Contraria contrariis curantur  (гет)

Знойное июньское солнце согревало ласковыми лучами каменные стены древнего замка, освещая бесчисленные пустые коридоры Хогвартса, по одному из которых в эту самую минуту стремительно шел высокий черноволосый мужчина. Его мантия развевалась у него за спиной, словно крылья летучей мыши, окутывая его ореолом мрачной таинственности. На его бледном всегда непроницаемом лице застыло выражение то ли раздражения, то ли волнения. В любом случае для Северуса Снейпа ни то, ни другое не было нормой. Несколько минут назад ему явился патронус директора школы Альбуса Дамблдора с известием, заставившим профессора зельеварения занервничать.

С тех пор как Темный Лорд возродился вновь, дел у Ордена Феникса заметно прибавилось. Все этого ожидали, но никто не думал, что события начнут развиваться настолько стремительно. Последовавшие за этим исчезновения волшебников и маглов, бесчисленные нападения начались слишком быстро… и слишком внезапно. Похоже, в этот раз Волан-де-Морт не желал терять времени.

Снейп стремительно пронесся по галерее первого этажа, не обращая внимание на льющиеся сквозь сводчатые окна лучи июньского солнца, и без стука толкнул толстую деревянную дверь одного из учебных классов. В нос тут же ударил терпкий аромат заварки из бергамота.

Сидящая за столом женщина едва заметно вздрогнула, подняв глаза на вошедшего. Ее тонкие губы недовольно поджались, а на уже немолодом лице появилось знакомое строгое выражение.

— Вас не учили стучать, Северус? — недовольно проговорила она, откладывая в сторону перо и беря в руки чашку с чаем, стоящую рядом со стопкой пергаментов.

Учебный год только закончился, но Минерве МакГонагалл, как заместителю директора Хогвартса, уже предстояло утрясти целую тучу формальностей, связанных как с закрытием одного учебного года, так и подготовкой к следующему. К сожалению, бесконечная писанина, ответы на запросы, отчеты для Министерства и Попечительского совета были неотъемлемой частью ее работы.

— На это нет времени, — коротко бросил Снейп, замирая возле ее стола. На короткий миг он вновь почувствовал себя студентом на отработке профессора трансфигурации. — Дамблдор прислал сообщение.

Лицо сидящей перед ним Минервы в мгновение ока переменилось. Никакого недовольства, привычной строгости. Теперь она с напряжением вглядывалась в его лицо, ожидая продолжения.

— И? — она нетерпеливо взмахнула рукой, поднимаясь из кресла.

— На Падмора было совершено нападение, — ровным, лишенным эмоций голосом сообщил Снейп. Минерва невольно ахнула и медленно опустилась назад в кресло, не спуская с него взволнованного взгляда. — К счастью, директор это предвидел. Падмор жив, хотя его пытали. Но его убежище раскрыто. В данный момент члены Ордена сопровождают его к новому месту, где он пока будет жить. Но есть проблема, — он сделал небольшую паузу.

— Его сын, — тут же догадалась Минерва.

Филипп Падмор был хорошим другом семьи МакГонагалл. Когда-то он был одним из лучших учеников Минервы, хоть и учился на Пуффендуе, чем всегда вызывал неприкрытую гордость Помоны Стебль. Юноша проявлял завидные успехи в области трансфигурации, и Минерва даже как-то обмолвилась, что наконец-то взрастила достойную себе замену. Альбус тогда едва не поперхнулся лимонной долькой, тут же полюбопытствовав, уж не собирается ли она занять его место директора Хогвартса. В тот вечер они еще долго смеялись, сидя в его кабинете и обсуждая успехи своих студентов.

Но Филипп выбрал стезю ученого и прекрасно преуспел на ней. При этом он никогда не забывал своего наставника, а Минерва не переставала поддерживать своего бывшего ученика, с гордостью наблюдая за его успехами. Для нее было честью стать крестной матерью его сына Генри. Филипп и сам был для нее словно сын, которого у нее никогда не было.

Но у Падморов была тайна, которую Филипп с женой оберегали особенно рьяно. Никто, кроме самых близких к их семье людей не знал, что его сын Генри обладал удивительными магическими способностями. Такие дети рождались раз в сто лет, а то и реже. Дар, которым обладал мальчик, стал для него проклятьем. Его магические способности проявились, когда ему едва исполнилось три года. Случайно сломав любимую игрушку, он так сильно расстроился, что переломал всю мебель в комнате просто силой мысли. В тот день Филипп понял, что его сын необычный волшебник. Минерва уговорила его рассказать всё Дамблдору, кроме Альбуса вряд ли кто-то еще мог помочь мальчику. И Альбус помог, он лично занимался с Генри, обучая его контролировать свой дар. Но порой силы всё равно выходили из-под контроля. И тогда родителям приходилось возмещать ущерб, причиненный их сыном, и заметать следы.

Иметь в своих рядах столь сильного волшебника естественно стало для Волан-де-Морта непреодолимым соблазном. Но Дамблдор это предвидел, и ребенка спрятали, разделив с родителями. И вот теперь Филиппа нашли Пожиратели Смерти. А значит, и Генри может оказаться в опасности. Как и предполагал Орден, Пожиратели Смерти кинулись искать Падмора, рассчитывая, что его сын с ним. Но они просчитались. И теперь попытаются найти Генри.

Снейп молча кивнул.

— Директор просит меня забрать его. Но меня он не знает, — он многозначительно посмотрел на МакГонагалл. — В отличие от вас, профессор. И я подумал…

— Конечно, — Минерва вышла из-за стола, находу пряча свою волшебную палочку в рукав изумрудной мантии. — Я иду с вами.

— Вы ведь знаете, где его прячут?

МакГонагалл молча кивнула.

— Он в моем поместье, в Кейтнессе, — коротко проговорила она, первой направившись к двери.

Северус молча последовал за ней.

— Это уединенное место, вокруг почти никто не живет, только несколько деревушек, одна из которых населена волшебниками, да пара-тройка ферм, разбросанных по долине, — продолжала МакГонагалл, когда они вышли в коридор. — Альбус наложил охранные заклятья на дом и прилегающие территории. К сожалению, из-за этого трансгрессия там невозможна. Камины также заблокированы. Мы хотели исключить возможность внезапного появления приспешников Темного Лорда в случае, если им станет известно местонахождение Генри. Поэтому нам придется воспользоваться иным способом, — она бросила на Северуса беглый взгляд и добавила, — в кабинете директора. А вот чтобы выбраться из поместья, боюсь, придется пройтись до ближайшей деревни — только оттуда можно будет трансгрессировать.

Они достигли каменной горгульи, закрывающей вход в кабинет директора. Минерва махнула рукой, и статуя, повинуясь ее жесту, молча их пропустила. В кабинете, как и ожидалось, никого не было. Только феникс Фоукс тихо дремал на своей жердочке. При их появлении птица встрепенулась и выжидательно посмотрела на МакГонагалл. Она легонько погладила феникса по голове.

— Ты знаешь, что делать, — прошептала она, склонившись почти к самой голове птицы.

Феникс несколько раз моргнул и, расправив крылья, взмыл в воздух.

— Возьмите меня за руку, Северус.

Снейп молча повиновался. Рука МакГонагалл оказалась теплая и мягкая. Но больше ни о чем подумать он не успел. Парящий над ними феникс громко вскрикнул, Минерва подняла свободную руку и коснулась длинного хвоста пролетающей как раз над ними птицы. Что-то ослепительно полыхнуло, заставляя Снейпа прикрыть глаза. Его лицо обдало потоком жара, но в следующее мгновение он почувствовал освежающий ветерок, приятно холодивший кожу. Запахло вереском.

Снейп открыл глаза и с удивлением обнаружил, что стоит на небольшом пригорке, по щиколотку утопая в траве. Перед ним внизу виднелся старинный особняк, увитый плющом под самую крышу. Несмотря на явное запустение, дом всё еще хранил следы былого величия. Мощные стены, выложенные из темного камня, навевали мысли о суровых временах средневековья, когда храбрые сыны Шотландии устраивали в равной степени грандиозные пиры и битвы.

— Северус, — вкрадчивый женский голос заставил его отвлечься от созерцания приятной картины.

Минерва стояла рядом и улыбалась чуть насмешливой улыбкой.

— Можете уже отпустить мою руку.

Только сейчас Снейп осознал, что до сих пор сжимает ее ладонь. Да еще с такой силой, словно перепуганный юнец. Да, он никогда не перемещался через полстраны при помощи феникса, но всё же надо держать себя в руках.

— Простите, — пробормотал он, отдергивая руку, и отвернулся, делая вид, что рассматривает расположившийся внизу дом. — Он принадлежит вам?

— Да, — как-то слишком поспешно ответила МакГонагалл и первой начала спускаться с холма. — Нам лучше поторопиться, — донесся до Снейпа ее голос. — Кто знает, когда Пожиратели Смерти могут тут появиться.

Рассматривая внешнее убранство дома, Северус почему-то подумал, что именно такой дом лучше всего подходит Минерве МакГонагалл. Такой же строгий и изысканный, как и сама декан Гриффиндора.

За несколько метров до садовой ограды МакГонагалл замедлила шаг, а еще через минуту остановилась, вытаскивая палочку.

— Что-то не так? — Северус машинально повторил ее движение.

— Я не чувствую защитной магии, — как-то очень тихо проговорила Минерва, напряженно вглядываясь в дом. — Вернее, части заклинаний. Как будто их сняли.

Чувствуя неладное, она бросилась к дому, но Снейп схватил ее за руку, останавливая.

— Не будем торопиться, — тихо проговорил он и, обогнав ее, первым направился к входной двери.

В доме было тихо. Пожалуй слишком тихо, учитывая, что здесь должен находиться маленький ребенок. Они миновали прихожую, затем холл и оказались в гостиной. В камине тихо потрескивал огонь (несмотря на середину июня, на севере Шотландии было всё еще довольно прохладно). На журнальном столике стояли две недопитые чашки с чаем. Северус коснулся одной из них — еще теплая.

— Он был здесь один? — коротко спросил он, окидывая комнату пристальным взглядом.

— Нет, — голос МакГонагалл прозвучал как-то глухо, заставив Северуса обернуться к ней.

Она стояла у дивана и смотрела на что-то позади него. Приблизившись, Снейп увидел тело молодого мужчины. В его широко раскрытых глазах не было жизни. Северус видел этого парня на площади Гриммо. Кажется, он служил вместе с Тонкс, молодой, подающий надежды мракоборец. Во всяком случае, был таковым.

По лицу МакГонагалл всё можно было понять без слов.

— Минерва, послушайте…

Договорить он не успел. МакГонагалл оттолкнула его в сторону, в ту же секунду с ее палочки сорвался алый всполох, ударив в появившегося словно из ниоткуда мужчину в черном балахоне и маске. Заклятье ударило его точно в грудь, отбросив назад. Но из соседней комнаты выбежали еще трое. Это была засада. Очевидно, Пожиратели Смерти заметили их, когда они спускались с холма. Значит, их опередили.

Завязалась драка. Они стояли спиной к спине, отбивая одно заклятье за другим. Северус даже не предполагал, что МакГонагалл может быть настолько хорошим дуэлянтом. Она действовала быстро и решительно, и как Пожиратели Смерти не старались, пробить ее защиту им оказалось не под силу. Пожалуй, Снейп бы не хотел иметь в числе своих врагов эту решительную и сильную волшебницу. И уж тем более вступать с ней в дуэль.

Откуда-то сверху послышался детский крик, заставив МакГонагалл вздрогнуть, Северус почувствовал это спиной.

— Идите, — коротко бросил он, блокируя очередное заклинание противников. — Я справлюсь.

Мгновение, и серая кошка метнулась через комнату, ловко уворачиваясь от летящих ей вслед заклинаний, и исчезла на лестнице. Сверху донеслись звуки боя, а через несколько минут по ступеням скатилось тело в черном балахоне.

Снейп невольно усмехнулся. А эта женщина не промах. В этот момент в него полетели сразу три заклинания, и мысли о Минерве моментально вылетели у него из головы. Он потерял счет времени, отбивая атаки. Один из нападавших рухнул, сраженный его заклятьем. Оставалось двое, но один куда-то подевался, а его напарник сейчас занимал всё внимание Снейпа, осыпая его потоком заклинаний. Северус изловчился и послал в него оглушающее заклятье, но оно лишь вскользь зацепило его. Мужчина припал на одно колено, хватаясь за плечо. Северус занес палочку, как вдруг у него за спиной раздался холодный голос.

— Я бы этого не делал.

В дверях гостиной стоял второй Пожиратель Смерти, удерживающий за плечи светловолосого мальчика лет восьми. Его палочка была приставлена к его виску.

— Одно лишнее движение, и он труп. Бросай палочку.

Северусу не оставалось ничего, кроме как подчиниться. Видимо, ребенок сбежал вниз, пока Минерва дралась наверху. Но где МакГонагалл? Прислушавшись, он различил крики, доносившиеся сверху. Битва всё еще продолжалась.

— Не тронь его, — как можно спокойнее проговорил Северус, осторожно поднимая руки.

Мальчику было страшно, это было видно по лицу. В широко распахнутых детских глазенках застыл почти животный ужас, губы предательски дрожали, вот-вот грозя исторгнуть панический плач. Еще немного, и самообладание совершенно точно покинет его. Крупная слезинка скатилась по детской щеке…

И вдруг дом содрогнулся. По потолку пошли трещины, посыпалась побелка. Стены затрещали, норовя рухнуть в любую секунду. Ничего не понимающий Пожиратель Смерти выпустил ребенка из рук, и мальчик бросился к Снейпу, спрятавшись у него за спиной.

Ребенка продолжало трясти. А тем временем дом начал медленно разваливаться на части. С потолка рухнула тяжелая люстра, придавив собой замешкавшегося Пожирателя Смерти. Мужчина оглушительно закричал, когда тяжелая витая конструкция, украшенная десятками свечей буквально пригвоздила его к вздыбившемуся полу. Стены вокруг крошились в пыль, будучи не в силах противостоять сильнейшим потокам разрушительной магии, исходящих от скрючившейся за спиной Снейпа детской фигурки. Мальчика трясло ничуть не меньше, чем старый дом.

Северус развернул ребенка лицом к себе, но быстро понял, что успокоить его так просто не удастся. Нельзя было терять ни минуты. Схватив мальчика в охапку, Северус выбежал из дома как раз в тот момент, когда перекрытия не выдержали, и дом рухнул, сложившись, словно карточный домик. В воздух взметнулась туча пыли и каменного крошева, похоронив под завалами всех, кто находился в доме.

Весь ужас произошедшего дошел до Северуса спустя несколько секунд. Он в панике смотрел на руины, в которые превратился некогда величественный особняк.

— Минерва, — прошептал Снейп, чувствуя, как по спине бежит противный липкий холодок. — Только не это.

Всё происходящее казалось чем-то нереальным, словно кошмар, от которого хочется как можно скорее проснуться. Они всего лишь должны были забрать мальчика и доставить его на площадь Гриммо. Что может быть проще? А сейчас он стоял посреди каменных развалин и не мог поверить, что ее больше нет. Минерва МакГонагалл, его учитель, его коллега. Он никогда особо не питал к ней теплых чувств, воспринимая ее скорее как данность, неотъемлемую часть своей жизни, на которую не обращаешь внимания, пока неожиданно не лишишься. До раздражения правильная, порой чересчур высокомерная, не терпящая несправедливости, особенно по отношению к своим любимым гриффиндорцам. Но в то же время такая надежная, непоколебимая, она всегда была рядом.

И вот теперь ее нет. Северус почувствовал, как его захлестывает паника. До этой минуты он и не предполагал, что способен на столь сильные эмоции. Так страшно ему было лишь однажды… когда он стоял перед домом в Годриковой впадине.

Оставив перепуганного ребенка у садовой изгороди, в тени кустов можжевельника, Снейп бросился к обломкам дома, но найти что-либо в этом каменном крошеве было практически невозможно. Словно безумный, он метался от одного остова к другому, выкрикивая ее имя, но всё было тщетно. В груди полыхал почти животный ужас. Он не знал, что делать. Впервые за долгое время он не знал, что делать.

И вдруг до него донеслось тихое, едва различимое мяуканье. Северус замер, прислушиваясь. Неужели показалось? Нет, точно! Где-то мяукала кошка. Он бросился на звук, спотыкаясь о торчащие отовсюду обломки балок, скользя на грудах каменных останков. Где-то впереди послышалось приглушенное шуршание, посыпались мелкие камешки, и из расщелины между двух плит, привалившихся одна к другой словно двускатная крыша шалаша, показалась грязная, покрытая пылью серо-полосатая кошка, которая через мгновение превратилась в человека.

Северус различил в оседающей пыли перепачканный в каменном крошеве точеный силуэт в изодранной мантии. Женщина пыталась встать на ноги, но превратившись в человека, она нарушила хрупкий баланс каменных плит, и одна из них едва не придавила ее, сдвинувшись с места и прижав хрупкое женское тело к земле. Отшвырнув перегораживающий ему дорогу обломок, бывший некогда деревянной дверью, Северус со всех ног бросился к ней.

— Минерва!

Он ухватился за край плиты и с видимым усилием приподнял ее, помогая ей освободиться из каменного плена. МакГонагалл попыталась подняться, но с ее губ сорвался тихий стон, и она покачнулась, так что Северусу пришлось подхватить ее.

— Вы ранены? — обхватив ее за талию, он осторожно опустил ее на ближайший валун, придирчиво оглядывая с ног до головы.

Выглядела она неважно. От всегда строгого пучка мало что осталось, волосы растрепались и теперь спадали на плечи черными лохмами; на лице несколько ссадин, одна еще кровоточила; мантия порвана и покрыта грязью; очков нет, видимо, остались где-то под завалами, как и волшебная палочка. Впрочем, свою он тоже потерял.

Но главное, что живая. Слава Мерлину, живая.

МакГонагалл тяжело вздохнула и болезненно поморщилась, невольно хватаясь за правый бок. Северус машинально протянул к ней руку, но она мягко отстранила его, не позволяя коснуться себя.

— Я в порядке, — ее голос звучал ниже, чем обычно, отчего в нем проступали незнакомые бархатные интонации. — Где Генри?

— С ним все в порядке. Он ждет неподалеку, — Снейп всматривался в ее лицо со смешанным чувством облегчения и тревоги.

Перехватив его взгляд, Минерва будто бы собралась и улыбнулась уже более уверенно.

— Со мной все хорошо, Северус, правда. Просто несколько ушибов. Мне повезло: когда дом стал разваливаться, я едва успела применить защитное заклинание, но меня так тряхнуло, что я выронила палочку. Пришлось превратиться в кошку и спрятаться под рухнувшим потолочным перекрытием в надежде, что меня не раздавит. Так и вышло, хотя плита меня едва не придавила, — она окинула окружавшие их развалины мрачным взглядом. — Силы мальчика растут. И хотя, кажется, сегодня нам это сыграло на руку, в будущем ему придется туго, если он не научится контролировать свой дар.

— Он испугался. Его сложно за это винить, — Снейп испытал такое облегчение, что все остальное сейчас казалось мелким и неважным. Он и не предполагал, что способен за кого-то так переживать. Особенно за декана Гриффиндора.

Он невольно всмотрелся в лицо МакГонагалл. Случившееся потрясло ее не меньше, чем самого Снейпа. Но она пыталась скрыть это за маской привычной деловитости.

Повинуясь внезапному порыву, Снейп накрыл ее руку своей в попытке поддержать, показать, что он понимает ее чувства, но она осторожно высвободила ладонь, избегая смотреть на него.

— Нам не стоит долго здесь оставаться. Приспешники Темного Лорда могут вернуться в любую минуту.

Не хочет показывать, что расстроена. Железная леди. Гриффиндорская львица. Эмоции под контролем, спрятаны в дальний уголок сознания и заперты на замок. Как ему это знакомо.

Снейп мысленно усмехнулся, наблюдая, как ее щеки покрывает румянец смущения от его пристального взгляда. Ладно, хватит ее смущать.

— Трансгрессировать мы по-прежнему не можем. Нам придется выбираться пешком, но без наших палочек сделать это будет непросто.

Он заметил, как едва уловимо изменилось выражение лица МакГонагалл — на короткий миг в ее глазах мелькнул страх. Впрочем, может, ему показалось? Вряд ли что-то способно напугать эту женщину после пережитого сегодня.

— Деревня магов находится приблизительно в пяти-шести милях отсюда. Там нам смогут оказать помощь, и оттуда мы сможем трансгрессировать. Главное, успеть туда раньше, чем Пожиратели Смерти нас настигнут. Вряд ли Темный Лорд так легко откажется от своего плана. Если поторопимся, можем успеть до заката добраться до поселения. В этих местах рано темнеет.

Северус смотрел на нее и не переставал удивляться. Даже не верится, что все обошлось. Он так испугался, что она погибла под завалами, что сейчас готов был расцеловать эту сухую строгую женщину, сидящую перед ним на обломках собственного дома и строящую план, как им выбраться отсюда. У нее поразительное самообладание: она только что едва не погибла, ее фамильный особняк разрушен, она сама лишилась палочки, но все это не мешает ей трезво рассуждать о дальнейших планах по спасению ее крестника.

— Так что не будем терять времени, — тем временем продолжала МакГонагалл, наконец подняв на Снейпа свои синие, словно морская бездна, глаза, и протянула ему руку. — Помогите мне встать, Северус.

Вместе они направились к краю завалов, где их ждал Генри Падмор. Увидев Минерву, он бросился к ней, и она обняла его, успокаивающе поглаживая детскую спину. Мальчик зарылся лицом в складки ее мантии и тихо всхлипнул. Северус невольно напрягся, опасаясь нового приступа, но ничего страшного не произошло. Минерва что-то тихо прошептала ребенку в самое ухо, и Генри, шмыгнув носом, молча кивнул, сильнее прижимаясь к своей крестной. По ее губам скользнула едва уловимая улыбка, и хотя улыбалась она Генри, Северус почувствовал, как и ему самому становится спокойнее. Главное, они живы… главное, она жива.

