Однажды при Голубой луне (джен)

Пролог

В каждой сфере человеческой деятельности существуют свои профессиональные праздники, и отмечать их стало доброй традицией. Ну а как иначе ощутить значимость своего труда и гордость за проделанную работу?

У магов, чародеев и прочих кудесников тоже есть профессиональный праздник. Он называется Хэллоуин и отмечается в последний день октября — в канун Дня всех святых.

Со времён Основателей в школе Чародейства и Волшебства Хогвартс традиции чтили свято, и ежегодно тридцать первого октября в за́мке устраивался грандиозный Хэллоуинский пир. В этот день в Большом зале мерцали жуткими зигзагоподобными улыбками десятки огромных тыкв, а студенты являли собой многообразный, хоть и костюмированный бестиарий.

Событие, о котором пойдёт речь, произошло в Хогвартсе как раз в Хэллоуин. Мало того, случилось это именно в тот год, когда канун Дня всех святых редчайшим образом совпал с восхождением на небе Голубой луны.

 

Глава первая

Тусклое осеннее солнце лениво клонилось к закату — его диск был уже почти скрыт верхушками деревьев Запретного леса, а Хогвартс полным ходом готовился к празднику. В факультетских гостиных и спальнях возбуждённые предстоящим празднованием студенты облачались в карнавальные костюмы, преподаватели наносили последние штрихи в украшение Большого зала, а в кухне хлопотали домовые эльфы, готовя изысканные блюда для вечернего пира. Учебное крыло за́мка медленно и безмолвно погружалось в вечерний сумрак. И только на третьем этаже, в одном из классов когда-то запретного, а ныне заброшенного коридора, ярко горел свет.

Совсем юная девушка в костюме средневековой ведьмы ползала на коленях по каменному полу, старательно вычерчивая углём линии пентаграммы, периодически сверяясь с картинкой на листке пергамента. Рядом топтались два подростка и, напустив на себя вид помогающих, периодически выдавали ценные указания.

— Роза, не забудь про круг, — подсказал один из них — бледный сероглазый блондин. Он был одет в чёрные брюки, такого же цвета лаковые туфли, жилет и длинный плащ с алым подбоем. Под ним виднелась белая шёлковая рубашка с жабо.

— Я помню! — недовольно проворчала Роза. — Ты лучше дверь как следует запечатай, чтобы нам случайно не помешали.

— Уже сделано! — ответил тот. — А привидения нас не застукают?

— Нет, не должны, — проговорила Роза, тщательно вырисовывая острый угол. — Они все сейчас в подземельях — там сначала банкет по случаю годовщины смерти сэра Николаса, а потом Хэллоуинский пир.

— Луна скоро взойдёт, — нетерпеливо переминался с ноги на ногу второй — в тёмно-сером мохнатом костюме-комбинезоне с длинным хвостом, оканчивающимся кисточкой. Из-под шапки с небольшими изогнутыми рожками во все стороны торчали вихры его чёрных волос. — Роза-а-а, ещё долго?

— Альбус, прекрати ныть мне под руку! — рука с углём дёрнулась, испортив линию, и Розе пришлось стирать её и перерисовывать заново.

Закончив, Роза поднялась на ноги и внимательно осмотрела своё творение. — Альбус, расставляй свечи, а ты, Скорпиус, раскладывай обереги! — скомандовала она, вытирая испачканные углём руки.

— Слушаться тебя одно удовольствие, о Роза — царица цветов! — воскликнул Скорпиус.

— Не отвлекайтесь, сэр, — фыркнула Роза, но щеки её зарделись, и она украдкой поправила растрепавшиеся локоны седого парика под остроконечной шляпой. — Эй, смотрите, чтобы ничего не касалось линий!

 

Когда всё было готово, они подошли к стоящему у окна столу, на котором лежал старинный толстый фолиант в кожаном переплёте с золотым тиснением и металлическими застёжками. Роза бережно раскрыла его и пролистала до нужной страницы.

— Вот оно — заклинание призыва! Читаем вместе, громко и чётко! Кстати, — она вытащила из кармана и положила рядом листок пергамента. — Это его полное имя, чтобы в нужный момент не сбиться.

