Прости меня, если сможешь (джен)

— Ты не считаешь меня равной себе.

Триш поняла, что сразу же задала неверный тон разговору, уже когда слова сорвались с её губ.

— А ты не ведёшь себя как равная мне, — откликнулась Джессика, поднимаясь из-за своего стола, чтобы налить себе выпить.

— Да откуда ты знаешь? Ты не даёшь мне и шанса доказать это.

— Потому что уже видела, как ты умеешь доказывать.

— О, Боже! — воскликнула Триш. — Джесс, пожалуйста, неужели нельзя просто смириться?

Джессика застыла с бутылкой в руке, так и не налив ни капли в стакан.

— Смириться? — медленно переспросила она. — Серьёзно?

— Да, пора бы уже!

Уже выпалив это, Триш поняла, что этого тоже не следовало говорить. По крайней мере, не в такой форме. Ещё очень свежа была рана в душе Джессики, которую Триш сначала нанесла, а теперь неосторожно разбередила. Вот только им о многом нужно было друг другу сказать, и слишком долго они держали это в себе, чтобы подбирать выражения.

— Пора бы тебе уже вытащить башку из задницы и признать свою ошибку, — не осталась в долгу и Джессика.

— Что бы я тогда ни сделала, это стало бы ошибкой, — пожала плечами Триш. — Передо мной стоял хреновый выбор, Джесс! Позволить полицейским убить вас обеих, или самой убить твою мать раньше, чем они это сделают. Никому бы такого не пожелала. Я неслась по трассе на недопустимой скорости и больше всего боялась, что в Плейлэнде найду только два ваших трупа. Что мне придётся тебя хоронить, и я навсегда останусь одна. Ты не слышала детектива Косту, заглянув ко мне в палату, он чётко дал понять, что тебя считают соучастницей, а не заложником. Мне пришлось сделать за тебя выбор, которого ты всеми силами избегала. Я не виню тебя за это, никто в здравом уме не стал бы требовать от тебя убить собственную мать. Я, когда об этом просила, точно в здравом уме не была. Я бы хотела сказать, что мне жаль, но не после того, как сама лишь благодаря тебе не погибла от рук твоей матери. Каждый раз, когда я думаю об этом, то вспоминаю, что она хотела меня убить, и вижу лицо Симпсона, который пытался меня защитить. Мы с тобой его даже не похоронили нормально, просто выбросили в воду, как какой-то мусор. После этого сомнения и жалость к ней куда-то улетучилась, и я больше не думаю, что ошиблась.

По лицу Джессики сложно было понять, что она чувствует, но ничего похожего на понимание на нём Триш точно не замечала. Скорее, нечто вроде брезгливости.

— Предлагаешь посочувствовать тебе? Войти в твоё положение? Не выйдет, Триш. Ты убила мою мать, не думай, что я когда-нибудь смогу это простить или хотя бы понять. Как бы ты это не называла, чем бы ни руководствовалась, никто тебе не давал права на тот выстрел! Я до сих пор не понимаю, почему не пристрелила тебя тогда, и едва сдерживаюсь, чтобы не схватить за горло сейчас. Неужели ты и правда веришь в ту чушь, что сейчас сказала?

— Сколько ещё людей ей потребовалось бы убить, Джесс, чтобы ты наконец признала, что она такая же психопатка, как Киллгрэйв? Сколько должно было погибнуть, прежде чем её смогли бы остановить?

— Она не Киллгрэйв, она — моя мать!

— А в чём отличие? — развела руками Триш. — Они оба психопаты, оба пытались тобой манипулировать, играя на твоих чувствах. Оба — жертвы экспериментов. За обоими длинный кровавый след и множество искалеченных судеб. Единственная разница между ними в том, что одна из них — твоя мать.

— Существенная разница.

— И за это ты способна простить ей всё, что угодно?

