Любовь нечаянно нагрянет (гет)

— Ничего не понимаю, мы же договаривались, что останемся друзьями, — недоуменно пробормотала Гермиона, еще раз перечитывая письмо с характерным прыгающим почерком: «Мама хочет такую же пышную свадьбу, как у Билла и Флер, думаю, устроить нашу помолвку на следующей неделе будет как раз то, что надо...»

То, что надо?! Чушь какая-то!

— Джинни!

— Чего тебе? — недобро ответила Джинни и со злостью отодвинула тарелку с овсянкой.

Гермиона посмотрела на подругу, не понимая, чем заслужила такую реакцию:

— Джинни, я тебя обидела чем-то?

— Нет, прости, — буркнула она. — Ты не виновата, что меня Гарри бросил.

— Как бросил?! Он же хотел тебе предложение сделать!

— Хотел — перехотел! «Хочу сначала закончить школу авроров и встать на ноги», «не все Пожиратели пойманы», «мне надо разобраться в себе»!

Джинни в раздражении стала комкать свое письмо, не обращая внимания на любопытные взгляды и шепотки завтракающих учеников. Немного успокоившись, грустно попросила:

— Пойдем в Хогсмид, а? Сил нет на эту размазню смотреть, от сока тошнит уже. У Розмерты перекусим.

Гермиона согласно кивнула и сама себе сделала замечание. Она так увлеклась настоящей спокойной учебой на своем восьмом курсе, что потеряла счет дням и забыла, что сегодня суббота и нет занятий. А ведь всего-то пошел третий месяц!

— Я пойду пока, освежусь, встретимся в гостиной...

Джинни ушла, всем своим видом выражая скорбь. У Гермионы тоже пропал аппетит, и она уже готова была уйти вслед за Уизли, но тут перед ней плюхнулась припозднившаяся сова. Вчитываясь в послание от Гарри, девушка все больше впадала в панику: «...именно сейчас я понял, что ты — самый близкий для меня человек, только ты всегда была рядом... хочу пригласить на свидание...» Да что такое?! Почему за один день все перевернулось с ног на голову? Гермиона готова была кого-нибудь убить или побиться головой о стену на крайний случай.

На свежем воздухе подругам лучше не стало. Свинцовые тучи, казалось, давили своей тяжестью, да мелкий промозглый дождь, норовивший просочиться сквозь водоотталкивающие чары и, судя по всему, собирающийся перейти в снег, тоже настроения не добавлял.

До Хогсмида обе шли задумчивые, без огонька обсуждая школьные дела. Так же вяло водили ложками по тарелкам в «Трех метлах». Лишь на мгновение Джинни оживилась, с наслаждением поводя носом над кружкой, вдыхая теплый аромат своего напитка:

— М-м... обожаю, как Розмерта его готовит, — затем произнесла с горечью: — Хотя бы эта любовь мне доступна, ее у меня никто не отнимет.

Горячий шоколад и правда был чудо как хорош: густой, в меру сладкий, с легкой ягодной кислинкой, разбавляющей приторность, с симпатичной шапочкой сливок, посыпанной крошкой миндаля. Гермиона устыдилась — до этого у Розмерты она пила только сливочное пиво.

Их унылое времяпрепровождение прервали Малфои, старший и младший.

— Доброе утро, дамы.

Джинни фыркнула на чопорное приветствие, а Гермиона отметила про себя, что Люциус после битвы мало изменился. Несмотря на внешний лоск, он выглядел изможденным, с кругами под глазами.

— Уважаемая Джиневра, вы позволите переговорить с мисс Грейнджер наедине?

Джинни закатила глаза, но послушно отсела за другой столик, не забыв прихватить свою кружку. Люциус уселся на ее место, Драко без особой охоты придвинул еще стул и устроился рядом с отцом.

— Не буду ходить кругами. Вы, гриффиндорцы, привыкли к прямолинейности, так что буду так же прямолинеен. Мисс Грейнджер, насколько я понял, вы подали министру Шеклболту довольно грамотный проект, касающийся приюта для детей-волшебников, оставшихся сиротами, но для этого нет средств. Министр убедительно просил меня проспонсировать данное мероприятие. Мы даже договорились о сумме.

