На руинах мира. Рудник (джен)

Существующий общественный строй рушился. Простоявший столетия, а, если верить историческим документам, то и тысячелетия, он доживал последние дни. Что стало причиной этого, было ясно давно. А вот что послужило последним толчком — никто не мог сказать, а потомки вряд ли будут искать ответ. Так как искать будет просто некому.

Причина была в общественном строе. Гипертрофированная кланово-кастовая система, когда кланы занимаются узкими направлениями. А внутри кланы поделены на касты — правящих, слуг, рабочих… Огромный муравейник, где стать из рабочего воином почти невозможно.

Развитие генной инженерии позволило сделать изменение организма относительно дешевым, как по стоимости оборудования, так и самой процедуры. Хочешь работать там, где твоя профессия нужна и важна? Осуществить мечту? В холодных широтах? В жарких? Под водой? На высокогорье? Заключай контракт, и наниматель оплатит изменения, а ты потом потихоньку погашай заем. И только через годы пришло понимание — дешевое в понимании огромных корпораций и для отдельного человека — две большие разницы. И выплата растягивалась на всю жизнь. А теперь прибавьте к этому необходимость доработки базового пакета под каждую личность в течение первых лет — и получите переходящий на следующее поколение долг. А им тоже требуется модификация, что увеличивает долг. Замкнутый круг, который превратил «рабочий класс» в вечных рабов и должников клана и аристократии. Десятилетия — и человеческий облик сохранили только правящие верхушки.

А ведь еще оставались осужденные за преступления. Их изменения делали невозможным не только побег, но и вообще нормальную жизнь за пределами отведенных им мест. Так как их лишали способности ходить на двух ногах, используя как гужевую силу. И отправляли работать в шахты, где добычей занимались иные измененные.

Причина — та же. Клановый строй. И престиж клана. Если клан способен содержать не только автоматизированные производства и шахты, но и низкоэффективные ручные — он богат и имеет статус. Это и было тем, что запустило цикл: «больше измененных — больше должников — больше недовольных». А затем последовал взрыв, когда даже войска, кроме личных армий телохранителей, подчиняющих главам домов, оказались врагами. Несколько месяцев кровопролития, и от привычного мира остались руины. И в прямом, и переносном смысле. Неизмененные оказались уничтожены почти все, и только потом бунтовщики спохватились. В их руках осталась сила, но не осталось знаний. Хранилища на генетических паролях, коды на основе ДНК, установленные давно системы самоуничтожения. Это уничтожило почти весь багаж знаний в передовых областях науки.

Шахтный комплекс «Благоденствие». Это автоматизированным добывающим комплексам и заводам присваивались номера и координаты. Гарантия статуса клана имела право на собственное имя. И пусть эффективность была в десятки, а то и в сотни раз ниже, престиж того стоил. Но эти времена прошли десятки лет назад. И комплекс умирал. Самые сложные механизмы давно пришли в негодность, второстепенные — разбирались для ремонта работающих систем, а основным источником энергии стал пар. Основная работа и добыча сырья прекратились, а найденные залежи угля позволяли хоть как-то жить. Связь была потеряна, транспорты давно не прибывали за оставшимся на складах грузом. Мирок замкнулся в себе и вновь разделился на касты и кланы.

Верхние ярусы и административные строения оказались заняты правителями, которые, по примеру прошлых поколений, принялись делить власть. Кто-то удачно занял зоны вокруг шахтных стволов — и контролируют поставку топлива. Кто-то удачно занял водоочистную станцию и в меру сил следит за ее состоянием. А кто-то приспособил цеха под стеклянными крышами для выращивания экзотических плодов. А кто-то сколотил самую сильную банду, захватил почти все имеющиеся оружие, и назначил себя силами охраны порядка.

Средние уровни и рабочие цеха заняли рабочие, которые старались выживать. С одной стороны — они почти полностью зависели от поставок продовольствия и медикаментов, с другой — они полностью владели добычей топлива и контролировали большинство из работающих машин. А самые высококлассные специалисты даже могли перейти на верхние уровни, и даже не в роли прислуги. «Инженер» теперь стало не сколько должностью, сколько титулом.

Нижние ярусы и заброшенные штреки основной добычи заняли бывшие заключенные, построившие свой аналог цивилизации, окутанный ореолом романтики и свободы для простых работяг. Еще бы — там все равны. Но откуда тогда берутся живые тягачи на средних уровнях и поверхности, никто не думал. А их туда просто продавали, меняя на еду и… Рабов.

* * *

Смена за сменой. Месяц за месяцем. Год за годом. Хотя, последние два понятия уже ничего не значили — подземные уровни завода освещались светящимися, и даже условно-съедобными, растениями всегда равномерно, смена времен года тут тоже не ощущалась. Вечный полумрак, постоянная температура. Ближе к выходам на поверхность, в виде стволов или лифтовых шахт, случались изменения температур, но незначительные, ведь сверху стояли здания.

Как ни странно, в этих проходах почти никогда не было сыро, а на нижних уровнях встречались даже пещерные озера. Часть из которых была теплой и годилась для купания, а часть — использовалась как источник воды. Вот и все, что он запомнил оттуда. Ему даже не дали имени, а тут он был всего лишь «номер 14395». И его задача — таскать за собой вагонетку всю смену, а затем направляться «домой». В заброшенную, и неинтересную никому из двуногих, часть тоннелей, о предназначении которых оставалось только гадать, глядя на выступы и впадины на полу и стенах. Некоторые из них были знакомы — не узнать рельсовый путь, почему-то проложенный по потолку, было невозможно.

В самом начале существования тут ему повезло — случайно прислонившись к стене после одной из первых смен, он провалился вслед за сдвинувшейся перегородкой. Дальше повело природное любопытство, заставившее внимательно осмотреть круглое помещение с одной дверью, оказавшееся подобием шлюза, с рельсовым путем от входа до иной стены помещения. Решив попробовать, он снова надавил на стену, и та сдвинулась. Сантиметр за сантиметром, тамбур-шлюз проворачивался. Пока не открыл скрытое за ним помещение, бывшее цехом очистки и обогащения ранее. Сейчас же там был только пол, стены, торчащие то там, то сям из стен балки, пара вентиляционных коробов, и бассейн. Он занимал примерно четверть от длины и всю ширину, прилегая к противоположной от входа стене. А самое приятное — он был проточным, пусть и комната стала сырой. За отдельную личную комнату пришлось побороться с самого начала, но спустя время и несколько шрамов его оставили в покое. Сильно раненый, он уменьшал производительность смены, а это сказывалось на кормлении всех. Для сородичей был прост, так как смерть одного, или нескольких из них, не уменьшала нагрузку на «бригаду».

С ненавистью осмотрев укрывающую тело сбрую, он провернул шлюз, входя в свою комнату. Сбрую обслуживающему персоналу полагалось снимать и одевать перед сменой, но это требовало времени. И они ее снимали только пару раз в неделю, перед купанием. И одевали почти сразу же. У самых старых из «номеров» она уже впечатывалась в тело, после снятия оставляя точно повторяющий узор из вмятин.

Дойдя до бассейна, он посмотрел на свое отражение. Приземистое тело на четырех мощных лапах, покрытое плотной шкурой. Вытянутая хищная морда. Кажется, для их создания за основу соединили медведей и крокодилов, или кого еще. Но теперь они были теплокровными, а шкура давала достаточную защиту от повреждений и охлаждения. Измененные связки не позволяли общаться на принятом у двуногих языке, но сотни улавливаемых слухом оттенков рычания позволили создать довольно развитый язык для общения с себе подобными. А для остальных это было бессмысленное рычание, которое принимали за подготовку к бою.

Устроившись в стороне от входа, где давно организовал себе подобие лежанки, он заснул.

* * *

А многими уровнями выше, в одном из надземных зданий, брат и сестра пытались спрятаться от поисковых отрядов. Спасало их только лучшее знание планировки. Заключая договор о союзе, родители не поставили в известность свою дочь. А после формальной церемонии их лифт неожиданно рухнул вниз. Партнерам оказался важнее доступ к небольшому цеху, что был в этом здании, чем жизни нескольких десятков соседей. Хотя их можно понять. Производство револьверов и патронов к ним, пусть без сложных станков, по сути — вручную, очень дорогой и ценный трофей.

Внешне больше всего родственники напоминали прямоходящих котов. Когда-то те, кто создавал эту модификацию, назвали их «аниото», руководствуясь древними легендами. Более крупную и старшую кошку, Калипсо, и едва вошедшего в возраст подростка кота, Арчибальда. Которому сестра сейчас перевязывала раненую руку.

— Ничего опасного нет, по сути, глубокая царапина. Но в наших условиях даже такое может стать причиной гибели. — Дело было не только в запахе свежей крови, который не так опасен. А в том, что нет ни времени, ни возможности промыть рану. Не говоря уже о зашивании. А ни одно из зданий комплекса, как и одежда беглецов, не отличалось идеальной чистотой. — Можно сказать, что повезло. Рана не глубокая. — «Да и тот кусок обшивки оказался довольно острым. Страшно представить, что было бы при рваной ране, ее просто куском ткани не перетянуть».

Закончив с перевязкой, Кали и Арчи, пользуясь минутой спокойствия, решили вывернуть карманы и определить, что у них было при себе. Одетая в подобие брючного костюма кошка вздрогнула, представив, что покушение было бы устроено в день свадьбы. Все же традиции «невеста должна быть в платье» так и осталась, как и множество других, давно потерявших смысл и исконное значение. Вроде странных фраз «волосы дыбом» или «покраснел от стыда», а тем более «побледнел от страха».

Отец как-то рассказывал о прошлом, когда не было у них сплошного покрова из шерсти на теле, и это все на голой шкуре было заметно. «Но это же совсем неудобно — все видно, а одежда не всегда удобная», — попыталась возразить совсем юная тогда кошка, на что отец лишь посмеялся. Правда, не каждую ткань можно было применять в одежде, некоторые из них, по слухам, даже использовались в пытках, электризуя шерсть.

Сейчас же она оглядела себя и брата. Стиль одежды был одинаков — широкие, и довольно свободные, штаны до середины голени, жилет на верхней половине туловища, на кистях — подобие перчаток без пальцев, и пояс-патронташ, исполняющий роль сумки и карманов. Обувь же у них отличалась — подобие плетеных сандалий с ремнями, оплетающими лапы до середины голени, у сестры, против массивных ботинок у брата. Пусть у тех тоже шнуровка доходила так же высоко, весьма надежно фиксируя суставы ноги от вывихов на порядком расшатанных и опасных переходах зданий. Никакой резины или прочих древних материалов. Относительно мягкая кожа верха и несколько слоев жесткой кожи, а самый нижний слой даже с чешуей, в роли подошвы.

Из оружия у них был один на двоих нож, который крепился к одному из ботинок Арчи, да моток тонкой, древней веревки, оказавшийся в одном из его поясных карманов. У Кали достояние было беднее — пара кусочков чистой ткани, что хватит на еще пару ран, связка бесполезных теперь для них ключей, за которыми и ринулась погоня, и комплект для письма. «Хотя, если ручку воткнуть в глаз — тоже мало не будет», — эта мысль заставил ее грустно улыбнуться. Ведь и ей, и брату по статусу был положен массивный револьвер, но таскать на поясе тяжелую железку-новодел, не идущую ни в какое сравнение с легкими и небольшими образцами древнего оружия, да еще и запас тяжелых патронов, они не стали, полагаясь на охрану и безопасность собственной «фамильного замка». И как ошиблись в итоге.

— Надо было взять утром револьверы. Хотя, толку от шестнадцати выстрелов… — Арчи, кажется, разделял ее эмоции. Четыре патрона в барабане — это совсем не то, что требуется для войны с отрядом.

Звук шагов, довольно редко раздающийся в этой части здания, заставил поторопиться. Путь у них пока был один — вниз. По старой вентиляционной шахте, попасть в которою можно было лишь через малозаметные дверцы технического обслуживания. Им повезло, что эта дверца, в отличие от прошлой, не только поддалась усилиям, но и открылась без ожидаемого скрежета годами не смазываемых петель. К их сожалению, внутри шахты была лишь лестница из скоб на стене, и бортик на ширину лапы на уроне двери. Эта вентиляция не относилась к коммуникациям здания, ведя на подвальные и первые подземные уровни, и о ней мало кто знал.

При движении по скобам проявился еще один недостаток их обуви. Относительно небольшая, и гладкая, подошва не давала гарантии, что лапа не соскользнет со скобы. И это дополнительно нагружало руки, ведь лететь вниз несколько десятков этажей вниз не желал никто. Так что спускаться приходилось с осторожностью, не только пробуя лапой каждую скобу, но и удерживаясь руками, как на веревочной лестнице. Только каждые пять этажей была возможность хоть немного дать отдохнуть рукам, стоя на узком карнизе и вжимаясь всем телом в холодный бетон стены шахты.

Пять, десять, пятнадцать этажей вниз. Они уже ниже уровня земли, но шахта так и не закончилась. По прикидкам Арчи, они уже ушли под землю на уровень пяти этажей, когда под скобами оказался проржавевший металлический балкон-мостик. Но колодец шел еще ниже, о чем намекала найденная наощупь лестница с одной из сторон. Все приходилось делать осторожно — если и раньше шахта освещалась, то эти времена давно в прошлом, а никакого подобия фонаря у них не было. Спасало лишь кошачье зрение, позволяющее определить примерные контуры предметов даже в такой темноте. Лишь далеко вверху через выходные решетки попадал слабый солнечный свет, видимый снизу светлым пятном.

Движение воздуха подсказало аниото, что в стенах есть проходы, из которых воздух и вытягивался наверх, вентилируя нижние ярусы. А случайно упавший кусок платформы приземлился не со звоном упавшего на бетон металла, а с характерным плеском в воду.

— Кажется, мы и правда в самом низу, — Калипсо вспоминало устройство здания. Под шахтой был отстойник-бассейн, в который попадала вода, чтобы дальше уйти в централизованный дренаж. — Если я не ошибаюсь, с той стороны должно быть четыре вытяжных канала. Два в стене напротив и по одному в стороны.

Арчи в ответ на это тихо фыркнул. Ни этот звук, ни острожный шепот сестры почти не нарушали привычный шум вокруг, из звуков редких падений капель воды, поскрипывания старого металла и тихого шепота движущегося воздуха. Скепсис брата был понятен — устройство «родового гнезда» никогда не было сильной стороной сестры, и сам он ориентировался в этом куда лучше. Но на правах младшего пока не возражал, да и она пока не ошибалась. И, не слыша больше продолжения, закончил сам:

— Пара вытяжек напротив идет в старый цех, с довольно сырыми процессами. Кажется, обогащения руды, где из нее вымывали пустую породу. — Ничего удивительного в познаниях аниото не было. По сути, знания о прошлом и остались единственным, что можно было передать, так как во владении их рода, кроме здания, не осталось оборудования. Зато в их здании был старый архив, в котором сохранились планы здания и ближайших подземных этажей. Не горизонтов шахты, конечно, а тех, чьи коммуникации проходили через здание.

— Остальные просто идут на уровень ниже, в коридоры и помещения. Там мы точно не пройдем — они очень быстро сужаются и ветвятся. Не говоря уже про остатки старых решеток и прочего.

Этот путь был единственным для них, что давал призрачный шанс попасть куда-то, кроме как в лапы захватчиков. Две остальных шахты в здании так же вели на подземные ярусы, но имели лишь один выход внизу, такую же служебную дверцу над отстойником. А как продемонстрировал недавний звук, отстойник затоплен, и, вероятнее всего, дренажная система так же. Или просто забит выход из него, но нырять в воду пока не хотелось, особенно в темноте с раненой рукой.

Аккуратно переступив с площадки на ставший почти родным за время спуска, карниз, аниото двинулись по краю отстойника, предельно внимательно ощупывая путь лапами. Добравшись до одного из забракованных боковых тоннелей, появилась возможность дать отдых лапам и рукам. «В темноте не видно грязи» — рассудила самка, осторожно вытягиваясь в проходе. Рост самца был чуть ниже, так что ему удалось сесть, едва не утыкаясь кончиками ушей в потолок. В шахте снова почти воцарилась тишина.

* * *

Сон был беспокойным. Дело не в окружении или сновидениях. Последних он никогда не видел, а, может, просто не запоминал. Все дело в сбруе. Сам он не знал, как называется каждый из одетых на его тело элементов, и для него все это были ремни.

Ведь нет ничего вечного, и когда-то поставляемая сюда стандартная сбруя давно канула в небытие, заменившись кустарными поделками. Но, как и раньше, делать ее отдельно на каждого из «коней» никто не желал. Просто подбирали наиболее подходящую из имеющихся, и затем она, смена за сменой, подгонялась в процессе ремонта. Так и повелось — у наиболее старых упряжь в итоге была подогнана почти идеально, а вот молодым доставляла немало неприятностей.

Этот период «номер» уже преодолел, но до полного заживления всех нанесенных шкуре ран еще было далеко. Конечно, раны в процессе мытья обрабатывались, но толку от этого, если через короткое время снова на теле оказывалась сбруя? Похоже, новый «конь» стоил дешевле лечения.

Так и приходилось жить. Сначала работать до потери сил, ведь именно так была рассчитана смена, питаться тем, что дадут. Или, если повезет, поймать в тоннелях свеженькое мяско. У каждой из «бригад» был отгороженный кусок старых помещений, с одним входом в рабочую зону, формально. На самом деле никто давно не проверял целостность когда-то возведенных решеток и стен в дальних проходах. А четверолапые обитатели давно уже расширили свой ареал обитания туда, куда двуногие не ходили. Но и тут был предел — те штреки, что не были тупиковыми или вентиляционными, вели вниз, в цивилизацию четверолапых.

Там носящих сбрую не встречали с распростертыми объятиями, и дальше приграничных территорий не пускали. Но в этих коридорах и шахтах процветал самый большой из виденный им рынков. При наличии возможности там можно было достать даже оружие или личную живую игрушку. Его же возможности так далеко не простирались. Хотя пропущенный прошлыми мародерами и найденный им небольшой набор инструментов позволял не голодать.

Внезапно беспокойный сон был бесцеремонно прерван. Из, давно ставших для него частью обстановки, решеток вентиляции с грохотом и пылью в бассейн выпали два тела. «Двуногие», — еще не до конца проснувшись, ящер встал в агрессивную позу. Делить свою берлогу, с кем бы то ни было, он не собирался. А посетители для него означали одно — проблемы и войну за территорию. Разум подсказал самое простое решение — и он двинулся к резервуару.

С трех сторон тот вплотную примыкал к стенам, так что ему достаточно перекрыть одну сторону — и незваным гостям придется медленно умирать в холодной воде. Оценивая подобную перспективу, ящер непроизвольно облизнулся. И что с того, если раньше это мясо думало и говорило? Сейчас это мясо, еда. И разлившийся в воздухе запах крови это подтверждал.

* * *

Отдых аниото оказался недолгим. В шахте раздался хорошо знакомый им обоим звук открывающейся двери. Пусть и не сразу, но подобные места решили проверять. Старясь не шуметь, они двинулись к ближайшей вентиляции, ведущей в производственную часть. Благо, для этого требовалось просто тихо вылезти из «их» шахты и сделать шаг через угол.

Но реальность была куда хуже — похоже, ключи и их жизни стали не нужны. С плеском в воду упало несколько дымящихся шаров. Пояснений не требовалось, и парочка со всех лап рванула в спасительный тоннель. Через миг стало не до осторожности — шахту сотрясли взрывы. Мощности кинутых бомб было мало для повреждений старых конструкций, хотя балкончик наверняка упокоится на дне дренажного приямка. А вот оглушить или ранить живых он мог. Спины родственников обожгло — на смертоносную начинку недруги тоже не поскупились, бомбы были «осколочными». В тесноте замкнутого пространства шахты это жуткое оружие. А еще взрывная волна подняла скопившуюся за годы и десятилетия пыль и прочий мусор.

Так что, добравшись до выходной решетки, Кали и Арчи чувствовали лишь желание выбраться из этого ада. И падение в резервуар было для них чудом — снизу не оказалось твердого пола или частокола обломков древних механизмов.

— Мы выб… — Счастливую фразу только что отплевавшегося от воды и мусора самца прервало рычание. Синхронно, так что позавидуют тренированные солдаты, повернув головы, аниото увидели стоящего на кромке резервуара монстра. Иначе описать четверолапое создание, в холке достигающего груди Калипсо, покрытое довольно прочной на вид чешуей, да еще и опоясанное тягловой сбруей, язык не поворачивался. Раны на спине и лапах нещадно щипала вода.

Кали подтолкнула брата к одному из углов, но через пару гребков монстр перекрыл это путь. Он по полу передвигался явно быстрее пловцов. А затем, словно издеваясь, наклонил голову и принялся лакать воду.

— Мы не причиним тебе вреда, нам нужна помощь. — Как можно спокойнее начала свою речь самка, удерживая себя на плаву взмахами рук. Бассейн оказался глубоким, и достать до дна ей не удалось. В ответ на это тварь лишь подняла голову и посмотрела на них. Будь это глаза сородича, Кали могла душу заложить — там мелькнула издевка. Монстр медленно прогулялся вдоль кромки воды, принюхиваясь. А с каждым движением силы аниото таяли, отбираемы холодом воды и ранами.

Пока Кали, как показалось брату, отвлекала зверя разговором, у него появился шанс. Несколькими гребками он приблизился к краю, и попытался выскочить из воды с ножом. Может, и глупо, но на суше времени извлечь оружие ему точно не дадут. И улетел обратно в воду от удара лапы. Нож тихо звякнул о пол бывшего цеха. Их тюремщик аккуратно поднял тот пастью за рукоять, явно показывая, что знаком с таким оружием, и аккуратно отложил в сторону. Не отбросил, не швырнул — а аккуратно положил, еще раз намекая, что знает, что за вещь ему досталась, и о ее ценности он в курсе. А затем снова принялся наблюдать за добычей.

Калипсо же пришлось чуть ли не вылавливать, а затем удерживать на поверхности брата. От бессилья хотелось взвыть, но это ничем не поможет. Слов тварь явно не понимала, или старательно делала вид, что не понимала. От ругательств проку еще меньше.

Свое дело сделало и течение, пусть и слабое — аниото медленно влекло в сторону стока из резервуара. Слабый удар в спину заставил самку зашипеть, а хозяина кинуться к ним. И спасение жизни было совсем не основной целью.

* * *

Вот и нужный момент. Его и поджидал четверолапый — когда добыча будет достаточно обессилена, чтобы не оказывать сопротивления, но еще не опуститься на дно. Нырять, мокнуть, мочить сбрую — хуже не придумать. А так — вытащить на берег и разделать, ненужное затем просто выкинуть в слив. Мясо потом можно выгодно обменять — готовить впрок, к сожалению, он не умел.

Пара движений лапой, и добыча на берегу. Один и так без чувств, второй теперь тоже — лапа у него тяжелая. Теперь их надо перетащить за загородку, идущую поперек бассейна на некотором расстоянии от слива. Когда-то она защищала слив от мусора, а теперь пригодилась для охоты.

Начать он решил с более агрессивной особи. Одежда, а он прекрасно знал, что это, так же представляла ценность, так что возни предстояло немало. Лапы не были приспособлены что-то хватать или удерживать, и действовать приходилось лишь пастью. Застежка за застежкой. Затем перевернуть, стянуть… И при этом не порвать. Закончив с тем, что покрывало верхнюю часть тела мелкой добычи, он сел и задумался. Слишком много времени на это уходит, а портить товар неохота.

«Товар… А ведь за них можно будет получить куда больше еды, чем на них». — Логика, простая до безумия, сохранила жизнь аниото. Их решили продать. А так как его смена начиналась скоро, вести их на обмен сейчас нельзя. Он не успеет. К сожалению, все цепи, канаты и тросы были давно убраны из этого цеха, да и физически он их не смог бы связать. Но выход был.

Бесцеремонно схватив за заднюю лапу более крупного, ящер потянул его в сторону огромного шкафа. Когда-то в нем стояли электрические агрегаты, а сейчас это было единственное место, дверь в которое он мог подпереть. И второго выхода из него не было. Запах свежей крови немного туманил разум, но мысль о большем количестве мясе сдерживала инстинкты. Мелкого он так же притащил и просто кинул поверх. Затем толкнул головой дверь, и принялся стаскивать под нее все тяжелое, что нашел поблизости. Навалив металлического хлама, и таким образом заперев пленников, он отправился к выходу. Опозданий двуногие не любили. А идея отыграться на пленниках за все мучения в голову ему не пришла. Пока не пришла.

* * *

Возвращение в реальный мир было, мягко говоря, тяжелым. К боли в спине от ран примешивалась головная боль, помноженная на долгое нахождение в неудобной позе. К тому же пыль и закрытая дверь не сильно улучшали качество воздуха в этой каморке, в пару ее ростов длинной, и глубиной в ее рост. Через закрытые полосками металла проемы в двери и стенах проходило немного воздуха.

Ее шевеление вызвало и реакцию со стороны Арчи — тот тихо застонал и попытался встать, чем еще сильнее придавил сестру к полу.

— Да замри уже ты! — Недовольно рявкнула на непутевого родственничка самка. — Если бы не твоя глупость, можно было и самим найти тот барьер, и на нем отдохнуть. А теперь понятия не имеем, сколько времени прошло, и кто откроет эту дверь.

Мысль о том, что за ними могут последовать и пройти по их пути в вентиляции, пришла в голову только теперь. И заставила их замереть, прислушиваясь к звукам из-за двери. Но ничего кроме тихого плеска воды и давно ставшего привычным потрескивания-похрустывания старых конструкций не раздавалось. Но, если прислушаться, за стеной слышалось тихое гудение.

— Не может быть! — удивления брата не было предела. Такой звук он слышал, и хорошо его запомнил. Тихий гул трансформатора, почти неслышимый в цеху по производству оружия при работе иных механизмов. А ведь на ровный, пусть и тусклый, свет, они поначалу не обратили внимания. — Но откуда ток? Того движения воды не хватит для вращения генератора. Обвод?

Калипсо закрыла морду ладонями. Брат в своем репертуаре. Их жизнь подвешена за хвост над пропастью, а он рассуждает об устройстве машин. Хотя, именно его увлеченность этим вопросом и позволила найти им этот ход. И влипнуть тут по самые уши.

— Главное, чтобы у того монстра не оказалось при себе духовки для запекания. Как раз на нас с тобой размером. — Похлопав брата по плечу, она через миг его, да и себя, уже ощупывала. Вместо привычной ткани ладонь наткнулась на шерсть. Ее одежда оказалась на месте, как и штаны на Арчи. «А что, с этой твари всего станется ожидать» — успокаивала она себя.

Пока сестра терзалась моральными и аморальными аспектами, самец попытался открыть дверь. Та поддалась совсем немного, но это дало шанс. Дверь не закрыта на запор — значит, его либо нет, либо он неисправен. А дверь подперта чем-то снаружи. Завал можно оттолкнуть, приложив усилия.

— Давай попробуем открыть дверь? Она не заперта, чем-то снаружи привалена, — позвав сестру, аниото чуть скривился от боли. Ни рана на руке, ни новые на спине, и, как оказалось, задних лапах, никуда не делись. Но их попытки не дали ничего, кроме понимания о спешности завала двери. Почти при каждом толчке слышалось, как несколько кусков металла скрежещут между собой.

— Вот мерзость! — Гневный пинок Кали заставил решетку в стене едва заметно шевельнуться. Но призрачный шанс лучше, чем безнадега. И парочка принялась, вцепившись руками, расшатывать решетку.

— Надеюсь, что крепления окажутся за годы достаточно проржавевшими. — Тихо пыхтел брат, заступив «на смену». Как показала практика, на пару расшатывать решетку не так удобно, как поодиночке. К тому же есть возможность перевести дух.

* * *

Смена для него почти не отличалась от всех прошлых. Разве что мысли постоянно возвращались к запертому «товару». А от этого он меньше следил за окружающей обстановкой. После пары столкновений с сородичами, завершившихся болезненными укусами, да получения нагоняя от двуногого хозяина, лишние мысли удалось оттеснить на край сознания, погрузившись в привычную монотонную работу.

А так и было. Вагонетки катились по старым и порядком изношенным, и это мягко сказано, рельсам. И, несмотря на два пути, по одному в каждом направлении, в тоннеле часто было тесно. И никакой возможности свернуть в сторону.

После того, как тебя за сбрую прицепили к вагонетке, тебе остается только движение. Подойти, подождать, пока уголь накидают в вагонетки двуногие в похожей сбруе. Не знал четверолапый, что такое «рабский ошейник». Двинуться по пути, дойти до конца. Подождать, пока кузов опрокинут в специальный желоб, при этом старательно оберегая вагонетку от опрокидывания. Ставить ее на рельсы обратно — не самый легкий процесс. И обратно.

По сравнению с его прошлым маршрутом этот, несмотря на грязь и угольную пыль, что не сильно хорошо сказывалось на общем самочувствии к концу смены, был хорошим. Кашель, грязная шкура и раздражающие раны — ничто по сравнению с тем, то творилось несколькими уровнями ниже.

Шлак. Раскаленный докрасна шлак, выгружающийся из-под колосников прямо в вагонетки. Очень любящий разлетаться в стороны в момент загрузки, и, остывая, трескаться по дороге к отвалам. Это не считая того, что вагонетка весь путь, по сути, горит. После нескольких смен там, в наказание, его спина украсилась несколькими глубокими шрамами. И возвращаться туда очень не хотелось.

Оставалось только сцепить зубы и молча терпеть все на этом уровне. А ведь, кроме перевозки шлака, были работы и похуже. Ходили между ними рассказы о двуногих, неравнодушных к четверолапым в весьма откровенном смысле. Так что своим шрамам, в момент рассказывания подобного, он радовался. На такого вряд ли позарятся.

Очередной круг. Шкура еще на первых покрылась черной поблескивающей коркой угольной пыли. Пятидесятый или сотый? Сколько их еще до конца смены? Удар по морде. Он, задумавшись, пропустил окончание смены, и вместо того, чтобы повернуть за остальными, двинулся прямо, чуть не опрокинул пустую вагонетку.

Дождавшись, пока его отстегнут от этой, ненавистной уже давно, вагонетки, почти побежал в свое логово.

* * *

Медленно, но верно решетка поддавалась. С этой стороны не было видно, в чем причина — в проржавевших креплениях, рассыпающемся бетоне, или в ветхости самой решетки. Когда решетка стала шевелиться так, что это было заметно и на глаз, тактика была изменена. Они и так потратили довольно много времени на расшатывание, и теперь по очереди, изо всех сил, пинали металл, надеясь, что тот долго не продержится.

Расчет оказался верным — вскоре один из верхних углов ощутимо завалился наружу, доказывая — крепления не выдержали напора. Усилия были сосредоточены на втором угле, а затем и на простом выворачивании решетки вниз. Время потихоньку уходило.

Вскоре щель расширилась настолько, что Арчи смог выбраться из тюрьмы, и теперь активно помогал, дергая металл на себя. Несколько рывков — и оба аниото оказались на свободе. Если так можно назвать выход из тюремной камеры в коридор.

— Стой, куда? — Калипсо не успела удержать брата, кинувшегося на поиски выхода. Видимые невооруженным взглядом им были недоступны. Вывернутая решетка на бассейном и массивная дверь, сейчас запертая. Сама же самка бросилась в то место, куда тварь отбросила нож. — За мной, тут где-то твой нож лежит. А потом полезем туда, ему не забраться.

Пальцем она указала на нависающий над входом, когда-то застекленный балкон, к которому вела хрупкая даже на вид лестница. Именно эта хрупкость и могла намекать на наличие там еще одного выхода. Так и не начавшиеся поиски прервал скрежет двери. «Как не вовремя», — почти синхронно кошачьи бросились к лестнице. Открывать дверь не имело смысла, все равно стекло было давно вынуто. Или кто-то потом убрал осколки.

Лихорадочные метания ничего не дали, кроме находки пары стенных шкафов, и, что удивительно, запертого ящика дежурной аптечки. Выход с балкона был только в помещение цеха.

— Есть ли смысл бежать? — Усаживаясь на остатки какого-то из пультов, от которого сохранилась лишь металлическая основа, устало выдохнула старшая сестра. Их положение было еще хуже, чем в момент бегства с верхних ярусов. Тогда их поддерживала надежда укрыться внизу, и, возможно, переждать передел власти. И затем явиться, предъявляя права на наследство. Но теперь у них был ничтожно малый шанс даже выжить. Не говоря уже о возвращении наверх.

— И что ты предлагаешь? Лечь и лапки к верху задрать? — В Арчи так не вовремя проснулась упрямство. — Хочешь — прыгни вниз сама, на растерзание этой твари. А я буду бороться до последнего! — Последний выкрик почти перекрыл протяжный скрежет окончательно провернувшейся двери. И тишина стала совсем нехорошей.

