Гарри Джеймс Поттер - человек и велосипед (джен)

— Здравствуйте, я почтальон Печкин, из Простоквашино. Это вы велосипеды за мальчиков даете?

— Ну хоть не очередной богомерзский человеческий детеныш! — Десептикон Виталий немного встрепенулся из меланхоличного забытия, увидев человека в шапке-ушанке, пальто и кирзовых сапогах. Странный человек нежно проверил звонок на руле, любовно огладил раму и седло новенького велосипеда и вообще с восхищением назвал его железным конем. Человек скакал вокруг него, нашептывая комплименты. Хоть Виталию и польстила такая манера общения, но нежное воркование этого человека мужского пола надоедало, и он, чисто для профилактики, решил, что при спуске с горки у него откажут тормоза. Десептикон-велосипед в душе, пусть и ненадолго, но возликовал, оправившись от оцепенения.

На дворе стояло лето. Всходила картошка. Пыль столбом днем, комары вечером. Гусиные прогулки важной походкой. Виталий нещадно грустил. Он — недостающее звено Мегазавра, помимо Мотомастера, Ручника, Черта, Безумца и Крушителя. Он знал, что он «дзен» этой команды, он должен был собирать разбегающиеся мысли гештальта. Он бы смог объяснить им. И при слиянии они образуют наконец-таки самое смертельное орудие десептиконов! Но теперь он застрял в Простоквашино. Прямо посередине всей этой деревенской романтики, от которой его воротило. Он — потомок инопланетных воинов — вынужден развозить детские журналы, пенсии и человеческую пятую точку! Он был в отчаянии, но он ни за что не сдастся! Десептикон-велосипед будет бороться.

Он должен воссоединиться со своими боевыми братьями-роботами! Вместе они способны победить ненавистных автоботов! Виталию просто необходимо было отыскать способ связаться со своими.

«Нужен ретранслятор, — думал Виталик, — через который я смог бы передать сообщение о своем местонахождении». Ему нужен был хотя бы «попугай», который передает, пусть и с задержкой, повторяющийся сигнал. Виталий долго ждал, готов еще подождать. Беда только в том, что за «попугая» здесь мог сойти только надоедливый галчонок Хватайка.

«Может, клад поискать? — думал как-то глубоким вечером Виталий. — У человеческого детеныша с его зоопарком прокатило же! А на вырученные деньги построить мощный передатчик и через пояс иголок на земной орбите отправить сообщение эффектиконам». Было бы совсем неплохо, но Виталик предпочитал не витать в облаках, а действовать исходя из реалий. Реалии оказались довольно плачевными: единственное, из чего можно было сообразить какой-никакой ретранслятор, находилось в доме человеческого детеныша дяди Федора: и Хватайка, и старенькое радио. Начать нужно было хоть с чего-то, поэтому для начала Виталий решил выкрасть радиоприемник. Как пристроить на передатчик надоедливую птицу, Виталик решил подумать потом. Просто в отместку. Птица раздражала не только почтальона.

План был прост: дождаться сумерек, проникнуть в дом к дяде Федору и выкрасть приемник. Все проще некуда.

Печкин давно вовсю храпел, и десептикон, затаив звонок, незаметно выбрался из сеней. Он тихо крался по темной деревенской улице. Одинокий фонарь тускло моргал. Простоквашино было погружено в теплый летний сон.

И вот она, та самая заветная калитка, заветный двор, заветный дом. Виталик уже тихо шуршал шинами по дорожке к дому, как из черной пустоты слева начала доноситься какофония звуков. Десептикон замер на миг, чтобы оценить сложившуюся ситуацию. На него с грохотом что-то неслось.

— Мурка, — запоздало определил Виталий, успев познакомиться с ее рогами. Его подкидывало к небу и трепало из стороны в сторону. Он с грохотом то падал, то снова оказывался в ночном прохладном воздухе. Раз за разом его швыряло об землю. Да, корова Мурка стала неучтенным фактором. Виталий чувствовал, что его покидают силы, и где-то на границе с потерей сознания он скорее ощутил, нежели увидел и услышал, отдаленную вспышку зеленого цвета и почему-то женский крик, а затем провалился в тягучую черную пустоту.

* * *

Мистер и миссис Дурсли, проживающие в доме номер четыре по Тисовой улице, могли с гордостью заявить, что они-то уж, слава богу, совершенно нормальные люди. От них меньше всего можно было ожидать чего-то странного или загадочного, потому что они просто не выносили подобной чепухи.

Мистер Дурсль был директором фирмы «Граннингс», которая занималась производством дрелей. Это был большой, упитанный мужчина, у которого почти не было шеи, зато были очень большие усы. Миссис Дурсль была худой блондинкой с шеей почти в два раза длиннее обычной, что приходилось весьма кстати, когда она целыми днями шпионила за соседями из-за забора. У Дурслей был маленький сын по имени Дадли, и, по их мнению, на свете не было мальчика прекрасней. А еще у них был племянник Гарри, в котором они души не чаяли и которого растили как собственного сына. Почти десять лет минуло с тех пор, как, проснувшись, они обнаружили корзинку с малышом у себя на крыльце.

Гарри в настоящее время спал в чулане под лестницей. Впрочем, спать ему оставалось совсем недолго. Тетя Петуния уже проснулась, и ее резкий голос стал первым звуком наступающего дня.

— Вставай! Поднимайся! Сейчас же! Снова ты всю ночь провозился в этом чулане!

Гарри вздрогнул и проснулся. Тетя снова забарабанила в дверь, а сигнализация почему-то не сработала. Надо бы разобраться.

— Вставай! — пронзительно крикнула тетя Петуния. Гарри услышал, как она направилась в кухню. Он перевернулся на спину и попытался вспомнить сон, который только что видел. В нем был летающий мотоцикл. У Гарри было странное чувство, словно ему это когда-то уже снилось. Его мысли с бешеной скоростью понеслись в направлении мотоцикла, и он стал просчитывать возможность создания такого аппарата.

