Средство от нервов (гет)

Маленький кораблик стремительно уносил их от безумной парочки. Двигатели мерно гудели, сигнальные огни на панели управления тускло светились.

Вентресс вспомнила, что оставила один из мечей на долгую память своим врагам, и выругалась на хаттском. Из кресла пилота тут же донеслось хмыканье.

— Кеноби, если тебе есть, что сказать — говори это вслух! — рявкнула она на своего товарища по несчастью и заметалась по тесной кабине.

Быть запертой тут наедине с этим криффовым святошей… Хуже быть не могло.

Правда, она могла остаться там, вместе со своим мечом, вместе с братьями, не питавшими к ней пламенной любви. Только если раньше ее терпеть не мог только младшенький, желтушный уродец, то теперь, после того, как она вырвала из их когтей лакомый кусочек, половинчатый тоже начнет за ней охоту.

Собственно, а ради чего она это сделала?..

— Что-то не так, милая? Ты слишком уж обеспокоена, — заявил «лакомый кусочек». В голосе, полном фальшивой заботливости, сквозило ехидство.

Асажж скользнула к креслу, рывком развернула Кеноби к себе лицом и, вцепившись в подлокотники, нависла над ним. Он смотрел на нее с раздражающе невинным любопытством.

В душе возникло острое желание выцарапать эти насмешливые глаза. Или хотя бы откусить нос.

— Я только что спаслась от смерти, потеряла возможность заработать миллион кредитов, просрала оружие и вынуждена терпеть общество самого занудного джедая Галактики. Наверное, самое время малость попсиховать? Как считаешь, дорогой?

— Считаю, что просто обязан предложить тебе свои услуги, лапуля, — ухмыльнулся Кеноби и уточнил. — Помочь тебе расслабиться.

— Джедайские штучки, — презрительно прошипела Асажж. — Опять начнешь втирать мне про дыхательную гимнастику, про медитации… Это все скучно и бесполезно.

Он вздернул бровь.

— Разве ситхские штучки лучше? Громить тут, — он огляделся, — вообще ничего не стоит… Если, конечно, не хочешь погибнуть. А убивать — разве что меня. Но зачем тогда вообще нужно было спасать?

— Как вариант — чтоб убить самой, — мурлыкнула она.

В конце концов, это было самое рациональное объяснение ее поступку.

Он чуть подался вперед — ровно настолько, чтоб ей не захотелось отпрянуть.

— Ты ведь не думаешь, что я смиренно позволю тебе это? Корабль мы точно разнесем.

Вентресс уперлась коленом в сиденье, аккурат между его коленей. Взгляд Оби-Вана неторопливо скользнул вниз, задержался на полоске оголенной кожи между краем чулок и шортами и вернулся к ее лицу.

Как же он ее бесил. Никак не понять, о чем он думает, что собирается сделать. Не будет ли ошибкой сделать ход ва-банк?

Пробный выпад — и отступить.

Асажж склонилась еще ниже, ощутив его теплое дыхание на своей коже, чуть улыбнулась и шепнула:

— Есть еще один способ… снять стресс. Древний, как мир. Впро-о-очем… — с издевательским сочувствием протянула она и выпрямилась. — У тебя же Кодекс. Ой, я совсем об этом забыла.

Кеноби откинулся на спинку кресла с таким видом, словно решил отчитать непутевого падавана.

— Похоже, ты недостаточно хорошо ознакомлена с Кодексом. Он гласит, что джедаю следует избегать привяз…

— Оби-Ван, прошу тебя, — взмолилась Асажж, вскинув руки в защитном жесте, — избавь меня от твоих проповедей. Мне от тебя совсем другое нужно.

В полумраке сверкнули зубы. Сарлакково отродье, он смеется над ней…

— В таком случае не смею отказать прекрасной даме.

Сильные руки обвились вокруг ее стана. Женщина зажмурилась от удовольствия, вздохнула и подалась вперед.

Пускай мальчик немного поиграет. Аккуратно развернет обертку у конфетки. Нарисует губами на бледном холсте тела пурпурные цветы. Нащупает у игрушки все-все-все кнопочки. Разомнет упругую глину мышц. Асажж позволит ему многое… но свое тоже возьмет.

Широкая, жесткая ладонь воина скользнула по лопаткам, чуть оцарапав кожу, и в отместку Асажж вонзила пальцы в его плечо, прекрасно зная, что там, под грубой тканью джедайской робы, прячется крупный синяк. Кеноби зашипел от боли и крепче сжал объятия.

Оххх, как хорошо чувствовать себя живой.

— Скажи мне, Оби-Ван… — выдохнула она.

Он поднял голову, со вниманием глядя на нее.

Вопрос подождет.

Асажж впилась в его губы, до крови укусила его нижнюю губу, слизнула металлически-соленую каплю и, лишь когда перехватило дыхание, прервала поцелуй.

— Ты что-то хотела спросить… — хриплым голосом напомнил Кеноби.

— Да… Долог ли будет наш полет? Или… — она сняла с него пояс с мечом и потянулась к пульту управления — положить там, чтоб не мешалось. Кеноби тут же воспользовался моментом, поймав губами острую вершинку, — хааа… или мы летим в никуда?

