Монумент (джен)

— Давно ты тут сидишь? — раздаётся позади бесцветный голос Пеппер. Однако, Питер готов поклясться, за тенью сухости и равнодушия сокрыта глубокая печаль. Печаль, которая даёт о себе знать, стоит только оказаться здесь — среди того, что раньше принадлежало ему.

Прошло уже около месяца со дня похорон, и Питер до сих не поддерживает связь со многими. Диалоги с Мэй, что всячески пробует его подбодрить, выходят немногословными и односторонними. Одноклассников он обходит стороной, как и Мстителей, иногда зовущих помочь с неопасной, но требующей определённых навыков, миссией. Никто не хочет им рисковать, ведь никто не несёт за него ответственности так, как это делал он. Они не желают подвергать его опасности, прекрасно зная, что мистер Старк был бы против, ведь Питер — последний человек на планете, кого бы он просил о помощи, не желая впутывать в очередную авантюру. Но что такое Мстители теперь? Горстка выживших? Клуб ветеранов и пенсионеров? Немногие решили вернуться обратно в строй, а те, кто вернулся, теперь дважды подумают, прежде чем браться за самоубийственное задание.

Но что такое Мстители без него? Мистер Старк был их сердцем, но это сердце больше не бьётся.

— Пару часов, — не оборачиваясь отвечает Питер, согнув одну ногу в колене и свесив запястье.

Ветер треплет волосы, а прохладный воздух наступающего вечера не перестаёт напоминать, что даже после всего случившегося, после той роковой битвы жизнь продолжает идти своим чередом, ведь всё встало на свои места, всё вернулось благодаря ему. Мстители всё также ловят плохих парней и защищают Землю от всякой чертовщины, в то время как Питер продолжает часами зависать на торце башни СтаркИндастриз, теша себя ложными надеждами, что время можно повернуть вспять. Не позволить мистеру Старку надеть ту проклятую перчатку и совершить не менее проклятый щелчок. Как оказалось — последний в его жизни.

Питер поглядывает на свои ладони, одетые в беспалые перчатки, и понимает, что всё-таки этот первый самодельный костюм — самое настоящее тряпьё, делающее из него скорее клоуна, нежели героя.

«Если ты никто без костюма, значит, ты его не достоин».

И Питер чувствует себя недостойным. Впервые он чувствует себя никем, словно до этого был совершенно другим человеком. Он не смог постоять за себя в последней битве с Таносом, поддался страху и панике, когда землю вокруг стали потрошить снаряды космического корабля. И он не оказался рядом с ним, когда это было нужно.

Может, мистер Старк ошибся, посвятив его в Мстители?..

Звучат звонкие шаги по каменным плитам террасы, и теперь Пеппер стоит, опираясь о перила, но не смеет смотреть на Питера, болтающего одной ногой над пропастью сияющего огнями мегаполиса. Может, она боится. А может, не хочет вгонять его в и без того глубокую тоску.

— Боюсь, если ты будешь появляться так каждый раз… — Однако Питер её перебивает:

— Разве я кому-то мешаю? — Он никогда не грубил ни Пеппер, ни мистеру Старку, ни кому-либо ещё. Он всегда уважает старших и всех, с кем ведёт диалог. Знает, что не имеет никакого права умалять их авторитет и вставлять слово поперёк. Но всё же выходит небрежно. Машинально. Неосознанно. Питер всеми силами старается спрятать боль, но она постоянно вылетает из него острыми шипами. Это всего-навсего защитный механизм.

— Лучше бы тебе быть с тётей. — Голос Пеппер смягчается, наполняясь нотами заботы и тепла, словно она не замечает пренебрежения. Может ли Питер считать её своей приёмной матерью, а крошечную и любознательную Морган — сводной сестрой? Но ведь Старками не становятся…

У неё огромный потенциал, и если она продолжит то, что когда-то начал её отец, продолжит делать мир лучше, а жизнь — светлее, то этот самый мир будет обязан сказать ей спасибо. Знает ли она, что папа больше не вернётся? Что та голограмма, которую малышка, по словам Пеппер, просит включать перед сном, — последний его след в этом мире?