Его тетя снова возникла у двери.

— Ты уже встал? — настойчиво спросила она.

— Почти, — простонал Гарри.

— Что ты сказал? — резко спросила тетя через дверь.

— Ничего, ничего…

Это было так не похоже на тетю Пет. Она нервничала.

— Давай живее и посмотри миксер. У меня сломался миксер, Гарри! — Вопль отчаяния. — Я просто хочу, чтобы в день рождения Дадлички все было идеально.

День рождения Большого Ди… как он мог забыть? Гарри медленно поднялся с кровати и принялся искать свои носки.

Одевшись, он прошел по коридору на кухню. Почти весь стол был заставлен подарками для Дадли. Похоже, Дадли подарили новый компьютер, который он хотел, не говоря уже о втором телевизоре и гоночном велосипеде. Зачем именно Дадли понадобился гоночный велосипед, для Гарри оставалось загадкой, поскольку Дадли был очень толстым и терпеть не мог физические упражнения… При взгляде на велосипед у Гарри защемило сердце от слившихся воспоминаний: десептикон, Печкин, Мурка и злополучный ретранслятор — с одной стороны, и лобовое столкновение с еще тогдашним гоночным велосипедом Дадли в ту пору, когда он еще был кузеновской грушей для битья, — с другой стороны.

Началась у Гарри-Виталия тогда новая жизнь. Пусть и не сразу, но Виталий привык к тому, что он больше не в Советском Союзе, что каким-то образом его занесло в тело человеческого детеныша. Сей факт поначалу огорчал, а потом Виталий смекнул, что так можно не шифроваться среди землян, что размер памяти постоянно можно увеличивать благодаря накопленным знаниям, что, скорее всего, он больше не сможет вернуться к своей форме. Зато ему нравилось, что он носил очки-велосипеды и шрам на лбу в виде лисьей головы, который остался после того злополучного столкновения с Дадли.

Поначалу с Дурслями жилось несладко. И Виталий мечтал, как и дядя Федор, умотать куда-нибудь в деревню. Все изменилось, когда пятилетний уже Гарри-Виталик однажды починил тете Петунии сломавшуюся стиральную машину. После долгих уговоров женщина согласилась — все равно пришлось бы выкидывать. Десептикон с одного взгляда на машинку определил, что всего лишь нужно заменить коллекторный двигатель. К вечеру и при помощи дяди Вернона стиралка заработала, а Гарри-Виталик понял, что начал завоевывать сердца домочадцев. С кузеном постепенно отношения тоже наладились. Сначала он ремонтировал его сломанные игрушки, затем начал конструировать из них новые — подобия трансформеров. Постепенно Дадли проникся и стал считать Гарри братом. Они часами играли в обновленные игрушки. В школе Гарри учился хорошо и помогал Большому Ди, поэтому находился под его протекцией. Худенького странноватого мальчика в смешных очках и старой растянутой одежде не смели трогать пальцем, иначе рисковали познакомиться с Дадли и его компанией.

Гарри-Виталий устроил у себя в чулане лабораторию. Состояла она из старого деревянного упаковочного ящика, в который он вставил полки. Еще у него была аккумуляторная батарея и ламповый блок. Он постоянно что-то мастерил, чинил и изобретал, поэтому места в чулане ему уже не хватало, и дядя с тетей отдали ему вторую комнату Дадли. Однажды Гарри забавлялся с автомобильной катушкой зажигания, пробивая искрами дырки в бумаге, и бумага вдруг загорелась. Он уронил горящую бумагу в металлическое ведро для мусора, полное газет, и вскоре в комнате уже полыхало пламя. Петунию чуть не хватил припадок, Вернон ревел, как раненый морж. Гарри сослали на три дня в чулан, отобрав у него лабораторию. После наказания тетка выселила его со своими экспериментами на чердак гаража дяди Вернона. Вместе с дядей мальчик мог часами лежать под машиной. Он вечно ходил перепачканным в масле, бензине и еще бог весть в чем, его одежда была прожжена во многих местах, поэтому он и донашивал одежду за Дадли. А еще тетка нашила ему дополнительных кармашков для всяких отверток, гаечных ключей, плоскогубцев, кусачек, гаек и болтов, с которыми он практически никогда не расставался.

Мальчик просто обожал радиоприемники. Он покупал их на распродажах старых вещей. Приемники стоили недорого — старые, сломанные. Как правило, поломки были простенькие — в одних приемниках свисали бросавшиеся в глаза провода, в других была испорчена или просто размоталась катушка. Радиоприемники были в комнате Гарри просто повсюду, но особенно он любил свой первый детекторный приемник и ночами, в постели, слушал через наушники передачи, пока не засыпал. Если дядя с тетей возвращались домой поздно, они заходили в его комнату и снимали с него наушники, беспокоясь о том, что же происходит в голове племянника.

По крайней мере Дурслям казалось, что племянник слушает передачи. А десептикон после переселения из Простоквашино начал испытывать болезненную тягу к приемникам, и перед сном мог часами слушать эфир в надежде на то, что получит хоть какую-то весточку от своих собратьев-трансформеров.

Как Виталик и прогнозировал, починить миксер оказалось не проблемой — помогла чистка фланцев ротора и замена щеток. Торт ко дню рождения Дадли был спасен, и можно было спокойно предвкушать поездку в Лондон. Сегодня тетя с дядей обещали мальчишкам сводить их в Имперский военный музей.

Выдался очень солнечный субботний денек. Дурсли дождались друга Дадли Пирса Полкисса, и уже через полчаса Гарри-Виталик сидел на заднем сидении семейного автомобиля, ерзая от нетерпения и ни с кем не разговаривая. Домочадцы знали, что музей был для племянника культовым местом.

