Круги на воде. Часть 2: "Что бы ни случилось" (гет)

— Конь на Е5.

Фигура на шахматной доске пришла в движение и, преодолев несколько клеток, на мгновение замерла, прежде чем сидящий на коне рыцарь взмахнул своей палицей, разнося в мелкое крошево замершую перед ним пешку. Над доской взметнулось крошечное облачко мраморной пыли.

Северус довольно усмехнулся.

— Шах. Мат, — провозгласил он и откинулся на спинку кресла.

Сидящая напротив женщина недовольно поджала тонкие губы, явно раздосадованная уже вторым за этот вечер поражением.

— Чертова Амбридж, — пробормотала она и встала, отойдя к камину.

Красноватые отблески пламени осветили ее не по годам стройную фигуру, окутывая мягким, каким-то неземным ореолом, заставляя темные с проседью волосы отливать медью.

— Амбридж и в этом виновата? — Снейп даже не пытался скрыть своего веселья.

Ему вообще нравилось наблюдать за ней всякий раз, когда она проигрывала ему партию в шахматы. В такие минуты на ее лице появлялось по-детски недовольное выражение, и она принималась придумывать объяснение своему поражению. Эта женщина не любила проигрывать. Гриффиндорка до мозга костей. Даже не верится, что когда-то Распределяющая шляпа целых пять минут не могла определиться, на какой факультет отправить учиться это юное дарование с большими, как у мультяшного маггловского олененка, серыми глазами. Гриффиндор или Когтевран. Для Северуса выбор казался очевидным.

Он невольно вспомнил, как сегодня днем Минерва первая бросилась на защиту Сивиллы Трелони, когда Амбридж пыталась уволить профессора прорицаний. Храбро и весьма безрассудно, учитывая напряженные отношения между заместителем директора Хогвартса и его Генеральным инспектором.

— Ты смеешься?! — воскликнула профессор МакГонагалл, вперив в него возмущенный взгляд. — Эта женщина сущий дьявол!

— По-моему ты воспринимаешь всё слишком близко к сердцу, — попытался успокоить ее Снейп, а потом вдруг лукаво прищурился. — Ты же всегда недолюбливала Трелони? А сегодня первая бросилась на ее защиту. Тебе не кажется, что ты слишком уж явно выражаешь свое негативное отношения к нашему Генеральному инспектору? На прошлой неделе вы с ней опять ругались. И на позапрошлой тоже.

— Глупости! — фыркнула Минерва. — Я всего лишь не считаю прорицание научной дисциплиной. К Трелони я нормально отношусь, — не слишком уверенно закончила она, избегая смотреть на Северуса. — И откуда ты знаешь про прошлую неделю? Кроме этой мерзкой жабы и меня в кабинете никого не было.

Снейп только покачал головой, пряча улыбку. За последние несколько месяцев он успел хорошо изучить ее характер. Уже во второй раз, кстати, учитывая, что прежде она скрывалась под маской другой себя, которую Снейп никогда не знал. Но именно тогда Снейп и узнал, какая Минерва МакГонагалл на самом деле.

Не суровая и чопорная преподаватель трансфигурации, под чьим суровым взглядом хочется сразу признаться во всем, даже в том чего не совершал, а чуткая, нежная, остроумная женщина, с которой приятно просто быть рядом, наслаждаясь ее компанией. И, возможно, это было самое странное в их отношениях. Хотя нет, сами эти отношения были странными.

Порой Северус не понимал, что между ними происходит. Он влюбился как мальчишка в прекрасную и загадочную Изабель, темноволосую сероглазую волшебницу, которую Дамблдор отправил ему в помощь прошлым летом, когда ему пришлось, рискуя жизнью, добыть древний магический артефакт под названием Чаша душ, помешав тем самым Темному Лорду заполучить источник древней магии. Правда, после того, как задание было выполнено, Изабель исчезла из его жизни, и как Северус не старался, он не мог выяснить: ни кем же она была, ни куда пропала. Просто растворилась, как предрассветная дымка, оставив его мучиться от тоски и неизвестности.

За какой-то месяц эта женщина удивительным образом смогла излечить его душу, залечить раны, кровоточащие на протяжении многих лет. Его больше не преследовал образ Лили Поттер, ради любви к которой он совершил столько опрометчивых поступков в жизни. Теперь у его мечты были черные волосы и серые глаза. И как бы Снейп не старался, он не мог перестать думать об Изабель.

Какого же было его удивление, когда полгода спустя выяснилось, что его сероглазым наваждением оказалась никто иная, как профессор Минерва МакГонагалл. Наотрез отказавшись от ее помощи как лучшего специалиста по высшей трансфигурации, Северус сам спровоцировал Дамблдора на этот своеобразный спектакль. Директор не придумал ничего умнее, как уговорить Минерву принять молодильный эликсир и под видом молодой волшебницы помочь Снейпу в выполнении его миссии. Вот только директор не мог и предположить, что Северус влюбится в эту своенравную, упрямую, гордую, но такую нежную и ранимую женщину. Влюбится без оглядки, абсолютно потеряв голову.

Но самым удивительным было то, что его чувства оказались взаимны.

Минерва не планировала раскрывать ему свою тайну, всё вышло случайно. И когда первый шок прошел, Северус понял, что не может позволить этой женщине вновь исчезнуть из его жизни. И не важно, сколько ей лет на самом деле и как она выглядит. Было ли это странно? Определенно, было. Было ли ему до этого дело? Нет, абсолютно никакого.

Но зато это волновало ее. И в этом вопросе Минерва была непреклонна.

— Да вся школа уже в курсе вашей ссоры. Минерва, дорогая, в твоем кабинете висит портрет Филиуса Кадмуса, а более болтливого портрета я в жизни не встречал.

— Пикси его подери, — недовольно буркнула МакГонагалл. — Надо не забыть попросить Филча, чтобы перевесил его куда-нибудь подальше, — и вдруг как-то неожиданно тяжело вздохнула. — Эта женщина меня с ума сводит.

— Могу представить, — притворно вздохнул Снейп, глядя на МакГонагалл с явной ехидцей. — Некоторые женщины просто не догадываются какой эффект производят на окружающих.

— На что это ты намекаешь? — волна возмущения вновь начала подниматься, но заметив веселые искорки в его глазах, Минерва моментально сменила гнев на милость. — Да ну тебя, — отмахнулась она, и после небольшой паузы спросила: — У тебя еще остался чай?

Северус молча подошел к сервировочному столику и наполнил одну из двух чашек ароматным напитком, заваренным по его личному рецепту.

— Что это?

Он обернулся как раз в тот момент, когда Минерва взяла в руки лежащую на столе рядом с кушеткой книгу, и почувствовал, как по спине пробежал холодок. Черт, он забыл ее убрать.

— Так. Чтиво на ночь. Повышаю знания в зельеварении.

Он попытался забрать у нее книгу, но Минерва ловко вывернулась, продолжая листать страницы.

— Неужели есть что-то в зельеварении, чего ты еще не знаешь? — усмехнулась она, с интересом вчитываясь в заголовки.

— Отдай, пожалуйста.

Северус предпринял очередную попытку, но Минерва перехватила его руку, даже не глядя на него. Она поднесла книгу к свече, чтобы лучше разглядеть текст, и внезапно лицо ее изменилось.

— Что это? — она показала Снейпу раскрытую страницу с формулами и картинками ингредиентов.

— Очевидно, рецепт какого-то зелья, — как можно более безразлично пожал плечами Северус. — Открою тебе тайну, это книга по редким зельям.

— Это я уже поняла, — холодно произнесла МакГонагалл, и ее глаза гневно блеснули за стеклами очков. — И удивительным образом в этой книге есть рецепт зелья молодости, — она углубилась в чтение, отвернувшись от него. — И это не просто молодильный эликсир. Здесь сказано, что эффект необратим. Выпивший его, действительно помолодеет. Не просто внешне, но и физически.

— Многие не отказались бы от второй молодости. Годы-то идут, — попытался отшутиться Снейп, но эффект получился обратный.

МакГонагалл отложила книгу и, приблизившись, посмотрела ему в лицо. В какой-то момент Северусу показалось, что сейчас она обрушит на него гневную тираду, как это уже случалось не раз, когда он поднимал тему ее возраста. Каждый раз одно и тоже. Но в этот раз он ошибся.

— Северус, — неожиданно мягко произнесла она, заглядывая в его глаза, скрывшиеся за завесой волос, когда он низко опустил голову, чтобы не встречаться с ней взглядом. — Мы ведь уже обсуждали это.

— Знаю.

В прошлый раз разговор был действительно долгим и тяжелым. Они кричали друг на друга, ругались, Минерва плакала, он ее утешал, нежно гладя по спине, после чего спор снова возобновлялся. Вот уже несколько месяцев они кружили вокруг друг друга, боясь лишний раз коснуться, потерять контроль. Во всяком случае Северус этого боялся. Минерва установила границы, за которые они договорились не выходить в их отношениях. Друзья, близкие, но ничего больше. Они сидели рядом за столом в Большом зале, вместе гуляли по берегу озера, по вечерам играли в шахматы, много разговаривали, но на этом всё.

И это разрывало Снейпу душу. Любые его попытки сблизиться всегда мягко отклонялись. Ее глупые гриффиндорские принципы, которым надо почему-то обязательно следовать, выводили его из себя. Ну и что, что она старше на двадцать пять лет! Он любит ее и такой. Какая разница, какой возраст, если встретил родную душу. Порой ему начинало казаться, что она больше не испытывает к нему тех чувств, что были прежде, слишком отстраненной она порой казалась. Но потом он смотрел в ее серые глаза и видел в них всё ту же любовь и нежность, и сомнения рассеивались. И все начиналось сначала: кружение, взгляды украдкой, как бы случайные прикосновения.

— Ты ведь понимаешь, что я никогда не соглашусь принять это зелье, — ее тонкие губы тронула едва заметная печальная улыбка. — Это будет неправильно. Я уж не говорю о том, что это просто незаконно. Декрет Отдела магического правопорядка Министерства магии прямо запрещает применение подобного рода зелий.

— Наверное, я никогда этого не пойму, — вздохнул Снейп, чувствуя, что сейчас всё начнется сначала. — Ты не хочешь быть со мной в полном смысле этого слова, потому что считаешь себя слишком старой для меня. Но и воспользоваться магией, чтобы уравнять возраст, ты тоже не хочешь. Тогда чего ты хочешь, Минерва? Объясни. Потому что я совсем запутался. Это какой-то замкнутый круг. Но так не может продолжаться вечно.

Она молчала, не зная что сказать.

— Я люблю тебя, — как можно мягче произнес Снейп, обнимая стоящую перед ним женщину за плечи. — И мне не важно, насколько ты старше.

Это было так приятно, чувствовать ее рядом, вдыхать аромат ее тела. Он ощутил, как она расслабляется в его объятиях, ее голова легла ему на грудь, так что неизменный строгий пучок уперся в подбородок. Жаль, что она редко распускает волосы, ей это очень идет.

— Прости, Северус, но я так не могу, — послышался тихий голос, и в следующее мгновение она неуловимой тенью выскользнула из его объятий, вернувшись к камину, словно мотылек, что не в силах побороть желание лететь к свету. С минуту она молча наблюдала, как потрескивают в огне поленья, а потом до Снейпа долетел ее приглушенный голос. — Может, будет лучше, если мы…

— Что?

Возможно, его голос прозвучал чересчур резко. А может, наоборот, в нем было слишком много мольбы. «Пожалуйста, только не говори этих страшных слов. Ты ведь сама этого не хочешь».

— Не знаю, — тихо и как-то растерянно закончила она.

Ну что с ней будешь делать?! Вот ведь сама же создает препятствия, которые не знает, как преодолеть. Вдруг остро захотелось схватить ее в охапку и унести в спальню, чтобы она перестала забивать голову всякими глупостями. Почему нельзя просто быть счастливыми? Почему надо обязательно придумывать трудности? Как будто вокруг мало забот. Поттер с его проблемами, Амбридж с ее желанием все контролировать, Волан-де-Морт, мечтающий о мировом господстве, и Бог знает что еще. И нет, чтобы жить сегодняшним днем и наслаждаться этой самой жизнью, вместо этого она мучает и себя, и его.

Бросить бы все и уехать с ней в маленький коттедж, где они провели тот незабываемый месяц! Но кто ж им позволит.

Легкий хлопок отвлек от грустных размышлений. В комнате появился домой эльф. Склонившись в учтивом поклоне, он устремил на Северуса свои огромные глаза-блюдца.

— Профессор Снейп, простите, что прерываю вашу беседу, но вас срочно вызывает Генеральный инспектор. Она ждет вас в ее кабинете. Добрый вечер, профессор МакГонагалл.

Северус коротко вздохнул, краем глаза заметив, как усмехнулась Минерва.

— Наверное, опять сыворотка правды закончилась.

Глаза МакГонагалл удивленно расширились, и Снейп понял, что она не была осведомлена об этом маленьком нюансе. Долорес Амбридж практиковала непродолжительные беседы со студентами, якобы для того, чтобы понять какие настроения витают в школе. Но очевидно, только Снейп знал, что, угощая учеников чаем, она подливала им сыворотку правды. Так разговор был гораздо душевнее, как она любила повторять.

Не дав потоку негодования вырваться наружу, Северус шагнул к МакГонагалл и мягко поцеловал в лоб. Ход, кажется, сработал. Минерва только шумно вздохнула.

— Увидимся завтра за завтраком, — прошептал он, вдыхая мятный аромат ее волос. Все же с распущенными волосами ей гораздо лучше.

Она молча кивнула, явно уйдя в собственные мысли. Снова этот пугающий до дрожи взгляд.

— Мерзкая жаба, — донеслось вдогонку приглушенное негодование, когда он выходил из комнаты, заставив его улыбнуться,.

Неисправимая женщина! Но этим она ему и нравилась. И как он прежде не замечал этих черт в Минерве МакГонагалл. Глупый слепец. Столько лет потерял впустую.

* * *

Его догадка оказалась верна. Надо же, кто бы сомневался.

— Профессор Снейп, я была бы вам необычайно признательна, если бы вы одолжили мне еще немного сыворотки правды.

Лилейный голос Долорес Амбридж резал слух, словно острый нож. Северус всегда гордился своей выдержкой и умением абстрагироваться от раздражающих его личностей, но даже ему было трудно находиться рядом с этой женщиной. А уж тем более вести с ней беседу.

— Мне казалось, что одалживание предполагает в будущем возврат одалживаемой вещи, — ровным спокойным голосом, в своей обычной манере произнес он, устремив на сидящую за столом женщину в розовом жакете свой фирменный взгляд. Ее голову украшал пышный бант, отчего она напоминала состарившегося до срока ребенка. Не самое приятное зрелище.

— О, я обязательно все вам верну, дорогой профессор, — после секундной заминки ее губы расплылись в слащавой улыбке, за которой скрывался змеиный оскал.

Впрочем, Минерва как-то сравнила ее с жабой. Что ж, это сравнение подходит куда больше. Амбридж действительно была похожа на растолстевшую болотную жабу, которую зачем-то нарядили в розовые рюши.

— Не утруждайтесь, — с этими словами он поставил перед ней на стол небольшой пузырек прозрачной жидкости и развернулся к двери. — Я могу идти?

Котята на развешанных по стене тарелках противно зашипели, выгнув спины. Странная реакция таких милых созданий. Впрочем, кошки никогда его не любили. Хотя нет, одна любит. Только упорно пытается это скрывать.

— Я заметила, чисто случайно, разумеется, что в последнее время вы стали проводить много времени в компании профессора МакГонагалл.

Брови Снейпа сами собой поползли вверх. Какая наблюдательность, черт бы ее побрал.

— Не представляю, о чем вы, — ни единый мускул на его лице не дрогнул, когда он вновь воззрился на Амбридж. — Мы с профессором МакГонагалл коллеги и иногда обсуждаем педагогические аспекты нашей работы. Ее опыт как преподавателя бывает неоценим и порой я спрашиваю ее совета. К тому же, скоро состоится игра по квиддичу и нужно утрясти некоторые организационные вопросы.

С минуту они молча пронзали друг друга взглядами. Черное спокойствие и плохо скрываемая подозрительность. Спокойствие победило.

— Что ж, наверное, мне просто показалось, — приторная улыбка изогнула и без того безобразные губы, так что Северус с трудом подавил в себе желание скривиться. — Доброго вечера, профессор Снейп.

Да уж какого там доброго, все настроение испортила. Северус стремительно пронесся по коридору, его черная мантия развевалась за спиной подобно крыльям летучей мыши. Встречающиеся ему на пути ученики старались максимально быстро исчезнуть с его дороги, вжимаясь в стены и опуская глаза, избегая встречаться с ним взглядом.

Придется поговорить с Минервой, а их совместные прогулки вокруг озера на время придется отложить. Нельзя, чтобы Амбридж влезла и в их отношения. Как бы тактично объяснить всё Минерве, чтобы она не закрылась от него окончательно. В последнее время Северусу стало казаться, что он ее теряет. Взгляд ее больших серых глаз все чаще становился отстраненнее, скрываясь за стеклами прямоугольных очков. Он уже видел этот взгляд прежде, летом, перед тем как Изабель (она же Минерва МакГонагалл) исчезла из его жизни, решив, что их отношения зашли слишком далеко. В этот раз бежать ей было некуда, но это не означало, что Минерва не найдет другой способ отдалиться от него.

Он изо всех сил пытался сохранить тонкую нить, связывающую их сердца, но барьер, который между ними выстроила Минерва, ему пробить не удавалось. Да еще она так некстати нашла книгу по зельям. Северусу пришлось перерыть всю Запретную секцию, чтобы найти этот фолиант. Сам не зная, на что надеется, Снейп снова и снова перечитывал рецепт зелья, стараясь придумать, как будет лучше начать разговор, как уговорить ее. Но Минерва была непреклонна. Черт, он даже предлагал самому состариться, чем вызвал ее смех, и после нескольких острот в свой адрес (а она это умела!) эта тема была закрыта. И все же мысль о зелье молодости никак не хотела выходить у него из головы. И в конце концов, Снейп решил, что сварить его все равно нужно, а там можно действовать по обстоятельствам.

Вот только варить его в кабинете зельеварения с некоторых пор стало небезопасно. Во-первых, Амбридж со своими постоянными инспекциями не дает продохнуть, а во-вторых, оказывается, Минерва бывает чересчур внимательна. А учитывая, что в подземелье она стала заглядывать чаще, вероятность быть пойманным с поличным значительно выросла. И все это возвращает его к первоначальному вопросу — что делать?

Миновав высокую двустворчатую деревянную дверь, Северус резко остановился. Странно, он мог поклясться, что раньше в этом месте никаких дверей не было. Дернув за ручку, он резко распахнул правую створку и вошел. Какого же было его удивление, когда он оказался в небольшой комнате буквально заваленной всем необходимым для приготовления зелий. Котлы, мензурки, всевозможные колбы, горелки и прочее. Да это просто рай для любого зельевара, который хоть немного разбирается в своем предмете.

«Выручай-комната», — догадался он и усмехнулся.

«Что ж, Минерва, кажется, даже Хогвартс хочет, чтобы мы с тобой были вместе».

Учебные дни летели всё быстрее, словно подгоняемые чьей-то невидимой рукой. Детские лица, сменяемые друг друга классы превращались в замысловатый круговорот. И с каждым днем эти лица становились всё мрачнее под гнетом всё новых и новых правил, щедро издаваемых Генеральным инспектором школы. То, что еще не было запрещено в Хогвартсе, можно было пересчитать по пальцам. Казалось, на стене вокруг входа в Большой зал уже не осталось свободного места от висящих в резных рамках декретов об образовании, а школьный смотритель всё орудовал молотком, вывешивая новые правила.

"В учебные часы запрещается исполнять музыку".

"Ношение формы и знаков отличия обязательно".

"Все ученические организации упраздняются. Учащиеся, уличённые в таких собраниях подлежат исключению".

"Преподавателям запрещается сообщать ученикам какую-либо информацию, не относящуюся к предмету преподавания".

Всё реже в коридорах слышался веселый смех, всё чаще можно было встретит понурые, настороженные лица, с подозрением оглядывающиеся по сторонам. Атмосфера в школе стремительно накалялась. Амбридж следила за всеми. Даже преподаватели перестали собираться в учительской, чтобы обсудить последние новости. Всё чаще их можно было встретить в коридоре у одного из классов, о чем-то тихо перешептывающихся между собой. Мало кто рисковал идти на открытый конфликт с Генеральным инспектором, но политику Амбридж уж точно никто не одобрял, избрав тактику молчаливого противостояния.

— Вчера я видел, как группа учеников во главе с твоим любимым Поттером выходила из Выручай-комнаты, а за ними шпионил Филч. Двое из них обсуждали технику взмаха палочкой при заклинании Редукто. Думаю, они там тренируют практическую магию.

Звонок с последнего урока отзвенел еще полчаса назад, и обитатели Хогвартса собрались в Большом зале воздать должное гастрономическим шедеврам домовых эльфов школы. Коридоры опустели, и лишь изредка по пути попадался кто-нибудь из учеников, торопящихся присоединиться к своим товарищам за обедом.

Северус застал Минерву в ее кабинете за проверкой домашних заданий третьего курса. После недолгих уговоров она признала, что явно засиделась за работой и пора сделать перерыв и перекусить. Они как раз шли по коридору второго этажа, когда Северус вспомнил вчерашний инцидент. Выглядело всё, надо признать, довольно забавно. Посреди коридора на раскладном стульчике гордо, словно коршун, восседал Аргус Филч, не спускающий пристального взгляда с абсолютно пустой стены. Вся его поза говорила о высшей степени серьезности ситуации, как будто это задание — буравить стену взглядом, ему поручил сам Министр Магии. А в это самое время буквально за поворотом из появившейся в стене двери тонким ручейком разбегались ученики как минимум трех факультетов школы. Руководил побегом, естественно, Гарри Поттер. Вот ведь неугомонный. Как будто ему остальных проблем мало. От Минервы Снейп не раз слышал о стычках Гарри с Амбридж. Тот явно не отличался сообразительностью и постоянно лез на рожон. Минерва пыталась его вразумить насколько это было возможно, но повлиять на «избранного» было практически невозможно. К тому же, Снейп понимал, что в глубине души Минерва одобряла поведение своего ученика.

— Если Амбридж об этом узнает, Поттер снова попадет под наказание, а с ним еще куча народу. И вряд ли в этот раз все обойдется снятыми балами и отработками после уроков.

Северус бросил на идущую рядом МакГонагалл внимательный взгляд, ожидая ее реакции, но та вела себя подозрительно спокойно.

— Только не говори, что ты знала об этих тайных сходках, — удивленно приподнял брови Снейп.