…Старками рождаются.

— Моя тётя меня не поймёт, — звучит приглушённое в ответ.

— Не говори так. — Пеппер подаётся вперёд, оставаясь на расстоянии вытянутой руки. Питер продолжает смотреть за горизонт, краем глаза наблюдая, как над городом пролетают вертолёты, мигающие красными огнями, а машины сверкающими лентами растянулись по магистралям. — Твоя тётя тебя очень любит и беспокоится за тебя. Как и мы. — Она дотягивается до его головы рукой и треплет волосы, как родному сыну. Сыну, которого у неё уже не будет.

Сыну, которым он был для него.

— Знаешь, он ведь долго возился с твоими костюмами, — как бы невзначай произносит Пеппер, видимо, отметив этот грязный свитер с эмблемой паука и повидавшие многое спортивные штаны.

Питер слышит намёк в её голосе, но ничего не отвечает. Он больше не хочет их носить. К этим костюмам прикасались руки мистера Старка, и в них будто осталась частичка его души, которая будет всегда напоминать о том мгновении, когда щёлкнули пальцы, а перчатка вытянула последнюю каплю.

Он больше не притронется к этим костюмам, какими бы фантастическими они ни были. Ни за что и никогда.

— Твои учителя и класс знают, что тебя сегодня не будет на экскурсии? — Завидев, как он качает головой, Пеппер вздыхает. — Питер, так нельзя. Я понимаю, как тебе тяжело. Нам всем его не хватает. И он бы не хотел, чтобы ты был таким…

Разбитым. Сломанным. Потерянным. Главный задира в лице Флеша, просматривая новостные репортажи о Человеке-пауке и то, как герой города иногда ошибается, любит злословить, говоря, что тому, похоже, подрезали его крошечные паучьи лапки. Нет, все конечности у Питера на месте, но кусочек его души остался на том плавающем мемориале с дуговым реактором.

— Твои одноклассники ведь не знают, кто ты? — осторожно спрашивает Пеппер.

— Только Нед в курсе, но он пообещал, что никому не скажет. Всё-таки иногда мне хочется быть просто… Питером Паркером.

Питером Паркером, который спас друзей на Монументе Вашингтона; который побывал в космосе и даже в другом мире, а затем отправил в последний путь того, кто научил его жить по-другому — быть самим собой и ценить то, что есть.

Кругом теперь импровизированные мемориалы, граффити с изображением Железного человека и со словами благодарности, а журналы продолжают пестрить статьями о вкладе Тони Старка и его компании в развитие технологий. И эта башня — монумент из стали и стекла тому, кто подарил будущее.

Ему обязан каждый.

Тор говорил, что теперь Старк днями напролёт пьёт вкуснейший эль во всех девяти мирах вместе с такими же храбрыми воинами. Морган представляет, что самая яркая звезда в небе — это её папа, спасающий мир от плохих существ. Питер же просто верит, что мистер Старк не только обрёл покой, но и живёт в самой лучшей на свете мастерской и вместе с отцом создаёт то, что они оба не успели когда-то создать.

— Они вот-вот подъедут, — напоминает Пеппер. — Может, выступишь в качестве экскурсовода? Ты ведь знаешь башню не хуже него.

В любой другой ситуации Питер бы даже не раздумывал над таким щедрым предложением. Он бы тараторил слова благодарности Пеппер, не переставая клясться, что отыграет роль самого лучшего экскурсовода. Это ведь честь — показать, как изнутри устроена башня; что кроется внутри этого монумента. Но ведь здесь любая мелочь напоминает о нём.

— Не думаю, что это хорошая идея. — Он качает головой и видит протянутую руку как приглашение перестать жить болью и призраками, нашёптывающими последние слова мистера Старка.

— Он бы этого хотел, поверь мне. — Пеппер тускло улыбается и её взгляд, Питер готов поклясться, напоминает взгляд мистера Старка, когда тот ругал его за неудачи, а после как ни в чём не бывало предлагал смастерить что-нибудь у себя в лаборатории или помочь со школьным проектом. Всё было так обыкновенно и просто, как не бывает у героев вроде них.