* * *

Огромных усилий стоило не сорваться на бег. Но все рано, быстрый шаг порождал в след ехидное рычание, которое можно было перевести как пожелание не торопиться так, а свернуть в тот темный отнорок. И не стесняться естественных потребностей.

Стараясь не обращать внимания на подобных «доброхотов», он добрался до двери в свое логово не в самом приятном расположении духа. Привычный, и чем-то родной процесс открывания шлюза-тамбура, даже немного вернул эмоции в норму. Совсем ненадолго, ровно до момента попадания в поле зрения вывернутой решетки в одной из стен.

Зарычав, четверолапый принялся искать след. До охотничьих собак ему было далеко, но природа хищника позволяла находить добычу. Запах привел его к лестнице наверх, куда он как-то попробовал подняться. Но, услышав скрежет сминающейся лестницы, больше не повторял этих попыток. Сейчас, не обращая внимания на гнущуюся лестницу, пытался забраться наверх.

Попытка провалилась, вместе с лестницей. Раздраженное рычание-шипение сопровождало попытку встать на порядком отшибленные лапы. Оставалось лишь вытянуться на полу и высматривать наверху такую близкую, и теперь такую недоступную добычу.

«Посмотрим, как вы оттуда будете спускаться», — прихрамывая и направляясь к своей лежанке, он строил планы на ловлю добычи. Заново. Со сном и прочими мелкими жизненными радостями тоже можно прощаться надолго. Сегодня он, к тому же, был голодный. В желании проверить добычу он проигнорировал и кормежку, и все остальное. Разве что душ, установленный на выходе из рабочего пространства, игнорировать было нельзя, и основную грязь с него смыло. Так же не было возможности дразнить добычу, нагло поедая кого-то у них на виду.

Когда лапы перестали болеть, а желание активных действий никуда не делось, четверолапый двинулся в ту сторону, куда отбросил нож. «Хоть что-то хорошее будет», — выискивая по запаху небольшой предмет, зверь раздумывал, что с находкой потом делать.

С одной стороны — можно пойти и обменять на ту же еду. С другой — оставлять логово без присмотра дольше необходимого минимума не было никакого желания. Резвая добыча могла воспользоваться шансом и ускользнуть. Кто знает, не спеши он так обратно, застал бы он их тут?

Но удача явно сегодня была не на его стороне. Отброшенный клинок чуть прокатился по полу, и забился щель между двумя лежащими на полу остовами механизмов. Рамы, на которых когда-то стояли механизмы, пока были не нужны, ведь все оборудование с них сняли. А тащить их в переплавку не было технической возможности, как и распилить их прямо тут. Потом, за долгое время, нынешний владелец забросал их прочим, более мелким мусором, валяющемся тут на момент находки.

Помня, что там было и стекло, и довольно острые куски железа, совать вслепую лапу или пасть туда он не стал. Развернувшись, он уставился на высунувшегося в окно мелкого самца. Взгляд на добычу снова сменился. Теперь эта парочка была во всем виновата — и в травме, и в голоде. А значит, их надо наказать! Но сначала их надо выковырнуть из норы, в которую они забились.

* * *

На первое время они замерли, опасаясь не то что шевелится, а даже дышать. Но это их не спасло — тварь явно знала свое логово намного лучше случайных гостей-пленников. На это намекало сначала рычание, а затем и скрежет металла, прервавшийся грохотом, и обижено-злобным рыком существа.

Арчи сначала робко, а затем все более смело и открыто наблюдал сначала за метаниями рассерженного зверя, а затем и за его ожиданием. Закрывать люк не было смысла — тут их не достать. А пусть и содрогнувшийся при обрыве лестницы, балкон не скрипел и не пытался упасть.

Калипсо же занялась более насущной проблемой — вскрытием медицинского шкафчика. Время не пощадило ни дверцу, ни то, что скрывалось за ней. Выломав, с помощью подходящего куска обшивки одного из приборов, дверцу, самка раздраженно зарычала. Упаковки из пластика давно потрескались, и не защищали содержимое. Бинты расползались в пальцах. Надписи на лекарствах было не прочесть. Набор когда-то стерильных инструментов уже долгое время покрывался пылью.

— Но, все же должно лежать в отдельных стальных ящичках? — Недовольству самки не было предела. Кто-то десятилетия назад сэкономил, и теперь растаяла последняя надежда на спасение жизни. Раны на спинах не делись никуда, и единственным способом их промыть, и может вытащить застрявшие под шкурой осколки, был бассейн внизу. Но между ними была злобная и рычащая проблема.

С рычанием швырнув первый подвернувшийся пузырек в окно, она подошла к брату, уже не первую минуту играющего в гляделки с хозяином этого помещения. Тот внимательно рассматривал расплывающееся на полу пятно. А затем, попытавшись понюхать, отскочил в сторону и затряс головой.

— Молодец, сестренка! — Воскликнув, это, арчи метнулся к шкафу и принялся выгребать все склянки с жидкостями. Но кинуть ни одной не успел.

— Стой, тут должен быть спирт, или что-то еще для обеззараживания. Ищи! — И, скрутив крышку с первой попавшейся банки, осторожно понюхала ее содержимое. Раздраженно мотнув головой, швырнула ее вниз. Чтобы затем броситься на пол — зверь внизу не желал с этим мириться и швырнул в ответ то, что попалось ему под лапы, а вернее — в пасть.

Этим оказался кусок когда-то рухнувшей с потолка штукатурки. Так что обе стороны теперь неистово отплевывались от пыли, а зверь получил дополнительную порцию минералов в желудок, слишком сильно сжив зубы.

Снова высунувшийся брат показал знакомый каждому жест, покрутив пальцем у виска, в пылу происходящего забыв, с кем он сражается и где находиться. Ответ от зверя погрузил родственников в ступор. Тот сначала ткнул лапой в их сторону, затем постучал себя по голове, и, после, по ближайшей железке. Тишина в зале затягивалась. Зверь смотрел на замерших аниото. Те в шоке пытались осознать — это им показалось или нет. А если не показалось — был ли этот жест механическим повторением или разумным и осознанным?

Ступор аниото затягивался. Сам же четверолапый прекрасно знал и про свою, и про их разумность. Вот только вопрос, могло ли мыслить при жизни мясо в его желудке, его обычно не волновал. После смерти это всего лишь мясо и мозг. Довольно вкусный, кстати.

Так что пока он обнюхивал осторожно то место поблизости, где разбился пузырек. Запах был знаком частично — чем-то подобным пахло то место, где обрабатывали раны. А значит, вещь довольно ценная, а эти... «Кидаются... Вот как их после этого разумными называть?» Жест был повторен — указать на разбитую склянку, на силуэт вверху и постучать себя по голове и по ближайшему куску металла.

Идея была простейшей — добраться до них, или как-то уговорить отдать находку. А затем отправиться и обменять ее на еду. «Пожалуй, даже для троих — может, они с голоду глупят?» Вот только как донести до них эту мысль? Его никто не обучал ни языку, бывшему основным на этом руднике, ни грамоте. А они наверняка не смогли бы уловить части оттенков его рычания, просто не зная, что и как слушать.

Со стороны кошачьих в полный рост стояла та же проблема. В том, что жест был осознанным, сомнения оставались. Может, тварь просто пользуется замеченным эффектом?

— А ну дай сюда, — Кали выхватила у брата очередную склянку и демонстративно замахнулась, готовясь швырнуть ее вниз. И от реакции стоящего внизу вытаращилась в шоке. А как еще отреагировать, когда тот ткнул лапой в ее сторону, потом в сторону пятна на полу, и сделал понятный любому живому жест, будто что-то жует.

— Это невозможно. Почему никто не желает об этом рассказать? — Арчи уже пьянила идея принести новость о «братьях по разуму». Но всего несколько секунд — затем он вспомнил рассказы и понял, откуда вообще они появились. Не аниото и прочие, а такие вот, ходящие на четырех.

— Вижу, ты понял почему... — Кали все поняла достаточно быстро. И теперь смотрела на медленно осознающего глубину проблемы Арчи. С таким знанием им точно заказан обратный путь. Наверху, в слухах и легендах, не рассказывали, кто и как создал внизу идеализированное общество равных. И подразумевалось, что там живут такие же, как они. А поведение твари, хотя так ее называть было уже в корне неверно, поставило все на свои места.

— Те, кто при власти, в курсе. Им не выгодно, чтобы подобных ему считали разумными. Тогда остальные поймут, что их положение ничем не отличается, разве что не за еду работают. Или ты не понял, почему никто не вмешался в происходящее с нами? Погоня достигла своего — отсюда нет обратного хода. — Подозрения зрели давно. С самой церемонии, когда прибывший для подтверждения законности происходящего Правитель лишь сухо поздравил их отца. Уничтожение их клана, как какой-то силы, было запланировано. Те, кто остался жив, уже присягнули новым правителям, и их положение не сильно изменится, разве что символы в комнатах. От них же избавились элегантно. «Сбежали», да еще наверняка некоторые из ценностей пропали.

— Нам придется приспосабливаться к жизни тут. И этот вариант, я думаю, не самый худший — мы живы, — поморщившись от боли в спине. — И даже почти целы.

Арчи едва успел подхватить лишившуюся сознания сестру, и уложить ее на пол. Погоня, спуск, плен, множество потраченных физических сил и голод сделали свое дело. Ему было немного легче — он успел перекусить перед всем этим, а Кали по каким-то своим причинам от еды иногда отказывалась. Теперь вся тяжесть решения легла на его плечи. «Оставаться тут — не выход. Бросить сестру — тоже. Сам я сделать ничего не могу. Зараза, придется надеяться на этого... Имя хоть ему придумать надо».

Когда одна из визитеров, а нюх был достаточно хорошим, чтобы отличить самца от самки, вдруг осела, зверь заинтересованно склонил морду. И уселся, приготовившись ждать. А что еще делать — бегать в панике?

Что делать и Арчи не имел понятия. Лестницы нет, веревку сделать не из чего, ни подняться, ни спуститься. Ни тросов, ни цепей в помещении он не увидел. Только либо слишком большие, чтобы передвинуть, либо ржавые и покореженные куски металла. Мусор, одним словом. Надо думать.

Подойдя к люку вниз, он уставился в него, словно надеясь на подсказку. И она пришла. Лестница обломалась в месте крепления последней ступени, но ведь стояла она не вертикаль. Так что, ее длины должно было хватить даже сейчас. Дернувшись обратно к окну, самец замер на половине пути. «Что толку? Втянуть сюда мне ее нечем, а, несмотря на все, поднять и поставить в одиночку он ее не сможет». А в бывшей пультовой не было даже кусочка провода, не говоря о чем-то еще. Возможно, вдвоем с сестрой у них был хоть какой-то шанс помочь, но один он не справится. Прыгать вниз — вариант еще хуже, без гарантии подняться наверх.

Подойдя к окну, он бездумно смотрел на усевшегося в ожидании хозяина комнаты. Пусть на простейшем уровне еще можно что-то пояснить, но как рассказать, что надо поднять и поставить лестницу, или найти что-то, достаточно длинное? Взгляд блуждал по комнате, пока не поднялся к потолку. Вдоль стен проходили когда-то пути, по которым двигался кран. Его остатки, наверняка, находились вот в той куче хлама на полу, но как-то в него попадал же рабочий? А даже если нет — как-то его надо было ремонтировать, в случае чего?

Развернувшись, аниото принялся рассматривать потолок этого помещения. Люк он нашел в одном из углов, но толку от него, если к нему не было лестницы? Несколько крюков на стене намекали, что она была съемной, и наверняка ушла отсюда давным-давно на мохнатых лапах. Но попытаться стоило, и он полез наверх. Если люк заперт — это бессмысленно.

Пришлось работать головой. Уперевшись, а точнее — раскорячившись на вмурованных в стену крюках, самец попробовал приподнять люк со стороны, ближней к окнам. Неудача вызвала разочарованный вздох. «Не повезло. Хотя, какой дурак сделает так, чтобы вылезший из люка улетел вниз?» Попытка с другой стороны была удачнее — крышка чуть шевельнулась.

Сидя внизу, четверолапому оставалось лишь с интересом наблюдать, как повисший на стене мелкий бодает головой потолок. Смысла он не понимал, пока не раздался скрип давным-давно не смазываемых петель. Явно не рискуя повиснуть на трех лапах, мелкий продолжал давить на медленно сдвигающуюся крышку головой. А зверю оставалось лишь уткнуться головой в пол и пытаться закрыть лапами уши, которым от протяжного скрипа было ощутимо больно.

Наконец, крышка сдвинулась вверх заметно легче, и без этого, сводящего зубы, воющего скрежета. Арчи с ужасом представил, как с таким звуком открывалась бы дверь в вентиляцию. Такой подсказки никто бы не упустил. Еще немного усилий, и подросток смог ухватиться пальцами за край люка. Дальше было легче. Помогая себе лапами и плечом, люк удалось открыть.

Аккуратно ступая, аниото подошел чуть ближе к краю. Рельсы начинались чуть выше крыши, значит, кран мог заезжать и сюда. «Снова все зря». Даже если кран управлялся не с пульта, а из кабины, можно было забираться и так. А думать о том, чтобы как-то сломать толстый, рассчитанный на огромную нагрузку, рельс, пусть и ржавевший годы, было бы глупо.

Но запас неудач у судьбы, кажется, кончился. На стене, перпендикулярно ходу крана, над одним из рельсов был закреплен барабан лебедки. У которой змеей свился на крыше трос. Второй барабан был выше. «Видать, решили не ставить по какой-то причине привод на кран. Может, чтобы при необходимости подтянуть его сюда своими силами?»

Аккуратно подойдя, и до конца не веря своему счастью, Арчи рассматривал почти полностью заполненный барабан. По какой-то причине лебедки были в полном комплекте — даже двигатели стояли на своих местах, пусть без тока и управления они были бесполезны. Но зато они стоили дорого, даже если были неисправны. Потянут за трос, сначала осторожно, а затем все сильнее, с нескольких рывков самцу ужалось немного провернуть барабан. «Хорошо, что не заклинено, но сил мне не хватит».

Свободного, лежащего на крыше, троса не хватило до пола — только до низа балкона. В этом Арчи убедился весьма быстро. А затем пришлось возиться, буквально по сантиметру проворачивая барабан. Последние куски он тянул уже своим весом, повисая под барабаном, так как сил уже не было. Измазав руки, морду и грудь в смазке пыли, ему удалось добиться цели — конец достал до пола.

— Тяни, чего ты ждешь?! — Пытаясь дрожащими руками показать, чего ждет от расположившегося внизу четверолапого, аниото едва держался на лапах, отчего опасался подходить близко к краю. Ограждения на крыше не было предусмотрено. Спустя время трос сначала натянулся, а потом мерно, почти без рывков, пошел разматываться вниз, пока четверолапый не дошел до бассейна. На барабане осталась еще примерно треть.

И только теперь арчи осознал, что понятия не имеет, как будет спускаться, а, тем более, подниматься по грязному и скользкому тросу. «Была бы лестница... Лестница, какой же я болван!»

— Тяни дальше давай, надо весь! — Выкрикнув, и показав, чтобы четверолапый продолжал, пополз, а иначе не назвать, к люку. — Надеюсь, сил мне хватит...

Едва не упав на пол, когда лапа соскользнула с нижнего крюка, подошел к свисавшему у окна тросу. Переведя дыхание, самец принялся затаскивать его в помещение, чтобы затем петлей опустить в люк. Оставалось надеяться, что зверю удастся закрепить его затем на лестнице так, чтобы ее можно было поднять до люка.

Четверолапый же с недоумением смотрел на метания мелкого двуногого. То он сбрасывает это вниз, затем тянет обратно наверх — непонятно зачем все это. Когда небольшая петля начала свешиваться через люк, тоже ничего не понял. В механике он вообще почти ничего не соображал, за исключением принципа колеса. Подойдя ближе, с интересом стал наблюдать за спускающейся петлей, ожидая, что же будет теперь.

Когда из люка вдруг высунулась страшная, грядная и взлохмаченная морда, аж рявкнул от неожиданности. По жестам понял, что от него хотят помощи — «потяни это вниз». Скептически осмотрев грязнущий трос, в этот раз хватать его пастью не стал. И так потом долго отплевывался. Аккуратно поднявшись на задние лапы, попытался схватить петлю передними. С какой-то попытки это удалось, и он тяжело опустился в нормальное для его вида положение под дикий ор мелкого.

Арчи с трудом успел поймать улетающий вниз от рывка трос. Упади он полностью — и его затея провалится. Но в этот раз он успел, и даже кусок снаружи остался достаточным. Оставалось полагаться на удачу — ни придавить, ни зацепить трос было не за что. К тому же Калипсо начала шевелиться, явно приходя в сознание. «Хоть разорвись!»

— Смотри, ты должен зацепить за лестницу петлю и затем потянуть за свободный конец, — пытался донести до невольного напарника идею аниото. Для наглядности чуть подтянув трос, показывая, как петля будет двигаться вверх.

Четверолапый с интересом наблюдал за всем его действиями, а затем просто пригнул голову, заглядывая под лестницу. Да, о механике он понятия не имел как о науке, а вот о том, как выскальзывает из подобной петли плохо закрепленный груз, знал прекрасно. И даже видел, как ы разные стороны разлетаются те, кто имел несчастье оказаться под таким грузом. Причем разлетаются кусками. Так что сейчас высматривал, за что можно будет трос под упавшей лестницей.

К его несчастью, ничего подобного он не увидел — либо все опасно спилили после установки лестницы, либо их и вовсе не было. Пока мелкий продолжал ему что-то кричать, взгляд зацепился за короткую трубу, на которой когда-то крепились перила. Да, она была сверху конструкции, но и переворачивать тяжеленную конструкцию он не думал. Просто вспомнил, как часто крепили грузы, продевая сквозь петлю короткий и толстый штырь. Рыкнув на продолжающего беситься наверху аниото, потрусил к груде хлама, чтобы найти там достаточно длинный и прочный кусок металла.

— Да как же ты не поймешь? Зацепи уже эту петлю! Куда собрался, гадина? — Разрываясь между необходимостью смотреть вниз, желанием посмотреть, что вытворяет это создание, и обязанностью присмотреть за сестрой, самец уже не находил себе места. Судя по грохоту, его напарник сейчас рылся в мусоре, выискивая что-то, известное лишь ему. Плюнув на все, Арчи бросился к попытавшейся встать сестре, как-то подзабыв, как он сейчас выглядит.

Увидев перед собой измазанную в пыли, смазке и прочем мусоре, морду, Калипсо взвизгнула не хуже сирены, чем вызвала грохот внизу. Не ожидавший такого сюрприза четверолапый резко дернулся, обрушивая в воду один из «склонов» свалки. Зато удалось отскочить, держа в пасти пусть и перекрученный, но подходящий даже в таком виде по длине, кусок железной полосы. Здраво рассудив, что все равно ничего сделать не в состоянии, он потащил находку к лестнице.

— Кали, ты чего, это же я! — Пытался успокоить шокированную сестру подросток. Кажется, знакомый голос действовал лучше внешнего вида, так как та заметно успокоилась, по крайней мере, не делая попыток вырваться. Да и дыхание понемногу успокаивалось, пока пальцы гладили брата по голове. Идиллию прервал грохот металла снизу. Притащенную полосу просто и без изысков уронили сверху на лестницу.

— Подожди, кажется, я знаю, как нам обеспечить сюда вход. Не бойся, он достаточно разумен, чтобы не пытаться второй раз сюда залезть. — Продвигаясь обратно к люку, на буксире таща за собой сестру, разглагольствовал самец. Выглянув в люк, аниото увидели занятого работой зверя. Тот уже просунул петлю под верхнюю ступень лестницы, и теперь пропихивал кривую полоску в торчащую вверх петлю. После, несколькими ударами лапой, чуть загнул ее для фиксации. Осторожно, для проверки, несколько раз дернув трос, пришел к выводу, что все относительно надежно держится. И если для Арчи, уже немного привыкшего к манерам и способностям напарника, это было уже не удивительно, то Кали была немного в шоке. Одно дело — строить теории о разумности странного создание, а другое — увидеть, как оно преспокойно из хлама что-то мастерит. Пусть и примитивное, но устройство.

— У тебя есть силы мне помочь? — Все же только пришедшая в себя самка вряд ли будет хорошей помощницей. А ведь, кроме удержания троса от рывков, пусть и больше для самоуспокоения, была и более важная задача. Подвести лестницу к краю люка так, чтобы она как можно быстрее стала на место. — Пока он будет тянуть, надо аккуратно подвести ее к краю и попытаться упереть. У меня нет доверия к такой конструкции.

Тяжело вздохнув, четверолапый подхватил трос, все равно уже пятиться назад поздно. Он и так уже извазюкался никак не меньше мелкого самца. Насколько он понимал, главным было избежать рывков, иначе вся хлипкая конструкция развалится. Хотя идеального варианта в реальной жизни не бывает. И сил у него плавно и размеренно тянуть трос не было. Это не учитывая того момента, что спустя некоторое время он дойдет до края бассейна. Со скрежетом трущегося металла конструкция понемногу ползла вверх, потихоньку переходя в вертикальное положение. Приходилось часто замирать, прислушиваясь, не верещит ли что-то тревожно мелкий сверху.

— Давай-давай, еще немного… — Шепотом, словно боясь навредить, Арчи подбадривал не слышащего его четверолапого, когда уже можно было дотронуться лапой до лестницы, не свешиваясь в люк до пояса. — Кали, помаши ему, пусть замрет! — Даже не оглядываясь, отправилась ли сестра выполнять его распоряжение, самец схватился за лестницу, выравнивая ее относительно края люка. А затем изо всех сил потянул на себя, подтягивая к краю люка. Сдвинуть находящийся на полу край он не мог, но это было скорее желанием самоутвердиться «я тоже что-то сделал». Все с тем же скрежетом лестница стала на свое место.

— Я надеюсь, ты в курсе надежности подобного способа? — Кали все это не внушало уверенности. Опертая обломанным краем на край люка и остатки прошлого крепления тяжелая лестница, которая с тем же успехом могла в любой момент рухнуть вниз.

— Я думаю, нам требуется только один раз по ней спуститься… — Арчи был растерян. «Может, и правда, проще было спуститься по тросу? Все равно ни она, ни я не рискнем по ней хоть раз в день бегать. А закрепить нам ее нечем». — Но тогда предлагаю собрать все тут ценное, и затем только спускаться.

Хозяин помещения в это время, плюнув на все приличия и осторожность, отправился к воде. Пусть весь в воду он не полезет, сбруя мешает, но пасть отмыть надо. И так наглотался уже сверх всякой меры гадости. Этим он и занимался, то просто болтая открытой пастью в воде, то пытаясь хоть как-то ее прополоскать. Не сказать, что все, одетое на нем, было слишком тяжелым, или сильно стесняло движения. Все было намного проще — снять сбрую самостоятельно он не мог, а мокрая кожа могла доставить много проблем после. Это было проверено практикой.

Когда аниото с осторожностью спустились из своего относительно безопасного убежища, четверолапый уставился на их сумку. Хотя, назвать на скорую лапу сплетенной из расползающихся бинтов творение «сумкой» было сложно. Это понимали и двуногие, при первой же возможности аккуратно поставившие ее на пол. Зверь замер, раздумывая над оставшимся временем. С одно стороны — поднятие лестницы не было быстрым делом. С другой — времени на нормальный сон, тем более на голодный желудок, не было. Лучше вообще не спать в такой ситуации — это он выяснил давно. А значит, выход был лишь один — отправиться за едой. На обмен — охота никогда не была тут способом питания.

В этом помещении когда-то было множество шкафов. Большая часть из них давно превратились в ниши в стенах, но кое-какие были относительно целыми. В одном из них парочка успела посидеть даже. Еще из одного четверолапый извлек потертую сумку, следы на ремне которой подтверждали — ее он частенько таскал в пасти. Из того же шкафа был извлечен еще один, странный для аниото, предмет. Больше всего он напоминал огромный пинцет, с обмотанными тканью концами. Предназначение открылось скоро — привычно ухватив его пастью, четверолапый принялся перегружать из самодельной сумки в свою содержимое. Возражения тут не принимались — вторую кормежку он пропускать был не намерен. Предупредительно рыкнув на невольных соседей, он принялся открывать дверь, зажав сумку за ремень в пасти.

* * *

Выйдя, и закрыв за собой шлюз, он направился в сторону ближайшего прохода. Путь лежал на место обмена. Как такового, названия у него не было — у четверолапых не было таких понятий, как «доставка» или «заказ». Если тебе что-то надо — ищи. По правде сказать, тут и правда можно было купить все — от рабов и игрушек до еды. И нечего удивляться — те из четверолапых, кто мог себе позволить, имели все. И они же контролировали стоящих ниже по иерархии. Хотя весь их строй можно было назвать «упорядоченной анархией» — если ты можешь доказать, что достоин чего-то, владей.

В этом месте четверолапый бывал не раз, и понимал, что и где надо искать. Денег, как таковых, не было, как и постоянного их эквивалента. Все менялось каждый раз по-разному. Одно оставалось неизменным — древние вещи ценились очень и очень дорого, и сбывать их на первом же отнорке не стоило.

В места с наиболее дорогим обменом путь ему был заказан — не по его морде. Но и других мест было довольно — главное было в поддержке. К одному из таких знакомых он и подошел. Можно было найти и более выгодный вариант, но он не был бы таким универсальным. А этот зверь, присматривающий, негласно, за порядком в этих тоннелях, мог помочь достать все нужное без лишней беготни. Ожидая привычных «железок» в виде старых инструментов он зверя, при виде содержимого сумки он малость опешил.

«Хорошо, что пришел ко мне живым», — примерно так можно было перевести его рычание. Прекрасно понимая, что от него не потребуют чего-то ценного и важного, а много его собеседник не унесет, приготовился к торгу.

Вместо этого лапа пришедшего указала на самый дорогой тут ассортимент — ошейники. Наверху двуногие были силой. Тут, без кожаной полоски с короткой цепочкой на шее, они были лишь добычей. И поймавший мог делать с ними все что угодно. Хоть пустить на мясо. Ошейник же говорил одно — у них есть хозяин, и придется перед ним отвечать. Хотя, по глупости гуляющего в одиночестве, могли так же сожрать, и ошейник никогда не найти. А если учесть, что надсмотрщики с другой стороны решеток так же ходят без подобных украшений, вопросов становиться еще меньше. Побои и прочие унижения помнят долго.

Было в истории, как пересказывают, пара случаев карательных операций. Немногие вернулись, так как четверолапые обитатели изучили все намного лучше. И просто заманили слишком много возомнивших в такие места, откуда уже не вернуться. А закрывающие провалы решетки и щиты могли и исчезнуть, или стать слишком ветхими. В итоге, сравнив затраты и результат, их оставили в покое так же, как и обитающих на нижних ярусах. Официально, по крайней мере.

* * *

Ни о чем подобном анито, ожидающие возвращения, не подозревали. А ведь и правда — попади они в иное помещение, или в коридор, судьба их была намного печальнее. И жизнь короче.

Вот только строить планы на будущее было некогда. Приспособление, которым четверолапый перегружал баночки в сумку, заинтересовало Калипсо. Ведь спину друг другу они так и не осмотрели, и не знали, насколько опасны их раны. А если в каждой из царапин сидит кусочек метала, его надо достать. А Арчи еще и измазался по самый хвост. В обнаруженной наверху аптечке не было даже простейших инструментов, не говоря уже о хирургических. Так что пришлось самке аккуратно осмотреть склад хозяина в поисках подходящих.

— Интересно, есть ли у него что-то, подходящее нам? — Аккуратно перебирая небогатые пожитки, ворчала под нос самка. Нож, который был острым и чистым, валялся под хламом, и теперь было не ясно, можно ли его достать после обрушения этой горы в процессе поиска. — Иначе придется пытаться расковыривать раны пером от ручки.

Арчи, сидящий у воды и снимающий с лап ботинки, вздрогнул, представив это. Не так давно массивные ботинки сильно тянули его на дно, так что рисковать повторно желания не было. Отставив их в сторону, он с явным облегчением пошевелил пальцами. Несколько часов в мокрой обуви не назвать приятными. «Хорошо хоть штаны быстро высохли. Высохли, а почему тут тепло, а вода такая ледяная? И свет…»

Задрав голову, он рассматривал странные круги на потолке, дающие пусть и тусклый, но свет. Кошачьим глазам его хватало, чтобы различать даже мелкие детали. А как видел мир их невольный напарник, они не представляли. Сохранив лишь часть информации, о системе световодов, исполняющих роль аварийного освещения в подобных помещениях, они не знали. Проложенные параллельно вентиляционным шахтам, они шли до крыш зданий. А оттуда, через оптическую систему, подавался вниз свет. Пусть система была в запустении, светоуловители никто не чистил от пыли и грязи давно, как и прочую систему, она еще худо-бедно работала.

— Сожалеешь о прошлой жизни? — Неверно истолковав задумчивый взгляд наверх, Калипсо подошла к нему и продемонстрировала странный предмет в пальцах. Похожий на пинцет, но заканчивающийся иглами, и не имеющий никакой упругости в сочленении. Вместо этого там был винт, позволяющий точно регулировать расстояние между иглами. — Как думаешь, что это и зачем его использовали?

— Не знаю, что-то подобное видел в книгах. Кажется, такое раньше входило в наборы для черчения, — вспоминая изображенные на страницах коробочки с немалым количеством «пыточного» оборудования, с помощью которого давным-давно чертили на бумаге. Слова «циркуль» и «готовальня» были давно забыты за ненадобностью.

— Ладно, оно довольно чистое, так что поворачивайся спиной. Надеюсь, тебе хватило ума не пачкать раненую спину? — Ткнув пальцем в грязную шерсть на морде и груди брата, самка аккуратно взяла «наизготовку» найденную штуку.

Арчи заранее стиснул зубы, представляя себе ощущения операции, без обезболивания и подручными средствами. Промывать раны придется потом водой, а о перевязке пока лучше и не думать. Но реальность оказалась намного лучше пессимистичных фантазий. Теснота лаза, по которому от вентиляционной шахты рванули анитото, их и спасла.

Многие из технологий были утрачены. А многие — осознано упрощены. Так и осколочные бомбы представляли собой всего лишь многослойные шары, в которых слои металла и керамики чередовались малое число раз, оставляя внутри достаточно места для заряда взрывчатки. Вода, стены и относительно небольшие размеры тоннеля, по которому двигались беглецы, сыграло на руку им. Большая часть осколков разлетелась в воду и бетон стен. А те, что достигли беглецов, в большинстве своем задели их вскользь. «Скорее — предупреждение, чем реальная попытка убить. Ведь никто так и не спустился проверить тела». С этой мыслью, аккуратно зондируя глубокие царапины на спине брата, Кали немного успокоилась. Применить яд или что-то подобное в бомбах было сложно, а опасных, способных раскрошиться в ране, керамических осколков не было. Пара полосок металла, которые удалось вынуть, так как засели они не глубоко. Основную массу ран представляли глубокие царапины, пусть в их ситуации они были не менее опасными.

— Одно плохо — раньше, говорят, все мужчины с собой бритвы носили. Сейчас это очень помогло бы нам. — Кали пыталась как можно аккуратнее выковырнуть из ран шерсть, что засохла там вместе с кровью. — Было бы хоть какое-то лезвие. — В этом мире бритва давно стала не предметом ухода за внешностью, а медицинским инструментом, которым, при необходимости, сбривали шерсть вокруг раны. Так еще одной «полезной для выживания вещью повседневного применения» в мире стало меньше. И, читая или слушая, старые книги, многие дети удивлялись предусмотрительности героев, которые носили с собой бритву, линзу, и так далее. А термины «мальчик» и «мужчина» вернулись к своим изначальным значениям — то есть к разделению по возрасту и опыту. Ну, и по наличию детей.

От каждого подобного движения сестры Арчи крупно вздрагивал, шипя сквозь стиснутые зубы. Он прекрасно понимал, что иного выхода в их ситуации нет, но это не делало ситуацию менее болезненной или более приятной.

— Пошли ближе в воде, вряд ли тут есть чем промыть раны после, — опрометчиво устроившись в паре шагов от местного источника относительно чистой воды, аниото пришлось теперь перемещаться. Цивилизованным существам идея использовать язык, и этим создать на ране «пластырь» из шерсти, как в дикой природе, в головы не пришла. Кали аккуратно мочила один из кусков чистой ткани, и как умела, промывала раны на спине шипящего брата. Что будет, когда придется заняться ранами на бедрах, представлять не хотелось. «Но там хоть можно сразу по одежде ориентироваться, где какая рана могла быть. А тут еще их найди».

