Без тебя (джен)

— Господин? — голос Себастьяна как спасительный луч достиг дна того колодца, куда Сиэль провалился, заблудившись в своем нескончаемом лабиринте и наполнил все вокруг слепящим светом. Мальчик почувствовал, как его легонько трясут за плечо, прикосновение было очень бережным и настоящим, наверное, ему снова приснилось, что его демон вернулся. Что ж, даже если это сон, то он прекрасен, что хочется остаться в нем навсегда, потому что пробуждение в мире, где он вынужден жить без него, подобно смерти.

А может он уже умер и попал в ад, где Себастьян будет его личным демоном и мучителем?

— Просыпайтесь, господин, — кажется, его стали трясти все сильней и настойчивей, будто во что бы то ни стало собирались разбудить. Он нехотя открыл глаза, щурясь от яркого света, который бил в не зашторенное окно. А потом увидел Себастьяна, который обеспокоенно склонился над ним:

— Вы так всю жизнь проспите.

«Уже» — подумал мальчик. Сиэлю было так приятно снова увидеть эту усмешку на таком любимом лице, что он едва не расплылся в идиотском улыбке, такой, какой никогда еще ни для кого ни улыбался. Но даже размякшее, слабое ото сна тела все еще слушалось графа, он последние усилия направил на то, чтобы не позволить этой глупой выходке выдать свои чувства.

— Сколько я проспал? — хриплым голосом спросил Сиэль, пребывая в уверенности, что это было никак не меньше вечности. Казалось, что с того момента, как он лег в постель, минули годы, потому что этот кошмар был таким тяжелым, вязким, словно вытряс всю душу. Поэтому ответ Себастьяна его удивил:

— Ну, вы проснулись на полчаса позже, чем обычно, господин. Утром я постучался к Вам, но за дверью была тишина. Поэтому я стал немного волноваться, ведь вы всегда встаете в одно и то же время. Простите меня, милорд, но мне пришлось выбить дверь, ведь вы не реагировали на мой зов, — сказав это, Себастьян сделал самый виноватый вид из всех возможных, но, заметив, что Сиэль не собирается возмущаться, продолжил, — Попав, наконец, в комнату, я увидел, что вы крепко спите. Надо признаться, вы меня здорово напугали, господин.

Сиэль вспомнил то гнетущее и тяжелое ощущение пустоты, которое он чувствовал там, во сне, когда понял, что больше никогда не увидит Себастьяна. Как Лиззи зачастила в поместье, пытаясь хоть как-то утешить его. Как шли годы, а он будто умирал изнутри. Зыбкие как рисунки на песке картины вновь захватили мальчика в свой плен. Он заново пережил то отчаяние, разрывающее душу на тысячи частей. Несмотря на то, что это был всего лишь сон, он казался настолько реальным, что граф всё еще не мог поверить в то, что все хорошо.

Как понять любишь ты человека или нет? А ты представь, что его не станет навсегда... Вот так внезапно. Ответ появится через секунду. Сиэль посмотрел на своего дворецкого и ощутил, как волна необъяснимой нежности затопила все в груди так, что стало трудно дышать. Казалось, еще мгновение и его просто разорвет от чувства слишком сильного, чтобы его возможно было испытать. Ему захотелось обнять Себастьяна, крепко, уткнувшись носом в шею и долго вдыхать такой родной запах, иначе он не выдержит, ни минуты больше не сможет.

Мальчик почувствовал, как защипало предательски в глазах, не хватало только расплакаться от обычного кошмара. Может быть, пока он спал, кто-то поменял его местами с Элизабет? Иначе почему он сейчас такой слабый и сентиментальный, дрожит в собственной постели и пытается усилием воли остановить слезы, которые уже начали чертить соленые дорожки на его щеках? Он не смог сломить своё смущение, поэтому не потянулся к тому, кто сейчас сидел на краешке кровати, вместо этого зарылся сильней в одеяло и неожиданно разрыдался. И плакал долго и горько, как давно уже не плакал, словно маска бесстрастности, ставшая уже такой привычной за долгие годы, вдруг стала трескаться.

Сиэль почувствовал, как его гладят по волосам, так осторожно и так заботливо, что он уступил этой нелепой, но такой приятной ласке и положил голову на колени Себастьяна, который успел как-то незаметно оказаться рядом, чтобы утешить своего маленького господина.

