Сторож брату ее (джен)

Фиона помнила, каково это — быть единственным ребенком. Туманные истории о сводных родственниках едва ли стоило брать в расчет. Все, что она знала: широкий замах отцовских рук, когда тот поднимал ее высоко, и тепло материнских объятий, когда та баюкала, прижимая ее к себе. Она цвела во внимании, на которое столь щедры были родители, и безусловно являлась центром их мира.

И лишь гораздо позже ей стало понятно, что центр мира все это время был где-то в другом месте.

* * *

Фиона никогда не просила о младшем брате. Крикливый, красный, бесполезный, а еще — предмет бесконечного восхищения собравшихся вокруг взрослых.

— Его зовут Блейз, — сообщила мать, и было невыносимо, что ее мать теперь и его мать тоже. — Ты должна заботиться о нем. Ведь ты старшая сестра.

— Я не хочу быть ему старшей сестрой.

— У тебя нет выбора, дорогая моя, — мать гладила ее по голове. — Семья — это навсегда. И кровь гуще воды.

Когда Блейз достаточно подрос и мог уже ходить и говорить, стало лучше. Его ноги заплетались, он падал и вновь поднимался, смеясь, довольный своей ловкостью. Он лепетал обо всем, что видел, а Фиона поправляла его с терпением превосходства. И она поняла: ей нравится, что есть кто-то, кому можно приказывать, кто слушается и идет за ней.

К тому моменту, как родился Бренд, она была готова к еще одному младшему брату. Не во все игры можно играть вдвоем. Вам и правда необходим третий.

Блейз тогда не вырос еще настолько, чтобы заглядывать в колыбель. Но Фиона становилась на носочки и тянулась через перекладины к рыжеволосому младенцу, который не сводил с нее глаз. Он обхватывал своими ручками ее пальцы и крепко держался за них.

* * *

Они росли привольно среди холмов, лазили по деревьям и постройкам, собирали камни и охотились на бабочек, называли все вокруг на придуманном ими языке. Фиона всегда была первой и самой быстрой. Но иногда она позволяла поймать себя.

* * *

В тот день Фиона пряталась под кроватью вместе с братьями, а родители сражались. Она прислушивалась к их громоподобным, словно боги воевали на небесах, выкрикам, и ей претило это тянущее чувство в животе, хотелось иметь возможность выбраться через окно и затеряться в холмах. Но Бренд начал плакать, слишком юный, чтобы осознавать все в полной мере, однако понимавший — мир распадался на части. Фиона сжала его руку.

— Все будет хорошо. Обещаю.

Она ухватилась за эти слова, как за соломинку. А Бренд схватился за нее.

Позже, когда все стихло, Фиона выбралась на разведку. В доме царил беспорядок, сумки лежали на полу раскрытыми, а мать бросала в них одежду из шкафа.

— Ты опять уезжаешь? — вопрос прозвучал дерзко.

— Да, — отец потрепал ее по волосам. — Но в этот раз вы все отправляетесь вместе со мной.

* * *

Фиона навсегда запомнила, каким увидела Амбер в первый раз. Бескрайний зеленый лес на склоне горы, белоснежный сверкающий пик, залитый солнцем. И сам замок, венчающий вершину. Это была словно ожившая мечта о королевстве. Внезапно она поняла, почему ее отец продолжал уходить.

— Теперь это твой дом.

Не только ее.

Фиона увидела других детей отца, впервые. Девушку по имени Дейдре, печальную и серьезную, на несколько лет старше ее самой. Трех мальчишек (Эрика, Корвина и Кейна), проявивших интерес к прибывшим, но слишком поглощенных спорами и соперничеством. И самого старшего, Бенедикта, уже мужчину и воина, спокойная сила которого напугала ее. Все они были высокими, смуглыми и импозантными, выросли вместе, здесь, выстроив собственную иерархию.

Им не нравились чужаки. Им не понравились ее мать, ее братья и она сама. Но Фиона уяснила, что в обмене колкостями она лучше их. И нежно улыбалась, пропуская изощренные оскорбления мимо себя. И им стало любопытно, блефует ли она или только прикидывается блефующей. В любом случае она приняла удар на себя. И отвела.