— Не простить — понять, почему она стала такой, потому что помню, какой она была до того, как Карл сделал из неё сверхчеловека, — Джессика всё-таки осушила свой стакан и тут же налила себе следующий. — Мы говорили с ней, и я её узнавала заново, видела, что она не монстр, а просто человек, которому нужно понимание. Мать, которая спустя долгие годы разлуки рада, что может наконец-то снова быть вместе со своей дочерью. Она спасла людей, хотя сама могла погибнуть при этом и так радовалась этому, Триш! Я видела её улыбку, и... Она вовсе не обязана была этого делать, никто не обязан рисковать собой ради других, если это не близкий для него человек, но она рисковала. Стал бы Киллгрэйв так себя вести, или ты забыла, как он поступил со своими родителями?

— А ты помнишь наш разговор, когда пришла ко мне, вырвавшись от него? Ты тогда сказала, что у тебя один из моментов «чтобы сделала на моём месте Триш»? Ты герой, Джесс, даже если и не хочешь этого признавать, но Карл сделал тебя особенной. За что мне давно пора перед тобой извиниться — так это за свои слова, что ты не заслужила своих сил. Я не должна была этого говорить, ни при каких обстоятельствах, чтобы ни творилось в моей голове. Кто, если не ты? Ты всегда пытаешься спасти всех своих близких, дать каждому шанс, даже мне, поэтому и не убила меня, ни тогда, ни сейчас. Разве это не поступки настоящего героя? Ты хотела, чтобы способности Киллгрэйва приносили пользу, и готова была научить его быть лучше, даже ещё не зная, что у тебя к ним иммунитет, рискуя снова стать его марионеткой. Но ни его, ни твою мать, было уже не спасти. Они переступили черту, но ты до последнего хотела верить в лучшее в них, хотя им обоим было не место среди нормальных людей. Только надёжно изолированная камера или смерть. Говоришь, она кого-то спасла? Здорово. Но где гарантия, что потом в очередном припадке она опять кого-нибудь не убила бы? Того, кого посчитала опасным для себя или тебя? По реальным или надуманным причинам? Случайного прохожего? Ещё одного полицейского? Малькольма? Меня? Тебя саму?

— Так вот в чём дело! — усмехнулась уже слегка опьяневшая Джессика, выпивая ещё уже прямо из бутылки, и указывая на Триш пальцем. — Ты просто боялась, что она займет твоё место. Что в моей жизни появится ещё кто-то, кроме моей эгоистичной сестрёнки, не способной думать ни о чём, кроме своего собственного благополучия. Неважно, сколько людей при этом пострадает, лишь бы Триш Уокер было хорошо, и она получила то, что ей нужно, правда? Известность, наркотики, сверхсилу... Из года в год твоя суть оставалась одной и той же. Потому ты и начала ковыряться в этом деле с ПОО ⁽¹⁾, что хотела стать такой же, как я, а вовсе не из-за того, что хотела помочь мне разобраться с прошлым. А когда всё дошло до того, что натворила что-то уже совсем непотребное, решила попросить прощения, надеясь, что всё сразу же забудется. Ты ведь так думаешь, верно? Так вот, повторяю снова, чёрта с два я тебя прощу! Поздравляю, ты добилась того, чего хотела. Цель оправдывает средства? Ну как, оправдала? Стоило оно того? И как я могла не замечать эту гниль в тебе всё это время?

— Может, потому что гнили во мне нет и никогда не было? — дрожащим голосом спросила Триш.

— Чушь, она была в тебе всегда, каждый чёртов день, с того самого момента, как ты узнала о моих способностях. Просто ты её тщательно скрывала, а она в тебе зрела год за годом, пока не подвернулся повод прорваться наружу. Может, твоя мать и правда кому-то отсосала ради твоей награды за актёрское мастерство, но тебе его не занимать, потому что настоящую тебя я увидела только сейчас. Столько лет притворяться нормальным человеком, это действительно надо уметь! Тебе самой от себя не противно? Ты всю жизнь завидовала моим способностям, считала, что могла бы распорядиться ими лучше меня, и никогда не задумывалась, почему я их получила. А теперь заявляешь, что не хотела ничего такого говорить, и тебе жаль, что сказала тогда, в больнице. Думаешь, я тебе поверю? Именно там ты сказала то, что действительно думала! Тогда ты была искренней, когда просила меня остановить мою мать, потому что боялась за свою жалкую жизнь, а не сейчас. Я лишилась своей семьи, и только после этого обрела свои способности. Вот та цена, которую я заплатила за них! Радуйся, что тебе пришлось за свои расплатиться всего лишь моим уважением к тебе. Ах да, ещё жизнью Карла. Но это ведь такая мелочь, правда?