Питер бросает взгляд вдаль, понимая, что, когда он и миллионы других жителей планеты исчезли после щелчка, мистер Старк был так же разбит. Точно так же сожалел, что не смог спасти и уберечь. Не смог вернуть его домой живым, вернуть к тёте. Но Пеппер вытащила его со дна, ведь в мире стало на одну семью больше.

Еле заметно кивнув, он ухватывает её за руку и перелезает через перила. Пеппер снова улыбается и ненадолго скрывается из виду, в то время как Питер спешно переодевается в повседневную одежду, вытащив её из рюкзака.

Питер никак не реагирует на приветствие Пятницы и её пожелание наслаждаться пребыванием в башне. Когда-то он любил дразнить этот продвинутый ИИ и расспрашивать о мистере Старке. Ему редко отвечали подробно, но даже это подогревало детский восторг при мысли, что работаешь с любимым кумиром. С человеком, который к тебе неравнодушен и готов помочь найти своё место в этом мире. Мог ли мистер Старк интегрировать своё сознание в нечто подобное Пятнице или Карен? И если мог, то почему не сделал? Но вряд ли можно предугадать дату собственной смерти.

Они молча спускаются в вестибюль, и Питер вспоминает, как однажды застрял в лифте — так мистер Старк решил подшутить над ним первого апреля. Странный юмор, который теперь вспоминается с греющим душу теплом и вынуждает уголки губ дрогнуть в ностальгической улыбке.

Башня непривычно пустует, а в лабораториях царит гробовая тишина. Манипуляторы, покрытые слоем пыли, стоят неподвижно в тех же позах, в каких работали последний раз, когда здесь хозяйничал мистер Старк. Может ли его призрак гулять по этим прохладным и молчащим коридорам?..

Класс Питера, пребывая в предвкушении грядущей экскурсии, встречает его вытаращенными глазами и приоткрытыми ртами. Они знают, что он иногда приходил сюда в качестве посетителя, но, видимо, предполагали, что будет стоять рядом с ними. И лишь Нед, переживающий о том, что гложет лучшего друга, поджимает губы, сочувственно глядя на него. Он стал едва ли не единственной опорой, не позволяющей рассыпаться окончательно.

— О, глядите-ка, Паркер, — звучит удивлённое, но в то же время ехидное — Флэш в своём репертуаре, как и всегда. Учителя, не знающие, почему Питер не приехал сюда вместе с остальными, только собираются что-то озвучить, но их останавливает добродушный голос Пеппер:

— Питер долгое время стажировался у мистера Старка. — Глаза ребят становятся ещё шире. — Наверное, будет лучше, если именно он проведёт для вас экскурсию.

Пеппер говорит ещё что-то, рассказывая о технике безопасности и о правилах поведения в башне, но Питер её не слушает. Вместо этого он оглядывается по сторонам, видя, что стены увешаны фотографиями и постерами Железного человека, чертежами самых первых костюмов в рамках и даже небольшими деталями брони в виде обесточенных репульсоров. Кажется, что здесь до сих пор слышны его шаги, тихий говор и даже стук молотка.

К нему незаметно подходит Нед. Пожалуй, единственный человек, которого Питер всегда рад видеть и с которым готов поделиться многим, если не всем. Перекладывать такой груз на ЭмДжей он считает недостойным героя поступком.

— Ну как ты? — тихо спрашивает Нед, внимательно глядя на друга.

— Ты сам знаешь, — выдавливает Питер, понимая, что, находясь среди одноклассников и учителей, не стоит ударяться в сантименты. Его неправильно поймут.

— Знаешь, Флэш всю дорогу смеялся, что мы едем в это место, а тебя с нами нет, — усмехается Нед, на что Питер поворачивает голову. — Но то, что ты наш экскурсовод, наверняка его бесит. Так, может, организуешь нам самую клёвую экскурсию, Пит?

Уголки искусанных губ расползаются в улыбке, а сам Питер с благодарностью взирает на Неда, понимая, что они вместе с Пеппер, похоже, помогают выбраться из пропасти.