Давно у Гарри не было такого замечательного утра. Он осторожно держался немного поодаль от семейства Дурслей, чтобы Дадли и Пирс не приставали к нему с расспросами. Он предпочитал в одиночестве проникаться красотой военной техники. Такова была официальная версия. На деле же он изучал, как развивались человеческие военные технологии, их мощности и потенциал. Маленький десептикон с детским восторгом бродил между экспонатами, он восторженно смотрел на танк M3A3 Grant легендарного британского маршала Монтгомери, на котором тот передвигался по пустыне во время войны с фашистами в Северной Африке. И с болью — на искореженные тела автомобилей, поездов, самолетов. Его поразила немецкая сверхмалая подводная лодка Biber. Над головами посетителей апатично парили легендарные летательные аппараты, которые имели большую историческую ценность и являлись значительной вехой в истории авиации. У Гарри дух захватывало от двухместного самолета Royal Aircraft Factory BE2c, воевавшего на фронтах Первой мировой и использовавшегося для воздушной разведки германских позиций. Пилоты этой машины должны были обладать недюжинной храбростью, так как полупрозрачная конструкция из ткани по своим защитным свойствам сильно отличалась от бронированных кабин современных самолетов. Гарри любовно ласкал взглядом истребители и бомбардировщики, здесь даже была прабабушка современных крылатых ракет — немецкое «оружие возмездия» летающая бомба Фау-1, снабженная импульсным реактивным двигателем.

Под правым крылом у ракеты Гарри-Виталик кое-что заметил. Быть этого не может! Мальчик сильно зажмурился и снова посмотрел под крыло, но стилизованная лисья голова никуда не делась, и ему не показалось: ЭТА ФАУ-1 — ДЕСЕПТИКОН! Гарри-Виталик застыл на месте и просто не верил своему счастью. Он внимательно смотрел на ракету. Он бы не удивился, узнав, что та сама умерла от скуки — никакой компании, кроме глупых людей, целый день нарушающих ее покой. Люди просто распяли ее и повесили под потолком. Время как будто остановилось, стихли все звуки. Мальчик остался наедине с машиной. Он смотрел на ее фюзеляж и в какой-то момент словил себя на мысли, что будто погрузился в чужое сознание: старость, немощность, усталость, апатия и вялое раздражение по поводу того, что до сих пор можешь чувствовать. Но погодите-ка, что это? На какой-то миг Гарри показалось, что ракета встрепенулась, скинув с себя оковы оцепенения. Вот она слегка нагнулась к мальчику носом, будто пытаясь присмотреться получше.

В выставочном зале раздался треск. Посетители музея подняли головы и наблюдали картину того, как лопаются тросы, на которых держалась «жужжащая бомба». На какую-то секунду времени во всем музее воцарилась абсолютная тишина, в которой отчетливо был слышен скрежет металла, а потом сработала сирена. Люди в панике с криками кинулись к выходу.

— Мистер Дурсль, мистер Дурсль, смотрите, там Гарри разговаривает с этой штуковиной! — прокричал Пирс.

Вернон остановился как вкопанный с некрасиво разинутым ртом. В него впечаталась его жена, она обернулась и увидела, что племянник что-то говорит накренившейся ракете и протягивает руку открытой ладонью вверх. Петуния развернулась и пыталась протиснуться против толпы за Гарри, но ей это не удавалось — людской поток смывал ее обратно к выходу.

— Пустите! Пустите! Дайте пройти, там мой племянник! — Ее голос тонул во всеобщем шуме.

Мальчик ничего этого не замечал.

В его голове крутились какие-то обрывки мыслей затихающим шепотом:

— Слишком стара... возьми... забери... во славу Юникрона! — И Фау безжизненно повисла на металлических тросах. А в протянутую ладонь Гарри опустился пульсирующий энергетический шарик. Ракета-десептикон отдала ему свою Искру.

Всю обратную дорогу ехали молча. Напряжение, царившее в автомобиле, можно было потрогать руками. По приезду Гарри-Виталик быстро побежал в дом, не став прощаться с Пирсом. Он едва успел вбежать в свою комнату и вложить искру в старенький детекторный приемник. Приемник задрожал, по нему прошлась волнами энергия. Времени посмотреть, что будет дальше, у мальчика не было — снизу бухнула дверь, и дядя Вернон заорал:

— Чулан… не выходить… без еды! — прежде чем рухнул в кресло, а тете Петунии пришлось сбегать для него за большим бокалом бренди.

Случай в музее стоил Гарри самого долгого на его памяти наказания. К тому времени, когда ему позволили снова выйти из чулана, наступили летние каникулы, и Дадли уже успел сломать свою новую видеокамеру, разбить радиоуправляемый самолет и, впервые сев на гоночный велосипед, сбить переходившую на костылях через Тисовую улицу миссис Фигг. Гарри выпустили, но лабораторию не вернули и запретили заниматься экспериментами в доме — остался только чердак гаража. Так его еще не наказывали. Мальчик не понимал, что происходит. Ясное дело, что случай был совершенно из ряда вон выходящий, но у него сложилось такое впечатление, что дядя с тетей не собирались обсуждать с ним этот эпизод. Это было очень странно. Один лишь Дадли был счастлив: по его версии, они с Гарри вдвоем чуть не погибли в музее, едва успев спастись. Гарри-Виталик решил подумать над странным поведением тети и дяди потом. Сейчас же ему нужно было вернуть свою комнату, поэтому весь срок наказания он вел себя идеально, фантазируя ночами, что же произошло с его приемником.

Наконец-то он вошел в свою комнату. Приемник так и лежал на столе. Мальчик печально вздохнул, потер рукой шрам на лбу и пошел к выходу. Что-то заставило его обернуться, и он заметил, что радиоприемника на столе уже не было! Гарри прикрыл дверь и начал осматривать свою комнату в поисках приемника. Это было затруднительно, потому что здесь стоял вечный творческий бардак. Он нагнулся посмотреть под шкафом, и в пыльной темноте его что-то тяпнуло за нос. Мальчик взвыл от неожиданной боли. Не успел он потереть нос, как что-то укусило его за попу, потом за ухо, потом за мизинец. К счастью, Гарри сумел поймать это что-то. В его ладони лежал миникон и громко хихикал. Гарри не верил своим глазам. У него получилось! Получи-и-илось! И он счастливо рассмеялся мини-кону в ответ.