— Давай я пока займусь твоими ранами на спине, а ты отдохнешь? — Предложение брата было немного неожиданным. И дело вовсе не в стеснительности самки. Особенности внешности наложили немалый отпечаток на культуру и понятия о приличиях. И хоть хождение совсем без одежды, если ты не у себя дома, продолжало считаться неприличным, в остальном все было мягче. Одежда выполняла не только декоративную, но и защитную функцию. А там, где защита нужна минимальная, старались как можно больше тела оставить свободным. Отсюда и популярность жилетов и жилеток различной конструкции и длины, вместе с короткими штанами, часто даже не доходящими до колен. А уж хождение дома в одних штанах было нормой, что для самцов, что для самок.

Куда больше она опасалась боли, прекрасно замечая реакцию брата на происходящее. И понимая, что, несмотря на старшинство по возрасту, может не сдержаться и сильно дернуться в какой-то момент. И этим еще сильнее навредить себе. Но делать было нечего — пришлось снимать жилетку и поворачиваться спиной к брату.

* * *

Вернувшийся с «покупками» четверолапый застал в своем логове почти идиллическую картину. Медосмотр и лечение были закончены, и парочка аниото во всю занималась приведением себя в порядок. То есть устроили одежде, в том числе и найденной жилетке Арчи, стирку. Моющих средств не было, но и просто смыть с одежды грязь и пыль тоже стоило. Выросшие вместе, почти полной взаимной наготы они не стеснялись. Пусть и понятия «нижнего белья» как такового их цивилизация не знала, обходясь в этом специальной полоской мягкой ткани, определенным образом оборачивающейся вокруг промежности и бедер. Аналогично и роль носков выполняли банальные портянки, которые пережили и рассвет, и упадок высоких технологий.

Пока хозяина не было, парочка аккуратно извлекла из хлама тонкий, изогнутый Г-образно, прут, и приспособила его к одной из старых труб, в изобилии украшавших стены. И сейчас аккуратно развешивали на нем мокрые вещи. Разместили они ее, конечно, поближе к лестнице на технологически этаж. Услышав скрежет открывающейся двери, приготовились уже забираться наверх. Но, заприметив в пасти вошедшего знакомую сумку, немного успокоились.

Не встречая до этого представителей его вида, различать четверолапых между собой они пока не умели. А запомнить какие-то особые приметы морды не удосужились, ввиду отсутствия на ней явно бросающихся в глаза признаков. Вроде шрамов.

Содержимое сумки оказалось весьма неожиданным для аниото. Ни тебе оружия, ни тебе посуды — основное место занимало сушеное мясо и что-то, так же сушеное. Но определить, было ли это грибами, мхом, или какими-то мясистыми частями иного растения, было невозможно. Ни на взгляд, ни наощупь. Все это было выложено на неприметном, на первый взгляд, листе металла у воды. Это, по всей видимости, служило хозяину столом и прочей кухонной утварью. Так как он принялся за еду, не обращая внимания на уставившихся на пару ошейников двуногих. У него-то времени как раз и не было почти.

Часть еды, вместе с ошейниками, было демонстративно подвинуто брату с сестрой. Положительных эмоций у них резко поубавилось. Во-первых, ошейники явно предназначались им, и наглядно демонстрировали их будущее положение. Во-вторых, — жевать сухое, и явно соленое мясо, с непонятной и не менее сухой «приправой» желания не было никакого. Даже несмотря на голод. А ничего, отдаленно напоминающего очаг, как и топливо для него, видно не было.

Кали аккуратно приподняла полоску мяса и принюхалась, словно пытаясь определить, какие звуки оно издавало при жизни. Даже вид с удовольствием уминающего оба вида еды четверолапого не внушал доверия. Арчи рискнул первым, так как банально проголодался сильнее, еще и вымотавшись физически. Попытка отгрызть небольшой кусочек на пробу была неудачной. Пришлось понемногу разжевывать рассчитанный на более крупную пасть кусок, отгрызая уже от размягченной части. В отличие от обычных кошек, строение челюсти и зубов аниото позволяло им полноценно жевать пищу.

— Гадость, конечно, но есть можно, — с видимым усилием протолкнув дальше в организм кусок, он решил пояснить. — Оно абсолютно несоленое.

Что поделать — минеральных солей в водах шахты было выше всякой нормы, а вот пищевой соли, увы, не было. Так что единственными способами сохранения еды тут была сушка и консервация. И пусть последнее использовалось больше двуногими, так как вскрыть банку четверолапому почти нереально, консервы иногда попадали и к ним. Будь у него немного больше времени — он мог бы поискать их на рынке.

Мгновенно, по сравнению с аниото, умяв свою порцию, четверолапый недовольно глянул на все еще возящихся со своей частью покупок двуногих. А затем весьма однозначно ткнул лапой сначала в ошейники, затем, по очереди, в их шеи. А после попытался воспроизвести всем известный жест «ладонью по горлу», но из-за особенностей строения тела это вышло не очень красиво. Но зато понятно, пусть и не полностью.

— Интересно, если мы это не оденем, нам будет угрожать смертельная опасность, или он сам нас прибьет? — Арчи все же справился с одним из кусков своей порции и решился уточнить у сестры ее мнение. В том, что эти кожаные полоски имели немалое значение, сомнений не было.

— Думаю, снять их не такая проблема — Кали времени зря не теряла, уже успев бегло осмотреть простейший фиксатор с пружинкой. Смущал только короткий кусочек цепи, который отключал весь этот механизм, позволяя кожаной полоске свободно скользить.

Диалог был прерван недовольным рыком направившегося к выходу четверолапого, который еще раз показал жест с указанием на ошейник и шею, а затем принялся открывать дверь. Так как проход в кольце шлюза был лишь один, не закрыть за собой дверь он не мог физически.

* * *

Уже слушая ставший почти привычным скрип давно не смазываемого механизма, Арчи продолжал рассматривать обновку. Почему весь механизм не заржавел намертво в таких условиях, его волновало мало. Перебирая пальцами по звеньям цепи, он на миг задержался на едва заметных отметинах на свободном конце.

— Кали, а у тебя тоже цепь такая, как будто ее кто-то грыз? — Догадка была весьма простой, и в то же время жуткой. Смысл механизма, и наличия цепи, становился понятен без вариантов и рассуждений. Не имея лап с достаточно подвижными пальцами, снять ошейник четеролапый не сможет. Зато сможет схватить пастью конец цепи и дернуть, отключая фиксатор.

Вместо ответа Калипсо привстала, прикладывая ошейник к шее, и посмотрела вниз. И правда — свободный конец цепи болтался немного выше пояса, там, где четверолапый мог его спокойно поймать и сжать зубами.

— Что же, весьма просто и практично, — с грустью в голове констатировал аниото. — Раз на подобных устройствах нет никаких бирок, то это вряд ли для передачи… — Произнести вслух «продажи» он так и не решился. Все же такое осознание дается тяжело.

— А значит, эта вещь служит хоть какой-то гарантией сохранения целостности своей шкуры. Можешь считать это подобием разрешения на свободное передвижение, сделанное таким по прихоти владельца территории. — Не сказать, что Кали легко давались эти слова. Но сила самовнушения могла помочь. Не зная точно, что значит эта вещь на самом деле, лучше думать именно так.

Арчи в это время старался как можно пристальнее рассмотреть сам ошейник. Одновременно желая, и боясь, найти там подтверждение своих страхов. А точнее — кровь его прошлого носителя. Но то ли конец прошлого носителя был не такой кровавый, то ли ошейник тщательно вымыли.

Одевшись, теперь уже по местной моде, они решили еще раз поискать выход. Банальная логика подсказывала — персонал вряд ли входил через шлюз, да и в случае чего нужен был путь эвакуации. И раз он не нашелся вверху — значит, он должен быть где-то внизу. Делать-то все равно нечего было — или строить теории «что там за дверью», или искать эту самую дверь.

За одним из завалов, в стене со шлюзом, обнаружилась та самая дверь. Массивная конструкция с парой ручек, обведенная по контуру когда-то яркой краской. Немного времени на расчистку завала вокруг, и дверь можно будет открыть. Если она в состоянии открываться, конечно. Как оказалось — вполне себе смогла. Вот только зря аниото ее открыли.

Запах, который вырвался оттуда, назвать приятным мог назвать только заматеревший падальщик. Арчи лишь на миг заглянул туда, прежде чем захлопнуть дверь обратно. Даже в те времена, когда все системы работали идеально, влажность в помещении была значительной. Так что, когда дежурную смену убили, оставив их тела в этом шлюзе на десятилетия, те даже и не подумали высохнуть и мумифицироваться. А, как и положено, гнили и разлагались. Теперь весь этот процесс получил новую порцию кислорода. И подтверждением опасности повторной попытки была возвращающая обратно недавно съеденное Кали. Да и самец поспешил отбежать подальше, лишь только запер дверь обратно.

Спустя время, когда все еще функционирующая вентиляция снизила «аромат» до приемлемого уровня, брат с сестрой решили еще раз все обсудит. И хоть как-то выработать план дальнейших действий. И так было ясно, что вернувшийся четверолапый, с огромной вероятностью, просто завалится спать.

— Иначе не разгуливал бы тут, а работал без перерыва. Жевать можно и на ходу. — Эти мысли возникли у аниото почти синхронно, но высказал ее первым самец. — А значит, и нам следует подумать про отдых, который не помешает.

— И что ты подразумеваешь под понятием «подумать про отдых»? — Кали пока не сильно понимала, к чему эти намеки. О приготовлении простейшей постели, чтобы не спать на голом металле, мыслей не было.

— Именно то, на чем ты спать думаешь? Видишь тут что-то, хоть немного подходящее под определение «спального места»? — Лапа обвела помещение, намекая на непритязательность его нынешнего владельца. — Если его шкура позволяет без проблем спать на жестком и холодном, ему повезло. Хотя я уверен — у него тут есть укромный уголок. И нам подобный не помешало бы соорудить.

Разговора о поисках какого-либо помещения, в свете недавнего открытия, не было. Да и найди они такое — вряд ли там осталось что-то, кроме проржавевших или сгнивших остовов мебели.

— Из двух вариантов — подниматься наверх, или остаться внизу, первый мне нравится больше, — констатировала Кали, поднимаясь. — Так что давай посмотрим, что там можно сделать?

— У меня нет желания возится с лестницей еще раз, так что надо быть очень осторожными. Давай ты поднимешься наверх, там все осмотришь, и потом уже решим. В крайнем случае — спустишься по тросу. А я пока поищу, что есть подходящего внизу.

Умереть героем, удерживая падающую лестницу, самец явно не желал. Так что, подождав, пока сестра аккуратно взберется наверх, отправился заглядывать во всякие ниши и помещения, которые смог найти. И даже их «тюрьму» не обошел вниманием. «Из всего, что тут есть, это наиболее подходящее место. И два выхода, и относительно сухо. Но это не меняет ровным счетом ничего — постель делать не из чего. Да и укрыться, как оказалось, тоже». Шерсть котов, как ни прискорбно, удобной постелью не была, сейчас служа скорее помехой. Так как повторного купания в холодной воде, с последующей сушкой шерсти своим же теплом, приятного будем мало. А если спать в пыли — этого не избежать.

Арчи с раздражением потянул за непривычный еще ошейник. Все же ощущать его на шее было не сильно удобно. И поймал за хвост еще одну, ускользавшую до этого, мысль. «Он ушел и вернулся. Ошейников и мяса не было — то есть, он их поменял. А можем ли мы что-то такое?»

— Кали, как думаешь, что у нас есть достаточно ценного для местных? — Только выбравшись, прокричал он сестре.

Ее исследование было таким же мало результативным. Та же пыль, остовы оборудования, и никаких новых, не найденных до этого, сюрпризов. Вентиляция, уходящая куда-то из помещения, была слишком маленькой, чтобы в нее пролезть. Новых дверей не обнаружилось. Плюс, риск того, что или лестница, или сам балкон рухнет, когда они будут там. Приятного мало. Крик брата заставил ее вздрогнуть, и лишь потом понять, что кричит он очередное предложение. Как и до этого, достаточно безумное. «А что теперь не безумие?» — Все события прошедших суток были сплошным безумием.

— Пожалуй, кроме набора для письма — нечего. Все остальное может пригодиться и нам. Думаешь, хватит этого хоть на что-то? — Не зная, даже примерно, здешних цен, это была чистейшая авантюра. — Даже если это здесь цениться очень дорого, кто помешает нас обдурить? И, тем более, как ты планируешь с ними общаться?

Ответ от сестры резко поубавил оптимизма самца. А ведь она во всем была права — ни он, ни она не знают, что тут ценится, а что является дешевкой. И кто мешает обмануть ничего не знающих новичков, а то и вовсе — придушить в темной пещерке, в лучшем случае. «И это, наверняка, еще будет хорошим итогом. А то возьмут, и прям в этих ошейниках и передарят…»

* * *

Ничего не знавший о терзаниях парочки «подопечных», четверолапый наматывал круги по привычному маршруту. В этот раз он был немного спокойнее. А работа, несмотря на нагрузку и некоторую монотонность, все же не давала уснуть. Хотя, его состояние сном назвать было бы трудно. Скорее он «дрых бы без задних лап».

И после смены он не рванул, как в тот раз, в сове логово. Это будет уж совсем затратное дело. О подозрениях он даже не думал — мало ли, по каким причинам он побежал в тот и в этот раз. Но пропускать законную кормежку, не идущую ни в какое сравнение с тем мясом, но довольно сытную, не желал.

Набив желудок, не стал задерживаться дольше необходимого, и отправился «домой». Усталость и сытость делали свое дело, и по коридорам и тоннелям он продвигался уже на одних рефлексах. Тело помнило, куда надо поворачивать. «Проснувшись» у шлюза, он несколько мгновений соображал, что же случилось, где он сейчас и куда ему надо. После, мотнув головой, принялся двигать механизм.

Парочка, словно поджидая его, накинулась с непонятными криками, и чуть ли не пытаясь вытолкнуть обратно. Такой наглости он стерпеть уже не смог. Рявкнув во всю мощь легких в морду более мелкому и шумному, отправился в свой закуток. Да, такой у него был, и вовсе не прятался. Просто наиболее расчищенный от мусора и обломком участок пола, недалеко от воды. И принялся там спокойно укладываться.

— Кажется, все откладывается на потом, — аккуратно ковыряя пальцем в звенящем ухе, прошептал Арчи. Или ему показалось, что прошептал? Так как четверолапый снова уставился на него. — Вот же жуткий тип. Вот и буду так тебя называть — Жути! — Ткнув пальцем в него с безлопастного расстояния, Арчи замолк, получив тычок от сестры. Та, не оглушенная, уловила все возрастающее рычание пришедшего хозяина.

— Молчи уже, пока он тебя не сожрал, или чего похуже… — Прошипев такое на ухо, она осторожно направилась к вытянувшемуся на брюхе четверолапому.

— Слушай, а ему в этом всем спать удобно? — Довольно громко прошипел самец, разглядывая сбрую. — Может, попробуем снять — добрее станет?

— А одеть ты ее потом сможешь? — Кали не хотелось потом получить проблемы. А если что-то со сбруей будет не так, их у парочки будет много. Начиная от нервов, если просто будут долго одевать, и заканчивая чем-то серьезнее. Если что-то оденут не так, и четверолапый в итоге получит травму. Увидев отрицательное покачивание головой, закончила: — Вот и молчи!

— Молчу-молчу, но он, кажется, уже спит? — Внимательно рассматривая зверя, Арчи аккуратно приблизился. — Нет, ну точно Жути.

— Жути, не Жути, а спать нам, похоже, придется, тут. Иного варианта я просто не вижу пока. Главное, чтобы он во сне не вертелся, как ты, — пришло время и сестре высказывать безумные идеи. «А что — тут относительно чисто, и под боком есть нечто мягче пола». С такой мыслью Кали аккуратно присела рядом, протянув руку и погладив зверя по боку. Готовая, в случае чего, и отскочить назад. Но в ответ получила лишь недоуменно-сонный рык. А затем ее то ли осознано, то ли случайно, сбили хвостом с ног. Еще немного повозившись. четверолапый заснул окончательно. Усталость взяла свое — о том, что парочка способна убить его во сне, он даже не думал.

Через некоторое время и аниото осмелели достаточно, чтобы устроиться рядом, оперившись спинами о его бок. Старый цех погрузился в сон.

Пробуждение вышло не самым приятным. Аниото, не сильно привычные к подобным условиям, замерзли, и пытались согреться, вжимаясь и в тушку четверолапого, и друг в друга. Тот же, вообще никогда не служивший подобием подушки, все же сильно вымотался, чтобы как-то реагировать. Это и спасло кошек от стряхивания с относительно теплого бока. Но ничего не бывает вечным, и проснувшийся четверолапый привычно, рефлекторно, поднялся на лапы и принялся потягиваться.

Для Арчи и Кали пробуждение вышло не таким радостным. Свалившись с его бока, и довольно чувствительно приложившись о пол, кто боком, а кто и затылком. В выражениях бесцеремонно разбуженные не стеснялись. Только толку от этого не было — досыпать на твердом полу желания как-то не было, а засонь кормить завтраком никто не собирался. И так куски жесткого мяса в этот раз пришлось добывать себе чуть ли не с боем. Жути, как для себя обозвали его аниото, делился явно без желания.

— Так, я думаю, надо сообразить что-то на обмен, а то на сегодня это явно вся еда, — Кали не была довольна ситуацией. Никакого влияния на нее, ситуацию, не было. И даже выйти, и что-то добыть у них не было возможности.

— Есть пара идей, но придется забираться наверх, — в тон ей ответил Арчи, припоминая лебедку и трос. — Правда, страховки на случай падения лестницы мы лишимся тогда. И пойти с ним просто обязаны. — Полное незнание окружающих реалий довольно сильно напрягло.

— И что же там такого интересного? — Кали, еще не попадавшая на крышу балкона, не знала о находках там брата. И даже не представляла, что там можно найти на самом деле.

Короткий завтрак, если так можно назвать доедание аниото жесткого мяса, завершился очередным скрипом шлюза. Интерес и прочее нисколько не менял распорядок жизни четверолапого. А в нем такого понятия, как «выходные» или «отпуск» тем более не было. По сути, половину суток он таскал вагонетки, а потом восстанавливал силы. Часов, как механизма, он давно не видел — просто распорядок очень жесткими методами вбивался в новеньких с самого начала. Чуть ли не до уровня рефлекса.

В итоге кошки решили взобраться наверх вдвоем. Да, с осторожностью и аккуратно, но на крыше балкона оказались и Арчи, и Кали. И пока самец, с практической целью «снять и обменять», осматривал лебедку, Кали осматривала цех с высоты. На это самец насмотрелся уже, так что ничем ей не мешал.

— Нет, без инструментов тут делать нечего, — раздраженно выдохнув, хоть и ожидая подобного, брат отвернулся от лебедки. Да и глупо было ожидать от подобного механизма слабого крепления. И пусть вся система была закреплена болтами, а не приварена, болты были надежно приварены к закладным деталям в бетоне. Но кинутая в порыве эмоций небольшая железка, больше всего напоминавшая половинку довольно крупной гайки, ударилась о стену с характерным металлическим звоном. Этот звук заставил обоих аниото обернуться и уставится на стену. «Неужели тут есть что-то еще?» — этот вопрос промелькнул в голове Кали. Такой звук говорил об одном — тут есть пустота в стене, закрытая листом металла, а не бетоном.

— И куда ты ее швырнул? — С самым простым вопросом обратившись к брату, Кали была огорошена ответом.

— Туда, — указывая на всю стену, ответил Арчи. — Я просто ее кинул, не целясь. Не глядя, — последнее было сказано уже извиняющимся тоном, так как пришло осознание объема работ. Простучать всю стену, пусть и не сильно длинную, работа не из легких. И пусть логика советовал начать снизу, вариант нахождения источника звука где-то под потолком, а то и на самом потолке, не следовало исключать.

Постучать, прислушаться, сделать шаг, еще постучать. Так действовали, двигаясь навстречу друг другу от противоположных стен, аниото. Первым желанную находку обнаружил Арчи — на постукивание, подобранным тут же очередным куском железа, стена отозвалась металлическим звоном. Дальше шел кропотливый процесс рассматривания, да чуть ли не обнюхивания, этого участка стены. Пока не удалось найти все те же болты, которыми был закреплен лист металла. И без инструмента открыть его, отверстие, было невозможно. Лихорадочный, пусть и осторожный, поиск принес свои плоды. Нормального инструмента, конечно, найти не удалось. Зато удалось найти бывшую то ли стойку, то ли перекладину, с квадратными отверстиями. «Перфорация, кажется, делалась для облегчения веса», — вот и все, что знал об этом Арчи. Но самым приятным было то, что несколькими движениями можно было более-менее плотно зафиксировать головку болта в этом отверстии. И, следовательно, провернуть его хоть немного.

— Еще пять тысяч ведер… — Тихо пробормотала Кали, помогая брату откручивать очередной болт. Их оказалось всего четыре по углам, что не могло не радовать.

Только упавший лист не сильно приблизил их к свободе. За ним шла небольшая комнатка, по бокам от которой были де «улитки» вентиляторов, с торчащими из них двигателями. И пара стрелок, одна указывающая вниз, вторая — вверх.

— Похоже, это связано с вентиляцией балкона под нами, — теперь размер вентиляционных каналов внизу стал более понятным. При наличии вентиляторов огромные шахты не нужны. А два вентилятора явного говорили о принудительном воздухообмене в помещении. — Теперь бы выяснить, куда они ведут, — с этими словами Арчи полез в только что открытый проход.

Небольшое пространство, которое и помещением язык не поворачивался назвать, было ограничено с двух сторон «улитками» воздуходувок, и глухой стеной с противоположной стороны от лаза. Но то, что правый короб входил в нее под самым «потолком», а левый — на уровне пола, намекало на два канала, идущих за стеной. «Правда, попасть в них, судя по всему, можно лишь разобрав конструкции. Выходы, подобные приведшему нас сюда, в других местах, явно». Огорченный такой долгой, и напрасной в итоге, тратой сил, аниото с силой стукнул по коробу справа от себя. Чтобы через миг закашляться, так как железка просто свалилась в сторону. Установленные, для защиты от передачи вибраций электродвигателя и вентилятора, гибкие вставки просто рассыпались от времени. И короб от «улитки» вентилятора до стены просто рухнул, перерубив болты, которыми крепился к стене. Кто-то давно неплохо заработал на более дешевых болтах. Открывшийся лаз был как раз по размеру Арчи. Сестре в него будет протиснуться намного труднее. Пусть и возможно.

— Кажется, выход мы все же нашли. Пусть и совсем не парадный, но символичный. — Еще бы, попасть и выйти отсюда через вентиляцию. Кто-то мог говорить и про судьбу. — Подожди, я разведаю, что там, — не дожидаясь ответа, Арчи полез в проем в стене.

Внутри оказалось ожидаемо темно, и, к удивлению, относительно не пыльно. По крайней мере забравшийся кот не поднимал столько взвеси, чтобы начать немедленно чихать. Но и чистым его назвать будет потом, наверняка, невозможно. Так как фонарей захватить с собой при побеге они не додумались, сейчас пришлось ползти, аккуратно ощупывая все вокруг и перед собой. Напороться глазом, или чем еще, на остатки какой-то решетки, или на чужой скелет, хотелось меньше всего. Шум, раздавшийся позади, заставил непроизвольно напрячься.

— И куда ты один намерился ползти? Кто тебя вытаскивать потом из неприятностей будет? — Раздавшийся голос подтвердил, что и Кали умела протиснуться в проем. — Шевели, и не только хвостом, — пожелание было вполне понятным, и парочка продолжила ползти вперед, собирая на себя пыль веков.

Спустя время, и несколько подошедших с боков тоннелей, проход увеличился, плавным переходом, примерно в два раза по ширине. Высота, к сожалению аниото, не изменилась. А затем тоннель оборвался. Арчи в последний миг сумел удержаться, чтобы не улететь вниз, в очередную шахту. Но возмутиться не успел, так как лапа сестры грубо зарыла ему пасть. После очередного расширения прохода вширь она ползла почти рядом с ним. Не так далеко внизу был заметен луч светильника, и слышались голоса. Оставалась мелочь — выяснить, это друг или враг.

Так что аниото замерли неподвижно, внимательно прислушиваясь к звукам снизу. Полной тишина в этой шахте, как и в прошлой, по которой они спускались, не была. Капли воды, поскрипывание оставшихся на месте, а может и не на месте, конструкций, воздух, проходящий через решетки то с едва слышным «шепотом», то с довольно громким «воем». Очень хотелось надеяться, что на этом фоне оказались неразличимы звуки, сопровождавшие их движения.

Только стоявшие, или сидевшие, внизу явно не намеревались быстро уходить. «Надо же, если окажется, что мы снова упали на голову местным в их же жилье. Того и гляди, в привычку войдет». Как что-то может войти в привычку, да и как вообще можно войти или выйти из чего-то нематериального, Кади не понимала. Но выражение употреблялось именно в такой форме. Арчи тоже, наверное, поднабрался опыта, так как не рисковал показать свое присутствие, замерев рядом.

Через время удалось даже разобрать отдельные слова. Но все равно, большинство слов было либо непонятно по значению, либо плохо слышно. «Так, понятно, что они что-то, или кого-то ищут. Вопрос — не нас ли?» Версия о том, что живущие внизу и наверху поддерживают связь, была очень вероятной. Даже не надо сообщать, кто и почему сбежал. Просто сообщить о факте, что несколько особей где-то внизу прячутся. Не встреть они, относительно удачно, приютившего и подкормившего их четверолапого, кто знает, чем закончилась их авантюра. «Да, тут ошейник окажется меньшей из проблем».

— И долго вы еще там висеть будете? — окрик снизу сбил Кали с мыслей. Оставалось выяснить, им ли это предназначалось, или вверху есть еще кто-то? Брат рядом чуть ли не дышать перестал, наверняка думая так же. Пауза затягивалась, но ненадолго. Снизу раздался шум, и показавшаяся голова, уже не принадлежавшая аниото, коротко ответила:

— А ты сам попробуй тут полазить, советчик! Фонарь себе оставил, а я тут ощупью пробирайся? — Кажется, кто-то зашел, или заполз проходящий чуть ниже лаз. В который и вела вторая «улитка» вентилятора.

Аниото же сейчас лихорадочно вспоминали остальных обитателей поверхности. Ину, как обобщенно называли всех, кто внешне походил на псовых, чаще на собак и волков. В отличии от аниото, преимуществом которых была ориентация в темноте и скорость реакции, ину славились выносливостью. Большинство из них как раз и было «силовым каркасом» общества — то есть все военизированные, и вооруженные, группы. Еще были урсы, славящиеся своей физической силой, но не сильно умные. Зато преданные своим до костного мозга. Перекупить, или заставить, предать такого было просто невозможно — идеальные охранники, надсмотрщики и тюремщики. Еще были самые мелкие, использующиеся как посыльные и гонцы. Кажется, что-то было связано с северными животными… «Да, их же хорошо кормили. И так и говорили — весть принес полный песец!» Перед аниото, насколько они могли рассмотреть, был как раз ину. Только их глаза давали Кали и Арчи преимущество — для окружающих тьма была для них сумерками. А привычка заставляла прикрывать глаза при малейших бликах до едва заметной щелочки, избегая выдающих отблесков. Но выбор от понимания ситуации не изменился — определить, друг перед ними, или враг. И снова во весь рост вставала проблема ценности вещей. Насколько ценно все то, что было у них, и к чему вел их ход?

— Тогда давай вниз, никто лишнего ждать не будет. Скажем, тут ничего нет, и потом вернемся с фонарями. Я кошкам драным добычу отдавать не намерен. Их же суда отправят, чтобы фонари не тратить. — Фраза снизу расставила все по местам. Раз они тут «кошки драные» — придется искать свой вид. «Похоже, тут все не так просто, как нам казалось», — в этой ситуации ошейник не казался таким уж страшным. Оставалось одно — посмотреть, есть ли ошейники на встреченных?

Через некоторое время выяснилось — есть. При этом цепь предусмотрительно спрятана под одежду, чтобы случайно не за что не зацепить. Болтается ли нижний конец, или тоже как-то спрятан — рассмотреть не было возможности, так как пара, а точнее — тройка, ину покинула ствол шахты. Третий стоял снаружи, наверняка присматривая за конкурентами. Похоже, грызня тут идет не меньшая, чем наверху. Но даже за такую информацию грязь и усилия были достойной платой.

Неожиданно, через время после закрытия двери, Арчи похлопал сестру по плечу, и показал затем вниз. Явно намекая на продолжение исследования. Раз конкуренты, а иначе оценить их было нельзя, еще не нашли их логово, то следовало выяснить методы защиты.

— Как думаешь, они скоро вернуться? Вряд ли мы успеем подготовить им встречу, даже если Жути будет дома, — беспокойство было вполне понятным. Их жизнь, даже по этим мгновениям, была еще отличной. Их кормили, и оставляли без заданий. Правда, последние они сами находили, но никому из аниото не показался четверолапый таким прекрасным знатоком чужих душ. Из тех, которые в рассказах с первого взгляда замечают слабости и недостатки оппонента или соратника, и используют их вовсю.

Очень может быть, что он вообще не имел понятия, что делать со свалившимися на него аниото.

«Но в любом случае это лучше, чем полная неизвестность», — с этой мыслью, дождавшись, пока шахта опустеет, Кали аккуратно вынулась, рассматривая окружающее пространство как можно тщательнее. Где-то вверху поскрипывала металлом какая-то конструкция. По стенам, в отличие от прошлого раза, не шли лестницы. Вместо них были какие-то столбы, больше всего похожие на виденные в цеху рельсы для крана. Только вертикальные.

О неправильности вида перед ними первым догадался как раз Арчи. Снова. «Странно, одна вентиляция должна подавать чистый воздух, а вторая — убирать грязный. Но почему они выходят в одном месте? И почему нет никаких следов дополнительных конструкций? Значит, либо ей изменили назначение, либо я чего-то не понимаю». В порыве рассмотреть что-то еще самец сильнее высунулся из отверстия в стене, за что почти сразу же был втащен обратно более осторожной сестрой.

— Кажется, я понял, как оно работает, — аккуратно проведя пальцем по небольшому желобку, чуть выступающему из стены с боков от «окна», продолжил: — Это — как крышка. Скользит, и закрывает нужные ходы. С другой стороны, где-то, такая же шахта. И можно выбрать — откуда брать воздух, куда сбрасывать. Вплоть до принудительной закачки вниз, или… Выкачки наверх пригодного для жизни воздуха снизу, — последний вывод был пугающим. Продолжи эта система работать — и жизнь внизу полностью зависела бы от верхних уровней. Хотя она и теперь зависела — шахты всегда можно завалить.

— Очень ценное замечание, но вместо обучения, как это работало когда-то, тебе следовало учить, как что-то новое сделать, — Кали сама предпочитала изучать современное состояние родного дома, а не ностальгировать по тем временам, когда вода текла из крана сразу теплой. Так что пользы от заявления брата сейчас она не видела, пока. — Или ты уже и эту крышку где-то видел, которой можно перекрыть этот проход?

«Но это вряд ли, иначе они не отправились исследовать только один, нижний, ход. Значит, что оба хода идут вместе, знают, и перекрывать только один — глупо, скорее выдадим себя». — Думать надо было глобальнее. А для этого — спуститься вниз, как бы ни хотелось этого не делать.

— Все же, думаю, надо спускаться. Другого способа получить информацию нет, и вряд ли скоро нам проведут тут экскурсию, — продолжающий полушепотом разговор все же разносился, отражаясь от стен. Аккуратно высунувшись, Арчи попытался найти веревку, или иное приспособление, которым пользовались ушедшие, но ничего не обнаружил.

— Похоже, веревку, или чем они там пользовались, унесли с собой. Или тут есть другой способ, которого мы почему-то не видим, — на последнем слове самец осекся, посмотрев на довольно скалящуюся сестру. Которая просто указала на один из «столбов-опор». С ракурса самца это было почти не заметно, но по всей его длине шли вытянутые прорези, которые можно использовать как лестницу. Добраться до него ток же было просто — выступ, шириной в ладонь, привычно уже проходил по нижней кромке второго прохода. А опыт такого продвижения, пусть и короткий, был. Разувшись, для собственной безопасности, так как их обувь не предназначалась для лазания, аккуратно двинулись. Сначала вдоль стены, а затем и вниз.

Снизу стало особенно заметен размах этой шахты — выходы, какие-то спаренные по вертикали, а какие-то — по горизонтали, покрывали значительную часть стен. Создавалось впечатление огромного пустого здания, у которого выбили примерно треть окон. Возле некоторых из проходов, расположенных выше и ниже «их» лаза, виднелись слабо светящиеся пометки. Замерший Арчи насчитал четыре разных символа-метки. Означать они могли что угодно — от того, кто занимается проходом, до пометок о наличии ценности. Ведь количество промышляющих тут групп было аниото неизвестным.

