Урфин Филч и его каменные големы (джен)

Далеко-далеко, на секретном острове Статута, укрытом волшебством от глаз людей, жил злой волшебник Геллерт Гриндевальд. Однажды он наслал на людей могучий ураган, желая истребить их всех, но добрая фея Минервина подправила его творение, и ураган вернулся и принес с собой Гарри Поттера и его собаку Сириошку.

Гарри Поттер поговорил с Минервиной и отправился к Волшебнику Изумрудного Хогвартса, который мог вернуть его домой, а добрые йансы, освобожденные от власти злого Гриндевальда, затеяли фестиваль пива и танцев.

Не веселился лишь один йанс, по имени Урфин Филч.

Был он смотрителем крепости Нурменгард, где проживал Геллерт, следил в ней за порядком, производил уборку и отличался от остальных йансов особой злобностью и нелюдимостью. Теперь, когда Гарри Поттер пришпилил Геллерта к стене садовыми ножницами, Урфин неожиданно остался без работы и без дома: Нурменгард был волшебным и злым, как и сам Гриндевальд, и обычному человеку здесь было нечего делать.

— Все, все, что нажито непосильным трудом, все испортили, — ворчал он под нос, оглядывая Нурменгард.

Из-за угла выбежала кошка Гриндевальда — Норрисовонаиэль — и уставилась на Урфина своими огромными желтыми глазами. Кто другой, не встречавший ранее Норрисовонаиэль в полутьме коридоров Нурменгарда, уже бежал бы в ужасе, но Филч лишь вздрогнул слегка. Издалека, нарушая ночную тишину, доносилась музыка — йансы танцевали и отмечали исчезновение Гриндевальда.

Взаимная ненависть к йансам сплотила их, и Урфин покинул Нурменгард не один, а в компании кошки: долгие препирательства по поводу ее имени закончились на середине, то есть Норрис. Дабы подсластить пилюлю, Урфин согласился называть ее миссис, миссис Норрис. Зачем ему кошка, Урфин и сам толком не знал, но в нем бродили злобные замыслы. Ему хотелось власти и поклонения, и все это было у Гриндевальда. Возможно, кошка Геллерта поможет ему с секретами Нурменгарда, даст возможность и самому стать волшебником?

 

Три месяца спустя

 

Урфин нанес очередной удар, но кирка внезапно, вместо удара о камень с лязгом и высечением искр, просто провалилась куда-то вниз. Филч торопливо отшатнулся — он исследовал туалеты Нурменгарда, и первая мысль была, что сейчас он провалится в выгребную яму.

— Не мяужет быть! — подскочила Норрис. — Тайная Комната!

— Что это?

— Здесь Геля держал самые сильные зелья! Давай, давай, копай, копай, быстрее!! — Хвост Норрис заходил быстрее, нетерпеливо забил по ее бокам и ногам Филча.

Урфин тоже ощутил предвкушение. Три месяца он урывками, в свободное время, навещал Нурменгард, благо, кроме него больше не находилось охотников лезть в крепость злого волшебника. Он обшаривал и обыскивал, рыскал и обнюхивал, проверял места, указанные Норрис, но так ничего и не нашел. Ну, почти ничего — нашел темницу, созданную для удержания волшебников и — особенно — волшебниц, с наручниками, оковами и странными приспособлениями.

Тайный ход привел их в огромную подземную комнату, практически пещеру, заставленную статуями, зеркалами, шкафами с зельями и прочими волшебными аксессуарами. Здесь было столько всего, что у Урфина просто разбегались глаза, но, увы, даже Норрис не знала половины предметов. Пускай она и была волшебной кошкой, но при этом оставалась все же только кошкой.

— Вот это! — указала она лапкой.

— Что это? — Урфин повертел в руках пузырек с порошком.

— Оживляющий порошок, сделан из тертой мандрагоры, ух... — Шерсть на миссис Норрис встала дыбом.

— Что?

— Да мандрагоры орут, когда их выкапываешь, весь Нурменгард трясся и колотился, когда Геля снимал урожай, а потом рубил им головы и перетирал на терке в порошок! К счастью, это было всего лишь два раза, и один из них еще до меня!

Урфин покивал, набил целую сумку флаконами с порошком и полез наружу по предусмотрительно оставленной веревке. Но все равно Филч был уже немолод, сумка, и особенно Норрис, весили немало, и забирался он с трудом.

Того, что один из пузырьков выскользнул и скрылся во тьме туннеля, он даже не заметил.

 

На следующий день

 

— Кажется, эта статуя стояла по-другому? — нахмурился Урфин, оглядывая статую огромной змеи перед зеркалом.

И тут статуя открыла глаза.

— Василиск!! — заорала Норрис прямо в ухо Урфину.

Когти ее продрали куртку и вонзились в плечо Филча.

— Он убивает взглядом!! — продолжала шипеть и паниковать Норрис.

— Хм-м, — задумчиво ответил Урфин, глядя в глаза василиска.

— Я — статуя, — виновато ответил тот, — у меня нет яда и возможности убивать взглядом! Но я благодарен вам за оживление и буду служить верой и правдой!

— Хм-м-м-м-м, — повторил Урфин, обходя статую кругом.

Та охотно дала себя осмотреть, выставляя напоказ могучее каменное тело, заблестевшую после оживления чешую и любуясь сама собой в зеркало.

— Оживляющий порошок, говоришь? — Урфин посмотрел на Норрис.

— Обычно его применяли к заколдованным и окаменевшим, — проворчала та, все еще не в силах отойти от страха, — впервые такое вижу.

 

С каменной змеей в помощниках дело пошло на лад, и Урфин вывез все содержимое Тайной Комнаты за один день, после чего покинул Нурменгард. Верхом на василиске. Честолюбивые и злобные замыслы, клубившиеся в его голове, неожиданно обрели зримые очертания.

На следующий день он снова наведался в Нурменгард и посыпал порошком статую над воротами. Порошок впитался, а затем... горгулья ожила, тяпнула Филча за палец и скрылась в небесах с гулким хохотом. Урфин с тоской окинул взглядом статуи, украшавшие собой стены и галереи замка.

— Не стоит, — мяукнула Норрис. — Геллерт был злым волшебником, а ты нет.

Урфин почесал в затылке, но затем признал правоту миссис Норрис. Кто знает, кого заколдовал Гриндевальд, кого превратил в эти статуи? Будь на месте ожившего куска камня (получившего имя Василь) настоящий василиск, сейчас и Урфин, и Норрис валялись бы трупами в Тайной Комнате. Мысли об этом натолкнули Филча на новую идею.

— Идем, — сказал он кошке и змее.

 

На следующий день Урфин появился в деревеньке Кёльнида, рядом с которой, собственно, и проживал. Увидев ожившую статую, увидев кошку Гриндевальда, йансы расплакались и пали ниц перед «великим и ужасным Урфином Филчем».

