Доброй ночи (джен)

По воде плясали мелкие волны, похожие на язычки пламени. Розоватая пена, дымчато-голубая глубь озера, молочные блики ярких туманных прядей. А над туманом…

— Смотри, смотри, это они и есть! Миражи! — восторженно завопил Майк.

Миражи ткались прямо из воздуха. На фоне утреннего неба они светились собственным светом. Вот из ниоткуда вынырнула огромная полупрозрачная рыба — и рассыпалась на сотни серебристых рыбешек с плавниками-султанами. За ней из ближайшей рощи в озерную пучину медленно прошагало стадо больших трехногих животных с пышными гривами. Потом над горизонтом распустились многослойные цветы…

Нужно было включать переносную лабораторию, разворачивать ее, запускать буровых роботов и вообще изучать планету, доставшуюся им с братом за бесценок, но Ксения и Майк стояли и смотрели на проплывающие мимо видения, пока они окончательно не растворились в лучах звезды Люкс, местного желтого солнца.

— Если правда нет никакого подвоха, — пробормотала Ксения, — если нам не сплавили планету из-за того, что эти миражи ядовитые или здесь сплошная радиация, то мы такой курорт отгрохаем! И отели, и выходы к морю, и развлекательные центры, и аквапарки да сафари всякие…

— Ты документы читала? — не очень уверенно возразил Майк. — Я все сертификаты с лупой изучил. Ничего ядовитого. Ничего опасного. На Люкстерре идеальные условия для человека. Пошли.

Он стряхнул с себя остатки зачарованного оцепенения и увлек сестру к грузовым отсекам.

— В принципе, если верить отчетам в паспорте, нам и делать ничего не надо, — заметила Ксения, начиная монтировать ручной бур. — Можно сразу нанимать дизайнеров и проектировщиков…

Но с некоторых пор семейная фирмочка обзавелась традицией: основатели и владельцы лично прилетали на каждый участок и проводили экспресс-изыскания, прежде чем подписывать окончательную версию контракта. Началось это после того, как Майк, поверив документам, не глядя выкупил у какого-то поселенца из колоний его землю, а потом оказалось, что безобидная по описаниям «растительность семейства Виноградовые» — это не виноградники, а чудовищных размеров деревья с намертво переплетенными кронами-лианами, не поддающиеся выкорчевке.

— Скорей всего, «Альмак» и «Интерсол» просто права не поделили. Потом все утрясется, и планетку у нас перекупят. Хорошо, если даром не отсудят, — вздохнул Майк. — Было бы здесь опасно — корабль бы при посадке заметил. Красота какая…

В лучах утреннего солнца озерная вода оказалась ярко-голубой, будто ненастоящей. За озером пестрела роща — тонкие деревца, похожие на растрепанные со сна ивы, щеголяли разноцветной корой: розовой, бирюзовой, канареечно-желтой. Ветер пах солью, проточной водой и эфирными ароматами цветов. Сами цветы алели на поляне поодаль, крошечные брызги в изумрудной траве. Из норы высунулся ярко-оранжевый пушистый зверек, дернул острым носом и поспешил спрятаться обратно. Вдали, в синеватой мглистой дымке, дремали горы.

Благостность пейзажа зашкаливала. Может, и прав братец, решила Ксения. Может, все дело в правах. Оставалось надеяться, что Антоныч не налажал с оформлением…

Они провозились со скважинами до вечера. Когда нежно-сиреневые облака укутали алое закатное солнце, Майк с сожалением заметил:

— Взять бы да под открытым небом заночевать…

— Угу, на незнакомой планете, без защиты, — фыркнула Ксения. — Ну рискни!

— Хищников я пока не видел. Если верить беспилотникам, они и не нападут… А вот и рискну! — Он посмотрел в перекошенное лицо сестры и уточнил: — Да не переживай, я зону сигнализации на максимум выставлю. Где у нас спальники?

Ксения только ткнула пальцем в сторону грузового отсека. Спорить с Майком, если ему взбредала в голову какая-нибудь странная идея, было бесполезно еще в детстве.

