Лучший друг героя (джен)

Впервые Майк Спроус показал мне свои способности, когда нам было по семь лет. Ну, как показал — он отобрал у меня совершенно новый грузовичок, а меня самого аккуратно подвесил на верхушку дерева. Пока спасатели снимали меня оттуда, он стоял поодаль и наблюдал — и уж тогда я понимал, насколько его взгляд отличался от взгляда обычного ребёнка. Впрочем, мне не нужно было доказательство необычности парня, который мог летать.

Естественно, я никому тогда не сказал ни слова, даже когда мама знатно оттаскала меня за уши за то, что я лазал по деревьям. Позже мне так же пришлось объяснять, каким образом перекрученный грузовичок нашёлся на балконе в моей комнате, а ещё через три дня — как мой велосипед очутился на крыше дома. Я знал, что это происки нашего нового соседа — отчего-то он сразу меня невзлюбил. Он преследовал меня в парке, портил мои игрушки, а один раз даже опозорил меня перед девочкой, которая мне жутко тогда нравилась, подкинув мне на плечо огромного паука. Я так орал и махал руками, что толкнул эту девочку в лужу — стоит ли говорить, что большой и светлой любви на всю жизнь у нас с ней не получилось.

В ту же ночь он появился в моей комнате.

— Ты визжишь, как девчонка, — безапелляционно заявил Майк, просматривая полку с моими комиксами. Я не сразу нашёлся, что ответить, потому что это было три часа ночи, и я мгновение назад спал в обнимку со своим плюшевым медведем.

— Я не визжал, — поспешно скинув игрушку на пол, я подскочил в кровати. — Но, если ты ко мне подойдёшь, я закричу.

— Не закричишь. Я уже это проверил. Ты почему-то меня не боишься, — Майк, наконец, повернулся ко мне, и я увидел, что его глаза горят ярко-фиолетовым.

— Вообще-то боюсь. Вот прямо сейчас ты очень жуткий. Что с тобой не так? — внезапно я очень пожалел, что поспешил избавиться от медведя — его поддержка была бы кстати.

Кажется, он слегка опешил от моего вопроса, и огонь в его глазах потух.

— Что со мной не так? Что с тобой не так? Любой нормальный человек уже рассказал бы обо всём родителям!

— Шутишь? Год назад я рассказал маме, что у меня кто-то живёт под кроватью, так я три недели ходил к психологу. Ты представь, что она устроит, если я скажу ей, что наш новый сосед может летать, и что у него глаза как фонарики? — я покачал головой, удивляясь его наивности.

Майк словно призадумался, а потом подошёл ко мне — слишком быстро, я и глазом не успел моргнуть.

— Хочешь полетать? — это было последнее, что я ожидал от него услышать.

— Спрашиваешь. Очень хочу!

Спустя почти час, сидя с ним на той самой ветке, на которую он меня подвесил буквально пару недель назад, я почему-то вдруг очень ясно осознал, что буду дружить с этим парнем всю свою жизнь.

* * *

— О нет.

Я недоверчиво смотрел на Майка, не в силах поверить в происходящее. Он смущенно отводил глаза, борясь с верхней пуговицей рубашки.

— Тай, ты же знаешь, я должен…

— Нет-нет-нет, дружок. Ты сегодня должен быть со мной весь этот треклятый день! Весь! Ты обещал!

— Но я же не виноват…

— Да плевал я! — Я в ярости смотрел, как он рвёт к чёртовой матери шнурки на кроссовках, не имея достаточно терпения их развязать. — Один раз в году, один раз в треклятом году наступает мой день рождения, и он каким-то чудом совпал с новыми «Звёздными войнами», и ты вот так поступаешь? Знаешь, кто ты после этого?

— Человек, чья большая сила означает и большую…

— Вот только скажи слово на букву «о», и я напялю это ведро с попкорном тебе на голову, — разумеется, отговорить его я не смог бы. Да, по правде говоря, не очень-то и хотел, и Майк это понимал.

Одним быстрым движением он накинул на лицо маску, и сквозь прорехи я увидел в глазах уже разгорающийся фиолетовый огонь — опасный знак.

— …ответственность. Обещаю, мы попадём на следующий сеанс, так что не съешь попкорн раньше времени, оставь мне немного.

Спустя мгновение Майк уже летел в направлении горящего в двух кварталах от кинотеатра здания, а я мстительно закинул в рот целую горсть попкорна с его ведёрка. Не заслужил он, чёртов супергерой.

