Душевные смуты пациентки Грейнджер (гет)

Драко держал Гермиону в клинике еще несколько дней, и каждый из них ознаменовался визитом его отца — галантного и изысканного — который прилагал все усилия для того, чтобы расположить ее к себе. Он был живым воплощением обворожительности, но на Гермиону его трюки не действовали.

Их встреча состоялась в ресторане на нейтральной территории.

— Волнуетесь? — весело подмигнул Люциус, придвигая ей стул.

— Не более чем всегда, — холодно отозвалась Гермиона.

— А вот я — напротив — очень взволнован близостью такой эффектной женщины, — лукаво произнес он.

— Неприкрытая лесть, — констатировала Гермиона. — Я этого не люблю.

— За лестью не всегда можно различить правду, уж поверьте мне, — Люциус кивнул, и его волосы рассыпались по плечам серебристыми нитями. Гермиона подумала, что именно так он выглядел бы в постели, но отогнала от себя неподобающие мысли.

— К делу, — сказала она серьезно, и Люциус не спорил. — Итак, у вас есть пророчество, касающееся Северуса Снейпа.

— Именно, — Люциус снова кивнул, мастерски управляя волосами. — И я готов отдать его вам, миссис Грейнджер-Уизли, если вы позволите мне лично водрузить его на полку в комнате Пророчеств.

— Вы отлично знаете, что доступ в Отдел Тайн разрешен только Невыразимцам, — ровно возразила Гермиона, чувствуя, однако, что начинает нервничать — так сокрушительно действовало на нее спокойствие собеседника.

Она поражалась, как мужчина, настолько преисполненный чувством собственного достоинства, был способен унижаться перед Волдемортом.

— Мне также известно, — прервал размышления Гермионы мягкий баритон, — что в вашей власти провести меня в требуемое место. А я вовсе не буду против столь достойного сопровождения.

— Я не пойду на это, — отрезала Гермиона, но Люциуса, казалось, это ничуть не расстроило.

— Отчего же? — невинно поинтересовался он, по-прежнему улыбаясь.

— Я не доверяю вам!

— Это печально, — Люциус отпил вино из бокала. — Кажется, проще приручить мантикору, чем добиться вашего расположения.

— Вы правы, — Гермиона тоже кивнула и подняла свой бокал.

— Но я все же попытаюсь, — мужчина опять улыбнулся, демонстрируя ровный ряд белоснежных зубов.

— Не будем отвлекаться, — Гермиона постаралась придать твердость голосу. Она достала из сумки блокнот и подняла взгляд на собеседника. — У меня есть несколько предложений, которые могли бы заинтересовать вас.

— Сомневаюсь, — но вопреки сказанному Люциус остался внимательным к каждому ее слову.

— Во-первых, я могу купить у вас пророчество. Назовите цену.

— Оно не продается.

— Все продается, — нарочито заявила Гермиона. — Вам ли не знать!

— И все же, — Люциус сделал еще глоток. — Я достал его в тот день, когда охотился за пророчеством для Темного Лорда. И хранил его с тех пор.

— Не знала, что вы сентиментальны.

— Вы многого обо мне не знаете, — еще одна лучезарная улыбка. Люциус Малфой был похож на дорогое вино, выдержанное годами для идеального наслаждения.

— Я знаю, что в тот день вы были готовы убить меня, и это лишь убеждает, что идти у вас на поводу...

— Не был готов, — его глаза заволокла грусть. — Но оказался слишком молод, чтобы противостоять Лорду.

— Я училась на пятом курсе, но не колебалась ни секунды при выборе того, кому противостоять! — с гордостью заявила Грейнджер и тут же спохватилась: Люциус всколыхнул в ней эмоции. Это было странно. — Если не хотите продавать и так печетесь о сохранности артефакта, могу предложить вам следующее: я принесу Всехранилище, в котором доставлю пророчество на место в целости и сохранности под личную ответственность.

— Не пойдет, — вздохнул Люциус и добавил проницательно: — Не пройдет и пяти минут, как вы разобьете шар, чтобы ознакомиться с его содержимым.

Гермиона вздрогнула — он словно прочел ее мысли, но собралась с духом и заглянула в блокнот, на ходу отметая заведомо проигрышные варианты.