Урфин приказал изготовить себе походный сундук с отделениями и надежными замками, в него он положил флаконы с Оживляющим порошком и прочими полезными волшебными штуками. Сундук был пристегнут к Василю, который берег его неусыпно — ведь отдыхать и спать статуе не требовалось. Также Урфин наложил на жителей Кёльниды повинность: добывать камни в ближайшей каменоломне.

Затем верный Василь перевозил глыбы в особняк, который был построен по приказу Урфина. В нем он занимался скульптурами, высекая из глыб камня свою новую армию: каменных големов. Вначале Филч хотел вырубить себе деревянную армию, но что-то пошло не так, порошок впитывался, но деревянные куклы не оживали. Только каменные.

Так что теперь Филч стал скульптором.

 

Девять месяцев спустя

 

Труд был нелегким, но оно того стоило. Пятьдесят оживленных каменных големов! Пять десятков, во главе каждого — чуть увеличенный, более свирепый и мощный голем. И властелин над всеми, трехметровый голем-генерал из лучшего, прочнейшего гранита! Ох и намучился с ним Урфин, испортил пять зубил, сбил пальцы в кровь, но все же справился с задачей. Генерал, правда, попробовал качать права, но, получив по зубам хвостом верного Василя, тут же присмирел и отправился командовать, отрываясь на рядовых.

За это же время Урфин разобрался с дневником Гриндевальда, обнаружившимся в вынесенном из Тайной Комнаты, и даже сумел применить зелье жидкого камня. Собственно, не будь его, Урфин до сих пор корпел бы над первым десятком, вырубая им лица. С зельем жидкого камня дело пошло быстрее — несколько капель на лицо, и затем Филч превращался из скульптора в гончара, месил и лепил камень, придавая ему форму лица. Увы, без этого големы оставались просто тупыми каменюками: оживленными, да, но тупыми, не понимавшими простейших приказов. Навыков же самого Урфина (который в жизни не занимался скульптурами) хватало максимум на лицо, «вырубленное топором».

Но зато теперь!

— Кто вы?! — крикнул Урфин своим големам.

— Первая непобедимая армия имени Урфина Филча! — рявкнули големы и топнули ногой.

Дома в Кёльниде затряслись, кое-где двери слетели с петель, а пара йансов упала в обморок.

— Вперед! На завоевание страны йансов! — закричал Урфин.

На спине Василя было закреплено кресло, целый диван даже, на котором сейчас и восседал Урфин. Армия големов дружно затопала вослед за василиском, оставляя выбоины в дороге. Из оружия у них были только каменные дубины, любое деревянное оружие в их руках просто ломалось.

 

— Это было как-то даже неинтересно, — недовольно нахмурился Урфин, глядя на согнувшихся в поклонах йансов.

Армия Урфина вошла в столицу Берлиниду, и йансы сдались без сопротивления.

— Но все же теперь я владыка йансов, как был им Гриндевальд! — победоносно заявил Филч.

— Но ты не злой волшебник, — заметила миссис Норрис, отрываясь от умывания.

— Необязательно быть злым волшебником, чтобы владеть целой страной! — возразил Урфин.

Тем не менее Норрис посеяла в нем зерна сомнения. Да, его армия големов была внушающей... но что такое ожившие статуи против волшебников и волшебниц? Минервина, Фламелла, Волдеморт, Дамблдор! Дамблдор уже приходил воевать страну йансов, но тогда Гриндевальд устоял перед его натиском, отбился. Сможет ли Урфин повторить его подвиг?

— Тьфу, дурная блоховозка, всю радость испортила! — ворчал Урфин, бродя туда и сюда по своему «дворцу» в Берлиниде.

Но вскоре начали поступать действительно радостные известия. Злой Волшебник Волдеморт убит Гарри Поттером, тем же самым, который убил и Гриндевальда! Светлый и Ужасный Дамблдор улетел на Солнце на своем огромном пылающем Фениксе, и сейчас в Изумрудном Хогвартсе правит некий Рон Мудрый. Не волшебник.

Гарри Поттер, по слухам, тоже вернулся к себе на родину.

— Вперед, на Изумрудный Хогвартс! — закричал Урфин.

— Тайная Комната открыта! — прошипела миссис Норрис неожиданно. — Берегитесь, враги Наследника!

— Какого еще наследника? — поинтересовался Филч.

— Тебя, — фыркнула Норрис. — Объяви себя хотя бы наследником Гриндевальда, раз уж сам колдовать не можешь!

Урфин озадаченно почесал в затылке.

 

Разумеется, с такой армией быстро идти не получалось, но зато големы шагали неутомимо, день и ночь, своим топотом и грохотом разгоняя всех вокруг. Овраг на дороге големы просто завалили камнями и деревьями. Существа Запретного Леса попробовали напасть и буквально обломали зубы о камень големов. Затем големы бесстрашно зашли в речку и... вышли с противоположной стороны, течение не смогло утащить эти глыбы, а дышать им не требовалось.

Правда, сам Урфин чуть не утонул, но Василь просто задрал голову выше и, подрабатывая хвостом и половиной туловища, переполз через реку. Единственной проблемой оказалось то, что краска на каменных големах (каждый десяток был покрашен в свой цвет, и у каждого голема был порядковый номер, на спине и груди) облезла, но Урфин быстро все восстановил.

 

Топот и грохот каменной армии был слышен далеко, и Хранитель Ключей Хагрид успел закрыть ворота Хогвартса, а также послать за Роном Мудрым и приготовить себе запас камней для метания. Самые тупые из големов схватили ближайшего собрата и начали долбиться его головой в ворота, остальные поспешили на помощь, создав толкучку возле ворот.

— За Дамблдора! — заорал Хагрид, швыряя вниз валун.

Двум големам снесло головы, у генерала (по имени Люц Мифот) пошла трещина по голове, а Урфину прилетело по плечу обломком, да так, что правая рука обвисла.

— Прочь! — взвизгнул он. — Прочь!

Урфин бежал верхом на верном Василе, следом бежал генерал, а за ним побежали и все остальные. Прибывший на стену Рон Мудрый увидел лишь спины убегающих, но и этого хватило, чтобы правитель Изумрудного Хогвартса опечалился.

— Камни. Камни — это плохо. Была бы тут Гермиона, она бы что-нибудь придумала.

Ночью големы Филча сходили на еще один приступ, но дело кончилось тем же — своим грохотом они перебудили всех, и Хагрид забросал их валунами. Затем Урфин попробовал выбить ворота издалека, но, как выяснилось, Хагрид и в этом случае кидал камни дальше, чем големы.

Филч бесновался, рвал и метал.

— Ударь василиском, — посоветовала миссис Норрис.

Ей как раз было хорошо, по приказу Урфина обитатели Хогсмида, под страхом смертной казни, кормили ее от пуза, мыли, чесали и ухаживали.

 

Филч попробовал атаковать ворота Василем, но напоролся на неожиданную проблему. Рон все же не зря получил три килограмма отборных мозгов от Дамблдора и распознал-таки василиска. Так что едва Василь приблизился к воротам, как ему навстречу высунули петуха, и василиск бежал, едва не сбросив с себя Урфина.