Сама она устроилась на ночлег на подвесной койке. Та легко парила на воздушной подушке в метре от пола. Негромко и монотонно шумел воздушный фильтр. Убедившись, что атмосфера на Люкстерре мало отличается от земной, Ксения не устояла перед этим соблазном — еще немного подышать запахами цветов и трав, ночной прохладой, нотками речного аромата, а не безликим и затхлым синтезированным воздухом. Огни в отсеке плавно погасли, глаза сами собой закрылись…

Тишину взрезал визг сигнализации. Неестественно высокий и резкий, он ввинчивался в уши, звучал, казалось, отовсюду. Одиночная трель порождала бесконечные отголоски эха. Земля задрожала. Ксения села на койке.

Странно. Кто бы мог подумать, что обычный экспедиционный кораблик таит в себе такую мощь.

Снова тряхнуло, на этот раз уже основательно. Ксения чуть не слетела с койки и вцепилась в мягкие бока руками и ногами. Донесся грохот — это открывался входной шлюз. Открывался как-то тяжело, точно дверца застряла в пазах. Слышно было, как Майк отчаянно бьется в нее, толкает, колотит кулаком. Вот он кубарем вкатился во входной отсек, и тут же его догнал чудовищный рев, перекрывший даже неумолчный вой сигнализации.

Ксения бросилась к брату. Дверца действительно застряла, а Майк оцепенел. Поначалу он мог лишь жаться в угол и беспомощно озираться. Ксения начала дергать неподатливый металл. В таинственно-фиолетовой ночи, под россыпью звездной пыли, двигались неясные тени.

Одна из них с шорохом пронеслась перед самым шлюзом. Майк с криком отпрянул. Ксения не успела ничего рассмотреть. Кажется, у тени были зубы… пять или шесть… или несколько пар длинных клыков… Да не может быть, чтобы клыки! Судя по тому, что выхватило из тьмы зрение, каждый из клыков достигал в длину метров трех, а в обхвате напоминал ствол векового дуба. Это каких же размеров должна быть тварь?

И если она так огромна, то почему не слышно ее шагов?

Майк наконец пришел в себя и бросился на помощь. Тени мелькали все ближе. Движения их напоминали танец, ускоренный в десятки раз.

Черная пелена закрывает звезды — существо подняло руку. Или лапу, клешню, ложноножку?..

Короткий и слепящий взблеск — вторая тварь молниеносно развернулась.

Пространство делилось на полосы и расходилось в стороны, как гигантская застежка… нет, это не полосы, это всего лишь тускло отсвечивали циклопические клыки, и форма их напоминала шильца. А когда чудовище открыло пасть…

Пол снова сотрясся от рева. От него завибрировали стены, лопнул запасной навигационный монитор, где-то вдали, у рощи, со стоном треснула, распахиваясь, земля, и дверь шлюза наконец высвободилась из заклинивших держателей. Последним, что мелькнуло перед глазами у Ксении, был кончик клыка. Он тоже дрожал. И, казалось, быстро-быстро вращался вокруг своей оси, подобно сверлу бормашины.

В щель еще успело влететь несколько влажных комьев почвы, и дверца закрылась.

— Че-ерт…

Майк со всхлипом сполз на пол по стенке. По лицу разливалась синюшная бледность, но Ксения видела, что шок проходит. Она молча прошла в грузовой отсек, выудила из припасов флягу с виски и сунула ее брату.

— А теперь рассказывай. Что на тебя напало?

— Хотел бы я сам это знать!

Он парой глотков осушил больше половины. Загнанное дыхание замедлилось. Щеки постепенно приобретали нормальный телесный цвет.

— Какой-то… упырь. Оно появилось, как только зашло солнце. Я заметил. Наблюдал за закатом, пока не скрылись последние лучи. Даже не услышал, как оно подкрадывалось. Оно как будто телепортировалось или выпрыгнуло из ниоткуда! Только что лежал — видел небо, и тут бац — над головой щелкают челюсти. И визжат. И растут!

— Растут?

— Ну да! Эта тварь ежесекундно увеличивалась, ты не заметила? — Майк нервно, по-девичьи, хихикнул.

— Нет. Мне показалось, там несколько тварей…

— Может, и так. Вообще чудесно! — Земля снова содрогнулась. Донесся приглушенный стенками корабля вой — и снова дребезжащий рев совсем рядом. Ткни стену пальцем, и она разорвется, как бумага, а палец оттяпают клыки-бормашины.