— Теперь знаю, — пожала плечами МакГонагалл. — Это был лишь вопрос времени. Ребята хотят научиться применять заклинания, а не изучать пустую теорию на уроках Защиты от темных искусств. Сложно винить их в тяге к знаниям.

Северус не мог поверить собственным ушам. Минерва МакГонагалл, всегда ратовавшая за неукоснительное соблюдение дисциплинарных правил, абсолютно спокойно говорила о нарушении по меньшей мере трех декретов Министерства так, словно они обсуждали погоду.

— Это же прямое нарушение школьных правил! — Северусу казалось, что из них двоих только он еще пребывал в здравом уме.

Они спустились на первый этаж, где в холле столкнулись практически нос к носу с Пивзом. Местный полтергейст с упоением кружил вокруг многоярусной люстры, горящей десятками свечей, стараясь открутить кронштейн, который удерживал люстру на потолке. Коварный план был ясен как белый день. Северус открыл было рот, собираясь обрушиться на привидение с гневной тирадой, но в этот момент почувствовал, как Минерва взяла его под руку, увлекая дальше в Большой зал.

— Он откручивается в другую сторону, — донесся до него ее тихий голос, обращенный к полтергейсту.

Пивз удивленно раскрыл рот (надо сказать, Северус готов был сделать тоже самое), а потом отсалютовал профессору трансфигурации и быстренько занялся делом.

— Что это сейчас было? — Снейп хотел было оглянуться на Пивза, но Минерва удержала его, теснее прижавшись к нему и не давая повернуться. От близости ее гибкой фигуры Северуса бросило в жар, моментально выбивая из головы все мысли о полтергейсте.

— Понятия не имею, о чем ты, — с самым невинным видом произнесла она.

И в этот момент у них за спинами раздался оглушительный грохот рухнувшей с потолка люстры. Голоса в Большом зале разом смолкли, кто-то из преподавателей вскочил со своих мест, машинально хватаясь за палочки, сидящие ближе других к дверям ученики вытянули шеи, стараясь рассмотреть, что же произошло в холле.

Минерва и Северус молча расступились, когда мимо них пыхтя как паровоз пронеслась Долорес Амбридж с палочкой наперевес. За ней семенил Аргус Филч. Вскоре из холла послышалась приглушенная ругань, сопровождаемая удаляющимся гоготом полтергейста.

— Какая неприятность, — картинно вздохнула Минерва, всем своим видом выражая глубокую степень сожаления, и величественно опустилась на свое место за столом, обратившись к сидящей рядом профессору Стебль. — Помона, ты не могла бы передать мне вон то блюдо с тушеными баклажанами?

Северус только молча дивился происходящему. Просто нет слов. Или это страшный сон, или Хогвартс действительно сошел с ума. Казалось, молчаливое противостояние с Генеральным инспектором школы вот-вот достигнет своего апогея.

Так прошла зима. Наступил март. Холодное весеннее утро рисовало на стенах Хогвартса морозные узоры. Солнечные лучи отражались от тонкого льда, все еще сковывающего Черное озеро, и тот сверкал огнем. Все еще полный зимней стужи ветер старался проникнуть под полы длинной теплой мантии идущего по мосту человека. Он легко взбежал по ступеням главного входа и, минуя холл и высокие стрельчатые двери Большого зала, поднялся прямиком в директорскую башню, где его уже ожидал Альбус Дамблдор.

— Что удалось узнать? — обычно веселый голос директора сейчас звучал глухо и жестко.

Северус опустился в одно из кресел перед директорским столом и расстегнул мантию. В комнате было жарко натоплено, несмотря на распахнутые настежь окна.

— Он собирает сторонников. Некоторые из великанов перешли на его сторону, но многие еще колеблются после переговоров с Хагридом. Но я бы сильно не обольщался. Великаны не из тех, на кого стоит рассчитывать в грядущей войне. Многие из прежних сторонников вновь присягнули на верность Темному Лорду. Его армия множится. Лишь вопрос времени, когда он решит нанести первый удар.

Накануне вечером Снейп почувствовал, как черная метка на его предплечье словно загорелась огнем — знак того, что Темный Лорд призывает своих сторонников. Он незамедлительно сообщил об этом директору и, после недолгой беседы, Северус откликнулся на призыв.

Окунуться в собственное прошлое оказалось гораздо мучительнее, чем он предполагал. Но сделать это было необходимо.

— Для этого еще рановато, — задумчиво произнес Дамблдор, откинувшись на спинку кресла и сцепив кончики пальцев, жест, означающий, что он в глубоком раздумье. — Думаю, у нас еще есть время, — ясные голубые глаза пронзили Снейпа сквозь очки-половинки.  — Он тебе доверяет?

— Он никому по-настоящему не доверяет, — хмыкнул Северус. — Но мысль, что я обманул величайшего волшебника современности, ему явно импонирует. Соблазн иметь у вас под боком шпиона слишком для него заманчива.

— Что ж, пусть впредь так и остается. Темный Лорд должен убедиться в твоей верности, а мы ему в этом поможем.

— Ряды его сторонников множатся, а значит, очень скоро нападения на магглов и волшебников станут чаще. Многие окажутся в опасности. Прежде всего Темный Лорд попытается убрать тех, кто, по его мнению, может создать для него угрозу.

— Поэтому нам понадобятся еще шпионы в его рядах. Я уже говорил с Грюмом, он обещал разработать план по внедрению.

Северусу эта идея не понравилась. Он привык рисковать собственной жизнью, его умение не показывать эмоции, превосходные навыки в оклюменции и темное прошлое делали его практически идеальным шпионом в рядах Волан-де-Морта. Но вот представить кого-то еще, притворяющегося Пожирателем Смерти, было весьма сложно.

— Как твои уроки оклюменции с Гарри? — Северус до сих пор так и не привык к тому, как порой резко директор меняет тему разговора.

— Он чуть менее, чем безнадежен, — на лице Снейпа появилось мрачное выражение. — Но я продолжу тренировать его. Если повезет, ему это поможет.

— Не оставляй его, Северус, — вдруг произнес Дамблдор, и Снейп почувствовал затаенную печаль в голосе директора. — Грядут темные времена, и Гарри понадобится любая помощь.

— Вряд ли он примет ее от меня, — усмехнулся Снейп, представляя полные ярости и обиды глаза юноши, глядящего на него исподлобья.

— Он многого не знает, многого не понимает, — примирительно сказал Дамблдор. — Если бы он знал всю правду…

— Никто никогда не должен узнать, — привычно вырвалось у Снейпа.

Когда-то он взял с Альбуса слово, что в обмен на его верность, тот сохранит в секрете его чувства к матери Гарри. И Снейп был не намерен раскрывать эту тайну, особенно сыну Лили. Пусть прошлое остается в прошлом. Тем более, что сейчас его куда больше заботило настоящее.

— Мне нужно успеть кое-что сделать до начала занятий. Прошу меня извинить, директор.

Он поднялся на ноги, направляясь к двери. Дремавший на своей жердочке феникс Фоукс встрепенулся, провожая высокую худощавую фигуру профессора зельеварения внимательным взглядом. Иногда Северусу казалось, что птица пытается копировать взгляд своего хозяина. И от этого он чувствовал себя неуютно. Один взгляд-рентген не очень приятно, а два — просто пытка.

До звонка на урок оставалось не больше часа. О завтраке можно было забыть, тем более, что он собирался успеть заглянуть в Выручай-комнату, чтобы проверить, как там варится зелье молодости. Весь процесс должен был занять почти два месяца и состоял по меньшей мере из дюжины отдельных этапов. Задача оказалась не из простых. Но труднее всего было скрывать его маленький план от Минервы. Пару недель назад она едва не раскрыла его, столкнувшись с ним в коридоре, когда он как раз выходил из Выручай-комнаты. Северуса спасло лишь то, что она была слишком раздражена очередной стычкой с Амбридж и не заметила, что дверь за спиной Снейпа, как только он ступил в коридор, удивительным образом растворилась в стене.

— У меня нехорошее предчувствие, — призналась тогда она, позволяя Северусу обнять себя за талию, чего обычно не позволяла делать, особенно за пределами их личных покоев, опасаясь, что кто-нибудь может их заметить.

Он легонько коснулся губами ее щеки, позволяя себе на мгновение потеряться в этих бездонных серых глазах, глядящих на него в поисках поддержки. Удивительно, как эта сильная духом женщина, всегда уверенная в себе, таяла в его руках, позволяя себе быть рядом с ним уязвимой и беззащитной.

— Все будет хорошо, — он попытался ее приободрить, хотя сам до конца не верил в собственные слова.

Тогда он еще не знал, какие события вскоре произойдут в Хогвартсе. События, которые навсегда все изменят в их жизни.

Наконец, по-настоящему повеяло весной, и дремлющая природа начала медленно, словно нехотя, пробуждаться после долгой зимней спячки. Снег кое-где уже сошел, оголяя черные прогалины земли. Как только солнце начнет пригревать сильнее, всё вокруг зазеленеет, одевшись в ярко-зеленую листву, а земля покроется ковром мягкой сочной травы, украшенной многообразием цветов. Но пока солнечные лучи еще слишком слабы, да и ледяной ветер всё еще напоминает, что зима хоть и ослабла, но еще не сдалась окончательно. Лед, сковывающий Черное озеро, местами уже треснул, и причудливой формы льдины теперь лениво качались на темной воде, тая под лучами весеннего солнца.

Минерве нравились их с Северусом долгие прогулки по берегу озера, вдали от любопытных глаз. Это время, когда они могли побыть наедине, ни от кого не прячась. Неспешно они брели вдоль кромки воды, наблюдая, как по чистому голубому небу плывут снежно-белые облака. Весенний день наполнял воздух ароматами мокрой земли и еще по-зимнему морозной свежести.

Опасаясь ненужных расспросов Амбридж, Северус предложил на время прекратить их прогулки, и Минерве ничего не оставалось, как согласиться. Но в такой чудесный день даже Снейп не смог устоять от соблазна. Как только занятия закончились и прозвенел звонок, профессор зельеварения возник на пороге ее класса с этим столь заманчивым предложением, которое никак не вязалось с его мрачным образом, который он неизменно поддерживал на виду у обитателей Хогвартса. Ну разве можно было ему отказать?!

Она видела, как светятся от счастья его глаза за завесой черных волос, когда они шли совсем рядом, соприкасаясь рукавами. Его теплые пальцы с нежностью вплелись в ее ладонь, согревая ее на морозном ветру. Минерва невольно куталась в шарф цветов ее факультета и щурилась от яркого весеннего солнца, весело улыбающегося им сквозь белоснежные облака. Они болтали о каких-то пустяках, просто наслаждаясь обществом друг друга. И всё происходящее казалось таким естественным. Словно они вновь вернулись в прошлое лето, в их маленький домик под Абердином, где они были так счастливы. От нахлынувших воспоминаний сердце в груди вдруг начинало биться чаще. И так хотелось позволить идущему рядом мужчине обнять себя, прижать к груди, чтобы вновь, как тогда в их маленькой сказке, услышать мерный стук его сердца, почувствовать его сильные руки, жар его тела, обжигающий даже сквозь плотную ткань одежды.

Но нет, нельзя. Ведь это будет неправильно, давать ему ложную надежду. Впрочем, когда разум находится в плену любви, здравый смысл странным образом улетучивается, оставляя тебя наедине с голыми неприкрытыми инстинктами, полностью завладевающими тобой. А еще эти черные глаза, от которых не скрыться, которые заглядывают в самую твою душу и видят слабый костерок любви, еще тлеющий где-то там, на задворках сознания. И от одного лишь этого взгляда костерок вдруг превращается в огненный ураган, сметающий всё на своем пути. И невозможно сдержать всю эту бурю эмоций, разрывающих душу на части.

Но она должна. Выбора нет. Конечно, Северус так не считает. Он готов на любое безрассудство, лишь бы они были вместе. Мерлин, как всё это странно! Он ее бывший ученик, она держала над его головой Распределяющую Шляпу, видела, как он из одиннадцатилетнего ребенка превращается в молодого мужчину, мрачного, замкнутого профессора зельеварения, наводящего страх и ужас на учеников. В конце концов, он ее коллега, декан факультета, с которым издавна соперничает Гриффиндор. Разве могла она предположить, что однажды влюбится в этого мрачного хмурого человека!

Но теперь она знает, что всё это маска, гипсовый слепок с прошлой жизни, страшной и жестокой. Ведь стоит им остаться наедине, как он удивительным образом меняется, превращаясь в нежного, заботливого мужчину. Никаких едких замечаний, способных довести до слез, ни уничижительных взглядов. Ее Северус совсем другой. Как будто в одном теле сосуществуют два совершенно разных человека. И один из них безраздельно завладел ее разумом и сердцем.

Когда ей пришлось открыть ему правду, Минерва думала, что он ее возненавидит. Это было бы естественно для Северуса Снейпа, которого она всегда знала. Но вместо этого он окружил ее такой заботой, что сердце невольно растаяло, и она уступила (снова!). Да, она не позволяла ему переходить границы дозволенного, сохраняя между ними некое подобие барьера, который в последнее время всё чаще прогибался под натиском его чувств. Его прикосновения, то, как он касался губами ее щеки или лба, говорили совсем не о дружеских отношениях между ними. И это пугало, одновременно наполняя душу сладкой истомой. Всякий раз, когда она смотрела на него, внутри нее разворачивалось настоящее сражение: броситься в омут черных глаз или сохранить остатки здравого смысла. Чаще всего верх брал здравый смысл.

Она уже не в том возрасте, чтобы очертя голову бросаться в головокружительные романы, а он не должен тратить свою жизнь на ухаживания за старухой. Да, может, она и выглядит неплохо для своего возраста, но ведь это ничего не меняет. Двадцать пять лет жизни не выкинешь просто так.

И всё же совсем прогнать его она не могла. Не хватало силы воли. И Северус, безусловно зная о ее внутренней борьбе, бессовестно пользовался ее слабостью. А тем временем ее оборона стремительно слабела.

— Смотри, кто это там?

Минерва указала на четыре фигуры, бредущие по главному мосту Хогвартса. Один невысокий, полноватый, в котелке и теплом плаще. Двое, идущие по обе стороны от него, высокие и статные, похожи на мракоборцев. Рыжая шевелюра последнего была видна даже с такого расстояния.

— Кажется, это Корнелиус Фадж, Министр Магии, — присмотревшись, произнес Снейп. — А с ним Долиш и Бруствер. И Перси Уизли. Интересно, что им понадобилось в Хогвартсе?

— Не к добру это, — прошептала Минерва, моментально напрягшись и ускорив шаг, так что Северусу пришлось ее догонять.

Будучи верной сторонницей Дамблдора, она не одобряла политику действующего Министра Магии. А после того, как Фадж назначил Амбридж Генеральным инспектором Хогвартса, Минерва невзлюбила его окончательно. Дай ей волю, она с удовольствием превратила бы его в тыкву, проявив все свои навыки в трансфигруации. Впрочем, подобное желание в последнее время не оставляло многих обитателей замка. Поговаривали, что даже домовые эльфы объявили Амбридж войну, создавая мелкие неприятности, усложнявшие ей работу.

— А, профессор МакГонагалл, — заметив приближающуюся Минерву, Фадж расплылся в ядовитой улыбке, — гуляете, как я погляжу. А тем временем Долорес раскрыла нелегальную ученическую организацию, которую создал, между прочим, студент вашего факультета. А это нарушение не только школьных правил, но и декрета Министерства. Не мне вам рассказывать, какое за это светит наказание.

«Вот и началось. А я ведь предупреждал. Дети хотят изучать практическую магию, их трудно за это винить», — Северусу оставалось лишь мысленно вздохнуть. Его никогда не слушают, а зря.

Напустив на лицо свою обычную маску сурового спокойствия, он встал чуть позади МакГонагалл, буравя Фаджа мрачным взглядом. Министр сразу занервничал, но деваться ему было некуда. В эту минуту он больше всего напоминал хомяка, чувствующего приближение хищника, но не знающего откуда ждать нападения. Довольно жалкое зрелище, надо признать.

— Долорес и Дамблдор уже ожидают нас, — чересчур громко провозгласил Фадж, невольно отступая за спину Долиша, но при этом стараясь сохранить важный вид. — Присоединяйтесь, Минерва. В конце концов, вас это тоже касается.

МакГонагалл равнодушно пожала плечами, мол, пожалуйста, если хотите. Но по тому, в какую тонкую линию сжались ее губы, Северус понял, как сильно она напряжена.

— Я могу пойти с вами, если хотите, — он шагнул к Минерве, вглядываясь в ее глаза.

Волнуется, хоть и пытается этого не показывать. Боится за Поттера.

— Благодарю, профессор, но вряд ли дело касается студентов вашего факультета, — удивительно, как быстро она переключилась в режим «просто коллеги по работе», и голос сразу такой официальный. — Боюсь, вашу заявку о дополнительных расходных материалах для занятий зельеварением придется обсудить чуть позже. Прошу меня извинить и спасибо за прогулку.

Северус лишь молча кивнул, наблюдая, как все пятеро поднимаются по ступеням главного входа. Пожалуй, Минерва была права, не к добру всё это.

Дамблдор встретил их в дверях своего кабинета. И хотя привычные улыбка и лукавый взгляд не озаряли его лицо, выглядел директор абсолютно спокойным, как будто ничего страшного не случилось. Его спокойствие вселяло уверенность, которого Минерве сейчас очень не хватало.

По дороге в директорскую башню Фадж кратко ввел ее в курс дела, и хоть Минерва и пыталась сохранять внешнее спокойствие, внутри нее бушевали страх и волнение. В этот раз Поттер влип по-крупному. Северус был прав, нужно было поговорить с ним, убедить, что это слишком опасно в сложившихся обстоятельствах. Но разве она могла так поступить? Ее ученики, ее львята, просто дают отпор сжимающей тиски системе. Кого она обманывает?! Да если бы она могла, она бы сама их обучала: в Выручай-комнате, в кабинете трансфигурации, да хоть в личных покоях, лишь бы утереть нос этой жабе. Вот бы Амбридж порадовалась, поймай она вместе с учениками и заместителя директора Хогвартса.

Дверь директорского кабинета снова открылась, и в комнату вошла Амбридж, держа за локоть растерянного Гарри Поттера. При виде ее расплывшегося в ехидной улыбке лица Минерву невольно передернуло. Она украдкой бросила взгляд на Альбуса, но тот никак не среагировал, оставаясь всё таким же безмятежным.

— Итак, Поттер, — Фадж не скрывал мстительной улыбки, — думаю, вам известно, почему вы здесь оказались?

Глаза мальчика вызывающе блеснули, он явно собирался ответить гордое «да», но в следующую минуту с его губ слетело твердое:

— Нет.

Минерва не сдержала довольной улыбки, наблюдая, как Фадж переводит недоверчивый взгляд с Гарри на Амбридж.

— Значит, вы не знаете, что нарушили школьные правила и декреты Министерства?

— Во всяком случае, я этого не заметил, сэр, — вежливо сказал Гарри.

Дальнейшие события больше походили на фарс. Долорес изо всех сил пыталась припереть Поттера к стенке, даже привела Мариэтту Эджком, студентку Когтеврана, которая и сдала группу Поттера. Но наложенное на девушку заклятье не позволило ей что-либо рассказать. Да и Кингсли постарался, улучив момент, подправил ей память (Минерва заметила, как шевелятся его губы, произнося заклинание, пока Амбридж и Фадж спорили с Дамблдором). Ситуация явно складывалась не в пользу Амбридж, и Минерва уже решила, что можно больше не волноваться, как вдруг эта жаба вытащила козырь из рукава.

— Мисс Паркинсон нашла этот список в Выручай-комнате, — она передала пергамент Фаджу. — Вы видели как они себя называют? Отряд Дамблдора!

Директор шагнул к Фаджу и взял у него из рук пергамент. Пробежав список беглым взглядом, он на мгновение как будто потерял дар речи. А затем поднял глаза и улыбнулся.

— Что ж, игра окончена, — просто сказал он, обращаясь к Министру. — Вам угодно получить от меня письменное признание? Или довольно будет устного, при свидетелях?

Минерва невольно бросила взгляд на Кингсли, чувствуя, как внутри вновь поднимается волна страха. Никто не понимал, что происходит.

— Отряд Дамблдора, Корнелиус, — сказал директор, продолжая улыбаться, и помахал списком имен перед самым носом Фаджа. — Не Поттера, а Дамблдора.

Вдруг выражение лица Министра изменилось — он понял.

— Вы? — прошептал он. На его лице удивительным образом смешались гнев и страх.

— Именно, — любезно подтвердил Дамблдор.

— Так это вы организовали?

— Я.

— И это был заговор против меня! — вдруг завопил Фадж.

— Именно, — весело подтвердил Дамблдор, незаметно подмигнув побледневшей Минерве.

— Нет, — закричал Гарри. — Профессор Дамблдор!

Кингсли метнул на него предостерегающий взгляд, а Минерва угрожающе расширила глаза, чуть сместившись в сторону от Альбуса, чтобы быть ближе к Поттеру. Зная Дамблдора, она понимала, что эта история просто так не закончится. И если дело дойдет до схватки, она должна быть рядом со своими учениками.

— Не кричи, Гарри, иначе тебе придется покинуть мой кабинет, — спокойно произнес Дамблдор.

— Что ж, замечательно, — в голосе Фаджа звучало ликование. — Уизли, немедленно отошлите сову в «Ежедневный пророк», мы еще поспеем к утреннему выпуску. — Перси стрелой вылетел из комнаты, хлопнув дверью, и Фадж повернулся к Дамблдору. — Долиш, Бруствер, вы доставите Дамблдора в Азкабан, где он будет ожидать суда за подстрекательство к мятежу и заговор.

Амбридж больше не скрывала своего ликования. Она бросила на МакГонагалл победный взгляд, надменно улыбнувшись, и Минерва невольно сжала кулаки, пряча их в складках своей изумрудной мантии. Рано радуетесь, глупцы.

— Ах, — вздохнул Дамблдор, словно прочитав мысли Минервы, — ну вот. Так и знал, что мы наткнемся на это маленькое затруднение.

— Затруднение? — сказал Фадж. Его голос всё еще звенел от восторга. — Не вижу никаких затруднений, Дамблдор.

— А я вижу, — виновато произнес директор, разводя руками. — Дело в том, что я не собираюсь отправляться в Азкабан.

— Вы что же, — ухмыльнулся Фадж, — надеетесь справиться с Долишем, Бруствером, Долорес и мной в одиночку?

— Ему не придется действовать в одиночку! — громко заявила Минерва, демонстративно сунув руку в складки мантии и чувствуя, как похолодевшие от волнения пальцы сомкнулись на рукояде волшебной палочки.