* * *

Лес таил слишком много угроз, чтобы играть в нем. Гора была слишком опасна, чтобы блуждать по ней. Фиона, Блейз и Бренд ограничились замком. И они облазили его весь, от подземелий до бойниц на стене, уходя подальше от жестоких потасовок мальчишек и бурных выплесков эмоций их родителей.

Фионе нравилось рыться в библиотеке, ставшей ее убежищем от недружелюбных взглядов. Пусть некоторые тексты она не могла прочитать, хоть под ее пальцами магия и шептала свои обещания. Но однажды она столкнулась с маленьким странным человеком, появившемся прямо из стены, и не удержалась в изумлении:

— Как ты сделал это?

— Нарисовал картину.

* * *

Дворкин многому научил ее: рисункам, которые вели в другие места, заклинаниям, которые изменяли облик, балансу между Порядком и Хаосом, первопричинам и окончательным решениям. Она вновь и вновь спрашивала: “Почему?”. А он отвечал. Возможно, позабавленный детской беззастенчивостью, может, довольный иметь такого жаждущего слушателя.

На самом деле и ее братьям тоже было интересно. Все, что должна была сказать Фиона: “Посмотри на это”, и Бренд откликался: “Покажи как”.

* * *

Ее мать в конце концов решила вернуться домой, устав от ожиданий у пустого трона, пока муж искал удовольствий где-то еще.

— Полагаю, ты захочешь остаться, — сказала она Фионе, прекрасно понимая очарование Амбера, настоящего мира в центре всех миров, и осознавая, что дочь создает себе место здесь.

— Я приеду, обещаю, — Фиона обняла мать.

И сдержала свое слово.

Но когда она думала о семье — она думала о братьях.

* * *

День, когда Фиона стала совершеннолетней и ступила на Огненный Путь, стал днем, когда она поняла, что Амбер — ее кровь.

* * *

И они, втроем, приняли судьбоносное решение: свергнув отца, самим править Амбером. Для этого потребовалось вступить в опасный союз с Дворами Хаоса. Но чтобы открыть им дорогу — нужно было разрушить Огненный Путь. Осквернить его семейной кровью. Эта задача не имела простого решения, хотя Фиона твердо вознамерилась найти возможность.

— Кто тебе нравится меньше всех? — спросил как-то Бренд. — Предлагаю Эрика.

Вполне вероятно, это даже не являлось шуткой. С учетом чаяний самого Эрика. И он был одним из тех, кто мог бы встать у них на пути.

— Действительно заманчиво, — к тому же все знали, что Эрик обхитрил Корвина. — Но нет. Это привлечет слишком много внимания. Любой из них.

Они как-никак семья.

Бренд ничего не сказал, но прислушался.

* * *

Он призвал Фиону с помощью ее карты прямо к Изначальному Пути.

Она взяла Бренда за руку и поняла, что та измазана в крови. И в крови, словно в наливающихся синяках, был и весь Путь вокруг него.

Сначала Фиона подумала, что он ранил сам себя, и бегло осмотрела его, пульс бешено колотился.

Но раздался смешок.

— Расслабься, сестренка. Это не моя кровь.

Сердце кольнуло тревогой.

— Чья тогда?

Бренд протянул ей разорванный Путь, и тот показал юнца со светлыми волосами, угловатым лицом и подобием улыбки. Странно, но было в нем нечто знакомое.

Она мельком взглянула на брата, который подтвердил.

— Да, бастард Рэндома. Его давно уже никто не видел, — Бренд усмехнулся. — За исключением меня. Только что.

— Бренд, — она не знала, что еще сказать.

Фиона предполагала, что этот ритуал они совершат втроем, каждый отдаст треть своей крови, а их триумвират будет связан навечно этой разделенной жертвой.

— Отличное решение. Скучать по нему не будут.

У Мартина, вспомнилось ей, не было ни сестер, ни братьев.

— Полагаю, что нет, — наконец ответила Фиона.