— От тебя костром пахнет, — сквозь зубы процедил я спустя два с половиной часа, во время повторного сеанса.

— Знаю. Слушай, к чёрту фильм, может всё-таки к врачу? Ты сейчас сознание потеряешь, — в его голосе звучало плохо прикрытое беспокойство, но я упрямо сжал зубы, продолжая пялиться на всполохи световых мечей в экране и игнорируя атомную войну, развернувшуюся в моём желудке.

Если уж мой лучший друг-супергерой может в одиночку вытащить из горящего здания десяток человек в свои четырнадцать лет, то и я как-нибудь справлюсь со сгрызенными в одно лицо двумя большими ведёрками карамельного попкорна.

* * *

Я едва успел упасть на землю и прикрыть голову руками, как поверх меня пролетел столп огня. Стена за моей спиной, и без того уже дышавшая на ладан, пошла большими трещинами.

Ещё один удар — и она рухнет на мою многострадальную голову.

Вообще-то, я на это не подписывался. Серьёзно, во мне каких-то пятьдесят килограмм хрупкой плоти, я не человек из стали, я, чёрт возьми, даже не капитан школьной команды по футболу — меня даже запасным не взяли! Какого дьявола мне приходится лезть под огонь?

— Тайлер… — раздался из угла комнаты слабый голос, и я неосторожно поднял голову.

Очень напрасно.

— Майк, какого хрена? Ты чуть мне брови не подпалил! Предупреждать надо!

— Чувак, прости… Я сейчас…

Майк замолчал, и по его внезапно изменившемуся лицу я понял, что нахожусь в страшной опасности.

— Терпи, Майки, друг, сдержись, — я развернулся и активно пополз к выходу.

Оглушительный чих раздался, когда я уже дополз до лестницы, и многострадальная стена всё-таки рухнула за моей спиной.

Почувствовав себя в относительной безопасности, я поднялся, отряхнулся и крикнул куда-то в сторону облака пыли, поднявшегося после разрушений:

— Так, если тебе больше ничего не надо — я внизу подожду. Завтра возьмёмся за ремонт, окей? И выпей все эти таблетки, прям горстью, понял?

— Понял, — донёсся издали простуженный голос. — Спасибо, чувак! В холодильнике есть газировка.

— Я в курсе, это я её принёс, — пробубнил я, зная, что он меня услышит.

Если бы я знал, что Майк настолько тяжело и опасно переносит обычную простуду — самолично сшил бы ему супергеройский костюм с начёсом, и сообразил бы ему какой-нибудь таинственный шарфик и роковую шапочку под цвет.

Я откинулся на диван и открыл газировку, а наверху раздался ещё один громоподобный чих.

Ночка обещала быть долгой.

* * *

— А не повтори, что ты сейчас сказал?

Любой адекватный человек, услышав этот тон и увидев зловещие огоньки в глазах сидящего напротив парня, благоразумно промолчал бы. Или бы бросился на колени, моля о пощаде — должен признать, я сдержал порыв с большим трудом.

— Не надо на меня своими фонариками светить, — огрызнулся я. — Ты и с первого раза услышал. Но если ты настаиваешь, изволь. Бэтмен — боженька всея вселенной комиксов.

Майк выдохнул — шумно, медленно, и из его носа повалил дым. Устрашить пытается, сволочь!

— Ты имел в виду, что в линейке комиксов «Бэтмен» Бэтмен — боженька?

— О нет, чувак. Вселенная DC, вселенная Marvel, вселенная Майка Спроуса — Бэтмен уделывает их всех!

— Уделы… Ради всего святого, это обычный человек с огромным состоянием! — вместо дыма из ноздрей Майка повалили струйки фиолетового пламени, но он, вскочив в негодовании, этого даже не заметил. — Человек-паук разнёс бы его просто в клочья!

— Сравнивать Человека-паука и Бэтмена — это как сравнивать насекомое с автоматом Калашникова.

— Пауки — не насекомые, дубина! Не верю, что ты дожил до двадцати лет и так и не узнал этого!

— Да какая разница! Бэтмен…

Наш спор, наверное, слышало всё общежитие. Майк кричал, швырял в меня подушками, тыкал в глаза статистикой, но я был неумолим — пока не почувствовал запах гари.

— Мама меня прикончит, — печально капая на пол пеной, простонал Майк, рассматривая огромную дыру на ковре.

