Долг жизни Гермионы Грейнджер (гет)

— Гарри, мне нужна твоя помощь!— сказала Гермиона настолько безапелляционным тоном, что все остальные члены Армии Дамблдора даже не подумали замедлить шаг, покидая Выручай-комнату. Только Рон вопросительно глянул на друга, но Гарри махнул ему рукой — мол, иди, раньше сяду, раньше выйду.

— Что такое, Гермиона? Вроде у тебя все получается едва ли не лучше, чем у меня, — спросил он.

— Это не по ЗОТИ, — она качнула головой. — Я тут почитала немного, в библиотеке, конечно же, о различных магических клятвах и обязательствах... И там все не очень понятно описывается... Наверное, что-то есть в Запретной секции, но, боюсь, туда мне сейчас никто не даст допуска, потому что Амбридж...

Гарри вздохнул.

— Гермиона, — прервал он подругу.

— Что? — вскинулась она. — Ах, да, прости. Так вот, меня заинтересовал Долг Жизни. Но попасть в Запретную секцию сейчас невозможно, а в тех книгах, какие есть в основной части библиотеки, все описано слишком расплывчато. Я пробовала спросить у других профессоров, обычно они дают мне разрешение, потому что понимают необходимость дополнительной литературы и знают, что я очень ответственная, но в присутствии Амбридж...

Гарри вздохнул еще раз. Ситуация стала понятна. Гермиона столкнулась с тем, что ее любимые книги помочь ей не смогли, учителя тоже не стали содействовать, так что любопытство девушки осталось неудовлетворенным. Возможно, она даже не спала по ночам, пытаясь понять, что и как работает в этом разделе магии. А все из-за розовой жабы, которую прислало Министерство. Гарри вспомнил, как МакГонагалл посоветовала ему проявить терпение, когда он пожаловался ей на предвзятость со стороны нового профессора Защиты и пытки Кровавым пером.

— Гермиона, — опять прервал он ее излияния.

— Что?

— Я вряд ли смогу тебе в этом помочь, — сказал Гарри. — У меня тоже нет допуска в Запретную секцию, а про клятвы я знаю намного меньше тебя, это уж точно. Я же даже не читал то, что находится в открытом доступе.

— Нет, сможешь, — упрямо сказала Гермиона, но быстро перешла на немного виноватый тон: — Вернее, я думаю, что сможешь. Мне кажется, что у меня есть Долг по отношению к тебе. Ты можешь потребовать его возврата, и мы на практике проверим, как все работает. Это даже лучше, потому что нагляднее! А потом, когда-нибудь, я доберусь и до Запретной секции.

Она умоляюще посмотрела на друга.

— Э-э... Почему ты так уверена, что у тебя есть Долг мне? — озадаченно почесал затылок Гарри. — И что это вообще такое?

— Долг Жизни появляется, когда один волшебник спасает жизнь другому, — как на уроке, без запинки проговорила Гермиона. — Его можно погасить, если выполнить просьбу спасителя, но нигде не написано — по собственной воле этот долг выплачивается, или же что-то, например, магия, принуждает должника.

— И как это относится к нам с тобой? — спросил Гарри. — Я не помню, чтобы прямо вот спасал тебе жизнь...

И тут он вспомнил, что все-таки спасал: в Хэллоуин на первом курсе, когда маленькую лохматую первокурсницу мог убить огромный тролль.

— ...но это было давно, и я ничего не чувствую, — неуверенно договорил он. — Совсем ничего, вряд ли ты мне что-то должна.

— Судя по описанию, ты и не должен ничего чувствовать. А вот я должна, но тоже ничего не чувствую. Есть специальная ритуальная фраза, которой должник как бы закрепляет состояние Долга Жизни. И есть фраза, с помощью которой тот, кому должны, может потребовать возврата, если Долг признан. И я хочу проверить, какие ощущения при этом возникают... Это нигде не описано, а в Запретную секцию я пройти не могу, — печально повторила Гермиона.

— Ну, хорошо, — кивнул Гарри.