— Ты бы умерла, если бы не Карл, — только и смогла ответить Триш, почти раздавленная таким напором сестры.

— Может, так было бы лучше, — Джессика допила остатки содержимого бутылки и открыла новую.

Триш было сложно с ней спорить, потому что Джессика имела право так думать. Можно было возразить насчёт мотивации, но слова и поступки никуда не денешь... А они выставляли её в очень неприглядном свете, теперь Уокер видела, куда её привело желание заполучить способности... И как же теперь убедить Джессику в том, что Триш действительно её любит, хочет ей только добра и мечтает лишь перестать быть обузой? Стать кем-то большим, чем ведущая с радио? Слов здесь уже недостаточно.

— Тогда рано или поздно меня убили бы наркотики, — наконец решилась на ответ она, но Джессика даже не посмотрела в её сторону. — Или мать, слишком сильно огрев не по плечу, а по голове очередным трофеем, когда я опять сделала бы что-нибудь не так. Может быть, было бы лучше, чтобы Симпсон тогда не погиб на складе, а оказался точнее? Если бы твою мать застрелил он, а не я? В череде бесконечных «если бы» можно блуждать долго, но прошлое не изменить, Джесс, как бы тебе этого ни хотелось. Твои способности навсегда с тобой, а закрыться в кокон проще всего. Гораздо сложнее смириться с прошлым и продолжать жить дальше, помня о том, что было, но не проживая трагедии заново каждый день. Попробовать отпустить...

— Отпустить? — вопросительно изогнула бровь Джессика. — Отпустить, серьёзно? Красиво говоришь, это ты всегда умела, раз твоё дурацкое радио-шоу так долго слушали, только вот мою мать, которую по твоей вине я потеряла уже во второй раз, твоя болтовня не вернёт. А ты можешь продолжать верить в правильность своих действий, в то, что ты герой в белом плаще, каким всегда хотела быть, представляя меня той, кем я никогда не являлась... Да ты просто не наигралась в игрушки в детстве, вот и продолжаешь, став уже взрослой. На деле же так и осталась ребёнком, которому не объяснили, что хорошо, а что плохо, и теперь он не видит границ допустимого. Хочешь спасти мир, сделать его лучше хотя бы в рамках отдельно взятого Нью-Йорка? Мир — дерьмо, Триш, потому что таким его делают живущие в нём люди. Потому что они сами — то ещё дерьмо, не заслуживающее спасения. Дай им только повод, и они перегрызут друг другу глотки просто потому, что хотят денег, власти, спасения своей никчёмной жизни или славы. А другим и повод не нужен, они творят всякую мерзость просто потому, что им нравится сам процесс. Или считают, что несут великую миссию и делают то, что понимают под «добром» для тех, кто об этом даже не просил. Ты как раз из таких. Прежде, чем что-то сделать, Триш, стоит спросить себя, не сделаешь ли ты больно тому, кто для тебя дорог. Это единственный способ понять, что не переступила грань. Если тебе, конечно, важно чьё-то мнение, кроме собственного.

— Сама знаешь, что важно. Чьё же ещё, если не твоё? Но иногда необходимо причинить боль даже самому близкому человеку, чтобы избавить его от другой, намного более сильной, той, что может его погубить.

Отставив выпивку, Джессика подошла к ней вплотную, и теперь Триш могла видеть её лицо совсем близко от своего. Пьяную злость в глазах сестры. Плотно сжатые губы. Если бы Джессика захотела её ударить, Триш не успела бы даже отреагировать, а переубеждать сестру уже бесполезно. Она избрала для этого не самый лучший момент и, похоже, говорила совсем не то, что должна была, что только всё усложняло.

