Орбит. Со вкусом клубники (джен)

Гарри Поттер нервно посмотрел на стадион, где высился неприступной крепостью зелёный лабиринт, возведённый специально для третьего испытания Турнира Трёх Волшебников. Все остальные участники уже собрались — Крам стоял немного вдали от группы, чуть сгорбившись, облокачиваясь на опору зрительской трибуны. Флер Делакур оживлённо разговаривала на французском со своими родными. Первый чемпион Хогвартса — Седрик Диггори, выслушивал последние наставления от своего отца, светящегося от гордости. Гарри вздохнул. Конечно, он уже привык к тому, что никого из близких у него не осталось. Ну, за исключением Сириуса Блэка, но тот, при всей его безрассудности и сорвиголовости, уж точно бы не рискнул сунуться на заключительный раунд Турнира Трёх Волшебников. Чей-то голос вырвал Гарри из размышлений.

— Эй, Гарри! Гарри!

Колин Криви — магглорожденный третьекурсник Гриффиндора — возбуждённо махал руками, всем своим видом умоляя его остановиться. Улыбнувшись, Гарри встал на месте, ожидая вечно неугомонного студента.

— Гарри! — выдохнул Колин, размахивая зажатой в руке колдокамерой. — Гарри, я тут! Короче! Удачи! Вот!

Гарри рассмеялся и благодарно кивнул ему в ответ.

— Спасибо, Колин. Она мне точно пригодится.

— Не за что, — Колин некоторое время выглядел задумавшимся, словно разгадывал тайну бытия или причину любви Дамблдора к лимонным долькам. — А, кстати, — вынырнул он из состояния задумчивости, — хочешь жвачку?

— Жвачку? — переспросил озадаченно Гарри. Этого он точно не ожидал.

— Жвачку, — повторил Колин с непрошибаемой уверенностью. — Орбит. Со вкусом клубники. Мне родители прислали из дома.

— Спасибо, — Гарри принял белый квадратик и закинул его в рот. Что странно, жвачка по вкусу и в самом деле отдалённо напоминала клубнику.

— Да ничего, — Колин отмахнулся с видом щедрого благотворителя. — Знаешь-ка что, возьми всю пачку — у меня всё равно их штук двадцать, я за оставшиеся пару дней их не разжую. И да, давай, покажи всем этим, там!

— Обязательно, — согласно кивнул Гарри, положив упаковку в карман мантии и направившись к семейству Уизли, приехавших поддержать его перед третьим испытанием.

* * *

Следующий час прошёл для него с отчётливым клубничным послевкусием. Лабиринт таил в себе кучу препятствий: адские творения сумрачного гения Хагрида, достойные того, чтобы подносить самому Сатане тапочки, а также взбесившиеся растения, заставившие бы тётю Петунию схватиться сначала за сердце, а потом за садовые ножницы. Сфинкс торжественно зачитывал стихи, напоминая Дадличка на утреннике, тем более что по размеру они примерно совпадали. Коварно нападал из-за угла боггарт, на сей раз решившийся на изменение в стиле — вместо старого доброго дементора Гарри атаковал с самыми недобрыми намерениями профессор Снейп, одетый весьма откровенно и вдобавок перемазанный губной помадой как один известный злодей из комиксов про Бэтмена. Честно говоря, на этом моменте Гарри серьёзно задумался над тем, чтобы с позором отступить, наплевав и на кубок, и на приз, и на просьбу Колина Криви. Тем не менее он нашёл в себе силы развоплотить порождение худших его кошмаров, которое во время процесса развоплощения протягивало к нему руки с выкрашенными в отвратительно розовый цвет ногтями и зловеще причмокивало губищами, покрытыми настолько плотным слоем губной помады с блёстками, что она уже начинала стекать по подбородку и капать отвратно тягучими каплями на землю.

Пару раз ему казалось, что он слышал чьи-то отдалённые крики, но за шумом челюстей от жвачки утверждать точно он не мог.

Наконец, все его злоключения в проклятом лабиринте подошли к концу. Оставалось лишь преодолеть финишную прямую, в середине которой зловеще прищёлкивал челюстями акромантул, наводя смутные ассоциации с недавним боггартом. К счастью для Гарри, единственную любовь, которую мог испытывать к нему гигантский и страшно уродливый паучище, заставивший бы Рона биться в пароксизме полного отчаяния, была любовь к вкусной и здоровой пище. Правда, худосочные и тощие очкарики, травленные смертельными проклятьями, ядом василиска и лошадиными дозами костероста, вряд ли подходили в категорию вкусной пищи. Не говоря уже о здоровой. Знал ли об этом несчастный акромантул, мечтающий о позднем ужине?

