Теория Большого Взрыва (джен)

Эта история началась с момента разрушения планеты. Как будто Бог посмеялся и решил посмотреть, что будет, если "нажать на эту кнопку". Все цивилизации, религии и устремления человеческой расы в одночасье потеряли ценность. Это стало большой шуткой.

Агностики считали, что мир непознаваем; Веды утверждают, что Единый заключает в себе все и во всем находится. Эмпирики и рационалисты выдумывают теории и представления, полагая, что совершают акт познания, а мы, простые люди, верим им как слепые котята.

* * *

Человек был без сознания; он плыл по галактике с малым запасом кислорода в капсуле и не чувствовал ужасающего холода из-за тяжелой травмы нервной системы. Это помогало выжить. То, что было когда-то планетой, превратилось в дрейфующие ошметки земли, и постепенно должно было разложиться на более мелкие частицы, если их не засосет в образовавшуюся черную дыру. Капсулу отбрасывало все дальше от места происшествия. Вдалеке образовалась странная туманность, в которой светились разноцветные звезды. Туманность словно переливалась под водой, была словно искаженной. Туда и притягивала человека таинственная, другая гравитация.

На границе тумана начинался открытый космос. И тут, словно из неоткуда, появилась новая планета. Как будто Земля была черновиком, и ей тут же подобрали замену. Эта планета сильно отличалась от других, известных человеку. Может, еще один черновик, которому суждено приютить бездомного бродягу с космоса? Она была почти полностью покрыта Океаном, и два материка пересекали ее воды. Все это скрывалось под куполом чистейшей атмосферы с небольшими осадками. Воздух вокруг как будто дышал, и термометр в капсуле среагировал на скачущую температуру снаружи и внутри. Человек еще не мог прийти в себя, но щеки его порозовели. Гравитация притягивала, и капсула вошла в атмосферу. По законам всех космических наук она должна была разбиться вдребезги, если только не сгореть еще на подлете, но словно Сила вела ее, и она осталась нетронутой. Несильный удар о землю — и капсула распахнулась, позволяя организму насытиться кислородом во сне.

Человек начал дышать.

Маленькая Жозефина сегодня была чрезвычайно радостной: ее мама скоро подарит ей братишку; осталось всего четыре месяца. Она бегала по дому, напевая песню послевоенных лет, которую ей часто пел отец в детстве. Мама улыбалась и вязала шапочку. Папа был на работе, а старший сын сидел со своей невестой с мамой, обсуждая старинный рецепт Кеннель Нантюа.

— Мы должны обязательно поехать в Нантюа и отведать его до того, как на свет появится братишка, — обращался он к матери.

Мама, все так же улыбаясь, кивнула. Пробило десять часов, и все засобирались на прогулку.

**

Джейн тоскливо вытирала столик в кофейне, вспоминая недавний разговор с матерью. Благо, телефон оставлен в шкафчике.

— Извините, примите заказ, пожалуйста.

Джейн с равнодушным видом убрала тряпку в карман фартука и достала блокнот с ручкой. Перед ней сидели розовощекие супруги с детьми.

— Три латте с карамелью и два каппучино.

— Что-нибудь еще?

— Нет, пока на этом все, — смазливо улыбнулась женщина.

— Ваш заказ будет через минуту, — сказала Джейн и удалилась.

— Заказ, — сухо бросила она разливщику кофе и удалилась в подсобку.

Она шла мимо раздевалки и услышала звонок своего мобильного. Чертыхнулась и вошла внутрь.

— Алло?

— Джейн, милая, ну наконец-то, — облегченно вздохнула мама.

— Чего тебе? — отрезала девушка.

— Я прошу тебя, умоляю тебя, не делай этого, — заговорила ее мать. — Аборт — не самое лучшее решение...

— Мам, только не начинай, — сказала Джейн.

— Послушай меня. Может, он изменит свое решение. Твои действия слишком радикальны.

— Нет, ты меня послушай, — начала закипать она, — он козел, я его ненавижу. А этот ребенок — его. Мне итак непросто, а на мои плечи еще и ребенок упал!

— Я им буду заниматься...

— Нет! Разговор окончен!

Джейн бросила трубку и швырнула ее в стену. Отчаяние захлестнуло с головой, и она осела на пол, жалея себя и свою жизнь.