* * *

Бренд женился на колдунье по имени Джасра. После внезапных ухаживаний. И Фиону, и Блейза пригласили на закрытую церемонию в Страже Четырех Миров. А больше никто не знал.

— Это секрет, — настаивал Бренд. — И сюрприз.

Рыжеволосая, с блестящими глазами. Джасра была смешливой, умной и энергичной. Они действительно могли бы стать хорошей парой. Фиона увидела, что ее младший брат повзрослел.

— Я счастлива, что в твоей жизни появился человек, которого ты смог полюбить.

— Полюбить? — эхом повторил Бренд и улыбнулся. — Это союз, устраивающий нас обоих, — он коснулся ладонью стены, та словно гудела от заключенной в ней древней силы. — И меня устраивает это место.

* * *

Когда они встретились в следующий раз, Бренд уже провел ритуал Четырех, а Джасра больше не смеялась.

* * *

— Блейз, — однажды вечером сказала Фиона. — Нам надо поговорить.

— О Бренде, — отозвался тот.

Не вопрос. Никаких вопросов, между ними.

* * *

— Что это за место? — спросил Бренд сразу же, как только сумел открыть глаза.

— Твой новый дом, — Фиона находилась по другую сторону двери.

Ей потребовались все ее мастерство и ловкость, чтобы создать эту тюрьму. Железные цепи, которыми Бренда приковали к стене, сигилы, начертанные на каждом камне, чудовища в охране у ворот, да и сам замок — в кольце сверкающего змия. Фиона научилась возводить неприступные укрепления.

Он не должен был больше ничего разрушить. Ни для других. Ни для себя. И все равно Фиона видела слабый огонек в руках Бренда, там, где плоть стала чистой энергией.

Так сколь много человек может потерять, сколь сильно изменить себя самого прежде, чем окончательно перестанет быть человеком?

Он переделал себя. И не остановится, пока не переделает вселенную.

Бренд смотрел на нее через решетку камеры.

— Фиона, Фиона, — он шагнул в ее сторону, покачивая головой. — Взревновала к моему успеху? Я совершил невозможное, был там, куда ты побоялась пойти. Ты ведь никогда не думала, что я окажусь лучше тебя. Действительно надеешься удержать меня своими заклинаниями?

Бренд обхватил пальцами прутья, они задымились, но не исчезли.

— Ты должен был бы знать, что не стоит недооценивать меня. Я по-прежнему твоя старшая сестра.

Бренд протянул к ней руку, Фиона отвернулась.

* * *

Но все изменилось, когда вернулся Корвин — торжествующий герой со своей армией и собственными вопросами. Он оказался близок к правде. И может нарушить все их планы. Корвин знает о пленении Бренда, однако думает, что тот спас ему жизнь. И теперь он собрал всех своих братьев и сестер в библиотеке замка Амбера, намереваясь призвать Бренда с помощью карты и таким образом вызволить его из тюрьмы в Тенях.

Фиона посмотрела на карту брата, нарисованную, когда тот был молод.

Дворкин прекрасно уловил это беспокойное, ищущее сердце, неудержимый задор и болезненную неудовлетворенность. Она вгляделась в решительность и мятежность, предупреждением проступавшие в чертах его лица, зная, что сама причастна к этому.

Кто-то сказал, что в картах можно увидеть будущее.

Интересно, как бы все сложилось, будь она больше похожа на своих сестер? Если бы она предпочла продолжить войну, как Дейдре, или выбрала любовь, как Флора, или одиночество, как Лльюилла? Но вместо этого она пошла неторной дорожкой, к секретам вселенной, в жажде скрытых знаний, путем магии и силы. По которому за ней последовали Блейз с Брендом.

А ведь могла бы носиться по зеленым холмам вечно, и ее братья были бы рядом.

Все думают, что Бренд — герой. Но скоро они найдут его и узнают, что он сделал, кем стал. И их восхищение сменится кислым отвращением.

Фиона незаметно сместила кинжал в рукаве.

Но она все еще может позаботиться о нем.