В этой истории время играло не на их стороне, так что задерживаться у развалин дома никто не хотел, и как только Генри немного пришел в себя, они отправились в путь. Минерва предложила срезать через поля. Идти там было сложнее, зато это позволяло здорово сэкономить время.

Путь им предстоял неблизкий. Тем более с ними был восьмилетний ребенок, а это их значительно тормозило. Северус постоянно ждал нападения, но пока им везло. Либо Темный лорд еще не знает о случившемся, либо их считают погибшими под завалами дома. Но, так или иначе, очень скоро окрестности будут кишеть черными фигурами в балахонах. И вот тогда им с Минервой и Генри придется туго. Без волшебных палочек они легкая мишень. Как им защитить мальчика? Кидаться в Пожирателей Смерти камнями? Отправить сообщение членам Ордена Феникса они тоже не могут. Все сейчас заняты Падмором-старшим, и их долгого отсутствия хватятся не сразу.

Остается лишь надеяться на удачу.

Несмотря на мрачные мысли, Северус не мог не замечать окружающую природу. Семья профессора МакГонагалл выбрала поистине прекрасное место, чтобы построить родовое гнездо. Их путь лежал по утопающим в разноцветном вереске холмам, перемежающимися с небольшими зелеными рощами. На горизонте в лучах летнего солнца весело поблескивала зеркальная гладь озера или «лоха», как привыкли говорить шотландцы. В него впадала маленькая речушка, точно змейка, вьющаяся среди холмов.

Местные просторы обладали своей неповторимой северной привлекательностью, навевая чувство покоя и умиротворение. Говорят, что характер шотландцев: их спокойствие, уверенность в себе и боевой нрав, в немалой степени сформировались именно благодаря местной природе. Несмотря на умиротворение, царящее здесь, в средние века шотландские кланы вели кровопролитные войны за крохотные участки земли, пригодные для земледелия. Возможно, именно благодаря этому некоторые современные шотландцы стали обладателями довольно вспыльчивого нрава. Во всяком случае, одна шотландка точно. Дух соперничества был у нее в крови.

Часа через полтора непрерывной ходьбы они начали уставать. Тяжелее всех приходилось МакГонагалл, и постепенно она стала отставать. На ее лице выступили крошечные капельки пота, она тяжело дышала, то и дело морщась от боли. Северус заметил, как она старается незаметно придерживать себя за правый бок, пряча руку в складках мантии. Пару раз он пытался заговорить с ней о ее состоянии, но она лишь отмахивалась, утверждая, что все в порядке.

Кажется, она не рассчитала собственные силы. Возможно, стоило предупредить Снейпа. Но она не хотела становиться обузой, а теперь уже поздно что-то менять. Минерва рассчитывала, что сможет продержаться, пока они не окажутся в Хогвартсе, а там уж мадам Помфри ей поможет. Но теперь… пять миль… Столько ей не пройти. Лицо пылало огнем, каждый вздох отдавался такой болью, что на глазах наворачивались слезы. Правая сторона ныла нещадно, и постепенно боль усиливалась, разливаясь по всему телу адским пламенем. После часа непрерывной ходьбы, она начала спотыкаться, чувствуя, что силы покидают ее, и в конце концов ей пришлось присесть на ствол поваленного дерева, мимо которого они как раз проходили. Сердце билось с такой силой, что казалось вот-вот выскочит из груди.

— Профессор Снейп, подождите, — послышался голос Генри. — Где тетя Минерва?

Мальчик первым заметила отсутствие МакГонагалл. Сквозь застившую глаза пелену Минерва различила высокую фигуру Снейпа. Он стремительно приближался, черная мантия развевалась за спиной, подобно крыльям гигантской птицы, и Минерва невольно подумала, что выглядит он сейчас довольно эффектно.

— Что случилось?

Он опустился перед ней на колени, с тревогой глядя ей в глаза. Надо же, волнуется за нее. Она и не думала, что всегда мрачный и равнодушный профессор зельеварения способен на подобные эмоции.

— Я… сейчас… отдышусь только… — она попыталась выдавить из себя улыбку. — Я уже… не в том… возрасте… — голос предательски дрогнул, и она закашлялась.

— Дело ведь не в возрасте, верно?

Он вдруг резко схватил ее за плечи, заставляя сесть ровно, и откинул край мантии. Минерва машинально попыталась закрыться, но Снейп довольно бесцеремонно убрал ее руку. Она была слишком обессилена, чтобы сопротивляться.

— Северус, не надо, — только и смогла проговорить она.

Платье в том месте оказалось порвано, и в образовавшейся прорехе виднелась темно-багровая гематома, как раз в области ребер. Минерва снова закашлялась, прикрыв рот рукой. Когда она убрала руку, на ладони виднелись алые капли крови.

С минуту Снейп молча смотрел на нее, как будто не мог поверить собственным глазам. Его и без того бледное лицо сделалось совсем белым, точно у покойника.

— Почему вы молчали? — почти шепотом проговорил он, переводя растерянный взгляд с окровавленной ладони на лицо МакГонагалл. — У вас сломано ребро и, судя по всему, оно проткнуло легкое. Вам нельзя двигаться.

Минерва криво усмехнулась.

— Это ничего не изменило бы. Чтобы выжить, мне нужен лекарь, а чтобы добраться до него, мне нужно преодолеть эти несчастные пять миль, — она судорожно вздохнула, когда новая волна боли прокатилась по телу. Пришлось дождаться, когда боль схлынет. — Но, кажется, я переоценила свои силы. Думаю, будет лучше, если дальше вы пойдете без меня.

— Кому будет лучше? — Северус вовремя заставил себя не сорваться на крик. Его голос звучал подчеркнуто тихо и спокойно. — Вы же не думаете, что я вас здесь брошу одну?

Минерва подняла на него строгий взгляд своих колючих синих глаз.

— Это очень мило с вашей стороны, коллега. Но у меня возникает вопрос — что вы будете делать, когда Пожиратели Смерти нас нагонят? С такой обузой, как я, вы далеко не уйдете. Палочек у нас нет, защититься мы не сможем. Единственный наш козырь — это скорость. Но я не в состоянии передвигаться достаточно быстро, вы это и сами понимаете, — она внимательно вгляделась в его черные глаза и внезапно улыбнулась мягкой, почти нежной улыбкой. Как будто уговаривала ребенка принять горькое лекарство. — Северус, вы же рациональный человек. Вы же понимаете, что так будет правильно. В конце концов, доберетесь до деревни и пришлете за мной помощь. Главное сейчас — доставить Генри в безопасное место.

Под конец тирады она окончательно выдохлась и замолчала, склонив голову и делая неглубокий вдох. Легкие горели огнем, превращая каждый вдох в пытку. У нее даже голова закружилась. Почему надо обязательно с ней спорить? Что за упрямый мальчишка. Даром, что слизеринец.

В следующее мгновение сильные мужские руки подхватили ее, словно пушинку. Минерва даже не успела ничего возразить.

— Что вы делаете? — только и вымолвила она.

— Поступаю рационально, — как ни в чем не бывало проговорил Снейп. — Посреди дороги вас никто не оставит, идти самостоятельно вы не можете, остается — нести вас.

— И долго вы так продержитесь? — Минерва не смогла скрыть иронию в голосе.

— Сколько потребуется, — отрезал Снейп, показывая тем самым, что спор окончен.

МакГонагалл оставалось лишь смириться. Спорить с мужчиной, который уже держит тебя на руках бессмысленно. Тем более, сил на долгие споры у нее уже не осталось.

Это было странно, чувствовать его руки, ощущать его дыхание. Обхватив мужчину за шею, Минерва украдкой наблюдала за ним. Его лицо оставалось бесстрастным. И только глаза лихорадочно блестели, выдавая ту бурю эмоций, что бушевала сейчас внутри него. Он беспокоится за нее? В это трудно поверить. Снейпа никто никогда не волновал, а уж тем более декан противоборствующего факультета. Скорее всего, он просто не хочет потом объяснять Дамблдору, что случилось с его заместителем.

И всё же… эта тревога в глазах… такая искренняя… Минерва невольно улыбнулась. Положив голову ему на плечо, она позволила себе немного расслабиться. Если бы не боль в груди, пожалуй, она могла бы получить удовольствие от такой необычной прогулки.

Через несколько километров Снейп начал уставать. Это было заметно: дыхание участилось, на лице появилось напряженное выражение, да и скорость, с которой он шел, заметно упала. Но, несмотря ни на что, он упрямо нес ее дальше, даже ни разу не взглянув на нее.

— Я могу обратиться в кошку, — тихо проговорила МакГонагалл.— Так вам будет легче.

— Нет, — коротко ответил Снейп, но через мгновение добавил: — Если вам станет хуже, вы не сможете вернуться в человеческую форму. А принудительное превращение может быть слишком болезненным и нанесет вам еще больший вред.

Она снова закашлялась, чувствуя, как легкие словно заполняются обжигающим кипятком. Ее время стремительно таяло. Она чувствовала это. Прикрыв глаза, Минерва вновь вернула голову на плечо Снейпа. Вдруг нестерпимо захотелось спать. Закрыть бы сейчас глаза и провалиться в темноту бессознательного, подальше от этих мучений.

Северус вдруг почувствовал, как расслабилось женское тело в его руках.

— Минерва?

— Да? — после непродолжительной паузы откликнулась она.

— Я хочу, чтобы вы говорили. Я должен слышать ваш голос.

— Боюсь, я не из болтливых, — он почувствовал, как она усмехнулась. — О чем мне говорить?

— О чем угодно. Декламируйте стихи, ругайте меня, сетуйте на Дамблдора — что угодно, только не молчите.

— Боюсь я не помню ни одного стихотворения, Вас ругать грех, учитывая, что именно вы сейчас несете меня на руках, а сетовать на начальство не в моих правилах, — она тяжело вздохнула и вдруг добавила: — Вряд ли вы могли представить всё это еще пару часов назад.

— Да уж, день явно можно назвать неординарным, — согласился Снейп.

Внезапно он почувствовал, как расслабляются руки МакГонагалл и легонько ее встряхнул, заставив встрепенуться. Нельзя дать ей отключиться. Чтобы выжить, Минерва должна находиться в сознании.

— Жаль, что ваше поместье разрушено.

— А мне нет, — с натугой проговорила Минерва. — Мне этот дом никогда особо не нравился. Слишком много воспоминаний. Я редко здесь бываю. Я даже думала продать его, но так и не решилась. Моя семья жила здесь веками. Что ж, теперь об этом можно не беспокоиться.

— Дом можно восстановить. Это не трудно.

— Не уверена, что хочу этого, — ее голос сделался тише, переходя почти в шепот. — Слишком одиноко в таком большом доме…

Ее рука безвольно соскользнула с плеча Снейпа.

— Минерва?

Северус легонько встряхнул ее, но она никак не среагировала. Кажется, потеряла сознание.

— Тетя Минерва? — к ним подбежал Генри. В широко распахнутых глазах мальчика читался тот же страх, что и сковал в эту минуту сердце Снейпа.

Он опустил бесчувственное тело на землю. Ее лицо выглядело бледным и осунувшимся. Она тяжело дышала, и с каждым вздохом из груди вырывался натужный хрип. Похоже, дело было совсем плохо.

Северус почувствовал, как его вновь охватывает паника. Без магии он не мог ей помочь, и теперь она умирала у него на руках, а он был совершенно бессилен что-либо сделать.

Он всегда гордился способностью находить выход из казалось бы безвыходной ситуации. Он всегда знал, что и как надо делать. Но сейчас Северус чувствовал свою полнейшую беспомощность, и его это злило. У него на руках умирала женщина, а он ничем не мог ей помочь. Если бы только при нем была его волшебная палочка. И как маглы умудряются выживать без магии?

— Деревня!

Звонкий мальчишеский голосок ворвался оглушительным ураганом в сметенный разум зельевара. Северус с трудом оторвал взгляд от стремительно бледнеющего лица МакГонагалл и посмотрел на Генри. Еще минуту назад мальчик стоял рядом с ним, когда он успел убежать? Сейчас Генри выскочил из-за холма и несся к Снейпу со всех ног, активно жестикулируя. Его глаза возбужденно горели.

— За холмом дома! — он едва мог перевести дыхание, затормозив возле Снейпа. — Идемте, — он схватил его за рукав мантии и потянул за собой. — Ну же, давайте!

Снейп тряхнул головой, прогоняя охватившее его оцепенение. Вспыхнувшая в сердце надежда придала сил. Подхватив МакГонагалл на руки, он чуть ли не бегом бросился вслед за несущимся точно заяц мальчиком. У него словно открылось второе дыхание. Только бы успеть.

— Держитесь, — шептал он, крепче прижимая к груди безвольное женское тело. — Еще немного. Потерпите.

Они обогнули холм, и Северус увидел крыши домов. Типичная деревушка в глубинке: извилистые улочки, аккуратные домики с черепичными крышами в обрамлении утопающих в зелени палисадников. Кажется Минерва говорила, что здесь живут только волшебники, значит, им смогут помочь.

Генри взбежал по маленькой лесенке на крыльцо ближайшего дома и со всей силы, на какую только был способен восьмилетний ребенок, заколотил по дубовой двери. Через минуту дверь открылась, и на крыльце показался средних лет мужчина в фиолетовой мантии. Он с удивлением посмотрел на переминающегося с ноги на ногу незнакомого мальчика.

— Чем могу помочь? — спросил он.

В этот момент на крыльцо взбежал Северус с Минервой на руках. Глаза мужчины удивленно расширились, и он невольно отступил в сторону.

— Нужен целитель, срочно, — Снейп бесцеремонно вошел в дом и, быстро сориентировавшись в незамысловатой планировке, опустил бесчувственное тело МакГонагалл на диван в гостиной.

Хозяин дома мгновение смотрел на него совершенно ошалелым взглядом. Его рука лежала в кармане, где, Снейп готов был поклясться, была спрятана палочка. Но никто из незваных гостей не проявлял враждебности, а лежащая сейчас на диване женщина действительно выглядела плохо. Мужчина всмотрелся в ее лицо, словно пытаясь что-то вспомнить.

— Скорее, прошу вас, — поторопил его Снейп, чувствуя, что начинает терять терпение. Неужели не видно, что ситуация критическая! — Она умирает.

Словно придя к каким-то своим внутренним выводам, мужчина молча выбежал из дома, трансгрессировав прямо с собственного крыльца. В комнате воцарилась тишина. Северус в изнеможении опустился на край дивана. Его рука накрыла женскую ладонь, но он даже не заметил этого.

— Держись, — тихо прошептал он. — Только держись.

Деревенский целитель появился несколько минут спустя. При виде МакГонагалл лицо его помрачнело. Выставив всех за дверь, он принялся за дело. Хозяин дома, оказавшийся деревенским старостой, пригласил всех на кухню, где все трое расселись за столом в ожидании новостей. Вернее, сели все, кроме Снейпа. Тот принялся мерить комнату шагами, мечась, словно тигр в клетке. Почему он так переживает? Они с Минервой никогда не были друзьями, так, просто коллеги, деканы враждующих факультетов. Ну, еще оба состоят в Ордена Феникса. Спокойному, рациональному Снейпу профессор трансфигурации всегда казалась чересчур раздражительной и импульсивной. Но отчего-то сейчас ему было нестерпимо страшно — он боялся ее потерять.

Несмотря на все различия между ними, они всё же были похожи. Оба одиночки, держащие себя в невидимых рамках; первоклассные специалисты, полностью отдающие себя работе. А еще, она одна из немногих его коллег, да и вообще людей в его окружении, кто не избегает смотреть ему в глаза. Многие до сих пор видели в нем Пожирателя Смерти, это клеймо будет следовать за ним до конца жизни. Но Минерву, кажется, это не волновало. Она относилась к нему, как к равному. И за это он ее уважал… и был ей благодарен. Пусть они не сходятся во мнении по многим вопросам, но всё же она одна из тех немногих людей, кому он, пожалуй, мог бы доверять.

И теперь эта женщина умирает в соседней комнате, а он ничего не может сделать.

— Кто вы?

Вопрос старосты вырвал Северуса из плена панических мыслей. Мужчина поставил перед сидящим за столом Генри дымящуюся чашку с чаем, и детские ручонки тут же потянулись к вазочке с конфетами, примостившейся тут же.

— Лицо вашей спутницы кажется мне знакомым. Она не из того особняка, что стоит на холме в нескольких милях отсюда? МакГонагалл, кажется.

— Верно, — после непродолжительной паузы кивнул Снейп.

Было бы лучше, если бы о них никто не знал. Но раз Минерву узнали, отпираться нет смысла.

Староста молча кивнул, очевидно ожидая продолжения. Его можно понять, у него в гостиной лежит при смерти малознакомая женщина. Нужно было срочно придумать какую-то убедительную версию их появления здесь.

Но от дальнейших объяснений Северуса спас лекарь, вошедший в кухню.

— Как она? — тут же накинулся на него Снейп.

— В плохом состоянии, но жива, — целитель тяжело опустился на ближайший стул и отер со лба выступившие градинки пота. — Вы чудом успели вызвать меня. Еще несколько минут, и ее было бы уже не спасти. Ребро проткнуло легкое, и оно заполнилось кровью.

— Значит, она выживет? — Северус старался, чтобы его голос звучал как можно спокойнее, но в груди всё пульсировало от радости.

Целитель молча кивнул.

— Но несколько часов ее нельзя трогать. Я дал ей укрепляющие зелья, они помогут восстановить поврежденное легкое, и костесрост, чтобы ребра быстрее зажили — потребуется время. До тех пор я не рекомендую трансгрессию или прочие перемещения, это может ухудшить ее состояние, или даже убить.

Это была не самая хорошая новость. Им не стоило задерживаться здесь надолго. Северус бросил быстрый взгляд на Генри. Может, стоит доставить его к Дамблдору, а затем вернуться к Минерве? К тому времени ей уже должно стать лучше, и они смогут трансгрессировать отсюда. С другой стороны, если Пожиратели Смерти найдут ее раньше, чем он вернется, она не сможет себя защитить.

— Могу я ее увидеть? — коротко спросил он.

Целитель кивнул, махнув в сторону гостиной, и поднялся из-за стола.

— Я пожалуй пойду. Зайду к вечеру, проведаю.

Он кивнул всем присутствующим, перекинулся парой слов со старостой, и вышел.

Оставив Генри с хозяином дома пить чай, Северус вошел в гостиную. Минерва по-прежнему лежала на диване, заботливо укрытая пледом. Рядом на столике стояли несколько пузырьков с лекарственными зельями. Глаза женщины были плотно закрыты, кажется она спала. А может, всё еще была без сознания. Северус прислушался — ее дыхание стало размеренней, хрипов уже не было слышно. Но дышала она все еще тяжело.

Сам не понимая зачем, он сел на краешек дивана и накрыл своей рукой женскую ладонь, лежащую поверх пледа. Пальцы ее были холодными, и Северус невольно сжал их в попытке согреть. Она выглядела такой беззащитной в эту минуту. В груди что-то предательски сжалось.

— Только не плачьте по мне, Северус, — послышался слабый женский голос, и тонкие губы едва заметно изогнулись в усмешке. — Я пока не умираю.

Ее ресницы дрогнули, и Минерва открыла глаза, взглянув на замершего перед ней мужчину добрым, чуть насмешливым взглядом. Северус стремительно отдернул руку. Черт, он сейчас чувствовал себя очень глупо.

— Как вы? — коротко спросил он, пряча смущение за маской спокойствия.

— Лучше, — она попыталась сделать глубокий вдох, но лишь поморщилась. — Гораздо лучше.

Ее лицо вдруг сделалось серьезным.

— Вы спасли мне жизнь, Северус. Спасибо.

— Не стоит, — он изо всех сил старался скрыть смущение, но пронзительный взгляд синих, словно морская бездна, глаз казалось видел его насквозь. — Отдыхайте. Как только вам станет лучше, мы трансгрессируем отсюда.

— Сделайте это сейчас. Доставьте Генри в безопасное место.

— Я вас не оставлю, — отрезал Снейп, за что получил строгий взгляд.

— Северус, его жизни сейчас гораздо важнее моей. Я не смогу двигаться еще по меньшей мере несколько часов. А у нас может не оказаться в запасе столько времени. Приспешники Темного Лорда будут искать мальчика, и эта деревня — станет первым местом, куда они заявятся в его поисках.

— Поэтому я не готов оставлять вас тут в одну.

— У вас нет выбора.

Ее голос звучал настолько спокойно, будто они обсуждали расписание занятий на месяц. Северус не переставал удивляться этой женщине. За последние несколько часов Минерва МакГонагалл предстала перед ним совершенно в ином свете. Вот только ее упрямое желание спасти крестника даже ценой собственной жизни ужасно раздражало. Впрочем, окажись он на ее месте, скорее всего повел бы себя точно также.

— Я быстро, — он поднялся с дивана, игнорируя удовлетворенную улыбку, мелькнувшую на ее лице.

В этот момент с кухни послышался звон бьющегося стекла, мужской возглас и звук падающего тела.

Минерва попыталась подняться, но Снейп рывком вернул ее на место, бросившись в кухню. Уже в дверях он резко изменил направление движения, метнувшись влево — в паре сантиметров от его лица пронесся алый всполох заклинания. Времени на то, чтобы сориентироваться не было, и Северус отдался во власть собственных инстинктов. Возле кухонного стола без сознания лежал хозяин дома. Его оглушили мгновенно. Генри забился в щель между кухонным шкафом и мойкой и с испуганным видом наблюдал за разворачивающимся сражением. В который раз за этот день Северуса пытались убить. Пожиратели Смерти. Двое. Разбитое кухонное окно ясно говорило о способе, которым они проникли в дом.