— Что-то здесь не так, — произнесла Ксения. Она изо всех сил старалась не поддаваться панике. Думать. Нужно думать, нужно размышлять здраво, и опасность уйдет. Нет такой опасности, которую нельзя было бы победить — если вовремя сообразить как. А может, за опасностью уйдут и чудовища… ведь ни один беспилотник ни разу не сообщал ничего подобного. На Люкстерре водились хищные кошки, похожие на тигров, но крупнее; водились клыкастые земноводные, передвигающиеся огромными скачками, водились даже птицы, способные глотать животных размером с овчарку. А вот монстров, которым весь корабль был на один зуб…

Едва Ксения поняла, что те могут в любой момент попробовать корабль на этот самый зуб, как по обшивке что-то проскрежетало. Затем снова — точно «Эльт» прибивали к земле огромным кривым гвоздем. Рев усилился, и в нем проступили очень знакомые отзвуки… Да это же…

— Мы в осаде, — мрачно сказал Майк. — Как думаешь, эта нечисть угомонится с рассветом?

— А ты как думаешь — если мы взлетим, нас проглотят в атмосфере? — ответила она вопросом на вопрос.

— Не проглотят… Точно! Мы же можем взлететь! — Майк поднялся на ноги. — Давай, сворачивай лабораторию! Надо выйти на орбиту!

— Есть идея получше. Сначала я выпущу аналитический дрон, — Ксения подскочила к панели управления. — Он нам заодно и съемку проведет… и какие-то частицы у этих тварей отщипнет для изучения, — она коснулась кнопки активации. Где-то в хвостовой части корабля сейчас открылся люк, и на свободу вырвался небольшой беспилотник, похожий на плоский огурец с крылышками. Потом Ксения переключилась на блок управления лабораторией… и обомлела.

— Майк, лаборатория не сворачивается! Они что-то повредили!

— Совсем хорошо! — Тот ругнулся и привалился к стене. — С этой планетой все ясно, когда-нибудь здесь построят бронированную станцию и назовут в нашу честь. Жаль, мы не доживем…

И он снова приложился к фляге с виски.

— Слушай, ранимый ты наш, закатывать глазки будешь потом! — обозлилась Ксения. — Что еще можно сделать? Соображай, корабль покупал ты!

— И что — это значит, что я могу его починить силой мысли? — вяло возразил братец. — Ну… можно, наверное, отстреливаться. В смысле, у нас же есть динамитные заряды, помнишь, те, из горнодобывающего блока. Я его не разворачивал, они на корабле. Взрывы должны отпугнуть тварей…

Оживляясь на ходу, он оставил в покое флягу и оттеснил Ксению от пульта. В кабине стоял полумрак — твари повредили один из контуров энергоснабжения. В этом полумраке всполохи сигнальных датчиков сверкали, как перед армагеддоном. Красный, белый, красный… Новый удар по обшивке, отвратительный скрежет — и вспышки белого превратились в коматозные трепыхания.

Руки у Ксении дрожали.

Майк закончил возиться с пультом. Скрытый в недрах «Эльта» горнодобывающий блок на миг ожил. В ночь безмолвно вылетели первые динамитные ракеты. Еще секунда — и даже звукоизоляция не помешала услышать глухие взрывы. Майк и Ксения съежились, ожидая ответа.

Рев начал утихать. Что-то зашуршало совсем рядом, за бортом, и Ксения нервно отскочила от стены. На лице Майка появилась тень улыбки… и тут налетел ураган.

Громыхнуло. Затем снова и снова. Далекие звуки взрывов повторялись, только на сей раз во сто крат громче и намного ближе. От них закладывало уши, а гром нарастал и нарастал. Наконец мощный раскат разорвал воздух так близко, что многострадальный «Эльт» сотрясся всем полуразрушенным корпусом, и все снова затихло. Секунду спустя взрывы повторились, но теперь чуть поодаль. Не такие страшные. Временно безобидные, но способные в любую минуту превратить корабль в обугленный кратер.

Ксения разжала стиснутые пальцы и подумала, что представителя «Экзонедвижимости», подсунувшего им это адское местечко, нужно сбросить сюда самого. С запасом еды, воды и оружия. И пусть наслаждается «живописными видами и мирными пейзажами».

