Игры в чертогах Времени (джен)

Утро в Хижине Чудес началось как-то незаметно. Небо на востоке сначала посветлело, над чёрным ельником разлилась тёмно-синяя краска, постепенно переходящая в зеленовато-алый рассвет. Утренний ветерок прохладой вползал через открытое окошко в спальню близнецов и то и дело крутил флюгер, отчего тот тихо поскрипывал. Над горизонтом показался золотой краешек по-утреннему нежного солнца. Оно медленно поднималось всё выше и выше и, словно маленькая девочка, тихонько сдвигало с себя покрывало лёгкого лесного тумана. Оно ласкало каждую травинку подлеска, заглядывало в окна Хижины, а поднявшись повыше, оно на мгновение замерло на растрепанных после сна волосах Диппера — те даже засияли каштановыми бликами. Протянув между елями на опушке золотые лучи, солнце, будто щеткой, причесало встрепенувшийся от птичьего гомона лес, да высекло яркие искры из капель ночной росы. Но потихоньку роса потускнела и засияла сочно-зеленым цветом хвои — та ковром устилала всю землю под елями. Пробовали голос первые утренние птицы. В общем, время, как ему и подобает по утрам, неторопливо подбиралось к восьми часам.

Диппер, зевая и натягивая футболку, спустился вниз: на кухне стоял божественный запах дядиных кофейных блинчиков и его близняшка, щурясь от удовольствия, как раз доедала свою порцию.

— Доброго утра, Дип-Дип, — Мейбл запустила тарелку с блинами по столешнице прямо к брату. — Так кто же всё-таки спёр эту подушку?

— Доброго утра, Мей, — Диппер достал из холодильника молоко и разлил по чашкам. — Как мы и предполагали, его Высочество Чарльз Корнуольский первым выкупил мебельный комплект, а сами бриллианты осели в кармане его дворецкого, Беккилора.

— Юху! — Мейбл откинулась на диванчике, с легкой улыбкой глядя в деревянный потолок. — Всё-таки тебе есть, чем гордиться! Например, своей проницательной сестрицей!

— Ме-ей, — скривившись, протянул Диппер, — просмотр фильма втайне от меня не даст тебе полного знания о книге. Вот, например, что изображено на гербе Корнуольских?

— Э-э-э… — протянула Мейбл, прищурившись. — Змея, готовая к броску?

— Нет, ползущий гепард.

Двойняшки переглянулись и одновременно прыснули.

— Что-то я засиделась, — вскочила с диванчика Мейбл. — Скоро начинаются…

—…мультики, — закончил за нее брат, смакующий блинчик. — Ты когда-нибудь вырастешь из первоклашки?

— Не-а. Марафон Том и Джерри, я уже иду!

Однако радость быстро сменилась разочарованием: вместо мультиков про доставучего мышонка телевизор показывал неровные серые шумы. Дядя тоже был не в духе: канал с боями младенцев, следующий по счету, показывал бой между серой рябью и черными полосками.

Утро было испорчено и Мейбл вернулась на кухню — горе печеньем заедать.

— Ну почему именно сегодня, когда Кенди и Гренды нет дома? — тихо спрашивала она печеньку, блуждая взглядом по полу в трещинах. — Ну почему? Так нечестно.

— Мейбл, может, в мини-гольф? — попытался спасти ситуацию Диппер. — Отличный солнечный день, самое время!

Мейбл всхлипнула и до макушки закуталась в свитер — только ободок наружу и торчал.

— Так, всё, надоело! — зло выдохнул Диппер и, обогнув стол, уселся рядом с сестрой. — Если мультики не идут к Мейбл, значит, мы идем к мультикам. Попробуем узнать, почему телевизор не показывает этот канал.

— Правда? — из воротника показались красные глаза Мейбл. — И как же мы это сделаем?

— У меня есть план, основанный на моей гипотезе! — брат обнял сестру за плечи и та, словно почуявший вкусняшку ёжик, мгновенно вынырнула из свитера. — Другие каналы телик показывает, значит, на сам телевизор грешить не нужно: радиомодуль у него один.

— И что это значит?

— Это значит: что-то помехами перекрывает именно диапазон частот канала с мультиками. Если мы устраним причину, то канал, по теории, должен заработать.

Мейбл округлила глаза:

— Поищем в дневниках дяди Форда?

— Думаю, нет, проблема чисто физическая. Но сначала… — лицо Диппера приобрело хитрое выражение. — Мы с этого кое-что поимеем. Идем!

Диппер вскочил и резко направился в гостиную, к дяде. Тот все еще массажировал антенну в надежде, что это поможет.

— Дядя Стэн! — с размаху начал парень. — Я могу починить телевизор!

Дядя застыл на пару секунд, раздумывая: на лице сменилась целая гамма эмоций, — а затем просто повалился на пол от хохота!

— Малыш, ты серьезно? — дядя плюхнулся в старое зеленое кресло. — Зус починить не смог, а ему я доверяю больше, чем всем столичным мастерским! Да у меня в этом кресле и то шансов больше, чем у тебя с отверткой!

— Вот и сиди в кресле! — по лицу Диппера расползлась довольная ухмылка, но дядя этого не заметил. — А я попробую.

— Это интересно… — Стэнли глянул куда-то за окно. — Ну ничего. Я человек азартный, — он соединил пальцы, словно тридакна свои половинки. — У тебя есть двенадцать часов. Починишь — соглашусь, что ты не такой уж и неумеха. Не починишь — будешь все лето в почетной майке лузера бегать за сидром, пока я смотрю футбол!

— И ещё, если исправлю, — парень скрестил руки на груди, — мы с Мейбл сможем до конца лета смотреть телик, когда нам захочется и что захочется!

— Идет!

— Ну тогда… — Диппер думал, как же еще подколоть дядю. Решение пришло мгновенно. — Ударим по рукам!

Дядя поморщился, но всё пожал руку— и тут же отдернул, словно она ему в одночасье опротивела.

— Что ж, повеселимся! — сказал Диппер и вышел из комнаты, неимоверно довольный собой.

* * *

— Итак, Мейбл, чтобы отследить источник шумов, я взял три рации, показывающие уровень сигнала и настроил на нужную частоту, — Диппер прохаживался перед сидящей на лавочке сестрой, потряхивая прибор. — Чтобы заранее узнать направление и не ходить кругами, мы обойдем разок вокруг Хижины и посмотрим, с какой стороны шум сильнее. А также я купил двадцать батареек для раций. По три в кармане джинсов, шесть — в жилете, семь штук тебе и одна — под кепкой. Мы ни за что не потеряем сигнал! Проверяем рации.

Из мешочка Мейбл донёсся чавкающий звук и потекла какая-то жижа. Девушка с отвращением извлекла оттуда протёкшую батарейку и выкинула в кусты.

— Вот видишь, осталось ещё девятнадцать. Пойдём!

— Ура! Мультики всё лето, вы почти мои!

Солнце сияло вовсю. Вековые сосны поскрипывали в лесу, им вторил неустанный гомон птиц. В воздухе витал прелый запах вчерашнего лесного дождя, из бедной гумусом лесной земли повсюду поднимались кругленькие шляпки дождевиков и боровичков с толстыми ножками. С уродливых пятен пилорам ветер разносил мелкие, как пыль, высушенные опилки и бензиновую гарь, что горячим абразивом полировали близнецам щёки. Мейбл шла, опустив взгляд, и смотрела на грибы.

— А Пухля любил дождевики, — вздохнула она. — Вот бы он обрадовался сейчас…

— Мей, смерть Пухли — цепь случайных событий, повлекшая за собой смерть еще одной достойнейшей свиньи, — Диппер повернулся к сестре и поцеловал её в лоб. — Я обещаю, что найду тебе что-нибудь такое же странное, но менее глупое. Согласна?

— Идиот, — всхлипнула Мейбл. — Впрочем, неудивительно. Я знаю, как вы все к нему относились.

— Да ладно тебе, Мейбл, — парень взглянул на рацию. — Это должно быть где-то тут.

— Мы уже обошли озеро, Дип. Ты уверен, что оно где-то тут?

— Даже больше! Я думаю, что оно вот за этими куста…

Яркая вспышка на мгновение ослепила близнецов. Повалившись на спины, они сразу же попали под удар грома, похожего на пушечный залп. Воцарилась звенящая тишина, даже птиц уже не было слышно. Только вился сизоватый дымок над веткой ближайшего дерева.

— У меня сгорела рация, — сообщил Диппер, прижавшись к земле животом. — Ты цела?

* * *

Стэнли набрал номер.

— Алло, телестанция, что у вас с пятым и шестым каналом?

— Мистер Пайнс, с тех пор, как вы звонили, никаких изменений. По вашей жалобе были предприняты меры: проверено всё оборудование и перекроссированы каналы. Результат тот же: у всего города, кроме вас, каналы работают!

— Я не знаю, что работает у вас, но у меня они не работают! — гаркнул старик в трубку. — Но если через полчаса они у меня не заработают, я буду жаловаться в Министерство телевещания и связи!

— Мистер Пайнс, мы сделали всё возможное, — в голосе менеджера проскользнуло раздражение. — Могу посоветовать лишь одно: проверьте свою антенну и телевизор! Всего хорошего, мистер Пайнс.

Стенли бросил трубку на рычаг.

— Зус! Что с телевизором?

Зус вылез из телевизора, поправил кепку:

— Мистер Пайнс, это ещё одна какая-то загадка! Телевизор я проверил, всё должно работать!

— Проклятье! — пробормотал Стэн. — Остается всего десять часов, а у нас всё так же глухо. Интересно, что придумает мой племянник-олень, — он махнул рукой. — Ладно, пойду газировки выпью. А ты собери всё обратно, Зус, — долбанет еще...

Стэнли мрачно переступил через разложенные на полу цветные провода и направился в кухню.

* * *

— Итак, Мейбл, чтобы победить дядю Стэна, нам нужно спуститься в овраг и выключить излучатель, который, судя по всему, находится в том провале у дальней стены, — двойняшки лежали за кустами на краю оврага, выглядывая между корней. — Есть одно но: нам вряд ли удастся это сделать, не умерев от случайной молнии.

— Может, подъехать туда на машине? — Мейбл оглянулась на брата.

Диппер задумался.

— Вариант хорош, но вряд ли нам удастся постоянно находиться внутри кабины. Кто знает, как добраться к тому, что создало все это?

— Я вот никогда не понимала, почему молния не бьет в машину. Она же железная!

— А-а, причин несколько, — начал парень, высматривая гипотетический излучатель. — Во-первых, она изолирована от земли толстым слоем резины — колесами. Во-вторых, кузов машины — это, по сути, непробиваемый стеклянный диэлектрик и железные детали, то есть кузов — это клетка Фарадея. В-третьих… Стоп, — оживился Диппер. — Точно! Клетка Фарадея!

— Из всего сказанного я поняла только слово «резина», — сокрушенно пожаловалась Мейбл. — А ты мне по физике совсем не помогаешь. Потому у меня и двойка!

— Вот и курс физики. Сейчас нам нужны два костюма для высоковольтного монтажа.

— А что это за костюмы? — в голове у девушки всплыл воображаемый блокнотик с ручкой.

— Это костюмы, закрывающие все тело. Их принцип и принцип Клетки Фарадея заключается в одном: в любом проводнике весь заряд скапливается снаружи проводника. Ячейки клеток этих костюмов настолько малы, что они не пропускают внутрь никакие радиоволны, но при этом они представляют из себя сплошной проводник, так что даже касание изнутри совершенно безвредно. В таком костюме можно лазить по высоковольтным линиям. Только вот где достать такие костюмы?

Мейбл посерьезнела, что-то припоминая.

— Дип, у меня есть такие костюмы.

— Что?

— На прошлый Летоуин я хотела сделать нас космонавтами, поэтому попросила у дяди Форда два костюма со шлемами и забыла их вернуть. Они как бы серебристые такие, а снаружи стекла в шлемах — очень частая тонкая сетка. Это то, что нужно?

Диппер улыбнулся:

— Да! Бегом за костюмами!

* * *

Две серебристые фигуры осторожно спускались по стене оврага, придерживаясь за обугленную кое-где кору кривых деревьев. Солнечный свет вовсю отражался от костюмов, заполняя весь овраг причудливыми бликами.

Жарко было настолько, что птицы замолкли — они только беззвучно разевали клювы, да часто дышали, высовывая остренькие язычки. Попрятались по норам звери и чудища. Гравити Фоллз словно превратился в огромную печь: от всего веяло горячим воздухом, над оголенной землей оврага поднималась густая рябь, словно мир хотел расплавиться. Стараясь не обращать внимание на проскакивающие временами разряды, двойняшки достигли дна оврага и осмотрелись.