Старший Малфой подал лист пергамента с озвученной суммой. Гермиона впечатлилась, но сообразила, что этих денег для приюта не так уж много.

— В связи с тем, что я сейчас персона, не заслуживающая доверия в волшебном мире, мне закрыты многие двери, что ущербно для бизнеса. Вы понимаете, о чем я?

— Безусловно, мистер Малфой, — Гермиона едва не добавила, что она не дура, но промолчала. Она пока не понимала, что им от нее нужно.

— Я готов вложить в ваш проект сумму в десять раз больше, при условии, что и вы окажете мне... нам услугу.

— Какая от меня требуется услуга? — ей все больше не нравился разговор.

— Ничего такого страшного. Всего лишь брачный контракт на пять лет с одним из нас.

— А... а как же Нарцисса? — выдавила ошарашенная Гермиона. — И почему я?

— Это же очевидно, — снисходительно пояснил Люциус, — героине войны и подруге знаменитого Гарри Поттера открыты все двери. Что касается Нарциссы — мы развелись, ей не понравились мои, скажем так, усилия по сохранению семьи во время войны. Как видите, я с вами откровенен.

Впечатленная Гермиона перевела взгляд на Драко. Тот выставил перед собой ладони:

— Мне это тоже не нравится, Грейнджер, но ради благополучия семьи я готов пойти на такую жертву.

«Это я жертва! — хотела она крикнуть. — И семьи у вас нет — развалилась!» Но от безмерного удивления не могла произнести ни слова. Постепенно справедливое возмущение брало свое, и Гермиона уже готова была разразиться гневной тирадой. Не успела. Старший Малфой ее опередил:

— Прошу не затягивать с ответом. Всего хорошего.

Люциус изящно поклонился. Малфои ушли, оставив кипящую Гермиону с сумбуром в голове, выпученными глазами и листком пергамента с заново написанной умопомрачительно-соблазнительной суммой галеонов.

— Ну и что хотели от тебя пожирательские недобитки? — вернул ее в реальность голос Джинни.

Гермиона пересказала весь разговор и зачем-то добавила про предложение Рона, решив промолчать о Гарри. Выслушав подругу, Джинни захохотала:

— Хоть какое-то развлечение в этот дерьмовый день. Тебе еще Снейпа для полного комплекта не хватает!

— А он-то здесь при чем?!

— Ты его спасла, — как само собой разумеющееся сказала Джинни, пожала плечами, — значит, он в знак благодарности, если это слово ему знакомо, конечно, как честный человек, обязан на тебе жениться!

— Что ты несешь?! Я его спасла, а не переспала с ним! По-твоему выходит, что все целители должны на своих пациентах жениться или замуж выходить?

— Ты же не целитель, — продолжала веселиться младшая Уизли.

Безусловно, обратная дорога в Хогвартс, несмотря на затяжной дождь, оказалась для Джинни гораздо веселее, чем для Гермионы.

Богатый на события день и не думал заканчиваться. Едва девушки переступили порог главного входа, как им преградил путь профессор зельеварения. Гермиона с удовольствием отметила цветущий вид Снейпа, как будто разом сбросившего несколько лет тяжкого груза, считая это немножко и своей заслугой.

— Мисс Уизли, мисс Грейнджер, — кивнул профессор обеим. Они также поздоровались. — Не могли бы вы, мисс Грейнджер, уделить мне минуту внимания?

— Конечно, профессор.

Джинни заинтересованно посмотрела на обоих, подмигнула Гермионе и упорхнула в сторону гриффиндорской башни, эффектно тряхнув напоследок своей рыжей гривой. Будущие собеседники отправились в подземелье.

— Вы собираетесь поступать в Академию целительства на факультет зелий и эликсиров, — утвердительно сказал Снейп, усевшись за стол, и приглашающе махнул Гермионе: — Присаживайтесь. Минерва попросила написать рекомендацию для вас. Я хотел уточнить список зелий, которые вы в состоянии приготовить. Для подобной рекомендации это обязательное условие.

— Сколько необходимо указать?

— Двух сложных зелий достаточно. Думаю указать Феликс Фелицис, которое вы взяли для годового проекта и Оборотное. В последнем я не сомневаюсь, оно превосходно вышло у вас еще на втором курсе. Вы согласны?