Она быстро оценила обстановку. Уизли ушел, Кингсли не станет нападать, он в Ордене Феникса и не будет сражаться против Дамблдора. Остаются Долиш, Фадж и Амбридж. Более чем удачный расклад. Она с удовольствием запустит заклятьем в эту злобную жабу, лишь бы представилась возможность.

— Нет-нет, Минерва! — резко возразил Дамблдор. — Не вмешивайтесь, вы нужны Хогвартсу!

Их с Альбусом взгляды на секунду встретились, и Минерва невольно отпустила палочку, всё еще лежащую в кармане мантии.

— Ну, хватит молоть чепуху! — крикнул Фадж, вынимая палочку. — Долиш! Бруствер! Взять его!

Всё произошло за какие-то считанные секунды. В комнате словно вспыхнула серебряная молния: раздался оглушительный грохот, точно выстрелили из пушки, и пол содрогнулся. Минерва метнулась вперед, хватая за шкирку ничего не понимающих Поттера и Мариэтту, и повалила их на пол, прикрыв собой. Где-то над головой пронеслось выпущенное кем-то (в поднявшейся пыли невозможно было понять, кем именно) заклятье, Минерва почувствовала как волоски на затылке встали дыбом — пара сантиметров, и заклинание угодило бы в нее. Несколько портретов вскрикнули, пронзительно каркнул Фоукс, потом раздался звон бьющегося стекла, чьи-то шаркающие шаги, стон… и наступила тишина.

Минерва почувствовала, как зашевелился Поттер, и чуть ослабила хватку, пытаясь рассмотреть в оседающих клубах пыли хоть что-то. Она различила чью-то высокую фигуру, надвигающуюся на них, и машинально потянулась за палочкой.

— С вами всё в порядке? — спросил Дамблдор.

— Да, — Минерва поднялась с пола, увлекая за собой обоих студентов.

Пыль уже почти осела. Перед их глазами предстал разгромленный кабинет. Фадж, Амбридж, Кингсли и Долиш лежали на полу без сознания. Феникс описывал над ними широкие круги, до Минервы донеслось его тихое пение.

— К сожалению, пришлось наслать заклятие и на Кингсли, иначе его стали бы подозревать, — негромко сказал Дамблдор. — Поблагодарите его за меня, ладно, Минерва?

— Куда вы сейчас, Дамблдор? — прошептала МакГонагалл, бросая взгляд на скорчившиеся на полу фигуры. Вскоре они начнут приходить в себя, и будет лучше, если директор исчезнет раньше. — На площадь Гриммо?

— Нет-нет, — с угрюмой улыбкой ответил Дамблдор. — Я не собираюсь прятаться. Скоро Фадж пожалеет, что прогнал меня из Хогвартса, обещаю вам.

— Профессор Дамблдор… — начал было Гарри, и Минерва невольно улыбнулась.

Мальчику было стыдно за его затею, и за то, к чему это привело. Дамблдор пожертвовал собой, чтобы спасти Гарри от исключения из школы. Стремясь поддержать своего ученика, Минерва положила ладонь ему на плечо. В сложившейся обстановке она могла себе позволить лишь этот скупой жест, но Поттер всё понял, благодарно кивнув ей.

Фоукс сделал очередной круг и подлетел к Дамблдору. Кивнув Минерве на прощание, он поднял руку и ухватился за длинный хвост феникса. Вспыхнуло пламя, и оба они исчезли.

— Где он? — завопил Фадж, поднимаясь с пола. — Где он?

— Не знаю! — воскликнул Кингсли, бросая на Минерву внимательный взгляд. Та едва заметно кивнула ему. Они поняли друг друга без слов.

— Лестница! — крикнул Долиш, бросаясь к двери, рывком распахнув ее, и исчез за порогом. Кингсли и Амбридж выбежали следом. Фадж чуть помедлил.

— Итак, Минерва, — ядовито проговорил он, обращаясь к МакГонагалл, — боюсь, это конец вашего друга Дамблдора.

— Вы так думаете? — Минерва даже не пыталась скрыть своего презрения к этому человеку.

С минуту они боролись с ней взглядами. Как же ей хотелось влепить пощечину этому напыщенному индюку, не видящему дальше собственного носа. Пока такой человек находится у власти, у Темного Лорда отличные шансы достичь желаемого.

— Отведите-ка этих двоих в их спальни, — Фадж первым отвел взгляд, указав на стоявших молча Гарри и Мариэтту.

Минерва гордо вскинула голову и подтолкнула детей к двери. Когда она закрылась за ними, до них донесся голос одного из портретов.

— Вы знаете, Министр, наши с Дамблдором взгляды во многом расходятся… но нельзя не признать, действует он эффектно…

Она металась по комнате, словно львица, запертая в клетке. Пожалуй, Снейпу еще не доводилось видеть ее настолько разозленной.

— Минерва, успокойся. Всё равно уже ничего нельзя сделать.

— Ты говоришь мне успокоиться! — гневно воскликнула она. — Да как они посмели! Обвинить Дамблдора в измене! Фадж дурак! Кто теперь защитит учеников от этой жабы?!

После того, как она отправила Гарри и Мариэтту по их комнатам, Минерва вернулась к себе. При Дамблдоре и Фадже ей приходилось держать себя в руках, но сейчас, оказавшись одна, она могла дать волю переполнявшей ее ярости. В таком состоянии ее и застал Северус. Новости по школе распространяются быстро. И как только он узнал о произошедшем, сразу поспешил к ней. Во-первых, он должен был убедиться, что она не пострадала (по слухам, в кабинете директора произошла схватка), а во-вторых, он хотел узнать всё из первых рук. К сожалению, слухи подтвердились.

Всё еще чувствуя, как ее трясет, Минерва подошла к окну и, распахнув его, глубоко вздохнула, стараясь унять охватившую ее дрожь. Ворвавшийся в комнату морозный ветерок приятно холодил разгоряченную кожу. Что теперь будет со школой? Дамблдор был единственный, кому удавалось сдерживать Амбридж. Без него она сможет творить в Хогвартсе, что ей заблагорассудится. Теперь ей никто не указ.

Внезапно сильные руки легли на ее плечи, и она почувствовала знакомый аромат трав, исходящий от стоящего совсем близко от нее мужчины. По телу уже привычно пробежала сладкая дрожь, но Минерва усилием воли заставила себя не реагировать.

— Мы всё еще здесь, — тихо произнес он, утыкаясь носом ей в шею и притягивая женщину еще ближе.

— Надолго ли, — Минерва тяжело вздохнула, наконец позволяя себе расслабиться в его объятиях. Какие бы рамки она не устанавливала, порой побороть собственные чувства было очень сложно. И угораздило же ее так влюбиться, в ее-то возрасте. — Вчера я слышала, как она отзывалась о Хагриде. Боюсь, он станет ее следующей целью. Нельзя этого допустить, он и так на испытательном сроке.

Тон ее голоса не понравился Северусу. Минерва всегда была импульсивна, хоть и пыталась это скрывать за четко выстроенной ею же самой системой правил, но чего она уж точно никогда не терпела, так это несправедливости. Тем более по отношению к друзьям, в число коих входил и местный лесничий. И Амбридж могла этим воспользоваться.

— Пообещай мне одну вещь, — он мягко развернул ее к себе лицом и заглянул в серые глаза. Мерлин, он мог бы смотреть в них вечно. — Пообещай, что не станешь делать глупостей. Не дай Амбридж повода убрать тебя из Хогвартса.

Минерва удивленно изогнула бровь.

— Ты меня не слушаешь? Она нацелилась на Хагрида, и теперь…

— Минерва, — спокойно произнес Снейп, глядя ей в глаза, — ты заместитель директора, второй человек в школе, к тому же в открытую поддерживаешь Дамблдора, да и с Амбридж твои отношения более чем натянутые. Неужели ты думаешь, что она не попытается избавиться от тебя после того, как ей удалось выгнать Дамблдора?

— Пусть только попробует, — глаза МакГонагалл воинственно блеснули.

— И тем не менее, — с нажимом произнес Снейп, словно предчувствуя беду. — Пообещай.

— Ну, хорошо, — после минуты борьбы взглядов Минерва сдалась. — Я обещаю.

Горячие мужские пальцы сжали на мгновение ее талию, заставляя сердце в груди забиться как сумасшедшее. Его лицо было так близко, что она могла рассмотреть собственное отражение в его черных как сама ночь глазах. Она почувствовала, как ее затягивает в этот черной омут…

— Хорошая девочка, — улыбнулся Снейп и тут же получил легкий тычок в живот. — Простите, профессор, я не то хотел сказать.

— Знаю я, что ты хотел сказать, — проворчала Минерва, пытаясь унять колошматящееся сердце, и, взглянув на часы, сдавленно ойкнула. — Мерлин, мне нужно идти, у меня еще два урока после обеда.

Северус неохотно разомкнул руки, выпуская Минерву из своих объятий. В груди вдруг что-то неприятно шевельнулось, словно от осознания скорой беды. Отчаянно захотелось снова обнять эту упрямую женщину, смело бросающуюся навстречу опасностям. Защитить ее, уберечь. Но как?

У самой двери она вдруг обернулась, и он увидел в ее глазах ту же тревогу, что поселилась и в его сердце.

— Всё ведь будет хорошо? — спросила она.

Северус молча кивнул. Хоть и не был на самом деле в этом уверен.

ПРИКАЗ МИНИСТЕРСТВА МАГИИ

Долорес Джейн Амбридж (Генеральный инспектор) назначается директором

Школы чародейства и волшебства «Хогвартс» вместо Альбуса Дамблдора.

Основанием настоящего приказа является Декрет об образовании № 28.

Подписано: Корнелиус Освальд Фадж,

Министр Магии.

Утром эти объявления красовались по всей школе, собрав вокруг себя группки учеников. Казалось, других тем для разговоров в этот день просто не существовало, все пересказывали события, произошедшие в кабинете Дамблдора, и уже к обеду некоторые факты обросли довольно любопытными подробностями. Кто-то из студентов уверял, что Фадж лежит в больнице Святого Мунго с тыквой вместо головы, а один из первокурсников с Пуффендуя с упоением рассказывал, как Дамблдор выпрыгнул в окно и улетел прочь на метле, ловко уворачиваясь от летящих ему вслед заклинаний.

Перед завтраком Амбридж собрала всех преподавателей в учительской и зачитала приказ о своем назначении. В ответ не раздалось ни одного поздравления, все сидели мрачные и насупившиеся, пронзая ее хмурыми взглядами. Но новоиспеченную директрису это, похоже, не волновало. Долорес прямо таки источала радость и деятельный настрой, не переставая приговаривать, что уж теперь она наведет в школе порядок.

Больше всего досталось Минерве, как заместителю директора. Амбридж цеплялась к ней по любому поводу, загрузив таким количеством заданий, что невозможно исполнить и за сто лет. МакГонагалл терпеливо сносила все упреки, и только по побледневшему лицу и гневно блестящим глазам можно было понять, что она сдерживается из последних сил.

— И последнее, профессор МакГонагалл, — как бы между прочим произнесла Амбридж, делая вид, что делает какие-то пометки в своем блокноте, — мне нужен доступ в кабинет директора.

Глаза Минервы на мгновение злорадно вспыхнули.

— Боюсь, ничем не могу вам помочь, Долорес, — подчеркнуто вежливо произнесла она. — Пароль Дамблдора с его уходом больше не действует, а других вы мне не сообщали. В данный момент кабинет может открыться лишь тому, кого признает директором Хогвартса.

— Но он не открывается по моему требованию, — непроизвольно вырвалось у Амбридж,прежде чем она успела спохватиться.

Минерва лишь развела руками, мол, я тут бессильна, разбирайтесь сами.

— Черта с два она попадет в кабинет Дамблдора, — фыркнула МакГонагалл, когда они с Северусом, Стебль и Флитвиком выходили несколькими минутами позже из учительской. — У Хогвартса только один директор, и это не Амбридж.

— Что же, теперь будет, — грустно вздохнула профессор Стебль.

Этот вопрос мучил всех, и никто не знал на него ответ. Северус понимал, что Дамблдор не оставит школу надолго. Но как скоро он вернется? И что успеет натворить за это время Долорес Амбридж?

— Как твои занятия с Поттером? — шепотом спросила Минерва, когда они с Северусом остались одни в коридоре.

Профессора Стебль и Флитвик поспешили в Большой зал, обсуждая все нововведения в учебный процесс, придуманные Амбридж.

— Иногда у него получается противостоять мне, — вздохнул Снейп. Оглянувшись по сторонам, чтобы убедиться, что поблизости никого нет, он приобнял Минерву за талию, но та мягко убрала его руку, сделав страшные глаза. Боится, что их увидят. — Но этого недостаточно, чтобы противостоять Темному Лорду. Иногда мне кажется, что он никогда не научится.

— Окклюменция очень сложна. На то, чтобы овладеть ею хоть немного, нужно много времени и сил.

— Вот и объясни это Поттеру, — проворчал Снейп, явно недовольный поведением Минервы, что вызвало на ее лице слабое подобие улыбки. — Как насчет партии в шахматы вечером после ужина?

— Если не умру под тоннами отчетов, которыми меня нагрузила наша новая директриса, — при упоминании Амбридж лицо Минервы опять помрачнело.

Они дошли до лестничного пролета, где им предстояло расстаться. Снейпу пора было в свои подземелья, нужно было подготовить класс к сегодняшним урокам по зельям, а Минерва торопилась на первый в это утро урок трансфигурации с шестым курсом когтевранцев.

— Знаю, ты этого не одобряешь, но… — Северус быстро шагнул к стоящей перед ним женщине и, наклонившись, на мгновение коснулся ее губ в нежном поцелуе. — Не давай жабе портить тебе настроение, — прошептал он.

Щеки МакГонагалл залила краска, но сказать она ничего не успела. Зельевар легко сбежал вниз по ступеням, только его мантия взметнулась за спиной черными крыльями.

— Мальчишка, — покачала головой Минерва, глядя ему вслед.

Оглянувшись по сторонам, она поправила свою изумрудную мантию и направилась дальше по коридору. На ее губах играла довольная улыбка.

Весь день она почти не выходила из своего кабинета. Урок сменялся уроком, когтевранцы, пуффендуйцы, сдвоенный урок Гриффиндор-Слизерин, и опять по новой. После обеда пришло время заняться отчетами, о которых говорила Амбридж. В результате, когда Минерва наконец отложила перо, решив, что на сегодня с нее хватит писанины, на часах было уже почти девять. Она опоздала на ужин, но есть все равно не хотелось. На нее вдруг навалилась усталость, как будто заботы, копившиеся весь день, вдруг разом взвалили ей на плечи. Перед глазами вновь всплыли сцены вчерашнего побега Дамблдора, и к горлу предательски подкатил комок слез, смешанный с обидой.

«Альбус, как же так?»

Вдруг ужасно захотелось, чтобы Северус вошел в двери ее кабинета и обнял ее, шепча слова утешения. Только рядом с ним Минерва чувствовала себя по-настоящему защищенной. Его мрачное спокойствие вселяло в нее уверенность, придавало сил, которых сейчас ей так не хватало. И Минерва поняла, что ей отчаянно нужно его увидеть. Услышать его уверенный голос. Почувствовать его поддержку. И этот его утренний поцелуй, при мысли о котором голова снова начинала кружиться…

Встав из-за стола, Минерва решительным шагом направилась в подземелья. Вообще-то, от школьных подземелий у нее всегда мурашки бежали по коже. И как Северус умудряется жить здесь столько лет? Мрачно, сыро, темно. Впрочем, как раз под стать образу сурового зельевара. Спустившись на нижний этаж, она уже привычно свернула в первый же коридор направо и вскоре оказалась у знакомой двери.

— Не вздумай рассказывать кому-нибудь о том, что ты видел! — послышался из-за двери рычащий голос Снейпа.

Минерва невольно замерла, прислушиваясь. Ее рука так и застыла, не успев коснуться деревянной поверхности.

— Нет-нет, — она узнала испуганный голос Поттера. Ну конечно, сегодня же у него очередной урок окклюменции. Но что-то непохоже, чтобы он прошел успешно. — Конечно, я никому… простите, профессор…

— Вон отсюда! И чтоб духу твоего здесь больше не было!

Послышался звук бьющегося стекла и чьи-то торопливые шаги. Минерва отступила за колонну, укрывшись в ее тени. Дверь громко распахнулась, и мимо нее пронесся Поттер, исчезнув за поворотом. Выждав с минуту, Минерва осторожно вошла в кабинет зельеварения.

Северус стоял к ней спиной, облокотившись о край своего омута памяти. Его плечи тяжело вздымались, как если бы он только что пробежал стометровку на время.

— Глупый мальчишка, — прошептал он.

Услышав шорох шагов, он резко выпрямился.

— Я, кажется, сказал, чтобы ты убирался прочь отсюда!

Он резко обернулся и встретился с тревожным взглядом серых глаз.

— Минерва, — на его бледном лице проступило смущение. — Прости, я не хотел. Я думал, это Поттер. Что ты здесь делаешь?

Тонкие брови МакГонагалл удивленно изогнулись.

— Ты сам сегодня утром пригласил меня после ужина сыграть в шахматы. Помнишь?

Северус на мгновение прикрыл глаза, приводя мысли в порядок и заставляя себя успокоиться.

— Да, точно, прости. Я совсем забыл. Сегодня был суматошный день.

Он принялся убирать омут памяти назад в шкаф, затем убрал с ближайшего стола забытый кем-то из учеников котел, собрал какие-то склянки с остатками зелий, намереваясь убрать их в шкафчик. Но заполненные наполовину баночки выскользнули из его дрожащих пальцев и разбились о каменный пол. Во все стороны брызнули осколки и капли разноцветных жидкостей.

— Да что б вас, — выругался Снейп, чувствуя как внутри клокочет злость, и достал волшебную палочку.

Тонкая женская рука накрыла его запястье, заставляя руку опуститься.

— Я сама, — мягко проговорила Минерва. Ее собственные проблемы вылетели у нее из головы, уступив место тревоге за стоящего рядом с ней Снейпа. Ему сейчас ее поддержка нужна гораздо сильнее, чем ей его.

Она взмахнула палочкой, и через мгновение целые и невредимые колбы с зельями поплыли к шкафу, опустившись на его полки.

— Прости, — снова пробормотал Снейп, чувствуя себя полным дураком.

— Пойдем.

Минерва мягко потянула его за руку, увлекая к сокрытой в стене потайной двери, ведущей в его личные покои. В отличие от уютных комнат самой Минервы, здесь царила довольно спартанская обстановка: минимум мебели, никаких картин на стенах или прочих украшений интерьера, мрачные тона — всё как раз под стать Северуса Снейпа. Во всяком случае того Снейпа, каким его привыкли видеть обитатели Хогвартса.

— Что случилось?

Она завела его в гостиную и, притворив дверь, принялась расстегивать его сюртук. Северус не сопротивлялся. Он словно завороженный наблюдал, как изящные тонкие пальцы ловко управляются с бесчисленным количеством пуговиц. Как будто она это делала каждый день на протяжении многих лет.

— Поттер умудрился влезть в мой омут памяти. Я застукал его, когда он смотрел одно из моих воспоминаний.

При этих словах Минерва на мгновение замерла, но почти сразу же продолжила свое занятие. Вскоре сюртук уже висел на спинке ближайшего стула, и Снейп невольно сделал глубокий вдох, расправляя плечи, весь день сведенные плотно облегающей одеждой.

Тем временем Минерва разожгла камин, и в комнате стало заметно теплее. Ее деловитость почему-то насмешила Северуса, и он вдруг понял, что больше не злится на Гарри. Черт с ним, с глупым мальчишкой. Сейчас его мысли занимало другое.

— Тебе не интересно, что увидел твой любимый ученик? — спросил Снейп, наблюдая, как Минерва заваривает чай.

— Полагаю, что-то, что ты предпочел бы от него скрыть, — она знаком предложила ему чаю, но Северус лишь качнул головой. Тогда она взяла вторую чашку и присела на краешек кушетки, устремив на него внимательный взгляд. — И он не мой любимый ученик, ты же знаешь. Я ценю ум Поттера и некоторые его качества, но до звания моего любимчика ему еще очень далеко.

Она не торопила его, не лезла с расспросами. Она просто ждала, когда он сам расскажет, если посчитает нужным. Ему всегда нравилась эта черта ее характера — не лезть в душу другого человека, если он этого не хочет.

— Он увидел, как его отец при всех меня унизил после экзамена по чарам. Лили пыталась его остановить, но я… в общем, я повел себя с ней грубо. После этого мы больше не общались. В тот день я назвал ее грязнокровкой, зная, как сильно ее это заденет. Я был так зол, на нее, на Поттера, на весь мир. А она просто подвернулась под руку. К тому времени мы уже мало общались, но вместо того, чтобы всё исправить, я сделал только хуже.

Он сам не знал, почему решил ей рассказать. Ему не нужны были жалость или сожаление. Наверное, ему просто хотелось с кем-то поделиться. Он столько лет носил в себе эту боль, сожаление, эту ненависть к самому себе. Слишком много в своей жизни он совершил ошибок, которые уже невозможно было исправить. И осознание этого грызло его изнутри каждый день. И лишь с появлением в его жизни Минервы МакГонагалл он наконец смог излечиться. Она стала его лекарством, спасла его, когда он стоял на краю пропасти, готовый сорваться в бездну отчаяния и безграничной жалости к самому себе.

Минерва молчала. В ее глазах, устремленных на дно остывающей чашки, играли отблески пламени из камина, делая их необычайно живыми и притягательными. Порой Северус забывал о ее возрасте, и перед ним вновь появлялась молодая прекрасная женщина, в которую он влюбился всего несколько месяцев назад, и которую продолжал любить, несмотря ни на что.

— Понимаю, почему ты разозлился.

Он был благодарен, что она не стала говорить дежурные «мне жаль» или «уверена, это вышло случайно». Если честно, Северус сам до конца не знал, что именно его разозлило больше: что Гарри увидел его слабым и униженным, или что он мог увидеть его воспоминания о них с Минервой, тем самым раскрыв их тайну. Пожалуй, второе для него теперь страшнее. Хотя было бы забавно увидеть, как вытянется лицо Поттера, если он узнает, что у его декана роман с самым ненавистным преподавателем Хогвартса.

— Иди ко мне, — поставив чашку на столик рядом, Минерва протянула к нему руку, и, сжав ее теплую ладонь, Северус молча повиновался, опустившись рядом с ней на кушетку.

