Вопрос идентификации (джен)

Над Берлином висела почти полная луна. Худой человек в слишком большом черном пальто стоял, опершись об ограждение крыши, за его спиной шебуршали и переговаривались. Он смотрел на город.

— Шампанского? — Медбрат возник у самого локтя. Человек презрительно глянул на предложенный бокал, но все же взял его.

— Яблочная шипучка, — сказал он, пригубив.

— Не говорите так громко. — Медбрат улыбнулся, подмигнул заговорщицки. Человек скривился и отвернулся. Отпил еще.

Вина в больнице ожидать не стоило. Вино, собственно, можно было бы и трансфигурировать, не настолько сложное заклятие, чтобы не обойтись без палочки. Вино ему было категорически запрещено. Невеликий аргумент — но не хотелось.

Ему хотелось снять защитные заклятия с крыши и ощутить укусы берлинской зимы на коже. В городе был минус, небольшой ветер… Он отставил бокал, надавил ладонью на теплый защитный купол.

За спиной вновь возник медбрат, но человек в черном надавил сильнее, сектор заклинания выпал из сетки, и холодный ветер лизнул ладонь.

Жаль, снега нет.

— Простите, — сказал медбрат из-за плеча. — Я должен вас попросить…

Человек в черном пожал плечами и отошел, прихватив бокал. Усилием воли расслабился, когда медбрат начал чинить защиту. Его заклинания ощущались вспышками тепла. Будто совсем близко пролетело Инсендио.

Площадку на крыше уже почти заполнили пациенты в теплых синих халатах. На столах с закусками и напитками горели свечи, тени людей прыгали по полу изломанными уродцами. Змееглавыми химерами. Многокрылыми птицами.

— Вы всегда проверяете защиту, где бы ни находились? — спросил человека в черном одетый врачом мужчина со слишком заметной военной выправкой.

Человек в черном пожал плечами.

— Я удовлетворял свое любопытство. Как и вы сейчас удовлетворяете свое. На что вы надеетесь?

— Что вас вскоре наконец-то обменяют в Англию. Надеется ваш врач.

— У меня нет одержимости, — усмехнулся человек в черном. — Уж это-то любой врач должен был понять. Какое-то средневековье.

— Ну почему же «какое-то». Вполне настоящее. В отличие от вас на острове, мы не отказываемся от того, что на самом деле работает.

— Даже если не можете этого объяснить.

— Вас просто не устраивают наши объяснения. И наша эффективность.

Человек в черном промолчал. Да, их эффективность его не устраивала.

Один из медбратьев взмахнул палочкой, и над крышей возник огромный циферблат. Толпа начала шумно и нестройно считать по-немецки, человек в черном отвернулся к городу.

За спиной заорали и запрыгали, над городом взлетели фейерверки — светом омыло лицо. Свист взлетающих над крышами ракет и шум разрывов заглушил вопли сзади.

Он чуть улыбнулся, принюхался к запаху пороха, отпил яблочной шипучки.

— С новым годом, герр Аспид.

— И вас. Скорейшего нам расставания.

Он повернулся к куратору, тот улыбался — протянул бокал чокнуться.

— Прекрасное пожелание.

Между ними проскакал выдирающийся из тени полузаяц-полузмея. Белый луч из палочки медбрата развеял его. Ни человек в черном, ни его куратор не отшатнулись ни от химеры, ни от заклинания.

На полу корчились тени, свет фейерверков резал их на части. Тени-птицы девушки-пациентки беззвучно закричали, вывернулись из плоскости пола и взлетели в небо — и исчезли, когда белая огненная хризантема распустилась прямо над крышей. Были черные силуэты — и развеялись. Только девушка осталась стоять с запрокинутой головой. Разбитый бокал валялся у ее ног.

— Шампанского? — спросил медбрат. В правой руке он держал палочку, а поднос левитировал над пальцами левой.

Позер.

— Мне достаточно, — сказал человек в черном.

Он направился к выходу с крыши. Тень его — трехголовая химера, — обтекала вспышки света, презрительно отмахиваясь крыльями.

* * *

11.01.1999

В Норе теперь обедали четко по расписанию — врач велел Одри принимать пищу регулярно и вовремя, и Молли восприняла это будто самый непреложный закон. Перси только радовался — и немножко опасался такого рвения.

На столе были только любимые блюда Одри — и только те, от которых ее не тошнило. И даже салат по-французски. Мама никогда не готовила салатов по-французски.

Одри взглянула на него с явной паникой.

— Мама просто заботится, — шепнул Перси. — Ничего страшного.

— Дальше что будет? Если вот сейчас….

— Да ничего не будет. — Он погладил жену по руке. — Ты не волнуйся. Она просто не знает пока, чем тебя кормить. Когда выяснит — и успокоится, — все будет как обычно. Ты, главное, не сопротивляйся.

— А это вообще возможно?

Появление Молли с рыбным пирогом не дало Перси ответить. Сопротивляться маме было, разумеется, невозможно — но он и не представлял, зачем бы.

— Мы ждем гостей? — спросил он, когда пирог занял центр стола, и Молли наконец-то села. — Или Гарри вернется раньше?

— Ну что ты, — сказала мама, улыбаясь. — Гарри… Ну ты же понимаешь.

Перси не понимал. Гарри ухаживал за Джинни — но как-то странно. На месте Гарри он бы точно не отправился с Роном и Гермионой в Оксфорд погостить. Он бы каждый день аппарировал в Хогсмид с цветами — хотя с Джинни было сложно, цветы ей не нравились… В общем, с чем-нибудь таким. Как он каждый день встречал Одри, когда они только начинали… как съязвил тогда Джордж, «принюхиваться».

Впрочем, аппарировать Гарри мог, конечно, и из Оксфорда, но это тоже было бы странно. Перси не понимал Гарри. Уехать в Берлин, пропустить набор в школу авроров, а ведь за него хлопотал сам министр! А теперь вернуться до срока — и даже не готовиться к поступлению на следующий поток. Так легкомысленно.

Так что Гарри, насколько понимал Перси, вполне мог вернуться раньше.

А вот те, кого всегда ждала мама, не придут на обед точно.

Он пометил в мысленном ежедневнике «стукнуть Джорджа по голове и притащить на обед». Да и Рона неплохо было бы. Стукнуть и притащить. Они с Гермионой вполне могли бы хоть раз в неделю обедать или ужинать в Норе, ничего с их независимостью не стряслось бы. И Флер могла бы — особенно сейчас, когда Билл в отъезде. Могла бы и вовсе временно переехать, ничего опять же страшного…

Да и папа вот тоже мог бы обедать дома. Хотя нет. Папа…

И тут отворилась дверь и явился папа. И не один.

— Это мой сотрудник, Стивен Бреннан. — Отец чувствовал себя явно неловко. Стоящий рядом с ним темноволосый дылда, возраста самого Перси или же чуть старше, и вовсе сверлил взглядом пол и не знал, куда деть руки.

Перси мысленно поморщился. Отец неисправим. Ведь только что, буквально только что, месяца не прошло, как его дорогие сотрудники собирались спихнуть «любимое начальство» — или ничего не делать, пока самоуверенная дрянь занимает его место, а он, как обычно, хлопочет о них и готов опекать неудачников.

— Произошел небольшой несчастный случай. Стивену нужно постоянное наблюдение…

Перси отметил, как напрягся этот Стивен, и мысленно хмыкнул. Мнения сотрудника об опеке папа предсказуемо не спросил. Как и их с мамой мнения. И правда, что ж тут такого?

— …Так что он некоторое время поживет у нас. Пока врачи не скажут, что наблюдение больше не нужно.

— Мне бы не хотелось вас стеснять, — прогудел дылда Стивен, все так же глядя в пол. И Перси вздохнул про себя. Худшего он сказать не мог.

— Ну что ты! — Мама, разумеется, всплеснула руками и подхватилась со стула. — Садись, дорогой. Садитесь, садитесь! Артур, ну в самом деле, ты мог бы и сказать заранее! Я сготовила так мало, а что если на всех не хватит?

Стивен, которого усадили рядом с Перси, на этой фразе наконец-то поднял голову, с растущим изумлением оглядел уставленный тарелками стол и покосился на Перси. Перси удержал лицо и промолчал. Да и что тут было говорить?

— Извините, — одними губами произнес дылда.

Перси едва заметно кивнул. Ну, хоть вежливый. И заботу начальства, похоже, не воспринимает как должное. Плюс ему.

Перси привык оценивать людей. Оценивать быстро — полезность, опасность, склочность. Влияние, настоящее и скрытое, представление самого человека о собственном месте и корреляция этого представления с реальностью. Еще до войны, еще в школе он вел таблицы в дневнике — но в министерстве это оказалось слишком опасным, и теперь он держал их в голове. И не без гордости думал, что представляет министерство лучше большинства там работающих: пустым местом в его мысленном каталоге оставался лишь Отдел тайн.

С первого взгляда Стивен походил на всех остальных сотрудников отца: все такой же не нашедший себя любитель артефактов без достаточного таланта. Движения скованные, взгляд без искры, без живости. Вкуснейший мамин пирог ест, вкуса явно не чувствуя — хотя вот это могло быть и последствием «небольшого несчастного случая». Что там случилось такого серьезного, что потребовалось наблюдение? Хотя, скорее всего, папа всего лишь, как обычно после войны, дул на воду.

У отца часто оседали люди не то чтобы бесталанные, но без огня и без призвания, которым и магглы-то были интересны постольку-поскольку. Почему бы и не магглы, если все равно чем заниматься? Похожие в этом на Рона — у того к магазину Джорджа было то же самое отношение. Но Рону повезло с Гермионой, и Перси все же надеялся, что ее пример всколыхнет братца. Ведь не дурак! Потенциал Рона Перси оценивал на полноценную восьмерку из десяти, вот только пользовался им братец едва ли на единицу…

И этот самый Стивен был явно той же самой породы. Отвечал на мамины вопросы односложно, интереса ни к кому не показывал, и на смущение списать можно было не всё.

— А что с вами случилось, Стивен? — спросила Одри после десяти минут вежливого разговора о погоде. — Если, конечно, это не секрет…

— Да глупость со мной случилась, — пробурчал Стивен. Но вилку отложил и перестал жевать. — Я, понимаете, откат словил. От маггловских часиков. Первичная диагностика ничего особого не показала, просто кто-то часы маггловские заклял, чтоб не отставали и самозаводились, хорошие такие часы, понимаете…

— Омега, — пояснил Артур. Перси поднял бровь, и папа, улыбнувшись, дополнил: — Дорогие часы, механические. И в обслуживании дорогие, так что наш заклинатель решил сэкономить… как мы тогда подумали.

— Я подумал, — поправил Стивен, и Перси начислил ему плюс в графу реалистичности представлений о мире. И честности. — И ошибся. Не то там было заклинание.

— Стивена сильно омолодило, — сказал Артур, когда стало понятно, что Стивен больше ничего не скажет. — Вернее, так казалось. Там какое-то очень сложное влияние, в Мунго два листа исписали диагнозом. Но все будет хорошо — только надо лекарства регулярно пить.

— Противные? — ласково улыбнулась Одри. Перси представил, как она вот так будет улыбаться их сыну, и на сердце потеплело. Как же ему повезло…

— Не то слово. — Стивен вздохнул. — Это просто новое определение слова «гадость». Я ж не дурак, правда, я все понимаю. Но это все по расписанию самостоятельно пить — я б лучше в палате Мунго еще полежал, честное слово. Чтоб насильно.

— Ничего, дорогой, — мама улыбнулась Стивену, и тот немного робко улыбнулся в ответ, — у нас лучше, чем в палате Мунго, а за приемом лекарств я прослежу не хуже.

Перси не выдержал и усмехнулся.

* * *

В министерство они с отцом переместились вдвоем.

— Я к тебе зайду, как обычно? — спросил Перси. Артур кивнул и даже не стал спорить. Ну наконец-то.

После раскрытого заговора против отца Перси заглядывал к нему регулярно, часа в четыре, незадолго до окончания рабочего дня. Нужно было демонстрировать единство семьи всеми способами, чтобы не думали, будто он пустит дело на самотек. Он не даст свалить отца, пусть не питают иллюзий.

Отец, как всегда, разбирал какие-то коробки с маггловским хламом в кладовой, и Перси поначалу даже не заметил, пришлось откашляться. Эх, папа, тебя даже война не изменила… Ну и хорошо. Конечно, хорошо.

— Отец, — сказал Перси, — а теперь объясни, что на самом деле происходит.

Артур почесал в затылке грязной рукой.

— То есть?

— Зачем ты на самом деле этого парня к нам приволок, и что с ним действительно приключилось?

— Заклинание с ним и приключилось.

— На часиках? — Перси вздернул бровь. — Пап, вы хорошую историю придумали, маме и Одри, конечно, хватит, но мне-то…

Артур вздохнул.

— Перси…

— Мальчик решил поиграть в аврора. Или в невыразимца?

Лицо отца похолодело так внезапно, что Перси опешил. Таким он отца никогда не видел.

— Перси, — сказал отец очень тихо, — если бы этот мальчик не вмешался — погибло бы очень много людей. Он принял удар на себя, совершенно сознательно, потому что на другое решение не было времени. И потому что он не считает себя настолько важным, чтобы угроза собственной жизни его останавливала. Если ты себе позволишь презрительные замечания…

Перси поднял ладонь. Надо же, ну надо же, у отца тоже есть «боевое лицо». И конечно же, защищать он кидается кого угодно — и конечно же, от бесчувственного Перси.

— Я потому и спрашиваю, — сказал Перси. — Чтоб ничего себе не позволить. Папа, я — секретарь министра. Ты действительно думаешь, что я дурак?

— Прости, — вздохнул отец. И показался Перси очень усталым. — Не думаю, конечно. Но ты можешь… припечатать.

— Могу. — Чего ж тут спорить. — Не меняй тему, папа.

— Артефакт был темномагический, — сказал папа, не глядя на него. — Замаскированный. Нас послали по ошибке, Стивен-то опознал, что это такое, но звать авроров времени не было.

— И все равно…

— Да, он все равно должен был их позвать. Но времени действительно не было. Он поступил совершенно правильно. У нас, Перси, работа бывает опасная, не такая, конечно, как у авроров, но все же… Матери только не говори.

— Я же не дурак, — повторил Перси. — У него там все действительно так серьезно, у Стивена?

— Куда серьезнее, — вздохнул Артур.

— Мама им займется.

— На это вся надежда.

— И от Одри немного отвлечется.

Артур подмигнул ему.

— На это и расчет.

— Какая интрига, отец! — Перси улыбнулся. — Ты делаешь успехи. Еще немного, и интриганы в министерстве будут у тебя учиться.

Отец усмехнулся нарочито горделиво, и они рассмеялись.

* * *

С работы Перси вернулся поздно — слишком многим пришлось писать в связи с дипломатическим кризисом в Берлине. С его точки зрения, подручных Селвина, убийц, никак нельзя было впускать назад в Англию, вот еще! Пытались убить невыразимца при исполнении — пускай терпят наказание. А то, что наказанием в Берлине им будет смертная казнь — после войны Перси начал ее одобрять. Если бы всех Пожирателей после первой войны казнили… (То Фред был бы жив.)

Конечно, только после суда. Доказательно. Хотя при старом-то Визенгамоте… Да и новый пока не намного лучше, если уж честно. Члены его на консультациях требовали экстрадиции «мальчиков» из Берлина, и профессионал в Перси боролся с Перси, прошедшим войну, постепенно сдавая позиции. Всего лишь немного… даже не ошибиться. Его ведь даже не прижмут за чуть менее выхолощенные формулировки, тем более что министр Кингсли наверняка разделял его мнение. Но даже намека не сделал на желаемый результат. А без намека…

Или же со стороны министра это — проверка профессионализма Перси? Или — его верности справедливости? Или — верности законам?..

Ужин Перси пропустил, но на столе в кухне его ждали жаркое и пирог под чарами неостывания. А еще за столом сидел Стивен.

И мама поила его из ложки чем-то темным и дурно пахнущим.

Стивен морщился, стонал в голос, но глотал. Зажмурившись.

Перси отступил в коридор. Потер лоб. Через несколько минут дверь отворилась, из кухни вышла мама с темной бутылью в руке и ложкой, зажатой будто нож.

Улыбнулась Перси, а он только вздохнул.

— Мам, — сказал тихо, — ну зачем так-то. Ему же не пять лет!

— Всем иногда хочется, чтобы иногда им было пять лет, — ответила мама.

— Вот уж нет! — шепотом возмутился Перси. — Не мне.

И не министру. Например.

Молли взлохматила ему волосы, Перси удержал стон. Маму не переделать. Но как же надоело вечно быть для нее маленьким мальчиком!

— Ты не понимаешь, — сказала она, — да и хорошо, что не понимаешь… Иди поешь, дорогой, на тебе лица нет. Может, возьмешь отпуск?

— Мам, какой отпуск! Пока с Берлином не разберемся, никаких отпусков, что ты. У меня слишком ответственная работа!

— Конечно. Но ты все-таки подумай. Одри полезно, чтобы ты был рядом. Для спокойствия.

— Мам!

Молли негромко рассмеялась и прошла к лестнице. Перси пригладил волосы, вошел на кухню. И чуть было не остановился.

Стивен смотрел на него в упор. Взгляд у добродушного парня Стивена был — как яд василиска.

— Добрый вечер, — произнес Перси «формальным» тоном. И Стивен прикрыл глаза. Дернул углом рта — его лицо будто рябью пошло, на мгновение показавшись совсем чужим.

— Добрый, — ответил он после паузы.

Перси сел за стол. Придвинул к себе пирог. Непростой парень Стивен — и таблицу на него хорошо бы пересмотреть. Только информации маловато. «Сильно омолодило», вспомнил он. Похоже — верно. Сильно. Лет, наверное, на десять. А то и побольше.

Стивен кивнул ему, встал. И вышел из кухни. Держа спину очень прямо.

Да, решил Перси. Определенно, таблицу следует пересмотреть.

