Когда трудно дышать (гет)

Однажды утром Гермиона Грейнджер поняла, что ей скучно. Часы показывали двадцать три минуты девятого, и в этот самый миг она чувствовала, что буквально задыхается от тесноты. Не от тесноты комнаты, квартиры или целого Лондона. А от тесноты всего магического мира после войны.

Почти получалось ненавидеть себя за это, но мирная магическая Британия сейчас казалась ей невообразимо пресной. Нет, не так — невыносимо пресной! Не оставалось сомнений, что и через минуту, и через час, и через сутки ситуация не изменится. Если, конечно, не предпринять что-то радикальное. А если сидеть на месте и утопать в жалости к себе, то можно и вовсе забыть как дышать.

«Если ты не можешь свободно вздохнуть полной грудью, значит, что-то в твоей жизни не так», — говорила себе Гермиона. И точно знала, что именно не так, но предпочитала об этом не думать. Считала, что немного адреналина в крови помогло бы если не решить проблему, то хотя бы сгладить общую картину. Но сейчас с адреналином было туго.

Конечно, лет десять назад, когда она впервые очутилась на Косой Аллее, опасностью там и не пахло. Для ребёнка это было волшебное место, которое казалось прекрасным лишь оттого, что существовало в реальности. Оттого, что позволило прикоснуться к чуду. Но вот прошли годы, и время расставило всё на свои места — иначе и быть не могло.

Теперь волшебство само по себе уже не делало жизнь Гермионы сказочной. Более того, оно даже не делало её существование хоть сколько-нибудь сносным. Что у неё было сейчас, после этой — такой долгожданной — победы? Небольшая квартирка в центре Лондона, бывший бойфренд, который слишком горд и ещё больше обижен, чтобы отвечать на её письма, и работа, которая отнимала всё свободное время. Словом, ничего примечательного. Ничего из того, о чём она мечтала, пока помогала Гарри в борьбе с Волдемортом.

Поэтому Гермиону и мучило желание вновь окунуться с головой в приключения. Нет, разумеется, вновь отправляться на поиски хоркруксов она бы ни за что не согласилась, но вот наведаться в министерский архив, отыскать там парочку пыльных всеми забытых фолиантов, найти в одном из них информацию о редком магическом артефакте, который можно использовать с огромной пользой… Да, это по ней! Собственно, Гермиона это уже сделала, как только в жёстком рабочем графике выдалось свободное время. Как говорится, кто хочет — ищет возможности. И она их нашла. Пусть ради достижения желаемого пришлось несколько дней кряду задерживаться на службе допоздна, а ещё немного подышать пылью и подпортить зрение в недрах архива…

Жаловаться не было никакого резона, и Гермиона не собиралась этим заниматься. Планы у неё были куда более грандиозные. Например, взяться за поиски клинка, который принадлежал сперва предкам Франца Бардона, а потом и ему самому. Согласно последним свидетельствам, несколько десятилетий назад, ещё до смерти оккультиста, магический артефакт был спрятан где-то в Германии, в районе Шварцвальда — так называемого Чёрного леса.

И Гермиона, обладая этими знаниями, никак не собиралась сидеть сложа руки. Для начала следовало осмотреть местность, потом уже подготовить материалы для ритуала поиска…

* * *

Так Гермиона оказалась в лесу. Правда, со связанными руками и с мешком на голове.

Когда она аппарировала из своей квартиры, часы показывали шестнадцать минут девятого. После перемещения прошло лишь несколько мгновений, как Гермиона потеряла равновесие. Получив толчок сзади, она приземлилась на колени, опершись ладонями на землю. Но скоро её лишили и этой «привилегии», заломив руки за спину и стянув запястья чем-то больно впивающимся в кожу.

Гермиона даже не успела по-хорошему оказать сопротивление. На её возмущённые (или отчаянные?) крики не последовало никакой реакции, если не считать приказа «Заткнись!» и коснувшегося затылка дула автомата. Она почувствовала его сквозь достаточно плотный мешок, который на неё сразу же нацепили, и мгновенно перестала вырываться. Жизнь дороже желания не сдаваться без боя. Жизнь дороже всего — вот одна из истин, которую приняла Гермиона, пройдя войну и потеряв близких.

— Хорошая девочка, — послышался мужской голос с едва уловимым немецким акцентом. — Будь такой же смирной, если хочешь остаться здоровой… и живой. Ведите её к главному! — последнее предложение явно было сказано не ей, а тем, кто держал её. Гермиона предполагала, что сопровождают её двое мужчин. Вероятнее всего, вооружённых.

