Не верь глазам своим (джен)

— Да твою же мать Моргану, драккл её раздери! — донеслось сквозь грохот.

Когда пыль осела, Годрик убрал окружающий его защитный купол и горестно воззрился на обломки того, что должно бы было быть хрустальным потолком главного зала будущей школы. Он сам выдвинул идею такого потолка и сам же взялся её воплощать, и теперь признаваться в том, что ему нужна помощь, было выше его сил. Впрочем, в третий раз обрушившийся потолок несколько поколебал его упрямство, но пока что признать себя побеждённым Годрик готов не был.

— Цел? — раздался голос рядом, и Гриффиндор, выпутывая из рыжеватой бороды мелкие осколки хрусталя, сердито буркнул:

— Незаметно?

— Вдруг это иллюзия? — вполне серьёзно предположил Слизерин, подходя поближе и разглядывая обломки с исследовательским любопытством.

— Не знаю я, как это сделать, — мрачно признал Годрик. — Ровена мне теперь не даст прохода — засмеёт.

— Да, она может, — задумчиво протянул Салазар, пнул обломок носком сапога и предложил: — Может, передохнёшь немного? Хельга презабавную игрушку сотворила — идём, поглядим.

— Пойдём, — согласился Гриффиндор. — Уберём тут только.

— Давай вместе — быстрей будет, — кивнул Салазар.

...Хельгу и Ровену они отыскали в одной из комнат возле кухни. Обе дамы стояли возле огромного, выше человеческого роста, зеркала, и смеялись. Женщины...

— Салазар, иди сюда! — почти хором воскликнули они, расступаясь. — Погляди туда, — добавила Ровена.

— Как ты такое огроменное сделала? — изумился Годрик. — И я тоже поглядеть хочу!

Он подошёл было поближе, но Ровена вдруг остановила:

— По очереди. Погоди немного — сперва он. Что ты видишь? — спросила она вглядывающегося в отражение Салазара.

— А что оно делает? — ответил он в своей отвратительной манере вопросом на вопрос.

— Ты сперва ответь, что видишь, — с острым интересом проговорила Рейвенкло.

— Школу вижу, — отозвался Слизерин, отворачиваясь и подходя поближе. — Уже выстроенную и с учениками. Вижу, как урок веду. Так что оно делает? Предсказывает будущее?

Ровена лишь таинственно улыбнулась и сказала Годрику:

— Теперь ты!

Тот шагнул к зеркалу, заглянул в него и восхищённо ахнул:

— Правда школа! И Большой зал такой роскошный!

— Кстати, — невинно улыбнувшись, поинтересовалась Рейвенкло, медленно откидывая назад тяжёлую прядь тёмных волос, — что там с потолком? Мы какой-то шум недавно слышали...

— Потолок в работе, — мрачнея, отозвался Гриффиндор. — Ты от темы-то не уходи: что это за зеркало? Оно будущее показывает? Для класса прорицаний?

— Будущее предсказать нельзя, — возразила наставительно Ровена. — Оно поливариантно.

— Ну один из вариантов! — поправился он нетерпеливо.

— Оно показывает вовсе не будущее, — с улыбкой раскрыла секрет Хельга к вящему разочарованию подруги. — А желания. И я очень рада, что все мы видим здесь одно и то же. Школу.

— Желания? — с любопытством переспросил Слизерин, а Гриффиндор вдруг глубоко задумался. — Для чего?

— Думаю, им можно будет пользоваться, если будут возникать проблемы с распределением детей, — сказала она, заправляя за ухо лёгкую светлую прядку. — Склонности ведь не всегда ярко проявляются уже в детстве. И потом, однажды нас не станет — нужно что-то, что поможет нашим преемникам.

— А не слишком сложно? — на смуглом лице Слизерина появилось очень ему свойственное скептическое выражение. — Впрочем, в том, что нужно что-нибудь такое, ты права, — немедленно признал он, и Годрик тут же перебил его вопросом:

— Хельга, расскажи, как ты его сделала?

