Хемуль (джен)

Пушистый снег мягко падал на землю, поблескивая в свете небольшого костерка. Ложился на ветки деревьев, одевал их и полог палатки в белое. Над костерком побулькивал закипающий кофейник, от которого чудесно пахло кофе. Снусмумрик неторопливо выбил трубку и потянулся к рюкзаку за кружкой, когда снег скрипнул под чьей-то ногой.

Снусмумрик обернулся.

— А, это ты.

Подошедший поклонился, взметнув легкий снег широкими рукавами.

— Дозволено ли мне присоединиться?

— Ну садись, — недовольно фыркнул Снусмумрик. Его эти правила раздражали, поэтому он нарочито громко звякнул жестяной кружкой.

— Кофе будешь?

— Благодарю.

Гость аккуратно смахнул ладонью снег с незаметного под ним бревнышка, снял с плеч деревянный короб и удобно сел — хотя и чувствовалось, что поза ему непривычна. Но кружку с горячим кофе он взял с вежливой благодарностью, заставившей Снусмумрика фыркнуть еще раз.

Первые глотки делали в молчании. Гость не заговаривал, Снусмумрик не хотел портить кофе занудством. Сначала хорошее, а потом — хемуль. Поэтому заговорил он, только когда в кружке осталась половина налитого.

— Так чего тебе?

— Я пришел спросить о мононоке.

— Опять кого-то потерял. Мало тебе было Морры, — пробурчал Снусмумрик. Ему все эти хемульские штучки совершенно не нравились. Ходят тут, делают все по правилам, друг другу что-то доказывают. Но этого конкретно хемуля он все-таки знал. Встречал уже, когда путешествовал по этим землям. Даже в Муми-доле один раз встретил, самый первый.

Поэтому, сделав еще глоток, он потянулся за трубкой, неторопливо набил её и раскурил, поглядывая на терпеливо ждущего хемуля. И только после этого начал:

— Ямоваро, что живет около ручья, жаловался на дурной запах. Говорит, раньше здесь так не пахло. Семья тануки — они во-о-он под тем деревом живут — сказали, что сюда ходят люди. И не возвращаются. И кричат много.

Снусмумрик подымил трубкой, размышляя, что еще слышал.

— Кицуне из соседней деревни сказала, что тут злой кто-то живет. А у неё всего один хвост, и тот ей дорог. Проверять не стала. Ко-дама еще жаловался, что не выпроводит из леса зло никак. А больше я ни к кому в гости не ходил.

— Благодарю, — повторил гость, ставя около костра пустую кружку.

— Вежливый, вежливый... Всё одно — хемуль.

— Я — просто аптекарь.

— А то хемули аптекарями не бывают, — вынув трубку изо рта, удивился Снусмумрик. — А вот вежливые хемули и впрямь редко встречаются.

Гость улыбнулся, поклонился, поднял свой короб и был таков — только снег под деревянной обувкой проскрипел. Подымив трубкой еще немного, Снусмумрик старательно выбил её и спрятал. Покосился на кофейник — там еще оставалось с полчашки кофе. Но кофе не хотелось. Отодвинув кофейник от огня, Снусмумрик достал губную гармошку и заиграл длинную зимнюю мелодию.

Такую, чтобы подходила хемулю, ушедшему к старому храму.