На удивление пол оказался сухим, а не залитым водой. Да и дверца оказалась снабжена смотровым глазком-окошком, и явно не новодельным. Незамеченным до этого он оставался по причине такой же темноты по иную сторону от двери. В обозримом пространстве иных дверей, или источников освещения, не было.

— Итак, идем вдвоем, жаль, не рассмотрели одежду. Может, у них тут она под запретом? — Кали, как и ее брату, не сильно хотелось делать предпоследний шаг. Последним будет шаг через порог.

— Да, быть зверьком в клетке хочется больше? Вдруг однажды он проголодается, и сжует нас, или еще чего удумает, — последняя фраза была произнесена почти неслышно, но эхо сыграло шутку, позволив самке услышать и понять значительную ее часть. О таком варианте она так же думала, и по этой причине отправилась с братом в этот сомнительный лаз. «Хотя, тот зверь может еще и самкой оказаться, и тогда проблемы будут у тебя», — никто из кошачьих не подумал о такой банальной вещи, как устранение конкурента. Для четверолапого это могло быть вполне естественно.

Кали первой аккуратно толкнула дверь. И ничего не произошло — та даже не шелохнулась. Ручки, которыми можно повернуть запоры, на внутренней стороне так же отсутствовали. Вместо них просто торчали штыри.

— Что же, поздравляю — гостей с этой стороны никто не ждет, — брат не казался слишком довольным. Жажда приключений в нем еще не изжила себя полностью. Так что опасности и приключения казали ему чем-то увлекательным, а не бессмысленным риском, которого надо избегать. Зато стало понятно назначение окошка в двери — наблюдать за происходящим. «Похоже, не все тут так безопасно, и в случае чего частью персонала могли пожертвовать, оставив тут».

— И что будем делать? Проверять каждую отметку, или постучим и попросим пустить? — Арчи уже даже кулак занес, готовясь стукнуть по двери. И при этом нельзя сказать, что он шутил. Но ударить не успел, помешал раздавшийся сверху окрик.

— Гелла, это ты? Прекрасно знаете же, что засиживаться тут не стоит, чревато, — одновременно с последним словом о пол стукнулась явно не раз и не два отмерянная веревка. На полу лежал кусок как раз такой длины, чтобы затянуть пару узлов на петле или ручке. Затем раздался тихий звук трущейся веревки, и через несколько мгновений, явно ближе, раздался удивленный, и явно принадлежавший самке, голос:

— А ну замерли, и без глупостей. Вы тут новенькие, правил не знаете? Дернетесь — дырок наделают. От кого? — Тон, из относительно «панибратского», а может и дружеского, сделался раздраженно-командирским. Таким, зачастую, отчитывают провинившихся подчиненных, на которых орать не положено, а поругать надо. В ответ Кали только молча кивала, аккуратно отступая немного в сторону от двери. И лихорадочно обдумывала, что же такого теперь сказать, чтобы не подставить себя и брата.

— В общем, мне плевать, от кого вы и к кому, но это «окно» — наше. И если вы хоть что-то тронули — вам будет очень плохо. — Ступившая на пол самка, так же аниото, была массивнее, и на добрых пол головы выше Кали. А затем ее взгляд зацепился за Арчи. Скользящий шаг вперед, и Кали пришлось замереть, максимально вытягивая голову вверх, спасаясь от ножа у собственного горла. — Вы там совсем мозги о стены отбили, или грибами ужрались — такого сюда отправлять? Или он совсем ни на что не годен? — Кивок, куда-то в сторону пояса Арчи, заставил того в очередной раз смутится. Кажется, порядки внизу отличались от привычного им мира намного сильнее, чем могли они себе фантазировать.

За всем этим от внимания молодых аниото ускользнул момент, когда второй представитель, или, снова, представительница, команды, искавшей неведомого «Геллу», спустился сюда. «Хотя, судя по ним и их реакции на меня, скорее неведомую нам». А дальше началось что-то совсем не укладывающееся между ушей. Неизвестная ину просто схватила аниото за плечо, чуть ли не отбрасывая ее в сторону от новеньких. Нож, кстати, та и не подумала выпустить.

— Это тебе жить надоело! — Если раздражение кошачьих передавалось скорее «шипением», когда слова с присвистом и растягиванием соответствующих согласных, то у ину уклон был в сторону явного рычания. — К знахарю обратись, если нюх потеряла! Застукают — не отмоешься, разорвут, и мяукнуть не успеешь.

Морды Кали и Арчи, во время всего происходящего, все больше вытягивались, как было принято говорить. Хотя «уронить на пол челюсть» просто физически невозможно — это знал самый мелкий ребенок. Хотя «в рот мне ноги» демонстрировал обычно с завидной регулярностью. Если сначала их явно приняли за конкурентов, и попробовали угрожать, а теперь чего-то сами не на шутку испугались. Ведь первая самка и правда принялась обнюхивать пристально свои пальцы, после чего облегченно выдохнула.

— Это отмоется, а ты меня напугала уже. Подумала, кто-то из Старших, или Высших, тут замешан. Мало ли — на рынок заглянула в свободное время — там и не такого налапаешься, — передышка для новеньких кончилась, так как за них теперь взялись обе спустившиеся. А то, что и наверху кто-то остался прикрывать, было несомненно.

— Свободное время, у тебя — да не смеши так, — отодвинув, буквально, на второй план кошку, ину подошла к молодой парочке. — Итак, вы тут явно новенькие. Не знаю, откуда вы родом, но несколько правил лучше запомнить сразу. Мы же должны помогать своим? — Последнее относилось скорее к рослой аниото, которая пару раз кивнула головой.

— Итак, правил немного. Ошейник — гарантия вашей жизни. Нет этого предмета — некому вас защитить от опасностей окружающего мира. Второе. Запах, конечно, хорошая штука, но настолько близкими можно быть только в одном варианте. И он не сильно приветствуется тут уже нами, намек ясен? — Видя некоторое непонимание со стороны опасливо отодвинувшихся еще на полшага незнакомцев, ину перевела дыхание. — Повторю для дураков — самцов тут намного меньше, чем самок. И вот так откровенно пахнуть за пару шагов одним из Старших — намек на весьма занимательное проведение ночей. И не делай морду, будто не понял. — Раздраженно рыкнув на Арчи, решила передать слово подруге, командирше, спутнице — кто они, было не ясно.

— В общем, йиффаться с четверолапыми неприемлемо даже для самок, не говоря уже про самцов. Хотя, таких обычно очень ценят и далеко не отпускают. Как понимаете, размеры немного не те, — сдавленно хихикнувшая ину получила три очень неодобрительных взгляда. Вот так вот — невинные посиделки рядом могут поставить под угрозу жизнь. — А такое может и пересилить риск вражды. Третье. Патрули. У них есть график, все его знают, так что для них это просто прогулка. За которую они получают пайки, и подбирают тех, кого наказали свои же. Куда опасней «ищейки» — их не много, но они имеют право чуть ли не убивать на месте. И вычислить их почти невозможно — они всегда действуют в толпе. И, что самое страшное — никто еще не сказал, что стоит за ними. Ведь такого сразу будут уважать и бояться.

— А некоторые даже поговаривают, что «ищеек» нет — это просто место само мстит тем, кто его обидел! — Влезла в монолог ину, давая возможность Арчи брякнуть, не очень подумав, про виденных перед этим.

— А тут кто-то перед этим был, вроде два самца, что-то искали и обследовали, — и быстро замолк, получив тычок от сестры и пару взглядов от незнакомых.

— Так, все уходим, живо, — начала отдавать команды ину, явно все бывшая тут главной, умудряясь при этом пристегивать к веревке все имеющееся снаряжение. Даже в таком полумраке она умудрилась заметить интерес к этому всему парочки. Если хотите, встретимся тут в это время завтра. Только, как вы понимаете информация тоже дорого стоит.

— Не бойтесь, своих мы стараемся поддерживать, — попробовала успокоить новеньких аниото, так же привычно пристегиваясь к второй, незнамо когда оказавшейся тут, веревке.

Дождавшись, пока шум утихнет, Кали и Арчи так же поднялись в «свой» лаз, местоположение которого они запомнили. Немного оглушенные новой информацией, они не заметили движения в одно из выходов, находящемся в другой стене. А, скрывшись в своем лазе, не слышали продолжения разговора ину и кошки.

— Своим помогаем, конечно. Только вы пока еще явно к своим не относитесь, — выслушав, в какой из лазов отправились неподозревающие жертвы, аниото довольно облизнулась. — Парнишка — мой, кто его тронет — сама его же хвостом задушу. Уж как дотянуть его до глотки, знаю, вы в курсе. Готовьте бойцов — чую, у них там есть что взять. Посмотрим, что притащат завтра.

События набирали обороты, только на пользу кому?

* * *

Дорога назад проходила в молчании. И тут дело было не в новых фактах, что-то подобное что Арчи, что Кали, подозревали. Существование внизу двух почти равноправных сообществ — прямоходящих и четверолапых. Только вот четверолапые в нем были немного выше по положению. Пусть и не опускались они до явной мести «хозяевам» на верхних уровнях. По крайней мере, никто из аниото подобного не заметил, пусть и страх у незнакомцев был неподдельный. Да и само общество четверолапых было, поучается, неоднородным, со своей иерархией, которая провоцировалась и на их… Питомцев.

Кали по дороге несколько раз приходилось пинать и заставлять двигаться брата дальше. Тот периодически останавливался, но даже не пытался полезть в открывающиеся, пусть и редко, проемы в стене. Не зная, куда они ведут, и, зная, что там точно стоял, или стоит и теперь, вентилятор. А гарантий попадания в такое же приветливое общество не было никаких. И тишина, стоявшая в проемах, нисколько не подвигала их к пониманию.

Наконец, они добрались до открытого проема, ведущего в их, теперь уже, жилье. Приготовившаяся пролезать в узкий лаз Кали с удивлением проводила взглядом двинувшегося дальше брата.

— Куда это ты собрался? — Схватив за лапу, прошипела ему вслед самка. Пусть они и не договаривались, но ей было тяжело постоянно прислушиваться — не ползет ли кто позади? А в то, что за ними не снарядили погоню, верилось слабо. Парочка новеньких, у которых может быть что-то ценное — заманчивая добыча. Даже несмотря на возможные последствия.

— Как куда, посмотреть, как далеко он ведет в другую сторону, и что там, — логика в словах самца была. Но и опасности было не мало.

— Думаешь, там может быть что-то лучше, чем найденное нам перед этим? — Рисковать лишний раз не хотелось. А кто знал, не будет ли с другой стороны все так же поделено? — Если бы была возможность как-то перекрыть проход, кроме тех задвижек на входе…

— А она и есть — я нашел пару затворов, которые раньше делили эту вентиляцию на зоны, — у самца было чем гордиться — кто же знал, что в очередной раз его увлечение старыми технологиями будет полезно. — Можно попробовать закрыть ближайший, и пусть думают, куда мы могли свернуть — проходов там не мало.

Вернувшись немного назад, теперь и Кали обратила внимания на проходившее по периметру вентиляции небольшое, в пол пальца, ребро. И стало понятно, почему его не обнаружили, ползя в первый раз тут. По полу, если так можно назвать нижнюю сторону, выступа не было. Всего лишь два небольших углубления, в половину ширины ладони.

— И что теперь делать? — Радость Кали развеялась, снова сменившись разочарованием. «Что толку от знаний, если нет возможности применить эти старые технологии?» В эти углубления раньше вставлялся инструмент, чтобы заслонку, если она тут есть, поднимать без механизмов. Вместо ответа самец принялся что-то высматривать, ковыряясь ножом в этих прорезях.

— А теперь отойди и закрой уши, — нащупав острием ножа что-то в одной из прорезей, Арчи на всякий случай и сам отодвинулся. А затем попытался расшевелить то, что там нашел. Сухой щелчок — и ничего не произошло. Удивленный самец попытался повторить то же самое со второй прорезью. Но вместо щелчка раздался короткий скрежет и грохот повернувшегося участка пола. Грохот — от столкновения этой пластины с тем самым ребром.

— Ошибся. Я думал, тут они пружинами наоборот, отжимаются… И грохот должен был быть при открытии. Но теперь мы всем там сказали, что гостей не ждем, — и, не дожидаясь вопросов от сестры, пояснил» — Механизм и управление — где-то сбоку. И две заслонки, зеркально. Тут внизу, там — вверху, — лапа указала вниз, на идущий под ними проход. — И теперь он так же перекрыт. Правда, и нам теперь это вряд ли открыть. Да не знал я, я думал, наоборот все будет! — На всякий случай самец чуть отполз, а то мало ли, приложит его сестренка промеж ушей.

Хотя Кали сейчас было не до этого. Пусть она и была готова, но вот пасть не открыла, и проникновенной речи-оправдания брата не слышала сквозь звон в ушах. Еще повезло, что заслонка не имела уплотнителей, которые рассыпались бы за годы, и вся поднятая пыль осталась с другой стороны. Что тут творилось бы, закрывайся она в их сторону, страшно представить.

— Давай, поглядим, что с другой стороны, — весьма бесцеремонно дергая сестру за собой, самец споро пополз в сторону возможного второго выхода. Дальнейшее путешествие ничем не выделялось — все тот же тоннель вентиляции, по которому можно передвигаться только на четвереньках, без боязни зацепить что-то головой. Периодически возникающие то с одной, то с другой стороны, провалы вентиляционных отводов. «Судя по разному расстоянию, сюда выводились только с определенных цехов?» — Арчи осталось только догадываться. Заглянуть ни в один из них желания не было.

В другую сторону путь занял примерно в два раза больше времени. «А значит, осмотреть там все можно будет только мельком — скоро Жути должен вернуться. А ведь еще надо хоть один двигатель отковырять — наверняка они имеют ценность. У нас, по крайней мере, не малую». Задумавшийся самец неожиданно для себя уперся в стену. Это был не тупик — ход резко поворачивал под прямым углом. «Значит, выход уже близко?» — торопя полностью восстановившую уже слух и нормальное состояние сестру, самец как можно быстрее полз вперед. Чтобы упереться в щит, перекрывший проход.

— Что, и это все? — Не веря своим ощущениям, Арчи сначала аккуратно попробовал его шевельнуть, а затем прилагал все больше и больше сил. Щит не двигался.

— Кажется, твоя идея о втором выходе потерпела поражение? — Кали, наконец-то, удалось макнуть знающего об окружении намного больше брата в лужу. И прислонилась спиной к стенке. Почти сразу раздался скрежет металла, а затем часть стены просто рухнула вниз. Чтобы через миг замереть с лязгом, впуская в тоннель дневной свет и свежий воздух.

Высунувшим головы аниото предстала величественная, и жуткая картина. Когда-то грубая горная расщелина, была сотни лет назад облагорожена бетоном. Превратившись в ряд огромных террас. То там, то тут на вертикальных стенах были ниши, с обратным уклоном, скрывающие правильные ряды вентиляционных выходов. Наверняка их вторые «половинки» скрывались в недрах комплекса. Уклон и нависающие козырьки прикрывали их от непогоды. Взгляд вниз прояснил и поворот, и не открывающуюся дверцу. Половина выходов имела заслонку сбоку, а вторая половина, явно, как раз на торце, образовывая на выходе ряд обратных террас.

Ниже и выше расщелины были облака, не давая насладится видами горной гряды. Одну из этих гор и занимал шахтный комплекс, превратив ее давно в подобие муравейника, изгрызенного ходами. Но самое очевидной крылось под носом. Узкие, но дающие достаточную площадь для опоры, карнизы, проходили ровными рядами. Остатки ограждения кое-где намекали, что когда-то по ним передвигался, с должной страховкой, обслуживающий персонал.

Желая привлечь внимание сестры к этому, Арчи повернул к ней голову. И проследил за ее взглядом. Чуть в стороне от них, и немного выше, проходили ровные ряды не то тросов, не то проводов. Скрываясь в облаке.

— Дед рассказывал, что раньше грузы доставляли сюда по канатной дороге, — тихо произнес самец, не веря своим глазам. Если что-то там сохранилось, был очень реальный шанс покинуть это место. Оставалось всего лишь добраться до станции этой дороги. А это требовало оснащения и времени. А значит — надо повернуть назад. И пока привыкать к миру под землей.

— Думаешь, мы сможем отсюда уйти? — В голове сестры впервые за последние дни промелькнула неприкрытая надежда. В ответ был лишь кивок, но он значил намного больше просто слов «надо выжить». А теперь их путь лежал обратно. Кое-как установив заслонку на место, чтобы раньше времени не показывать свое присутствие тут, аниото двинулись назад.

Возвращение домой, а аниото уже называли привычный им цех домом, не заняло много времени. Пусть и провели они в нем считанные дни. Но и новый мир требовал убежища, и иного у них не было. И пусть в привычное понимание этого понятия цех, из которого они уходили после, а возвращались перед появлением четверолапого, не попадал, называть его «убежищем» они не могли.

Вот и в этот раз они не только вернулись, но и привели себя в относительно нормальный вид, до возвращения Жути. То есть немного счистили пыль. С одежды и шерсти на открытых участках тела. Лезть снова в воду как-то не было особого желания, к тому же, сухая пыль отряхивалась относительно легко.

— Итак, все же рискнем что-то организовать на продажу? Есть все же охота, — Арчи мыслил сейчас весьма приземленно. Да, возможно их четверолапого приятеля и кормят за работу, но им ничего такого не перепадало, кроме принесенного в тот раз. И то мясо было давно съедено, переварено и, все поняли что…

— Например, что? Все, что небольшое, явно уже вынесено отсюда, тут остался лишь ненужный мусор, — взгляд самки прошелся по сваленным, там и тут, остаткам оборудования. — А двигатели и прочее, без инструмента, не снять, сам же понимаешь. — приятного в этом всем было мало. Вряд ли даже у четверолапого хватит сил вырвать мотор из стены или сорвать его с крепления. Был соблазн заняться мародерством с трупов, но одни воспоминания о запахе тут же отбили желание снова открывать дверь.

— Может, мы все же плохо искали, может, тут есть еще какая-то комната отдыха? — В ответ на слова Арчи самка просто снова указала на стены. Если тут и была какая-то дверь, то либо под завалами лома, либо столь хорошо замаскированная, что ее при беглом осмотре не найти. Но младший никак не унимался, вскочив и принявшись расхаживать по свободному месту, бормоча под нос фразы вроде «где бы я ее сделал» и прочие в таком духе. Все чаще его взгляд поднимался вверх, к балкону-кабине. Если и делать каморку для отдыха, то там, но они его облазили еще в самый первый раз. И нашли только то, что нашли — остатки оборудования, люк наверх и частично целую аптечку. А внизу — она должна быть около выхода. «К тому же, может этот участок был отгороженным от остального цеха?»

Аниото подошел к тому месту, где была дверь наружу, неосознанно принюхиваясь — не просачивается ли запах от «сюрприза» сюда. Но ничего неприятного не обнаружил. И принялся тщательно осматривать пол, в поисках следов креплений под слоем грязи. Там, где не ходили, скопился уже немалый слой грязи и пыли, под действием влаги плотно склеившийся. Поняв бесплодность попыток, решил снова осмотреть стены. Все же наверху проход нашли, по сути, случайно. Может, повезет и тут? Стена, к тому же, всего одна. Куда печальнее, если вход в эту мистическую комнату был лишь из переходного тамбура-шлюза, сейчас забитого разлагающимися трупами. При воспоминании об этом кот вздрогнул. Но все же принялся простукивать стену между главными воротами с колеей, и закрытой дверью.

За этим занятием его и застал скрежет проворачивающегося механизма. Повезло еще, что ухом к металлу в этот момент не приложился, в попытке лучше слышать. А то оглох с очень большой вероятностью. И так пальцы иногда чувствовали, как иногда вздрагивает обшивка стены. Кали же просто повернула голову, переведя взгляд от брата на входящего четверолапого. Особого смысла в поисках она не видела, и поэтому не желала помогать, предпочитая сделать себе подобие лавочки, расчистив себе от мелкого мусора кусок более-менее ровного железа. И теперь просто сидела и ждала, когда у брата кончится запал. Переубедить его в таких случаях было почти невозможно.

— А у тебя инструменты есть? — «Вот и результат» — подумала самка, когда Арчи буквально кинулся с этим вопросом на вошедшего Жути. Тот, показалось, даже подобрался весь, явно посчитав это за попытку нападения. Это остудило прыть аниото, которые резко затормозил в паре шагов от оскалившегося существа. И теперь застыл без движения, справедливо опасаясь даже активно жестикулировать.

Словно убедившись, что продолжения такого поведения не будет, хозяин двинулся дальше, к привычной своей лежанке, удостоив самку лишь мимолетным взглядом. Словно проверяя, не вздумает ли она повторить выходку своего родственника. Арчи перевел взгляд на сестру, а затем, радостно вскрикнув, бросился теперь к ней. И теперь уже самка рыкнула и оскалилась ему в морду, когда он чуть не сбросил ее с импровизированной скамейки. Казалось, еще миг, и парочка существ разных видов обменяются понимающими взглядами и начнут искать, чем же связать свихнувшегося самца. Который без страха сунул голову и лапу в переплетение железного хлама.

— Вот, нашел! — Радостно завопил, иначе не скажешь, потрясая перед сестрой погнутой железкой. Стало понятно, как он ее нашел. В отличие от большинства металла тут, этот кусок до сих пор блестел за счет покрытия. И когда-то и вправду был инструментом, гаечным ключом. Но то ли был бракованным, то ли оказался под техникой, и примерно треть его была отогнута в сторону. Словно кто-то пытался использовать его как рычаг, хотя кто теперь скажет?

Даже не осматривая находку, на предмет целостности, подходящего размера, и прочего, рванул наверх. Ума хватило хоть осторожно подняться по лестнице на балкон, а затем как можно быстрее рванул выше. Словно находка обжигала ему ладони, зажал ключ уже пастью, карабкаясь по крюкам на стене. Вскоре сверху раздалось позвякивание металла. Затем тишина. И через время позвякивание повторилась. «Похоже, к чему-то инструмент не подошел». Раздавшийся затем тихий, но отчетливый «стон» металла, который вскоре стих. Чтобы повториться снова еще три раза.

— Кали, помоги же мне, я один не сдвину! — Раздался сверху голос брата. Вздохнув, самка все же полезла наверх, на помощь. Увиденное наверху поразило. Самец не только умудрился подлезть под станину вентилятора, но и открутил четыре болта с одной стороны. Похоже, первый перестук металла был от попытки снять лебедку на стене.

— А с другой стороны откручивать как будешь? — Торопливость явно подвела самца, так как сейчас он интенсивно пытался раскачать «улитку» вентилятора, не задумываясь про оставшиеся крепления. — Сюда давай, горе-мародер… — Кали протянула лапу, явно намереваясь взять ключ. Со вздохом самец передал ей находку. Взвесив его в ладони, она с силой стукнула по уходящему вниз коробу. Точнее, между ним и вентилятором, там, где была антивибрационная вставка, уже от одного удара осыпавшаяся трухой. А после, с помощью брата, попыталась снять этот короб. На удивление, это оказалось легко. Короб был просто вставлен в узел пересечения каналов, и тщательно заделан для герметизации. Но время безжалостно, и набивка стала трухлявой, позволив колену без особых усилий выскользнуть из пола, открывая второй ряд болтов.

Дальше — рутина. Открутить болты, вытащить, а точнее — вывернуть, так как сил поднять всю конструкцию в сборе не хватило. Сбить, а то и сорвать, ненужные теперь куски короба со стены, чтобы не мешалось. Долго пояснять, недоуменно поглядывающему снизу на их возню, Жути его обязанности по аккуратному спуску добычи. Возится, снова пачкаясь, с тросом. И, в итоге, по возможности аккуратно, спустить добычу вниз. Чтобы после долго стоять внизу и смотреть на громоздкую конструкцию, раздумывая, как же ее тащить теперь. Все же «улитка» самого вентилятора, двигатель, и станина, на которой это все было собрано, пусть и весило не катастрофически много, было габаритным.

Вариант, который вырисовывался явно, был только один. И вряд ли он понравится четверолапому, даже если удастся все пояснить. А именно в возможности пояснения и была заковыка — никто из собравшихся не понимал языка иного вида. А ведь уговорить — это лишь малая часть необходимого. На спине такую конструкцию не закрепить, а банальную тележку сделать просто не из чего. Не то что тележек, целого подшипника среди этого хлама наверняка не найти. А те, что можно достать из лебедки и второго вентилятора, просто не выдержат долгого пути. Оба аниото могли представить расстояние, просто припомнив время отсутствия четверолапого в прошлый раз. Сделать волокушу и сообщать всему комплексу пещер о своем пути — еще хуже.

Оставался один, варварский, выход — раскурочить, именно так, а не разобрать, на месте всю конструкцию. Благо, теперь кусков металла, что способны послужить рычагом или ломом, достаточно вокруг. В то, что во время ремонта или демонтажа оборудования загубили еще инструмент, верилось слабо. Да и то, что ключ оказался подходящего, хоть для одной операции, размера, уже чудо.

«Нам вообще подозрительно сильно везет. Как бы, в лучших книжных традициях, расплачиваться не пришлось». — С этой мыслью Кали принялась более подробно, насколько позволяло освещение, рассматривать конструкцию. И тут ее ждало очередное везение. То ли по каким-то неизвестным требования древности, то ли для удешевления, короба не были штампованными. Это относилось не к изгибу, а к способу «превращения» листа в трубу. Итоговый стык не запаивался, не заваривался, и не скреплялся никаким иным способом, кроме пазов и последующего обжима. И даже получившийся шов затем не был залит никаким составом, или тот просто рассыпался от времени.

— Арчи, кажется, у нас есть все шансы его разобрать, — обратилась она к брату, отвлекаясь от изучения. Мир забавен — если до этого Арчи изучал все, что находил, а на долю самки выпадало больше общения, то теперь перед ее взором предстала обратная картина. Все это время самец пытался жестами и, наверняка, мимикой, пояснить Жути, что от того требовалось. Неизвестно, понимал ли двуногого четверолапый, но внешне он выглядел скучающим. А может, представлял себе распинающегося перед ним самца как раз с грузом на спине?

— Вы что, заснули там?! — Окрик заставил парочку посмотреть уже на нее. — Арчи, пойди, поищи что-то относительно тонкое и прочное. — План был прост. Разобрать, для начала, саму «улитку» с вентилятором, и там уже решать, как все снять. Если сам короб имел такую конструкцию, был шанс, что и крепление было подобного типа. И достаточно будет разогнуть его, чтобы снять громоздкие, да и порядком погнутые в процессе спуска, короба.

Затем в помещении слышался только стук металла. Тут снова трудились лишь аниото — четверолапому даже уши заткнуть было не чем. Ведь покрытие пола, как выяснилось опытным путем, так же неплохо передавала звук, и прилечь в сторонке было решительно невозможно. А когда к стуку и звон начали примешиваться скрежет разгибаемых швов, Жути хотелось снова на такой тихий, как выяснилось в сравнении, рабочий маршрут. Ему теперь оставалось только методично наматывать круги вокруг этой ненормальной парочки, уже жалея, что не сожрал их сразу. Жил бы себе, как раньше, и проблем не знал.

Довольно быстро «расклепав» пару швов, что соединяли боковые пластины с поперечными, двуногие принялись за прямоугольную «рамку», к которой и крепился виброгасящий переходник. И на которой теперь болтались его остатки. С шумом свободный теперь торцевой лист рухнул на пол. В скором времени к нему присоединился и боковой, соединявший плоские части «улитки». Но проблема размера осталась той же. И боковой, и второй торцевой лист, через который проходил вал двигателя к вентилятору внутри, были прикручены к станине болтами. И их размер отличался от тех, которыми вся конструкция крепилась к основанию. Да и второй торцевой лист, не разобрав связку «двигатель-вентилятор», было не снять. Вся работа теперь оказалась, по сути своей, напрасной.

Зарычав от гнева, самец изо всех сил опустил многострадальный ключ на полуразобранную конструкцию. В противостоянии «относительно тонкий лист против более толстой железки» победу одержала последняя, представленная ключом. А металл короба в месте удара заметно выгнулся, пытаясь повторить форму ударившего предмета. От следующего действия Арчи уже удержала сестра, самым простым образом — дав кулаком в ухо.

— Шуметь хватит, и так уши болят, — недовольно прошипев, она принялась выкручивать несчастный инструмент из его пальцев. Идея, пришедшая в голову, была еще более простой, чем разобрать короб. Попробовать подложить пластинку металла между гайкой и самим ключом, и попытаться все же отвернуть ее. И времени на пояснение идею психанувшему братцу, а тем более — держащемуся подальше от шума четверолапому, не хотела терять. Быстро найдя подходящую, на ее взгляд, пластинку, она прижала ее к краю гайки, затем, с явным трудом, все же смогла натянуть на эту конструкцию целый торец ключа. И всем весом навалилась на инструмент. Скрежет, и почти сразу — треск. И звон ударившегося о пол металла, сопровождаемый нецензурной бранью от самки. Болт, в месте стыка его с пластиной короба, просто проржавел и переломился от приложенного усилия. А даже не рассчитывающая на такой исход аниото растянулась на полу.

Дальше дело пошло быстрее, и последний лист короба-улитки был отделен от станины. Но снова — никакого выигрыша, так как через разобранную конструкцию продолжал проходить вал, соединявший двигатель и вентилятор. Проверенным способом сломав старые болты, крепящие мотор, аниото разделили усилия. Арчи как можно сильнее толкал двигатель со станины, используя очередной кусок трубы как рычаг, а Кали аккуратно, но сильно, стучала по месту стыка валов. Если они все помнили правильно, полый вал вентилятора через зубчатую коронку надевался на вал двигателя. И конструкцию можно было, и правда, так разобрать. Блеснувший в тусклом свете металл показал — они не ошиблись.

Четыверолапый наблюдал за всем этим со стороны, и никак не желал помогать, несмотря на понятные, как казалось двуногим, намеки. Только никто из парочки не представлял, как это выглядело с его стороны. «Давай, поработай, потяни, а мы — пошумим». Что поделать — в устройстве механизма он не понимал абсолютно ничего, и не видел большого смысла в этом шуме. Только отдыхать мешал. Но и попытки как-то вразумить их не увенчались успехом. От него просто отмахивались, из-за чего желание и схватить кого-то из них зубами все увеличивалось. Правда, с тем, насколько они уже снова измазались в остатках смазки, жиров и пыли, и помня «вкус» того троса, не сильно хотелось.

Вопль, очередной, с их стороны даже не привлек внимания. Так, меланхолично повернул, порядком гудящую от шума, голову в их сторону. И офигел, так как эта парочка тащила все же снятый двигатель к нему. Явно с намереньем использовать как тяговую силу. В ответ на только открытую для очередной, непонятной четверолапому, речи двуногого пасть первый рыкнул так, что самец четь не уронил себе на ногу тот самый предмет, который так долго выковыривали из механизма.

— Эй, да мы и сами дотащим, ты только отведи, куда! — когда руки заняты грузом, жестами показать что-либо весьма трудно. И Арчи это понял в этот момент очень остро. Так уж вышло, что именно ему выпадала честь что-то доносить до четверолапого. Кали в эти моменты была либо занята, либо без сознания. Так что двигатель пришлось как можно аккуратнее поставить на пол, и, теперь вдвоем, пытаться пояснить Жути, что от него требуется. Вот только, если ценность тех же медикаментов он представлял, то ценность куска железа, лично для него, была сомнительна. Все механизмы, что он видел, приводились в работу либо живой силой, либо паровыми машинами. Лифты с электроприводом, и прочее, было только наверху. И спектакль парочки начинающих актеров про «много кушать за это» его не вдохновлял. Попытки демонстративно отвернуться так же не принимались — более мелкие, аниото все равно умудрялись пролезть перед ним, а загонять себя уж совсем в узкую щель не давало чувство самосохранения. Загонят, и потом прибьют.

Так что, плюнув на все, фигурально выражаясь, он позволил парочке следовать за ним. И тащить эту железку — на себя погрузить двигатель он не давал категорически. Одной попытки, что сразу закончилась почти падением мотора со спины дернувшегося зверя, хватило вполне. Хорошо, что никто еще не выпустил его из рук, так что трагедии удалось избежать.

Так и вышла троица в коридор. Впереди — четверолапый, а за ним — тихо шипящие сквозь зубы аниото. Как оказалось, тащить мотор оказалось не так легко. Усталость, и собственная торопливость, сыграли плохую шутку. Пальцы периодически пытались соскользнуть, а сделать подобие ручек или носилок не было времени и возможности.