— Моя мать — это не боль, от которой меня требовалось избавить, Триш, — склонив голову, тихо произнесла Джессика, прижимая её к стене. — Может быть, когда-нибудь до твоей пустой головы всё же доберётся мысль, что это живой человек, который меня любил и для которого я была важна, а не абстрактное философское понятие. А теперь выметайся отсюда, пока я не повторила с тобой то, что ты сделала с ней. Не вынуждай меня.

— Ты важна для меня, Джесс, и я тоже тебя люблю, как уж умею. Прости, если делаю это неправильно, но у меня было не так много возможностей этому научиться. У тебя хотя бы в детстве была нормальная семья, у меня же никогда в жизни её не было. Мне не повезло ни с папашей, ни с матерью. Я знаю, тебе проще быть одной и запивать проблемы алкоголем, вместо того, чтобы их решать вместе с кем-то, кто тебя понимает. А никто не понимает тебя лучше, чем я. Мне действительно сейчас лучше уйти, чтобы ты могла всё обдумать, и мы вернулись к этому разговору позже. Джесс, только прошу тебя, помни, что я всегда буду поблизости, и надеюсь, что ты поймёшь, что как минимум один близкий человек всё ещё жив и всегда будет рядом с тобой, как бы ты ни пыталась меня оттолкнуть.

* * *

Какое же всё-таки это скучное дело — слежка. Но отменно располагающее к размышлениям. Пока Сэллиджер спал, Триш могла подумать, где она опять ошиблась. В тысячный раз прокрутить в голове вчерашний разговор с Джессикой. Вот только добавить ей нечего, Триш сказала всё что думала и хотела, да и Джессика тоже. К пониманию они не пришли. Выходит, секретарь Джессики была не права, когда говорила, что разговор разрешит хотя бы часть противоречий между ними? Или они обе говорили не то, что нужно?

Сэллиджер ещё не проснулся, в бинокль она отлично видела его закрытые глаза. С такого расстояния вся его жизнь была перед ней, как на ладони. Если бы Триш не знала, что перед ней жестокий убийца без малейших моральных принципов, могла бы даже устыдиться, что влезает в его частную жизнь. Сколько же выдержки этой мрази нужно, чтобы спать вот так, непринужденно? Не просыпаясь от кошмаров? Будто это не у него за тумбочкой лежат предсмертные фотографии его жертв.

Где-то неподалеку раздался скрип петель, и послышался звук приближающихся шагов. Раньше Триш бы не обратила внимания, но обретённые способности обострили не только зрение, но и немного слух. Она узнала походку Джессики, сестра совсем не торопилась. Хочет ей что-то сказать, нашла какую-то зацепку или пришла затем, чтобы сбросить её с крыши? После того, что они вчера друг другу наговорили, ожидать можно было любого варианта. Хотя убивать её Джессика, особенно хорошенько подумав и протрезвев, всё же вряд ли станет. Её молчаливое презрение гораздо страшнее этого.

Триш обернулась к подошедшей сестре. Между ними повисла неловкая пауза. Ветер колыхал волосы Джессики, и по её задумчивому лицу с отчетливо заметными морщинками на лбу нельзя было понять, что она задумала. Триш больше всего хотелось броситься к ней, крепко-крепко обнять, рыдать на её плече и молить о прощении столько, сколько нужно, чтобы его получить. Лишь бы не было всего этого, лишь бы суметь забыть тот день, когда она выстрелила в мать Джессики.

— Сэллиджер спит, — только и сказала она вместо того, что хотела, убирая бинокль в сумку.

Как же Триш хотелось проснуться, будто ничего этого не случилось. Не погиб, защищая её, Симпсон, и всё, случившиеся с ней в последнее время, оказалось лишь кошмарным сном. Недостижимая мечта. Она обрела такие желанные способности, вот только радости они ей не принесли. Неужели это действительно та цена, которую неизбежно приходится платить за то, что хочешь стать лучше и приносить пользу людям? Разве это справедливо, и она не заслужила хоть немного простого человеческого счастья?