Палочка старосты по-прежнему лежала на столе, он оставил ее там, пока угощал Генри чаем. Снейп и один из Пожирателей Смерти одновременно посмотрели на магический предмет. Всё было ясно без слов. Они сорвались со своих мест одновременно, но Снейп оказался проворнее. Схватив палочку, он тут же выкрикнул заклинание. Заклятье угодило в его противника с первого раза. Тело Пожирателя Смерти кулем рухнуло на пол рядом с лежащим без сознания старостой деревни.

Со вторым противником справиться оказалось сложнее. Мужчина оказался талантливым дуэлянтом. Они со Снейпом кружили вокруг кухонного стола, осыпая друг друга градом заклятий, но ни одному из них не удавалось пробить защиту другого. Выглянувший из-за шкафа Генри вытащил из мойки грязную чашку и изо всех сил запустил ею в Пожирателя Смерти, заставив мужчину на мгновение отвлечься от Снейпа. А Северусу большего и не надо было. Изловчившись, он послал в противника оглушающее заклятье, оно угодило тому в грудь, отбросив его точно в дверной проем, ведущий в коридор.

В кухне воцарилась звенящая тишина. Тяжело выдохнув, Снейп проверил состояние хозяина дома. Мужчина был жив, но находился под действием оглушающего заклинания. Ничего, через несколько минут придет в себя.

Тем временем Генри выбрался из своего укрытия и теперь широко распахнутыми глазами оглядывал царящую в кухне разруху.

— Ты как? — Северус опустился перед ним на одно колено, внимательно разглядывая мальчика. — Не пострадал?

Больше всего сейчас он опасался повторения судьбы дома МакГонагалл. Но кажется на этот раз Генри справился с эмоциями. Если так пойдет дальше, то магические дуэли и вовсе перестанут его пугать. Кто знает, может в будущем он и сам станет неплохим дуэлянтом.

Взгляд мальчика медленно перемещался по кухне и, в конце концов, остановился на Снейпе. Наверное, нужно как-то его подбодрить, но Северус совершенно не умел этого делать. У Минервы это получалось гораздо лучше.

— Берегитесь! — вдруг закричал Генри, глядя куда-то за спину Северуса.

Снейп резко обернулся, поздно заметив движение позади себя. Его первый противник слишком быстро пришел в себя. Северус успел увидеть зло сверкнувшие глаза в прорезях похожей на череп маски и зеленый всполох, сорвавшийся с кончика его волшебной палочки. Внезапно Снейпа окутало голубоватое свечение щитовых чар, и смертельное заклятье растворилось в нем, не причинив зельевару никакого вреда. А в следующее мгновение Пожиратель Смерти рухнул как подкошенный, и Снейп увидел стоящую позади него МакГонагалл. В ее дрожащих пальцах была зажата палочка второго нападавшего, которого Северус отправил влет в коридор. Та тяжело привалилась к косяку двери и устало улыбнулась. Убедившись, что опасности больше нет, она прикрыла глаза и вдруг стала медленно оседать на пол. Северус успел подхватить ее в последний момент, не давая упасть. Палочка выпала из безвольных пальцев, с тихим стуком ударившись о деревянный пол.

Времени на раздумья больше не было. Держа Минерву на руках, Снейп подозвал к себе Генри и велел ему держаться за него как можно крепче. Мгновение, и черный водоворот трансгрессии захватил их, унося прочь.

— Как она?

Снейп опередил Дамблдора с вопросом на какое-то мгновение. Мадам Помфри удивленно вскинула брови, но заметив едва заметную улыбку директора, впрочем моментально исчезнувшую в белоснежной бороде, не стала комментировать столь несвойственное профессору зельеварения поведение.

Несколько часов назад Северус трансгрессировал у ворот Хогвартса с Минервой на руках и жмущимся к нему Генри Падмором. Члены Ордена Феникса прибыли на его зов незамедлительно. Мальчика отправили к отцу, а МакГонагалл — в Больничное крыло. Трансгрессия не пошла ей на пользу, но мадам Помфри быстро взяла дело в свои руки, и вскоре жизнь профессора МакГонагалл оказалась вне опасности. Пока Минерва приходила в себя под чутким надзором школьного лекаря, Северус рассказал директору обо всех их злоключениях. Даже не верилось, что всё это произошло с ними. Дамблдор слушал его, не перебивая, и лишь голубые глаза лукаво блестели за стеклами очков-половинок.

Когда с делами было покончено, Северус решил отправиться в Больничное крыло. Почему-то ему не терпелось увидеть Минерву. Он всё еще тревожился за нее, что было ему несвойственно. Он это прекрасно понимал, что поделать с этим ничего не мог. Естественно, Дамблдор увязался с ним. Они с МакГонагалл старые друзья. Вполне естественно, что он беспокоится за нее.

В Больничном крыле они и встретили мадам Помфри.

— Она пришла в себя и требует, чтобы я ее отпустила, — целитель Хогвартса недовольно вздохнула. — Ей нужен покой как минимум до утра, пока ребра срастутся, и мне нужно убедиться, что легкое заживает как нужно. А вообще-то, было бы лучше, если бы она какое-то время провела в тишине и покое, желательно где-нибудь на природе. Свежий воздух пойдет ей на пользу. Но она не желает ничего слышать, — медик умоляюще взглянула на Дамблдора. — Может, вам, директор, удастся образумить эту женщину. Меня она не слушает.

— Я всё слышу, Поппи, — раздался из-за ширмы, отделяющей больничную койку от остальной части залы, строгий голос.

— Вот и отлично! — воскликнула мадам Помфри и, гордо вскинув подбородок, удалилась в свой кабинет, бросив на директора многозначительный взгляд.

— Как будто кому-то когда-то удавалось подчинить Минерву, — тихо усмехнулся Дамблдор.

МакГонагалл встретила их, сидя в постели, со свежим номером журнала «Трансфигурация сегодня» в руках. Было странно видеть чопорную декана Гриффиндора в больничной одежде и без неизменного пучка. Вместо него черные волосы, которые едва успела тронуть седина, были заплетены в толстую косу, перекинутую через плечо и доходившую женщине почти до талии. Северус невольно представил, как ветер развевает упругие локоны. Почему-то ему казалось, что распущенные волосы ей к лицу.

— Вижу, пациентка идет на поправку, — улыбнулся Дамблдор, лукаво разглядывая своего заместителя.

Под пристальным взглядом голубых глаз, весело глядящих из-за стекол очков-половинок, щеки МакГонагалл смущенно порозовели, что вызвало у Снейпа еще большее удивление.

— Со мной уже всё в порядке, — она быстро справилась с эмоциями и ее взгляд вновь приобрел привычную колкость. — Не вижу необходимости сидеть тут до утра.

— Ну, целителю, как говорится, виднее, — развел руками Дамблдор, делая вид, что не замечает умоляющего взгляда синих глаз. — До утра, значит, до утра. А там, быть может, действительно стоит последовать совету мадам Помфри и отдохнуть? В конце концов, сейчас лето — каникулы.

— Дел полно, — тут же отрезала МакГонагалл, поджав губы.

Судя по всему. эту тему со школьным целителем она уже успела обсудить, и мадам Помфри явно не вышла из этого спора победителем.

— И всё же, подумайте, профессор МакГонагалл, — многозначительно посмотрел на нее Дамблдор и обернулся к Снейпу. — Что ж, Северус, не будем утомлять нашу пациентку.

— Вы не сказали, что стало с Генри, — вдруг спохватилась МакГонагалл.

Впрочем, ответ и так был известен.

— Он в безопасности, — успокаивающе улыбнулся Альус, — благодарит вас за помощь и желает скорейшего выздоровления.

— Благодарить стоит не меня, а Северуса, — синий взгляд остановился на Снейпе, и уголки тонких губ тронула мягкая улыбка. — Мы оба обязаны ему жизнью… особенно я.

— Мне вы тоже жизнь спасли, не забывайте.

Северусу пришлось приложить усилие, чтобы голос звучал как можно ровнее и присутствующие не заметили его смущения. Никто никогда не благодарил его, тем более за спасение жизни. И никто еще так на него не смотрел. Столько теплоты и доброты было в ее взгляде. Он даже не предполагал, что профессор МакГонагалл способна так смотреть. Ее взгляд завораживал, в ее глаза хотелось смотреть и смотреть, погружаясь в бездонную бездну тепла.

На короткий миг Северус забыл, что они находятся в Больничном крыле, что рядом есть кто-то еще. Казалось, в мире вообще не существует ничего кроме этих глаз и этой улыбки.

Удивительно, как ты начинаешь по-другому смотреть на человека, с которым вы вместе рисковали жизнь, и который едва не умер у тебя на руках. Обычно говорят, что ценить начинаешь, когда потеряешь. Но это не так. Начинаешь ценить по-настоящему не тогда, когда потеряешь, а когда до потери остается всего лишь несколько секунд.

— Что ж, вы оба постарались на славу, — глаза Альбуса загадочно блеснули за стеклами очков.

Дамблдор добродушно улыбнулся, наблюдая, как двое его профессоров смотрят друг на друга и не могут отвести взгляд.

Часы на каминной полке пробили ровно одиннадцать раз, заставляя склонившуюся над пергаментом женщину поднять глаза. Уже так поздно, она совсем потеряла счет времени. Откинувшись на спинку стула, Минерва сняла очки и небрежным движением бросила их поверх исписанного ровным изящным почерком свитка пергамента. Отчет для Попечительского Совета школы готов, осталось только утвердить его у Дамблдора. Если б еще он читал ее отчеты. Ведь как всегда улыбнется, подпишет, не глядя, в очередной раз напомнив, что полностью ей доверяет, и предложит лимонную дольку. И главное попробуй откажись. Всю душу вытрясет, пока не съешь несчастный засахаренный кусочек мармелада.

Сколько лет они знакомы? Страшно подумать. Практически вся ее жизнь прошла перед его глазами: с того самого дня, когда она одиннадцатилетней девочкой впервые переступила порог Хогвартса, и до этой самой минуты. Как давно это было. Никто не знал о ее жизни больше, чем Альбус Дамблдор. Он всегда был рядом, поддерживал ее. Человек, на которого Минерва всегда могла положиться. Он был с ней в самые тяжелые минуты ее жизни. Близкий друг, соратник. Ее поддержка и опора. Он знал ее. Она знала его. Минерва была одной из немногих, кто был посвящен в тайны семьи Альбуса Дамблдора: трагедия, произошедшая с его сестрой Арианой, о его взаимоотношениях с Аберфордом. Однажды Минерве даже почти удалось примирить их с братом. Но почти не считается, и два упрямца снова разошлись каждый своей дорогой.

Именно Альбус был рядом с ней, когда она выходила замуж за Элфинстоуна Урхарта. Сказать, что он вел ее к алтарю язык не повернется, церемония была очень скромной. Но именно он отдал ее дрожащую от волнения ладонь в надежные руки Элфи.

Альбус же три года спустя стоял рядом с ней, когда она хоронила мужа. Он единственный видел ее слезы.

Он знал все ее секреты. Иногда Минерве казалось, что Альбус знает ее куда лучше, чем она сама. Наверное, ей очень повезло — иметь рядом такого человека.

Скатав пергамент в свиток и задув свечу, она тихонько выскользнула в коридор, осторожно прикрыв за собой дверь учительской. Во время каникул замок всегда пустовал. Большинство преподавателей разъехались к своим семьям, кто-то отправился в путешествие, кто-то перебрался в Лондон, поближе к цивилизации. Минерва покидала Хогвартс не так часто. Несколько недель она обычно гостила у своего младшего брата, а перед началом учебного года заглядывала в родовое имение в Кейтнессе. Но теперь дом разрушен, и она наконец избавилась от необходимости посещать этот памятник самой, возможно, страшной ошибки в ее жизни. Находиться там, было для нее сродни наказанию, которое она выбрала добровольно…. Чтобы помнить. Ошибка молодости, изменившая судьбы столь многих людей. Альбус всегда повторял, что это не ее вина, но она прекрасно понимала, что это всего лишь попытка ее успокоить. Он всегда о ней заботился.

Полная луна светила сквозь стрельчатые окна галереи, отбрасывая на пол причудливые тени. Стук ее каблуков эхом разносился под древними сводами замка, уносясь прочь и замирая в отдалении. Ей вдруг сделалось не по себе. Глупо, конечно. Что может ей угрожать в Хогвартсе? Но всё же Минерва ускорила шаг, решив добраться до своих комнат как можно скорее. Хватит засиживаться допоздна за работой. Она говорила себе это всякий раз, когда понимала, что за окном уже стемнело и ужин в Большом зале давно окончен. И всё равно засиживалась. Не в ее привычке было оставлять работу недоделанной.

В груди что-то неприятно кольнуло, заставляя МакГонагалл сбавить шаг. Хотя прошла уже почти неделя с тех пор, как мадам Помфри согласилась выпустить Минерву из Больничного крыла, приступы боли еще иногда преследовали ее, хотя и стали случаться гораздо реже.

Перед глазами всё поплыло, и Минерве пришлось облокотиться о стену, чтобы не упасть. Она осторожно опустилась на широкий подоконник и медленно вздохнула, прижав ладонь к груди. Легкие обожгло огнем, но вскоре боль начала стихать.

— Профессор, с вами всё в порядке?

Чья-то тень накрыла ее. Минерва подняла глаза и встретилась с напряженным взглядом черных глаз. На короткий миг ей показалось, что на бледном лице Снейпа отразилось волнение, но через мгновение его лицо снова напоминало гипсовый слепок.

— Да, — она через силу улыбнулась, опуская руку и стараясь выглядеть как можно более непринужденной. — Мадам Помфри предупреждала, что какое-то время легкие будут болеть. Просто в этот раз приступ оказался неожиданным.

— Вам нужен покой и свежий воздух. Вы слишком нагружаете себя.

Темный взгляд черных глаз впился в нее, словно рентген. Казалось, Северус видит ее насквозь. Почему-то это ужасно раздражало. В конце концов неприлично так пристально смотреть на даму.

— У меня много обязанностей, — Минерва повела плечами, даже не пытаясь скрыть своего негодования. Он конечно спас ей жизнь, но его постоянные попытки указать ей, что она недостаточно внимания уделяет своему здоровью, начинали раздражать. С каких это пор Северус Снейп стал таким заботливым? — Дела сами себя не сделают.

Она осторожно поднялась, распрямляя спину. Северус невольно усмехнулся, наблюдая, как она гордо вскинула подбородок. Прямая как струна, всегда несгибаемая, истинная гриффиндорка. О себе думает в последнюю очередь. «Дела сами себя не сделают». Лучше бы о собственном здоровье побеспокоилась.

В последние дни они почти не виделись. Северус практически не выходил из своего кабинета зельеварения, готовя по просьбе мадам Помфри лечебные снадобья для пополнения запасов Больничного крыла перед новым учебным годом. А Минерва погрязла в писанине и подготовке учебного плана на будущий год. Лишь однажды, пару дней назад они столкнулись за общей трапезой в Большом зале. Северус поинтересовался делами юного Генри Падмора, и Минерва с удовольствием поделилась свежими новостями о своем крестнике, упомянув, что мальчику Снейп очень понравился, чем изрядно удивила зельевара. Чтобы он понравился ребенку? Такого еще не случалось. Во всяком случае в Хогвартсе.

— Я говорил с директором. Он также считает, что вам нужен отдых и время на восстановление. Поэтому завтра утром мы с вами кое-куда отправимся.

Тонкие брови МакГонагалл удивленно приподнялись. А Северус тем временем возблагодарил Мерлина, что за долгие годы научился отлично врать. Естественно, ни с каким Дамблдором он ничего не обсуждал. Вернее, обсуждал, но совершенно не это. Но видимо, если он сам не возьмет инициативу в свои руки, эта упрямая женщина вгонит себя в могилу.

И почему его волнует ее состояние? Они ведь даже не друзья. Так, просто коллеги. Он ничего толком не знает о ее жизни. Она не знает о его. Хотя, учитывая ее близкие отношения с директором, возможно, она знает о Снейпе гораздо больше, чем может показаться на первый взгляд.

И всё же что-то заставляет его беспокоиться за нее. Всегда гордая и неприступная, после их небольшого приключения, Минерва МакГонагалл предстала перед ним совершенно в ином свете. Это пробуждало в Снейпе любопытство. И он ничего не мог с собой поделать.

— Боюсь, я не совсем вас понимаю, Северус.

В ее голосе отчетливо прозвучали холодные нотки, но почему-то у Снейпа это вызвало лишь улыбку. Декан противоборствующего факультета решил что-то за нее? Кажется, ее это уязвило. Ну ничего, ей даже полезно.

— А вам и не нужно ничего понимать. Завтра после завтрака я зайду за вами, и мы отправимся.

Он развернулся и стремительно направился прочь, чувствуя, как развевается за спиной мантия. Эффектные появления и уходы всегда были его коньком.

На его губах заиграла торжествующая ухмылка, когда он представил выражение лица МакГонагалл, глядящей ему вслед.

— Куда? — донесся до него недовольный женский голос. — Куда мы отправимся?

— Увидите.

Яркие лучи летнего солнца приятно грели кожу. Северус легко сбежал по ступеням школы и замер в ожидании, когда плетущаяся позади Минерва его нагонит. С самого завтрака она не переставала ворчать, пытаясь выведать у Снейпа его план, но тот был непреклонен, терпеливо храня тайну. Хорошо еще Дамблдор, вовремя сообразив в чем дело, красиво ему подыграл, подтвердив, что полностью поддерживает идею Снейпа и что Минерве стоит послушать коллегу. Мол, Северус плохого не посоветует. Выражение лица МакГонагалл было самое что ни на есть скептическое, но с директором она никогда не спорила.

Всю дорогу до ворот Хогвартса профессор трансфигурации хранила многозначительное молчание. Губы поджаты, так что почти не видны, — явный признак недовольства. Конечно, кому понравится, когда что-то решают за тебя. Тем более, когда в твоих венах течет горячая шотландская кровь.

Они вышли за ворота школы, и Северус протянул ей руку. После секундной заминки Минерва взяла его под руку, выжидательно глядя на зельевара. Видимо, всё еще ждет, что он всё ей объяснит.

— Скоро всё увидите.

Черный водоворот трансгрессии подхватил их, и через мгновение они стояли на уже знакомом холме. Глаза Минервы удивленно расширились. Внизу у подножия стоял старинный особняк. Вокруг еще были видны следы разрушений, но сам дом был полностью восстановлен.

— Но… — пораженно прошептала МакГонагалл. — Я не понимаю… как же?

Она перевела удивленный взгляд на Снейпа, и внезапная догадка озарила ее лицо.

— Вы?! — вдруг воскликнула она, гневно блеснув синими, словно морская бездна, глазами. — Вы его восстановили!

— Я. Но мне помогли, — подтвердил Снейп, и как ни в чем не бывало первым стал спускаться с холма. — У вас есть возражения?

— Я не хотела, чтобы дом восстанавливали.

МакГонагалл нагнала его на середине спуска. Ее учащенное дыхание ясно говорило о том, что она запыхалась, и Северус сбавил шаг, стараясь держаться рядом, на случай, если ей снова станет нехорошо.

— Это ваше фамильное имение. Я думал, для шотландских кланов важно иметь родовое гнездо.

К его удивлению МакГонагалл стушевалась и смущенно опустила глаза.

— Это так, — уже не так воинственно проговорила она. — Но когда…. — начала было Минерва, но перехватив любопытный взгляд Снейпа, не стала продолжать. — Впрочем, это неважно.

Она ускорила шаг, обгоняя его, и с самым независимым видом направилась к дому. Северус лишь коротко усмехнулся. Кажется, следующие дни обещают быть интересными.

В прошлый раз, когда они с Минервой были здесь, он не успел толком осмотреть дом. Да и после, пока члены Ордена Феникса его восстанавливали, Снейпу было не до рассматривания интерьера. Зато теперь ему наконец представилась такая возможность.

Дом поражал своей величественностью. Два этажа, третий в виде мансарды скрыт под двускатной черепичной крышей. Массивная деревянная дверь, увенчанная аркообразным окном классической формы, больше напоминала ворота замка в миниатюре. Такую и мощным заклинанием не высадишь. Окна на удивление большие, некоторые украшены цветными витражами в обрамлении деревянных ставней с вырезанным цветочным орнаментом. Толстые стены из природного камня навевали ощущение сурового средневековья, которое сглаживал раскинувшийся за домом яблоневый сад.

Внутри интерьер был выдержан в викторианском стиле. Каждая комната была декорирована по-своему, при этом не выбиваясь из общего антуража. Больше всего Снейпа поразила библиотека. Огромные шкафы от пола до потолка, заставленные всевозможными книгами и предметами антиквариата, свезенными сюда, казалось, со всего света. Здесь были и египетские статуэтки древних богов, и греческие амфоры, и старинные китайские монеты, а на одной из стен даже висела настоящая японская катана, как раз напротив доспехов средневекового английского рыцаря. Снейп с интересом рассматривал корешки книг, некоторые из которых ему уже доводилось видеть, а прочитать другие он только мечтал.

— Книги в вашем полном распоряжении, если желаете.

Минерва застыла в дверях, словно боясь войти в комнату. Обхватив себя руками, словно в защитном жесте, она молча наблюдала за Снейпом. Странно, но стоило им пересечь порог дома, как вся ее деловитость и раздражительность куда-то улетучились, уступив место немой покорности и какой-то обреченности. А ведь она так и не объяснила, почему не хотела, чтобы дом восстановили. Что за тайну скрывают эти древние стены?

— У вас богатая библиотека, — Снейп провел рукой по одной из полок и невольно скривился, глядя на следы пыли, оставшиеся на кончиках пальцев.

Минерва едва заметно усмехнулась уголками губ.

— Моя семья веками ее собирала. Некоторые фолианты — единственные экземпляры. В свое время я почерпнула здесь много полезной информации, — она наконец решилась войти и быстрым шагом пересекла комнату, остановившись возле одного из шкафов. — Мой прадед был отличным знатоком зелий. Думаю, вам могут быть интересны некоторые из книг, что он собрал здесь.

