Лучше не надо (гет)

Гермиона сидела на веранде Норы и откровенно наслаждалась. Радовалась тому, что члены семейства Уизли сжалились и оставили её одну в своём уютном доме до самого вечера. Не заставили, хотя вполне могли, ехать с их шумной компанией в Косой переулок (ради её же блага — чтобы развеяться), не оставили с ней кого-то вроде Рона (ради их же блага — чтобы они оба наконец наладили личную жизнь) и при этом не поручили ей кучу домашних дел (ради её же блага — чтобы не заскучала).

Погода стояла отменная: на улице царили солнце и лёгкий тёплый ветерок. Всё складывалось идеально для того, чтобы делать заметки для своей научной работы, сидя на веранде. А вовсе не для того, чтобы толкаться в переполненных в конце лета лавочках. Суета — это последнее, чего сейчас хотела Гермиона. Она даже позавидовала самой себе, в блаженстве вытянув ноги на скамейке и перелистывая очередную страницу книги.

Но в какой-то момент её покой нарушил хлопок аппарации неподалёку от дома — очевидно, прибыл незваный гость. Оставалась надежда, что он не задержится здесь надолго, раз хозяев нет на месте. Раздражение из-за того, что её потревожили, ещё даже не успело до конца сформироваться в голове, как Гермиона увидела, что к Норе подходит Люциус Малфой. Так как его сложно было назвать завсегдатаем дома Уизли, впору было забыть о расслаблении.

Гермиона закрыла книгу и зажала в ладони волшебную палочку. По спине пробежали мурашки, всё тепло словно испарилось. Летний сарафан, оголяющий плечи и даже не прикрывающий колени, вдруг перестал казаться подходящей одеждой для этого дня.

— Могу я поговорить с Молли? — спросил Малфой после приветствия, поднявшись на веранду. — У меня к ней дело.

— Она сейчас в Лондоне, — ответила Гермиона, догадавшись промолчать о том, что и все остальные Уизли в данный момент тоже не дома.

— В Лондоне? А что вы здесь делаете?

Вопрос прозвучал пусть и бестактно, но вполне логично. Ведь Гермиона давно уже не жила в Норе, разве что заезжала сюда на выходные по старой привычке. Как теперь выяснилось, об этой подробности её личной жизни было известно не только ближнему кругу.

— Сторожу дом от всяких сомнительных личностей, — ответила, а пальцы невольно сжали палочку ещё сильнее. Но Малфой как будто не замечал её тревоги и пропустил последнюю реплику мимо ушей.

— Молли скоро будет? Могу подождать её, заодно составлю вам компанию.

— Лучше не надо. Скорее всего, она вернётся только ближе к вечеру.

— Понятно, зайду в другой раз, — он кивнул, а потом произнёс совершенно неподходящие для ситуации слова: — Красивые ноги.

Гермиона бросила взгляд на свои довольно худенькие, ничем не примечательные коленки. Потом в недоумении посмотрела на Малфоя.

— Да, я про них, — он усмехнулся её реакции. — Про ваши ноги.

Гермиона почувствовала, как заливается румянцем. Она ещё не до конца успела перейти ту грань между ощущением себя девушкой-подростком (на которую мальчики вроде и посматривают, но… ну а на кого они в этом возрасте не посматривают?) и принятием себя как молодой женщины (которой иногда делают комплименты даже взрослые мужчины). Или Малфой сейчас просто насмехается над ней? С него станется.

Узнав о её мыслях, Молли бы сказала, что у Гермионы заниженная самооценка, которую нужно срочно повышать. Затем прибавила бы к своим словам утверждение, что ноги у неё и в самом деле красивые. А на возражения Гермионы, что раньше ей об этом никто не сообщал, заявила бы, что мужчины не говорят обо всём, о чём думают. И обязательно предположила бы, что коллеги Гермионы попросту боятся её так называемого авторитета, статуса героини войны.

Раньше казалось, что подобными речами Молли лишь подбадривает её. Однако сейчас вдруг подумалось, что, возможно, эта женщина с большим жизненным опытом не так уж и ошибалась в своих предположениях.

Настороженно взглянув на Малфоя, Гермиона сказала скупое «спасибо». На большее у неё не хватило ни фантазии, ни смелости.

* * *

Пару недель спустя Гермиона помогала Молли накрывать на стол и спросила как бы невзначай (в действительности же она давно подгадывала удобный момент):

— У вас какие-то дела с мистером Малфоем? Он как-то заходил, когда вас не было.