* * *

Дневник Аспида

11.01.1999

Lorem ipsum dolor sit amet, consectetur adipiscing elit, sed do eiusmod tempor incididunt ut labore et dolore magna aliqua…

12.01.1999

Lorem ipsum dolor sit amet, consectetur adipiscing elit, sed do eiusmod tempor incididunt ut labore et dolore magna aliqua…

13.01.1999

Lorem ipsum dolor sit amet, consectetur adipiscing elit, sed do eiusmod tempor incididunt ut labore et dolore magna aliqua…

14.01.1999

Lorem ipsum dolor sit amet, consectetur adipiscing elit, sed do eiusmod tempor incididunt ut labore et dolore magna aliqua…

15.01.1999

Нет, все же копировать латинскую тарабарщину по памяти нестерпимо. Какой смысл в написании слов в дневнике каждый день, хотелось бы мне знать. «Основной компонент лечения», в самом деле. Они рассчитывали, будто я начну записывать сюда мои сны? Все же Фрейд не прошел бесследно для германского целительства. Прискорбно. Однако копировать «Lorem» было каким-то подростковым бунтом, тем более глупым, что этот дневник никто не читает. И не прочтет, уж я позабочусь. Впрочем, воспользуемся принуждением для повышения квалификации. Или хотя бы остановим деградацию. Буду записывать заметки по алхимии. Уж что вспомню. Проклятое зелье. Хм. С него и начнем…

16.01.1999

Никогда, право, не думал, что буду радоваться прибытию Поттера в ближайшее свое окружение. Но эта забота — невыносима. Поттер хотя бы знает.

Чудовищно.

* * *

17.01.1999

Гарри Поттер соизволил явиться в Нору к воскресному обеду. Перси вышел его встречать — и, глядя как его обнимает Молли, давил в себе раздражение. Так ведь и не додумался, Золотой мальчик, что его здесь ждали. Так ни разу на обед и не выбрался. Тоже мне — герой.

Поздоровался холодно, но Гарри, кажется, даже и не заметил. Заметила Одри и чуть качнула головой. Перси улыбнулся ей, пожал плечами. Ну вот да. Увы. Какой есть.

Она притянула его к себе и поцеловала в щеку. Хороший, смеялись ее глаза. Какой ни есть, ты хорош для меня.

Ну и что еще нормальному человеку нужно, в самом-то деле?

За обедом Гарри вежливо поздоровался со Стивеном, умял пирог и в лицах рассказывал об Оксфорде — развлекаться в университете, похоже, умели, если только Золотой мальчик не привирал процентов на семьдесят, чтобы развеселить Молли. Если привирал — это делало ему честь.

Когда Перси встал, чтоб помочь маме убрать со стола — потому что иначе непременно бы подхватилась Одри с ее вечным «как же, это блюдо нельзя поднимать магией, будет же остаточное воздействие!» — то краем глаза заметил странное. Мелкое, непонятное, неправильное. И только потом — уже в ванной, за чисткой зубов понял, что же именно.

Гарри Поттер смотрел на Стивена не как смотрят на совершенно незнакомого человека, только что ему представленного. А как… как он сам наверное смотрел на Джорджа, во времена его редких визитов в Нору. Со тщательно скрываемыми радостью и беспокойством.

И что это значит?

Собственное отражение в зеркале нарисовало себе усы зубной пастой и ухмыльнулось. Перси погрозил стеклу зубной щеткой, будто палочкой, отражение присело, округлив глаза якобы в ужасе.

Зеркало заклинал Фред. Перси все обещал найти, как это заклятие снять, а в результате сам же его и обновил, когда оно слетело в конце прошлого лета. Много что слетело тем летом…

Гарри знает Стивена. И самая логичная гипотеза — либо папа рассказал, либо… Либо Гарри присутствовал при том «несчастном случае». И беспокоился, разумеется. Логично.

Перси не понимал пока, где они умудрились встретиться: сразу после Берлина Гарри уехал в Оксфорд, а оттуда про инциденты ничего министру не поступало… Но, в конце концов, не все же проходит через Перси. Аврорат пишет министру напрямую, так что, возможно…

Нужно написать Рону. Брат никогда не умел хорошо скрывать информацию.

* * *

Дневник Аспида

17.01.1999

Поттер по-прежнему бесцеремонен и совершенно ничего не знает о конспирации. Если меня еще не раскрыли — так лишь потому, что Уизли ненаблюдательны. Кроме, возможно, Персиваля.

Если объективно, раскрытие грозит мне только усилением заботы дорогой Молли. И потому с Персивалем следует договориться. Когда спина наконец совсем заживет, я спасусь отсюда бегством и неделю буду гробить здоровье в фастфудах Лондона.

18.01.1999

Как минимум неделю.

* * *

19.01.1999

На кухне разговаривали вполголоса, и Перси, спустившийся перед сном за молоком для Одри, задержал шаг. Он совершенно не собирался подслушивать, вот еще. Но он узнал Стивена и Гарри, и тон их беседы определенно не подходил беседе незнакомцев.

Нужно же разобраться.

— Ну так когда? — Это Гарри.

— Какая разница? — Стивен говорил жестче, чем привык слышать Перси. — И без меня напишут.

— Вот еще! Это несправедливо!

— Кричи громче.

— Несправедливо, — повторил Гарри тише. — Открытие сделал ты, статью писать тебе.

— С этим есть небольшие трудности. И если ты их не видишь, нужно сменить очки.

— Да ну. Это совершенно точно можно разрулить.

— Можно.

— Ну вот…

— Если предоставить высоким рецензентам мое досье. Всё мое досье.

Гарри промолчал.

— Так ты собираешься в доблестные авроры, или нет? — спросил Стивен бодро. И Перси решил, что это хороший момент, чтобы наконец войти.

Гарри, сидевший за обеденным столом, повернулся к нему с кружкой в ладонях. Стивен у плиты что-то помешивал в малом котле — и даже не вздрогнул от хлопнувшей двери. Над котлом поднимался… сиреневый дымок?

— Это страшный и ужасный яд, — сказал Стивен. У него глаза на затылке?

Гарри фыркнул.

— Это чернила.

Перси открыл было рот, но тут же решил, что варка чернил — совершенно личное дело, в которое лезть ему никак не нужно.

Подошел к шкафу, достал любимую чашку Одри — куст сирени на ней наконец-то распустился, Одри порадуется. Заозирался, ища кувшин молока, которого не было на своем месте у окна, рядом с вазочкой, и нашел на нижней полке шкафа «для запасов». Наверняка Стивен переставил, когда ингредиенты на столе раскладывал.

— Прекрасно, — сказал Перси, наливая молоко сквозь разогревающие чары — так получалось равномернее и вкуснее. — Я случайно услышал ваш последний вопрос, Стивен. И должен сказать, что ответ меня тоже интересует. Ты не собираешься стать аврором, Гарри?

Никакого осуждения, Перси, никакого. Нейтральный вопрос.

Гарри вздохнул.

— Да не знаю я. Набор вообще только в июне, куда торопиться-то?

— К поступлению нужно готовиться ответственно и заранее, — сказал Перси твердо.

— Совершенно согласен, — закивал Стивен, а Гарри за спиной застонал.

— Тебе, Стивен, просто скучно. И ты хочешь посмотреть, как я прыгаю.

— Разумеется, — ответил Стивен.

— Это для твоего же блага, Гарри, — произнес Перси. Убрал кувшин на правильное место и уже почти у самой двери кухни спросил:

— И где вы успели познакомиться?

— А с чего?.. — начал было Гарри, но Стивен прервал его.

— В Оксфорде, конечно, — ответил он. — Где же еще?

Действительно, где же еще.

Перси посмотрел, как кивает Гарри, и точно уверился, что вот сейчас ему нагло соврали. Ну да ничего, он все узнает. И раз уж Рон заделался хранителем секретов и не отвечает на письма, то ему есть кого спросить.

Тоже мне, тайн развели.

* * *

20.01.1999

К отцу Перси вырвался позже обычного. Переписка с Берлином приобрела характер дипломатической ругани, и он задержался, формулируя отчет министру.

Он все же немного повысил тон. Совсем немного. С другой стороны отреагировали ожидаемо резко — и подняли требования для успешной экстрадиции. Перси составил отчет — честно отметив собственную ошибку в переписке, — принес министру и замер у стола, пока тот читал.

С отчетами по Берлину министр знакомился немедленно и в его присутствии. Дело было на личном контроле министра — но фактически вел его именно Перси. И Перси все еще не понимал причин подобного доверия. Гордился — но не понимал. Его некуда было повышать: он занимал высшую должность на своем уровне, для прыжка дальше не было места — и еще долго не будет. Да и не потянет он уровень руководителя отдела. Руководителя секретарского пула — да, хоть сейчас. Собственно, он это делал и так, только от случая к случаю. Но министр давал ему задачи выше уровня его официальной компетенции, а с Берлинским делом — куда как серьезнее. Зачем?

К чему дразнить заведомо амбициозного карьериста, каким Перси знало все министерство?

Проверка? Но в случае ошибки не слишком ли высока будет цена?

Кингсли перевернул последний лист, подумал, постукивая пальцами по столу.

— Очень хорошо, — сказал он наконец. — Продолжайте.

— Продолжать? — переспросил Перси. Сердце провалилось куда-то в пятки.

Кингсли улыбнулся ему.

— Разумеется, из-за вашей… спешки, Персиваль, вам будет немного сложнее, но я уверен, что вы справитесь.

Перси едва удержал лицо. Министр передал ему в руки жизни двух человек. Мерзавцев, несомненно. Но — жизни. От того, как он поведет переписку дальше, будет зависеть, увидят ли они весну — или нет.

А ведь он все еще надеялся, идя сюда, что министр отстранит его от Берлинского дела. Возможно, выгонит с позором за ошибку в переписке. За неверную интерпретацию намерений. Но интерпретация министра устраивала… Или?

Кингсли смотрел на него твердо, спокойно, ожидая — чего?

— Приложу все усилия, — произнес Перси.

— Я в вас не сомневаюсь, — сказал министр.

Оказавшись за дверью, Перси потер лицо руками. Мерлин. Министр поддержит любое его решение. Вот тебе власть без последствий, Перси Уизли, ты же, кажется, мечтал о ней после войны. И что ты будешь делать?

К отцу он пошел немедленно после министра. Как было бы хорошо попросить у него совета! Но отец не поймет его проблемы. Артур — слишком мягкий человек, он ничего не посоветует, а только придет в ужас, даже если бы и было возможно ему рассказать…

Да и что рассказать? «Знаешь, папа, министр дал мне право решать, стоит ли экстрадировать бывших Пожирателей, которые почти убили нашего агента в Берлине с помощью темномагического ритуала. Да, это было именно там, где отдыхал Гарри. И если я решу так, как хочу, их казнят. А если я побоюсь — не смогу — то они выйдут гулять, потому что наш Визенгамот — все еще продажная помойка. И…»

Мерлин. Министр рассчитывает на то, что Перси сдаст назад. При этом имидж самого министра не пострадает — репутация Перси тем более, чему уж тут страдать, — а Визенгамот покажет себя во всей красе, и провести его реформу будет куда проще.

…А если Перси решит иначе, то министр станет «сильной рукой», Визенгамот возмутится — и в этом случае реформу протащить сквозь общественное мнение будет не сложнее. Казнь Пожирателей это самое мнение одобрит полностью.

Англия и министр выиграют, как бы ни повернулось дело. Идеальная ситуация, Перси, что же ты так дергаешься?

— Что-то случилось? — спросил Артур сразу же, как только Перси закрыл за собой дверь его кабинета.

Перси покачал головой.

— Да так…

— Работа? — Артур понимающе улыбнулся, и у Перси заныло в груди.

— Я получил что хотел, — выпалил он неожиданно для себя.

— Это всегда оборачивается проблемами. — Артур фыркнул. — Но ты справишься.

Интересно, о чем именно подумал отец. О том, что Перси наконец-то допустили переписывать какое-то постановление? Мелкий клерк и подхалим Перси Уизли, непонятно как затесавшийся в семью героев войны…

— Что бы ты сейчас ни думал, — от голоса отца Перси вздрогнул, — прекращай немедленно. Понял меня?

Перси улыбнулся. Кивнул.

— Ну вот и отлично, — сказал Артур. — Давай-ка лучше чаю выпьем.

Он вытащил из стола неизменный маггловский чайник с обрезанным проводом, наполнил его водой. Щелкнул тумблером.

И исчез.

* * *

Первые минуты Перси вел себя безобразно. Он смотрел на опустевший стул, сердце колотилось бешено, голова кружилась — и не мог двинуться.

Ему казалось, он спит. Сейчас моргнет — и реальность станет обычной. Вернется наконец, куда следует. Сейчас. Вот сейчас…

Потом он наконец моргнул. Сглотнул. И послал патронуса в аврорат. И второго — министру.

И остался на месте, ждать.

Чрезвычайная ситуация. Возможное вражеское проникновение на территорию министерства.

Руки чесались схватить палочку, кинуть диагностику на комнату, на чайник. Он не двигался. Только считал «и раз, и два… и — минута, и раз…»

Не думать, не думать ничего. Пока ничего не известно. Паника не поможет папе. Паника не поможет никому.

Не думать о лице мамы. Не думать совсем вообще. Считай дыхание, Перси. Ты мог быть частью заклинания. Наверняка и был. Папа пил чай постоянно. Всегда из этого чайника.

Ты приходил в одно и то же время, тебя наверняка заметили. Кто мог создать такое заклятие? Условный портал на присутствие его магии в зоне доступа?

В министерстве предатель, это очевидно. В отделе отца?..

…Насколько было бы проще, если бы он не постарался, чтобы о его визитах знало как можно больше народу. Заботливый сын Перси Уизли…

Прекрати об этом думать, Перси. Это неконструктивно. Думай о другом. Кто мог?

И зачем, Мерлин? Зачем?..

Спустя две минуты в дверь вломилась группа быстрого реагирования аврората, с самим Диксоном во главе. Следом — три человека с незапоминающимися лицами, в черных мантиях. Диксон немедленно набычился.

— Вы что тут забыли?

— Это наша юрисдикция, — прошелестел один из незаметных.

— Да вы чего себе позволяете?!

Перси удержал себя в руках. Не встал. Не начал орать. Ярость могла привести к стихийному выплеску и смазать картину.

Тут вошел министр, и под его взглядом и авроры, и невыразимцы замолчали и вытянулись.

— Ведет следствие аврорат, — отчеканил министр. — Сотрудники Отдела тайн участвуют в качестве консультантов. Я выступаю как главное контролирующее лицо. Дело на моем личном контроле, все отчеты и выводы мне на стол немедленно. Всем ясно?

Все поклонились.

— Прекрасно. Работайте.

Кингсли посмотрел на Перси прямо, Перси глубоко вздохнул. Нужно было попросить об отпуске. Он должен быть дома. Не формулировалось…

— Персиваль. Как только с вами здесь закончат, аппарируйте домой. У вас бессрочный отпуск по семейным обстоятельствам. Никакого геройства, вы меня поняли?

— Да, министр, — выдавил из себя Перси. — Спасибо.

— И удержите мистеров Поттера и Бреннана от героизма до вечера.

— Да, министр.

— Прекрасно, — произнес министр. Хмуро оглядел авроров и невыразимцев. — Не подведите меня.

Как только он вышел и дверь закрылась, авроры и невыразимцы посмотрели друг на друга. Невыразимец постарше вздохнул и протянул руку Диксону.

— Джон. Специализация по проникновению. Со мной Джаред — порталы и Джек — диагностика. Располагайте нами.

Диксон пожал ему руку.

— Один из ваших, один из наших пусть чайник посмотрят. Мы допросим свидетеля, потом вы. И вместе — кабинет. Как вам расклад?

«Джон» кивнул.

— Давайте работать.

* * *

Отпустили Перси спустя час подробнейшего допроса. Он дошел до министерского атриума, старательно не думая о том, что увидит дома, это всегда мешает правильной реакции. Но слишком четко помнился Хогвартс после боя. Суета матери, попытки помочь, позаботиться, всех устроить — и ее пустое лицо, и в глазах — провал в никуда.

Лучше думай о поручении министра, Перси. Как удержать Гарри от героизма? Достаточно невозможная задача, чтобы отвлечься, чтобы не крутились по кругу вопросы: как сказать, что. Как не дать увидеть собственный страх.

Отец жив. Жив. И часы на кухне это обязательно покажут. Ведь правда?

Он задавил плеснувший было ужас «а если нет?», подошел к камину, как делал всегда, подумал, что вот от каминной сети Нору наверняка отрубили первым делом, вышел из министерства и аппарировал домой. К калитке.

Чары оборачивали дом в четыре слоя, аж в глазах рябило, и пока Перси шел к крыльцу, его ощупали и, кажется, даже забрались в мысли: зачесалось в лбу и в затылке, и голову повело. Высшая защита, кто-то усилил их обычную… Или он просто забыл, какая она была?

Он очень боялся открывать дверь. Но встретило его тихое спокойствие, только в кухне негромко говорили. Перси выдохнул, прошел туда.

У плиты спиной к двери стоял Стивен, мешал в котле нечто с кислым запахом. Гарри, сгорбившись над столом, возил пестиком в ступке, налегая, похоже, всем телом.

— Мельче, мельче. Тебя плохо кормят и ты обессилел, Поттер?

«Поттер?», — куснуло удивление. И пропало.

За столом сидела мама. Быстро черкала на листах. Часы на стене показывали «Смертельная опасность». На Артура.

Перси упал на стул напротив мамы. С силой потер лицо.

Жив, жив. Папа жив.

Стивен никак не отреагировал на его появление. Гарри же обернулся через плечо, кивнул.

— Поттер, не отвлекайся, — рявкнул Стивен, и Гарри застучал пестиком усерднее.

Мама подняла голову.

— Перси, — сказала она, — Кингсли связывался с нами. Расскажи, что именно ты видел, и мы пойдем вызволять Артура.

В ее лице не было пустоты и отчаяния. Там было выражение, которое Перси даже не смог опознать сразу. Настолько не ожидал.

— Одри ничего пока не знает, ты ей пока не говори.

Перси молча кивнул на часы. Мама тряхнула головой.

— Она не увидит стрелку Артура, я ее спрятала.

— А… так разве можно? — Перси не знал, что спросить. И как. Он ожидал совсем не этого. Совсем не ярости, не гнева, не стали в знакомом до каждой морщины добром мамином лице.

— Это мой артефакт, — сказала мама. — Конечно, можно. Теперь нужно немножко усовершенствовать идею, и мы узнаем место, где Артура держат. И вытащим его оттуда.

Перси потер лоб. Ну конечно. Ну как же иначе…

Хорошо, что мама хочет действия, конечно хорошо. Замечательно просто. Но это же чистое безумие. «Усовершенствовать идею»! Часы же древний артефакт, семейный, старый…

— Министр просил его подождать.

