И снилось воину, что был он птицей (джен)

Пос­ле смер­ти Кар­лы Эре­ну ред­ко сни­лись сны. Прак­ти­чес­ки все его но­чи те­перь бы­ли чер­ны и не нес­ли за со­бой сно­виде­ний. А ес­ли что-то и прос­каль­зы­вало, то, за ред­ким ис­клю­чени­ем, это бы­ли блёк­лые об­рывки ми­нув­ших со­бытий. Как уте­рян­ных, так и тех, ко­торые он пом­нил.

Кош­ма­ров то­же не бы­ло. И да­же нес­мотря на то, что к сво­им пят­надца­ти го­дам Эре­ну уже приш­лось пе­режить смерть собс­твен­ной ма­тери и ги­бель мно­жес­тва бо­евых то­вари­щей, они не на­веща­ли его по но­чам.

Че­го нель­зя бы­ло ска­зать о мно­гих раз­ведчи­ках.

По­чему так про­ис­хо­дило, Эрен не знал. Но ког­да за­думал­ся об этом, от­вет при­шёл сам со­бой. И ока­зал­ся очень прост: всё по­тому, что он боль­ше не ре­бёнок.

Он пе­рес­тал им быть в тот са­мый день, ког­да па­ла сте­на Ма­рия. В день, ког­да кро­вожад­ные ги­ган­ты вор­ва­лись в Шин­ганши­ну и раз­ру­шили судь­бы ты­сячи лю­дей, Эрен стал во­ином. И не­важ­но, что в ка­дет­ский кор­пус его взя­ли толь­ко че­рез три го­да. Ведь имен­но тог­да он окон­ча­тель­но ре­шил сра­жать­ся. От­дать все­го се­бя и отом­стить ти­танам за по­кале­чен­ную жизнь.

А по­том на­чались тре­ниров­ки. Дол­гие и из­ма­тыва­ющие. Но ка­кими бы слож­ны­ми они ни бы­ли, Эрен всег­да вык­ла­дывал­ся на пол­ную. И, воз­вра­ща­ясь ве­чером к кой­ке, па­дал без сил, за­быва­ясь бес­прог­лядной чер­но­той.

Спо­кой­ные дни кон­чи­лись. А вмес­те с ни­ми кон­чи­лись и яр­кие сны.

Кош­ма­ры му­ча­ют из­ло­ман­ных лю­дей.

Не­были­цы снят­ся меч­та­телям.

А кра­соч­ные сно­виде­ния — удел без­за­бот­ных де­тей.

Эрен не был ни­кем из них. Он был силь­ным. Он ви­дел мир та­ким от­вра­титель­ным, ка­ким тот и яв­лялся. И уже дав­но не был ре­бён­ком.

Он сол­дат. Ко­торый унич­то­жит всех ти­танов и выр­вется на во­лю.

Так он ре­шил.

Толь­ко в эту ночь всё бы­ло по-дру­гому…

Эрен ог­ля­дел­ся. Мес­то, ок­ру­жав­шее его, ока­залось мрач­ным и по­лураз­ру­шен­ным. Но ис­ка­жен­ная кар­ти­на гряз­ных улиц и вет­хих об­ва­лив­шихся до­мов не зат­ми­ла зна­комый об­раз. Эрен уз­нал её. Шин­ганши­на. Его род­ной го­родок.

Не­выно­симая тос­ка и тя­нущая боль в гру­ди — вот то, что ощу­тил Эрен, уви­дев мес­то, не­ког­да быв­шее его до­мом.

Раз­ве так дол­жно быть?

Раз­ве это дол­жны чувс­тво­вать лю­ди, вер­нувши­еся в род­ные края?

Да. Все вер­но.

Судь­ба не ос­та­вила Эре­ну шан­са на теп­лую не­гу при ви­де до­ма, ког­да-то дав­но ка­зав­ше­гося не­руши­мой кре­постью. Что ж, пос­ле все­го, что здесь про­изош­ло, Эрен был да­же рад, что его реб­ра вот-вот трес­нут от тя­жес­ти.

Это не поз­во­лит ему за­быть о том, кто он те­перь. И за что сра­жа­ет­ся.

Всё в Шин­ганши­не сей­час выг­ля­дело так же, как в тот са­мый день. День, ког­да в го­род вор­ва­лись ти­таны и раз­ру­шили его ма­лень­кий мир.