Отказать Гермионе ему и в голову не пришло. Она столько раз выручала его — одно спасение Сириуса стоит столько, что эта невинная просьба вообще ничего не значит. Или то, что она одна ему поверила во время Турнира Трех Волшебников, одна пошла против всего Гриффиндора и всей школы, когда все видели в нем только обманщика. Да и сейчас — это же Гермиона придумала создать Армию Дамблдора! Но внутренний голос требовал уточнить все обстоятельства.

— А Рон? Это же он тролля завалил.

— Там все неопределенно, — пожала плечами Гермиона. — Я из-за него и оказалась в туалете, так что вряд ли что-то могло сформироваться. Лучше не рисковать, тем более, что...

— ...книги из Запретной секции недоступны, — усмехнулся Гарри. Гермиона надулась.

— Я с тобой серьезно, а ты...

— Ну, извини, не смог удержаться. Ты уже в четвертый раз это говоришь, словно тебя сладкого лишили. Ладно, что я должен сделать?

У Гермионы все было готово. На нескольких листах пергамента она написала необходимые фразы и порядок их произнесения. Места, где нужно было вставить имена, были обозначены ровными, словно по линейке (хотя почему «словно»?) линиями, над которыми аккуратно, карандашиком было написано либо «Гарри Джеймс Поттер», либо «Гермиона Джин Грейнджер». Фактически ему осталось только проговорить свою часть вслух. Но потом он заметил еще одно подчеркивание, растянувшееся на три строчки, над котором не было никакой надписи.

— Гермиона, что это? — Гарри указал на пустые строки. — Тут же что-то должно быть?

— Да, — Гермиона заметно покраснела. — Здесь ты должен будешь сказать, что потребуешь в уплату Долга Жизни.

— И что бы это могло быть? — Гарри поднял одну бровь. У Снейпа все еще выходило круче, но Гарри продолжал тренироваться.

— Ну... что-нибудь... не слишком сложное... Я не знаю!

— Гермиона, наверное, это лучше обговорить заранее. Ну, до всего того, что мы затеваем. Ведь так? И ты уже что-то придумала? — Гарри внимательно посмотрел на Гермиону и понял, что угадал. Правда, судя по ее смущению, ей самой не нравилось то, что она придумала. — Давай, говори. Если это так страшно, просто договоримся на что-то другое. Эй, это же я, Гарри!

Гермиона, наконец, справилась со смущением и осторожно начала:

— Понимаешь, судя по книгам, твои требования должны быть достаточно серьезными для меня, иначе ничего не выйдет. Это про все магические клятвы пишут, — пояснила она. — То есть, нельзя попросить передать соль и этим закрыть магический долг. И я думаю, что это не должно быть что-то, что я и так готова сделать. Например, я все равно помогаю тебе с домашней работой, так что такая помощь вряд ли зачтется в уплату Долга Жизни. Я же в любом случае буду помогать тебе с эссе, куда ты без меня? — она вздохнула и отвела глаза.

Гарри снова почесал затылок.

— Что-то сложное и необычное... — пробормотал он. — Даже в голову ничего не приходит вот так сразу. Поцелуй?

— Я тебя и так иногда целую, — снова вздохнула Гермиона.

— Хм... Действительно. Секс? — несмело предположил Гарри. Про секс он только слышал, а после недавней размолвки с Чжоу Чанг перестал рассчитывать и на скорую практику по этому предмету.

Гермиона нервно хихикнула.

— Гарри! — воскликнула она. — Это, наверное, подойдет, но я еще не готова к такому ответственному поступку. И мы с тобой даже на свидание ни разу не ходили. Давай что-нибудь не столь радикальное. Например, раздевание... если только ты пообещаешь не пялиться на меня. Если Долг Жизни не будет меня вынуждать это делать, то и ладно, а если будет, то я смогу сосредоточиться на собственных ощущениях, а не на том, что ты увидишь меня... ну... голой.

