Альбом бабушки Молли (гет)

Крыша жилого дома в Cент-Олбанс была укрыта толстым слоем снега, а небольшие лужицы у крыльца окончательно промерзли за ночь. Близилось Рождество. Здесь, подальше от центра и любопытных глаз, обитали те, чьи имена знал без преувеличения каждый волшебник. Но, несмотря на свою известность, это была такая же обычная семья, как и сотни других. Родители с нетерпением ждали возвращения своих детей из Хогвартса, а сами дети бредили мечтами о рождественских подарках, домашней маминой кухне, играх в снежки и прочих зимних забавах. И самое главное — никакой учебы в эти дни!

Для Рона и Гермионы эта зима была первой за довольно долгое время, которую они встретили лишь в компании друг друга. В сентябре их сын Хьюго поступил на первый курс в Школу Чародейства и Волшебства Хогвартс. Разумеется, Распределяющая Шляпа отправила его в Гриффиндор, как и старшую сестру Розу и многих других представителей семейства Уизли. Рон так радовался, когда узнал об этом. Как будто могло быть по-другому... “Гермиона, согласись, хотя бы чисто теоретически, он мог попасть в Когтевран, — заявлял он в ответ на скептический взгляд жены, которым она одаривала его каждый раз, когда он начинал рассказывать кому-то из друзей, что его сын теперь на факультете храбрых и благородных. — Но мне бы этого не хотелось!”

Конечно, было бы нечестно жаловаться на появление свободного времени, которое у них появилось в отсутствие детей. Рональд лишний раз мог встретиться с друзьями для любительской игры в Квиддич. Не то, чтобы он не мог себе позволить этого раньше, но как только он получал патронуса от Гарри с долгожданным предложением “тряхнуть стариной”, в этот же миг рядом с ним появлялись две рыжие макушки, так преданно глядящие в глаза, что Рон сдавался без борьбы. Ну как можно отказать этим ангелам? Теперь же он отправлялся на матч в гордом одиночестве, а Гермиона могла засесть на часок другой за любимой книгой в полнейшей тишине. Но вся эта отдача увлечениям и появление времени “на себя” не отменяли тот факт, что и Рон, и Гермиона безумно скучали по своим детям и очень ждали их кратковременного, но возвращения домой.

— Поезд прибывает в семь? — войдя на кухню, спросил Рон. Он потянулся и зевнул.

— Угу, — донесся голос из-за листов “Ежедневного пророка”. Гермиона уже давно проснулась и не спеша попивала кофе за круглым столиком у окна.

— Доброе утро, — Рон чмокнул ее в знак приветствия и махнул палочкой в сторону столешницы, чтобы налить кофе и себе. — Что пишут?

— Отдел магического транспорта планирует запустить очередной ряд проверок Сетей летучего пороха, но я говорила тебе об этом вчера. Из нового: Варнава Кафф уходит в отставку, в Косом Переулке зафиксирован небольшой рост цен на сипух и виргинских филинов и, — Гермиона слегка поморщилась, — “Пушки Педдл” проиграли “Стоунхейвенским сорокам”…

— Не может этого быть! — возмутился Рон и тоже склонился над газетой, будто желая убедиться в сказанном Гермионой.

— Но Джинни пишет, что у них еще есть шансы попасть в лигу, — попыталась приободрить его Гермиона.

Рон выругался в своей манере и плюхнулся на соседний стул.

— Извини, что не дождалась тебя вчера. Мы провели три заседания, и я так устала, что сразу отключилась. Ты принес волшебные хлопушки?

— О, да! — глаза Рона загорелись, а грусть от очередного поражения “Пушек Педдл” сняло как рукой. — Это не просто хлопушки, Гермиона! Теперь от них остается серебристая дымка, а выплевывают они фальшивые волшебные палочки-надувалочки, и получаются две вредилки в одной. Мы с Джорджем долго их тестировали, палочка все время вылетала прямо в глаз. Мы даже думали заменить их на карликовых пушистиков, но в итоге проблема решилась, — Рон выглядел очень довольным собой.

— А это точно безопасно? — в голосе Гермионы прозвучала нотка сомнения.

— Абсолютно, — заверил ее Рон.

В этот предрождественский день они планировали подготовить дом к приезду Рози и Хьюго: Рон должен был отправиться за покупками, в том числе и за самой большой елью, на маггловский рынок, а Гермиона— левитировать украшения с чердака и украсить двор с фасадом. Украшать саму ёлку они собирались уже полным составом.