— Прямо как в видеоиграх про побег из зоны, — прошептала Мейбл.

— Или как в постапокалиптических кошмарах, — пробормотал Диппер, стоя над провалом. Тут, как он полагал, и должен находиться излучатель. Из-за шлема голоса звучали приглушенно. — Мей, тебе стоит это увидеть.

Дно ямы было металлическим, никакой земли не было и в помине: дожди давно смыли. На оголенном металле был только темный проем, шахтой уводящий вниз. Блеск лестничных скоб терялся во мраке.

Диппер нащупал под тканью на груди кнопку фонаря. Осторожно наступил на первую скобу, проверяя ее. В тот же миг к ноге протянулась россыпь тонких ветвистых разрядов. Парень пулей выскочил из люка!

— Диппер?! С тобой все нормально?

— Да, но я… В общем, хорошо, что не успел штаны намочить. Молнии нас будут лупасить часто, но всё должно быть нормально, — Диппер нервно хихикнул. — Попытка номер два.

— А там точно никого нет? — наконец спросила Мейбл.

— Конечно, Мей, там никого уже нет, все давным-давно умерли, — голова парня скрылась в люке, но тут же показалась снова. — Наверное.

Мерно стучали ступени. Мейбл давно перестала обращать внимание на ветвистые разряды, каждый шаг протягивающиеся к ногам и рукам.

Снизу эхом раздался грохот — Диппер спрыгнул на пол. Луч фонаря заскользил по стенам и остановился в центре зала.

— Ого… Что это за штука?

Мейбл обернулась.

Взгляду девушки открылся громадный зал — насколько большой, что свет от фонарей был еле заметен на дальней стене. Всё вокруг: пол, стены, даже потолок — были сделаны из металла, а в центре стояла огромная установка, окруженная непрозрачными призмами. Некоторые были повыше, некоторые — пониже. Призмы образовывали круг величиной чуть ли не с само помещение. Из центра поднималась железная колонна, перевитая непонятными трубами и толстыми проводами. На ней, как грибы на дереве, то тут, то там торчали ящики и коробки, наростами собрались кольца, а примерно посередине опоясывала толстая стеклянная труба: от нее-то то и дело били молнии. Внутри пульсировал огромный канат разряда.

— Не так я представляла масштаб проблемы.

— Аналогично.

— Ты знаешь, что делать? — Мейбл скосила взгляд на брата.

Диппер развел руками:

— Думаю, сначала нужно осмотреться. Может, сломалось что. Уверен, до сегодняшнего утра это работало по-другому. Давай обойдём эту штуку с двух сторон и всё рассмотрим.

Лицо Мейбл ту же посветлело:

— Ну это же… Очевидно!

Диппер перелез через мотки кабелей и отправился направо. В темном углу он заметил красный мигающий огонек. Наконец он разглядел длинный пульт: огромная приборная доска светилась слабым белым светом кнопок и рычажков, на одном из экранов горело сообщение на неизвестном языке.

— Где же я уже видел эти символы?

Память услужливо подкинула его поход с дядей Фордом за галактическим клеем, способным склеивать даже межпространственные трещины. Все сомнения отпали: они находятся в той же самой тарелке, только, видимо, в другой ее части. Диппер оглянулся: это либо машинное отделение, либо энергоустановка.

— Второе, наверное, ближе, — пробормотал вслух он. — Не будет же двигатель работать столько лет под ряд? Очень похоже на какую-то вариацию реактора прямого ядерного синтеза. Что же мне об этом рассказывал Форд?

Сообщение все так же мигало красным, то ли предупреждая об опасности, то ли сообщая об ошибке. Светящийся канат разряда в трубе всё так же несся по своему бесконечному пути. Молния, ударившая в стену рядом с пультом, не добавила понимания. Что тут не так?

— Думай, башка, — говорил сам с собой Диппер, стуча рукой по шлему. — Что мы знаем о реакторах и об основных причинах их нестабильности?

Память услужливо не заставила себя ждать, подбросив страничку с форума ядерной физики. Страничка гласила:

«Одними из самых опасных и вероятных проблем с контролем реакции в реакторе прямого синтеза являются: перегрев ядра рабочего тела по разным причинам или отключение от потребителя электропитания. Есть два варианта бесконтрольного развития событий: либо быстрый нагрев рабочего тела до критической температуры и взрыв, либо непредусмотренный конструкцией сброс лишней энергии через контур ускорителя. Однако при втором раскладе исключать первый исход тоже нельзя, если окажется, что сбросу энергии мешает излишняя напряженность окружающей среды. Если реактор находится в незаземленном помещении, первый исход становится делом времени…»

— Выходит, нам крупно повезло. Тарелка металлическая, прочно сидит в земле, а остальное отрыжкой выходит через шахту! Но что же…

— Диппер! Быстро сюда! Я кое-что нашла!

Спотыкаясь на выступающих из пола призмах, Диппер побежал на голос сестры. Огонек ее фонаря упирался куда-то в колонну.

— Что случилось?

Вместо ответа Мейбл указала вперед. Там, возле колонны реактора, валялся толстенный кабель. Он, блестя черной изоляцией, убегал по полу и соединялся с похожим кабелем, прикрученным скобами к стене.

— А вот и причина нестабильности! — радостно хмыкнул парень. — Но почему он выскочил?

— Боюсь, Дип, этого мы уже не узнаем, — с улыбкой пожала плечами девушка. — Ну и что с того? Просто воткнем его на место.

— Ты права, о Всепроницательная! — со смешным лицом поклонился Диппер. — Ты снимаешь?

— Ага, всё это время снимала, — Мейбл ткнула в шлем, где под стеклом висела простенькая GO-PRO. — А как же мы еще докажем, что телик починили мы, а не Стэн со своим сидением в кресле? Фотофакты — это по части суперсерьезной Мейбл!

— Не надо напоминать, — вздохнул Диппер. — У тебя столько шипперского компромата, сколько ни в одной спецслужбе мира не найдется.

— Да, — засияла девушка. — Я суперсерьезный мегашиппер!

— А суперсерьезный мегашиппер готов победить своего дядю?

— Конечно! Стой, ты это слышишь?

— Что?

— Такой тревожный писк.

Диппер оглянулся. Все экраны пульта мигали красным, и на одном из них очень быстро росла какая-то шкала.

— О нет! Первый исход!

— Что такое «первый исход»?! — Мейбл испуганно тряхнула брата.

— Это нагрев ядра реактора! Видимо, по какой-то причине сброс энергии оказался недостаточным. Реактор нужно срочно подключить к общей системе! Берем кабель!

Они с трудом оторвали кабель от земли. Только вот как поднять его на уровень груди? Что-то мешало подняться и без того тяжелому проводу.

— Диппер! Там кусок балки!

— Попробуем его сдвинуть!

Мейбл оглянулась в поисках чего-то длинного. Два подростка ни за что не сдвинут стальной двутавр пяти метров длиной. Разве что поставить между ним и проводом рычаг...

Телевизор был мгновенно забыт. Борьба шла уже не против Стэна, не за мультики — за жизнь. Они не успеют вылезти: шкала доползет до верхней — критической! — точки. А дальше? Мощнейший взрыв зацепит соседние установки, и начнется цепная реакция — берег будет полностью разрушен, в огромный котлован затечет вода, а что же будет дальше? Может, вода просто будет на долгие столетия отравлена радиацией, а может, произойдет что похуже — как знать, что случится внутри корабля из-за воды. В любом случае, и про них, и про райский уголок «Гравити Фоллз» можно будет забыть. Это место станет историей, а их тела разлетятся на атомы сразу после взрыва.

А двутавр двигался неохотно. Двойняшки налегали на свободный конец лома. Становилось жарко. Некоторые призмы подернулись у своих оснований несмелой, но заметной краснотой. Балка тяжело звякнула, сдвинувшись с места, и лом, вращаясь, улетел к дальней стене. Двойняшки уже не чувствовали жара, идущего от пола, не ощущали, как начинают плавиться подошвы кроссовок, за которыми тянулись клейкие пластиковые нити. В ушах стоял монотонный писк, так пищат аппараты в больницах, сообщая, что человек умирает. Мы теряем его? Нет, мы теряем всех.

Схватив с раскаляющегося пола непослушный хобот кабеля, двойняшки с силой воткнули его на законное место. Громко клацнула задвижка, фиксируя кабель в слоте.

Линия графика мигала, казалось, в наивысшей точке. И непонятно, что с ней, куда она дернется в следующий миг. Две пары глаз с надеждой вглядывались в экран, уши раздирало от писка пульта. Линия была как гусеница, вставшая на задние ножки — куда же двигаться дальше? Опуститься на пиксель вниз или подняться вверх? Казалось, выбор невероятно сложный, все решали именно эти маленькие клеточки, на которые обычно никто не обращает внимания. Куда, куда?!

Незаметно писк замедлился, немного, почти незаметно, будто пропустил один удар, затем второй, и еще, и еще, и еще... И с огромным усилием, достойным усилия атланта, держащего на плечах небесный свод, линия поползла вниз.

* * *

— Привет, дядя Стэн, — племянники ввалились в кухню, швырнув костюмы в угол. Звякнули жестянками шлемы.

— Дети? — дядя удивился, увидев усталые, даже измученные, лица. — Вы что, марафон бежали?

— Нет, — вздохнула Мейбл, снимая полурасплавленные кроссовки, — мы просто шли чинить телевизор, а пришлось предотвращать ядерный взрыв глубоко под землей. Ничего особенного…

Диппер проглотил залпом стакан молока и утер лицо рукавом:

— А как у тебя дела, дядя Стэн?

Стэн сел и обнял двойняшек:

— Дети, вы… От вас воняет резиной. Быстро мыться! Давайте, идите отсюда: еще весь дом провоняете! Да только по отдельности, не нужно мне тут случайных инцестов!

Когда дети ушли, Стэн вытащил из кармана стодолларовую бумажку. Положив ее в конверт и написав на нем «на кроссовки», он отнес его в комнату двойняшек. Спустился в гостиную и включил телевизор.

Из-под серых помех, из-под черных полос утекающих в землю остатков статического электричества медленно проявлялся заканчивающийся мультик про доставучего мышонка.

15-10-12-16-4-5-1 20-1-12 15-6 5-6-13-1-11-20-6!

19-20-31-15-13-10 15-6 26-21-20-10-13.

Как же хорош был летний день в лесу! Солнце яркими лучами проглядывало сквозь густые сосновые ветви и потихоньку испаряло утреннюю росу: та поднималась от земли влажным горячим паром, а пахла-то как — сосновой смолой. Свежий спаситель-ветер несся вдоль высоких ущелий Гравити Фоллз, врывался волной в сосновый лес и выметал из-под зеленых разлапистых ветвей тяжелый душный воздух, только хвоей и пахло — запах шел от темных и пушистых сосновых лап.

Под ногами хрустели сухие прошлогодние иголки. Обходя красные пахучие стволы, двойняшки пробирались через подлесок, увязая по пояс в молоденьких сосенках, да в невесть как оказавшихся тут кленах. Выйдя на небольшую лесную прогалинку, Мейбл сбросила розовый рюкзачок на траву и сказала:

— Посмотри, какая красота!

Диппер, идущий за сестрой, тяжело скинул свой рюкзак. Тут же звонко загрохотали железяки. Освободив от лямок маленькую саперную лопатку, он принялся осторожно, почти любовно, снимать кусок травяного покрова.

— А мы не заблудились?

— Не-а, — Мейбл с яркой улыбкой оглянулась. — Я знаю это место как свои пять пальцев. Вон там, — показала она направо, — волшебный лес. Там живут единороги, а совсем недалеко от нас — таверна гномов. Ты займись костром, а я проведаю наших старых знакомых. Хоть гномы и дурные, но они нас любят! — Мейбл достала из рюкзачка рацию и засунула ее под свитер.

— Возьми пушку на всякий случай, — Диппер достал из рюкзака собственноручно сделанную из старого фотика и нескольких катушек пушку Гаусса и протянул сестре: — Заряжена гвоздями.

Мейбл скривилась так, будто ей предложили съесть сырую жабу:

— Диппер, ты… Дурак?

— Ну, на всякий случай… Вдруг тебе не гномы, а гремоблин встретится. Смотри! — Диппер навел пушку на ближайшую сосну и нажал спусковой крючок. Коротко пискнув конденсаторами, пистолет тут же выплюнул из себя гвоздь, который с глухим стуком вонзился в дерево по самую шляпку.

— Справлюсь и без этой штуки.