Не говоря ни слова, она обняла его, баюкая в своих объятиях, как мать баюкает младенца. Ее тонкие пальцы лениво перебирали его черные пряди, лаская, успокаивая. И Северус, прикрыв глаза, наслаждался ее легкими и такими нежными прикосновениями. Неважно, что ждет их дальше. Важен лишь этот момент, момент их единения, когда сердца стучат в унисон, и не нужны слова, чтобы выразить те чувства, что они питают друг к другу. Даже если она никогда не согласится принять зелье, что он уже больше месяца готовит для нее, даже если они так и будут продолжать балансировать на грани дружбы и страсти, он всё равно не оставит ее. А она не оставит его. Сейчас он понимал это, как никогда ясно. Их души связаны. Та тонкая нить, что связала их когда-то в маленьком домике на опушке леса, превратилась в толстую цепь, которую уже невозможно разорвать.

Отныне они принадлежат друг другу.

Десять капель настоя из златоглазок, несколько капель сока дремоносных бобов, немного полыни, щепотка перетертого в порошок рога двурога… что-то еще, ах да, три капли лунной росы.

Бурлящая в котле жидкость на мгновение вспыхнула голубым свечением и изменила цвет с бурого на нежно-голубой, почти серебристый. Отлично, все точно по рецепту. Еще несколько дней, и зелье молодости будет готово. Северус убавил огонь почти до минимума и, еще немного помешав зелье серебряной ложечкой на длинной изящной ручке, плотно прикрыл крышку.

На протяжении последних нескольких месяцев он каждый день приходил в Выручай-комнату, где занимался приготовлением зелья, способного решить, если не все его проблемы, то как минимум одну — с прекрасными серыми глазами и до невозможности упрямым характером. Можно только представить, какую взбучку ему устроит Минерва, когда узнает, что он так и не отказался от своей задумки. Но это будет потом. Проблемы нужно решать по мере их поступления. Список следующий: первое — сварить зелье (почти выполнен!), второе — придумать достаточно веские аргументы, чтобы уговорить Минерву его принять, третье — если она откажется, заставить ее принять его обманом, а потом сразу перейти к решению проблемы номер четыре — попытаться избежать какого-нибудь изощренного заклятья, которое она обязательно постарается на него наслать в отместку за его обман.

В гневе она бывает так импульсивна. А зла она будет совершенно точно. Но это все потом, а сейчас главное доварить само зелье. Дело это тоже не из простых. Список ингредиентов в книге растянулся на три страницы. Даже зелье трансире, что ему пришлось варить прошлым летом, казалось теперь необычайно простым, сродни рябиновому отвару, что изучают на его уроках первокурсники. К тому же, не стоило забывать и о том немаловажном факте, что после того, как Отряд Дамблдора, организованный Поттером в этой же самой Выручай-комнате (Северус до сих пор не понимал, как это вообще работает: и он, и Поттер занимались тут своими тайными делами, но для каждого из них комната принимала тот вид, какой был нужен, не давая обоим заговорщикам пересекаться) с треском был раскрыт, Амбридж и ее прихвостни из числа его же собственных студентов вели усиленное наблюдение за всем и за каждым в Хогвартсе. Северуса спасало лишь то, что он все еще снабжал директрису сывороткой правды и возглавлял единственный лояльный ей факультет. Так что к нему вопросов особо не было. Вне подозрений. Как говорится, чист перед законом.

Так, теперь зелье должно вариться ровно двадцать один час, после чего следует добавить еще порцию ингредиентов, но это уже завтра. До ужина оставалось еще около часа, так что у него было достаточно времени, чтобы успеть прибраться. Хоть это и Выручай-комната и порядок здесь наводится сам, но Снейп привык держать свое рабочее место в идеальном состоянии, самостоятельно расставляя все по местам.

Он протянул руку к баночке с глазами жуков, как вдруг предплечье словно огнем обожгло. От неожиданности Северус выронил банку, и сушеные глаза насекомых рассыпались по столу. Расстегнув манжет, он провел пальцами по налившейся черным метке — Темный Лорд призывает его. И он не может проигнорировать этот призыв. В последнее время такие «вызовы» становились все чаще, так что Северусу становилось сложнее скрывать свои многочасовые отсутствия от Амбридж. Вот и сейчас, если он не появится за ужином, снова начнутся расспросы. Придется выдумать какую-нибудь чушь, вроде необходимости проверить контрольные второкурсников. Да и Минерва будет волноваться. Она всегда волнуется, когда ему приходится исчезать из Хогвартса, хоть и старается этого не показывать. Она понимает, что его маленькая игра необходима, но никогда не сможет принять это.

В коридоре было пусто, и Северус направился прямиком к лестнице, ведущей в подземелье. Там располагался один из тайных выходов за территорию школы, о которых Амбридж еще (или пока) не знала. На третьем этаже его внимание привлек знакомый голос.

— … у вас экзамен по астрономии через два часа, а вы слоняетесь по школе, развлекаясь леденцами из магазина Уизли?! — строгий голос профессора МакГонагалл невозможно было ни с кем перепутать. Задержавшись на лестничной площадке, Северус принялся наблюдать, как Минерва отчитывает двух пятикурсников-гриффиндорцев. Вид у них был довольно виноватый. Их декан, сурово сдвинув брови, нависла над ними, словно орлица над нерадивыми орлятами. — Вы настолько уверены в своих силах, мистер Макмиллан? А Вы, Тобиас? Помнится, в последний раз вы не смогли отличить Юпитер от Сириуса, если я правильно помню записку вашего преподавателя по астрономии.

— Простите, профессор, — понуро пробубнили оба.

Северус невольно улыбнулся, наблюдая за разворачивающейся картиной. Словно почувствовав его взгляд, Минерва на мгновение подняла глаза. Уголки ее губ едва заметно приподнялись в легкой улыбке, и она кивнула ему, однако почти сразу же вернулась к прерванному занятию.

Он дал себе еще несколько секунд полюбоваться ею, а затем усилием воли заставил отвести от нее взгляд. Как бы ему не хотелось провести этот вечер в обществе Минервы, проигнорировать Темного Лорда он не мог.

В подземелье ему встретилось несколько студентов со Слизерина. У всех на мантиях были приколоты значки "Дружина Амбридж". Пожелав своему декану доброго вечера, они, гордо выпятив грудь, так, чтобы значки были видны как можно лучше, важно прошествовали в сторону гостиной своего факультета.

Северус только покачал головой, глядя им вслед. Несмышленые дети, что с них взять. Если повезет, когда-нибудь они поймут свою ошибку. Но вряд ли это случится скоро. А скорее всего, не случится никогда. Удивительный парадокс — одним жизнь преподает уроки едва ли не каждый день, в то время как других, кому подобные жизненные примеры не помешали бы, не замечает в упор.

Подземный ход вывел его в небольшую рощу неподалеку от Хогсмида. Солнце уже зашло, накрыв землю ночной тенью. Небо, усыпанное звездами, было чисто и безлунно. Северус сделал несколько шагов по мягкой траве, еще покрытой вечерней росой, и тут же трансгрессировал.

В следующую секунду он оказался на тропе, по одной стороне от которой росли низкие кусты дикой ежевики, а с другой тянулась высокая ухоженная живая изгородь. Свернув на широкую подъездную дорожку, Северус остановился перед высокими коваными воротами, за которыми в глубине аллеи прятался красивый загородный особняк. Снейп не был удивлен, что Темный Лорд выбрал именно поместье Малфоев своей новой резиденцией. Интересно, как отреагировал Люциус? Когда он видел главу семейства в прошлый раз, выглядел Малфой-старший довольно нервно.

При приближении Снейпа парадные двери распахнулись сами собой, впуская его в богато убранный вестибюль. Не теряя времени, Северус прошел дальше и, на мгновение замерев перед резной дверью, повернул тяжелую бронзовую ручку.

— А, Северус, — прошелестел знакомый голос, от которого кровь сворачивалась в венах, — мы ждали тебя.

В комнате за большим резным столом сидело несколько молчаливых фигур. Все как один повернулись в его сторону, как только Снейп вошел, и теперь наблюдали за ним, кто-то с безразличием, кто-то с затаенным подозрением.

— Простите, мой Лорд, — Снейп чуть склонил голову, глядя на силуэт в кресле. Позади него полыхал камин, отчего лица говорившего практически невозможно было разглядеть. — В последнее время выбраться из Хогвартса незамеченным стало сложнее.

Волан-де-Морт едва заметно шевельнулся, указав на свободное кресло по правую руку от себя, и Северус молча занял предложенное место.

— Где сейчас Дамблдор?

— Никто не знает. Он не пытался связаться ни с кем из Ордена Феникса. Его исчезновение практически полностью парализовало деятельность Ордена.

— Прекрасно, — губы темного мага изогнулись в подобии улыбки. — Это нам только на руку. Я хочу знать немедленно, как только Дамблдор объявится.

— Да, мой Лорд.

Бледное, змееподобное лицо скрылось во мраке глубокого кресла, и Северус мысленно выдохнул. Он привык играть свою роль, но давалось ему это не так легко, как он того хотел. Приходилось всё время быть начеку, пряча свои мысли, чтобы Темный Лорд, будучи превосходным окклюментом, не смог заподозрить подвоха.

— У меня есть для вас задание, — после непродолжительной паузы заговорил Волан-де-Морт. — Мне нужно, чтобы вы нашли мне человека. Гораций Слизнорт, бывший преподаватель зельеварения в Хогвартсе. Ты должен его помнить, Северус. Этот старик может быть мне полезен, поэтому нужно постараться завербовать его.

— Но, мой Лорд, — неуверенно начал один из Пожирателей Смерти, невысокий коренастый волшебник с желтыми кривыми зубами, торчащими из-под верхней губы каждый раз, как он начинал говорить, — никто не видел Слизнорта уже почти год. Поговаривают, он ударился в бега.

— Значит, придется приложить чуть больше усилий, чтобы найти его, — шипящий голос Темного Лорда заставил мужчину съежиться.

Северус смерил его равнодушным взглядом, как если бы на месте Пожирателя было просто пустое место.

— Почему он так важен, мой Лорд?

Он рисковал, задавая этот вопрос. Но лучше попытаться выяснить больше, чем оставаться в неведении.

К удивлению Снейпа, Волан-де-Морт не стал скрывать свои мотивы.

— Он хранит тайну, которая не должна попасть в чужие руки. Если профессор Слизнорт откажется присягнуть мне на верность, боюсь, ему придется распрощаться со своей долгой и сытой жизнью.

За столом послышались смешки. Всем была известна слабость Горация Слизнорта к комфорту и людям, способным ему это комфорт обеспечить. Можно было только представить, чего стоило ему решение удариться в бега, сменив привычную обстановку на спартанские условия разъездной жизни. Впрочем, зная старика, Северус не удивится, если выяснится, что все это время Слизнорт живет где-то у них под боком по уши в роскоши. У него к этому талант.

Особняк Малфоев Северус покидал со смешанными чувствами. Прежде всего, нужно было как можно скорее сообщить Дамблдору о планах Темного Лорда в отношении Слизнорта. Но вот как это сделать? В том, что бывший директор Хогвартса действительно словно канул в небытие, Северус не соврал. Нужно поговорить с Грюмом, уж он-то точно должен знать, где скрывается Дамблдор. И второе — что такого важного скрывает бывший преподаватель Хогвартса, что он так нужен Темному Лорду? Слизнорт никогда не был замечен в связях с Пожирателями Смерти, не был их пособником в прошлый раз. Так что такого он может знать?

Когда Снейп вернулся в Хогвартс, было уже за полночь, но к его удивлению, замок отнюдь не спал. Шум, доносившийся из гостиной Слизерина, Северус услышал, только ступив из тайного хода. Убедившись, что каменная горгулья вернулась на свое место, закрыв проход, он стремительным шагом направился в сторону гостиной своего факультета. Почти все его студенты были там, кто-то сидел на диванах или в креслах, кто-то стоял, отчаянно жестикулируя и радостно обсуждая с товарищами по учебе очевидно какие-то весьма волнительные новости. Все были так увлечены обсуждением, что не сразу заметили мрачную фигуру, возникшую в дверях.

— Мне казалось, после отбоя всем полагается находиться в своих спальнях.

Он редко повышал голос, обладая удивительной способностью тихим шепотом заставить замолчать галдящий класс. Вот и сейчас стоило ему произнести всего несколько слов, как по комнате пронеслась волна испуганного шепота, и все разом затихли, уставившись на него испуганными глазами.

— Простите, сэр, — пискнула Пэнси Паркинсон, выглядывая из-за широкой спины Крэбба. — Мы просто обсуждали случившееся. Вы не знаете, чем все закончилось?

Северус окинул суровым взглядом глядящих на него с любопытством учеников. Очевидно, они ждут от него подробностей неких событий, которые произошли в школе, пока он отсутствовал. Проблема заключалась в том, что он понятия не имел, что произошло.

— Быть может, сперва вы просветите меня, что именно известно вам?

«Отлично выкрутился. Десять очков Слизерину».

— Ну, — чуть осмелела Пэнси, высунувшись из-за своего убежища почти по пояс, — мы слышали, что во время экзамена по астрономии директор и пятеро мракоборцев попытались арестовать Хагрида. А профессор МакГонагалл пыталась им помешать, за что и поплатилась. Правда, этому тупому великану все равно удалось сбежать, но уверена, что его скоро найдут и отправят в Азкабан.

Северус почувствовал, как сердце пропустило удар. Ему понадобилось все его самообладание, чтобы не накинуться на противную девчонку.

— Что, вы говорите, случилось с профессором МакГонагалл, мисс Паркинсон?

Его пальцы судорожно сжались. Он вдруг понял, что боится услышать ответ.

— В нее попали каким-то заклятьем. Кое-кто из наших видел, как ее без сознания принесли в школу. Говорят, она плохо выглядела. В следующий раз будет знать, как мешать директору в ее…

Каждое слово отдавалось в его сознании, подобно удару хлыста. Воображение рисовало страшные картины, от которых кровь стыла в венах. Как же так? Ведь его не было всего несколько часов.

Окончание фразы Северус уже не слышал. Он несся по коридорам школы со всех ног, не обращая внимания на изумленные лица. Замок не спал, везде горел свет, в коридорах толпились ученики, обсуждая недавние события. Но все они замолкали при виде профессора зельеварения, бегущего по коридорам школы, не замечая никого на своем пути.

«Только не это. Минерва, ты же обещала. Только не это».

Он влетел в Больничное крыло, едва не сбив с ног пытавшегося выйти в коридор Флитвика. Маленький профессор успел среагировать куда быстрее самого Снейпа, ловко вывернувшись из-под его ног.

— Где она?

Три пары глаз с удивлением уставились на него, но ему было плевать, что о нем подумают. Сейчас было важно только одно.

— Профессор Снейп, — к нему шагнула мадам Помфри, бледная и напуганная, отчего Северусу стало совсем страшно.

«Только не это. Мерлин, прошу, только бы она была жива».

— Где Минерва, Поппи? — он уже начал терять терпение. Чего они все так смотрят на него, словно боятся ему в чем-то сознаться?!

— Час назад ее увезли в больницу Святого Мунго, — голос мадам Помфри предательски дрогнул. — Все плохо, Северус, — женщина опустилась на стул и прижала к губам платок. — Я не знаю…

Рука профессора Стебль легла ей на плечо, заставляя женщину замолчать.

— Что произошло?

Северус вдруг почувствовал, как ноги предательски дрогнули, и он опустился в моментально наколдованный Флитвиком стул. Сердце в груди казалось перестало биться вовсе. Это дурной сон. Она же обещала. Это он виноват, не уследил.

— Амбридж с мракоборцами пытались арестовать Хагрида. Минерва вмешалась, а они… — профессор Стебль судорожно втянула воздух, стараясь унять дрожь в голосе. — В нее попали четыре оглушающих заклинания. Без предупреждения… она даже палочку не успела достать.

Больше не в силах говорить, Помона отвернулась. По вздрагивающим плечам женщины было понятно, что она плачет. Северус почувствовал, как внутри него закипает ярость, медленно растекаясь по венам, застилая глаза алой пеленой жажды мести. Хватит. Все это зашло слишком далеко. Она поплатится за все.

Он сам не заметил, как оказался на ногах. По выражению его лица все было ясно без слов.

— Где она? — прошипел Снейп, направляясь к двери.

— Не надо, мой мальчик, — писклявый голос профессора Флитвика достиг затуманенного болью и гневом сознания, и Северус понял, что волшебник буквально висит на нем, мешая двигаться. В правую руку, тянущуюся за палочкой вцепилась бледная как смерть мадам Помфри. — Минерве это не поможет, а Амбридж даст повод избавиться и от вас. Что тогда будет с Хогвартсом?

— Не успеет избавиться, — гневно прошипел Снейп. — Я убью эту мерзкую жабу раньше.

Он попытался сдвинуться с места, но успокоившаяся было профессор Стебль присоединилась к коллегам, и теперь они удерживали Снейпа втроем.

— Минерва этого бы не хотела, — произнесла она почти умоляюще. К всеобщему удивлению, на Снейпа ее слова подействовали отрезвляюще.

Минерва. Он должен быть с ней. К черту Амбридж. Она заплатит. Он ей сердце вырвет голыми руками, если оно у нее вообще есть. Но сначала он должен увидеть Минерву.

— Да отпустите меня, наконец.

Он кое-как стряхнул Флитвика, так что тот чуть ли не кубарем отлетел к столу. Мадам Помфри и профессор Стебль отпустили его сами, испуганно переглянувшись.

— Я в больницу Св. Мунго. Пусть кто-нибудь сообщит Дамблдору о том, что здесь произошло. Может, хоть это заставит его уже наконец начать действовать!

Казалось, он ненавидит всех: Амбридж, за то, что просто существует и портит всем жизнь; Дамблдора, за то, что обещал устроить новой директрисе веселенькую жизнь и как всегда не сдержал обещания; Минерву, за то, что вечно лезет на рожон и теперь он может потерять ее навсегда; Флитвика, Стебль и Помфри за то, что не смогли предотвратить случившееся; Волан-де-Морта за то, что так не вовремя решил собрать своих последователей. Но главное — он ненавидел себя. Он должен был позаботиться о ней. Но не уберег.

— Как она?

Целитель печально опустил глаза, и вместе с его взглядом Северус почувствовал, как опустилось его сердце.

— Плохо, профессор. Все четыре заклинания попали ей в грудь. Чудо, что она вообще еще дышит. Если бы не возраст, она, возможно, и выжила бы. Но в нынешней ситуации, — он лишь развел руками. — Мы сделали, что могли, но этого недостаточно. Боюсь, она умирает. Магия и зелья здесь бессильны.

Во второй раз за последний час Северус почувствовал, как силы покидают его, и он в изнеможении упал в кресло в приемном покое больницы Святого Мунго. Вокруг него сидели волшебники и волшебницы в ожидании своей очереди. В дальней части приемного покоя за стойкой восседала приятного вида женщина с пышными светлыми волосами. Перед ней выстроилась очередь из желающих задать тот или иной вопрос. Женщина вежливо отвечала, то и дело поглядывая с любопытством на Северуса.

Целитель, занимающийся лечением Минервы, молодой парень, когда-то учился на Когтевране, Северус помнил его, потому что тот делал неплохие успехи в зельеварении, все также печально смотрел на него, словно понимал, что он, Снейп, чувствует. Но на самом деле он не понимал, никто не мог понять, что сейчас творилось в душе Северуса. Он снова вот-вот потеряет свою любовь. Сначала Лили, которую он не смог спасти. Теперь Минерва. Ее он тоже не смог защитить. Может, он проклят? Стоит в его жизни появиться чему-то светлому, как обязательно случается что-то плохое, и этот свет гаснет безвозвратно.

— Могу я ее увидеть? — тихо спросил он.

Целитель молча подвел его к палате и удалился. Сделав вдох, Северус толкнул дверь, чувствуя, как от волнения дрожат руки.

Она лежала в постели, укрытая белой простыней почти до самого подбородка. На ее бледном лице, почти сливающемся с простыней, залегли глубокие тени, отчего она казалось совсем старой и какой-то неживой, словно перед ним лежал манекен, слепленный из воска. В первую секунду Северус испугался, что она умерла, но затем заметил, как едва различимо вздымается грудь при каждом редком вздохе. Жива. Хвала Мерлину, жива.

Опустившись на краешек кровати, Северус накрыл безвольно лежащую поверх простыни руку своей ладонью. Пальцы ее были холодны как лед.

— Прости меня, — прошептал он, гладя прохладную кожу, ставшую вдруг жесткой как пергамент. — Не умирай. Не оставляй меня, Минерва. Я не смогу один… без тебя.

Веки женщины затрепетали, и на мгновение Снейпу показалось, что сейчас она откроет глаза и улыбнется ему. И все это окажется дурным сном. Но ничего не произошло. Лежащая перед ним женщина была все так же неподвижна.

В дверь проскользнул все тот же целитель. Он поставил на прикроватную тумбочку несколько склянок со снадобьями и тяжело вздохнул, словно это его любовь умирала сейчас у него на глазах.

— Я помню, как всегда боялся ее строгого взгляда, — вдруг произнес он. — Никогда бы не подумал, что все закончится вот так.

Его слова разозлили Северуса. Какого дьявола он хоронит ее раньше времени. Она еще жива, черт побери! И он не позволит ей умереть. Больше он не совершит той же ошибки. Стремясь спасти Лили, он положился на Дамблдора, но это ни к чему не привело. Теперь он будет действовать сам. Один. Так, как считает нужным.

— Вы сказали, что если бы не ее возраст, она бы выжила, — мысли неслись в его голове с угрожающей скоростью.

Парень непонимающе кивнул.

— Но молодильное зелье тут не поможет, оно имеет лишь временный эффект и действует лишь на внешний вид человека. Мы пробовали восстанавливающие зелья, и даже продлевающее жизнь, но состояние только ухудшается. В ее возрасте такое невозможно пережить.

— Без тебя знаю, — отмахнулся Снейп. — Есть другое средство.

Он на мгновение сжал холодную женскую руку, как будто пытался отдать ей часть своего тепла, и резко встал. В воздух привычно взметнулась черная мантия, заставив целителя испуганно попятиться, но он успел сделать лишь пару шагов, когда сильные мужские пальцы с силой сжали лацкан его лимонного халата.

— Сделай все, чтобы она прожила еще хотя бы несколько дней. Иначе отправишься следом за ней на тот свет, — угрожающе проговорил он, пронзая перепуганного юношу мрачным взглядом. — Головой за нее отвечаешь. Понял меня?

Парень судорожно кивнул.

«Только бы успеть. Только бы успеть».

Следующие несколько дней слились для него в одну непрекращающуюся гонку со смертью. И он не мог прийти к финишу вторым. На кону стояла жизнь самого важного в его жизни человека. Каждую минуту он ждал страшных вестей из больницы, означавших бы что он опоздал. Но словно зная, что ему нужно время, Минерва с присущим ей упрямством сражалась с нависшей над ней тенью. Каждый день, как только звенел звонок, возвещающий об окончании уроков, Снейп спешил в Выручай-комнату, где проводил теперь все свободное время. Торопиться было нельзя, иначе можно допустить ошибку, и тогда зелье придется варить заново. А столько времени у него в запасе не было.