— Я присмотрю за улицей, — отвернулась она, избегая смотреть в глаза сестре.

— Стой!

Джессика перегородила ей дорогу, не позволяя уйти, и достала из внутреннего кармана своей куртки смятые фотографии шкафа, в котором хранил свои инструменты Сэллиджер. Значит, неприятный разговор пока откладывался, а в ней Джессика всё ещё видела просто напарника? Не самый плохой вариант.

— Найди отличие.

Взяв у неё фотографии, Триш не потребовалось долго их рассматривать, чтобы заметить его.

— Пила.

— Восемь тел легче перемещать по частям, — кивнула Джессика. — Не так заметно.

— Тогда всё сходится, — Триш ещё раз посмотрела на снимки. — Вакуумные пакеты. Мы их продаём на канале. В них хранят одежду, постельное бельё...

— Части тел, — закончила за неё Джессика.

— Боже... И мы можем лишь ждать и надеяться, что он выведет нас к ним.

— Было бы хорошо, но я бы на это не рассчитывала, — вздохнула Джессика. — Так мы можем проторчать на этой крыше ещё месяц или даже год без всякой пользы. Поэтому нужно его немного поторопить, и у меня есть одна крайне омерзительная идея, включающая тебя.

— Мне кого-то побить?

— С этим я бы справилась и сама. Тебе придётся встретиться с твоим приятелем из морга, Мори, или как его там, — пояснила Джессика. — Нужно кое-что позаимствовать.

— Что?

— Какую-нибудь часть от неопознанного трупа. Руку или что-нибудь в этом духе. Мы её ему подбросим, правда, я пока ещё не знаю, как именно. В крайнем случае на месте разберёмся, время до вечера у нас есть. Ему нужно будет от неё избавиться, а нам просто за ним проследить.

— А если Сэллиджер не пойдёт туда, куда обычно, или не клюнет на твою приманку?

— Тогда тебе придётся придумать другой план, — пожала плечами Джессика. — Потому что другого у меня нет.

* * *

Старая, плохо освещённая станция на окраине города — отличное место для того, чтобы спрятать что-нибудь, не опасаясь попасться кому-то на глаза. По пути сюда Триш несколько раз едва не потеряла машину Сэллиджера в потоке других. К счастью, светить в темноте пустынной улицы фарами ей не требовалось, приобретённое ночное зрение давало очевидное преимущество. Поэтому она отлично видела машину Сэллиджера, освещающую себе путь на много метров вперёд, сама оставаясь незаметной.

Найдя укромное место, Триш заглушила мотор своей машины. Теперь ей оставалось только надеяться, что Джессика не задержится, и ей не придётся идти за ним одной. Как же Триш не любила ждать! Даже минуты в бездействии буквально сводили её с ума. Сэллиджер как раз подходил к воротам станции, когда из подъехавшей машины выбралась Джесс. Ещё бы немного, и Триш упустила бы Сэллиджера из виду, что было бы очень обидно, учитывая, на что они обе сегодня пошли. Заметив приближающуюся сестру, Триш поспешила выйти из машины.

— Он пошёл туда, — указала она в направлении ворот. — Быстрее, а то упустим.

Триш спрыгнула к путям. Судя по тому, что они уже успели кое-где зарасти травой, пользовались ими не слишком часто. Не следовало ожидать, что Сэллиджер выберет для своего тайника многолюдное место. Лишний риск ему ни к чему, так что ни случайных прохожих, ни охранников с собаками и фонарями ожидать не стоило. Сэллиджер передвигался практически бесшумно, и даже своим обострившимся слухом Триш в ночной тишине едва угадывала его местонахождение. Внезапно справа от неё зажёгся яркий свет.

— Выключи, он может нас заметить, — поморщилась Триш, обернувшись к Джессике. — Сверхсила мне не досталась, но темнота для меня не помеха.

