Галилея (гет)

— Полагаю, тебе следует признать, — сказал старый волшебник, — это вполне здравая мысль...

— А я говорю "нет", — прорычал профессор зельеварения. — Вам меня не убедить!

Северус Снейп резко вскочил из-за стола и в полной ярости вылетел из кабинета директора. Кто бы мог подумать, что старик предложит ему нечто подобное? Он считает, что у него совсем нет чувства собственного достоинства? Нет, он не мог пойти на такое: это было просто унизительно, глупо и... совершенно по-детски.

Альбус Дамблдор, директор Школы Магии и Волшебства Хогвартс, оставшись в одиночестве, раздумывал над гневными словами профессора.

"Он сказал, что никогда... Мне его не убедить... Что ж, в конце концов, начать я могу и сам", — и, не откладывая дело в долгий ящик, Дамблдор начал что-то быстро писать, предварительно прошептав заклинание. Из-под пера на пергамент ложились ровные строчки, написанные почерком Северуса Снейпа.

* * *

— Кто тебе пишет? — спросила Гермиона Грейнджер свою подругу Джинни Лонгботтом. — Ты выглядишь довольной.

— Дамблдор, — ответила она. — Ты же знаешь, что с недавнего времени мы стали близкими друзьями.

— Не могу представить вашу дружбу, он же тебе в прадедушки годится, — сказала Гермиона, серьёзная шатенка с умным взглядом.

— Так я и не говорю про романтические отношения, — уточнила Джинни и добавила: — Мы просто друзья, у нас много общих интересов.

Джинни была всего на год моложе подруги, но обеим иногда казалось, что разница гораздо больше.

— Надеюсь, среди этих интересов нет твоего любимого увлечения? — с подозрением спросила Гермиона. — То, что ты днём и ночью ищешь мне парня, уже само по себе плохо, но если ты хочешь включить в эту игру ещё и Дамблдора...

— Не волнуйся, у него хватает своих хобби, — заверила её миссис Лонгботтом, бережно сворачивая полученное письмо.

Надев лабораторный халат, Джинни достала котел номер четыре из шкафа и, не торопясь, начала готовить зелье для роста волос, крупный заказ на которое они получили прошлым утром.

Обе девушки работали в лаборатории "Stenmarck. Любовные напитки и зелья". Гермиона — руководителем, а Джинни Лонгботтом была её первым помощником. Они пришли в эту фирму почти сразу после окончания войны и уже достигли определённых успехов.

— Хочу тебе кое-что предложить, — начала Джинни, подготавливая ингредиенты для зелья.

— Если это очередное свидание "вслепую", то мой ответ отрицательный, — сказала Гермиона, не собираясь поддерживать очередную идею подруги. — Ты же знаешь, что мне не нравятся подобные мероприятия.

— Это не свидание "вслепую", — весело заметила Джинни. — Мне необходимо хорошо узнать человека, прежде чем вступать с ним в отношения, — передразнила она.

— Ничего смешного, — нахмурилась Гермиона. — Я действительно не смогу встречаться с тем, кого совершенно не знаю.

— Именно поэтому я хочу предложить тебе кое-что, — сказала Джинни, подходя к столу Гермионы с журналом в руках, — посмотри-ка!

— Очередной выпуск "Сердце ведьмы"? Ты сошла с ума?! — воскликнула девушка, резко поднимаясь со своего места. — Этот журнал — полная чушь. Ты забыла, что они писали обо мне на четвёртом курсе или о Гарри на пятом? — раздражённо добавила она. — Кроме того, что ты мне предлагаешь? Приворотное зелье? Они запрещены, и ты об этом прекрасно знаешь.

— Прекрати, это совсем не то, о чём ты подумала! — заверила её Джинни.

Гермиона слегка успокоилась, и она вновь села, чтобы выслушать предложение подруги.

— Я знаю, что ты не хочешь встречаться с незнакомцем, поэтому я и подумала: было бы здорово, если бы вы сначала подружились, а потом плавно перешли бы к романтическим отношениям, — бесхитростно озвучила Джинни свою идею.

— Джинни, ты же знаешь — у меня нет твоей способности легко заводить друзей, да и из-за наших новых исследований у меня совсем нет на это времени, — возразила Грейнджер. — Кроме того, кто захочет дружить с той, у кого работа на первом месте? Согласись, Джинни, — тебе не удастся подобрать мне пару, — и Гермиона, воспользовавшись молчанием подруги, встала из-за стола и вышла из кабинета.

По правде говоря, Гермиона Грейнджер устала от бесполезных затей. В последнее время Джинни старалась использовать каждый свободный час для поиска парня для неё: если они шли перекусить, пыталась познакомить её с официантом, когда гуляли по парку — с продавцом воздушных шаров, а в баре — представляла её первому встречному мужчине у стойки и так далее. Такое назойливое внимание превращалось в настоящую пытку.

С тех пор, как закончилась война, Гермиона поняла, что провёдет остаток своих дней в одиночестве. Когда отпала необходимость во встречах членов Ордена Феникса, все её друзья пошли своим путём.

Гарри посвятил себя путешествиям, стараясь забыть ужасы, сопровождающие его с самого детства, и в одном из своих странствий он познакомился с Йоной, молодой ведьмой, укравшей его сердце.

Рон наконец-то поддался очарованию Луны Лагвуд, светловолосой колдуньи, обожающей его ещё со школы, и теперь они вместе исследовали места обитания магических животных Европы.

И лишь Джинни продолжала часто общаться с Гермионой.

Мисс Уизли вышла замуж за Невилла Лонгботтома, их школьного друга, ставшего аврором, он давно был тайно влюблен в рыжеволосую красавицу. Новоиспечённая миссис Лонгботтом, как и Грейнджер, посвятила себя изготовлению зелий. Гермиона всегда интересовалась этим направлением, ещё со школы, но особенно в последние два года обучения в Хогвартсе, когда она поняла, что влюбилась в профессора зельеварения. Она никогда никому не говорила об этом, но была уверена, что кое-кому её секрет известен.

* * *

— Мисс Грейнджер, — раздался голос у неё за спиной, — вы что, не хотите остаться на торжественный ужин по случаю собственного выпускного? — спросил Дамблдор, подойдя ближе.

— Да, я приду, — ответила она, — я просто забыла кое-что...

— Не волнуйтесь, он тоже будет на ужине, — заверил её старый директор, подмигивая.

Гермиона вспыхнула до корней волос:

— Я... я не знаю, о ком вы говорите.

— Он обязательно придёт. Он вспыльчивый человек, но никогда не нарушает школьные традиции, — сказал Дамблдор, медленно уходя прочь.

* * *

Именно поэтому Гермиону так волновало тесное общение Джинни с Дамблдором. Он знал её секрет, и, хотя был достоин всяческого доверия, и искренне желал ей счастья, она чувствовала — он мог не усидеть на месте и начать действовать.

Спустя какое-то время, отдав тысячу и одно распоряжение, Грейнджер вернулась в лабораторию. Она не могла сердиться на Джинни больше пары часов, и всё прощала ей за лёгкий и весёлый нрав. Гермиона тихо вошла в лабораторию и удивилась, никого там не обнаружив.

— Джинни? — негромко позвала Гермиона. — Ну, и куда она подевалась? — пробормотала она себе под нос.

В тишине она подошла к рабочему столу миссис Лонгботтом. На нём в беспорядке были свалены ингредиенты для зелий, пробирки для опытов, несколько котлов, заметки о продукции, находящейся в разработке, и злосчастный журнал, который неугомонная Джинни демонстрировала ей раньше.

Недолго думая, Гермиона взяла журнал и начала его листать. Она не знала, что именно предлагала её подруга, но на предпоследней странице всё стало ясно.

"Ищете пару? "Сердце ведьмы" поможет вам в этом..."

Не читать! Явно именно эту статью и собиралась показать ей Джинни. Неужели она выглядела настолько отчаявшейся, чтобы участвовать в подобном? Наверное, да…

— Смотрю, ты сама нашла нужную статью, — раздался голос у неё за спиной. — Полагаю, ты можешь попробовать...

— Конечно же, нет, Джинни — это просто унизительно, и никто из тех, кто участвует в этой авантюре, не вызывает у меня сочувствия. Ты даже не представляешь, сколько извращенцев ищут таким способом своих жертв!

— Ты ошибаешься, Герми. Смотри, анонимность гарантируется, участникам не позволяют узнать ни настоящее имя адресата, ни вещи, о которых...

— Не хочу ничего слышать, — прервала её Гермиона, — лучше оставим всё, как есть.

Она раздражённо бросила журнал обратно на стол Джинни и направилась на свое рабочее место с крайне недовольным выражением лица.

Остаток дня подруги провели в молчании.

* * *

На следующее утро Гермиона готовила сандвичи с сыром к чаю, когда Джинни только-только появилась в лаборатории.

— Я думала, что ты не соизволишь прийти раньше десяти, — сказала Гермиона, давая понять, что уже перестала сердиться. — Как дела у твоих родных?

Утром Джиневра собиралась навестить родителей, именно поэтому Грейнджер и удивилась её раннему приходу на работу.

— У них всё хорошо, немного волнуются за тебя... — сказала Джинни, внимательно глядя ей в глаза.