С Амбридж за эти дни он ни разу не столкнулся. Даже в Большом зале, куда он правда почти не заходил, они умудрялись появляться в разное время. Изредка он ловил на себе любопытные взгляды своих коллег, но никто не решался задать ему тот самый вопрос. И признаться честно, Северус был этому рад. Последнее, чего ему хотелось, это объяснять свое поведение, почему он так остро среагировал на несчастье, случившееся с его коллегой. Даже профессора Стебль и Флитвик, дружившие с Минервой много лет, вели себя куда более сдержанно. Хотя тоже переживали, это было видно. Вообще, после случившегося атмосфера в Хогвартсе изменилась окончательно. Сначала профессор Трелони, потом Дамблдор, за ним Хагрид, МакГонагалл… кто будет следующим?

Иногда Северус ловил себя на мысли, что радуется скорому возвращению студентов по домам. По крайней мере, у них появится небольшая передышка перед следующим раундом, именуемым учебным годом.

Как и предполагал Северус, через четыре дня зелье было готово, и он вновь отправился в больницу Святого Мунго. Его встретил все тот же целитель. Увидев мрачную фигуру зельевара в развевающейся мантии, стремительно идущего меж рядов пациентов, парень нервно дернулся, но заставил себя остаться на месте.

— Она жива, — опережая вопрос Снейпа, отчеканил он. — Я провожу.

Ничего не изменилось. Разве что цвет ее лица превратился из просто бледного в пепельно-серый. Плохой знак.

Северус присел на край больничной постели и достал из складок мантии маленький пузырек.

— Что это? — глаза целителя настороженно расширились.

— Зелье молодости, — коротко ответил Снейп. — Оно сделает ее моложе, и тогда ваши чудо-средства возымеют действие. Главное, чтобы не было слишком поздно, — уже почти шепотом добавил он и осторожно приподнял голову Минервы, поднеся к ее губам пузырек.

— Но использовать это зелье запрещено! — воскликнул целитель, машинально сделав шаг к кровати, но тут же замер, остановленный тяжелым взглядом зельевара. — Меня за такое уволят…

— Ты можешь ей помочь? — Северус на мгновение взглянул на парня, тот отрицательно покачал головой. — Тогда не лезь. Всю ответственность я беру на себя.

Он прижал пузырек к тонким побелевшим губам женщины.

— Ну же, Минерва, пей. Давай.

Со второго раза у него наконец получилось влить ей содержимое пузырька. Минерва закашлялась, но зелье проглотила.

— Вот так. Хорошо, — он бережно опустил безвольную голову назад на подушку. — Все будет хорошо.

Как бы ему не хотелось остаться с ней, ему пора было уходить. Очень скоро его хватятся в Хогвартсе, нужно было возвращаться.

— Сообщите мне, как будут результаты, — обратился он к так и стоявшему у стены целителю. — Зелье подействует через пару часов. После этого срочно начинайте лечение.

Тот молча кивнул, переводя растерянный взгляд с Северуса на лежащую на больничной койке женщину. Ему было страшно. И Северусу тоже.

«Только бы не было слишком поздно».

Потянулись долгие дни ожиданий, казавшиеся Снейпу бесконечными. Опасаясь, что кто-нибудь в больнице узнает о том, какое зелье было использовано для спасения жизни Минервы, целитель запретил кому-либо входить в палату, сославшись на крайне тяжелое состояние пациентки. Что ж, в чем-то он был прав. Процесс выздоровления шел не так быстро, как надеялся Снейп, но, по крайней мере, Минерва жива, и это сняло гигантский груз с его души. Окружающий мир вновь обрел краски, вдохнув в его сердце надежду. Но всё оказалось не так радужно, как он рассчитывал.

Запрет на посещение, как оказалось, распространялся и на Северуса. И никакие увещевания, ни даже угрозы, не смогли поколебать решительность целителя больницы Святого Мунго. Жаль, он не был таким же смелым, когда его пациентка умирала у него на глазах. Даже фирменный взгляд из-за завесы черных волос не сработал, Гиппократ их всех подери.

Невозможность увидеть Минерву погрузила Снейпа в мрачную меланхолию. Он мало разговаривал, постоянно хмурился, срывался на учеников по любому, даже самому малейшему, поводу. Никогда еще студенты Хогвартса не получали столько наказаний, как за последние дни. Многие искренне считали, что зельевар окончательно спятил. Дошло до того, что Амбридж, что само по себе было просто невозможно, попросила его быть помягче с учениками. Услышав ее мерзкий голос с ненавистным «кхе-кхе», Северус едва сдержался, чтобы не выполнить обещание, данное в день, когда Минерва попала в больницу, а именно — вырвать старой жабе сердце. Останавливало лишь то, что сделай он это, его тут же отправят в Азкабан, и тогда он еще очень долго не сможет увидеть любимую.

Несмотря на стремительно наступающую весну, в душе Снейпа царила мрачная осень.

— До конца экзамена осталось пять минут, — его тихий с ледяными интонациями голос разнесся над залом, заставив склонившихся над котлами учеников невольно поежиться.

Кто-то из студентов с перепугу перепутал ингредиенты, добавив в свое зелье вместо экстракта спорыша гной бубонтюберы. Раздался приглушенный взрыв. В воздух взметнулась струя едкого дыма, моментально распространившаяся на соседние столы. Послышались сдавленные покашливания, в дыму заметались фигуры учеников, спасающихся от ужасного запаха, источаемого чудом не разорвавшимся котлом.

Сверкнув глазами, Северус отрывисто взмахнул палочкой, рассеивая дым, чувствуя, как внутри закипает уже привычная злость. Неучи, тупицы… Черной тенью профессор зельеварения пронесся меж рядами столов, нависнув над горе-учеником, испуганно жавшимся к источающему смрад котлу. Все прекрасно понимали, что ничего хорошего паренька не ждет.

— Надеюсь, вы отдаете себе отчет, мистер Харрисон, — медленно начал Северус, пронзая подростка ледяным взглядом, — что только что провалили экзамен, от которого зависело ваше будущее?

Глаза студента усиленно старались принять форму идеального круга, всё больше наполняясь ужасом. Судя по его побледневшему лицу, он был на грани обморока.

— Я вынужден констатировать, что вы…

Договорить Северус не успел. Откуда-то с улицы послышалось глухое уханье, и в следующее мгновение через распахнутое настежь окно в Большой зал, где и проходил экзамен по зельеварению, влетела большая черная сова. Сделав широкий круг под потолком, она ловко скинула в подставленные руки Снейпа небольшой конверт, и также быстро улетела. Все, кто был в зале, затаили дыхание, наблюдая, как побледнел их профессор, взглянув на конверт — в верхнем правом углу красовался герб в виде скрещенных волшебной палочки и кости — эмблема больницы Святого Мунго.

Северусу потребовалось несколько секунд, чтобы справиться с волнением. Вскрыв конверт, он быстро пробежал глазами несколько корявых строчек, написанных явно врачебной рукой.

— Экзамен окончен, — не глядя на замерших в ожидании учеников, бросил он, пряча письмо в складках мантии.

— Но сэр… — послышалось с задних рядов.

— Все вон, я сказал!

Большой зал опустел минут за пять, по истечение которых преподавательский стол оказался завален маленькими склянками с образцами зелий студентов. Пришлось потратить время на наведение порядка и на то, чтобы отлевитировать все эти образчики студенческого экзаменационного гения назад в подземелье.

В результате, в больнице Северус смог оказаться лишь почти час спустя. Его как всегда встретил целитель.

— Как она? Я могу ее увидеть?

Парень смущенно потупил глаза.

— Идет на поправку. Прогнозы хорошие. Только, сэр, лучше вам к ней не входить.

— Почему? — удивился Северус, предчувствуя неладное.

Целитель совсем стушевался.

— Профессор МакГонагалл… она… скажем так, она не очень рада тому, что вы использовали то зелье.

Северус коротко вздохнул, чувствуя, как от сердца, что называется, отлегло. Не очень рада. Всего-то?

— С этим я уж как-нибудь справлюсь.

Распахнув дверь ее палаты, Снейп невольно замер на пороге, любуясь представшей его глазам картиной. Она сидела в постели, откинувшись на подушки, и читала книгу. Тонкие изящные пальцы нервно теребили кончик черной, цвета вороного крыла, косы. Словно выточенное из белоснежного мрамора лицо без единой морщинки сосредоточенно-напряженное, как будто мысли ее обращены не к сюжету книги, а витают где-то далеко за пределами больничной палаты. И такие знакомые, такие родные глаза с их мягкой серой глубиной в оправе черных густых ресниц. Мерлин, он уже и не надеялся вновь увидеть ее такой. Его Изабель. Нет, его Минерва.

Она подняла глаза, услышав звук открывающейся двери, и в следующее мгновение в Снейпа полетела подушка.

— Северус Тобиас Снейп! — ее голос разнесся по комнате подобно грому. — Как ты посмел это сделать!

Следом за подушкой в него полетела книга, но Снейп увернулся и от этого снаряда. Прожигая его испепеляющим взглядом, Минерва попыталась встать, но ноги запутались в одеяле, и она едва не упала, благо, Северус успел вовремя ее подхватить. Он обнял пытавшуюся ударить его женщину, прижимая ее к груди. Она еще с минуту билась в его объятиях, а потом начала успокаиваться и вдруг всхлипнула, зарывшись носом в складки его мантии.

— Дурочка, — Северус гладил ее по голове, вдыхая аромат черных, больше не тронутых сединой волос, от которых исходил аромат больничных снадобий. — Неужели ты думала, что я позволю тебе умереть?

— Ты не имел права решать за меня, — воспользовавшись тем, что он ослабил хватку, она вырвалась из его рук и шмыгнула носом. В ее глазах метался гнев, смешанный со слезами обиды. — Я ясно сказала, что не стану пить твое зелье.

— На кону стояла твоя жизнь, — Снейп почувствовал, что начинает злиться. — Это был единственный шанс не дать тебе погибнуть. Если бы я умирал у тебя на руках, чтобы ты сделала? Дала бы мне умереть, зная, что можешь спасти?

Минерва открыла было рот, но так и не произнесла ни слова. Лишь глаза ее гневно метали молнии. Но Северус знал, что применил правильную тактику, сыграв на ее чувстве справедливости.

— Что же теперь делать? — ее руки взметнулись к лицу, словно она всё еще не могла поверить, что снова молода. — Я не могу появиться в Хогвартсе в таком виде.

— Почему? — удивился Снейп.

— С ума сошел! Представляешь, сколько пойдет вопросов, пересудов? Престарелая профессорша решила снова помолодеть. Я уж не говорю, каким трепетным интересом ко мне воспылает Отдел магического правопорядка.

— Ты сделала это в сугубо медицинских целях, — пряча улыбку, проговорил Снейп. — Здесь нечего стыдиться.

— Вообще-то, это сделал ты, — недовольно буркнула МакГонагалл, поджав губы.

— И ничуть об этом не жалею.

Он снова ее обнял, но на этот раз Минерва не сопротивлялась. Вместо этого она осторожно положила голову ему на грудь, обнимая за шею. До него донесся тихий, как шелест весеннего ветерка вздох.

— Спасибо, что спас мне жизнь, — едва слышно прошептала она.

Кончиками пальцев он приподнял ее подбородок, заставляя взглянуть в его лицо, и нежно коснулся ее тонких, таких манящих губ. Как же долго он ждал этого момента. По телу пробежала уже привычная дрожь, отдаваясь сладкой негой куда-то вниз живота, и он углубил поцелуй, чувствуя, как напряглось женское тело в его объятиях. Ее дыхание вдруг сделалось прерывистым и горячим, и Северус понял, что еще немного, и он окончательно потеряет голову от переполняющего его желания. Его руки заскользили по ее спине, спускаясь всё ниже…

— Северус, — вдруг прошептала она, чуть отстраняясь, — сюда могут войти.

Не желая разрушать момент, он достал палочку, собираясь наложить на дверь заклинание, но рука МакГонагалл накрыла его ладонь, заставляя ее опуститься.

— Не здесь, — мягко улыбнулась Минерва, окончательно отстраняясь, и села на кровать.

Не особо довольный произошедшим, Северус покорно сел рядом, держа ее за руку. Он не сводил с нее глаз, и никак не мог насмотреться. Под его внимательным взглядом женщина невольно смутилась.

— Перестань на меня так смотреть, — смущенно проговорила она, чувствуя, как к щекам приливает краска.

— Ты такая красивая.

— Разве тебе не нужно в Хогвартс?

— Подождут. Я хочу побыть с тобой.

Минерва невольно нахмурилась, окончательно приводя его в чувство.

— Мне было бы спокойнее, если бы ты был сейчас в школе. От Амбридж можно ожидать чего угодно. Я беспокоюсь за студентов.

Северус страдальчески вздохнул. Гриффиндорка. Никуда без чувства долга. Как всегда, ее львята на первом месте. Странно, что она не ринулась в Хогвартс сразу же, как пришла в себя на больничной койке.

— Амбридж еще не заплатила мне за то, что с тобой произошло. Стоило бы превратить ее в настоящую жабу.

В серых глазах мелькнула тревога.

— Северус, пожалуйста, только не наделай глупостей.

Тонкие пальцы сомкнулись на его запястье, и Снейп невольно улыбнулся. Волнуется за него. Приятно.

— По части глупостей это ты у нас спец, — хмыкнул он и тут же заработал тычок в бок. — Зачем ты вообще полезла против пяти мракоборцев?

Он не собирался с ней ругаться, не хотел отчитывать, прекрасно понимая, что всё это бесполезно. Характер не переделаешь. Если бы можно было отмотать время назад, она бы всё равно полезла в драку в попытке защитить Хагрида. Такая уж она, его кошка. Принципиальная и не терпящая несправедливости.

— Они не имели права его трогать, — в ее голосе засквозили воинственные нотки. — Нельзя просто так сажать людей в Азкабан, просто потому что они не такие, как большинство.

— И поэтому ты решила, что справишься в одиночку с пятью мракоборцами и директором школы? — приподнял брови Снейп, насмешливо глядя на сидящую рядом насупившуюся женщину.

— Я не думала, что они решатся применить заклинания, — нехотя призналась МакГонагалл. — Я даже лиц их не успела рассмотреть. Знать бы, кто это был, я бы…

— Обязательно их накажешь, — улыбнулся Северус, ловя ее вспыхнувший взгляд. — Я серьезно. Я бы вот ни за что не рискнул вступать с тобой в дуэль. Кому как, а лично мне не хотелось бы до конца дней бегать по школе трансфигурированным в паука.

— Летучую мышь.

— Что?

Минерва смущенно опустила глаза.

— Когда твоя мантия развевается при ходьбе, ты похож на летучую мышь, — тихо добавила она.

Северус открыл было рот, собираясь вполне законно возмутиться, но она посмотрела на него с такой нежностью, что слова застряли где-то в районе грудной клетки. Ну вот как на нее можно сердиться? Знает ведь, что ему не устоять перед ее бархатным взглядом. Кошка.

— Тебе пора, — вновь настойчиво повторила она, легонько подталкивая его к двери.

— Я навещу тебя завтра, — он встал и нежно поцеловал ее в щеку, сдерживаясь, чтобы не повалить на кровать и не покрыть каждую клеточку ее тела поцелуями.

— Не нужно. Меня скоро выпишут. К тому же будет лучше не привлекать лишний раз внимание руководства больницы. Никто, кроме моего целителя не знает о твоем зелье. Пусть пока всё так и остается.

Спорить было бесполезно, так что Северус лишь пожал плечами. Если ей так проще, пусть будет так. В конце концов, возможно, ей действительно нужно время, чтобы привыкнуть к себе новой. Он даже представить не мог, что она сейчас чувствует. Помолодеть на несколько десятков лет. Для женщины с ее характером принять подобное не так то просто.

И всё же, он не жалел о том, что сделал. Теперь у них появилась реальная возможность обрести счастье, почти незнакомое для него чувство. Но он сделает всё, чтобы их отношения больше ничто не омрачало.

К сожалению, на деле всё оказалось не так просто, как хотелось бы. Пожалуй, это было чересчур наивно с его стороны, считать, что все неприятности остались позади. Как минимум, потому что на горизонте постоянно маячил один конкретный подросток со шрамом на лбу в виде молнии. Гарри Поттер притягивал неприятности. И даже, когда уже учебный год казалось бы был почти окончен, и он вот-вот отправится на летние каникулы в дом своих родственников-магглов, эта ходячая катастрофа умудрился влипнуть в очередную неприятность. Да еще в какую!

Битва в Отделе Тайн окончательно поставила точку в вопросе возвращения Волан-де-Морта. Министерству Магии и ее Министру, Корнелиусу Фаджу, пришлось признать, что Дамблдор был прав с самого начала. Естественно, его сразу же вернули на пост директора Хогвартса. Тем более, что, к радости большинства обитателей школы, Долорес Амбридж более не могла исполнять эти обязанности. Ее чудом удалось спасти из разъяренных лап кентавров, куда она угодила стараниями всё того же Поттера и Гермионы Грейнджер. За что им можно было смело сказать «спасибо».

Впрочем, произошедшие события никак не повлияли на взаимоотношения Поттера и Снейпа, продолжавших питать друг к другу неприязнь. Во всяком случае, Снейп в искренней ненависти Поттера к своей скромной персоне не сомневался, уж точно. Что, впрочем, его вполне устраивало.

Во всем Хогвартсе, помимо Снейпа, столь лютой нелюбовью Поттера мог похвастаться только младший Малфой.

— Поттер!

В один из последних дней перед отъездом студентов на летние каникулы Северус застал обоих подростков в вестибюле школы с направленными друг на друга палочками. Надо же, какая новость!

— Что это вы делаете, Поттер? — холодно, как всегда, спросил Снейп, направляясь к ним.

— Пытаюсь решить, каким заклятьем угостить Малфоя, сэр, — свирепо ответил Гарри.

Снейп пронзил его взглядом своих черных глаз. Ничего нового.

— Немедленно уберите палочку, — как можно жестче сказал он. — Минус десять очков Грифф… — он бросил взгляд на гигантские песочные часы у стены и не смог сдержать усмешки. — Ах, вот как — похоже, в гриффиндорских часах уже не осталось очков, которые можно было бы отнять. Что ж, Поттер, в таком случае нам придется просто…

— Добавить новые? — раздался знакомый женский голос.

Северус стремительно обернулся. Минерва неторопливо поднималась по ступеням парадной лестницы. В одной руке у нее был клетчатый саквояж, а в другой — трость, на которую она опиралась. Но удивило Северуса другое. Перед ним вновь стояла прежняя МакГонагалл, словно и не было никакого зелья молодости.

— Профессор МакГонагалл, — Северус машинально шагнул к ней, но она остановила его взглядом. — Вас уже выписали из больницы.

— Да, профессор, — Минерва вела себя как ни в чем не бывало, изящным движением плеч освободившись от дорожного плаща. — Со мной абсолютно всё в порядке. Эй, вы, двое,  Крэбб, Гойл!

Она величественно поманила к себе двух студентов, и они неуклюже подошли, шаркая по каменному полу.

— Вот, — Минерва ткнула саквояж в грудь Крэббу, а плащ — Гойлу. — Отнесите в мой кабинет.

Они повернулись и покорно потопали вверх по мраморной лестнице.

— Итак… — МакГонагалл перевела взгляд на песочные часы. Снейпу почудилось на мгновение, что ее тонких губ коснулась едва заметная улыбка. — Я полагаю, что Поттер и его друзья заслужили по пятьдесят очков каждый — ведь благодаря им мир наконец признал, что Волан-де-Морт возродился. Как вы считаете, профессор?

— Что? — вырвалось у Снейпа. — А… ну да… пожалуй…

Он был слишком потрясен, чтобы спорить.

— Значит, по пятьдесят очков Поттеру, обоим Уизли, Долгопупсу и мисс Грейнджер, — сказала МакГонагалл, и в нижнюю половину гриффиндорских часов дождем посыпались рубины. — Ах да, и еще пятьдесят мисс Лавгуд, разумеется, — добавила она, и в часы Когтеврана упала горсть сапфиров. — А теперь — вы, кажется, хотели отнять у Поттера десять очков, профессор Снейп? Минутку…

Несколько рубинов перепрыгнули в верхнюю половину, но внизу их по-прежнему осталась целая гора.

— Поттер, Малфой, думаю, в такой прекрасный день вам полезно подышать свежим воздухом, — бодро продолжала Минерва.

Поттер оказался сообразительней и ретировался первым. Малфой последовал за ним через минуту, удостоив Минерву надменным взглядом. Впрочем, это лишь вызвало улыбку на ее лице.

— И что это сейчас было?

Северус наконец обрел дар речи.

— Это называется восстановить справедливость, — он мог поклясться, что расслышал лукавые нотки в ее голосе. — Проводите меня до моего кабинета, профессор?

Она взяла его под руку, и они вместе стали подниматься по лестнице. Северус заметил, что она всё еще тяжело опиралась на трость. В кабинете трансфигурации их уже ждал ее саквояж и плащ, которые Снейп легко подхватил. Минерва произнесла пароль, и дверь в ее личные покои бесшумно отворилась.

— Неплохо выглядишь.

Он замер в дверях, привалившись к косяку, скрестив на груди руки, и молча наблюдал, как она слевитировала свой саквояж на диван и теперь со спокойным видом распаковывала вещи.

— Это маскирующие чары. Какое-то время придется ходить так, — ответила Минерва и взмахнула волшебной палочкой.

В то же мгновение ее лицо и волосы преобразились, и перед Снейпом вновь возникла молодая черноволосая женщина.

— Стесняешься сказать всем правду?

В его голосе прозвучала обида, Минерва ясно это услышала. И она готова была биться об заклад, что он имел ввиду не только ее внешний вид. Что ж, его можно понять.

Она подошла к мужчине и взяла его за руку, заглядывая в глаза, привычно спрятавшиеся за завесой волос.

— Так нужно, Северус. Во-первых, не стоит афишировать наши отношения. Если Темный Лорд узнает, твоя легенда может оказаться раскрытой. К тому же мой новый облик может сыграть на руку Ордену Феникса. Мы с Дамблдором решили, что…

Северус невольно напрягся.

— Что значит, «может сыграть на руку Ордену»? Когда это вы с Дамблдором успели что-то решить?

Она вела себя так спокойно, почти отстраненно, что Северусу сделалось не по себе. В груди медленно зашевелилось неприятное чувство, что где-то его обошли, оставив на обочине, не посвятив в некий план, заставив мучиться в неизвестности. Он с ног сбился, стараясь спасти ей жизнь. И вдруг откуда ни возьмись появляется Дамблдор, и они на пару что-то там решают?