— Спасибо, Нед, — искренне произносит, еле заметно кивнув.

Он разворачивается к окружившим его одноклассникам, обратившим скептичные взоры. Задира Флэш стоит в первых рядах, деловито скрестив руки и будто выжидая подходящего момента, чтобы озвучить очередную издёвку.

— Всем привет, — неуверенно начинает Питер, махнув рукой для пущей театральности. — Рад, что вы приехали сюда и, надеюсь, уедете с хорошими впечатлениями от экскурсии, потому что это не только башня или какой-то музей… — Питер заминается и ловит на себе поддерживающий и призывающий не останавливаться взгляд Пеппер. — Раньше здесь был штаб Мстителей, но ещё раньше здесь работал и творил, пожалуй, величайший герой Земли, которого вы все знаете как Железного человека или… просто Тони Старка.

Экскурсия выходит сумбурной и даже хаотичной, потому как Питер постоянно смущается от очередного вопроса, не зная, как правильно объяснить — почему, например, Тор не живёт здесь, а комната Капитана Америки не отделана звёздно-полосатыми обоями с патриотичными надписями. Пеппер приходится каждый раз его выручать, озвучивая нейтральные и общеизвестные факты, разбавленные толикой выдумки. Впрочем, ребята, без колебаний верящие вдове покойного Железного человека, нисколько не возражают, внемля любому слову, слетающему с её крашеных губ.

— Здесь раньше был конференц-зал или что-то вроде этого. — Питер указывает в сторону пустующего просторного помещения со стеклянным тонированным столом и дюжиной стульев, придвинутых к нему. Сверху стоят несколько ваз со свежими цветами, которые теперь уж точно не смутят Мстителей, которые больше не обсуждают здесь планы предстоящей миссии.

Одноклассники, получив разрешение, тут же принимаются трогать мебель, предметы декора и даже позволяют себе усесться за стол, сопровождаемые призывом Пеппер быть осторожными и ничего не сломать. Тщетно, потому что одна из ваз практически мгновенно оказывается перевёрнутой и растекается своими внутренностями в виде цветов и воды по тёмному литому стеклу. Питер сдержанно вздыхает, наблюдая, как двое сотрудников башни ликвидируют столь маленькое недоразумение, а ребята решают больше ни к чему не прикасаться.

— А где сидел Халк? — осведомляется ЭмДжей у Питера. Тот теряется, но не столько от вопроса, сколько от необходимости на него отвечать. Не выдаст ли он себя? Пеппер забрасывает спасательный круг:

— Халк и доктор Беннер — это разные личности, — кисло улыбается. — Доктор Беннер сидел здесь, — кивок на один из стульев.

— Так, выходит, здесь сидел Халк? — вновь спрашивает ЭмДжей, и Пеппер приходится сдаться, кивнув и озвучив натянутое: «Да». — Как же он сидел на таком маленьком стуле?..

— А где гнездо Соколиного глаза? — интересуется одна из подружек ЭмДжей, глядя на Питера, который в свою очередь косится на Пеппер.

— Кого? — не понимает Питер.

— Парень с луком и стрелами, — помогает Нед. На его лице гостит беспрерывное восхищение и детский восторг, словно он оказался в настоящей сказке своей мечты.

— Кто вам сказал, что он живёт в гнезде? — изумляется Пеппер, однако в голосе проскальзывает ирония.

— Ну, у него же прозвище в честь птицы. А разве птицы не живут в гнёздах?

Пеппер снова возражает, утверждая, что в башне, даже когда она была штабом Мстителей, никогда и нигде не было птичьих гнёзд и уж тем более людей, живущих в них. Развязывается лёгкий спор, от которого Питер абстрагируется, покачав головой, и подходит к столу, где дуэт сотрудников успел вытереть следы, оставшиеся от перевёрнутой вазы.

Питер не застал тех времён, когда Мстители сидели здесь целой командой, обсуждая предстоящее задание и подтрунивая друг друга. Лишь когда произошёл раскол, а мистер Старк попросил о помощи, пришло осознание того, что те времена миновали, и от былой команды останутся лишь фотографии в рамках и записи некрологов. Они ведь были настоящей семьёй, а Железный человек — отцом.