— Назову тебя Хедвиг.

Хедвиг, кажется, ничего не имел против и нежно ущипнул Гарри за палец.

Когда на следующее утро Гарри вышел к завтраку, на кухне стоял отвратительный запах. Похоже, он исходил из большого металлического корыта, стоявшего на плите. Гарри подошел поближе, чтобы взглянуть.

— Что это? — спросил он у тети Петунии. Она поджала губы, закатила глаза к потолку и застонала.

— Джинсы-варенки для Дадли, — ответила она, — компенсация за школьную форму для Смелтингса.

Сладенький Дадличек не оценил материнских слез и торжественности момента, когда предстал в коричнево-малиновом фраке, оранжевых бриджах, плоской соломенной шляпе и с узловатой тростью в руках. Гарри ничего не сказал — он и так боялся, что, наверное, сломал пару ребер, сдерживая хохот. Какое счастье, что он идет в местную, государственную школу Стоунволл Хай.

Морща носы от запаха, источаемого новыми модными джинсами, вошли Дадли и дядя Вернон. Дядя Вернон, как обычно, раскрыл газету, а Дадли со стуком положил на стол свою школьную трость, которую теперь повсюду таскал с собой.

Раздался щелчок заслонки почтовой прорези в двери, и на коврик шлепнулись письма.

— Принеси почту, Дадли, — сказал дядя Вернон из-за газеты.

— Пусть Гарри принесет.

— Гарри, принеси почту.

— Путь Дадли принесет.

Дядя Вернон отвесил обоим подзатыльники. Гарри нехотя пошел за почтой. На коврике лежало три письма: открытка от Мардж, сестры дяди Вернона, отдыхавшей на острове Уайт; коричневый конверт, судя по всему — со счетами; и письмо для Гарри.

Гарри отдал почту дяде Вернону, а сам поднялся в свою комнату, уставившись на странное письмо. Конверт был толстым и тяжелым, из желтоватого пергамента, а адрес был написан изумрудно-зелеными чернилами. Марки не было.

«Мистеру Г. Поттеру

Чулан под лестницей,

дом 4, Тисовая улица,

Литтл Уингинг,

графство Суррей».

Перевернув конверт, Гарри увидел на обратной стороне багровую сургучную печать с гербом: лев, орел, барсук и змея окружали большую букву «Х». Гарри распечатал письмо и прочитал:

«ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА ХОГВАРТС

Директор школы: Альбус Дамблдор

(Орден Мерлина первой степени, Великий Колдун, Главный Чародей, Верховный независимый член Международной Конфедерации Магов)

Уважаемый мистер Поттер,

Мы рады сообщить Вам, что Вы зачислены в Школу Чародейства и Волшебства Хогвартс. Пожалуйста, ознакомьтесь со вложенным списком всех необходимых книг и принадлежностей.

Занятия начинаются 1 сентября. Мы ожидаем вашу сову не позднее 31 июля.

С уважением,

Минерва МакГонагалл,

Заместитель директора».

Гарри развернул второй лист бумаги и прочитал:

«ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА ХОГВАРТС

Форма

Студентам-первокурсникам требуется:

1. Три комплекта простых рабочих мантий (черные).

2. Одна простая остроконечная шляпа (черная).

3. Одна пара защитных перчаток (из шкуры дракона или аналогичные).

4. Один зимний плащ (черный, с серебряными застежками).

Обращаем внимание, что вся одежда учеников должна иметь метку с именем.

Учебники

Все ученики должны иметь при себе следующие книги:

«Стандартная книга заклинаний (1 уровень)» Миранды Госхок.

«История магии» Батильды Бэгшот.

«Теория магии» Адалберта Уоффлинга.

«Руководство по трансфигурации для начинающих» Эмерика Свитча.

«Тысяча волшебных трав и грибов» Филлиды Споры.

«Магические настои и зелья» Арсениуса Джиггера.

«Фантастические животные и где их искать» Ньюта Скамандера.

«Темные силы: руководство по самообороне» Квентина Тримбла.

Прочие принадлежности:

— 1 волшебная палочка;

— 1 котел (оловянный, стандартного 2-го размера);

— 1 набор стеклянных или хрустальных флаконов;

— 1 телескоп;

— 1 комплект медных весов.

Студенты могут также взять с собой сову, ИЛИ кота, ИЛИ жабу.

НАПОМИНАЕМ РОДИТЕЛЯМ, ЧТО ПЕРВОКУРСНИКАМ ЗАПРЕЩЕНО ИМЕТЬ СВОИ СОБСТВЕННЫЕ МЕТЛЫ».

— Ожидают сову? Пфе! И не лень же кому-то было озаботиться даже пергаментом. — Гарри пожал плечами, смял письмо в шарик и кинул его в мусорную корзину, затем положил в карман своего миникона и отправился на чердак.

На следующий день Гарри-Виталик сидел у себя в маленькой комнатке и сооружал систему веревок и грузиков (бутылок из-под Колы с налитой в них водой), которая при открытии двери срабатывала бы, дергая за шнурок выключателя и зажигании света. Откроешь дверь — свет загорается; закроешь ее за собой — свет выключается.

Мальчику пришлось все это объяснить своему кузену, который принес ему письмо.

— Круто, Гарри! Сделай мне так же, а то я постоянно забываю гасить свет, — восхищенно произнес Дад. — Кстати, тебе тут пришло письмо. «Мистеру Г. Поттеру, Самая маленькая спальня, дом 4, Тисовая улица»...

— Выкинь его в корзину, — махнул рукой Гарри, скользнув взглядом по знакомому конверту из желтоватого пергамента.

— И что — даже не откроешь?

— Нет.

— Как знаешь, — пожал плечами Дадли — он просто списал это на странность своего двоюродного брата.