Она дождаться не могла, когда увидит их «главного». Или хоть кого-то, хоть что-то, кроме темноты. Впервые за долгое время её представление о том, что происходит и чего ждать, было настолько нечётким. Палочка так и осталась лежать в потайном кармане рукава (как иронично — после аппарации Гермиона только и успела, что спрятать её). Впрочем, останься палочка в руке в момент нападения, вряд ли хватило бы времени ею воспользоваться.

Теперь выбора не было: приходилось только передвигать ногами, пригнувшись, как ей и велели. Она не видела, куда идёт, и не могла дышать из-за плотной ткани мешка, затянутого на шеё. Судя по ощущениям, кислород там закончился в первую минуту «путешествия», и сейчас оставалось лишь вдыхать углекислый газ, силясь не потерять сознание от нехватки свежего воздуха.

«Если ты не можешь дышать и даже не видишь, куда тебя ведут, значит, всё совсем скверно», — подумала Гермиона. Если бы она могла посмотреть на часы, то увидела бы, что сейчас — ровно полдень. Хотя кому было до этого дело?

В эти долгие минуты — казалось, пока они шли, прошло не меньше часа — Гермиона почти пожалела, что вообще решила нарваться на приключения. Сидела бы дома или в офисе, никого бы не трогала… Никто бы не трогал и её… Но нет: в таком виде её жизнь медленно, но верно лишалась красок. А Гермиона не хотела жить в чёрно-белом мире, даже если в нём таилось спокойствие. А ещё… Ещё она пыталась найти решение одной, на первый взгляд, неразрешимой проблемы. Только вот ограничиваться одним взглядом было не в правилах Гермионы.

Наконец ей позволили остановиться.

— Она как-то прошла через охрану, — раздался голос одного из сопровождающих, в его речи тоже был слышен немецкий акцент. Он продолжил докладывать: — Ошивалась прямо в районе поиска — словно из воздуха появилась!

— Разумеется, из воздуха, — ответил надменный мужской голос. Он показался Гермионе смутно знакомым, но вычислить говорящего не получалось. — Какого дьявола вы её связали? Хотите получить иск от этой маггл… малышки?

Заметив оговорку, Гермиона догадалась, что имеет делом с волшебником. С волшебником, который по какой-то причине нанял ораву магглов для охраны территории… Зачем? Очевидно, Шварцвальд и спрятанный здесь артефакт заинтересовали кого-то ещё.

Гермиона почувствовала, что с рук сняли верёвку, с головы — мешок. Долгожданный свежий воздух чуть ударил в голову. Она стояла всё в том же лесу, на небольшой поляне, окружённой деревьями. Как же прекрасно дышать полной грудью! Гермиона невольно пошатнулась, чуть не потеряв равновесие. Подняв глаза, увидела перед собой… Люциуса Малфоя, одетого максимально по-маггловски (кстати, у него на удивление хорошо получилось подобрать вещи, что не удавалось большинству чистокровных магов). При всей своей привычной невозмутимости, он не скрыл удивления — брови его слегка поднялись вверх. А у самой Гермионы, вероятно, на лице отразился настоящий шок.

— Мисс Грейнджер, надо же… — протянул он. И добавил, обращаясь к тем двоим, что привели её: — Оставьте нас.

Те скрылись в неизвестном направлении. Наконец-то Гермиона заняла относительно выигрышное положение. Ну, или хотя бы встала на равных с Малфоем. Потому что они оба имели право находиться здесь. Наверное…

— Я чуть не задохнулась. И не чувствую рук. Они онемели! — высказала она претензию.

Лучшая защита — нападение. Нападать на Малфоя в прямом смысле слова было бы недальновидно, а вот словесная атака могла стать неплохим началом конструктивного диалога.

— Это от верёвки? Скоро пройдёт, — бросил Малфой так, будто говорил не о нападении и его последствиях, а о лёгкой простуде. — Мы можем забыть об этом маленьком недоразумении?

— Только если вы позволите мне сделать то, зачем я здесь.

— О, так вы предлагаете сотрудничество? Замечательно.