Долго потом Филч ходил и ругался, доказывал, но оживший псевдовасилиск ничего не мог с собой поделать — боязнь петухов была вшита в него на уровне каменной чешуи. Урфин, дергая щекой, в конце концов сдался и расставил големов вокруг Хогвартса, решив взять обитателей измором. Да, Филч не мог пройти внутрь, но и жители не могли выйти наружу — големы бдили неусыпно, вне зоны досягаемости бросков Хагрида.

— Я выйду и прибью одного из них! — горячился Хранитель Ключей.

— И они свяжут тебя! — доказывал ему Рон. — Или ворвутся в ворота!

Он бы и сам вышел и сразился, но что может сделать ребенок, пускай и мудрый, против каменных големов? Будь он волшебником, как Дамблдор, тогда палочке нашлось бы дело, но увы, чего нет, того нет!

 

Уныние и страх поселились в Хогвартсе, Рон даже попробовал воззвать к жителям, но никто так и не откликнулся. Рано или поздно припасы в городе должны были закончиться, и тогда ему останется только сдаться. Вот если бы жителям не нужно было есть и пить, как големам или Гермионе, вот тогда...

— Эврика! — закричал Рон и стукнул ладонью по столу. — Нам нужно сообщить Гермионе! Она умная, сильная и стальная, сталь прочнее, чем камень, а значит, она справится!

— А где не справится, там я пособлю, — прогудел Хагрид.

Сообщение Гермионе было отправлено немедленно.

 

Но и Урфин не сидел без дела, зря он, что ли, столько лет убирался в Нурменгарде? Если город нельзя взять в лоб, значит, нужно сделать так, чтобы кто-то из жителей открыл ворота! Миссис Норрис бесшумной тенью прошмыгнула внутрь и занялась поисками потенциального предателя. Долго ей искать, впрочем, не пришлось, ее чуткие уши быстро уловили стоны и стенания. Это самовлюбленный модник Лок Харт крутился перед зеркалом и жаловался самому себе, как его унижают и обижают. При Дамблдоре он щеголял нарядами и похвалялся своими подвигами, совершенными в отдаленных уголках Волшебного Острова (чтобы не было свидетелей).

При Роне Мудром все изменилось. Рону было решительно все равно, в чем ходить и что есть, настолько он был мудрым. Глядя на повелителя, остальные придворные переняли эту моду, и Лок Харт бежал прочь, не в силах вынести этого душераздирающего зрелища. Так он, во всяком случае, говорил своим знакомым, хотя причина была немного другой: Рон не только слушал похвальбу о подвигах, но еще и задавал вопросы. Конечно, Локу было приятно такое внимание, но вот вопросы звучали неприятные: а что, а где, а как, а почему там были горы, хотя в той части Острова лишь холмы, ну и так далее. Попросту говоря, Рон был слишком мудр и грозил разоблачить «подвиги» Лока, которые тот не совершал, а просто выдумал.

— Значит, Урфин Филч даст мне богатство и власть? — потер лоб Лок Харт. — И все, чего я пожелаю?

— Все — вряд ли, — улыбнулась в усы миссис Норрис, — Урфин сам желает править Изумрудным Хогвартсом.

— Нет, я о другом... а можно будет издать книги о моих подвигах, а?

Норрис заверила, что это не составит Филчу никакого труда, и они договорились.

 

На следующий день Лок Харт явился к воротам, опять начал рассказывать о своих подвигах и «рваться в бой», дабы показать подлым захватчикам. Он даже разыграл целое представление, рассказывая, как сражался на дуэли с могучим и злым волшебником Севера, и был вознагражден аплодисментами.

Потом Лок Харт подсел к Хагриду, который как раз удачно зевнул.

— Тяжело, наверное, всю ночь стоять в дозоре?

— Есть немного, — прогудел Хагрид.

— Я мигом! У меня есть самый лучший кофе! — убежал Лок Харт.

Вернулся он с огромным котелком крепкого кофе, и Хагрид опорожнил его одним глотком, после чего упал и захрапел.

— Сонный порошок у меня тоже ничего, — сообщил ему Лок и поправил золотистый локон, после чего помчался резать петухов и открывать ворота.

Изумрудный Хогвартс пал.

 

Сообщение Гермионе было отправлено при помощи почтовой совы, впрочем, для этого дела сгодилась бы любая птица: ведь на Волшебном Острове разговаривают все. Но порядок есть порядок, и, так как почтовые совы и совятни были заведены еще при Дамблдоре, сообщение было отправлено именно почтовой совой.

Гермиону — повелительницу страны эльфов — сова нашла в поле. Обычно Гермиона не слишком надоедала своим поданным — те отлично трудились и самостоятельно, приученные Волдемортом, — и проводила все время во дворце, где что-то читала, писала, изучала и чертила, благо, пить, есть и спать ей не требовалось.

Но сегодня у Гермионы были полевые испытания. Во-первых, нового, улучшенного тела, а во-вторых, летающего автомобиля — автомотолета. Наслушавшись рассказов Гарри, Гермиона решила повторить чудо-технику, смешав в своем творении автомобиль и самолет. Она как раз заканчивала трамбовать взлетную полосу, когда прибыла сова с письмом.

— Рон в опасности! — вскричала Гермиона и помчалась на выручку.

Молот и лом она прихватила с собой — пригодятся колоть каменных големов.

 

У ворот Хогвартса ее встретил обаятельный и сияющий Лок Харт, излучающий радость. Еще бы, его книги теперь продавались повсюду и были обязательны к покупке, а сам он занимал должность первого помощника Урфина Филча, Владыки Изумрудного Хогвартса.

— Прошу, прошу вас, уважаемая Железная Леди Гермиона, — указал он. — К сожалению, Хранитель Ключей Хагрид заболел, но Рон Мудрый уже ожидает вас.

Увы, увы, при виде такого красавчика пламенное сердце-мотор Гермионы пропустило пару тактов, и она не заметила ловушки. Каменные големы навалились толпой, а сверху их прижал Василь, плюща Гермионе ее стальные ребра.

 

Урфин Филч, в окружении Лок Харта и еще нескольких подхалимов-предателей, прогуливался по Изумрудному Хогвартсу. Жители Хогвартса мыли и скоблили, чистили город под бдительным присмотром големов, и сердце Урфина радовалось при виде такой картины.

— Гермиона все равно опасна, — мяукнула с плеча голема миссис Норрис.

Изначально она собиралась ездить на самом Урфине, но вы пробовали когда-нибудь таскать на себе кошку размером с добрую собаку? Поэтому Филч выделил ей голема для таких поездок. В Изумрудном Хогвартсе нашлись скульпторы, и Урфин начал брать у них уроки, ибо зелье жидкого камня уже подходило к концу, а големов требовалось много.

— Опасна, и что? — отмахнулся Урфин. — Повесим ее на цепях, заржавеет — и не то что молота, себя не поднимет!