Мейбл развернулась и снова углубилась в лес, оставив брата недоумевать. Обходя высокие ровные сосны, девушка проверяла отметины, сделанные белой краской. Вот и волшебная часть леса. Поляну окружали сосны, слишком уж густо — даже неестественно — поросшие мхом. Порхали в воздухе волшебные бабочки — про таких ни один биолог и слыхом не слыхивал!

Свернув налево, Мейбл подошла к крепкому раскидистому дубу, окруженному небольшой семейкой тоненького молоднячка. В дубе была дверь. Приоткрытая. Девушка ярко улыбнулась и распахнула дверь настежь:

— Всем привет, это Мейбл!

Таверна ответила тишиной, только скрипела отрытая оконная рама. В комнате царил бардак. Опрокинутые столы были сломаны и лежали в пыли грудой досок, стулья-пни раскатились по углам. На грязной барной стойке стояла початая бутылка медовухи, под ногами хрустели острые осколки кружек. Из-за двери в кладовую натекла лужа пива с плавающими в грязи щепками.

— Что тут… произошло?

Мейбл вышла на улицу. На хлипких петлях закачалась дверь. Казалось, что она будто бы меньше проема. И вправду, осмотрев дверной проем, Мейбл поняла, что он явно больше обычного и притом как будто выбит с разбега. На волшебной поляне, что странно, никого не было, галечные дорожки были раскиданы, словно тут орудовал бульдозер. Мейбл достала рацию:

— Диппер, двойняшки-детективы должны вернуться. Волшебная поляна полностью разрушена!

* * *

— Это очень странно. В дневниках дяди Форда нет ни слова об этом! — Диппер листал дневники на телефоне. — Я думал, это какая-то сезонная миграция, но тут об этом не сказано.

Мейбл присела у разбитой дорожки.

— Дип! Посмотри на эти следы! Ничего не напоминает?

Среди разбросанной гальки, на влажной земле, виднелся необычный след: длинная канавка, от которой в разные стороны расходились полоски сантиметров по десять длинной.

— Не знаю, — брат присел и стал разглядывать след в лупу. — Явно от какой-то машины. Но кто мог устроить всё это?

Мейбл выпрямилась и осмотрелась. Диппер пока разглядывал похожие следы в траве. Он заметил странные царапины, как будто кого-то тащили, а этот кто-то старательно сопротивлялся и вертелся. Его сестра осматривала подранную кору.

На поляне послышались странные звуки, будто гравий хрустит — в точности как бывало в Калифорнии, когда к дому машина подъезжала. К странным звукам добавился звон железа: словно лопату раз за разом втыкали в гальку.

— Диппер… — начала Мейбл, смотря на поляну за ним. Спиной она прижалась к сосне, стараясь незаметно улизнуть в лес. — Не оборачивайся! Тихонько иди ко мне…

— Кто там? — бледнея, спросил Диппер, по шажочку он осторожно пошел к сестре.

— Не кто, а что.

Диппер дошел до первой сосны и обернулся. Перед глазами предстал странный объект: блестящий железный шар, словно состоящий из разваленных в стороны половинок. Ребристые края половинок стояли на земле, а изнутри, словно вода, расколовшая бутылку, выглядывал изогнутый железный лист с фарой и камерой.

Двойняшки продолжали потихоньку отходить вглубь леса. Когда шар наконец скрылся за деревьями, Диппер умудрился споткнуться и наступить на ветку.

Громкий хруст эхом раскатился по округе.

Двойняшки замерли, но было поздно. Железный шар шустро развернулся в их сторону и уставился бездонным глазом камеры. Казалось, он крепко над чем-то задумался — только и мигала возле камеры красная лампочка.

Тут вдруг шар сорвался с места и быстро покатился в их сторону.

— Бежим! — Мейбл понеслась в лес, схватив брата за рукав. — Не думаю, что он хочет поздороваться!

Шар, ломая деревья, стремительно их нагонял. Обе полусферы бешено вращались, ярко блестя боками на солнце. Шар пристально смотрел на двойняшек, двигаясь…

— Мейбл, он идет к нам по кратчайшей! — пропыхтел Диппер, стараясь не отставать от прыткой сестры.

— Класс, Дип, — крикнула Мейбл на бегу. — Как нам это поможет?!

— Это бот! Для того чтобы за нами гнаться, ему надо нас видеть в камере! Камеры нет — и проблемы нет! Смотри!

Шар стремительно приближался. Диппер остановился и развернулся к нему, выставив перед собой пушку Гаусса. Сердце колотилось, не давая нормально прицелиться, гвозди рикошетили от железа. Выстрел — и о чудо! — невидимый глазу гвоздь полетел вперед, а шар незаметно подпрыгнул на кочке и... налетел на него камерой!

Бот сослепу врезался в толстую сосну — да так, что детей сухими иголками осыпало — и жалобно заскрипел.

— Ха! Он ослеп! Молодчина, Диппер, — Мейбл с улыбкой обняла брата, наслаждающегося тем, что бот, гнавшийся за ними, ныне беспомощно вертелся на месте.

Но тут резкий щелчок мгновенно отрезвил и Диппера, и Мейбл: из-под крыши у шара выскочила… целая гроздь смотрящих в разные стороны камер!

— Ой-ёй, — только успел сказать Диппер перед тем, как половинки бота сомкнулись над ними.

* * *

— Пасифика Элиза Нортвест, немедленно иди сюда!

Так повторялось каждое утро. Голос отца уже стал кошмаром. С ленцой одевающаяся девушка вздрогнула и обернулась:

— Через две минуты буду, пап.

Со вздохом натянув сапожки и кинув на плечи легкую куртку, Пасифика спустилась по лестнице. Вот скрипнула последняя ступенька — девушка вошла в гостиную и замерла под суровым взглядом отца. Тот отложил в сторону утреннюю газету.

— Ты где была вчера вечером?

Пасифика пожала плечами:

— Гуляла по лесу, наслаждалась одиночеством. Неужто и это наказуемо?

— Ты же знаешь, что мы запрещаем тебе ввязываться в авантюры, — Престон встал из-за стола и принялся ходить взад-вперед. — Пока Пайнсы в городе, я запрещаю тебе ходить в лес. Я запрещаю тебе общаться с ними!

— А они разве уже приехали? — с ноткой надежды спросила девушка. — Я думала, они будут не раньше первого июля!

Вместо ответа отец швырнул ей газету. Заголовок гласил:

«ГЕРОИ ГОРОДА, ДИППЕР И МЕЙБЛ ПАЙНСЫ, ВОЗВРАЩАЮТСЯ В ГРАВИТИ ФОЛЛЗ».

Пасифика тепло улыбнулась.

— Эти Пайнсы — плебеи, живущие в обосранной лачуге! — распалялся Престон всё сильнее и сильнее, аж лицо покраснело. — Героями города должны быть мы! Наш предок, а не кто-то другой, был основателем города! Этот Квентин Трембли — придурок, и Пайнсы такие же!

Пасифика пожала плечами:

— Народ помнит, как они сражались во время Странногеддона. А что сделал ты? Вложил все деньги в «акции безумия», и вот мы живем в лачуге на краю города.

— Да как ты смеешь…

— Знаешь, пап, — Пасифика задумчиво закинула в рот жвачку, — мне иногда кажется, что я не ваша дочь. Словно меня украли у кого-то... ну хотя бы с зачатками совести. Вернусь вечером — не скучай, — девушка развернулась и вышла из дома, оставив дверь открытой.

— Немедленно вернись! Мы заблокируем тебе все карточки! — донесся откуда-то сзади последний аргумент.

Пасифика хмыкнула, наслаждаясь освежающим вкусом мяты:

— Да флаг вам в руки. Там уже месяц ничего нет.

Ее родителей потрясла «суровая» жизнь простых людей. Собрав все деньги — до последнего цента! — Престон поторопился с расходами, из-за чего фабрика, которой он владел, потихоньку пришла в упадок и недавно была продана за бесценок крупному конкуренту. Семья лишилась дивидендов, а начинать с нуля Престону не хватало храбрости — хватку потерял.

Задумавшись, Пасифика сама не смотрела, куда шла. Ноги на автомате несли ее к бывшему поместью.

* * *

— Диппер, очнись! — кто-то дергал его за нос. — Очнись!

— О-о-х-х, Мейбл… Где я? — Диппер, не открывая глаз, схватился за голову.

— Там же, где и я, — хмыкнула Мейбл, пожав плечами.

— А где ты? — Диппер пытался открыть глаза, но с первого раза не вышло.

— Сижу в клетке под открытым небом.

Диппер наконец разодрал веки и неловко встал. Глазам предстала тесная клетушка, часто свитая из ребристой арматуры, концами она уходила под края обыкновенного грузового поддона, кажется, новенького — слишком уж отчетливо пахло свежей древесиной. Поддон стоял на краю какого-то двора, прямо в самом углу, у высокого каменного забора, украшенного кованным декором наверху. Со стороны ветер доносил запах креозота.

— Судя по запаху, — Диппер нахмурился, принюхавшись, — мы где-то рядом с железной дорогой. Шпалы в Гравити Фоллз ведь еще деревянные?

— Не знаю, — Мейбл, надрываясь, пыталась сломать доску под одной из арматурин. — Но клетка у нас капитальная.

Девочка бросила безнадежное занятие и села на неудобные доски поддона, всем видом выражая вселенскую усталость: пока брат был в отключке, она отбила себе руки, пытаясь выцарапать путь из клетки. Она и доски пилила пилой из подаренного Стэном ножа, и решетку — встроенным напильничком, но за два часа справилась лишь с одним стальным прутом.

Внимание двойняшек привлекло завывание электродвигателя. Оно нарастало, а теперь еще и слышалось, как кто-то по двору едет. Раздался звон железа и вскоре из-за угла вынырнул погрузчик и шустро развернулся, примериваясь к поддону. Место водителя пустовало.

Подняв клетку, грузовик развернулся и поехал по длинной и страшно неухоженной кипарисовой аллейке. Из зелени впереди что-то блеснуло. Двойняшки, повиснув на решетке, смотрели, как из-за неухоженного сада постепенно появляется огромный дом. Очень знакомый дом!

— Диппер! Это же бывшее поместье Нортвестов!

Погрузчик не стал подъезжать к дому, а проехал мимо. Обогнув неработающий фонтан, он шустро подкатил к большому сараю, сложенному из просмоленных бревен. Ворота открылись, и от увиденного двойняшки потеряли дар речи.

Внутри было нестерпимо душно, разило креозотом и испражнениями. На огромных трехэтажных стеллажах стояли клетки. В глазах рябило от всевозможных невиданных существ, деревянный пол был засыпан шерстью, клочками одежд, осколками рогов и зубов… В общем мусора было так много, что под колесами бездушного погрузчика хрустело не переставая. Он доехал до самого конца и развернулся, поднимая двойняшек к потолку. У Диппера от высоты закружилась голова. Парню стало еще хуже, когда погрузчик качнулся на неровном полу.

Наконец машина встала в угол и затихла. У двойняшек появилось время осмотреться получше.

В клетках сидели самые разнообразные твари. Тут были и понурившиеся гномы (в клетках их было как селедок в банке — по десять, а то и больше), теснились по-одному мужикотавры. Один гремоблин — видно, молодой, — бесился в клетке, кусал арматуру зубами и царапал деревянный поддон. Лежали на поддонах, расставив в стороны длинные ноги, прекрасные единороги, Селестабель-а-Беттабель изредка роняла тяжелые радужные слезы.

Тут душный воздух пронзил крик:

— Эй, как там тебя? Шмебьюлок! То, что ты попал клеткой выше, не дает тебе право на меня срать!

В ответ двойняшки услышали веселый голос:

— Шмебьюлок!

— Фу… — Мейбл скривилась. — Хорошо, что мы попали на третий уровень. Так, стоп, остановите музыку! — вдруг закричала она, мотая головой. — Что ЭТО?

— Ты о чем?

Вместо ответа сестра показала на клетку в трех стеллажах от них. Там, на поддоне, растянулся зверек неизвестной породы, похожий на щенка. На бежевой шерсти поперек шеи и спины шли короткие темные полосы, на мощных даже для взрослой собаки лапах лежала хмурая мордочка существа. Большой черный нос и слегка выпирающие клыки выдавали в нем хищника. Глаза с голубой, будто в искорках, радужкой взирали на мир черной черточкой зрачков. Из шерсти на голове выдавались пока что маленькие черные рожки.

Диппер озадаченно поскреб голову под кепкой:

— Вот так чудное животное.

— Он нужен мне, — Мейбл смотрела на щенка с выражением крайнего вожделения. — Он мой.

