Эра Мориарти (литературный сценарий) (джен)

Кадры хроники — усиливающееся движение фашистов в Великобритании. Партия неогуманистов одержала уверенную победу на выборах в парламент. Лозунг «Земля для людей!» становится все более популярным. «Они должны знать свое место! — сказал на слушаниях в первом чтении билля о правах меньшинств председатель партии гуманистов лорд Четтерлей».

* * *

смена кадра

* * *

Борт будущего Бейкерстрита (пока еще дирижабль носит имя "Королева Мария").

Ватсон гоняет по лаборатории летающую мышку — неудачный эксперимент с кейворитом, три сдохли, одна летает. Загоняет ее в клетку.

* * *

смена кадра

* * *

Взвод молодых фашистов нападает на Киру.

1 фашист:

— Бей ирландцев!

2 фашист:

— Она наверняка комми, бей!

3 фашист:

— В Пекло ее!

Мимо проходит Тони Аллен.

Тони:

— Бить девушку?! Всей толпой?! Вы позорите свою форму!

Ввязывается в драку, отвлекает на себя внимание большинства, Кира убегает.

Фашисты переключаются на Тони. Он отступает, прижимается спиной к стене. Сопротивляется и даже побил парочку, но понятно, что скоро его сомнут. Тут рев моторов, визг покрышек — возвращается Кира с толпой докеров-коммунистов на моноциклетах. Избитых фашистов перекидали в Темзу, Тони провожает Киру до дома.

* * *

смена кадра

* * *

Борт Бейкер-стрита (пока еще "Королевы Марии").

Ватсон с Холмсом курят на галерее. Видят, как мисс Хадсон с Картрайтом возвращаются с утреннего собрания прогрессивной молодежи, о чем-то горячо спорят, оба очень довольные.

На галерею выходит Капитан Коул, смотрит скептически вверх на баллон.

Коул:

— Что-то наша королева совсем одрябла, бока обвисли и задом чуть ли не по земле елозит. Надо бы эта, вздуть ее как следоват!

Ватсон смущенно переглядывается с Холмсом.

Ватсон (в пространство):

— Мне кажется, нашу яхту следует переименовать. Ну, хотя бы... в Бейкер-стрит. Как-то привычнее, не находите?

Заходят внутрь, из подсобки с ними здоровается Картрайт — он распечатывает утренние газеты на паровом принтере, скоро будут готовы. Сетование Ватсона на изменившийся мир.

Ватсон:

— Даже газеты нынешние горячи вовсе не потому, что их прогладили утюгом, чтобы не пачкался шрифт.

Картрайт приносит газеты, мисс Хадсон — кофе.

Статья о зеленых метеорах над Ламаншем — Не новое ли нашествие?. Ватсон в скепсисе.

Ватсон:

— Не надоело пугать народ?

Посыльный приносит корзину роз, без открытки, но все уверены, что это для мисс Хадсон. Она сама возмущена, обвиняет Картрайта, он извиняется, рад бы, да не догадался.

Картрайт:

— Это наверняка тот твой шелудивый песик!

Мисс Хадсон:

— Гери не мог меня так оскорбить!

Картрайт:

— Да у него просто денег таких сроду не было!

* * *

смена кадра

* * *

Германия.

Букет из 100 роз — символический дар благодарной общины моро своим благодетелям. Выступление доктора Лея на открытии нового благоустроенного коттеджного поселка для моро, построенного на месте бывшей цыганской деревни. Доктор Лей торжественно объявляет, что с сегодняшнего дня пищевое довольствие лояльных моро увеличивается в два раза благодаря неустанным заботам его коллег, докторов Моро и Менгеле. Моро-вегетарианцам же будет вдвое увеличена порция бобовой похлебки.

Восторги, рукоплескания, докторов несут на руках перерезать ленточку. На входе в городок реют нацистские флаги со свастикообразной черной М из перекрещенных сабель.

* * *

смена кадра

* * *

Борт Бейкер-стрита.

Морзянка от Майкрофта — срочный вызов в доки.

Холмс (всем):

— Картрайт, пойдете с нами, мисс Хадсон останется за старшую.

(Ватсону тихо) — Там массовое убийство, лучше ей на это не смотреть.

* * *

смена кадра

* * *

В доках — разговор с пьяным служителем на пороге ангара. Возмущенный Лестрейд.

Служитель:

— Ровно сто! Дохлые все, я видел, вот так и валялись, точно вам говорю! И у всех в затылках по дырке! Сами смотрите, сколько кровищи натекло с марсианцев этих!

Лестрейд:

— А куда они делись?