Толь­ко вот ти­танов не бы­ло. Впро­чем, как и лю­дей. Ви­димые им ули­цы бы­ли аб­со­лют­но пус­ты, и Эрен по­думал, что жи­тели по­кину­ли это мес­то, от­пра­вив­шись вглубь, за сте­ны.

Кар­ти­на заб­ро­шен­но­го и уми­ра­юще­го род­но­го го­рода вызывала еще большее чувство тоски. Эрен от­вернул­ся в дру­гую сто­рону, и то, что пред­ста­ло пе­ред его гла­зами, зас­та­вило ис­пы­тать уже нас­то­ящий ужас.

При­мер­но в пя­тиде­сяти мет­рах от не­го воз­вы­шалась сте­на. И она бы­ла… бес­ко­неч­ной. Сте­на тя­нулась вверх, и Эрен, как ни пы­тал­ся, не мог уви­деть ни её кон­ца, ни сол­нца, ни не­ба. Она на­виса­ла над го­родом ог­ромным мас­си­вом, от­бра­сывая на по­лураз­ру­шен­ные до­ма хо­лод­ную мрач­ную тень.

По­чему?

Ког­да она ус­пе­ла стать та­кой боль­шой?

От­ве­тов не бы­ло. На­вер­ня­ка Эрен знал лишь од­но: эта сте­на да­вила. Нам­но­го боль­ше, чем обыч­но.

Он, чувс­тво­вал, что на­чина­ет за­дыхать­ся. Смот­реть на неё, на­ходить­ся ря­дом с ней бы­ло не­выно­симо…

А по­том Эрен опус­тил взгляд вниз.

У под­ножья сте­ны он за­метил ка­кое-то дви­жение. Прис­мотрев­шись, Эрен по­нял, что его соз­да­вали лю­ди. Сот­ни лю­дей. И все — жи­тели Шин­ганши­ны.

Так вот, где они. Го­рожа­не не по­кину­ли го­род, нет. Они все здесь, стол­пи­лись у этой ог­ромной сте­ны.

Но то, что они там де­лали, зас­та­вило во­лосы на го­лове Эре­на ше­велить­ся он ужа­са.

Жен­щи­ны и муж­чи­ны, ста­рики и де­ти — все до еди­ного ло­мились в сте­ну в тщет­ных по­пыт­ках раз­ру­шить её. Они ко­лоти­ли по ней пал­ка­ми и то­пора­ми. Би­ли ку­лака­ми, раз­ди­рая те в кровь. И ло­мали ног­ти о жёс­ткий ка­мень. Они пи­нали но­гами и та­рани­ли пле­чами эту неп­риступ­ную бес­ко­неч­ную сте­ну. И пла­кали, сод­ро­га­ясь в от­ча­ян­ном кри­ке. От осоз­на­ния то­го, что все их уси­лия бес­по­лез­ны.

Из это­го кош­ма­ра не бы­ло вы­хода ни­кому. Да­же пти­цам. Про­летев­шая над го­ловой Эре­на стая бе­лых жу­рав­лей взмы­ла вверх вдоль сте­ны, пы­та­ясь об­на­ружить хо­тя бы не­боль­шой прос­вет в ка­мен­ной прег­ра­де. Но его не бы­ло. И пти­цы, не су­мев най­ти путь на­ружу, обес­си­лен­ные, за­мер­тво па­дали вниз. Пря­мо на тол­пы рву­щих­ся, как и они, на во­лю лю­дей.

Смот­ря­щий на это Эрен от­ку­да-то знал: это не ти­таны раз­ру­шили Шин­ганши­ну. А лю­ди. Они са­ми сот­во­рили всё это. Век на­зад, спа­са­ясь бегс­твом от воз­никшей уг­ро­зы, че­лове­чес­тво доб­ро­воль­но от­го­роди­лось от це­лого ми­ра, как ему ка­залось, ве­лики­ми сте­нами. А те­перь, ког­да срок год­ности их ма­лень­ко­го за­кон­серви­рован­но­го мир­ка по­дошёл к кон­цу, лю­ди от­ча­ян­но пы­тались выб­рать­ся из пос­тро­ен­ной ими же клет­ки, не же­лая уми­рать вмес­те с ули­цами и до­мами. Но сте­ны сыг­ра­ли с ни­ми злую шут­ку. По­ка все нас­лажда­лись мни­мой бе­зопас­ностью, они рос­ли, и, в ито­ге, за­щита обер­ну­лась по­гибелью.