Гарри ходил кругами по своей новой комнате. Кто-то знал, что он сегодня ночевал не в чулане. Означало ли это, что они попытаются написать ему снова? И зачем им вообще это нужно?

На следующее утро, как обычно, Вернон сидел за кухонным столом, раскрыв утреннюю газету; тетя Петуния возилась с завтраком. Мальчишки еще спали.

Раздался щелчок заслонки почтовой прорези в двери, и на коврик шлепнулись письма.

— Что-то нам в последнее время слишком часто стали слать письма, — пробурчал дядя Вернон и отправился за почтой. Он поднял с пола три письма из желтоватой бумаги, которые были подписаны зелеными чернилами. Все для Гарри Поттера. Вскрыв одно, он тряхнул его, чтобы оно развернулось, и быстро взглянул на текст. Его лицо превратилось из красного в зеленое быстрее, чем переключается свет у светофора. Но на этом дело не закончилось. Очень скоро оно стало серовато-белым, как засохшая овсяная каша. В двух остальных письмах было написано то же самое.

— П-П-Петуния! — ахнул он.

Тетя Петуния с любопытством взяла пергамент и прочла первую строчку. Сначала она выглядела так, будто готова была упасть в обморок, потом схватилась за горло и захрипела, словно от удушья.

— Вернон! О Господи… Вернон!

Они уставились друг на друга.

— Что же теперь делать?.. — спросила дрожащим голосом Петуния, прижимая передник к себе. — Может, нам следует написать ответ? Сказать им, что мы не хотим…

У нее на глазах приходил конец спокойной, размеренной жизни...

На следующий день, когда отчаянно зевающий Гарри-Виталик вышел на кухню, Петуния и Вернон уставились на него, будто чего-то ожидая.

— Э-э-эм, что-то случилось? — осторожно спросил мальчик, намазывая джем на тост.

— Нет... э-э-э, да, Гарри, мы хотели бы поговорить насчет тех писем... — начала было тетя, но племянник прервал ее, махнув рукой.

— Какой-то розыгрыш, ерунда.

Вернон и Петуния переглянулись.

Сначала мальчик было решил, что они шутят, но родственники не умели шутить, особенно тетя Туни. Они реально выглядели взволнованными. Гарри переводил взгляд поочередно с тети на дядю. И понял, что, по крайней мере, они оба верят в эту несусветицу. Сверху донесся спасительный скрип лестницы — это Дадли спускался к завтраку, и Гарри был этому невозможно рад. Ему необходимо было время. Время, чтобы все проанализировать и обдумать.

Он лежал на старой раскладушке, покачивая ногой и поигрывая мячом на веревочке. Были слышны лишь глухие удары мячика об ладонь. Теперь он мог найти объяснение своим внезапно отросшим бровям, которые он спалил, когда у него загорелось мусорное ведро, а также постоянно выходящим из строя приборам и лопающимся лампочкам. Хотя нет. Вот отросшие за день новые брови — это необъяснимо, да.

«Оставили на пороге только с запиской, не позаботившись о документах. Значит, с этой стороной жизни у ведьм и колдунов как-то не очень. Пишут на пергаменте, судя по всему — пером, а письма отправляют совами, значит, с техническим прогрессом у них туго. Почему? Они не контактируют с “внешним” миром? Насколько они отсталые?»

Но главное, что скорее мучило Виталия, — это магия. МАГИЯ? Это просто не укладывалось в его понимание. Перечислив мысленно список предметов из письма, Виталик не мог понять, КАК. ЭТО. РАБОТАЕТ? Насколько могущественна цивилизация магов, и имеет ли она реальную опасность? Отсталые и могущественные? Что за ерунда? И, главное, он имеет к этому какое-то отношение.

Мальчик снял очки и устало потер переносицу. Он чувствовал себя, как тот гештальт, который не может собраться воедино. До этого утра в жизни Гарри-Виталика все было максимально прозрачно, и всего пару часов, как его уже этот привычный мир содрогнулся в слишком мощном толчке необъяснимой фигни.

31 июля 1991 года, заброшенный маяк на необитаемом острове где-то у берегов Британии

— Отличный камуфляж, — сказал Виталик, глядя снизу вверх на Хагрида.

— Ага, я эта, мастер, — кивнул тот в ответ.

Человек трех с половиной метров роста? Да не смешите тапочки Дадли! Перед Виталиком явно был трансформер, только маскирующийся под человека, а не механизм. Оживление от встречи собрата привело к тому, что Гарри радостно последовал за Хагридом в мир магов.

— А где твоя волшебная палочка, Хагрид? — спросил он для проверки.

— Так эта, нету, — простодушно ответил тот, пряча зонтик за спину.

Подозрения переросли в уверенность — маг без волшебной палочки? Ха! Явно свой брат-трансформер, не умеющий колдовать.

— Нет, я не автобот, — твердо ответил Хагрид на новый вопрос. — Я — полувеликан.

— Принял, — понимающе кивнул Гарри-Виталик, и больше тему технородства не поднимал.

Раз свой брат-десептикон на задании, под прикрытием, то Виталик будет последним, кто ему помешает. Замаскировался Хагрид отменно — толпа магов на Косой Аллее даже не обращала на него внимания, и предубеждение Виталика против магического мира оказалось поколеблено. Окончательно его добило внезапное желание Гарри приобщиться к чуду магии. Ведь что могло спасти Виталика? Только чудо!

1 сентября 1991 года, вокзал Кингс-Кросс, платформа 9 и 3/4

— Потрясающая маскировка, — восхищенно сказал Гарри, оглядываясь на колонну, через которую он только что прошел.

Он даже вернулся и пощупал. Голограмма была твердой и убедительной до невозможности.

— Определенно это пригодится собратьям — десептиконам, — сказал он, входя в пустое купе.

Поезд содрогнулся, Гарри чуть не упал, а Хедвиг забегал, посылая панические сигналы.

— Десептикон? — прогрохотало сверху.