* * *

Следующие дни Годрика не было ни слышно, ни видно, а стены Главного зала наглухо закрыл волшебный непрозрачный купол, приближение к которому более чем на семь футов вызывало безотчётный страх и желание немедленно сбежать.

— Что он там колдует? — раздражённо говорила Рейвенкло. — От кого он прячется?

— От тебя, — насмешливо ответил как-то Слизерин.

— Зачем? — она так искренне изумилась, что он хмыкнул:

— Чтобы не позориться, я полагаю. Если снова не получится.

— Очень глупо! — повела она плечами. — Я могла бы помочь! Одно же дело делаем.

— Дело-то одно, — вздохнула Хельга. — Но он хочет сам — без помощи.

— Это всё гордыня, — недовольно отрезала Ровена. — Ведь быстрей бы было.

— Разве мы торопимся? — мягко укорила её Хельга, но та лишь махнула рукой.

Так прошло почти три недели. Наконец однажды утром Гриффиндор, придя на завтрак, прямо с порога радостно заявил:

— У меня сюрприз.

— Ты доделал потолок? — Ровена даже приподнялась из-за стола.

— Доделал, — Годрик уселся на скамью, отломил себе кусок хлеба, и, макнув его в свой кубок с пивом, жадно откусил. — Теперь что он есть, что нет — один драккл. Покажу сейчас — позавтракаем только.

— Сколько хрусталя ушло? — спросила она с любопытством, но Годрик только хитро улыбнулся и откусил ещё кусок.

…Потолка, казалось, просто не было. Солнце заливало пустой зал, делая светлый песчаник стен и пола пронзительно белым. Даже Ровена восхищённо щёлкнула языком, Хельга же радостно захлопала в ладоши, и лишь на лице Салазара чем дальше, тем больше отражалось глубочайшее недоумение.

— Я не понял, — тихо сказал он, отводя Годрика в сторону. — Ты куда дел серебро?

— Что за серебро? — голос Гриффиндора прозвучал слишком уж невинно.

— Моё, — Слизерин сложил руки на груди. — Из подвалов. У меня его там было много, а потом оно исчезло, и я точно знаю — это ты его забрал. Мне не жалко, но я рассчитывал его увидеть, а здесь нет ни унции.

— Ну, — Годрик хмыкнул. — На самом деле, есть. Просто ты его не видишь. И никто не видит, — он негромко рассмеялся. — Хоть ты и смотришь на него.

— Толком объясни, — потребовал Салазар, быстро оглядевшись. — Где?

— Наверху, — Гриффиндор ткнул пальцем в потолок.

— Не понял, — Слизерин поглядел наверх, потом на Годрика, затем опять наверх. — Я не вижу серебра — один хрусталь.

— Да какой хрусталь! — отмахнулся Гриффиндор, не удержавшись от улыбки. — Там обычный камень. А к нему зеркало прикреплено.

— Зеркало? — непонимающе переспросил Слизерин.

— Йиналеж, — еле слышно шепнул Гриффиндор, оглянувшись на стоящих чуть поодаль женщин.

— Всё равно не понял, — подумав, признал Салазар. — При чём тут хельгина игрушка?

— Так оно показывает то, что мы хотим! — нетерпеливым шёпотом воскликнул Годрик. — Пришлось, правда, чары изменить — слегка, но идея та же.

— Ну, допустим, мы и правда знали, что там должно быть — это и увидели, — с сомнением протянул Салазар. — Но другие-то увидят… кстати, что? Каждый что-нибудь своё?

— Зачем своё? — возразил Годрик, глядя на него так, как обычно смотрела на них всех Ровена. — Мы же им расскажем — каждому. Когда будем везти в школу. А потом и слава пойдёт нужная.

— Ещё книжку можно написать, — засмеялся Салазар. — И дарить всем поступающим.

— И назвать «История Хогвартса», — подхватил Годрик — и они, расхохотавшись, вернулись к Хельге и Ровене.