Но даже это не мешало им с интересом поглядывать по сторонам. Все же взгляд из вентиляции не сильно подходит для познания мира. Пусть, на неискушенный взор, ничего необычного не было, но привычным к окнам или искусственному освещению кошачьим применение то ли грибов, то ли мха в качестве светильника казалось экзотикой. Еще большим удивлением была относительная свежесть воздуха, без затхлости или сильно ощутимого, как в вентиляции, сквозняка.

Постепенно окружение менялось — все меньше попадалось остатков сооружений, бетона стен, а двери исчезли вообще. Вместо них через неравные промежутки шли провалы, в которых было еще темнее. Цех казался теперь почти идеально освещенным.

Через несколько поворотов открылось ближайшее «пересечение миров». Круглая в плане пещера когда-то могла быть ангаром или ремонтным цехом для техники — иначе пояснить пологие спуски на несколько уровней, а так же множество глухих ниш на каждом из трех ярусов. Троица вышла из прохода на самом верхнем из них. С каждым из ярусов площадь пещеры уменьшалась, а коридоры можно было вычислить по подходящим к ним пандусам. Пещеры-ангары просто выходили на свой ярус.

Но самым поразительным была оживленность этого места. Кроме четверолапых, которые явно всем заправляли, присутствовали не только виденные уже кошачьи и собачьи морды. За порядком следили массивные туши медведеподобных существ. Возвышаясь почти на голову над толпой, и будучи в полтора-два раза массивнее самого «плотного» из ину, дополнительно выделялись они подобием формы. Одинакового покроя жилетки, снабженные эполетами своего цвета на каждом из уровней. Синий, красный и черный, если перечислять с нижнего уровня.

Но самым удивительным было получить наглядное подтверждение услышанного. Самцов, и правда, было во много раз меньше, чем самок. По сути, из самцов были только охранники — остальные двуногие в большинстве были самками.

Нескольких секунд, пока Жути рассматривал и выискивал известные лишь ему одному обозначения, хватило аниото для охватывания взглядом картины. Ведь дополнительно все было освещено, но не панелями световодов или биологическими светильниками, а электрическими лампочками. Чем иным могли быть колонны из матового материала, стоящие по краю каждого из ярусов, и дополнительное освещение в каждой из «лавок»?

Четверолапый спустился вниз, на средний ярус, аниото двинулись за ним, отмечая еще одну особенность местной моды для двуногих. Свободный конец цепи каждого из ошейников был закреплен на поясе, а сама цепь проходила так, чтобы максимально исключить возможность зацепиться за что-то. У Кали и Арчи, словно подчеркивание их новизну в этом мире, все было наоборот — сама цель была припрятана под одежды, но конец свободно болтался у пояса.

Целью оказалась наиболее освещенная ниша. Еще был — кого мог заинтересовать электромотор, кроме как занимающегося этим? А солидности добавлял стоявший у входа урса-охранник. Кали удалось вспомнить, как звали этот, почти забытый наверху, вариант модификации. Наиболее медлительные из всех в повседневно жизни, в критических ситуациях они могли поспорить в скорости реакции с аниото, а силой — превосходили ину. И все это было приукрашено некой флегматичностью — задеть или оскорбить такого словом было очень и очень сложно, по все той же причине — такие «взрывные» нагрузки для организма не сильно хороши. Зато стражники правопорядка из них — почти идеальные. И скрутят почти любого, и спровоцировать сложно.

Кроме охранника, в «лавке» оказался четверолапый, явно хозяин, парочка ину и еще одна аниото. Последняя как раз возилась на верстаке с каким-то электроприбором. Диалог двух местных, даже со слухом кошачьих, походил на меняющее тон рычание. С примерным переводом диалога в стиле:

«Что принесли?»

«А не видно — мотор.»

«Проверенный?»

«А как думаешь, нес бы к тебе, со всем слухами?»

Правда, около трети оттенков звука они, с непривычки, не смогли различить, а вот трое остальных двуногие, повернув уши, прислушивались. После непродолжительной паузы торговец коротко рыкнул, от чего все пришло в движение.

Ину расчистили один из углов верстака от стоящих там вещей, а аниото очень быстро притащила пару проводов с зубастыми, явно кустарными, зажимами. Дальше, в стене, оказалась открытая панель с несколькими тщательно очищенными и разведенными друг от друга контактами. И внушительным рубильником с полудесятком полированных «ножек». Аккуратно уложив на верстак мотор, Кали чуть отошла в сторону, а Арчи остался наблюдать. Аниото, как выяснилось, и выполняла основную тут работу, в то время как ину были больше грузчиками, или приказчиками, тут. Привычно зачистив куски выходящих из мотора проводов, та нацепила на них зажимы, после чего подключила их к самым поцарапанным из контактов. Взявшись за рубильник, она подождала очередного рыка-команды от хозяина, и замкнув тот отработанным движением.

Тишина. То есть ничего не произошло — вал двигателя остался без движения. Кали не сдержала разочарованного вздоха, аниото из лавки протянула лапу обратно к рубильнику. А Арчи продолжал смотреть на панель в стене и мотор. Пока не понял, что было не так. Цифры, которые виднелись на блоке подключения мотора, не совпадали с цифрами у выводов из стены.

— И как это понимать? — Возмущение в голосе было неподдельным, и охранник уже сделал шаг в сторону недовольных клиентов. Но Арчи этого не заметил, просто поочередно ткнув в бок мотора, подключенный контакт и еще один из выходов. У которого как раз и стояла нужная цифра. Скорее всего, напряжение нескольких стандартных параметров подавались сразу сюда, убирая необходимость возни с преобразователями. «Видать, раньше тут и вправду был ремонтный узел».

От дальнейших расспросов и построения теорий отвлекла опустившаяся на плечо тяжелая ладонь охранника. А на морде Арчи появилось обиженно-удивленное выражение. Их просто обдурили, и наверняка не в первый и не в последний раз. Увлечение старыми технологиями позволили самцу уловить неправильность, а вот многие из местных могли не знать о разных токах и прочих параметрах. Те, за которыми стояла сила, вряд ли приносили сюда находки, а вот новеньких явно обманывали так не раз. Неисправный мотор стоил явно дешевле исправного.

— И что ты там заметил, парень? — Раздавшийся снаружи голос не предвещал ничего хорошего никому. А когда, обернувшись, увидели трех четверолапых, почти десяток ину и аниото, и не меньше — урсу.

— Кажется, вот ты и попался, — Не узнать голос Кали и Арчи не могли. Кошка, встретившаяся им в том стволе, явно заправлял тут всем. Так как, в отличие от служащих торговца, не опасалась стоять впереди. За ней стояла пара медведей, за ними — четверолапые, а дальше — все остальные. Другие урсу сейчас оттесняли в сторону собравшихся быстро зрителей. «Развлечений, наверное, тут не много, вот и пришли поглазеть. Или — все прекрасно знают друг друга, и на спектакль попались мы?» — Кали могла строить любые предложения, но без фактов они были бессмысленными словами.

— Давай, показывай, что ты там увидел, малой, — это явно относилось к Арчи. А внушительный довод, в мордах подчинявшихся самке бойцов, отметал любую мысль мухлевать. Не думая о последствиях, он просто перехватил провод и переключил его на подходящий выход. Раздался короткий треск, и мотор, взвизгнув, заработал. Аниото из лавки быстро дернула вниз рубильник, явно по опыту зная — долго такие двигатели без полноценного обслуживания не проработают.

— Поймали тебя на горячем, Хитрец, — походе, последнее было именем, или прозвищем, хозяина. Не известно, кем была эта аниото, но спорить с ней явно четверолапый не желал. Выступивший теперь вперед один из подошедших, что-то прорычал.

«Не надо было так наглеть. теперь ты займешь его место. Не пытайся что-то сделать — все слишком явно.»

Показалось Арчи или нет, но хозяин лаки отступил на шаг назад. Второй из трех подошедших четверолапых, как оказалось, активно перерыкивался с Жути. Не зная языка, понять суть разговора было нельзя, а вот кошка, и все находившиеся в лавке, явно все прекрасно понимали.

«Что надо было?»

«Нашли товар, мне он не нужен, решил обменять выгодно.»

«Только выбрал не того. Предлагали тебе, когда-то, нцжные связи, все соглашаются, чем ты лучше?»

«А зачем мне что-то подобное? Не так часто нахожу»

«Но это же где-то взял. Теперь выбора нет. Все следующее будешь приносить нам. Если не хочешь пожалеть»

И наиболее недовольным, или даже напуганным, выглядел четверолапый хозяин лавки. Через несколько мгновений стало ясно, по какой причине. Сначала, вежливо, увели охранника-урсу. Похоже, к нему как раз и было меньше всего вопросов. А вот аниото и ину из лавки теперь стали явно испугано озираться по сторонам. Причина выяснилось скоро — самка отошла в сторону, и парочку низкоранговых приказчиков, и не пытающихся упираться, выволокли наружу. Самым пугающим была тишина. Никто не пытался кричать, звать на помощь. «Неужели за ней стоит такая сила»?» — иной мысли в голову Кали не пришло. Потому что иначе, чем пониманием бессмысленности сопротивления, пояснить такое поведение пояснить не могла.

Наиболее посвященная во все нюансы аниото, похоже, решила, что терять ей нечего. И воспользовавшись моментом, попыталась рвануть вперед. Кто знает, чего она пыталась добиться, но третий из четверолапых оказался на удивление проворным. Даже реакции аниото не хватило, чтобы уловить его движение полностью, от начала и до конца. Он не стал бросаться наперерез, пробовать сбить хвостом, лапой, попытавшись, как показалось, ухватить зубами беглеца. Ему это не удалось, но такое впечатление продержалось мгновение. Тот не целился в беглеца. Каким-то непостижимым образом он ухватил цепь. От рывка за шею беглянка упала на землю, но не получив серьезных травм, так как почти сразу вскочила, рванувшись дальше. Сработал так долго изучаемый аниото механизм застежки, ошейник с цепью остались лежать на полу.

Но пугало больше иное. Вся толпа вокруг расступилась, пропуская беглянку дальше. И все — почти в тишине, никто не кричал, не гнал, и не подбадривал. Так продолжалось до тех пор, пока аниото не достигла нижнего уровня. С тихим звоном конец цепи, отпущенный четверолапым, коснулся пола. Не успел звук затихнуть, как вся толпа пришла в движение. Кто бросился вниз, кто в стороны. Слова о том, что ошейник для двуного — это жизнь, только что подтвердилось. Наверху бродили лишь слухи, про подобные развлечения правителей. А тут принять участие, похоже, мог каждый. Оставалось только фантазировать, какое наказание ждало работницу, если та выбрала такую, явно мучительную для себя, судьбу.

Отвлекшись на побег, Арчи и Кали пропустили не менее интересное зрелище. Парочка ину заканчивала снимать с «их» хозяина сбрую, а владельца лавки, явно, готовились в нее обрядить.

— Да, вот будет забавно, если и Жути попал на своем место как-то так, — Тихо прошептала Кали на ухо брату, наблюдая за процессом переодевания. И, по сути, вынесения приговора. Неожиданно ее похлопали по плечу. Знакомая уже ину, с которой они пересеклись в вентиляции, теперь протягивала ей сумку, от которой исходил довольно аппетитный запах. К ремешку сумки было привязано несколько цепочек, на концах нескольких из них были небольшие жетончики.

— Это местные деньги, так их носить удобнее, — правильно поняв ее недоуменный взгляд, пояснили ей. — Я Ворх, если что. А то не было времени даже познакомиться. А командира звать Серра, и с ней лучше не спорить лишний раз, как видите. Про ее обязанности и права в этом месте лучше не спрашивать, целее будете.

А затем их, относительно вежливо, вытолкали из лавки, к которой начала собираться подобие очереди. Кажется, получить компенсацию за обман, не важно, истинный или мнимый, желали многие. И если сбежавшая аниото не знала, где спрятаны клады владельца этой пещерки, ее побег смотрелся весьма разумно. Спросят то, скорее всего, с нее.

Путь обратно, как и ожидалось, показался намного короче. Отсутствие тяжелого и неудобного груза, запас еды и местных денег, пусть и не ясно, как много на них можно купить, словно прибавляли сил. И не надо хорошо знать повадки четверолапых, чтобы понимать радость Жути. «Теперь основной вопрос — что и как мы будем делать?» — Если раньше четверолапый большую часть времени отсутствовал, то теперь почти все время будет рядом.

* * *

«И чего ты добилась?» — Вопрос прозвучал в теперь уже пустой лавке. И пусть это временно. Но почти последний из «вольных» торговцев погорел на собственной жадности, почти.

— А ты как думаешь? Хитрец многим мешал, пришлось все так устроить. Надеюсь, с девочкой все решили? — Уточнять, кто подразумевался под «девочкой» было не нужно.

— Обижаешь, Серра, все в порядке. Ее встретили и проводили, — в ответ на вопросительные, и очень выразительные, взгляды, Ворх пришлось очень быстро все пояснять. — Никто такими познаниями не разбрасывается, ей обеспечили безопасность.— Чтобы как-то заполнить паузу, ину посмотрела на принесенный обратно в лавку ошейник. И с брезгливой гримасой на морде, оттолкнула ее от себя.

— Как же иногда это все надоедает… — Договорить свою мысль самка не успела, так как аниото схватила ее за цепь, и ину рефлекторно вцепилась в душащий ее ошейник. Относительно высокое положение имеет свои преимущества и недостатки. И к тем, и ко вторым можно отнести ошейники без механизма быстрого снятия, и рывок за цепь не приводил к расстегиванию и потере ошейника-оберега. Зато, зацепившись цепью, можно было задохнуться.

— Ты же прекрасно знаешь, как быстро все может поменяться. А язык лучше держать внутри — при твоей работе он не сильно полезен, учти, — Серра в ярости, или даже в недовольстве, была страшным существом. И ину спасло только относительно благодушное настроение от удачного выполнения очередного этапа их плана. Ведь теперь эта парочка, и даже троица, будет куда лучше относится к ним в дальнейшем. — И эти двое — наш пропуск наверх. И только подтверждают — в Башнях снова идет грызня. В прошлый раз мы потеряли время, и пришлось так и сидеть тут, внизу.

Система, которая выстроилась в бункере, оказалась на диво устойчивой. Но все же переживала потрясения. Пару поколений назад одной группе удалось, воспользовавшись борьбой за власть, прорваться наверх, и сместить там один из кланов. И Серра очень хотела повторить их судьбу — выйти из глубин на поверхность. А в идеале — контролировать оба мира. Оставалась лишь мелочь, и теперь она почти попала ей в лапы. Эту парочку, явно, можно будет поднять вместо флага.

— Ворх, когда там дойдет твоя информация? Слухи и предположения меня не устраивают. Завтра я должна знать, кто они.

Двигаясь обратно, каждый из троицы думал о своем.

Кали была просто рада, что все так удачно сложилась, и в очередной раз пыталась хоть примерно прикинуть, сколько им отмерено удачи. Потому что о втором варианте, в котором кто-то наблюдает за ними и тихо отдает нужным особям нужные приказы, чтобы подстроить очередное «везение», думать не хотелось совсем. Кому понравиться, что ты даже не пешка в игре, а так — таракан в лабиринте, перед которым ученый то ставит, то убирает препятствия.

Арчи никак не мог выбросить из головы мысли о сбежавшей самке, имени которой он даже не знал. Почему-то в счастливую участь не верилось, а при мыслях о возможных источниках мяса, которое они ели, подкатывала тошнота. Разум твердил, что с точки зрения обменных процессов все равно, был ли разумным мозг, отдающий приказы мышцам, а все верования утверждали, что душа после смерти покидает тело. Но все равно сидело в душе «не правильно все это».

Четверолапый же просто шел вперед, впервые, по сути, в жизни получив возможность выбирать, чем же заняться. И осознал, что не знает. Свалившаяся вот так свобода пугала, а теперь еще и пришли мысли о голоде. Привычной кормежки, пусть и паршивой, уже не будет. А значит, придется искать, находить, менять на еду. Вопрос в том, где это делать? Все, что можно, было снято давно, его обиталище — подтверждение. «Хотя эта парочка же нашла, что тащить… Хотя, если посудить так… Осталось только научится понимать друг друга».

Попав домой, а теперь и аниото могли называть это помещение домом, все разбрелись по своим углам. Не в буквальном смысле — усевшись в том уголке, где спали в тот раз, каждый продолжил думать о своем. Даже сумка оставалось пока нетронутой, а голод, который и подгонял их недавно, отступил.

«Три дня назад все было привычно. Обычная жизнь, обучение, если так можно назвать зубрежку старых и новых правил, распланированная за тебя жизнь. Подготовка к свадьбе, о которой тебе сообщили еще в детстве. Облегчение родителей, вроде бы нашедших надежного союзника, чтобы снова закопаться в свои архивы и чертежи, совершенствуя оружие. Хотя, что там совершенствовать — я так и не поняла». — Кали первая добралась до сумки. И, так как Жути никак не выразил недовольства, принялась расшнуровывать горловину. Явно эта сумка, в отличие от снабженной перекидным клапаном сумки четверолапого, была приспособлена для существ с лапами и пальцами. «Происходящее сейчас так напоминает кошмар, от которого охота проснуться. Предательство, бегство, плен, рабство, по сути — и все это за два дня. А теперь еще и роль добытчика всякой рухляди. И ведь без этого не выжить… Расскажи мы наверху, что тут правят те, кто даже говорить не умеет, а ошейники носим мы — засмеют. А так ли не умеют?» — Непроизвольно уставившись на четверолапого, она вспоминала происходящее там. Ведь явно он с другими переговаривался. И другие, что аниото, что урсу, что ину — понимали их. Да, может их глотка не способна воспроизвести все звуки, а слух надо тренировать для восприятия оттенков, надо попытаться.

Самка заглянула в сумку. Ее явно готовили заранее, точнее, готовили каждую часть из содержимого. Мясо было аккуратно завернуто в подобие грубой бумаги, оказавшее просто вялеными листьями, и перевязано кусочками то ли лиан, то ли чего-то подобного, но не веревкой. И на каждом таком свертке была выжжена закорючка. «Стоимость, что ли?» — другого пояснения она не нашла. В подобном свертке, но с другим обозначением, было подобие лепешек. А в уголке притаилась грубая жестяная фляга с тщательно замотанным горлышком. Решив проверить догадку, Кали протянула лапу к закрепленным «жетончикам» на сумке. Но не успела ничего рассмотреть, и даже дотянуться, из-за рыка четверолапого. Но, как оказалось, предназначался он не ей, и мог означать все что угодно — от проклятия «да что за жизнь такая» до аналога уставшего вздоха. Но самка решила не рисковать.

Арчи же думал совсем о другом. С мыслей о несчастной незнакомки, которую наверняка уже доедают в темной пещере, мысли перетекли на виденное. И вспомнились слова Серры, про отношение тут к самцам и их недостаток. А что еще ждать от подростка? «То есть, чтобы быть счастливым, достаточно быть лишь самцом? Хотя нет, скорее всего есть еще несколько проверок, но их, наверняка, легче пройти мне, чем местным. Да и все говорили, что свежая кровь нужнее, и отношения внутри семьи не приведут ни к чему хорошему». — От подобных мыслей самцу пришлось чуть изменить позу, так как встававшие перед мысленным взором картины будущего были для него весьма привлекательными. И не задумался о том, что может случиться, не пройди он испытание, или не устрой он местных по какой-то еще причине. Или не справься он в какой-то момент с обязанностями самца-производителя. А ведь именно такую роль, с огромной вероятностью, ему определили бы. А в противоположном случае — игрушку кого-то более состоятельного, наверняка. И его из раздумий вывел рык четверолапого, заставив вздрогнуть. Так как непроизвольно в фантазии проникли и его сородичи.

А Жути, как начал по дороге домой, так и теперь не мог определиться с будущим. С одной стороны — освобождение от сбруи говорило о том, что он — свободен. То есть не должен работать, и не обязан теперь подчиняться двуногим. Но, с другой стороны, теперь ему придется по-иному зарабатывать еду, и от этого никуда не деться. К тому же, он понятия не имел, сколько и чего нашли двуногие там наверху. И сколько находки могли стоить. По местным законам, он не мог вообще не делиться с ними платой за добычу, но мог сам распределять, сколько и кому достанется. А для этого надо знать, сколько сейчас они заработали. «Правда, не ясно, полную ли стоимость нам дали, или, по привычке, занизили ее? Но теперь уже ни у кого не спросить. То место было последним, не подконтрольным кланам, но все когда-то заканчивается». После чего недовольно рыкнул, что можно было перевести как «И зачем я в это влез?» Иногда нежданная свобода становиться наказанием.

Рык четверолапого стал тем раздражителем, который вывел всю компанию из задумчивости. Арчи принялся устраиваться поудобнее, стремясь не выдать своих мыслей. Кали молча осмотрелась по сторонам, в поисках подобия стола. Жути, словно прочитав ее мысли, аккуратно подвинул в ее сторону лежащий неподалеку лист металла. До этого в качестве стола он ни разу не использовался, и по чистоте не сильно отличался от окружения, просто оказался ближайшим, который можно сдвинуть в одиночку.

— Это стол, что ли? — Сомнения сестры разделял и самец. Вот только вставать ему не сильно хотелось, но пришлось. И от Кали не укрылась причина. Мысли и переживания, стресс — все это вылилось в истеричный смех самки. Арчи решил отойти в сторонку, прикрывшись и самим листом, и необходимостью его сполоснуть, что вызвало вторую волну хохота, переходящего в подобие подвываний. От этих звуков удивленно попятился и сам четверолапый, только поводов куда-то отойти у него не было. Да и сам он, по привычке, оказался ближе всего к стене относительно «входа» в этот относительно чистый участок.

Как успокаивать истерику, Арчи знал только из рассказов, а Жути вообще, до этого момента, не имел дел с самками, кроме получения от них указаний «что-куда-кому» в рабочую смену. Так что оба самца в некоем шоке смотрели на уже истерично повизгивающую Кали, которую, от каждого взгляда на них, истеричный смех разбирал с новой силой. Даже понимая разумом, что вроде бы пора остановиться и успокоиться, сделать этого не могла. Решением стал раздраженно кинутый, с соответствующим грохотом, лист металла. Раскатившийся по цеху грохот быстро привел всех в норму, относительную, конечно. Аниото отправились сполоснуть, по возможности, лист от пыли и мусора, а четверолапому только оставалось медленно осознавать, насколько его жизнь до этого была проще. С момента встречи с аниото его жизнь только усложнялась.

В итоге, было сооружено некое подобие стола, а не просто кинутый на пол кусок железа. Теперь он гордо покоился на трех кривоватых подпорках, единственными достоинствами которых были одинаковая, примерно, длина и соединяющий их по одной стороне пруток. Конструкция была довольно шаткой, но если ее не пинать — держалась довольно уверенно на ножках.

Сейчас на нее аккуратно выложили все свертки из сумки, в стороне положив флягу и деньги-жетоны. Снять их оказалось не очень сложно, так как они были просто нанизаны на кусочек тонкой цепочки с подобием карабина на конце. Наверняка были «кошельки» и попроще, а этот был не из дешевых. Явно не кустарное, современное им, производство. Теперь настала очередь четверолапого хоть как-то пояснить местную систему финансов. Что он и сделал, самым простым образом. Жетонов было три вида, и все — явно фабричной штамповки. Ровные, гладкие края, аккуратные штампы, чье расположение совпадало почти идеально. Те, кто их изготовлял, явно имели у себя подобие пресса. «Значки на жетонах и свертках не совпадают — то есть это все же не цена, а обозначение, что внутри. Понятно». — Оба аниото успели все рассмотреть достаточно подробно, пока занимались выкладкой содержимого.

На первом типе жетонов был выдавлен символ в виде трех сходящихся к кругу треугольников, заключенный в больший треугольник. На втором — подобный символ, но вместо треугольников было что-то, похожее на только проклюнувшиеся ростки. На третьем же была обычная молния.

Показав на жетон с молнией, Жути подвинул к нему сверток с лепешками. Затем аккуратно процарапал на листе четыре полоски, положил с одой стороны «молнию» — с другой — сверток с мясом. К четырем полоскам добавились еще три раза по четыре — и вместо свитка лег жетон с «ростками». Затем снова четыре полоски — и с одной стороны «ростки», с другой — «треугольники».

— Если я правильно поняла, — Кали принялась перекладывать свертки обратно по столу, как они лежали, — это — самая маленькая ценность. — На поверхность легла «молния», которых во врученных им жетонах был десяток. — За него можно купить только эти сушеные грибы, — палец указал на нужный сверток.

— За четыре, — Арчи показал четыре пальца и указал на сверток с мясом, — купить это. Мясо. — И совсем тихо проворчал себе под нос: — Знать бы, чье оно было при жизни.

— Это, как я понимаю, так? — Самка тем временем взяла четыре свертка с мясом, и положила их рядом с «ростками». Четверолапый перевел взгляд со стопочки свертков на жетон, и, подумав, кивнул. Таких жетонов у них был три. По прикидкам аниото — на три-четыре дня должно хватить, даже если не сильно экономить. Самка аккуратно обвела стопочку свитков пальцем, и затем нарисовала рядом еще три таких же кружочка, и указала на последний жетон, единственный, с треугольниками. На эту пантомиму Жути смотрел куда более внимательно, хотя Арчи пытался убедить себя, что тот боится остаться без еды. Но, что-то то ли вспомнив, то ли поняв, кивнул. А затем процарапал две полосы у «треугольников», и передвинул к ним флягу, чуть не завалив стол.

Мелкий сразу же кинулся проверять, что же такого дорогущего им положили. И, лишь открыв флягу, скривился от запаха. Алкоголь.

— Это что такое? — Сквозь возмущенное покашливание он попытался потрясти открытой посудиной, но был моментально остановлен. И Жути, и Кали явно не разделяли его позицию. Самка аккуратно понюхала пойло, ожидая чего угодно. Но запах был знакомым больше по аптечкам. Почти чистый спирт, без всяких ароматизаторов, и прочего. Но пробовать не стала.

— Это, явно, раны обрабатывать, котенок, поэтому и дорогой, да? — последний вопрос был уже к четверолапому. И затем — очередная пантомима. Сначала, закрыв флягу, она указала на воду, то есть на бассейн, затем на флягу и изобразила, как что-то смешивает. И указала на «ростки». Но то ли они друг друга не поняли, то ли не все так просто, а в итоге четверолапый попытался отобрать у самки флягу.

— Да не собиралась я его разбавлять, — решив, на всякий случай, отдать флягу хозяину, самка вернулась к столу. Где уже во всю хихикал брат.

— Итак, на еду у нас пока есть местные деньги, с водой — вроде проблем нет. Осталось решить, что делать с прочими потребностями, и где доставать еще товар? — Это было адресовано больше брату, до полноценного общения с хозяином еще топать и топать, и все трое это понимали.

— Свернуть второй мотор уже не будет проблемой, а вот тот, что на стене — не знаю. Надо, думаю, сходить всем на тот конец тоннеля, и посмотреть, есть ли там ценности. Вдруг там есть склад, или чего еще, с запчастями. — Арчи явно еще находился в грезах.

— Ага, с запчастями, инструментами и рабочим оборудованием, и все это только мы нашли, такие везучие, в первый же залаз, — попыталась вернуть с небес на землю брата самка, непроизвольно вспоминая, что их родителей за куда меньший шанс отправили в мир иной.

— О, точно, инструменты! Они там точно будут, поверь! — Загоревшегося идеей самца вряд ли что-то могло остановить. Кроме бурчания в животе. Коллективно решили сначала перекусить, а затем думать. Как оказалось, порции мяса были рассчитаны больше на двуногих, так как четверолапому их понадобилось две, чтобы наесться. К фляжке сейчас никто не рискнул притронуться, Жути явно не хотелось, а брату Кали напомнила о ядах и банальном «техническом спирте», которым в древние времена травили неугодных любителей выпивки.

Утолив голод, троица устроилась на отдых, параллельно строя, наверняка, каждый свои планы. Общего у аниото было больше, а вот как затащить с собой наверх более массивного хозяина, в голову не приходило.

Вопрос стоял не столько в массе и габаритах существа, хотя он был массивнее ставшего на все конечности аниото, и даже ину, пусть и не дотягивал до урсу. И там, где спокойно пролезет Кали или Арчи, ему будет тесновато. Основной помехой было строение лап — четверолапый, даже при наклонной лестнице, не сможет крепко стать на тонкие ступени из прутков. Нечем схватиться. И это сразу ограничивало варианты — тяжелый и пологий пандус тут не сделать, для чего-то более ажурного — нет инструментов, о приставной лестнице можно и не заикаться. «Хотя, такой вариант и самый реалистичный, правда, забираться по нему Жути будет с трудом», — задумавшийся Арчи потихоньку погрузился в дрему.

Кали, наблюдая сначала за задумчивым, а затем — за мечтательным выражением на морде задремывающего брата, грустно усмехнулась. Да, реалии этого мира открывали перед ним неплохие перспективы. Ей же за хорошую жизнь придется бороться, насмерть, в прямом понимании этого слова. Так как ее постараются устранить быстро, если заметят хоть какую-то попытку повлиять на самца. А ведь она его ближайший родственник тут, и только на нее он может рассчитывать теперь. А затем мысли свернули к увиденному. Кто знает, что твориться за пределами их мирка, и есть ли там для них место? Или там все давно погибло, и этот рудник — последнее живое место в мире? Или там все, как в прошлом, и их судьба станет еще хуже?

Четверолапый же задумался о более приземленных и близких вещах. «Как надолго хватит заработанного — мы выяснили. Теперь надо искать еще что-то, не менее ценное. Иначе нас просто уберут». Ни о схеме вентиляции, ни об общей планировке рудника он не имел представления. Да даже то, что почти все «природные» пещеры нижних уровней были остатками прорубленных шахт и штреков, не знал. И не мог представить, какое богатство нашли аниото. Как минимум по паре двигателей в каждом из помещений, но так ли они нужны в мире, где электричество стало еще большей редкостью?

В итоге, на сытый желудок, вся троица задремала.

* * *

Многими ярусами выше, в одной из башен, аниото с тигровой раскраской шерсти смотрел в окно. Вид отсюда, на соседние башни, укутанные где решетками конструкций, а где — трубами и прочими коммуникациями, нравился ему больше, чем открывающееся из соседнего окна угловой комнаты. Оттуда было видно лишь горный склон, где-то ниже в котором скрывались норы выходов на поверхность нижнего мира. И где-то там был путь к свободе.

Глупцы могли утверждать, что лучше быть первым в башне, чем последним в городе. Но Мракус так не думал, ведь башен много, даже в городе. А в мире их не счесть. Городов — меньше, и о них знают больше. И эта башня, и этот город — лишь ступени. Но дальше оказался провал, через который надо сделать мост. И этот мост скрывался внизу, отрезанный от него средним, и нижним городом. И для их подчинения и требовалось оружие.

— Какая печальная судьба, не правда ли? — Мракус обратился к висящей на стене картине, изображающей счастливую семью. И остановил взгляд на Калипсо. — Погибнуть, в первый день после свадьбы, всей семьей, из-за собственной скупости. Экономить на обслуживании лифтов не стоило, дорогая супруга.

План исполнялся. Никто не мешал, статус из формального стал реальным, и на складах клана, теперь его клана, собирался арсенал. Следующий шаг был близок. У него было больше всего бойцов, и теперь — было оружие. Не было лишь времени. «Вот же собаки носатые, все разнюхали!» — Неприятно, но не смертельно, так как какой-то дальний родственник погибших обзавелся связями среди ину. И теперь те пускали слухи, что гибель была не случайной.

Клан Мракуса реагировал предсказуемо — в башни, подконтрольные ему, свозились продукты, этажи и подходы превращались в маленькие крепости. Каково же будет удивление, когда ни самого тигра, ни его соратников не найдут. «Почему же так долго? Можно подумать, что подходы к разгрузочной станции — такая тайна, неведомая никому, словно их и не было?» Не только у Серры были агенты наверху, ситуация со шпионами в нижних городах была, может, чуть похуже, но недостатка в сведениях не было. Только информация была не та, что ему до производительности углекопов или паровых машин?

— Господин? — В помещение заглянул хрупкий парень, на морде которого довольно нелепо смотрелись очки с целой системой ремней для крепления. Что поделать, «классически» зацепить их дужками за уши не позволяла анатомия, а плотно прижимать к глазам одним ремнем — желание комфорта. Вот и проходилось, на заказ, изготовлять ременной шлем, к которому крепилась оправа с линзами. Конструкция, в итоге, оказалась настолько удачной, что прижилась у работников, которые крепили на нее разные щитки для защиты морды от мусора.