Подойдя к ней, Северус остановился позади, практически касаясь ее спины. Минерва почувствовала его теплое дыхание на своей шее и машинально отодвинулась, делая вид, что поправляет одну из книг.

— Как долго вы собираетесь пробыть здесь? — кажется, она наконец задала тот самый интересующий ее вопрос.

— Столько, сколько потребуется, — пожал плечами Снейп, украдкой наблюдая за ее реакцией.

Минерва с шумом втянула воздух, явно сдерживая раздражение.

— И всё же я не понимаю, — начала было она, но Снейп ее прервал.

— Я ведь уже говорил, вам не нужно ничего понимать. Вам прописали покой и свежий воздух. Вот и наслаждайтесь. А я буду за вами присматривать, чтобы вы не нарушали режим.

— Зачем вам это?

Снейп снова пожал плечами. Хороший вопрос, на который он и сам не знал ответа.

— Будем считать, что мне стало скучно в Хогвартсе, — он обернулся к стоящей рядом женщине. — Я нарушил какие-то ваши планы?

— У меня много работы, — снова начала она.

— Минерва, да будет вам, — вот ведь упрямая! — Директор же сказал, что со всем справится сам. Отдыхайте. Вы едва не погибли… дважды за один день. Неужели так трудно хотя бы несколько дней думать не о работе, а себе? И потом, чем быстрее Вы восстановите здоровье, тем раньше сможете вернуться к своим обязанностям, — Снейпу казалось, что он уговаривает ребенка, а не взрослую женщину. Впрочем, порой разницы не было никакой. — А я всего лишь присмотрю за вами, на случай, если вам потребуется помощь. Знаю, что меня с трудом можно назвать желанным гостем, но обещаю не слишком вас раздражать.

На лице женщины появилось уже знакомое скептическое выражение. И трудно было сказать, что больше вызывало у нее сомнения: то что директор самостоятельно справится с подготовкой к учебному году, или что Снейп решил погостить в ее доме, даже особенно не спрашивая ее разрешения, обещая стать приятным гостем.

Что ж, ее можно было понять. Такое поведение было совершенно нетипично для Северуса Снейпа. Но его это даже веселило. Когда еще представится возможность застать врасплох декана Гриффиндора. Его присутствие в ее доме ее явно смущало, отчего она только больше раздражалась. И выглядело это довольно забавно. И мило.

— Как насчет небольшой экскурсии по дому?

Он сделал галантный жест, пропуская МакГонагалл вперед. Тонкие губы снова поджались, но она покорно вышла. Интересно, на сколько хватит ее выдержки, прежде чем она окончательно разозлится и выставит его вон?

Остальная часть дома оказалась не менее интересной, чем библиотека. В особенности мансарда, превратившаяся с легкой руки бессчетной череды хозяев дома в настоящий чердак, заваленный самыми неожиданными вещами, которые из года в год сюда попросту сваливали, не слишком заботясь о какой-либо систематизации.

Минерва не хотела сюда подниматься, но Снейп настоял. На чердаках всегда хранят всё самое интересное. А ему было интересно узнать о тайнах своей коллеги.

Сквозь замутненное фронтальное окно пробивался дневной свет, и в его лучах весело плясали крупинки взметнувшейся в воздух пыли. На старом кресле-качалке Снейп заметил небольшой фотоальбом в толстом кожаном переплете. Взяв книгу в руки, он раскрыл ее на первой странице. На него смотрело улыбающееся лицо синеглазой девчушки лет пяти. Черные волосы заплетены в две косички, смешно торчащие по бокам, словно антенны. Девочка прижимала к груди взъерошенного котенка и просто таки заливалась от хохота. Северус с удивлением приподнял брови. Узнать в улыбающемся ребенке чопорную профессора трансфигурации можно было едва ли.

Он собирался перевернуть страницу, как вдруг возникшая рядом Минерва вырвала у него из рук альбом. Прижав его к груди, она пронзила Снейпа испепеляющим взглядом. Но помимо негодования, Северус успел заметить, как в глубине синих глаз мелькнул страх.

— Боитесь, что я увижу ваши детские фотографии? — усмехнулся он. — Вы были премилым ребенком, Минерва.

— Идите к черту, Северус, — огрызнулась она. — Я готова мириться с вашим присутствием здесь. Но избавьте меня от ваших язвительных комментариев.

— Вообще-то, я сделал вам комплимент.

МакГонагалл передернула плечами, понимая, что видимо зря на него накинулась, но гордость не позволила ей извиниться.

— Вы всё здесь посмотрели, что хотели? — с вызовом спросила она.

Последний час она покорно ходила следом за Снейпом, деловито осматривающим дом, изредка отвечая на его вопросы. Чувствуя ее неуверенность, Северус ни в чем себе не отказывал, заглядывая в каждый закуток, открывая каждую дверь, суя свой крючковатый нос туда, куда при обычных обстоятельствах совать ни за что не стал бы.

Не то чтобы ему был сильно интересен дом. Скорее ему просто хотелось расшевелить МакГонагалл. Странно, но с тех пор, как они трансгрессировали сюда, она вела себя совсем иначе, чем он привык. Как будто ее что-то угнетало. Естественно она пыталась это скрыть, но Северус не дурак, он всё прекрасно видел.

В конце концов, Минерва живой человек, со своим прошлым. У нее тоже могут быть тайны, переживания. Раньше он воспринимал ее как коллегу, строгую, деловую, временами чересчур вспыльчивую. Образ суровой преподавательницы, держащей под контролем всё и вся, неотступно следовал за ней, словно начищенные до блеска доспехи. Но сейчас сияющая броня треснула, обнажая трепетную женскую сущность. Ее хотелось защитить. О ней хотелось позаботиться.

Но Минерва МакГонагалл слишком горда, чтобы принять помощь. Тем более от мрачного, нелюдимого профессора зельеварения, в принципе не способного на сочувствие или сострадание.

«Слишком много воспоминаний…» — кажется, так она сказала, когда он нес ее на руках, едва живую.

Но ничего, он так просто не отступит. Их маленькая война только начинается.

Северус огляделся. На глаза тут же попался старинный платяной шкаф. Не спрашивая разрешения, он демонстративно распахнул дверцы — внутри обнаружился целый ворох клетчатых пледов с непонятными ремешками. Вытащив один, Снейп принялся его рассматривать с наигранным интересом.

— Зачем вам столько пледов?

Он накинул его на плечи. Сотканный из мягкой шерсти, он оказался довольно теплым и приятным на ощупь. Пожалуй, в местном климате самое то. Надо будет позаимствовать один, если придется идти на прогулку.

— Вообще-то, это килт, — уголки губ Минервы предательски задрожали, но она мужественно сдерживала смех.

— Что? — не понял Снейп.

— Килт. Предмет мужского шотландского гардероба. Его повязывают на талию наподобие юбки.

По ее ехидному взгляду Снейп понял, что совершил непростительный промах. И вряд ли Минерва забудет об этом в ближайшее время.

Ну хоть удалось ее развеселить.

— Хотите примерить? — продолжала издеваться МакГонагалл.

— Пожалуй, воздержусь.

Северус вернул злосчастный кусок ткани назад в шкаф и со стуком захлопнул дверцы. На этом осмотр мансарды пришлось завершить.

— И чем вы собираетесь здесь заниматься, пока я буду… отдыхать? — спросила она, когда они спускались на первый этаж.

— Займусь вашим садом, — перехватив удивленный взгляд МакГонагалл, Северус коротко усмехнулся. — Он у вас в ужасном запустении. Вы вообще в курсе, что там у вас растет? — получив отрицательный кивок, он со вздохом продолжил. — Я насчитал по меньшей мере с десяток всевозможных разновидностей лечебных трав, некоторые весьма редкие. Очевидно, еще ваш прадедушка сажал. Думаю, их там гораздо больше, если как следует покопаться. Это просто кощунство — держать сад в таком запустении.

— Я редко здесь бываю, — попыталась оправдываться Минерва.

Но это было сказано скорее машинально. Она с удивлением наблюдала, как Северус вышел через кухонную дверь, доставая находу палочку.

— Можете пока приготовить обед, — бросил он через плечо и скрылся в глубине сада.

Минерва растерянно окинула кухню взглядом. Отлично. Мало того, что ей приходится терпеть этого слизеринца в собственном доме. Так теперь она еще должна выполнять его приказы?!

Она уже и забыла, когда в последний раз ей доводилось играть роль хозяйки дома. Пока она была замужем за Элфинстоуном, в их доме часто бывали гости. Но с его смертью многое в ее жизни изменилось.

И вот теперь ей приходилось вспоминать давно забытые навыки, в число коих входило и приготовление обедов. Кажется, где-то здесь на одной из полок была запрятана поваренная книга. Мерлин, она же ни одного рецепта толком уже и не помнит.

Пролистав толстенный фолиант, Минерва выбрала несколько блюд, показавшихся ей не такими сложными в приготовлении, и приступила к работе. Но всё оказалось не так просто, как она надеялась.

Мясо никак не хотело прожариваться внутри, покрывшись темной корочкой снаружи; овощи в супе явно переварились, да и соли судя по всему она добавила больше, чем следовало. А еще было бы неплохо нарезать салат…

— Я смотрю, работа кипит, — раздался за спиной насмешливый мужской голос.

Северус стоял в дверях кухни, привалившись к косяку со скрещенными на груди руками, и с ироничной улыбкой наблюдал, как она мечется по кухне.

МакГонагалл на мгновение прикрыла глаза, призывая в помощь всё свое самообладание.

— Как видите, — коротко бросила она, доставая из шкафа тарелки. — Не хотите помочь?

Северус молча приблизился, вытянув шею, чтобы лучше разглядеть содержимое кастрюли и сковороды.

— Минерва, помилуйте, — его брови удивленно взметнулись вверх. — Вы собираетесь нас отравить?

Она круто развернулась от стола, на котором расставляла посуду к обеду, и гневно воззрилась на зельевара.

— Что вы имеете в виду? — грозно спросила она, чувствуя, как в груди поднимается очередная волна раздражения.

В отличие от нее Снейп выглядел как всегда спокойно, с легкой ноткой надменности в голосе.

— Даже Долгопупс справился бы с этой задачей лучше. Что вы собирались приготовить? Чечевичный суп с беконом, судя по всему? Овощи явно переварены, посмотрите, они скоро совсем в кашу превратятся. И бекон надо было добавлять раньше, — он потянулся за ложкой, но Минерва его опередила.

— Много вы в этом понимаете.

— Судя по всему, побольше вашего, — снова усмехнулся Снейп. — Во всяком случае, я совершенно точно понимаю, что ваше мясо горит.

— Черт!

Забыв об осторожности, Минерва схватилась за ручку сковороды и ту же вскрикнула. Руку обожгло огнем. Кожа на ладони покраснела, наливаясь жаром. Несчастная сковорода с громким грохотом упала на пол, разбрызгивая свое содержимое по всей кухне.

На глаза навернулись слезы. То ли от обиды, то ли от боли в обожженной руке.

— Мда, — констатировал Снейп, — всё хуже, чем я думал. Вы ведь были замужем. Как ваш муж всё это терпел? Или приготовлением пищи в вашей семье занимался он?

— Я прекрасно готовила, — огрызнулась МакГонагалл. — Мужу очень даже нравилось.

— Может, он просто не хотел вас расстраивать? — не удержавшись, съязвил Снейп.

Лицо Минервы неуловимо изменилось, сделавшись будто каменным. От нее вдруг повеяло таким холодом, что Северус невольно поежился. Не говоря ни слова, женщина резко повернулась и стремительно вышла из кухни, оглушительно хлопнув за собой дверью. В звенящей тишине отчетливо слышались ее удаляющиеся шаги. Кажется, на этот раз он перегнул палку.

Северус знал, что Минерва была замужем. Кажется, они работали вместе в Министерстве, еще до того, как она стала преподавать в Хогвартсе. Элфинстоун Урхарт. Поговаривали, что он множество раз делал МакГонагалл предложение, но согласилась она лишь после окончания первой магической войны, когда Волан-де-Морт исчез, а в Англии воцарился мир. Но брак продлился недолго. Он умер несколько лет спустя. Северуса тогда мало волновала жизнь коллег, он всё еще оплакивал Лили. Так что подробностей о тех событиях из биографии Минервы не помнил.

В любом случае, с его стороны было неправильно напоминать ей о покойном муже. Тем более таким образом.

Проклиная свою несдержанность, Северус отправился на поиски МакГонагалл. Минерва обнаружилась в холле возле старинного буфета, правая дверца которого оказалась распахнута. Достав оттуда небольшую аптечку, она перебирала ее содержимое в поисках какого-нибудь средства от ожогов. Ее тонкие изящные пальцы едва заметно подрагивали, а лицо выглядело таким напряженным, что Северус сразу понял — та едва сдерживается, чтобы не заплакать.

Черт, теперь он чувствовал себя последней скотиной.

Осторожно приблизившись, он мягко взял женщину за руку. Минерва попыталась вырваться, избегая смотреть ему в лицо, но Северус всё также мягко, но настойчиво удержал ее. Развернув ее руку ладонью вверх, он достал из аптечки мазь и стал осторожно обрабатывать ожог. Минерва не сопротивлялась, но по-прежнему стояла напряженная и молчаливая. Лишь взгляд ее синих глаз неотступно следил за пальцами Снейпа, пока он смазывал ее рану. Его руки были теплыми, а движения уверенными, словно он проделывал подобные манипуляции каждый день. Впрочем, учитывая его специализацию, возможно так оно было.

— Простите, — вдруг тихо и как будто неуверенно проговорил он, сосредоточенно глядя в ее ладонь. — Я переступил черту. Уверен, ваш супруг был с вами очень счастлив.

Минерва бросила на него удивленный взгляд. Конечно, разве Снейп когда-нибудь перед кем-нибудь извинялся?

Растерянное выражение его лица смягчило обиду.

— Был, — со вздохом проговорила она, чуть расслабляясь. — К сожалению, недолго.

— От чего он умер?

— Укус ядовитой тентакулы. Несчастный случай.

— Мне жаль.

— Не стоит. Это было давно, — она осторожно высвободила ладонь из его рук, всё еще избегая смотреть на него. — Спасибо. Но я бы и сама справилась.

— Я хотел загладить вину, — Северус убрал мазь назад в аптечку. — Мне не стоило так говорить.

— Здесь нет вашей вины, — Минерва забрала из его рук коробку с лекарствами и спрятала ее назад в буфет. — Вы правы, я ужасная хозяйка. Элфинстоун не любил, чтобы в доме была прислуга, и я всё делала сама. А когда его не стало, вернулась в Хогвартс, а там сами знаете, всё делают домовые эльфы. Вот я и растеряла навыки.

Закрыв дверцу буфета, она повернулась и замерла, оказавшись лицом к лицу со Снейпом. Он был выше ее почти на целую голову, и Минерва невольно уперлась взглядом в его грудь.

— Тогда давайте это исправим, — тихо проговорил он.

Она наконец подняла на него глаза, и Северус едва заметно улыбнулся. В его взгляде не было привычной отстраненности. Скорее наоборот, черные глаза излучали несвойственное ему тепло. И это совершенно сбивало с толку.

Заметив ее растерянность, Северус коротко усмехнулся и жестом предложил вернуться на кухню.

Приготовление обеда пришлось взять в свои руки. Минерва тихо сидела за столом, задумчиво крутя в руках ложку. И хотя взгляд ее синих глаз был устремлен на Снейпа, она едва ли замечала, как ловко он орудует ножом, разделывая мясо, как помешивает суп в кастрюле, как шинкует овощи в салат. Его движения были отточены и выверены, как если бы он варил какое-нибудь особенно сложное зелье.

— У вас есть родственники? — не отрываясь от своего занятия, вдруг спросил он.

Минерва подняла на него отстраненный взгляд и тряхнула головой, отгоняя прочь ей одной ведомые мысли.

— Да, у меня два брата. Малькольм живет с семьей в Эдинбурге, а Роберт, — она невольно запнулась, но всё же продолжила, — погиб от руки Темного Лорда. Его убили на пороге этого дома.

Северус невольно замер, пораженный услышанным. Но Минерва словно не замечала этого. Ее голос вдруг сделался глухим и бесцветным.

— Он работал в Министерстве и был хорошо осведомлен о делах мракоборцев, но отказался выдать информацию Темному Лорду, за что и поплатился жизнью. Я узнала о случившемся слишком поздно, не смогла ему помочь, — она опустила глаза, растерянно рассматривая собственные руки. — Когда я трансгрессировала сюда, Роберт был уже мертв. Его пытали, но он ничего не рассказал, — она на мгновение замолчала, нахмурившись. — Если бы я тогда была рядом…

— Вас бы тоже убили, — прервал ее Снейп.

Отложив нож в сторону, он повернулся к сидящей за столом женщине. Она смотрела на него так, словно он один во всем мире мог дать ответ на мучивший ее столько лет вопрос. Ведь он был Пожирателем смерти, он как никто знает.

— Если Темный Лорд задумал кого-то убить, этот человек обязательно умрет. И ничто этого не изменит.

— Но ведь Поттер выжил, — на ее лице появилось знакомое упрямое выражение.

Она винила себя в смерти брата. Винила в том, что ее не было рядом в ту минуту. Думает, что могла что-то изменить, спасти его. Наивная. Маленькая девочка со смешными косичками, верящая в лучшее. Только нет этого «лучшего». Есть только смерть и человеческие ошибки, которые приводят к смерти близких людей. Он тоже совершил ошибку когда-то. И Лили умерла. Мог ли он поступить тогда иначе? Конечно, мог. Если бы он не рассказал Волан-де-Морту о пророчестве, возможно, любовь всей его жизни была бы жива. А возможно, и нет. Этого уже не узнать. Но одно Снейп знал точно.

— Поттер — исключение. И вы это прекрасно знаете. Можно спастись от Пожирателей Смерти, но если Темный Лорд сам решил убить вас, никто не сможет вас защитить.

Минерва молчала, задумчиво глядя на него. Ее губы едва заметно дрогнули, но она так и не произнесла ни слова. В глубине души она знала, что Северус прав. Но так уж устроены люди — мы всегда ищем виноватых. А если не можем найти, начинаем винить себя.

— Вам тяжело здесь находиться из-за смерти брата?

Теперь кажется картина стала проясняться. Он снова допустил промах — практически насильно привел ее в дом, где всё напоминает ей о гибели близкого человека. Можно ли придумать более изощренную и суровую пытку? Да, Северус, ты просто молодец!

Тонкие губы тронула едва заметная печальная улыбка.

— Я родилась в этом доме. Здесь прошла моя жизнь, — Минерва окинула комнату взглядом, но она словно смотрела сквозь стены… и сквозь года. — Этот дом видел многое, а знает еще больше. Смерть Роберта не самое страшное, что произошло в его стенах, — она перевела взгляд на Снейпа и внезапно улыбнулась. — Мы состоим из наших воспоминаний, Северус. Мои сокрыты здесь. И мне от них не сбежать.

— Мы можем вернуться в Хогвартс, если хотите.

Улыбка МакГонагалл стала шире, а в голосе послышались хитрые нотки.

— О нет, Северус. Теперь уж вы так просто не отделаетесь. Во-первых, вы обещали привести мой сад в порядок. Во-вторых, обеспечить мне хороший отдых, раз уж я теперь на вашем попечении. А в-третьих, вы так и не приготовили обед, — она скрестила на груди руки, демонстративно глядя на тихо шипящую кастрюлю с супом. — Надеюсь, вы там не зелье варите? А то есть очень хочется.

Снейп изогнул бровь.

— Я вам не домой эльф, профессор, — в своей обычной манере проговорил он.

Минерва лишь пожала плечами, глядя на него самым невинным взглядом, мол, ничего не знаю, сам заварил эту кашу.

Обед был готов через полчаса. Северус оказался талантливым кулинаром. Приготовленные им блюда ничем не уступали кулинарным шедеврам поваров Хогвартса. Впервые с тех пор, как они появились здесь, Минерва наконец повеселела, и атмосфера за обедом приобрела более непринужденную окраску. Они много говорили: обсуждали квиддич, последние декреты Министерства магии в области образования, делились забавными историями из школьной жизни, Минерва рассказала немного о Кейтнессе. Северус старался выбирать нейтральные темы, чтобы случайно не испортить царящее за столом настроение домашнего уюта. Да, именно так — домашний уют. Впервые за долгое время он чувствовал себя спокойно и непринужденно. Как будто всегда жил в этом доме, с этой женщиной. Они с Минервой знакомы большую часть его жизни, но никогда он не чувствовал себя рядом с ней настолько естественно, как сейчас. Он украдкой наблюдал за ней: как она улыбается, легко и беззаботно, как блестят ее глаза, словно бескрайнее море в лучах яркого солнца. Ничего общего со строгой, суровой преподавательницей, какой он привык видеть ее в школе.

И это удивляло и манило одновременно.

После обеда он уговорил коллегу на небольшую прогулку, которая впрочем растянулась почти до самого вечера. Дом клана МакГонагалл находился в южной части долины, окруженной невысокими горными пиками. После недолгих уговоров Минерва отвела его на небольшой утес, откуда открывался завораживающий вид на долину. Стоя на самом краю, можно было легко разглядеть соседние деревушки, дубовые рощи и даже зеркальную гладь озера вдалеке. У самого обрыва рос старый дуб, его могучие корни вгрызлись в голый камень утеса, вздыбившись из земли могучими кольцами. Минерва легко взобралась на один из таких корней и, придерживаясь одной рукой за ветку, заглянула через край, где далеко внизу шумел небольшой горный поток. Ветер трепал ее локоны, словно специально стараясь разрушить строгий пучок черных волос. Северус невольно подался вперед, удерживая женщину за локоть. В его глаза на мгновение вспыхнула тревога, но Минерва лишь мягко улыбнулась, как бы говоря ему, что всё в порядке.

Внезапно взгляд ее упал куда-то за спину Снейпа, и глаза ее удивленно расширились. Северус хотел обернуться, но Минерва схватила его за руку, прикладывая палец к губам.