— А у нас точно хватит сил на этот ритуал? — засомневался Альбус.

— Думаю, что хватит, — уверенно ответила Роза. — Голубая луна в принципе даёт волшебнику дополнительные силы, а когда это случается во время Хэллоуина, магия усиливается многократно. Не зря же именно в такую ночь проводятся самые сложные обряды. Жаль, что такое совпадение случается очень редко. Последний раз это было ещё до рождения наших родителей.

Альбус присвистнул.

Скорпиус выглянул в окно и разочарованно протянул:

— А чего это луна обычная — серая, а не голубая? Я-то думал…

— Это просто оборот речи, — лекторским тоном ответила Роза. — Ты же не воспринимаешь буквально, когда я говорю, что у Альбуса кривые руки и он ведёт себя, как слон в посудной лавке.

— Ну, это и так понятно. Криворукий слон! — Скорпиус хохотнул, но, взглянув на помрачневшего друга, добавил примирительным тоном: — Ал! Не дуйся, мы же по-доброму, по-дружески!

— «Не дуйся, Ал!» — хмуро передразнил Скорпиуса Альбус и проворчал: — А то станешь надутым криворуким слоном, и это будет ещё прикольнее.

— Прекратите! Нашли время! — буркнула Роза и посмотрела на часы. — Пора зажигать свечи. Скорпиус, погаси факелы.

Когда луна взошла достаточно высоко, и класс осветился её ярким светом, все трое встали в ряд и, уставившись в книгу, начали хором читать заклинание.

— Именем древнейших богов и демонов!

Пламя свечей дрогнуло, словно тронутое лёгким сквозняком.

— Вызываем дух Альбуса...

Язычки пламени заметались, и по стенам заплясали причудливые тени. Тёзка вызываемого духа вдруг поперхнулся и закашлялся.

— Персиваля Вульфрика Брайана Дамблдора! — продолжали читать Роза и Скорпиус.

Пламя взвилось вверх, тени вытянулись вдоль стен.

— Величайшего волшебника всех времён…

Огонь разгорался всё ярче и ярче. Стало светло, как днём. Роза и Скорпиус умолкли и со страхом огляделись.

И тут прорезался голос Альбуса:

— Победителя Волдеморта! Ой, то есть Тома Марволо Реддла! — на одном дыхании выпалил он.

Его слова отразились от стен и потолка многократным эхом, всё вокруг ослепительно засверкало красновато-золотыми оттенками.

На несколько мгновений воцарилась тревожная тишина. Пламя свечей успокоилось, а в центре пентаграммы появилась тонкая струйка дыма, которая начала стремительно закручиваться, как воронка зарождающегося торнадо. Становясь всё больше и больше, она поднималась выше и выше, уплотняясь и темнея на глазах. Достигнув потолка, чёрный дым резко осел вниз и заклубился у самого пола. Взору испуганных Альбуса, Скорпиуса и Розы предстал высокий и очень привлекательный молодой человек с тонкими чертами лица и тёмными, слегка вьющимися волосами. Контуры его фигуры были странно расплывчаты, словно просматривались через мокрое стекло. По классу разнёсся протяжный вздох.

— Кто это? — одними губами прошептала Роза.

— Это не Дамблдор, — в тон ей ответил Альбус.

— И совсем не похож на духа, — добавил Скорпиус.

— Верно! — донеслось из пентаграммы. — Я пока не понял, что это за форма, но однозначно не дух и не призрак.

Вдруг пламя свечей стало почти горизонтальным, как будто изнутри пентаграммы подул сильный ветер. Клубящийся дым распался на несколько дымчатых облачков, которые, словно гирлянда флажков, закружились вокруг юноши, постепенно вытягиваясь и принимая формы бестелесных силуэтов.