Служитель:

— Да понятия не имею! Вы полиция, вы и разбирайтесь!Я только на полчасика и отошел, констеблю стукнуть.

Пустой пакгауз с огромной кровавой лужей.

Поиски в Темзе ничего не дали.

Ватсон:

— Куда могли за полчаса пропасть трупы ста мертвых марсиан? Это же не тараканы!

Никак не могут найти хозяина склада — он несколько раз перепродавался.

Холмс принюхивается к крови.

Холмс:

— Странный запах.

Лестрейд (отмахиваясь):

— Так марсианская же!

Холмс (оскалясь):

— Я знаю, как должна пахнуть марсианская кровь. А эта странная…

Пока никто не видит — макнул палец, лизнул. Ватсон в шоке.

Ватсон:

— Что вы творите?

Холмс (невозмутимо):

— Анализирую. Очень интересный привкус.

Полицейский дагеррограф сделал снимок из-под потолка — кровь размазана буквой W, знак рипперов — реваншисткой террористической организации марсиан. Раньше они нападали только на людей.

Из резервации привезли переводчика (хорошо бы вместе с послом, спрутом в цилиндре и бабочке, но можно и одного, спрут может оставаться и за кадром). Когда увидел знак — захихикал, сказал, что рипперы допрыгались, такого им не простят, свои же уничтожат.

Пояснил, что здесь было три марсианских семьи, а служитель, наверное, обсчитался на одного. Семья марсиан всегда состоит из тридцати трех особей, всегда, исключений нет. Есть свободные, из них набирают новых членов в семьи, если кто гибнет, но семей с другим количеством членов нет. Только тридцать три. Сторож скорее всего обсчитался на одного — тут было три семьи. А голова к голове они всегда спят, это сторож правду сказал.

Холмс осмотрел склад, особенное внимание уделил трубам под потолком.

Холмс:

— Странный разбрызгиватель, который не соединен с водопроводом, а выходит просто на улицу и там обрывается заглушкой. Отсутствие окон, странные двери — пакгауз можно закрыть практически герметично.

* * *

смена кадра

* * *

В параллель — мисс Хадсон, суровая и решительная, в своей каюте потрошит корзину с розами. Раскладывает их на полу, считает. Ровно сто. Разбирает буквально на составные части корзинку, потрошит мох и украшения — там ничего нет.

Мисс Хадсон:

— Гери, если это ты, я тебя убью!

Начинает тщательно осматривать каждую розочку чуть ли не под микроскопом. В этот момент приходит телетайпограмма от Холмса — Хадсон недовольно отрывается, по-быстрому пробивает что-то по базе Дороти, быстро набивает на телеграфе Холмсу затребованные фамилию и адрес хозяина склада. Возвращается к розам с нехорошим блеском в глазах.

* * *

смена кадра

* * *

Склад с кровавой лужей.

Холмс:

— Рипперов уничтожат за чужие грехи, и я не стану вмешиваться.

Ватсон:

— Так это не они?

Холмс:

— Разумеется, нет!

Ватсон:

— А кто совершил это чудовищное убийство?

Холмс:

— Начнем с того, Ватсон, что никакого убийства не было.

В доки привозят хозяина склада Ханта, мелкого клерка таможенной службы порта. Он явно испуган.

Холмс:

— Спасибо за согласие помочь, мистер Хант.

Хант:

— Это был мой гражданский долг.

Холмс (со значением)?

— Где они?

Хант (сразу сникнув):

— В ящике моего стола.

Холмс:

— Констебль, займитесь изъятием. А вас мы слушаем.

Рассказ Ханта.

* * *

смена кадра

* * *

(Флешбек в сепии, марсианин за кадром, камера на Ханта сверху)

Хант:

— Год назад ко мне обратился один из этих. Просил помочь в одном деле. Нелегальные мигранты, приютить на время, в портовом складе, пока им выправят браслеты и документы и смогут доставить в резервацию. В Ламанш уже давно падают транспорты с нелегалами. Платил черным жемчугом. Мне нужны были деньги!

Холмс (принюхиваясь):

— Ну да, разумеется, опий и карточные долги.

Хант (обреченно):

— Вы все знаете, мистер. Жадность попутала, захотелось сразу много, вот я их и отравил. Всех.

Холмс:

— Чем вы их отравили?

Хант:

— Углекислотой. А потом вырезал у них жемчужины, прямо из загривков. Прятал раз марсианина в рентгеновском аппарате, там и увидел. Бес попутал, сделал убийцей.