Норрис наклонилась к уху Урфина и начала что-то тихо мяукать туда, щекоча Филча усами. «Советники и помощники» недовольно косились на эту картину, им хотелось прибрать всю власть к своим рукам. Урфин был нелюдим и замкнут, советники рассчитывали окружить его собой и тем самым заполучить реальную власть, но миссис Норрис все портила.

— А это идея! — громко одобрил Урфин и захохотал.

 

Дверь в темницу распахнулась, и туда втолкнули что-то... что-то большое. И мохнатое. Рон подслеповато моргал, пытаясь понять, что происходит.

— Не смяутри на меня! — раздался голос.

— Гер... Гермиона?

— Не смяутри!

Но было уже поздно, Рон приблизился и увидел, после чего громко ахнул.

— Но как?

— Они приковали меня к стене и начали обливать какими-то колдовскими штуками, — всхлипывая, объясняла Гермиона.

Слова звучали невнятно, так как она свернулась в клубочек и укрылась длинным хвостом.

— Одно из них сработало... после того, как эта кошка Гриндевальда бросила туда свой волосок! И вот теперь я кошкодевочка!!

— Ну... зато у тебя хороший мех, — попытался подбодрить ее Рон. — И ты теперь сможешь зимой на снегу спать!

— Дурак, — всхлипнула Гермиона, — на Волшебном Острове не бывает зимы!

Рон растерялся и замолчал.

— У вас есть месяц! — крикнули им через дверь. — Через месяц действие зелья закончится, и до того момента вы должны дать ответ: согласны вы присягнуть Урфину Филчу на верность или нет!

— Пусть свою кошку под хвост на верность поцелует! — заорал взбешенно Рон, забыв о всякой осторожности.

Дверь приоткрылась, и внутрь швырнули обломки Старшей Палочки, издевательски предложив поколдовать теперь! Рон, который и целой палочкой-то не колдовал, лишь вздохнул, подбирая обломки.

— Эх, а я так и не испытала автомотолет, — вздохнула в свою очередь Гермиона.

— Что?

Но Гермиона не ответила, погруженная в мрачные раздумья о судьбе своих эльфов.

 

— Железная Леди Гермиона попала в плен! Рон Мудрый попал в плен! Теперь Урфин Филч, наследник Гриндевальда, правит Изумрудным Хогвартсом! — кричал молодой эльф, задыхаясь и показывая в сторону.

Там, по дороге, возглавляемый Винсентом Крэббом, топал десяток каменных големов, отправленный на завоевание страны эльфов. Эльфы, миролюбивые и маленькие, заранее плакали, закрывая маленькими ручками глаза.

— Э, стоп, а ну хватит проливать жидкости, это опасно! — рявкнул внезапно оживший автомотолет.

Будь здесь Гермиона, она обязательно объяснила бы, почему автомотолет ожил сам, без всякого порошка, и почему у големов такого выйти не могло по определению. Но Гермионы не было, и объяснять разницу между сложным механизмом и куском камня оказалось некому.

— Но мы ничего не сможем сделать этим ужасным каменным големам! — закричали эльфы.

Автомотолет покосился и решил, что дубинки големов помнут ему днище, сломают бока и испортят чудесные фары с крыльями. Вот будь он танком, о которых он слышал от создательницы Гермионы, а та слышала от Гарри Поттера...

— Придумал! — захохотал он, приоткрывая капот от восторга. — Нам нужен Гарри Поттер!

— Гарри Поттер!

— Гарри Поттер!

— Гарри Поттер!

— Да! Гарри Поттер! — залопотали эльфы вразнобой. — Он нас спасет!

— Так, я лечу за ним! — решительно заявил автомотолет, и даже взлетел было, но тут же приземлился обратно. — Но я не знаю, как он выглядит!

— Сэр, Добби знает, сэр, — вперед протиснулся тощий эльф с большими ушами. — Добби был слугой во дворце Волдеморта, когда туда попал Гарри Поттер, и Добби...

— Прыгай в кабину, по дороге расскажешь! — и автомотолет раскрыл дверцу.

Затем он рванул с места, взмыл в небеса, заложил вираж и, сбросив на големов пол-литра отработанного масла, умчался прочь.

— Вы будете наказаны, — сообщил им Винсент Крэбб, присланный Филчем в качестве наместника страны эльфов.

Эльфы, тяжело вздыхая, снова расплакались.

 

Тем временем в Британии

 

Гарри Поттер, тяжело вздыхая, сидел под домашним арестом. В прошлый раз Дурсли ему не поверили, что он посещал Волшебный Остров, да и кто бы поверил? Гарри уже и сам иногда не верил, что побывал там, все было как в тумане. Дурсли считали, что он просто хотел сбежать под шумок урагана, и наказали, после чего снова нагрузили работой. Гарри огрызался и твердил, что все было на самом деле, Дурсли сажали его под арест, потом освобождали, чтобы Гарри мог сделать еще больше работы, и так оно все и тянулось по унылому, однообразному кругу. А Сириошка, как назло, молчал, утратив способность говорить за пределами Волшебного Острова. Эх, будь у Гарри Дары... но они тоже остались на острове!

— Сквик! Сквик! — неожиданно раздалось за окном.

Гарри выглянул, и глаза его широко распахнулись. Эльф! В летающем автомобиле! Эльф размахивал руками, но объяснить ничего не мог, впрочем, Гарри этого и не требовалось. Уронив тумбочку, он схватил первое, что попалось под руку, и выбил окно, после чего запрыгнул в автомобиль, распахнувший дверцу.

— Стой, негодник! — заорал дядя Вернон, выбегая из дома.

Следом за ним выбежали остальные Дурсли и приглашенные на этот вечер Мейсоны, с которыми дядя Вернон собирался заключить какую-то сделку. Все они смотрели с открытыми ртами, как автомобиль взлетает. Затем автомобиль содрогнулся и шмат чего-то маслянистого, вонючего и липкого влетел прямо в Мейсонов.

— Кто это был?

— Мой племянник, — машинально ответил Вернон Дурсль, смутно начиная догадываться, что сделка, кажется, не состоится.

 

Гарри же, подобрав Сириошку на окраине городка, весело мчался навстречу новым, воистину волшебным приключениям. Правда, спустя часов этак десять, он уже не был уверен в своем решении. Автомобиль летел и летел над бескрайним морем, и Гарри устал, хотел есть, пить и то, что бывает после еды и питья.

Писать в багажник он не рискнул, автомобиль, пускай и гудел мотором, но явно был волшебным, и непонятно, как он воспримет такое. Распахнуть дверцу и оросить океан прямо на лету? А что, если он выпадет? Также было неизвестно, сколько еще лететь, а восхищенные взгляды и писк эльфа ситуации не проясняли.

Но тут на горизонте показался Волшебный Остров.

