Осенняя охота (джен)

Осенние Скалы 399КС

— Подъем, господа! Через полчаса выезжаем!

Сквозь сон смысл слов Ричард разобрал только примерно, но все равно накрылся тем, что в этом захолустном трактирчике сходило за одеяло, и попытался плотнее зарыться в подушку.

— Труба зовет! И что я не догадался захватить из Сакаци какую-нибудь дудку?!

— Разрубленный Змей! — прохрипел с соседней кровати Анатоль. — Можно подумать, мы на войну торопимся.

Послышались шелест и скрип: ворчать-то Анатоль ворчал, но указание все-таки выполнил.

— Все в руке Создателя, как принято говорить в Агарисе, чтоб его снова сожгли мориски. Может и на войну.

Ричард попытался пошевелить пальцами ног, но те повиновались плохо. Он уже достаточно проснулся для того, чтобы распознать не только смысл слов, но и голос, однако, видимо, не достаточно для того, чтобы встать.

Альдо Ракан явился будить вассалов и попутчиков лично. Он был прекрасным человеком, Альдо, и достойным королем Талигойи: держался, как подобает войну, вставая в походе затемно, и уважительно относился к своим людям, не думая присылать к ним слуг и плебеев, но восхищение его выдающейся личностью не помогало сбросить сонную одурь в такую рань.

— Герцог Окделл! — прорычал Альдо «королевским» голосом, эффект от которого слегка портил прорывающий смех. — Вас призывает ваш сюзерен!

Подушка исчезла из-под головы Ричарда — он ойкнул от неожиданности, ударился головой о кровать и даже проснулся — и тут же обрушилась на ту же самую голову сверху.

— Альдо!

Он выпутался из одеяла, сел на постели и попытался укоризненно посмотреть на «сюзерена», но снова получил по голове подушкой.

— Бой уже начат, герцог! — смеялся Альдо. — Достанет ли у вас мужества сойтись в схватке с подобным противником?

Ричарду вдруг стало весело. Они едут домой, они освободят Талигойю от узурпатора и его прихвостней, а в походе и в самом деле негоже разлеживаться. Он осмотрелся в поисках «оружия» — увы, захваченная Альдо подушка была единственной — и принялся стаскивать одеяло.

— Мастерите ваше оружие, — торжественно одобрил его усилия Альдо. — Встретимся во дворе.

* * *

Несколько дней назад они отправились из Сакаци на «осеннюю охоту» — правда, раньше, чем планировали, и без Робера. Тот куда-то уехал, но Альдо, поначалу намеревавшийся повременить хотя бы пару дней, в итоге решил не дожидаться его возвращения. И эти несколько дней Альдо торопил их так, будто они и в самом деле спешили на войну. Нет, неженкой Ричард не был и не собирался страдать из-за ранних подъемов и скудных обедов всухомятку, да и потом, им и в самом деле рано или поздно предстоял бой, но такая спешка вызывала некоторое недоумение: ведь у них даже нет никакого плана. Альдо — не Ворон, он бы посвятил друзей в свои планы, если бы те у него были.

— Несемся, как на пожар, да еще и ничего не понимаем, чисто коты в мешке, — буркнул во время привала Анатоль.

— Не могу не согласиться, — кивнул Рихард. Если Анатоль ворчал просто так, в пространство, не особо ожидая ответа и всего лишь спуская пар, то Рихард казался по-настоящему встревоженным. — Что мы забыли в Талиге? Пять человек против всех талигойских войск — куда как разумно.

— Что-то я не слышал, чтобы Талиг держал армию на границе с Алатом, — улыбнулся Дуглас. Этот явно наслаждался самой дорогой — скачкой, ветром в лицо, желто-красным ковром, устилающим землю, — и вряд ли загадывал дальше сегодняшнего дня.

— Не ерничай, — попросил Рихард. — Ты прекрасно понял, что я имею в виду. Мы все уже ввязывались в скверно обеспеченные людьми и здравым смыслом авантюры, а талигойские армии имеют обыкновение возникать там, где их не ждут.

— Мы едем на охоту, насколько я понимаю, — подмигнул Удо. — Очевидно, охоту за новостями. Если Альдо предпочитает свои глаза чужим, то это, на мой взгляд, весьма разумно. Да и все лучше, чем без толку плесневеть в Агарисе.

— Альдо — истинный вождь и воин! — воскликнул Ричард. Он знал немного больше остальных и ему было неловко держать друзей в неведении, но Альдо, пожалуй, прав: они еще не готовы. Ничего, в Гальтаре, где Ракан обретет истинную силу, все встанет на свои места.