— Он навестил меня в больнице. Мы долго беседовали, обсуждая сложившуюся ситуацию, и пришли к выводу, что лучше пока скрыть мою, так сказать, новую внешность.

— Он что-то задумал, верно? — мысли понеслись в голове с угрожающей скоростью. — В какую историю он тебя втянул? Поручил какое-то задание для Ордена? Минерва, я запрещаю, слышишь? Тебя только выписали из Мунго, ты еще не оправилась… и вообще…

Тонкие женские пальцы коснулись его губ, призывая к молчанию. Она смотрела на него с нескрываемой любовью, явно довольная тем, как он о ней беспокоится.

— До конца учебного года я не покину стен Хогвартса, — улыбаясь, сказала она. — И никакого задания он мне пока не поручал. А вот у тебя полно дел. Так что нечего тратить время на меня.

Она попыталась подтолкнуть его к двери, но вместо этого оказалась в его объятиях.

— Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось, Минерва, — серьезно произнес Снейп. — Я чуть не потерял тебя… снова. Больше этого не должно случиться.

— И не случится, — улыбнулась она. — Обещаю.

Он так искренне о ней волновался, что она не смогла найти в себе смелости всё ему рассказать. Он постоянно рисковал своей жизнью, играя роль шпиона Темного Лорда. Но это несправедливо, что он рискует один. Теперь у нее появилась возможность помочь ему. Но знать ему об этом пока необязательно.

Был поздний июльский вечер, когда на одной из лондонских улиц появился человек. Он возник из ниоткуда, в одну секунду, просто ступив из сгущающихся сумерек в круг света, отбрасываемый уличным фонарем. Бросив по сторонам быстрый взгляд из-за завесы черных как смоль волос, доходивших ему почти до плеч, он стремительно пересек пустынную улицу и легко взбежал по ступеням дома, располагающегося по адресу: Лондон, площадь Гриммо, 12.

Один удар волшебной палочки, и за дверью послышался шум отпирающихся засовов. Через несколько секунд он уже стоял в узкой мрачной прихожей. Вдоль обшарпанных стен с кое-где отклеившимися обоями висели тускло горящие старинные газовые светильники, отбрасывая на пол кривые замысловатые тени. Накрытые кусками почерневшей от времени ткани, тихо перешептывались в полумраке портреты бывших обитателей этого мрачного дома. Откуда-то сверху доносилось чье-то невнятное бормотание.

Пройдя через весь коридор, мужчина толкнул деревянную дверь, из-под которой пробивалась полоска теплого желтоватого света.

— А, Северус, проходи. Прости, мы начали без тебя.

Внимательные голубые глаза весело блеснули за стеклами очков-половинок. Как бы ни были плохи их дела, Альбус Дамблдор никогда не терял присутствия духа. А дела их действительно шли не самым лучшим образом, это было видно по напряженным, хмурым лицам собравшихся. И вряд ли Северус мог улучшить сегодня их настроение. Волан-де-Морт вернулся, больше ни у кого не осталось в этом сомнений, и в магическом мире началась пусть пока еще не столь явная, но паника. Пожиратели Смерти больше не прятались, теперь они действовали в открытую, наводя страх и ужас на Англию, не только магическую, но маггловскую. А Министерство ничего не могло с этим поделать, лишь давая обещания и заверения, которые уже не могло исполнить.

Помимо директора Хогвартса, за длинным прямоугольным столом сидели десятеро. Аластор Грюм, Римус Люпин, рядом с которым примостилась Нимфадора Тонкс, Кингсли Бруствер, чета Уизли со своим старшим сыном Биллом, Эммелина Вэнс, как всегда величавая и немногословная колдунья, и Дедалус Дингл в своем неизменном фиолетовом цилиндре, который впрочем сейчас лежал на соседнем стуле. Северус окинул собравшихся взглядом своих черных глаз, задержавшись чуть дольше на десятом участнике собрания. Вернее, участнице.

Минерва сидела на противоположном конце стола, между Кингсли и Грозным Глазом. При появлении Снейпа она подняла голову, позволив их взглядам встретиться на короткий миг, после чего вновь вернулась к своему занятию. Пока все обсуждали последние новости, она что-то записывала в небольшом клетчатом блокноте. Поймав ее равнодушный взгляд, Северус почувствовал, как сердце кольнуло от обиды. Они не виделись больше недели, а на ее лице не появилось и тени радости. Холодное безразличие, как будто они чужие люди. И снова эти маскирующие чары, скрывающие ото всех ее молодое прекрасное лицо. Сейчас перед ним сидела суровая профессор МакГонагалл, а не его Минерва, мягкая и ласковая, будто кошка.

— Удалось что-нибудь узнать, Северус? — мягкий и спокойный голос Дамблдора заставил его отвести взгляд от вновь склонившейся над блокнотом женщины.

— К сожалению, нет, директор. Слизнорт как сквозь землю провалился. Темный Лорд бросил почти все силы на его поиски, но пока они не увенчались успехом.

— Это и хорошо, и плохо, — задумчиво произнес старый волшебник, откинувшись на спинку стула.

— Что же плохого в том, что Темный Лорд не может его найти?! — пожалуй, чрезмерно громко и взволнованно воскликнул Дингл, чем заслужил хмурые взгляды Минервы и Грюма.

— Я бы тоже был не прочь перекинуться с Горацием парочкой слов, — ответил Дамблдор. — Но, пока он вне пределов досягаемости Волан-де-Морта, он в безопасности, что безусловно хорошая новость. И всё же, хотелось бы найти его первыми.

Северус никак не мог понять, от чего вдруг возник столь сильный интерес к старому профессору зельеварения? Несколько дней назад Темный Лорд устроил показательную экзекуцию, лично наказав тех из своих последователей, кто должен был выследить Слизнорта и потерпел неудачу. Надо признать, публичная пытка и последующая казнь возымели действие. Слизнорта кинулись искать с удвоенной силой.

— Чем он так важен?

Дамблдор мгновение молчал, задумчиво поигрывая волшебной палочкой в длинных цепких пальцах.

— Думаю, ему известно нечто важное о прошлом Волан-де-Морта. То, что может помочь уничтожить его раз и навсегда. Но, чтобы узнать эту тайну, нужно разыскать Горация. А он большой мастак по части игр в прятки.

— Не стоит забывать и о других проблемах, — Минерва закончила писать в блокноте, передав его Кингсли, за что тот благодарно кивнул, тут же спрятав блокнот в складках своей мантии. — Мы до сих пор не знаем, кто в Министерстве передает информацию Темному Лорду. Скорее всего, этот человек действует под заклятием Империус, но сути это не меняет — у нас серьезная утечка информации о всех рейдах мракоборцев. Я уже не говорю о списке тех волшебников, составленном Пожирателями Смерти, на кого они нацелились в первую очередь. За последние две недели убито уже семь магов, не говоря о десятках пропавших без вести магглов.

Брови Снейпа удивленно приподнялись, когда МакГонагалл упомянула список. Он сам узнал о нем только сегодня днем от человека по имени Ярдли, руководившим небольшой группой Пожирателей Смерти, так сошки средней руки, но с огромными амбициями.

— Откуда вам известно про список, профессор? — голос Снейпа звучал как всегда холодно и отстраненно, но взгляд черных глаз буквально впился в хрупкую женщину.

Минерва на мгновение запнулась, бросив быстрый взгляд на Дамблдора.

— Я получаю информацию из разных источников, Северус, — директор вел себя как ни в чем не бывало, но Снейп успел заметить, как они с Минервой переглянулись. Они знают гораздо больше, чем говорят.

«Минерва, во что ты опять ввязалась?»

Интерес к проблемам Ордена удивительным образом испарился, уступив место чувству тревоги за одну конкретную женщину. Страшно захотелось выставить вон из комнаты всех этих людей, чтобы не путались под ногами, и остаться с Минервой наедине. Ему необходимо было поговорить с ней, убедиться, что она в порядке.

— Тебе что-то известно о нем? — взгляд голубых глаз вновь обратился к Снейпу.

— Пока лишь то, что Темный Лорд лично его составил. За последнее время он пытается завербовать как можно больше сторонников и информаторов, но не все так просто соглашаются. Те, кто отвечают отказом, видимо, попадают в список. Равно как и те, кто в принципе создают для него угрозу.

— Значит, нам придется удвоить наши усилия, — заключил Дамблдор. — Нельзя допустить, чтобы пострадало еще больше хороших волшебников. Ряды наших сторонников и так немногочисленны.

— Но они растут с тех пор, как Министерство открыто признало возвращение Темного Лорда, — подал голос Люпин.

В последнее время он выглядел совсем бледным и болезненным. Видимо, приближалось полнолуние. Сидящая рядом Тонкс с нежностью посмотрела на него, что вызвало у Снейпа подобие усмешки. Черт, а волчонок времени зря не теряет, оказывается.

— И это вселяет надежду, не так ли? — улыбнулся Дамблдор, вставая. — Что ж, думаю, на сегодня с нас хватит разговоров. Все знают, что им делать.

Эммелина, Кингсли, Люпин и Минерва молча кивнули.

— Тогда давайте ужинать, — засуетилась миссис Уизли, тут же бросившись накрывать на стол.

Ей вызвалась помогать Тонкс, но закончилось это лишь разбитыми тарелками и нескончаемым потоком извинений. Остальные тоже стали подниматься из-за стола. Эммелина и Дедалус почти сразу же откланялись, сославшись на срочные дела. За ними ушел Билл Уизли.

— Боюсь, мне тоже пора, — Минерва осторожно проскользнула между о чем-то шушукающихся Грюмом и Кингсли и направилась к двери, ведущей в коридор, но на ее пути возникла высокая фигура Снейпа. — Простите, Северус, — она попыталась его обойти, всё еще избегая смотреть ему в глаза, но Снейп вновь преградил ей дорогу.

— Мы могли бы поговорить? — негромко произнес он, не спуская с не пристального взгляда. — Я не отниму у вас много времени, профессор.

Она беспомощно оглянулась на Дамблдора, но тот был увлечен разговором с Артуром Уизли, не обратив на нее внимания, и ей не оставалось ничего другого, как согласиться.

— Хорошо. Проводите меня до двери.

Они вышли в прихожую. Голоса из кухни сюда почти не долетали, к тому же Северус предусмотрительно закрыл за ними дверь, чтобы никто не мог помешать их разговору. Конечно, оставался Грюм с его чудо-глазом, способным видеть даже сквозь стены, но от него всё равно никуда не деться.

— Что с тобой происходит? — он наблюдал, как Минерва молча сняла с крючка свою дорожную мантию и теперь пыталась надеть ее в тесной прихожей, где и одному-то человеку было тяжело развернуться, не говоря уже о двух. — Мы не виделись больше недели, и за всё это время я не получил от тебя ни единой весточки. Где ты была?

— Прости, — кажется это всё, что она могла сказать. — Я правда была очень занята.

Она наконец надела мантию и подняла на него свои прекрасные серые глаза, выглядевшие сейчас тускло и почти безжизненно. Присмотревшись повнимательней, Северус заметил темные круги под глазами, явно свидетельствовавшие о долгих бессонных ночах. Она выглядела уставшей и осунувшейся. Как будто там, во время собрания, она держалась из последних сил, а сейчас, когда никто, кроме Северуса не мог ее увидеть, дала наконец чувству усталости взять верх. Даже голос звучал иначе.

Не говоря ни слова, Снейп шагнул вперед и обнял ее, чувствуя, как она расслабляется в его объятиях и тихо вздыхает.

— Я соскучился, — прошептал он куда-то ей макушку и нежно поцеловал в висок.

— Я тоже.

Ее пальцы сильнее сдавили его плечи, но в следующее мгновение она отстранилась. Минутная слабость прошла, и вот, перед ним снова строгая и серьезная профессор МакГонагалл.

— Ты не расскажешь мне, чем занималась все эти дни? — он продолжал держать ее за руку, словно опасаясь, что если отпустит, она исчезнет, оставив его одного в этой мрачной темной прихожей.

Ее глаза взволнованно заблестели в слабом лунном свете, пробивающемся сквозь мутное окошко рядом с входной дверью. Она смотрела на него так, словно пыталась решить, говорить ли ему правду или нет.

— Некоторые волшебные семьи скрываются от Пожирателей Смерти. Альбус попросил меня помочь некоторым из них с обустройством на новом месте. Это занятие оказалось гораздо хлопотнее, чем я предполагала.

И словно в подтверждение своих слов она улыбнулась ему чуть вымученной улыбкой. Северус облегченно вздохнул. По крайней мере, ничего опасного. Спасибо хотя бы на этом.

— Мне правда нужно идти, — она привстала на цыпочки и легонько коснулась щеки Снейпа в мимолетном поцелуе. — Увидимся через пару дней.

Прежде чем он успел хоть что-то сказать, она исчезла за дверью. До него донесся едва различимый хлопок — она аппарировала прочь с площади Гриммо.

С кухни послышался веселый смех, сопровождаемый новыми извинениями Тонкс. Северус на несколько секунд прислонился к шершавой стене, чувствуя, как заскрипели ветхие стены под его весом. По крайней мере, она вне опасности, насколько это вообще возможно в сложившейся ситуации. Но на душе почему-то от этого легче не стало.

— Поганые грязнокровки. Позор волшебного мира, — недовольное лицо Фергюса МакКензи вынырнуло на мгновение из клубов табачного дыма, злобно сверкнув единственным глазом.

Второй он потерял стараниями Аластора Грюма и его мракоборцев, когда те взяли его и еще нескольких Пожирателей Смерти вскоре после падения Волан-де-Морта шестнадцать лет назад. Зная крутой нрав Грюма, потеря глаза выглядела весьма умеренной платой за его жизнь. Но, похоже, Фергюс так не считал, уверяя всех, что очень скоро расквитается со своим старым обидчиком.

Северус оглянулся по сторонам, убеждаясь, что реплика его спутника осталась без внимания окружающих.

Сегодня в пабе «Белая виверна», что находится в Лютном переулке, было на редкость многолюдно. Почти все столики были заняты, люди толпились у барной стойки и даже просто у стен, сбившись в небольшие группы. Взмыленные официанты не успевали разносить заказы, снуя от одного стола к другому с таким видом, будто вот-вот наступит конец света.

Северусу не нравилось, когда МакКензи назначал ему встречи в столь многолюдных местах, это могло вызвать ненужные вопросы, если кто-то из знакомых его заметит. Впрочем, шансы встретить таковых в Лютном переулке были невелики. А те, с кем он мог здесь столкнуться, вряд ли стали бы спрашивать, что он там делает. К тому же, учитывая, что с недавних пор именно Фергюс занимался поисками Слизнорта, Снейпу пришлось пойти на этот риск. Вдруг удастся узнать что-нибудь важное. Тем более что их собственные поиски бывшего хогвартского профессора успехом пока не увенчались.

Фергюс отпил из своей кружки и выпустил еще одну струю сизого дыма. Северус инстинктивно поморщился. Как можно курить такую дрянь? Может, подарить ему нормальный табак?

— Кажется, мы наконец напали на след этого старого слизня, — задумчиво произнес он, и Северус моментально весь обратился в слух, сохраняя при этом на лице равнодушное выражение. — Вчера мои парни нагрянули в один маггловский дом, где он скрывался последние пару недель, но опоздали — старик съехал днем раньше, видимо, он нигде не задерживается подолгу, — на тяжелом неприятном лице мужчины вдруг зажглась довольная ухмылка. — Зато хозяева оказались дома. Ух, и позабавились мы с ними. Ты бы видел их лица, когда Генри применил к одному из них Круциатус, — усмешка исчезла также быстро с его лица, как и появилась, уступив место привычной злобной гримасе. — Тупой скот. Скоро магглы будут у нас вместо домовых эльфов. На большее они всё равно не годятся.

Северус равнодушно пожал плечами, демонстрируя всем своим видом, что его тема будущего магглов мало заботит.

— И где же Слизнорт прятался?

Фергюс наморщил лоб, пытаясь вспомнить адрес. На его лице отразился весь труд мыслительного процесса.

— В Кестоне, не помню точно, — в конце концов отмахнулся он.

Что ж, вполне в духе Слизнорта. Кестон являлся одним из самых элитных пригородов Лондона. Как раз в его вкусе. Нужно проверить последние маггловские новости — наверняка в газетах будет сообщение о зверском убийстве семьи в Кестоне.

Внезапно громкий смех привлек внимание обоих мужчин. В другом конце зала, за одним из широких столов, рассчитанных на большие компании, сидела группа волшебников. Они что-то увлеченно обсуждали, периодически громко смеясь. Официанты то и дело таскали туда подносы, уставленные выпивкой.

— Да это ж Крабилус Свифт, — узнал одного из мужчин МакКензи. — Не знал, что и он здесь. Видимо, отмечают вчерашний удачный рейд. Ну и навели они шороху среди магглов! Жаль, меня с ними не было.

Подобные «рейды» в последнее время стали почти что нормой. Почувствовав беспомощность Министерства магии, Пожиратели Смерти пользовались полной безнаказанностью, творя, что им вздумается.

Человек, которого спутник Снейпа назвал Крабилусом, снова громко засмеялся, запрокинув голову назад, и что-то шепнул в самое ухо сидящей рядом с ним молодой женщине, целуя ей руку. Очевидно, решив, что ему нужна еще пинта пива, он махнул официанту, откинувшись на спинку стула, так что Северусу стало видно лицо его спутницы. Когда их взгляды встретились, он почувствовал, как сердце в груди пропустило удар.

Минерва страшно побледнела, глядя на него широко распахнутыми глазами. Крабилус продолжал что-то ей нашептывать, но она уже его не слышала, будучи не в силах отвести взгляд от черных глаз, глядящих на нее с другого конца зала.

— Ты чего, Снейп? — заметив, с какой силой Северус сжал столешницу, удивленно спросил Фергюс и проследил за его взглядом. — А-а-а-а… — тут же усмехнулся он, — что, девка понравилась? Хочешь, познакомлю тебя с Крабилусом? Он парень не жадный, может и поделиться.

До Снейпа не сразу дошел смысл его слов.

— Нет, спасибо, — ледяным тоном ответил он, с усилием отводя взгляд. — Не в моем вкусе.

— Зря, — покачал головой МакКензи, оценивающе глядя на вновь спрятавшуюся на профилем Крабилуса Минерву, — она вроде ничего так. Ну, нет, так нет, — он кинул на стол несколько монет в счет оплаты выпивки и, встав, вопросительно посмотрел на всё еще сидящего Снейпа. — Ты идешь?

— Куда?

Мысли в голове разбегались, словно тараканы от дихлофоса.

— Забыл? Нас Петтигрю ждет с каким-то поручением от Повелителя. Пошли, давай.

Северус нехотя встал из-за стола. Больше всего сейчас ему хотелось подойти к злополучной компании, выдернуть оттуда МакГонагалл и устроить ей допрос с пристрастием. Но тогда он ее раскроет. А значит, допрос придется отложить.

«…мой новый облик может сыграть на руку Ордену Феникса», — в памяти всплыли ее слова в день возвращения из больницы Святого Мунго.

— Пошли уже, — МакКензи надоело ждать, и он довольно грубо потянул Снейпа за край мантии. — Опаздываем.

Северусу ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. Уже у самой двери он на мгновение обернулся. Минерва украдкой наблюдала за ним, но, заметив его взгляд, отвела глаза. Сидящий рядом Крабилус опять засмеялся, очевидно ожидая от Минервы какой-то реакции, но она смогла выдавить лишь слабое подобие улыбки.

Снейп аппарировал на площадь Гриммо несколько часов спустя с твердым намерением докопаться до сути. Это так она помогает семьям волшебников, скрывающихся от Пожирателей Смерти?! А он-то, наивный, поверил. Мог бы сразу догадаться, что всё это просто дым и зеркала. Достаточно было увидеть, как она переглядывалась с Дамблдором всё прошлое собрание Ордена. Впрочем, он сам виноват — заставил себя поверить в ее рассказ, потому что не хотел допускать даже мысли, что она может быть в опасности, что он может ее потерять.

Распахнув входную дверь, он нос к носу столкнулся с директором, Люпином и Грюмом. Непонятно было, пришли они или, наоборот, уже собирались уходить. Но Снейпа это мало волновало.

— Надо поговорить, — только и успел проговорить он.

Из-за входной двери послышалось тихое мяуканье. Дамблдор распахнул дверь и улыбнулся сидящей на пороге серой в черную полоску кошке с квадратными отметинами вокруг глаз, напоминающими очки.

— Вы как всегда вовремя, профессор МакГонагалл.

Кошка грациозно потянулась, огляделась по сторонам, словно хотела убедиться, что никто посторонний за ней не наблюдает, и скользнула в прихожую. Не обращая внимание на замерших в коридоре людей, она неторопливо пробежала в сторону кухни, при этом словно случайно задев хвостом ногу Снейпа, и скрылась за дверью.

Через минуту, когда все вошли в кухню, за столом уже сидела как всегда серьезная профессор МакГонагалл в темно-синем в клетку платье, поверх которого был накинут легкий плащ. Молли Уизли поставила перед ней дымящуюся чашку чая.

— Гарольд Палмер под заклятием Империус, — сходу начала она, как только Дамблдор, Снейп, Грюм и Люпин сели за стол. — Он уже месяц передает им информацию о всех рейдах мракоборцев. В следующий вторник они собираются устроить налет на Парк Лейн, там сейчас скрывается семья Фостеров. Они отказались переходить на сторону Темного Лорда, и теперь их ждет расплата.

— Ты уверена, Минерва? — хмуро спросил Грюм.

Он хорошо знал и Палмера, и главу семейства Фостеров.

— Я сама слышала, как Крабилус говорил об этом Уильяму Найтли. В списке тринадцать имен, пятеро уже вычеркнуты, — в глазах Минервы блеснула печаль. — Мерлин, до сих пор поверить не могу. Найтли учился на Когтевране, никогда бы не подумала, что он может стать Пожирателем Смерти.

При этих словах ее взгляд упал на Снейпа, и Северус почувствовал укол обиды. Но все же сейчас его куда больше интересовал другой вопрос.

— Мне очень хотелось бы верить, что сегодняшняя ваша попытка проникнуть в ряды Пожирателей Смерти была единичным случаем и больше не повторится, — тихим ровным голосом произнес он, стараясь, чтобы окружающие не различили в нем гневные нотки. — Подобное поведение с вашей стороны крайне неразумно.

И снова этот неуверенный взгляд, как тогда в прихожей. Снова решает, говорить ему правду или нет. Ну сколько можно лгать?! Всё же и так уже ясно!

