Путь (джен)

Андромеда вздохнула и сложила письмо. Оно отправилось в специальную шкатулку. Она написала ответ, который повторял предыдущий почти полностью, разве что заменила некоторые словосочетания на синонимичные. Впрочем, письма родителей оригинальностью тоже не отличались.

Девушка села за стол и открыла книжку с непривычно неподвижными картинками. Книжка называлась «Золушка» и являлась домашним заданием по Маггловедению, иначе Андромеда ни за что не стала бы ее читать: смешно, стыдно и странно читать сказки, когда тебе уже тринадцать лет.

Книга, необычайно светлая и добрая, показывающая красивую любовную историю, понравилась ей. «Золушка» больше не казалась сказкой, ведь в детстве ей читали совсем другие. Девушка засыпала в мечтах, что обязательно попадет на бал, когда станет самую малость старше и встретит там прекрасного принца (или, возможно, необычайно родовитого волшебника, но обязательно прекрасного), который в тот же миг ее полюбит.

После следующего урока Маггловедения Андромеда подошла к профессору и попросила еще какую-нибудь сказку. «Мальчик с пальчик», — успела она прочитать на обложке и забыла о книге до вечера: подруги позвали гулять. Новая сказка девушке не понравилась: здесь не было ни прекрасного принца, ни хотя бы капельки той потрясшей ее красоты.

Анрдомеда решила, что магглы, эти тупые животные, вложили в единственную сказку весь свой эстетический вкус и умение любить. Она не хотела больше брать книг, но, когда профессор предложил, сочла невежливым отказаться. Девушка специально попросила, чтобы книга была о любви. Профессор задумался, предложил подождать и ушел в комнату, которую школьники считали кладовой. Комната оказалась личной библиотекой профессора, в которой, что еще предстояло узнать Андромеде, не было ни одного магического тома.

Принесенная книга оказалась толще некоторых учебников, а на обложке значилось «Унесенные ветром» и имя автора «Маргарет Митчел», на первой странице — «роман». Последнее слово она не поняла и решила, что именно оно, наверное, объясняет огромный объем. Девушка подумала, что не прочитает книгу и за полгода, а через пять дней с удивлением обнаружила себя повторяющей последние строки.

Андромеда брала книги у профессора каждую неделю, только однажды не успев прочитать «роман» (слово так и оставалось малопонятным) за этот срок. С тех пор она пообещала себе, что будет читать хотя бы час каждый день, и, если не успевала до отбоя, заболтавшись с подругами, дочитывала с люмосом под пологом.

Девушка не говорила о новом увлечении сестрам, не писала родителям, а никто и не замечал его. Подруги, с которыми она делила комнату, конечно, видели больше других, но и они не придавали этому слишком большого значения.

Наступила поздняя, сырая и некрасивая зима. Приближение Рождества совсем не радовало Андромеду: ей не хотелось возвращаться домой, но предлога она выдумать не могла. Девушка села в поезд, надеясь, что каникулы пролетят быстро.

В родном доме Андромеда чувствовала себя невидимкой. Отец хвалил старшую дочь за успехи в боевой и темной магии, за стойкость, силу и дерзость и постоянно называл «умницей». Мать опекала младшую, потакала каждому капризу и нежно, напевно звала «малышкой». Для Андромеды добрых слов не находилось: ее не обижали, не обделяли, с ней считались, ее даже любили, но меньше, чем сестер, что она чувствовала уже очень давно.

Девушка плакала ночами в подушку и считала дни. Она уже почти свыклась с подобным отношением: в школе оно не вызывало ничего, кроме одного-единственного вздоха, дома заставляло тосковать чуть дольше. Однако на этих каникулах ей не хватало не только внимания родителей, но и чудесных книг профессора Маггловедения.

Едва вернувшись с каникул, даже не дожидаясь урока, она постучалась к профессору в кабинет и на привычный вопрос «о любви?» покачала головой и попросила «о семье». «В тот момент, — думала восемнадцатилетняя Андромеда, сбегая из дома, — все и рухнуло». Впрочем, пока ей было только тринадцать или, как она любила думать, почти четырнадцать, и она получила от своего профессора «Сагу о Форсайтах».

Поначалу читать было сложно: девушка путалась в бесконечных Форсайтах. Потом она нарисовала себе их семейное древо и выучила наизусть, как знала родословные большинства знакомых семей. Андромеда присмотрелась к характерам, видимым и ощущаемым, чего она раньше не замечала в книгах, и узнала в них своих родителей, дядюшек и тетушек, дедушек и бабушек. Одновременно девушка впервые ощутила всю неправильность подобной жизни.