Увы, нет. Чудовище пребывало в счастливом неведении, наивно полагая, что, как пелось в известной песенке, все дети сделаны из конфет и сладостей, а не из костей и жуткого невезения.

Преисполненный благородным желанием спасти несчастного зверя от тяжёлого груза знания, Гарри ослепил акромантула сильным "Люмосом" и, прошмыгнув между огромных и мохнатых ног — впрочем, не таких огромных и мохнатых как у дяди Вернона, — Гарри, торжествуя, схватил кубок...

Чтобы сразу же осознать, что то, что он уже третий год подряд вляпывается во всякое дерьмо аккурат в конце учебного года, это нифига не досадное совпадение. Гадский кубок оказался порталом.

* * *

Ещё спустя несколько минут он уныло смотрел на Хвоста, привязанный к какому-то чёртовому могильному камню посреди какого-то чёртового кладбища. Перед ним торопливо копошился вышеупомянутый Хвост, ещё больше напоминая толстую, старую и жирную крысу, проводящую экспертизу помойки продуктового магазина. Хвоста подгонял голос, раздающийся из подозрительного свёртка, от которого Гарри казалось, будто капитально сбрендившие гномы миссис Уизли устроили революцию, коллективно подались в шахтёры и теперь производят экстракцию серого вещества у него в голове, предварительно построив там шахту.

Впрочем, подумал Гарри, не факт, что у него это вещество есть — в конце-то концов, угораздило же его влететь в очередную ловушку зловещего Тёмного Лорда, Повелителя Смерти, Борца за права чистокровных колдунов, Пламенного революционера, Его Младенчества, победителя конкурса красоты в Южной Гвинее, международно признанного секс-символа (а также секс-знака и секс-намёка), заместителя Господа на этой земле, лучшего кореша Сатаны, Повелителя Биржевых Котировок, Дипломированного Жонглёра, Обладателя премии за лучшее непростительное заклинание, Грозу Полевых Мышей, Почётную Звезду Эстрады, Мистера Вселенная и самого популярного волшебника всех времён, народов и реальностей (в том числе и альтернативных).

Да, а также идиота, убившегося об годовалого младенца.

Гарри с отстранённым интересом смотрел на то, как Хвост творит ересь и раздор, варя зелье из таких компонентов, что профессор Снейп, которому после испытания Гарри точно не станет больше смотреть в глаза, ощутил бы себя полнейшим дилетантом. В самом деле, что такое вытяжка из флоббер-червей в сравнении с такими хардкорнейшими компонентами, как кость отца и добровольно отданная плоть слуги?

Тем временем мысли в его голове метались со скоростью мышей, упавших в котёл с Бодроперцовым зельем.

Как же ему избавиться от Волдеморта и свалить на волю? Желательно куда-нибудь в тёплые страны, где он вместе с Сириусом сможет спокойно отдыхать, глазеть на девушек, возможно, даже пить спиртное и вообще, вести себя как нормальный подросток, а не как чёртов герой-по-щелчку-пальца.

Сначала он подумал о том, чтобы захотеть, чтобы Хвост взял его кровь — может, тогда она не будет считаться взятой насильно?

Затем он отбросил эту идею — магия вещь тупая, может, ей бы хватило того факта, что он тут, чёрт побери, висит, связанный как палка колбасы в бакалее.

Хвост поднял его Темнейшее Младенчество над котлом, намереваясь устроить своему Лорду освежающую ванну. Времени осталось немного. Гномы в его голове забросили кирки и перешли на экскаваторы и промышленную взрывчатку.

Кончиком языка он задел пластинку жвачки, которую сунул в рот перед тем как спасти акромантула от тяжких гастрономических познаний. Глаза его расширились.

Волдеморт плюхнулся в котёл и довольно забулькал.

Зелье осветилось ослепительно белым.

Гарри набрал в грудь воздуха и метко плюнул.

Обжёвок прошёл по идеальной баллистической траектории, достойной зависти загонщиков гриффиндорской команды по Квиддичу, пролетел над плешивой головой Хвоста и приземлился точнёхонько в середину бурлящего котла.

