Последний в списке (джен)

Если бы Блейз Забини был магглорождённым волшебником, то до поступления в Хогвартс он успел бы поучиться в обычной школе и уже не раз ощутил бы на себе все «прелести» бездушного и обезличенного классификатора под названием алфавит, применяемого почти в любой современной организации, в том числе и образовательной. Ведь всем известно, что люди (как волшебники, так и магглы) стремятся максимально облегчить себе жизнь, поэтому придумывают подобные универсальные классификаторы. Так, алфавитные списки учеников широко используются в школах с целью систематизации данных, упрощения поиска и прочего удобства. Правда, стоит заметить, удобства учителей, но никак не учеников. «Почему?» — спросите вы. Да потому, что в каждом классе существуют двое бедолаг, которым этот алфавит доставляет, скорее, неудобство. Как вы уже догадались, их фамилии находятся в противоположных концах списка — одна его возглавляет, другая же замыкает.

Справедливости ради надо сказать, что первому ученику всё же не везёт больше, потому что подавляющее большинство учителей предпочитает начинать сначала (простите за каламбур). Выглядит это так:

— Ну что ж, все в сборе, можно приступать к экзамену. Начнём с вас, мисс Абигейл. Тяните билет.

Или:

— Дежурить сегодня будет... Давайте прямо по списку. Мистер Аткинс здесь? Хорошо.

Или:

— Мне нужно ненадолго отойти в учительскую. Мистер Ангерсон, вы остаётесь за старшего. Следите за дисциплиной. Учтите, спрос с вас будет по полной программе.

В общем, как вы поняли, быть первым в списке — сплошной стресс и дискомфорт. Но и последним приходится несладко, ведь иногда учителя ни с того ни с сего спрашивают домашнее задание или вызывают к доске учеников с конца списка. А порой, наоборот, до последних вообще не доходит очередь, что тоже бывает обидно. Например:

— Простите, мисс Зигемунд, вы сегодня уже не успеете сдать зачёт — время позднее. Приходите послезавтра.

Или:

— Стоп! Звонок слышали? Урок окончен, баскетболисты. Отличная была игра! Мистер Зальцман, к сожалению, вам сегодня не удалось выйти на площадку. Ну, ничего страшного, на следующем уроке сыграете в первой же смене.

Блейз обо всём этом даже не задумывался. Точнее, задумывался пару раз, но лишь в связи с тем, что его мать, у которой был уже третий брак, в очередной раз сменила фамилию.

Но вот в конце лета девяносто первого года Блейз сделал все необходимые покупки в Косом переулке, поручил домашним эльфам собрать свой чемодан и первого сентября вместе с остальными первокурсниками прибыл в Хогвартс на церемонию распределения.

В Большом зале стоял невообразимый гомон, а у помоста с табуретом и Распределяющей Шляпой было и вовсе не протолкнуться. Отчасти шумиха была вызвана приездом в школу Гарри Поттера, но Блейзу не было до него дела. Гораздо больше его интересовали девчонки, среди которых он уже приметил пару симпатичных, а также то, на какой факультет он попадёт. Дома эта тема особо не обсуждалась; да и с кем тут обсуждать, когда отца у Блейза не было, мама вечно была занята устройством личной жизни, а единственный дед жил на юго-западе Африки, куда не добраться ни камином, ни порталом. Когда Блейзу пришло письмо из Хогвартса, мама вскользь сказала, что неплохо было бы попасть в Когтевран или Слизерин, но поскольку сама она закончила Шармбатон, Блейз не придал особого значения её словам.

До этой самой минуты.

— Аббот, Ханна!

— Ну, понеслось, — шепнул он Энтони Голдстейну, стоявшему рядом; Блейз и Энтони были знакомы с детства, потому что жили по соседству. — Интересно, это надолго? Я уже есть хочу.

— Говорят, бывает по-разному, — пожал плечами Энтони. — Но в этом году первокурсников довольно много.

— Боунс, Сьюзен!

Не прошло и минуты, как Сьюзен присоединилась к Ханне и компании более старших пуффендуйцев. Блейз взбодрился.

— Если дело так пойдёт и дальше, через час можно будет сесть за стол!

— Ага, вот только за какой? — усмехнулся Голдстейн.

И тут до Блейза дошло, что с его-то фамилией он будет если не последним в списке, то уж как минимум предпоследним, а, значит, стоять в этой толпе ему предстоит до самого конца церемонии.

— Булстроуд, Миллисента!

Полненькая девочка, выглядевшая старше своих ровесниц, прошла к табурету, а оттуда — к слизеринскому столу. Седовласая волшебница в изумрудной мантии и со свитком в руках — кажется, профессор Макгонагалл — продолжала вызывать одного ученика за другим, но не все вскакивали с табурета так же быстро, как мальчик по имени Терри, которого Шляпа, едва коснувшись головы, определила в Когтевран. К примеру, девочка с чудным именем Лаванда задержалась на табурете чуть дольше, а следом за ней, убежавшей к гриффиндорскому столу, вызвали Энтони.

— Удачи! — сказал ему вдогонку Блейз.

— Надеюсь, попадём на один факультет, — подмигнул тот.