…Или нет?

— Ну конечно, мы его подождем, дорогой, — сказала мама. — Даже я не сделаю указатель за полчаса. Провожусь до ужина, я думаю.

«Даже я»? Даже?

— Глупо не получить всю информацию, какую можно получить, — сказал Стивен от котла. — Кстати об информации. Расскажите нам, Персиваль, все, что вспомните.

— Сначала, — сказал Перси, — я хочу знать, что именно вы варите.

— Зерцало судьбы, — последовал ответ. — Идиотское, на самом деле, название…

Перси уставился в костлявую, прямую спину Стивена и сглотнул. Зелье высшей опасности. На кухне? В котле для варки пятновыводителей и заживляющего?

— Да не волнуйтесь, я знаю, что делаю.

— Учитывая то, как вы сюда попали, это не внушает мне доверия.

Стивен хмыкнул.

— Вы сначала узнайте все обстоятельства, Персиваль, а потом делайте выводы. Один источник — это всегда ненадежно. Один источник может искажать информацию для своих целей.

Намек был более чем ясен. Но папа не стал бы врать. И недоговаривать. Или… стал бы? Но зачем?

— Кинсли все объяснит, — сказал Гарри. Предъявил работу Стивену, тот кивнул. Гарри, отложив пестик, повернулся к Перси и налил себе стакан воды. — Так было надо, ты не обижайся.

— Вы не в Оксфорде познакомились, — очень вовремя осенило Перси. — Вы познакомились в Берлине.

Гарри улыбнулся.

— Ну да. Но это долгая история и не очень сейчас важная.

Гарри казался расслабленным — но Перси видел, как он стоит. Гарри был готов немедленно кинуться в бой. Спокойная уверенная готовность ко всему.

— Хорошо, — сказал Перси. — Я сейчас все расскажу.

И рассказал.

* * *

Кингсли пришел к ужину. Мама — на первый взгляд такая же, как обычно, — усадила его, усадила их всех, заняла Одри какой-то болтовней…

Перси едва удерживался от того, чтобы не смотреть на часы каждую минуту. Положение стрелки отца не менялось. Но каждый раз, как он отрывал от циферблата взгляд, его окатывало ужасом — что, если вот сейчас она просто пропадет? И все увидят, а он…

«Ты все равно ничего не изменишь», — говорил себе Перси. И смотрел в тарелку. И смотрел на Одри, на маму, на Гарри и Стивена, которые казались совсем спокойными, в то время как его самого так внутри скрутило страхом, что это, несомненно, было заметно…

— Все в порядке? — тихо спросила его Одри. Перси вздрогнул. Улыбнулся ей наверняка жалкой улыбкой.

— Да, конечно. Не волнуйся.

Одри нахмурилась.

И тут Кингсли сказал:

— Не беспокойтесь, Одри, это я виноват. Перси готовит мне важный доклад.

— Так это поэтому он сегодня работал дома? Как мне вас отблагодарить?

Одри улыбалась, и в эту минуту Перси был готов сделать для министра все что угодно.

— Ты слишком много работаешь, — шепнула она. Перси тряхнул головой, изобразил возмущение. Одри тихо фыркнула и подложила ему еще салата.

Полчаса спустя пытка кончилась. Одри поцеловала его в нос и поднялась наверх — она всегда дремала после ужина.

Как только заскрипела лестница, все будто встряхнулись — и нормальность распалась. Мама подняла палочку, и защита от прослушивания обернулась вокруг кухни. Невербальное заклинание высшего уровня. Перси потер висок.

— Давайте начнем, — сказал Кингсли. — Времени у нас не так много.

— Полчаса, — сказала мама. Бросила взгляд на полку шкафа, на умывающуюся рыжую кошку-таймер. Кошка спала кверху лапами, выставив белое пузо.

Какая странная точность. Почему полчаса?..

— Давайте, — сказал Перси и уставился на Стивена в упор. — Кто вы такой, и что тут вообще происходит?

Стивен переглянулся с Кингсли, тот пожал плечами и сделал приглашающий жест.

— Я — агент Аспид, — сказал Стивен. — Отдел тайн. Выполнял в Берлине миссию под прикрытием, по заданию здесь присутствующего министра. Там, собственно, имел неудовольствие пересечься с Поттером.

И Гарри, и министр явно ждали чего-то еще, но Стивен замолчал. И на взгляд Гарри только поднял бровь.

— Я — Гарри Поттер. — Гарри пожал плечами. — Поехал в Берлин развлечься, влип в операцию внешней разведки… Но ничего не испортил.

Стивен на это фыркнул, а Гарри ухмыльнулся.

— Аспид пострадал во время задания, — сказал Кингсли. — И когда мы смогли его экстрадировать, Артур решил, что будет правильным обеспечить ему наилучшее лечение. Как его непосредственный начальник.

— Что? — Перси моргнул. — Но вы же только что сказали, что он… что Стивен относится к Отделу тайн?..

Кингсли кивнул.

— Вы издеваетесь? — Перси перевел взгляд с него на Гарри, на Аспида… На маму, стоящую спиной к плите.

Мама улыбнулась ему.

— Я — Молли Уизли, — сказала она. — Артефактолог Отдела тайн в отставке.

— Ты никогда не говорила!

— Мы не можем разглашать подобное даже дома. Кроме исключительных случаев, как сейчас. Клятвы отдела бессрочны, дорогой. Артур даже мне не рассказал, когда его повысили до начальника отдела, но я, конечно, поняла… — Она сглотнула. — И теперь, когда мы наконец-то знаем, с кем работаем, Кингсли, прошу тебя…

— Да, конечно. — Министр вздохнул. — Но мне нечем вас порадовать.

— Погодите, — сказал Гарри. — Давайте все же подождем немного, они сейчас…

Тут полыхнул камин, — Перси подпрыгнул, нашаривая палочку,— и из пламени вывалились Рон и чихающая Гермиона.

— Извинитезаопоздание, — Рон помог Гермионе встать. — Ее в универе закрутили.

— Камин же закрыт, — не сдержал удивления Перси. — Или нет?

— Я открыла для них, — сказала мама. — По паролю.

Перси моргнул. Артефактолог, подумал он. Артефактолог Отдела тайн. Это значит, что мама вот так может справиться — ну, с чем угодно?..

Рон отодвинул Гермионе стул, брякнулся рядом и выдал:

— Ну, кого атакуем?

— Вы нашли, кто? — одновременно с ним спросила Гермиона и чихнула в сложенные ладони. — Простите, я золу вдохнула на нашей стороне.

— Неизвестно, — произнес министр. — Мы нашли — как. Но это мало что прояснило. Портал, активация по включению тумблера в присутствии Персиваля.

— Как и ожидалось, — сказал Аспид. — И какой принцип детекции магии?

— Ничего физического, — проговорила мама задумчиво, — Артур бы заметил.

Кингсли достал из кармана папку, увеличил и протянул маме лист. «Стивен»-Аспид немедленно встал и сунул туда нос.

— Хм!

— И действительно. — Мама хмуро смотрела на лист в руках. — Что-то мне это напоминает…

— Напоминает? — Аспид коротко рассмеялся. — Да если это в физическую форму перевести, с привязкой, знаете, что будет?

— Хм. Ну, не совсем.

— Не совсем. Но как похоже-то!

Перси смотрел на них, чувствуя недоумение и раздражение. Как он не любил ничего не понимать!

— Эй, — произнес Рон, — может, поделитесь информацией? У меня ж рядом эксперт сидит по замороченной невербалке.

— Рон! — Гермиона покраснела. — Перестань, это неправда. Я вообще только учусь. И уж рядом с миссис Уизли…

Перси нахмурился.

— Вы знали?

— Что мама была в отделе? — уточнил Рон. — Ну да.

Но прежде чем у Перси оформилась теория о том, как вся семья дезинформировала его и Одри, Гермиона вздохнула и покачала головой.

— Боже, Рон, ну думай же, как тебя поймут. После возвращения Гарри из Берлина нам пришлось принести усеченные клятвы отдела, вот и все. Так получилось.

— Они тоже влезли в операцию внешней разведки, — пояснил Кингсли. — И я решил, что разрушений будет куда меньше, если дать им всем ограниченный доступ.

— Чего мы не видали в том отделе. — Рон ухмыльнулся. — Ну так покажете?

Вместо ответа мама провела палочкой над листом — и над столом повис спутанный клубок разноцветных нитей. Гермиона выдохнула и подалась вперед. И, к изумлению Перси, Гарри тоже наклонился к клубку и прищурился.

— Ничего себе, — пробормотал он. — Это чего, Герберт-Улисс? Или у меня в глазах рябит? Пересобранная невербалка портала?

— Неплохо, Поттер, — сказал Аспид. — Оно и есть. И обратите внимание на фиолетовую линию. Детекция.

— Это чье такое?..

— Ой, — Гермиона вздрогнула. — Это ж… Это то, что я думаю?

— Вы озвучьте, что вы думаете, для начала, мисс Грейнджер.

— Эй, вы полегче. — Рон нахмурился. Аспид молча поднял в воздух ладони. Выглядело это почему-то совсем не мирно.

— Мальчики, — укоризненно сказала мама, и «мальчики» немедленно сдулись. — Ты совершенно права, милая. Это действительно взято… оттуда.

— Оттуда? — переспросил Гарри. Переглянулся с Роном. Посмотрел на Перси — и было неприятно осознавать, что понимаешь не больше — а, пожалуй, и меньше…

— Это часть Темной метки, — сказала Гермиона. — Я немножко разбиралась в ее структуре…

Перси решил не задавать напрашивающегося вопроса и не спросил «зачем». Разбиралась — значит так нужно. Вон, и Рон смотрит с умиленной гордостью… Как же Рон вырос, вдруг ударило Перси. А он и не заметил.

— То есть это Пожиратели? — спросил он.

А не мог ли тот, кто это сделал, быть связанным с теми — в Берлине? Хотя нет, не складывалось…

— Не обязательно. — Аспид вернулся за стол, сел напротив Перси и выпил воды — полную чашку залпом. — Слишком уж творчески переработаны чары, тут нужен несколько иной склад ума.

— Взрослый маг, — сказала мама, хмурясь на лист с заклятием. — Скорее даже моего возраста, исследователь… В отделе таких немало.

— Или это кто-то с континента, которому заказали схему. — Аспид пожал плечами. —Исполнитель, вполне вероятно, совсем другой человек. Магическую подпись прочли?

— А вот тут начинается самое интересное, — сказал Кингсли. — Ее там нет.

То есть? Заклятие что, «самоналожилось»?

— И какое объяснение дает отдел? — Мама даже опустила листок.

— «Ищите артефакт», — ответил Кингсли. — Но я вас попрошу, Молли, сделать мне вторичную экспертизу.

— Да, разумеется… — Мама нахмурилась. — Но это не похоже на артефакт… Такая сложная структура, наложенная одномоментно… Не представляю, как сделать в этом случае незаметную активацию.

— А если к Артуру кто-то зашел, когда его не было? — спросил Гарри. — Ну зашел, принес чего, вроде как алиби, и поставил эту штуку. И никто не увидел.

Перси мысленно фыркнул. Министерство — это даже не Хогвартс. Министерство устроено совсем иначе.

— Детекторы магического воздействия есть в каждом кабинете, — сказал он. — Мы бы иначе не вылезали из Паутины Подчинения. Например.

— А снять их можно? — Рон прищурился.

Перси чуть улыбнулся.

— На это тоже есть детекторы. И ведь их не сняли?

— Не сняли, — подтвердил Кингсли. — Все чисто.

— И всех, кто к папе заходил, наверняка уже проверили.— Рон не спрашивал, а констатировал.

Кингсли кивнул

— Никого необычного. Все приходили по делу, почти все видели чайник, некоторые даже чай пили…

— Веритасерум! — выпалил Гарри. — Вы проверяли?..

— Ну в самом деле, Поттер. — Аспид поморщился.

— Что, это нелегально?

— Нет. Очевидно. Но он отсеет слишком мало подозреваемых. Клятва, например, отдела защищает от его действия, иначе бы работать было невозможно, и у огромного количества министерских работников привитая аллергия. Была такая милая традиция в некоторых чистокровных семьях…

— Вот гады склизкие, — сказал Рон в пространство. Гермиона пихнула его локтем в бок.

— Чего? Я это фигурально!

— Но Гарри прав, — вдруг сказала Гермиона. — Его ведь могли не сразу. Это заклинание. В министерстве же постоянно колдуют, наверняка есть способ, ведь верно?

Что?

— Мисс Грейнджер, — вкрадчиво произнес Аспид, и Гермиона, вздрогнув, уставилась на него. — Представьте себе, что перед вами сидят полные идиоты, вроде первокурсников Хогвартса. И объясните им вашу несомненно гениальную мысль.

— Вот как он так говорит вроде комплименты, что хочется врезать, а? — пробормотал Рон себе под нос, но Аспид услышал и ухмыльнулся:

— Большая и неустанная практика, мистер Уизли.

И ведь эту интонацию Перси точно где-то слышал, но никак не мог вспомнить — где…

— Я подумала, — медленно и с долей опаски произнесла Гермиона, — что ваша министерская защита наверняка не активируется от всего вообще. В министерстве же постоянно колдуют, даже чтобы свет зажечь. Да и на бытовых предметах постоянно надо заклятия обновлять, на тех же перьях, или чайнике — там же было собственное заклятие, иначе бы он не работал совсем. Ну и наверняка там какая-то умная система определяет, что вот это разрешено, а это — нет, невозможно же туда вписать весь список известных заклятий, их же тысячи!

— Но портал защита наверняка бы засекла, — сказал Перси. — Как бы она ни была сделана. Портал без санкции владельца кабинета — однозначная опасность.

— Да, именно! — просияла Гермиона. — Так ведь проще, правда?

Перси моргнул. Он, кажется, пропустил середину аргумента. Судя по суровому виду министра — не он один.

— Мисс Грейнджер… — прошелестел Аспид. Перси даже вздрогнул.

— Но вы разве не поняли? — Гермиона посмотрела удивленно.

— Я — да, — ответил Аспид. — И, наверняка, Молли…

Мама улыбалась Гермионе. С гордостью и одобрением.

— …Но вы все же объясните так, чтобы поняли все.

— И чтоб не пришлось объяснять нам, — пробормотал Рон еще тише, чем раньше.

— Вот именно, мистер Уизли.

— Портал был последним, — сказала Гермиона. — И его поставил Артур. Сам. Ну вот когда чайник включил. Поэтому портал ничего не засекло и ничего не активировалось. А до этого его не было, но все его части были — ну вот как если бы вы на столе строили из книг башню, книгу на книгу, да? А потом бы она обвалилась прям на голову тому, кто стол чуть подвинул. Пока стол не подвинули, башня никому не мешала, а обвала — в финальной форме — и вовсе не существовало…

— И эту башню могли строить долго, — медленно произнес министр.

— Ну да! Ну, не очень долго, — поправилась Гермиона, — мистер Уизли бы наверняка понял, если бы слишком долго. Но не обязательно вчера. И не обязательно в его присутствии, конечно. Хотя в его отсутствие защита могла быть совсем другая, это тоже вероятно…

— К нему ходило полминистерства, — пробормотал Перси. — Это же невозможно…

— Меня другое интересует. — Рон смотрел хмуро. — Это все складно очень, с этой башней. Но Перси наш этому строителю был зачем? Если б Перси там не было, папу хватились бы куда позже. Он отвлекал внимание папы от чайника?

— Возможно, — произнес Аспид. — Так же вероятно, что ему нужно было, чтобы Артура хватились как можно быстрее.

— Странное какое-то похищение.

— Странное.

Пискнула кошка-таймер на полке. Она уже проснулась и сидела столбиком.

— Но ему это не поможет, — решительно сказала мама. — Зеркало как раз настоялось, пора. Стивен, дорогой…

— Конечно.

Аспид повел рукой, и все, стоявшее на столе, раздвинулось в стороны, освобождая середину. Следующим пассом на столешнице возник защитный круг. Темно-красный.

Рон вздрогнул, Гермиона нахмурилась. А Гарри наклонился ближе, прищурился.

— А… Э… Это ж варенье, нет?

— Варенье? — Возглас у Гермионы получился задушенный.

— Ну так не кровь же, — ухмыльнулся Аспид. — Варенье отлично подходит по всем характеристикам, вы посчитайте на досуге, мисс Грейнджер. Куда лучше мела. И, кстати, крови, для светлой-то магии.

Перси отвлекся на варенье и не заметил, как мама подошла к столу, держа в руках… миску. Обычную салатную миску в цветочек, с налитой в ней серебряной жидкостью. И поставила ее в варенный защитный круг на столе.

И вот тут Перси понял, что же это такое, и не рванулся из-за стола только потому, что замер в ужасе.

— Зерцало судьбы! Его же! Постановление! Высшая защита!… — Кажется, он хрипел, и слова не лезли из горла.

— Дорогой, дорогой, ну что ты! — воскликнула мама. — Ну что ты, не нервничай так!..

— Перси, ты чего? — недоуменно спросил Рон. А вот Гермиона явственно побелела. Посмотрела на миску, на расслабленного Аспида, на кинувшуюся к кувшину с водой маму и медленно кивнула.

— Это ведь не просто миска, да?

— Теперь, конечно, не просто. — Мама вернулась со стаканом воды, и Перси пришлось его выпить из ее рук. Ему было мучительно стыдно своей паники. Вот только он слишком хорошо помнил, что оставалось от сваривших Зерцало и решивших посмотреть на судьбу в неправильной посуде. К проекту постановления об унификации обращения с зельями высшей опасности прилагались колдографии процесса.

— Я все же не совсем дурной артефактолог, дорогой, — улыбнулась мама. — Ну вот… А теперь давайте посмотрим…

Она наклонилась над миской, протянула руку.

— Покажи мне Артура, моего мужа, там, где он сейчас находится. — От слов приказа плеснуло магией, властной и сильной.

Зерцало взволновалось. И просветлело.

В глубине миски будто открылось окно — и прямо по центру его стояла Арка Смерти.

* * *

Заснуть у Перси не получилось. Он встал с постели, шепотом бормоча заглушающие, чтоб не побеспокоить Одри, спустился вниз. Заглянул на кухню — пустую, ночную, такую же, как обычно. Ни следа Зерцала. И даже запах от сваренного скоропалительно Сна-без-сновидений уже выветрился… Стрелка папы все еще показывала «в смертельной опасности».