Представьте себе удивление Виталика, когда Хогвартс-экспресс оказался автоботом! Виталик ожидал громов и молний, и трансформаций, но поезд, как выяснилось, не собирался вредить детям внутри себя. Даже больше, они мило поболтали, пусть и недолго и неэффективно — Гарри не мог подключиться к информационному разъему, так как все же был человеком. Пускай и с частичкой десептикона-велосипеда внутри.

— Что это ты делаешь? — спросил рыжий парень, входя в купе.

— С поездом разговариваю, — честно ответил Гарри.

— Круто! — обрадовался тот. — Ты как мой папа! Тот тоже со своим автомобилем постоянно разговаривает!

Виталик подумал, что автомобиль, наверное, тоже замаскированный трансформер и спросил.

— Познакомишь нас?

— Спрашиваешь!

Разговор завязался, и они мило болтали, пока не приехали в Хогвартс. Поездка омрачилась лишь одним незначительным инцидентом: появлением белобрысого парня, явно сторонником автоботов. Те тоже всегда так и стремились поделить всех на хороших и плохих по каким-то странным признакам. Какая разница, какое машинное масло бежит по твоим трубопроводам, если оно выполняет свою задачу?

А в Хогвартсе Виталику внезапно поплохело и он отключился.

Июнь 1992 года

Пробуждение было внезапным. Виталик по-прежнему был в Гарри, а тот по-прежнему был в Хогвартс-экспрессе, только тот ехал в обратную сторону. Выслушав краткое объяснение — мол, в Хогвартсе сбоит электроника, — Виталик немного приуныл. Непонятно было, как же оно действует, если Виталик в Гарри, а тот — человек, но чего вы хотели от магии? Гарри, разумеется, пообещал, что придумает способ защитить Виталика, но сам Виталик был настроен скептически. Сами посудите, ведь целый учебный год прошел, и Гарри не придумал такого способа.

Но Гарри был искренне счастлив, пребывал в полном восторге от магического мира, и Виталик со вздохом принял новую судьбу и смирился. Может, оно и к лучшему, говорил он себе, все равно в теле Гарри не трансформируешься, не то, что в велосипед, а даже в самый захудалый самокат!

Август 1992 года

— Слушай, помнишь, Рон говорил, что у его отца есть автомобиль? — спросил Гарри.

— Да, — оживился Виталик.

Длительная спячка заставила его забыть, но теперь он вспомнил.

— Они приглашают меня в гости, — Гарри хлопнул рукой по письму, — а, значит, и тебя тоже!

— Магия, Гарри, магия! — восторженно сказал Артур Уизли, поглаживая бок своего автомобиля.

Виталик внутри Гарри исходил маслом. Полет, невидимость, отсутствие топлива! Если освоить такое, то оно откроет перед десептиконами горизонты новой эры. Нет, даже так: Новой Эры.

— А вы мне покажете эту магию?

— Когда ты закончишь Хогвартс, Гарри, непременно, — пообещал Артур Уизли. — В нашем отделе по незаконному использованию вещей магглов всегда не хватает специалистов, и я уверен, что ты, с твоим опытом жизни в маггловском мире, сможешь проявить себя там с самой лучшей стороны!

В общем, закончилось все тем, что Виталик подбил Гарри, а тот подбил Рона, и они полетели в Хогвартс на автомобиле мистера Уизли. Увы, автомобиль не был ни автоботом, ни десептиконом, вообще не был трансформером и в контакт вступить так и не получилось. Незначительный плюс в виде пропуска поездки внутри поезда-автобота оказался лишь слабым утешением.

И оказавшись в Хогвартсе, Виталик снова отключился.

Июнь 1993 года, Тайная Комната

Включение опять оказалось внезапным. В этот раз вместо Хогвартс-экспресса, Гарри находился в каком-то подземелье. Тайная Комната? Наследник Слизерина? Виталик был озадачен, мягко говоря, но все же какое-то подобие разгадки пробуждения нашел. Комната была ниже Хогвартса, там, где не действовала магия, подавляющая технику.

Затем Гарри прошипел что-то двери со змеями, и Виталик с удивлением узнал в этом шипении искаженный бинарный код. Удивление его достигло предела, когда он узнал в «василиске Слизерина» собрата-десептикона! Отлично замаскированного, надо признать: идеальная имитация чешуи, клыков и языка змеи.

— Как жизнь? — поинтересовался Виталик.

— Паршиво, — ответил «василиск». — Застрял тут и никак не могу наружу выбраться, вырубает просто.

— Погоди-погоди, — нахмурился Гарри-Виталик, вызывая воспоминания этого года. — Ты же по трубам в Хогвартсе лазил?

Тут вмешался призрак, начавший что-то требовать от василиска, на что тот разозлился и прожег лучом лазера некую черную тетрадку на полу. Призрак с воем развеялся, и они смогли спокойно продолжить беседу, благо девочка рядом с тетрадкой лежала без сознания.

— Лазил, — признал василиск, — но моей защиты надолго не хватает! Поползаешь пару часов, а потом два месяца копи новый заряд, иначе вырубит прямо в трубе!

— А чего ты раньше не вылезал? — спросил уже Гарри.

— Так дверь тут магическая! — воскликнул василиск. — Изнутри хрен откроешь — палочка нужна, магия, а откуда им у меня взяться?

— Но все же — защита! — вернул к интересующей его теме Виталик.

Все неожиданно устроилось наилучшим образом. Гарри научился концентрироваться, и Виталик сумел продержаться в Хогвартсе в сознании целых десять секунд. Гарри опять клятвенно пообещал, что за лето все освоит и разучит, и теперь Виталику больше не придется впадать в спячку. Сопровождавший Гарри и Рона профессор Локхарт потерял память, а Рону Гарри рассказал, что победил василиска, не став вдаваться в подробности.

— Парселтанг, — понимающе кивнул Рон и уважительно посмотрел на Гарри.