— Поворачивайтесь тихо и неспеша, — одними губами проговорила она.

Позади них, на соседнем уступе стоял олень. Северус в жизни не видел более величественного и грациозного зверя. Он стоял неподвижно, но стройное тело, покрытое рыжевато-бурой шерстью, было напряжено, словно он готов был сорваться с места в любую минуту. Его могучие ветвистые рога чуть покачивались, когда олень, а это был несомненно самец, очевидно, вожак стада, втягивал ноздрями воздух, принюхиваясь, чувствуя присутствие людей.

Северус почувствовал, как Минерва сжала его руку. В ее глазах светился почти детский восторг. Кажется, она даже дышать перестала, боясь спугнуть благородное животное. Олень повернул голову, заметив двоих людей. Мгновение он смотрел на них, а потом вдруг резко прыгнул, исчезая за каменным выступом. Минерва едва ощутимо вздрогнула, тихо охнув, и Северус чуть приобнял ее за плечи. Он был поражен увиденным не меньше МакГонагалл, и лишь несколько минут спустя осознал, что всё еще прижимает женщину к себе.

После такой встречи говорить не хотелось, и почти всю дорогу до дома они проделали в молчании. Лишь когда они уже подходили к дому, Минерва заметила, что ночью будет гроза. Солнце уже успело коснуться утопающего в облаках горизонта, и по небосводу медленно растекался алый закат.

После ужина, который было решено устроить в гостиной, они еще долго сидели в тишине, слушая, как потрескивают дрова в камине, да ветер гудит за окном. Минерва читала какую-то книгу, по Трансфигурации, кажется, уютно устроившись на диване, а Северус всё также украдкой наблюдал за ней из кресла. Ему казалось неприличным так рассматривать женщину, но почему-то он не мог отвести от нее глаз. Что-то неуловимо изменилось в ней, и он пытался понять, что именно. Она стала мягче, спокойнее, обычно деловитые, резкие движения превратились в мягкие и грациозные. Утренняя нервозность ушла, уступив место безмятежности. Как будто она смирилась с тем, что следующие дни ей придется провести в этом доме в компании человека, которого она никогда не рассматривала в качестве своего гостя. Да и он вряд ли бы мог представить, что когда-нибудь окажется в доме Минервы МакГонагалл.

Глядя на ее миловидное лицо, Северус невольно улыбался, чувствуя, как в груди рождается новое, незнакомое ему чувство.

* * *

Ледяной ветер нещадно бил в лицо, впиваясь в каждую клеточку тела холодными иглами, и сердце в груди кажется совсем перестало биться, не в силах противостоять этому смертельному холоду.

Она едва могла узнать собственный дом. Всюду виднелись следы жестокого сражения. Большинство окон первого этажа оказались разбиты, и сквозь зияющие провалы то тут, то там вырывались языки разгорающегося пламени. На фоне красного зарева метались чьи-то фигуры, люди пытались погасить начинающийся пожар. Но ее это мало заботило. Всё ее внимание было приковано к тому месту, где на холодной земле, припорошенной выпавшим накануне первым снегом, лежал человек. Вокруг него уже собралось несколько мракоборцев, среди которых заметно выделялась фигура Аластора Грюма. Он что-то негромко сказал своему коллеге, высокому худощавому мужчине с ярко-рыжей шевелюрой, и тот, коротко кивнув, тут же трансгрессировал, исчезнув в черном водовороте.

Ноги вдруг сделались ватными, и каждый шаг давался с невообразимым трудом. Аластор заметил ее первым. Он шагнул ей навстречу, что-то бормоча о том, что ему жаль, что они прибыли, как только узнали, но было уже слишком поздно, но она едва ли слышала его. Он попытался остановить ее, но она вырвалась из его рук и упала на колени перед распростертым на земле телом. Черные волосы обгорели, лицо едва можно разглядеть за затвердевшей на холоде кровавой коркой. И только глаза, синие как у нее самой, всё еще смотрели в пасмурное ноябрьское небо. Но в них уже не было жизни, лишь медленно угасал зеленый всполох убивающего заклятья. Дрожащей рукой она коснулась его волос, кончиками пальцев пробежала по изувеченному, покрытому запекшейся кровью лицу. Опускаясь ниже, пальцы судорожно сжали лацкан его мантии, той самой, что она подарила ему на прошлое Рождество.

Очнись, пожалуйста. Ты не можешь умереть.

Но мужчина продолжал смотреть в небо невидящим взором.

Из ее груди вдруг вырвался стон отчаяния, больше похожий на крик раненого зверя. По щекам заструились горячие слезы, моментально застывающие на пронизывающем ветру. Но она этого не замечала. Боль утраты застила ее разум. Она больше не понимала, что происходит вокруг. Весь ее мир вдруг сузился до одних лишь синих глаз мертвеца. Вцепившись в несчастную мантию, она трясла его, умоляя очнуться, не покидать ее. Но все ее мольбы оставались неуслышанными. Сердце в груди разрывалось от боли и отчаяния.

Кто-то обхватил ее за плечи, пытаясь оттащить от тела ее брата, но она намертво вцепилась в него, воя, словно побитое животное. Она не могла оставить его. Не хотела. Лучше бы она сама умерла.

— Минерва, пожалуйста… ему уже ничем не помочь.

Тихий, такой знакомый голос прозвучал у самого ее уха, ворвавшись в затуманенный горечью потери разум, возвращая ей способность воспринимать окружающий мир. Длинные тонкие пальцы накрыли ее ладонь, мягко, но настойчиво заставляя отпустить несчастный лацкан. Она снова закричала, забившись в мужских руках, но ее уже подняли с земли. На мгновение застившая глаза пелена расступилась, и она узнала лицо человека, державшего ее. Альбус. Лицо напряженное. И взгляд голубых взгляд, всегда живой и искрящийся, сейчас кажется потухшим и печальным.

— Идем, — мягко произнес Дамблдор. — Аластор всё сделает.

— Нет, — она с трудом могла узнать собственный голос. — Я должна быть с ним. Я должна… это из-за меня. Он убил его из-за меня.

— Это не твоя вина, Минерва.

Нет, ее. Она виновата в его смерти. И в смерти других. Это всё она. Расплата за ее ошибку.

— Пусти! Я должна быть с ним! — она снова забилась в его руках, но Дамблдор лишь сильнее прижал к груди сотрясающуюся от рыданий женщину. — Я должна быть с ним! Роберт!

— Минерва…

— Пусти меня!

— Минерва…

Она чувствовала на себе пронизывающий взгляд таких знакомых глаз. Он смотрел на нее, и на его губах играла надменная улыбка. Он упивался ее болью. И его смех холодный и презрительный звучал в ее голове подобно раскатам грома, сводя с ума, разрывая сознание на части.

* * *

— Минерва!

Яркая вспышка на мгновение ослепила ее, заставляя зажмуриться, и Минерва открыла глаза, встретившись взглядом с черными, как сама ночь, глазами Северуса Снейпа. Она лежала на кровати в собственной спальне. Сердце в груди колотилось, как сумасшедшее; коса, что она заплела накануне перед сном, растрепалась — видимо она металась во сне.

— Вы в порядке? — на бледном лице мужчины застыло искреннее беспокойство. Он пристально всматривался в ее лицо, всё еще продолжая стискивать ее плечи. Минерва чувствовала жар его рук через тонкую ткань ночной сорочки. — Вы кричали во сне.

Она открыла было рот, но не смогла произнести ни слова, лишь судорожно вздохнула, чувствуя, как легкие начинают пылать огнем. Ее рука машинально потянулась к прикроватной тумбочке, где стоял флакон с зельем, что благоразумно вручила ей Поппи на случай, если приступы боли еще будут случаться, но Северус ее опередил. Одной рукой он поддерживал ее за талию, помогая сесть, а второй помог выпить зелье.

— Спасибо, — натужно прошептала МакГонагалл, потихоньку восстанавливая дыхание. Она как-то неуверенно взглянула на зельевара и смущенно улыбнулась. Правда улыбка получилась скорее вымученной. — Это был всего лишь кошмар. Простите, что разбудила.

— Вам приснился день смерти брата? Вы звали его во сне.

Северус продолжал напряженно всматриваться в ее лицо, и Минерва молча кивнула, растерянно опустив глаза. За окном оглушительно громыхнул раскат грома, и яркая вспышка молнии озарила комнату и двух сидящих на кровати людей. По оконному стеклу забарабанили первые капли дождя, постепенно превращаясь в настоящий ливень. МакГонагалл невольно вздрогнула. Ее вдруг охватила мелкая дрожь. Что это? Последствия пережитого кошмара? Или она боится грозы?

Она выглядела столь напуганной, ранимой, сжавшись в комок на такой большой кровати. Маленькая девочка с большущими синими глазами и смешными косичками. Что за тайны мучают твою душу?

Повинуясь внезапному порыву, Северус притянул Минерву ближе к себе, осторожно обнимая за плечи. Ее голова опустилась ему на грудь, и этот жест показался Снейпу таким естественным. Он тихонько поглаживал ее спину, чувствуя, как постепенно расслабляется женское тело в его объятиях. Незнакомое чувство теплоты захлестнуло его, и Северус ощутил необъяснимое спокойствие. Словно не существовало никакого Волан-де-Морта, Пожирателей Смерти и даже этой грозы за окном. Мир будто замер, и в этом безвременье не существовало никого, кроме него самого и женщины в его объятиях.

Теплый лучик восходящего солнца проник сквозь незашторенное окно, приятно лаская кожу. Северус заворочался, чувствуя, как затекло тело, после долгого лежания в одной позе, и открыл глаза. В первое мгновение он удивился, понимая, что находится вовсе не в своей спальне, но потом события прошлой ночи всплыли в его расслабленном сознании, возвращая в реальность.

Он лежал на кровати в спальне Минервы МакГонагалл, а на его плече мирно посапывала сама профессор Трансфигурации, уютно свернувшись калачиком у него под боком. Словно кошка, ей богу! После ночных событий они не сказали друг другу ни слова, просидев на ее постели в обнимку полночи, пока обоих не сморил сон. Это было странно, видеть чопорную профессора МакГонагалл, никогда не забывающую о профессиональной субординации, мирно спящую в его объятиях. Мог ли он когда-нибудь представить себе такое?

Во сне черты ее лица словно разгладились, обретя мягкость и удивительную нежность. В них больше не было привычной строгости, заставлявшей окружающих чувствовать себя вечно в чем-то виноватыми. Она даже стала выглядеть моложе, особенно без неизменного строго пучка, как казалось Северусу старившего ее как минимум на пару-тройку лет. И почему она не распускает волосы? Ведь ей очень идет. Или хотя бы вот эта коса, сейчас правда растрепавшаяся за ночь, но не потерявшая своей красоты.

Изящные женские руки обвили его грудь, словно плющ стены древнего особняка. Видимо, ей снилось что-то приятное, и она улыбалась во сне, сильнее прижимаясь к его груди. Оказывается, у нее приятная добрая улыбка, от которой на душе становится тепло и тихо.

"Интересно, сколько ей лет?" — почему-то всплыла в голове неожиданная мысль.

Он помнил Минерву МакГонагалл со своих одиннадцати лет, но никогда не думал о ней, как о женщине. Она была его учительницей, затем коллегой, соратником по Ордену Феникса, заместителем Дамблдора, в конце концов. Но ведь она еще и женщина, и довольно привлекательная.

Северус невольно удивился собственным мыслям. С каких это пор он думает о коллеге в таком ключе? Он испугался за нее, когда она едва не погибла. Испугался, что может потерять человека, которого никогда особенно и не ценил. Или ценил, но сам этого не понимал? Так что же всё-таки изменилось? Почему вдруг эта женщина стала так ему дорога?

Она совсем не такая, какой он всегда ее считал. Но самое удивительное в том, что рядом с ней он сам становился словно другим человеком. И этот, другой Северус Снейп, ему нравился. Ему нравилось быть им.

Северус вдруг почувствовал, как чертовски затекла рука, которой он обнимал Минерву. Но он упорно терпел, боясь малейшим движением потревожить ее сон. Ему нравилось наблюдать за ней спящей. Как будто он стал свидетелем чего-то таинственного и запретного. От этого сердце в груди начинало стучать как сумасшедшее, и Северус опять испугался, что разбудит ее.

И в этот самый момент часы на каминной полке пробили ровно шесть раз. Минерва заворочалась, потягиваясь словно кошка, ее густые черные ресницы дрогнули, и Северус увидел темно-синюю радужку, в которой словно на морской глади отражались лучи утреннего солнца. Мгновение она смотрела на него удивленным взглядом, а потом в ее бездонных синих глазах вдруг вспыхнуло вчерашнее смущение, заставив ее отвернуться.

— Доброе утро, Северус, — проговорила она, стараясь, чтобы голос звучал как можно более буднично.

Как будто ничего сверхъестественного и не случилось. Ну подумаешь, ее бывший ученик, а ныне коллега по работе, полночи провел в ее постели.

— Доброе утро, Минерва, — ладно, если хочет играть в эту игру, Северус подыграет.

Он поднялся с постели следом за ней, украдкой наблюдая, как она деловито окидывает комнату взглядом, словно ищет что-то. Почему-то она избегала смотреть ему в глаза. Интересно, что ее смущает больше: проснуться в объятиях мужчины, с которым ее по сути ничего не связывает, или что он видел ее ночью растерянной и ранимой? Минерва не из тех людей, что готовы демонстрировать окружающим свои слабости. Да и позволять себе подобное фривольное поведение тоже не в ее правилах. Так что, скорее всего и то, и другое.

Вряд ли она ожидала такого поведения от всегда мрачного, замкнутого профессора зельеварения. Он никогда не выказывал ни сочувствия, ни вообще какой-либо симпатии в ее адрес. Но прошлой ночью всё было совершенно иначе. Это сбивает с толку? Определенно.

Что ж, как говорится, сюрприз!

— Вы не будете против, если сегодня я сама приготовлю завтрак?

Северус молча кивнул, давая свое согласие, но непонятно, заметила ли Минерва его знак. Она так и не взглянула на него.

— Только приведу себя в порядок, — добавила она и скрылась за соседней дверью, ведущей очевидно в ванную комнату.

Наверное, пора было выметаться из женской спальни, он и так уже тут задержался дольше, чем планировал. Может, не стоило оставаться с ней на ночь? Что она теперь подумает о нем? Что он сам о себе подумает?

Мысли в голове упорно разбегались в разные стороны, не желая собираться в одну оформленную мысль. Да что ж с ним происходит?! Он всего лишь хотел проявить заботу о коллеге, ведь по сути это он попросил ее отправиться за Генри Падмором. А в результате это едва не стоило ей жизни. Он должен был загладить вину. А в результате попытка выказать вежливость переросла в нечто большее? Но во что?

Он не чувствовал неловкости, когда обнимал Минерву. То, как ее голова покоилась на его груди, казалось ему вполне естественным, словно это длилось уже целую вечность. Он словно нашел родственную душу, хотя она всегда была рядом с ним, а он просто не замечал, погруженный в свои мрачные думы, оплакивая прошлое и боясь наступления будущего.

Но теперь всё кажется изменилось: ему было интересно, он ждал, что же произойдет дальше. Вот только как вести себя с ней после всего — непонятно. Что она теперь о нем подумает? Какие мысли витают в ее упрямой гриффиндорской головке?

Хоть используй легилименцию, ей богу. Вот только вряд ли Минерва это одобрит. И ведь не спросишь напрямую — страшно до чертиков. Ему и страшно! Кто бы мог подумать, что он испугается прямого открытого диалога с женщиной. Да, Северус, теряешь хватку.

С другой стороны, может стоит оставить всё как есть? Ну провели ночь вместе, ну и что? Ничего же компрометирующего не было. А там посмотрим, как она себя поведет.

Да, так и надо сделать.

Северус удовлетворенно кивнул в такт собственным мыслям и, не дожидаясь, пока Минерва выйдет из ванной, тихонько выскользнул за дверь. Ему бы тоже не мешало привести себя в порядок.

Завтрак, надо сказать, Минерва приготовила отменный: аппетитный омлет, жаренный бекон, подрумяненные ломтики деревенского хлеба, ягодный джем и ароматный чай. Может, и с остальным все не так плохо, как показалось на первый взгляд?

Они сидели за столом на кухне, друг напротив друга, ведя неторопливую, даже ленивую беседу. Сквозь распахнутое настежь окно лился теплый солнечный свет, наполняя комнату утренней свежестью и ароматами сада. Который, кстати, Северус так до конца в порядок и не привел.

— Кажется, день сегодня будет солнечным и теплым, — МакГонагалл потянулась к чайнику и долила себе в чашку кипятка.

Снейп невольно наблюдал за ней украдкой. Она вела себя на удивление спокойно, словно и не было никакой утренней неловкости. Что это: поразительное самообладание или банальное равнодушие?

Так и подмывало спросить, но вместо этого Северус лишь потянулся за еще одной булочкой, намазывая на мягкий, только что испеченный хлеб, сладкий малиновый джем, и отправил кусочек в рот.

— Я собирался осмотреть те мегалиты, о которых вы рассказывали вчера за обедом. Не хотите составить компанию?

В сельской местности Северусу всегда было скучно, поэтому он решил осмотреть окрестности. Во-первых, прогулки на свежем воздухе полезны для здоровья, особенно когда большую часть времени проводишь в темных и сырых подземельях, а во-вторых, можно почерпнуть и кое-что интересное. Например, те же мегалиты или дольмены. Маглы до сих пор пытаются разгадать тайну их назначения. А вот магам отлично известно, что многие подобные сооружения древности носили сакральный характер, являясь местом, где маги древности проводили свои обряды или эксперименты. Снейпу редко доводилось воочию видеть подобные места, так что упустить такую возможность не хотелось.

— Благодарю, но я хотела заняться кое-какими делами, — задумчиво проговорила Минерва, делая небольшой глоток из чашки. Ее лицо приняло задумчиво-отстраненное выражение, словно мыслями она витала где-то далеко за пределами кухни. Кажется, она поддерживала разговор больше машинально, чем осознанно. — Но вы обязательно сходите. Уверена, вам понравится. Место с очень сильной энергетикой. Прежде я часто туда приходила, чтобы просто посидеть в тишине. Мне оно всегда придавало сил.

Надо сказать, это было сказано таким тоном, что Северус понял, лучше даже не пытаться переубедить.

Минерва оказалась права. Место действительно было запоминающимся. На небольшом холме, продуваемом со всех сторон ветрами, возвышался комплекс из каменными столбов и плит, поставленных друг на друга в концентрических кругах, в самом центре которых был установлен древний алтарь, покрытый замысловатой резьбой. Достаточно было ступить под сень этих гигантских каменных исполинов, чтобы ощутить сильнейшие потоки древней магии, текущие сквозь них. Северус никогда не ощущал ничего подобного.

Он провел там несколько часов, прежде чем осознал, что солнце уже давно достигло зенита и уже медленно ползло вниз по небосклону. Так что домой он вернулся лишь к обеду, и был несказанно удивлен представшей его глазам картине.

Гостиная, которая еще утром выглядела как обычно, совершенно преобразилась. Минерва не просто передвинула мебель, она полностью изменила интерьер. Старая викторианская мебель, видавшая куда более лучшие времена, оказалась трансфигурирована в более добротную, в английском стиле. Картины на стенах были полностью заменены на новые, впрочем, также изображающие шотландские пейзажи. С полки над переделанным камином исчезли все фотографии, теперь там красовались старинные статуэтки и витые подсвечники.

Минерва как раз заканчивала расставлять в новый книжный шкаф древние фолианты, когда Северус вошел. Заметив его удивленный взгляд, она мягко улыбнулась.

— Ваши слова заставили меня кое-что переосмыслить. Этот дом видел многое из того, о чем не хочется вспоминать. Для меня он всегда был напоминанием прежних ошибок, боли. Но всё это отныне в прошлом. Неважно, что было когда-то. Важно то, что будет дальше. И я не хочу, чтобы что-то напоминало мне о былом. Раз уж мне никуда не деться от этого дома, пусть он изменится и станет таким, как я хочу, — с этими словами она взмахнула волшебной палочкой, и шторы на окнах моментально преобразились, подстраиваясь под новый интерьер. — Вам нравится, Северус?

— Здесь стало гораздо уютнее. И светлее.

Он пристально всмотрелся в лицо женщины, и Минерва улыбнулась ему. Той самой улыбкой, что он видел утром на ее лице, когда она спала, и которая так ему понравилась.

— Спасибо вам, Северус, — вдруг тихо произнесла Минерва. — За всё.

Она подошла и неожиданно обняла его. Обескураженный, Снейп лишь через несколько секунд сообразил, что происходит. Его руки скользнули по женской талии, и он прижал женщину к себе, чувствуя, как сильнее забилось ее сердце.

Кажется, теперь он знает, что она чувствует… тоже, что и он сам… родство душ.

Постепенно, день за днем, старый дом менялся, наливаясь жизнью. Минерва взялась за переустройство со свойственным ей азартом. Не проходило ни дня, чтобы хоть одна комната в доме не преобразилась под действием ее магии. Северус старался помогать, как мог, но в конце концов был отправлен на улицу заниматься садом. Порой он замечал женский силуэт в окне, задумчиво замерший то перед камином, то перед очередным предметом интерьера. Несколько минут Минерва стояла, словно в раздумьях, а затем следовал витиеватый взмах волшебной палочкой, и стол, стул, торшер превращались во что-то совершенно новое.

И вместе с домом преображалась и его хозяйка. Что-то изменилось в Минерве МакГонагалл. Больше не было задумчивых взглядов, холодной отстраненности и той раздражительности, к которым привык Северус. Черты ее лица словно разгладились, став мягкими и нежными. Обычно деловитые и резкие движения превратились в плавные и грациозные. И взгляд синих глаз больше не смотрел колко, теперь ее глаза светились добротой и спокойствием. Кажется, наконец-то Северус увидел настоящую Минерву МакГонагалл. И такая Минерва ему очень нравилась.