Джессика возражать не стала, послушно выключив фонарь, а Триш мысленно порадовалась, что она признаёт за ней право быть лидером, пусть и только в данном конкретном случае. От сверхчеловеческой силы Джессики сейчас пользы было мало, а вот то немногое, что умела Триш, как раз было полезно. Пробраться на территорию через ту же дыру в сетке, что и Сэллиджер, им удалось достаточно тихо. Вагонов на станции было слишком много, и Триш надеялась, что им не придётся блуждать долго.

Сэллиджера она не видела уже несколько минут, ориентируясь частично интуитивно, и едва не закричала от радости, когда заметила впереди движение фигуры, одетой в чёрное трико. Они с Джессикой ускорили шаг. Сэллиджер то и дело оглядывался по сторонам, поэтому несколько раз Триш и Джессике пришлось наклониться, чтобы он их не заметил. Но ушёл он совсем недалеко, и уже скоро Триш заметила, что Сэллиджер забирается по лестнице на цистерну, выбрасывает в неё подброшенную ими руку, и сразу же спускается.

— Так вот, где он их прячет, — прошептала Триш.

— Не факт, — тоже шёпотом отозвалась Джессика. — Это может быть запасной план как раз для таких случаев. Нужны доказательства, пока ты себя не выдала. Пойду, проверю бак.

— Хорошо, я тогда останусь с Сэллинджером, — согласилась с ней Триш. — Сигналь, если найдёшь тела.

— Не упусти его, — попросила Джессика, направляясь к цистерне.

Триш проводила её взглядом, и тут же переключилась на Сэллиджера, к счастью, направлявшегося не в их сторону. Если он до этого никуда не спешил, то теперь и вовсе можно было бы предположить, что убийца просто выбрался на прогулку. Проследить за ним Триш представлялось не слишком сложной задачей. Обернувшись, она успела увидеть, как Джессика забирается на цистерну и исчезает внутри неё. Если Сэллиджер и дальше будет передвигаться в таком же темпе, то Джессика ещё и догнать их успеет.

Вот только именно в этот момент тишину ночи нарушил грохот люка, захлопнувшегося без всякого участия Сэллиджера. Триш вздрогнула от неожиданности. Как же это неосторожно со стороны Джессики! Но в случае ловушки выбраться оттуда больше шансов именно у неё, ведь способности Триш гораздо полезнее во время слежки, так что она даже не обернулась на звук. Сэллиджер тоже никак не отреагировал на шум, поэтому Триш продолжала следовать за ним.

И тут со стороны цистерны послышались глухие удары. Похоже, Джессика действительно попала в ловушку, и сама выбраться не могла. Триш долго не размышляла. Неизвестно, смог бы ей сопротивляться Сэллиджер в драке, только после бесчестного, но эффективного удара со спины шансов устоять на ногах у него не было. Тренировки по Крав-Мага снова ей пригодились и, в отличие от укравшего телефон мужика, которому ей пришлось заплатить, этот заявление на неё точно не напишет.

Триш достала из кармана наручники и огляделась в поисках того, к чему бы приковать бессознательное тело серийного убийцы. К счастью, подходящая для этого металлическая конструкция обнаружилась почти сразу. Руки дрожали, и она едва не выронила ключ, но оставить Сэллиджера ни к чему не прикованным она не могла. Со стороны цистерны ещё раздавались удары, значит, она пока не опаздывала. Но всё равно лучше поторопиться, пока с Джессикой ничего не случилось.

Если она потеряет сестру из-за этого подонка, Триш никогда себе этого не простит, поэтому к цистерне она бросилась со всей возможной скоростью. Она не запомнила, как взлетела по ступенькам вверх и распахнула тяжёлый люк, на который Сэллиджер, видимо, приделал механизм автоматического закрывания. Удары изнутри уже не раздавались, но, едва заглянув внутрь, Триш увидела сидящую в какой-то жидкости Джессику. У неё даже хватило сил самостоятельно подняться, пусть на последних ступеньках Триш и пришлось ей помогать.

— Ты упустила его? — первым делом, откашливаясь, поинтересоваться Джессика.

— Оглушила, приковала и сразу же бросилась к тебе. Боялась, что провозилась с ним слишком долго и не успею спасти тебя, — призналась Триш.