— Что-то я не могу найти ту маггловскую гирлянду в форме сердечек, — растеряно сказала Гермиона, копошась в огромных коробках с различными рождественскими декорациями. — И поющего Деда Мороза нет. Рози они очень нравились…

— Вот, черт, — воскликнул Рон, — я совсем забыл. Еще прошлой зимой гирлянда перестала гореть. Я уж было хотел пульнуть в нее восстанавливающие чары, но отец сказал, что сам хочет починить ее. Говорил что-то там про параллельное соединение, кажется... В общем, я ничего не понял, но она так и осталась в Норе.

— А Дед Мороз? — поинтересовалась Гермиона.

— Не знаю, но, вероятно, тоже где-то там.

— Тогда я заберу их, а ты поспеши, а то все ели разберут. Мы и так затянули в этом году…

* * *

Отправив Рона за покупками, Гермиона быстро шагнула в большой мраморный камин, зачерпнула летучего пороха из горшочка и уверенно произнесла: “Нора”. Пламя вспыхнуло, и уже пару мгновений спустя она шумно приземлилась в стареньком камине не менее старенького дома, находящегося недалеко от деревушки Оттери-Сент-Кэчпоул.

— Этим сетям точно не помешает проверка, — буркнула она себе под нос, а когда подняла глаза, то увидела перед собой миссис Уизли, одетую в дорожную мантию и шляпку.

Гермиона подумала, что пришла очень не вовремя

— Доброе утро, миссис Уизли, — приветливо улыбнулась Гермиона и выбралась из камина.

Миссис Уизли приобняла невестку.

— Доброе утро, милая. Что привело тебя к нам?

— Я хотела забрать кое-какие гирлянды у мистера Уизли, но вы, похоже, уходите? Я, наверное, жутко не вовремя, нужно было вас предупредить, — затараторила Гермиона.

— Какие глупости! Входи,— миссис Уизли гостеприимно повела рукой в сторону гостиной, приглашая пройти в дом. — Артур уехал, а я вдруг обнаружила, что закончился волшебный кондитерский краситель. Собираюсь в Косой Переулок, — пояснила миссис Уизли. — Я точно не знаю, о каких гирляндах ты говоришь, но уверена, что найдешь их в гараже.

— Спасибо, тогда я пойду посмотрю, — сказала Гермиона.

Миссис Уизли одобрительно кивнула и уже приближалась к камину, как вдруг резко развернулась на маленьких каблучках и произнесла:

— Гермиона!

— Да?

— Ты помнишь нашу соседку Джудит Маклафлин?

— Конечно, а что?

— Она должна прийти за моими кулинарными книгами, — принялась объяснять миссис Уизли. — Я подумала, раз уж ты здесь, может, ты встретишь ее? А у меня будет больше времени, чтобы зайти и в другие лавки…

— Я с радостью, миссис Уизли, — ответила Гермиона.

— Спасибо, дорогая. Кстати, книги просто прекрасные, в них столько оригинальных рецептов. Ты тоже можешь посмотреть!

С этими словами она ступила в камин и исчезла в изумрудно-зеленых языках пламени, а Гермиона, не теряя времени, отправилась в гараж мистера Уизли. Манящие чары сделали свое дело, и уже спустя несколько минут она возвращалась в дом с коробкой украшений в руках, чтобы ждать ДжудитМаклафлин.

Еще никогда “Нора” не была такой тихой, и Гермиона осознала, что это первый раз, когда она осталась здесь совсем одна. Раньше, в школьные годы, этому дому покой даже не снился. Здесь всегда что-то гремело и падало, кто-то кричал и смеялся, упырь завывал свои серенады, стол ломился от всевозможных яств, а садовые гномы так и порывались растащить девять пар галошей, стоящих у крыльца. А потом дети Уизли один за другим стали улетать из своего гнезда, пока в нем не остались только Артур и Молли. Конечно, все семейство собиралось здесь по праздникам, а по будням гостил кто-то из двенадцати внуков счастливых дедушки и бабушки. Но настало время, когда внуки тоже выросли, и по будням приезжать стало просто некому. Гермиона почувствовала себя очень странно из-за этой давящей тишины. Как бы сильно она ни любила покой, тихо должно быть где угодно, только не в “Норе”.