Туника, ныне ничем не удерживаемая, распахнулась, обнажив поросшую жестким рыжим волосом грудь. Вентресс неторопливо провела по ней ладонями, подпитывая Силой ушибленные ткани. Кеноби облегченно — крепко, однако, его приложили — вздохнул и с благодарностью погладил ее по щеке.

— Часов шесть-семь, не больше… Не переживай, сладкая. Тебе хватит времени, чтоб снова захотеть меня убить.

— Ну уж нет, — угрожающе протянула Асажж, зубами поймала его пальцы, чуть прикусила их и отпустила. — Так легко ты от меня не отделаешься. Я сделаю так, что ты будешь молить меня о пощаде.

— На Раттатаке у тебя это не вышло, — заметил он.

Зря это он. Ой, зря. Задетое самолюбие до сих пор не дает ей покоя.

— Есть методы… Тогда я не стала испытывать их на тебе, но ты сам напросился, джедай.

Она соскользнула на пол, царапнула ногтями его живот и самодовольно улыбнулась, поймав изумление в его взоре.

Есть поступки, которые хорошие девочки считают грязными и непристойными, а плохие — удачным способом заработать на новый спидер. А еще есть умные девочки, знающие, что такое власть.

Когда мужчина добровольно отдается женщине в ее полное распоряжение, прекрасно зная, что будь на то ее желание — и вместо неземного наслаждения она подарит ему невыносимую боль. Когда малейшее касание губ, малейшее движение языка заставляет его вздрагивать всем телом и глухо стонать, не смея потребовать большего. Когда синтекожа на подлокотниках скрипит и проминается под его пальцами. Когда улетучивается все наносное, внешнее. В том числе до безумия раздражающий самоконтроль.

Но, во имя Силы, эта власть — обоюдоострый меч. И вот уже ее пальцы до синяков сжимают его колени, а мышцы ног и живота сводит сладкой болью. Этого мало, слишком мало…

— Асажж… Прошу… Я не… — невнятно прохрипел он.

Асажж, да? Не «дорогая», и не «милая», и не другие, столь же глупые эпитеты. Знаменитый Переговорщик наконец-то растерял все свое красноречие.

Как же это славно, когда задумка удается.

Она вскарабкалась на его колени — уже без присущей ей грации — и замерла, давая им обоим возможность отдышаться. В конце концов, она предупреждала, что быстро он от нее не отделается.

Кеноби приоткрыл один глаз и с тенью привычной иронии поинтересовался:

— Мы… так и будем сидеть?

Асажж заерзала, устраиваясь поудобнее. Кеноби придержал ее за талию и чуть толкнулся навстречу.

— Терпение, мой юный падавааа… — попыталась съязвить она, но не удержалась от стона и, приподнявшись, жалобно добавила. — Провокатор.

— Есть такое, — выдохнул он ей в шею и застонал, когда она, найдя нужный угол, медленно опустилась вниз. Чувство завершенности, единства пронзило все тело и вышибло воздух из легких тихим гортанным вскриком, оставив лишь желание крепче прижаться к жаркому телу. Упершись рукой в его колено за своей спиной, она, словно в попытке найти лучшее положение, двинула бедрами назад и вновь подалась к Кеноби.

Нет, не так. Еще раз. И еще. Нет. Еще раз. Так лучше. Да. Да…

Поначалу она пыталась управлять своим телом, подлаживая свои движения под движения мужчины, но в какой-то момент поняла, что контроль не нужен. С каждым толчком Сила все плотнее обволакивала их, качала на волнах тепла, омывала кожу живым огнем, и противиться этому было превыше всяких сил. Куда приятнее раствориться в этом свете, отстраненно наблюдать за тем, как нити энергии постепенно стягиваются в тугой узел, чтоб в один, до боли блаженный момент оборваться…

Она не слышала своего крика. Все органы чувств словно вырубились, оставив лишь ощущение неверного пульса в груди, в лоне, на кончиках пальцев. А потом сквозь шум крови в ушах пробился глухой, низкий рык, и сильные пальцы смяли ее ягодицы, вжимая плоть в плоть. Тело содрогнулось в остаточной вспышке удовольствия раз, другой…

Его борода щекотала шею, но шевельнуться, чтоб это изменить, не было сил. Асажж чувствовала себя каминоанской медузой, выброшенной штормом на палубу. Под ладонью мерно билось его сердце. Так близко. Так просто.

— Это не любовь, — зачем-то ляпнула она.

— Мхммм, — отозвался Оби-Ван.

— Если в пункте назначения ты попытаешься меня арестовать — я не сдамся без боя.

— Не сомневаюсь, милая.

— Но если жизнь вновь столкнет нас… Я буду не против еще раз так…

— Помедитировать, — вставил джедай.

Асажж отклонилась, чтоб увидеть его глаза.

Он засмеялся.

— Ну, ты же перестала нервничать. Согласись, скучно не было.

Она сморщила нос и проворчала:

— Я начинаю думать о том, чтоб убить тебя прямо сейчас.

— Полагаю, у меня достаточно времени, чтоб ты передумала.

Асажж вновь прижалась к его груди и угрожающе шепнула ему в ухо:

— Тебе придется проявить все свои таланты, Переговорщик.