— Скажи им, что для беспокойства нет причин, у меня всё хорошо, — заверила Гермиона, мысленно поблагодарив за молчаливую заботу о ней. — Передай Молли, что я зайду, как только смогу.

— Гермиона! Ты всё время так говоришь, но никогда не приходишь.

— Может, завтра вечером? Как тебе идея? — ответила Гермиона, чтобы избежать явно назревающей дискуссии.

— Но ты должна обязательно прийти: тебе не удастся отменить всё в последний момент, — настаивала Джинни, которая прекрасно знала уловки своей подруги, — ты ведь уже делала так раньше.

— Я обещаю, больше такого не повторится, — искренне ответила Гермиона, — но я надеюсь, что Молли не станет поддерживать твои безумные идеи о необходимости найти мне мужа.

Джинни открыто улыбнулась:

— Невилл и я тоже придём завтра, и мама будет рада увидеть тебя, а что касается твоей просьбы, не особо рассчитывай на это... Сейчас она хочет женить Фреда и, возможно, думает, что ты — идеальная пара для него...

Гермиона посмотрела на неё с искренним испугом, но, увидев хитрую улыбку, рассмеялась в ответ, молясь про себя, чтобы всё это было шуткой.

— Послушай, Гермиона, к приближающимся праздникам мы хотим организовать игру для персонала, о которой я уже упоминала. Ну, знаешь, надо сделать подарок...

— "Невидимый друг"?

— Да, — ответила Джинни, ставя свой завтрак рядом с бутербродами подруги, — мы все хотим, чтобы ты поучаствовала, ты согласна?

— Конечно, только скажи, когда я смогу выбрать себе "друга", — ответила та, радуясь, что мысли Джинни больше не были направлены на поиски мужа для неё.

— Этим вечером будут готовы списки имён, только не проси что-то очень дорогое в качестве финального подарка, — улыбаясь, сказала ассистентка.

— Не буду, хотя путешествие в древнюю Галилею было бы неплохим вариантом, — смеясь, ответила Гермиона.

— Я буду иметь в виду, — ответила миссис Лонгботтом.

* * *

Остаток недели прошёл для Гермионы Грейнджер спокойно. Визит к Уизли оказался очень даже приятным, и, хотя Молли пыталась убедить её оценить достоинства Фреда, как потенциального мужа, ей удалось остаться спокойной и даже продолжать улыбаться.

Офисная игра в "невидимого друга" оказалась весёлым мероприятием: регулярно прилетали совы, появлялись неожиданные подарки или зелья с удивительными этикетками. Именно поэтому Гермиона не удивилась, обнаружив на своем столе симпатичную сову янтарного цвета, которая показалась ей необычайно красивой.

К правой лапке совы была привязана записка для некой женщины по имени Галилея. Но кто это такая? В компании нет сотрудника с таким именем. Вроде бы нет. Или есть? Гермиона не была уверена и подумала, что лучше выпустить сову в окно, чтобы та смогла найти правильного адресата.

Она спокойно взяла сову и выпустила в открытое окно, но, к её удивлению, птица сделала круг и вновь полетела к их зданию. Проследив за ней взглядом, Гермиона увидела, что сова опять направилась к окну их лаборатории и, влетев, снова расположилась на её столе. Это было странно. Попытавшись выгнать пернатого почтальона ещё пару раз, девушка поняла, что это бесполезно. Смирившись с этим фактом, она взяла доставленную записку.

Для Г. Галилеи.

Я не знаю, кто вы и почему написали мне. Мои данные по ошибке оказались опубликованы в журнале. Надеюсь, что вы больше не будете мне докучать.

С.С.

Сердце Гермионы забилось быстрее, когда она увидела подпись. "С.С. — совсем как Северус Снейп", — мелькнула мысль. Но как она должна отреагировать на эту записку и что имелось в виду? Она не отправляла никому никаких писем, и при чём здесь журнал?

— Джинни, — крикнула она, зовя ассистентку.

Та встала из-за своего рабочего стола и подошла к подруге.

— Прости, — тут же начала оправдываться Джинни, глядя на пришедшее послание, — уверяю тебя, что никому не говорила о путешествии, о котором ты мечтала.

— Каком путешествии? — спросила Гермиона, забыв на мгновение о письме. — Я не собираюсь никуда ехать...

— Нет? — Джинни улыбнулась с явным облегчением. — Это же замечательно!

Именно в этот момент Гермиона поняла, что подруга пытается уйти от разговора.

— Не думай, что отделаешься так просто, — строго сказала Гермиона, начиная сердиться. — Кто такой С.С.?

— С.С.? — равнодушно переспросила Джинни. — Не знаю... Северус Снейп? — предположила она, не особо задумываясь.

— Не играй со мной, Джинни. Я только что получила письмо от некого С.С., в котором говорится, что я ему писала, но я что-то не припоминаю за собой такого, — сказала Гермиона раздражённо.

— Что за письмо? — заинтересовалась миссис Лонгботтом. — Я могу посмотреть?

Гермиона протянула ей пергамент, который держала в руке, и подождала, пока подруга прочитает.

— Но это написано не тебе, а некой Г. Галилее, кем бы она не была, — серьёзно сказала та, — ты её знаешь?

— Конечно, нет. Но сова не оставляла меня в покое, пока я не прочитала записку, так что получается, она отправлена мне.

— Ты называешь себя "Г.Галилея"? — удивилась Джинни, глядя на подругу, — Ведь это отправлено не тебе!

— Но...

— Не знаю, что ты думаешь, но мне кажется, необходимо объяснить этому С.С., что ты не знаешь, на что он намекает.

— Нет, я этого не сделаю. Он и так кажется жутко раздражённым и просит больше не писать ему, — сказала Гермиона.

— И с каких пор ты такая послушная? Лучше всё выяснить, а то каждый раз, встречая кого-то с такими инициалами, ты будешь думать, не он ли написал тебе это письмо.

— Возможно, ты права, — пробормотала Гермиона, — я должна всё прояснить...

— Конечно, так будет правильно, — заверила её миссис Лонгботтом, добавив мысленно: "Давай же, напиши ответ, пожалуйста..."

И довольная Джинни вернулась за свой рабочий стол, ещё раз посоветовав подруге всё выяснить в ответном письме и добавив, что она сама никак не причастна к странной корреспонденции этого С.С. Гермиона бросила взгляд вслед уходящей ассистентке, но не могла увидеть улыбку, которая появилась на лице Джинни. Миссис Лонгботтом была счастлива: её подруга попалась в ловушку. Теперь оставалось только надеяться, что всё пойдет по плану.

Профессор Снейп находился в своей лаборатории, когда увидел влетающую в подземелья — уже второй раз за неделю — янтарную сову. Она снова принесла записку, которую он без особой охоты снял с её лапки и начал читать.

Для С.С.

Я пишу вам, чтобы извиниться. Искренне уверяю вас, что я понятия не имею, кто написал вам предыдущее письмо и почему подписал его моим именем. Я так же, как и вы, совершенно не заинтересована в дружбе по переписке.

Прошу вас, примите мои искренние извинения.

Г.Галилея.

Снейп пробурчал себе под нос:

— Мне некогда отвлекаться на всякую ерунду. Меня ждёт работа.

* * *

Гермиона Грейнджер уже по меньшей мере три раза переписывала своё ответное письмо, но каждый раз, когда она пыталась его подписать, её имя менялось на Г.Галилея. Непонятно, почему так получалось, а главное, она не знала, кто такая эта Галилея и почему она обязана подписать письмо её именем.

Истина же состояла в том, что Джинни сама зарегистрировала свою подругу в системе подбора партнёров журнала "Сердце ведьмы", и в качестве её ника было выбрано имя "Ганна Галилея", соответствующее её настоящим инициалам.

Молодая миссис Лонгботтом сперва сомневалась, стоит ли это делать, но, посоветовавшись с Альбусом, решила, что это лучший способ найти пару строптивой подруге. Единственное, чего она совершенно не ожидала — что Дамлбдор уже не только подобрал для Гермионы идеального мужчину, но и придумал более сложный план, включающий в себя участие многих её друзей.

Дамблдор знал, что Грейнджер была влюблена в своего профессора зельеварения, и хотел, чтобы они пересеклись снова и начали общаться без предубеждений. Анонимная переписка показалась ему идеальным средством для завязывания отношений. Именно поэтому он написал в журнал заметку от лица Северуса Снейпа, подписанную "Сальваторе Стоун", а Джинни поручил зарегистрировать Гермиону как Г.Галилея.

Всё, казалось, шло по плану: первое письмо от Галилеи Снейп получил в начале недели.

Для Сальваторе Стоуна:

Привет, меня зовут Ганна Галилея, хотя мне больше нравится просто Галилея. Я увидела твою заметку в журнале "Сердце ведьмы", и ты меня заинтересовал. Мне тоже не хватает времени на общение с людьми вживую, поэтому я надеюсь, что мы можем быть друзьями по переписке. Галилея.

Можно было представить себе реакцию Северуса Снейпа на подобное письмо. Он был просто в ярости и тщетно пытался догадаться: кто же причастен к этой истории. Он, конечно, заподозрил, что это дело рук Дамблдора, но совершенно не был уверен в этом, хотя тот несколько недель назад и пытался отправить его на свидание "вслепую". Северус с трудом представлял себе, что директор может втянуть его в нечто подобное — против воли.

