Будильник (гет)

Эф Пи открывает глаза как раз в тот момент, когда над ухом раздражающе начинает звенеть будильник. Он хочет разбить его об стену, как предыдущие семь штук, но вовремя вспоминает, что этот ему подарила Элис. Не то, чтобы Эф Пи был таким уж сентиментальным, но он почти бережно выключает эту проклятую пищалку и окончательно подрывается.

С интересом рассматривает свои руки так, будто видит впервые. Они все в свежих ссадинах, потому что вчера он подрался с очередным кретином, который пытался приставать к Элис. Вообще-то, Элис, скорее, сама приставала к бедолаге, но Эф Пи посчитал это незначительной деталью. Если говорить совсем уж откровенно, в жизни Эф Пи было очень мало значительных деталей.

Элис Смит была одной из них. Элис Смит возглавляла этот список. Эф Пи часто отрицает этот факт, но стоит ему выпить хоть немного обжигающего виски — он тут же вываливает все как на духу.

Пока Эф Пи вспоминает все подробности прошедшего дня, в дверь кто-то еле слышно стучит. Эф Пи не нужно гадать, кто за дверью, потому что, черт возьми, этот стук он узнает из тысячи. Этот стук он сможет повторить, даже если его в стельку пьяного разбудить среди ночи.

— Привет, — коротко кидает Элис, когда Эф Пи наконец-то открывает ей дверь. — Не думала, что ты поднимешься в такую рань. Ты не заболел?

Голос Элис пропитан сарказмом, все ее слова — яд, который она очень тщательно выплескивает Эф Пи прямо в лицо. Она всегда так с ним разговаривает, а он всегда пропускает ее тон мимо ушей. Ее слова — яд; но кто сказал, что Эф Пи не хочет умереть именно от него?

— Ценю твою заботу, крошка. К твоему разочарованию, я здоров. А как поживает твой вчерашний хахаль? Он мне понравился. Особенно мне понравилось, когда его нос познакомился с моим кулаком, — Эф Пи стоило бы уже давно остановиться, но он не может. Он жадно смотрит в глаза Элис и с удовольствием отмечает, что они наполняются злобой. Злобная Элис многим лучше, чем Элис, у которой напрочь отсутствуют эмоции.

Они оба настолько привыкли вести беседу в таком духе, что уже, наверное, не умеют по-другому. Но Эф Пи все равно готов в любой момент постоять за крошку Элис, а она в любой момент готова выслушать очередное нытье.

Эф Пи хочет предложить Элис чай; ее любимый зеленый — две ложки сахара и ломтик лимона. А еще он хочет повалить ее на стол и жадно целовать ее в шею; туда, куда совсем недавно ее целовал тот хмырь. Вместо всего этого он садится рядом с Элис на диван, достает из пачки две сигареты и одну протягивает ей.

— Я бы, конечно, мог предложить тебе чаю, но что-то не хочется переводить свои запасы, — все же не сдерживается; готов говорить что угодно, лишь бы она не ушла.

— Я надеюсь, ты не думаешь, что я вообще стала бы пить чай из твоих грязных чашек?

Элис выплевывает эти слова с таким презрением, что Эф Пи становится обидно, он еле заметно сжимает кулаки, но все же не отвечает на ее провокации.

Они сидят вместе до самой ночи: смотрят какую-то нудную передачу о животных и почти не разговаривают. Каждый их день проходит по одной и той же схеме: Элис заваливается к Эф Пи домой, они поливают друг друга грязью, а затем смотрят телек.

Если Элис в настроении — она кладет голову на плечо Эф Пи. Если Эф Пи выпивший — он берет Элис за руку и невесомо касается губами ее пальцев.

Элис почти всегда в настроении, Эф Пи — постоянно пьян.

— Давай уедем, м? — голос хриплый ровно настолько, чтобы у Элис по всему телу пошли мурашки. Она, наверное, могла бы ответить, но Эф Пи продолжает:

— Вместе, давай? Разорвем все контакты, если хочешь. Я устроюсь на работу, а ты пойдешь учиться. Ты же хотела, Элис? Станешь самым известным журналистом, а? Как тебе?

Элис хочет рассмеяться, чтобы Эф Пи подумал, что она не воспринимает его всерьез. Она хочет высвободить свое запястье из его рук, чтобы было проще выбежать поскорее из этого душного помещения и убежать куда-нибудь очень далеко.

Вместо этого Элис гладит свободной рукой щеку Эф Пи с такой нежностью, будто это ее последний шанс. Будто сегодняшний день — всего лишь плод ее дурного воображения.

* * *

Они не встречаются ни на следующий день, ни даже через неделю.

Эф Пи всеми силами старается не обращать внимания на слухи. Говорят, что у Элис появился бойфренд. Говорят, их даже видели за школой, когда они обнимались. Эф Пи все еще считает Элис своей малышкой, которая готова полить его грязью с ног до головы, но при этом все еще находится под его крылом.

Каждое утро Эф Пи прислушивается к ненавистного будильнику, но теперь вслушивается в противный писк до самого конца. В следующий раз они с Элис встречаются в кабинете химии ровно через две недели. Элис по-прежнему отводит взгляд, пока Эф Пи перекрывает ей путь.

— Значит, это правда, да? — он кричит так, что еще немного и сорвет голос. Вкладывает в простое предложение все эмоции, все переживания, что захлестывали все эти дни.

— Его зовут Хэл, ты должен его знать, — тихо, почти шепотом произносит Элис.

Эф Пи его знает, определенно знает — его имя слетает из уст почти каждого учителя. Хэл Купер — пример для подражания, под стать той, хорошей Элис, которая все никак не выберется на свободу. Но его Элис другая — эгоистичная, саркастичная малышка. И она принадлежит ему, поэтому Эф Пи почти не парится. Может, совсем немного.

— Дай знать, когда твое новое увлечение тебе надоест.

Он вылетает из кабинета с такой скоростью, что спотыкается и сбивает какого-то ученика, но Эф Пи нет никакого дела.

Следующая остановка — ближайший бар. Затем две текилы и бессчётное количество виски.

Когда Эф Пи приходит домой, на пороге стоит Элис. Она совершенно точно выглядит так, как и обычно, но что-то в ней изменилось: на ней надето новое серое платье, глаза ярко подведены и почему-то сияют. Эф Пи хочет сказать что-то грубое, чтобы Элис свалила раз и навсегда, чтобы не тревожила больше его сердце, но не успевает, она подходит вплотную к Эф Пи и крепко прижимает к себе.

— У тебя все будет хорошо. Правда.

Голос тихий-тихий, но на душе почему-то становится до одурения тошно. Эф Пи думает, нет, он уверен, что хорошо теперь будет именно у Элис, а не у него. В целом ее фраза звучит, скорее, как наставление самой себе.

Эф Пи молча выталкивает Элис из собственного дома и закрывает дверь перед самым носом. Так будет лучше.

* * *

Когда он нежно касается ее руки, Элис замирает ровно на мгновение прямо, как и раньше — в те далекие времена, когда все было сложно, но в тот же момент многим легче, чем сейчас.

— Двадцать лет назад я бы дала тебе по морде за такую вольность, — хрипло говорит она, и Эф Пи почти убирает руку обратно, но вовремя останавливается.

— Двадцать лет назад ты ушла к Хэлу, — напоминает он.

Когда подходит официант, Элис заказывает себе чай. Она надеется, что сегодня тот самый день, когда можно исправить все ошибки прошлого.

Эф Пи заказывает виски. Он надеется, что завтра утром тот самый будильник снова зазвенит, вот только он ему впервые будет чертовски рад.