Конечно, Гермиона была согласна. Но было так странно выслушивать похвалу от профессора, который раньше ее игнорировал и никогда не поощрял. Еще был один момент:

— Откуда вы про Оборотное знаете?

Снейп усмехнулся, наклонился очень близко:

— Я знал с самого начала и, честно признаюсь, восхитился неведомым зельеваром. Проследил и восхитился еще больше. Вы меня впечатлили, Гермиона.

— Вы никогда не говорили о моих успехах... не хвалили... — пролепетала Гермиона, чуть отстраняясь. Ее смущала такая близость и то, что профессор называл ее по имени.

— Мой неоднозначный статус не позволял выражать симпатии представителям вашего факультета, особенно в последние годы. Но сейчас не вижу препятствий, — голос Снейпа стал вкрадчивым, потом он резко спросил: — Что хотел Малфой?

Гермиона вздрогнула. Дрожащей рукой подала листок с цифрами.

— П-предлагал б-брачный ко-онтракт.

— Ах, вот оно что!

Снейп в бешенстве стал рвать лист на мелкие кусочки, а Гермиона в полном обалдении смотрела на беснующегося профессора.

— Решил воспользоваться неопытностью, значит, молодостью и доверчивостью! Ну, погоди, мой скользкий друг, получишь ты у меня антипохмельное, неделю с унитаза не слезешь! Будешь знать, как чужих невест уводить!

На последней фразе Гермиона вскинулась:

— Каких невест?

— Забудьте о контракте. Малфой и так выложит столько, сколько нужно, не обеднеет. Если не хватит, добавлю. Тоже сбережения имеются. В конце концов, я должен поддерживать благие начинания будущей супруги.

— Я не собиралась за вас замуж!

Профессор встал, обогнул стол, взял ее руку и нежно поцеловал ладонь.

— А как иначе, девочка моя. Ты меня спасла, я признал долг жизни, а что может быть естественней мужа, оберегающего свою жену?

Снейп ее опять поцеловал. Но уже не ладонь. Его губы были чувственными и теплыми.

Гермиона упала в обморок.

* * *

— Апчхи!

— Ну ты даешь, подруга. Вытрись-ка побыстрее. Это ж надо уснуть за завтраком и лицом в кашу угодить! Хорошо, что не горячая. Совсем с ума сошла со своими учебниками. Прекращай давай, не убежит от тебя учеба.

Джинни помогла Гермионе привести себя в порядок, убрала остатки овсянки с волос.

— Как ты?

— Нормально. Мне приснился кошмар. Кажется. «Или не кошмар?»

Гермиона сделала глоток и отставила в сторону стакан тыквенного сока. С ностальгией подумала, что не прочь узнать, на самом ли деле в «Трех метлах» подают тот чудесный шоколад или это плод ее сновиденческого воображения.

— Кошмар на зельях сейчас будет, если не проснешься. Снейп, говорят, совсем озверел. Тебя из-за него куча народа проклясть готова. Считают, что ты его с помощью некромантии возродила, а он в отместку, что личем стал, всех живых изводит.

— Что за бред!

Джинни хмыкнула:

— Слухи, они такие, сама знаешь. Рон с Гарри тогда всем раструбили, что он покойник. Вот все и поверили.

— Это глупо, верить идиотским слухам. К тому же он не умер. Просто потерял сознание от шока. На второй фазе характерны слабый пульс, заострившееся лицо, как у мертвых, остановка сердца не всегда бывает, а если даже и остановилось, то еще можно успеть запустить непрямым или даже прямым массажем...

— Все-все, хватит! Я почти не поняла ничего! Я тебе и так верю. Лучше смотри сюда! — Джинни растопырила пальцы, на одном блестело колечко. — Гарри такой романтичный, — она захихикала, — ночью на метле прилетел, предложение сделал. Говорит, их так гоняют, что он боится не дожить до конца аврорских курсов. Решил хотя бы успеть жениться. Хорошо, что дождь кончился, а то заболел бы, дурачок.

У Гермионы с души свалился огромный камень. Она счастливо взвизгнула, поздравила и в порыве чувств до красных щек зацеловала подругу.

— У Рона как дела, не говорил?