Гермиона прошла в гостиную и обвела глазами комнату. Здесь все было таким родным. Она подошла к книжной полке, на которой не аккуратными стопками громоздились книги: их все она знала от корки до корки. Ее взгляд привлекли несколько томов в относительно новых обложках — это были те самые кулинарные рецепты миссис Уизли. Читать их, конечно, совсем не хотелось. Чуть в стороне от этих книг стояла еще одна незнакомая Гермионе. Она аккуратно вытащила ее и смогла внимательно разглядеть. Большая, в старом кожаном переплете. Открыв ее, Гермиона поняла, что это никакая не книга, а альбом с колдографиями. И этих колдографий было так много, что альбом уже еле их вмещал. Люди со страниц улыбались, махали руками, кто-то корчил рожицы, а кто-то и вовсе не знал, что его фотографируют. Здесь были абсолютно все Уизли: от малого до старого. Гермиона даже нашла несколько своих школьных колдографий, а на следующей страничке она уже держит годовалого Хьюго, который совсем не хочет смотреть в камеру. А вот колдография со свадьбы Билла и Флёр! Они выглядят такими счастливыми, еще не знающими, что произойдет через несколько мгновений. А позади них, если приглядеться, Рон разговаривает с Гарри, который под действием оборотного зелья выглядит как Барни Уизли. Все эти фото были размещены в абсолютно хаотичном порядке, даже не пытаясь соблюдать какую-то хронологическую последовательность. Но одна деталь придавала им особой ценности: все до единой были подписаны рукой миссис Уизли. И в этих подписях чувствовалась вся материнская любовь и тепло, которые она старалась подарить каждому своему ребенку или внуку.

Гермиона опустилась в коричневое обветшалое кресло и начала медленно листать страницы, вспоминая все, что было в ее жизни.

На дворе стояла немыслимая жара. Лето было в самом разгаре, когда днем все пытаются зарыться в самый прохладный уголок в доме и даже носа не высовывают часов до шести вечера. И “Нора” не была исключением. Джинни и Гермиона валялись на полу, в маленькой комнатушке на первом этаже. Окна были настежь открыты, Гермиона даже пустила охлаждающее заклинание по комнате, но от него, по неясным причинам, не было почти никакого толку. Всего месяц с хвостиком назад они окончили обучение в Хогвартсе и сейчас свое свободное время должны были посвящать подготовке к получению первой работы.

Джинни Уизли окончательно решила принять участие в отборочных испытаниях команды “Холихедские Гарпии”. И как бы сильно миссис Уизли ни умоляла ее пойти работать в Министерство, Джинни оставалась непреклонной. Гермиону же готовы были принять абсолютно в любой отдел. Да что там готовы: каждый глава просто мечтал, чтобы у них работала такая гениальная волшебница. Но единственное, о чем мечтала сейчас она — это улучшение качества жизни эльфов-домовиков и прочих волшебных тварей. Прийти в Отдел регулирования и контроля за магическими существами она планировала с большим законопроектом, над которым трудилась короткими летними вечерами.

И пока девушки мучились в неизвестности, как сложится их жизнь дальше, у Гарри и Рона все было довольно определенно и стабильно. Их годовая стажировка в Аврорате подходила к концу и обещала завершиться весьма успешно: за время работы, они показали себя как способные волшебники с железной выдержкой.

— И где их только носит в такую-то жару? — скучающе протянула Джинни.

Гермиона пожала плечами и продолжила читать книгу.

— Гермиона, хватит читать, давай поговорим, — Джинни легким, но ловким движением выхватила у подруги не очень толстый том.

— О чем? — спросила Гермиона, выглядевшая не слишком довольной от того, что ее оторвали от любимого занятия.

— Ну, не знаю. Но уж точно не о… Что это у нас? — Джинни посмотрела на обложку. — Не о “Структуре Министерства”. На кой черт она тебе сдалась? Тебя с руками и ногами примут, даже если ты не будешь знать ни-че-го.

— Джинни, — начала Гермиона, но подруга не дала ей закончить.

— Например, ты можешь рассказать, что там у вас с Роном, — произнесла Джиннии с любопытством уставилась на Гермиону.

Но даже если Гермиона и хотела поделиться чем-то сокровенным.то сделать ей этого не удалось. В комнату вошли радостные Гарри и Рон.

— Где вы были? — поинтересовалась Гермиона. — Ушли и хоть бы слово нам сказали.

— Пойдем, мы вам кое-что покажем! — с азартом воскликнул Гарри, а Рон одобрительно ухмыльнулся.

— На улицу? — удивилась Джинни. — Нет уж, Гарри, нам как-то не хочется.