— Может, сначала посмотрим, как можно отсюда выбраться? Ну, или привлечь внимание, — Диппер смотрел на маленький воздуховод под крышей. — Было бы у нас что-то типа сигнального пистолета…

— Стоп, Диппер! — Мейбл схватилась за голову. — Есть сигнальный пистолет! Правда, он одноразовый.

— И где же он? — без особой надежды спросил Диппер.

Мейбл решительно, с выражением полного удовлетворения, достала абордажный крюк и отрезала от крючка веревку.

Диппер недоуменно наблюдал за сестрой: Мейбл пожертвовала своим абордажным крюком?

Тем временем она достала пачку длинных бенгальских огней. Заметив удивленный взгляд брата, Мейбл сказала:

— Хотела вечером с тобой их пожечь. Ну что ж, в другой раз.

Р-раз! И вся пачка примотана к крючку! Искры заметались по клетушке, выстрел — крюк вылетел через окошко, озарив нахмурившееся небо яркой красной искрой, улетел в сторону и пропал из виду.

* * *

— Пум-парам-парам, водилки, пум-пурум… Если я чешу в затылке — не бе-да! В головах кругом опилки — да-да-да! Но хотя там и опилки, и кричалки, и вопилки, сочиняю я неплохо иногда! — Пасифика, в задумчивости гуляя вдоль забора бывшего поместья, наступила в лужу. — М-да…

С неким отвращением сняв кроссовок, она принялась вытирать его салфеткой. Из-за забора потянуло чем-то противным, но чем — Пасифике интересно не было. Она надела кроссовок, сделала шаг в сторону, стараясь убраться подальше от тошнотворного запаха, и уже было направилась в лес, как сверху, послышался свист. Постепенно он ставился сильнее и сильнее, и тут что-то плюхнулось в лужу, обдав девушку грязными брызгами. Завоняло терпко пахнущим дымом.

Зашипев и подняв облако пара, нечто остановилось. Разогнав вонючий пар, Пасифика брезгливо вытащила из лужи угловатую железку. Глазам ее предстала странная конструкция из абордажного крюка и бенгальских огней, привязанных полуобгоревшей веревкой. В голове медленно складывался пазл.

— Абордажный крюк — это Мейбл… А где Мейбл — там и Диппер. Бенгальский огонь на крюке — нужно что-то поджечь... А запущенный вверх красный бенгальский огонь на испорченном крюке…

В голове Пасифики появился ее сигнальный пистолет из далекого детства, тогда она ездила на охоту.

— Это сигнал!

Девушка развернулась и как была — замызганная грязью — побежала через бор к Хижине чудес.

* * *

Пасифика с ходу вломилась в дом:

— Мистер Пайнс!

— Привет, девочка. Зачем тебе мистер Пайнс? — из кухни вышел Зус в неизменной футболке с вопросительным знаком.

— Я тебя, суслик, не знаю, — резко отрезала Нортвест. — Я буду говорить только с мистером Пайнсом. Где он? Это касается Диппера и Мейбл.

— Мистеров Пайнсов сейчас нет, зато есть я, Зус, — толстяк улыбнулся нахмурившейся девушке. — Я, вроде, тут на хозяйстве. И я друг Диппера и Мейбл с их первого приезда. Так что случилось?

Пасифика вздохнула, схватившись за голову. Чудесно. Дяди — дядей — двойняшек нет, а есть только этот толстый грызун с недобритым подбородком.

Девушка вытянула перед собой грязный крюк с привязанными недогоревшими фейерверками.

— Эта штука упала прямо передо мной. О чем она тебе говорит?

Зус, еще не поняв в чем соль вопроса, стукнул импровизированным сигналом по ладони.

— Ну, могу сказать, что это… Это крюк.

— Чудо ума! Ты всегда такой сообразительный? — Пасифика закатила глаза, подведенные голубыми тенями. — Это абордажный крюк Мейбл с примотанными к нему бенгальскими огнями. Разжую для тебя: это кустарно сделанная сигнальная ракета.

— Вау, прямо как в шпионских… — хохотнул было Зус, но тут до него дошло. Толстые, слившиеся с подбородком щеки опустились. — Воу. Я понял, девочка.

— Собственно, поэтому мне и нужен был их дядя, — девушка пока что проигнорировала насторожившую ее оговорку Зуса.

— Их надо спасать, — Зус поправил кепку. — Тебе в этом понадобится мужчина в самом расцвете сил со старым пикапом?

— Попытка подката не засчитана, но другого у меня все равно нет. Поэтому поехали, — Пасифика развернулась и вышла за дверь.

* * *

Стэнли и Форд стояли на лестнице за автоматом для сладостей.

— Форд, я считаю, что это неправильно, но, надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

— Стэнли, так нужно, — дядя Форд похлопал брата по спине. — Мы не должны влиять на события. Если они не справятся, мы об этом быстро узнаем.

* * *

— Подгони пикап поближе, чтобы можно было залезть на забор, — Пасифика вышла из машины и подошла к луже грязи. Зус подогнал пикап вплотную и тоже нагнулся над лужей. — Крюк упал сюда, прямо рядом с забором. Только откуда он прилетел? — девушка осмотрелась.

— Это легкотня, — Зус махнул ручищей. — Он мог упасть только сверху.

Пасифика хмыкнула:

— Сильное заявление. Не со стороны леса, не из ближайшего оврага, а именно сверху. Любопытно.

— Да не, — помахал головой Зус. — Стены светлые и ты в светлом, а забрызганы вы одинаково. Лужа подходит к забору вплотную, а твои следы только с этой стороны. Значит, крюк упал между тобой и забором. Но при этом берега лужи со всех сторон сухие, а если бы он упал с какой-то стороны, то одна сторона должна быть мокрой. Выходит, упасть он мог только сверху.

Пасифика с удивлением взглянула на Зуса и выпрямилась:

— Вау. У торчка здравая мысль… Нужно посмотреть сверху.

Зус взгромоздился на машину, подхватил девушку и поднял ее над забором.

— Ну что там?

Пасифика осмотрела печальное зрелище: раньше двор был ухоженным, теперь, увы, нет. Взгляд ее задержался на двускатной крыше склада.

— Тут только большой сарай. Его здесь не было.

— А как они запустили крюк?

Девушка обшарила взглядом крышу.

— Там есть воздуховод. Совсем рядом. Поставь меня на землю.

Пасифика уселась на капот:

— Так, чтобы освободить Диппера и Мейбл нам нужно пробраться внутрь, а через забор мы не перелезем. Но есть два варианта. Первый глупый, второй длинный. С какого начать?

Зус хохотнул:

— Начни с первого.

— Глупый вариант: мы пробиваем ворота пикапом…

— Это здорово, — кивнул Зус.

— ...врываемся и спасаем мир.

— Это здорово.

— Вариант второй: неподалеку есть тайный вход. Выходим из стены на втором этаже, спускаемся и опять-таки спасаем мир.

— Хах, мы как Рокфор и Гаечка, спасающие Чипа и Дейла! — захохотал вдруг Зус, но сразу же одернул себя. — Прости, просто внезапно на ум пришло.

* * *

Шаги по камням в туннеле звучали гулко, они отражались от стен и затихали вдали. Зус с Пасификой шли, освещая дорогу фонариками. Из-под ног разбегались тощие крысы. Особо упрямых толстяк отгонял прикладом дробовика. По полу кое-где бежали ручейки воды, а замшелые стены были покрыты капельками влаги. Для Пасифики эти капли всегда ассоциировались с предсмертной испариной тяжелобольного человека.

— Мы уже долго идем, а вдруг с ними что-то сделают?

— Пусть только попробуют… — прорычала девушка, останавливаясь возле одного из колец для факелов. Немного помудрив с ним, Пасифика резко дернула кольцо на себя.

Кирпичная стена, дико скрипя, отъехала в сторонку. Втащив Зуса через узкий проход, девушка толкнула вверх одну из лепнин. Кирпичи встали на положенное место.

— Так, память мне не изменила. Мы на втором этаже. За мной. Придется пройти через кабинет отца.

— Но его ведь сейчас там нет? — Зус топал чуть позади девушки.

— Ну конечно. После отца имением владел Макгакет, а кто сейчас — не знаю. Тихо! Вот кабинет.

Пасифика осторожно отодвинула пыльную бархатную портьеру. Комната, освещенная лишь тусклым торшером, утопала в нетронутом слое пыли. Захлебывался ею, надрывно гудя кулером, ноутбук на столе — надо же, в режиме ожидания он и пробыл всё это время. Девушка подошла, аккуратно смахнула пыль с клавиш и, чихнув, дунула в решетку радиатора — заклубилось целое облако пыли, а затем осело на куртку. Ноут благодарно вышел из режима ожидания и заработал тише.

— Давненько тут никого не было, — Пасифика взглянула на экран. — Смотри, папка «Ежедневник»! Заглянем внутрь — узнаем замыслы этого монстра!

«Сегодня второе мая две тысячи шестнадцатого года… Дела идут как по маслу. Сегодня сделал КАЛЛИ — Кухонный Аннагиллятор Ландшафтный Легкий Интеллектуальный. Это робот на манер кошки, — вещал с экрана старик Макгакет. — Подобно остальным, он может идти в серийное производство как обслуживающий персонал, в его задачу входит уборка кухни, он может перемещаться между ножек столов и стульев, а уборку в труднодоступных местах производит с помощью щетки и пылесоса, расположенных на передних лапах. Он навсегда избавит людей от противных крошек под столом — туда не всякий залезть может. Модель проходит обкатку, но, думаю, она закончится вполне успешно. Завтра я попробую сделать робота, чтобы собирать разбитую посуду, в том числе и из труднодоступных мест…»

«Пятнадцатое мая две тысячи шестнадцатого года. Я закончил сборку обслуживающего персонала внутри дома и хотел уже заняться внедомовым, типа уборщиков и садовников, но заметил, что за моим домом наблюдают два подозрительных типа. Обслуживающим персоналом можно заняться и позже, пора подумать об охранниках. Это, скорее всего, будут вездеходные машины, способные поймать и доставить проникших на территорию людей в специальное место. Также это будут беспилотные дроны, вооруженные снотворными дротиками и шагающие беспилотные роботы, вооруженные сонными или резиновыми пулями, но это для охраны внутри дома. Точнее пока сказать не могу…»

«Двадцать второе мая две тысячи шестнадцатого года. Слежка за моим домом продолжается, мне нужно ускориться. Готов уже один прототип вездеходного робота, система захвата прошла обкатку. Есть уже шесть рабочих беспилотных дронов, патрулирующих усадьбу с воздуха посменно. Я не успел их обкатать, к тому же я не успел создать базу данных для них и не могу им объяснить, как отличать лица со всех ракурсов… Внутридомовые роботы еще не готовы, есть только чертежи, но, думаю, я успею… погодите! Кто там ходит? Это не роботы. Я должен проверить!»

На видео старик снял со стены ружье и вышел из кабинета. Две минуты ничего не происходило, но потом послышался выстрел, звуки ударов и стон — стонал Макгакет. Внезапно он замолчал. Все стихло.

«— Триггер, идем. Дело мы сделали, но тут куча роботов, кто знает, что тут, кроме уборщиков, есть. Надеюсь, этот круглый не ждет нас у входа…»

Пасифика перематывала по тридцать секунд. Ничего. Стоп! Макгакет!

— Что у него за странные очки? — Пасифика вглядывалась в профиль старика — видок у того был будто бы сонный — и недоумевала: очки на нем были простые, с зелеными стеклами, а сейчас они поменяли оправу на металлическую и толстую. Старик развернулся, тупо уставясь в камеру. Зус и Пасифика прилипли к экрану.

Возле края линзы новых темных очков мерно мигал красный светодиод.

* * *

Двойняшки задремали на неудобных досках, припав к решетке. Было душно, и воняло нестерпимо — еще бы, пол-то весь загажен. Вонь, поднимаясь к потолку, нагревалась от раскаленных листов профнастила и становилась еще невыносимее. Периодически налетал ветер и освежающей прохладой проникал в единственное вентиляционное окно прямо над клеткой двойняшек. В эти моменты становилось чуть легче, но стоило ветру исчезнуть — тошнота подступала с новой силой. Пожалуй, Диппера бы постоянно рвало, да только завтрак покинул желудок нетрадиционным способом почти сразу, как Диппер очнулся. Двойняшки проснулись, когда клетка резко дернулась и поднялась на несколько сантиметров. Уже знакомый им погрузчик без водителя снял клетку сверху и, шипя опускающимися приводами, направился к воротам сарая.

Выехав в сухую жару двора, показавшуюся Дипперу и Мейбл раем, он направился к дому. Резво скатившись по трапу, погрузчик оставил поддон в сыром темном подвале, да укатил обратно наверх — точно так же, в кромешной тьме. В помещении загорелся холодный свет. Двойняшки, успевшие уже вздохнуть свободно от духоты сарая, резко выдохнули.