Они много смеялись, часами гуляя по окрестностям, обсуждая, кажется, всё на свете. Минерва оказалась прекрасным собеседником, с которым можно было говорить практически на любые темы. А ее меткие замечания порой заставляли Снейпа краснеть, чего с ним уже давно не случалось. Каждое утро она готовила вкуснейшие завтраки, отдавая Северусу право заниматься обедом. Ужины же они готовили вместе, устраивая на кухне целые кулинарные баталии. Минерва как-то заметила, что благодаря ему ей пришлось вспомнить давно забытые кулинарные навыки.

А еще были долгие вечера у камина. Они играли в шахматы или просто читали, сидя каждый в своем кресле. У Минервы было любимое кресло у камина, она забиралась в него с ногами и погружалась в чтение, а Северус украдкой наблюдал за ней: как играют отблески пламени в ее бездонных глазах, как она скупым движением заправляет за ухо выбившуюся из прически прядь волос, как неосознанным движением облизывает тонкие изящные губы. И невозможно было оторвать глаз от ее стройной не по годам фигуры, затянутой в неизменно строгие платья со стоячим воротничком, которые впрочем вовсе не портили общей картины, а скорее наоборот, создавали ореол таинственности, разжигая в душе зельевара еще больший интерес. Она перестала собирать волосы в строгий пучок, сделав его куда более свободным и небрежным, так что несколько прядей всегда красиво обрамляли точеное лицо. Как будто те строгие рамки поведения, в которые она всю жизнь себя загоняла, исчезли, позволяя ей вздохнуть полной грудью.

Жизнь их приобрела оттенки обыденности, и в какой-то момент Северус понял, что именно этого ему всегда не хватало. Ему было необычайно тепло и спокойно. Впервые за долгие годы он позволил себе расслабиться, просто наслаждаясь царящей вокруг него атмосферой тепла и домашнего уюта. Ему было хорошо. По-настоящему хорошо. Порой он забывал, что очень скоро эта сказка закончится, они вернуться в Хогвартс, где вновь окунутся в пучину реальности. Но до того у них еще было время насладиться их маленькой иллюзией, и Северус старался запомнить каждое мгновение, каждый взгляд синих глаз, каждый жест, каждую улыбку. Кто знает, возможно, ему уже никогда не доведется испытать ничего подобного.

Всю почту в дом приносили совы, но к удивлению Снейпа на столбе у центральной калитки висел старый потрепанный почтовый ящик. Он как-то спросил у Минервы зачем он. МакГонагалл пожала плечами, объяснив, что он всегда там висел. Живущие в окрестных деревнях маглы порой опускали в него какие-то листовки с объявлениями, и Минерва, когда дом перешел к ней по наследству, решила не нарушать традицию. Раз в неделю она всегда проверяла почтовый ящик, но как правило он оказывался пуст. Но сегодня к удивлению Снейпа она вернулась в дом с небольшой листовкой, окрашенной в яркие тона.

— Сегодня вечером в Динвиллидже устраивают танцы, приглашают всех жителей окрестных селений, — она положила листок на журнальный столик. — Это ежегодный праздник в честь дня летнего солнцестояния. Местные называют его Литу, самая короткая ночь в году, когда все веселятся до рассвета.

— Не знал, что вокруг живут маглы-язычники, — усмехнулся Северус, поднимая взгляд от свежего номера «Ежедневного Пророка», который десять минут назад принесла сова. — Ведь день летнего солнцестояния — языческий магловский праздник, и очень древний, насколько я знаю.

— Это Шотландия, — пожала плечами Минерва. — Мы чтим свою историю и свои традиции. А Литу их неотъемлемая часть.

Северус отложил газету, внимательно наблюдая за ней. Под его пристальным взглядом МакГонагалл смутилась, и ее щеки смущенно порозовели.

— Хотите пойти? — вдруг спросил Снейп.

Минерва непонимающе посмотрела на него, чуть склонив голову на бок. Ему нравился этот ее жест, в такие минуты она напоминала ему кошку.

— На праздник, — уточнил он. — Наверное, там будет весело.

— Я думала, вы не любите праздники, — ее тонкие губы украсила чуть насмешливая улыбка. — Разве это не нарушает ваш образ мрачного профессора?

— После моего непреднамеренного заплыва на прошлой неделе, думаю, уже нет смысла думать об образе, — усмехнулся Снейп.

В тот день Минерва уговорила его на прогулку до дубовой рощи, что располагалась в нескольких милях от дома. По пути им предстояло преодолеть небольшое препятствие в виде неширокой речки, через которую почему-то никто не удосужился перекинуть нормальный мост, хотя, по утверждениям Минервы, люди тут ходили постоянно. Вместо этого с одного берега на другой просто бросили ствол поваленного дерева. Минерва, словно горная серна, легко перебежала на ту сторону. А вот Снейпу повезло меньше. На середине пути ствол под ним зашатался, и зельевар, не удержав равновесие, полетел в воду. Сказать, что он был зол, не сказать ничего. А Минерва тоже хороша: вместо того, чтобы посочувствовать, стояла и хохотала как сумасшедшая. Как будто это так забавно. Недовольные бурчания Снейпа лишь еще больше веселили ее. Естественно, до рощи они так и не дошли, вернувшись домой, где Минерва бережно высушила его одежду, усадила в мягкое кресло, укрыв пледом, и весь вечер отпаивала его горячим чаем с травами. А Северус чувствовал себя если не королем, но по крайней мере весьма довольным жизнью человеком. Никто еще о нем не заботился с такой теплотой, как эта женщина. Кажется, в тот день, он впервые понял, что был бы совсем не прочь прожить так остаток жизни: в этом старом доме, рядом с этой женщиной.

Он поднялся на ноги и, подойдя к МакГонагалл, галантно протянул ей руку.

— Окажите ли вы мне любезность, профессор, согласившись пойти со мной на сельские танцы?

В бездонных синих глазах мелькнул лукавый огонек. Минерва приняла его руку, склонившись в неглубоком реверансе.

— С удовольствием, коллега.

Веселые звуки скрипки и вистла*⁽¹⁾ далеко разносились над окунувшейся в теплый июньский вечер долиной. Праздник по случаю Литу, дня летнего солнцестояния, кажется, был в самом разгаре. Минерва говорила, что традиционно праздновать начинают еще днем, но самое веселье начинается с заходом солнца. И она оказалась права.

Небольшая деревенька Динвиллидж, ставшая в эту ночь центром праздника, утопала в цветах и разноцветных огоньках. По улицам были развешаны цветочные гирлянды и яркие электрические фонарики, переливающиеся едва ли не всеми цветами радуги. На главной площади перед деревенским пабом, из распахнутых дверей которого и лились оглушительные звуки музыки, разожгли костер, и жители деревни и гости из соседних селений, разбившись на пары, прыгали через костер, что-то весело выкрикивая на гэльском наречии. Северус попытался вспомнить хоть одно слово, но так и не смог. Зато Минерва кажется всё понимала. Ее губы тронула легкая улыбка, а в глазах появились задорные искорки. Она бросила на Снейпа лукавый взгляд, и улыбка ее стала шире. Наверное, он выглядел обескуражено, явно не ожидая такого размаха празднества. Всё происходящее сейчас в деревне явно выходило за рамки понятия «сельские танцы».

— Еще не передумали, Северус? Пока не поздно, мы можем вернуться домой.

Особняк МакГонагалл располагался почти в восьми милях от Динвиллиджа, и чтобы не тратить время, они трансгрессировали в миле от деревни, а остаток пути прошли пешком, чтобы не вызывать подозрений у маглов. Поколдовав немного с их одеждой, Минерва привела ее вполне в магловский вид: Северус теперь носил простую белую рубашку и черные брюки, а Минерва превратила свой обычно строгий наряд в изящное атласное платье цвета спелой вишни, красиво контрастирующее со светлой, цвета слоновой кости, кожей и черными, с редкими серебристыми нитями, волосами, убранными в свободный пучок.

— Я справлюсь. Идемте.

Он сжал женскую ладонь и стал решительно спускаться с холма, принципиально игнорируя тихий смех МакГонагалл. Ей его смятение явно доставляло удовольствие.

Улицы деревни были заполнены людьми. Все веселились от души: пели, танцевали, отовсюду слышался смех и тосты, сопровождающиеся звоном бокалов.

Оказавшись в толпе, Северус на мгновение растерялся, не зная, куда идти, но Минерва быстро взяла инициативу в свои руки и повела его за собой, ловко лавируя меж групп односельчан. Один из местных, толстый мужик с раскрасневшимся от выпитого алкоголя лицом, дружески похлопал Снейпа по плечу, что-то сказав ему по-гэльски, когда они с Минервой проходили мимо.

— Что он сказал? — Снейп обернулся в сторону мужчины, но тот уже что-то весело рассказывал своим спутникам, размахивая огромной кружкой эля так, что темная жидкость чудом не выплеснулась на окружающих.

— Что вам нужно обязательно прыгнуть через костер, если хотите обрести любовь.

Северус удивленно вскинул брови. Заметив выражение его лица, Минерва торопливо пояснила.

— Это традиция Литу — чтобы обрести истинную любовь, нужно прыгнуть сквозь пламя. Тогда удача обязательно вам улыбнется и до конца года вы встретите свою суженную.

Северус невольно бросил взгляд в сторону жарко пылающего пламени — желающих провести нехитрый ритуал оказалось более чем предостаточно. Всё-таки маглы ужасно суеверны.

Тем временем они обогнули площадь и вошли в двери местного паба. Здесь людей оказалось еще больше. В углу местные музыканты, облаченные в традиционные шотландские одежды, исполняли одну зажигательную мелодию за другой, виртуозно играя на незнакомых Снейпу музыкальных инструментах. Впрочем, он узнал скрипку и мандолину, а еще кажется вистл. И конечно же, шотландская волынка, куда же без нее. Центр просторного помещения освободили от мебели, устроив импровизированный танцпол. Северус с удивлением наблюдал за людьми, весело отплясывающими шотландскую джигу.

— Не забывайте, Северус, — вкрадчивый голос МакГонагалл прозвучал практически у самого его уха, — прийти сюда было вашей идеей.

Опять издевается, вот неугомонная!

— Думаю, для начала мне нужно выпить, — честно признался Снейп.

В отличие от него самого, Минерву, похоже, происходящая вокруг «вакханалия» ничуть не смущала. Конечно, она-то наверное не в первый раз тут.

Вот бы удивились его студенты, узнай они, как проводит лето их профессор зельеварения.

Отыскав взглядом барную стойку, Северус решительным шагом направился туда. На трезвую голову он тут не выживете, это точно.

В эту ночь эль и виски лились рекой. И с каждым выпитым бокалом на душе становилось легче и светлее. И громко хохочущие вокруг него незнакомцы уже не так раздражали, и несуразные танцы больше не выглядели нелепыми. Они с Минервой много смеялись, бродя по извилистым улочкам Динвиллиджа, в эту ночь превратившимся в один большой балаган развлечений. Чего тут только не было: и карусели, и всевозможные конкурсы, которые в обычное время показались бы Снейпу до раздражения глупыми, и даже тир, где он наверное попытки с десятой всё же умудрился выиграть плюшевого котенка для своей спутницы. Как ни странно, котенок оказался серым в черную полоску.

В конце концов, они вновь оказались на центральной площади и, прежде чем Минерва успела сообразить, что происходит, Снейп взял ее за руку и стал увлекать к ярко полыхающему костру. Она слабо сопротивлялась, скорее для виду, потому что в бездонных синих глазах так и плясали веселые искорки. Он крепче сжал мягкую женскую ладонь. Минерва улыбнулась ему, и никогда еще ее улыбка не казалась ему столь чарующей. А потом они прыгнули. Стена огня расступилась перед ними, обдавая лицо приятным жаром, и Северус почувствовал, как по телу разливается тепло. Кажется, он читал в какой-то старой книге, что подобного рода ритуалы означают у маглов своеобразное очищение души. Что ж, ему это тоже не помешает. Он легко приземлился на утоптанную десятками ног землю, ловя в свои объятия весело смеющуюся коллегу.

— Ну всё, Северус, теперь вы обязательно встретите свою любовь в этом году, — шутливо произнесла она, продолжая как ни в чем не бывало весело улыбаться ему.

А он смотрел на эту женщину и понимал, что никогда еще Минерва МакГонагалл не выглядела более прекрасной, чем в эту ночь. Он напрочь забыл и о том, что она выше него по должности, и о том, что она гораздо его старше. Возраст? Что за глупости! Годы не властны над ней.

Из распахнутых настежь дверей паба послышались задорные звуки шотландской джиги, сопровождаемые веселыми людскими голосами. Глаза Минервы радостно вспыхнули, и она потянула зельевара в паб.

— Вы обещали мне танец, Северус.

Ну разве он мог ей отказать.

Но всё оказалось не совсем так, как представлял себе Северус. Они с Минервой быстро влились в строй танцующих, но вскоре оказались отделены друг от друга, из-за постоянной смены партнеров. Снейп не знал движений, но танец оказался не слишком замысловатым, и вскоре у него даже стало получаться. В обычное время он непременно почувствовал бы себя ужасно глупо, отплясывая среди незнакомых людей древний шотландский танец, но то ли алкоголь сыграл свое дело, то ли он сам перестал сдерживать себя, но сейчас его абсолютно это не волновало. Он просто веселился. Несколько раз он замечал в толпе грациозную фигуру Минервы, затянутую в вишневый атлас платья. Ее движения были изящны и легки, как если бы она всю жизнь только и занималась, что танцами. Идеально выверенные движения, глубокий прогиб спины и улыбка, способная затмить собой солнце. Еще одна черта его коллеги, о которой он прежде и не догадывался.

Он потерял счет времени, кружась в танце то с одной партнершей, то с другой, но всё чаще его мысли возвращались к Минерве. Изредка он ловил на себе ее внимательные взгляды, и всякий раз, когда их взгляды пересекались, на ее лице расцветала чарующая улыбка. Вот бы она всегда ему так улыбалась. Только ему одному.

Вскоре произошла очередная смена партнеров в танце. Минерва наконец оказалась в его объятиях, и они со Снейпом снова закружились в вихре танца. Ее лицо словно светилось изнутри, на разгоряченных щеках играл милый румянец, а глаза, сейчас казавшиеся темно-сапфировыми, искрились таким счастьем, что невозможно было отвести взгляд. Северус почувствовал, как его затягивает в эту синеву. Он сильнее притянул женщину к себе, чувствуя сквозь тонкую ткань одежды, как учащенно бьется ее сердце. Она запыхалась. Тонкие изящные губы слегка приоткрыты, и теплое дыхание щекочет щеку.

Звуки музыки, людские голоса незаметно стихли, словно чья-то невидимая рука выкрутила до упора регулятор громкости. И не осталось ничего кроме этих сапфировых глаз, глядящих на него с каким-то детским восторгом. Их движения стали замедляться, и вот они уже стоят, тесно прижавшись друг к другу, в окружении танцующих пар, и просто смотрят друг другу в глаза. Ее взгляд вдруг неуловимо меняется, в нем появляется незнакомый блеск, испытывающий и кажется немного изумленный, словно она уже знает, что он собирается сделать, и это ее удивляет.

Он чуть склоняет голову, сокращая и без того короткую дистанцию между ними. Минерва напрягается в его объятиях, но не отстраняется, а лишь смотрит на него испытывающе, и вдруг прикрывает глаза. Что это, немое позволение? Ее губы так близко…

Резкий толчок в спину буквально швыряет ее на Снейпа. Северусу с трудом удалось устоять на ногах — сказался то ли эффект неожиданности, то ли количество выпитого за вечер эля. Позади ошарашенной Минервы возникает крепкая фигура одного из деревенских парней. Его заметно штормит, как и маячащих на заднем плане двоих его дружков.

— Чего встали как столбы, — не совсем четко выговаривая слова, грубо бросил он, пытаясь протиснуться между вконец растерявшейся МакГонагалл и Снейпом. — С дороги!

К чести Минервы надо заметить, что она быстро пришла в себя. Ее брови возмущенно взметнулись вверх, но сказать она ничего не успела, Северус решительным движением отодвинул ее в сторону, встав между ней и подвыпившим грубияном.

— Вы никуда не пойдете, пока не извинитесь перед дамой. Или вас в детстве не учили хорошим манерам?

Здоровяк смерил Снейпа оценивающим взглядом. Северус был почти на голову выше его, но явно уступал в ширине плеч.

— Чему меня учили — не твое собачье дело, coigreach⁽²⁾. А с бабенкой своей сам разбирайся, — с этими словами он смерил МакГонагалл презрительным взглядом, зло сплюнув прямо на пол под ноги Снейпа.

Северус почувствовал, как внутри разливается плохо контролируемая ярость, застилая глаза красной пеленой. Машинально сжав кулаки, он шагнул навстречу мерзавцу, намереваясь преподать тому урок хороших манер. И плевать, что вокруг полно маглов. Чтобы проучить грубияна, магия ему не нужна. Но в последний момент чьи-то руки обхватили его сзади за талию, не давая сдвинуться с места.

— Северус, прошу, не надо, — сквозь туман гнева с трудом пробился взволнованный голос МакГонагалл. — Пусть идет, не обращайте внимания.

— Он вас оскорбил, — не унимался Снейп, но Минерва оказалась поразительно настойчива, едва ли не повиснув на зельеваре.

— Я это переживу.

Ей с трудом удалось оттащить его в сторону. Развернув мужчину к себе, так чтобы маячащий на заднем плане подвыпивший грубиян скрылся наконец из поля зрения Снейпа, она с легкой улыбкой на побледневшем лице попыталась успокоить кипящего праведным гневом зельевара, тихо поглаживая его по плечу.

— Это весьма рыцарственно с вашей стороны, Северус, но давайте не будем портить такой замечательный вечер.

В ее глазах застыло неподдельное волнение, и Северус машинально сжал ее похолодевшую ладонь. Не надо бояться. Всё хорошо.

— Правильно, — вновь послышался пьяный голос, его обладатель раздвинул двоих своих друзей, шагнув вперед и нагло ухмыляясь, глядя на Снейпа нетрезвым взглядом, — лучше послушай, что тебе баба твоя говорит, а еще лучше — проваливай отсюда подобру-поздорову, пока тебе тут не наваляли. Лучше спрячься за женской юбкой, трус…

Тяжелый кулак зельевара врезался ему в челюсть, и Северус отчетливо услышал хруст ломающейся кости. Мужчина взвыл не своим голосом, хватаясь за залитое кровью лицо. Его глаза яростно блеснули, и в следующую минуту он бросился на Снейпа с кулаками.

Завязалась драка. Северус слышал, как вскрикнула МакГонагалл. Кто-то пытался их растащить, но безуспешно. Вокруг кричали люди. Вообще-то, он не был большим специалистом в барных драках, но противник был слишком пьян, чтобы представлять действительно серьезную опасность. Северус успел нанести тому еще несколько ударов в торс, заставив мужчину отступить назад, как вдруг резкая боль пронзила голову, заставляя зельевара пошатнуться. Во все стороны брызнули осколки разбитой бутылки. Стоящий позади негодяй, один из друзей главного обидчика, самодовольно ухмыльнулся, занося руку, сжимающую осколок бутылки, для нового удара. Северус успел отскочить в последний момент, но парню всё же удалось частично достать его, полоснув острым стеклом по груди. В том месте рубашка быстро пропиталась сочащейся из раны кровью. Из последних сил, Северус изловчился и всё же успел дотянуться до нового обидчика — тот кубарем полетел куда-то в толпу, получив мощный удар под дых.

Голова нещадно кружилась. Сделав несколько нетвердых шагов, Северус случайно споткнулся о стоящий позади него табурет и с грохотом полетел на пол. Картинка перед глазами на мгновение померкла. Он лишь успел заметить крепкую тень, нависшую над ним, и уже приготовился к концу, но ничего не произошло. Из окружившей место драки толпы выбежали несколько человек, наконец сумев оттащить пьяно горланящего что-то оскорбительное дебошира подальше от Снейпа.

— Северус…

Бледная как полотно МакГонагалл опустилась рядом с ним на колени. Ее руки едва заметно дрожали, когда она обхватила его за талию, пытаясь помочь ему подняться с пола. Ноги сделались точно ватными, и Снейпу пришлось на нее опереться. И как ей удается его поддерживать?

Кто-то из окружающих попытался предложить помощь, но Минерва лишь отрицательно качнула головой. Ей понадобилось несколько минут, чтобы вывести Снейпа на улицу. Всюду было полно народу. Никто из веселящихся на улицах деревни людей еще не знал о произошедшей драке, и Минерва боялась, что вид побитого Снейпа привлечет слишком много ненужного внимания. Но большинство оказались слишком заняты весельем, и никто не обращал внимание на парочку, покинувшую паб. Со стороны всё выглядело так, словно жена ведет домой перебравшего на празднике супруга.

Пройдя несколько метров по главной улице, они свернули в первый же темный переулок и сразу трансгрессировали домой. Дотащить едва передвигающего ноги Снейпа до его спальни оказалось делом не из легких. Усадив на кровать, Минерва опустилась перед ним на пол и, стянув с него пропитавшуюся кровью рубашку, принялась обрабатывать порез на груди. Северус не сопротивлялся. Лишь взгляд его черных глаз неотступно следил за ее лицом, словно пытаясь перехватить ее взгляд.

Туман в голове стал потихоньку рассеиваться, и Северус смог наконец сконцентрироваться на происходящем. Он только что влез в драку из-за женщины. Он! Северус Снейп! Как мальчишка!

Но ведь он не мог поступить иначе. Как этот мерзавец смел оскорбить Минерву! Да он любого порвет, кто косо взглянет на его женщину. Его женщину? С каких это пор он считает Минерву МакГонагалл своей женщиной? К черту! Да с той минуты, когда сегодня едва не поцеловал ее.

А она? Испугалась за него. И до сих пор волнуется. Вон как хмурит брови. И руки едва заметно подрагивают от пережитого напряжения. От одного только воспоминания о произошедшем, захотелось обнять ее, прижать к груди и не отпускать. Но разве он теперь посмеет?