Перси подошел к окну, уставился в сад.

Мама допрашивала Зерцало полчаса, а они сидели вокруг, молча, только министр и Аспид подсказывали формулировки… Что угодно, только бы изменить вопрос так, чтобы увидеть отца — а не Арку, ведь не может же быть…

Когда мама развеяла Зерцало одним словом и рухнула за стол, Перси показалось, будто вокруг рассыпался дом. Крыша провалилась, обвалились стены. Даже когда умер Фред, даже тогда мама не…

Тогда в ней было горе, словно огромный дементор. А сейчас и его не было. И он не знал, что сделать, какие найти слова, если и слов-то не осталось, один какой-то крик о несправедливости, ни к кому даже не обращенный…

— Стрелка мистера Уизли стоит на «смертельной опасности», — сказал вдруг Гарри. — А это значит — он жив. И мы его достанем.

— Часы… могут сбоить, — прошептала мама, но посмотрела на Гарри, и Перси чуть не кинулся обнять ее. Но побоялся помешать. У нее оживал взгляд. Оживал!

— Я верю вашим часам, — проговорил Гарри твердо.

— Поттер прав, — вдруг произнес Аспид. — Я вообще не помню, чтобы ваши артефакты сбоили, Молли. А то, что из Арки никто не возвращался — ну так это же чисто технический, право, вопрос. Мало ли кто чего никогда не делал.

— И правда. — Мама кивнула. Улыбнулась. — Спасибо, Северус.

И разрыдалась, спрятав лицо в ладони, и вот тут Перси успел первым и все же ее обнял.

А что именно она сказала, он понял только позже. И сознательно отодвинул на задворки сознания, обдумывать не было времени. Нужно было досидеть совещание, кивнуть на предложение министра, подписать клятву о неразглашении секретов отдела…

Нужно было подняться к Одри и делать вид, что все прекрасно. Делать вид у него всегда замечательно получалось.

— Любуетесь? — спросили его из-за спины.

— Я вас слышал, — сказал Перси, не оборачиваясь.

— Я знаю. — Скрипнул стул. — Я не хотел, чтобы вы меня убили от удивления. Это было бы как-то глупо.

— Аспид, значит. Давно?

— Всегда. — Судя по интонации, Аспид усмехался. — Оценка, разумеется, субъективная.

— То есть, вас не зачислили в отдел… — Перси замялся, ища формулировку.

— За мою негероическую несмерть в прошлом мае? Нет.

Нет. И Гарри это знал… Узнал, поправил сам себя Перси. Узнал в Берлине. То есть вот этот самый агент, которого в Берлине чуть не убили, которого экстрадировали с таким трудом — это и был…

— Я бы никогда не поверил, что вы работали на моего отца.

— Я работал на Орден Феникса, — поправил его Аспид. Называть его Снейпом отчего-то не получалось, даже мысленно. — Отдел предоставил мне поддержку, но в первую очередь я всегда работал на Орден.

— А во вторую?

— На магическую Британию, разумеется. — Аспид наверняка ухмылялся.

— Разумеется. — Перси отвернулся от окна. Аспид сидел, развалившись на стуле, закинув ногу на ногу. Покачивал стаканом с водой в худых пальцах, будто бокалом с вином. Лицо его оставалось спокойно, даже бесстрастно.

— Вы совершенно не похожи, — вырвалось у Перси. — На директора Снейпа.

— И слава Мерлину. — Аспид пригубил воды. — Не люблю походить на мертвых.

Перси нахмурился.

— И у нас с вами много более интересных дел, чем обсуждать давно почивших директоров, — добавил Аспид. — Нам предстоит совместная операция, и я бы хотел ее обсудить.

— Нам — и Гарри.

— С Поттером я уже работал. — Аспид повертел свободной рукой в воздухе. — Поттера я поставлю на Арку, и он найдет всё, что там можно найти, в этом ему вполне можно доверять.

— Гарри не исследователь.

— Исследователей там и так хватает. Поттер — организатор. Он их пнет в нужном направлении, и они сами всё найдут.

Перси уселся напротив Аспида и призвал кувшин молока.

— Вы неожиданно высокого мнения о его способностях.

— Я объективно оцениваю реальность, — ответил Аспид равнодушно. — Вопрос профессионального соответствия. Вот вы, например, не организатор. Хотя вам бы хотелось им быть. И вы, скорее всего, себя им считаете.

Перси чуть не подавился молоком. Да, он считал. И у него были основания! Что этот Аспид вообще себе позволяет!..

— Вы не организатор, потому что вам не нравится управлять людьми. — Аспид смотрел едко и жестко. — Вам, Перси, нравится управлять процессами. Чтобы людьми управлять не пришлось. Людей вы не видите.

— Я знаю всех, кто работает в министерстве!

— И какова ваша характеристика, к примеру, на Джонаса Икви? Вы его часто видели.

Перси чуть не фыркнул.

— Стол у маг-окна, папин отдел. Старательный, насколько я знаю. Но звезд с неба не хватает. Не очень умный. Зато дотошный, почерк хороший. Никаких амбиций.

— Это один из лучших аналитиков отдела, — сказал Аспид. — И вот с чем, а с амбициями и с умом там все прекрасно.

— Отдела? — тупо повторил Перси.

— Ну вы же не думаете, что все невыразимцы томятся в глубоких министерских подвалах и появляются пред обычными смертными только в черном и под чарами «неузнавания»?

Перси до этого момента считал именно так. Просто не думал над вопросом. В конце концов, там же указано, на тех этажах, что там располагается «Отдел тайн», где же его сотрудники еще могли находиться?

— Подвалы, куда мы завтра и пойдем, заняты в основном исследователями. Все же остальные рассеяны по министерству. Часть разведки с контрразведкой, конечно, сидят и в подвале, но лишь малая, им там неудобно работать. Сами понимаете, никто не горит желанием делиться секретами с мрачными неузнаваемыми людьми в черном.

Перси потер лоб. Глотнул молока.

— Но вы хорошо видите процессы, Перси. Взаимодействия элементов, выполняющих свою работу. И то, где эти элементы и процессы сбоят. Что нам и нужно.

— Почему вы вообще решили, что виновник там?

— Потому что убить человека очень просто, — сказал Аспид. — Даже без магии. А уж с магией… И убрать человека, не убивая, очень просто. Но обычный маг подумает прежде всего о чарах, о трансфигурации. Чтобы вообще подумать об Арке, Арку нужно видеть каждый день.

Перси кивнул. Сам он Арку — например, для тех Пожирателей из Берлина, захоти он, чтоб они исчезли навсегда, — в качестве орудия преступления не рассматривал бы точно.

— Но неужели преступник этого не знал? Может, он решил подставить кого-то?..

— Вполне вероятно, — сказал Аспид. — Даже наверняка. Но чтоб кого-то подставить, надо о нем хотя бы знать. Так что без визита в Отдел не обойтись. Мы будем изображать уши и глаза министра. Особенно вы. И вас никто не будет принимать всерьез, а вот меня — совсем наоборот.

В Перси шевельнулась было обида — но он придушил ее. Потому что не понять, что ему только что сказали, мог только идиот.

— И кого мне играть? — спросил он.

— Вы ваше эпохальное выступление о стандартизации котлов помните?

— Это было очень важно! — буркнул Перси.

— Не так, — поморщился Аспид. — Покажите мне свое возмущение моим непониманием важности вашей работы. Еще. Вот, точно так вы будете смотреть на всех придурков исследовательского отдела, когда они будут забывать, над чем работают, сколько это стоит и кому оно вообще нужно. И детали выспрашивайте. Больше деталей.

— Разберусь, — сказал Перси. — А вы, как я понимаю, будете блистать и отвлекать преступника.

— В меру моих нескромных сил, — хмыкнул Аспид. — Хорошо бы он меня убить попытался, вот только два раза так точно не повезет… Идите спать, Перси. Или у вас есть вопросы?

— Только один, — сказал Перси, поднимаясь. — Такой портал мог вести куда угодно. Почему Арка? Не только же потому, что она постоянно на глазах. Это же какая-то глупость!

— Ему зачем-то нужно, чтобы Артура не смогли освободить. — Аспид допил воду и развеял стакан, даже не достав палочку. Позер. — И чтобы Артур не был мертв. Любая трансфигурация конечна, трансфигурация в неживой предмет чаще всего убивает превращенного. Особенно если этот условный камень забросили в совсем не условное море. И ему это не нужно. И я с вами совершенно согласен, это очень странно. Но завтра мы будем знать больше.

У двери Перси остановился, и спросил, не оборачиваясь:

— Вы правда думаете, что папу можно… вернуть?

— Да, — сказал Аспид.

Перси не стал уточнять, считает ли Аспид, что это теоретическая возможность, или они смогут найти способ в ближайшее время. У него было ощущение, что ответ ему слышать не стоит.

* * *

С утра Перси собрался на работу так, будто ничего особенного не происходило. Пока они с Одри вставали, внизу слышался приглушенный шум, а после, за завтраком, мама, выглядевшая совсем как обычно, извинилась за него. «Артуру пришлось уйти рано», — сказала мама, и Перси изумился естественности ее голоса. А потом заметил новую брошь на мамином платье, аляповатую бабочку, с крыльями разного цвета, и понял: магия. Артефакт. Собранный, наверное, вчера вместо сна, ибо когда же еще…

В министерство они ушли через камин вместе с Аспидом, на глазах у Одри, и подождали Гарри в Атриуме, неуютно и непривычно пустом с прошлого мая. Не убрать пожирательскую пропаганду было, разумеется, невозможно, на замену был объявлен недавно завершившийся конкурс. Аспид разглядывал пустое место с ленивым интересом.

— И что здесь будет? — спросил он. Мысли о том, что Перси может этого не знать, у него явно не возникло. И правильно.

— Восстановят старую, — сказал Перси.

— Не лучший вариант.

— Другие еще хуже. Там был, например, памятник Гарри, попирающему Зло.

— Прямо вот так, целое Зло? — Гарри подошел к ним от публичного камина, отряхиваясь. Он кривовато улыбался. — И как оно выглядело?

— Как василиск с головой Волдеморта. Черного цвета.

— Даже цвет переврали. — Гарри поправил очки. — Зло должно быть розовым.

— Почему розовым? — удивился Перси.

— Ну это же истинный цвет Зла! А ты не знал?

— Из вас, Поттер, не выйдет патриотического скульптора, — сказал Аспид очень сочувственно. — Прошу вас мужественно смириться с этим.

Гарри дернул углом рта и еще раз поправил очки.

— Я постараюсь. Мы тут будем ждать, или нам лучше прямо туда подойти?

— Нас встретят, — сказал Перси.

Через зал к ним уже шел человек в черной мантии и с простым, совсем невнятным лицом, которое вблизи прояснилось и оказалось худым и острым, как карандашный набросок. Перси никогда его не видел.

— Роберт Крокер. Исполняющий обязанности.

Чьи — было и так понятно. Перси пожал протянутую сухую ладонь. А ведь он встречал Крокера, не мог не встречать — тайный заместитель отца с ним наверняка сталкивался…

С Гарри и.о. начальника Отдела поздоровался так же ровно, а Аспиду лишь едва заметно кивнул. Просто чтоб обозначить приветствие. Аспид же ухмыльнулся и не поприветствовал Крокера вовсе. У Аспида вновь было неуловимо другое лицо, и сам он стал каким-то другим.

— Пойдемте, — сказал Крокер и повел их вглубь министерства.

* * *

Про Отдел тайн Перси слышал от Рона в подробностях. Про белесые мозги в огромных аквариумах, про черные стены, переходы, про Зал Пророчеств, хроновороты. Арку. Еще тогда он не понял, где же во всех этих чудесах работали сами невыразимцы. Ответ оказался прост: нигде.

Невыразимцы работали ниже. И даже это оказалось весьма условным понятием.

Они спустились на лифте до самого дна — до ненумерованных этажей, и дверь лифта открылась — к изумлению Перси — в обитый деревом старомодный коридор. Он ожидал чего-то… пожалуй, зловещего. Темноты. Далеких огней.

— В мой кабинет, — сказал Крокер в воздух. И провел их по коридору, оказавшемуся совсем коротким. Дверь в конце его открылась в такой же старомодный кабинет. С глубокими кожаными креслами, огромным столом, книжными полками и бюстом Бэкона на одной из них.

Дверь в кабинете была одна.

Крокер усадил их в кресла, сам занял место за столом. Улыбнулся неприветливо.

— Добро пожаловать в Отдел тайн, господа. Настоящий отдел — а не то, что вы видели в свое время, мистер Поттер.

— У вас отдельный вход, или этот ваш коридор работает как каминная сеть? — спросил Гарри. Крокер явно удивился вопросу и посмотрел на Гарри иначе. Словно впервые увидел.

— Использование схоже. Но принцип реализации, разумеется, совершенно иной.

— Это внемировой анклав, или мы сейчас правда находимся в подвале министерства?

Крокер хмыкнул.

— Разумеется, анклав, мистер Поттер. Но министерство само по себе является чередой анклавов, как вы наверняка уже догадались. Нет? Прискорбно. Вполне очевидно, что министерство никак невозможно было бы спрятать от магглов, просто закопав под землю.

Гарри прикусил губу, но промолчал.

— Министр, — произнес Перси самым своим официально помпезным тоном, — послал нас проинспектировать отдел. Мы надеемся на ваше содействие.

Взгляд Крокера стал неприятным.

— Мы всецело сотрудничаем с авроратом в расследовании этого отвратительного происшествия, и результаты будут вскорости.

— Министр хочет представлять себе, что именно происходит в отделе, чтобы сделать свои собственные выводы.

— И вы искренне рассчитываете узнать достаточно, чтобы их сделать? — Крокер поднял брови. — Ну что ж, постарайтесь. Я, разумеется, окажу вам всяческую поддержку. Но я вас уверяю, инцидент вскоре разрешится благополучно, и виновные понесут наказание.

— Защищаете своих, Крокер? — лениво спросил Аспид. Голос его истекал ядовитым медом.

— Отнюдь, — ответил Крокер холодно. — Я, господа, совершенно уверен, что виновный в исчезновении Главного — именно наш сотрудник. На столь сложное колдовство никому иному в министерстве, очевидно, не хватило бы квалификации. И именно это внушает мне уверенность в скором благополучном исходе.

— И на чем же она основывается? На ваших желаниях?

— Вы никогда не были штатным сотрудником, Аспид, не так ли? — Крокер усмехнулся. — Иначе вы бы знали столь очевидные вещи. Последняя редакция наших клятв строго запрещает причинение непоправимого вреда нашему начальству. Чем грозит нарушение клятвы отдела вы, я надеюсь, представляете?

— В мое время она вынуждала к личной сдаче с повинной в Азкабан. Я надеюсь, сейчас она не требует поцеловать дементора?

— Нет. — Крокер улыбнулся. — Всего лишь Аваду в голову. Артур все собирался пересмотреть комплекс клятв, но у него после победы были иные дела. К сожалению, пока пересмотр существует лишь в черновой редакции.

— Пересмотр сложного комплекса магических контрактов требует всесторонней тщательной проработки, — очень спокойно произнес Перси. — Слишком легко допустить ошибки, несовместимые с нормальной деятельностью.

И с жизнью тоже. Слишком, слишком многие забывали, что неуважение к магической бюрократии может убить.

— Несомненно. — Крокер казался весьма довольным вмешательством. Перси, вероятно, подтвердил какую-то его теорию. Сам же Перси пытался обуздать неприязнь: в Крокере ему не нравилось все. Начиная от кабинета и кончая интонациями. Но от него требовалась взвешенная и объективная оценка, и эмоциям там места не было.

— В качестве первого шага нашего сотрудничества, — сказал Перси, — я прошу вас выдать нам карту, список подразделений и имена ключевых сотрудников.

— Ну конечно. — Крокер пошелестел бумагами на столе, на взгляд Перси, нарочито, и вытащил папку. — Это вам, мистер Уизли. Изучайте. Пока же, если у вас нет других вопросов, я позову моего секретаря и он покажет вам отдел.

* * *

Секретарем Крокера была худая девушка с пустым, абсолютно спокойным лицом. Она встретила их за дверями кабинета, в безлюдном старомодном коридоре, окинула равнодушным взглядом и произнесла:

— Не нужно представляться, я читала ваше досье.

— Вы, Зеркало, совершенно не изменились, — сказал Аспид. — Как вам это удается?

— Никак, — ответила Зеркало. — Вы пытаетесь мне польстить. Это лицо вам не идет, Аспид. Раньше было лучше. Я вам советую его поправить.

— Непременно, — ухмыльнулся Аспид. — Вот только решу, на что же именно.

— Я же сказала, — все так же ровно произнесла девушка, — раньше было лучше. Но не будем отвлекаться. Что именно вы хотите увидеть?

— Нам дано задание ознакомиться с работой отдела, — сказал Перси. — Как можно подробнее. Самим министром!

— У вас нет доступа для этажей разведки. — Упоминание министра Зеркало не впечатлило.

— У меня есть, — сказал Аспид. — Но туда я схожу сам. Покажите нам все остальное. Сколько его там осталось.

Зеркало чуть качнула головой — это был первый намек на присутствие у нее хоть каких-то эмоций. Но ответила по-прежнему ровно.

— Разумеется.

И открыла дверь в глухой до этого стене. Деревянная панель отворилась — в такой же старомодный коридор, даже с мягкой ковровой дорожкой на полу. И с газовыми рожками на стене. Будто коридор не Отдела тайн, а клуба в Сити, который забыло время.

— Секция 10-бета, — сказала Зеркало. — Прошу следовать за мной.

И они, разумеется, последовали.

* * *

Секция 10-бета, как значилось на карте-каталоге Перси, относилась к исследованиям «трансформаций». По правде говоря, он ожидал увидеть трансфигурационную лабораторию. Что-то большое, светлое, уставленное артефактами. Похожее на кабинет Дамблдора.

Комната была действительно большой, но довольно-таки темной, загроможденной, как ему показалось, стеллажами… Хотя нет…

Комнату заполняли полупрозрачные разноцветные кубы с чем-то внутри. Чем-то живым.

— Они двигаются, — прошептал Гарри и поднял палочку.

— Никакой магии! — резко бросил Аспид. — Без руки хотите остаться, Поттер?

— Да без руки-то ладно… — Из ближайшего к ним куба вышел высокий человек в маске осьминога и в коричневом глухом комбинезоне. — Вот без легких — это будет похуже!