— Все ясно, — белыми губами прошептал Майк. — Динамит не годится.

До самого утра они так и сидели на полу в рубке, вздрагивая от каждого звука. Но, то ли измученный ужасом мозг отказывался воспринимать новые и новые удары, то ли все было на самом деле, а удары, взрывы и рев постепенно затихали. Все дольше становились периоды спокойствия, и все чаще Ксения клевала носом, с трудом перебарывая сон.

К утру все утихло окончательно.

— Ну что, — неуверенно сказал Майк, протирая красные глаза, — высунуть, что ли, нос на улицу… Свернем лабораторию да свалим отсюда. Чтоб больше никогда…

— Можно, — ответила Ксения.

Брат медленно-медленно приоткрыл дверь.

Едва в лицо ударил ослепительный солнечный свет, как рядом что-то просвистело. Ксения дернулась и отпрыгнула, прикрывая голову руками. Но это оказался всего лишь дрон. Исследовательский беспилотник, который она выпустила ночью, ухитрился выжить и вернулся, неся в клювике добычу. Ксения сильно сомневалась, что он мог узнать что-то, способное поколебать их решение смываться, но все же стало жутко интересно, что же он заснял и какие анализы взял.

А за бортом не было ни одного чудовища. Ни следа побоища, бушевавшего здесь ночью. Даже земля не взрыта чудовищными лапами, а словно разворочена бурей. Ксения когда-то видела такое на асмахианском поле после местного торнадо. Горы нанесенной пыли, аккуратные ямы, похожие на застывшие в земле водовороты, и ни единого следа лапы или копыта.

— Собирай лабораторию, — сказала она Майку. — А я посмотрю, что выяснил наш дрон.

Она устроилась с аппаратом прямо на пороге, готовая, чуть что, бежать на помощь брату. Тот, безостановочно ворча, отправился к покореженным модулям.

Ксения сняла крышку, включила анализатор, и по крошечному внутреннему дисплею побежали ровные строчки с формулами и цифрами. Она безотчетно хмурилась, вглядываясь в них и то и дело останавливая прокрутку. Удобно, что ни говори — не нужно ковыряться в лабораториях, не нужно мучиться, прибор все проверит и выдаст тебе результат. Удобно… но не всегда. Сколько страху они натерпелись ночью из-за того, что верная техника подвела, не справилась с неведомыми тварями. Привыкли жить на всем готовеньком…

Ксения все смотрела и смотрела на формулы. Решение казалось невозможным. Но дрон едва ли страдал галлюцинациями. А вот это и это соединение и эти связи значат, что…

— Майк! — позвала она. — Не хочешь остаться еще на одну ночь?

— Чего? — Тот подскочил от возмущения, едва не ударившись головой о верхнюю панель блока. — Тебя таки укусила та ночная гадость?

— Не-ет, — усмехнулась Ксения. — Я бы посмотрела, какие… гм, миражи мы увидим, если не будем весь день бурить и сверлить. Понимаешь, по всем данным получается, что планета видит сны. Ее нельзя назвать разумной, как мы это понимаем, все дело в атмосфере, магнитном поле, может, еще в термоэлектрическом эффекте. Ну а сны — это дневные переживания плюс порция того, чем это разбавляет мозг… или его аналог. Вот и выходит, что, когда все спокойно, планете снятся летучие рыбы и цветы. А тут явились мы, начали бурить, громыхать, дырки в земле делать. Ей и приснились кошмары. Буровые установки, сверла всякие. Наши твари — это миражи да ветер.

Она отставила раскуроченный дрон и потянулась. Вспомнились рассветные видения над озером. Тогда их с Майком ничего не удивило. Нет бы задуматься, какие могут быть миражи в умеренном климате, да еще почти затемно, да еще такие динамичные и разнообразные…

— Фантазируешь, — скривился Майк, подошел к ней и сам взял в руки дрон. — Ты, конечно, старшая сестра и самая умная, но ты не специалист по атмосферным явлениям. Вдобавок таким экзотическим.

— Да без проблем. Мы еще сто раз все перепроверим.