Энтони отправился к когтевранцам, следующий за ним Грегори Гойл тоже очень быстро услышал свой вердикт («Слизерин!»), а вот на голове девочки, имени которой Блейз не запомнил, потому что отвлёкся на созерцание её длинных и слегка всклокоченных волос, Шляпа сидела долго, словно о чём-то мысленно с ней препиралась, но лохматая девочка была настроена чрезвычайно решительно и, похоже, настояла на своём, добившись от Шляпы вопля «Гриффиндор!» После неё профессор Макгонагалл вызвала Дафну Гринграсс; Блейзу показалась забавной фамилия «Гринграсс», и он решил придумать какую-нибудь шутку, чтобы подколоть девчонку позже, однако та спрыгнула с табурета с таким счастливым писком и пронеслась к слизеринскому столу так стремительно, что он был обескуражен.

— Интересно, много ещё осталось? — тоскливо протянул мальчик, стоявший чуть левее Блейза. Это был Невилл Лонгботтом, о нём Блейз узнал по дороге сюда, в Хогвартс-Экспрессе, а, точнее, не столько о нём, сколько о его жабе, которая всё время куда-то убегала от своего горе-хозяина.

— Думаю, человек пятьдесят, — обернувшись, ответил Невиллу рыжеволосый мальчик из первого ряда — явно представитель семьи Уизли. Когда Блейз покупал учебники и школьную форму в Косом переулке, то несколько раз сталкивался с этой большой семьёй волшебников то в одной, то в другой лавке.

«Пятьдесят человек, — подумал он обречённо. — И к концу распределения я буду стоять тут в лучшем случае с парой учеников, а то и вовсе один. Вот счастья-то — оказаться в центре всеобщего внимания! Эх, надо было сразу предложить Гарри Поттеру пропустить всех вперёд, а ему остаться, так сказать, на десерт — всё равно большинство присутствующих таращится только на него, вот и пусть несёт бремя славы до конца».

Ища глазами затылок Поттера среди других юных затылков в медленно редеющей толпе, Блейз машинально принялся считать оставшихся первокурсников, а потом его осенило: ведь если внимательно следить, сколько человек в какой факультет попадает, то можно путём несложных вычислений предугадать, куда же попадёт он сам — ведь Шляпа наверняка распределяет учеников между факультетами примерно поровну.

— Малфой, Драко!

Светловолосый мальчик с зализанными назад волосами отправился в Слизерин, туда же последовали и другие младшие представители известных в магическом обществе семей Теодор Нотт и Панси Паркинсон, затем двух близняшек-индианок Шляпа, как ни странно, раскидала по разным факультетам, и вот...

— Поттер, Гарри!

На этот раз в зале воцарилась необычайная тишина, и Блейз понял, что момент настал важный, хотя он и не разделял этой важности с остальными. Честно сказать, его гораздо сильнее напрягало то, что Поттер сидел на табурете дольше всех ребят, прошедших распределение, даже дольше Лонгботтома, тем самым отодвигая момент окончания церемонии, похоже, до второго пришествия. Ожидая решения Шляпы, Блейз успел заново пересчитать всех распределённых и мысленно посчитать, какова вероятность того, что он загремит в Пуффендуй и расстроит своего домашнего эльфа, пожелавшего ему попасть куда угодно, только не туда. Но вот Шляпа, наконец, громко объявила:

— Гриффиндор!

Повисшая в воздухе тишина сменилась восторженными криками и грохотом аплодисментов; Блейз недоумённо покачал головой, удивляясь столь бурной реакции зала. Но, к счастью, после Мальчика-Который-Выжил дело пошло быстрее, как будто Шляпа выспалась на его растрёпанной шевелюре и почувствовала прилив сил. Дин Томас, Лайза Турпин и Рон Уизли заняли свои места за столами, и, по расчётам Блейза, ему оставался незавидный набор: Слизерин или Пуффендуй, всё или ничего, как сказал бы дед, привыкший решать любую задачу радикально.

— Забини, Блейз!

Стоило ли говорить, что в центре зала, разумеется, никого не осталось, и теперь все, отвлекшись от Поттера, пялились на единственного нераспределённого ученика. Желая поскорее с этим покончить и обдумывая способы переделать алфавит таким образом, чтобы буква З не была в нём последней, Блейз подошёл к профессору Макгонагалл, плюхнулся на табурет и тут же почувствовал, как мягкая ткань опускается ему на глаза.

— Терпения, я вижу, у вас маловато, молодой человек, — произнёс голос как будто у Блейза в голове, и он понял, что это говорит Шляпа. — Вон, едва дождался, когда до тебя очередь дойдёт.

— Посмотрел бы я на тебя, будь ты на моём месте, — проворчал он в ответ.

— Эге! Значит, Пуффендуй отметается, он для терпеливых тружеников.

— Слава Мерлину!

— Почему это? — удивилась Шляпа.

— Ну... так сразу не объяснить, — отмахнулся Блейз, а сам уже едва мог усидеть на месте. — Слушай, отправляй меня скорее в Слизерин, не буду же я с тобой тут до ночи болтать.

— Если будет необходимо, ещё как будешь, — проскрипела Шляпа. — Дольше Поттера просидишь! И с чего ты взял, что я вообще рассматриваю для тебя вариант Слизерина?

— Я вычислил, что должен попасть если не в Пуффендуй, то туда.

— Это как же ты вычислил?

— Исходя из количества первокурсников и того, куда ты отправила каждого из них.

Шляпа издала звук, похожий на нечто среднее между кашлем и карканьем.

— Умный, стало быть? Тогда ступай в Когтевран.

— Правда? — Блейз обрадовался, поскольку и не надеялся, что окажется на одном факультете с Годстейном, но не тут-то было:

— Впрочем, меня тоже так просто не проведёшь. Слизерин!