И весело рассмеялся. Представился — Дэйв, Дэйв Сидни, — извинился, что не подает руки — руки, знаете, грязноваты, да, — и только тогда Перси понял, что то, что он принял за маску, на самом деле является его лицом.

— Это наша новейшая разработка! — Дэйв подергал себя за «хоботок». — Универсальный респиратор! Любые среды! Любая гадость в этих средах!

— В самом деле? — Перси пытался удержать скептицизм, но получилось плохо.

— Несомненно! Совершенно любые!

— Но недолго, — сказал Аспид с неприятной улыбкой. — Пара минут хоть есть?

— Вот еще! — Дэйв возмутился. — «Пара»! Эту стадию мы прошли уже три года назад! Давайте я вам тут все покажу! Мы занимаемся адаптацией. Да-да, и вы спросите какой. А я вам отвечу! Да, отвечу! «Всякой», отвечу я вам! Нет ничего, адаптацией к чему мы бы не занимались, от холода до отсутствия кислорода в атмосфере…

Показал он и вправду все. Все кубы — с папоротниками, росянками, кактусами, розами, ящерицами, ежами, кошками… — и сотрудников. Которых было всего двое — и выглядели они, будто только что сами вылезли из кубов. У парня с лица еще не сошла чешуя, а девушка была зеленого цвета.

— Нам бы не помешало немного внимания. — Смотрел Дэйв почему-то на Перси, а не на секретаря начальства. — Ну хоть бы еще одного сотрудника сюда переманить, интереснейшая же тема, и простор для карьеры просто ошеломительный. Ошеломительный!

Перси молча кивнул, а Дэйв почему-то обрадовался и продолжил говорить о перспективах до самой двери — и у самой двери попрощался и нырнул в ближайший куб.

Перси переглянулся с Аспидом, тот закатил глаза. И явно хотел прокомментировать, но секретарь открыла следующую дверь.

— Секция 185.

Это оказалась библиотека. Наверное. Стеллажи стояли стенами, оставляя только узкий — спиралью — проход к центру. И все книги были совершенно одинаковы с виду: солидный коричневый корешок, золотое тиснение. Слишком однообразно для настоящей библиотеки. Архив?

— Э… «Отелло», Эдвард де Вере? — вдруг сказал Гарри за его спиной. — Чего?

Перси обернулся. Судя по голосу Гарри этот «де Вере», кем бы он ни был, этого «Отелло» не писал. Гарри смотрел ошарашено-возмущенно. И, явно увидев недоумение на лице Перси, очень знакомо вздернул брови.

— Перси, ты что, не знаешь, кто такой Шекспир?

— Маггловский писатель? — предположил Перси. Гарри открыл рот, закрыл его и посмотрел на Аспида, будто искал помощи. Аспид ухмылялся.

— Вот именно так я себя обычно и чувствую, Поттер, — сказал он. — Увы, Шекспир действительно был магглом, поэтому у нас приписываемые ему произведения знают хуже, чем должны бы.

— Приписываемые ему? — повторил Гарри с явным недоумением. Потянулся к корешку, но отдернул руку.

— Здесь можно брать книги, — сказала Зеркало. И повысив голос, добавила: — Если ничего не изменилось.

— Конечно, можно! — весело отозвались из глубины комнаты. — Смотрите! По-настоящему смотрите! Я сейчас, прошу прощения, пару секундочек.

— Не торопитесь. — Перси снял с полки ближайший к себе том. Все того же «Отелло» только уже почему-то за авторством Френсиса Бэкона. Уж Бэкона-то Перси знал — и точно знал, что тот не писал никаких «Отелло».

Книга, за исключением титульного листа, оказалась пуста. Белые, хорошего качества страницы. Ни одной буквы. Но магии в книге было столько, что аж ладони пощипывало. Перси сощурился, пытаясь разглядеть…

…Как все же странно, что, хотя навык «видеть» магию к зрению отношения не имеет никакого, вечно хочется прищуриться, взять лупу…

— Но почему «де Вере»? — спросил Гарри.

— Поттер, помилуйте. Вопрос авторства не разъяснить за пять минут.

— Ну почему же! — К ним вышел низкого роста улыбчивый маг с виду чуть постарше Артура. — Спорю, я уложусь в четыре.

— О Мерлин, — тихо вздохнул Аспид.

— Ну что вы, что вы, не бойтесь, я мирный. Вы стратфордианец, верно?

— Я приверженец бритвы Оккама, — сказал Аспид мрачно. — Давайте не будем ломать этим молодым людям картину мира, у нас и так достаточно дел.

— Расскажите, чем вы занимаетесь, — встрял Перси, — мистер…

— О, как неловко. Прошу прощения. Анна Иггли.

Перси моргнул.

— Анна — мужское иудейское имя, — пояснил мистер Иггли.

— Да, конечно. — Перси почувствовал, что краснеет. Как он мог показать удивление, куда только делось всё с таким трудом приобретенное воспитание?

Они представились. Пожали жилистую, всю в чернилах и ожогах лапку мистера Иггли.

— Очень сложные чары в этих книгах, мистер Иггли. И все разные, я не ошибаюсь? — спросил Перси.

— Как прекрасно! — мистер Иггли просиял. — Вы заметили. Вы все заметили, да?

— За всех не поручусь, — пробурчал Аспид.

— Я что, слепой, чтоб не заметить? — возмутился Гарри. — Вот схему не опознаю, это правда.

— Не расстраивайтесь, — Мистер Иггли помахал рукой в воздухе, — вы и не могли бы ее опознать, я ее сам придумал! Я придумал, как точно разрешить вопрос авторства! Раз и навсегда! И вот что вы так смотрите, агент Аспид?

— Я поражен, — сказал Аспид. — А если банальные стратфордианцы откажутся правы?

— Ну значит увы нам, скептикам, — пожал плечами мистер Иггли. — Я же ученый, агент Аспид, а не дикий оксфордианец из леса Арден, в самом-то деле. Но пока, к моему великому сожалению, давление еще недостаточно велико…

— Давление? — переспросил Перси.

— Ох, да. Мне же надо объяснить. Давайте пройдем все же в кабинет, присядем, и я вам расскажу по порядку, а не как попало.

В центре комнаты стояла лампа, рядом с ней — стол и кресла. Между аккуратных, странного вида деревянных… скульптур?

— Это мои инструменты, — сказал мистер Иггли, падая в кресло. — Можете потрогать, они дезактивированы.

Никто, разумеется, и не подумал коснуться инструментов. Даже Гарри сложил руки на коленях, прижав локти к бокам, чтобы не тронуть случайно те, что обступали его кресло.

— Собственно говоря, мой проект очень прост. Я занимаюсь восстановлением из пепла. Условно из пепла, конечно же. Наличие физического пепла не обязательно. Но вот, к примеру, «Карденио», если уж мы о Шекспире, пропавшая пьеса. Мы точно знаем, что она была, ее ставили, ее читали — но она не пережила прошедших веков. Однако зададимся вопросом — так ли это? Я, разумеется, не имею в виду физический носитель, я имею в виду содержание.

— И что странного в потере содержания? — удивился Гарри. Перси мысленно согласился.

— Мы точно знаем, — сказал мистер Иггли, — что существуют информационные слепки людей. Призраки. Точные, полные слепки, даже эмоции сохранены, что, кстати, само по себе очень интересно, но этим занимается другой отдел, да… Итак. Остается открытым вопрос, чем именно являются призраки — цельной ли душой или ее отпечатком. Но для нашего вопроса это и неважно. Это — магические слепки сложнейшей информации, пропущенной через, за неимением более точного термина, сознание мага. Именно сознание мага создало призрак. Из этого следует очень логичный, как мне кажется, вопрос: где именно у призрака находится его память. Чем именно он вспоминает то, что знал при жизни…

— И только ли призраки сохраняют информацию таким образом, — проговорил Аспид. — Только ли в случае призраков информация сохраняется.

Гарри нахмурился, закусил губу и стиснул руки. Настороженно оглядел полки, будто готовясь к нападению. Но почему?

— Да! Именно. — Мистер Иггли ничего не заметил. — Кто-то читал эту потерянную пьесу Шекспира. Десятки магов видели ее на сцене. Где сейчас их память? Оставила ли она отпечаток? Можно ли ее извлечь?

Ошеломительные перспективы открывались перед тем же авроратом… Но Перси почему-то вспомнил о дневнике Риддла.

А ведь Гарри наверняка вспомнил о том же.

— И что же? — Перси заставил себя показать интерес. — Можно ли?

Мистер Иггли триумфально улыбнулся и достал из стола потрепанную книгу — точно такую, как стоящие на полках.

— Это, — сказал он, — «Тамерлан». Кристофер Марло. Текст не по порядку, местами очень спутан — но это именно тот текст. Тут самое главное — правильно назвать книгу, название и авторство выступают здесь основной частью заклинания, и верно настроить давление. Как бы объяснить… Вот вокруг нас огромный океан магии, памяти — а мы хотим из него выловить что-то определенное мелким маленьким ситом. Правильно настроенное давление заставит весь океан протечь сквозь ваше сито, оставив только нужные вам следы.

…Все же не как дневник Риддла. Тот был — вроде призрака, а здесь — лишь оставшиеся после людей слова.

— Но это же займет уйму времени, — сказал Гарри, все еще напряженный. И очень старающийся казаться расслабленным. — Ну то есть действительно уйму же.

…Но с другой стороны, разве все наши мысли — не слова? Где предел?

— Есть способы ускорить процесс, — ответил мистер Иггли. — Ну да и куда нам торопиться-то?

— И как вам этот процесс позволит решить проблему авторства? — спросил Аспид. Вот кто был полностью расслаблен. — Заклятие вытащит то, что реципиенты когда-то запомнили, а запомнили они, разумеется, человека из Стратфорда.

Мистер Иггли покачал головой.

— Если пьесы Шекспира написал кто-то еще из претендентов, то мы наверняка поймаем хоть что-то, написанное ими. Они-то сами точно запомнили свои же черновики. Да, это займет какое-то время, но не так уж невероятно много….

— Но вы пока ничего не нашли.

— Пока. — Мистер Иггли воздел палец. — Только пока!

— Но руководство потеряло терпение и хочет закрыть проект?

Мистер Иггли аж в кресле подпрыгнул.

— Нет-нет, что вы! Что вы, Артур всегда понимал перспективу, нет, и близко никакого закрытия. Я к нему ходил за разрешением на эксперимент, для увеличения давления, но к сожалению…

— Эксперимент? — переспросил Аспид, наклонившись вперед.

Мистер Иггли улыбнулся.

— У меня сейчас, условно говоря, «сита» — это книги. Ну сколько сложности можно заложить в книгу?

Сколько угодно, подумал Перси.

— …Вот я и хотел сделать, условно говоря, сито на весь объем моего анклава. Но подобные заклинания нужно тщательно выверять, чтобы не схлопнуть анклав, да и риск задеть остальные хоть и мал, но все же мы привязаны к общей министерской структуре, так что… Но я все поправил в расчетах! — Мистер Иггли всплеснул руками. — И экспертиза безопасников сказала, что все правильно… Артур пропал так не вовремя!

— Обратитесь к Крокеру, — сухо бросил Аспид. — Если все правильно, он вам отказывать не будет.

— Так сейчас он же всего лишь заместитель, там совсем другой уровень доступа, — недоуменно произнес мистер Иггли. — А! Простите, я совсем забыл, что вы не знаете. Такого рода разрешения требуют вмешательства, прямого, в магию моего анклава, только наш начальник, у которого все полномочия, кто является держателем всех клятв отдела, может такое сделать. Вот когда все клятвы перейдут к Крокеру, тогда конечно, а пока…

И мистер Иггли печально вздохнул.

— «Клятвы перейдут к нему»? — повторил Перси уже в коридоре. — Что это значит?

— В случае недееспособности начальника отдела выдерживается срок в пять дней, — ровно ответила Зеркало. — После чего держателем клятв становится назначенный исполняющим обязанности начальника отдела.

— В бумагах Крокера и слова нет об этом! — И Перси потряс папкой.

— Вы не запросили информацию по нашим организационным процедурам, — сказала Зеркало безразлично. — В папке то, что вы запросили.

— Но… — И Перси осекся.

Но он думал, что организационные процедуры отдела ничем от таких же процедур остальных департаментов министерства не отличаются. Он же не знал, что местный секретариат отвечает на запросы подобно джиннам из сказок. И что им так же нельзя показывать никакой слабости.

— Предоставьте мне подробную информацию по отличиям процедур отдела от стандартных министерских правил, — сказал он.

— После обеда. — Зеркало кивнула. — Мы продолжаем визит?

— Разумеется!

* * *

Секция 253 — «Исследование “объекта зеро”», что бы это ни значило, — оказалась гибридом склада и библиотеки. Металлические стеллажи были вперемешку забиты явными приборами непонятного Перси назначения, проводами, книгами, стопками бумаги и коробками. С одной из полок, задетой едва ощутимо, на них чуть было не обрушилась стопка явно развлекательной литературы, зачитанной до непрезентабельности. Самый толстый том — с красным глазом на обложке, — все же свалился Перси на голову, и он едва успел отшатнуться и поймать книгу. И замер, держа ее на вытянутых руках. Красный глаз не внушал ему доверия.

Аспид пригляделся к книге и присвистнул.

— Первое издание! Ну надо же. Не бойтесь, Персиваль, она не кусается. Это всего лишь «Властелин колец». Очень известная маггловская книга.

— Темный властелин? — уточнил Перси. И добавил, когда получил подтверждение: — Тогда я подожду расслабляться, пожалуй. Мало ли как тут все…

— Мистер Терри Чайлд! — крикнула Зеркало в нагромождения вещей, в том направлении, где, судя по всему, предполагался проход, сейчас заваленный приборами.

— Ой, — раздалось из-за стеллажей. — Ой, ну да. Простите, я немножко увлекся. Вы проходите!

— Куда? — спросил Перси.

— Ну как же? — удивился голос. — Прямо.

Перси уставился на завал. Гарри подошел к приборам, потыкал в один пальцем, оглядел кучу и вдруг фыркнул.

— «Скажи ”друг” и входи», — произнес он.

Перси только собрался спросить, что это значит, как стена исчезла. Будто не было. Гарри ухмыльнулся. Аспид молча покачал головой, и они прошли прямо.

— Странное заклинание, — пробормотал Перси.

— Это цитата, — ответил Аспид тоже тихо. — Из книги, которую вы держите в руках.

Перси поморщился. Ему никогда не нравились те, кто тащил развлекательные выдумки в настоящую жизнь. Вот Том Риддл прочел сказку про Дары Смерти — и чем все кончилось?

Проход был узок и извилист, и бумаги все так же норовили обвалиться на голову. Теперь уже явные переплетенные досье. Рукописные тетради. Огромный здесь архив — но найти хоть что-то наверняка невозможно.

В Отделе тайн явно не любили порядок — и папа без сомнения подходил на роль его главы прекрасно, эта секция так напоминала его гараж — да и подсобку в кабинете тоже…

Перси вздернул голову.

Министр разберется. Аврорат разберется. Они сами разберутся, в конце концов. И все будет хорошо.

В сердце завала, к которому они наконец-то подобрались, стоял стол и рядом — большой стационарный портал, оформленный в виде дверного косяка, почему-то зеленого цвета. Хозяина комнаты видно не было.

Из портала тянуло холодом. Магия на нем висела нестандартная…

Аспид присвистнул.

— Это кто вам такую прелесть сотворил? — спросил он в воздух.

— Мастер Робард. — Из-под стола выглянул взъерошенный юноша. Волосы клочьями, белесый, тощий, глаза бешеные. Чем-то похож на Джорджа в «творческом поиске». — Нравится?

— Куда он ведет?

— К моему объекту, конечно, — явно удивился юноша и выбрался из-под стола. В процессе он сковырнул очередную стопку коробок, и если бы не вовремя среагировавший Гарри, они рухнули бы прямо Перси на ногу.

Перси переступил на менее опасное место, пожал Терри Чайлду пыльную ладонь, представился.

— О, — воскликнул Терри, — прекрасно. А я-то боялся, что теперь моему делу крышка. Мне очень нужен осциллограф, Главный пообещал, а Крокер считает, что все это чушь! Проект не закроет, понятно, но осциллограф не выдаст, а как я без него? Мой сломался, и как мне его чинить? Вы поспособствуете?

— Министр, несомненно, узнает о ваших проблемах, — сказал Перси своим самым бюрократическим тоном. — Вам останется только верно составить заявку на… как вы сказали?

— Осциллограф. — Терри сунул пятерню в волосы, яростно подергал, и Перси заметил среди светлых седые пряди. Юношей Терри явно не был. — Эта такая штука, которая показывает электрический сигнал. Ну а я с его помощью показываю сигнал магический. Сигналы.

— И у вас это получается? — Аспид вздернул брови. Переглянулся с Гарри — у того было похожее выражение лица.

— Ну… да. Меня Главный консультировал, он дока! Он в этом вообще гений! Тут самое главное аккуратность, понимаете. Сил-то у меня немного, но вот аккуратности — хоть убавляй!

Мда. Если убавить — что ж тут будет? Болото?

— И над чем же вы работаете, мистер Чайлд? — спросил Перси очень доброжелательно.

— Так «объект зеро» же. Арка Смерти, как вы снаружи ее называете.

* * *

Гостей Терри усадил на стопки книг и ящики. Вытащил откуда-то черный заварочный чайник и налил из него кофе. Себе — остальные благоразумно отказались.

Арку он исследовал последние пять лет. Взял заглохшую тему, уговорил Артура, выскреб финансирование из Крокера и занял рабочее место своих предшественников. Здесь действительно был архив — за все годы исследований Арки. Впрочем, спорадических. Приходил кто-то с «великой идеей», по терминологии Аспида, вырабатывал ее, разочаровывался, и бросал безнадежное дело. Терри пока держался. Его «великой идеей» был портал. Древний забытый стационарный портал в некий параллельный мир.

— Раньше такие были в холмах! — Терри в энтузиазме размахивал руками, вокруг него рушились бумажные башни. — Из них приходили Туата де Даннан! Настоящие эльфы легенд! Ну вы сами подумайте, во всех, всех легендах есть народ холмов, народ эльфов, и это совсем не те создания, которых мы так назвали! Ничего же общего!

— Уши, — возразил Гарри. Он смотрел на Терри с пристально и жадно, и Перси надеялся, что свой собственный интерес прячет лучше.