**

Сначала Имаму похоронил свою сестру. Потом настал черед его супруги. Теперь его единственный любимый сын, Фуду, серьезно заболел. Мальчик совсем перестал ходить и говорить, он только слабо сопел и отчаянно смотрел на папу. Имаму поклялся, что найдет лекарство. До другого племени было идти трое суток, а он не знал, кому оставить сына. Он обратился к шаману — Земба. Эту женщину не зря так прозвали. Она верила, что их процветание будет недолгим, и что дождь унесет с собой много крови и жизней племени тсвана. Пока все качали головой и смеялись, ее слова оказались правдой. Даасаначи совершили набег в последние дни засухи, а остальных свел в могилу страшный мор. Имаму боролся за жизнь своего сына. "Если мой сын умрет, все наше племя погибнет" — сказал он себе. Земба велела идти в сторону заката, и на третий день он найдет то, что ищет. Имаму не терял надежды.

**

Хуоджин опять сидел у экрана — недельный заказ на создание сайта отнимал много сил и энергии, а знаменитая китайская лапша стала его постоянным спутником. Темные синяки под глазами залегли, наверное, когда он уже родился. Он не знал другой жизни, чураясь всех вокруг и стремясь всю свою жизнь провести напротив компьютера. Его кругозор был настолько узким, что он забыл о родителях и времени суток. В его комнатушке окно давно не открывалось, и выходил он только для того, чтобы купить лапшу и справить нужду, а застоявшийся запах давал возможность окружающим понять, насколько нелюдимым и замкнутым он был.

**

Одинокий монах-отшельник Базарсада сидел на краю пологой скалы, устремляя взор в долину и размышляя о мире. Некогда молодой, красивый и не в меру любопытный, он созерцал свой жизненный путь и сравнивал его с масштабом мироздания и высшего предназначения. Он до сих пор не мог уверенно сказать, что бог есть, и он создатель этого мира. Нет, он думал, что вера в Бога усложняет духовный поиск человека на пути к истине, и искренне верил, что вселенная — огромный Механизм, созданный из Хаоса, порожденного из Порядка. А люди — инструменты, подчиненные его строгому порядку. И лишь немногие способны преодолеть бесконечную цепь реинкарнаций и стать мудрецами. Никто не упрекал его за эти мысли, потому что он ни с кем ими не делился, но его уважали, потому что он создал множество духовных начал, следуя наветам предков. Он не открыл ничего нового, но он был в поиске до последних минут своей долгой и счастливой жизни.

Семья Леклеров ехала в Нантюа в своей машине, весело болтая о пустяках. Летнее солнце озаряло французское небо, и мягкие пушистые облака расступались перед ним. Сочные зеленые холмы простирались до горизонта. В машине запели La Vie En Rose. Мать счастливо поглаживала свой живот, мило беседуя с невесткой. Они планировали свадьбу и решали, какие блюда подавать. А маленькая Жозефина заливисто хохотала, прыгая на коленях брата.

**

Майкл так и не позвонил. На что она надеялась? Все кончено. Она сидела в очереди на прием врача. Вокруг были такие же разбитые жизнью женщины: кто старше, кто моложе. Если бы Джейн не была так поглощена своими мыслями, она бы обратила внимание, что справа от нее сидит совсем уж молоденькая девушка, если не сказать девочка.

— Мисс Стайлз! — позвали с кабинета.

Джейн встала.

**

Вокруг сновали хищники, с которыми тягаться было не по зубам Имаму, изморенному голодом. Все последние крохи он отдал сыну, тщась спасти его от смерти. Сейчас, такой же исхудавший старый лев, как он, пытался сгрызть падаль, оставшуюся после шакалов. Имаму старался тихо и незаметно проскользнуть среди кустов. Но ветер подул в сторону льва, и старый хищник тут же поднял голову и начал принюхиваться. Имаму застыл в кустах, силясь намазаться слоновьим пометом. Лев продолжал наблюдать за кустами и принюхиваться.

**

Когда, наконец, была закончена работа, Хуоджин сладко потянулся за столом, широко зевая и прогоняя муху. Он почувствовал неимоверную духоту и потянулся открыть окно. Тут же в комнату пробился ароматный запах улицы и свежего воздуха. Он не сразу понял, что телефон звонит. Проворчав что-то неразборчивое, он встал и подошел к нему.

— Алло.

Звонила мама.

**

Мириады звезд светились с неба, закрывая друг друга перед взором отшельника. Еще никогда небо не пряталось за таким количеством светил. Как будто они пытались что-то сказать Базарсаде. Неожиданно для себя он прочел их послание: Маленькие сгустки звезд впереди образовывали некую фигуру, смутно похожую на кого-то. Кто это мог быть? Учитель? Базарсада пока не понимал послания, но пытался разгадать его, уйдя в глубокую медитацию и не обращая внимания на подошедшего ученика с подносом в руках.