— Успела, как видишь, — уголком губ усмехнулась Джессика. — Раз уж я всё ещё дышу. Не хотелось бы навсегда остаться среди расчленённых тел, так что спасибо.

— Ты всегда можешь на меня рассчитывать. Хотя всё же надеюсь, что спасать друг другу жизнь нам больше не придётся.

— Не с моей удачей, — фыркнула Джессика, прислоняясь к бортику той самой цистерны, в которой чуть не погибла. — Говоришь, приковала его? А наручники где достала?

— Купила по пути в морг, — пожала плечами Триш. — Решила, что могут пригодиться.

— У грязного копа? — вопросительно изогнула бровь Джессика.

— В магазине интимных товаров. Что? Не заказывать же по интернету...

Триш сначала не поняла, над чем смеётся Джессика, да и ситуация как-то не располагала к веселью. Но, глядя на сестру, она рассмеялась вместе с ней, давая выход накопившемуся нервному напряжению. Вот только смех у Джессики резко перёшел в жуткий приступ кашля, от которого она согнулась пополам. Триш хотела вызвать «Скорую помощь», но Джессика только махнула рукой. То ли стыдилась проявления слабости перед ней, то ли и правда кашель оказался единственным побочным эффектом от пребывания среди неизвестных химикатов.

Сэллиджер обнаружился там, где Уокер его и оставила, всё так же без сознания. Джессика проверила у него пульс и кивнула Триш, подтверждая, что он жив. Значит, она могла не тратить время на его приковывание, теряя драгоценные секунды, которые могли стать для Джессики последними в её жизни. Триш так хотела поймать Сэллиджера, что едва не совершила непоправимую ошибку. Если ещё недавно эта мысль промелькнула где-то на задворках сознания, то теперь, когда схлынул адреналин, она осознала это со всей чёткостью.

— Пожалуйста, прости, мне правда жаль, что я тебе вчера такого наговорила, — призналась Триш, чувствуя, что ещё немного, и она расплачется. — Я могла потерять тебя, даже не извинившись за всё, в чём перед тобой виновата...

— Мне тоже жаль, — вздохнула Джессика. — Я думала над твоими словами, да и над своими тоже...

— Прости, Джесс, — обняла её Триш, не заметив, как Джессика поморщилась от боли. — За всё, если когда-нибудь сможешь. Знаю, что не должна была убивать твою мать. Я во многом перед тобой виновата. Я была не лучшей сестрой...

Они устроились прямо на рельсах, так чтобы видеть всё ещё лежащего Сэллиджера. Триш подумала, что давно они не сидели рядом вот так, как в том импровизированном кинотеатре на крыше, тесно прижавшись друг к другу, хотя места было более чем достаточно. Лицо Джессики было нездорово бледным, она ещё не отошла от потери селезёнки, а тут ещё и отравление неизвестной гадостью.

— Это уж точно. Но другой сестры у меня, к сожалению, нет, — Джессика грустно усмехнулась, глядя на неё. — Мать серийная убийца, сестра... убийца моей матери. И я сама ничем не лучше... — она ненадолго замолчала, прежде чем продолжить. — Я ведь убила человека ради неё, Триш. Охранник в тюрьме издевался над ней и над другими заключёнными. Та ещё сволочь, не знаю, ко скольким смертям он причастен, и не хочу знать. Коллекционировал бирки с номерами своих жертв. Я проникла в его квартиру, чтобы собрать доказательства против него, но он меня там застал. Завязалась драка. Я не собиралась его убивать, правда, это получилось случайно. Но если бы в полиции связали его с моей мамой... Случайность тут не докажешь, есть и мотив, и сверхсила как отягчающее обстоятельство, и факт незаконного проникновения. Мне стыдно за то, что я потом сделала, Триш. Отчистила квартиру от его крови и написала за него предсмертную записку на компьютере. Сбросила его с крыши так, чтобы это выглядело как самоубийство, и рану на его голове никто не заметил. А потом говорила с мамой по телефону. О, это был очень интересный разговор матери и дочери, просто мечта для прокурора, если бы взялся за это дело! «Ты всегда плохо умела прибирать за собой, Джесси!»; «Мама, я взрослая, и уже научилась убираться»... После такого ни один адвокат при всём желании меня от пожизненного срока не отмазал бы, учитывая мою кредитную историю. Мне потом почти сутки Киллгрэйв на каждом шагу мерещился, пока Карл не взорвал себя в операционной. Чёртов наркоманский бред...