Тюрь­ма, выс­тро­ен­ная че­лове­чес­кой тру­состью, ста­ла неп­риступ­ной.

Но те­перь всё бу­дет ина­че. Те­перь есть лю­ди, ко­торые не бо­ят­ся.

Эрен не бо­ит­ся.

И он го­тов сра­жать­ся. Унич­то­жить сте­ны и ти­танов, что оби­та­ют за ни­ми. Раз­ру­шить все прег­ра­ды на пу­ти к ог­ромно­му ми­ру. И по­казать его этим нес­час­тным лю­дям, ко­торые за­дыха­ют­ся в око­вах собс­твен­но­го стра­ха, не имея воз­можнос­ти их ра­зор­вать.

Си­дящий до сих пор в оце­пене­нии Эрен хо­тел бы­ло по­дор­вать­ся с зем­ли и бро­сить­ся на по­мощь го­рожа­нам, но вдруг по­нял, что не мо­жет это­го сде­лать. Обе его ру­ки бы­ли за­кова­ны в кан­да­лы, це­пи от ко­торых рас­хо­дились в раз­ные сто­роны. Па­ника ох­ва­тила Эре­на. Не по­нимая, по­чему его обез­дви­жили, он на­чал ярос­тно дер­гать ру­ками в по­пыт­ке ос­во­бодить­ся, но всё бы­ло тщет­но. Око­вы креп­ко дер­жа­ли, не поз­во­ляя да­же свес­ти ру­ки, что­бы ух­ва­тить­ся за про­тиво­полож­ную цепь.

— Кто-ни­будь, ос­во­боди­те ме­ня! Сни­мите с ме­ня эти чер­то­вы на­руч­ни­ки!

Но ник­то не об­ра­тил на его крик ни ма­лей­ше­го вни­мания. Лю­ди всё так же би­лись в сте­ну, воя от от­ча­яния и со­вер­шенно не за­мечая его.

— Вы что, все ог­лохли?! Я пря­мо здесь! По­моги­те же мне!

И сно­ва ни­чего. Эрен на­чал рвать­ся с уд­во­ен­ной си­лой. Це­пи гре­мели, не пе­рес­та­вая, и кровь ка­пала из обод­ранных за­пяс­тий. Но ре­зуль­та­та не бы­ло. Кри­ча, он дер­гался заг­нанным зве­рем, по­ка, обес­си­лен­ный, не рух­нул на сы­рую зем­лю.

— Иди­оты! Вы­пус­ти­те же ме­ня! Ведь я хо­чу вам по­мочь!

От­ча­ян­ные сло­ва сор­ва­лись с его губ. Собс­твен­ное бес­си­лие ду­шило Эре­на, и злые слё­зы ка­пали на зем­лю, не по­падая на го­рящие от бо­ли ру­ки с нап­рочь сод­ранной ко­жей.

Эре­ну бы­ло боль­но. И он имел чет­кую цель — ос­во­бодить се­бя и по­мочь лю­дям. Но ти­тан так и не по­явил­ся. Тог­да-то Эрен и по­чувс­тво­вал, что Его боль­ше нет. Ни внут­ри, ни где-ли­бо еще. Те­перь Эрен сов­сем один и ни­чего не мо­жет сде­лать.

Как же так выш­ло?!

Черт!

Эрен на­от­машь уда­рил ку­лаком по зем­ле. По­том сде­лал глу­бокий вдох. И сно­ва сел.

Есть внут­ри не­го Ти­тан или нет — пле­вать. Это не име­ет ни­како­го зна­чения. Эрен не сдас­тся так прос­то.