— Заходи, Феликс, что там у тебя? — Несмотря на отвратительные качества очкарика как бойца, тот был прекрасным аналитиком. И раз явился лично, информацию не стоило доверять бумаге или чужим ушам. А их вокруг очень много. Скрасить досуг молодого вдовца желало несколько самочек, наивно полагая, что они интересны Мракусу. Как минутное увлечение и способ расслабиться — пожалуй, но не более. Ни одну из них, в истинно кошачьих мозгах которых не помещалось ничего, кроме красивой одежды и украшений, он не видел рядом с собой. И, иногда, сожалел о бегстве Кали, которая была намного разностороннее. Но она могла навредить его планам, а значит, приятным обществом нужно было пожертвовать.

— Господин Мракус, оживились те агенты низа, о которых нам известно. Что они ищут — пока не удалось установить, обычные расспросы о ситуации. Но не так давно они этим интересовались, и сейчас сильно рано. Обычно, между подобным интересом, проходил период около пятнадцати дней. А тут — пять. Похоже, им что-то стало известно. — Феликс замолчал, ожидая реакции главы клана. Если тот потребует пояснений, пояснения будут даны. Если удовлетвориться этой информацией — значит, все еще лучше. Так как раскрывать свои источники информации ближайший помощник, а по сути — начальник разведки, не желал. Иначе нужда в нем, как в связующем звене, исчезнет. А что происходит в клане с ненужными особями, известно более чем хорошо. Тем более — ему. Он знаком с отчетами, как когда-то холеные самочки из ближней свиты теперь вынуждены лазить по грязным пещерам, зарабатывая на пайку срезанием со стен определенного гриба. И им еще повезло — от некоторых только украшения и оставались. Ведь на костной муке грибы так же растут не плохо.

— Значит, есть вероятность, что моя дорогая супруга выжила?

— Это могло произойти с большой вероятностью. — Как можно уклончивее, и как можно правдивее, ответил самец.

— Поздравляю, твоя идея с отказом от преследования оказалась удачной. Теперь мне надо связаться с кем-то из правящих там. Пора предложить выгодный обмен.

* * *

В глубине скалы, в комфортно обставленном помещении, Серра выслушивала похожий по содержанию доклад от Ворх. С той разницей, что именно аниото указала, каких из разведчиков и агентов нужно подставить для этой операции.

— Значит, нам остается только ждать посланников? — Жестом указывая ину, что формальная часть окончена, и там может удобно устроится в соседнем кресле, Серра протянула руку в сторону. И поставила на стол стеклянную бутылку с плотно залитым горлышком. Ину привыкла к некоторой эксцентричности начальницы, но это было слишком даже для нее. Обычному «ходоку», что рыщет в поисках неразграбленных цехов, вино с поверхности никогда не испить. Везучему, что нашел нечто ценное, может повезти раз в жизни. Очень везучему — считанное количество раз. Потому что даже столь ценный тут комплектный двигатель, который притащила троица, потянет разве что на маленькую рюмку этого напитка. А если в двигатель кто-то запускал лапы, или он собран из нескольких — то разве что понюхать позволят. А тут ей сама Серра налила в бокал, да еще и из своего первая глоток сделала, показывая, что подвоха нет.

— А не так просты они, не правда ли? От кого они бежали, и зачем они нужны, рассказывай. Я уже давно знаю, как любишь ты цедить информацию по капле, словно кровь из жертвы. Но нам же выгоднее не враждовать, не так ли? — Ину внутренне поежилась. После таких предложений от кошки Ворх два пути. Откровенность, или обед. При этом она — главное блюдо. Может, Серра не будет с ней даже играть, как любит. А вот троица, в следующей покупке еды, может найти в мясе любимую серьгу Ворх, к примеру. Чтобы были посговорчивей.

— Серра, только не смейся, и не говори, что я все выдумала, — самка пригубила вино, и продолжила. — Мракус, не так давно ставший единоличным главой одного из кланов, что отвечал за правопорядок в значительной части башен, сыграл свадьбу. Брак — по расчету и договоренности, с ведома родителей, и прочим. Цель, конечно, не красавица и умница супруга, а владение кланом, который производил там оружие. Что случилось с родителями супруги, не стоит говорить, нечастный случай. Оборвался лифт. Супруга, с младшим братом, тоже там была, как говорят, и теперь он вдовец. — Ину замолчала, наблюдая за ухмылкой на морде кошки. И очень радовалась, что не самой Ворх она предназначалась.

— Значит, у нас тут безвременно почившая супруга с братом? — Дождавшись подтверждающего кивка, аниото задумалась. План, простой, даже примитивный, имел все шансы на успех как раз из-за простоты. — Если Мракус пришлет сюда предложение доделать его работу, я в нем разочаруюсь. Он же прекрасно знает, сколько мы платим за пойманных и здоровых преступников. — А еще помощница помнила слова Серры в вентиляции. Про Арчи, на которого она уже наложила лапы, и не только. «Надеюсь, мне не придется искать похожего на него парнишку, чтобы наверху получили голову?» — Ворх не испытывала сочувствия. Просто сожаление, что кто-то умрет, из молодых, и рабочих рук станет поменьше.

* * *

Аниото и четверолапый проснулись. Точнее, первым, снова, скинулся хозяин, и приткнувшиеся у его тела кошки просто упали на пол. Не обращая внимания на аниото, Жути сначала направился к выходу. И лишь через несколько шагов вспомнил, что ему туда уже не надо. Замерев на месте, он окинул взглядом цех, в котором ему было абсолютно нечего делать. А немного разозленные подобным пробуждением Кали и Арчи даже не пытались что-то подсказать, едва сдерживая смех от осознания ситуации.

— А ведь и правда — что нам теперь делать? — Вслух озвучила общую проблему Кали. А затем посмотрела, сначала на брата, затем на себя, и, в итоге, на четверолапого. Мысль была простой и логичной — пора помыться, и не в холодной проточной воде местного бассейна.

— Я думаю, все же надо раздобыть еще денег. По полученным товарам и деньгам вычислить цену мотора не проблема. А как его снять — мы разобрались. — Продолжения не надо было озвучивать. Если где-то и есть подобное место, за «спасибо» в него не пустят. Значит, надо деньги. И вообще — на все теперь надо деньги.

— Значит, сначала мы снимаем второй мотор, а потом смотрим, что там с вентиляцией дальше. — Мыслей, как попасть из вентиляции на площадку станции, пока не было. Но это надо будет смотреть на месте.

Второй двигатель, используя наработанный опыт, разобрали прямо на месте, не выламывая все, и оставили пока наверху. Мотор лебедки снять не вышло — снова инструмент оказался неподходящим, но после очередной возни удалось отцепить трос. Пусть скрученный в подобие бухты он был неудобен и тяжел, заставив парочку снова вспомнить о помывке, но мог серьезно выручить их в будущем.

— Не скучай тут, мы скоро! — Крикнув, на всякий случай, меланхолично бродящему по цеху четверолапому, аниото полезли обратно в вентиляцию. Через несколько мгновений обратно вылез Арчи, и, как можно быстрее спустившись вниз, начал что-то искать среди железного хлама. Итогом поспешных поисков стал кусок ограждения, то ли крана, то ли какого-то оборудования, и пара более-менее ровных кусков трубы. Взвалив это на себя, самец полез обратно.

Раздавшийся вскоре из вентиляции скрип, и несколько ударов, пояснили все. Не доверяя аварийной заслонке, Арчи ее дополнительно ее заклинил. Но вот зачем ему это, четверолапый не понял. Да и про заслонку он не знал, решив, что самец забил кусок ограждения как решетку.

А Кали с Арчи, тем временем, медленно двигались в нужную сторону. Дополнительный груз, в виде куска перил и троса, не добавлял скорости. И в этот раз путь занял раза в два больше времени. Разговаривать по пути не хотелось, и слышались, периодически, только ругательства, когда что-то или кто-то цеплялись за очередной выступ.

Достигнув поворота, который теперь был заметен издалека, благодаря свету, Арчи аккуратно пристроил трос в уголке. Чтобы случайно не скинуть вниз. Высунувшись наружу, они не заметили никаких изменений в виде. Те же бетонные ярусы, те же облака, те же канаты или провода. Сделав из троса петлю, и зацепив ее за перила, кусок ограждения Арчи просунул в дыру-лаз. Кали пришлось аккуратно спускать это все на тросе, пользуясь подсказками Арчи. Второй конец троса был продет в одну из найденных на стыке стены и потолка скоб. «Наверняка, раньше к ним страховку цепляли, при работах». Жалкое подобие узла должно было не дать тросу выскользнуть и улететь в пропасть. Неустойчивая и ненадежная лестница, дававшая возможность вернуться обратно, была готова.

Первым полез вниз Арчи, а Кали осталась подстраховывать его. «Надо будет придумать, как сюда Жути затащить, чтобы он нас мог спустить», — мысль в голову самца пришла здравая, но запоздавшая. Вот его ноги коснулись стоящего внизу куска перил. Осторожно он перенес вес с рук на ноги, убеждаясь, что конструкция выдержит. Можно было, конечно, обойтись и без этого — расстояние до ближайшего выступа было как раз по его росту. Но рисковать и подпрыгивать тут не хотелось. Уж лучше аккуратно стать на эту конструкцию и дотянуться лапами.

Отойдя в сторону, прижимаясь спиной к бетону, самец двинулся на разведку. Кали, как подстраховка, осталась в вентиляции. Может этот путь идет в никуда, и придется возвращаться после неудачи. Но вид, открывшийся за бетонным углом, стоил усилий. Узкий карниз расширялся до той ширины, при которой не будет нужды обтирать стену.

— Кали, тут можно двигаться дальше, спускайся, — дождавшись, пока сестра к нему присоединится, и оценит вид, самец прошел пару шагов вперед. Дальше путь можно было назвать нормальным — довольно широкие карнизы сходились к бетонной же лестнице, проходившей от низа до верха. Скобы, пусть и занимавшие меньше места, тут посчитались, видимо, не такими надежными.

А вид стоил усилий. Скала сбоку от аниото была утыкана выходами шахт, а противоположная сторона ущелья представляла собой длинный пирс или платформу, над которой проходили тросы канатной дороги. Затем они скрывались в недрах горы, сбоку от большой, даже по меркам поверхностного города, башни. Так же на платформу выходило несколько больших, ангарных, ворот. И пусть идти к ним придется долго, обходя по краю всю эту конструкцию, возможный результат стоил усилий.

Выйдя на самый широки карниз, почти по всей длине которого сохранилось даже ограждение, брат с сестрой не выдержали, и побежали. Ведь им потом возвращаться, а мостов через пропасть не было. Пару раз по пути подойдя к краю и посмотрев вниз, они заметили несколько выходящих из скалы труб, из которых вытекала вода.

— Так вот куда девается вода из бассейна в цехе, видимо, — Чтобы хоть как-то развеять тишину, озвучила простую истину самка. — Зато есть возможность кануть туда те тела и посмотреть, что же есть в том выходе. — При воспоминании о запахе оба вздрогнули.

Пройдя почти весь путь, аниото запыхались. А ведь добрались они пока только до основания башни, в которую отсюда не обнаружилось ни одного входа. Дальше был только провал, над которым шли тросы.

— Давай, умник, рассказывай, как нам перебраться, и что это вообще такое, — Кали явно не хотелось останавливать так близко от возможной хорошей жизни.

— Приемная станция. Там, в скале, ангар для транспортов, и так же станция их ремонта. И часть оборудования. Если грубо — то транспорт движется по одному, жестко закрепленному на опорах, канату, а второй, жестко закрепленный на транспорте зажимом, движется двигателем на станции и двигает транспорт. Для надежности таких канатов может быть и больше. — Самец честно выложил все, что знал об устройстве подобного транспорта. Естественно, в подробности конструкции его никто не посвящал, так как было некому.

— Еще рассказывали о разных экспериментах. Вроде замены канатов проводниками и попытках «подвесить» транспорт на электромагнитном поле, но насколько это успешно — я не знаю. Так же было и авиасообщение, но тут горы — отсюда и канаты. А эта башня, судя по всему, какой-то диспетчерский центр, с которого управлялась вся станция. И как-то персонал, для обслуживания, должны были выпускать. Но, если обслуживающие вентиляцию не допускались на станцию, тут выхода может и не быть. Только через внутренние помещения, от цехов до складов пройти надо.

От этой перспективы становилось совсем печально, так как весь смысл затеи терялся. Оставалась лишь призрачная надежда, что не зря сделан такой широкий пандус, и где-то там, с «их» стороны станции, есть вход.

Пока иного варианта, кроме как идти вперед, не было. Аниото ступили под своды огромной, и, как оказалось — частично рукотворной пещеры. На стенах дикий камень постепенно поднимался вверх, отвоевывая себе место у бетона, и где-то вдалеке этак конструкция должна была превратиться в природную пещеру. Неожиданно дорога, по ширине пандус уже вполне мог так именоваться, оборвалась. Небольшой железный бортик — и вертикальный провал.

Несколько минут рассматривания, и на стенах видны направляющие, а сам бортик оказался поднимающимся заслоном. «Наверное, для безопасности», — единственное предположение, что пришло в голову Калипсо, и было похоже на правду.

— Кажется, нам все еще везет, — пока сестра рассматривала провал, оказавшийся шахтой подъемника, Арчи обнаружил в стене рядом неприметную, на первый взгляд, дверцу. Покрашенная изначально в тот же цвет, что и стена, ничем кроме поручня-ручки и полустертой надписи на стене рядом, она не выделялась. А если к этому добавить и многолетнюю пыль — не заметить ее с первого раза было просто.

— «Четыре-дробь-минус десять». И как это понимать? — Смахнув пыль и уставившись на табличку, аниото пытались вникнуть в смысл надписи.

— Единственный способ — заглянуть и проверить, — энтузиазм самца не знал предела. Или так казалось сестре?

Не дожидаясь ответа, он нажал на поручень и толкнул дверь. Ничего не произошло. Арчи повторил попытку, теперь с видимым усилием. Дверь со скрипом подалась вперед.

— Да, о своем приходе мы заявили громко, — чуть осуждающе заявила сестра, аккуратно, вслед за братом, заглядывая внутрь. Тишина, лишь их дыхание, и темнота. Даже привычных световодных панелей не было — видать, тут предусматривались лишь обычные лампы. Тихо и осторожно ступив внутрь, и дожидаясь, пока глаза привыкнут к темноте, не хотелось говорить. Лишь напряженно прислушиваться, боясь услышать звук шагов из темноты. Но неизвестное помещение встретило их темнотой и тишиной. Даже ставшего привычным фонового звука капели было не слышно.

Через время, когда глаза привыкли к темноте, стала видна уходящая вверх и вниз лестница. Кали сделала аккуратный шаг вперед, и с криком зажмурить глаза. Позади тихо и раздраженно шипел брат. Система освещения, как оказалось, еще работала. И, переступив некую черту, аниото активировали ее. Вделанные в стены панели освещения на миг вспыхнули в полный накал, чтобы затем, в несколько ступеней, погаснуть до едва видных на стенах линий.

— Кажется, освещения теперь тут не будет. — Подождав, пока глаза придут в норму от такого сюрприза, самка осторожно пошевели ракой, ногой, через прищуренные веки наблюдая за лестницей. Ничего больше не произошло. Что бы не питало систему, попытка активировать светильники добило систему окончательно.

— Даже не знаю, хорошо ли это, или плохо, — Арчи в свою очередь сам пытался проморгаться, стараясь избавиться от пляшущих пятен в глазах. — Вверх или вниз? — После того, как зрение снова начало различать контуры лестничных маршей, снова стал выбор направления.

— Если где-то и есть вход в башню, то выше. А в башне, наверняка, есть хоть какая-то схема помещений, я права? — Кто знает, как тут все могло быть устроено. Может, персонал башни отвечал лишь за транспорт, а за все остальное — кто-то другой. И никаких схем, планов и подсказок наверху не будет?

— Да, думаю, так оно и есть, — пробуя ногой каждую из ступеней, прежде чем перенести вес тела на нее, Арчи направился по лестнице вверх.

Осторожное продвижение наверх постепенно сменялось более быстрым и уверенным. Бетонная лестница крошиться и проваливаться не собиралась, но и новых дверей не было. Вспомнив, примерно, высоту глухой стены над собой, оставалось лишь набираться терпения и передвигать ноги. И исследовать каждую из горизонтальных площадок между маршами. На них дверей не было.

— Нашлось, — когда на одной из стен явно выделился привычный абрис ручки-поручня, радость аниото была обоснованной. По подсчетам Кали, они уже поднялись на уровень башни.

— «Четыре-дробь-минус пять». Ничего не понятно. — Кали рассчитывала на более понятную нумерацию. И сейчас смотрела на надпись на стене, высунув голову из-за двери.

— А что понимать, наверное, нумерация уровней — общая, а «четыре» — это номер лестницы. С нее есть выходы на уровень «минус десять» и «минус пять», а на другие — нет смысла делать. — Аккуратно потеснив сестру, арчи и сам выглянул за дверь. — Ого!

Выходить на этот уровень, представляющий собой решетчатую металлическую платформу, желания не было. Они прекрасно помнили состояние остального металла тут, и рисковать не было желания. К тому же, эта платформа проходила вдоль всей стены почти под потолком исполинского сооружения. Одного взгляда вниз, на кажущийся таким маленьким и узким, пандус, хватило.

— Что, больше ничего не видно? — Аниото, как можно сильнее высунувшись, рассматривали стену в поисках дополнительных надписей, указателей или еще каких-то подсказок. Ничего такого на глаза не попалось, пока самец не глянул вниз.

— Кали, «Курьер»! — Лапа брата указывала вниз, на противоположную сторону пещеры. С высоты стал виден небольшой ангар-закуток, выходивший на длинную платформу. Больше всего стоящий на ней аппарат напоминал воздушный шар из книг. Овальный вытянутый корпус, какие-то отростки позади, или впереди, и все. Никаких видимых движителей или крыльев.

— И что это такое? — Сестре слова брата ни о чем не сказали, и теперь она недоумевала. — Что же такого удивительного в этой машине?

— Это Курьер. Когда надо было либо кого-то отправить, или срочный груз. Или по пути что-то сбросить или подобрать, а останавливать движение на дороге — нельзя. Вместо грузового контейнера цеплялись такие машины. Это — контейнер-гондола, к ней цеплялся либо парашют, для сброса, либо планер для самостоятельной доставки. Их разгоняли по платформе и, с такой высоты, они могли покрыть достаточное расстояние. Потом планер разбирали, грузили в контейнеры с оборудованием и доставляли сюда. Были еще тяжелые варианты, на несколько, до десятка, гондол, но отсюда такой не взлетит.

— Ты хочешь сказать, что на этой штуке можно отсюда улететь? Вот только подумай — куда? — Здравомыслие сестры уберегло Арчи от попытки бросится вниз по лестнице, в поисках более надежного перехода на иную сторону. И правда — есть ли там жизнь? Что они там будут делать?

— А если ее продать? — Ничего иного пока в пушистую голову не пришло, и это казалось вполне логичным. Продать, и обеспечить себе хорошую жизнь надолго. А, если все будет хорошо, добиться влияния тут, и вернуться наверх, отомстить за родителей. Как ни странно, про их судьбу самец вспомнил лишь теперь.

— Ты совсем дурак? Сразу станет ясно, где мы это нашли, и никто платить не будет. Приведем один раз — и удавят по-тихому. Ты только представь, сколько всего может быть тут — от оборудования и технологий до схем и знаний. Наших родителей убили за меньшее. — После слов сестры самец ощутимо вздрогнул. Ведь она была права. За одни сведения о станции могут убить.

— И что нам делать, молчать? Сделать вид, что мы ничего тут не нашли?

— Сейчас — как можно больше разведать. Может, тут тоже все рабочее или полезное давно снято, и это место никому не нужно. Тогда можно будет сюда переехать обитать. — Кали прекрасно понимало, насколько слабо звучат ее слова. Контейнер, целая система освещения, пусть и без энергии. Даже автоматика — и та сработала. До этого места еще никто не добрался. А значит, за него может начаться самая настоящая война, даже если на складах ничего нет. Просто за огромное пространство вне подземелий.

Транспортная станция.

— Давай осмотрим еще один коридор, и двинемся обратно? — Предложение Арчибальда было разумным. Бродить тут можно долго, но лучше подготовится. К примеру, взять с собой продукты.

— У встреченных в вентиляции было вполне хорошее снаряжение, — вдруг сказала Кали. И замолкла, поняв, что просить, или покупать, снаряжение очень опасно. Та же Серра может вежливо предложить поделиться. А как такие делят — она помнила по судьбе родителей.

— Вряд ли это хорошая идея, — высказал ее опасения брат. — Не говоря о стоимости, могут появиться вопросы, зачем оно нам.

Еще раз посмотрев на недосягаемый сейчас противоположный склон ангара-ущелья, аниото снова шагнули внутрь. Вниз идти будет легче, и их путь снова лежал вверх по лестнице. Следующая дверь оказалась намного ближе. И то, что она была в боковой, по отношению к прошлым, стене, намекало — ведет она совсем не в ангар.

— «Четыре-дробь-минус четыре» — прочитали надпись, а точнее, догадались по соотношению пройденных маршей. Дверь открылась, ожидаемо, не на балкон, и не в ангар, а длинный, и так же темный, коридор. Помня про сюрприз на лестнице, аниото переступали порог с прищуренными глазами. Ничего не произошло. Или тут не было автоматической системы, или питание было единым. Несколько шагов, и в сторону уходит еще один коридор.

— Он идет внутрь комплекса, — Арчи, оценив их положение, решил идти дальше вдоль стены. — А мы сейчас движемся обратно, как раз к башне.

— Думаешь, мы к ней выйдем? — Еще несколько шагов, и впереди идущая Кали натыкается на дверь. Аккуратно толкнув ее, самка прищурилась от, показавшегося теперь ярким, света. А ведь ничем от освещения в цехе, в котором аниото проводили большую часть времени, оно не отличалось. Те же световодные потолочные панели. Разве что расположены они не на высоте в несколько их ростов, а на привычном по «верхнему городу» уровне потолка.

— «Выход четыре», и почему меня это не удивило? — Арчи в первую очередь прочитал надпись над дверью. Коридор, когда-то блиставший чистотой, был весь в пыли, и следы их обуви прекрасно виднелись у двери.

— Зато видно, что кроме нас тут давно никто не ходил. — Повернувшись к пересечению трех путей, Кали задумалась. «Этот, скорее всего, ведет к очередному балкону», ведущий в сторону стены ангара коридор был отброшен. «Этот — дальше, вглубь горы», — служивший продолжение первого, коридор так же был оставлен «на потом».

— Идем дальше, обратно к башне? — Озвучила самый разумный вариант, с ее точки зрения, самка. Брат молча кивнул, теперь двинувшись первым. Коридор не менялся. Более-менее равномерное освещение, со стороны внешней стены — редкие проходы. «Наверняка, там идет очередной балкон, и чтобы в случае беды не бежать несколько сотен метров по нему, сделаны такие выходы, с определенным шагом», — размышлял самец, мысленно строя схему этого комплекса.

На внутренней стене коридора периодически были двери. Открыть их аниото даже не пробовали. Отсутствие ручек и небольшие «кнопки» электронных устройств намекали — без восстановления питания и нужной карты, или кода, их не открыть. Или же это обычные дверные звонки, а сами они путешествуют по жилому этажу. Воспоминания о содержимом тамбура в цехе уничтожало на корню любопытство.

— Мы примерно полпути обратно прошли, странно все это. Ни схемы, ни надписи, — самец никак не мог понять, что же это за помещения такие, пока коридор не перекрыла очередная дверь. Толкнув, убедились — открывается она так же легко.

— «Сектор выпуска. Архив», что за бред? — Надпись над дверью никаких пояснений не принесла.

— Кали, я знаю не больше твоего. Давай решим, куда нам дальше, обратно, или продолжим осмотр? — Эта дверь оказалась в конце коридора. То есть путь отсюда вперед был лишь один. И вывел он аниото к их цели.

Казалось, ничего в коридоре не изменилось. Те же стены, та же пыль. Только остатки растений в керамических горшках показывали — живые бывали тут намного чаще, чем в прошлом коридоре. А каждая дверь, кроме номера, зачастую имела и название.

— «Аппаратная один», «Серверная двенадцать», это все не то… Как же должно быть? — Читая надписи на дверях, бормотал Арчи. Название нужного помещения и должности вылетело у него из головы. Планы, в Башнях, хранились у Главы — либо Башни, либо клана, если клан контролировал несколько строений. А где они хранились раньше, упоминали при нем пару раз, и то мельком.

— Нет, не у начальника. Ни участки, ни всего комплекса. И не в архиве. Да даже если и там — нужен ключ. Не начальник службы безопасности. — Бормотал под нос себе самец, пытаясь выудить нужное из памяти. Как обычно, в таких случаях, необходимый кусочек памяти прятался и не желал показываться. Встречались лишь обрывки и намеки.

— И кого же мы ищем? Не вариант каждую дверь открывать, согласись! — Не стараясь уже сдерживать раздражение от бессмысленных, по сути, поисков, огрызнулась на бормотание Кали.

— Не вариант, но надо найти, иначе блуждать мы будем еще дольше. — Огрызнулся в ответ брат, не переставая перебирать в памяти должности.

— Инженер противопожарной безопасности, — фыркнув, Кали прочитала очередную табличку.

— Инженер, точно! Главный инженер здания! Или комплекса, — с некоторым трудом, но вспомнив, самец снова резко погрустнел. Так как не имел понятия, где может быть кабинет данного служащего. «Так, искать главный вход, или какой еще перечень — не вариант. Вход… Лестница, точно!»

— Кали, как думаешь, где тут может быть главный коридор? Со всеми лестницами и лифтами? Просто я понятия не имею, как эта башня устроена внутри. Логично, что он должен быть в центре, да? — Самец и правда, теперь не знал, куда идти. Да и сестра могла лишь кивнуть, так как ее познания в этом были даже поменьше.

— Скорее всего, он как столб, и подобные коридоры отходят от него во все стороны, — Продолжал строить предположения самец, направляясь в единственном, доступном им, направлении — вглубь комплекса.

Поверхность. Спуск No.32.

Феликс стоял у провала в земле. Иначе назвать эту дыру, из которой наверх, к огромным колесам, тянулись пучки тросов от лифтовых клетей, было не назвать. Там, дальше, стояли остовы огромных подъемников, через которые выбрасывалась пустая порода. Основные производства были под землей, и там же складировались и отправлялись грузы.

Позади было построено около полусотни бойцов. Два десятка штурмовиков-урсу, в тяжелой броне, парные. Один — со щитом и личным оружием, второй — с недавно изготовленной штурмовой винтовкой. Иначе назвать двуствольный револьвер с двумя барабанами, сошками и прикладом, аниото не мог.

Еще две пятерки аниото-разведчиков, в стандартной для «сил безопасности» Башен легкой броне, но лишь с холодным оружием. И два десятка простых бойцов, с револьверами. В большинстве — так же ину. Им не требовалось спускаться вниз, и ночное зрение кошачьих было не критично.

Часы. Еще один осколок из прошлого, тщательно хранимый и оберегаемый. Несколько больших, напольных, экземпляров было в башнях. Еще несколько, из старых, было у особо отличившихся. Награждение чем-то из работающих механизмов прошлого было традицией. У Феликса был новодел, с циферблатом размером с ладонь. Не идущий ни в какое сравнение по изяществу с работами часовщиков прошлого, он был проще, и надежнее. На руку их, конечно, не нацепит, но на поясе они держались вполне уверено.

— Время, — коротко кивнул он, и началось действие. Ину-бойцы рассредоточились, беря на прицел и входы в помещение, и выходы из лифта. Они останутся тут, прикрывать отход в случае неудачи. Разведчики-аниото скользнули вниз, идя только им ведомыми путями. Парадокс, но спускались и поднимались они быстрее, чем едущие в лифтах или идущие по лестницам.

Получив от разведки условный сигнал, что внизу все чисто, вперед двинулись штурмовики. Первая партия, спустившись, приготовилась к обороне. Щиты были нужны для создания подобия укрытий. За ними, в сопровождении второй группы, спустился и Феликс.

Своего рода нейтральная зона. Первый ярус шахт, давно выработанный. А если удить по размеру и помещениям — никогда и не вырабатываемый. Технический этаж, для ангаров, и прочего, прилегающий к лифтовым шахтам. Не было такой разветвленной сети штреков и выработок, как ниже. Сейчас — место для встреч и переговоров.

Прилегающие помещения были достаточно большими и пустыми, чтобы не бояться внезапного нападения. И в то же время — давали достаточно укрытий разведчикам. Иногда Феликсу казалось, что разведчики давно договорились между собой, и теперь активно стравливают обитателей Башен и Шахт. Чтобы не остаться без работы и заработка.

Их уже ждали. Не такой большой, но не менее внушительный отряд. Возглавляли его две знакомых, не лично, самки, аниото и ину. Позади них стояло еще пол десятка, на виду и без видимого оружия. Роль тяжелых, бронированных штурмовиков исполняли четырехлапые. Каждый в массивной броне, с укрепленным на спине монстром. По сравнению с многоствольными пружинными арбалетами двустволки в руках урсу казались мелкими.

«Говорят, что надо парочку урсу, чтобы взвести пружину этой махины». Вспомнился и виденный снаряд. Четырехгранная оперенная стрелка, с ладонь длиной, пробившая щит и застрявшая в нем оперением. Сами четверолапые так же могли из них стрелять, но с двуногим стрелком резко повышалась точность. Что может сотворить одновременный залп, думать не хотелось.

Несмотря на опасения, пришлось выйти вперед, как переговорщику. Мракус благоразумно не стал сюда соваться. Хотя, слухи о Серре требовали проверки. О ее возможностях было известно не так много, но они были велики. Кто-то предполагал, что она на самом деле является правителем «подземного царства». А все остальное — ширма, чтобы не рушить слоившийся уклад.

— Итак, зачем нас тут собрали? — Первой, как ни странно, заговорила ину. И была права — инициатива была со стороны Мракуса.

— Есть выгодное предложение. Вы же в курсе, кто недавно попал к вам? — Феликс решил проверить, что на самом деле известно второй стороне.

— И всего лишь? За две головы городить такой план? Есть же более простые, и привычные, пути, — ину явно занималась тем же. Проверяла, что известно ему. «Так может длиться очень долго».

— Эти головы нужнее будут вам, и вместе с телами. Желательно — живые и здоровые. — Феликс решил зайти сразу с козырей. Показать, что судьба беглецов важнее Серре и ину, чем ему и Мракусу. На несколько секунд установилась тишина. Каждая из сторон перекладывала пазл по-новому. Или делала вид, что этим занята.

— Итак, ему надо что-то, что есть у нас. И взамен он предлагает побороться, потом, за место под солнцем? — В голосе Серры сквозила ирония. Она знала нижние уровни очень хорошо, и не могла предположить, что из известного так может заинтересовать тигра. А значит, он разузнал нечто. «Когда кто-то о твоих владениях знает больше тебя — это позор».

Феликс сейчас находился в очень опасной ситуации. Лично ему не угрожало ничего. Но переговоры, которые планировались как быстрые, теперь заходили в тупик. «Значит, эта цена для них — маленькая? Что же еще предложить, не самцов же…» В то, что Серра и ее люди не знают о транспортном узле, не верилось.

«А ведь все может быть проще. Они и правда могут не знать. Когда-то эти сведения были скрыты, и теперь у них нет данных. Это будет эпический провал. Потому что они начнут рыть землю в поисках ответов. И найти его раньше. Остался один вариант, и если он провалится — лучше к Серре в гарем, чем обратно к Мракусу».

— Есть сведения о запечатанном, и не открывавшемся долгие годы, резервном складе. С целым аварийным запасом. Вы понимаете, что обмен вполне равноценен.

— О, и что же на складе ценного такого, за что можно променять жизнь наверху на катакомбы? — Тон самки не изменился.

— На складе обычный товар. И кто сказал про обмен? — Феликс блефовал. На транспортном узле, конечно же, есть склад. Но он не самое ценное. С другой стороны — раньше рудник добывал нечто важное. И там, во внешнем мире, можно будет его продать. А значит — транспортный узел надо контролировать. Бойцов не оставить — значит, надо оставить союзников по выгоде.

В отличие от Мракуса, Феликс не был одержим идеей вырваться отсюда. И мыслил здраво, на несколько ходов вперед. В какой-то момент самец осознал — идеи тигра до добра не доведут. По крайней мере самого Мракуса — точно. И начал свою, осторожную, игру. Разведка добывала данных намного больше, чем он докладывал. Пришел час выйти на сцену самому. Скормить Мракуса этим одержимим самочкам. Повесить на него все неудачи, в случае чего. И, в итоге, оказаться там, снаружи, не с обрубленными мостами, а с крепким тылом.