Я же, опуская огнетушитель и рассчитывая масштабы разрушения, пожал плечами.

— Не прикончит. Скажешь, что уснул на полу с сигаретой пьяный.

— Это всё ты виноват! Твои супергерои…

— Ой, заткнись, — я вернул огнетушитель на его привычное место — у изголовья моей кровати. — Идиотский спор. Мой любимый герой вчера сожрал мой шоколадный батончик, так что нет в мире совершенства. Ну, кроме Бэтмена, разумеется, боженька всея комиксов…

* * *

Где-то в прошлой жизни я здорово прокачал себе карму — чем ещё объяснить это внезапное везение?

Ладно, везение было весьма относительное. Всё началось с того, что Майк оставил дома свою ионную пушку. Разумеется, зачем держать при себе такие мелочи, как единственное оружие против проклятых нибирийцев? Разумеется, Майк весьма активно швырял ублюдков о землю, поджигал, топил, снова швырял об землю, но толстую шкуру этих тварей не брало вообще ничего. И вот его отец после долгих экспериментов разработал эффективное оружие, которое обращало подонков в пыль, на землю с час назад опустился небольшой боевой шаттл с Нибиру с отрядом в двадцать нибирийцев, Майк полетел их «радушно» встречать… ОСТАВИВ ТРЕКЛЯТУЮ ПУШКУ ДОМА!

Его отец выдернул меня со свидания, причём почти буквально, за шкирку утащив меня из кафе, и всучил в руки пушку со словами «Если спустя двадцать минут эта штука не будет у Майка, я сожгу твой дом». Мистер Спроус не обладал способностями своего сына, но убеждать умел.

И вот я нёсся на своей машине, превышая любые допустимые лимиты скорости, мои документы были благополучно забыты в рюкзаке, оставшемся висеть на стуле в том самом кафе, из двадцати минут оставалось всего одиннадцать, и меня остановила патрульная служба. Казалось бы, в чем везение?

А в том, что остановившим меня офицером был Душечка Дуглас!

— Боже, Дуглас, мне так жаль… — томно прошептал я, выходя из машины и чувствуя себя проституткой. — Кажется, я оставил документы дома.

— Тайлер, ну как так? — Дуглас недовольно сдвинул свои идеально выщипанные брови. — А если бы тебя остановил не я?

— Ну, мне страшно повезло, — я проникновенно посмотрел ему в глаза и аккуратно взял за руку. Господи, да за что… — Но я уверен, ты сможешь меня понять. Видишь ли, Майк… — Дуглас недовольно поджал губы и отнял руку. Чёрт, нельзя упоминать Майка, Дуглас же его ненавидит! — …этот идиот переезжает, навсегда. Но он оставил у меня парочку своих вещей, так что, чтобы он потом за ними не возвращался, я просто быстренько закину их ему на вокзал.

— Переезжает? — в глазах Дугласа засветилось такое ничем не прикрытое детское счастье, что мне тут же стало стыдно. Может действительно попросить Майка свалить куда-нибудь? Может, на тот же Нибиру, пояснить их генералам, что нельзя отправлять на Землю своих головорезов в день моего свидания. — А, ну конечно… Раз такое дело… А давай я провожу тебя? С мигалками? Нехорошо будет, если ты опоздаешь, — он внезапно очутился так близко ко мне, что я мог рассмотреть своё лицо в отражении значка на его кителе.

— О нет, приятель, это лишнее. Тут уже недалеко — продолжая улыбаться до судорог в щеках, я вслепую нашарил ручку двери и нырнул в спасительный салон автомобиля. — Бывай!

— Хорошего пути, дружок. В следующий раз я тебя накажу, — Дуглас почти мечтательно улыбнулся, наклонившись к окну. — Даже если ты ничего не будешь нарушать.

— Умора, Дуглас, просто умора, — противно засмеялся я, вдавливая в пол педаль газа. — Боже, Майк, не могу поверить, что вместо красотки Сьюзи Фостер я флиртовал в Душкой Дугласом.

— С кем ты флиртовал? — спустя полчаса расхохотался Майк, устало падая рядом со мной. — С Дугласом? Этот парень должен мне пиво, я серьёзно. Я так тебя и до постели его дотащу!

Я привалился к боку своего уничтоженного тяжёлой тушкой нибирийца автомобиля и вытер с лица пот.

— Если в следующий раз у меня будет выбор между вытаскиванием твоей задницы из проблем и свиданием с Дугласом… Как ты думаешь, какой десерт ему заказать?