Северус шумно выдохнул, наблюдая за сидящей перед ним МакГонагалл. Там, где ее пальцы легко, почти невесомо, касались его груди, кожа начинала пылать точно огнем. Или быть может это его душа была объята пламенем?

Сам до конца не понимая, что делает, Северус вдруг перехватил ее тонкую изящную ладонь и прижал к губам, впиваясь в нежную кожу жадным поцелуем. Минерва замерла, удивленная, смущенная столь откровенным поведением зельевара.

— Северус, что вы делаете? — ее голос звучал ниже, чем обычно, отчего стали слышны бархатные интонации. — Не нужно.

— Отчего же, если я этого хочу?

Понимает ли он до конца что делает? Отдает ли себе отчет?

В затуманенном болью и алкоголем сознании сейчас билась, точно маленькая птаха в клетке, всего одна единственная мысль. Он хочет, чтобы она всегда была рядом. Чтобы они больше никогда не расставались. Она нужна ему также сильно, как и он ей. Ведь они родственные души. Они две стороны одной медали. Две противоположности, которые по закону мироздания притягиваются друг к другу, и ничто не способно разорвать эту связь.

— Вы очень красивы, — прошептал Северус, пристально глядя ей в глаза.

Его дыхание, горячее и прерывистое, пахло элем, а глаза, черные как сама ночь, лихорадочно блестели в полумраке спальни. Минерва улыбнулась ему, доброй, чуть насмешливой улыбкой и, осторожно высвободив руку, убрала прядь волос, закрывавших его лицо.

— А вы пьяны, Северус. И вас ударили по голове.

Она поднялась с пола и мягким, но настойчивым движением уложила Снейпа в постель, бережно укрыв одеялом, словно маленького ребенка.

— Вам нужно поспать. Оставим все разговоры до утра.

Его пальцы сжали худенькие плечи, впиваясь в податливую кожу. Минерва тихо охнула, когда одним мощным движением Северус прижал ее к себе. Упираясь для равновесия в его грудь, она ощущала стремительное биение его сердца, чувствуя, как и ее собственное начинает убыстрять свой такт.

Медленно склонившись к его лицу, Минерва нежно поцеловала его разгоряченный лоб, чувствуя, как с мужских губ срывается тихий вздох.

— Спи, — тихо прошептала она, отстраняясь и вставая с постели.

Она собиралась было уйти, но в последний момент Снейп удержал ее за руку.

— Не уходи, — почти умоляюще произнес он. — Побудь со мной, хотя бы немного.

В отблесках свечного пламени ему почудилась едва уловимая печальная улыбка на тонких губах, и он испугался, что она сейчас уйдет, оставив его одного в этой темноте. Но в следующее мгновение она обошла постель с другой стороны и тихо легла рядом, осторожно кладя голову ему на плечо. Его рука уже привычным жестом скользнула вокруг тонкой женской талии. Чуть приподнявшись, Минерва задула единственную свечу, горящую на прикроватной тумбе, и мир вокруг них погрузился во мрак ночи.

1) народная продольная флейта с шестью отверстиями на лицевой стороне, широко используемая в народной музыке Ирландии, Шотландии, Англии и некоторых других стран.

Вернуться к тексту

2) coigreach — чужак (пер. с гэльского).

Вернуться к тексту

Утро началось с ужасной мигрени: то ли это последствия выпитого накануне алкоголя, то ли свою роль сыграл тот факт, что об его несчастную голову разбили бутылку виски. Впрочем, судя по пульсирующей боли, виноваты оба фактора. Северус приоткрыл сначала один глаз, затем второй и убедился, что потолок больше не вращается, а значит, у него есть все шансы встать этим утром с постели. Ужасно хотелось пить. Вот бы собраться с силами и добраться до кухни. В одном из шкафчиков он видел ингредиенты, которых должно хватить на порцию антипохмельного зелья. Ему бы оно сейчас не помешало. И хорошо бы было проделать всё это тихо и незаметно, чтобы Минерва не увидела. Не хотелось показываться ей на глаза в таком виде, а видок у него скорее всего тот еще.

Минерва. Что она теперь о нем думает? После вчерашней драки и последовавших за этим пьяных признаний. Даже страшно подумать. Нужно с ней объясниться. Но сначала привести себя в надлежащий вид.

Но самое главное сейчас подняться с кровати. Северус уже собирался совершить первую попытку, когда почувствовал какое-то шевеление на соседней половине постели. Медленно, чтобы не вызвать новую волну мигрени, он повернул голову и невольно замер, залюбовавшись милым видом. Укрывшись старым клетчатым пледом, Минерва мирно спала, подложив руку под голову вместо подушки (на одной-единственной покоилась сейчас больная голова профессора зельеварения). На ней всё еще было вчерашнее вишневое платье. Прическа совсем растрепалась, отчего упругие локоны черным водопадом спадали ей на лицо. Уже во второй раз они с ней оказываются в одной постели. Наверное, это знак.

Правда, теперь задача усложнялась. Нужно как-то выбраться из комнаты, не потревожив сон коллеги. Когда Северус всё же сумел добраться до коридора и тихонько прикрыть дверь спальни, он был безмерно собой горд. Минерва всё также безмятежно посапывала в его спальни, свернувшись калачиком на широкой постели.

Теперь переходим ко второй части плана. Ингредиенты для зелья действительно обнаружились в одном из кухонных шкафчиков, и Северус невольно порадовался, что является превосходным мастером зелий — варил он его практически на автомате, сосредоточиться мешали молоточки, нещадно бьющие в виски. Зелье он выпил залпом, но зато уже минут через десять жизнь снова начала обретать краски. А еще через полчаса он уже мог вести вполне полноценный образ жизни. Воспользовавшись гостевой ванной и приведя себя в надлежащий вид, Северус решил заняться завтраком и вскоре по кухне уже разносился приятный аромат яичницы с беконом.

Минерва вошла в кухню как раз в тот момент, когда Снейп снимал с огня аппетитно шкворчащую сковороду. Неизменное строгое платье в пол со стоячим воротничком, волосы снова убраны в пучок. Жаль, вчерашнее магловское платье ей было очень к лицу.

— Вы рано встали, — проговорила она, усаживаясь за стол и наливая себе чай. — Я не слышала, как вы ушли.

— Не хотел вас будить, — Северус слеветировал обе тарелки на стол и опустился на стул напротив МакГонагалл.

— Как вы себя чувствуете?

— Почти полноценным человеком, — усмехнулся зельевар, мысленно радуясь, что она не видела его пару часов назад. — Простите, что испортил вечер.

Минерва подняла на него чуть лукавый взгляд.

— В этом нет вашей вины, вечер был чудесным, а Вы меня весьма удивили, Северус. Никогда не думала, что вы способны… так веселиться, — на ее губах заиграла едва заметная улыбка.

— Я тоже, — снова усмехнулся Снейп, пряча лицо в чашке с чаем. — Вы на меня дурно влияете.

На этот раз МакГонагалл не сдержала смеха. В первые минуты, как она вошла в кухню, Северусу почудилось некое напряжение, исходящее от нее, но теперь всё казалось вполне обычным.

— Contraria contrariis curantur, — заметив непонимающий взгляд Снейпа, Минерва продолжила, — противоположное лечится противоположным. Кто-то из магловских целителей однажды так сказал. Например, высокую температуру принято сбивать жаропонижающим, воспаление лечить противовоспалительным, — она отставила в сторону недопитую чашку с чаем и теперь внимательно смотрела на коллегу. — Вы, Северус, всегда были человеком мрачным и замкнутым. Но за последние недели вы показали и совершенно другие стороны своего характера. Рискну предположить, что прежде Вам просто не хватало простого человеческого общения, — она хитро улыбнулась. — И капли шотландского эля.

— Не хотелось бы, чтобы последнее стало достоянием общественности.

Над ее словами стоило задуматься. Прежде он и сам не предполагал, что способен на подобные эмоции. В этом доме, рядом с этой женщиной он чувствовал себя нормальным человеком, без темного прошлого и с надеждой на светлое будущее. Удивительно, как Минерва, всегда казавшаяся ему сухой и чопорной, смогла излечить его душу, подарив ему покой, напомнив, что значит жить.

— Обещаю хранить эту тайну, — наигранно серьезно поклялась МакГонагалл, поднимая правую руку. Но ее выдавал искрящийся весельем взгляд.

Значит, она не сердится за вчерашнее. Это хорошо. Легче будет начать разговор.

Не желая, чтобы завтрак остыл, они приступили к трапезе, и на какое-то время за столом воцарилась тишина. Северус обдумывал, как бы подвести беседу к важному для него разговору. И как вообще объяснить ей то, что он чувствует? За последние недели между ними установилась тонкая связь, он был уверен, что она тоже это чувствует. Но согласится ли Минерва признаться в этом?

В памяти всплыл их вчерашний танец, как раз перед тем, как завязалась драка. Северус почти ее поцеловал, и она была готова позволить ему это, он не сомневался. Что это было? Она просто поддалась влиянию момента? Или действительно этого хотела?

— А вы? — вдруг спросил Северус. — Вы тоже излечились от своей болезни?

Он не имел ввиду ничего такого, скорее просто желая возобновить беседу, но его слова произвели неожиданный эффект. Выражение лица Минервы вдруг неуловимо изменилось, превратившись в маску, и Северус понял, что сказанул лишнего.

— Моя болезнь неизлечима, — холодно проговорила МакГонагалл, поднимаясь из-за стола и забирая у Снейпа пустую тарелку. Через мгновение она уже сменила тему. — Нужно сменить повязку на вашей ране. Идите в гостиную, я подойду через минуту.

Вот так, в одно мгновение непринужденная теплая атмосфера разбилась о стену холодности, вдруг выросшую между ними. С минуту Северус наблюдал, как Минерва, стоя к нему спиной, напряженная и молчаливая, моет посуду. Что ее так мучает? Что за тайну она хранит?

Она не права, ее болезнь тоже излечима. Ведь ему, Северусу, почти удалось ее вылечить. Он видел это по ее глазам, но она с присущим всем гриффиндорцам упрямством не желала расставаться с прошлым. И дом тут вовсе ни при чем. Всё дело в ней самой. Она сознательно себя мучает. Но почему?

И ведь даже если он сейчас спросит, всё равно не ответит. Только закроется еще больше, спрятавшись глубже в свою непробиваемую раковину. Упрямая.

Когда Северус выходил из кухни, Минерва даже не обернулась в его сторону. Настроение как-то сразу упало. Войдя в гостиную, Снейп первым делом раздвинул тяжелые шторы, чтобы впустить в комнату побольше света, но погода за окном оказалась под стать его настроению — унылая и пасмурная. Собиралась гроза. В этой местности резкая смена погоды была нормой, но привыкнуть к этому он так и не смог.

Минерва появилась несколько минут спустя с небольшой аптечкой в руках. Усадив Северуса на диван, она осторожно присела рядом, умудрившись каким-то невообразимым образом уместиться на самом его краешке. По ее сосредоточенному лицу трудно было что-либо понять. Снова эта маска холодной отстраненности.

— Расстегните рубашку, — попросила она, роясь в аптечке.

Северус молча повиновался, не переставая наблюдать за ней. Когда его пальцы коснулись первой пуговицы, МакГонагалл невольно подняла взгляд. Она словно завороженная следила, как он медленно расстегивает одну пуговицу за другой, как стягивает с плеч белоснежную ткань рубашки, открывая небольшой лоскуток повязки, закрывающий небольшую рану. На ее лице появилось какое-то неуверенное выражение, словно она понимала, что если коснется его обнаженной груди, потеряет контроль. Но в следующую минуту она тряхнула головой, взяв себя в руки, и приступила к работе. На то, чтобы обработать порез и наложить свежую повязку ушло не больше десяти минут, и за всё это время она ни разу не подняла на Северуса глаз.

Затянувшееся молчание раздражало, и Снейп решился первым его нарушить.

— Простите, если мои слова за завтраком вас обидели. У меня и в мыслях этого не было.

Минерва наконец подняла на него взгляд и тяжело вздохнула.

— Это вы меня простите, Северус. Я повела себя слишком резко. Не знаю, что на меня нашло, — она слабо улыбнулась уголками губ и принялась складывать бинты и мази назад в аптечку.

«Так, или сейчас или никогда», — решился Снейп.

— Минерва, я хотел поговорить с вами насчет того, что было вчера. Я…

Но она не дала ему договорить.

— О, не волнуйтесь, я всё понимаю. Ведь я уже сказала, никто ничего не узнает.

Северус недоуменно моргнул, не сразу сообразив, о чем она говорит. Но потом вспомнил их утренний разговор, и смысл сразу стал ясен — она думает, что все его вчерашние действия, включая неудавшийся поцелуй, были лишь следствием слишком большого количества эля.

— Я не об этом. Вернее, об этом, но не в том смысле, в каком вы думаете. Вернее… — под конец он сам запутался. Черт, как же сложно объясняться с женщиной.

Деликатный стук в окно заставил обоих сидящих на диване людей обернуться. На подоконнике со стороны улицы сидела темно-коричневая сова с письмом в когтистой лапе и вежливо стучало клювом по стеклу.

Минерва тут же кинулась открывать окно, а Снейпу оставалось лишь мысленно проклинать злосчастную птицу, появившуюся так не вовремя. Как будто весь мир сегодня против него!

Распечатав конверт, Минерва несколько минут вчитывалась в ровные строчки, написанные красивым убористым почерком. Чем дольше она читала, тем больше хмурилась, и Северус невольно напрягся.

— Это от Альбуса, — взволнованно проговорила она, убирая письмо назад в конверт и пряча в складках платья. — Он хочет знать, когда я планирую вернуться в Хогвартс. Кажется, он не справляется один с организационной частью, — она всплеснула руками. — Я так и знала, что не нужно было оставлять школу на него одного.

— Он же директор, — пожал плечами Снейп, — кому как не ему всем этим заниматься.

Чего она так распереживалась?

— Он никогда не любил возиться с бумажками, — принялась объяснять Минерва, оглядывая комнату суетливым взглядом. — Всеми отчетами, списками студентов, заявками преподавателей и прочей бумажной работой всегда занималась я, как его заместитель. Было неправильно вот так взять и уехать. Я ведь знала, что этим кончится, — наконец собравшись с мыслями, она решительным шагом направилась к лестнице на второй этаж. — Нужно собрать вещи и возвращаться в школу. Отпуск затянулся.

Северус едва не раскрыл рот от удивления. Нет, он знал, что Минерва с Дамблдором старые друзья, он даже был ее наставником во времена ее учебы в Хогвартсе, и она всегда относилась к директору с особым трепетом, но чтобы вот так сорваться с места только из-за какого-то единственного его письма… Снейп почувствовал, как внутри него растет обида. Конечно, это же Альбус Дамблдор, величайший волшебник современности. А тут какой-то зельевар с темным прошлым и сомнительным будущим пытается объясниться в своих чувствах.

— Вам не кажется, что вы перегибаете палку? — нарочито небрежно проговорил он, поднимаясь с дивана.

Минерва замерла на месте, так и не успев дойти до двери. Она обернулась к Снейпу, удивленно глядя на зельевара.

— Боюсь, я вас не понимаю, Северус.

— Вы преподаете Трансфигурацию, возглавляете целый факультет, так еще и взвалили на себя всю административную работу, которой, уж простите, должен заниматься и директор школы. Но судя по всему он даже понятия не имеет что и как делать, — с каждым словом голос Снейпа становился размеренней и холодней, так что МакГонагалл невольно поежилась, на ее лице читалось откровенная растерянность. — Он хоть раз поблагодарил вас за всё, что вы делаете для школы? Держу пари, что ему это даже в голову не пришло.

— Северус… — Минерва попыталась его прервать, но у нее ничего не вышло.

— Вы едва не погибли, ваш дом оказался полностью разрушен. Но почему-то вашему близкому другу Дамблдору не пришла в голову мысль заново его отстроить, и уж тем более позаботиться о том, чтобы вы смогли восстановиться после ранения. Если бы не я и мадам Помфри, вы бы так и писали за него отчеты, списки и что вы там еще обычно делаете. А он бы и дальше воспринимал это как данность, пока вы бы не умерли под тоннами тех самых бумажек, которые он так не любит, — он приблизился к замершей от изумления женщине практически вплотную и взглянул в ее глаза. — Что такого есть в Альбусе Дамблдоре, что вы так слепо стараетесь во всем ему угодить? Вы так о нем печетесь, будто для вас он гораздо больше, чем просто друг и коллега.

На мгновение ему показалось, что щеки профессора Трансфигурации смущенно порозовели, но Минерва быстро взяла себя в руки.

— Северус, вы переходите черту, — угрожающе произнесла МакГонагалл, и ее лицо снова приобрело то строгое выражение, что было ей присуще в Хогвартсе. — Профессор Дамблдор мой начальник и старый друг, больше ничего. А вы позволяете себе лишнего. Если бы я вас не знала, то решила бы, что вы ревнуете.

Последние слова она постаралась произнести мягче, очевидно не желая задеть Северуса. Но, заметив, как изменилось выражение его лица, осеклась. С минуту она молча взирала на зельевара, словно что-то сопоставляя мысленно, и вдруг ее глаза изумленно расширились. Прикрыв рот рукой, она отступила назад и медленно опустилась в стоящее рядом кресло. Снейп не двинулся с места, продолжая спокойно смотреть на нее.

Вот и объяснился, молодец, нечего сказать!

— Но, Северус, это невозможно, — казалось, она никак не может совладать с эмоциями. — Мы ведь никогда… Я же гораздо старше вас… Почему?.. — под конец она совсем растерялась и опустила глаза, разглядывая собственные руки, словно они могли дать ответы на повисшие в воздухе вопросы. — Я не понимаю, — в конце концов, тихо вымолвила она.

Наверное, впервые за все годы знакомства, он видел во взгляде Минервы МакГонагалл настоящую неподдельную растерянность. Удивительно, как эта женщина могла выглядеть смущенной и раздраженной одновременно. Она привыкла всё держать под контролем, в ее жизни не бывает ситуаций, в которых она не знала бы, как себя вести. И ее нынешнее положение казалось для нее непривычным, выбивающем из колеи. И если честно, выглядело это довольно трогательно. Железная леди без своей сверкающей алым и золотым брони.

Снейп с минуту молчал, раздумывая, как именно объяснить ей то, что он и самому себе-то до конца объяснить не мог. Она не понимает, почему она вдруг стала для него так дорога? Что ж, для него это такая же загадка. Но разве в данной ситуации мотивы так уж важны?

— Я не знаю, — честно ответил он. — Могу лишь сказать, что в тот момент, когда я думал, что вы погибли под обломками этого дома, я вдруг понял, как сильно не хочу вас потерять. Не считая Дамблдора, вы единственная, кто никогда не смотрел на меня как на Пожирателя смерти, единственная, кто относился ко мне, как к равному. Вы никогда не выказывали мне симпатии, но и никогда не отказывали в помощи, — он сделал несколько шагов, приблизившись к креслу, в котором сидела женщина. — Вы, Минерва, всегда казались мне чересчур суровой и до раздражения принципиальной. А ваше извечное стремление позаботиться обо всех, кроме себя, если честно, ужасно бесит. Но при всем этом, я не знаю человека более надежного. Ваша уверенность заразительна. Когда я только пришел преподавать в Хогвартс, я старался отчасти брать с вас пример, — он сделал еще несколько шагов и теперь возвышался над замершей в кресле женщиной, глядя на нее сверху вниз. — Но знаете что я узнал за последние дни? Вы совсем не такая, какой всегда стараетесь казаться. За вашей отстраненностью и профессиональным рационализмом скрывается удивительно чуткая, ранимая натура. Вы многое пережили в жизни, и это гнетет вас, но вам не с кем этим поделиться. Рядом с вами нет человека, способного разделить вашу боль. Раньше я думал, что таким человеком является Дамблдор, но теперь я в этом не уверен. Вы считаете его другом, возможно, так и есть, но в данном случае я не увидел с его стороны того участия, которое должен был бы высказать близкий друг. Вы одиночка, как и я — теперь я отчетливо это вижу. И потому я знаю, что вы чувствуете. Мне знакомы эти чувства, как они разъедают душу, заставляя закрываться от всего мира и молча страдать в одиночестве.

Он медленно опустился перед ней на колени и взял женщину за руку. Ее пальцы были холодны как лед, а в широко распахнутых глазах стояли слезы. Заглянув в эту синюю бездну, Северус знал, что не ошибся. Теперь он знал Минерву МакГонагалл. Кажется, теперь он по-настоящему ее узнал. Впрочем нет, он знал ее всегда, просто не обращал внимания, погруженный в собственные мрачные мысли, зациклившись на самом себе. Это она всегда наказывала Поттера и Блэка, когда они издевались над Снейпом в школьные годы. Это она сидела ночами у его постели в Больничном крыле, куда он попадал благодаря мародерам. Это она наблюдала за его поначалу неуверенными шагами, как преподавателя, ненавязчиво давая советы, стараясь направлять по верному пути. Ее незаметная поддержка помогла ему вновь обрести уверенность в себе. Она была его ангелом-хранителем, незаметным, но всегда присматривающим за своим подопечным. И даже теперь, за эти несколько недель, что он провел в ее доме, она каким-то невообразимым образом сумела залечить его раны, показать ему, что значит жить среди людей, которым ты небезразличен. Рядом с ней он узнал, что способен к состраданию, что он умеет заботиться… что он еще может любить.

— Я никогда не благодарил вас за вашу помощь и поддержку. Но я говорю вам это сейчас: я безмерно благодарен вам, Минерва, за всё, что вы для меня сделали. Теперь я это понимаю. Я не очень хорош в проявлении каких-либо чувств, это правда, но я действительно хочу вам помочь. Больше вы не одна. Я хочу стать для вас тем человеком, с которым вы можете поделиться тем, что вас гнетет. Отныне я всегда буду рядом, — он на мгновение замолчал, коснувшись губами ее руки, все также покорно лежащей в его ладонях. — Если вы мне позволите.