— А, — махнула рукой Джинни, — купается в лучах славы и соглашается на каждое свидание восторженных фанаток. Ой, прости. У меня что в голове, то на языке.

— Да ничего. Главное, друзьями остались.

Гермиона немного лукавила — ей было чуточку обидно, что друг про нее совсем забыл, и на десяток ее писем отвечал в лучшем случае одним.

— Грейнджер, тебя к директору, — отвлек ее факультетский староста. Гермиона поспешила в кабинет к Макгонагалл.

В кабинете была не только директор. У Гермионы похолодело внутри и екнуло сердце.

— Мисс Грейнджер.

— Здравствуйте, мистер Малфой.

— Перейду сразу к делу. С вами все в порядке?

Заботы в его голосе не было ни на грош. Гермиона кивнула, ей захотелось оказаться как можно дальше отсюда.

— Я один из спонсоров вашего проекта о приюте, — Малфой дернул уголком губ. — Поставьте свою подпись.

Выглядевший безупречно холеный Люциус, выражая всем своим видом скучающее равнодушие и некоторую брезгливость, подвинул бумаги и терпеливо ждал, пока девушка прочитает и распишется. После того, как он скрылся в камине, Макгонагалл покачала головой, сказала:

— Этот человек не меняется.

— Вы даже не представляете, как я рада, что все по-прежнему! — воскликнула Гермиона. — Профессор, я побегу, у нас сейчас урок.

— Конечно, не задерживаю, — ответила удивленная Макгонагалл.

Зелья прошли, на радость всем, спокойно. Это было закономерно. В сборную группу по продвинутым зельям ходили те, кому они были нужны по-настоящему. Гермиона про себя вздыхала. Профессор был совсем не похож на профессора из сна. Этот Снейп вид имел усталый, в черноте волос проглядывала ниточка седины, голос был скрипучий и натужный — сказывались последствия укуса. Когда все двинулись на выход, он окликнул:

— Мисс Грейнджер, задержитесь.

Гермиона насторожилась, вернулась за парту. Она почти не думала о сновидении, но такие совпадения напрягали.

— Вы собираетесь поступать в Академию целительства на факультет зелий и эликсиров...

— Вы еще скажите, что обязаны на мне жениться! — непроизвольно вырвалось у Гермионы.

Она в ужасе зажала себе рот, ругая себя за несдержанность и проклиная дурацкий сон. Снейп побледнел, придавил ее тяжелым взглядом. Потом откинулся на спинку стула, потер лицо руками, сказал вымученно:

— Мерлин, как чувствовал, — швырнул ей пергамент, — хотел отдать рекомендацию, Минерва попросила. Вам достаточно было вписать названия зелий, любых, на ваше усмотрение. Старый идиот.

— Профессор?

— На запястье свое посмотри, бестолковая ты девица.

Недоумевающая Гермиона оттянула рукав.

— Да не так смотри, по-другому.

— Я о таком читала, — растерянно сказала она, разглядывая золотистый ободок обета, смахивающего на непреложный.

— Нисколько в этом не сомневаюсь, — иронично отозвался Снейп, — если бы вы не только читали, но еще и думали при этом...

— Но каким образом?..

— Я был искренне, очень искренне благодарен вам за спасение. Умирать, знаете ли, желания не было абсолютно. Самостоятельно, не под давлением, взял обязательство оказывать вам поддержку, если бы возникла необходимость. Так бы все и осталось.

— Я не понимаю!

— Не понимает она, — проворчал Снейп. — Вы, щедро используя магию, залезли своими сбитыми в кровь руками в мои внутренности. Могли бы и почиститься, между прочим.

— Вы умирали! Некогда было! А я испугалась!

— Ладно. Связь на крови не так страшна, бывает. А теперь вспомните, что вы говорили при этом?

Гермиона смутилась, она все помнила: «Профессор, миленький, вы только не умирайте, пожалуйста... хотите, я вас поцелую?.. Я даже замуж за вас готова выйти, только живите... Вы вон какой мужчина, в самом расцвете сил, талантливый, женитесь, детей заведете, научите их зелья варить...» Она тоже была очень-очень искренней в тот момент.