Древние друиды, обладатели знаний о сущностях жизни и смерти, чьим гениальнейшим творением стало зелье, способное вернуть к жизни того, чье тело погибло, но дух остался жив, были поистине гениальны. Они предусмотрели всё, даже хитрость пойманного врага — не важно, хотел ли он того, чтобы его кровь взяли или нет, — колдовству хватало того факта, что жертва удерживается насильно. Некоторые огрехи в исполнении ритуала тоже не влияли на результат — его мог исполнить даже один слуга, если, конечно, он не потеряет сознание от кровопотери. Чего несчастные друиды предусмотреть не могли, так это того, что в зелье попадёт латекс, а также эмульгатор Е322 — соевый лецитин, гидрокарбонат натрия E500ii, сироп глюкозы и ещё куча страшно звучащих наименований.

Сначала зелье никак не изменилось. Затем появились первые пузырьки, лениво лопающиеся на поверхности и изредка взлетающие в воздух. Округу начал наполнять запах клубники, вернее, ароматизатора идентичного натуральной клубнике. Стайка насекомых, попавших в облако клубничного аромата, моментально отбросили свои микроскопические лапки и отправились в лучший мир. Следом последовала несчастная птичка, рухнувшая на землю как подбитый истребитель.

Хвост сглотнул. Внезапно ему остро захотелось оказаться в особняке Уизли и оставаться там на всю жизнь, испытывая нехитрые крысиные радости.

Котёл затрясся. Котёл рванул.

Хотя нет. Разве можно описать приземлённым словом "рванул" то буйство пламени, огня и клубничного аромата, что восторжествовало в ту ночь на кладбище, положив конец злодейским планам Волдеморта?

Нет, господа и дамы, нельзя. Позвольте же мне исправиться.

Итак...

Котёл РВАНУЛ!!!!!

Да, так гораздо лучше.

Его содержимое бодро разлетелось в стороны, бросая вызов лучшим творениям Невилла Лонгботтома, в будущем запрещённым к применению Женевской Конвенцией. В клубнично-латексно-Волдемортовом цунами басовито жужжали осколки котла. Несчастный Хвост, оказавшийся в зоне взрыва, скоропостижно скончался от множественных несовместимых с жизнью ранений. Содержимое котла, весело шипя и пуская разноцветные искры, разъело всю его одежду, оставив тело нетронутым, что глубочайше травмировало Гарри. Пламя ударило высоко вверх, пугая окрестных магглов, решивших, что посреди кладбища открылся портал в Ад. Спустя несколько минут, когда пламя улеглось, а клубничный аромат стал хотя бы переносимым, Гарри осторожно попробовал рвануться и удивлённо обнаружил, что верёвки поддаются — как оказалось, несколько капель адского декокта попало на его путы. Оглянувшись и подобрав свою палочку, Гарри подумал некоторое время, пустил в небо сноп красных искр, а затем уселся на ближайшее надгробие и сунул в рот последнюю пластинку жвачки. Вокруг всё также пахло клубникой. Пахло победой.

* * *

Спустя пару часов наряд Мракоборцев, спешно поднятый по тревоге из-за исчезновения чемпиона вместе с кубком, обнаружил Гарри Поттера, целого и невредимого, на отдалённом маггловском кладбище. Рядом с ним исходили лёгким дымком остатки пошедшего наперекосяк тёмномагического ритуала, и медленно остывала тушка Питера Петтигрю — человека, умершего, предположительно, десять с лишним лет назад.

После того как чемпион был доставлен в Хогвартс, успокоен и тщательно опрошен, Министерство Магии провело экстренно расследование, движимое желанием прикрыть свою задницу от гнева Международной Конфедерации магов. Конфедерация же была абсолютно взбешена тем, что на третьем испытании турнира какой-то психопат атаковал "Империусом" участника, заставив его помешать двум другим чемпионам добраться до кубка.

В конце концов, всю вину свалили на мёртвого Петтигрю, который в сговоре с вовремя задержанным Барти Краучем-младшим успешно спланировали похищение Гарри Поттера, чтобы затем отомстить последнему за смерть их повелителя. Тем более что метку на отвратительно голой туше Петтигрю мог не заметить разве что слепой.