Теперь его нет, как нет и прежних Мстителей.

— О чём задумался? — Нед вновь оказывается рядом совершенно неожиданно, но Питер нисколько не пугается и лишь водит головой в его сторону.

— Что я не застал его в те годы, когда он сидел за этим столом.

— Как думаешь, что они тут обсуждали? Планы террористов? — Несмотря на толику абсурдности, голос Неда звучит серьёзно и даже с некоторым трепетом. — А если кто-нибудь выводил Халка из себя, тогда они эвакуировали всю башню?

Питер театрально закатывает глаза, сетуя на наивность друга, считающего Халка самым настоящим чудовищем, способным «позеленеть» за любую мелочь. И если раньше он действительно напоминал ходячий и непробиваемый танк, то сейчас это разумное существо и полноценная личность, слитая воедино двумя предыдущими. Мистер Старк, вроде как, был с ним в хороших отношениях. Питер ловит себя на гнусной мысли, которую тут же гонит прочь.

Если бы кто-нибудь другой щёлкнул пальцами, мистер Старк был бы жив. Так почему другие позволили ему сделать это?..

— А это что, костюм Капитана Америки? — подаёт голос Флэш, указывая пальцем на звёздно-полосатое снаряжение Стива Роджерса, хранящееся за прямоугольной стеклянной витриной. Ребята мигом переключают внимание на эту находку, обступив сине-красное трико со всех сторон.

Поймав намекающий взгляд Пеппер, утомлённой проигранным спором, Питер возвращается к своим одноклассникам вместе с Недом.

— Это костюм, в котором он сражался в битве за Нью-Йорк против армии пришельцев, — поясняет. — Это копия, потому что оригинал… — Питер косится на Пеппер, но та лишь дёргает бровями вверх, не понимая, к чему он ведёт. — Я хотел сказать, что это детально воспроизведённая и очень хорошо сделанная копия.

— Ты же украл у него щит! — звучит восторг Неда. В помещении мигом воцаряется тишина, а недоумённые взгляды десятков подростков впиваются в Питера неприятно колющими иголками. Он готов провалиться сквозь все этажи башни от невыносимого чувства приближающегося разоблачения, однако Нед, утянув их обоих в эту кашу, сам же и спасает: — То есть, ты говорил, что, как и все мы, всегда мечтал это сделать.

Взгляды моментально рассеиваются, как и повисшее напряжение, а ребята, вынув смартфоны, принимаются фотографировать покоящийся за стеклом костюм первого мстителя. Пеппер напоминает, что съёмка в башне ограничена и просит школьников воздержаться от карикатурных снимков на фоне обмундирования героя. Питер снова начинает скучать, но быстро оживляется, когда к ним присоединяется Роуди — ещё один старый и хороший приятель мистера Старка, теперь отвечающий за охрану в башне и целостность имущества.

— А вот и новый Капитан Америка, — произносит Питер, привлекая внимание не столько к себе, сколько к вошедшему.

Роуди мгновенно застывает, остановившись возле Пеппер. На лицах обоих откровенное удивление вкупе с непониманием. И Питер, чувствуя на себе обжигающе скептичные взгляды одноклассников, спешит исправиться, осознав ошибку:

— Вернее, когда-то он был похож на Капитана Америку из-за расцветки своей брони. — Поняв, что и в этот раз прокатило, Питер виновато улыбается и подходит к мужчине, сжимающему в руках пластиковый стаканчик с кофе. — Простите, я вас перепутал…

— Ничего, сынок, — отвечает Роуди. — Хотя не представляю, как ты мог меня перепутать с Сэмом. Ладно хоть не с Т’Чаллой. Пеппер, можно я украду вашего экскурсовода?

Пеппер кивает, улыбнувшись, и, временно поменявшись с Питером ролями, просит ребят проследовать за ней в лаборатории, где были созданы некоторые из модификаций и костюмов Железного человека. Роуди и Питер провожают её пустым взглядом, после чего мужчина вновь говорит:

— Держишься?