Гарри мысленно представил себе зрелище и очень обиделся, что его лишают возможности посмотреть. С другой стороны, он здесь не для себя, а для своего друга, да и слово «лишения» хорошо описывало жизнь Гарри Поттера, так что ничего необычного не происходило. Он пошевелил извилинами.

— Гермиона, тогда давай так. В этом месте я скажу: Гермиона Джин Грейнджер должна простоять ночь го... обнаженной перед Гарри Джеймсом Поттером, — он еще раз взглянул на пергамент. — Ну и про закрытие Долга. Так?

Гермиона еще раз покраснела.

— Ночь?

— Ну не день же, — Гарри выразительно посмотрел в окно.

— Ладно, давай. Только помни, что ты обещал не смотреть!

Гарри только кивнул, взял свою часть реплик и приготовился произносить положенные слова. Гермиона сделала то же самое.

— Готов?

Гарри снова кивнул. Гермиона произнесла первую часть, в которой она говорила о признании Долга Жизни перед Гарри. Тот в ответ согласился, что Долг существует, потом снова посмотрел на подругу, увидел в ее глазах мрачную решимость, вздохнул и прочитал:

— В уплату Долга Жизни требую, чтобы Гермиона Джин Грейнджер ночь простояла передо мной без одежды.

Стоило ему только договорить, как с Гермионой начало происходить что-то странное. Пергамент выпал из ее рук, сами руки как-то неестественно дернулись, потом она коснулась верхней застежки мантии...

Гарри торопливо закрыл глаза и для полной уверенности отвернулся. Он постоял еще немного и начал открывать глаза, но Гермиона снова оказалась перед ним. Она уже сняла мантию и джемпер, а сейчас механически расстегивала пуговицы на блузке. Гарри судорожно захлопнул глаза.

— Гермиона, — позвал он. — Почему ты снова передо мной?

— Потому что ты так сказал, — безжизненный голос подруги испугал Гарри и он совсем было собрался посмотреть, что происходит, но вспомнил, что прямо сейчас она стоит в паре метров от него и продолжает расстегивать блузку. Или уже расстегнула и перешла... Гарри заставил себя перестать думать на эту тему. Вместо этого он вспомнил, что говорил, когда требовал уплаты Долга. Ну да, точно. «Передо мной». Идиот.

Эта ночь оказалась самой мучительной и самой приятной в жизни Гарри. Он помнил, что обещал Гермионе не подглядывать, но его глаза сами приоткрывали предательскую щелку между веками, так что он хорошо рассмотрел тело подруги. Оно было прекрасным! Не таким, как у девушек на фото в журналах, которые ему показывали Рон и Дин Томас, но именно таким, какое нравились ему, Гарри. «Наверное, когда Гермиона вырастет, она станет еще красивей», — подумал он. Потом он подумал, что хочет видеть, как тело Гермионы (и сама Гермиона, конечно!) взрослеет и становится... ну, пусть более развитым. Причем он хотел это видеть из первого ряда, что означало, что ему надо срочно пригласить ее в Хогсмид. И посидеть с ней в «Сладком королевстве». И прогуляться по деревне. Ну и сделать кучу других вещей, которые он не успел сделать тогда с Чжоу. Что это за вещи, Гарри представлял себе с трудом.

Он еще покрутился, когда Гермиона все тем же безжизненным голосом попросила его сменить положение. У него и самого затекали ноги от стояния на одном месте. Еще он подумал, что они начали этот эксперимент, так и не заперев Выручай-комнату, и сюда в любой момент может нагрянуть кто-то из Армии Дамблдора. Правда, отбой был уже давно, так что большинство студентов уже благополучно спят. Гарри искренне надеялся, что все закончится хорошо, и что не придется никому объяснять, чем они тут занимаются в столь двусмысленном виде. Но на всякий случай он подтянул к двери с помощью чар один из стульев и вставил его ножку в дверную ручку.