— Мы? Да мы и близко к этой планете не подлетим! Пусть ее покупает кто поглупей!

— Много ты понимаешь, — сказала Ксения. Наоборот, пусть дураки из «Экзонедвижимости» думают, что они самые умные и сплавили нам неликвид, на котором невозможно строить. А я уже знаю, как сделать тут хороший курорт и грести деньги лопатой.

— И как? — недоверчиво уставился на нее Майк. — Экстремальный туризм для тех, кому жить надоело?

— Много ты понимаешь, — повторила Ксения и блаженно зажмурилась. Перед глазами уже вставали картины ее будущего детища.

* * *

— Трейлер сейчас арендуем, — Ксения шла по вытоптанной дорожке от космодрома к тенту, под которым стояли машины, и нетерпеливо оглядывалась на подруг. — Вдоль реки едем или по серпантину?

— Горы? — поежилась Юля. — Не-е… Давай вдоль речки. А там правда водопады?

— И фонтаны еще, — подмигнула Ксения. — И не спрашивай, как фонтаны могут бить из речки, сама толком не знаю.

— В горы надо не на машине ездить, а пешком ходить, — хмыкнула экстремалка Света. — Как надоест Долина Снов — запишусь в альпинистскую группу.

— Давай-давай. А на другой стороне перевала сейчас другую группу набирают, по горным рекам сплавляться. Спустишься с ветерком, — Ксения хихикнула и подошла к менеджеру. В лицо ее здесь не знали. Мелких сотрудников они с Майком давно уже не нанимали лично.

Домик на колесах миновал табличку с надписью «Разрешается только воздушный транспорт и наземный не тяжелее двух тонн!» и бодро запрыгал по кочкам. Шины, по счастью, разрабатывались специально для местных дорог, и тряска почти не мешала. Когда Ксения обдумывала, как обустроить свой эко-курорт, она решила не прокладывать дороги. Их просто отметили колышками, и через три месяца колеса машин сделали все сами.

Небольшие дорожные работы, может, планету и не потревожили бы, но коль уж сделали ставку на экологичность и нетронутую природу — значит, нужно держать планку до конца.

Биотуалеты, правда, поставили. Не смогли обойтись.

Долина Снов — просторное «блюдце», со всех сторон окруженное холмами и рощами, готовилось к ночевке под открытым небом. Компании туристов, которые завтра-послезавтра разбредутся кто куда по нехоженым тропкам и неизученным маршрутам; горожане-одиночки и парочки, и семьи с детьми, палатки и мини-дома на колесах… Горели костры в специальных подставках, в воздухе разливался умопомрачительный аромат шашлыков, печеной картошки и каких-то трав. Солнце клонилось к закату.

Растянувшись на покрывале на крыше трейлера, Ксения лениво наблюдала за первыми миражами-сновидениями. Планета разогревалась. В ее несуществующем, но начинающем дремать разуме проскальзывали первые видения. Вот закружились в танце над поляной огоньки костров, точно такие, как настоящие внизу. Из огромного космического корабля — копии пассажирского лайнера, только в десятки раз больше — побежали врассыпную зверушки, похожие на лис с ярко-желтой шерстью. Лисы на корабле снились Люкстерре долго — Ксения сама чуть не задремала, заскучав. Потом видение растаяло и сменилось другим.

Гладкая персиковая кожа. Отблески солнца сквозь кружевную тень ветвей, отблески воды — знакомые речные искры. Растрепанные рыжие волосы. Спутанные каштановые…

По Долине понеслись смешки. Кто-то неприлично заржал. Редкие возгласы свидетельствовали, что особо заботливые мамочки потащили детей в палатки, прочь от неподобающей картины.

Юлька рядом хихикала как заведенная, не сводя глаз с разыгравшейся в небе сценки.

— А ведь мы всех предупреждаем в буклетах — не ведитесь на романтику, не занимайтесь любовью на природе… Для планеты люди пока в новинку, впечатлится — всю ночь на вас туристы таращиться будут, — невозмутимо сказала Ксения. — Во народ…

Планете было все равно. Она не знала стыда. Она видела сны. Во снах было все новое и интересное, все живое, дышащее, копошащееся и суетливое.

Планета видела сны, но никому не позволяла их заказывать.