— Я занимаюсь этим уже почти две недели, Северус, и пока проблем не возникало. Нам нужно было знать, кто поставляет Темному Лорду информацию из отдела мракоборцев. Сделать это можно было, только втеревшись в доверие к кому-то из окружения Волан-де-Морта. А сегодня Найтли сам завел разговор о списке, глупо было отказываться от такой возможности.

Северус слушал ее рассказ и не мог поверить собственным ушам. Две недели! Где-то глубоко внутри тихо закипала злость, смешанная со страхом.

— Тебя могли узнать! — не выдержав, он вскочил со стула, уперев руки в столешницу и нависнув над застывшей от удивления женщиной, словно черная скала. — Ты хоть понимаешь, как сильно рисковала? Понимаешь, что тебя могли убить?!

В кухни повисла гробовая тишина. Все взгляды были прикованы к Снейпу. Пожалуй, никто никогда не видел его таким разозленным. Обычно, даже если он злился, то начинал говорить еще тише и медленней, словно выплевывая в оппонента каждое слово, как змеи плюются ядом. Но сейчас Снейп был по-настоящему в ярости. Но еще сильнее он был напуган осознанием того, что женщина, которую он успел полюбить больше жизни, вот уже две недели ходит по лезвию бритвы, рискуя собственной жизнью. Сколько еще раз ему придется ее спасать, прежде чем до нее наконец дойдет, что это глупо, так рисковать?!

— Идет война, мы все в постоянной опасности, — попыталась возразить Минерва. — К тому же я уже делала такое в прошлый раз, когда Темный Лорд пытался захватить власть, и у меня неплохо получалось шпионить для Министерства. Я не собираюсь попадаться на глаза Малфою или Лейстрейдж, и уж тем более Темному Лорду. Но если у меня появится шанс узнать что-то ценное для Ордена, я это сделаю.

Да как она может такое говорить! Глупая женщина! Гриффиндорка, чтоб ее!

— Может, еще и Черную метку себе сделаешь? — зло бросил Снейп. — Чтобы уж наверняка тебя признали!

Ядовитый тон его голоса задел Минерву. Какого черта он разговаривает с ней, как с малолетним ребенком, который нашкодил. Она взрослая женщина, и сама способна принимать решения.

— Сделаю, если потребуется.

Губы МакГонагалл вытянулись в тонкую линию, так что их почти не стало видно, — верный признак крайнего раздражения. Она медленно, с достоинством поднялась из-за стола, пронзая Северуса испепеляющим взглядом.

— Мне кажется, вы забываетесь, профессор Снейп, — медленно с расстановкой произнесла она практически не разжимая губ. — Пусть мы и не в Хогвартсе, но я всё еще старше вас и требую соответствующего отношения. В конце концов, у вас нет никаких прав разговаривать со мной в подобном тоне.

Сверкнув глазами, она вышла из-за стола.

— Простите, но я устала и хотела бы отдохнуть, — она повернулась к миссис Уизли. — Молли, ты не будешь против, если я займу одну из спален не верхнем этаже?

Та лишь качнула головой, удивленно переводя взгляд с МакГонагалл на Снейпа.

— Всем доброй ночи, — с этими словами она вышла из кухни, не удостоив Снейпа даже взглядом.

— Стопроцентный нокаут, — прокомментировал Билл Уизли, за что получил подзатыльник от матери, и притих.

Северус так и стоял, оперевшись о стол, тупо глядя перед собой. Осознание того, что он только что устроил сцену на глазах целой кучи людей, которые теперь смотрели на него с откровенным любопытством, не улучшала настроения.

— Это была ваша идея? — тихо спросил он Дамблдора. — Привлечь ее.

— Северус, ты должен понять, сейчас…

— Это была ваша идея?

Дамблдор молчал, и от этого молчания Снейпу становилось не по себе. Он чувствовал, как где-то внутри него скребется что-то тихое и неприятное. Как будто нечто важное для него вдруг решили без его ведома, даже не спросив, а просто поставив перед фактом. Мол, смирись, и всё.

Но нет, не дождетесь!

— Минерва сама предложила этот план, — ответил за директора Грюм. — И хоть он и рисковый, но это лучшее из того, что у нас пока есть.

Снейп на мгновение прикрыл глаза, сдерживая рвущиеся из него ругательства. Кучка маразматиков! Сидят тут, в безопасности, в то время как женщина, его любимая женщина, рискует жизнью!

— То есть меня вы в расчет не берете? — спросил он, поворачиваясь к Грюму. — Той информации, что доставляю я, вам недостаточно?

— Твоя помощь бесценна, Северус, — вступил в разговор Дамблдор, — но ты не можешь быть в нескольких местах одновременно. И потом, сейчас опасен не столько сам Волан-де-Морт, сколько его приспешники. Они уже начали терроризировать город. Пока магглы этого почти не замечают, но вскоре и они поймут, что происходит что-то странное. Поэтому нам нужен любой источник информации. Минерва сильная волшебница, и умная. Она сможет за себя постоять.

— Она чудом не умерла всего два месяца назад! — он редко повышал голос, но сейчас как никогда был близок к тому, чтобы сорваться. Неужели они не понимают?!

— Это ее выбор. И не нам ее судить, — голос Грюма хлестнул Снейпа, словно кнут. — Мы можем лишь уважать ее решение и помочь ей, чем сможем.

Северус переводил изумленный взгляд с одного лица на другое, словно ища поддержки. Но не находил. Все они считали, как Грюм. Даже Молли, стоящая сейчас у плиты и опустившая глаза в пол. Борцы за добро, черт бы их всех побрал.

Больше не говоря ни слова, он пулей вылетел из кухни и замер в коридоре. Безумно хотелось подняться наверх, к ней, обнять ее, сказать как сильно он ее любит, а потом умолять больше не рисковать своей жизнью. Но ведь всё равно не послушает. Гриффиндорка до мозга костей. Всегда готова отдать жизнь за правое дело. И плевать, что это разрывает ему сердце. Ведь так правильно.

— Что-то я не припомню, чтобы он так пекся о ком-то, — хмыкнул Грюм, когда из прихожей донесся звук закрывающейся двери. — Чего он так всполошился?

Но ему никто не ответил.

Ему требовалось время, чтобы остыть, привести мысли в порядок. Он никогда себя так не вел, а сегодня вдруг сорвался. Что это, усталость? Напряжение? Нет, просто он боится. Боится за нее. Боится ее потерять. За последнее время это стало его навязчивой идеей. Всё как будто повторялось в его жизни. Война. Волан-де-Морт. Орден Феникса, пытающийся ему противостоять. И его любимая, готовая рисковать собственной жизнью ради правого дела. В прошлый раз это закончилось смертью. Теперь же этого не должно случиться. Он не допустит. Если потребуется, он собственноручно запрет Минерву где-нибудь как можно дальше от этого безумства, лишь бы она была в безопасности. Он не мог потерять и ее. Не теперь, когда они могут быть наконец счастливы. Счастливы. Он знает, что это такое только понаслышке. Но когда она рядом, он чувствует радость и умиротворение. Наверное, это и есть счастье. Для каждого оно свое. Его счастье заключено в бездонных серых глазах.

Что он делает здесь? На этих промозглых серых улицах Лондона? Он должен быть сейчас с ней, а вместо этого он жалеет себя, проклиная всех вокруг. Сероглазый образ возник словно волшебное видение, приводя его в чувство. Разум вдруг прояснился, и всё сразу встало на свои места. И как он не понимал этого раньше? Глупец!

В доме на площади Гриммо было тихо. Все его обитатели давно спали. Конечно, ведь на часах уже далеко за полночь. Северус тихо, стараясь не производить ни звука, поднялся на верхний этаж. Из-под одной из дверей лился тусклый свет. Недолго думая, Северус распахнул дверь и вошел. При его внезапном появлении сидящая перед зеркалом в одной ночной сорочке женщина испуганно вздрогнула, но через мгновение ее молодое лицо вновь приняло то самое отстраненное выражение, которого Северус всегда почему-то боялся, но сейчас его это скорее раздражало.

— Я думал, ты боишься, что кто-то увидит тебя такой.

— Обычно воспитанные люди стучат, прежде чем войти.

— Значит, я не воспитанный. Прости, если разочаровал.

Она посмотрела на его отражение в зеркале и вдруг устало вздохнула.

— Я не хочу ругаться, Северус, — она на мгновение спрятал лицо в ладонях, но затем снова подняла голову.

— Лгать мне ты тоже не хотела?

Она резко обернулась, как если бы он влепил ей пощечину. Ее серые глаза на мгновение вспыхнули в полумраке комнаты, но она сдержала порыв.

— Лгать? — переспросила она и печально улыбнулась. — Зачем ты это делаешь, Северус?

— Что именно?

— Рискуешь своей жизнью. Ради чего? Чтобы выплатить долг за ее смерть? Но это не твоя вина. А даже если и так, ты уже заплатил сполна. Ты хоть понимаешь, что я чувствую всякий раз, когда метка на твоей руке призывает тебя? Почему из нас двоих только я должна страдать? Я тоже потеряла любимых людей в той войне. И я не хочу, чтобы это произошло вновь. Если я могу сделать хоть немного больше, чем тогда, даже ценой собственной жизни, я готова пойти на этот риск. Я не могу оставаться в стороне, видя как ты рискуешь каждый день ни за что, просто чтобы успокоить собственную совесть. Ты эгоист, Северус Снейп!

Он молча смотрел на нее, и каждое ее слово отдавалось в его сознании подобно удару хлыста. Она не кричала, не плакала, ни устраивала истерик. Но голос ее был наполнен такой болью, что его собственное сердце невольно сжалось, готовое разорваться на миллион частей. Он действительно эгоист. Сегодня он это понял. Понял в тот миг, когда увидел ее, сидящую в окружении людей, способных отнять ее жизнь в любой момент просто из собственной прихоти, развлечения ради. Он испытал это страшное чувство лишь раз, а она испытывала постоянно, всякий раз, когда он исчезал, влекомый зовом Темного Лорда. Это несправедливо по отношению к ней. И он рад бы был всё изменить, но…

— Ты ведь знаешь меня, я не могу иначе, — он сделал к ней шаг, и она поднялась ему на встречу, гордая и непоколебимая. — Я всего лишь орудие Дамблдора в борьбе с ним. Я был его сторонником, у меня есть его доверие. Никто, кроме меня, не справится лучше. И не важно, какими причинами я руководствуюсь. Вся правда в том, что кроме меня никто не способен это сделать. Но ты права, это несправедливо по отношению к тебе. И если ты решишь это прекратить, разорвать наши отношения, обещаю, я подчинюсь.

Она подняла на него глаза, и уголки ее губ вдруг чуть приподнялись в подобии улыбки. Она коснулась его щеки, провела по волосам, легко, почти задумчиво. И он замер, не спуская с нее испытывающего взгляда. Казалось, сейчас решалась его судьба. Он так долго добивался этой женщины, но теперь готов отпустить ее, лишь бы она была счастлива. Лишь бы обрела покой. Довольно думать только о себе. Для него важно, чтобы она была счастлива.

— Неужели ты думаешь, что так я перестану за тебя волноваться? — ее голос прозвучал тихо и как-то насмешливо.

Медленно, она потянула за шнуровку на своей ночной сорочки, и в следующий миг она соскользнула вниз, на какое-то мгновение задержавшись на ее бедрах, сделав ее похожей на ожившую статую древнегреческой богини. Отблески пламени играли в ее бездонных глазах, делая их необычайно притягательными, и Северус почувствовал, как его затягивает в этот серый водоворот. Она стояла перед ним, идеальная в своей наготе. Ее умелые пальцы взялись за пуговицы его наглухо застегнутого сюртука, и вот он же полетел куда-то во тьму, следом за ним последовала и рубашка. Он смотрел на нее, словно загипнотизированный, не оставляя без внимания ни один изгиб ее тела. Потом тот же путь проделали и его руки, стремясь ощутить обжигающий жар женского тела. Кончиками пальцев, едва касаясь гладкой и такой горячей кожи, он провел по ее шее, спускаясь ниже, с груди они скользнули на тонкую талию. Его настойчивые пальцы требовательно сжали ее бедра, когда он встал на колени и притянул ее к себе. Его теплое дыхание, скользившее по коже, поднимало жгучие волны возбуждения. Положив руки ему на плечи и закрыв глаза, Минерва чуть запрокинула голову, и сверкающая в отблесках пламени копна черных как смоль волос упала ей на спину. От влажного и жаркого прикосновения его языка у нее перехватило дыхание. По мышцам пробежал огонь наслаждения.

Из ее груди вырвался тихий стон. Она непроизвольно впилась в его плечи ногтями и, только через несколько секунд осознав это, разжала пальцы. В ответ на это невольное движение он еще сильнее сдавил ее бедра. Нахлынувшее наслаждение было таким острым и неистовым, что ее дыхание, ее стоны и вся эта ночь слились воедино и стали уплывать куда-то. Тело ее изогнулось, руки ослабли, по безвольно разжавшимся пальцам пробежали иголочки тока, и Минерва почувствовала, как оседает на пол, но ничего не могла с собой поделать. Сильные мужские руки подхватили ее, и в следующее мгновение она ощутила под собой мягкость постельных подушек. Он бережно опустил ее на кровать, впиваясь в ее губы жадным поцелуем. Ее тело звало его, и он, ощутив призывное биение ее сердца, ответил на этот зов. Она вскрикнула от накатывающего волнами наслаждения. И можно сойти с ума от этого приступа возбужденной страсти, сжигающей тело изнутри. В момент наивысшего блаженства они слились в едином движении, едином порыве. И невозможно было сдержать это буйство эмоций, рвущих душу на части. Это была потребность не только в физической близости, но и в эмоциональной.

Он поднял руку и ласково провел кончиками пальцев по ее щеке, залитой румянцем, по иссиня черным волосам, прикоснулся губами к ее губам, легко, почти невесомо, чувствуя, как она успокаивается, расслабляется в его объятиях. И не нужны никакие слова, каждый знает, что чувствует другой. И просто хочется вечно лежать вот так, лениво гладя растрепавшиеся волосы, чувствуя мерное дыхание прикорнувшей на его груди женщины. Его женщины.

Утренний лучик солнца, заглянувший в комнату через окно, медленно прокрался по белоснежным простыням и замер, лаская своим теплом лицо спящей женщины. Густые черные ресницы дрогнули, сбрасывая остатки сна, но глаз Минерва не открыла, лишь просто жмурясь от удовольствия. Воспоминания прошлой ночи вызвали приятную дрожь во всем теле. Таким нежным и чутким Северус еще никогда не был. Может, стоит почаще с ним ругаться?

В коридоре послышались тяжелые шаги — стук деревянной ноги Грюма ни с чем невозможно было перепутать. Каждое утро, как только солнце поднималось из-за крыш домов, он обходил весь дом, проверяя не случилось ли чего за ночь. Порой его мания безопасности граничила с паранойей.

К тому моменту, когда Минерва, полностью одетая и с наложенными маскирующими чарами, спустилась на кухню, там, помимо Грюма, уже сидели Тонкс и Люпин. Миссис Уизли как всегда колдовала у плиты.

— Доброе утро.

Минерва налила себе чашку чая и села напротив хмурой Тонкс. Судя по свежему порезу на руке, девушка пыталась помочь Молли в приготовлении завтрака, но вместо этого порезалась, и была отправлена на скамейку запасных.

— Что это вчера было? — волшебный глаз Грюма крутанулся вокруг своей оси, заставив МакГонагалл передернуть плечами

— О чем ты?

— О тебе и Снейпе, — на лице бывшего мракоборца промелькнула ехидная улыбка. — С каких это пор он так о тебе печется?

— Понятия не имею, — как можно более равнодушно пожала плечами Минерва, уткнувшись в чашку с чаем. — Кто знает, что у него на уме.

— Ему следует перед тобой извиниться, — миссис Уизли слевитировала перед каждым тарелку с аппетитно пахнущим омлетом. — Он повел себя очень грубо. Впрочем, я не удивлена.

Минерва лишь мысленно усмехнулась, вспоминая, как усердно он заглаживал свою вину всю прошлую ночь, покинув ее комнату лишь на рассвете.

На этот день ни у кого особых планов не было, и Минерва решила отправиться в Хогвартс. Дамблдор снова куда-то исчез на несколько дней, и все заботы по подготовке школы к новому учебному году свалились на нее. Но она была рада отвлечься на что-то привычное. Постоянные дела Ордена ее вымотали.

Составление списков студентов, письма первокурсникам, разбор заявок от преподавателей, очередное прошение Аргуса Филча о введении телесных наказаний для студентов…. Когда Минерва разобралась со всей этой бумажной волокитой, солнце уже начинало клониться к закату. Она с удовольствием прошлась по территории притихшей школы, а выйдя за ворота Хогвартса, немедленно аппарировала на площадь Гриммо.

— Минерва, хвала Мерлину!

Грозный голос Грюма застал ее в прихожей. Мракоборец уже ковылял к ней по узкому коридору, за его спиной маячили Люпин и Тонкс, оба с напряженными лицами.

— Что случилось? — голос почему-то сорвался на шепот.

— Снейп прислал весть — похоже, Пожиратели Смерти наконец нашли Слизнорта. Нужно немедленно отправляться туда. Вэнс и Дож встретят нас на месте.

Ну, вот и началось. А ведь день обещал быть таким спокойным…

Они стояли на широкой подъездной аллеи в обрамлении аккуратно подстриженных кипарисов, чувствуя, как под ногами хрустит гравий. Впереди в стремительно сгущающихся сумерках возвышался старинный особняк восемнадцатого века, отреставрированный на современный лад. Здание поражало необычностью архитектурных элементов и роскошью. Главный вход располагался точно в центре фасада, между двумя колоннами, разместившимися на устойчивых пьедесталах. Массивная деревянная дверь увенчана аркообразным окном классической формы. Сам фасад отделан плиткой, имитирующей натуральный камень, и больше всего походил на стены древнего замка. Ломаная крыша особняка оканчивалась невысоким фронтоном, треугольное поле которого украшал оригинальный цветочный орнамент.

В прихожей их встретила голова оленя на стене как раз напротив входной двери — охотничий трофей предков хозяина дома. Из просторного холла вели несколько дверей и широкая лестница на второй этаж, где очевидно располагались спальни хозяев. За одной из дверей оказалась столовая-библиотека. Старинные шкафы из древесины грецкого ореха, покрытые золотой краской; стол из красного дерева девятнадцатого века в окружении антикварных английских стульев; рядом с камином — плетеная дровница. Соседняя комната оказалась гостиной: каминный портал, стеновые панели и картины — наследие прошлых времен; необычный диван с ажурной спинкой обит бархатом и отделан шерстяной тесьмой и бахромой; хрустальная люстра, явно современная, но с претензией на старину, придавала интерьеру определенную торжественность.

Интерьер дома, представлявший собой смешение стилей, современного и классического, ясно говорил, что его владелец так и не определился, к какой эпохе принадлежит, очевидно сделав своей целью помпезность и роскошь, нежели удобство.

— Кажется, мы по адресу, — Грюм с мрачным видом окидывал роскошный интерьер внимательным взглядом.

На одном из многочисленных столиков в холле лежала почтовая открытка. Взяв ее в руки, бывший мракоборец пробежал глазами ровные строчки, написанные прямо-таки каллиграфическим почерком:

«Дорогая бабушка Пенни!

Мы наконец нашли подходящее жилье в Кенсингтоне. Теперь из моего окна открывается чудесный вид на фонтан, что недавно установили на городской площади. Надеюсь, ты приедешь погостить к нам на следующей неделе.

С любовью, твой Генри Смартхолл».

Грюм мрачно усмехнулся, рассматривая стоящие на том же столике фотографии счастливого семейства, очевидно живущего в доме.

— Внизу никого нет, — Тонкс вышла из библиотеки и начала подниматься по лестнице.

Люпин последовал за ей, стараясь держаться рядом. На его обычно спокойном лице застыло напряженное выражение. Похоже, он ждал нападения каждую секунду. Как, впрочем, и остальные.

Эммелина и Дож скрылись на кухне, где располагалась еще одна дверь, ведущая в раскинувшийся за домом сад.

Минерва неспеша обошла роскошно обставленную гостиную, с интересом рассматривая украшавшие стены картины с изображением гористых пейзажей шотландской глубинки. Возможно, хозяева дома имеют шотландские корни?

— Горация здесь нет, — скорее утверждая, чем спрашивая, произнесла она, не оборачиваясь, когда в гостиную стуча своей деревянной ногой вошел Грюм.

— Нет, — подтвердил мракоборец. — Но меня не это тревожит.

Договорить он не успел. Со стороны кухни послышались крики, сопровождающиеся хлопками взрывающихся заклинаний. Секундой позже огромное, почти во всю стену, окно гостиной разлетелось на мелкие осколки. Минерва среагировала мгновенно, бросившись за спинку ближайшего дивана, который почти тут же принял на себя удар мощного заклятья. Во все стороны брызнули деревянные щепки и куски обивки. Зеленая вспышка пронеслась где-то над ней, ударившись в стену в том месте, где мгновение назад стоял Грозный Глаз, но мракоборца там уже не было. Взмахнув волшебной палочкой, Минерва заставила диван воспарить над полом и резким движением отправила его в разбитое окно. На полпути обезображенный остов некогда роскошного образца английского стиля столкнулся с влетевшим в окно Пожирателем Смерти. Послышался глухой удар, сопровождающиеся стоном, и звук падающего тела.

Оглянувшись, она увидела, как в дверях гостиной Грюм сражается с другим Пожирателем Смерти. Их бой был настолько яростным, что палочки у них в руках превратились в сверкающие пятна, исторгая одно заклинание за другим.

— Авада Кедавра! — выкрикнул Пожиратель Смерти.

Но Грюм с неожиданной для него ловкостью увернулся от смертоносного заклятья, уложив своего противника прямым попаданием контрзаклинания точно ему в грудь.

По всему дому теперь слышались звуки схватки. Наверху лестницы полыхнула алая вспышка, и чье-то тело, облаченное в длинную черную мантию, кувырком скатилось по ступеням, с жутким грохотом ударяясь о каждую из них. Наверху появились Люпин и Тонкс, сжимающие волшебные палочки. Люпин держался за плечо — рукав его пиджака был густо пропитан кровью.

Из кухни в холл выскочила взъерошенная Эммелина, находу отбивая летящие ей вслед заклятья. Следом выкатился Дож. В нескольких сантиметрах перед ним взметнулся фонтанчик паркетного крошева и появилась выбоина.

В дверях кухни появились двое Пожартелей Смерти, за их спинами можно было рассмотреть распростертую на полу фигуру третьего. Схватка вспыхнула с новой силой.