— Вам понравится, хватит тут сидеть! — возразил Рон и подхватил Гермиону на руки. Гарри последовал его примеру и сделал то же самое с Джинни.

Девушки рассмеялись и сдались без боя. Вся четверка вышла вон из “Норы”, миновав удивленную миссис Уизли, и отправилась на запад в сторону холмов. По пути они встретили Джорджа с его псом Баркли и уже минут через пятнадцать стояли на берегу пруда среди высоких пышных ив и полей, где вокруг ни одной живой души. Джинни сощурила глаза, а Гермиона неодобрительно покосилась на воду.

— Вы серьезно думаете, что мы будем здесь купаться? — скептически заявила Джиннии.

— А почему нет-то? — не понял Рон. — Мы с Гарри окунулись пару раз, и стало совсем не жарко. Правда, Гарри?

— Правда.

— Гарри, а тебя не смущает то, что твои глаза и эта вода одинакового цвета? — поинтересовалась Джинни.

— И что? — Гарри, похоже, не видел проблемы.

— Ну, подумаешь, немного зацвела, — добавил Рон.

Вход в пруд покрылся илом так сильно, что для любого было бы большим достижением войти в воду, а не въехать, как по льду.

— Как хотите, -грустно заявил Гарри и немного шагнул в сторону, но не рассчитал и поскользнулся, полетев прямо в воду. Вслед за ним упала и стоящая рядом Джинни, она в последний момент попыталась схватиться за Рона с Гермионой, но у них тоже не получилось устоять на ногах. Все четверо оказались по самую шею в зеленой воде. Секунду другую Джинни грозно смотрела на Гарри, он пулей вылетел из воды и с хохотом помчался прочь. Джинни, мокрая от пяток до макушки мгновенно выбралась из пруда и со смехом и криками “Гарри Поттер, сегодня ты точно узнаешь, что такое летучемышиный сглаз!” побежала вслед за ним.

Рон и Гермиона продолжали стоять по пояс в воде и наблюдать эту картину. Сначала они оба смеялись, а потом Гермиона серьезно заявила:

— А что ты смеешься, Рональд? Тебя ждут пусть и не летучие мыши, но канарейки точно!

— Вот я-то тут причем?!

Рональд Уизли быстрым шагом шел домой. Он просидел почти четырнадцать часов в “Волшебных Вредилках”, раскладывая новые поставки вместе с Джорджем. Их магазинчик уже который год пользовался спросом, что не могло не радовать, но и работы было довольно много. Площадь торгового зала увеличилась, ассортимент товаров постоянно рос, а посетить знаменитый магазин заходили, казалось, все юные волшебники и волшебницы, которые жили в Лондоне или оказались там проездом. Когда Джордж предложил Рону стать его компаньоном несколько лет назад, тот долго размышлял прежде, чем дать согласие. Его карьера в Аврорате пусть и не была блестящей, но складывалась довольно удачно. И все же, взвесив все “за” и “против”, они с Гермионой пришли к выводу, что было бы глупо отказываться от такого предложения.

Он шагал по Кингсхилл-авеню, на котором стоял их кирпичный дом с красной черепицей и аккуратным ограждением из бирючины. Окна во всех домах были темными или излучали едва заметный свет от ночников. Рон прошел через магический барьер, вдохнул прохладного весеннего воздуха и тихо отворил входную дверь. Ему сразу стало тепло и уютно, хотя его никто и не встречал. Обычно, когда он не задерживался допоздна, Роза и Хьюго летели ему навстречу, едва услышав дверной хлопок. За ними следовала улыбающаяся Гермиона (а иногда и грозная, если он что-нибудь натворил), и Рон чувствовал себя самым счастливым во всем мире.

Когда он поднялся на второй этаж, где размещались спальни, то услышал негромкий голос Гермионы. Сначала слова были совсем неразборчивыми, но по мере приближения Рон понял, что она читает детям сказку.

— “...Разумеется, сначала туфельку стали мерить принцессам, потом герцогиням, потом придворным дамам, но все было напрасно...”, — доносилось из приоткрытой комнаты.