— Сотрудничество? Насколько мне известно, по решению Визенгамота вам не позволено проводить ритуалы…

— Ритуалы поиска? Этим я как раз не занимаюсь. Вы совершенно правы — благодаря стараниям кучки лицемеров из Визенгамота. Теперь то, что можно сделать одному за пару часов, приходится выполнять сотне наёмников. И не факт, что эти пустоголовые магглы не упустят артефакт из виду…

Артефакт, ранее принадлежавший Бардону? Магический клинок? Именно о нём Гермиона прочла в одном из фолиантов, без дела пылящихся в министерском архиве. Но как простецы ищут его в огромном лесу? Не металлоискателем же… Или Малфой здесь по другому поводу?

— Мы точно ищем одно и то же? — осторожно поинтересовалась Гермиона.

— Не делайте вид, что сомневаетесь в этом.

Она и не сомневалась. Даже подумала, что встреча с Малфоем — не такой уж и неприятный сюрприз. Помимо доступа в министерский архив, он имел ещё и свою личную библиотеку. Если верить слухам, её содержимое было куда более интересным, чем та литература, с которой имела дело Гермиона. Поэтому нужно было признаться хотя бы себе самой: сотрудничество было бы очень кстати. Вероятно, у Малфоя есть дополнительная информация о клинке Бардона. Если повезёт, он ею поделится.

— Вам не кажется странным, что мы одновременно занялись поисками этого клинка? — спросила Гермиона. — Думаете, это совпадение?

— Неужели я похож на человека, который верит в совпадения?

* * *

На следующий день Гермиона вновь аппарировала в Шварцвальд. Не на то место, где её бесцеремонно повалили на землю, а туда, куда её в итоге привели. Так они договорились с Малфоем. На сей раз охраны не было, либо наёмники работали незаметно. Что ж, начало неплохое.

Малфой уже ждал её, хоть Гермиона не опоздала ни на минуту — пришла даже чуть раньше. Часы показывали без четырёх минут двенадцать.

— Я могу начинать? — спросила она после дежурного обмена приветствиями. С собой у неё было всё для проведения ритуала.

Получив вместо ответа недоумённо-вопросительный взгляд, Гермиона поубавила пыл и протянула Малфою пергамент с описанием ритуала и со своими бесконечно длинными расчётами, которые отняли у неё всю ночь. Решила, что мнение опытного мага лишним не будет. Изучив бумаги, он одобрительно кивнул, сказав:

— Вы неплохо поработали.

Хотелось поблагодарить за похвалу — со школьной скамьи Гермиона не могла не радоваться, когда замечали её старания. Но она сдержалась, сказав только:

— В любом случае это проще, чем вести поиски вручную с помощью толпы магглов. Вы хоть понимаете, что случилось бы, столкнись они с магическим артефактом?

— Поверьте, любой из нанятых мной людей держал бы рот на замке. Я об этом позаботился, — отрезал Малфой. — Но раз уж вы так вовремя подоспели, а мы за полдня работы продвинулись лишь на пару шагов, было бы очень глупо отказаться от вашей помощи.

— Но я вовсе не предлагала вам помощь…

— Оставьте, это всё условности. Полагаю, сейчас мы можем приступить.

— Мы? — уточнила Гермиона, лишний раз напоминая, что Малфой не может в этом участвовать напрямую.

— Я буду наблюдать. Если, конечно, вы не возражаете, — последние слова он произнёс таким тоном, что было ясно: возражения в любом случае не принимаются.

Гермиона принялась за работу, выполняя всё по пунктам, следуя инструкции от и до — как она всегда и делала. Малфой пару раз встревал, делая небольшие замечания. На всё ушло не больше часа, и вот, Гермиона произнесла заклинание, и из её палочки протянулась едва различимая бледно-красная нить, уходящая куда-то вглубь леса. Оглянувшись на своего «напарника» и увидев его одобрительный кивок, Гермиона проследовала в указанном магией направлении — ошибки быть не могло. Малфой двинулся за ней.

Проще было бы аппарировать, а не идти пешком, но переносить двоих в незнакомое место Гермиона опасалась — из памяти ещё не стёрся эпизод с расщеплением Рона. Пожалуй, Люциус бы справился с такой аппарацией без проблем, но ритуал проводил не он… Поэтому и пришлось идти, надеясь на то, что клинок не находится на другом конце леса. Ведь он мог быть спрятан как в десяти шагах, так и в десяти милях…

Но им повезло — идти пришлось не больше двух-трёх миль, петляя в темноте между деревьями, обходя холмы. Гермиона читала где-то, что этот лес назвали Чёрным из-за цвета коры деревьев — она была очень тёмной. А на некоторых участках деревья росли очень плотно друг к другу, совсем не пропуская свет. Впервые попав в такую тёмную «арку», Малфой вышел вперёд и зажёг палочку с помощью Люмоса. Как будто почувствовал, что Гермионе некомфортно без света.