Свечи снова запылали ровно, спокойно и достаточно ярко, давая возможность рассмотреть то, что появилось в пентаграмме. Выглядели фигуры очень странно. Четыре чем-то напоминали появившегося ранее молодого человека, но были нескладными, словно перекошенными. На одной из них даже угадывались очертания очков в круглой оправе; пятая была высокая, скелетообразная, с длинными руками и плоским лицом; шестая — вообще в виде уродливого младенца, а седьмая вилась змеёй вокруг ног юноши. И лишь одно было одинаковым у всех — глаза, отливающие багрецом.

Молодой человек посмотрел на застывших в ужасе школьников, улыбнулся и произнёс:

— Давайте знакомиться? Я — Лорд Волдеморт. А это, — он обвёл рукой семь призрачных фигур, — полагаю, частицы моей души, изгнанные из хранилищ, в которые я в своё время их поместил. А вас как зовут, молодые люди? Мне хотелось бы знать, кого благодарить за неожиданный подарок.

Альбус храбро шагнул вперёд и постарался придать голосу твёрдость.

— Меня зовут Альбус Северус Поттер!

Роза и Скорпиус одновременно зашикали на него. Но Альбус, казалось, не услышал их.

— Что я слышу? — Волдеморт улыбнулся и повторил медленно, словно смакуя каждое слово: — Альбус. Северус. Поттер.

Он заинтересованно посмотрел на Альбуса и протянул руку для рукопожатия.

— Очень приятно!

Альбус шагнул было к нему, но Скорпиус схватил его и оттащил назад.

— Слушай меня, Поттер! Ты вроде раньше не страдал слабоумием! Что с тобой? Ты зачем назвал своё имя?

— Неужели ты действительно хотел подойти к нему? — вторила Скорпиусу Роза.

— Но ведь попробовать стоило, правда? — Волдеморт рассмеялся. — Что ж, молодцы!

 

С этими словами, Волдеморт двинулся по кругу, внимательно рассматривая линии пентаграммы. Через несколько долгих минут он остановился и покачал головой: — Дети... что с вас взять.

Альбус, Роза и Скорпиус взволнованно переглянулись. Приглядевшись, Скорпиус увидел, что одна из свечей оплывает с одной стороны и растопленный воск течёт к границе защитного круга. Он молча указал на это Розе. Та охнула.

— Надо найти заклинание отпускания духов, — шепнула она и склонилась над древней книгой.

Волдеморт обратил на это внимание, и жёсткая ухмылка исказила его лицо. Он закрыл глаза и начал монотонно начитывать заклинание на незнакомом школьникам языке.

— Я попробую убрать воск, — шепнул Альбус.

— Нет! Стой! — осадил его Скорпиус. — Свечи стоят внутри пентаграммы. Нельзя пересекать границу, а то дух вырвется на свободу или затащит тебя внутрь.

Голос Волдеморта становился увереннее и громче. А Альбус и Скорпиус, словно зачарованные, смотрели, как со свечи стекают редкие капли. До нарисованной углём линии оставалось всего дюйма два.

Они не заметили, как наступила тишина и вздрогнули, когда раздался холодный голос:

— Где тонко, там и рвётся. Ещё немного, и Тёмный Лорд возродится вновь!

 

Волдеморт стоял у самой границы и с вожделением смотрел на тающую свечу. Его тело уже было совсем чётким. А позади него столпились все семь его призрачных душ.

— Знаешь, Альбус, а я ведь помню, как впервые увидел твоего отца, — снова заговорил Волдеморт. — Это было здесь, в Хогвартсе, в тайной комнате. Он пришёл спасти девчонку — Джинни Уизли…

— Маму? — ахнул Альбус.

— Да неужели?! — удивился Волдеморт. — Потрясающе! Вот когда поверишь в генетику. А знаешь ли ты, что твоя мама тогда чуть не спасла меня? Ах, если бы ей не помешали самым беспардонным образом!.. И вот сейчас именно её сын пришёл сюда, чтобы возродить меня.

— Мы не вас хотели возродить, — огрызнулся Альбус.

— Да-а-а? — с напускным разочарованием в голосе протянул Волдеморт. — А кого, если не секрет?

— Дамблдора.

— А-а, понятно. Предсказуемые гриффиндорские желания.

— Я слизеринец! — буркнул Альбус.