Майк расхохотался ещё сильнее и толкнул меня в плечо.

— Ну прости. Обещаю эту пушку в дальнейшем держать при себе. А со Сьюзи я поговорю, не волнуйся. Хотя ей придётся приложить усилие — у неё ведь теперь такие конкуренты!

* * *

— И не проси.

Майк не так часто проявлял такое упрямство — вот только с моим его было не сравнить.

— Ты проспорил.

— Да, желание. А это — не желание, это какая-та извращённая прихоть.

— Да в чём проблема-то?

— Нет никакой проблемы. Я никуда не пойду.

Я устало закатил глаза.

— Это фантастика. Ты одним чихом можешь сжечь дом, пробить стену мизинцем, на одной реактивной тяге своей харизмы долететь до Плутона, но не можешь пригласить на свидание девчонку?

— Я могу пригласить девчонку, но это не девчонка. Это, мать твою, дьявол во плоти!

— Карточный долг, чувак. Ты обязан.

Майк тяжело выдохнул, посмотрел на меня своим фирменным взглядом утомлённого жизнью божества и направился к столику Мариэтты Холивелл. Она, заметив его, улыбнулась, легко подмигнув мне. Я почувствовал укол совести — продавать такой особе задницу своего лучшего друга было немного жалко. С другой стороны — я не знал, что эта чертовка так великолепно играет в покер, и что она давно положила глаз на Майка.

Карточный долг, увы, обязывает. Я заказал себе ещё один коктейль и уселся поудобнее, дабы понаблюдать, как опытная искусительница соблазняет невинного сверхчеловека.

* * *

Мариэтта насквозь прожигала меня взглядом — было, вероятно, у кого поучиться. Не удивился бы, вспыхни её зрачки фиолетовым огнём. Я оттянул воротник рубашки и сглотнул.

— Так где он? — а голосом можно стальные брусья как хлебушек резать. Мамочки…

Мозг, обычно работающий на все двести процентов в стрессовых ситуациях, сейчас резко деградировал до слабоумия.

— Уже в пути, говорю же. Заехал за запасным фраком — мало ли что случится, — что ж, официально это была моя лучшая отговорка года.

— На кой чёрт ему второй фрак?

— Не ему, а мне — у меня слабый желудок, а сегодня такой ответственный день, я так переживаю, ты не представляешь…

— Не представляю, — процедила сквозь зубы Мариэтта, поправляя фату.

Майк безбожно опаздывал на собственную свадьбу.

— Позвони ему ещё раз! Если спустя тридцать минут его тут не будет…

— Понял, осознал, — я выскочил из комнаты невесты, лихорадочно тыкая пальцем в смартфон. — Майки, приятель, ну возьми трубку, ну давай же…

Внезапно случилось чудо — он ответил.

— Мне сейчас жутко неудобно говорить, Тай, — я услышал на фоне шум полицейских сирен.

— Не сомневаюсь, но послушай. Даже если ты сейчас небо на плечах держишь — бросай его и бегом сюда, иначе Мариэтта спалит твою бессмертную тушку, а костёр будет раздувать моими косточками.

— Буду вовремя, не переживай, — на фоне его бодрого голоса раздался взрыв. Чертыхнувшись, он на секунду замолчал, раздался ещё один взрыв, и Майк проговорил. — Подготовь мой фрак, уже лечу.

Я чуть не завыл, когда растрёпанный и воняющий гарью Майк влетел в окно.

— Мариэтта убьёт тебя. Вернее, она попытается, а когда у неё не получится — убьёт меня.

— Успеем, — на сверхскорости Майк пронёсся мимо меня в душ, а я начал лихорадочно расстёгивать пуговицы его рубашки на вешалке.

До дэдлайна Мариэтты оставалось четыре минуты.

* * *

Я наивно полагал, что, помогая Майку спасать мир, повидал всякое. То есть, в свои неполные двадцать шесть я дважды побывал в космосе, один раз обезвредил бомбу, пережил пятнадцать разбитых в результате героических действий машин, спасал из-под завалов жителей маленького японского городка, помогал тушить леса в Калифорнии, участвовал в разработке супер-оружия, а как-то раз даже врезал в нос инопланетному генералу. Вернее, в тот раз я просто споткнулся о собственную ногу и полетел головой вперёд, а генерал оказался не очень высок ростом, но Майк утверждал, что выглядело это великолепно, хоть чуть и не втянуло нас в межгалактическую войну.