— Безусловно, — кивнул Рихард, и Ричард сразу простил ему неприятные вопросы: в конце концов, те вполне обоснованны, да и не имеет он права обижаться за сомнения на тех, кто уже потерпел поражение вместе с Карлом Борном и герцогом Эгмонтом. — Ты, вероятно, прав, Удо. Что ж, разведка — дело нужное. И пятерых для нее вполне хватит, особенно при надежных проводниках. Кстати, Ричард, все забываю спросить: где вы с Робером нашли этих головорезов? Вы уверены в их надежности?

— А?.. — Ричард открыл было рот, но запнулся. Взявшихся проводить их через границу контрабандистов он не знал, хотя остальные, очевидно, считали иначе. Наверное, проводников и в самом деле нашел Робер — до того, как уехал. — Эпинэ не доверил бы жизнь Альдо кому попало, — нашелся он наконец.

— Пойми меня правильно, — продолжил Рихард после паузы, — но ни тебе, ни Роберу еще не доводилось пересекать границу в обход постов. А мы, как ты верно заметил, отвечаем за жизнь Альдо. Откуда взялись эти люди?

Ричард возвел глаза к небу, лихорадочно соображая, что бы ответить, но тут из кустов вышел Альдо в компании проводников, и в самом деле смахивающих на разбойников с большой дороги.

— Надеюсь, вы уже готовы ко второй перемене? Сегодня у нас на десерт алатская конница под олларским соусом. Этот кошкин сын Альберт выслал за нами погоню!

Анатоль громко помянул Леворукого, Рихард ограничился тем, что бросил на Ричарда выразительный взгляд.

* * *

Рихард был прав по крайней мере в одном: Ричард понятия не имел, что значит переходить границу в обход постов. Они два дня петляли по каким-то звериным тропам, на которых и бакранский козел ногу сломит, избегая одновременно и талигойских, и алатских разъездов. Хотя уверенности в том, что встреченные на дороге всадники охотятся именно за ними, не было ни у кого. Кроме Альдо, на все корки костерившего герцога Альберта — Ричард и слов-то некоторых раньше не слышал, даром что какое-то время был вынужден общаться с адуанами. Но встречаться с алатами охотники, отправившиеся «осмотреть местные леса» без собак и птиц, зато вооруженными до зубов, в любом случае не собирались, тем более что «осмотр» подполз уже к самой границе.

— Завтра мы уже будем в Талиге, — воодушевленно провозгласил Анатоль вечером у разведенного в укромной лощине костра. — Странно, правда? Вроде и деревья те же самые, и те же камни, и та же дорога, а все равно что-то меняется.

— Граница, — усмехнулся Дуглас.

И одновременно с ним Удо протянул:

— Излом.

— Но Осенний Излом давно прошел, — удивился Ричард.

— Просто он действует на людей точно так же, — пояснил Удо. — Все то же небо, и те же звезды, и листья не желтеют в одночасье, и в одну ночь не распускаются цветы, и день по-прежнему просто сменяет другой, как было вчера и как будет завтра. Для природы ничего не меняется — но для людей начинается что-то новое.

— И заканчивается что-то старое, — подхватил Рихард. — Жизнь — это перемены, а в Осенний Излом мы не только встречаем осень, но и отпускаем лето.

— Лишь на время, — возразил Ричард. Слова Рихарда напоминали сонеты Веннена, вот только произнес он их слишком уж серьезным тоном. — До следующего года.

— В осени есть своя прелесть. Лучше наслаждаться осенними плодами и осенними охотами, чем оплакивать весенние купания. А тот, кто отмахивается от осенних гроз, словно в человеческих силах заставить до срока зацвести подснежники, рискует следующего лета не увидеть.

— Я бы не отказался насладиться Осенней охотой, — ввернул Удо, бросив на брата странный взгляд.

— Так не отказывай себе в удовольствии! — хохотнул Анатоль, хлопнув его по плечу. — Разве мы не охотники нынче?

— А ты, оказывается, суеверен, друг мой, — улыбнулся Дуглас.

— Не больше, чем любой военный, — ответил Удо, проигнорировав замечание Анатоля. — Но в детстве многие мечтают попасть в сказку. Робер вон на кладбищенской лошади прокатиться хотел, а мне снились яркие костры, пение призрачных рогов и полет в никуда по звенящей дороге. Вечный полет навстречу звездам и осени в водопаде разноцветных листьев.