Из­вернув­шись, он по­ложил ле­вую ру­ку нем­но­го впе­реди се­бя. Как мог, под­нял пра­вую но­гу. И уда­рил по боль­шо­му паль­цу. По­том ещё. И ещё. Сжав зу­бы от бо­ли, он, не жа­лея сил, бил по собс­твен­ной ру­ке са­погом, по­ка сло­ман­ный и вы­шед­ший из сус­та­ва боль­шой па­лец не спус­тился вниз к ла­дони, поз­во­ляя вы­тащить ру­ку из кан­да­лов. На­поло­вину ос­во­бодив­шись, Эрен про­полз нем­но­го впе­ред и не­ук­лю­же ух­ва­тил тря­сущей­ся кистью боль­шой ка­мень. Раз­вернув­шись к пра­вой ру­ке, он, ста­ра­ясь не об­ра­щать вни­мания на раз­ди­ра­ющую от каж­до­го дви­жения паль­цев боль, на­чал ко­лотить бу­лыж­ни­ком по ржа­вому зам­ку. Кровь сно­ва на­чала ка­пать из ра­зод­ранно­го за­пястья. Но на всё это Эре­ну бы­ло пле­вать. Ро­няя и вновь под­би­рая по­кале­чен­ной ру­кой хо­лод­ный ка­мень, он бил изо всех сил до тех пор, по­ка за­мок не сло­мал­ся, и вто­рая ру­ка не ока­залась на сво­боде.

Тя­жело ды­ша, Эрен под­нялся с зем­ли. И нап­ра­вил­ся к сте­не. Прой­дя с де­сяток мет­ров, он за­метил на де­ревян­ном сто­ле у од­но­го из по­лураз­ру­шен­ных до­мов ку­вал­ду. Не раз­ду­мывая ни се­кун­ды, об­хва­тил её сво­ими изу­родо­ван­ны­ми ру­ками и по­волок впе­рёд.

Он по­дошел к ка­мен­ной прег­ра­де, отод­ви­нул сто­нущих и бе­зум­ных в сво­ем бес­си­лии лю­дей от са­мого глу­боко­го пов­режде­ния в сте­не, за­мах­нулся ку­вал­дой и уда­рил. Не об­ра­щая вни­мания на собс­твен­ную боль и от­ча­яние ок­ру­жив­ших его го­рожан, Эрен бил. И бил. И бил. По­ка сквозь тре­щину не про­сочил­ся пер­вый луч све­та…

Рез­ко под­нявшись с кро­вати, Эрен пы­тал­ся пе­ревес­ти дух. Бро­сив взгляд на свои ру­ки, ко­торые ока­зались нев­ре­димы, он по­нем­но­гу на­чал ус­по­ка­ивать­ся.

Ка­кое стран­ное чувс­тво. Не­уже­ли, имен­но та­кие сны ви­дят все его то­вари­щи, с кри­ками про­сыпа­ющи­еся по но­чам?

На­вер­ное, нет.

Ведь его сон, по су­ти, не был кош­ма­ром. Лишь отоб­ра­жение дей­стви­тель­нос­ти, в ко­торой он су­мел что-то из­ме­нить.

От­прав­ля­ясь на тре­ниров­ку, Эрен ду­мал, что, воз­можно, столь яр­кий сон, при­шед­ший к не­му впер­вые за пять лет, яв­ля­ет­ся хо­рошим зна­ком.

В этом сне его меч­та на­чала осу­щест­влять­ся. И Эрен сде­ла­ет всё, что­бы ви­дение ста­ло ре­аль­ностью.

Но для это­го ему сов­сем не обя­затель­на си­ла Ти­тана. Все вок­руг по­чему-то ду­ма­ют, что лишь из-за этой си­лы Эрен так стре­мит­ся в бой.

Толь­ко это пол­ная чушь.

С ней или без неё, он ни­ког­да не сдас­тся.

Да­же ес­ли Эрен ли­шить­ся рук и ног, он не от­сту­пит­ся. И, ес­ли по­надо­бит­ся, зу­бами бу­дет рвать сво­их про­тив­ни­ков. До тех пор, по­ка ли­бо не сдох­нут они, ли­бо не ум­рет он сам.

Ведь толь­ко смерть бу­дет дос­та­точ­ным оп­равда­ни­ем для то­го, что­бы опус­тить ру­ки. По­тому что Эрен сра­жа­ет­ся за слиш­ком важ­ные ве­щи!

Он сра­жа­ет­ся за по­беду над ти­тана­ми.

За по­беду над сте­нами.

И за по­беду над этой прок­ля­той ре­аль­ностью, где все они сей­час су­щес­тву­ют.

Сра­жа­ет­ся ли Эрен за сво­боду?

Нет.

Ведь по­ка он спо­собен бо­роть­ся, он уже сво­боден.