— Вижу, что вспомнили, — криво усмехнулся Снейп. — За столько лет пора бы понять, что слова в магическом мире могут обретать материальность. Целители приносят целый заковыристый обет и дают несколько клятв, чтобы не попасться на подобное, — Снейп постучал пальцем правой руки по своему левому запястью. Продолжил: — Но и это не сработало бы, выйди вы замуж за другого, за того же Уизли, например. Да просто забыли бы о сказанном или о моем существовании. Тогда обещание потеряло бы силу, оставив только мое добровольное желание вам помогать.

— А сейчас я сама, получается, подтвердила и свое обещание, и вас вынудила? Теперь мы, что, женаты?!

— Именно. Не удивлюсь, если в министерской книге появилась соответствующая запись.

— Отменить это, — она вытянула руку, сглотнула, — никак нельзя?

— Увы. Только со смертью одного из нас. Кровная магия, к вашему сведению, одна из самых сильных.

Ей стало нехорошо, стало трудно дышать. Внутри все запрыгало, заметалось и не знало куда деться. Тут Гермиона поняла, что ее все достало. Вообще все. Она внимательно посмотрела на Снейпа — он счастливым не выглядел. «Во сне я вам нравилась гораздо больше!»

— Скажите, профессор, — зашипела она рассерженной кошкой, привстала, — я что, настолько страшная или глупая, что не гожусь на роль жены? Неужели я так плоха, что вы нос воротите? Что со мной не так?! — она зло хлопнула по столу ладонью и ядовито закончила: — Я, конечно, совершила оплошность, ненамеренно, но как бы тоже потерпевшая сторона. Не вы один тут страдаете!

Снейп сначала озадаченно, а потом с интересом следил за ее выступлением. И вдруг засмеялся. Гермиона опешила, впервые узрев шокирующее зрелище. Смех профессора мелодичностью не отличался, был хриплым и каркающим, но это был все-таки смех настоящий, искренний.

— Я думал, успокоительным придется вас отпаивать. И себя заодно. Все с вами так. Думаю, вы будете получше тех куриц, что забрасывают меня любовными посланиями — спасибо Поттеру за болтливый язык. Вас, уверен, больше книжка привлечет, чем глупая говорильня о тряпках. К тому же вы красивы, а я все-таки мужчина, — Снейп опять засмеялся, — в самом расцвете сил.

Гермиона покраснела, разом успокоилась, сконфуженно произнесла:

— Значит, все нормально? Вот и хорошо, вот и ладно. Подробности можно потом обсудить. Наверное.

— Согласен. Надо отдохнуть и переварить новость. Вас проводить, миссис Снейп? — съехидничал новоявленный супруг.

Гермиона поняла, что краснеть у нее могут не только щеки, а еще лоб, уши, шея и, кажется, затылок. Но, тем не менее, ответила:

— Почему бы и нет...

— Северус, — подсказал Снейп.

— Почему бы и нет, Се-ве-рус, — согласилась Гермиона.

— Надеюсь, никакой пышной свадьбы не планируется? — Северус продолжал ехидничать, галантно подал ей руку, помогая встать, — не хотелось бы оставить вас вдовой раньше времени, не пережив нашествия многочисленного семейства Уизли. Кстати, на какое занятие вы сейчас опоздали?

— Нет, не планируется! И Молли узнает обо всем в последнюю очередь! А на занятие я не опоздала, у меня окно.

— В таком случае предлагаю другой вариант. Не против заглянуть к эльфам на кухню и согреться горячим шоколадом? Вижу, вы успели продрогнуть.

Гермиона сделала глубокий вдох, прикусила губу, но не выдержала — смех был сильнее. Снейп выгнул бровь:

— Что в моем предложении показалось вам смешным?

— Нет, ничего. Извините. Просто вспомнила кое-что. Я не против. Всегда мерзла в подземельях, особенно с наступлением холодов, — Гермиона просунула ладонь под подставленный профессором локоть. Пара направилась к выходу. — Из-за этого еще на первом курсе выучила заклинание Волшебного огня.

— Я помню. Синее пламя, греет, но не ранит, и прекрасно подходит для поджигания профессорских мантий во время квиддичных матчей.

— Ох, все-то вы знаете...

...В обморок, хвала Мерлину, падать совсем не хотелось.