Ричард вздрогнул. Он мало что помнил из деревенских суеверий, которыми кормилица потчевала его вопреки неодобрению герцогини Мирабеллы. Да и к чему? Эта ерунда не имеет никакого отношения к древнему могуществу. Явь оборачивалась лучше любой сказки, Удо это тоже скоро поймет. Его мечта и мечта Робера сбудется, только попадут они не в сказку, а в легенду. В легенду о благородных рыцарях, нерушимом товариществе и возвышенной любви. А это ведь совсем не то же самое, что какие-то глупые деревенские сказки.

— Но мы выросли, — вздохнул Рихард. — И даже сказки не обещают, что полет будет вечным. По крайней мере, для живых.

— Мы должны верить в нашу победу! — взорвался Ричард. — Правда на нашей стороне, и она непременно восторжествует!

— Что это с тобой? — изумился Анатоль. — Никто и не утверждает обратного.

— В самом деле, — тут же подхватил Рихард. — Мы просто болтаем о старых сказках и прочей ерунде.

Ричард уже и сам понял, что сглупил. Откуда им знать, что это не ерунда вовсе, что древние силы существуют на этой земле и просто ждут призыва избранников Кэртианы?

— Алат и в самом деле странно влияет на людей. — Альдо вынырнул из темноты, как всегда в последнее время в сопровождении неизменных контрабандистов. — Месяца не прошло, а талигойские рыцари уже болтают о кладбищенской нечисти. Хорошо, что завтра мы будем в Талигойе.

— И вернемся к обсуждению интриг олларианцев?

— Почему бы и нет, — Альдо фыркнул и уселся рядом с ними. Первый среди равных, как и подобает истинному государю. — Не спорю, даже о нечисти говорить приятнее, но иногда приходится поступаться своими желаниями и удобствами во имя интересов дела.

— Воистину, — кивнул Рихард.

— Лично я уже неделю как поступаюсь нормальным сном, — подмигнул все такой же веселый Анатоль. — Но ради вашего величества я готов принести любую жертву.

— Как и я! — воскликнул Ричард — несколько более пылко, чем собирался.

— Мы благодарим наших верных вассалов, — величественно кивнул Альдо — и тут же рассмеялся, снова испортив эффект. — Но давайте, однако, спать.

* * *

Проснулся Ричард рано. Возле по-прежнему горящего небольшого костра сидели мрачный, пристально вглядывающийся вдаль Рихард и один из контрабандистов. Именно Рихард настоял на этих ночных бдениях, что поначалу показалось просто пресловутой северной педантичностью. Однако Ричарду принять на себя часть обязанностей не предложили. Поначалу это даже обрадовало — все равно ведь пустая трата времени, — но теперь почему-то оскорбило. Так что, чем дожидаться пробуждения остальных под невнятно-мрачные реплики вроде вчерашних, он предпочел немного пройтись.

Встревоженный оклик Рихарда застал его уже на подъеме вверх, к холмам, и только тогда Ричард осознал, что, видимо, удрал как-то слишком поспешно. Но возвращаться не хотелось, тем более он точно помнил, что пробурчал пару слов о своем намерении осмотреться. Да и Горная Алати в утреннем предрассветном тумане не опаснее скал Надора.

Небо потихоньку светлело, но из-за талигойской границы ползли серые навесные тучи, предвещая затяжные осенние дожди. Ричард поднялся к краю ущелья — его защита и была одной из причин, по которой проводники решили остановиться именно в этом месте, — и зачем-то принялся вглядываться в оставленные позади земли Алата. Эта дорога закончилась, а может, и не начиналась толком, ведь в Алате он оказался просто потому, что разыскивал Альдо Ракана. Он не искал встречи с этими горами — и не жалел о своей с ними разлуке. Этому горизонту не следовало притягивать его взор.

— Дикон! — Альдо поднялся за ним почти бегом. — Что-то случилось?

— Доброе утро, — Ричард развернулся, стараясь стереть с лица глупую улыбку. Сюзерен искал его. Волновался за него. — Просто решил осмотреться.

Альдо широко зевнул:

— Альберт, конечно, тот еще мерзавец, но даже его головорезы не настолько невоспитаны, чтобы тревожить нас в такую рань. — Он подмигнул, потом посерьезнел: — Мы вчера проверили окрестности.

— Проводники проверили, — поправил Ричард. — Ты очень им доверяешь.

— У меня есть причины. И потом, я доверяю им в том, что они выполнят работу, — усмехнулся Альдо. — И только в этом.

— Но… Ты казался таким беззаботным. И, — Ричард поколебался, но все же добавил: — Ты все время с ними.