 

Теперь, из окна автомобиля, Гарри отчетливо видел, что опасности приближения к Волшебному Острову, о которых ему рассказывали, были даже, пожалуй, преуменьшены. Бурные течения, водовороты, рифы и скалы, скользкие и безжизненные — все это не оставляло кораблям ни единого шанса. На Остров можно было попасть только по воздуху, но и здесь крылись свои хитрости.

Например, стена тумана, скрывающего все вокруг.

— Ох, парни, ну и устал же я, — неожиданно проворчал автомобиль. — Знал бы, в жизни не согласился полететь!

— Да ты что, это же сам Гарри Поттер, сэр! — закричал эльф, подпрыгивая. — Это такая честь для Добби, сэр!

— Я тут ни при чем, я обычный мальчик, — растерянно ответил Гарри.

— А я обычный пес!! — рассыпался лающим смехом Сириошка.

— Обычные мальчики не убивают злого волшебника Гриндевальда обычными садовыми ножницами! Обычные мальчики не освобождают целую страну эльфов! Обычные мальчики...

Но послушать еще о своих «подвигах» в пересказе Добби Гарри не успел. Туман неожиданно словно бы раздался, и все, включая автомобиль, дружно заорали, ибо прямо перед ними было огромное дерево. И не просто дерево!

Оно схватило одними ветками автомобиль, а другими начало хлестать его же по окнам и дверям, и автомобиль зарычал на высокой ноте мотором, силясь вырваться. Его багажник и капот хлопали, хлестали, крылья пытались отбивать ветки, а сам автомобиль ходил ходуном.

В общем, ничего удивительного, что Гарри, Добби и Сириошка выпали наружу.

 

Неделю спустя

 

Волшебный Остров был защищен не только туманами и рифами, но еще и кольцом скал и ущелий, а также Дракучими Ивами, с одной из которых, на свою беду, и познакомились Гарри и остальные. Автомотолет, совершенно ошалевший от побоев, улетел куда-то, ковыляя и вихляя в воздухе и роняя на землю капли масла и еще чего-то вонючего, а Гарри, Добби и Сириошка оказались одни.

 

— Признайте, мы заблудились, — вздохнул Гарри Поттер, глядя на очередной каменный тупик.

— Сэр, это все вина Добби, сэр! — эльф, ухватив себя за уши, начал стучаться головой о камень.

— Р-рав, я вынюхаю нам выход! — гавкнул Сириошка.

— Боюсь, мы все равно опоздаем, — еще раз вздохнул Гарри.

Только благодаря Сириошке они были пока живы, он дважды находил им ручей с водой и один раз — заросли дикого винограда, стелившегося по отвесной каменной стене. Непонятно было, каким чудом виноград вырос в этом безжизненном царстве камня и туманов, но сочные ягоды поддержали всем силы и вдохнули надежду.

На какое-то время.

— Добби, хватит! — Гарри оттащил эльфа от стены, но было уже поздно.

Раздался шелест и треск, и огромные пауки начали вылезать из каменных нор наверху ущелья. Не успел никто пикнуть, как их схватили и потащили наверх, к самому главному пауку, по имени Арагог. Их подняли выше стены тумана, и Гарри зажмурился от яркого солнца, освещавшего все вокруг. Когда он раскрыл глаза, сердце его упало — вокруг повсюду были горы, горы и только горы.

— Зачем вы явились в мое царство? — спросил Арагог. — Вас послал Гриндевальд убивать моих детей, чтобы добыть яда?!

— Гриндевальд мертв, уже год, — удивленно ответил Гарри.

— Гарри пр-р-ронзил его садовыми ножницами! — гавкнул Сириошка. — Р-р-раз! И все!

— Маленький человек, ты убил Гриндевальда?

— И Волдеморта, сэр! Гарри Поттер великий волшебник, он освободил Добби, сэр! — закричал эльф.

Пришлось Гарри рассказать всю историю, как он ходил к Дамблдору ради Рона, Гермионы и Невилла, как вернулся и почему снова оказался на острове.

— Хагрид в беде?!! — неожиданно вскочил Арагог.

Брюшко его заходило ходуном, паутина затряслась, а сам Арагог возбужденно защелкал жвалами. Правда, его возбуждение немного спало, когда дошло до объяснений про оживших каменных големов.

— Хагрид спас меня, — пояснил Арагог, — когда я был еще маленьким паучком в Запретном Лесу. Подобрал, выходил и вырастил, а затем отпустил на свободу. Мне не хотелось сражаться с обитателями Запретного Леса, и я перебрался сюда, и не прогадал, смотрите, сколь велика теперь моя семья!

Туман разошелся к тому моменту, и Гарри увидел. Воистину, вокруг лежала настоящая страна Пауков! Гарри благоразумно не стал спрашивать, чем они тут питаются, и вместо этого заговорил о другом.

— Вы поможете Хагриду, мистер Арагог?

Арагог задумался, потом замотал головой.

— Мой яд бессилен против камня, я не смогу помочь вам. Но у меня есть кое-что, что сможет вам помочь.

Он достал свисток и протянул его Гарри.

— Подуйте в него, и пауки рядом с вами придут на помощь. Но не уговаривайте их сражаться, василиск — наш враг, и мы боимся его.

Тело Арагога опять содрогнулось, а нити паутины завибрировали.

— Мои дети проводят вас к выходу из лабиринта ущелий, пожалуй, это все, чем я могу вам помочь. Если вы сможете спасти Хагрида, скажите ему, что я буду рад увидеть его у себя в гостях.

Гарри понял, что большего здесь не добиться, и еще раз поблагодарил Арагога.

 

Уже на выходе из лабиринта ущелий и скал Гарри неожиданно заметил знакомый металлический отблеск.

— Стойте! — закричал он и бросился к камням.

Автомотолет, весь помятый и поцарапанный, лежал между камней, уткнувшись в них капотом. Гарри попробовал его растолкать, но ничего не добился. Огромные пауки мотали головами и отказывались помочь с вытаскиванием, говоря, что Арагог приказал лишь проводить Гарри и остальных к выходу, вот они и проводили.

К счастью, сразу за горами располагалась страна йансов.

 

Благодаря Сириошке, они нашли ближайшую деревню йансов, которые обрадовались и закричали:

— Йа, йа, йа, Гарри Поттер! Йа, йа, йа, Гарри Поттер!

Затем они остановились и начали жаловаться на Грегори Гойла, наместника Урфина Филча в стране йансов. Гарри заверил, что прибыл помочь, но вначале ему самому нужна помощь.

 

Вытаскивание и транспортировка автомотолета, починка и оживление его заняли еще неделю. Йансы восхищенно цокали и качали головами, а Добби ходил важный — ведь автомотолет собрал не абы кто, а сама Железная Леди Гермиона, освободительница эльфов!

 

— Ничего, я неприхотливый, — говорил автомотолет, осушая очередное ведро с маслом и закусывая дровами, — летаю на всем! Просто влетел неудачно в стену, а там все из меня вытекло, но теперь-то мы ого-го покажем!