— У меня всё окей, правда, — машинально отвечает Питер.

Апатия и печаль, не отпускающие с того рокового дня, впервые за долгое время разжимают тиски, позволяя позитивному настрою и мыслям закрасться в голову. И хотя каждый дюйм башни напоминает о нём, но говорить обо всех этих вещах становится заметно легче. Когда он кому-то рассказывает о подвигах Мстителей и Железного человека, о том, как мистер Старк мастерил свою легендарную броню, то будто избавляется от тяжёлого и давящего изнутри груза.

— Можно дать тебе один совет? — предлагает Роуди. И хотя его голос звучит по-военному твёрдо, однако в нём проскальзывают нотки тепла и даже заботы. Они стараются поддерживать его. Стараются сделать так, чтобы он стал достойной заменой ушедшим героям. Питер это знает и в душе остаётся бесконечно благодарным всем, кто даже после смерти мистера Старка, продолжает видеть в нём соратника, пусть и пока не повзрослевшего. — После того падения я был совсем разбит, — отпивает кофе и слизывает с губ оставшуюся пенку. — Я понимал, что больше никогда не буду таким, каким был раньше — никогда больше не буду нормальным. И Тони это тоже прекрасно понимал, но он никогда, — Роуди акцентирует внимание на последнем слове и переводит взгляд на Питера, точно пытаясь загипнотизировать своей репликой и оставить её отпечаток где-то на подкорке, — никогда не говорил мне этого и никогда не жалел меня. Он не позволил мне чувствовать себя таким, а просто научил заново ходить.

— И кто же теперь поможет мне, когда его нет рядом? — Горечь в голосе. Питер не хотел этого — не хотел заново прочувствовать острую боль утраты, но Роуди своим монологом просто вынудил его, притронувшись к ране глубоко в душе, которая вновь кровоточит.

— Никто не бессмертен, даже Тони Старк. Но когда кто-то из дорогих нам людей умирает, приходит пора вспомнить всё то, чему они нас учили. — Роуди замолкает, а затем шумно вздыхает, переведя взгляд на пол под ногами. — Прости, что пытаюсь толкать тут философскую речь. Просто знай, что для Тони ты всегда был как сын и что многие вещи он делал только для тебя. — Он по-отечески хлопает Питера по плечу, а вечно строгое и сдержанное лицо трогает еле заметная улыбка. — Если что, мы всегда будем рядом, — с намёком на остальных Мстителей добавляет Роуди.

Мужчина уходит прочь, ненадолго оставив Питера наедине с самим с собой, потому что вскоре в зале появляется Хэппи, теперь почти всегда сопровождающий непоседу Морган. Та при виде Питера срывается с места и счастливым бегом устремляется к нему, отчего подол платья следует за ней белым шлейфом.

— Дядя Питер! — восклицает малышка, оказавшись в его объятиях. Питер приподнимает её над полом, крепко обняв, и тут же ставит обратно на ноги, потрепав по голове.

— А я не молод для дяди? Ты можешь звать меня просто Питером. — Кивком он приветствует Хэппи, вставшего позади Морган, точно самый настоящий телохранитель. Хотя если учесть, что малышка — будущее её отца, то охрана ей уж точно не помешает, особенно когда мир ещё толком не оправился от случившегося. И пусть для исчезнувших после щелчка Таноса прошло всего пара секунд, но те, кто выжил, всегда будут помнить о пяти годах преклонившего колено перед трагедией мира.

Он не видел Морган со дня похорон, посчитав, что, пока не придёт в норму сам, ему незачем проецировать бурлящий внутри негатив на малышку. Она ведь до сих пор считает, что её папа должен скоро вернуться, ведь в очередной раз спасает мир от злодеев. При этих мыслях сердце Питера отбивает тревожный стук, прокатившийся по всему телу колющим разрядом. Он знает, каково это — жить без отца, но невинная Морган не заслуживает такой скверной участи.

— Мы собирались завтра поехать в зоопарк, — сообщает Хэппи. — Не хочешь присоединиться?