Когда мрак исчез, оказалось, что широкие кроны деревьев скрывают почти волшебный, сказочный мир. Радовало ещё и то, что цель с каждым шагом становилась всё ближе. Гермиона старалась не думать, что будет, если они не отыщут клинок. Главное — не разрыдаться при Малфое, остальное — мелочи (ну, она старалась себя в этом убедить, по большей части — безуспешно).

С каждой минутой нить, вытекающая из палочки, становилась всё насыщеннее. Когда послышался шум воды, стало ясно: они приближаются к одному из водопадов. Увидев его, Гермиона не удержалась и воскликнула: «Какая красота!», а Малфой не проронил ни звука.

Чуть позже нить приобрела ярко-красный оттенок, и спутники наконец смогли остановиться. Последние несколько дюймов магической линии заканчивались в стволе одной из лиственниц. Судя по виду, этому дереву можно было дать не меньше трёх сотен лет. Даже жалко было нарушать его величественную красоту, но пришлось: взмахом палочки Гермиона проделала в толстом стволе отверстие — в том самом месте, где утопала красная нить. В лиственнице образовалась ниша размером с небольшое дупло.

Гермиона колебалась пару мгновений, боясь прикасаться к дереву, и Люциус воспользовался ситуацией — ступил вперёд и достал из ствола артефакт. Тот, казалось, лежал там безо всякой защиты. Если не брать в расчёт, что клинок прятался там не одно десятилетие, а выглядел как новенький.

— Зачем он вам? — спросила Гермиона, только сейчас сообразив, что теперь это их общий артефакт. Не её, не его. Их.

— Решил заняться коллекционированием на досуге. А вы почему заинтересовались этой вещицей?

— Я читала, что он помогает… кое в чём.

— Да? Вы удивитесь, но все магические артефакты в чём-то да помогают. Зачем вам именно этот клинок? Неужели вы забыли что-то не по своей воле?

Сердце Гермионы ухнуло: конечно, он знал. Не мог не знать о свойствах этого клинка. В древних письменах, которые Бардон цитировал в своём дневнике, говорилось: артефакт позволяет восстановить утраченные воспоминания. Клинок, порез, капля крови, личная вещь, пара взмахов палочки — и всё. Возможно, таким образом получилось бы даже вернуть память Локхарту, но Гермиону, разумеется, волновало совсем другое.

— Вы не слышали о моих родителях? — её голос дрогнул. В груди словно подвесили что-то невероятно тяжёлое, совершенно неподъёмное. Казалось, Гермиона не осилит больше ни единого вздоха.

— Ни слова помимо того, что они магглы, — отозвался Малфой.

— Я стёрла им память… Ещё во время войны. И не могу вернуть. Они сейчас в Австралии и не помнят даже… не помнят ничего. Даже… меня.

В голове, вопреки желаниям Гермионы, замелькали картинки воспоминаний: как она добралась до Австралии, нашла новый родительский дом... Дождалась, пока отец выйдет на улицу, и спросила у него дорогу до ближайшего торгового центра. Тот вежливо улыбнулся и ответил ей, а потом, словно ничего и не было, пошёл дальше по своим делам. А она не сдержала горьких слёз. Но сейчас, стоя в лесу и глядя на артефакт, сдержать рыдания было куда важнее.

Малфой как будто увидел боль в глазах Гермионы. Он протянул ей клинок со словами:

— В таком случае, полагаю, он ваш.

— Я передам его вам потом… Для вашей коллекции…

— Обращайтесь, если нужна будет помощь.

Тут Гермиона не удержалась и кинулась к Малфою в объятия. Точнее, сама обняла его, хотя он никоим образом не выразил желания прикасаться к ней. Ужасно глупо. Она спрятала лицо на его плече, не в силах проронить ни слова больше. И почувствовала запах его парфюма, который немного кружил голову и… мешал ровно дышать. Даже здесь, в лесу.

У неё в руках был клинок — решение самой главной проблемы. А она обнималась с человеком, которого едва знала, но который помог ей.

— Спасибо. Спасибо, мистер Малфой.

— Не стоит… Если у вас возникнут трудности с этим делом, я не останусь в стороне.