Поэтому он написал короткий ответ с просьбой не беспокоить его больше и отправил записку этой... Галилее.

* * *

Но от Галилеи пришло новое письмо. Когда Снейп увидел эту приметную сову, то сразу понял, что история с письмами далека от завершения.

Кроме того, он даже не мог и предположить, что перед этим сова уже посетила два пункта назначения: дом Лонгботтомов и кабинет Дамблдора, как и было задумано отправителями.

Ну, вот и что ему теперь делать? Возможно, если он примет её извинения, на этом всё закончится... Пожалуй, стоит попробовать.

Для Галилеи.

Я принимаю ваши извинения.

С.С.

Снейп надеялся, что это простое письмо всё уладит, поэтому решительно привязал послание к лапке совы и выпустил её в окно. Он видел, как птица скрылась за горизонтом, но не знал, что сова сделала круг, и, когда он уже отошёл от окна, быстро влетела в окно кабинета Дамблдора. И снова послание было изменено перед отправкой конечному адресату.

* * *

Гермиона не поверила своим глазам, когда, придя на работу, обнаружила на своем столе знакомую янтарную сову. Птица выглядела очень уставшей, поэтому, отвязав письмо от её лапки, девушка отправила сову отдохнуть в совятню компании.

С непонятным трепетом она развернула пергамент и прочитала:

Для Галилеи.

я принимаю ваши извинения.

С.С.

PS. Сожалею, что кто-то втянул вас в эту историю. Со мной произошло то же самое, но с этим уже ничего не поделать, я просто надеюсь, что никто больше не прочитал эту злосчастную заметку в журнале, и прошу вас: не пишите мне больше, это отвлекает меня от работы.

Сальваторе Стоун.

Читая это сухое послание, Гермиона глупо улыбалась. Она не могла перестать чувствовать некое подсознательное единство с этим Сальваторе и не обращала большого внимания на краткость письма.

Джинни, наблюдавшая за Гермионой из-за приоткрытой двери лаборатории, была очень довольна и думала, что сова сейчас понесёт записку, написанную Грейнджер в ответ. Поэтому она поспешно отошла от дверей, чтобы не быть застигнутой за подглядыванием.

Но дальше всё пошло немного не так, как планировалось.

А помешало этому огромное сострадание ко всему живому, которое всегда являлось характерной чертой Гермионы. Когда ответное письмо было написано, вместо янтарной совы, через которую до этого велась переписка, девушка взяла свою собственную птицу и отправила её с ответом.

* * *

Этот вечер многие участники происходящих событий провели в тревоге и раздумьях.

Гермиона Грейнджер думала об ответе, который она получит на свое последнее послание и получит ли его вообще. Джинни Лонгботтом беспокоилась о Дамар: янтарной сове бабушки Невилла, которая не прилетела домой, как обычно. Дамблдор, после разговора с Джинни, также волновался о судьбе их пернатого курьера.

Но больше всех волновался… Северус Снейп, получивший новое письмо….

Вечером, задержавшись в своей лаборатории, он услышал стук в стекло. Подойдя к окну, он увидел сову, показавшуюся ему смутно знакомой, — но он так и не смог вспомнить, где видел её раньше. К правой лапке птицы было привязано письмо, но имя получателя не удавалось разобрать. Но раз сова прилетела к его окну, Северус предположил, что послание всё же предназначено ему, и отвязал его.

И очень удивился, что эта сова тоже принесла ему корреспонденцию Сальваторе Стоуна.

Привет, Сальваторе, я рада, что ты принял мои извинения, и поверь мне, я прекрасно понимаю, какой помехой может быть сова, когда ты занят разработкой зелий.

Спасибо за ответ. Галилея.

Теперь Снейп удивился ещё больше. Он не упоминал о зельях ни в одном своём письме, откуда же эта девушка могла узнать, чем он занимается? Быстро выглянув из дверей своего класса, он увидел неподалёку двух студенток, читающих "Сердце ведьмы". Угрожая ученицам отработкой, Снейп забрал вожделенный журнал. Нетерпеливо листая его, он искал нужную страницу и, наконец, нашёл ту заметку Сальваторе Стоуна, но и там не было ни слова о зельях.

Как об этом узнала Галилея? Он понятия не имел, как ответить на этот вопрос, и только когда подошло время ужина, Снейп понял, что провёл весь вечер, размышляя над этой загадкой. У не было совершенно никаких версий, и это не давало ему покоя. Северус непременно хотел докопаться до истины, а это значило, что он должен написать ответ. Впрочем, Галилея не знала, с кем переписывалась, а значит, ему можно было не беспокоиться, что его опознают.

* * *

Грейнджер была, как всегда, на своём рабочем месте, когда появилась её сова Афина, неся в лапах записку. Гермиона ощутила волну радостного возбуждения и тут же упрекнула себя в этом. "Ты же не подросток, Гермиона, держи себя в руках", — сказала она сама себе и, спокойно отвязав письмо от лапки Афины, начала читать.

Я получил ваше письмо и не могу не поинтересоваться: вы интересуетесь зельями? Это моя специальность, но редко кто из женщин посвящает свою жизнь этому искусству. С.С.

"Этому искусству… Он тоже занимается зельями! Немногие считают создание зелий искусством — он, должно быть, особенный человек", — подумала Гермиона.

Её всё больше удивляли эти совпадения. Оба они работают в сфере зельеварения, оба считают это искусством, а кроме того, инициалы её нового "друга" были С.С. — такие же, как и у её большой школьной любви.

* * *

Джинни была совершенно сбита с толку. Вчера она ожидала прибытия Дамар, сова так и не вернулась домой. Это казалось странным: ведь она видела, что Гермиона получила предыдущее сообщение, принесенное янтарной совой, а также, как та писала ответ. Что же случилось? Грейнджер пошла на попятную? Возможно, она подумала, что лучше больше не отвечать на письма от незнакомца… Тогда это был провал.

Этим же вечером Джинни связалась с Дамблдором. Директор сообщил ей, что Снейп по-прежнему никак не показывает, что получает необычные письма, но сегодня утром профессор выглядел несколько странным. Если бы Дамар побывала в его кабинете, то изменение в настроении Северуса можно было бы приписать получению нового письма, но Альбус был уверен, что сова не прилетала в замок с ответом на их последнее изменённое письмо.

Учитывая полученную от Дамблдора информацию, Джинни была почти уверена, что её подруга написала новое письмо для С.С. Но почему она не отправила его прежним способом? Могла ли Дамар принести послание сразу адресату, не залетая по пути сначала к ней и Альбусу? По словам Невилла, это невозможно, сова прекрасно обучена... Но всякое бывает.

По какому-то наитию Джинни решила проверить совятню компании. И почувствовала огромное облегчение, обнаружив Дамар, отдыхающей на одном из верхних насестов. Правда, теперь возник вопрос: как дальше реализовывать их план? Пока оставалось только надеяться, что Гермиона не зарубила на корню только начавшие зарождаться отношения.

* * *

Привет, Сальваторе. Ты прав, я работаю с зельями и занимаюсь этим с момента окончания школы. Зельеварение — моя страсть, и, хотя я знаю, что это странный выбор для девушки, но я не могла сделать другого. На мой взгляд, получение задуманного результата путем кропотливого труда действительно схоже с искусством.

Ты тоже работаешь в этой сфере? Какое совпадение! Я возглавляю лабораторию в фирме "Stenmarck. Любовные напитки и зелья" с тех пор, как закончилась война. Пожалуй, всё на этом — не хочу утомлять тебя своими историями.

Галилея.

PS. Теперь мне начинает нравиться идея дружбы по переписке.

Снейп был впечатлён. Галилея показалась ему... приемлемой для общения. Возможно, переписываться с ней — не такая уж плохая идея. Девушка, которая писала ему, производила впечатление интересной личности, особенно покорила она тем, что находила очаровательной работу с зельями.

Он знал только одну особу, настолько увлечённую зельеварением, но она, должно быть, выбрала другую сферу… Эта студентка всегда отличалась умом и, вероятно, предпочла более прибыльную профессию.

Почти не раздумывая, Северус решил ответить на письмо. Но не слишком ли он торопится? Ему не хотелось создать впечатление человека, отчаянно нуждавшегося в дружеском общении, что, в действительности, так и было.

Привет, Галилея.

Да, моя работа связана с зельями. Уже некоторое время я учу других создавать их. Должен признать, что студентов с вашей страстью к моему предмету у меня практически не было. Лишь немногие обладают талантом к зельеварению.

Несколько лет назад у меня училась девушка, действительно разбирающаяся в этом виде искусства. У меня нет информации, какую сферу деятельности она выбрала в итоге, хотя я хотел бы это знать. В конце концов, мне приятно осознавать, что кто-то ценит и понимает зельеварение так же, как и я.

Мне кажется, что после всего меня тоже не раздражает мысль назвать вас своим другом

Сальваторе Стоун.

Воткнув перо в чернильницу, Снейп торопливо привязал послание к лапке совы. В этот раз пернатым гонцом снова была Афина, а не Дамар, так как Гермиона, торопясь ответить на полученное письмо, совсем забыла про янтарную вестницу, отдыхавшую в совятне компании.