— Милорд, я же говорил Вам, что не стоит пить это адское зелье.

И тут Сиэль вспомнил, что, расследуя очередное дело королевы, они заглянули к Гробовщику, чтобы вызнать у него информацию о найденных телах, а он умудрился каким-то образом всучить ему пузырек с подозрительной лиловой жидкостью. Интересно, зачем же этот психопат дал ему свою склянку? Ах, да, жертвы были самоубийцами, и Сиэль очень ясно дал понять, что считает таких людей слабаками.

— О, мистер Фантомхайв, бывает такое, что человек словно превращается в тело без души, как пустая скорлупа. В такие моменты все внутри обрывается

Себастьян недоверчиво посмотрел на Гробовщика:

— Тебе-то откуда знать о человеческих чувствах, жнец, ты же подобных эмоций и близко не испытываешь?

— Верно, демон, но я прочитал столько прекрасных книг… — мечтательно протянул жнец. — Так что, граф, на вашем месте я бы не был таким категоричным. Хотя, возможно вы никогда не теряли что-то, без чего ваша жизнь лишилась бы смысла и поэтому так легко бросаетесь словами?

Этот вопрос показался Сиэлю таким абсурдным, что он не сдержал легкой улыбки. Он, наследник корпорации «Фантом» потерял все, что может быть у человека. Едва ли какой-то другой ребенок сталкивался с таким количество испытаний, которых он нахлебался в этом океане лжи и коварства. Поэтому теперь он не боится расстаться ни с чем, даже с собственной жизнью.

Тогда Гробовщик рассказал ему про какое-то особое зелье, которое показывает человеку тот кошмар, который способен толкнуть его на самый отчаянный шаг.

— Выпейте это только если точно уверены, что сможете справиться, — напутствовал его Гробовщик, пока искал среди кучи хлама то самое зелье. — Потому вы ты пока просто не понимаете, что это за вещь, граф. Это вовсе не игрушки.

Сказав это, жнец рассмеялся и закружил по комнате, будто вспомнил какую-то давно забытую мелодию, мальчику даже почудилось, что он стал превращаться в Грелля Сатклифа, эксцентричности которого можно было только позавидовать.

Да, Гробовщик тот еще псих, но, пожалуй, не больше, чем он сам, раз решил выпить эту сомнительную микстуру. Этот сон, казалось, длился вечность — мучительно долго, он как кристаллики соли, падающие прямо на свежие раны. Неужели именно исчезновение Себастьяна оборвало ту ниточку, что связывало его со всем этим миром?

— Господин? — голос дворецкого вырвал мальчика из омута воспоминаний. — Вы сейчас просто сам не свой, никогда не видел Вас таким. Могу я узнать, что Вам приснилось после зелья кошмаров?

Если бы он рассказал о том, что видел во сне свою жизнь без Себастьяна, то это было бы подобно признанию, а о своих внезапно открывшихся чувствах граф был сообщать не намерен.

Внезапно мальчик ощутил легкое, почти невесомое прикосновение теплых пальцев к своей щеке, они повторили соленую дорожку, оставленную слезами, мягко стирая ее.

— Это был всего лишь сон, мой господин. Я никогда Вас ни оставлю, что бы ни случилось.

От слов дворецкого мальчик напрягся, на мгновение Сиэлю даже показалось, что он едва не разучился дышать. Как бы не был всемогущ его демон, мыслей он все же читать не в силах, и в сны его доступа не имел, и юный граф был этому сейчас очень рад.

— Себастьян, будь добр, принеси мне чай, — сказал граф Фантомхайв, чувствуя, как к нему вновь возвращается его привычное самообладание. Сиэль перелег с таких уютных колен дворецкого на подушку и теперь искоса посматривал на него. мальчику показалось, что в его взгляде он увидел что-то, такое неуловимое, как едва заметный луч, промелькнувший вдруг во мраке. На долю секунду, а потом погас, как свеча, задуваемая резким порывом ветра. Себастьян улыбнулся ему своей обычной улыбкой, вежливой и обворожительной, и спросил:

— Вам как обычно "Эрл Грей", милорд?