— Вряд ли я составлю вам хорошую компанию, — отзывается Питер, но тут же оказывается сражён умоляющими призывами Морган, что дёргает его за рукав клетчатой рубашки: «Ну, пожалуйста! Ну, пойдём!». Кажется, это секретное оружие, перед которым просто невозможно устоять. — Ладно, я с вами.

В ответ раздаётся восторженное: «Ура!», а сама Морган вновь обнимает Питера как своего самого лучшего друга. И Питер им станет. Обязательно станет. У Морган не будет отца, но зато у неё будет старший, хотя и не родной, брат. Мистер Старк не просил его об этом, да и он сам не давал таких обещаний, не представляя, какой станет жизнь этой семьи. Но теперь она стала совершенно обыкновенной, и даже фамилия Старк не повод, чтобы ставить крест на детстве.

И, если до этого однажды дойдёт, Питер будет её защищать.

— Тогда завтра после школы мы тебя заберём, — кивает Хэппи и берёт Морган за маленькую ручку. — Идём, милая. — Они едва проходят пару ярдов, как Хэппи останавливается и разворачивается. — О, забыл сказать: кажется, я видел возле входа одного паренька. Вроде бы, он был в тот на день на… — заминается, видимо, вспомнив о присутствии Морган. Приходится изъясняться абстрактно: — В тот день он тоже там был. Не помню, правда, как его звать, — чешет затылок.

Поняв, о ком речь, Питер срывается с места, поспешив к лифту. На похоронах у них не было возможности познакомиться: этот парнишка буквально в считанные секунды скрылся в толпе скорбящих, не назвав даже своего имени. И если он пришёл проститься с мистером Старком, значит, знал его.

Пятница, получив команду, опускает лифт на этаж вестибюля, напомнив, что группа школьников осталась без своего экскурсовода. Но Питер лишь отмахивается, идя быстрым шагом мимо увешанных картинами стен и переговаривающихся сотрудников башни. Когда он натыкается на этого парня, то замирает, глядя как того не пропускает охрана, заявив, что сегодня башня открыта только для официальных экскурсий. Питер подходит ближе и улыбается, когда его замечают.

— Всё в порядке, его можно пропустить, — заступается он за парня, на что темнокожий охранник качает головой:

— Не имею права. Сегодня башня открыта для посещений только по предварительному согласованию.

— Но он ведь друг мистера Старка, — не унимается Питер и переводит взгляд на парня. — Правда же?

— Я Харли Киннер, — протягивает руку, которую Питер пожимает. — И я действительно знал Тони Старка.

— А я Питер Паркер. Значит, будем знакомы.

Не став испытывать терпение охранника, Питер предлагает Харли выйти на улицу, а пройдя через рамку металлоискателя, вспоминает рассказ мистера Старка о мальчике, который однажды ему помог. Всего пара предложений, но они запомнились. И теперь этот самый мальчик стоит рядом, ведомый любопытством и желанием посмотреть, как работал тот, кто, наверное, изменил его жизнь навсегда.

— Ты хотел попасть на экскурсию, верно? — осведомляется Питер. Харли, выглядя смущённым и держа руки в карманах джинс, робко кивает. — Расслабься, мне ты можешь верить.

— Потому что ты здесь работаешь? — машинально спрашивает Харли. Одетый в потрёпанные голубые джинсы и жёлтый джемпер с принтом какой-то группы, он выглядит едва ли не ровесником. Выходит, мистер Старк отлично ладил с подростками такого возраста.

— Потому что мистер Старк рассказывал о тебе, — отзывается Питер и, уловив смятение собеседника, не сдерживает улыбки.

Это странно, но самая обычная экскурсия, кажется, помогла вернуться в седло и перелезть через барьер, который он возвёл между собой и остальным миром. Он познакомился с тем, кого видел лишь вскользь, и дал себе обещание защищать ту, что отныне занимает особое место в его сердце — место для самых близких людей. У Харли, у Морган, у него самого впереди большое будущее, которого бы не было без стараний одного человека.

Теперь Питер понимает — жертва мистера Старка была не напрасной.