Так продолжалось до рассвета. Они переходили с места на место, Гарри пытался что-то рассказывать и не смотреть на Гермиону. Она отвечала все тем же пугающим голосом и, кажется, уже через пару часов очень устала. Но держалась — то ли за счет собственного упрямства, то ли из-за того, что отдавала Долг и иначе не могла. Но когда в окно Выручай-комнаты проник первый луч солнца, Гермиона немедленно рухнула на пол. А Гарри начал еще усердней бороться со своими глазами, всем своим видом показывая, что ничего запретного не углядел.

— Гарри, — тихо произнесла Гермиона, — ты можешь отвернуться. Меня вроде отпустило.

Он с облегчением выполнил просьбу подруги и распахнул глаза как можно шире. Смотреть на мир, даже на такой, в котором существует обнаженная Гермиона, в полприщура было очень неприятно.

— Ну, как? — спросил Гарри. — У нас все получилось?

— Да, — голос Гермионы все еще звучал устало. — Гарри, ты иди в башню. Я отдохну и тоже пойду. Мне надо в себя прийти.

— Я подожду! — воскликнул он.

— Нет, мне еще надо одной побыть. Уж очень необычные ощущения.

— Хорошо. Только я хотел спросить... Гермиона... ты не пойдешь со мной в Хогсмид? — выпалил он.

Гермиона притихла за его спиной и долго молчала. Сердце Гарри успело добежать до пяток. Зря он спросил. Она, наверное, обиделась.

— Конечно, — наконец ответила Гермиона. — Я пойду с тобой в Хогсмид.

Или не зря? Сердце немедленно вернулось на положенное место.

— Спасибо. Тогда до встречи?

— До встречи, Гарри.

Гермиона услышала, как закрылась дверь Выручай-комнаты, и позволила себе расслабиться. Эта авантюра оказалась слишком сложной и утомительной, и сейчас она понимала, что, наверное, можно было пойти более простым путем. Например, самой попросить Гарри сходить с ней в Хогсмид. Он бы не смог отказать, он не умеет отказывать, тем более друзьям. Но у простого плана были и недостатки. Гарри еще не повзрослел настолько, чтобы понять, в чем смысл отношений между мужчиной и женщиной, да и события последних месяцев сделали его слишком нервным. При нем убили Седрика, он сражался с Волдемортом, Визенгамот судил его за Патронус... В школе у Гарри начались эти странные сны, жуткие отработки у Амбридж, травля со стороны Министерства и других учеников. Помочь пережить все это могла бы Чжоу Чанг, но равенкловка не справилась, у нее были и свои проблемы, которые Гарри даже понять был не в силах.

С ним никто никогда не говорил о том, как нужно вести себя с девушками. Дурсли, очевидно, ничего подобного не делали и не собирались делать, а Сириуса Блэка Гарри видит слишком редко. Другие девушки Хогвартса либо на стороне Министерства, либо не нравятся самому Гарри. Конечно, есть Джинни Уизли, которая и безо всякого Долга разделась бы, стоило Гарри только попросить, но ей было еще слишком мало лет. Вот через год, возможно, она и сумеет приручить Гарри. Но за год многое может измениться.

А Гарри уже сейчас нужен близкий человек, который будет относиться к нему не как к Мальчику-Который-Выжил или Который-Лжет. Учить его целоваться, выслушивать его переживания, заботиться о нем. Этот — если называть вещи своими именами — ребенок, конечно, и для нее обуза, но она и так с ним возится, как с младшим братом. Романтические отношения станут просто приятным бонусом к их дружбе.

Правда, с Долгом Жизни Гермиона так и не разобралась. Фразы они говорили настоящие, но выяснилось лишь, что не было у нее никакого Долга к Гарри. Видимо, после тролля она отдала все долги сполна, а новых наделать не успела. Но с Долгом она разберется, когда министерской жабы не будет в Хогвартсе, и МакГонагалл сможет спокойно дать ей допуск в Запретную секцию. Это, видимо, тоже будет только через год. А пока у нее будут прогулки в Хогсмид и невинные объятья в укромных уголках замка. Словно она обычная девушка, каких полно в Хогвартсе, а не лохматая заучка и верная боевая подруга Мальчика-Со-Шрамом.