— Пока Карл не... что? — Триш сопоставила события. — Значит, это было... Боже мой...

— В тот же день, когда ты похитила Карла и едва не погибла от его адской машины ради получения своих способностей, точно. Конкретнее, ночью, накануне всего этого.

— Джесс, я... — Триш не знала, что сказать.

— Тот ещё денёк у меня выдался, правда?

— Да уж... простым «прости» тут не отделаешься.

— А ты и не думай, что я тебя простила.

— Я и не надеялась.

— Вот и славно, — хмыкнула Джессика, снова закашлявшись, но на этот раз приступ был уже не таким сильным, как раньше. — Учиться быть хорошей сестрой тебе нужно точно не у меня. Не умела быть ей в детстве, не научилась и сейчас. Сомневаюсь, что когда-нибудь научусь, но всё же попытаюсь.

— Я ценю это, Джесс. Вместе у нас обязательно получится, я верю в это, — улыбнулась Триш, глядя в глаза Джессики, в которых больше не видела брезгливости, только тоску и боль, верных спутников её жизни. — Значит, для нас эта история закончена? С Сэллиджером?

— Точно, — Джессика задумчиво посмотрела в сторону, где, лежало его тело. — Мы предоставим его полиции, можно сказать, на блюдечке. Как только они обыщут его квартиру, а я подскажу им, где искать, они найдут ещё и фотографии, оборудование. С таким набором от парочки-другой пожизненных сроков ему никак не уйти, так что можешь считать свою миссию выполненной.

Джессика легонько ткнула её кулаком в бок и усмехнулась.

— Это ты всё придумала, ну подбросить ему отрубленную руку, я только помогла.

— Да ладно, не скромничай, — фыркнула Джессика. — Приковать-то его я не сообразила, от меня он бы ушёл.

— Значит, у нас получилась отличная команда.

— Никакой команды, — качнула головой Джессика. — Всё могло закончиться печально.

— Как бы то ни было, у меня есть ты, а у тебя — я.

— Звучит так, как будто ты считаешь, что вместе мы способны на многое.

— Но так и есть! — воскликнула Триш.

— Я подумаю, о'кей? А теперь давай, исчезни. Я наберу Косту, но даже ему ни к чему знать, что ты была здесь. Он славный мужик, но кто знает, что ему может прийти в голову?

— Увидимся, Джесс, — поднялась на ноги Триш, помогая встать и сестре. — Люблю тебя.

— Давай только без этого, пожалуйста! — сморщилась Джессика.

— Всё равно люблю, — улыбнулась Триш. — И знаю, что ты меня тоже любишь, хотя и не рассчитываю от тебя снова это услышать, пока не случится очередная угроза всему человечеству или хотя бы Нью-Йорку.

— Проваливай уже, — Джессика хотела выглядеть серьёзной, но тоже не смогла сдержать едва заметной улыбки.

— Ты герой, Джесс, и не важно, считаешь ты им себя, или нет. Я точно считаю. Увидимся.

Всё-таки секретарь Джессики была права, и один разговор может изменить многое. Триш на ходу обернулась, чтобы увидеть, как Джессика говорит по телефону, а затем быстрым шагом направилась к своей машине. Как же всё-таки хорошо, что у неё есть близкий человек, ради которого стоит жить. Ни для одной из них нет никого на свете важнее друг друга, а значит, никакие Киллгрэйвы и Сэллиджеры им не страшны, пока они вместе. А вместе они будут всегда, пока живы, и ни одна сила на свете не разлучит их.

1) Промышленная одежда и обработка (IGH — Industrial Garments & Handling)

Вернуться к тексту