— Вы не оставляете мне выбора, — глубокий вздох и картинная пауза. — Похоже, мистер Малфой, мне придется поставить Гарри в известность о том, что вы храните запрещенную вещь. В этом случае...

— Угрожаете мне своим цепным псом?! — Люциус насмешливо изогнул бровь. — Мне жаль вас огорчать, но в этом случае мне придется самому разбить пророчество, и тогда вы все останетесь не у дел.

Он изобразил на лице вселенскую печаль, и Гермионе пришлось замолчать. Он переиграл ее, поставив в тупик. И это злило страшно, но вызывало уважение.

— Похоже, наш разговор ни к чему не приведет, — заметил искуситель, отодвигая пустую тарелку. — Что вы скажете, если я предложу вам еще один ужин?

— Нет! — горячо отозвалась Гермиона, судорожно соображая, что делать дальше.

— Может быть, ланч?

— Нет.

— Прогулка до Министерства с утра?

— Допустим, — Гермиона уступила, пока Люциусу не надоела эта игра, понимая, что жаждет получить пророчество.

Старший Малфой еще раз улыбнулся лукаво, но многообещающе. Ему нравилось одерживать победы.

Они расстались.

Резать вены Гермиона не решилась, как и экспериментировать со снотворным и Аркой Смерти, а вот идея напиться до одури показалась ей самой подходящей. За выбором паба дело не стало, и около полуночи, едва держащаяся на ногах, она появилась на пороге собственного дома, чтобы свалиться в объятия Рона. Муж донес ее до гостиной и положил на диван, отрешенно глядя на то, как вздымается ее грудь. Голова Гермионы чуть запрокинулась, и она похрапывала. Иногда дыхание ее прерывалось, и Рон, испугавшись, что жена задохнется на его глазах, начинал неистово трясти ее. Дыхание восстанавливалось, но лишь на время, и Рону приходилось нарушать пьяный сон снова.

— У вас апноэ, — бархатный голос Снейпа ласкал слух. Он был глубоким и, как показалось Гермионе, возбужденным.

— Это объясняет, почему я вижу вас в пьяных снах, — она улыбнулась, но образ тут же исчез, чтобы возникнуть снова через несколько мгновений.

— Остерегайтесь Люциуса Малфоя, — Снейп подошел ближе, и Гермиона тоже сделала шаг навстречу, надеясь коснуться его снова.

— Разве он еще может быть опасен?! — она уверенно протянула руку, желая дотронуться до его пальцев, но встряска Рона снова на несколько мгновений вырвала ее из плена сна. Момент был упущен.

— Разве вы не видите, как он смотрит на вас?! Старый обольститель! — глаза Снейпа горели гневом.

— Вы ревнуете? — спросила Гермиона с придыханием, но профессор лишь криво усмехнулся, не желая признаваться в слабости.

— Вы и не заметите, как потеряете голову, а за ней — место в Министерстве, положение в обществе и...

Гермиона вынырнула в реальность, чтобы через несколько минут снова забыться волшебным видением. "Как сломанный телевизор!" — подумала она, мечтая, чтобы Рон перестал трясти ее. Подумаешь — дыхание остановилось!

— Он не вы, ему далеко до вас, Северус! — она испугалась того, как назвала его, а он густо покраснел.

— Ваша лесть неуместна...

— Вы знаете о пророчестве? — Гермиона перевела тему, борясь со смущением.

— Люциус манипулирует вами с его помощью! — Снейп грозно оскалился. — Оно ничего уже не значит. Его время ушло, что бы там ни говорилось.

— А что, если там сказано про меня?..

Повисла пауза. И в полной тишине Гермиона отчетливо услышала сопение Рона, снова трясшего ее там, в реальном мире, где ее любви не было места.

— Я узнаю, — коротко сказал Снейп.

— Вы? — Гермиона не поверила своим ушам. — Но как?!

— Мыслить — значит существовать. Не списывайте меня со счетов так рано, Гермиона! — на его устах ее имя звучало так, что его хотелось слышать снова и снова.

— Не буду... — прошептала она, краснея от накрывающего ее счастья.

— Просыпайтесь! — неожиданно громко крикнул Снейп, и она открыла глаза, глядя сонно и непонимающе на мужа.

— Сколько можно меня трясти? — бросила она мужу, поворачиваясь на бок.

— Я подаю на развод! — услышала она сквозь сон его злые и такие горькие слова.

Но ей было уже все равно...