Афина незамедлительно вылетела из окна кабинета зельеварения, расположенного в подземельях. И только два человека видели это: отправивший птицу Северус Снейп и… Альбус Дамблдор.

* * *

— Миссис Лонгботтом, вы здесь? — раздался голос из камина. — Мне необходимо поговорить с вами.

— Альбус Дамблдор? — бабушка Невилла подошла к камину. — Это вы? — переспросила она, наклоняясь, чтобы лучше рассмотреть голову говорившего, проявившуюся в пламени.

— Миссис Лонгботтом, как я рад вас видеть! — улыбаясь, воскликнул слегка удивлённый Дамблдор.

— Альбус, я думаю, будет лучше, если ты придёшь сюда, — сказала Августа властным тоном. — Мне не слишком удобно общаться с твоей головой в такой позе, — добавила она, распрямляясь и отходя от камина, освободив место для прибытия мага.

Спустя пару секунд директор уже удобно устроился в кресле с чашкой чая в руках и тарелкой сладостей под боком.

— Чем же я могу вам помочь? — наконец спросила миссис Лонгботтом после банальных вежливых фраз, которыми они обменивались в течение нескольких минут.

— Понимаете, — проникновенно начал старый маг, — в действительности я ищу вашу невестку, нет, лучше сказать, жену внука, — поправился он. Августа посмотрела на него с подозрением, явно обдумывая, зачем директору понадобилась Джинни.

— Вы же не собираетесь впутывать её в какую-то историю, не так ли? — спросила Августа озабоченно. — Я всегда говорила, что она слишком активная для моего внука, но никто не прислушивается к разумным советам, — начала сетовать она.

— Нет, миссис Лонгботтом, совсем наоборот. Джинни участвует в одном моём специальном проекте для школы, — заверил её директор с нечитаемым выражением лица — как у профессионального игрока в покер.

В конце концов, это не было ложью, ведь если Снейп найдёт себе невесту, это может благоприятно отразиться на его работе. Кроме того, Джинни сотрудничает с ним так же, как и он с ней…

Августа Лонгботтом была приятно удивлена, что её невестка занялась благотворительной деятельностью, и молчаливо одобрила действия Джинни: наконец-то настал час, когда та стала вести себя как подобает даме из высшего света.

В этот самый момент в камине снова раздался шум, и появилась молодая миссис Лонгботтом.

— Привет, бабушка, — сказала Джинни, выходя из камина. — Привет, Альбус, — добавила она, увидев сообщника.

— Здравствуй, Джиневра,— сказала Августа, — но мне не кажется правильным, что ты обращаешься к директору Хогвартса просто по имени.

Джинни покраснела почти в тон волос, но слова директора не дали ей возразить что-либо.

— Ох, я сам просил её называть меня по имени, — сказал Дамблдор,— и даже настаивал на этом. Как дела, Джинни?

— Хорошо, хотя меня несколько обеспокоил твой визит, — ответила девушка. — Что-то случилось?

— Да, — ответил, значительно поглядывая на бабушку Невилла.

— Всё понятно, — сказала Августа, — я оставлю вас одних, чтобы вы могли спокойно обсудить свой проект.

Она встала и с достоинством удалилась, и Джинни уселась в освободившееся кресло.

— Проект для школы? — переспросила она.

— Миссис Лонгботтом подозревала, что ты опять во что-то ввязалась, и лучшим способом её успокоить…

— Можешь не продолжать, я поняла, — заверила Джинни. — Она может быть несколько навязчивой и подозрительной, но в глубине души она меня любит. "Где-то очень глубоко", — добавила она про себя.

— Хорошо, я кое-что увидел, — начал директор. — Снейп отправил этим вечером сову, и я могу практически поклясться, что это была Афина, птица Гермионы. И я уверен — это она принесла последнее письмо Снейпу.

— Я так и знала, поэтому мы и не получали их писем. Сегодня утром я зашла в совятню нашей компании и нашла там Дамар, отдыхающую на насесте. Гермиона, должно быть, решила использовать свою сову, правда, я не знаю, почему.

— Проблема в том, что за эти полторы недели они обменялись письмами, которые прошли мимо нас, и мы не знаем, что в них было написано, — сказал директор.

— Главное, что они не перестали общаться, — заметила Джинни.

— Конечно, но меня больше беспокоит то, что Северус скорее найдет тему для спора с Галилеей, чем постарается стать её другом.

— Будем надеяться, что это не так, — сказала Джинни и добавила: — Завтра я постараюсь узнать, что случилось с Дамар и почему Гермиона решила дать ей передохнуть.

— Прекрасно, надеюсь, что ты сможешь узнать что-нибудь ещё. Ты же знаешь, Снейп никогда не был общительным, из него вряд ли что-то вытянешь.

— Это понятно, — вздохнула девушка, — я постараюсь аккуратно расспросить Гермиону о её друге по переписке.

— Хорошо, передавай привет своему мужу и мои извинения за беспокойство твоей бабушке, — сказал Дамблдор, вставая и направляясь к камину. — Скажи ей, что пирожные были изумительны.

— Буду держать вас в курсе событий.

Джинни Лонгботтом быстро разработала простой план, чтобы узнать что скрывает Гермиона.

* * *

Этим прекрасным утром — по крайней мере, оно казалось ей именно таким — Гермиона Грейнджер расположилась у окна, чтобы видеть небо с более удобной позиции, чем это было возможно с её рабочего места.

Она раздумывала о сложившейся ситуации: — "Не могу поверить, что я провожу день в ожидании письма от незнакомца. Я ничего не знаю о нём, скорее всего даже его имя, которым он подписывает письма, вымышленное. Я подписываюсь как Галилея, так почему же он на самом деле должен быть Сальваторе? Думаю, что лучше прекратить всё это и перестать отвечать на его письма, но каждый раз я убеждаюсь в его исключительности... Ему нравятся зелья, поэтому он не может быть слишком плохим. Правда, Снейпу тоже нравятся зелья, но он никогда не знал о моих чувствах к нему… Нет, Снейп — это совсем другое дело… Интересно, Сальваторе стар или молод? Я не имею не малейшего понятия, но он кажется мне таким особенным…" — Гермиона была настолько погружена в свои мысли, что не заметила, как вошла Джинни.

— Смотри, кого я нашла в совятне, — сказала миссис Лонгботтом, вырывая подругу из мира грез. — Разве она не прекрасна? — спросила она, показывая ей большую янтарную сову.

— Что ты сказала? — переспросила Гермиона.

— Что эта сова очень красива, и я не видела её раньше среди сов компании… должно быть новенькая, тебе нравится?

— Я совсем забыла о ней…

— Ты уже видела её раньше? — наивно спросила Джинни. — Она должна быть хорошим гонцом.

— Это так, но когда она прилетела в последний раз, то выглядела очень уставшей. Не думаю, что она принадлежит кому-либо из сотрудников фирмы… Я получила с ней несколько писем…

— Хорошо, тогда полагаю, мне не стоит её использовать и лучше вернуть её в совятню, — кивнула Джинни.

— Нет, не надо, я же сказала, что она не принадлежит фирме. Оставь её здесь, правильнее будет вернуть её хозяину…

Джинни была обескуражена. Ведь, получив такой приказ, сова вообще не покинет лабораторию, пока она сама находится там. Джинни попыталась придумать какой-то выход, но в этот момент в окно влетела Афина. Гермиона моментально забыла о подруге и начала читать только что полученное письмо.

В этот раз, как и в предыдущий, сообщение не было изменено, и Гермиона читала оригинальное письмо Снейпа. В процессе прочтения её посетила мысль: возможно, она должна была сообщить своему профессору зельеварения, что выбрала работу, связанную с зельями. Сальваторе писал ей, что ему хотелось бы узнать, какой путь избрала та его ученица, и это заставило Гермиону задуматься. Возможно, Снейп также думал о ней. Она знала, что была его лучшей ученицей в течение многих лет и чувствовала, что невольно впечатлила своими знаниями даже вечно недовольного профессора Снейпа.

Поэтому Гермиона решила, не теряя время, написать два письма. Одно Сальваторе Стоуну, так как очень хотела ответить на его послание, а второе Северусу Снейпу, чтобы рассказать, что она последовала его примеру и посвятила свою жизнь исследованию и разработке зелий.

Утро было солнечным, но профессор зельеварения школы Магии и Волшебства Хогвартс пребывал в отвратительном настроении. Уже прошло два дня, как он отправил последнее письмо и до сих пор не получил ответа от Галилеи. Он чем-то обидел её? Или она просто не хотела продолжать их переписку? Тысячи вопросов не давали ему покоя, и ни на один из них он не знал ответа.

Так как была суббота, и большинство студентов проводило время в Хогсмиде, Снейп использовал утро для прогулки вдоль озера и по границе Запретного леса. Он уже был на пути обратно в школу, когда увидел двух сов, направляющихся к нему. Одна была той красивой янтарной птицей, приносившей первые письма от Галилеи, а вторая — приносившей последние. Это было странно. Зачем Галилея направила к нему двух сов, если обе несли в лапах только письма? Было бы понятно, если бы они вместе доставили посылку, но зачем отправлять сразу двух птиц с письмами? Это казалось странным.