— Что ты говоришь? Сын Поттера в Слизерине! Наверное, твои родители не обрадовались, когда узнали об этом?

Альбус не ответил. Он с отчаянием смотрел на Розу, которая, сжав губы, переворачивала страницу за страницей. Щурясь от напряжения, она вглядывалась в витиеватые строки, пытаясь в полумраке разобрать древние письмена.

 

Тем временем восковое щупальце продолжало удлиняться и неумолимо приближалось к границе, до которой осталось всего около дюйма.

— Я нашла! — наконец раздался радостный возглас Розы.

 

Глава вторая.

— ...Отпускаем тебя, дух! Да пребудет с тобой мир!

Роза, Альбус и Скорпиус произнесли заключительные слова длинного заклинания и замерли в ожидании.

И ничего не произошло.

Запрокинув голову назад, Волдеморт захохотал пронзительным ледяным смехом. Казалось, вся комната зазвучала и зазвенела — ему вторили все семь парящих рядом с ним бестелесных фигур.

 

Вдруг из коридора донёсся топот. Дверь слетела с петель и грохнулась на пол. В класс ворвались Гарри Поттер и Драко Малфой с палочками в руках. За ними, в оседающей пыли, показались Гермиона Грейнджер и Минерва МакГонагалл.

— Мерлиновы подштанники, — выдохнул Драко. МакГонагалл чихнула.

— Папа! Мама! — в один голос вскричали Роза, Скорпиус и Альбус. — Там воск! Он течёт!

Гарри среагировал мгновенно, и перед угольной линией появилась тонкая пластина, перекрывшая путь текущему воску. Недовольное магическим вторжением в ритуальную пентаграмму, пламя свечей затрепетало и чуть не погасло.

Волдеморт яростно зашипел, но сразу же совладал с собой. Его лицо приняло невозмутимое выражение, и он заговорил нарочито вежливым, светским тоном:

— Добрый вечер, дамы и господа! Гарри Поттер! Драко, рад тебя видеть! А тот молодой человек, стало быть, юный Малфой?

Ему никто не ответил. МакГонагалл взмахнула палочкой, и в классе зажёгся свет.

— Быстро и внятно докладывайте, что вы задумали на этот раз? — раздался строгий голос Гермионы.

— Мы хотели вызвать дух Дамблдора, — чётко, как на уроке, ответила Роза.

— А потом воскресить его, — тихо добавил Альбус.

— Что, опять? — воскликнул Гарри. — Что значит «воскресить»?

— В данном случае, Поттер, судя по вот этой наскальной живописи, — Драко указал на пентаграмму, — это значит — некромагия, ритуал чёрной магии. Надеюсь, знаешь, что это такое?

— Нет-нет, пап, никакой чёрной магии! — поспешно запротестовал Скорпиус и бросил на Альбуса извиняющийся взгляд. — У Альбуса есть Воскрешающий камень.

Гарри с удивлением посмотрел на сына.

— Да, — неохотно подтвердил тот. — Мы нашли его на той поляне, где ты выронил его. Он так и лежал там всё это время.

— Как вы туда попали, интересно знать? — голос Гермионы звенел от гнева. — И как вы вообще узнали, где это?

Альбус, Роза и Скорпиус переглянулись и, как по команде, опустили головы.

— Я, кажется, догадываюсь, — мрачно произнёс Гарри. — Помнишь, Гермиона, у кого мы в своё время выуживали информацию про Фламеля и пса трёхголового? Главное — задавать правильные вопросы.

— Хагрид, значит, — сухо молвила МакГонагалл.

— Интересно, чем вам удалось заморочить ему голову на этот раз? — сердито поинтересовалась Гермиона.

— Мы узнали, что там когда-то жил его любимец Арагог. И... попросили рассказать о нём, — ответила за всех Роза.

Гарри молча протянул руку, и Альбус вложил в неё небольшой чёрный камешек.

— Вы хоть понимаете, к каким последствиям это может привести? — продолжала выговаривать Гермиона.

— Извините, что вмешиваюсь, — раздался голос Волдеморта. — Не стоит ругать этих замечательных детей. Надо отдать должное — они почти всё сделали правильно. В их возрасте это не каждому под силу.