Короче говоря, на свете оставалось не так много вещей, которые могли бы выбить меня из колеи. Вернее, я наивно так полагал.

Ничего из этого и близко не пугало меня так же сильно, как роды Мариэтты в отсутствии Майка.

Он опаздывал, и хотя я знал, что в этот момент Майк решал вопросы действительно мировой важности, но злился на него безумно. Потому что, чёрт возьми, что я мог сказать его перепуганной плачущей жене? Прости, Мариэтта, но твой ненаглядный Майк в эту самую минуту выступает парламентёром на мирных переговорах между двумя враждующими видами, дабы их война не стёрла с карты Вселенной всю нашу галактику?

Роды протекали тяжело, Мариэтта не могла разродиться уже восемнадцать часов, и в какой-то момент доктор сказал мне и родителям Майка, что, возможно, придётся выбирать — мать или ребёнок. Обоих они могли не спасти.

И именно на этой фразе Майк появился за моей спиной.

Он так сильно стиснул моё предплечье, что я почти услышал, так трещит кость. Я обернулся на него и тут же пожалел об этом — казалось, что в нём что-то безвозвратно погибло.

Я почувствовал, как Майк начинает трястись, и тут же толкнул его в соседнюю дверь — кажется, это был чулан.

— Майки. Выдохни. Чувак, ну же, ещё ничего страшного не произошло, Майк…

— Если она умрёт, я не знаю, что с собой сделаю, — я чувствовал, как его кожа под моей ладонью становилась всё горячее. Потеряй он контроль — больница могла сгореть дотла. — Я же знал, что она не сможет выносить моего ребёнка, знал, и всё равно согласился…

— Это её выбор тоже, слышишь? Ты обязан его уважать, она же знала, кто ты и чем это ей грозит… Майк, ради всего святого! — температура воздуха быстро повышалась, и инстинкт самосохранения кричал, что мне надо бежать, но вместо этого я прижал трясущегося и раскалённого, как расплавленный металл, Майка так сильно, как мог.

Так мы и стояли, пока Майк не вскинул голову, услышав сквозь стены первый крик своей дочери и расслабленный выдох Мариэтты.

* * *

Малышка Сэм, казалось, никакого отношения к своим родителям не имела вообще. Жизнерадостная белокурая синеглазка не унаследовала ни занудливые черты отца, ни жёсткий и упёртый характер матери, поэтому возиться с ней было сущим удовольствием, особенно учитывая то, что сверхспособности Майка к ней не перешли. Правда, после того, как я забыл её в кабине колеса обозрения, Майк и Мариэтта никогда не оставляли мне её больше, чем на час, что я воспринимал как личное оскорбление.

Поэтому когда Майк сам позвонил мне и попросил присмотреть за Сэм, я не стал сдерживать счастливого вопля, и уже через десять минут стоял на пороге их дома у целым ворохом игрушек.

— Всего час, чувак, — покачал головой Майк, поправляя галстук. — Ты же принёс всякой плюшевой дичи на пару суток.

— Час? Корпоратив Мариэтты продлится весь вечер. Я-то знаю, как отдыхают занудливые юристы, — беспечно махнул я рукой, помогая восторженной Сэм открыть коробку с новой куклой. — Так что не переживайте, с ней всё буде хорошо.

— Конечно всё будет хорошо, к шести должна подойти няня.

Я обернулся на Мариэтту, потом перевёл неверящий взгляд на Майка — такое предательство нельзя было простить.

— Няня? Ты сказала няня?

— Тай…

— Нет-нет, стоп. Няня? — я подхватил Сэм на руки, отчего она довольно заулюкала, подошёл к Майку очень близко и, пока Мариэтта надевала туфли, прошептал так скорбно, как мог. — Мы с тобой знакомы больше двадцати лет, Майк. С самого детства я тебя прикрывал, рисковал жизнью, спасал из самых страшных бед — и всё ради того, чтобы вы вызвали няню для моей Сэм?

— Именно. Бывай! — Майк двинул мне по плечу рукой, щелкнул Сэм по носу, галантно предложил Мариэтте руку, и они вышли из дома.

Не успел я возмутиться в голос, как мне на телефон прилетело сообщение:

«Ты мне ещё спасибо скажешь. Потом не говори, что я не борюсь за твоё счастье».

— Что твой отец хочет этим сказать? — я повернул к Сэм телефон, но вместо мудрого совета она деловито лизнула экран. — Вот и я думаю, что у него шарики за ролики заехали.