Холмс:

— Могу вас слегка обрадовать: вы не убийца, но обвинения в вивисекции, пособничестве нелегальной иммиграции и сокрытии ценностей от налогов вам обеспечено.

Лестрейд:

— Холмс, но где же тела?!

* * *

смена кадра

* * *

Гостиная Бейкер-стрита.

Объяснение.

Холмс:

— Крови слишком мало для ста тел, нет брызг на стенах. Рана в затылок марсианина не убьет, иная анатомия. К тому же я просто не могу представить себе силы, которая бы смогла перетащить и сбросить в реку сотню таких туш за полчаса. В крови четкая нотка углекислоты. Газ их не убил — они более приспособлены к кислородному голоданию. Но усыпил. Хант был уверен, что они мертвы, вырезал жемчуг у живых. Но они бы все равно умерли — если бы кто-то не открыл дверь склада и не проветрил помещение, желая наказать зарвавшегося таможенника. Он оставил подпись.

Холмс бросает на столик дагерротип, снятый полицейским экспертом из-под потолка склада.

Ватсон (беря карточку, недоумевающе):

— Все-таки рипперы?

Холмс:

— Вы держите ее вверх ногами, Ватсон.

* * *

смена кадра

* * *

Мисс Хадсон обнаруживает на одной из роз серебряную булавку с монограммой, врывается в гостиную.

Мисс Хадсон:

— Вот! Этот букет был предназначен вовсе не мне, а вам! Держите!

Протягивает Холмсу булавку. Тот пытается взять, но тут же отдергивает руку. Морщится.

Холмс (напряженным голосом):

— Положите на стол, милочка.

Булавка лежит рядом с дагерротипом, на ней та же самая монограмма. Ватсон смотрит на Холмса.

Ватсон (подчеркнуто нейтрально):

— Серебряная?

Холмс (посасывая палец, после короткой многозначительной паузы):

— Да.

И тут же с нажимом, явно переводя разговор на другое:

— Но это не важно. Меня куда больше волнует судьба королевы.

Ватсон:

— А что с ней еще могло случиться?

Холмс:

— Да я не о Марии сейчас. Ватсон, вы что, не поняли? Три семьи по тридцать три особи — это 99, откуда же взялся сотый?

Ватсон:

— Может, сторож просто обсчитался?

Холмс:

— Полиция думает точно так же. Но я-то не полиция. И привкус у крови был странный. Матка, Ватсон. Три семьи — это гвардейцы. Почетный эскорт для королевы улья. Теперь в Лондоне две королевы — и боже, храни их обеих!

* * *

смена кадра

* * *

Мисс Хадсон с галереи видит Гери. Фыркает, уходит, сделав вид, что не заметила. Ходит по кают-компании и гостиной, переставляет вещи с места на место. На кухне заглядывает в шкафчики, словно что-то ищет. Внезапно решается.

Мисс Хадсон (громко, чтобы все слышали):

— Кофе! У нас кончился кофе! Надо срочно сходить купить!

Надевает красную шляпку, быстренько оглядевшись — не видит ли кто? — прихорашивается перед зеркалом, убегает. Не замечает, что в дверях своей подсобки стоит Кратрайт, смотрит ей вслед.

* * *

смена кадра

* * *

Мисс Хадсон (в красной шляпке) и Гери сидят на скамейке в парке. Он кормит ее пирожками из корзинки

Мисс Хадсон:

— Гери, так нельзя! Я свободная эмансипированная женщина!

Гери:

— Угу. А я тебе вкусненького прпнес. Ваши такое печь не умеют, фамильный секретный рецепт, попробуй! Вкусно?

Мисс Хадсон:

— Вкусно. Но все равно так нельзя. Это шовинизм. Мужской. Дай еще!

Гери:

— Какой же мужской? Это моя мама пекла.

Мисс Хадсон:

— Тем более! Женщина не должна тратить себя на кухонное рабство, когда вокруг столько интересного! Вкуснятина… особенно с клубникой.

Гери:

— Ага. Мама старалась. Ты ей очень нравишься. Попробуй с вишней…

Мисс Хадсон:

— Мммм! А я думала, вы только с мясом любите.

Гери:

— Ты что! Мяса нам нельзя. Совсем. По закону.

Мисс Хадсон:

— И что — вы совсем-совсем не едите?

Гери:

— Ну…

Мисс Хадсон:

— Вот я так и знала! Все равно шовинизм! Сами наверняка с мясом, а меня сладеньким. Я, между прочим, современная самостоятельная женщина и требую равноправия.

Гери:

— Ага. А я злой и страшный серый волк, и обожаю кормить сладеньким современных самостоятельных женщин.