— Может, они родственники. — Терри пожал плечами. — Или наши эльфы — это вроде их биороботов. Вы что на меня так смотрите? Я читал маггловскую фантастику, я же современный образованный человек!

— Приятно это слышать, — сказал Аспид. — И как ваши успехи?

— И вы полагаете, что можно тех, кто попал в Арку, вывести оттуда? — Гарри подался вперед. Перси мысленно поморщился: где отец, официально никто не знал, не стоило намекать подозреваемым и лишаться преимущества… А потом вспомнил, что у Гарри была самая что ни на есть легитимная причина интересоваться Аркой. Причина, о которой знали все, кто читал «Пророк».

— Конечно, можно! — воскликнул Терри. — Но пока я еще, к сожалению, продвинулся не так сильно, как хотелось бы. Я полагаю, что это — однонаправленный портал, ну знаете, вроде эвакуационной лестницы. Он не предусмотрен для прохода в другую сторону, и там явно что-то смещается…

— Смещается? — переспросил Гарри.

— Кабеля режет, — Терри вздохнул, — если запустить крысу с камерой в голове. Живое он хотя бы пропускает, а мертвое — нет, артефакт не забросить. И это накладывает кучу ограничений, очень сложно зачаровать живое правильно, чтоб ничего не нарушить, так что я пользуюсь маггловскими технологиями, они крайне изобретательны, магглы. Вы просто не представляете, что они делают с крысами!

Перси содрогнулся.

— И зачем же вам этот… осциллограф? — спросил он и порадовался, что правильно произнес слово, судя по изумленному взгляду Аспида. Приятно обманывать заниженные ожидания.

— У Арки слышатся шепоты, — сказал Терри. — Я считаю, что это настоящие голоса, настоящих людей. Может, портал вообще запоминает все слова тех, кто сквозь него проходил, но может и быть так, что это идет с той стороны, понимаете? И если понять, как изменить сигнал, как подстроиться, чтобы услышать слова — тогда станет понятно, как портал искажает материю при проходе. И, соответственно, можно будет это поправить. И наконец-то открыть его в обратную сторону.

— И пойти исследовать, я вас правильно понял? — спросил Аспид.

— Ну разумеется!

— А вы думали об опасности этого… двустороннего портала? — Перси нахмурился. — Кто его знает, что оттуда полезет. И что там за мир.

— Конечно! Зал с Аркой будет изолирован, под наблюдением, и с защитой я все продумал!

Терри широким жестом указал на стоящие в углу доспехи странного вида.

— У меня даже скафандр есть!

* * *

На обед они пошли вместе с Терри, в столовую исследовательской секции. Вышли в коридор, и Зеркало оставила их, сказав, что зайдет в столовую через час.

Терри проводил ее взглядом и демонстративно поежился.

— У вас разногласия? — спросил Перси.

— Да нет. — Терри состроил гримасу. — У меня от нее вечно мурашки по коже. Это же ненормально, что человек себя совсем никак не ведет. Вот прям как биоробот из фантастики.

— Я не интересуюсь маггловской литературой, — напыщенно провозгласил Перси.

— А-а, — протянул Терри и больше с ним не заговаривал.

На двери столовой была надпись «Мозги и аквариум», а за ней оказался традиционный паб, с деревянной стойкой и окнами из разноцветных стекляшек, с темными картинами по обитым зеленой тканью стенам. Сидящие в нем семеро человек терялись на фоне мрачных стен.

Заказав еду у стойки, как в настоящем пабе, они устроились за одним из пустых больших столов.

— Эй, Терри!

Из угла под картиной с какой-то охотой — похоже, на виверну, — махала рукой девушка с зеленой кожей. Кажется, ассистентка Дэйва Сидни. Рядом сидели двое незнакомых юношей, один в майке с надписью «Кто написал Шекспира? Спроси меня!».

— Знакомые?

— А, — Терри улыбнулся, — ну да. Мы как-то сошлись, да. Это Анни, она у Сидни, Лик — он у Иггли, и Симон — он у нас самый крутой, он у мастера Робарда первый ассистент. Они конечно все меня младше, но знаете…

— Возраст мыслей важнее физического, — сказал Аспид.

— Вот да! — Терри улыбнулся. — Ну и фантастику они читали, что тоже несколько сближает.

В этот момент дверь отворилась, и в паб ввалились люди в форме, а за ними представительный высокий маг — в синей мантии, расшитой таким количеством защитных рун, что у Перси даже в висках заломило.

— О, это мастер Робард! — воскликнул Терри. — Он с ликвидаторами, наверное, работал.

— Ликвидаторами? — спросил Гарри. Люди в форме заняли стол под фальшивым окном и послали одного делать заказ. — Это не аврорат?

— Они анклавами занимаются, — сказал Терри. — Ну, безопасность, защита от схлопывания, аварии… О, я пожалуй пойду. — Терри резво выбрался из-за стола. — Увидимся, вы заходите! Было приятно и всё такое…

Мастер Робард заметил их стол и приближался с явной целью поздороваться с Перси.

— Не секретный отдел, а сплошная деревня, — пробормотал Аспид, — мы тут три часа, а все уже знают кто мы такие. И зачем.

— Этого и следовало ожидать, — сказал Перси. — Слухи в бюрократических системах передают необходимую для выживания информацию, иначе невозможно верно реагировать на формальные документы.

Тут мастер Робард пробрался к ним через лабиринт столов, и Перси пришлось встать, пожать ему руку и представить остальных — совершенно ненужная трата времени, так как мастер Робард явно знал, кого увидит.

— Очень, очень приятно, — сказал он, когда его пригласили сесть за их стол. — Рад с вами наконец познакомиться.

— Именно со мной? — позволил себе удивиться Перси.

— Конечно. Я, видите ли, был наставником вашей матери, когда она стажировалась здесь, великолепный талант, она стала бы в ряд величайших… — Робард вздохнул. — Ну да что там, дело прошлое.

Перси вежливо улыбнулся. Что сказать он, право, не знал.

— Каждый волен строить свою жизнь как хочет, — произнес Аспид очень спокойно.

— Но всегда жаль смотреть, как исчезает талант, способный перевернуть мир. — Робард повернулся к нему. — Вам, разведчикам, не понять, у вас, как и у вот наших ликвидаторов, — он кивнул в сторону парней в форме, — талант только к вашей работе, иначе в вашем деле никак. Концентрация, уверенность, никаких сомнений.

Перси видел, как напряглись плечи Гарри — при очень спокойном лице. Аспид же широко улыбнулся.

— Вы совершенно правы. Но откуда вы знаете, как именно человек должен перевернуть мир? Как ему следует переворачивать мир? Талант к чему-то, в конце концов, не проклятие, а всего лишь предрасположенность, увеличивающая скорость обучения.

— То есть притчу о талантах вы считаете чушью, агент Аспид?

Аспид улыбнулся еще шире.

— Я атеист. Магия — лишь материя, и все такое.

— И все же душа существует. Это объективный факт. А если она существует, разве мы не ответственны перед ней?

— Душа, чем бы она там ни являлась, это мы сами, — сказал Аспид. — Остальное — только тело, а тело не имеет значения. Ну и ответственность у нас, поэтому, только перед самими собой. И в конце концов, мастер Робард, если рассуждать с ваших позиций и логически — артефакты, как чистая материя, в истинно большой перспективе не важны никак. А вот люди — совсем наоборот, если уж душа бессмертна.

— Если душа бессмертна, то прежде всего важно знание. Оно меняет мир. Меняет людей. И те, кто может преумножать его, должны это делать.

— Способность что-то делать, — сказал вдруг Гарри, — тоже не проклятие и не должно им быть. Мало ли, что человек может, если счастливым его делает совсем другое — пусть, как мне кажется, он будет счастлив.

— Вы не верите в то, что счастье в любимом деле, которое вам удается, Гарри? — мягко улыбнулся Робард, и Гарри тряхнул головой.

— Я верю, что счастье каждый выбирает себе сам. Иначе это не счастье, а какой-то, к Мерлину, стокгольмский синдром.

Робард рассмеялся и поднял руки, театрально сдаваясь, и тут им наконец-то принесли заказ и безалкогольное пиво к нему. И полчаса они вдумчиво уничтожали весьма неплохое мясо с картошкой. Да и пиво, в общем, оказалось ничего. С настоящим, конечно, не сравнить… Робард явно заметил выражение лица Перси и отсалютовал ему бокалом.

— Вот это, — сказал он, — единственное, за что Артура тут не любят. Нам повезло с Главным, но вот сухой закон в Отделе — это слишком сильное нарушение традиций.

— И как отец его обосновал? — спросил Перси.

— В принципе, он прав. — Робард отпил пива и вздохнул, скривившись. — Всё никак не привыкну… Мы тут работаем с опасными вещами, сложной магией, а алкоголь, разумеется, замедляет реакцию. Но мы ж тут все — взрослые люди, все знают норму. Это чрезмерная опека, будто мы — дети несмышленые. Он перестраховывается. Он, в общем, часто, на мой взгляд, перестраховывается, хотя ему виднее, разумеется.

— Например? — прищурился Аспид.

— Ну, — задумался Робард, — ну… Вот возьмем Терри, столь храбро сбежавшего при моем появлении. Не удивляйтесь, он мой бывший ассистент, но мое хозяйство требует большей… — Робард повел рукой в воздухе. — Собранности, пожалуй. Да. И что же делает Артур, вместо того, чтобы поставить Терри к чуть более снисходительному мастеру, который все же привьет ему необходимые качества? Он дает ему мертвый проект, на котором Терри может сидеть до самой смерти — да и будет сидеть, наверняка, еще пару лет, и ему некуда будет деваться, его никто не возьмет. Терри на этом проекте полностью изолирован, подконтролен, денег туда идет мало — и вреда от него нет никакого. И не будет. Идеальное решение — для всех, кроме самого Терри.

— А что, мог бы быть вред?

— О, не то слово. — Робард усмехнулся. — Терри в свое время увлекался мыслью выпустить на свободу нашу Любовь. В последний раз я его буквально за руку поймал. Он — очень увлекающийся, потенциально весьма сильный маг. И при этом — никакой зрелости сознания. Опасное сочетание для мага, вы не находите?

— Да, — Гарри ухмыльнулся, — я согласен. Вот я такой, и что из меня получилось?

Робард поднял брови.

— Мистер Поттер, вы — совсем другое дело. С собранностью у вас все, очевидно, прекрасно. И из вас, если уж на то пошло, еще ничего не получилось, у вас все впереди.

— Так и я о том же, — сказал Гарри. — Пока мы живы, у нас все впереди. Вы очень рано списываете людей со счетов, вам не кажется?

Робард вежливо улыбнулся и покачал головой.

— Кстати, — быстро вмешался Перси, разговор следовало срочно переводить в конструктивное русло, — у вас действительно где-то спрятана Любовь? Я думал, это легенда.

— О! — Робард просиял. — Конечно же, вам просто необходимо ее показать. Защитные заклятия на ней — это шедевр. Последний шедевр вашей матери.

* * *

Они подождали Зеркало с документами, после чего Робард сказал, что дальше проведет их сам — и выведет наружу, если у них нет больше визитов. Нет? Вот и прекрасно! Зеркало рассталась с ними с явственным — по ее меркам — облегчением. Перси ее прекрасно понимал, они оторвали ее от дел в такой критический для ее шефа момент, да еще и на целый день. На ее месте он бы себя ненавидел.

Робард провел их чередой коридоров с закрытыми дверьми и с окнами, выходившими во внутренние комнаты. За окнами было то пусто, то всё заставлено стеллажами, то цвел сад, то светило солнце.

— Эксперименты, — сказал Робард. — Все еще в процессе. Части их кураторов уже нет, но мы все же доведем их дело до конца, иначе зачем мы тут, в самом деле…

— Они длятся так долго? — удивился Гарри.

— Ну вот этому, — Робард показал на окно, за которым маленькое зеленое солнце освещало сиреневую лужайку, — уже двести лет. Последним куратором, кстати, был Терри, и мы едва спасли эксперимент, а ведь он так хотел получить именно его… Теперь я сам его курирую, очень любопытные результаты, кстати… Ну вот, мы и пришли.

Он остановился у массивной черной двери.

— Никаких палочек, никакой магии. Вы делаете именно то, что я вам скажу, и ничего не трогаете руками. И не переходите указанной границы.

— Разумеется, — ответил за всех Перси. — Мы ознакомлены с инструкцией по технике безопасности.

— Это, — Робард показал на дверь, — не даст вам ни единого шанса в случае ошибки. Имейте в виду.

Почему Робард настолько настаивал на соблюдении инструкций, Перси понял сразу же за порогом. В темной комнате, разделенной пополам белой линией на полу, в дальней от входа стене, в узкой изящной нише стояла простая белая ваза. А в ней цвела роза.

И ничего прекраснее Перси не видел никогда.

Он даже не мог сказать, какого она цвета — потому что какого цвета радость, счастье, все улыбки мира, тепло родной руки в своей? Какого цвета нежность твоей женщины? Какого цвета любовь?

Он сделал шаг вперед, не отдавая себе в том отчета, и остановился, только когда перед глазами вспыхнуло белое. Тряхнул головой.

Он стоял на самой нарисованной границе, вокруг пылало белым защитное заклятие — а перед ним, в той самой нише, вместо цветка, поверх цветка, проступающего карандашным наброском, кружился темный хищный водоворот. Оскаленные зубы, голодная жажда.

— Мерлин… Что это?

— «Любовь», — сказал Робард за спиной. — Сильнейший темный артефакт неизвестного авторства. Сделан при Елизавете, вероятно, для нее — но опасность вовремя распознали. Скорее всего, заказчиком был граф Эссекс, мы полагаем, что казнили его именно за это — и если так, то поделом. Страшная вещь.

— Но что оно делает? — спросил Гарри. Он стоял рядом с Перси, обхватив себя руками, и пристально разглядывал водоворот. — Я только подчинение могу разобрать…

— Что оно только ни делает, — вздохнул Робард.

— Эта штука, — сказал Аспид, — явно артефакт-легилимент. Оно внушает тебе картину мира, подсаживает ментального паразита и потихоньку тебя жрет. А ты видишь розовых единорогов, взаимную любовь и прочее прекрасие. Я ничего не упустил?

— Упустили, — сказал Робард. — Эта вещь действительно находит вам подходящего человека. И меняет вас обоих так, чтобы любовь стала реальной. В том-то и ужас, это не иллюзия. Ну, в финальных стадиях.

— Незадолго до смерти.

— Да, именно.

— И Терри хотел выпустить… это? — Перси не смог сдержать изумления. Терри не показался ему настолько безумным.

— О, он полагал, что после первого этапа — когда нужный человек найден и линии жизней сведены, — влияние артефакта можно разорвать. Собственно наложить на артефакт такое заклятие, дополнить его так, чтобы сама его суть изменилась и он стал довольствоваться малым. И Терри собирался провести эксперимент лично, на себе. Это было чрезвычайно самоуверенно с его стороны. В его заклятии была ошибка, и случилась бы истинная катастрофа, если б я не вмешался. Совершенно случайно, кстати.

— Кто куратор этого артефакта? — спросил Перси, отступая назад и с трудом отводя взгляд от розы. Повернулся к ней спиной. Робард стоял у двери, скрестив руки на груди.

— Никто, — ответил Робард. — Исследования полностью запрещены. В последний раз мы им занимались, когда Молли создавала новую защиту. Этот барьер — и истинное зрение, чтоб каждый видел суть артефакта, прежде чем приблизиться. Последняя ее работа… Великолепно, верно?

— Изумительно, — сказал Аспид, пока Перси искал слова. — Я даже понимаю ваше сожаление.

— Мама не была… заражена? — спросил Перси негромко, когда они вышли наконец в коридор и направились к выходу.

— Ну что вы. — Робард улыбнулся. — С Артуром они познакомились гораздо раньше.

Что не отвечало на вопрос Перси, но он решил не настаивать.

У выхода из отдела они разделились. Аспид махнул им с Гарри рукой и отправился в логово разведки, они же вышли из министерства и, не сговариваясь, повернули к пабу. Весь этот день следовало запить — и без настоящего пива было явно не обойтись.

— И что ты думаешь, Гарри? — спросил Перси, когда они сели в темном углу с темным пивом.

Гарри поморщился.

— Мне все страшно не нравится, но я не понимаю, что именно. Нас где-то дурят.

— Согласен.

Они помолчали.

— Этот Робард — напыщенный дурак, — вдруг сказал Гарри. — Он не имел никакого права так говорить о Молли.

— Он ревнует. — Перси пожал плечами. — Учителя часто ревнуют учеников. И не одобряют их выбор. Так же как и родители.

— Тебя одобряют, — внезапно сказал Гарри, и Перси чуть не поперхнулся пивом. — Я был дурак, раньше. Я думал, что это, в министерстве, не настоящая работа, а настоящая — ну вот как авроры. С палочкой наперевес и на врага.

— А теперь? — Пиво подарило Перси немного отвлеченного спокойствия, он даже не напрягся. Будто говорили не о нем. И не о том, что так сильно болело до войны.

— А теперь я думаю, что строить мир — очень важно. Иначе зачем мы прыгаем с палочками, собственно. Только строить надо правильно, а не как принято в министерстве.

Перси кивнул, и они чокнулись пивом.

* * *

Из дневника Аспида.

Запустение и пустота, вот как это все называется. Пустота, разруха, запустение и кадровая пустыня. Хотя я, пожалуй, как обычно, несправедлив. Или несправедлив не я?

Покойный директор Хогвартса хочет разнести всех идиотов в структуре обеспечения местной разведки — придурки даже нормальные высшие зелья правильно законсервировать не в состоянии, инструкции процесса давно пора переписывать.

Аспида раздражает надувающий щеки молодняк. Который, к тому же, не знает, кто Аспид такой.

А мне неприятно видеть, до какой степени предыдущее официальное начальство разведки запустило ситуацию. Артур, конечно, не мог прямо вмешиваться раньше, да и не до того ему было. Но все равно.

Впрочем, молодняк, при всей своей тупости, горит энтузиазмом и работает ненормированно, от души. Артур взялся за них очень жестко, и, хотя они и стонут, но в целом, в целом…

Не всё так плохо, в целом. Не всё.

Поверить не могу, что это пишу, в самом деле.

* * *

Документы Перси в результате прочел в пабе. Сил куда-то идти не было, а домой было нельзя. Дома была Одри. Ей нельзя было знать, что что-то не так, а врать ей Перси не хотел. Она же ему верила! Даже не предполагала, что он может ей вот так… в глаза.