Он поднял руку, постаравшись, чтобы обе совы смогли на ней расположиться, и понёс их в свой кабинет. Здесь он сел читать письма, предварительно дав пищу крылатым почтальонам.

Снейп всё ещё пытался проанализировать, почему получил сразу двух сов, когда заметил адресатов писем. Послание, которое принесла янтарная сова, было тем самым, что он ждал, и предназначалось Сальваторе Стоуну. Второе же письмо было адресовано самому Северусу Снейпу.

* * *

Гермиона Грейнджер страшно нервничала. Она не была уверена, какого письма ждёт с большим нетерпением: традиционную записку от Сальваторе или ответ Северуса Снейпа.

Через два дня после отправки письма профессору зелий девушка пожалела об этом. «Возможно, он даже не станет читать, или прочитает и будет потом издеваться надо мной. Кто я такая, чтобы думать, что ему будет интересно узнать, чем я занимаюсь сейчас», — эти и подобные им мысли проносились в её голове с тех пор, как она отправила Афину с письмом. Её метания лишь усугубились, когда этим утром её сова вернулась, не принеся никакого ответа.

Она прекрасно помнила свое письмо профессору:

«Уважаемый профессор Снейп.

Хотя это может показаться странным, но я пишу вам потому, что последнее время часто вспоминала о вас и подумала, что вам будет приятно знать, насколько сильно мне пригодились те знания, которые я получила на ваших уроках. В настоящее время я работаю в фирме «Stenmarck. Любовные напитки и зелья», и лишь ваши уроки определили выбор моей профессии. Хочу сказать вам большое спасибо за то, что пытались научить меня своему предмету. Ваши усилия не были напрасны, и знания, полученные на ваших занятиях, я использую на протяжении всей своей жизни.

Искренне ваша, Гермиона Грейнджер.»

«Как я осмелилась отправить это письмо? — спрашивала себя девушка. — Должно быть, я сошла с ума, Снейп никогда мне не ответит! Так ведь нет, тебе, Гермиона, захотелось написать ему, и теперь ты ждёшь ответ. Я не могу поверить, что я такая глупая!» — продолжала сокрушаться она.

Эти мысли преследовали её весь день вплоть до момента появления Дамар. Янтарная сова влетела в открытое окно и опустилась на стол Гермионы. Стоит сказать, что и Джинни, и Дамблдор уже знали содержимое письма, которое принесла сова, а также письма, которое Гермиона отправила несколькими днями ранее Снейпу, но пока всё складывалось хорошо, и заговорщики решили не вносить изменения в эти письма. Получив записку, Гермиона полностью забыла о своем отчаянии из-за отсутствия ответа от Снейпа и поспешила прочитать новое сообщение от Сальваторе.

«Дорогая Галилея!

Ваши взгляды и интересы во многом схожи с моими, иногда мне кажется, что вы понимаете меня с полуслова, и теперь я должен признать, что меня совершенно не волнует: вы ли прислали мне то первое письмо или нет.

Я понял, что вы необыкновенная девушка. Надеюсь, что вы не обидитесь на мои слова, но я приятно удивлён вами.

Вы уже готовили регенерирующие зелья? Они очень интересны и требуют большой концентрации при изготовлении, хотя думаю, вы и сами это знаете…

Я хочу предложить вам время от времени обмениваться рецептами необычных зелий, и буду счастлив, если вы мне позволите обращаться к вам на «ты».

Сальваторе Стоун».

Грейнджер не могла в это поверить: Сальваторе не только ответил гораздо любезнее, чем в предыдущие разы, но и, кроме того, хочет перейти на «ты». Интересно, он также заинтригован ею, как и она им? Девушка надеялась, что это было так.

* * *

После отправки ответа Галилее Снейп посвятил остаток своего дня размышлениям о произошедших утром событиях.

* * *

Снейп в компании двух сов направился в свой кабинет. Забрав письма и дав корма пернатым почтальонам, он обнаружил кое-что интересное. Письмо, которое принесла янтарная сова, было от Галилеи и адресовано Сальваторе Стоуну, а другое от Грейнджер — Северусу Снейпу. Теперь он вспомнил, почему вторая сова показалась ему такой знакомой. Именно её использовал Орден Феникса, чтобы общаться с юными Грейнджер и Уизли, выполнявшим задания в Лондоне. Почерк обоих посланий был идентичен и не оставлял сомнений, что Г. Галилея — это Гермиона Грейнджер. Кстати, оба имени имели одинаковые инициалы, так же как и у него с его псевдонимом.

«Итак, Гермиона Грейнджер — это моя обожаемая Галилея. Что?.. Обожаемая... И с каких пор он использует этот эпитет относительно своей знакомой?» — подумалось мастеру зелий. «Это должно быть опять дело рук Альбуса… Правда, я не понимаю, почему он решил меня свести именно с ней? Это не самый логичный поступок. Я старше её на восемнадцать лет, и у нас не могло быть ничего общего в годы её обучения здесь... Кроме того, она должна ненавидеть меня, — рассуждал Снейп, — я никогда не был вежлив, и тем более с Гриффиндором, поэтому не может быть…»

Поразмыслив над этим вопросом, он пришёл к выводу, что это всё происки Дамблдора. Старик явно знал нечто неизвестное профессору и именно по этой причине выбрал ему пару. Снейпу только было не ясно, как директору удалось уговорить девушку участвовать в этом деле, но одно было бесспорно: Грейнджер тоже использовали втёмную. Иначе бы она никогда не написала письмо профессору, тем самым раскрыв себя, а то, что Гермиона Грейнджер была умной девушкой, он не сомневался.

Гермиона не была осведомлена обо всех деталях плана, но одно было очевидно: её письма были искренними, и она действительно наслаждалась этой дружбой по переписке. Так что Гермиона действительно стала его другом. Кроме того, ещё пару минут назад он был очень заинтересован в общении с ней, и возможно, даже влюблён в свою бывшую ученицу…

Но больше всего его удивило то, что, узнав личность Галилеи, он не почувствовал себя обманутым. Для него стало открытием, что Грейнджер, всегда вызывавшая восхищение своим мужеством, умом и здравым смыслом, оказалась той самой незнакомкой, очаровавшей его.. Итак, он признал сам себе, что влюблён в Галилею—Гермиону.

Взяв пергамент, Северус принял решение продолжать свою дружбу с Галилеей, так случайно подаренную ему судьбой, но не отвечать своей бывшей ученице, чтобы она не смогла прийти к таким же выводам, что и он. По крайней мере, пока он не поймёт, что его чувства взаимны.

* * *

Поэтому Северус Снейп решил продолжать быть Сальваторе Стоуном для своей подруги Галилеи. Он знал, что это когда-нибудь закончится, но сейчас ему хотелось найти способ узнать её чуточку лучше. У этой переписки под псевдонимами имелось своё преимущество: никто из них двоих не знал о другом ничего сверх того, что было сказано в письмах. А это гарантировало, что, если девушка ответит ему взаимностью, то влюбится она в человека, которого узнала по переписке, а не в преподавателя, бывшего Пожирателя Смерти или героя войны.

* * *

Прошло больше семи месяцев с тех пор, как Северус Снейп раскрыл личность Галилеи. Гермиона же пока даже не догадывалась, кто скрывается под именем Сальваторе Стоуна, но не волновалась из-за этого, зная, что однажды всё станет ясно.

Письма, которыми они обменивались, постепенно менялись, становясь более личными, и хотя в них бывали упоминания о работе, оба не делали акцент на этом.

Благодаря этому Гермиона узнала историю детства и юности Сальваторе. Её удивило, когда он упомянул, что учился в Хогвартсе, а потом участвовал в Первой магической войне. Он явно не хотел углубляться в эту тему, и она понимала, что это не было приятным воспоминанием. Но в рассказах Сальваторе обнаруживалось много пробелов. Он никогда не упоминал своих друзей, ничего не говорил о месте работы, но она приписывала это его увлечённости исследованими и не особо расспрашивала.

Таким же образом Снейп узнал о счастливом детстве его бывшей ученицы: как она была рада узнать, что является ведьмой и сможет учиться в Хогвартсе. Но больше всего его поразило то, что ей всегда нравились зелья, и хотя она никогда не получала одобрения своего профессора, всегда восхищалась им и защищала перед своими друзьями.

Можно сказать, что они обсуждали любые темы, и доверие между ними росло. Так же дела обстояли и в профессиональной области: время от времени они обменивались рецептами зелий и обсуждали успехи в своих исследованиях.

Однажды утром Гермиона решила рассказать своей подруге Джинни всё, что происходит, и спросить её совета: должна ли она попросить Сальваторе о встрече? Сама она не знала, как поступить в такой ситуации.

Уже несколько месяцев Джинни и Дамблдор не читали письма, которыми обменивались Снейп и Грейнджер. Пара продолжала общаться, и заговорщики решили оставить всё как есть. Поэтому Джинни очень удивилась, когда Гермиона обратилась к ней.

— Мне нужна твоя помощь, — серьёзно начала Гермиона, — это очень важно.

— И какое же зелье требует моего высочайшего вмешательства?