Мисс Хадсон поджимает губы, откладывает недоеденный пирожок, встает и возмущенно уходит. Гери растерянно смотрит ей вслед.

Гери:

— Ну, а сейчас-то что я не так сказал?!

* * *

смена кадра

* * *

В парковом кафе за столиком компания молодых людей, среди них Эрик Блер и Тони, Тони уже надрался, требует еще пива. Эрик ругает коммунистов, СССР, Макаренко и его методы зомбирования и уничтожения свободной личности. Потихоньку начинается его перепалка с Тони — тот пьян и зол. Эрик возмущается всем подряд, одинаково нападая на фашистов и коми, предавших идеалы свободы, подначивает Тони. Тони постепенно начинает закипать.

Видят мисс Хадсон с Гери на скамейке неподалеку. Эрик ругает женщин, падких черт знает на что и не ценящих настоящих мужчин. Когда она убегает, резко меняет тон.

Эрик:

— Эти грязные твари среди бела дня обижают наших женщин! С этим надо что-то делать!

Тони:

— Ну так пойди и набей ему морду! Не бойся, он не будет отвечать, волки не трогают женщин и детей.

Эрик:

— Я бы тебя ударил, не будь ты так пьян!

Тони:

— А я хоть и пьян, а по тебе все равно не промажу!

Драка. Их растаскивают.

Эрик (кричит):

— Тебе не место среди людей! Ты такая же грязная тварь!

Тони сбрасывает тех, кто его держал, со всей дури дает Эрику в морду. Бросает деньги на столик, уходит, гордо покачиваясь, бурчит себе под нос, словно продолжая спор.

Тони (сам с собою):

Гери:Как был полицаем, так им и остался! Только бы руки крутить… А я был волком! Слышишь?! Уличным диким волком. Маленьким, правда. Волчонком, да. Ты бы, падла, там не выжил. А мне повезло. И потом. Опять повезло. Попасть туда, где из диких волчат делают людей.

Не замечает, что настороживший уши Гери провожает его заинтересованным взглядом.

* * *

смена кадра

* * *

Картрайт натыкается на Гери недалеко от Бейкерстрита.

Картрайт:

— Ты чего здесь крутишься? Тебе здесь не рады!

Гери:

— А это не тебе решать.

* * *

смена кадра

* * *

Тони гуляет с Кирой ночью возле Пекла.

Тони рассказывает ей теорию атомного взрыва.

Тони:

— Один раз взорванная, такая бомба будет взрываться вечно, прожигая себе путь к центру Земли. Некоторые ученые полагают, что когда вечно взрывающийся заряд доберется до перегретой магмы, произойдет катастрофа и Земля расколется.

Кира пугается.

Тони (Успокаивающе ее приобнимает):

— Не бойся, ученые вечно спорят о разных ужасах, другие говорят, что все это чушь, Земля слишком огромна, и это ну как капля в озере, никто не заметит. А зато у нас теперь есть полезная радиация, вокруг второго взрыва уже понастроили здравниц, дерут огромные деньжищи, хорошо что сюда еще можно приходить бесплатно. К тому же удобно сжигать мусор— Кайзера стоит поблагодарить за последствия бомбежки, улицы стали чище после того, как появился этот атомный мусоросжигатель.

Видят отца Маккензи, который проводит ритуал Изгнания (очень готичная сцена) и кидает в Пекло перевязанную бечевкой большую коробку с ритуальными словами.

Отец Макензи:

— Изыди туда, откуда пришел!

Тони и Кира гадают, что там — Кира думает, что черный кот, Тони — что какой-нибудь новомодный гаджет и что пастор луддит.

* * *

смена кадра

* * *

борт Бейкер-стрита.

Ватсон читает газету — там опровержение слухов о том, что в составе черноморского и балтийского флотов Советского Союза появились три подразделения боевых спрутов по тридцать боевых единиц в каждом.

Ватсон (осторожно):

— Холмс, вы не думаете?..

Холмс:

— А! То-то я никак не мог понять, куда они делись! Ведь ни в одной из наших резерваций так и не всплыли. Впрочем, и не удивительно — лишенный жемчужины спрут становится парией, спрутом второго сорта, пока не отрастит новую. А в СССР нет других спрутов, да и парий там как раз любят. Но хотел бы я знать, что же случилось с их королевой?

* * *

смена кадра

* * *

перебивка

Цирк шапито, вечернее представление. С арены убегают гимнасты. Дрессировщик с хлыстом за кулисами сдвигает крышку с железной бочки.

Дрессировщик:

— Эй, урод! Твой выход.

* * *

конец серии

* * *