— Этому типу просто гордость не позволила обратиться напрямую к Артуру, — проворчала Молли.

— По какому вопросу?

— Ох... Он верно считает, что может отлынивать от общественной работы, раз у него куча денег! Вроде как пожертвовал пару мешочков с галлеонами на благотворительность — и дело сделано! А я тебе скажу, Гермиона, что у нас так дела не делаются. Приговорил тебя Визенгамот к работе на благо обществу — будь добр, выполняй...

— Так для чего ему был нужен Артур?

— А... Он хотел ещё разок показательно выделить кругленькую сумму на модернизацию Мунго. Артур сказал, что всё устроит. Но приговор этому мерзавцу всё равно никто не отменит, не на тех напал!

Позже от той же Молли Гермиона выяснила, что Малфоя приговорили к общественным работам в Центральной магической библиотеке Лондона. И не сдержала усмешки, потому что для неё такое наказание могло бы стать едва ли не подарком. По крайней мере, она бы уж точно придумала, как там провести время без скуки. И на благо обществу, и на благо своей научной деятельности. Пока что она писала небольшие статьи в единственный в магическом Лондоне журнал с уклоном в науку, но в будущем планировала пойти дальше… Куда — пока не знала. Но, в самом деле, ей ведь ещё не исполнилось и двадцати. Самое время для грандиозных планов.

Именно поэтому вскоре про Малфоя пришлось вспомнить ещё раз. Гермионе понадобилось изучить несколько достаточно редких томов по истории магии. Судя по справочной информации, в лондонской библиотеке они имелись. Желание подготовить к публикации достойную работу пересилило нежелание видеться с человеком, который почему-то до сих пор её немного пугал. Хоть и не делал для этого ровным счётом ничего. Возможно, даже наоборот.

* * *

Гермиона точно знала, что Малфой не находится в библиотеке каждый день с утра до вечера. Скорее всего, помимо выходных, он выбил себе какой-нибудь облегчённый график и приходит на свой «пост» к полудню, а то и позже.

Именно поэтому, заходя в библиотеку, она рассчитывала, что не застанет его здесь. Да и вообще старалась не думать о такой возможности, только вот не очень получалось.

— Сегодня ваша юбка до обидного длинная, — сказал Малфой вместо приветствия, звук шёл из другого конца зала. Гермиона не видела говорящего, но обладателя такого голоса сложно было спутать с кем-то другим.

В тишине она прошагала мимо рядов стеллажей и столов. К счастью, людей здесь не было совсем (видимо, утром выходного дня немногие стремятся получать знания) и замечание Малфоя услышала лишь сама Гермиона.

— Поможете мне найти эти книги? — спросила она, пытаясь выглядеть как можно более невозмутимой, и протянула ему пергамент с перечнем литературы — всего три тома.

— Для этого я здесь и стою, верно?

Взяв список, он призвал книги одну за другой с помощью простейшего Accio. Гермиона тут же почувствовала себя ужасно глупо: она ведь могла проделать это и сама. Просто раньше место библиотекаря занимали более консервативные маги, привыкшие к строгому порядку (вроде мадам Пинс). Обычно они вручную искали книги, считая, что лишнее использование магии может помешать тем, кто занимается.

— Вижу, вы не ищете сложных путей, — заметила Гермиона, понимая: нужно что-то сказать. Что угодно.

— Порой ищу, — не согласился Малфой. — Но только в крайних случаях.

— Да? А вы действительно жертвуете деньги для того, чтобы избежать этой работы?

— Кто вам такое сказал?

— Разве это имеет значение?

— Я выделил средства Мунго, потому что целитель оттуда снял с меня довольно болезненное проклятье, которое я получил во время Битвы за Хогвартс. На восстановление школы я пожертвовал, потому что учился там. Как и мой сын, и отец, и дед, и прадед... Наконец, не столь крупную сумму я направил этой библиотеке, потому что работаю здесь. Имеются ли у вас ещё какие-нибудь вопросы ко мне?

Гермионе стало стыдно. Даже не столько за себя, сколько за Молли. Хотя чем она сама лучше, раз уж не особо усомнилась в её словах?

— Вы бы убили меня год назад, будь у вас такая возможность? — спросила она. Решила, что если перевести тему, то неловкость уйдёт. Это не сработало.