Рон тихонько заглянул в щелочку. Хьюго и Роза облепили Гермиону с двух сторон и внимательно слушали каждое слово. Похоже, ни один из них спать не собирался. Рону эта картина сразу же навеяла воспоминание из собственного детства, когда они с братьями и Джинни точно так же укладывались вокруг мамы, и ее нежный голос убаюкивал их. Ему, как самому младшему сыну, обычно доставалось место поближе к Молли, крошка Джинни лежала по другую сторону. Фред, Джордж и Перси занимали остальные свободные места на большой родительской кровати, а вот Билл и Чарли вовсе никогда не слушали мамины сказки, по крайней мере, Рон этого не помнил.

— “...Сестрицы так и залились злым смехом. Но придворный кавалер, который примерял туфельку, внимательно посмотрел на Золушку и, заметив, что она очень красива, сказал:..”

— Ку-ку, — голова Рона протиснулась между дверью и косяком.

Три пары глаз уставились на него, и Роза, засмеявшись, восклиикнула:

— Папа!

— Привет!

Рон поцеловал детей и жену и прилег на бок у подножия кровати.

— Как прошел день, дорогой? — поинтересовалась Гермиона.

— Да ничего особенного, — отмахнулся Рон. — А что у вас тут?

— Мама читает нам очень смешную сказку про Золушку, — объяснил ему пятилетний Хьюго. — Хочешь послушать?

— Это про какую-то болезнь? — с деланной серьезностью спросил Рон.

Дети снова залились смехом.

— Не-е-ет, папа, это такое имя! — ответила Роза.

— Слава Мерлину! А то я уже подумал...

— Почему она вам кажется смешной? — Гермиона, казалось, была в полном замешательстве.

— А почему принц не мог найти Золушку с помощью магии? — задал вопрос Хьюго.

— Да, — согласилась Роза. — И почему феечкино волшебство пропало? Она что, не настоящая волшебница?

— Не знаю, — протянула Гермиона. — Но ведь главное не в этом! “Золушка” учит нас тому, что если мы будем хорошо относиться другим людям, будем усердными и добрыми, то в итоге получим какой-нибудь подарок от судьбы.

— А я согласен с Рози. Настоящее волшебство никогда не исчезло бы. Попахивает шарлатанством, — весело заявил Рон. — Вот ты, Гермиона, настоящая феечка!

За эти слова ему прилетело подушкой по голове.

— Может, сам что-нибудь им прочитаешь? — с вызовом спросила Гермиона.

— Да легко! Хотите послушать про зайчиху-шутиху?

— Да! — в один голос закричали дети.

— Тогда слушайте. “Жил-был в одной далекой стране глупый король и решил он однажды, что только ему одному должно быть позволено колдовать...”

Офис редакции “Ежедневного пророка” стоял посреди вечно оживленного Косого Переулка. Джинни сидела в тесном кабинетике для спортивных корреспондентов и мечтала, чтобы этот день закончился поскорее. И хотя ей нравилась ее работа, она нередко впадала в тоску, когда вспоминала о блестящих годах, проведенных в составе “Холихедских Гарпий”. Множество различных туров с командой позволили ей повидать мир, завести полезные знакомства и стать довольно популярной среди поклонников волшебного спорта. Но была и другая сторона медали. Такая работа трудно совмещалась с семейной жизнью, о которой Джинни мечтала гораздо больше славы и популярности. После рождения первого сына она несколько раз возвращалась в игровой состав, но душа ее была не с ней, а за множество миль от дома, рядом с крошкой Джеймсом и Гарри. И хотя несколько других коллег Джинни прекрасно справлялись с ролью матери и всемирно известного игрока в Квиддич одновременно, у самой Джинни были несколько другие приоритеты. Она ушла. Со временем главный редактор “Ежедневного пророка” Варнава Кафф любезно предложил ей работу в своей газете, и она не смогла отказаться от такого предложения. По крайней мере, эта профессия все еще была связана со спортом, который так ей нравился.

Дописав последнюю заметку, Джинни сложила разбросанные на столе бумаги и поспешила удалиться. Обычно она пользовалась камином, но сегодня тело так сильно затекло после долгой сидячей работы, что реабилитировать его могла только небольшая прогулка пешком.

— Ты разве не спешишь на вечеринку? — спросила коллега Джинни Берти Аттвуд выходя вместе с ней из редакции.

— В этом году без вечеринки.

— Да ну? -удивилась Берти. — Мне жаль…

— Нет-нет, все в порядке, Берти, — улыбнулась Джинни. — Просто такое бывает, что твой день рождения наступает, а ты его совсем не ждешь.

— Понимаю. Тогда хорошего тебе вечера! — Берти помахала рукой на прощание и пошла в сторону магазинчика, где работал ее парень.