Дамблдор с ликованием обнаружил, что в этот раз Волдеморт помер окончательно — при всей их тёмномагичности крестражи попросту не были рассчитаны на такое дерьмо. По расчётам многомудрого волшебника, без своего хозяина крестражи должны были выдохнуться в течение нескольких лет, не способные уже возродить Тёмного Лорда. Узнав о том, как пал его заклятый враг, Дамблдор переключился с лимонных долек на жвачку, и теперь у него крепкие, здоровые зубы и свежее дыхание.

Гарри Поттер, осознав, что с его-то удачей надеяться, что и в следующий раз его спасёт жвачка, попросту глупо, засел за учёбу, чем вызвал неподдельный энтузиазм Гермионы. В конце концов, на шестом курсе их дружба переросла в нечто большее, и они начали встречаться.

Рон Уизли, первоначально уязвлённый тем, что его друзья начали встречаться, нашёл утешение в двух вещах — квиддиче и Лаванде Браун. Спустя несколько лет он стал популярной звездой квиддича, вратарём года, а также самым молодым капитаном "Пушек Педдл" и примерным семьянином. С Гарри и Гермионой он по-прежнему поддерживает дружеские отношения, даже несмотря на то, что в недавнем сезоне команда "Паддлмир Юнайтед", в которой Гарри был ловцом, раскатала Пушек с разгромным счётом.

Джинни Уизли переросла влюблённость в Гарри и вместе с Фредом и Джорджем или, как они предпочитают, Дредом и Форджем, ударилась в бизнес. Теперь она успешная бизнес-леди, директор крупной сети магазинов волшебных приколов и вообще, выдающаяся во всех смыслах девушка, за сердце которой и по сей день бушует ожесточённая битва.

Услышав о прерадостном известии — о том, что Волдеморт отбросил коньки, — Северус Снейп совершил несколько поступков. Во-первых, он уволился из Хогвартса. Во-вторых, он послал Дамблдора к чёрту перед всем Большим залом, обозвав того вдобавок старым козлом. И в-третьих, он свалил из грёбанной Британии на Багамы, основал зельеварческий картель, заделался богатым и важным и женился на девушке, чья кожа цветом словно бронза, глаза как алмазы, а страсть пылает ярче, чем лесной пожар. Недавно он встретил Сириуса Блэка, поправляющего там же здоровье после Азкабана. После изысканной магической дуэли, закончившейся банальной маггловской дракой, обе стороны решили, что «а Сопливиус/Псина ничего, нормальный мужик». Теперь они часто тусят вместе, пугая местных волшебников знаменательными попойками.

Сириус вознамерился провести в тусовках столько же времени, сколько он провёл в Азкабане, и теперь бодро мотает блэковские сбережения — не то чтобы они собирались закончиться, конечно. Иногда он вытаскивает Гарри с Гермионой, Рона, близнецов, Ремуса, Тонкс и ещё кучу народа с собой, отжигая так, как не отжигал ещё никто из магической Британии.

Спустя пары лет после кончины лорда Волдеморта, гоблины во время ревизии в банковских ячейках обнаружили зловещий темномагический артефакт в сейфе Малфоев, о чём незамедлительно настучали в Министерство. Люциус благородно взял вину на себя. Затем, вспомнив старые замашки, сбежал во время транспортировки в Азкабан, завладев палочкой конвоира, кошельком и пол фляжкой огневиски, и удрал в Европу, заделавшись контрабандистом. В последний раз его видели на границе с Финляндией, отстреливающегося заклятьями от пограничников, и, по виду, абсолютно счастливого.

После того как все дети покинули семейное гнёздышко, супруги Уизли предались заслуженному отдыху, недолго, впрочем, продолжившемуся. Через несколько лет Нору затопили ещё более многочисленные внуки, и то, что некоторые из них мешали английский с французским, другие унаследовали таланты своих отцов в устраивании каверз, а третьи постоянно влипали в приключения, совершенно не помогало. Впрочем, миссис Уизли восприняла всё это как вызов своим кулинарным талантам, а мистер Уизли воспринимал происходящее с заметным стоицизмом, лишь изредка, в минуты душевной слабости, прячась в гараже.

Большинство из героев прожили счастливую и долгую жизнь, завели кучу детей и совершили множество хороших вещей...

Кроме Дадли Дурсля. Его сбила машина. Потому что никто не любит Дадли.