Административно-жилая башня No.12.

Тигр сидел в своем кабинете, и ждал возвращения «адъютанта». Расположенный на верхних ярусах административной части башни, кабинет предоставлял все удобства. Вплоть до лифта в жилые апартаменты хозяина многими ярусами ниже.

Саму башню, типовую, можно было разделить на шесть условных уровней. Самый нижний, подземный, был техническим. И относился к шахтному хозяйству. Над ним — технической уровень самой башни. Включая ангары для транспорта, склады, холодильники и прочие системы. Еще выше был хозяйственный ярус, со столовыми, кухнями, прачечными и прочим. Затем шли жилая и административная зона. Над которым был еще один технический ярус. С выходами вентиляции и световодных магистралей.

Каждый ярус занимал не один этаж. А в некоторых местах и делили между собой этажи. Не говоря уже о многочисленных внутренних и служебных проходах. Теоретически, можно было обойти почти всю башню, ни разу на глаза не показавшись. К разочарованию аниото, доступа в большинство помещений это не давало. В коридоры и на этажи — да, но не в личные или служебные помещения.

Мракус, встав из-за стола, направился к неприметной дверце в стене. Комната за ней давно стала ненужной, но содержалась хозяином в чистоте и порядке. Пульт, несколько мониторов и шкафы с оборудованием. Уже многие годы темные и безжизненные. Знаний, чтобы восстановить систему, когда-то было достаточно, а вот материалов, увы, не было. Сейчас, собрав остатки систем с нескольких башен, можно было восстановить хоть что-то. Но теперь не было знаний. Имеющиеся схемы не помогали, а некоторые камеры найти не удалось совсем. То ли были хорошо спрятаны, то ли просто сняты.

Оставив наследие прошлого в покое, тигр снова подошел к столу. Разложенные по поверхности интересовали меньше всего, но требовали своего внимания. Как оказалось, власть является очень нудным делом. И чем больше власти, тем быстрее ты тонешь в бумагах, отчетах и распоряжениях.

«Вот зачем мне сравнительные данные потребления продуктов во всех башнях? За последнее время, с разбивкой по дням? Можно подумать, они сильно отличаются от тех же данных за прошлые годы? А что, если их запросить? Пусть побегают, будут занятость изображать!»

Мракуса, с его планами, куда больше интересовал выпуск оружия, пороха, патронов. А так же предоставленный недавно отчет. Арбалет, казалось, во всем проигрывавший огнестрельному оружию. Но в шахтах такой вид оружия использовался, требуя меньше ресурсов. Это первая ошибка. Хороший арбалет, тем более — многозарядный, требовал не меньше ресурсов и труда при производстве. Все дело в распространенности в прошлом.

Теперь перед ним лежал сухой отчет об испытаниях оружия, с внушительным списком недостатков. Тигру предстояло определить, какие из них требуют исправления, а с какими придется мириться.

«Так, используемый снаряд. Нет, оставляем, возможность использования снарядов противника перекрывает недостатки. Отсюда и увеличение размеров. Применение стандартной схемы с дугой вместо пружинного принципа? И даже есть многозарядные варианты, даже два? Нет, второй. Первый заряженным не поносишь — снаряды выпадут».

Не заметив, Мракус отвлекся от давящего чувства ожидания. Новая игрушка увлекла его внимание почти полностью.

Транспортная станция.

Коридоры, повороты, перекрестки, небольшие залы. Только по меняющимся надписям на дверях было заметно, что аниото двигаются. А не ходят по кольцу. Идя все время прямо, они прошли бы дальше. Но Арчи отвлекался почти на каждом перекрестке, изучая ближайшие двери.

— Слушай, мы бы уже давно нашли план, и знали куда идти. Но тебе простые пути видимо, совсем не по нраву? — терпение кали закончилось давно, и такая фраза сопровождала каждую задержку. На недовольство сестры самец лишь отмахивался, обещал больше не делать, и забывал про это на следующем перекрестке.

Двустворчатая дверь в конце очередной секции намекала на изменения. За ней коридор заканчивался. Немаленький холл, с рядом подобных, двустворчатых, дверей. Несколькими раздвижными дверьми лифтов. И теми же пустыми стенами. Ни надписей, ни ожидаемых схем. Даже та дверь, из которой они вышли, имела лишь номер «пять».

— И что теперь делать? — пройдясь по холлу, Кали подошла к странному, наклонному, столу. — Кажется, я нашла твою схему, но она нам не поможет.

Ряд кнопок по краям центрального экрана намекал на предназначение. Выбор чего-то на экране. Подбежавший самец попытался нажать на одну из них, и ничего не произошло. Снова. То, что сестра приняла за кнопки, оказалось лишь декоративным украшением. Нажатия и постукивания по самому экрану так же не принесли результата. Злобный пинок так же остался без ответа.

— Итак, возвращаемся? — Затея явно оказалась провальной. Только время потратили, а могли уже часть пути домой проделать. И потом быстрее покушать. К тому же, Кали поймала себя на переживании за четырехлапого. Все же тот, в меру своих сил и возможностей, заботился о них.

— Да, захватить бы что-то небольшое, — не дожидаясь ответа, самец шагнул к ближайшей двери в коридор. И через миг выскочил из-за нее, сбив с ног сестру.

Причина открылась быстро. Сразу за дверью стена была в странных, круглых, отверстиях. И выделяющиеся на стене и полу, даже под слоем пыли, полосы. Не оставалось сомнений в происходящем когда-то в этом месте. Идти по следам волочения тел не хотелось.

— Может, все же проверим? — Жуткое прошлое оставило следы, казалось, везде. И вопрос «почему тут?» не желал покидать голову. Не говоря ни слова, аниото пошли по следам. По пути попалось еще пара таких мест. Но теперь со следами явных боев — баррикады были просто растащены к стенам.

— Похоже, там и правда редко кто появлялся, — Кали не видела другой причины чистоты пройденных коридоров. Заглядывать в комнаты по пути желания так и не появилось.

Следы привели в еще один холл. Одной стены в нем не было, ее заменял небольшой, по пояс, парапет. За которым виднелся провал, слабо освещенный откуда-то сверху. Подойдя ближе, стала видна противоположная стена провала, обычная скала. Когда-то просто решили не заливать щель между стеной башни и скалой, и не делать там перекрытия. Несколько ярусов вверх и вниз, с подобными балконами.

— Наверняка, раньше это смотрелось грозно и красиво, — тихо, опасаясь эха, сказал Арчи, против воли всматриваясь вниз. Долго думать, почему следы вели сюда, не требовалось.

Кали представила, как убитых и раненых, не различая, тащат по коридорам. Подтаскивают к парапету. И просто сбрасывают вниз. Не делая различий. В ее фантазии это происходило, почему-то, в полной тишине. А, чуть наклонившись, она услышала снизу тяжелое дыхание, и периодически раздававшийся шепот.

— Слышишь? — тихо спросила она у брата. Мысль о галлюцинациях даже не пришла ей в голову.

— Что-то работает, — так же, почти шепотом, раздалось в ответ. Только теперь Кали осознала — это не дыхание и не шепот. И правда, откуда-то явно доносился звук работающего механизма.

Обогатительный цех No.172/4.

Четверолапому было, банально, скучно. Ни работы, ни, какой-никакой, компании. С одной стороны — его ничто не держало, можно было пойти, погулять. Может, даже позлорадствовать над все еще тянущими вагонетки собратьями. Но что это даст? Он понимал, что ничего.

Будь у него в детстве семья, или ее подобие, он понял бы эмоции. Держись он в компании с остальными, так же разобрался бы в себе. Но сейчас сравнивать было не с чем. И чувство тревоги и волнения «за своих» он расшифровать не мог. Именно эти эмоции и держали его сейчас на месте. Оставалось только прохаживаться по помещению, периодически поглядывая на вентиляцию. Прислушиваться к звукам, доносящимся оттуда.

Несколько ударов, раздавшихся там, заставили напрячься. Затем скрежет, словно кто-то пытается расковырять небольшую щель прутом. Затем — снова тишина.

Он не видел, две троицы разведчиков пытались скрыть закрытые пожарные клапаны. Сильно шуметь в тоннеле вентиляции было глупо. Да и оборудования с собой не было. Чего не сказать об оружии. Они готовились к бою, но не добрались до места. Попытки расшатать, или иначе сдвинуть с места клапаны, не удалась.

Забив, со своей стороны, пару клиньев, команды двинулись обратно. Не отступать и докладывать, а за баллонами с газом. Отступать так легко внизу не умели. Это потребует времени, но даст результат с гарантией.

Четверолапому оставалось только ходить по помещению, не имея возможности что-то сделать. Ни помешать неизвестным, ни, даже, выяснить, что там происходит. А аниото так и не возвращались. Где-то в глубине сознания начала появляться мысль, что они уже сбежали.

В том, что за пределами коридоров, известных ему, может быть что-то интересное, верилось слабо. Их исследовали не одно поколение подобных личностей. С большой вероятностью, все было уже найдено. Пример с его жильем, и лежащий перед ним второй мотор, наверняка, были исключением из правил. Ведь все остальное в цехе было разобрано задолго до повторного открытия.

Рыкнув недовольно, Жути принялся выбирать из хлама более-менее ровные полоски металла. Даже тот факт, что ни один из кусков не дотянется до крыши балкона, не останавливал его. Требовалось что-то делать. Хотя даже пальцев, чтобы собрать сложную конструкцию, у него не было.

Надолго его не хватило. В свое время куски бросались, как попало. А затем он сам, расчищая проходы, еще увеличил несколько куч. И теперь аккуратно вытащить кусок было почти невозможно. Почти все было зажато другими кусками.

Взгляд упал на обвалившуюся, в первый день присутствия аниото, лестницу. Задумался, осматривая стены и сам балкон. Ступать на лестницу он опасался, а вот попытаться обрушить весь балкон, превратив его в подъем, мог попробовать. Выяснить только, как и чем он закреплен. Не может быть, что конструкция монолитна со стенами.

Он оказался почти прав. Под полом балкона проходило несколько балок. Но они были закреплены на стенах. Снова четверолапому было их ни достать, ни выковырнуть из стены. Вариант «выйти и пойти вдоль вентиляции» тоже был нереален. Не знал Жути, как идет внутри стен труба, и когда она отойдет в сторону от коридора, и хорошо это понимал.

Оставался открытым второй вопрос. Его, вроде как, знали. И вполне могли явиться и через главный вход. «А может, и явились? Просто решили не ломиться в наглую, а попасть с двух сторон? Или это разные группы?» От перечисления предположений легче не становилось. Взгляд прошелся по стенам, выискивая еще варианты, как подняться наверх. Рельсы крана так же, наверняка, хорошо крепились на стенах, выдерживая нагрузки побольше, чем один четверолапый.

Все сводилось к одному. Попасть наверх, без посторонней помощи, ему невозможно. Если он не превратится в гения, и не найдет очевидного решения. Взгляд скользнул по бассейну. Этот вариант так же отпадал. По причине неизвестности, решеток и чего угодно еще. В самом водостоке, и в его конце.

Про систему аварийного перекрытия водотока он не знал. Даже зная, не смог бы воспользоваться, так как включалась она централизовано. И управления из цеха, теперь, не имела. Пульт, включающий механизмы в ручном режиме, находился на балконе. К тому же, затапливать собственный дом? Это только в крайнем случае. Но взгляд каждый раз возвращался к листам железа, которые можно закинуть в бассейн, в надежде на перекрытие выхода. Жути решил так поступить, если услышит еще подозрительные звуки из вентиляции.

Поверхность. Спуск No.32.

В строе подземных жителей началось странное шевеление. Переговорщики с поверхности насторожились. А после все, и даже Феликс, оказались удивлены принесенным агрегатом.

Небольшая коробка, к которой крепилась катушка провода. На коробке покоилась изогнутая трубка, и пара небольших лампочек. Наверху телефонные аппараты были куда проще, пластиковые трубки с кнопками. И АТС поддерживались, по возможности, в рабочем состоянии. Но их можно было пересчитать по когтям одной руки. Все чаще АТС заменяли телефонисты, соединявшие абонентов напрямую.

Тут же, наверняка, такой системы и не было. Телефонист, грубые, прочные контакты и штекеры. Все это под землей, наверняка, работало лучше, чем автоматика. А еще вероятнее — было, при создании Рудника, куплено у военных. «Оборудование для полевой телефонии» — архаизм, но по уставу и нормам полагался, в нагрузку к рациям и спутниковой связи.

Сейчас на коробке ровно светилась одна лампа, и мигала — вторая. «Первая — наличие энергии, для связи, а вторая — входящий вызов», — если аниото правильно помнил рассказы старого связиста, под настроение рассказывающего подобные мелочи. Просто чтобы убить время во время скучных обходов, в не столь далекой юности.

Ворх подняла трубку, три раза, с разным промежутком, стукнула по нижнему краю трубки, и поднесла ее к уху. Странно смотрящийся деревянный наконечник на трубке, да еще и резьбой украшенный, плотно прижался к ее уху.

«Теперь ясно. У каждого — «свой» телефон для таких случаев. Чтобы никто вокруг не услышал, и с той стороны не надо было кричать». — Такой подход Феликсу понравился больше, чем плотно прижимание стандартной трубки к вывернутому уху.

Немного подумав, Ворх отбила сложную дробь по трубке. Самцу оставалось только удивляться паранойе. В важности известия сомневаться не приходилось, раз его не передали посыльным. Но и узнать он ничего не узнал. Ворх кивнула Серре.

— На чем мы остановились? На складе. Точнее, на условиях, при которых вы получаете к нему доступ. — Феликс, после слов самки, мысленно ругнулся. Он то положение склада не знал. Да и сам Мракус лишь предполагал, где находится выход на поверхность.

— Стандартные условия, такие как безопасный проход и безопасность места, думаю, не стоит обсуждать. — Требовалось тянуть время, пытаясь теперь выстроить линию поведения. Звонок мог быть как спектаклем, так и неожиданной новостью.

— Конечно, не стоит. Но надо знать, в каком направлении двигаться. Безопасность во всех подземельях никто не сможет обеспечить физически. — Серра с интересом наблюдала за реакцией второго переговорщика. Изначально было подозрение, что с этим этапом не все так гладко. Вряд ли их намеревались нагло обдурить. Вероятнее, что и сами, на поверхности, понятия не имели, где точно вход. Максимум — расположение склада на плане каких-то коммуникаций, без точного пути к входу.

И теперь следовало убедиться, что из сказанного — правда, а что просто разыгравшаяся паранойя. Вряд ли Мракус настолько самоуверен, что решится на силовой вариант решения. Опыт прошлых попыток никуда не делся.

— Направление? Где-то там, — картинно махнув ладонью куда-то в сторону, Феликс усмехнулся. — Точнее, без карты, не скажу. Вы же тут рыли ходы все эти годы.

Наступил очередной момент шаткого равновесия. Всем понятно, что никаких подсказок о направлении поисков не будет. Ни точного расположения от обитателей поверхности, ни карт проходов от обитателей шахты. Все эти переговоры казались бессмысленными, если бы не сам их факт. Сама попытка, в очередной раз, договориться на равных условиях.

И Мракус, и Серра, по сути, были в равных условиях. Их амбициям было тесно в рамках известного мирка. И даже подчинение его второй половины не спасет надолго. Обитатели штолен так же искали все, что осталось от прошлых времен. Иногда это находилось. А некоторые места так и остались не найденными. Транспортная станция, сейчас, была одним из таких мест.

Казалось, что сложного найти место, к которому должны сходиться все пути? И правда, пути туда вели. И были перекрыты. Банальных завалов, камнями, не было — древние строители устроили все изящнее. Несколько шлюзовых отсеков были просто затоплены. Один из них, давно, вскрыли. Потеряв два удобных штрека, которые так же залило.

Больше такие двери никто не рисковал открывать, выискивая обходные пути. Неудачно. По странной приходи, схемы вентиляции остались наверху, и обитателям штолен приходилось открывать их заново, опытным путем. От ствола наверх к стволу, оставляя ведущие в сторону пути «на потом». К тому же разные личности любили перекрывать тоннели, защищаясь от вторжения.

По сути, Серра была первой, кто контролировал почти весь «нижний» мир. Лично и через преданных заместителей. Все было проделано относительно тихо, и когда вскрылась правда об истинной хозяйке, менять что-либо было поздно. Наиболее боеспособные или уничтожены, или примкнули к победительнице. К тому же, аниото хватило ума оставить всем видимость свободы. Ведь она просто следила за общим порядком, не суя нос во внутренние дела кланов. А шпионы — у кого их нет?

— Я думаю, пора переходить к предметному разговору. Численность отрядов — это первое. А так же обсуждение списков. Все, что жизненно необходимо, должно быть отделено от остального, — получив перед этим кивок от Серры, Ворх перехватила инициативу. Аниото едва сдерживала разочарование. Большинство надежд оказались напрасными. Все тут могла решить и ее заместитель.

Транспортная станция.

Попытки броситься вниз никто из аниото не предпринял. Это слишком глупо. Основной цели, сейчас, они не достигли. Ни планов, ни схем не нашли. Даже не имели понятия, где они относительно основных помещений. Только общее направление и примерный путь наверх.

— Думаю, лучше нам вернуться назад. И в следующий раз вернуться сюда с припасами, — прислушиваясь к нараставшему чувству голода, который уже не заглушала жажда познания и интерес, поставила точку в тишине самка.

Арчи, вздохнув, не мог не признать ее правоту. Ходить тут можно не один час, и лучше делать это с запасом еды, и минимальными удобствами. Мысленно он даже список составил, что надо с собой взять.

— Одеяла, сменная одежда — это не должно вызвать подозрения. Фонари — уже вызовут, те места были прилично освещены для нас. Припасы. Вода… Нет, не думаю. Тоже вызовет подозрение, — бормоча под нос, следовал за сестрой. Которая, не особо заморачиваясь, шла по следам в пыли.

— И начать следует с наиболее пыльных мест. Выход на поверхность должен быть ближе всего, — продолжал бормотать он, пока его не прервала тихим фырканьем сестра.

— А может наоборот? Там, где пыльно — там спокойно. Ничего ее не сдувает. И выхода там нет и близко. Сам вспомни. — Все, что находилось в комплексе, за годы пришло в негодность. Или даже стало хламом. Но никак не рассыпалось в пыль. Но и на спуске особой пыли не было — ее уносило воздухом, что двигался.

— Но ведь это и странно. У нас дома пыль тоже появлялась, даже в плотно закрытых комнатах. А тут — словно кто-то уборку делал, — последние слова заставили по-другому взглянуть на весь комплекс.

«А что, если и правда, тут есть третья, или даже — четвертая сторона. Первая — обитатели поверхности, вроде нас. Вторая — обитатели верхних ярусов. Третья — те, кто создал мир внизу. И четвертые, которые вряд ли будут рады нежданным гостям».

— Значит, нам надо как нужно быстрее уносить отсюда хвосты. — Не тратя время на разглядывание дверей, аниото двинулись обратно. В глубине души готовясь к встрече.

Все обошлось. Или у них разыгралась фантазия. Или обитатели этого места не готовили им встречу. По лестницам разведчики уже спускались быстрым шагом. По пандусу, где позволяла ширина, даже бежали.

Импровизированная лесенка оказалась на месте. Возвращение обратно в вентиляцию так же прошло без особых проблем. Не больше, чем при обычном использовании такой кустарной лестницы. Саму конструкцию тоже затащили в вентиляцию, уложив там на пол. И двинулись обратно.

Обогатительный цех No.172/4.

В цехе не происходило ничего примечательного. Никто не пытался подойти к входу. Никто не шумел в вентиляции. Шума там, откуда когда-то вывалились аниото, так же не было. Пара листов поцелее и поровнее были перетащены. К остальным предметам, как и ко всему остальному, было не подобраться.

Когда из вентиляции раздались шаги, четверолапый напрягся. Оказалось, напрасно — вернулись, довольно грязные, Арчи и Кали. Пусть их имен он не запомнил, а назвать по-своему не мог. Так как не говорил.

Спустившись, и быстро приведя себя в порядок, насколько это возможно при наличии холодной воды, брат с сестрой направились к сумке. Только дойти им не удалось. Четверолапый, перекрыв дорогу, явно пытался им что-то пояснить. Пояснение было примитивным. Указать на вентиляцию, и затем провести когтями по полу.

— И что это значит? Кто-то лазил в вентиляции и шумел? — Кали не видела иного пояснения.

— Что теперь делать? — Казавшийся надежным убежищем, цех превратился в почти разрушенное убежище. Сделавший шаг в сторону «входа» Арчи был остановлен сестрой.

— Успокоился. Как раз теперь бежать нам не надо. Мы ничего не знаем, не подозреваем. И надо запастись тем, чем и планировали. Значит, теперь мы кушаем, берем сумку, мотор и идем. Отсюда. Скорее всего, мы уже не успеем вернуться.

Жути смотрел на это все с каменной мордахой. Он просто не понимал, о чем говорили аниото. Те так же это поняли. Арчи направился к воде. Даже если что-то рисовать, то у воды, чтобы потом смыть.

— Вот, смотри, — оглянувшись, чтобы убедиться в наличии слушателей и зрителей, в мордах Кали и Жути, самец принялся рисовать.

— Это — цех, — мокрый палец начертил квадратик. Или что-то подобное. — Это — вентиляция, — от квадрата потянулась линия. И закончилась большим контуром неправильных очертаний. — За ней — свобода. Понимаешь?

Как пояснить такое понятие? Это не еда, не деньги, или их аналог. Помещения — так же не подойдут. Почесав голову, а затем и шею, Арчи вздрогнул. Пальцы наткнулись на ошейник, про который он и думать забыл.

— Понимаешь? — показав на ошейник, на себя и Кали, на самого четверолапого. На отпечатки сбруи у того на шкуре. Затем показал, как выкидывает что-то в сторону. — Там этого нет, ни ошейников, ничего.

По внешнему виду четверолапого было трудно понять, понял ли он весь этот спектакль одного актера. На большее фантазии у самца не хватило. И он продолжил пояснять.

— Чтобы туда попасть, надо еще вещи. — От квадрата пошел другой путь, уткнувшийся в кружочек. В котором аниото нарисовал один из значков местной валюты. А затем, обернувшись, указал на лежащий чуть в стороне двигатель.

— А затем мы пойдем сразу туда, так что надо собрать вещи. — Палец перечеркнул квадрат цеха, соединив круг и неправильный контур волнистой линией. Аниото снова рассчитывал на удачу. На возможность попасть в вентиляцию дальше, по дороге, из свободного места. Там же сходилась не одна шахта. Просто надо понять, в какую сторону идти.

Самец еще раз, пальцами, «прошелся» по схеме. Мотор — рынок — коридор — свобода. И замер, ожидая ответа, хоть какого-то, от четверолапого.

Административно-жилая башня No.13.

Мракус стоял у одной неприметной, технической, дверцы. Сейчас она была открыта, вокруг проема установлена сложная конструкция с несколькими крюками. Веревки от них шли вниз, в вентиляционный ствол. Вокруг него стояли бойцы.

Отправив Феликса вниз, с небольшим отрядом бойцов для переговоров, тигр ждал. Не только ответа от адъютанта. Ответов о готовности своих отрядов. Самолюбие и амбициозность Феликса сейчас сыграли против последнего. Мракус не доверял никому.

Теперь, стоя у входа и наблюдая, как передовой отряд спускается вниз, он поправил привычную броню. Та не была новой, проверенная и привычная. В этом стволе последний раз видели его дорогую жену. А значит, он может попасть отсюда вниз. С небольшой армией.

Его очередь. Туда спустились уже четыре группы разведчиков. Каждая по пять особей. И они должны выяснить, куда двинулись беглецы. И, в случае чего, приготовить путь для большого отряда. В сопровождении четырех бойцов он скользнул по тросу вниз. Дальше оставалось лишь идти по оставленным беглецами следам. И меткам разведчиков.

«Рыночная площадь».

Компания из Кали, Арчи и Жути двигалась по коридорам в сторону «рыночной площади». Не так давно аниото шли тут, глядя по сторонам с любопытством. Теперь же вся троица смотрела по сторонам с осторожностью. Пусть обыватели и случайные прохожие относили это на счет ценного товара. Подручные Серры, вполне, могли сделать правильные выводы.

Опустевшая пещера, с более тусклым освещением, в которой было в разы меньше народа. Аниото могли подумать, что попали в неурочное время, но запнувшийся четверолапый и сам был явно удивлен. Немного расслабившись, они сразу вышли из штрека, и теперь были на виду. Попытка отступить обратно привлечет больше внимания, чем простой спуск вниз.

Так троица и сделала. Брат с сестрой, не разбирающиеся в реалиях этого мира, молча следовали за Жути. Тот, как и в прошлый раз, двинулся к одному из «магазинов». Арчи успел заметить, что их прошлое место обмена было темно. Отойти далеко от входа никто не успел.

— Кто пришел, — незнакомый голос самки раздался сверху, со следующего яруса. Пара ламп загорелась неподалеку от троицы, превращая, даже для аниото, окружающий пейзаж в темную неизвестность. Только тихий лязг и шарканье намекали — пещера была не так пуста, как показалось сначала.

— А что, все закрылось? — Удивленно спросила Кали. Она понятия не имела, с кем разговаривает сейчас. Кто стоит за этим на самом деле, было ясно и так. Серра и Ворх.

— Конечно. Скоро тут все опустеет, никто не желает словить шальной болт. — Сверху раздалось едва слышимое гудение. — Ой, вы не знали? У нас тут война намечается. Из-за вашей парочки, судя по всему.

Шокированные Арчи и Кали молча замерли. Сверху донеслись короткие фразы.

— Самум. Здесь. Все трое. — Затем последовала пауза, и короткий металлический лязг.

— Вы идете с нами. — Никому из троицы спорить с незнакомкой не хотелось. Несколько включившихся ламп, сильнее осветивших пещеру, отбили это желание окончательно. Пещера теперь наполнялась вооруженными существами.

«Они что, все нас ждали?» — наблюдая за выходящими из ниш бывших магазинов бойцами, думал самец. Электродвигатель был благополучно забыт на полу, а компания, под конвоем, двинулась в один из проходов.

Поверхность. Спуск No.32.

Демонстративно разворачиваться и уходить, оставив дела на заместителей, Серра не стала. Полномочий Ворх вполне хватало, чтобы решить все вопросы, но аниото рассчитывала на новые сведения. По этой причине она и пришла сама. Ответ ину по телефону она тоже поняла.

«Одной проблемой меньше», — самка прислушивалась к разговору, в котором не было ничего нового. Каждая из сторон юлила, пытаясь не выдать случайно информацию, и не показать своего незнания. Это все было привычно и долго.

«Долго… Ах ты кошак драный!» — Несмотря на весь свой опыт и ум самка проморгала такой очевидный вариант. Часть сил будет отвлечена на переговоры, как минимум, Ворх будет тут же. Сама Серра будет ожидать результата. И может упустить проникновение небольшого отряда.

Связь в пещерах была исключительно проводной. Можно даже сказать — стационарной. Переносные телефоны снабжались катушками. Общей системы «громкой» тревоги тоже не было, в старых штреках это опасно. Да и провода можно использовать рациональнее. Самка медленно подошла к стоящему на катушке телефону.

Доверять интуиции и предчувствиям она научилась давно. Пусть и перепроверяла подозрения традиционными способами. Сейчас она этим и собиралась заняться.

— Общий опрос, — раскрутив магнето, спокойным голосом произнесла самка. Теперь оставалось ждать. Система опроса была «древовидной». От пяти до десяти постов контролировали область. Областей было восемь. Сейчас каждый дежурный по области обзванивал посты, после чего сделает первый доклад.

Как и ожидалось, в половине зон ответили не все посты. Это было в пределах нормы. Один-два поста могли не отвечать по объективным причинам. Сейчас их заново обзвонят, и скажут результат. Не будет ответа — отправится проверочный отряд. Самое большее, через полчаса у нее будет вся информация.

— Ты ничего не желаешь сообщить? — Серра обращалась напрямую к Феликсу. Тот удивленно смотрел на нее, не до конца понимая вмешательство в торг. У самца не было, как у местных, связи с поверхностью. И что-то уточнить у Мракуса он не мог физически.

— Я уже все сообщил, — стараясь выглядеть как можно спокойнее, обвел взглядом помещение. К счастью, каких-то подвижек в расположении иной стороны он не заметил. Обвинять самок в излишней подозрительности он не мог. Слишком большая цена, почти легендарный приз. Сам он тоже не доверял тигру.

Обогатительный цех No.172/4.

За те несколько дней, что прошли, в вентиляции ничего не изменилось. На стенах осталось несколько засечек от осколков, в пыли отпечатались следы брата с сестрой, и даже несколько капель крови. Или грязи — определить на глаз было невозможно.

Путь закончился у выбитой решетки, с которой уже свисал канат. Разведчики не только все осмотрели, но и подготовили для остальных. Снова спуск, теперь уже под углом, чтобы не упасть в воду.

— Какое уютно местечко, — ехидно произнес тигр, осматривая помещение. Следы проживания были весьма заметны. Но больше внимания привлекал открытый проем над балконом управления. Из вентиляции он был виден прекрасно, не закрытый конструкциями. Разведчики уже поднимались наверх, готовясь к бою. Пусть и по одному, не рискуя нагружать лестницу.

— Чисто, — раздалось несколько раз с разных сторон. Пара разведчиков уже скрылась в вентиляции, остальные потихоньку поднимались сначала на балкон, и выше. Оставаться тут, и оставлять отряды прикрытия, Мракус не собирался. Вместо этого в вентиляции было оставлено несколько бомб. В их надежности, справедливо, тигр сомневался, но это было лучше, чем ничего.

Скрываться отряд больше не планировал, передвигаясь по вентиляции с максимальной скоростью. И не расслышали возни с другой стороны закрытого аварийного клапана.

Вернувшиеся обитатели средних уровней были осторожнее. И, подтянув баллоны с газами, сначала прислушались. Пусть и приглушенный, шум говорил о множестве существ. Даже если аниото умудрились поднять наверх четверолапого, столько шума не должно быть.

Самый мелкий и юрки из местных, как можно тише, двинулся обратно. Там, в шахте, стоял телефонный аппарат, по которому можно связаться с центральным постом. Оттуда уже передадут инструкции. Пилить металл никто не стал, перенастраивая горелку на широкий факел. В небольшом, относительно, тоннеле это станет оружием пострашнее арбалета или револьвера.

Поверхность. Спуск No.32.

Телефон снова сработал. В этот раз Ворх слушала внимательней, не ограничившись перестуком по трубке. Ину показала аниото непонятный пришельцам с поверхности жест. Бойцы, дернувшись к оружию, замерли и успокоились. Никто с противоположной стороны не пошевелился.

— Переговоры окончены. — Отрезала Серра. — У вас два варианта. Или убираетесь, или сдаете оружие и идете за нами.

Последнее не входило в стандартные сценарии завершения переговоров. Обычно, при неудаче, стороны мирно расходились. Сражений в такие моменты почти не бывало. Даже полное уничтожение одного из отрядов не давало возможности продвинуться дальше — за годы оборона каждого из таких мест обзавелась рубежами обороны.

Уже готовящийся развернуться и уходить, Феликс заметил движение. Кто-то спешил к нему сверху, хвост положив на безопасность и правила. За такое его могли и свои, и чужие убить.

Серра сделала такой же вывод, просто подняв руку. Все ее сторонники напряглись, но без приказа стрелять никто не стал. Нервных и мнительных на такие задания не брали.

— Феликс, там война будет. Мракус со своим отрядом исчез, тебя нет — выясняют, кто будет главным. Говорят, ты его убрал, — переведя дыхание, гонец тихо и быстро вводил аниото в курс дела. Адъютанту долго думать не пришлось.

«Все продумал. Пока его нет, все делят власть, искать его не станут. Такая наглая сшивка кланов без его хватки не продержится — на это надо годы. Мне теперь ходу назад нет, быстро найдут укромное место». — С уходом тигра наверху быстро вернется привычный расклад сил.

Единственным шансом Феликсу, при размышлении, показалось сотрудничество с Серрой. Опираясь на эти силы, и имея некоторые связи наверху, у него были все шансы вернуться во власть наверху. Или остаться тут, на достаточно влиятельной должности. Мысленно самец пошло усмехнулся, представляя методы контроля от Серры. К нему явно приставят самочку, а то и не одну, с приказом быть всегда рядом. И без права убить при подозрении. Такова уж тут специфика разделения полов.

— Сдать оружие. — Коротко сказал самец, вызвав удивление в рядах бойцов. Не доводя до возражений, решил открыть карты. Серра и Ворх явно в курсе, так как действовать начали раньше прибытия гонца.