Андромеда задавала себе вопросы, искала на них ответы, книги, которые ей давал профессор, вели ее по этой тропинке. Спустя полтора года она уже могла рассуждать о них, различала многих авторов и даже выделяла любимые романы. Девушка рассорилась с подругами, которые пытались оторвать ее от книг, и все сильнее ощущала себя чужой в доме. Она еще не знала, что сделает, когда закончит школу, но уже была уверена, что ни на день не останется дома и уж точно не выйдет замуж, если предложенный жених будет только родовит и красив. Андромеда чувствовала: лучше одной, чем с человеком, который посмотрит на ее романы, как на милую или опасную причуду.

В очередной раз придя за книгой, девушка ввергла профессора в большую задумчивость. Тот смерил ее долгим взглядом, покачал головой и сказал: «Нет, наверное, еще рано». Андромеда вскинулась, убедила, что достаточно взрослая, и получила в руки книгу «Убить пересмешника». Кто такой пересмешник, она не знала, но решила, что поймет по ходу текста.

Следующим вечером она влетела к профессору в слезах, напрочь забыв о воспитании и сдержанности. Девушка молча села за парту, смотря перед собой и не замечая льющихся слез. Профессор покачал головой: «Все-таки рано», налил чай, а когда она немного успокоилась, завел долгий и сложный разговор о ксенофобии, о причинах таких несправедливых смертей.

— Но почему так делают? Ведь из-за этого даже войны развязывают. Такие люди, как Грин-де-вальд… — она оборвала сама себя, попрощалась, взяла еще книгу и ушла.

После они никогда не говорили, но Андромеда понимала из книг куда больше, чем могла выразить словами, и думала, что у ее учителя, возможно, та же проблема. Уже позже, после очередных каникул, она осознала, почему профессор дал ей прочитать «Убить пересмешника», несмотря на все сомнения.

На каникулах к ним в гости пришел человек, который моментально очаровал всех в доме, но Андромеда, в отличие от сестер и родителей, крайне быстро изменила свое отношение, едва услышав, что он говорит о магглах. Девушка, выросшая в чистокровной семье волшебников, не могла думать о людях, не способных колдовать, как о равных, но идеи гостя, в которого как кошка влюбилась старшая сестра, все равно показались Андромеде отвратительными.

Профессор удивленно взглянул в ее лицо и дал книгу «Лев, колдунья и платяной шкаф». Андромеда ушла читать и поначалу не поняла, зачем ей детская сказка. Она прочитала очень быстро, но долго не могла расстаться с книгой, все думая, что ей нужен свой Аслан.

Книги вновь повели девушку по жизни, только теперь, помимо тем, касающихся отношений между несколькими людьми, они показывали проблемы и беды мира. Иногда, в моменты усталости от этой боли, Андромеда получала что-то ясное и светлое, как сказка про Нарнию, иногда рыдала, спрятавшись от всех.

Вернувшись в школу на последний год обучения, девушка окончательно решила сбежать из дома. Она ходила к профессору почти каждый день и копила деньги на жизнь после школы. После того, как Андромеда весь день ходила по школе, читая томик стихов Брауэн, она стала находить в своей сумке стихи. То Шекспир, то Шелли, то кто-то ей незнакомый, подписанный Т.Т. Девушка иногда злилась на автора писем, иногда изучала уверенный ровный почерк, а чаще всего игнорировала, быстро отвлекаясь книгой. Профессор однажды вернул «любовное послание», как он его назвал, которое она использовала в качестве закладки и забыла. Андромеда впервые подумала, что за ней пытаются ухаживать таким своеобразным способом.

Год пролетел незаметно, девушка не отвечала на письма родителей, игнорировала младшую сестру, когда та вынужденно обращала на нее внимание, и не ездила домой на каникулы. Она с трудом отрывалась от книг ради учебы и почти не спала. Знала, что не долго сможет беспрепятственно читать. Андромеда всегда удивлялась, смотря на подброшенные в сумку стихи, потому что в зеркале видела уставшую, некрасивую женщину без возраста. В конце концов, девушка решила, что поклонник ищет того же, что она: уважения к книгам.

Андромеда плакала на выпускном от страха перед новой жизнью и горечи прощания со старой. Она стояла в неприметной нише и очень удивилась, когда ее нашел профессор. Тот вручил книгу, а на вопрос о том, как вернуть, коротко ответил: «Подарок». Девушка заметила в его руках еще один том, но решила не спрашивать.

Через некоторое время к ней подошел парень с потока. Он неловко замялся, не зная куда деть роман Хэмингуэя, который, сразу поняла Андромеда, ему подарил профессор. Парень предложил ей руку и сердце. Она уточнила: «Т.Т?» и, заранее зная ответ, согласилась. С ним не страшно, а такой любви, как в книгах, у нее все равно не будет.

В маленькой арендованной квартире первой личной вещью становится книжная полка. На ней стоят две книги, подаренные одним человеком: «По ком звонит колокол» Эрнеста Хэмингуэя и «Гимн» Айн Рэнд. Семнадцать лет им раз в год еще будут присылать две книги в подарок. И через тридцать лет, когда парень уже погибнет, библиотека Андромеды займет половину комнат в доме и все еще будет пополняться.