Он сделал ударение на слове «почти», а его алчный взгляд был прикован к руке Гарри.

— Поттер, сейчас и правда не время для воспитательных бесед, — голосом, не обещавшим ничего хорошего, произнёс Драко Малфой. — Мы все, разве что кроме этих трёх молодых людей, — он указал на Розу, Альбуса и Скорпиуса, — понимаем всю серьёзность сложившейся ситуации. Ход ритуала где-то нарушен. Да ещё ты влез со своей магией.

— Давайте удалим отсюда детей и спокойно во всём разберёмся, — предложила МакГонагалл. — И не такое видали, а тут даже контур магического круга не нарушен.

Гарри сжал камень в кулаке и в сердцах воскликнул, обращаясь к Альбусу:

— Убить тебя мало за такие эксперименты!

В классе резко похолодало. Воздух словно сгустился, и из него материализовалась фигура в чёрном плаще с капюшоном. Поначалу показалось, что это дементор, но вскоре стало ясно, что это что-то другое.

— А вот и я, — раздался полушёпот-полусвист.

Воцарилась тишина.

 

Глава третья

Неопознанное существо огляделось и обратилось к Гарри Поттеру:

— Что прикажешь, Повелитель?

— Это вы мне? — уточнил Гарри.

— А кому ж ещё? — прошелестело из-под капюшона.

— Простите, а вы кто? — Гарри отступил назад.

— Я-то? — фигура в плаще заколебалась в воздухе, словно трясясь от смеха. — Я — Смерть. А вот ты что за ком с горы?

— Я П-Поттер, — запнувшись, ответил Гарри. — Гарри Поттер.

— О! Так ты Тот-Самый-Который-Два-Раза-Выжил? — Смерть чуть подалась вперёд, словно для того, чтобы внимательнее рассмотреть Гарри. Из-под капюшона показался гладкий костяной череп. — Надо же, и в самом деле Поттер. Скажу честно, знакомство не из приятных, всё-таки ты целых два раза ускользал от меня.

Поттер судорожно сглотнул.

— Ладно, так чего вызывал-то? — Смерть выпрямилась и уставилась на Гарри пустыми глазницами.

— Так вы не за мной, что ли? — Гарри изо всех сил старался, чтобы голос звучал твёрдо.

— Если прикажешь, могу и тебя прихватить.

— Простите... э-э-э, мадам? — Гарри смутился. — А почему вы назвали меня Повелителем?

Смерть снова затряслась в приступе беззвучного смеха.

— Во насмешил! Даже дети знают, что тот, кто станет единоличным обладателем всех трёх моих Даров, будет Повелителем Смерти… кхм… Дальше я опущу — раз не знаешь, то и не надо тебе, — Смерть захихикала, потом выпростала из складок плаща кисти рук, похожие на больших костяных пауков, и начала загибать длинные пальцы. — Короче, Старшую палочку ты в честном бою получил — это раз, мантию и камень не украл — это два и три. Всё это вместе собрал — четыре. Получается, что теперь ты и есть Повелитель Смерти, то есть меня, значит. Я понятно разъяснила?

Гарри кивнул, и Смерть продолжила:

— А чтобы меня вызвать, достаточно произнести фразу с одним из ключевых слов — конкретно сейчас ты пожелал убить. И вот я здесь, чтобы исполнить за тебя мокрое дело. Правда, есть в этом всём одна заковыка: коль призвал, должен что-то приказать. Иначе я ведь и обидеться могу. Понял?

Гарри снова кивнул.

Смерть помолчала и заговорила снова:

— Ну? Повелевать-то будешь, или как? Я уже почти обиделась.

Гарри прокашлялся.

— То есть вы можете исполнить моё желание убить?

— Хвала Аиду, понял наконец. Желаешь?

— А что, в сложившейся ситуации это весьма кстати, — пробормотал Гарри и уверенно ответил: — Желаю!

Смерть шумно вздохнула, порылась в складках балахона и извлекла изрядно помятый свиток.