Краем глаза Минерва заметила, как из гостиной пошатываясь выходит ее недавний противник. Мужчина тряс головой, стараясь прийти в себя после столкновения с диваном. Не желая давать ему такую возможность, Минерва с помощью заклинания левитации отправила в него ближайший столик, на котором были расставлены фотографии хозяев дома. Тяжелый, с витыми чугунными ножками, предмет интерьера угодил колдуну точно в голову, сбивая того с ног. Это был чистый нокаут.

— Минерва!

Словно в замедленной съемке все увидели, как зеленый луч устремился к одинокой женской фигуре. Она стремительно обернулась на окрик, находу отбивая очередное летящее в нее заклятье, и глаза ее расширились. В следующее мгновение Минерва бросилась прочь от смертельного заклятья в попытке увернуться, но было слишком поздно, драгоценные секунды были упущены.

И вдруг тело ее изогнулось прямо в воздухе, стремительно уменьшаясь, и в следующее мгновение полосатая кошка, ловко вывернувшись из-под пронесшегося мимо зеленого всполоха, мягко приземлилась на лапы, чтобы в следующий миг вновь взмыть в длинном прыжке. Никто из Пожирателей Смерти не успел ничего понять, а кошка уже вновь превратилась в человека. Ближайший из нападавших упал на пол, вспыхнув как спичка. Второй Пожиратель Смерти успел увернуться в последний момент, едва не угодив под еще одно заклятье, выпущенное Минервой. Но тут же попал под перекрестье заклинаний Дожа и Грюма. Удар оказался такой силы, что мужчину отшвырнуло назад и со всей силы впечатало в стену. Послышался хруст ломающихся костей.

В холле воцарилась тишина. Дож пнул обгоревшее тело, но тот больше не подавал признаков жизни. Как и остальные Пожиратели Смерти.

— Неплохой трюк, — похвалил Грюм, явно не ожидавший от Минервы подобной реакции. — На короткий миг я уже было решил, что тебе крышка.

— Я тоже, — слабо улыбнулась МакГонагалл, убирая волшебную палочку.

— Похоже, здесь собрались все, кто только можно, кроме виновника торжества, — криво усмехнулся Дож, осматривая свою мантию, в которой зияла внушительных размеров дыра, выжженная вражеским заклинанием.

— Надо наверное навести здесь порядок, чтобы магглы не заметили, — Тонкс неуверенно осматривала царящий вокруг хаос.

Некогда роскошный интерьер превратился в руины, словно по дому тайфун прошелся. Целая мебель осталась только в библиотеке, куда бой не успел выплеснуться. Стены несли на себе следы рикошетов заклятий, как, впрочем, и пол — итальянскому паркету точно конец.

— Что это за шум? — Эммелина Вэнс подняла руку, призывая всех к молчанию. — Слышите?

Все резко оборвали разговор, прислушиваясь. И в наступившей тишине проступил едва различимый гул, который постепенно усиливался. Минерва почувствовала, как задрожал под ногами пол. Единственная уцелевшая картина сорвалась с крюков, сброшенная вибрацией, исходящей от стен. Никто не понимал, что происходит.

— Все из дома! Быстро! — вдруг закричал Грюм, хватая стоявшую ближе всех к нему МакГонагалл и буквально швыряя ее к входной двери.

Уговаривать никого не пришлось — все рванули к выходу. С потолка посыпалась штукатурка; опасно раскачивающаяся люстра наконец не выдержала и рухнула вниз, едва не раздавив пробегающих как раз под ней Люпина и Тонкс. Девушка как могла поддерживала страшно побледневшего Римуса.

Последним из дома выбежал Дож. Дом вздрогнул, по нему словно пробежала судорога, и в следующее мгновение он сложился, как карточный домик. В воздух взметнулись клубы пыли.

— Ничего не понимаю, — пробормотала Эммелина, разгоняя рукой пыль вокруг себя. — Мы же ничего не сделали.

— Старый хитрец, — усмехнулся Грюм, опираясь на свой посох и оглядывая руины волшебным глазом. — Давненько я этого заклинания не видел, — встретившись с абсолютным непониманием со стороны окружающих, он пояснил: — Это заклинание схлопывания, старое охранное заклятье. Оно реагирует на определенных людей. Если ты нежелательный гость, вскоре после того, как ты войдешь в дом, он схлопнется, и тебе уже не выбраться. Да и следы заметает неплохо, если нужно что-то скрыть. Похоже, Слизнорт знал, что Пожиратели придут за ним, вот и оставил им ловушку.

От осознания того, что они могли быть погребены под этими руинами, Минерве сделалось не по себе. Слизнорт всегда казался ей мягкотелым и довольно трусливым, что затмевало некоторые его достоинства, такие, как к примеру незаурядный ум и расчетливость. Впрочем, последнее можно было приписать к достоинствам с большой натяжкой.

— Римус! Помогите!

Испуганный крик Тонкс заставил всех забыть о доме. Девушка из последних сил пыталась поддерживать медленно оседающего Люпина. На его бледном, это было заметно даже в сумерках, лице застыла гримаса боли.

Подоспевший Дож подхватил теряющего сознание друга с другой стороны, не давая Люпину упасть.

— Его нужно доставить в больницу.

— Оборотня с боевым ранением, полученным в ходе схватки в маггловском доме, где его в принципе не должно было быть? — скривился Грюм, устремив оба своих глаза, человеческий и волшебный, на свою протеже. — Ты серьезно?

Тонкс пронзила его гневным взглядом, понимая, что Грюм прав.

— Доставим его в штаб-квартиру. Я знаю, кто ему поможет, — Минерва взмахнула палочкой. — Экспекто Патронум!

В тот же миг перед ней возникли две серебристые кошки и тут же бросились прочь, растворившись в ночи, унося с собой два послания, одно — в штаб-квартиру Ордена Феникса, а второе — в Паучий тупик. Если Люпину нельзя в больницу, среди них был только один человек, способный ему помочь. И она очень надеялась, что он получит ее послание.

На площади Гриммо их уже ждали. Входная дверь распахнулась, когда они только ступили на первую ступень короткой лестницы. В дверях возникла взволнованная Молли Уизли, которую тут же отодвинул в сторону ее муж. Тонкс уступила ему место, и вместе с Дожем они втащили Люпина внутрь.

— Давайте отнесем его в комнату, — предложил Артур.

Тонкс и Молли поспешили следом.

— Ты как?

Голос Аластора вырвал Минерву из плена мыслей. Где-то наверху слышались приглушенные голоса, хлопнула дверь одной из комнат.

— Нормально, — кивнула она, прислонившись к стене и на мгновение прикрыв глаза.

Стоящая рядом Эммелина тяжело вздохнула, подняв глаза к потолку, словно пыталась рассмотреть, что происходит этажом выше.

Входная дверь вновь распахнулась, и на пороге возникла высокая фигура Снейпа.

— Северус, — Минерва посторонилась, давая мужчине возможность войти в узкую прихожую. — Спасибо, что пришел. Римус наверху. С ним была Тонкс, когда его ранили. Она всё объяснит.

Перехватив его испытывающий взгляд, она едва заметно кивнула, говоря тем самым, что с ней самой всё в порядке. Снейп немного расслабился, улыбнувшись ей уголками губ.

— Может, уже хватит в гляделки играть? — проворчал Грюм. — Там человек умирает.

— Ты хотел сказать, оборотень? — ядовито усмехнулся Снейп и пошел наверх, чувствуя, как его спину сверлит свирепый взгляд мракоборца.

Эммелина тоже выглядела рассерженной, но от комментариев воздержалась, прекрасно понимая, что кроме Снейпа помочь Люпину никто не мог. И ссоритЬся с ним сейчас было не в их интересах.

Наверху их помощь была не нужна, поэтому все трое расположились на кухне. Минерва заварила чай. Грюм задумчиво вертел в узловатых руках свою неизменную флягу. Обсудить нужно было многое, но говорить не хотелось. Сев, наконец, за стол с дымящейся чашкой в руках, Минерва вдруг ощутила, как стремительно наваливается усталость.

В кухню вошел Дож. Порывшись в буфете, он достал початую бутылку огневиски.

— Снейп говорит, Люпин выживет. Заклятье оказалось не смертельным, но он потерял много крови, — он налил себе двойную порцию и разом осушил стакан. — Повезло.

Повисла гнетущая тишина. Каждый думал о своем, но все думали об одном и том же.

— Как же теперь найти Слизнорта? — Эммелина первой озвучила мучавший всех вопрос.

— Никак, — Грюм достал из внутреннего кармана помятый кусок расцвеченного картона. Минерва сразу узнала его — открытка из особняка. — Я знаю, где он, — усмехнулся мракоборец. — По крайней мере, где он будет всю следующую неделю. Если, конечно, Пожиратели Смерти не найдут его раньше.

Минерва взяла из его рук открытку и пробежала глазами текст.

— В Кенсингтоне, — прочитала она, и внезапная догадка озарила его глаза. — Генри Смартхолл — Г.С. — Гораций Слизнорт. Он оставил послание. Знал, что мы будем его искать.

— И что прихвостни Темного Лорда слишком тупы, чтобы догадаться, — усмехнулся Грюм, одобрительно кивая. — Рискованно, конечно. Но ведь сработало. Рядом с открыткой стояла фотография семьи, что жила в доме, — у них дочь, а не сын Генри.

Что ж, действительно умно. Значит, Слизнорт хотел, чтобы Орден Феникса его нашел. Но почему тогда он сам не пришел к Дамблдору? К чему такие сложности? Боялся, что не успеет добраться до своего старого друга, прежде чем его схватят приспешники Темного Лорда? Или это была всего лишь мера предосторожности? Так, на всякий случай.

Дож налил себе еще стакан и отсалютовал им.

— Ну, тогда за успешное окончание миссии!

Минерва с Эммелиной переглянулись — не все в их группе могли так сказать.

Северус наложил последнюю повязку и окинул результат дел своих критичным взглядом. Люпину действительно повезло, заклинание, хоть и не смертельное, но вполне способное убить ослабленный недавним превращением в оборотня организм, задело плечо по касательной. Случись всё иначе, вряд ли бы Римус сейчас еще дышал.

— Первые сутки лучше, чтобы рядом с ним постоянно кто-то находился, на всякий случай. Я оставлю лечебный отвар на столике, давайте его ему четыре раза в день. Завтра я зайду и сменю повязки.

— Я тоже могу это сделать, — тут же откликнулась Тонкс, с трудом отводя взгляд от бледного лица мужчины, лежащего сейчас на кровати с перебинтованным плечом. Северусу удалось снять боль, и Люпин немного расслабился, провалившись в тяжелый сон.

— Я сам, — оборвал ее Снейп и встал.

Кивнув на прощание всё еще стоявшим в углу комнаты Молли и Артуру Уизли, он молча вышел в коридор. Почему-то то, как все они переживали за волчонка, ужасно раздражало. Случись такое с ним, кроме Минервы, вряд ли бы кто-то стал так переживать. Половина из них скорее всего закатила бы праздник.

Остановившись на лестнице, Северус на мгновение замешкался, глядя вниз — с кухни доносились приглушенные мужские голоса — Грюм и Дож, а потом, приняв решение, стал подниматься на верхний этаж.

Из-под двери комнаты Минервы едва-едва пробивался слабый отблеск света. Он осторожно постучал, но, так и не дождавшись ответа, вошел без приглашения.

В комнате горели всего несколько свечей. В потухшем камине тихо насвистывал печальную мелодию ветер. Когда глаза привыкли к полумраку, он пересек комнату и тихонько опустился на край кровати. Минерва спала, свернувшись калачиком на широкой постели и подложив руку под голову. На ней всё еще было ее неизменное клетчатое платье — дань шотландским традициям. Пострадавшая в схватке в особняке мантия висела на соседнем стуле.

Разглядывая спящую женщину, Снейп невольно залюбовался ею. Она выглядела такой безмятежной, такой спокойной во сне. Северус давно уже не видел такого умиротворения на ее лице. Постоянные заботы заставляли ее часто хмуриться, отчего на лбу залегла едва различимая морщинка. Но сейчас все их проблемы были не властны над этой женщиной.

Раньше он знал ее другую — профессора трансфигурации, заместителя директора Хогвартса, вечно в заботах об учениках и преподавателях, старающуюся всё удержать под контролем, деловую, напористую, вечно раздражительную и несгибаемую. Но вот она, настоящая Минерва МакГонагалл. Ласковая, нежная, чуть ироничная. Оказывается, она может быть очень ранимой и беззащитной. А еще это милое выражение растерянности, когда он ставил ее в тупик некоторыми своими высказываниями. Он знал эту женщину большую часть своей жизни, но по-настоящему узнал ее только теперь. Впрочем, рядом с ней он тоже менялся, словно становясь другим человеком. А может он всегда был таким, просто сам не подозревал об этом?

Повинуясь внезапному порыву, он осторожно убрал с ее лица прядь волос, выбившуюся из прически. Ее ресницы задрожали, и она открыла глаза, сонно заморгав.

— Северус?

— Прости, я не хотел тебя будить.

— Я ждала тебя, — она подавила зевок и приподнялась, опираясь на локоть. — Но, кажется, задремала. Как Римус?

— Выживет, — пожал плечами Снейп, явно недовольный упоминанием о Люпине. И что все носятся с ним, как с писаной торбой?

Ее ладонь накрыла его руку, и Северус почувствовал, как холодны ее пальцы.

— Замерзла, — мягко произнес он, беря ее руку в свои в попытке согреть своим теплом. — Давай-ка, я разожгу камин.

Встав, он подошел к каминному порталу и взмахнул палочкой — по поленьям весело побежали языки пламени, освещая комнату мягким красноватым светом. Он на мгновение замер, наблюдая, как потрескивают дрова за чугунной решеткой. Уютное тепло быстро наполнило комнату, разгоняя промозглый мрак.

Минерва тихо приблизилась, остановившись совсем рядом, почти касаясь его плеча.

— Северус, — ее голос прозвучал очень тихо и как-то испуганно. — Что случилось?

Она смотрела на него внимательным взглядом, и в ее серых глазах играли отблески пламени, наполняя их магической, какой-то бездонной глубиной. Казалось, она видит самую его душу. И ничего невозможно скрыть от этого всепроникающего взгляда. На короткий миг захотелось всё ей рассказать. Но он не должен. Между ними уже появилось слишком много тайн. Теперь будет еще одна. Ей не нужно знать всего. Это его ноша. И только его.

— О чем ты?

— Я не знаю, — кажется, она совсем растерялась. — Просто чувствую. Ты какой-то не такой. Словно что-то случилось.

Стараясь ее успокоить, он протянул руку, привлекая ее еще ближе, и через мгновение он уже держал ее в своих объятиях, нежно прижимая к груди, баюкая, точно ребенка. С ее губ сорвался тихий вздох.

— Скоро мы вернемся в Хогвартс. И всё будет как раньше.

Она сильнее прижалась к нему, пряча лицо в складках его мантии.

— Ничто уже не будет как раньше, — донесся до него ее тихий голос.

Его губы тронула чуть насмешливая улыбка. Он коснулся ее подбородка, заставляя поднять на него глаза.

— Ну, кое-что точно не будет, — его бровь иронично изогнулась, а в глазах появился знакомый блеск. — Полагаю, профессор МакГонагалл, вы и дальше предпочтете играть в нашу игру «просто коллеги».

— Так будет лучше, ты же знаешь, — вздохнула Минерва и вдруг усмехнулась. — Не думаю, что Хогвартс готов узнать правду.

— Ну, было бы забавно увидеть все их вытянувшиеся от удивления лица. Как ты там говорила? Престарелая профессорша решила помолодеть… ай! — острый кулачок не больно врезался ему в живот.

— Вечно ты испортишь момент, — буркнула Минерва, снова кладя голову ему на грудь. — Люблю тебя, — вдруг пробормотала она куда-то в его мантию.

Вместо ответа Северус лишь сильнее обнял ее, глядя, как языки пламени в камине нежно обнимают сухую древесину, превращая ее в пепел. Замершая в его объятиях женщина не видела, как на его лицо легла мрачная тень воспоминаний минувшего дня.

«Ты права, Минерва. Ничто уже не будет как раньше».

Пятью часами ранее.

— Обещаешь ли ты, Северус, присматривать за моим сыном Драко, когда он попытается выполнить волю Темного Лорда?

Глаза Нарциссы Малфой были устремлены на него. Ее дрожащие тонкие пальцы с силой впились в манжет его рукава.

— Обещаю, — сказал Снейп.

Тонкий сверкающий язык пламени вырвался из волшебной палочки, изогнулся, словно окружив их сцепленные руки докрасна раскаленной проволокой.

— Обещаешь ли ты всеми силами защищать его?

— Обещаю, — сказал Снейп.

Второй язык пламени вылетел из волшебной палочки и обвился вокруг первого, так что получилась тонкая сияющая цепь.

— А если понадобится… если станет ясно, что Драко не сумеет… — прошептала Нарцисса (рука Снейпа дрогнула в ее руке, но он не отодвинулся), — обещаешь ли ты выполнить за него приказ Темного Лорда?

На мгновение наступила тишина. Беллатриса широко раскрытыми глазами смотрела на них, касаясь волшебной палочкой их сплетенных рук.

— Обещаю, — сказал Снейп.

ЭПИЛОГ.

Всегда светлый и удивительно уютный кабинет директора Хогвартса сейчас больше напоминал темный и мрачный склеп, выстроенный для одного единственного человека, замершего в высоком резном кресле. Похоже, он находился в полубессознательном состоянии. Его правая рука, почерневшая и обугленная, бессильно лежала на холодной поверхности стола. Вылив в кубок содержимое небольшого флакончика, что он принес с собой, Северус поднес кубок к губам старика. Спустя несколько мгновений веки Дамблдора дрогнули, и он открыл глаза.

Директор поднял свою почерневшую, теперь ни на что не годную руку и осмотрел ее с таким выражением, как будто ему показали любопытный экспонат.

— Ты отлично справился Северус. Сколько мне осталось, как думаешь?

Дамблдор говорил своим обычным тоном, как будто спрашивал прогноз погоды. Снейп недолго колебался, прежде чем ответить.

— Может быть, год, трудно сказать. Зелье, что я вам дал, ненадолго задержит проклятье в вашей руке. Но болезнь возьмет свое. Это из тех заклятий, которые со временем только усиливаются.

Он резко встал, заметавшись по кабинету, словно не знал, куда себя деть. Всё происходящее казалось дурным сном. Ему казалось, что его загнали в тупик, и выхода уже нет.

— Не игнорируй меня, Северус, — спокойный голос Дамблдора проник в сметенный разум, наполняя его каким-то гипнотическим спокойствием. — Мы оба знаем, Лорд Волан-де-Морт приказал сыну Малфоя убить меня. Но после его провала, я так полагаю, Темный Лорд обратится к тебе.

Северус невольно замер, боясь взглянуть на директора, догадываясь, что от него сейчас попросят.

— Ты должен убить меня, Северус. Это единственный выход. Только тогда Темный Лорд сможет полностью довериться тебе.

Наступило долгое молчание.

— Вы хотите, чтобы я сделал это прямо сейчас? — ироническим тоном спросил Снейп, скрывая за иронией разгорающуюся панику. — Или дать еще несколько минут, чтобы составить эпитафию?

— Нет-нет, это не так срочно, — ответил Дамблдор, улыбаясь. — Я полагаю, случай представится в свое время. С учетом того, что произошло сегодня, — он показал на свою обугленную руку, — можно не сомневаться, что это произойдет в течение года.

— Если вы не против умереть, — Северус не смог сдержать резкого тона, — почему бы не предоставить это Драко?

— Душа мальчика еще не настолько повреждена, — ответил Дамблдор. — Я бы не хотел, чтобы она раскололась из-за меня.

— А моя душа, Дамблдор? Моя?

Не верится, что они вообще это обсуждают. Перед глазами вдруг возник сероглазый образ. Минерва улыбалась ему. Они должны были быть счастливы. Вместе. Навсегда. То, о чем просит его директор, навсегда перечеркнет его надежды на счастье. Она его не простит, а он не сможет ничего ей рассказать.

— Только тебе известно, потерпит ли твоя душа ущерб от того, что ты поможешь старику избавиться от боли и унижения, — ответил Дамблдор. — Ты знаешь, Северус, что другого выхода нет.

Он говорил легким тоном, но его синие глаза пронизывали Снейпа насквозь, словно душа собеседника была видна ему как на ладони. Он орудие Дамблдора в войне с Лордом Волан-де-Мортом, вне зависимости от того, какие мотивы побудили его заключить эту сделку. Долг. Долг превыше всего, верно, Минерва? Гриффиндорская честь и самопожертвование.

И Северус коротко кивнул.

На лице Дамблдора отразилось удовлетворение.

— Спасибо, Северус…

Выходя из кабинета директора, он чувствовал болезненное опустошение внутри, как будто чья-то невидимая рука вырвала из его груди душу, оставив кровоточить зияющую рану, которая уже никогда не заживет.

Учебный год еще не начался, и в Хогвартсе было непривычно тихо. Лишь иногда в коридорах проплывали призрачные фигуры давно почивших обитателей замка. Идя по одной из открытых галерей, Северус невольно бросил взгляд на Астрономическую башню, самую высокую в Хогвартсе. У самого парапета он различил тонкую женскую фигуру. Резкие порывы ветра трепали ее черные локоны, в этот раз не стянутые в строгий пучок. Неизменная зеленая мантия развивалась у нее за спиной, словно крылья сказочной птицы. Было слишком далеко, чтобы рассмотреть ее лицо, но отчего-то Северус знал, что она смотрит именного на него, заглядывая в самую его сущность.

Она не пошевелилась, даже когда он ступил на площадку башни, приблизившись и обняв ее за талию.

— Ты не расскажешь, о чем вы говорили с Дамблдором? — тихо спросила она, не оборачиваясь.

«Ты должен убить меня, Северус. Это единственный выход».

— Он собирается поговорить со Слизнортом. Хочет уговорить его вернуться в Хогвартс. Здесь для него самое безопасное место, ему больше не придется скрываться.

Минерва судорожно вздохнула, сильнее прижимаясь к его груди. Поверила ли она в его ложь?

— У меня дурное предчувствие, — после небольшой паузы вдруг произнесла она и снова замолчала, напряженно вглядываясь куда-то вдаль, словно пытаясь рассмотреть заходящее солнце, уже почти скрывшееся за верхушками Запретного леса.

Он нежно коснулся губами ее шеи, зарываясь носом в мягкие завитки волос. Ее кожа пахла мятой и спелыми яблоками. Сколько времени у них осталось? Дни? Недели? Месяцы?

«…можно не сомневаться, что это произойдет в течение года».

— Я люблю тебя, Минерва МакГонагалл, — прошептал он, обнимая ее. — Никогда не забывай об этом. Я люблю тебя, и буду любить всегда, чтобы ни случилось…