— Казался — верное слово. А присматривать за теми, кому я полностью доверяю, — Альдо чуть наклонил голову, уточняя, кого имеет в виду, — нет необходимости. Общество друзей — удовольствие, но на него у нас остается все меньше времени.

Ричарду стало стыдно. Нельзя было оставлять сюзерена одного.

— Прости.

— Да брось ты, — отмахнулся Альдо. — У нас впереди задачи и проблемы посерьезнее. Наслаждайтесь, дети мои, — он снова смеялся, — ибо вы еще можете это делать. Получайте удовольствие от нашей охоты.

Рассвет разгорался все ярче, все сильнее светлело небо, и земля, и даже воздух. Хотя дело было не в рассвете, а в том, что Альдо смеялся, чуть щурясь на набирающие силу лучи, — уверенный в победе, заражающий все вокруг своей уверенностью и своим светом. Ричард попытался скопировать его тон, его позу — он постоянно пытался, но у него пока ничего не получалось.

Из-под бездумно отставленной в сторону ноги выкатилась пара камней, — и земля вдруг задвигалась, будто превращаясь в волны. Альдо дернулся вперед и ухватил Ричарда за руку над самой пропастью.

— Альдо, нет!

— Держись, — прорычал тот сквозь зубы.

Толку-то! Альдо не жил в горах — и потому не понимал, что это бесполезно, если под ногами нет опоры. Ричард лихорадочно шарил ступнями по скалам, чувствуя, как утекают драгоценные секунды, и молясь неизвестно кому только о том, чтобы не утянуть за собой Альдо.

Выступ он нащупал, когда пальцы уже начали разжиматься. И тут же у Альдо, кажется, тоже открылось второе дыхание: ослабевший захват стал сильнее, и Ричарда потянуло вверх. И даже сильный внезапный порыв ветра будто подтолкнул его выше, на край и за край ущелья.

— Альберт легко не сдается, верно? — хохотнул Альдо, когда они без сил рухнули на землю подальше от пропасти.

— Альдо! — рявкнул Ричард резко. Раньше он не позволял себе такого тона в разговоре с сюзереном. — Ты не должен рисковать собой!

— Наверное, — пожал тот плечами. — Будь я королем, запер бы самого себя в тюрьму. А, нет, самого себя не получилось бы.

— Альдо!

— Все нормально, Дикон. Ты прав, король не имеет права рисковать. Но я пока всего лишь легкомысленный принц, и до того, как стану королем, рисковать мне еще придется много. Древние боги нас не оставят. Но, — он улыбнулся, но как-то невесело — из-за пережитого шока, наверное, — можешь быть уверен, что в горящий дом я за тобой даже принцем не полезу.

* * *

За границей Талига их почти сразу встретили новости о восстании в Эпинэ. Контрабандисты согласились сопровождать принца и его спутников в поисках армии повстанцев с таким невозмутимым видом, будто ожидали подобного предложения. Конечно, это было невозможно, просто люди подобного ремесла наверняка давно разучились удивляться. Но Альдо, подгонявший их с самого выезда из Сакаци, неужто он знал о планах Робера?

— Н-да, выходит, мы и в самом деле торопились на войну, — заметил вечером по-прежнему каркающий вороном Рихард. — Ты у нас что, — кивнул он Анатолю, — провидцем стал?

— Видимо, — легкомысленно отмахнулся тот. — И, будучи таковым, для начала предрекаю вам приличный ужин в трактире.

— Удрал в одиночестве и никому не сказавшись поднял восстание! — продолжал возмущаться необыкновенно веселый даже для самого себя Альдо. — Да за это повесить мало!

— Я бы предположил, что вы сговорились, — Дуглас высказал вслух то, о чем молча думали все, — но если бы он тебя предупредил, кошки с две бы ты его отпустил.

Об этом Ричард не подумал, а ведь Дуглас был сто раз прав! Альдо не позволил бы другу одному пойти навстречу такой опасности.

— Кэртиана привела тебя туда, где ты нужен! — воскликнул Ричард, забывшись. Слишком радостно было на сердце, потому что легенда обретала форму, выступала из тумана, гордая, будто вечные горы, и незыблемая, как все скалы мира.

— Мы возвращаемся в область старых сказок? — фыркнул Анатоль.

— Или древних суеверий, — подхватил Удо.

— И на рассвете Охота рассыплется разноцветными листьями, — пробормотал Рихард.

Но Ричард не обратил на него внимания. Он смеялся, окруженный желто-красным водопадом, летел вперед по звенящей земле, будто на крыльях, и где-то на краю сознания все пели и пели призрачные охотничьи изломные рожки.