— Ты, это, не обессудь, что вид такой непрезентабельный. Поди, не один десяток веков валялся невостребованным, — проворчала она, смахнула налипший на свиток мусор — на пол посыпались мелкие косточки, и развернула полуистлевший пергамент. — Значит, так! Вестно буде заповедати… Это что ещё такое? Аз… елико… имати… живота гонезе… вестно… плоть… ово… паки… М-да-а!

Смерть недоумённо осмотрела пергамент со всех сторон, зачем-то понюхала его, потом скрутила в свиток и спрятала обратно в недра балахона.

— Ясно! — констатировала она. — Это у меня ещё со времён службы у чародея Кощея текст остался. Надо бы не забыть в канцелярию переводчику отдать, а то ишь, как опростоволосилась. Ладно, попробую своими словами. Буду задавать вопросы, а ты отвечай! Это как бы устный у нас контракт получится. Итак, отвечай: находишься ли ты в здравом уме? По своей ли воле ты приказываешь мне исполнить указание твоё? Предупреждаю, что договор обратной силы не имеет и никакие претензии после исполнения поручения не принимаются!

Смерть умолкла и вопросительно уставилась на своего хозяина. Повелитель Смерти судорожно сглотнул и кивнул.

— Вот и чудненько! — Смерть плотоядно щёлкнула челюстью, и от этого у всех, кто находился в классе, кровь застыла в жилах. — Приступим. Я правильно поняла, ты хотел убить этого малыша?

Смерть всем телом развернулась к Альбусу. Тот испуганно отшатнулся и, споткнувшись, сел на пол.

— Стой, нет! — закричал Гарри и бросился к сыну, становясь между ним и Смертью.

Смерть шумно выдохнула.

— Тогда кто?

Гарри дрожащей рукой указал в сторону Волдеморта.

— Волдеморт. То есть Том Реддл. Его забери. Да так, чтобы он больше никогда и ни в каком виде не смог вернуться в этот мир.

— Да запросто!

Смерть подлетела к границе колдовского круга, зависла на мгновение, а затем пересекла нарисованную линию и остановилась перед Томом Редлом. Пламя свечей даже не дрогнуло.

И без того бледное лицо молодого Волдеморта стало совсем белым, в лихорадочно горящих глазах плескался неподдельный ужас, тонкие губы дрожали.

— Ты отдаёшь мне все эти восемь неприкаянных душ, Повелитель? — уточнила Смерть.

— Да! — твёрдо ответил Гарри.

— Богатый подарок, — прошелестело из пентаграммы. — Это я удачно зашла.

С этими словами Смерть развела неестественно длинные руки в стороны и замерла. Её плащ распахнулся, становясь похожим на два громадных крыла, которые мягко, даже как-то бережно обняли жертву. Послышался жуткий звук, как будто кто-то с шумом втягивал в себя воздух и ему вторил глухой, тягучий жалобный стон. Плащ Смерти заколебался, словно кто-то забился, заметался в смертельных объятиях.

Через мгновение всё стихло. Смерть опустила руки, и её плащ повис свободными безвольными складками.

Одна за другой погасли установленные на полу свечи.

И вдруг, словно из ниоткуда, раздался зловещий, леденящий душу шёпот:

— Га-а-а-ри По-о-о-т-тер...

 

Выплыв из пентаграммы, Смерть снова зависла перед Гарри.

— Больше приказаний нет? — прошелестела она.

— Нет! — ответил Гарри.

— Я могу уйти?

— Да!

Смерть склонила голову, её фигура на глазах стала растворяться в воздухе и вскоре полностью исчезла. В классе снова стало тепло.

В полном молчании волшебники медленно приходили в себя, с трудом осознавая всё, что только что произошло. И если бы не угольный чертёж и оплывшие свечи на полу, можно было поверить, будто всё это приснилось в кошмарном сне.

 

Тишину прервала Минерва МакГонагалл:

— Итак, безответственные действия мистера Альбуса Поттера, мистера Скорпиуса Малфоя и, к моему удивлению, примкнувшей к ним мисс Розы Грейнджер-Уизли в очередной раз чуть не привели к катастрофе. Но, благодаря потрясающему, можно сказать, даже сказочному везению, мир снова спасён.