Однако, когда через час в дверь постучала Сьюзен Фостер, с которой мы так и не сходили на второе свидание почти десять лет назад, я сумел сложить два и два.

Впрочем, конечно, Спроусы не могли дать мне ни единого шанса нормально пообщаться с этой невероятно умной и чертовски привлекательной девушкой, но если в тот памятный день наше свидание оборвал мистер Спроус, то сегодня решила отличиться Сэм, которой, вообще-то, полагалась роль Купидона. Именно в этот вечер она решила, что отцовским генам самое время проявиться в полной мере.

Когда Мариэтта и Майк буквально прилетели по первому же моему звонку, Сэм как раз закончила сжигать их дом.

* * *

— Птица!

Я зажмурился изо всех сил, ожидая неминуемого удара, но почувствовал резкое падение, и в воздухе прозвучало страшно недовольное карканье.

— Я видел.

— Столб, Майк!

— Да я вижу!

— Майк, у меня бутоньерка слетела…

— Сейчас ты сам у меня слетишь! Заткнись и закрой глаза!

Разумеется, я тут же широко их открыл, и в ту же секунду мы немедленно влетели в целую тучу комаров. Проклятое моё упрямство!

— Мы опоздаем, и Мариэтта нас убьёт.

— Ты не той женщины боишься, дружище. Хотя ты прав, Сьюзи куда сдержаннее. Но ты просто невероятен! Как можно было перепутать церковь, в которой вы венчаетесь?

Я недовольно поморщил нос и посильнее сжал руки на шее Майка, на безумной скорости летевшего вместе с моей несчастной тушкой на спине.

Кажется, свойство опаздывать на собственную свадьбу было нашей общей чертой.

* * *

У Майка за спиной было множество ярких побед, и доказательство тому — наша планета всё ещё крутилась вокруг Солнца.

Его неуязвимое тело боролось с любыми ядами, почти не боялось никакого оружия — кроме, разве что, элементарной простуты. Я видел множество врагов, которые казались куда больше и сильнее его, но ни одна битва так и не была им проиграна.

Потому по возвращению домой увидеть, как, он вместо того, чтобы присматривать за Сэм и тремя моими близняшками, крепко заснул на диване, утомлённый этими маленькими монстрами, было как минимум внезапно.

И бесконечно мило.

Я не смог сдержать улыбку, закрывая дверь в гостиную. Самого сильного героя Земли были способны уложить на обе лопатки три человеческих малыша и одна невероятно обаятельная полукровка.

* * *

— Хочешь полетать? — это было последнее, что я ожидал от него услышать.

Я нечасто видел Майка настолько растерянным, как сегодня.

Он стоял в центре палаты, ссутулившись изо всех сил, будто стесняясь своего здорового и цветущего вида. На фоне белых больничных стен Майк действительно смотрелся ни к месту. Такие палаты не предназначались высоким нестареющим сверхлюдям, куда больше им подходили хрупкие, болезненные смертные человечки.

Такие, как я.

Ни один из нас не ожидал, что наша история могла бы закончиться вот так. Нас не развеяло ионной пушкой, мы не пропали в чёрной дыре, не закрыли собой ядерную бомбу, не улетели на единорогах в сказочную страну.

Нас внезапно разделил рак.

Уходить вот так, опутанный трубками капельниц, в окружении плачущей Сьюзен и перепуганных тройняшек — не такого конца для себя я желал.

И Майк знал это.

Поэтому я не медлил ни секунды, вытаскивая из вены иглу.

— Спрашиваешь? Очень хочу!

Майк аккуратно поднял меня — кажется, я весил немногим больше, чем тридцать лет назад.

Мы летали очень долго над крышами родного города — кажется, часов пять, не меньше. Я тайком навестил всех, кого знал — даже Душку Дугласа с его мужем. Полетали над старым парком, посидели на крыше той самой кофейни, где прошло очень быстрое и очень неудачное свидание со Сьюзи.

Навестили и наш дом, и я несколько долгих минут любовался на своих спящих девочек — Сьюзен в ту ночь осталась в детской.

Потом Майк молча повёл меня туда, куда я хотел попасть больше всего.

Старое дерево стояло там же, где и тридцать лет назад. Я сидел на ветви, привалившись плечом к Майку, и где-то в подсознании крутилась мысль, которая грела мне душу.

Я сумел сохранить дружбу с этим парнем на всю свою жизнь.