— Погоди, — остановил его Гарри, — как мы покажем что-то каменным големам?

— Я их кусать не буду, арваф! — сообщил Сириошка.

— Они мне кузов помнут легко, — помрачнел автомотолет.

— И йансов покалечат, — вздохнул Гарри. — Пускай они и считают, что я могучий волшебник, Убивающий Ножницами, но я-то знаю, что я обычный мальчик! Даже с мантией-невредимкой, что я смогу сделать каменным големам?

Добби поинтересовался, что такое мантия-невредимка, Гарри объяснил про Дары, и автомотолет неожиданно припомнил, что его создательница — Гермиона — говорила о мантии и Храбром Невилле. Дальше разговор переключился на волшебство, и в результате команда разделилась. Автомотолет с Добби на борту полетел за Невиллом в Запретный Лес, а Гарри и Сириошка отправились в замок Гриндевальда, посмотреть, не найдется ли еще чего-нибудь полезного, вроде Воскрешающего Камня?

 

Проблема страны йансов разрешилась быстро и неожиданно. Гарри нашел (точнее говоря, дверь просто возникла в стене и сама же и открылась) какую-то странную комнату, в которой был лишь маленький столик с флаконом, стоящем на нем. На флаконе красовалась надпись «Для превращения в другого», и дальше шла инструкция мелким шрифтом. Гарри пожал плечами, подумал: «Магия!» — и сунул флакон в карман. Сириошка выкрал волос Гойла, Гарри превратился в него, после чего подошел к големам и скомандовал десятнику следовать за ним.

Йансы заранее заботливо подготовили глубокую и крепкую яму, прикрыли ее ветками и травой, так что было не отличить. Гарри прошел, а големы провалились, и йансы тут же забросали их камнями, залили клеем и смолой. Подоспевший Невилл скрутил самого Грегори, которого затем посадили в подвал, так как не знали, что с ним делать дальше.

 

— Мои растения не помогут против камней, извини, — развел руками Невилл. — Разве что на стены Хогвартса забраться, при помощи ползучего плюща!

— Нет, это не то, — вздохнул Гарри. — Ну заберемся мы, а сражаться как?

— Ваф! Ваф! Нужно убрать големов из страны эльфов, ваф! — предложил Сириошка.

— Урфин Филч продолжает делать големов, — сообщил Невилл, помрачнев, — но Сириошка прав. Если бы нам удалось как-то заманивать их в ловушки, десятками, то мы бы победили без сражения!

— Стой! — неожиданно осенило Гарри. — Дары Смерти! Помнишь, что говорил Дамблдор? Владелец трех Даров будет всемогущ! Мантия же у тебя?

Невилл важно кивнул. Обретенная храбрость изменила его, сделала словно бы тверже изнутри, решительнее. Внешность его не слишком изменилась, нет, изменилось ощущение, то, как воспринимался Невилл, и Гарри подумал, что храбрость им всем не помешала бы.

— Мы можем спасти наших друзей, Рона и Гермиону, а заодно собрать все три Дара! Затем кто-то из нас возьмет их, и бац! Проблема Филча решена!

На том и порешили, и автомотолет с Невиллом, Гарри, Сириошкой и Добби в кабине взмыл в небеса.

— Йа, йа, йа, Гарри Поттер! — неслось им вслед.

 

— Я дурак, — рвал на себе волосы Гарри, — это мне надо было просить мозгов у Дамблдора, а не Рону!

Остальные, как могли, утешали его. Никто почему-то не подумал, а как они будут освобождать Рона и Гермиону? Ладно бы Урфин посадил их в башню того же Гриффиндора, тогда они смогли бы подлететь туда на автомотолете и вытащить друзей через окно. Но Филч посадил их в подземелье и наверняка заставил заниматься уборкой, по дороге в Хогвартс друзья наслушались разного.

Подлететь на автомотолете — нападут големы.

Пробраться в город — но как? Големы стерегли ворота.

Невилл опять предложил свой ползучий плющ, но големы патрулировали и стены. Если Гарри и остальных обнаружат, то они, конечно, попадут к друзьям, но уже не в качестве освободителей, а в качестве пленников.

 

— Эх, был бы здесь Хагрид, — вздохнул Аберфорт, придвигая им кружки с молоком. — Жизни нет от этого Филча, вот буквально вчера...

— Гарри, Хагрид! — гавкнул возбужденно Сириошка. — Свисток!

— Тише, — шикнул Аберфорт, — тише!

Оказалось, что Урфин теперь делал не только големов-солдат, но и мелких каменных шпионов-подслушивателей. Они специально делались квадратными или просто оставались неотесанными и поэтому легко могли замаскироваться где угодно.

— Так что там со свистком? — шепотом спросил Аберфорт.

Гарри объяснил, а потом дунул в свисток. Беззвучно. Не успел он подумать, что свисток испортился, как изо всех щелей хлынули пауки. Аберфорт крякнул и схватился за ближайшую кружку, начал ее протирать яростно, заметив вслух:

— Показать такое Филчу, и его удар хватит!

Пауки, собравшиеся на призыв свистка, не смогли помочь, но затем приковылял самый старый из пауков, у которого не хватало пары ног, и вот он сумел помочь.

— Из «Медового Герцогства» есть потайной ход, его сделали давно, еще до Дамблдора, когда тут стояла старая крепость, — шепелявя и шамкая, объяснил паук. — Ход давно заброшен, но он ведет внутрь Хогвартса.

 

Пробравшись в Хогвартс, друзья успешно добрались до темниц, где и столкнулись с неожиданной проблемой. Хагрида там не было.

— Филч, мяу, боялся его, — поведала Гермиона.

Нога ее подергивалась, Гермиону так и тянуло задрать лапу и начать вылизываться.

— И отправил к гоблинам, в Азкабан!

— Гоблинам? — нахмурился Гарри. — Что-то знакомое.

— Мыяу встречали их короля на Дороге Желаний, — напомнила Гермиона. — У них подземные владения, полные золота, над которым они трясутся, и темницы, из которых не сбежать.

— И?

— Филч послал големов отобрать золото, и гоблины покорились емяу.

— Мы еще можем спасти его! Друзья, при вас ли Дары Смерти?

Гермиона неожиданно смутилась. Не так сильно, как когда Гарри только вошел в темницу, но все же смутилась. Выяснилось, что она случайно проглотила Воскрешающий Камень, и тот станет доступен... ну, не слишком скоро.

— Это бесполезно, — вздохнул Рон и показал обломки Старшей Палочки.

Он их смотал чем-то, так что внешне палочка выглядела как настоящая, но даже Гарри было ясно, что воспользоваться ей не получится.

— Мяусо!! — неожиданно разорвал тишину ночной кошачий вопль. — Мя... тьфу, нарушители!!

— О Дамблдор, это же кошка Филча! — простонал Рон. — Как я мог о ней забыть!

— Бежим!

И они побежали, благо, автомотолет дожидался их, паря над городом.