— Пока, — ответила Джинни и направилась к проходу через “Дырявый котел”.

Как только она вышла на улицу, начался дождь. Теплый, но довольно сильный. О прогулке можно было теперь забыть. “Просто прекрасно”, — подумала Джинни и, спрятавшись за припаркованным автобусом, трансгрессировала на порог своего дома. Сквозь маленькое окно у крыльца она видела, что свет не горит, и, ничего не ожидая, шагнула внутрь. Первые несколько секунд Джинни стояла в полной темноте, но затем раздался звук делюминатора, волшебной хлопушки, и перед ней появились до боли близкие ей люди.

— Сюрприз! — смешались сразу несколько детских и взрослых голосов.

Гарри, Рон, Гермиона и пятеро ребятишек счастливо улыбались, в воздухе прямо посреди гостиной парила надпись “С Днем Рождения, Джинни!”, а на столе их ожидали самые разные блюда с большим тортом во главе. Альбус и Джеймс с цветами ромашек в руках рванули к Джинни, а вслед за ними неуверенно засеменили маленькие ножки Лили, которой едва исполнилось три года.

— Я первый! — объявил Альбус, отталкивая Джеймса с его букетом.

— Нет! — запротестовал Джеймс, протягивая свой букет матери. — С днем рождения, мамочка!

— Прекратите. Вы оба первые.— весело сказала Джинни и взяла цветы. — Спасибо! Какие же они красивые! А что у тебя, милая?

— Я сама нарисовала, — гордо заявила Лили и протянула небольшой лист бумаги.

Джинни взяла дочь на руки и нежно поцеловала.

— Ты такая умница, Лили! Прекрасный рисунок.

Все трое младших Поттеров остались довольными, что миссия по поздравлению прошла успешно, и убежали в комнату, потащив за собой Розу и Хьюго. Сегодня у них предвидился очень веселый вечер!

— А как же ужин? — крикнула им вслед Гермиона, но ее уже никто не слышал.

— Они ведь еще не разрушили полдома, а, значит, не проголодались, — заметил Рон и подошел к сестре с красиво упакованной подарочной коробкой. — Поздравляем, Джин!

— Спасибо большое! И за то, что пришли спасибо, — сказала радостная Джинни, обнимая Рона и Гермиону.

Уделив внимание детям и гостям, она наконец подошла к Гарри, терпеливо ожидавшему своей очереди поздравить жену. В его глазах читалось волнение за то, чтобы сегодняшний вечер прошел великолепно. Он убрал прядь слегка влажных от дождя волос с лица Джинни и трепетно коснулся ее губ. Поцелуй был совсем коротким, мимолетным, но это не помешало Джинни почувствовать легкий восторг и наслаждение.

— Гарри, мы же договаривались, — тихо начала Джинни, все еще обвивая шею мужа руками.

— Знаю, — так же тихо согласился Гарри. — Но не мог же я оставить тебя без праздника? К тому же, это всего лишь Рон с Гермионой.

— Я уже говорила тебе, как мне повезло с тобой? — спросила Джинни, кладя одну руку ему на щеку.

Гарри предпочел не отвечать. Он быстро чмокнул ее ладонь и сказал:

— Пойдем!

Джинни кивнула и последовала за ним.

— Ну, и кто все это готовил? — поинтересовалась Джинни, с восторгом разглядывая праздничный стол.

— Угадай! — загадочно откликнулась Гермиона.

— Ты, что ли? — Джинни не поверила своим ушам и глазам.

— С ума сошла? Миссис Уизли, конечно. Мы только переправили все сюда.

Джинни облегченно выдохнула.

Тот вечер и правда выдался очень удачным. Они еще долго сидели и смеялись, болтали на обо всем на свете. Джинни получила не одну сову с поздравительными письмами, в том числе и от Полумны, которая была на исследованиях в штате Иллинойс. Затем Гарри одним взмахом волшебной палочки зажег все тридцать свечей на торте миссис Уизли. Он осторожно поднес его к виновнице торжества и сказал:

— С Днем Рождения, Джинни!

Зимний Хогсмид всегда был похож на сказку. Казалось, что именно здесь время замерло навсегда, и он оставался таким же, как много лет назад: старинные домики под снежными шапками, гирлянды из волшебных свечей на деревьях и толпы посетителей, с восторгом перебегающие из магазина в магазин. Это было единственное место, где вокруг жили лишь волшебники и не нужно было скрывать, кто ты есть на самом деле. За это все и любили Хогсмид, что даже не будучи студентами Хогвартса возвращались сюда снова и снова.