Так что он заказал еще пива и за одну пинту прочел папку. Попросил воды, и перечел.

Было над чем подумать.

* * *

Ужин дома прошел так же, как вчера: странно. Перси все вспоминал спрятанную в отделе «Любовь» и находил немало сходства. Иллюзия мира и нормальности, а под ней — пропасть.

Впрочем, иллюзия, кажется, помогала маме держаться. Это было хорошо.

После ужина из камина вышел министр. И Рон с Гермионой. И все повторилось — отчеты Перси и Аспида, впечатления Гарри…

— Мне есть что еще сказать, — произнес Перси, когда с отчетами они закончили. — Но я предлагаю сначала выслушать министра.

— Перси, — усмехнулся Кингсли, — раз уж ты взял на себя организацию этого военного совета, называй меня по имени.

Перси моргнул. Хотел возразить, он ничего на себя не брал, тем более руководство министром!

— Взял-взял, — хмыкнул министр. — И это хорошо. Итак. У меня информации немного — но важной. Аврорат выяснил наконец, за какой именно период времени было поставлено заклинание портала. Четыре дня.

— Это точно? — Аспид прищурился.

Перси мысленно пробежал список. Четыре дня. Это значит — всех, кто приходил к отцу они уже видели. Кроме сотрудников официального отдела Артура, подлинных и законспирированных.

— Точно, — сказал Кингсли. — Аврорат занимается проверкой сотрудников его отдела. Но у них отсутствует мотив.

— У всех отсутствует мотив, — сказал Аспид. — Кого в отделе ни послушай, лучшего Главного у них еще не было. Даже если человек только что грязно ругался на количество работы.

— Артур был очень осторожен, всегда, — сказала мама. — У него не было врагов, если он того не хотел…

— У Крокера присутствует мотив, — сказал Рон. — Сразу прыгнул в главы отдела, да еще и клятв не нарушил. Был пешкой, взял корону. Просто замечательно же.

— Он уже пытался. — Кингсли покачал головой. — Но интригой. Исподтишка. Люди обычно не меняют подход к политике.

— Если в первый раз не сработало, то логично изменить поведение, — возразила Гермиона. — Разве нет?

— Люди нелогичны, мисс Грейнджер, — сказал Аспид. — Мы ленивы…

— Это точно! — ухмыльнулся Рон. Гермиона пихнула его в плечо.

— … И если что-то работает, мы будем этого держаться, пока можно, а иногда и пока нельзя.

— Но мотив у него есть, — повторил Рон. — И он же мог это организовать. Вполне мог. Я вообще согласен, стратегию посреди партии меняют только если что-то сильно изменилось. Но что если мы не видим того, что изменилось?

— Я вижу. — Перси положил на стол папку со своими пометками и придавил ее ладонью. — Я точно знаю, что изменилось. Но, по правде говоря, не представляю, кому из этих людей это настолько помешало. И почему.

— Мы у ваших ног, Персиваль. — Аспид наклонился вперед. Мама улыбнулась.

— Северус, ты переигрываешь.

— Конечно. И с большим удовольствием.

«И чтобы ты улыбалась дальше», — мысленно дополнил Перси. Аспид ничего не делал просто потому, что захотелось. Или ради удовольствия, что бы он там ни говорил.

— Я проанализировал предписания, регулирующие работу отдела, — начал он, — и все изменения за последний год укладываются в одну стратегию: консолидация. Раньше все секции отдела были фактическими маленькими Отделами тайн. Их начальники могли практически все.

— Это верно, — задумчиво произнесла мама. — Робард был вполне себе королем. Правда, на редкость доброжелательным и просвещенным. Но мы все знали, что его слово — последнее.

— Артур это изменил полностью. За последний год произошло полное переподчинение секций начальнику отдела и секции стратегического планирования.

— Дай угадаю. — Рон потер лоб в преувеличенной задумчивости. — Секция планирования — это та самая законспирированная половина папиного официального отдела.

— В точку, — признал Перси. — Поэтому я не верю, что они хоть как-то замешаны. Они выиграли больше всех. И оклады, и позиции, и власть.

— Ты полагаешь, власть — это важно? — Гарри нахмурился.

— Я, наверное, неверно подобрал слово. Я имею в виду объективное влияние твоей работы. Конечно же, это важно. Просто перебирать бумажки — или знать, что от твоего решения зависит будущее — идеи, проекта…

Или людей. Этого он не сказал. Но Кингсли наверняка понял… Неважно. Сейчас — неважно. А там, возможно, министр сочтет его недостаточно зрелым, чтобы действительно решать судьбы пожирателей в Берлине — раз уж он теперь знал, кого именно они чуть не убили.

— А вот проиграли, пожалуй, все нами опрошенные, — добавил Перси. — Опять же, что бы они нам ни говорили. Кто в своем уме скажет, что им не дали финансирования, если записей не осталось, а начальство пропало? Выгоднее соврать — вдруг и в самом деле дадут.

— Разумно, — проговорил Кингсли. — Но, возможно, документы все же остались. Артур хорошо вел документацию.

— По финансам — возможно, и остались, — Аспид встал и налил себе воды. — Но договоренности бывают не только финансовые. Если Иггси сказали, что могут закрыть его проект из-за нерентабельности, чисто чтобы предупредить, он мог понять это как угрозу — и вот вам мотив. Если кто-то из зеленых и чешуйчатых ассистентов Дэйва недоволен тем, что зеленый и чешуйчатый, и дошел до Артура — а Дэйв испугался, что его потащат в Визенгамот и закроют либо проект, либо его самого запрут в Азкабан — это мотив. Крокер-то наверняка спустит чешуйчатость на тормозах, в старые добрые времена главы отделов имели право еще и не на такое. И так далее.

— А Терри? — спросил Гарри. — У Терри нет мотива.

— Да легко. Артур на самом деле отказал ему в покупке осциллографа — или же дражайший Терри просил совсем не осциллограф, а, к примеру, синхрофазотрон, и был послан читать, что же это такое и почему выдать его никак нельзя, — вот тебе и мотив.

— Из-за какого-то прибора?

— Не какого-то, — вдруг сказала Гермиона. — А того, от которого зависит дело всей твоей жизни. Это очень сильный мотив, Гарри.

— И ты бы смогла из-за этого скинуть человека в Арку Смерти?

— Так он ведь и не скидывал, кто бы это ни был. Он подстроил ситуацию так, чтобы была большая вероятность нужного исхода. Это совсем не одно и то же. Кстати, модус операнди вполне подходит Робарду, судя по вашим словам. Он подстроит такую ситуацию, где вероятность крайне велика, но и только, и будет считать, что совершенно не виноват в исходе, ведь он оставил лазейку.

— Это ты откуда вывела? — повернулся к ней Рон.

— Из того, что он считает Терри порченным, а себя не виноватым ни в чем. А ведь именно он поставил Терри в ситуацию, где при полном отсутствии контроля развились его худшие стороны.

— Ну Терри сам хорош. Как его вообще только не выкинули из отдела. Кстати, поэтому скорее всего это не он. Папа же его оставил.

— Нет, Рон, — произнесла мама тихо. — Это частая ошибка, люди считают, что обязанные им чувствуют к ним только благодарность. На самом деле все куда сложнее, там может быть что угодно.

— Но не ненависть же.

— Э, погодите, — вмешался Гарри. — При чем тут ненависть? Он же верит, что Арка — это дверь в прекрасный мир.

— Точно. Я как-то забыл. А ты не веришь, а?

— Я… — Гарри закрыл глаза. Потер лицо ладонями. — Я очень хочу в это верить, но что-то не получается. Как-то, ну, тупо оставлять такой портал посреди ничего. Причем один. Для экстренной эвакуации надо бы несколько. Хотя бы один на регион. Но их же нет!

— Может, не нашли еще.

— Ну да…

— Ладно, — сказала Гермиона. — А Робард? Власть?

— Возможно, — сказал Перси неуверенно. — Он, в общем-то, властный человек, но мне не показалось, что он так сильно ущемлен новыми порядками. Хотя кто его знает. Показал он нам точно только то, что хотел.

Помолчали, переглядываясь. Мама встала, принесла чаю, медленно разлила по чашкам. Они так же неторопливо выпили, похвалили. Сказали что-то неважное по поводу печенья. Гермиона попросила рецепт…

— Надо бы их спровоцировать, — сказал Аспид.

— Спина уже зажила? — сухо поинтересовался Кингсли.

— Сработало же. Не понимаю, чем ты недоволен.

— Я тебе запрещаю. Аврорат все проверит — все, что мы тут наговорили. И мы его найдем.

— Кингсли, — устало произнес Аспид, — на самом деле мы уже подставились, и ты прекрасно это знаешь. Собственно, это и входило в план. И мы все согласились — не надо считать окружающих дебилами. Я всего лишь предлагаю усилить нажим.

— И если наш виновный начнет убивать, что ты тогда будешь делать?

— Убью его, конечно.

Мама покачала головой, молча, стиснув руки до белых костяшек. Перси вздохнул.

— Мам, не волнуйся. Ну правда. Мы не будем рисковать.

— Северус прав, — тяжело сказала мама, — мы все решили рискнуть и все согласились… Еще когда организовывали Орден Феникса, мы согласились. Делай так, как считаешь нужным, я поддержу тебя… Нет. Нет, нет. — Она вскинула голову, и Перси снова увидел в ней тот гневный огонь. — Я пойду с вами.

— Мам! — воскликнул Перси.

— Посмотрю на эту Арку, может, что и высмотрю.

— Мам, пожалуйста. Одри поймет. А ей нельзя. И ее нельзя одну оставлять, ну мало ли что!

— Кстати, мы, пожалуй, тут поживем, — сказал Рон. — На всякий случай. В Оксфорд по камину ходить можно, а я вообще отпуск возьму. Ты как, Герм?

Вместо ответа Гермиона повернула его лицо к себе и коротко поцеловала в губы. Рон мгновенно покраснел.

Кингсли отвернулся, улыбаясь.

— Прекращайте разврат, — сказал Аспид. — Давайте строить план действий.

* * *

— Терри? — Крокер поднял брови. — Этого совершенно не может быть. Терри Главного обожает.

— Нам рассказали, что обожание Терри может привести к непредсказуемым последствиям, — сказал Перси.

Они вновь сидели в кабинете Крокера, только теперь у стены стояла Зеркало с папками и смотрела неодобрительно. Никакой секретарь не будет счастлив если тщательно составленный распорядок дня грозит обрушиться.

— И все же. — Крокер наклонился вперед, положив локти на стол. — У вас должно быть что-то весомее слов анонимного источника. Я не могу вам дать полный доступ к настолько опасному объекту просто на основании слухов! И не говорите, мистер Поттер, что вы прошли туда без труда. Тогда было другое время.

— Я ничего не говорю, — пробурчал Гарри.

Перси поколебался, он надеялся — натурально.

— Эксперты министра узнали, куда был настроен портал.

— Вот как? И почему же я узнаю об этом от вас?

— Информация не является публичной. Пока. Это «объект зеро».

Крокер резко побледнел.

— Эксперту можно доверять?

— Абсолютно, — подал голос Аспид. — Как вы сами понимаете, распространять информацию не в ваших интересах.

— Мерлин… — Крокер смотрел растерянно, даже потеряно. — Но как же так? Кому могло понадобиться?.. Я не верю, что это Терри.

— Но это нужно проверить, — сказал Перси. — Поэтому я прошу выдать нам разрешения…

— Конечно, — Крокер встряхнулся. — Конечно, разумеется. Немедленно.

* * *

Терри в его секции не оказалось.

— Вероятно он на объекте. — голос Зеркала успешно заменил бы замораживающее заклятие. Лицо ее по-прежнему оставалось бесстрастным. — Я проведу вас.

— Спасибо, — сказал Перси.

— И уйду, — сказала Зеркало.

— Конечно.

— Вернусь через час.

— Мы сожалеем, что отрываем вас от работы.

Зеркало не отреагировала.

Пять минут спустя, шагая за ней по коридору, Перси наконец-то понял, что Гарри держится слишком скованно. А выглядит слишком спокойным. Но Аспид опередил его.

— Поттер, если ты упадешь там в обморок, это никому не поможет.

— Не упаду, — бросил Гарри.

— Это всего лишь вещь.

— Я все видел. Тогда, — проговорил Гарри спустя несколько шагов. — И не успел. Если бы больше никогда не видеть эту проклятую штуку…

— Возвращайся.

— И что я буду за аврор, если стану бегать от ненавистных вещей?

— Среднестатистический, — сказал Аспид.

Гарри качнул головой. Дернул углом рта.

— От меня будут ждать… всякого.

— Это их проблемы.

— Настолько просто не бывает.

— Когда я сказал, что это просто? Игнорировать желания окружающих крайне сложно, этому учатся годами. Спроси Персиваля.

Перси вздрогнул. Зыркнул на Аспида, тот усмехался.

— Годами, — подтвердил Перси, удержав голос в рамках вежливости.

— А вообще, Гарри, поговори про свое самоопределение с Молли. Вот уж кто разбирается в вопросе.

— Аспид, — холодно начал Перси и запнулся. Возмущение не формулировалось.

— Персиваль, — сказал Аспид. — Я, чтоб вы знали, восхищаюсь вашей матерью. А если вы этого не понимаете, вы ее все еще недооцениваете.

Перси промолчал. У него было подозрение, что Аспид прав, и это оказалась неприятная мысль.

* * *

Дверь к «объекту зеро» ничем от остальных не отличалась. Зеркало открыла ее, впустила их в темный огромный зал, повторила «через час» и дверь закрылась.

Построен зал был как обрамление Арки, торжественное и скорбное, но приборы Терри и он сам разнесли замысел архитекторов вдребезги. Весь подиум был уставлен коробками приборов, у подножия громоздились неизменные бумажные стопки . На самой Арке висели разноцветные провода. Терри копался в каком-то ящике, почти целиком туда забравшись. Гарри тихо выдохнул и кривовато улыбнулся Перси. Перси кивнул.

— Лучше?

— Здесь теперь иначе, — сказал Гарри. — Это… проще.

— Конструктивная деятельность облагораживает, — заявил Аспид. — Даже Арку. Кстати.

Улыбка Гарри стала шире.

— Как насчет поработать, да?

— Вы скоро станете напоминать человека, Поттер.

— Очень на то надеюсь, — фыркнул Гарри. И позвал. — Терри! Нам бы поговорить!

Терри выбрался из ящика и оказался рад их видеть. Ровно до момента рассказа о портале в Арку.

— Не может такого быть! — заявил он. — Я тут точно ничего не ставил. Зачем мне вообще? Этот ваш эксперт ошибся!

Отрицание, разумеется, было ожидаемо, но Перси казалось, что Терри искренен. Судя по хмурому взгляду Аспида — не ему одному.

— Мы здесь именно затем, чтобы проверить, — сказал Аспид. — Где вы были двадцатого в пять вечера?

— В пабе, — сказал Терри. — У Анни день рождения был и мы отмечали. Пол-отдела точно может подтвердить.

— И на следующий день вы не заметили ничего необычного?

Терри потер лоб.

— Ну, я был немножко э… В дым, понимаете? Так что необычного… Да нет вроде, все в порядке было… Аппаратура вся в порядке была, это точно помню, Арка иногда взбрыкивает и жжет записывающую систему, но не в этот раз.

— Покажите нам записи на пять тридцать две, — сказал Перси.

— Двадцатого? Ну… они вот тут. — Терри ткнул в ближайшую коробку. — Но смотреть-то их не на чем, у меня ж осциллограф сгорел в прошлый выплеск. Хотел вживую посмотреть — и вот результат, тьфу.

— Ничего, разберемся, — сказал Аспид. — На что пишете?

— Как на что? — Терри откровенно удивился. — В книги же. Мне Анна помог.

— Мистер Иггли? — уточнил Перси, подобравшись.

— Ну да. У него эти его ловушки для слов слова, может, и не ловят, но какая разница, что именно записывать-то, верно? Да и слова мне вообще не нужны, у меня там полный сигнал.

— Вообще без символьной привязки? — удивился Аспид.

— Не, ну как же без-то… Там график усредненного сигнала, — сказал Терри. — Просто чтобы примерно ориентироваться по времени. Да чего я объясняю, сейчас запись найду и вы сами увидите.

Несмотря на кажущийся хаос, записи у Терри хранились в строгом порядке, были четко подписаны, и нужный том он нашел самое большее за минуту.

— Вы его просматривали?

— Да нет, — сказал Терри. — Я вообще-то только эксперименты просматриваю подробно, или если сигналка вопит. Но сигналку у меня сшибло в прошлый выплеск, ну вот когда осциллограф сгорел. И я чего-то все никак не собрался ее вернуть… Она вообще-то часто сбоит, я ее переделать решил, чтобы не вопила попусту, но еще не доделал.

Аспид сел на пол, положил том записей перед собой и палочкой открыл на середине. На страницах извивалась кривая графика. Никакой закономерности Перси уловить не мог. Всплески, падения, мелкие дребезги сигнала — шум.

График двадцатого, в пять тридцать две вздымался огромной горой и после — после…

— А среднее-то значение повысилось, — пробормотал Аспид.

Терри выругался. Потер лицо руками.

Гарри, заметил Перси, нащупал палочку у себя в рукаве.

— Слушайте, я тут ни при чем! — воскликнул Терри. — Я совсем никого, ничего! Ну зачем мне, ну? Крокер меня вообще закроет и из министерства вытурит, а куда я пойду? И я хочу разобраться в Арке!

— Так же, как вы хотели разобраться в артефакте «Любви»?

Терри потупился.

— Я тогда сильно ступил. Не надо было мне к нему лезть. Но артефакт-легилимент! Да еще и влияющий на вероятности. Так хотелось понять, как именно он это делает. Вы только представьте — это же Феликс Фелицис, только постоянный!

Аспид прищурился.

— Исследовали, значит?

— Ну да… Я ж все рекомендованные защиты поставил, я ж не дурак. Но эта штука их все равно прошибла. — Терри покачал головой, поморщившись.

— И вы не хотели вынести его из министерства?

— Хотел, — сказал Терри. — Только не я сам. Мной хотели, понимаете. Это как Империо, только сильнее. Ты и не замечаешь… Но я хоть понял, как именно эта штука это делает! Еще та структура, мне так интересно, кто ж эту розу сделал… Великий был маг.

— И это ваше понимание вы где-то записали? — спросил Аспид.