— Никакое, — сказала Гермиона, внимательно глядя на Джинни,— это Сальваторе Стоун.

Прошло много времени с тех пор, как девушки последний раз обсуждали эту переписку. Гермиона ничего не рассказывала, а Джинни предпочитала не поднимать эту тему сама, так как боялась раскрыть свою роль в этих отношениях.

— Кто? — заинтересованно переспросила Джинни, прикинувшись непонимающей, — я его знаю?

— Нет, даже я не могу сказать, что знаю его…

— Я тебя не понимаю, — бесцеремонно прервала её подруга, — тогда почему ты думаешь, что я должна знать, кто это?

— Помнишь письма, которые я получала на имя Галилеи? — спросила Гермиона, давая время Джинни вспомнить.

— Ах да! Те, на которые ты не хотела отвечать, — сказала девушка, заставив Гермиону покраснеть. — Что-то по этому поводу? Только не говори мне, что снова получаешь письма от этого сумасшедшего.

— Он не сумасшедший! Я не знаю, как начать... Думаю, что лучше будет рассказать тебе всю историю, иначе ты не сможешь мне помочь…

— Если ты считаешь это необходимым, я тебя внимательно слушаю, — ответила Джинни, приготавливаясь выслушать рассказ подруги.

Гермиона посвятила её во все перипетии своей дружбы по переписке и подошла к тому, что сейчас тревожило её сердце: необходимости познакомиться со своим новым другом вживую. Выслушав всю историю, Джинни поняла, что что-то изменилось в её подруге: девушка казалась очень удручённой из-за своей маленькой проблемы, и это могло означать только одно — Гермиона влюбилась в Сальваторе и боялась не понравиться ему при встрече. Хуже всего, что он вроде не горел желанием увидеться с ней… Интересно, он так же мучается сомнениями, как и она?

К сожалению, у Джинни не было возможности обсудить это с Дамблдором, поэтому она взяла инициативу в свои руки.

— Тебе не кажется, что вы должны когда-нибудь встретиться? — спросила Джинни свою подругу. — Думаю, что это лучший способ избавиться от сомнений. Чего ты боишься?

— Я не знаю, — нерешительно сказала Гермиона, — полагаю, что я не слишком хороша, чтобы встретиться лицом к лицу с кем-то, кто мне симпатичен…

— Ага, признаёшь, что он тебя интересует, — радостно воскликнула Джинни, — это же прогресс! Ты думаешь, что он подходит тебе?

— Я не знаю. Единственное, в чём я уверена, что сложно найти человека, более соответствующего моим требованиям. Он интересный собеседник, увлекается зельями, с хорошим чувством юмора, он мне нравится... Думаю, что это может сработать, но я не знаю его чувств ко мне, и мне не кажется, что подобное можно узнать при помощи писем.

— Я согласна с тобой, тебе необходимо его увидеть.

— Как? — спросила Гермиона, широко распахнув глаза.

— Конечно, я не предлагаю тебе отследить его сову, — хмыкнула Джинни. — Вам надо просто договориться и встретиться в каком-нибудь ресторане, чтобы пообщаться лично.

Гермиона выдохнула с облегчением и пообещала подруге обдумать её предложение. В конце концов, она ничего не теряла от этого.

* * *

После напряжённого разговора с миссис Лонгботтом директор Хогвартса отправился на обед. Как обычно, он занял место за учительским столом между Минервой МакГонагалл и Северусом Снейпом. К раздражению Минервы, Дамблдор не уделил ей ни малейшего внимания, вся его энергия была направлена на другого своего соседа.

— Я заметил, что в последнее время у тебя наблюдается обширная переписка, — простодушно начал старик.

Северус проигнорировал подначку своего друга, в основном потому, что был уверен: Альбус и так тесно связан с этим делом, и не хотел давать ему ещё больше информации.

— Я рад, что ты становишься более общительным, Северус, — продолжил директор, но ответом ему снова было молчание.

Он понял, что мастер зелий не собирался поддерживать его игру, поэтому решил поесть в тишине и дождаться, когда остальные учителя уйдут. Как он и думал, Снейп задержался.

— Я хочу, чтобы вы ответили на один вопрос, директор, — сказал Снейп еле слышно. — Зачем вы это сделали? Зачем начали эту игру с письмами? Я неплохо жил до этого…

— Ты ошибаешься, твое состояние трудно было назвать нормальным. С каждым разом ты становился всё более сварливым и невыносимым, даже слизеринцам было трудно тебя выдержать, а после нескольких месяцев переписки я увидел тебя улыбающимся. Думаю, это того стоило…

— Но теперь я не знаю, что делать, она же захочет познакомиться со мной, а вы знаете, что произойдёт, когда она меня увидит, — он тяжело вздохнул. — Она уйдет, и всё закончится.

— Я сомневаюсь, что это будет так, Северус. Но если даже случится подобное, всегда лучше быть любимым, пусть даже недолго, чем совсем избегать любви… Задумайся над этим. Кроме того, я уверен, что она девушка рассудительная и не позволит предрассудкам одержать верх.

— Я знаю. Она всегда была моей самой выдающейся ученицей…

Если бы вместо Дамблдора был Аластор Грюм, его волшебный глаз бы бешено вращался, оглядывая столовую, стараясь проникнуть в скрытую суть происходящего. Снейп всё знал! Этого не было в их планах, но если хорошо подумать, это было просто замечательно…. Северус знал, кем была девушка, и все же огорчался, думая, что всё может закончиться.

— Ты понял, — вполголоса сказал Дамблдор. — Как давно?

— Несколько месяцев назад, семь, если быть точным, — ответил Снейп, не придавая этому значения.

— Но как?

— Она написала мне письмо. Не Сальваторе, а мне. Оба письма пришли одновременно: тот же почерк, та же манера, кроме того, она использовала ту же сову, что раньше приносила мне послания от Галилеи, — голос Снейпа были спокойным и казался равнодушным: тревожный сигнал того, насколько сильно его беспокоит эта тема.

Дамблдор был сильно удивлён. Семь месяцев Снейп знал, что Галилея — это Гермиона Грейнджер, но не оборвал переписку. Значило ли это что-нибудь? Он очень хотел расспросить Снейпа, но не осмеливался сделать это.

— Послушай, Северус, я думаю, что...

— Даже не пытайтесь, директор, — печально сказал Снейп. — Мои чувства не имеют значения, важно, чего хочет она…

* * *

Ещё несколько писем и всё закончилось назначением свидания на вечер субботы в маггловском ресторане, который выбрал Северус. Стоит уточнить, что Гермиона была приятно удивлена, что маг приглашает её в маггловское место. Возможно он по происхождению маггл, как и она? Или это способ показать ей, что он не сторонник борьбы за чистоту крови? Она не была уверена, но место их свидания взволновало её.

В субботу Гермиона жутко нервничала. Её подруга Джинни специально приехала к ней, чтобы помочь подготовиться, и настояла на необходимости элегантного наряда и великолепного макияжа. Гермиона позволила ей это сделать. Ведь Джинни всегда выглядела потрясающе, а этим вечером Грейнждер тоже хотелось быть красивой.

Когда она уже была готова, её накрыл новый приступ паники. А если он не появится? А если ей не понравится Сальваторе или, что ещё хуже, она не понравится ему? Джинни Лонгботтом пришлось запастись терпением, чтобы убедить подругу, что всё пройдет хорошо, и что той лучше уже отправиться в ресторан, если она не хочет заставить своего друга ждать.

Грейнджер аппарировала в переулок за рестораном за десять минут до времени встречи. Медленно она направилась ко входу и внезапно замерла. Там у стойки сидел Северус Снейп, её профессор зельеварения. Это совпадение? Она должна встретиться с Сальваторе за столиком в глубине ресторана в восемь вечера… Что здесь делает Снейп за десять минут до начала её свидания?

Поборов сомнения, Гермиона Грейнджер вошла в ресторан и направилась прямо к барной стойке. Было странно увидеть его снова именно сейчас, но в любом случае она направилась к нему, а он внимательно смотрел прямо на неё. В мозгу Гермионы мелькнула шальная мысль, что она была бы совсем не против, если бы Сальваторе Стоун и Северус Снейп оказались одним и тем же человеком.

— Здравствуйте, профессор, — поприветствовала девушка, располагаясь рядом.

— Мисс Грейнджер, — ответил он в качестве приветствия.

— Что вы делаете здесь? — спросила она чуть более заинтересованно, чем того требовала вежливость.

Профессор смерил её взглядом сверху вниз, точно также как делал в школьные годы.

— Это публичное место, я не должен иметь причины, чтобы находиться здесь, — сказал он сухо.

— Я знаю, — сказала девушка, начиная злиться, — но это не кажется вашим любимым местом, — возразила она, уверенная в своей правоте.

— Так же как и вашим, — ответил он, — но я же не спрашиваю.

Подобные ответы раздражали, но Гермиона продолжала сдерживаться. И решила сменить тему.

— Вы не ответили на моё письмо, — несколько прямолинейно начала она.

— Знаю.

— И вы не скажите мне, почему не сделали это? — спросила она, пристально глядя на профессора.

— Нет, — лаконично ответил он.

— Но мне очень хотелось бы это узнать, — сказала девушка.