На самом деле Гарри помог своей магией выбраться наружу василиску-десептикону. Можно было пожить в Запретном Лесу, но после стольких лет василиск не хотел иметь ничего общего с магическим миром, и тогда Виталик придумал выход. Передал ему ориентиры Простоквашино, вручил письмо дяде Федору, не забыв в конце приписать извинения перед Печкиным за велосипед, и отправил собрата в путешествие.

После чего и сам Гарри-Виталик отправился домой, к Дурслям.

Лето 1993 года

Сообщение о побеге Сириуса Блэка Гарри-Виталик воспринял недоуменно, так как никто не потрудился объяснить, чем же этот самый Сириус угрожает Гарри. Поездка на «Ночном Рыцаре» привела Виталика в восторг, и он потом долго еще пребывал в состоянии мечтательности, прикидывая, как такой скоростной режим может пригодиться трансформеру.

Жизнь в «Дырявом Котле» и возможность посещать Косую Аллею помогли Гарри в его занятиях по концентрации. До идеала было еще далеко, но все же забрезжила надежда, что Виталик сможет приходить в себя каждый день в Хогвартсе — хотя бы по часу.

Третий год в Хогвартсе

Когда на Хогвартс-экспресс налетели дементоры, Виталик пытался помочь Гарри, но вышло все равно не очень. Не хватало концентрации, не хватало защиты, не хватало умения трансформироваться. Ответ на эту проблему пришел на первом же уроке Трансфигурации, когда Минерва МакГонагалл превратилась в кошку. Виталик внутри Гарри орал, пыхтел, бибикал и крутил колеса от восторга.

Трансформация!

Вот он, ответ на все проблемы — Анитехномагия, умение превращаться из человека в робота и обратно, умение трансформировать любые свои части как угодно. Гарри тоже был в полном восторге, и они вместе радостно взялись за занятия. Работа над Патронусом — для защиты от дементоров, и анимагией — тоже для защиты, чтобы уметь превращаться в Велосипед, — сильно продвинула Гарри в части концентрации. Теперь Виталик в нем бодрствовал по несколько часов каждый день и неуклонно трудился над своей техномагией, помогая Гарри.

К Рождеству у него получился Патронус.

— Весьма… необычно, — тактично сказал профессор Люпин.

Светящийся трактор Тр-тр Митя весело описывал круги под потолком, изрыгая клубы съедобного дыма из трубы. Виталик как сейчас помнил появление трактора Мити в Простоквашино, и какое счастье он при этом испытал, думая, что появился еще один брат-десептикон. Просто у Гарри все никак не выходил Патронус, и Виталик решил помочь, но говорить об этом Люпину ни один из них не стал.

— Любишь механизмы, Гарри? — улыбнулся Ремус Люпин.

— Очень! — искренне ответил Виталик.

— Тебе надо… ах да, ты и так знаком с Артуром, — покивал Люпин. — Что же, поздравляю, Гарри, теперь у тебя есть защита от дементоров, но все же постарайся избегать их и не подходить первым самому.

Гарри пообещал.

Разгадка «тайны» Сириуса Блэка и разоблачение Петтигрю обрадовали Гарри-Виталика. Нет, он вполне дружил с Дурслями, и жилось ему там вполне неплохо, но крестный-анимаг!.. Он уж точно обучит Гарри всему про анимагию, а то МакГонагалл отказывалась, ссылаясь на то, что «вам, мистер Поттер, еще рано». Поэтому, когда налетели дементоры, Виталик решительно выдвинулся на первый план, отодвигая растерявшего Гарри. Просто еще одни враги, коих десептикон повидал немало, и поэтому Виталик решительно вскинул палочку.

— Экспекто Патронум!

Светящийся трактор Митя взревел и ринулся на дементоров, угрожающе рыча движком. Настоящий тр-тр Митя ездил на продуктах вместо дизельного топлива, а призрачный трактор-Патронус, как выяснилось, питался дементорами. Сам Гарри, трансформировав руки в пулеметы, стоял и стрелял светящимися пулями счастья, превращая дементоров в решето.

— Никакой пощады! — кричал он, отдаваясь упоению боя. — Враг не пройдет! К оружию, братья-десептиконы!

И враг не прошел, правда, и Петтигрю сбежал под шумок. Остальные списали крики и действия Гарри на временное помешательство под воздействием дементоров, во всяком случае, никаких вопросов никто не задавал.

И Гарри поехал домой, обнадеженный словами Сириуса, что тот еще появится.

Лето 1994 года, финал мирового чемпионата по квиддичу

Паникующая толпа бежала, и стали видны маги в черных балахонах, издевающиеся над сторожем. Кровь и масло вскипели в Гарри-Виталике, и он трансформировался, превратившись в пятиметровую пожарную машину. Уроки Сириуса не прошли даром — Гарри все сделал безупречно, и тугие струи холодной воды хлестнули по магам, сбивая их с ног. Никто не узнал, что это был Гарри — темнота и паника толпы вокруг скрыли его участие, чему сам Поттер был только рад.

Меньше всего ему хотелось оказываться на первых страницах газет.

И все же ему пришлось там оказаться, когда Кубок Огня выкинул его имя. Все вышло очень неловко и глупо, и Виталик долго утешал Гарри, а потом они вдвоем ломали головы, но так ничего и не придумали. Кубок Огня и выбор имен относились к магии, в которой ни Виталик, ни Гарри не разбирались толком. Что уж там, если даже Дамблдор и Грюм спасовали перед этой загадкой!

Рентген-глаз Грюма очень нравился Виталику, и он уже придумывал, как бы трансформировать себе такой же. Сочетание магии и механизмов, трансформации открывало такие перспективы, что захватывало дух даже у механизма, у которого души не могло быть по определению.

Первый тур Турнира

Гарри нервничал, и поэтому Виталик опять взял управление на себя. Венгерская Хвосторога выжидала, чуть пригнув голову к земле, готовая изрыгнуть струю пламени.

— Механизмо Трансформатикус! — выкрикнул Виталик.