— Ну да, — непонимающе сказал Терри. — У Робарда где-то лежит. Я ж на этом диссертацию и написал, Робард меня хоть из группы и выпер, но защититься-таки дал, хороший он все же мужик.

— Понятно — кивнул Аспид. — Понятно… Кто за последнюю неделю приходил к вам сюда?

— Да кого тут только не было, — Терри махнул рукой. — Начало ж года, в марте заседание бюджетного комитета, все секции инспектируют. И Крокер был, и Робард в комиссии, и вообще кажется все, кому интересно… Да и ладно, Арка ж не секретная, чего мне скрывать-то? Я даже рад. Здесь знаете ли, иногда жутковато бывает…

В этот момент в стене открылась дверь, и вошла Зеркало.

— Еще же рано, — удивился Перси.

— Что-то случилось, — напряженно сказал Аспид. — Чтобы Зеркало хоть когда-то нарушила распорядок…

Зеркало подошла к ним. Механически улыбнулась. Перси только и успел, что отметить ее мертвые пустые глаза, когда она нечеловечески быстро прыгнула в Арку. Заклинание Аспида ушло в серую пелену лишь долю секунды спустя.

Аспид выругался. Огляделся — и выругался еще раз. Перси проследил за его взглядом и похолодел.

Дверь в стене — как и клубившийся неподалеку стационарный портал — исчезли.

* * *

Перси вытащил-таки палочку — иногда, если портал пропал совсем недавно, можно было поймать след, восстановить. А уж такой сильный портал, какой стоял у Арки, наверняка оставил не след, а мощеную дорогу.

След от него действительно был — вот только обрывался, как перерезали. Будто за стенами зала больше ничего не было.

— Персиваль, не мельтешите, — пробурчал Аспид. Он ходил вокруг Арки, запустив руку в волосы, и бормотал себе под нос.

— Мы здесь заперты, — озвучил очевидное Перси. Как ни странно, страха он не чувствовал. Только глубочайшее недоумение.

— Нас спасут! — заявил Терри. И с ногами забрался на ближайший ящик. Свернулся в узел. И повторил: — Нас обязательно… Это ж ЧП! Чтоб порталы схлопнулись…

Осекся и резко побледнел.

— Вам… не кажется, что тряхнуло?..

— Кажется, — ответил Гарри. Он тоже стоял у Арки и смотрел в нее, обняв себя руками.

Терри тихо взвыл и зажмурился.

— Что это значит? — резко спросил Перси.

— Анклав скоро схлопнется.

— Насколько скоро? — Аспид остановился, вскинул голову. Смотрел непонятно.

— Ну… он крепкий. Часа три-четыре… Нас спасут, — повторил Терри, не открывая глаз. — Ликвидаторы заметят. Вмешаются. Нас точно спасут…

— Раз это Крокер — то вряд ли, — сказал Перси негромко. — Ему достаточно только время потянуть… И всё. Но как он это сделал? У него же нет власти…

— Это еще почему? — Терри аж глаза открыл. — Если Главный пропал, то понятно, что зам получает все права.

— Над всеми клятвами?

— Ну конечно. А вдруг что-то случится? Вам кто сказал, что это не так?

— Зеркало. — Перси потер лоб.

— Мда, — сказал Аспид. — Я идиот. Этого я не предусмотрел. Не схлопывания анклава. Все-таки Крокер… надо же.

— Вы подозревали не его?

— Совсем не его. — Аспид скривился. — Мерлин, мне страшно не нравится эта версия. Все так очевидно, слишком очевидно… Ну да ладно. Нам нужно выбраться отсюда.

— Но вас же хватятся, правда? — спросил Терри.

Перси открыл было рот, сказать, что до вечера — точно нет, а потом вспомнил.

— Хватятся, — ответил он твердо. — Мамины часы точно покажут, что я в смертельной опасности. И ничего у Крокера не выйдет.

— Хватятся, — повторил за ним Аспид. — Я все же не настолько идиот. Уже хватились.

— Но не факт, что они успеют, — дополнил Гарри ровно.

Словно в подтверждение пол тряхнуло еще раз, уже ощутимо.

— Ты сегодня на редкость оптимистичен, Поттер.

— Я работаю над собой. — Гарри повернулся к ним. — Я вот что думаю. Нам нельзя считать, что нас точно спасут. Нам нужно спасаться самим.

— Портал отсюда построить не выйдет, — сказал Перси. — Я уже попробовал.

— Ну да. Но есть простой выход, — Гарри улыбнулся. — Нам нужно вытащить Артура из Арки. Все права на Отдел вернутся к нему автоматически, и он просто откроет дверь. И всё.

Перси моргнул. Аспид же расхохотался.

— И всё! — воскликнул он. — Всего лишь за три часа разгадать тайну, над которой бились столетиями!

— Ну да. — Гарри пожал плечами. — За столетия точно перебрали все неверные ответы. Надо просто придумать верный — и мы в ферзях.

— Ты сегодня устрашающе оптимистичен, Поттер, — повторил Аспид. — Но ты прав. Давайте попробуем.

* * *

Таблицу отработанных гипотез составлял Перси. Как выяснилось, никто из предыдущих исследователей Арки этим не озаботился, даже Терри, хотя тот же Терри в рамках подготовки проекта знакомился с достижениями предшественников. Теперь он пытался вспомнить, в чем они заключались, а Перси записывал. Стараясь не обращать внимания на все сильнее трясущийся пол.

Гипотеза портала в другой мир встречалась чаще всего, различия были лишь в способе определения, куда же портал ведет. Следующим по частотности был убивающий артефакт — с различными целями, но непременно уничтожающий всё живое, в него попавшее. Это можно было достоверно отбросить. Следующая версия пришла прямиком из сказок: дверь в обитель смерти.

— И это тоже можно отбросить, — сказал Перси, записав ее. — Мы точно знаем, что папа жив. И что остается?

— Портал куда-то, — сказал Гарри. — И — всё, пожалуй.

— Портал тоже можно отбросить, — сказал Аспид. Он сидел на полу у Арки и что-то сосредоточенно писал. — За столько лет так и не нашли, куда же он якобы ведет.

— Просто плохо искали! — взвился Терри. — Негодным инструментом!

— Ну хорошо. Что у нас есть из фактов? В этой штуке пропадают живые. Причем целиком, с одеждой и прочей обувью. Но.

Аспид стащил башмак и кинул в арку, в центр серого полотнища, и Перси услышал удар о камень по другую сторону.

— В чем разница? Поттер?

— Э… — Гарри почесал в затылке. — Что-то с цельностью образа, наверняка… Ты хочешь сказать, эта штука поглощает э… семантические единицы?

— Именно. Башмак на мне — часть меня. Башмак, кинутый мной — просто башмак.

— Гм, — Гарри нахмурился, — но кто именно делает различие?

— Я полагаю тот, кто туда падает, — сказал Аспид. — Больше некому. Заклинание не может «понимать» таких вещей, какой бы сложности оно ни было. Ему нечем. Это все сводится на самом деле к проблеме перевода, если подумать… — Аспид помолчал, встряхнулся. — Так, ладно, это любопытно, но не важно. Терри, а растения ты туда кидал?

— Кидал, — сказал Терри. — Пролетают. А мыши — нет.

— Мыши умные.

— Я даже земляных червей туда кидал. Они тоже поглощаются. Но земля на них — нет. Так что вы, кажется, правы.

— Замечательно. И что нам это дает? И ничего нам это не дает…

— Каждое поглощение изменяет звуковой выход Арки, — сказал Терри. — Я замерял. Это не просто всплеск и потом возврат к предыдущему среднему. Ну то есть интенсивность возвращается, но составляющие частоты — нет. В самом начале Арка, наверное, совсем не звучала…

Аспид нахмурился.

— И ты это объясняешь тем, что каждый прошедший оставляет на портале след.

— Ну да… — Терри посмотрел на Арку. Вздохнул. — Да, я понимаю.

— Бритва Оккама? — спросил Гарри.

— Она.

— Вы о чем? — вмешался Перси.

— О том, что предположение о портале в данном случае избыточно, — ответил Аспид. — Какой портал так себя ведет? Да никакой. Проще предположить, что портала вовсе никакого нет. И тут мы возвращаемся к гипотезе об убивающем артефакте — но мы точно знаем, что она неверна.

Перси проглядел таблицу.

— Гипотеза убивающего артефакта гласит, что попавший в Арку остается в Арке.

— Да, — Аспид вздохнул. — Вернее, нет. Он…

И осекся.

— Остается в Арке, — медленно повторил он. — Остается в Арке целиком.

— Ну да, условно говоря, его тень, его след…

— А если — не условно?

Они переглянулись — и, не сговариваясь, посмотрели на Арку.

— Но это невозможно, — произнес Терри. — Это же вообще никак невозможно! Человека нельзя свести к набору звуковых частот. Почему, думаете, это предположение никогда даже не рассматривалось всерьез?

— Человека нельзя свести… — задумчиво проговорил Гарри. И вдруг начал смеяться.

— Гарри, ты в порядке? — Перси отложил тетрадь и наклонился к нему. — Гарри?

— Сказки, — выдавил Гарри. У него из глаз лились слезы. — Сказки же! Ну! Истинное имя!

— Это только сказки, Поттер!

— Так и Дары Смерти якобы тоже только сказки, — Гарри немного успокоился, — а я их все в руках держал. И вообще… Вот если объективно и с «Бритвой» наперевес. Это же оптимальная теория.

— Если отбросить тот факт, что это антинаучный бред.

— Ага. Но это оптимальный антинаучный бред. И вообще, чем тебе не нравится идея подлинного имени?

Аспид поморщился. Отвернулся.

— Чем мне не нравится идея, условно говоря, слова, описывающего человека от рождения и до смерти? А если напрячься и подумать?

— А, — сказал Гарри. — Ну да. Но… э…

— Эти имена вообще могут быть вне нашего времени, — воскликнул Терри. — Ну то есть никакой предопределенности на самом деле нет, просто для имен мы как бы на плоскости, а они на нас сверху смотрят.

— Занимательно, — сказал Аспид. — Ну да ладно. Берем как рабочую гипотезу, все равно вариантов нет, а кавалерия, кажется, задерживается. Возражения есть? Возражений нет. И что дальше?

— Эх, — сказал Терри. — Вот был бы у меня осциллограф, можно было бы посмотреть какие там частоты и как накладываются… А тут…

И тут Гарри ухмыльнулся.

— Накладываются, — сказал он. — То есть, мы имеем дело с закодированным посланием, которое, я полагаю, повторяется в, условно говоря, тексте. Не бесконечное же оно, это имя. Я прав?

— Ну наверное, — протянул Терри. — И что?

— Так я на этом в Берлине пару десятков собак съел. Сейчас мы это все разложим по Щербе и поглядим! Мы же знаем начало текста!

— Не всего текста, — сказал Аспид. — Мы имеем дело с несколькими наложенными друг на друга текстами, с неизвестной длиной, и доподлинно мы знаем начало лишь нескольких.

— Ну по вариации Щербы сейчас разложим! — Гарри азартно потер руки. — Давай, Стивен, ты ж на этом съел куда больше собак, чем я!

Они склонились над книгой записей, вытащив палочки. Терри подсел к ним. А Перси потер виски.

Он не мог помочь — никаких схем Щербы он не знал, и совсем не представлял, что это такое. Но ему тоже было о чем подумать.

Несмотря на совершенную очевидность, виновность Крокера ему тоже не нравилась. Слишком просто, слишком глупо, слишком уж серьезно он подставился. И… и зачем было нужно приказывать Зеркалу прыгать в Арку? Зачем применять Империо? Чтобы она не смогла против него свидетельствовать? Но само отсекание анклава — уже свидетельство. Как он мог думать, что это сочтут всего лишь несчастным случаем?

Хорошо. Допустим, Крокер в покушении на Артура не участвовал. Допустим, его подставили.

Он приходил к Артуру. Они все приходили к Артуру. И кому было выгодно исчезновение Артура? Кому вообще выгодна эта ситуация? Кому из этих людей? Кроме, кажется, Терри…

Хорошо. Допустим, пока все случалось точно так, как хотелось виновному. Он их всех поставил в нужную себе комбинацию. И этого виновного Перси видел.

Ему не нравятся нововведения Артура. Он — властный человек. Он имеет большое влияние на всех фигурантов, знает к ним подход, владеет Империо… Нет, не может быть. Империо бы засекли. Если бы Крокер был под Империо, хоть кто-то из приходивших к папе был под Империо — засекли бы.

«Это как Империо, только сильнее».

Перси замер.

Теперь он знал — кто. И как. Но по-прежнему не понимал до конца, почему.

* * *

Потолок уже начал рушиться, когда сложнейшее заклятие в две палочки наконец-то дало результат, скачущую ломаную кривую, но на Арку эта кривая не произвела никакого впечатления. Ни когда заклятие просто запустили в нее, ни когда кривую перевели в звук — пронзительный настолько, что у Перси заболели зубы.

— Нужно что-то еще. — Аспид обежал вокруг Арки. — Что-то простое. Какое-то простое заклятие, в которое имя должно вплетаться…

— Мы не успеем, — сказал Перси. На потолке уже появились трещины.

Терри плакал, а ему почему-то было очень спокойно. Совсем не страшно. Только не хотелось думать о лице Одри. О маме. И было жаль…

— Так, — сказал Аспид. — Сначала потолок рухнет, и только потом произойдет полный коллапс, причем вряд ли в полный ноль. Арка точно останется.

— Что? — моргнул Перси. — Вы о чем?

— Я о том, что запишем наши выкладки быстро. Как можно быстрее. И…

— Ты предлагаешь прыгнуть в Арку, — сказал Гарри ошалело. Перси только моргнул. — Я прав?

— У нас есть выбор?

— Да не особо… Терри! Терри, не трясись. Пошли!

— Нет, — замотал головой Терри. — Нет. Я не смогу. Я…

Перси наклонился над тетрадью и застрочил — времени совсем не оставалось. Их мысли, их теорию, их подозрения…

— Перси, потолок сейчас упадет! Терри, ну давай же, не бойся!

— Нет, я… нет. Нет!

«Это Робард, — записал Перси. — Он использовал искусственное Империо, найденное Терри при исследовании «Любви». Внедрил его в Зеркало, наверняка давно. Внедрил в Крокера, наверное, недавно. Наверное, через Зеркало. И все, кто говорил с Артуром, наверное, и Терри тоже, хотя не уверен, накладывали заклятие портала слой за слоем. Они все замешаны. Но главный — Робард».

Гарри схватил Перси за плечо, за руку, потянул за собой. Тетрадь упала. Рядом с местом, где сидел Перси, рухнул кусок потолка. У ящиков, закрыв голову руками, скрючился Терри.

— Да чтоб тебя, — взвыл Аспид, кинулся к нему. Чем это кончилось, Перси не увидел. Они с Гарри встали перед серым полотнищем. Переглянулись. И шагнули вперед.

* * *

Как Перси рассказали позже, кавалерия успела в последний момент перед коллапсом. Потолок уже обвалился, но Арка осталась цела. Уцелели и записи, но, конечно, не приборы.

Вели кавалерию Молли, Рон и Гермиона, и Перси было искренне жаль, что он этого не видел.

Полной секции Отдела понадобилось работать три месяца, прежде чем они подобрали ключ к Арке и смогли понять, как же именно следует использовать найденную последовательность — временно названную «подлинным именем».

Вытащили Артура, Гарри, самого Перси. Терри. Но не Аспида.

— Кажется, — сказал начальник группы, — он сам не знал, кто же он такой. Там этих его имен — штуки три, как минимум. Но ничего, мы его вытащим. Никуда он от нас не денется!

И Зеркало не смогли вытащить. Она канула в Арку без следа, будто у нее не было своего имени. Будто ее, как человека, совсем не существовало, а была лишь оболочка для приказов Робарда. Что объясняло почему он с такой легкостью ей пожертвовал: просто выбросил улику, когда испугался, что все окружение Крокера начнут проверять как следует.

Прижатый к стенке Робард признал вину, но промолчал о мотивах, только усмехнулся обвинениям в узурпации власти в отделе — и лишь раз смутился. Когда к нему подошла мама. Когда она спросила «Как вы могли!», а Робард ответил: «Теперь ты не сможешь снова закопать свой талант». Перси не хотелось думать — что же он имел в виду. Совсем не хотелось. Не хотелось понимать, что за этой интригой, властностью, за попыткой убийства стояла личная ненависть к Артуру — за то, что тот увел маму от науки и Робарда. И может быть — в первую очередь от Робарда. И лишь потом — от науки.

…И всё, в принципе, было неплохо. Неплохо.

— Я считаю, — сказал Перси министру спустя неделю после возвращения из Арки, — что пожирателей из Берлина следует наконец экстрадировать. И судить их здесь. А если Визенгамот решит их оправдать — мы будем менять Визенгамот.

Кингсли кивнул.

— И я прошу перевода, — продолжил Перси. — Я хочу на место Крокера. В отделе нужно навести порядок, и папе нужна вся поддержка, какую я могу оказать.

— Вас будут ненавидеть в отделе, — сказал Кингсли. — Если я правильно понимаю, что вы собрались делать.

Перси пожал плечами.

— Мне все равно. Я знаю, что правильно именно так.

* * *

Сразу после официального назначения Перси к нему подошел Гарри.

— Я точно знаю, — сказал Гарри, — что группе работающих с Аркой нужен стажер.

— Гарри, там все места расписаны, туда пол-отдела рвется. — Тут Перси поднял голову и забыл, что хотел сказать. Наверное, с таким лицом Гарри шел к Волдеморту.

— Там точно нужен стажер, — повторил Гарри. — Я должен вытащить Снейпа. И я должен вытащить Сириуса. У нас есть шанс вытащить Сириуса, но никто об этом даже не вспомнил.

— Ты понимаешь, что даже Снейпа со всем его неопределенным именем вытащить будет куда проще?

— Конечно. — Гарри пожал плечами. — Но я помню, как Сириус упал в Арку. Я точно слышал, как изменилось ее звучание. И это можно из меня извлечь. Я должен, Перси.

— А как же аврорат?

— А никак, — сказал Гарри. — Это важнее. Аврорат никуда от меня не денется.

* * *

Накануне Рождества к воротам Хогвартса подошел худой человек в слишком большом черном пальто. Положил ладонь на деревянную створку.

— Здравствуй, — сказал тихо. — Ты скучал? Я вернулся.