Звездопад (гет)

В тишине кабинета раздался звук гонга и растерянный голос служанки:

— Кронпринцесса Элизабет!

— Пропустить! — скомандовала София и прошептала кодовое слово, активируя заранее подготовленный комплекс чар. Папки с документами и стопка книг со стола перелетели в сейф, и за ними закрылась дверца. На оставшиеся книги и бумаги легла тщательно выполненная иллюзия, и теперь любой бы принял их за отчеты о сельском хозяйстве.

Спустя несколько секунд, решительно распахнув двери, вошла женщина лет сорока в траурном платье с двумя большими и толстыми альбомами в руках. Внешне она очень напоминала владелицу кабинета — любой, кто бы увидел их вместе, не сомневался бы в их родстве. Только кронпринцесса была чуть полноватой, в отличие от стройной и подтянутой Софии, а кожа Элизабет обладала молочно-белой белизной, тогда как у её дочери виднелся загар.

— Принцесса София! Меня возмущает ваше недостойное поведение! — произнесла Элизабет, захлопнув двери и наложив на комнату заклинание неслышимости.

— Мама, садитесь, — София призвала магией стул с другого конца комнаты и абсолютно спокойным тоном произнесла: — Что вы имеете ввиду, мама?

— То, как ты ведешь себя! — Элизабет уселась перед дочерью и пристально на неё посмотрела. — Да, с твоим постом трудно соответствовать званию благородной леди! Но ты даже не пытаешься! Никаких приемов, балов, благотворительности! Ты словно мужчина! Во что ты одета? Это мужской костюм!

— Униформа чиновника моего класса, для постоянного ношения, женская, — София встала из-за стола и продемонстрировала матери юбку ниже колена. — Неужели ты думаешь, что мужчины носят это?

— Я вчера видела тебя в штанах!

— В них удобнее путешествовать, — отрезала София.

— Зачем ты носишься всей по провинции на верхом? Хочешь повторить судьбу Августа?! Зачем лезешь в разные ненужные вопросы?! Я тебе давно советовала — найди толкового подчиненного и взвали на него всю работу, а сама займись чем-нибудь пристойным! Тебе нет нужды что-либо делать, просто подписывай бумаги! — Элизабет перевела дух. — Знаешь, до меня дошел странный слух о тебе. Будто бы ты недавно лично ловила какого-то преступника. Это правда?!

София нервно провела рукой по левому боку. Вздохнула и — протянула ладонь, в которую тут же ткнулась прилетевшая из шкафа папка с документами. София раскрыла её, быстро пролистнула, убедившись, что убраны фотографии с мест преступлений и некоторые страницы, а затем передала матери.

— С начала года у нас в провинции стали пропадать девушки. Три, в разных местах,— произнесла София отрешенным голосом. — Места трагедий установили, но магические следы затерты. Останки отыскали, но на них печать упокоения. Даже столичная бригада некромантов толком не смогла ничего узнать у жертв. Наша стража расписались в своем бессилии, и я затребовала помощь из Теренума. Помимо обычных следователей, я вызвала отряд из Королевской Стражи, управление В — сумела убедить, что печать упокоения это по их ведомству.

Элизабет захлопнула папку, отложила её в сторону и внимательно уставилась на дочь.

— Город подняли на уши, выгребли все дно. Я и не знала, что у нас столько дряни! Забили тюрьму доверху, собрали целый шкаф нелегальной литературы, два десятка волшебных палочек без лицензии... Представляешь, стражи даже раскрыли, кто у одной старушки кур режет! Думали — крадут для темного ритуала, оказалось — сосед варит из них суп.

— София и ты…

— Все перерыли, а преступника — нет. Более того, новая жертва. Решили брать на живца!

— И ты пошла? — кронпринцесса прикрыла руками рот.

— Конечно, — ответила София, взглянув прямо в глаза матери. — У меня как раз такая внешность, как у погибших. Я старше, но возраст можно скрыть. И мне повезло, — она улыбнулась, на мгновение показав зубы. — Поймать выродка было несложно.

— София!.. Ты… ты сошла с ума! — на бледную, как смерть Элизабет было страшно смотреть. — Не смей больше так делать! Ты рисковала! Он же… он же мог повредить тебе!

— Четыре убийства! Оборвалось четыре невинные жизни! Я должна была что-то сделать! Я сильная волшебница! Меня так просто не взять! И меня страховали, очень хорошо страховали! Я не получила ни царапины!

— София! Я запрещаю тебе участвовать в подобных мероприятиях! — неожиданно громко произнесла Элизабет. — Запрещаю!

— Хорошо, мама, — сказала София, всем своим видом выражая покорность и согласие с волей матери.

Это было уже четвертое объяснение с родственниками. Отец в письме ругал Софию за недостаточную, по его мнению, подстраховку и за то, что она вообще сунулась в это дело. Король — поблагодарил за поимку двуногой нечисти. Сказал, что гордится внучкой и напомнил, что преступников следует ловить страже, а не претору провинции. Лучше всего отнесся к произошедшему брат Софии. Константин долго выспрашивал подробности — как вычисляли, где и когда появится преступник, как готовилась она и другие девушки, как их страховали и как все прошло… В целом брат одобрил поступок Софии, лишь несколько раз попрекнул её и стражей за ошибки в подготовке операции. Клавдий отнесся точно так же…

— Софи... Знаешь, как я хочу оградить тебя от всего того… — кронпринцесса нервно сплела пальцы. — От политики, от оружия, от этой грязи… Я хочу чтобы ты жила нормальной жизнью, как я. Семья, дети, свой двор… Мир, спокойствие, никаких тревог и забот. Но, увы, у меня нет власти даже над своей собственной дочерью. И будь она… я бы не осмелилась. Ты пламенная и бесстрашная, как Константин, как Август, — голос Элизабет дрогнул, и она быстро смахнула платочком слезу, появившуюся при воспоминании о старшем сыне.