**

Неожиданно раздался грохот и завибрировала вся земля, от холмов до низменностей. Отец остановил машину. Все начали прислушиваться. Маме было неуютно, она неотрывно держалась за живот. Юная невестка держала за руку испуганную Жозефину. Но все утихло так же внезапно, как началось. Отец завел мотор, машина гладко заскользила по дороге. Секундное мгновение — и уже пейзаж переменился. Страшный грохот обрушился со всех сторон, и что самое ужасное — ударный толчок пришелся на машину с сидевшей там беременной женщиной. Они не успели даже вскрикнуть. Машина взлетела наверх и упала на землю, перевернувшись набок. Сидевший справа сын был раздавлен всмятку, отец умер сразу. Жозефина кричала что есть мочи, а мать теряла от ужаса сознание, но цеплялась за жизнь из последних сил. У невесты было пробито легкое. Жуткое землетрясение перемалывало почву, заставляя прыгать машину вверх и вниз. Следующий удар оказался фатальным для двух женщин, а еще через секунду огромный камень раздавил автомобиль.

**

Уже третий день Джейн приходила в клинику. Ее никак не могли записать и нормально осмотреть. Наконец, ей это удалось, и теперь она лежала в кресле с раздвинутыми ногами.

— Процедура очень деликатная, так что любое движение может быть опасным. Постарайтесь не двигаться по возможности, чтобы я мог извлечь ее без лишних повреждений, — сказал доктор.

Джейн кивнула и закрыла глаза. Гинеколог ввел аппарат внутрь и орудовал уверенно и аккуратно. Она могла довериться ему полностью. Но тут что-то произошло. Что-то, отчего ей стало неприятно больно. Она не почувствовала толчок, и подняла голову.

— Извините, — с побелевшим лицом и не своим голосом сказал доктор, входя в ступор.

Джейн не знала, что там такое, и не очень то хотела знать, ей было очень больно. Матка ныла и пульсировала, и Джейн с усилием спросила:

— Что произошло?

Но ответить ей не успели. В мгновение ока поднялся девятибальный толчок, и она закричала.

— Мама! Вытащите это из меня! Скорей!

Доктор действовал по наитию, стараясь меньше причинить боль несчастной женщине, и сделать это побыстрей. Он не смог извлечь аппарат до конца, когда появился новый толчок. Джейн, раненная, снова закричала. Больше толчки не прекращались, и ему пришлось причинить ей еще больше страданий. Девушка ревела и не могла ни о чем думать.

— Мисс, вставайте! — почти на автомате выкрикнул он, хватая ее на руки.

Он не успел выбежать на лестничную площадку, потому что балка сзади упала и захватила его ногу. Он свалился на пол, роняя свою ношу. Джейн коротко вскрикнула, не в силах подняться от боли. Она видела, как высокая стена поглотила ее доктора, и лежала, не зная куда себя деть, заливаясь горючими слезами.

**

Лев все-таки почуял его, и Имаму приготовился к жестокой схватке. Он уже ходил по кругу, вспоминая годы своей юности. Но тут земля задрожала, и не долго думая, образовалась трещина за львом. Зверь поджал свой хвост и инстинктивно повернулся, рыча от страха. Земля дрожала, и трещина расходилась, становилась шире и шире. Лицо Имаму стало страшно бледным, и эхо пророческих слов всплыло в его подсознании.

— О предки мои, спасите сына моего, — думал он, пока смотрел на эту картину.

Он побежал прочь от трещины, чувствуя ее глубину, и зверь побежал с ним. Теперь они выживали за счет бега. А земля словно бы хотела обогнать их, не отставая ни на шаг.

**

Отлучившись на минуту в туалет, Хуоджин не заметил, как контакты отлетели, и вся информация не сохранилась. Чертыхнувшись и помянув все, на чем свет стоит, он сначала пихнул ногой компьютерный столик, а потом вставил вилку в розетку. В самый неудачный момент своей жизни — именно тогда электричество ударило током. К счастью, Хуоджин успел убрать руки, прежде чем оказаться поджаренным. Все электричество погасло, и здание вдруг как будто подпрыгнуло. Хуоджин запаниковал, пытаясь встать на четвереньки, и ударился головой об стол. Компьютер завалился набок, и теперь ходил ходуном.

— Мама, страшно! Что происходит!

И тут он вспомнил, что живет совсем один на высоком этаже. Прозрение охватило его мысль, что он не успеет спастись. Но попытка не пытка, надо было убегать. Только от страха и паники он был парализован. Еще один неудачный момент, который быстро решил его замешательство. От нового толчка он упал снова, и не успел подняться. Стол обрушился на него, и стена за ним следом. Снаружи оказались только ноги.

**

Базарсада ушел в глубокое забвение, словно бы учитель призвал его к себе. Ученик никак не мог его дозваться, потому что все чувствовали, что что-то происходит. Он ушел из жизни, ему повезло больше всех, ибо этот момент оказался роковым для Тибета. Священная гора быстро превратилась в воздушный остров и упала в бездну к кипящей лаве внизу. В следующий миг разверзанные земли закрылись, словно это был рот, сожравший до основания священную гору.