 

— Теперь Урфин знает, что мы здесь, — вздохнул Гарри.

— Можно подумать, увидев завтра пустые темницы, он не догадался бы о случившемся, — хмыкнула Гермиона.

— Ты все такая же бессердечная, — укорил ее Рон.

— Конечно, я же кошкодевочка! Кошки думают только о себе! Если бы у тебя были мозги, ты бы и так это понял!

— Могу помочь, — прорычал сквозь стиснутые зубы Сириошка. — Пр-реподать ур-р-рок хор-р-р-роших манер-р-р одной кошечке!

— Тихо-тихо, не надо драться, — выставил между ними горшок Невилл. — Урфин знает о нас, хорошо, значит, нам надо храбро разделиться и выполнить две задачи: спасти Хагрида и опять освободить эльфов!

На том и порешили.

 

Спасение Хагрида прошло неожиданно гладко. Вход в подземелья гоблинов находился не слишком далеко от страны эльфов, и туда пошли Гарри, Невилл и Сириошка. Рон, Гермиона и Добби на автомотолете отправились освобождать эльфов.

— Главное, не трогайте их золото, — посоветовал Невилл, и это помогло.

Тихо и незаметно они крались по коридорам, прятались в тенях, и гоблины проходили мимо, не обращая внимания. Не исключено, что помогала мантия-невредимка, накинутая на Невилла. Затем Невилл пустил свои плющи расти, и те стремительно опустились в подземную яму, где сидел Хагрид, и тут неожиданно начались проблемы.

— У-У-У-У, — завыла сигнализация.

Сбежавшиеся гоблины оказались в затруднительном положении. Их было много, да, но против них был Гарри Поттер, победитель двух злых волшебников. У гоблинов было оружие, а где-то за спиной маячил дракон с лучником на спине, но против них был Хагрид.

— Урфин Филч отберет наше золото, если мы его отпустим! — крикнул гоблин Крюкохват, выходя вперед.

— Мы победим Урфина Филча! — вышел вперед Гарри Поттер. — Для этого мы и прибыли на Волшебный Остров!

— Мы?

— Сир-риошка! Не р-р-рад с вами познакомиться! — гавкнул пес.

Гоблины все равно колебались, и тогда вперед храбро вышел Невилл, наставил на гоблинов горшок с хищным цветком. Это (а точнее, мантия-невредимка) перевесило, и гоблины согласились помочь — дали Гарри меч.

— Это волшебный меч самого Гриффиндора! — заявил Крюкохват.

— Того Гриффиндора, что в Хогвартсе?

— Того Гриффиндора, что основал Волшебный Остров вместе с еще тремя магами! Совсем историю своего острова... а, ну да, — смутился гоблин.

Он вручил меч и тихо сообщил, что это временно, а если Гарри не вернет меч, за ним прилетит вон тот дракон, что маячит за спиной Крюкохвата. Гарри пообещал, что все вернет, ощущая холодок в животе. Ему сражаться с каменными големами?

 

Тем временем Рон, Гермиона и Добби прибыли в страну эльфов.

— Эй, Винсент Крэбб, выходи биться! — заорал Рон.

— Ой дурак, — хлестнула его хвостом Гермиона.

— Зато у тебя нет сердца! Заставлять томиться в неволе бедных эльфов!

— Это у тебя нет мозгов, дурак! — заорала в ответ Гермиона.

Просидев почти месяц в темнице, они так и не сумели разрешить спор, что лучше, мозги или сердце, и у кого чего больше, и почему оно лучше.

— У меня есть мозги! Лучший сорт! От самого Дамблдора! — крикнул Рон.

— Если бы они у тебя были, ты бы сообразил, что у нас тут биться некому! Мне их зашипеть до смерти, да? Или ты в них своими мозгами кидаться будешь?

Из дворца тем временем уже выходили големы, за которыми шествовал Крэбб.

— Ха-ха-ха-ха! — закатился испугавшийся было Винсент. — Мудрец и кошка!

— Эй, еще я есть! — крикнул автомотолет и даже угрожающе зарычал мотором.

— И я! — крикнул Добби.

Увы, собратья-эльфы его не поддержали. При всем трудолюбии, воинственности в эльфах не было, и сейчас они могли лишь наблюдать и молчаливо переживать за любимую правительницу (слухи о злом волшебстве Урфина докатились и сюда).

— Булыжник — оружие Мудреца! — заорал неожиданно Рон, выхватывая камень из взлетной полосы, сделанной лично Гермионой. — Бей големов!

Големы, тяжело топая, побежали в атаку, и быть бы Рону снова в плену, но в дело вступили эльфы. Они тоже начали метать камни и даже сумели повредить одного из големов, а когда големы разогнали эльфов, случилось следующее чудо.

— Эльфы! Масленку мне! — крикнула Гермиона, с хрустом пытаясь размять суставы.

Автомотолет в небесах победно взвыл и окатил Гермиону потоком масла. Големы, понукаемые Крэббом, не успели совсем чуть-чуть.

— Подобное разбивается подобным! — сообщила Гермиона, обрушивая булыжник на голову ближайшего голема.

— Угол падения равен углу нанесения удара! — еще один голем получил по голове.

— Не имея точки опоры, ты не сможешь перевернуться! — Гермиона ловко подсекла и разбила ноги третьему голему.

Пускай ее молот и лом остались в Хогвартсе, Гермиона справилась и без них. После чего распорядилась:

— Эльфы! Копайте ямы!

Моментально было выкопано множество ям, в которые Гермиона и посадила диковинные «каменные цветы», то есть големов. Причем вверх ногами.

— Может, лучше их разломать? — спросил Рон.

— Пригодятся, — отмахнулась Гермиона и зловеще добавила: — Для опытов.

 

Тем временем в Изумрудном Хогвартсе

 

— Ты! — палец Филча ткнул в Лок Харта.

— Я?

— Ты! Вон у тебя сколько подвигов! — Урфин потряс книгой. — Поедешь со мной!

— Я... я... — Лок Харт хотел отказаться от такой чести, но из-за заикания, вызванного страхом, не смог этого сделать.

Урфин, отдав приказ, отправился в свою мастерскую, где были сложены заготовки для следующей сотни големов.

— Я вам покажу освобождение! — бормотал он. — Прибью всех!

Но его ждал жестокий удар: мандрагоровый раскаменяющий порошок закончился. Урфин, увеличивая свою армию (а он реально набил руку на вырубании лиц големам), бездумно черпал порошок и оживлял, и оживлял, и вот волшебное средство закончилось. Первой его мыслью было вернуться в Нурменгард, пошарить еще в Тайной Комнате, и вторая мысль была о том же.

Паника охватила Урфина, и только миссис Норрис смогла его хоть как-то успокоить.

— Кто-то скажет, что ты бежишь, но Геллерт сто раз так делал, — промурлыкала кошка. — А потом возвращался и бил врагов!

— Да-да-да, еще големов! Сотню! Двести! Нет, солдат из дерева, за день йансы настругают мне армию! — бормотал Урфин.

