Красная мягкая пряжа (джен)

Вос­по­мина­ния о Нар­нии — дет­ский клад, спря­тан­ный под рёб­ра­ми, прос­тая де­ревян­ная шка­тул­ка с рас­ти­тель­ным ор­на­мен­том. В ней — крас­ная мяг­кая пря­жа, обе­реги из ду­шис­тых трав, су­шёные яб­ло­ки, тон­кая флей­та и тя­жёлые пе­соч­ные ча­сы. Сколь­ко их не пе­рево­рачи­вай, пе­сок ос­та­ёт­ся в преж­нем по­ложе­нии.

Сколь­ко не пы­тай­ся что-то из­ме­нить — Лю­си Пэвенси ос­та­ёт­ся в Ан­глии, в еле заметно улыбающемся Лондоне.

Люси исписывает мелким-мелким почерком листы, стараясь уместить как можно больше чувств и событий на бумаге, пишет о Питере, Сьюзен и Эдмунде, пишет о родителях, всех пришедших в голову мыслях, о том, как сильно она скучает, пишет обо всём, о чём раньше было достаточно сказать вслух, чтобы её услышали.

В ящике стола — толстый, уже не закрывающийся конверт с рисунком замка вместо марки, с ад­ре­сом «Нар­ния, Кэр-Па­равел, мис­те­ру Тум­ну­су», адресом не этой реальности, внутри — горькое чувство, что ушли они без прощаний, под пожелания удачной охоты и флёр лёгкой грусти недолгого расставания. Руки всё ещё горят от объятий.

Люси хочет даже не возвращения, а дать понять своим друзьям, что с ней, её братьями и сестрой всё в порядке.

И узнать то же самое о них.

Надежда вьёт гнездо под сердцем, когда вместо душного вагона поезда вокруг Люси раскидывается тёмно-зелёный лес, пусть и не настолько светлый, как все известные ей нарнийские леса; тонко звенит, когда яблоневый сад делится золотыми сочными плодами; осыпается вниз, когда возле колодца находится слишком знакомая шахматная фигура.

В воображении больше нет нужды, потому что нет смысла представлять, что Люси находится в Кэр-Паравеле, если это на самом деле так.

Привычное и родное место, ставшее Пэвенси в Нарнии домом, им и их друзьям, разрушенное временем и кем-то ещё. В снах и мечтах возвращение представлялось отнюдь не так.

Под паль­ца­ми — ру­ины. Лю­си мол­ча вы­чер­чи­ва­ет на них сло­ва-про­щания с мер­тве­цами.

Шер­ша­вый ка­мень гре­ет её ла­дони.