К удивлению Гермионы профессор улыбнулся, и это была не косая ухмылка, как обычно, а открытая улыбка, и наконец, он ответил ей:

— Я не хотел, чтобы это закончилось, чтобы закончилось столь прекрасное времяпровождение и…

К сожалению для Снейпа, его прервал приход официанта.

— Ваш столик готов, мистер Стоун, — сказал мужчина, указывая вглубь зала.

Но официант так и не понял, что стал причиной произошедших дальше событий. Гермиона, наконец, поняла, кто был её таинственным адресатом. Снейп явно раскрыл намного раньше, что она скрывалась под именем Галилеи, и, по её мнению, решил повеселиться за её счет. Вскрикнув, девушка влепила пощечину профессору и в ярости выбежала из ресторана.

Не обратив внимания на произошедшее, официант невозмутимо поинтересовался у своего клиента:

— Когда придёт ваша спутница?

— Она только что ушла,— пробормотал Снейп.

Гермиона выбежала из ресторана и сразу аппарировала домой. К счастью, Джинни уже ушла, поэтому она смогла поплакать вволю.

Но долго предаваться отчаянию было не в характере Гермионы, её рациональный ум требовал разобраться в ситуации. Решительными шагами она подошла к столу и взяла деревянную шкатулку, в которой хранились все письма, полученные от Сальваторе, или правильнее сказать, от Снейпа. Девушка искала среди полученной корреспонденции какое-нибудь указание на то, что профессор уже давно знал, кто такая Галилея на самом деле. И действительно, тон его писем сильно изменился после двух первых её посланий…

Эта информация вкупе с последней фразой Снейпа «закончилось приятное времяпровождение», подтолкнула Гермиону к выводу, что мастер зелий хотел просто посмеяться над ней. Она заслужила всё, что с ней произошло! Как она могла быть такой глупой?

Девушка не спала всю ночь, в её голове вновь и вновь крутились произошедшие события. Воскресенье Гермиона провела так же, как и остаток субботы: закрывшись дома и не вылезая из кровати. Возможно, если бы так с ней поступил кто-то другой, боль не казалась бы такой сильной, но это был он… её школьная романтическая любовь.

Ближе к десяти утра Джинни аппарировала в квартиру Грейнджер. Она ходила за покупками с Августой и, так как старая леди привыкла много времени проводить в магазине тканей, девушка предпочла оставить её совершать покупки, а сама отправилась навестить подругу. Рыжая заговорщица была настолько уверена в благополучном исходе вчерашнего свидания, что состояние Гермионы повергло её в шок. Никогда в жизни она не видела Грейнджер такой подавленной.

— Что случилось? — спросила Джинни, открывая шторы в комнате.

— Это был Снейп, — пробормотала Гермиона, предполагая, что этого объяснения достаточно для Джинни.

— И? Разве не ты говорила, что он замечательный и не важно, кто это?

— Ты не понимаешь: он знал, что это я, и всё равно продолжал писать, — слезы снова заблестели в глазах Гермионы.

— Знал, что это ты? — переспросила Джинни, ожидая, когда её подруга расскажет свою версию произошедшего.

Гермиона рассказала молодой миссис Лонгботтом обо всех подробностях: о письме, которое отправила Снейпу, об изменении его манеры общения и о выводах, к которым пришла.

— А ты не допускаешь существования вероятности того, что Снейп продолжал тебе писать именно потому, что это была ты?

— Так я тебе это и говорю! — раздраженно ответила Гермиона. — Он знал, что это я, и ему показалось забавным поиграть с моими чувствами, — голос девушки сорвался.

— Не могу поверить в это, — сказала Джинни.

— Ты же помнишь все его злые шутки в школе. Как ты можешь думать иначе?

— Да, он груб, плохо воспитан, не общителен. Мы все знаем это, но я не думаю, что он стал бы поддерживать подобный фарс так долго. Это не имеет смысла, мне кажется, поняв, что это именно ты, он решил узнать тебя получше…

Но Гермиона явно не собиралась поддаваться на уговоры подруги, и Джинни решила пока не настаивать. Она буквально заставила Гермиону подняться, принять душ и собрать всё необходимое — молодая миссис Лонгботтом настоятельно приглашала подругу провести этот день у неё. Гермионе не хотелось никуда идти, но Джинни не была готова оставить её одну в таком состоянии, а Августа и сам Невилл ожидали её возвращения, поэтому они вместе отправились в дом Лонгботтомов.

Гермиону встретили как родную, и, после того, как Невилл забрал свою бабушку из магазина, усилия всех членов семьи были направлены на то, чтобы развлечь их опечаленную гостью. Как только появилась возможность, Джинни, оставив Гермиону на попечении мужа, отправилась в Хогвартс. Ей необходимо было поговорить с Дамблдором и определить новую стратегию действий…

* * *

Спустя пару дней с провального свидания Гермионы и Снейпа в окно лаборатории Stenmarck влетела Дамар с пакетом для Гермионы. Сначала девушка не хотела даже открывать его, но увидев, что сова явно не собирается улетать, не передав послание, она забрала пакет.

Открыв упаковку, Гермиона обнаружила пробирку с изумрудно-зелёным зельем. Чем же это могло оказаться? На посылке не было адреса отправителя, но девушка решила, что это был Снейп, так как обычно именно эта янтарная сова приносила прежде ей письма от него.

Недолго думая, она схватила пробирку и с силой швырнула её на пол.

— Прости меня... — тихо сказала жидкость, растекаясь по полу.

Гермиона сильно удивилась. Во-первых, потому, что было трудно представить, что Снейп извинился, а во-вторых, потому, что она не знала ни одного зелья, способного воспроизвести человеческую речь. С осторожностью она собрала остатки зелья и начала его изучать, невольно вспомнив ту открытую улыбку Снейпа, которая так очаровала её в баре. Интересно, он был искренен в своих извинениях? Она не знала, но прошлые выводы уже не казались ей такими однозначными. Её сердце отчаянно хотело поверить в раскаяние своего бывшего профессора.

* * *

В школе Магии и Волшебства Хогвартс профессор зелий пытался сосредоточиться на повседневных заботах. Все жители замка заметили, что его настроение испортилось два дня назад, но никто не осмеливался расспросить его об этом. Единственным, кто знал причину такого поведения, был директор, и он посоветовал всем не приставать к коллеге и учителю и не провоцировать лишний раз в мастере зелий желание превратить окружающих в пыль.

Профессор Снейп успел накричать даже на группу слизеринцев, что было для него крайне необычным, как вдруг он увидел Афину, влетающую к нему в кабинет. Первой его реакцией было удивление: он не думал, что Гермиона попытается связаться с ним, тем более так скоро. Потом закралось сомнение: действительно ли послание было от Гермионы или это опять подделка Дамблдора?

Почти не задумываясь, он подошел к Афине и отцепил письмо от её лапки. На пергаменте он обнаружил перечень ингредиентов для зелья, и его сердце дрогнуло, когда он заметил, что они были в количестве, необходимом для порции зелья забвения. Что Гермиона хотела сказать этим? Что хочет всё забыть? Или напротив, что им стоит забыть эту переписку и неудавшееся свидание и попробовать начать сначала? Он не знал правильного ответа, но сердце хотело поверить во второй вариант.

* * *

Через две недели после получения Гермионой и Снейпом странных писем Дамблдор решил устроить собрание всех бывших членов Ордена Феникса; согласно записке, старик хотел провести встречу всех оставшихся в Англии соратников, посвященную их достижениям в послевоенное время.

В письмах для Севеуруса и Гермионы была сделана приписка, из которой следовало, что директор планирует особую секретную миссию и нуждается в их помощи. Если бы не этот постскриптум, то ни Грейнджер, ни Снейп даже и не подумали бы присутствовать на этом собрании.

Но, самое главное, оба не имели не малейшего понятия, что приглашение пришло только им. Встреча была назначена на следующей неделе в Визжащей хижине.

* * *

Гермиона прибыла на встречу, назначенную Альбусом Дамблдором, вовремя, но, подойдя к хижине, она поняла, что там никого нет. Она знала о непунктуальности многих членов Ордена Феникса, но казалось странным, что все сразу решили опоздать.

Вокруг было пустынно, и она с осторожностью вошла в дом. Да что же такое происходит?

Гермиона ещё не успела добраться до кухни хижины, как услышала шум в прихожей. Она быстро направилась к дверям и замерла, увидев Снейпа, входящего в дом. Увидев её, он сразу повернул обратно, но прежде чем успел сделать хотя бы шаг, двери плотно закрылись, не давая обоим покинуть хижину.

— Я должна была предположить, что ещё одна ваша шутка, только я не могла и подумать, что вы используете для этого Дамблдора, — гневно сказала Гермиона.

— Я не привык шутить, — сухо ответил Снейп. — И вы должны это знать, — добавил он.

— Разве нет? — раздражённо сказала девушка. — Вы играли со мной!

— Вы ошибаетесь, — спокойно сказал Северус, — но я всегда знал, что, как только откроется настоящая личность Сальваторе Стоуна, вы прекратите мне писать…

Невольно их взгляды встретились.

— А теперь ошибаетесь вы, — сказала Грейнджер, начиная что-то понимать. — Вы должны знать, что я не сторонюсь людей, которые честны со мной.