Клетка стояла посередине небольшого зала: скорее всего, лаборатории. По бокам клетки из пола торчали манипуляторы, а на каждом тьма тьмущая инструментов. Ловко просунув длинные металлические щупальца через решетку, они мгновенно отхватили от футболки Диппера и свитера Мейбл маленькие кусочки и положили их в белые кружки, очерченные на железном столе. После пришла очередь волос. Будто не заметив сопротивления подростков, они также отхватили по пучку. Но когда ножницы сменились пустыми шприцами Диппер и Мейбл вскочили на ноги.

— Мейбл, их нужно заблокировать! — прошипел Диппер. — Мало ли какие еще образцы им понадобятся? Может, кусочек спинного мозга?

Мейбл молча достала подаренный Стэном нож и встала в боевую стойку. Когда шприц приблизился к ее руке, она размахнулась и с жутким боевым кличем воткнула нож прямо в кассету с инструментами!

Манипулятор, словно почувствовав боль, отдернул искрящую лапу. В черном зрачке камеры притаился холодный синий огонек — в электронном мозгу созревало какое-то решение. Помедлив секунду, манипуляторы заняли исходное положение. По лаборатории разнеслась трель сирены.

— Ну что такое? — произнес ровный старческий голос. — Я отдыхаю.

Поврежденный манипулятор залился писками и трелью, лишь иногда он умолкал на секунду, но затем снова начинал пищать.

— Как это произошло?

Снова странное щебетание робота.

— Вы не успели взять пробы стекловидного тела?

Короткая отрицательная трель.

— Стекловидного тела?! — схватился за голову Диппер. — Мейбл, этот человек — полный псих!

— Через пять минут я спущусь. Ничего не предпринимать, — опять голос без эмоций, хоть и скрипучий. Связь прервалась.

— Это всё, — только успела сказать девушка перед тем, как в лаборатории потух свет.

* * *

— Так-так, это еще что? — раздался над ухом дребезжащий старческий голос. — Это не аномалия.

— Да ладно, псих. Ты только догадался? — не открывая глаз, спросил Диппер. В глаза стенобитной машиной ломился поток яркого искусственного света.

— Это… вы? — рядом с ним Мейбл вскочила на ноги и обиженно уставилась на их тюремщика. — Вы все это сделали?!

— Ну, а кто же еще? — спокойно ответили им. — Кто же еще мог это сделать, кроме ученого Макгакета?

Парень осторожно приоткрыл глаза — какой же яркий свет! Через решетку и странные очки, сидящие на длинном носу, на них смотрел давний знакомый. Белый халат на Макгакете был идеально выглажен, а в руках был пульт с огромным количеством маленьких переключателей и кнопок.

— Но… зачем? — парень, как и его сестра, вскочил. — Зачем вам всё это?

— Моей первоочередной задачей является выделение общего генома или определение общей природы всех аномалий Гравити Фоллз, — с полностью безмятежным лицом проговорил старик. — Только после извлечения этого общего корня всех аномалий можно говорить о комплексном и неопасном их уничтожении. Ведь если выделить этот «экстракт» из всех странностей, то мы получим совокупность неблагоприятных факторов, которые можно использовать против них.

— Ничего не поняла… — девушка в отчаянии прислонилась лицом к решетке. — Фиддлфорд, зачем тебе это? Мы ведь хорошо ладили! Зачем тебе этот экстракт?! — Мейбл не выдержала такого наплыва эмоций. Макгакет, их старый друг и верный союзник, внезапно начал проводить эксперименты, направленные на уничтожение всех аномалий! Во имя чего?! Смысл? Чем они и весь город ему помешали? Слезы сами собой навернулись на глаза, и она почувствовала, что неотвратимо слабеет и уже не в силах взять себя в руки. Ей хотелось опуститься на поддон и тихо взвыть от тоски, от обиды, от непонимания. Старик же выглядел бездушной статуей, машиной, нацепившей на себя плоть. Еще и лицо было безмятежно-спокойным, ни один мускул не дернулся. Зачем?

— Это задание прямо из ФБР. А теперь, когда вы узнали этот секрет…

— Что ты сделаешь с нами? — тихо спросила Мейбл, со всхлипом опускаясь на поддон и упираясь головой в клетку. — Убьешь, старый друг Макгакет?

— Расщеплю на молекулы в камере утилизации отходов и сделаю еще пару десятков килограммов качественных полимеров, — произнес тот и нажал что-то на пульте. Из-за поворота спуска быстро выкатился погрузчик.

* * *

— Зус, скорее! — яростно прошептала Пасифика от запасного выхода. Открыв незапертую дверь, они перебежками, с оглядкой, преодолели расстояние до склада, из-за ворот которого сразу понесло дикой вонью. — Ну и мерзость! Попробуем взломать.

Внезапный шум заставил их обернуться: словно из-под земли вынырнул погрузчик с Макгакетом в кресле. Впереди него, на вилах, стоял поддон-клетка. Что-то яростно кричал Диппер. Старик, будто бы не заметив Пасифику и Зуса, развернул машину куда-то в сторону сада.

Воздух пронзил громкий, как взрыв, выстрел. Пасифика упала, прислонившись к зловонным бревнам склада, казалось, это шум пригвоздил ее к земле. В нос тут же ударил кислый запах порохового дыма. Внутри круглого зада погрузчика с двенадцатимиллиметровой дыркой словно что-то резко оборвалось, и он остановился с металлическим скрежетом. Из-под бампера пополз тонкий язык серого дыма. Шипя омертвевшими пневмоприводами, погрузчик резко уронил клетку на землю — под тяжестью арматуры доски тут переломились, а клетка завалилась вперед, на торец. Резко выпрыгнув из сломанного аппарата, Макгакет несколько секунд тупо смотрел на них, словно не зная, что делать, будто решение принимал не он, а кто-то, сидящий отсюда очень далеко. Зус стоял на одном колене, вытянув перед собой тяжелое помповое ружье. Из дула вился едкий дымок.

— Зус! — радостно закричала Мейбл, вскакивая на ноги.

— Пасифика? — округляя глаза, промямлил Диппер.

Но вот всё пришло в движение, старик резко выхватил пульт и что-то судорожно на нем переключил. Пасифика вскочила:

— Давай еще, здоровяк! Он же сейчас вызовет сюда всю охрану! — закричала она, тормоша Зуса за жирную руку.

— Я не могу! — взмолился Зус. — Это же наш Фиддлфорд! Он не знает, что творит!

— Это уже давно не он! — в исступлении воскликнула девушка, готовая сама бежать к друзьям. Только бы сорвать со старика эти проклятые очки! Но на задворках сознания яростно зудело главное правило охоты, привитое егерем: не лезь под ствол! — Ну всё. Приехали, — сказала она, когда из-за дома вылетел стальной шар и покатился прямо на них.

— Держи! — Зус кинул ей кассету без одного патрона и достал еще несколько. В прозрачном колпачке одного из них виднелись крупные бусины дроби. Резкая перезарядка — Пасифика заранее закрыла уши: она знала, что сейчас произойдет.

Выстрел. Грохот. Едкий дым.

Шар с железным скрипом затормозил и завалился на бок, но тут же, как неваляшка, вернулся в исходное положение, извлекая на свет гроздь камер — одна уже неотрывно смотрела на них. Выстрел, который снес и эту гроздь, прозвучал в ту же секунду, в третий раз разрывая реальность, деля ее на дым и конус блестящих смертоносных бусин.

— Это еще не конец! — Макгакет, размахивая пультом, прыгал так, будто Сатану собрался призвать. — Дроны, вперед!

— Ну, с ними проблем не возникнет, — зло заворчал толстяк, заряжая патроны «утиной» дроби…

* * *

— Вот так, не дергайся, — зарычала Пасифика, стягивая с лежащего в пыли старика странные очки. Рядом раздался треск — это Зус выломал доски из поддона дулом. Двойняшки по очереди выбрались из клетки и с удовольствием размяли кости.

— Привет, чуваки, — Зус заключил двойняшек в медвежьи объятия.

— Мейбл, это, похоже, твое, — улыбнулась поначалу Пасифика, доставая из сумки крюк, но сразу же напустила на себя маску высокомерия, пускай давно и опостылевшую ей. — Ах да, он забрызгал мне брюки. Не думай, что спасала вас только потому, что вы такие хорошие, — протягивая Мейбл крюк, сказала Пасифика, но вдруг ощутила странное тепло в районе спины. Мейбл по-дружески улыбнулась ей и крепко обняла, не обратив никакого внимания на высокомерный тон. Обняла, потому что захотелось обнять, а Нортвест только и оставалось, что беззвучно рот открывать, но вскоре Пасифика сдалась и обняла Мейбл в ответ. То невероятное тепло, которое мгновенно получила Пасифика, так отличалось от всего, что было в ее жизни, оно перечеркнуло и отмело в сторону резкие окрики и приказы родителей, словно в мире есть только теплая, касающаяся ее шея Мейбл и ее грязный, пыльный зеленый свитер с золотым конфетти.

— Похоже, кое-кто соскучился по обнимашкам, — осторожно пихая Диппера локтем в бок, тихо прошептал Зус. — Ты возьми на заметку — там непаханое поле недополученных объятий!

— Да брось шутить, Зус, — грустно усмехнулся Диппер, ковыряя кроссовком треснутые плитки двора. — Я-то ей зачем?

— Господи, где я? — вдруг снизу раздался слабый голос, а затем появилась носатая физиономия Макгакета. — О, привет, Диппер! Выглядишь помятым. Рыбьи ноги мне в рот, что тут стряслось?

— Да ничего, дедушка, — с улыбкой сел рядом с ним Зус и приобнял за плечи. — Просто вас контролировали с помощью очков — вы устроили геноцид аномальных животных и чуть не прикончили Диппера и Мейбл. А еще мы по дороге вывели из строя всех охранных роботов.

— Рыбьи головешки… — только и раздалось в ответ. — Я же эти очки сам сделал. Для наработки моторных навыков сборщиков технической линии. Два часа работы через управление ними — и у них уже появляется моторный опыт… Сам, как говорится, дурак.

— Тогда у меня есть предложение, от которого сложно отказаться, — Зус перезарядил дробовик. — Я их подкину, а вы — стреляйте.

Очки взлетели высоко в небо, а затем, пронзенные веером свинца, разлетелись на осколки.

— Макгакет, а что все-таки за экстракт странности, который вы выделяли все это время? — не удержавшись, спросил Диппер.

Фиддлфорд невесело усмехнулся.

— Мои управленцы, видать, не знали, что эта задачка решена давным-давно. Ведь нет никакого экстракта и даже быть не может. Тебе Форд рассказывал об эксперименте с неправильно выплавленными желейными мишками? — Диппер кивнул. — Рассказывал, значит. Аномалии не рождаются от одного корня, они все имеют разные источники. Производственный брак, ошибки генной инженерии, радиоактивные уроды, аномалии, провалившиеся к нам из других измерений… Они имеют самую разнообразную природу, они просто есть. Они притягиваются сюда — да! В этом великий смысл Гравити Фоллз. Тут нет ничего случайного. А экстракты, корни аномалий — это глупость. Нужно выпустить зверинец. Понемногу, постепенно. Если что нужно — всегда обращайтесь!

— Фиддлфорд, кстати, насчет зверинца… — Диппер поскреб пятерней макушку. — Просьба-то есть…

* * *

16-15-10 17-18-10-26-13-10-19-30 15-6 12 14-6-19-20-21

В кабинете царил полумрак. Окна были забраны тяжелыми плотными шторами, верхний свет не горел. Только лампа, низко висящая над бильярдным столом, немного разгоняла тьму. Бильярдный стол посреди кабинета был обит невыразительным серым сукном и был занят бумагами и большой картой. По комнате гулял сквозняк, поэтому бумаги тихо шелестели. Вокруг ходил щуплый человек с острыми чертами лица. Кожа его была сморщена, как у передержанного на солнце чернослива, тусклые глаза редко вспыхивали под густыми бровями. На рукаве блестели две генеральские звезды.

Когда, разорвав ночную тишину, на столе защебетал селектор, старик к нему даже не обернулся.

— Господин генерал, к вам полковник Локк.

— Впустить.

Генерал оперся на стол, когда двери открылись и за ними в струнку вытянулся полковник.

— Разрешите?

— Входи.

Полковник, блестя в свете лампы серебряным орлом, подошел к столу:

— Что-то случилось, генерал Дан-Арм?