— Нет. Вы слишком много знали, и вас можно было бы использовать с большей пользой. Какой вышел бы толк от вашей смерти?

— Я бы тоже не стала вас убивать.

— Я польщён, — усмешка. Между строк читалось: «Даже если бы ты захотела это сделать, у тебя бы ничего не вышло».

Гермиона ушла заниматься, понимая, что вряд ли сможет закончить этот разговор так, чтобы выйти из него победителем.

* * *

— У меня не получается найти здесь эту книгу, — в очередной раз Гермиона пришла в библиотеку, в очередной раз застала там Малфоя. Видимо, он всё же ответственно выполнял свои обязанности. Во время нескольких последних визитов Гермионе удавалось почти не общаться с ним. Но сегодня нужная книга никак не реагировала на манящие чары.

— Неудивительно, её здесь нет и никогда не было. Единственный экземпляр на английском — в библиотеке Малфой-мэнора, — прозвучало не без нотки гордости.

— А... Вы не могли бы принести её сюда хотя бы на пару часов?

— Мог бы. Но предпочёл бы, чтобы вы изучили её прямо в моём доме… Для сохранности. Это можно устроить, допустим, сегодня вечером.

— Договорились, — согласившись, Гермиона перешагнула через себя, но сочла это единственно верным решением. К тому же, сейчас она уже почти не боялась Малфоя. Подходя к нему, не хваталась за палочку, спрятанную в кармане мантии. — Я вернусь сюда к шести.

— Могу забрать вас прямо из дома…

— Лучше не надо.

В тот день Гермиона второй раз оказалась в Малфой-мэноре. В будущем же возвращалась туда ещё много раз и в конце концов переехала. Её даже не пришлось уговаривать, потому что за жалкие пару-тройку месяцев она по-настоящему полюбила этот дом. А может, и его хозяина тоже.

Оказалось, что Люциус относится к книгам с тем же уважением и трепетом, что и она. Когда он впервые её поцеловал, Гермиона предположила, что этот трепет связан не только с книгами, но и с ней. И не ошиблась.

* * *

Камин в поместье Малфоев был просто волшебным. То есть, волшебным не только в прямом смысле этого слова, но и в переносном. Слушая потрескивание пламени, Гермиона не могла думать ни о чём плохом.

Она попросила у домовика плед и, укутавшись в него, сидела прямо на полу, но рядом с камином. Читала книгу. И уже почти закончила главу, как сзади послышалось строгое:

— Сколько раз я говорил тебе не сидеть на голом полу и не читать в полумраке? Ты хотя бы наколдовала согревающие чары?.. — Люциус взмахнул в воздухе палочкой, проверяя свою догадку. — Вижу, что нет.

— Здесь тепло и без них.

Тут Гермиона почувствовала, что стало по-настоящему тепло. Видимо, Люциус наложил чары сам, это было очень в его стиле.

— Если ты простудишься и будешь лежать с температурой под тремя одеялами, станет даже жарко.

Гермиона нахмурилась, в который раз слыша этот назидательный тон.

— Почему ты постоянно говоришь со мной как с ребёнком?

— Потому что иногда ты ведёшь себя как ребёнок. В остальное время я общаюсь с тобой соответствующе, — он присел на пол рядом и коснулся губами её виска. Стало совсем тепло, не только снаружи, но и внутри — где-то в области сердца.

— Мне больше нравится, когда ты ведёшь себя со мной… иначе. Понимаешь?

— Можешь не сомневаться, мне это тоже нравится гораздо больше…

Люциус произнёс это таким тоном, что она, скрывая смущение, спрятала лицо у него на груди.

Гермиона не могла точно сказать, как случилось так, что вместо библиотеки мэнора она стала проводить время в спальне того же мэнора. Казалось, в течение последних трёх месяцев она делала по одному маленькому шажочку раз в день, медленно переходя из одной комнаты в другую. Из комнаты с книгами в комнату с кроватью. А потом для неё стал родным почти весь дом. Гостиная с камином уж точно. Даже в Хогвартсе ей было не настолько комфортно заниматься, как здесь. Ещё один несомненный плюс — тут её никто не тревожил... Почти никто.

— Долго тебе ещё? — спросил Люциус, мягко приобняв её за плечи.

— Почти закончила, дай мне немного времени.

— Мне подождать тебя наверху?

— Лучше не надо… Посиди со мной.