— Мракус начал войну. Вернувшись, мы попадем в мясорубку. — За бойцов он не опасался. Предполагая нечто подобное, отряды он набирал, по возможности, из одиноких самцов. Или из тех. кто потерял супругу. Теперь перед ними открывалась неплохая перспектива, и многие из бойцов это оценили.

— Мы не предатели. Мы укрепляем позиции нашего клана, — поставил точку, под усмешки самок, Феликс.

— Наследниками тоже можно укреплять позиции, — шепнула на ухо Серре Ворх. Та в ответ тихо фыркнула, продолжая наблюдать за самцом в очках.

Дождавшись, пока штурмовики сложат оружие и щиты, ину дала отмашку своим бойцам. Обыскивать их не было времени, набор вооружения был стандартным. Только обычная винтовка или револьвер была заменена странной монструозной штуковиной. Винтовка, револьвер, тесак у одной половины. Щиты и гранаты вместо винтовок — у второй.

Быстро перестроившись, отряды двинулись вглубь подземелий. Четверолапые шли впереди, урсу-штурмовиков сопровождали остальные, вооруженные теперь револьверами, бойцы. Через некоторое время отряд увеличился, за счет примкнувшего прикрытия.

К удивлению Феликса, те были вооружены пневматическими винтовками. Плоский баллон-ранец, труба в оплетке, и винтовка. Если самец не ошибался , стрелять можно было хоть арбалетными ботами, хоть пулями. Ходили слухи и про дробовики, но это требовало сложных боеприпасов. А вот гранаты оружие могло метать. В тоннелях не требуется огромная дальность, а иногда нет место, чтобы хорошо размахнуться для броска.

Транспортный тоннель No74.

На одном из пересечений встретились две группы. В одной были Серра, Ворх и Феликс, в другой — Жути, Арчибальд и Калипсо. Для переговорщиков, ожидающих на этом месте уже больше пяти минут, встреча была ожидаема. Брат с сестрой, и четверолапый, понятия не имели, куда их ведут. В этой части тоннелей даже Жути не бывал.

Лежащая на пару уровней ниже «средних» уровней, развилка была в стороне от обжитых мест «нижнего» мира. Одна из нейтральных территорий, редко посещаемая для переговоров. И расположенная неудобно для постоянного использования одной из сторон.

В прошлом было не так. Широкий проем, следы от нескольких рельсовых путей в полу и на потолке, намекали на оживленную жизнь в прошлом. Вероятно, какая-то из перегрузочных, или сортировочных, станций. Или очередной ангар для техники.

— Ты уверена? — Без предисловий спросила Серру ину, конвоировавшая от «рынка» троицу. То, что прекрасно понимали местные, для пришельцев сверху было загадкой.

— У нас нет других вариантов. — Коротко ответив, Серра двинулась в самый крупный из тоннелей.

Прямой, он постепенно понижался. Через несколько сотен шагов перед соединенной группой вырисовалась внушительная дверь, перекрывавшая полностью сечение тоннеля. У стен тоннеля поднимались короткие платформы, высотой по пояс Арчи.

Четверолапые из отряда Серры быстро заняли оборону, перекрыв тоннель. Одна из урсу, сопровождавших троицу, запрыгнула на платформу, открывая в стене незамеченную сразу дверцу. За ней был не проход, а штурвал какого-то механизма. По кивку Ворх, с видимым усилием проворачивая его, урсу привела в движение неизвестный механизм. За что он отвечал, скоро стало ясно. Огромная дверь, медленно, начала заезжать в стену со штурвалом.

— Сухо, — раздалось с другой стороны тоннеля. Как оказалось, там тоже стояло два бойца. И теперь одна из них показывала прут, с намотанной на него тряпкой. Судя по всему, она сунула тот в открывшуюся щель.

На помощь к вращающей штурвал урсу подоспела еще одна. Больше там просто не могли стать физически. Вскоре дверь отодвинулась достаточно, чтобы заглянуть в открывшийся проем.

— Это не гермодверь. Обычные ворота. — Осветив конструкцию и проход за ней, аниото дала отмашку дальше открывать. Как только проем позволил в него протиснуться, исследовать дальше тоннель отправились несколько бойцов.

По знаку Серры дверь прекратили открывать дальше, ограничившись шириной боковой платформы. Пройти туда, не застряв, могли что четверолапые, что урсу, не говоря уже про остальных.

— Просто ангар. Пустой, — не сдерживая разочарования в голосе, к группе вернулась одна из разведчиц. Серру это не остановило, и весь отряд двинулся дальше.

Открывшееся пространство больше всего напоминало воронку. Узкий проход, перекрытый воротами, и расширяющееся пространство. Рельсы на полу отходили к одной из стен, и были частично заполнены не привычными вагонетками, а платформами. К другой стороне, по потолку, шли балки с висящими на них контейнерами.

Как реализован проход через ворота, Арчи понять не мог. Те так оставались почти полностью закрыты.

— Дальше проход, — еще одна из разведчиц вернулась, и отряд двинулся за ней. Свет пары фонарей выхватил из мрака интересную конструкцию. Больше всего она напоминала кран, с отрезком балки вместо крюка на конце.

— Депо. — Арчи потребовалось немного времени, чтобы догадаться о предназначении ангара. — Тележки двух типов, эта штука переводит их с балок ангара на основные, путевые, балки, или снимает их. — Указав, что за «штуку» он подразумевает, самец замолчал. Никому это было не интересно.

Весь отряд замер перед уходящим вдаль тоннелем. Гладкий пол, прямые стены, две балки по потолку.

— «Депо 4», — прочитала подсвеченный на стене трафарет Ворх. — И стрелка сюда.

Переведя луч фонаря на другую стену, самка замолчала. Все молча читали вторую надпись.

— «Транспортная станция. Третий док». — Озвучила Серра. — Перекрыть ворота. Выставить охрану.

Еще пара приказов, и отряд быстрым шагом двинулся по плавно идущему вверх тоннелю.

«Как глупо. Проверили несколько дверей, они были затоплены. И никто не решился проверить остальные». — Аниото улыбнулась, мысленно благодаря тигра. Из-за его действий они решились.

Транспортная станция. Мракус.

Путешествие по вентиляции было спокойным. Пусть скорость вооруженных и экипированных бойцов была ниже, чем ходивших тут аниото. Следы в пыли были достаточно четкими. То, что вентиляция работала не гарантирует идеальной чистоты.

Добравшись до конечной точки, не стали использовать оставленную кустарную лестницу. Пара опытных «промышленных альпинистов» за короткое время натянули страховку и веревочный мост. Короткий, довольно рискованный, переход, и отряд движется по пандусу в сторону ясно видимой башни.

— Все складывается даже лучше, — на ходу осматривая открывшийся вид, тигр усмехался. Теперь это все его собственность. конкурентов он не потерпит.

«Осталось только найти и активировать все механизмы. И дальше откроется целый мир». — Мракус мысленно представлял свое триумфальное появление. Что заставило его думать о руднике как об островке сохранившихся технологий, он не смог бы сказать. Но уверенность в полной утрате остальным миром даже простейших технологий была абсолютной.

«Фелис, глупый, считал остальной мир не менее, а то и более развитым. Продвинутая технология, роботизированные производства с системами безопасности — все это позволит им сохранить производства. Вряд ли там что-то осталось — ведь заводы и предприятия, любые, были первыми мишенями в войне».

Отряд замер там же, где до этого стояли Арчи и Кали. Окончание пандуса было невозможно пропустить. Найдя дверь, отряд двинулся вниз. В пыли были заметны две цепочки следов. Искать что-то наверху вряд ли стоит, раз оттуда вернулись прошлые гости.

Транспортная станция. Док No 3.

Прямой коридор не представлял интереса. Ответвлений или дверей по бокам не было, только с периодичностью в несколько сотен шагов в стенах были небольшие ниши. Для укрытия персонала, если не повезет с вагонеткой столкнуться.

С противоположной стороны тоннеля было подобное депо, с разветвлением балок под потолком на четыре ветки. Каждая из них заканчивалась у своих ворот, сейчас закрытых. Насколько знал Арчи, за ними уже были вагонетки канатной дороги, а ветки на потолке предназначались для их погрузки или разгрузки.

— Странно, почему нет склада? — Серра была удивлена. Аниото не рассчитывала на заполненный под завязку нужными вещами склад, но хоть что-то должно было быть.

— Этот узел предназначался для быстрой, и даже экстренной, перегрузки, — подал голос Феликс, по оставшимся документам составивший общее представление о работе станции.

— Использовался он не так часто, большинство грузов доставлялось и увозилось большими тележками, и через склады. Мелкие — с помощью Курьеров. А средние, чтобы не строить все для приема тяжелых воздушных судов, отправляли так. Три вагонетки, вместо восемнадцати в обычно составе. — Самец перевел дыхание, посмотрев в сторону.

— Там должны быть лифты наверх, к основным платформам. Там же все склады, а над нами должен быть основной механизм.

Все звучало логично. Большие составы шли по своим направляющим, отстегиваясь от канатов. Маленькие — отправлялись сюда. быстро разгружались или загружались, и шли обратно.

Отряд разошелся по помещению, выискивая путь наверх. Про охрану Феликса и компании, а так же четверолапого с аниото, тоже не позабыли. Деваться им все равно некуда, с другой стороны тоннеля уже организовывается база, вперед и в неизвестность лучше иди с оружием.

От одной стены пару раз мигнул фонарь, и все двинулись туда. Взору открылась знакомая уже Арчи и Кали лестница. Не та же, по которой двигались они, просто типовая. И точно так же шла она вверх и вниз.

— Наверху склады, говоришь. Идем наверх. — Отмашка Ворх, и разведчики двинулись первыми. Брат с сестрой прикрыли глаза, отворачиваясь, но ничего не произошло.

— И чего вы так испугались? — Серра была удивлена, и решила получить пояснения.

— В прошлый раз тут сработала автоматика, включая свет, — тихо произнес самец, ожидая вспышки гнева. Но ее не последовало.

— Были, значит. И куда выводит ваш путь? — от показательной доброты в голосе Серры все напряглись.

— Наверх. Мы не знаем, где точно, только номер лестницы. — Арчи захотелось оказаться подальше отсюда.

— Какой номер тут? — тихий вопрос самки был хорошо слышен в ангаре.

— Второй, — фонарь высветил трафарет на стене.

— Вторая лестница, минус пятнадцатый уровень, — расшифровал надпись Арчи. Кали предпочитала помалкивать, выжидая.

Сейчас она не могла определиться, с кем ей быть. С Серрой и ее компанией, или попытаться примкнуть к Феликсу? Время самостоятельной игры явно закончилось. Брат мог быть полезен знаниями и полом. Она же «одна из многих», и надо думать.

Транспортная станция. Рабочие платформы.

Спуститься по бывшему лифтовому стволу команде Мракуса оказалось не так легко. То в одном, то в другом месте попадались остатки оборудования, способные нанести травму. Часть просто отваливалась от стен, повиснув на пути, часть явно упала откуда-то сверху.

Твердая поверхность под ногами оказалась весьма кстати. Лучи фонарей выхватывали из мрака проходящие теперь выше тросы и массивные рельсы. По тросам вагоны двигались до станции, а дальше механизм переводил их на рельсы, чтобы не приходилось менять скорость ведущих тросов. Пучки направляющих тросов исчезали во мраке, идя к натяжным механизмам, и были явно не полными. Пару тросов группе пришлось обходить на спуске. Ведущие тросы плавно заворачивали наверх, к приводному механизму, и тоже давно замерли без движения.

Рельсы, подвешенные на массивных кронштейнах, постепенно превращались в сеть монорельсовых дорог. Часть шла прямо, скрываясь в проемах. Два пути заворачивали к противоположной стене ущелья. И одна линия шла вниз. Мракусу такая схема казалась излишне сложной.

— Переключение, на разгрузку, для скорых грузов, — самец припоминал схемы и рисунки станции. — Нам надо на противоположную сторону, если где и есть готовый состав, то там.

* * *

Серра и ее отряд двигался вверх по лестнице, выслушивая тихий рассказ Арчи и Кали о башне и административном центре. Пустые и пыльные помещения ее явно не интересовали, даже как запасная база. Ни воды, ни запасов еды на случай непредвиденных ситуаций. Особенно без энергии.

Лестница кончилась довольно большой открытой площадкой, в торце широкого коридора. С одной стороны, в проеме, виднелась решетчатая клеть лифта. Направляющие они, в темноте, просто не увидели, или конструкция их не предполагала.

Короткий тоннель привел их в ангар, в несколько раз превышающий по размерам покинутый. Огромные балки под потолком уходили вдаль, постепенно соединяясь в две линии. Справа замерла длинная гусеница подвесных вагонеток.

— Шесть, — вагонетки были пересчитаны, и их оказалось не так много. — Ты говорил про восемнадцать.

— Там их больше, нет смысла гонять весь состав по всем погрузочным площадкам. Модуль из трех вагонеток, и дальше из них собирали состав, с нужными грузами. — Арчи придумывал на ходу то, что казалось ему правильным. Ни разу не видя работающую станцию, организацию работы он себе представлял именно так.

— Меньше выдумывай, — Ворх показала на разобранный верх одного из вагонов, стоящий на странных опорах. С противоположной стороны от гусеницы состава, вдоль которой прошла группа, стояли небольшие машины, и уходило несколько тоннелей. — Скорее всего, это ремонтный цех.

— Погасите свет, — попросила Кали, заметив странный блеск. Фонари отвернули в другую сторону. Ряд тусклых огоньков светился у крайнего из тоннелей.

— «Освещение. Сектор один, два… Пять» — Дальше был промежуток. — «Дежурный». «Зарядка». Десять индикаторов.

Один из бойцов осветил панель, состоящую из двух частей. Индикаторы зарядки светились оранжевым, освещения — зеленым.

— Приготовились, — Серра протянула пальцы к переключателю под индикатором освещения первого сектора. Щелчок. Индикатор мигнул, ничего не произошло.

— Развалина? — Ворх внимательно всматривалась в тоннели, стараясь уловить отблеск света. Со щелчком аниото вернула выключатель в исходную позицию. В дальнем тоннеле вспыхнул свет, мигнул, и сменился тревожно-красным. Еще восемь щелчков, и четыре тоннеля, и сам ангар, залиты кроваво-красным светом.

— Аварийное освещение, — тихо, сам себе, сказал Феликс. Красные плафоны в башнях он видел не раз.

— Не надо, — он предупредил Серру, которая попыталась потянуть один из выключателей зарядной панели. — Красные.

Может из-за освещения, или по другой причине, десять индикаторов горели красным, а средний, «дежурный», погас совсем.

— Наверное, не хватает энергии теперь, — попытался высказать мнение Арчи, но его прервали. Серра все же потянула средний, выделенный, выключатель, но тот не стал фиксироваться. Еще раз. Со стороны выхода раздался тихий звонок.

— Сигнал дежурному, что тут кто-то есть? — Иного варианта ину не видела. С одной стороны — логично, с другой — что мешало рядом нормальные телефон поставить? Или дело тут совсем в ином?

* * *

Осматривающих окрестности в поисках перехода бойцов отвлек звон. Донесшийся с противоположной стороны ущелья, он вскоре повторился. И снова тишина. Настораживал как сам звук, так и отсутствие эха. С последним понятно — при работе тут и так было шумно. И только эха не хватало.

— Ищем переход, живо, — Мракус не желал подпускать к своему имуществу конкурентов.

Группа двинулась вперед уже бегом, следуя за изгибом ближайшей ветки монорельса. Уходящие вглубь горы были проигнорированы, как и идущая вниз. Оказавшаяся на пути низкая, многоосная машина с барабаном лебедки не стала препятствием. Зато стало ясно, чем тут двигали вагонетки. То справа, то слева возвышались столбы.

* * *

Отряд Серры двигался вперед в относительно неспешном ритме. Пусть аварийное освещение и помогало ориентироваться, но ину было труднее. Даже аниото, с их действительно кошачьим зрением, не всегда могли отличить тень от провала. А последних было на удивление много.

Пандуса для персонала, как раньше, тут не было. А углублений, траншей, каналов на пути было вдоволь. Часть из них были совсем мелкими, только на толщину кабеля или трубы. Но встречались и в полный рост глубиной. Через такие приходилось искать переходы. По неведомой исследователям причине щиты, прикрывавшие их в прошлом, чаще всего лежали рядом.

Впереди показался низкий силуэт очередного механизма или машины. В свете красных ламп стоял один из тягачей, с разбитой кабиной.

— Привет из прошлого, — непроизвольно перейдя на шепот, Серра рассматривала остатки костей на полу. Словно машина на скорости протаранила толпу, стоящую в тоннеле. Луч фонаря высветил обезглавленное тело в кабине. Остатки пилы, торчащие из спинки кресла, не оставляли сомнений в судьбе водителя.

Продолжавший двигаться вдоль борта машины луч высветил еще одну жуткую картину. Часть скелета, зажатую между корпусом и колесом. Это отбило желание исследовать место странной аварии, или казни, подробнее.

Следов прошлого больше не попадалось на пути. Или они были скрыты за закрытыми дверями и воротами, что начали встречаться в стенах. Впереди все отчетливей проявлялся светлый прямоугольник выхода.

Сбоку показался темный провал тоннеля, судя по движущемуся воздуху — сквозной. Проходящая под потолком балка монорельса намекала на предназначение. Отряд вступил на территорию основного, транспортного узла, выйдя из зоны погрузки-разгрузки.

Строй отряда разорвал звук выстрела. Кали, Арчи и Жути замешкались, оставаясь в середине тоннеля, на светлом фоне выхода. Опытные бойцы, как Серры, там и Феликса, моментально кинулись к стенам и попавшиеся на пути ниши. Даже раненый весьма скоро нашел себе укрытие.

— Тупица! — Недовольный рык Мракуса, раздавшийся из только что пройденного ответвления, можно было понять. Один из его бойцов поспешил, и выстрели раньше, раскрыв засаду. Залп мог бы изменить соотношение сил, а теперь тигру приходилось надеяться, что гранат или чего-то подобного у отряда Серры нет.

Не придумав ничего лучше, аниото и четверолапый рванули в сторону ближайшего проема, ведущего в сторону. Рык тигра показал, что своею супругу он узнал даже в этом свете. Не испытывая никакого желания общаться с «семьей», аниото припустили по тоннелю как можно быстрее.

В основном проходе несколько минут ничего не менялось. Ситуация для Серры была не такой выгодной, как ей хотелось. Четверолапые, служившие основной ударной силой, были оставлены позади, для организации охраны в тоннеле. Отряд Феликса, хоть и был разоружен, оставался рядом с ней и мог навредить, несмотря на показную лояльность их командира. Тащить с собой щиты не стали, оставив лишь оружие.

Аккуратно высунувшись, она осмотрела расположение отрядов. Ее отряд, что нес часть оружие штурмовиков с поверхности, оказался дальше всего от пересечения тоннелей. Дальше был Феликс со своими бойцами, годные сейчас только на заслон или пушечное мясо. Ближе всего к пересечению был собранный из прикрытия и патрульных отряд, присматривающий за нежданными союзниками.

«Эйфория опасна», — Серра была зла на себя. Соблазненная возможной добычей, она оставила на охране тоннеля самые боеспособные части. Сейчас пригодился бы залп из арбалетов или гранаты, снаряженные в метатели. Вместо этого у нее непроверенные ружья и гранаты от отряда Феликса, ножи да обычные арбалеты ее отрядов.

— Мракус, что ты вытворяешь? — Помощь пришла с неожиданной стороны. Заговорил самец.

— А ты меня попробуй остановить! — Ответ от тигра был ожидаем.

Серра несколько раз щелкнула языком. Разработанный код был универсальным. Хочешь — щелкай пальцами, хочешь — притопывай. Комбинации были простыми. Часть отряда с тяжелым вооружением, нашедшая удобные укрытия, начала готовиться к бою. Остальные старались не мешать.

«Плохо, что к пороху не привычны», — это могло стать проблемой. Непривычные к дыму, закрывающему обзор после выстрела, да к неприятному запаху, бойцы будут уступать своим соперникам. Но выбора нет. Наверняка тем же занят отряд Мракуса — готовится или к долгому противостоянию, или, вероятнее, к штурму.

— Не знаю, что ты задумал, но нам нужны союзники. Только там можно поставлять что-то отсюда, ты прекрасно понимаешь! — Феликс не оставлял попыток договориться. Находясь между двух огней, он прекрасно оценивал свои шансы выжить в перестрелке. Их почти не было.

— Вывозить? Ты думаешь, тут что-то есть? Тут есть выход на поверхность, это главное! — Тигр не был дураком, рассказывающим о своих планах. Вариант захватить один из выходов, получив множество удобных, по сравнению с подземельями, помещений, был хорошим вариантом. До тех пор, пока не восстановят транспорт, и он не покинет это загнивающее местечко.

* * *

Троица бежала по тоннелю, пока не выдохлась. К удивлению, никто их не преследовал. Длинный, и относительно неширокий, коридор плавно изгибался несколько раз. После очередного поворота красный аварийный свет исчез — дальше была темнота.

— Другой сектор, — Арчи требовалось хоть что-то сказать. Все равно ответвлений не было. Технический проход, без дверей, с расшивкой кабелей и труб по стенам и потолку, мог вести во множество мест.

— И куда он может вести? — Кали озвучила вопрос, на который ответа у них не было.

— Вперед, у нас нет вариантов. Или хочешь вернуться к нашему родственнику? — Самец аккуратно двинулся вперед. И наткнулся на Жути, о котором успел позабыть. Тот стоял и шумно принюхивался к воздуху.

Аниото, непроизвольно, сделали так же. И уловили в воздухе едва заметный запах горящей пыли. К нему примешивался запах горячего металла, жженой резины, и еще несколько довольно резких, химических, ароматов.

Помня, что произошло в прошлый раз, когда наткнулись на остатки работающей системы, вперед двигались намного осторожнее. Чтобы через несколько десятков шагов увидеть причину их беспокойства. Слабо дымящийся электрический шкаф на стене. Маркировку было не разобрать из-за пыли, копоти и слабого освещения даже аниото.

— Было бы чего пугаться, — немного легкомысленно заметила Кали, делая смелый шаг вперед.

— Не спеши. Неизвестно, что впереди, и в каком оно состоянии, — брат был сейчас куда осторожнее.

За время этого короткого диалога четверолапый просто пошел дальше, больше полагаясь на нос, чем на глаза. Струйка чистого воздуха ощущалась сильнее с каждым шагом.

За следующим поворотом Жути, и нагнавшие его родственники уткнулись в очередные закрытые ворота. Свежий воздух проходил в тоннель-коридор через несколько решеток в них. Слишком маленьких для любого из их группы.

Наученные опытом, аниото принялись осматривать стены в поисках служебного прохода для персонала. Ничего не найдя, остановились в недоумении. Даже в месте, где кабели ныряли под покрытие стены, не было ни электрошкафа, ни прохода.

— Значит, проход где-то раньше, не может его не быть совсем, — ворча под нос, Арчи двинулся обратно, внимательно осматривая стены, пол и потолок. На расстоянии в десяток шагов ничего не нашлось.

«Что же тут нагородили?» — недоумевал самец, возвращаясь обратно. Ворота в конце тоннеля были еще раз тщательно осмотрены. Снова неудачно — калитки или проема в них не оказалось.

Арчи несколько раз прошелся перед закрытыми воротами, словно надеясь найти разгадку на поверхности. В самом углу, у стены, под лапами что-то тихо звякнуло. Присев, аниото аккуратно поддел когтями продолговатый лист металла. В технологической нише под ним обнаружилось то, что сначала приняли за трубопровод. Ошибку поняли быстро, как только Арчи попытался пошевелить «трубу». Та, пусть и с усилием, была поставлена в вертикальное положение.

— Резервный привод? — Аниото не верил своим глазам. Эйфория ушла, как только рычаг попытались повернуть. Если шарнир оказался в хорошем состоянии, про остальной механизм сказать это вряд ли было возможно. Совместными усилиями троицы провернула его сначала немного, затем дело пошло чуть легче. Тишину коридора разорвал скрежет давно намазываемого механизма. Полотно ворот медленно двинулось, понемногу скрываясь в стене.

* * *

Напряжение двух изготовившихся к бою отрядов достигло апогея. Малейшего повода, реального или надуманного, хватило для начала бойни. До боли в глазах бойцы-новички всматривались в позиции противника. Более опытные берегли зрения, стараясь заметить шевеление во мраке.

Раздавшийся из коридора скрежет, усиленный эхом, послужил спусковым механизмом. Первые выстрелы из арбалетов и пневматических ружей были скрыты шумом. Звуки выстрелов присоединились почти сразу.

Отряд Мракуса понес потери первым. Пара бойцов, получив по стреле, вышли из боя. Ответ тигриного отряда не заставил себя ждать, в ответ послышались нестройные залпы.

Перестрелка вышла короткой. Никто не подумал про очередность выстрелов, и барабаны разрядились у обоих отрядов примерно одновременно.Так же неожиданно, как начался, скрежет стих. Оба отряда замерли в ожидании, вспоминая о ловушках и системах безопасности.

— Думаю, нам лучше проверить, что это было, не дожидаясь последствий, — первым озвучил общую, наверное, мысль Феликс, не рискуя высунуться из-за укрытия. Серра тоже решила промолчать, ожидая ответа от тигра.

— Хорошо, но вы идете впереди, — наконец-то снизошел до ответа тигр. Спорить, по крайней мере сейчас, никто не стал.

— Выдвигаемся, и быстро, — Серра отдала еще парочку коротких приказов.

Отряды довольно быстро собрались и выдвинулись вперед, продолжая настороженно коситься друг на друга. Бойцы Серры чаще смотрели по сторонам и назад, чем выискивали признаки опасности впереди. Коридор, в котором скрылась троица беглецов, нашелся быстро. И так же быстро все почувствовали запах паленого, что не добавило оптимизма.

* * *

Троица прокрутила рычаг еще пару раз. Ворота сдвинулись ровно настолько, чтобы протиснуться дальше. Тратить время и открывать их полностью они не стали. Терять время на складывание механизма обратно тоже.

Протиснувшись в открывшийся проем, троица оказалась во внушительных размеров ангаре. Тусклый свет нескольких потолочных панелей подсвечивал стоявшие вдоль стены странные машины, больше всего напоминающие стоящих на шести лапах стрекоз. Каждая с парой крыльев, глазами-окнами кабины и тонким брюхом, кончающимся парой опор и парой небольших двигателей.

Арчи, оглядывая ангар, уставился в его противоположный конец.

— Быстро, если это то, о чем я думаю, мы можем спастись, — самец бегом рванул вперед. Кали и Жути не оставалось ничего, как следовать за ним.

Машина, к которой бросился аниото, ничем не отличалась от остальных, разве что под «брюхом» у нее висел продолговатый контейнер, подобный виденному на поверхности. К гондолам моторов вели стойки, опутанные бронированными кабелями, еще одна сложная конструкция крепила переднюю пару опор к желобам в полу.

— Если тут хоть что-то работает, мы можем улететь! — Радости самца не было предела. Заглянув в кабину и убедившись, что индикаторы в ней горят, что говорило о наличии энергии, он бросился к внушительному пульту за перегородкой неподалеку.

— Залазьте в кабину, живо!

Кали и четверолапый не стали долго противиться. Кали заняла одно из передних мест, явно предназначавшихся пилотам. Жути пришлось устраиваться на заднем ряде из трех кресел.

Арчибальд продолжал возиться за пультом. Огромная, пусть и выцветшая от времени, инструкция сбоку помогала ориентироваться.

— Активировать питание — есть, — переключив один из самых крупных рычагов на пульте, самец с удивлением вслушался в гул снизу. Резервные генераторы оказались способны на запуск. — Открыть ворота, запустить зарядку стартового механизма, — еще несколько переключений, и створки перед аппаратом принялись раздвигаться в стороны, открывая дневному свету доступ в ангар. Перед ними лежал теперь широкий тоннель, выводивший на ту саму взлетную площадку.

Сзади неожиданно раздался треск. Обернувшись, самец увидел поднявшее из пола сетчатое ограждение, примерно в его рост, отгородившее место старта от остального помещения. Затем раздался уже знакомый скрежет механизма ворот — кто-то явно пытался попасть в ангар, не довольствуясь узким проходом.

Полоски индикаторов медленно заполнялись. Самец быстро просматривал дальнейшую инструкцию, оставаться за пультом, когда машина придет в движение, не хотелось.

— Ага, вот оно, «после зарядки ускорителя включить таймер и отойди в безопасное место». Так, готово, — выставив таймер на наименьшее время, самец поглядывал то на индикаторы, то на машину, то в ангар. Скрежет стих, и в свете дальних ламп показались первые фигуры.

Пульт тихо пискнул, рапортуя не то о готовности, не то о сбое. Не думая о последствиях, аниото запустил таймер и бросился к кабине.

— Стой! — крик тигра был актом отчаяния. Стрелять он не рискнул, а от ограждения стартового места ощутимо пахло озоном, оно было под напряжением. Вырвавшийся вперед Мракус забыл про все — и про два вооруженных отряда позади, и про желание мести. Сейчас, перед ним, стояла его мечта, ради которой он пожертвовал всем. И на его глазах его мечту угоняли. Подняв револьвер, тигр прицелился в открывающего дверь кабины самца.

Выстрел раздался сзади. Мракус качнулся, окончательно понимая, что проиграл. Феликс спокойно опустил однозарядный пистолет, не обращая внимания на рванувшую с места, высекающую из пола искры, машину.

— Я предлагаю решить, как мы это будем делить. — Указывая лапой на стоявшие в ангаре машины, он продолжил. — Этого, думаю, достаточно, чтобы разведать окружающую местность. И не только…

Серра тихо хмыкнула, понимая идею нового правителя одной из Башен. Парочка машин, просто кружащая наверху, представляла силу. Сам факт того, что атака может быть и сверху, и снизу, поумерит многим спесь.

— А ты словно готовился к этому, — вместо согласия самка решила уточнить этот момент.

— Мракус был слишком одержим этой идеей, и не видел реальной выгоды, — просто пояснил Феликс, давая отмашку теперь уже своему отряду опустить оружие. Брататься бойцы явно не собирались, но гарантия возвращения живыми и здоровыми стоила многого.

— Так делить как будем, по-честному, или поровну?

Ускорение прижало троицу к креслам. Ускоритель, оказавшийся электромагнитной, или какой еще, катапультой, быстро разогнал тяжелую машину. На первых метрах открытого участка она уже оторвалась от поверхности.

Индикаторы пульта успокаивающе помигивали, каких-либо тревожных сигналов не звучало. В кабине было не видно и не слышно, как раскрутились винты, убрались в стойки колеса. Зато отчетливо виднелась скала сбоку, от которой машина начала медленно отворачивать.

— Арчи, боюсь спросить — а ты умеешь этим управлять? — Вопрос Кали был не самым уместным, потому что в кабине повисла тишина.

Машина, тем временем, продолжала набирать высоту, двигаясь по спирали. В какой-то момент двигатели отключились, о чем просигнализировала строчка на табло.

— «Переход в экономный режим» — что бы это не значило, но автоматика работает. Надеюсь, не только эта. — Самец постарался как можно дальше отодвинуться от сестры.

Прошло уже немало времени. Обстановка в кабине постепенно накалялась. Никто не знал, куда и зачем ведет автоматика машину. Пейзаж вокруг не менялся. Горы остались позади, теперь сверху были облака, внизу — лес. Никаких признаков цивилизации не было заметно. Городов, поселков, дорог, транспорта на глаза не попадалось.

В какой-то момент, над ничем не примечательным участком леса, машина заложила плавный вираж, идя на снижение.

— Арчи, что она творит? — Удивленно вскрикнула самка, не видя внизу ничего, напоминающего посадочную площадку.

— Не трогай ничего! — Только и крикнул самец, не давая сестре ничего отключить. Посадка, пусть и на деревья, под управлением автоматики, была лучше падения под управлением кого-либо из них.

Опасения оказались почти напрасными. Короткой полянки хватило машине для полной остановки, пусть и потрясло знатно. Вывалившись из кабины, аниото с удивлением обнаружили искусственное происхождение этого места. Вся поляна была покрыта пластиковыми решетками, через которые росла трава.

— Итак, куда же нас занес… — договорить самцу не дал скрежет позади. На прикрепленном контейнере открывались двери. Вонь гнилой органики отбила все желание заглядывать внутрь, и заставила бежать как можно дальше. Туда, где под растительностью угадывались контуры зданий.

Ожидаемо, в них царил разгром, двери и окна были выбиты. Жути неожиданно замер, и поскреб в одном месте землю. Через некоторое время появился уголок металлической вывески. Совместными усилиями ее извлекли на свет.

— Цех переработки органических отходов…