Так случилось непоправимое. Планета Земля, которой знали ее люди, совершила коллапс. Он коснулся близлежащих планет, разнес Луну в щепки. Как в той сказке про волка и трех поросят. Она взорвалась, исчезла, остатки ее с самых дальних дистанций улетели в открытый космос, а остальные части снова постепенно собрались в одной точке. Они сжимались со странной быстро-медленной скоростью, и это завораживало. Сжимались, сжимались, пока не исчезли окончательно. Чем больше этих частиц исчезало, тем явственнее становилась некая материя, образовавшаяся на месте прекрасной некогда и полной жизни планеты. Ужасно, интересно и страшно подумать, а есть ли вообще жизнь в космосе? И не только планета, пригодная для жизни, но и жизнь, сама жизнь на ней. И какая она? Эта материя росла не по годам, а по часам. Она была матовой, черной и зловещей. Всемилостивый Боже, есть ли Ты, спаси меня!

Последний космический кораблик с планеты Земля вылетел в космос в научных целях. Он нес с собой нескольких ученых и двух пилотов, все кроме одного спали в гиперсне. Они хотели изучить космическую материю NN7-15 в ее родной среде. В ходе нескольких сверхъестественных исследований выяснилось, что эта материя будет реагировать только если отлетит от Земли на нужное расстояние. Этот корабль строили не один год. Людей собирали почти пять лет. Всех заново обучали, знакомили с инструкциями, заставили подписать ряд нужных протоколов и договоров. Отбирали тщательно, вплоть до эмоционального характера и простых привычек. На это все тратили целую прорву денег. И теперь его захлестнуло могучей волной от катастрофы, настигнувшей планету. Отлетели не так далеко, хотя в космосе провели довольно долгое время. Но благодаря такому расстоянию и даже несмотря на колоссальные разрушения, непригодные для существования, кто-то сумел выжить. Сначала модуль бросился на страшной скорости в ночь, а потом от него отлетели несколько капсул с людьми на борту. И только одна в итоге сохранила жизнь своему обладателю.

Ее, эту капсулу, сильно забросило в космос. Она плавно летела, ни к чему не привязываясь, одинокая, малюсенькая, крохотная. Последний осколок корабля ударил еще в самом начале. Он почти пролетел мимо, но все равно задел, и задел точно. Несчастный человек внутри потерял сознание надолго. Он не пришел в себя из-за того, что уровень кислорода к моменту пробуждения медленно продвигался к нулю. Еще несколько земных часов, и он бы умер, так и не проснувшись. По сути, этот человек впал в кому. В капсулу со временем просочился жуткий холод, она ведь как холостая брыкалась по космосу, словно пушинка, и вбирала в себя космическую суть.

Потом приблизилась к странному образованию. Оно было огромно, неподвижно, и только иногда вздрагивало, как в зеркале Еиналеж. И только если приглядеться, можно было заметить искажения. Но тут словно длань божия подхватила капсулу и подтолкнула внутрь. А оно как пузырь, поглотило и не чавкнуло, будто так и надо. Оказалось много позже, что открылась новая завеса мироздания, и это была новенькая, совсем другая, галактика. В ней тоже искрились мириады новых, незнакомых звезд. И были солнца, и были планеты, и одна среди них — единственная, с жизнью на земле. Слои чистейшей атмосферы, прозрачный и искристый воздух словно пел, радовался и танцевал. Капсула плавно приближалась к заветной цели.

Приземлившись, капсула автоматически открылась. Наверное, потому, что ударилась о землю. Теплый, волшебный, живительный воздух стал наполнять легкие несчастного инопланетянина. Как удачно, воздух насыщен кислородом; правда, чуточку большим количеством, чем привычно земному человеку, но все же. От передозировки кислородом человек чуть не умер, но тут снова появилась необъяснимая сила, словно мать, поддерживающая жизнь в этом теле.

* *

Край казался безлюдным, нетронутым, наполненным красками. Жить так и хотелось. Зеленые низины открывали роскошный пейзаж с холмами, и издалека была видна горная гряда. На другой стороне низина продолжалась бесконечно долго. Небо было почти что безоблачным. Тут журчала узенькая речка, летали божьи коровки, бабочки и другие симпатичные насекомые, названия которых землянам неизвестны. Солнце было высоко, и оно клонилось к закату. Человек постепенно приходил в себя, чтобы выбраться наружу и начать новую жизнь, искать еду и крышу над головой, совсем как в доисторические времена на другой-другой планете. Он не помнил своего имени, своего места в мире, какому роду он принадлежит, и даже не помнил, женщина он, или мужчина. Начиналась новая история, новая эпоха.