Гермиона действительно не справилась сама. Пришлось напроситься в библиотеку мэнора, взять пару книг (хозяин поместья даже не следил за ней, пока она изучала содержимое стеллажей). Прежде чем в очередной раз вмешаться в память своих родителей, следовало подготовиться к «операции» как следует. Гермиона даже не представляла, что будет делать в случае неудачи. К счастью, никакие планы отступления ей не пригодились…

* * *

Спустя месяц Гермиона наведалась в кабинет Малфоя в Министерстве. На то у неё имелась официальная причина — нужно было вернуть артефакт. Сама она им уже успешно воспользовалась, и ни к чему было хранить клинок в маггловской квартире.

— Мисс Грейнджер… — знакомый голос остановил её, не успела она постучать в дверь. — Полагаю, вы ко мне?

Малфой подошёл к ней со спины, коснувшись плеча. Она вздрогнула. И он, без сомнений, это заметил.

— Нежели я вас так пугаю?

— Ничуть, — соврала она. Не то чтобы она его боялась, но расслабиться в присутствии этого человека никак не могла. Особенно, когда они были наедине.

— В таком случае — проходите, — он приглашающим жестом отворил дверь кабинета.

— Я принесла клинок, — Гермиона протянула ему упакованный в непрозрачную бумагу артефакт. — Он работает. Родители… Они… Если вам интересно, они всё вспомнили и уже вернулись в Англию.

— Люблю хэппи-энды, — Малфой дёрнул уголком рта, что можно было принять за улыбку.

— Спасибо вам.

— За что?

— Вы могли бы не отдавать мне клинок. Тогда, в лесу.

— Вы тоже могли бы не возвращать мне его сегодня.

Гермиона не нашлась, что ответить. Малфой тем временем положил клинок на стол и приблизился к ней. И опять она забыла, как правильно дышать. В этот раз не от скуки, не от тяжести воспоминаний, не из-за чёртового мешка на голове, а из-за… Из-за чего? Хотя, наверное, всё-таки из-за кого…

— Мисс Грейнджер? С вами всё в порядке?

— Более чем, — Гермиона встряхнула головой и улыбнулась. — Просто тут немного душно.

— Мне так не кажется.

— Да? Значит, это вы виноваты, — пробормотала она, тут же выскочив из кабинета.

Проблему с родителями Гермиона решила, но на смену этому пришла новая незадача — Малфой. Направляясь к нему, она думала, что было бы неплохо наладить отношения. Ведь он так помог ей и совсем не походил на того, кем был несколько лет назад. Только вот теперь проблема была уже не в нём, а в Гермионе. Похоже, она в него влюбилась. Хотя, по правде, лучше бы причиной её затруднённого дыхания был привычный страх.

* * *

Не думать о Малфое было довольно просто — забот у неё хватало и без него. Всё выходило из-под контроля, когда он появлялся на горизонте. Полгода назад, узнав, что бывший Пожиратель будет работать в Министерстве, Гермиона даже выступила «за». Теперь же она была готова пересмотреть своё мнение на сей счёт.

Так, в который раз Малфой настиг её в коридоре.

— Постойте! Мисс Грейнджер! — окликнул он её.

Гермиона предпочла притвориться глухой. Но этот фокус, само собой, не сработал.

— Я сказал… Стоять! — несколько грубо выкрикнул он, настигнув её. — Какого дракла вы от меня убегаете?

— Вы что-то хотели? — теперь Гермиона стояла у самой стены, а от Малфоя её отделяли несколько жалких дюймов.

— Хотел? Верно… — протянул он. — Чтобы вы. Не убегали. От меня. Ясно?

Похоже, ещё чуть-чуть — и неуместная влюблённость вновь превратится в старый добрый страх. Гермиона несколько раз моргнула, не представляя, что ответить. Воображая, как это выглядит со стороны, она не удержалась и по-детски шмыгнула носом.

«Тебе двадцать лет, и ты с трудом сдерживаешь слёзы. Всё хуже и хуже», — корила себя Гермиона. Часы показывали три минуты седьмого. Пройди она по коридору чуть раньше, уже была бы дома. Одна.

— Дьявол, простите… — Малфой отступил на шаг. — Я перегнул палку. Всё хорошо?

Он вновь приблизился к ней — встал ещё ближе, чем раньше.

— Не совсем, — призналась Гермиона.