— Мама…

— Я прекрасно понимаю, кого ты держишь за образец, — Элизабет уже успокоилась, лишь только руки, нервно сжимающие край платья выдавали её волнения. — Я помню, какой была принцесса Кристина, да найдет она дорогу в чертоги Создателя.

— Да найдет она дорогу, — эхом повторила София.

— Я тоже, как и ты с восторгом слушала её рассказы — как она десять лет правила страной и даже сама водила войска. Но у неё не было иного выбора! Кристина осталась одна с юными братьями после гибели отца! Сейчас иное время, Софи! Сейчас Дом разросся, словно огромное древо! София, женщины должны лезть в мужские игры только когда не остается мужчин. Сейчас нет нужды гробить свою молодость, управляя какой-то окраинной провинцией! Софи, прошу тебя, живи обычной жизнью. Береги себя, не перетруждайся… смотри, прошли выходные, а ты так и не отдохнула, работала все дни. Нельзя же так! Веди себя, как подобает женщине благородного сословия. И — подумай о замужестве. Никакая служба, никакой пост не заменят тебе семью и детей.

— Мама…

— Я принесла тебе свежие альбомы, этого года. Посмотри — благородные патриции со всего континента. Царствующие дома и высшая аристократия.

— Я обязательно посмотрю, мама.

— Вот, например, Рудольф, — Элизабет открыла один из альбомов на закладке. — Вы почти ровесники. Он тебе придется по душе. Красив, умен, храбрый воин, ты же ценишь эти качества... Ты с ним виделась шесть лет назад во время визита Вольфганга III, должна помнить, какой он из себя!

— Да, я помню, — София прикрыла глаза, вспоминая.

Прохладный осенний воздух. Шуршание листвы под ногами. Отблеск на стали и звон клинков. Ярость в серых глазах. Быстрота и натиск. Азарт. Отвратительный звук входящего в плоть металла, растущие алые пятна на одежде, и сияние исцеляющих жезлов… Тогда Рудольф оказался слабее Константина и немного сильнее Софи. Но несколько раз она выиграла.

— Он горячо любит свою страну, а я — свою. Вместе нам не сойтись, — София изобразила на лице печальное выражение. — Ходит слух, что он увлекается темной магией. Не знаю, мама, насколько это правда, но жестокость у него в крови. Помнишь, чем славен его отец?

— Я подыщу иные варианты, — на лице Элизабет проступило разочарование. — Но и ты присматривайся.

— Конечно, мама. Оставь альбомы тут, — София улыбнулась матери, а затем взглянула на часы. — Прости, мама, но у меня скоро совещание с попечителями приютов. Если хочешь, можешь поприсутствовать...

— Заботиться о сиротах — достойное занятие. Потом мы обязательно поговорим, — произнесла Элизабет и вышла из комнаты. София облегченно перевела дух и переложила альбомы на дальний угол стола. Несколько минут она просидела, размышляя об отношениях с матерью, а потом снова вздохнула. Пора приступать к делам.

Девушка вытащила из нижнего ящика стола толстую папку. Внутри лежало пять комплектов документов. Пять людей, пять историй, общее только одно. Приговор.

София разложила перед собой документы на стопочки и задумалась. Она столько раз прочитала бумаги, что, казалось, знала их содержимое наизусть. Изучила она и рекомендации комиссии по помилованию, беседовала с членами комиссии, а потом и с самими преступниками, не смотря на советы Клавдия этого не делать… Решение надо было принимать, но не хотелось. Пожалуй, это была одна из самых неприятных обязанностей претора провинции — рассматривать прошения о помиловании.

— Кто-то должен это делать, убийцы, торговцы запретными зельями, казнокрады не должны ходить по земле. Нечисть, даже двуногую — не жалеют, её уничтожают, — София повторила про себя слова брата, под которыми готова была подписаться, и обмакнула перо в чернильницу. — Кто-то должен это сделать. Я могу, значит, я сделаю. Великий Создатель, только бы не ошибиться! — прошептала она и быстро начертала резолюции. Одну — «пересмотреть дело», и четыре «исполнить приговор».

Девушка сложила документы обратно в папку и посмотрела на календарь, откладывая положенный срок. На следующей неделе станет ясно, была она права или нет. Мертвые и призраки не могут лгать. Некроманты поднимут тени казненных, и станет ясно, была ли она права, и не ждет ли судей и расследовавших преступлений стражей разжалование.

— Только бы не ошибиться! Во всяком случае, Создатель… ты отделишь праведников от грешников… И, надеюсь, ты простишь нас…

София отодвинула подальше от себя папку, взяла в руки справочник по пространственной магии и толстую тетрадку с формулами. До совещания еще полчаса, и можно посвятить их подготовке к экзамену по пространственной магии. Теоретическая магия всегда успокаивала нервы Софи. В царстве интегралов, тензоров и логарифмов хорошо и спокойно, там нет ни матерей, желающих выдать дочь замуж, нет преступников и их родственников, мечтающих о помиловании, нет попечителей приютов, которые хотят денег, нет финансистов, у которых не сходятся доходы и расходы. Там все просто, логично и легко. Жаль только, что там нельзя остаться навсегда.