Тело Гарри раздалось, выросло, превращаясь в пятиметрового десептикона. Огнеупорный щит, вместо меча — огромный огнетушитель. Гарри-Виталик прыгнул с места, и арена затряслась, когда он приземлился рядом с драконом. Принял струю огня на щит и тут же ударил струей порошка из огнетушителя, заливая пасть Хвостороги. Пока та мотала головой, пытаясь избавиться от порошка, Виталик оглушил ее щитом и не дал упасть на яйца.

Под ошеломленное молчание зрителей он вскинул золотое яйцо к небесам.

Весь тур для Гарри закончился менее чем за минуту.

Второй тур Турнира

Разгадать загадку оказалось достаточно просто — опять помог Виталик. Как и в случае с парселтангом, он словно бы слышал искаженный бинарный код, и оставалось только найти условия, при которых помехи исчезнут.

— Механизмо Трансформатикус! — выкрикнул Гарри, прыгая в Черное Озеро.

В воду вошла мини-субмарина с огромными винтами. Гарри хотел превратиться в торпеду, но Виталик отговорил его, резонно указав, что они пока не знают, где держат заложников. Заработал магический сонар, разыскивая живых существ, и Гарри-субмарина устремился к самому большому скоплению.

Кракен очень удивился, но, получив парой гарпунов по щупальцам, предпочел удрать.

На обратном пути превратиться в торпеду не получилось, но зато Гарри разместил всех у себя внутри, в отсеке субмарины — и рванул к поверхности на полной скорости. Вышло неплохо — он вылетел почти вертикально, плюхнулся, обдав всех брызгами, и подплыл к берегу, где и выпустил «заложников».

Судьи осуждающе качали головами, вытирая воду с лиц, но на оценки все же не поскупились.

Третий тур Турнира

Ступив в Лабиринт, Гарри-Виталик взмахнул палочкой.

— Механизмо Трансформатикус! — выкрикнул он.

Помесь бульдозера с горнопроходческим щитом, снабженным пулеметами и пилами, поползла вперед, снося все на своем пути. Создания разбегались в панике, кусты-стены, заботливо выращенные Хагридом, уступали натиску. Увлекшись процессом, Гарри и сам не заметил, как наехал на Кубок.

Вспышка переноса, и по инерции Гарри-бульдозер поехал по кладбищу, давя плиты, но быстро остановился, смущенный. Это оказалось ошибкой, его внезапно парализовало, да так, что Гарри не мог пошевелить и манипулятором. Он запаниковал и засигналил в эфир разными кодами: «СОС! На помощь! Десептикон в опасности! Трансформеры, помогите!»

Появившийся из портала Грюм, оказавшийся совсем не Грюмом, и Петтигрю провели обратное превращение Гарри-бульдозера, после чего взяли у него крови и возродили Темного Лорда.

— Да ты же автобот! — возмущенно закричал Гарри, глядя на металлический блестящий череп Волдеморта.

— Я — Темный Автобот, — ответил тот, посылая сигналы через Метку.

Гарри напрягся и трансформировался, разрезая веревки, которыми его привязали к плите. Человекоподобный робот обрушил град пуль на Волдеморта, но тот успел поставить щит.

— Твоя техника ничто перед магией! — крикнул Волдеморт.

— Это мы еще посмотрим! — закричал в ответ Гарри. — Акцио палочка!

Рука его трансформировалась, удлинилась, превращаясь в манипулятор, вылетевший вперед и ухвативший палочку. Гарри вырастил на плече ракетную установку и обстрелял Грюма, но тот отразил атаку и сам контратаковал, вынуждая Поттера отступить.

— Держись, я иду на помощь! — С небес рухнул Хогвартс-экспресс, превращаясь в автобота.

— Ты же автобот! — выкрикнул Виталик.

— Моей задачей было устранить Темного Автобота! В бой!

Пожиратели Смерти прибыли секундой позже, но и к Гарри подошло подкрепление. Подросший миникон Хедвиг и с ним еще несколько миниконов. Фордик Уизли. Телевизоры и стиральные машины. Грузовик. Трансформеры прибывали, осыпая Пожирателей выстрелами, давя, рубя и разя, и финальную точку в этом поставил вернувшийся василиск, рухнувший на поле боя в форме ракеты.

Гарри-Виталик сразил лазерным лучом растерявшегося Волдеморта, и на том бой закончился.

— Друзья, — шептал Виталик, ощущая тепло в механической груди.

У него даже начало подтекать масло от волнения. Из василиска-ракеты вышли дядя Федор и Матроскин, а также Шарик с ружьем наперевес. Последним вылез Печкин, утирая пот с залысины ушанкой.

— Почтальон Печкин! — не выдержал Виталик, кидаясь к нему.

На бегу он превратился в велосипед и весело забренчал звонком.

— Ух ты! Надо же, до чего техника дошла, — удивлялся Печкин, когда Виталик-велосипед превратился обратно в Гарри Поттера-человека.

— Так что будем с Волдемортом делать? — спросил кто-то.

Тот был еще жив, сверкал стальным черепом.

— А давайте его к нам, в Простоквашино, на перевоспитание, — жирным голосом предложил Матроскин, хозяйственно обходя покореженного Волдеморта.

— Это как? — удивился Гарри-Виталик.

— Совместный труд, для моей пользы, он облагораживает, — промурлыкал Матроскин. — А работы у нас много, и робот в хозяйстве пригодится!

На том и порешили, и Виталик еще раз поблагодарил всех за помощь, после чего вернулся в Хогвартс.

Неделю спустя

— Ты уверен, Гарри? — спрашивал Виталик в десятый уже раз.

— Да, — отвечал тот. — Помощь важнее, чем учеба, а вернуться в Хогвартс я всегда успею.

— Ну тогда… Механизмо Трансформатикус!

Минуту спустя огромная ракета взмыла в небо и скрылась, унося Гарри-Виталика в просторы космоса. Их ждали собратья-десептиконы, которым Виталик собирался принести чудо Анитехномагии.