Благородные намерения (джен)

Миниатюрный грациозный кот кремового цвета неспешно трусил по дороге.

Конечно же, это было чистой воды ребячеством: Рабастан прекрасно мог аппарировать — что в ту злосчастную для брата деревеньку, что в любом ином направлении, но он был просто не в силах отказаться от такого замечательного повода лишний раз позлить Родольфуса. Поэтому легкомысленно задранный пушистый хвост удаляющегося котика неспешно ходил из стороны в сторону, словно издевательски прощаясь с поместьем. Родольфус, ухватившись за прутья ограды, провожал брата тяжёлым взглядом.

* * *

Отбросив неуместное веселье, Рабастан вдумчиво анализировал шансы на успех.

Нет, что лапы принесут его именно ко двору достопамятной миссис Шеррингтон, сомнений и быть не могло — как у него самого, так, впрочем, и у раздосадованного двойным фиаско Родольфуса. Тот был абсолютно уверен: Рабастан обязательно захочет щёлкнуть его по носу, покорив неприступную крепость сердца Мари.

Таким образом, тёплым июньским вечером Рабастан очутился возле её участка, заняв позицию, удобную для наблюдения за поместьем. Мари, не подозревая, что вскоре рискует вновь стать объектом сватовства, усердно занималась хозяйством: сад, огородик, цветник, птичник — обычный круговорот тихой деревенской жизни. Рабастан, сидя в теньке под кустом, нервно охаживал себя хвостом по бокам.

"Ясно, что заявиться к бойкой вдовушке без предупреждения и с места в карьер огорошить её предложением руки и сердца… кхм, нет, пожалуй, только руки… как это проделал мой дражайший братец… Нет, это точно не вариант, — размышлял он. — В образе же кота шансов втереться к ней в доверие будет проще, но что делать потом? Рано или поздно нужно будет явить свой истинный облик, — котик лениво потянулся и зафыркал от едва сдерживаемого смеха: — Только сперва нужно будет как следует убедиться, что поблизости нет ни цветов, ни цветочных ваз".

Мари зашла в дом, и Рабастан вылез из своего укрытия.

"Человек или кот, кот или человек?" — мучительный выбор разрешился сам собой: откуда-то из кустов выскочил шустрый пёс, весьма обрадовавшийся новому лицу в деревне, ну, вернее, морде — хоть и не рыжей, но достаточно наглой. Пёс со звонким лаем кинулся знакомиться с котом. Рабастан растерялся лишь на секунду, и момент был безнадёжно упущен: Мари выглянула на шум. Превращаться в человека у неё на глазах, естественно, было нельзя, вступать в драку с добродушной псиной — тем более. Бедняге Рабастану оставалось только одно — согласно обычному в подобных ситуациях кошачьему поведению взлететь на забор и оттуда презрительно шипеть на скачущего внизу пса.

— Опять кот! — всплеснула руками Мари. — И опять у меня во дворе. Да откуда вы берётесь-то, что вам тут, мёдом намазано? — уперев руки в бока, она разглядывала кремового котика, восседающего на столбе ограды. Тот слегка повернул к ней голову, дёрнул ухом и вновь перевёл взгляд на пса.

"Ну, иди уже и спаси меня от этого невоспитанного плебея, — старательно шипел себе под нос Рабастан. — Сколько мне ещё торчать на заборе?"

Его мольбы были услышаны. Доброе сердце миссис Шеррингтон не выдержало, и она прогнала пса, осторожно взяла кота на руки и понесла в дом. Рабастан мигом втянул когти, чтобы ненароком не поранить прижимающую его к груди Мари, поднял умильную мордочку и тихо мяукнул.

* * *

Стемнело. Рабастан, сытый и обласканный, тихо лежал в кресле и, сощурившись, наблюдал за миссис Шеррингтон. Та, закончив последние дела по дому, стянула покрывало с постели, взбила подушки и начала было переодеваться, но…

"Если я её увижу неодетой — а она обязательно вспомнит потом, что я видел, — мне конец! — панически подумал Рабастан. — Тут уж букетом по морде не отделаешься. Как же Родольфус-то не сообразил этого, когда остался здесь жить — на неделю, между прочим!.

Выпрыгивать из кресла было слишком поздно, и Рабастан сделал то, что только и успевал: отвернулся и крепко зажмурился. Обалдевшая от неожиданности Мари, не успев снять блузку, замерла. Картина была ещё та. Спокойно сидящий котик вдруг неуклюже дёрнулся всем телом, оказавшись к ней спинкой, и чуть ли не лапами закрыл глаза, уткнувшись носом в плед…

В наступившей тишине Рабастан осторожно приоткрыл один глаз и вздрогнул. Перед его кремовой мордочкой угрожающе покачивался кончик волшебной палочки. "Ой, дурак", — мысленно простонал Рабастан.

— Вот оно как, значит, — негромко, но угрожающе протянула Мари, не отводя палочку. — А я-то смотрю, развелось котов чужих в округе… Человек? — резко спросила она.

Рабастан вытащил нос из пледа и сокрушённо кивнул.

— Кажется, теперь стало модно смеяться над честной вдовой? — холода в голосе миссис Шеррингтон ощутимо прибавилось. — Ведь именно ко мне притащился, охальник, собака тут не при чём?

Ещё один несмелый кивок, преданный взгляд.

— Стоп! — ахнула Мари. Дай-ка догадаюсь… Мистер Лестрейндж?

Рабастан автоматически кивнул в третий раз, но тут же расширил в ужасе глаза и яростно замотал головой.

Вид эмоционально жестикулирующего перепуганного кота неожиданно заставил Мари сесть на кровать и от души рассмеяться.

— Превращайся уже, герой! — простонала она, вытирая свободной от палочки рукой выступившие от хохота слёзы.

Кот медленно стёк с кресла и обернулся человеком.

— Миссис Шеррингтон, — прижав руку к груди, начал Рабастан, — прошу простить мою наглость, но… Я с самыми благородными намерениями… А тут, правда, этот дурацкий пёс…

Мари продолжала хихикать, и в конце концов Рабастан не выдержал, плюхнулся в многострадальное кресло и засмеялся тоже.

— Ну, с вами, по крайней мере, не соскучишься, — простонала Мари. — А и вправду, чувствую, в покое меня всё равно не оставят… Ладно уж, излагайте свои благородные намерения.

* * *

Третье посещение дома миссис-пока-ещё-Шеррингтон Родольфусом Лестрейнджем было обставлено наилучшим с точки зрения безопасности образом.

Два кота, серый и кремовый, промаршировали к Мари на задних лапах, держа в зубах букеты. Она усмехнулась и демонстративно поставила на стол любимую вазу, в которую и поместили цветы обратившиеся людьми братья.

— Только, — внушительно помотала Мари пальцем перед носом Рабастана, — никаких мартовских загулов… Котяра!

— Как можно! — оскорблённо воскликнул он, а Родольфус прошептал ему беззвучно: «Помню, помню, март не исключение».