Одним воскресным утром Джинни и Гарри шли, держась под руку, по заснеженной улице. Джинни что-то увлеченно рассказывала, в то время как Рона и Гермиону не заставил бы заговорить даже всепоглощающий апокалипсис. Они “играли в молчанку” уже несколько дней после крупного скандала, и будь их воля, вообще бы никуда не пошли, если бы не обещание посетить новый паб, данное Гарри и Джинни.

В глубине души Гермиона уже хотела помириться, но гордость не позволяла ей сделать первый шаг. Рон, видимо, был такого же мнения. Она понимала, что такое случается почти в каждой семье, особенно после пятнадцати лет брака, но в этот раз ссора немного перешла границы. Министерство в очередной раз проходило через реформации, в придачу к которым близился конец года и требовал немереное количество отчетов. Бумажной работы было так много, что уже второй месяц подряд Гермиона приходила домой ближе к полуночи. И Рон не выдержал. Сначала она молча слушала его претензии, но когда он приплел сюда свою глупую и необоснованную ревность, Гермиона тоже сорвалась. В тот вечер они многое наговорили друг другу, что больно кольнуло каждого. Гермиона была мысленно благодарна за то , что Роза и Хьюго тогда гостили у мистера и миссис Грейнджер. Будь они дома, ссора, возможно, отложилась бы на неопределенное время, но не исчерпала себя.

Оба поникшие, они шагали рядом с Гарри и Джинни и лишь иногда отвечали на общие вопросы друзей.

— Ой, смотрите, это Стеффани Финч! — резко сказала Джинни.

— Где?

— Да вон же, в зеленом, — Джинни указала рукой в сторону почты. — Сто лет ее не видела. Я на минутку…

Джинни отпустила Гарри и устремилась прямо к толпе, стоявшей посреди улице. Гарри посмотрел на Рона с Гермионой, затем на убегающую Джинни и предпочел оказаться подальше от этой парочки.

— Подожди, я с тобой! — крикнул Гарри и тоже убежал в толпу. Гермиона знала, что Гарри сильно не любил, когда они с Роном ссорились и он оказывался среди двух огней.

Они остались наедине и старательно делали вид, что не знают друг друга. Прошло какое-то время, Гарри и Джинни совсем пропали из виду, и Гермиона решила заговорить.

— И долго это будет продолжаться?

— Что именно? — с вызовом спросил Рон. — Наш брак? Мое присутствие?

— Прекрати паясничать, Рональд! Ты прекрасно знаешь, о чем я! — воскликнула Гермиона. Она ожидала немного другой реакции.

— Ах, если ты о том, что мы не разговариваем, то я думал, что избавляю тебя от необходимости общаться с… Как ты там говорила? С “полным идиотом”, — съязвил Рон.

— Ты тоже не был слишком деликатен в выражениях! — выпалила Гермиона.

Рон рассеянно опустил голову и начал пялиться на снег. Они снова замолчали. Тишину в этот раз первым нарушил Рон.

— Ладно, — пробормотал он себе под нос, — это и правда глупо.

— И что нам делать? — отозвалась Гермиона. — До конца года ничего не изменится, как бы тебе этого ни хотелось. Я ДОЛЖНА закончить работу. Или, — Гермионе стало неприятно от того, что она собиралась сказать, — ты добивался чего-то другого?

— Это еще в каком смысле? — изумился Рон.

— Может, это твоя попытка уйти? Может, ты уже нашел более подходящую замену мне? Будь честен! — потребовала Гермиона.

Она чувствовала, как слезы предательски подступают к глазам, но старалась этого не показывать.

— Гермиона, ты в своем уме? — выпалил Рон. — Как тебе это вообще в голову пришло? Ты же знаешь, что я люблю тебя и детей больше всех на свете!

— А почему тебе подобные мысли могут приходить в голову, а мне нет? Разве я когда-нибудь давала тебе повод? — грустно спросила Гермиона.

— Нет, но, — произнес Рон, но не стал продолжать. Он подошел ближе и крепко прижал Гермиону к себе. — Я и правда полный идиот. Прости!

Гермиона, уже давшая волю слезам, рассеяно усмехнулась.

— Да, есть немного.

Рон разъединил объятия и принялся вытирать слезинки с ее лица. Откуда не возьмись появились Джинни и Гарри с руками, полными каких-то безделушек.