Она приоткрыла рот, чтобы добавить какое-нибудь правдоподобное объяснение, но так и замерла: все дельные мысли покинули её голову. Глядела на Малфоя, надеясь, что он первый скажет что-то, но он её удивил. Мягко ухватив её за плечи, он прижал Гермиону к стене и поцеловал. Хотелось убедить себя, что это была исключительно его инициатива, что ей это совсем не понравилось. Но не получалось. Она ответила ему и оторвалась от его губ, только когда дыхание совсем сбилось. Отстранилась и глубоко вздохнула, заявив немного погодя:

— Я бы не хотела, чтобы вы ещё хоть раз сделали это.

— Целуетесь вы лучше, чем лжёте.

— Я действительно не… — Гермиона чувствовала, как её лицо заливается краской, но ничего не могла с этим поделать.

— Намного лучше, намного, — он усмехнулся.

— Как скажете, — процедила она, ненавидя себя за то, что позволяет видеть себя насквозь настолько малознакомому человеку.

Гермиона ринулась к выходу. Слышала, что Малфой сказал что-то ей вслед, но разобрать слова не получилось — в голове всё гудело. Хотелось выплеснуть в лицо ушат ледяной воды. Сначала себе, чтобы успокоиться. Потом ему, чтобы стереть с его лица это самодовольство.

— Гермиона… — возникнув перед ней как по волшебству, Малфой коснулся её лица, по спине пробежали мурашки. Похоже, он впервые назвал её по имени.

— Да?

— Вы можете дышать нормально в моём присутствии. Я вам не угрожаю, поверьте и расслабьтесь наконец.

— Я не могу.

— Не можете? Почему же?

— Откуда мне знать? Может, вы вызываете у меня неконтролируемый страх, — предположила она.

А про себя добавила куда более вероятное: «Либо я окончательно влюбилась в вас. А что? Нечего было целовать меня!»

— Думаете, не стоило?

— Простите?..

— Я говорю о поцелуе.

— Вы что, прочли мои мысли? Как вы посмели! — дыхание в который раз перехватило, но на сей раз от возмущения.

— Если вы хотите и дальше со мной общаться и при этом хранить секреты, то вам следует хоть немного попрактиковаться в окклюменции.

— Вы не в своём уме, если думаете, что я хочу с вами общаться. С чего бы мне вообще приближаться к вам по своей воле?

— С того, что вы влюблены в меня. Гермиона, — он мягко улыбнулся. — Не бойся, мы придумаем, что сделать, чтобы ты смогла нормально дышать. В любое время.

Часы показывали двенадцать минут седьмого, когда Гермиона поняла, что никогда не сможет забыть о поцелуе Люциуса Малфоя и о его словах после.

* * *

Гермиона с детства хотела увидеть океан. Не жалкую речку или озеро, не море, а именно океан — она прочла о нём в энциклопедии. Ей казалось, что только на берегу такого бескрайнего водоёма можно почувствовать себя по-настоящему свободной.

Тогда, будучи пятилетней маленькой девочкой, Гермиона и подумать не могла, что когда-нибудь будет вдыхать свежий воздух, стоя на берегу океана, на пару с Люциусом Малфоем. Хотя бы потому, что в то время она и не подозревала о его существовании. Потом они познакомились, потом она его боялась, потом — презирала, потом — то и другое одновременно, теперь же — любила его.

Ей никогда не дышалось так свободно, как рядом с ним. Вместе с тем временами он заставлял её перестать дышать одним своим присутствием.

— Почему мы здесь? — спросила она, обхватив его ладонь своей. Они только что аппарировали на берег, это был сюрприз от Люциуса.

— Почему бы и нет? Мы на севере Испании. Вид на океан всегда меня успокаивал.

— Что же заставляет тебя нервничать?

— В основном — ты.

— А ведь недавно говорил, что тебе хорошо со мной.

— Потому и переживаю, — признался Люциус. — Ты из того типа людей, которые могут аппарировать в незнакомый лес, никого не предупредив. И нарваться на неприятности.

— Сейчас я бы обязательно тебя предупредила. Даже взяла бы с собой.

— Какая честь… — сарказма в его голосе хватило бы на десятерых.

— Не надо так, — Гермиона крепко обняла Люциуса, чувствуя одновременно и аромат его волос, и запах солёного ветра с океана. Первое было роднее. — Люблю, как ты пахнешь.

— А я люблю тебя, милая. Люблю.

Она сказала, что тоже любит его. Часы показывали без четверти два. Но рядом с океаном время — последнее, о чём хочется думать.

«Если ты дышишь так легко, как никогда раньше, и чувствуешь себя по-настоящему счастливой, значит, всё наладилось», — сказала себе Гермиона. И не ошиблась в этом.