МакГонагалл обвела всех строгим взглядом и неожиданно улыбнулась.

— А теперь давайте вернёмся в Большой зал. Праздник в самом разгаре. И я всё ещё надеюсь, что успею до захода луны задать свой вопрос Дамблдору.

— Дамблдору?! — в один голос вскричали Альбус, Скорпиус и Роза.

— Да, господа, — МакГонагалл улыбнулась. — Вы не единственные, кто захотел пообщаться с духом нашего бывшего директора при Голубой луне в канун Самайна. Такое явление бывает раз в несколько десятилетий, и мы не могли пропустить его. Так что, марш в Большой зал! Да, ещё. Предупреждаю: ни одна живая душа не должна узнать, чем вы здесь занимались! Вам ясно?

Горе-неофиты спиритизма активно закивали. МакГонагалл с сомнением посмотрела на них.

— Иначе придётся стереть вам память! — голос Минервы стал по-преподавательски строгим. — И это не шутка!

Директриса первая вышла из класса. За ней потянулись все остальные.

 

Альбус потянул отца за рукав.

— Пап, а как вы узнали, что мы...

— Минерва заметила, что вас троих нет в Большом зале, и решила воспользоваться картой Мародёров. Представляешь, что она испытала, увидев в одном из классов вас и восемь Лордов Волдемортов? Хорошо, что каминная сеть сегодня работает исправно, и мы смогли быстро оказаться в Хогвартсе.

— Ясно… — вздохнул Альбус, но вдруг оживился, и его глаза заблестели. — Пап, а что если мы сейчас, при всех всё-таки воскресим Дамблдора с помощью этого Камня?

Гарри присел на угол парты, и его лицо оказалось на одном уровне с лицом Альбуса. Взгляды двух пар зелёных глаз встретились.

— Послушай, сын, и постарайся понять, — мягко произнёс он. — Не стоит возвращать умерших, только чтобы потешить себя общением с теми, кого мы любили. Существовать в мире, который они уже покинули, им будет тяжело...

 

Целое мгновение, показавшееся им обоим очень долгим, они смотрели в глаза друг другу. Потом Альбус порывисто обнял отца за шею, и Гарри в ответ крепко прижал его к себе.

 

Эпилог

Было уже глубоко заполночь, но праздник в школе Чародейства и Волшебства был в самом разгаре. В Большом зале под заколдованным потолком, на котором красовался огромный диск полной луны, традиционно парили светильники Джека и сновали стайки летучих мышей. В воздухе витал аромат печёной тыквы и свежей сдобы.

Праздничный пир давно закончился, и вместо длинных обеденных столов вдоль стен стояли десятки столиков с напитками и сладостями: марципановыми черепами, мармеладными змейками и шоколадными чёртиками.

В дальнем конце зала, где обычно стоял стол преподавателей, выступала популярная музыкальная группа — гремела музыка, раздавались крики и зажигательно отплясывали студенты.

Альбус, вслед за отцом, прошёл туда, где горели ритуальные свечи, и на полу бледно светились руны. Призрачный дух Дамблдора восседал в высоком призрачном кресле и периодически извлекал из призрачной вазочки призрачные леденцы.

Увидев Гарри, Дамблдор тепло улыбнулся, а потом перевёл взгляд на Альбуса.

— Иди, не бойся, — шепнул сыну в самое ухо Гарри. — В эту ночь духи отвечают на все вопросы, даже самые сокровенные.

Альбус робко сделал несколько шагов и остановился у самой границы колдовского круга...

* * *

До захода Голубой луны оставалось меньше часа. Грандиозное празднование близилось к завершению.

Альбус, Скорпиус и Роза сидели за столиком, жадно поглощали оставшиеся от праздничного угощения сладости и беспечно болтали с друзьями, помня при этом о данном МакГонагалл обещании.

И никто, даже близкие друзья Альбуса не замечали странного блеска ярко-зелёных глаз и играющей на его губах загадочной улыбки.