— Да, черт возьми, случилось и продолжается до сих пор. Смотрите! — генерал выудил из бумаг на столе карту США. — Это наши силы внезапного реагирования. Смотрите на тихоокеанский северо-запад. Что вам кажется странным?

Полковник всмотрелся в карту.

— Вижу, что в штате Орегон лишь две базы быстрого реагирования, они в критический момент не покроют даже побережье. Так, и еще пустое место кружком обведено.

Генерал хрипло рассмеялся:

— Да, черт возьми, именно так! Регион тихий, но случись что — и мы не покроем его всего. Наши силы там катастрофически малы. А насчет пустого места… Вы не пробовали облучать штабные карты слабым рентгеном?

— Никак нет!

— А вы попробуйте! Узнаете много нового. Уберите со стола руки.

Генерал потянулся вверх и опустил лампу. Теперь круг света четко помещался на столе. Щелчок невидимого полковнику рубильника — и яркий свет сменился непроглядным мраком. Когда глаза привыкли к темноте, полковник взглянул на стол и обомлел.

Карта, невидимая поначалу в темноте, начала светиться. Бледно-зеленые кружочки городов с крупными, видными в темноте буквами, зеленоватые линии границ штатов. Полковник перевел взгляд на северо-запад США. Там, в штате Орегон, образовался новый маленький кружок.

— Гравити Фоллз? — непонимающе спросил у темноты Локк. — Это шутка?

— Нет. Это любопытное место. Там лишь два полицейских-придурка и огромное количество странных вещей.

Полковник Локк поднял глаза на генерала:

— Я пошлю на усиление побережья бронетанковую роту. Один взвод может остаться в Гравити Фоллз, чтобы иметь там свои силы. Основные силы пойдут мимо него — к побережью.

Генерал включил свет:

— Основные силы должны пройти мимо границы города. В город входит только взвод. Накиньте к танкам еще пехоты и действуйте.

— Слушаюсь, сэр.

Полковник Локк уже взялся за дверную ручку, когда вдогонку послышался тихий голос генерала:

— И помните, полковник, в Гравити Фоллз никому нельзя доверять.

* * *

Ночь. Звезды россыпью алмазов переливались на темном стекле неба, едва-едва начавшем светлеть с востока. Свет солнца пока лишь тускло огибал планету, падая на черную землю вдалеке и теряясь во мраке. Здесь же он казался начинающейся катарактой старого человека, которая еще не мешает увидеть главное, но скрывает важные мелочи жизни. Тусклый свет далеких звезд едва освещал дорогу, серебрившуюся в непроглядной тьме соснового леса. На дороге стоял человек: темный силуэт слегка выделялся в пыльной седине предрассветных сумерек. Казалось, что он застыл, склеился в таком положении: за пять минут он не шевельнулся, даже не переминулся с ноги на ногу. Человек слушал ночь.

Было тихо.

Хотя, погодите, что это? Воздух постепенно наполнялся каким-то гулом. В общей мешанине странных, нетипичных ночи звуков можно было различить железный лязг и скрип, словно кто-то тащил груду металла. Среди гула слышалось низкое рычание. Звуки становились всё громче, пока из-за поворота не вынырнула пара ярких огней — за ними клубилось целое облако пыли. Следом появлялись все новые и новые огни, можно было отличить три пары низких, широко расставленных, и за ними — пять пар ярких, ослепляющих, мечущихся вверх-вниз по неровной дороге.

Когда первая пара ярко осветила то место, где минуту назад стоял человек, под ними, в пыли, сверкнула точка, яркая как вспышка электрической дуги. Огромная густая тень, подпиравшая сзади огни фар (а это были именно они), дернулась на ходу, клюнула вперед и остановилась с жутким скрипом. Из кустов было прекрасно видно, как вся колонна затормозила, едва не уткнувшись в корму головного танка.

Форд, стоявший за густыми придорожными зарослями, лишь едва улыбнулся. Под днищем первого танка проходила граница города, где из-под слоя дорожной пыли посылала свои невидимые сигналы электромагнитная мина, словно говорящая всей электронике: «Спать, спать, спать…». С помощью очков Форд наблюдал, как аккумулятор тщетно пытался подать искру на двигатель через зависший бортовой компьютер. Дождавшись, когда заглохнет второй танк — тот решил проехать рядом с первым, — Форд развернулся и неспешно направился в город через лес.

* * *

— Итак, Мейбл, как провести этот день максимально весело, но при этом с пользой? — Диппер стоял перед настенной картой городка. — Ты называешь варианты, я — выбираю.

Мейбл, стоящая за спиной, без раздумий ответила:

— На аттракционы!

— Не.

— По магазинам!

— Не-а.

— В минигольф?

Диппер глубоко вздохнул, вдыхая мерцающий от пыли воздух: пахло бараниной — впрочем, ее в закусочной не будет. Он расправил очки, только что сделанные Фордом, развернулся и он положил руки на плечи сестры:

— О да, детка.

* * *

Старый лифт с лязгом остановился. Перед ним была обычная деревянная дверь. Открыв ее, Форд ступил в кромешную темноту своего кабинета, освещаемого лишь тусклой лампочкой из кабины лифта. Нашарив на стене выключатель, ученый включил свет, заставив загореться старые лампы: они мерцали и трещали, то потухая, то снова разгораясь. В углу, прислоненные полотном к стене, стояли огромные рамы портретов Билла, постепенно рассыпающиеся от сырости. Форд в сердцах сплюнул:

— Плачу за собственную глупость, за самоуверенность плачу! На яхте по Ледовитому… Всё будет отлично, говорил я. Там штормов не бывает, говорил я!

Форд открыл крышку нового ноутбука. Долго и задумчиво разглядывая документ с непонятными схемами, тихо бормотал:

— Разрежу на три части… Зашифрую. Корабельный старт-ключ — под тройное шифрование… Да, так и сделаем. Записать!

Возле ноутбука загадочно зашелестел простенький DVD-привод.

Форд встал и принялся ходить по кабинету:

— Еще и эти вояки… Не понимают, во что суют нос. И упрямы — прямо спасу нет! — Форд вздохнул и снова сел за компьютер, вспоминая, как военным всё же удалось пропихнуть один танк через границу города. Затащить внутрь всё остальное проблемой не стало. — Столько ещё нужно сделать, а тут еще эти танкисты! Мне нужен Диппер. Ему я могу это доверить!

* * *

Диппер выкатил из сарая новенький велосипед. Еще когда дядя Стэн купил его в подарок внуку, парень заявил, что у него на велосипед большие планы. Между трубами рамы, блестевшими свежей голубой краской, было закреплено нечто, упакованное в красивую алюминиевую коробку. Из задней стороны этого самодельного корпуса выходила цепь, присоединенная к дополнительной звезде на заднем колесе. Верхнюю трубу рамы прочно охватил продолговатый бак, окрашенный в такой же цвет, что и рама. Загадочно взглянув на нахмурившуюся сестру, Диппер приподнял заднее колесо и резко провернул педали. Из хромированного глушителя с ревом мощной струей вырвался серый бензиновый угар.

— Прошу, дамы садятся первыми! — галантно показал парень на округлую коробку багажника.

— А это не опасно? — подозрительно прищурилась Мейбл, уперев кулаки в бока под свитером.

— Да брось, — махнул рукой брат. — Ты же всегда хотела прокатиться на мотоцикле!

— На мотоцикле — да, но не на сомнительном велосипеде с пыхтелкой! А я еще пригласила Пасифику, как ты ее посадишь?

Диппер закрыл глаза ладонью:

— Просто садись.

Велосипед катил по лесной дороге, подминая метры под колеса. Под Диппером громко трещал мотор, оглашая окрестности звуками, похожими на противный визг бензопилы. Мейбл внимательно смотрела вниз, следя за тем, чтобы дым не закоптил сапоги. Наблюдая за струёй, вырывающейся из тесного глушителя, она совершенно не смотрела вперед, поэтому не поняла, почему велосипед замедлился. Двигатель чихнул, выпустив черную струйку дыма, и затих.

— Привет, Пасифика, как дела?

Мейбл наконец подняла взгляд, и он уперся в девушку, стоящую на краю дороги. На Пасифике были кремовые шорты и сиреневая футболка, в ушах — небольшие сережки с фиолетовым камушком.

— А, привет, ребята. Да гуляла тут по лесу, услышала отвратительный звук, а это вы! — с ехидной улыбкой ответила девушка. — Вы до города на этой штуке доедете или вас подбросить? — Пасифика вытащила из портфельчика за спиной клюшку и встала, как бы примериваясь к заднему колесу.

— Ой нет, не надо! — Диппер слез с седла и подошел к девушке, ненавязчиво вынимая клюшку из ее пальцев.

— Мы едем поиграть в минигольф! Я тебя приглашала, всё в силе! — улыбнулась во все зубы Мейбл, с опаской слезая с велосипеда. — Диппер говорит, что у нас как раз есть третье место!

Пасифика помрачнела, оглядев мопед, где третьего места вообще не просматривалось.

— И где же это «третье место»? — Пасифика скрестила руки на груди, обращаясь к парню. В руках тот всё еще держал клюшку. — На бак или под раму? Может, мне сбоку бежать, держась за мопед?

Диппер открыл портфель и достал гаечный ключ, словно волшебную палочку. Он споро снял толстую таблетку багажника и резко открыл ее на три четверти круга. Небольшое, словно от детской коляски, колесо встало в пыль, расположившись под твердым сиденьем на сложной системе алюминиевых трубок. В полной тишине лишь клацал ключ по гайкам.

— И готово! — парень отряхнул ладони. — Вам предлагается путешествие на круизном мопеде с объемом двигателя семьдесят кубиков до одного из центров отдыха нашего народа — в Королевский клуб минигольфа. В сервис входит: посадка на багажнике с мягкой хренью-поджопницей и в элитной открытой коляске, где я еще не успел придумать ремни безопасности, так что вам придется держаться за что сможете ухватиться...

— Слышь, хватит распинаться, — услышал Диппер насмешливый голос сестры. Он открыл глаза: девчонки уже сидели на местах и ждали только его. — Поехали.

Диппер было уселся, когда в кармане залился трелью телефон. Достав его, парень резко выдохнул:

— Что-то срочное. Это прадядя Форд!

* * *

— Пас, подожди нас в магазине! — крикнула Мейбл, и они с Диппером быстро прошли к автомату. Всего лишь через минуту двойняшки вышли из лифта на нижнем ярусе. Громадный пульт был включен, а из-за занавешенного стекла узкой полоской выбивался желтый аварийный свет. Форд сидел за столом справа от пульта, что-то набирая в ноутбуке.

— Дети, это вы? — Форд захлопнул ноутбук. — Есть срочная просьба.

Двойняшки стояли молча. Диппер слегка поежился от подвального холода.

— Давным-давно я изучал племя аборигенов, живущих в горах недалеко отсюда. Интеллект и рост их был почти равен нашему, а восприятие мира было столь наивно, что они своими рассуждениями вызывали у меня смех. Они на своем языке так и называли себя: «люди». Они охотно подружились со мной. Мы часто общались, но чтобы изучать их, так сказать, изнутри, я дал им специальные приспособления, напоминающие шарики из слоновой кости. Эти шарики передавали мне все данные об их организме. Узнав об опасностях, которые их окружают, я заменил их шарики на новые, предупреждающе-принуждающие. Они по сигналу компьютера, который обрабатывает данные сенсоров, могут воздействовать на разум и уводить носителя из опасной зоны. Недавно я решил выйти на связь с тем компьютером: он работает, однако вместо шестидесяти носимых шариков осталось всего три! К тому же компьютер оповестил меня о новой угрозе, появившейся пять лет назад. Точно пока сказать не могу, но это новая аномалия, воздействующая на разум…

— О-о-ох, дядя, а от нас что нужно? — Диппера слегка передернуло.

— Так вот, сегодня правительство США ввело взвод танков в тот район, и они разбили лагерь на берегу озера, у подножия Хрустальной Вершины. От вас требуется вывести оставшихся из опасной зоны и ничего более не предпринимать! А для борьбы с той аномалией я даю вам такие же шарики, — Форд достал из ящика два шарика на шнурках.

— Деда Форд, а может, ты пойдешь с нами? — протянула Мейбл, надевая шарик на шею. — Втроем будет веселее!

— Извините, я сильно занят над одним проектом, — старик постучал по ноутбуку. — Возьмите рации и будьте на связи.

Когда двойняшки ушли, Форд снова открыл ноутбук.

— Я бы мог, ребята, но… кто-то же должен управлять вами хоть немного.

Двойняшки вышли из автомата и направились прочь из магазина. Пасифика, уже заскучавшая, спрыгнула с круглого стульчика и радостно направилась к выходу.

