Чуда не жди (джен)

Комнату огласил громкий детский крик, перешедший в плач. Повитуха обтерла лицо младенца мягкой тряпицей, смоченной в теплой воде, завернула в одеялко и, обойдя кровать вокруг, передала крохотный сверток матери.

— Поздравляю, моя милая, у вас мальчик.

— Мальчик... — счастливо прошептала измученная родами новоявленная мать. — Мой малыш. Мой сын.

Она с улыбкой смотрела в сморщенное личико заметно притихшего малыша. Такая долгожданная встреча. Долгожданная и очень радостная. Женщина мягко поцеловала ребенка в лоб и произнесла:

— Добро пожаловать в этот мир, Аргус Инсонус Филч.

* * *

Он рос спокойным ребенком, тихим, даже забитым. В его окружении нашлось мало сверстников, но и те не были особо настроены на дружеский лад и не проявляли симпатий к странному мальчику. Так что среди его друзей числились игрушечный дракон, старый эльф-домовик и новорожденный котенок, Миссис Норрис. С последней у него была особая связь.

Аргус мог вырасти избалованным. Трое его старших братьев и сестра умерли во младенчестве, а потому он явился поистине долгожданным ребенком. К тому же наследником. Однако с каждым годом в его семье все более и более сгущались тучи. Дело в том, что Аргусу было уже шесть, а он еще ни разу не проявил способности к колдовству. Ни взорванной игрушки, ни сожженных деревьев, ничего.

Он целыми днями сидел в своей детской и играл с кошкой. Родители питали слабую надежду, что общение этой парочки — а они будто умели разговаривать друг с другом — является зарождением магии.

— Моя хорошая, ты слышишь это? Опять эти... — кошка жалась к нему и подмяукивала в ответ.

* * *

Став постарше, он начал замечать, что его родители то и дело перешептываются, а с их лиц не сходит тревожное выражение. Той зимой он подслушал их разговор:

— Мы должны отдать его, Флоренс. Так не может больше продолжаться!

— Послушай, Филлип, у тетушки Эстер первый выброс случился в восемь лет, может, и Аргус — просто поздний ребенок? — в глазах матери стояли слезы.

— Когда ты уже признаешь? Все наши дети не доживали до года, Аргус единственный, кто выжил. Но он не может колдовать! Мой первый выброс случился в два года! Не надо нам было жениться, ох, не надо...

— Не говори так, прошу тебя... Он еще сможет, он еще всем покажет...

— Мой единственный сын — сквиб, и с этим ничего поделать нельзя, — его отец стремительным шагом покинул комнату, а затем ушел прочь из дома в ночь.

Аргус прятался за плотной портьерой, слушая, как тихонько плачет мать. Вскоре и она ушла к себе в покои. Аргус ненавидел, когда родители ссорились из-за него. А теперь он узнал причину.

Сквиб. Это слово повисло в воздухе, как приговор, и Аргусу только предстояло понять его смысл.

* * *

Отца будто подменили. Он практически перестал общаться с сыном, не брал его с собой по "мужским" делам и всячески избегал. Даже старался не встречаться с ним взглядом.

Филипп мог часами не выходить из своего кабинета, что-то обдумывая. Его надежды не оправдались, и теперь он пытался найти выход из сложившейся ситуации. Он не замечал, что главную ошибку допускает прямо сейчас — отдаляется от своего ребенка и возводит стену отчуждения. Филиппу Филчу становилось безразлично, что станет с его сыном, его волновало лишь то, как отразится существование сквиба на репутации семьи. И в этом была главная трагедия.

— Филипп, мальчику нужен отец, — слышался жаркий шепот матери за запертой дверью отцовского кабинета.

— У меня нет сына!

— Не говори так, это жестоко. Он не виноват!

— Я не обвиняю его, Флоренс. Но надо что-то делать... Я знаю одну приличную семью с похожей проблемой...

— Аргус — не проблема, он наш сын.

— Он сквиб! А семья Принглов...

— Нет, все, прекрати, я просто не желаю это выслушивать. Когда ему придет письмо, тебе придется взять свои слова обратно!

— Почему ты не можешь просто признать? Это лучший вариант, нежели запереть его в подвале до конца дней!

— Ты не поступишь с ним так.

— Не поступлю, — согласился Филлип. — Но оставлять все, как есть, я тоже не собираюсь. Или Принглы, или магловский приют.

— Но письмо... Может быть, нам стоит дождаться... Аргус целыми днями сидит дома, почти ни с кем не общается. Ничего не изменится, если мы подождем еще немного.

— Письмо... Если оно не придет, то иного выхода у нас не останется.

* * *

Сентябрь в этом году выдался холодным и дождливым. Дом Филчей, не особо приветливый и в радостные дни, ныне выглядел особенно печальным и мрачным. Он горевал вместе с семьей. Письмо из Хогварста не пришло в положенный срок, не было известий и после. Сегодня умерла последняя надежда. Аргус Филч, официально признанный сквиб, смотрел в окно, но ничего не мог разглядеть сквозь пелену дождя. А может, виноваты были слезы, застилавшие ему глаза.