Миссис Норрис лишь фыркнула и не стала напоминать, что порошок оживляет лишь камень. В Нурменгарде хватало статуй, пока они туда доберутся, верхом на Василе, Урфин и сам все сообразит. Оставив големов охранять Хогвартс, Урфин на Василе, в компании трясущегося Лок Харта (так и не сумевшего отвертеться от поездки) и миссис Норрис, помчался в Нурменгард.

 

Час спустя у центральной башни Хогвартса (где сходились все четыре района: Гриффиндор, Хаффлпафф, Рэйвенкло и Слизерин) высадился десант. Эльфы верхом на спешно построенных автомотолетах, а также Гермиона, Рон, Гарри, Невилл и Сириошка с ними, и еще Хагрид — на грузовом автомотолете, усиленном метлами.

Големы были разбиты и посажены, по методу Гермионы, а Гарри и остальные устремились в погоню за Урфином. Догнать его не получилось, но зато они сумели зажать Филча в Тайной Комнате.

— Здесь, нет здесь, здесь должно быть хоть что-то! — рылся Урфин в вещах Гриндевальда.

— Стойте! — верный Василь выполз навстречу.

— Я сражусь с ним, — шагнула вперед Гермиона, недобро помахивая ломом.

— Нет, я! — Хагрид держал в руках дубину размером под стать себе.

Василь ударил, и Гермиона отлетела. Лом воткнулся в стену, а Гермиону насадило на лом, проткнуло насквозь, задев сердце — пламенный мотор.

— Держись! — закричал Рон, пытаясь стащить Гермиону.

Рядом суетился Невилл, Гермиона кашляла и хваталась за сердце, потом обмякла, повисла неподвижной статуей. Хагрид шагнул вперед и тоже отлетел в сторону, после чего лишился сознания, получив своей же дубинкой по голове.

— Наверное, не зря гоблины дали мне этот меч, — вперед вышел Гарри, ощущая, как потеют ладони, и крепче стискивая рукоять.

Василь оскалился, Норрис зашипела, а сверху залязгало и заухало.

— Держись, Гарри! — автомотолет спикировал и метко залепил Василю оба глаза отработанным маслом.

Василиск закричал, замотал головой, пытаясь стряхнуть масло, и Гарри прыгнул. Волшебный меч гоблинов резал камень словно масло, и Василь снова закричал, а потом затих и упал, свернулся на полу каменным калачиком.

Превратился обратно в статую.

— Гоблины, — прошипела Норрис, — вечно их мечи впитывают все, что не нужно!

Дальше произошло несколько событий одновременно.

— А ну-ка! — с отчаянием в голосе выкрикнул Рон, выхватывая Старшую Палочку.

— Сэр, вы не могли бы протереть меня от масла? — спросил у Гарри меч.

— Ай! — закричал Гарри, роняя меч.

— Ой! — закричал Рон, хватаясь за глаз.

— Ага! — закричал Лок Харт, выхватывая у него Старшую Палочку.

— Где-то здесь, — продолжал бормотать Урфин.

— Держи его! — крикнул Невилл, кидая горшок, но было уже поздно.

— Сэр, вы не могли бы протереть руки? — поинтересовался меч у Лок Харта.

— Всем стоять! — закричал Лок Харт, наставляя меч и палочку на Гарри и друзей. — А то я применю ужасное колдунство!

— Да ты и мышь не заколдуешь, — зевнула миссис Норрис.

— Сим-салабим, ерики-лорики, чуфару-муфару! — закричал Лок Харт, размахивая палочкой.

— Идиот, она же сломана!! — Норрис в один прыжок спряталась прямо за Гарри.

Палочка вспыхнула, и Лок Харта швырнуло куда-то во тьму Тайной Комнаты, там что-то хрустнуло и треснуло, и Лок Харт исчез, словно его и не было. Тела, во всяком случае, так и не нашли, сколько ни искали.

— Неожиданно, — прокомментировал озадаченный Гарри.

— Снимет меня кто-нибудь уже? — раздался возмущенный голос Гермионы.

— Ты жива!

— Не знаю, что он там сделал, но мое сердце снова бьется!

— Кто бы мяг подуамять, — зевнула миссис Норрис. — Заколдовал.

— И что нам с вами теперь делать? — растерянно спросил Гарри.

 

Все разрешилось, разумеется. Урфина Филча взяли в Хогвартс, благо складов, где требуется навести порядок, и подземелий, где требуется уборка, в городе хватало. Он так и не оправился от полученного удара и продолжал упорно разыскивать всякие волшебные вещи, попутно наводя чистоту. Горожане, видя такое усердие, даже простили Урфина, хотя и не сразу.

Миссис Норрис тоже переехала в Хогвартс, за время правления Филча она полюбила комфорт и жизнь в холодном, полуразрушенном Нурменгарде ее совсем не прельщала. Она также получила официальную должность «Советник по Волшебству» и нередко намурлыкивала полезные советы Рону Мудрому.

Хагрид снова занял свое место Хранителя Ключей у ворот Хогвартса.

Железная Леди Гермиона поняла, что рискует однажды лишиться сердца, и начала учить эльфов механике и искусству создания механизмов. Также она иногда, обычно ближе к полнолунию, испытывала желание вылизать себе стальную ногу или побегать по лесам в поисках мышей.

Рон Мудрый снова стал правителем Изумрудного Хогвартса. Старшую Палочку (так и не починенную) он надежно спрятал, чтобы не повторилась история Лок Харта.

Храбрый Невилл вернулся в свой лес и начал тренировать отряд животных, дабы, если история Урфина повторится, суметь прийти на помощь.

Никто не знал, что делать с големами, даже мудрая Гермиона, и тогда на выручку пришла добрая фея Минервина. Один взмах волшебной палочки, и лица големов изменились, стали добрыми и улыбчивыми. Вслед за лицами добрыми стали и големы, и первое задание, которое они получили — разобрать Нурменгард до основания.

 

— А тебе предстоит долгая дорога домой, — сказала Миневрина Гарри Поттеру.

— Но, мэм, мне так...

Миневрина поджала губы и горестно покачала головой.

— Такова воля Основателей Волшебного Острова — ты должен родиться здесь или... быть совершеннолетним.

Последние слова она произносила уже с легкой улыбкой, и Гарри повеселел в ответ.

— Но как же я попаду домой? Старшая Палочка сломана!

— Вспомни, как ты попал сюда, — опять улыбнулась Миневрина.

— Эй, Гарри! — раздалось сверху. — Смотри, как меня надраили! Оцени новые фары! И эти дворники! Я самый сияющий автомотолет в мире!

— Да, это так, — подтвердил Гарри, залезая в машину.

— Так куда мы летим? — спросил автомотолет.

— В Англию.

— Эгей! — разнесся клич машины. — Теперь я буду автомотолет «Англия»!

И машина скрылась в облаках, провожаемая выкриками:

— Йа, йа, йа, Гарри Поттер!