— Так, Пас, притормози, — Диппер, догнав девушку, положил руку ей на плечо. — Гольф придется ненамного отложить.

— Ага, — Мейбл, шедшая следом, покровительственно оперлась на своего брата, тот аж нахмурился от такой наглости! — Мы отправляемся в одно место, куда лучше не ходить. Дядя Форд нам выдал эпический супер-квест «спасательная миссия»: нужно спасти дружественных нам аборигенов, — Мейбл уже вошла в раж, вовсю жестикулируя и совершая героические, как ей казалось, движения. — Но есть одна маленькая проблема: злой Аку…

Диппер перебил свою сестру:

— Но в том районе наблюдается странная аномалия, а инструменты защиты Форд выдал только нам. Так что… ты пока остаешься.

— Но ничего, зато ты приглядишь за Галакси. Пока! — успела крикнуть Мейбл, выбегая за дверь вслед за братом.

Пасифика непонимающе поглядела вслед:

— Кто такой Форд и Галакси?

Дверь, ведущая в дом, открылась, и из-за нее вышел самый странный щенок, которого Пасифика видела. Девушка и щенок секунд пять смотрели друг на друга:

— А ты, должно быть, Галакси, — глубокомысленно заметила Пасифика.

* * *

День вовсю сиял. Солнце, плывя по небу раскаленным клубком, хорошенько прогрело землю — теперь на улице пахло лишь терпкими луговыми травами. Над небольшим клочком пересохшей степи парил гордый белоголовый орлан — символ Америки. Ныряя вниз за добычей, он выделывал необычные пике, из-за которых становился похож на реактивный самолет.

Мейбл наблюдала это чудо, наверное, минут пять, пока орла не заслонили деревья. Когда дорога потерялась в лесу, превратившись в узкую тропинку, Диппер чуть сбавил скорость. Оберегая телефон от хлещущих по шлему веток, Мейбл заранее подсказывала повороты. Брат следил за дорогой. Он собирался было свернуть в очередной раз, но тут, разметая в стороны сухие прошлогодние листья, на тропинку выскочил Галакси!

Испуганно вскрикнув и вжав оба тормоза в руль, Диппер вывернул мопед вправо, по пояс влетев в гибкие стволы и густую зелень подлеска. Тонко пискнула слетевшая с багажника Мейбл. Велосипед вместе с парнем, зацепившись педалью за какой-то особо крепкий стебель, полетел кувырком. Через секунду всё стихло — только качались сочные зеленые листья, да замерли от испуга птицы. Галакси преспокойно сел пушистой задницей на дорожку и, прикрыв глаза, с некой ленцой наблюдал за тем, как появляются над темной зеленью головы близнецов.

— Блин, очки куда-то улетели… — проворчал Диппер, шаря руками среди стеблей.

Мейбл тискала своего питомца:

— Что, дома без Мейбл скучно? Скуу-учно…

— Нашел! — из зарослей показался Диппер. — Что Галакси тут забыл?

— Ему дома скучно, — прислонившись к дереву и обнимая собаку, ворковала Мейбл. — Он знает, что тут будет интересно: природа, воздух, солнце… — на слове «солнце» она машинально глянула наверх, словно хотела проверить: как там оно, на месте? Ее взгляд скользнул вдоль ствола на голые ветки, где замаскированная снаружи листьями выставила свой край теплая шапка-ушанка. — Эээ, Диппер. Глянь, что нашла.

Диппер повертел шапку:

— Вчера Венди не вышла на работу. Сегодня мы находим ее шапку. Но где же она сама? — Диппер задумчиво повел мопед по дорожке. Мейбл исподтишка посадила Галакси на сиденье и затеяла возню, на которую брат, впрочем, внимания не обратил. Дорожка раздвоилась и Диппер остановился.

— Мей, глянь-ка.

Перед ними было две дорожки. Направо уходила плотная грунтовая, утоптанная сотнями когда-то прошедших по ней людей. Вторая же была скорее едва заметной тропкой. Заросшая, с торчащими корнями, она словно вчера была вырублена продирающимся напролом человеком. Парень в лупу осмотрел один из срезов: сырой, зеленый и наполовину продавленный. Он несомненно был совсем свежим.

— Думаю, этот срез сделали вчера утром. Но зачем Венди прорубаться напролом через лес, если в ту же сторону идет дорожка?

Двойняшки разделились. Мейбл с Галакси пошла по прорубленной Венди тропе, Диппер же с мопедом пошел по обычному пути. Дорожки временами пересекались, иногда шли параллельно, снова расходились. Прорубленная дорожка была прямее и явно шла к какой-то определенной точке. Зачем Венди решила так путь сократить — оставалось загадкой. Наконец среди деревьев показался просвет, и двойняшки, каждый со своей дорожки, вывалились на полянку с озером.

Полянка представляла собой райский уголок. Пологие, поросшие травой-муравой берега спускались к самой воде. В лес уходила пыльная лента грунтовой дороги. С другой стороны поляну подпирали серые скалы, оканчивающиеся Хрустальной Вершиной — та ярко блестела в солнечном свете. И все бы ничего, но… прямо на берегу стояли танки и несколько штабных машин. Обычный лагерь возле озера не напугает современного человека. Даже если там будет куча дяденек в военной форме — он все равно не наведет неописуемый страх и необъяснимую панику. Этот же лагерь жуть наводил.

При взгляде на него кровь стыла в жилах, а ноги становились неподъемными свинцовыми бабами.

В лагере стояли разбитые палатки, над остывшими углями висел чайник и… не было ни души. Двойняшки шли среди молчаливых машин, покинутых без боя. Стояли в пирамидках заряженные автоматы и автоматические винтовки, целились в небо танки с закрытыми брезентом дулами. И совершенно никого! Диппер осматривался вокруг, разыскивая хоть какие-то следы борьбы, но все было тщетно. Лагерь был покинут совершенно без борьбы.

— Нам дальше, — указала Мейбл в сторону скал, куда уходили десятки следов от сапог.

Когда они уже подошли к скалам, сзади послышался шорох и их окликнули:

— Стойте, если дорога ваша жизнь!

* * *

— Стэнли! Стэнли! — кричал Форд, выбегая из дома.

— И напоследок: есть таинственный мешок волшебства. Положите туда свои деньги — и они исчезнут!

— Стэнли!

— Ну чего тебе, ботан? — весело поинтересовался Стэн.

— Диппер и Мейбл! Я их послал выполнить одно задание и дал специальные штуки, служащие как охраной, так и маячками, а теперь я их не вижу на карте. Там какая-то хрень, которая контролирует мысли! — выпалил всё на одном дыхании Форд. Он знал, что не прав, но надо было решать вопрос.

— Стоп, минуточку, — Стэнли упер руки в бока. — Ты послал детей к чудовищу, контролирующему мысли, а выдал только маячки?

— Ну, если коротко, — Форд замялся, — то да. Их шарики оказались разряжены…

— В машину, идиот-ботаник! — проревел Стэнли.

* * *

Сзади стоял старик. Босой, худой и в лохмотьях. Правой рукой он опирался на длинный сучковатый посох, под крючком наверху которого висел железный брусочек с дырочкой.

— А вы кто? — полюбопытствовал Диппер, откровенно пялясь на чудного старика.

— Я последний из племени людей. И вы тоже. У вас наши знаки.

— Но сэр, где остальные? — Мейбл огляделась вокруг. — Форд сказал, что осталось активно около трех шариков…

— Форд хороший человек, — кивнул старец. — Но он ошибся. Все три шарика ношу я после смерти соплеменников, снявших шарики. Их убило оно. Без шариков в этих скалах всех ждет только смерть.

— Что такое «оно»? — Диппер оглянулся. — Я много лет гоняюсь за монстрами, но тут их нет.

— Так же как зверей и птиц. Странно, правда? — улыбнулся старик, показывая на лес. — Всё из-за него. Оно убило их. Оно влезает в голову и зовет к себе. Что бы оно вам ни говорило, сопротивляйтесь! Вчера туда пошла девушка, и я ее не чувствую. Сегодня разом прекратили мыслить десятки мужчин. Это оно призвало их.

— Девушка? Рыжая? С топором? Нам надо ее найти! — Диппер потянул Мейбл вверх. Только издалека Мейбл услышала:

— Оно в самой глубокой глубине, под блистательной высотой… остерегайтесь красоты!..

Дальнейшие слова потонули в вопле брата:

— Мейбл, смотри, что я нашел!

* * *

Двойняшки двинулись вглубь пещеры. Она всё же чем-то напоминала обычную, туристическую. Здесь также было проложено два желоба по краям от застеленного досками пола. Они ограничивали помещение слева и справа, а с противоположного конца продолговатый зал заканчивался бревенчатым эскалатором, он уходил в величественную круглую арку и, по всей видимости, уже давно не работал.

Пещера выглядела фантастически — она очаровала не только Диппера, но и Мейбл. Фонарями они освещали высоки своды, разглядывая каменные барельефы на стенах, любуясь великолепными цветными панно и поражаясь величественности этой пещеры — настоящего подземного дворца, — они даже перешли на шепот, чтобы не нарушать его покой. Восхищенно озираясь по сторонам, двойняшки совершенно позабыли и об опасностях, и о предостережениях старца, и о дурманящем сиянии хрустальной вершины. Мысль в голове оставалась только одна: насколько прекрасно эта пещера выглядит в ярком свете прожекторов?

Они приближались к концу зала, где начинались ступени уходящего вниз эскалатора. Мейбл попробовала вообразить, что может скрываться там, внизу. Может быть, там находилась еще одна, еще большая пещера, в которой собирался Совет туземцев? А может, туннели, ведущие в бесчисленные коридоры вырытых еще в незапамятные времена подземелий и казематов? Глубинная крепость? Стратегические запасы оружия, медикаментов и продовольствия? Или просто бесконечная лента ступеней, ведущая вниз, сколько хватает глаз? Не здесь ли находилась самая глубокая точка пещеры, о которой говорил тот старец?

Мейбл специально будоражила свою фантазию самыми невероятными картинами, оттягивая тот миг, когда она подойдет к краю и наконец увидит, что же находится внизу на самом деле. Поэтому у поручней она оказалась уже не первой. Диппер, который наперед не загадывал, добрался до арки раньше. Вскрикнув, он испуганно отпрянул назад. А через мгновение настала и очередь Мейбл.

Медленно, словно сказочный атлант, разминающий затекшие после векового сна мышцы, эскалатор пришел в движение. С натужным старческим скрипом ступени поползли вниз — что-то в этой картине было невыразимо жуткое… Что-то здесь не сходилось, не соответствовало тому, что Мейбл знала и помнила про эскалаторы. Она чувствовала это, но ей никак не удавалось ухватить за хвост скользкую тень понимания.

— Слышишь, как тихо? Это его ведь не мотор двигает… Машинное отделение не работает, — помог ей Диппер.

Конечно же, дело было именно в этом! Скрип старых веревок и скрежетание бревен — вот и все звуки, которые издавал оживший механизм. Все ли? Мейбл вдруг начала слышать отвратительное булькание и чавканье. Звуки шли из глубины — оттуда, куда вели эскалаторы. Она набралась смелости и, приблизившись к краю, осветила уходящий вниз туннель, по которому все быстрее ползла лента ступеней.

На короткий миг ей показалось, что тайна Пещеры раскрылась. Сквозь щели между ступенями она увидела проступы чего-то грязно-коричневого, маслянистого, перетекающего и однозначно живого. Короткими всплесками оно чуть вылезало из этих щелей, синхронно приподнимаясь и опадая по всей длине эскалатора, насколько она могла его разглядеть. Но это было не бессмысленное пульсирование. Все эти всплески живого вещества, несомненно, были частью одного гигантского целого, которое натужно двигало ступени. А где-то далеко внизу, на глубине в несколько десятков метров, это же грязное и маслянистое привольно растеклось по полу, вспухая и сдуваясь, перетекая и подрагивая, и издавая те самые странные и омерзительные звуки.

Арка показалась Мейбл чудовищной пастью, своды эскалаторного туннеля — глоткой, а ступени, ползущие внутрь, — жадным языком грозного и древнего божества, разбуженного пришельцами.

А потом ее сознания словно коснулась чья-то рука. И в голове стало совсем пусто, как в пещере, по которой они сюда шли. И захотелось только одного — встать на ступени и неспешно поехать вниз, где ее наконец ждет умиротворение и ответ на все вопросы. Перед мысленным взором снова вспыхнула Хрустальная Вершина.

— Мейбл! Беги! — по щекам хлестнула, обжигая кожу, перчатка.