— А вы уже помирились? — прямо спросила Джинни.

— Вроде того, — неловко ответил Рон.

Гарри молча поднял правую ладонь, и Джинни ударила по ней своей ладонью.

— Смотрите, что мы купили вам, — сказала Джинни и достала из сумки два новеньких гриффиндорских шарфика. — Мне не нравится, что вы не соблюдаете наши традиции!

— Ух ты, спасибо, — обрадованно сказал Рон. Он взял у сестры шарфы и накинул один на Гермиону, затем принялся наматывать на себя.

— Совсем другое дело! — довольно заметил Гарри, который и сам был одет в красно-жёлтый шарф. — Ну, так что, мы сегодня попадем в “Пещеру Ведьмака”, или нет?

— Сначала фото на память, — сообщила Джинни, снова копошась в сумке.

— О нет! — запротестовали Гарри, Рон и Гермиона.

— Давайте-давайте. Улыбочку!

Из потока нахлынувших воспоминаний Гермиону вырвал настойчивый стук в дверь. Это Джудит пришла за книгами. Гермиона захлопнула альбом, почти дойдя до его конца, и поспешила впустить соседку миссис Уизли в дом. Получив то, за чем пришла, Джудит Маклафлин любезно поблагодарила Гермиону и не стала задерживаться. Гермиона поставила альбом обратно на полку, забрала коробку с гирляндой и Дедом Морозом и тоже отправилась домой через тот самый камин, который доставил ее сюда.

В доме Рона и Гермионы стоял аромат хвои. Гермиона улыбнулась: ничто так не усиливало дух Рождества, как большая ель, стоящая на другой стороне комнаты, подальше от камина. Разумеется, ей было далеко до тех огромных елей из Большого Зала в Хогвартсе, которые приносил Хагрид, а профессор Флитвик так искусно украшал, но Гермионе больше и не надо было.

— Она прекрасна! — торжественно объявила Гермиона встречающему ее мужу.

— Последняя из самых лучших, — подтвердил Рон. — Мне пришлось немного поколдовать, чтобы она не досталась одному магглу…

Гермиона уже было открыла рот, чтобы сказать что-то вроде: “Рональд, как ты мог?”, но решила не портить этот вечер чтением нотаций. Она просто подошла к Рону и приобняла его. Они стояли посреди их светлой гостиной, обнявшись, и завороженно смотрели на ель, достигающую до самого потолка. Уже через несколько часов Рон поедет на вокзал Кинг-Кросс, а потом у ёлки появится звезда на верхушке и маггловская гирлянда с сердечками.

— Думаешь, им понравится? — прервал тишину Рон.

— Уверена.

* * *

Ночью, когда дом был полностью украшен, а дети повалились в кровати после долгой дороги и вечера, полного историй про жизнь в Хогвартсе, Рон и Гермиона лежали в своей спальне немного утомленные, но до безумия счастливые.

— Ты знал, что у твоей мамы есть огромный альбом с колдографиями? — тихо спросила Гермиона.

— Нет, но разве это удивительно? У нас тоже где-то был.

— Это совсем не такой альбом, Рон, — заметила Гермиона и села, чтобы звучать более убедительно. — В нашем альбоме есть только фотографии Рози и Хьюго, парочка с нашей свадьбы и твое фото с Гэлвином Гаджен. (прим. Гэлвин Гаджен — ловец команды “Пушки Педдл”). А у Молли есть вся наша семья: Гарри, Джинни, мы, Фред с Джорджем, Билл, Перси и Чарли. Все, понимаешь?

— Здорово, — согласился Рон. — Хотел бы я посмотреть.

— Завтра я хочу сделать колдографию всей нашей семьи за ужином, — заявила Гермиона. — И знаешь, как я ее подпишу?

Рон вопросительно поднял бровь.

— “Семья Уизли-Грейнджер-Поттер. Рождество 2019 в “НОРЕ””.

Гермиона задумчиво закинула голову и прикрыла глаза, через секунду она резко их открыла и устремила внимательный взгляд на потолок. Там красовалось вечнозеленое растение с белыми цветами.

— Ты прицепил омелу над нашей кроватью? — Гермиона рассмеялась. Рон тоже покосился на потолок.

— А что, — он пожал плечами, — Рождество ведь.

— Я и без омелы собиралась это сделать.

Гермиона вновь вернулась под одеяло и поцеловала мужа так настойчиво и жарко, что можно было бы согреться даже в самую лютую из всех зим.