В комнате повисла тишина, слышно было лишь как ветер шумит за окном. Надвигалась гроза. Северус почувствовал легкое, почти невесомое прикосновение — тонкие женские пальцы коснулись его головы, погружаясь в черные волосы. Никто никогда не касался его с такой нежностью. Прикрыв глаза, он откровенно наслаждался ее прикосновениями, мечтая лишь об одном — чтобы этот волшебный момент никогда не заканчивался.

Найдя в себе силы, он всё же поднял на нее глаза и к собственному удивлению увидел слезы на ее лице. Минерва плакала, тихо, не произнеся ни слова. Смотрела на него и просто молча плакала. Сердце в груди пропустило удар. Чем он расстроил ее?

— Почему вы плачете? — в его голосе сквозило смятение.

— Я так виновата перед вами, Северус, — прошептала МакГонагалл, и голос ее предательски задрожал.

— Я не понимаю.

Он всё еще продолжал держать ее за руку, словно из опасения, что она исчезнет навсегда, словно предрассветная дымка. Но он действительно перестал понимать, что происходит между ними.

Минерва осторожно высвободила руку и, подойдя к книжному шкафу, что-то достала с верхней полки. Когда она повернулась, Северус узнал старый фотоальбом, который он видел на чердаке в первый их день в этом доме. Минерва тогда была сильно недовольна, что он попытался его пролистать. Не говоря ни слова, она протянула книгу Снейпу.

На первой странице по-прежнему заливалась смехом маленькая Минерва МакГонагалл, и Северус невольно улыбнулся, вспомнив как множество раз за последние пару недель с упоением слушал этот заливистый смех, только голос у взрослой Минервы был более мелодичным, с бархатными интонациями, обволакивающими, словно теплый плед в студеную ночь. Медленно, он перелистывал одну страницу за другой, наблюдая, как менялась маленькая девочка, превращаясь сначала в симпатичную черноволосую девушку, а затем в молодую прекрасную женщину. Перевернув очередную страницу, Снейп увидел ее, улыбающуюся, в объятиях молодого мужчины. Сперва он не обратил на него внимания, решив, что это брат или может мимолетный ухажер молодой МакГонагалл, но взгляд мужчины, холодный и надменный, заставил Северуса присмотреться лучше. Тонкие, можно даже сказать изящные, черты лица, черные волосы, аристократическая осанка, но главное глаза — темные, словно заглядывающие в твою душу. Он уже видел этот взгляд прежде. На лице человека, ставшего самым страшным проклятьем всего волшебного сообщества. Снейп с трудом оторвал взгляд от фотографии, чувствуя, как по спине пробежал холодок, и посмотрел на Минерву. Она стояла у окна, обхватив себя руками, словно в защитном жесте. В отблесках надвигающейся грозы ее фигура казалась какой-то нереальной, словно призрачной.

— Мне было семнадцать, когда я встретила Тома Реддла, — когда она заговорила, Северус невольно вздрогнул, таким неживым казался ее голос. — Он был на восемь лет старше, и мне льстило, что такой взрослый молодой человек обратил на меня внимание. А Том умел произвести впечатление. Умный, начитанный, прекрасный собеседник… обольстительный, когда захочет. Наверное, я влюбилась с первого взгляда, хотя никогда не верила, что такое возможно. Он тогда работал в «Горбин и Бэркес», а как вы знаете, моя семья владела некоторыми древними артефактами, которые представляли интерес для коллекционеров, и это давало ему возможность часто бывать в этом доме. Всякий раз я с нетерпением ждала его появления, и мне казалось, что он сам под любым предлогом ищет возможность увидеть меня. И вот однажды остался здесь, сделав мне предложение. Свадьбу было решено сыграть через полгода, весной. Я была настолько ослеплена любовью к нему, что не замечала всех тех страшных вещей, что уже тогда происходили вокруг него. А может просто не хотела замечать. Альбус предупреждал меня, что я совершаю ошибку, согласившись стать женой Тома Реддла, но я не слушала. Мы даже поругались. Единственный раз в моей жизни, когда я позволила себе кричать на Дамблдора. Но несмотря на это, его слова о темной стороне Тома, его увлечении темными искусствами, никак не выходили у меня из головы. Словно невидимая пелена спала с глаз, и я стала замечать то, чего не видела прежде — тьму вокруг него. И меня это пугало, но я всё еще любила его и надеялась, что ради меня он изменится, — ее губы тронула печальная улыбка. — Наивная девчонка. Даже когда стало совсем очевидно, что он за человек, я не могла от него отказаться. Не знаю, что это было: помешательство, любовь или безумие, но даже когда я узнала, что он виновен в смерти Хепзибы Смит*, я оказалась не в силах остановить его. Один из мракоборцев, Джонатан Трэнкс, подозревал Тома, у него были какие-то доказательства, что в смерти Смит виновен именно он, а не ее домовой эльф. В один из вечеров Трэнкс пришел сюда, намереваясь арестовать Тома. Между ними вспыхнула дуэль, — ее голос дрогнул. — И Том убил его. Тогда я впервые увидела в действие заклинание Авада Кедавра. Стало ясно, что Тому нельзя больше оставаться в этом доме, да и в Англии вообще. Он решил уехать и хотел, чтобы я отправилась с ним. Я помню его взгляд, он тогда напугал меня, таким холодным и безумным он казался. И я отказалась. Я умоляла его сдаться, покаяться во всем, что он совершил. Но он только смеялся мне в лицо. А потом он ушел, а я не остановила его, позволила ему уйти, потому что не хотела, чтобы он попал в Азкабан. Тело Трэнкса так и не нашли, я не знаю, что он с ним сделал, да и не хочу знать. Домашнего эльфа Смит заточили в тюрьму, где та и умерла, так и не узнав, что была невиновна в смерти своей хозяйки. Долгое время никто не знал о том, что произошло. Я рассказала лишь Альбусу, но тогда мы решили, что Том больше никогда не вернется. К тому же Дамблдор не хотел, чтобы мое имя фигурировало в этом деле. Но мы ошиблись. Том вернулся. Я видела его лишь однажды, в ту зиму, когда меня приняли на должность преподавателя в Хогвартс. Он претендовал на место учителя по Защите от темных искусств, но Дамблдор ему отказал. Я тогда не сразу его узнала, так сильно он изменился. В тот день он сказал, что я еще пожалею, что отвергла его. И он сдержал слово, когда убил моего брата. Это была его месть, — она наконец отвернулась от окна и взглянула на застывшего посреди комнаты Снейпа. Ее лицо ничего не выражало, только две мокрые дорожки сбегали по щекам. И от этого делалось лишь страшнее. — А потом начались убийства маглов и волшебников. Началась война, которой могло и не быть, если бы я в самом начале послушала Дамблдора. Если бы я остановила его в тот день, когда погиб Трэнкс. Я прожила с этим человеком почти год, игнорируя то чудовище, в которое он превращался на моих глазах. Все эти смерти, десятков, сотен людей — на моей совести. Я могла всё это предотвратить, но ничего не сделала. Каждый день, видя лица своих учеников, я вижу их близких и родственников, убитых Волан-де-Мортом и Пожирателями Смерти. Метка на вашей руке, Северус, ее могло и не быть, если бы не моя ошибка. Всё в вашей жизни могло сложиться совершенно иначе.

Кажется, он совсем перестал понимать, что происходит. Всё происходящее казалось чем-то нереальным, сном, от которого хотелось быстрее проснуться. От одной только мысли, что стоящая перед ним женщина была с Томом Реддлом, делалось мерзко.

Что ж, он сам хотел узнать ее тайну, разделить ее бремя. Вот только он такого не ожидал. Теперь понятно, почему она не хотела находиться в этом доме. Он бы на ее месте тоже не захотел. И за Урхарта она согласилась выйти замуж, лишь решив, что Том Реддл исчез окончательно. Интересно, что она испытала, когда он вновь возродился?

— Северус…

Она протянула к нему руку, но он отстранился, не давая ей возможности прикоснуться.

— Вы презираете меня, — в ее голосе не было больше ничего, кроме усталости и какой-то обреченности. — Я понимаю.

Что ж, хоть кто-то из них двоих что-то понимал. А вот Снейп не знал, не понимал, что чувствует. Шок, удивление, разочарование… Образ честной, справедливой, принципиальной Минервы МакГонагалл только что разбился в дребезги. И он не знал, что с этим делать.

Он медленно положил альбом в кресло, а потом молча развернулся и вышел из комнаты. Ему нужно было прийти в себя, подумать, осознать. Где-то позади послышался женский всхлип, а затем торопливые шаги и звук закрывающейся входной двери. Но он едва ли обратил на это внимание. Мир будто бы перестал существовать, сузившись до размеров небольшой спальни, в доме, где когда-то жил Том Реддл, где он обнимал женщину, которая стала так дорога Северусу. Здесь всё началось. И здесь могло закончиться. Но не закончилось.

Сколько всего могло никогда не произойти. Как могла бы сложиться его собственная жизнь, если бы не было Лорда Волан-де-Морта, а значит, и Пожирателей Смерти. Не погибло бы столько хороших людей. И его Лили была бы жива.

Но имеет ли он право судить Минерву? Разве он сам чем-то лучше? Ведь он добровольно связался с Малфоем, Эйвери и Мальсибером. Он осознанно изучал темные искусства, что в конце концов разрушила его отношения с Лили. И он сам рассказал Темному Лорду о пророчестве, тем самым подписав своей возлюбленной смертный приговор. В ее смерти виноват он, а не Минерва.

Она думает, он презирает ее. Но на самом деле он, как никто, понимает, что она чувствует. Вина за смерть Лили тяжким грузом лежит на его душе, и это сводит с ума. А Минерва столько лет живет с мыслью, что не остановила самого темного волшебника современности, позволив стать ему тем, кем он стал. И все эти годы она несла этот груз в одиночку? Конечно, Дамблдор знал, но что он мог сделать? Посочувствовать, попытаться переубедить? Он слишком погружен в собственные тайные планы, чтобы обращать внимание на чужие чувства. Силе духа этой женщины можно лишь позавидовать. Но обвинять ее в чем-то? Нет. Он так не поступит. Он обещал быть рядом, поддерживать ее. И он это сделает.

Внезапный раскат грома заставил Снейпа отвлечься от собственных мыслей. За окном бушевала настоящая буря, как раз под стать его настроению. Нужно поговорить с Минервой. Он и так слишком надолго оставил ее одну.

Но спустившись вниз, он обнаружил гостиную пустой. МакГонагалл не было ни в кухне, ни в ее комнате, ни в библиотеке — Северус обошел весь дом. В памяти всплыл звук закрывающейся двери, на который он не обратил тогда внимания. Должно быть, она ушла. Но куда? Трансгрессировала в Хогвартс? Но все ее вещи до сих пор в ее комнате. Но тогда куда она пошла? Тем более в грозу.

По стеклу забарабанили первые капли дождя, быстро превращаясь в рокочущий ливень. Северус вышел на крыльцо, но Минервы нигде не было, ни в саду, ни на лужайке перед домом. Снейп почувствовал, как сердце в груди сжимается от предчувствия беды. Не стоило оставлять ее одну. Она раскрыла перед ним душу, а он просто ушел, оставив ее в одиночестве с мыслью, что ненавидит ее. Можно только предполагать, в каком она сейчас состоянии.

Ее нужно найти, пока она не наделала глупостей. Но где? Куда бежать? Северус почувствовал, как его охватывает паника. Если с ней что-то случится, виноват будет он. Он себе не простит. Ослепительная молния вспорола небо. И в следующее мгновение, резко и пугающе, словно выстрел, прогремел гром, заставив Северуса вздрогнуть. В одно мгновение он сорвался с места, бросившись в стремительно сгущающиеся сумерки, не обращая внимание ни на льющиеся с неба потоки дождя, ни на бьющие в лицо порывы холодного ветра. Его губы что-то беззвучно шептали, то ли дорогое сердцу имя, то ли молитву богам, в которых он никогда не верил. Северус знал лишь одно — он будет искать ее, пока не отыщет.

Молнии вспыхивали почти непрерывно. Не утихая, гремела в низко нависших тучах гулкая небесная канонада. И от этого блистания и грохотания трепетно сжималось в груди сердце. Он потерял счет времени, бродя по окрестностям, выкрикивая ее имя. Всё было напрасно. Он понимал безвыходность ситуации, но был слишком упрям, чтобы отступить. А может быть, это страх гнал его вперед. Страх потерять единственного дорогого ему человека?

Где-то над головой ослепительно полыхнула молния, и в ее мертвенно-серебряном свете Снейп различил очертания могучих каменных исполинов, возвышающихся на вершине холма. Мегалиты. Сам того не осознавая, он оказался возле древнего магического капища. Минерва как-то говорила, что любила приходить сюда, когда ей требовалось побыть одной.

Вспыхнувшая в сердце надежда придала сил. Дождь хлестал в лицо ледяными струями, пропитав одежду насквозь, но Северус едва ли мог это заметить. Скользя в высокой траве, он чуть ли не на четвереньках взбирался по крутому склону. Несколько раз он срывался вниз, подхватываемый стекающими сверху селевыми потоками, но всякий раз упрямо лез вверх. Почему-то он был уверен, что найдет ее там. И он не ошибся.

Очередной всполох осветил одинокую женскую фигуру, замершую возле каменного алтаря в самом центре круга. Она сидела в траве, привалившись спиной к холодному камню, и не двигалась. В первую минуту Северус испугался, что она не дышит, такой неподвижной она казалась. Он бросился к ней, едва не навернувшись на мокрой земле, и упал перед ней на колени, дрожащими руками касаясь слепленной точно из воска фигуры. Черные пряди мокрыми плетьми облепили ее мертвенно-бледное лицо, губы, посиневшие от холода, плотно сжаты. И только ресницы едва заметно подрагивают от падающих капель дождя. Платье, промокшее насквозь и потому невероятно тяжелое, облепило хрупкую фигуру, словно вторая кожа.

— Минерва…

От звука его голоса темные ресницы задрожали, и она открыла глаза, глядя на него мутным рассеянным взглядом. И только ее руки уперлись ему в грудь, не давая приблизиться, обнять. Даже балансируя на грани бессознательного, она пыталась оттолкнуть его. Но силы быстро покинули ее, и руки безвольно опустились, повиснув безжизненными плетьми.

Не желая более терять время, Северус поднял женщину на руки и, крепко прижимая к груди, трансгрессировал прямиком в родовое поместье семьи МакГонагалл. Оказавшись внутри, он первым делом отнес Минерву в гостиную и бережно опустил на мягкую шкуру, расстеленную вместо ковра у камина. Один взмах волшебной палочки, и за чугунной решеткой жарко запылал огонь, согревая продрогших под дождем людей.

Не говоря ни слова, он принялся расстегивать промокшее насквозь платье МакГонагалл. Минерва не сопротивлялась, позволяя Снейпу стянуть с нее одежду, оставив лишь в одной комбинации. Равнодушный взгляд синих глаз был устремлен в пустоту, словно разум ее был где-то далеко за пределами этого дома.

— Сейчас… сейчас… — шептал Северус. — Нужно тебя согреть.

Отшвырнув в сторону мокрое платье, он схватил с ближайшего кресла клетчатый плед и, накинув его на голые женские плечи, принялся растирать ей руки и ноги. Но чтобы он не делал, она никак не реагировала на его действия, оставаясь молчаливой и безучастной. Ему сделалось совсем страшно. Что же он наделал? Что-то надломилось в этой сильной духом женщине, и он не знал, удастся ли ему починить, вновь заставить ее ожить.

Бренди. Кажется на кухне была початая бутылка бренди. Вскочив на ноги, он бросился туда. Схватив бутылку и стакан, он вернулся в гостиную. Плеснув в бокал темно-янтарной жидкости, он силком влил ее в рот женщине. Минерва закашлялась, но ход сработал — ее взгляд ожил, но тело вдруг начало колотить крупной дрожью.

— Так-то лучше, — Северус позволил себе едва заметную улыбку.

— Нужно было оставить меня там, — тихо проговорила она, подтягивая к груди длинные стройные ноги и обхватывая руками колени, как будто пыталась сжаться в как можно более компактный комок под пледом. — Так было бы лучше.

Ее голос дрожал, отчего не все слова звучали отчетливо.

— Я обещал, что буду рядом. И я тебя не брошу.

Он убрал с ее лица мокрую прядь и нежно провел кончиками пальцев по тонким губам, к которым постепенно возвращался их естественный цвет. Глупая кошка. Ну разве он ее оставит? Минерва бросила на него растерянный взгляд, собираясь что-то сказать, но из-за усиливающейся дрожи, ей это не удалось.

— Совсем замерзла, — Северус снова наполнил бокал и передал его МакГонагалл. Она послушно выпила, едва не откусив граненный край.

Тем временем Снейп избавился и от своей мокрой одежды, завернувшись в плед на манер древнегреческого бога, и усевшись рядом с Минервой, прижал дрожащую женщину к себе.

— Вот заболеешь, я тебя лечить не буду, — усмехнувшись, произнес он, целуя ее в макушку. — Я все окрестности оббегал, ища тебя.

— П-поче-ему? — послышался тихий женский голос. — П-после того, что я рас-сказ-зала.

Северус крепче прижал к себе дрожащее женское тело, баюкая ее в своих объятиях точно маленького ребенка.

— Когда-то я рассказал Темному Лорду о пророчестве, и женщина, которую я любил большую часть своей жизни, погибла от его руки. Я тогда не понимал, что делаю, а когда всё понял, было слишком поздно. Я совершил ошибку, с которой буду жить до конца дней. Мы все совершаем ошибки. Они — часть нашей жизни. Но самое главное — они помогают нам найти правильный путь. Мой путь привел меня сюда, к этой самой минуте, — он на мгновение отстранился и, коснувшись ее подбородка, заставил поднять на него взгляд. В ее темно-синих глазах играли отблески пламени, снова делая их живыми. — И я безгранично этому рад.

В ее бездонных синих глазах сверкнули слезы, но в следующее мгновение Северус склонился и коснулся ее губ в нежном поцелуе. Минерва вздрогнула в его объятиях, но не отстранилась.

— Ты сумасшедший, — лишь тихо проговорила она, сильнее прижимаясь к обнимающему ее мужчине.

Северус мягко улыбнулся.

— Возможно. Я же говорил, что вы, профессор, дурно на меня влияете.

ЭПИЛОГ

— Профессор Снейп!

Грозный женский голос разнесся под сводами коридора подобно грому, заставив идущих мимо студентов испуганно ускорить шаг. Ее синие, подобно сапфирам, глаза метали яростные молнии. Северус замер посреди коридора, дожидаясь, пока она нагонит его.

— Чем могу помочь, профессор МакГонагалл, — спокойно спросил он, как будто это не его сейчас прожигали гневным взглядом.

— Вы снова сняли пятьдесят очков с мистера Долгопупса, хотя обещали, что такого больше не повторится. Что вы прицепились к бедному мальчику! Он и так до смерти вас боится!

Положив руки на талию, она грозно взирала на коллегу, кипя праведным гневом. И хотя Северус был выше нее почти на целую голову, грозный вид декана Гриффиндора с лихвой компенсировал разницу в росте. Выглядела она сейчас довольно сурово, так что Северус на короткий миг и сам почувствовал себя провинившимся школьником.

— Да будет вам известно, профессор, — он сделал шаг вперед, приблизившись к коллеге почти вплотную, — что ваш драгоценный Долгопупс в очередной раз взорвал котел на моем уроке. И не просто взорвал, пострадало двое студентов с моего факультета. Их пришлось отправить в Больничное крыло с ожогами. Такими темпами он скоро всю школу изведет. Не моя вина, что он беспросветно глуп.

— А может проблема не в ученике, а в учителе? — по губам МакГонагалл скользнула ехидная улыбка, но она тут же вернула лицу прежнее строгое выражение.

— Вы сомневаетесь в моих педагогических способностях, Минерва? — тихо проговорил Снейп, не спуская с коллеги многозначительного взгляда. — Мне казалось, что вчера вечером вы были другого мнения. Или вы забыли? Может, вам напомнить, каким образом вы добились от меня обещания больше не цепляться к Долгопупсу?

На щеках МакГонагалл вспыхнул алый румянец.

— Я не это имела ввиду, — смущенно проговорила она, напрочь забывая, что еще минуту назад играла роль строго декана. — И вообще, я не о том.

С тех пор, как начался новый учебный год, Северус постоянно использовал этот прием. Минерва настояла, что им не следует афишировать их отношения. И Северус бессовестно этим пользовался, намекая на их совместные вечера и ночи всякий раз, когда она пыталась возмущаться его «необоснованными придирками к ученикам Гриффиндора».

— Я лишь прошу быть объективным, — кротко вздохнула она, в очередной раз признавая свое поражение.

По его губам скользнула хитрая улыбка.

— Над этим еще предстоит поработать, — пожал он плечами. — Уверен, вы не откажитесь поделиться опытом, профессор.

В глазах МакГонагалл вспыхнул лукавый огонек. Она старалась сохранить на лице дежурное рабочее выражение, но видит Мерлин, ей это давалось с огромным трудом.

— Думаю, мы что-нибудь придумаем.

— Тогда вечером после ужина?

— Договорились.

— У вас или у меня?

— У меня. В ваших подземельях ужасно сыро.

— Что ж, — он приблизил свое лицо к ее, почти касаясь мягких женских губ, — тогда буду ждать вечера.

Минерва улыбнулась ему, такой знакомой и нежно любимой улыбкой, от которой на душе всегда становилось светлее. Так она улыбалась только ему…

_________________________

* Хепзиба Смит — очень богатая волшебница, страстью которой было собирание всяких волшебных вещиц, от простых безделушек до редких артефактов. Убийство этой женщины было использовано Томом Реддлом для превращения Чаши Пенелопы Пуффендуй в очередной крестраж (заметка с Гарри Поттер Вики).