Она встрепенулась и обомлела: бурая жижа ползла вверх по туннелю, разбухая на глазах, разрастаясь и пенясь, как кипящее молоко. Ноги не слушались, а мысли ускользали: невидимые щупальца всего лишь на миг выпустили ее рассудок, чтобы снова цепко ухватиться и повлечь обратно во мглу.

— Тащи ее! Мейбл, сначала! Да не вой! Тяжелая… Погоди, я тоже залезу, вдвоем проще… за свитер, за свитер тяни! Да скорей же! Матерь божья, уже вылезло. Затягивай… Не смотри, не смотри туда! Мейбл, ты меня слышишь? Кусни ее несильно!

Мелькали странные картинки: серый, устланный мхом бок валуна, почему-то перевернутый потолок, потом дощатый пол — темнота — снова серый камень — мир прекратил раскачиваться, мигать, успокоился и замер. Мейбл приподнялась и осмотрелась вокруг.

Они сидели на пятачке высокого карниза. Все фонарики были отключены, горел только один — маленький, карманный, лежащий в центре. Его света не хватало, чтобы увидеть творящееся в зале, но слышно было, как со всех сторон что-то клокочет, бурлит и переливается.

К разуму кто-то снова осторожно, как бы пробуя на ощупь, прикоснулся, но она тряхнула головой, и морок ненадолго рассеялся.

Мейбл оглядела и механически проверила Диппера и Галакси. Девушка тупо отметила, что они все в ссадинах, потом ее мысли опять замерли. Как только в голове опустело, рассудок снова начал сползать в мутную пучину. Бороться с этим в одиночку было трудно. Мельком осознав происходящее, она постаралась уцепиться за эту мысль и прокручивать ее в голове, думать о чем угодно, только бы не оставлять разум пустым. С Диппером и Галакси, видимо, происходило то же самое.

— Вот что это за дрянь оказалась. Думаю, испытывали биологическое оружие! Но они сами не думали, что такой эффект получится! Хорошо еще, оно в пещере сидит и в город не вылезает… — говорил Диппер.

Ему никто не отвечал. Мейбл слушала рассеянно.

— Говорите, говорите — не молчите! Эта дрянь вам на подкорку давит! Мейбл! Мейбл! О чем думаешь? — тормошил ее Диппер. — Галакси, мать твою, куда смотришь? На меня смотри, не молчи, порычи хотя бы! За руки! Всем за руки-лапы взяться! — надрывался Диппер. — Не молчите! Мейбл, Галакси, на меня, на меня смотрите!

А в метре снизу клокотала, кипела страшная масса, которая, кажется, заполнила собой уже всю пещеру. Она становилась всё настойчивее — выдерживать ее напор долго они не смогут.

— Не поддавайтесь! А давайте… хором споем, — одергивая сестру и Галакси, развешивая им пощечины или почти нежными касаниями приводя в чувство, не сдавался парень. — Однажды забастовку объявили мы опять! — хрипя и фальшивя, пропел он.

— И только Кэйси-машинист решил не бастовать, — подхватила Мейбл.

«К чему волнения», — думал он, — «Не лучше ль есть свой хлеб?»

Так стал штрейкбрехер Кейзи Джонс, короче, скэб.

Вокруг камня забурлило с удвоенной силой. Галакси подпевать не стал: слов этой песни он не знал и вообще петь не умел, но попытался прорычать в такт.

Дальше первого куплета и припева никто, кроме Диппера, не знал, и следующее четверостишие он пел в одиночку, грозно сверкая глазами и не давая никому отвлечься:

— Волнуются со всех сторон, бастует целый свет,

«Плевать!» — ответил Кейси Джонс, — «До вас мне дела нет!»

Раздолбанные рельсы развалились в ночь одну,

И с моста в речку Кейси Джонс бултых — ко дну.

Припев на этот раз пели почти все. Нестройный хор двух подростковых, едва набиравших силу голосов зазвучал, отдаваясь эхом, в бескрайнем мрачном зале. Звук пения взлетал к высоким, украшенным мозаикой сводам, отражался, падал вниз и тонул в кишащей живой массе. И хотя в любой другой обстановке эта ситуация (брат и сестра держатся за руки друг с другом и странной собакой, сидят на высоком валуне и распевают бессмысленные песенки) показалась бы Мейбл абсурдной и смешной, сейчас она больше напоминала леденящую сцену из ночного кошмара. Ей нестерпимо захотелось проснуться.

«У нас в раю, поверишь ли, совсем не благодать,

Тут ангелы-хранители решили бастовать,

Волнуются, забросили дела ко всем чертям,

Но ты же ведь штрейкбрехер, ты ж поможешь нам».

Мейбл впадала в транс. Когда она в очередной раз оторвалась от своих размышлений, то поняла, что хор затих. Может, следующих куплетов не знал уже и сам Диппер, а может, ему просто перестали подпевать.

— Ребята! А давайте хотя бы «Захватим Полночь», а? — еще пытался уговорить Диппер Мейбл и Галакси. — С вечера тусим до самого утра. Не бойся, папа, на мне юбчонка до бедра… — начал он было, но потом и сам примолк.

Всех охватило нехорошее оцепенение. Двойняшки разжали руки, и круг распался. Молчали все, даже крыса, которую поймал Галакси. Чувствуя, как в возникающую в голове пустоту заливается теплая и мутная жижа безразличия и усталости, Мейбл старалась вытолкнуть ее, думая о миссии, потом рассказывая про себя детские стишки, сколько помнила, потом просто повторяя: «Я думаю, думаю, думаю, ко мне не пролезешь…»

В голове девушки заклинание «Я думаю, ко мне не пролезешь!» застряло на слове «я», и теперь она просто повторяла, сама не замечая, что делает это во весь голос: «Я, я, я, я, я». Потом непреодолимо сильно захотелось посмотреть вниз, чтобы понять, так ли уродлива колыхающаяся там масса, как ей показалось вначале. А вдруг она ошиблась? Вспомнилось снова и о кристаллах на Хрустальной Вершине, далекой и манящей…

И тут жирная крыска, пойманная Галакси, легко вскочила на лапки и, коротко разбежавшись, с веселым писком бросилась вниз. Живая трясина снизу негромко чавкнула, принимая тело грызуна. Мейбл поняла, что завидует ей, и тоже засобиралась. Но через пару секунд после того, как масса сомкнулась над головой крыски (может, в тот самый момент, когда она отбирала у нее жизнь), Галакси зарычал и встрепенулся. Тяжело дыша и загнанно оглядываясь по сторонам, Галакси поднялся и принялся метаться по валуну, оглушительно лая.

Мало-помалу лица двойняшек стали обретать осмысленное выражение. Мейбл уже не была уверена, что действительно видела, как обед Галакси спрыгнул в кишащую массу. Поэтому утверждать ничего не стала, а только попробовала успокоить питомца, который, кажется, неведомым способом почувствовал, что случилось непоправимое и все больше расходился. Зато от его истерики оцепенение окончательно спало и с Мейбл, и с Диппера. Им передалось его возбуждение, его злоба, и незримая рука, властно удерживавшая их сознание, отдернулась, словно обожглась о кипевшую в них жажду жизни. К Дипперу и Мейбл наконец вернулась та способность здраво мыслить, которая — теперь Мейбл это понимала — пропала уже на подходе к пещере.

Диппер сделал несколько пробных выстрелов из магнитного пистолета в клокочущую массу, но результата это не дало — видимо, из-за отсутствия в ней свободного металла. Тогда, запустив руку в рюкзак, Диппер достал жестяную канистру с топливом для мопеда. Дав Галакси в зубы фонарь и приказав освещать место падения, он изготовился к стрельбе и дал отмашку. Раскрутившись на месте, Мейбл швырнула канистру и сама чуть было не полетела вслед за ней, еле удержавшись на краю камня. Канистра тяжело поднялась в воздух и пошла вниз метрах в пятнадцати от валуна.

— Ложись! — Диппер подождал, пока канистра коснется маслянистой шевелящейся поверхности, и спустил курок.

Последние секунды ее полета Мейбл наблюдала, растянувшись на валуне. Как только раздался тонкий писк выстрела, она спрятала лицо и что было сил прижалась к холодному камню. Взрыв был большой силы: Диппера чуть не сорвало, а валун даже пошатнулся. Сквозь зажмуренные веки пробилось буйное грязно-оранжевое зарево пылающего горючего: оно расплескалось по жиже.

С минуту ничего не происходило. Трясина всё так же бурлила и чавкала, и Мейбл приготовилась уже к тому, что совсем скоро «оно» оправится от досадной неприятности и снова начнет обволакивать их разум душной пеленой. Но вместо этого шум стал постепенно отдаляться.

— Уходит! Оно уходит! — прямо над ухом радостно заорал Диппер.

Мейбл подняла голову. В свете фонарей было отчетливо видно, как масса, занимавшая недавно чуть ли не весь зал, теперь съеживалась и отступала, возвращаясь к эскалатору.

— Скорее! — Диппер вскочил на ноги. — Как только оно сползет вниз, все за мной — прямиком наружу!

Мейбл удивилась, куда делась его «жажда отмщения», но спрашивать не стала, списав прежнее соплежуйство Диппера на дурман. Сейчас парень полностью преобразился: это опять был здравомыслящий, стремительный и не откладывающий своих решений командир отряда.

Раздумывать не только не было времени, но и не хотелось. Единственное, что двойняшек сейчас занимало — унести ноги из брошенной и проклятой пещеры, пока странное существо, обитавшее в подземельях Хрустальной вершины, не опомнилось и не вернулось, чтобы сожрать их. Пещера больше не казалась им удивительной и прекрасной: теперь здесь всё было враждебным и отталкивающим. Нарисованные древние аборигены разгневанно глядели на них с настенных панно, а те, что улыбались, делали это натянуто и приторно.

Спрыгнув кое-как на доски («Только бы оно не вернулось, лишь бы отступление не оказалось обманным маневром», — заклинала Мейбл), они бросились к противоположному концу пещеры.

Спускались по узким скальным тропинкам они быстро. Из-под ног летели камни, но скорость сбавлять не хотел никто. Мейбл на бегу задумалась. Выходило, что восторг от древней пещеры, от фресок и скульптур, от простора и величия был как бы и не ее? Не был ли это морок, навеянный страшным созданием, обитающим под Хрустальной Вершиной?

Потом она вспомнила про отвращение и страх, которые ей стала внушать пещера, когда дурман рассеялся. И у Мейбл зародилось сомнение, что эти чувства тоже принадлежали ей. Может быть, точно так же, как до этого он передал им восхищение и стремление задержаться в пещере подольше, «муравьиный лев» заставил почувствовать неодолимое желание бежать оттуда сломя голову, когда они причинили ему боль?

Какие чувства вообще принадлежали ей самой и зарождались в ее голове? Отпустило ли создание ее разум сейчас или это оно продолжает диктовать ей мысли и внушать переживания? В какой момент она попала под его гипнотическое влияние? Да чего уж там, была ли она хоть когда-либо свободна в своем выборе? И вообще, мог ли ее выбор быть свободным? Мейбл вспомнила Купидона с зельями.

Она оглянулась назад: в двух шагах за ней неслышно бежал Галакси. Как всегда хмуро-недовольная морда питомца выражала сосредоточенность, черные полоски бровей, казалось, срослись, но голубые с искрой глаза были сонно полуприкрыты. Мейбл про себя отметила, что брат был прав: Галакси на бегу не высовывал язык, держа пасть закрытой. Только кончики белых клыков чуть выглядывали из светлой шерсти.

— Вон они! — рядом с их мопедом и военной техникой приткнулась битая, без живых мест машина, на крыше которой стоял Форд с каким-то прибором.

— Дети, с вами все нормально? — обнимая и меняя им шарики, спросил Стэнли. — Быстро в машину и погнали отсюда!

— Подожди! — вдруг вскрикнул Форд, показывая пальцем в сторону скал. — Я засек жизнь там! Девушка, примерно восемнадцать лет, вторая положительная.

— Это она… — только выдохнул Диппер, оседая без чувств на подушки авто.

Каштановые волосы двойняшек перемешались в единую массу с рыжими, когда через пять минут на заднее сиденье втиснули ещё одного человека, пристегнув всех одним ремнем. Двигатель затрясся в предсмертных конвульсиях, но все же завелся. Стэнли, страдальчески морщась на ухабах, повернул машину назад. На очередной яме голова Венди повернулась и уткнулась носом в пухлую жилетку Диппера. Девушка глубоко вдохнула и устроилась поудобнее. Кошмарная гора таяла вдали.

* * *

18-1-9-15-16-16-2-18-1-9-10-6 23-1-18-1-12-20-6-18-16-3 19-14-6-15-10-20-19-33 18-1-9-15-16-16-2-18-1-9-10-6-14 22-16-18-14