«Неужели и правда он боялся, что она прекратит общение? Ведь это невозможно, она же всегда его любила…»

— Вы бы так не поступили? Не перестали бы мне писать? — ехидно поинтересовался Снейп.

— Возможно, я так бы и сделала, а возможно, и нет, но теперь мы этого не узнаем, — печально сказала Гермиона, опуская глаза.

Снейп немного приблизился к ней, чтобы лучше видеть её лицо.

— Вы полагаете, что я никогда не узнал бы правду? Подобное сокрытие моей личности позволило мне лучше узнать вас, и вы так же получили возможность лучше узнать меня.

— Да? — она снова посмотрела на него. — И как же я могла понять, что вы были искренни? Всё могло быть частью вашей шутки, — глаза девушки вновь засверкали от гнева. Она вновь начинала закипать, считая, что бывший профессор продолжает играть с ней.

Снейп чувствовал, что Гермиона не хочет понять причину, по которой он продолжал эту переписку, даже зная правду о Галилее, и это вывело его из себя.

— Да не было это шуткой, черт возьми! — рявкнул Северус, схватив её за руки. — Вы самая удивительная женщина, которую я когда-либо встречал! — почти выкрикнул он.

Это заявление Снейпа поразило обоих. Её, потому что он сказал это, а его, потому что он осмелился это сказать. Девушка широко распахнула глаза от удивления, она казалась слегка испуганной и, вопреки всем ожиданиям, не знала, что и ответить. Так они и замерли, глядя друг другу в глаза, не говоря ничего, он — раздраженный её непонятливостью, а она — шокированная прозвучавшим признанием.

— Я не могу так легко простить тебя, — прошептала, наконец, она.

— А я не просил тебя это делать, — сказал он, пронзительно глядя на неё, и по его губам скользнула та же легкая улыбка, что и в баре.

Именно это убедило Гермиону. Разве может он врать, улыбаясь ей таким образом? Хотя она знала о его шпионской деятельности во время войны и умении прекрасно скрывать свои эмоции, сейчас она была уверена, что увидела в этой улыбке искренность и надежду, и эти чувства были настоящими.

— Но ты сделал это, — сказала она тихо, подойдя ближе, — я получила говорящее зелье, которое твоим голосом просило прощения…

— Я не отправлял тебе ничего, — ответил Снейп, отпуская руки девушки и переместив ладони ей на плечи, — это ты попросила прощения, я же получил твоё послание…

Его слова удивили её.

— Ты ошибаешься, я ничего не писала, — взволновано, но твёрдо сказала Гермиона, отшатнувшись от своего бывшего профессора. Почему он утверждал, что именно она извинялась? Ведь говорящее зелье прислал он…

К сожалению, ни Гермиона, ни Северус не относились к тому типу людей, которые способны легко простить, и поэтому оба отказывались принять даже саму мысль, что именно он сделал первый шаг… К тому же оба говорили правду, отрицая свою причастность к последним письмам с извинениями. Афина и Дамар были посланы Джинни. Афина принесла записку, написанную юной миссис Лонгботтом, чей почерк специальным заклинанием был изменён на почерк Гермионы. А Дамар доставила зелье, изобретённое рыжей интриганкой… Поэтому, в действительности никто из них двоих не принёс свои извинения сам.

Поразмыслив немного, Гермиона поняла всё, что произошло: извинения, так же, как и сами письма, были делом рук одного человека, и она знала, кого именно.

— Джинни Лонгботтом! — воскликнула девушка. — Я знаю, это твоих рук дело!!

Она подбежала к двери и попыталась её открыть. И хотя дверь не поддавалась, она продолжала стучать и кричать, чтобы им открыли.

Через какое-то время стало понятно, что рядом с хижиной никого нет, и девушке не оставалось ничего другого, как снова повернуться к Снейпу. Она как раз собиралась с мужеством сделать это, когда услышала голос профессора:

— Никто не придёт.

— Нет, — выдохнула она и посмотрела на него. — Я думаю, что ты не будешь извиняться, — тихо сказала она.

— …и ты тоже, — ответил он.

Оба насторожённо смотрели друг на друга, никто из них не хотел потерять возможность продолжить отношения в реальности, но как приблизиться, не изменив принципам?

— Ты прав, — кивнула Гермиона, — кажется, что всё закончится здесь, хотя ты сохранил моё письмо, — добавила она с каким-то новым блеском в глазах.

— Да, — ответил он, снова приближаясь к девушке, заставляя её шагнуть к стене. Возможно, они ещё могли спасти ситуацию…

Гермиона поняла, что отступать больше некуда. Она оказалась в ловушке, зажатая между стеной и телом Северуса Снейпа, но не чувствовала никакого дискомфорта. Он стоял очень близко к ней и вдруг поднял руку и заправил её выбившуюся прядь волос за ухо. Это было нормально?

Безусловно, ответ был отрицательный, но ей это показалось самым естественным в мире, и, не задумываясь, она перехватила руку профессора и прижалась щекой к его ладони.

Взгляд Снейпа на несколько секунд задержался на лице Гермионы, и он медленно склонился к ней, касаясь её губ легким нежным поцелуем.

— Я храню все письма, полученные от Галилеи, как и то, что я получил лично от тебя, хотя мне кажется, о некоторых из этих посланий ты ничего не знаешь, — тихо сказал он, оторвавшись от её губ.

— Ты же покажешь мне их, — прошептала Гермиона, снова притягивая к себе Северуса для нового поцелуя. И профессор нисколько не возражал.

* * *

« Что будешь делать сегодня? Галилея».

«После работы приглашаю тебя поужинать. Ты уже отправила письмо? Сальваторе».

* * *

Джинни была заинтригована, получив письмо из Хогвартса, в котором Дамблдор сообщал ей о необходимости встретиться этим вечером. Альбус писал, что между Гермионой и Северусом опять не всё гладко и снова требуется их помощь для исправления ситуации. Что ещё могло случиться? Она верила в удачливый исход их предприятия, но если Альбус сказал, что есть проблемы, то ему виднее.

Подойдя к школе, она обнаружила Дамблдора, ожидавшего её. Это её насторожило, а когда он молча пригласил её в небольшой зал на первом этаже замка, опасения лишь усилились. Войдя вместе с директором, она увидела стол, накрытый на двух персон. И что он хотел сказать этим?

Девушка подошла к столу ближе и увидела лежащую записку. Джинни узнала почерк Гермионы.

«Полагаю, вы задаётесь вопросом, что означает это ужин, так вот, это благодарность за всё, что вы сделали для нас, я имею в виду за ВСЁ. Мы поняли, что, чтобы свести нас вместе, вы изменяли тексты писем, которыми мы обменивались, а также полностью написали первое письмо, с которого всё началось.

Джинни, я никогда не думала, что ты настолько хороша в зельях, твое разговаривающее зелье — — это нечто, тебе стоит запатентовать его.

В конце концов, этот ужин — наш способ сказать вам СПАСИБО за то, что помогли нам найти друг друга, что не обратили внимания на наши жалобы и нашли способ устранить препятствия для общения между мной и Северусом.

Гермиона и Северус (правда, он не хочет ставить свою подпись)».

Директор и Джинни с сомнением посмотрели на ужин, стоящий перед ними. Насколько он безопасен?

— Как ты думаешь, это можно есть? — спросил директор.

— Конечно, — не очень уверенно ответила девушка. — Я не верю, что Гермиона может причинить мне вред…

— А Снейп? — Дамблдор сомневался всё больше.

— Она не позволит ему сделать это, — Джинни внимательно изучила записку, — это подпись Гермионы, в этом нет сомнений.

— Итак, ты думаешь, что мы можем спокойно начать наш ужин?

Джинни не ответила, она достала странный предмет, которым поводила над стоящими блюдами, и радостно улыбнулась.

— Это безвредно! — уверенно сказала она.

— Так это же замечательно! — обрадованно воскликнул директор. — Этот лимонный пирог выглядит просто божественно…

Без промедления сообщники сели за накрытый стол, чтобы воздать должное ужину. Безусловно, меню, составленное Снейпом и Гермионой, показалось им превосходным. Всё было очень вкусным… И после того, как Дамблдор и Джинни насладились ужином, они поднялись из-за стола, договорившись, что им необходимо будет поблагодарить новоиспечённую пару за этот жест благодарности.

Две пары глаз внимательно наблюдали за тем, как заговорщики покинули зал.

— Похоже, они съели всё, что мы им приготовили, — серьёзно сказала девушка с копной непослушных каштановых кудрей.

— Разумеется, — ответил высокий мужчина в чёрной мантии. — Я был уверен, что ваш аппарат, который вы используете в лаборатории, не сможет обнаружить моё зелье, — добавил он гордо.

— Кажется, так и произошло, — сказала девушка, указывая на прекрасные двухметровые хвосты, которые теперь украшали и Джинни, и директора Хогвартса. Неспешно она подошла к мужчине и обняла его за талию. — А я думала, что ты никогда не шутишь, — прошептала она ему на ухо.

— Я говорил, что не привык делать этого, а не то, что не умею шутить совсем, — сказал он тихо, и без предупреждения поцеловал её под изумленными взгляды студентов Хогвартса.

Конец.