Ад (джен)

Сегодня был замечательный день. Это случается редко, но иногда всё же происходит в моей жизни. Сегодня я заключил сделку с учебной воинской частью на проведение кровельных работ на крышах нескольких казарм. Моим работникам нужно будет разбирать и класть крыши. Технически работа несложная, но ноябрьский ветер привнесёт свою изюминку в рабочий процесс. Да и к тому же крыша — это всегда опасность. Ну да ладно, это всё мелочи. Главное, что работу удалось получить и обо всём договориться. Погружённый в мысли о будущей работе, я ехал на своей «Тойоте» домой. Всё было хорошо...

* * *

Вокруг меня была лишь темнота. Я лежал на спине, мои конечности были раскинуты в форме звезды. «Весело, однако», — подумал я и принялся вертеть головой по сторонам. Вокруг по-прежнему было лишь пустое пространство, полное мрака. Я сел. Потом встал. Снова огляделся. Пустота. «А сейчас должна начать материализовываться Матрица, агент Смит сотрёт мне память, и я вернусь домой», — вот и всё, что пришло в мою голову на тот момент. Дебилизм, да. Но не злитесь на меня, лучше пожалейте. Вам-то что, а я тридцать шесть лет так прожил.

Минута, две… пятнадцать... В итоге я устал ждать и сел, обхватив ноги руками. В голове был полный раздрай. Сотни мыслей, версий того, как я здесь очутился и что это за место, роились в моей голове. Самой частой и самой страшной версией была смерть. Но это мне тогда казалось нелогичным, ведь я помню, как ехал себе спокойно на своей «Камри» домой и всё было хорошо... Второй популярной версией была кома. Что, в принципе, лучше смерти, но не сильно отличается. Да и не помнил я в рассказах людей, переживших кому, что они во время неё находились в сознании и чёрт-пойми-где. По телевизору такого точно не передавали, а из личных знакомых у меня был всего один человек, перенёсший кому, и ничего особенного он про неё не рассказывал.

По моим внутренним подсчётам (часы куда-то пропали, хотя вся остальная одежда была на месте), прошло часа полтора, когда мои глаза уловили впереди неподалёку чёрную дверь. Была ли она там раньше или я её только что заметил, я не знал.

Я вскочил и быстрым шагом направился к двери. Металлическая, с впаянной округлой ручкой из того же металла, она стояла посреди пустоты. «Ну что же, раз приглашают...» — подумал я и потянул ручку на себя...

Я перешагнул порог светлого кабинета. Странно, что после темноты, в которой я провёл больше часа, свет не слепил мои глаза. Сама комната представлял собой помещение примерно в двадцать квадратов, в котором абсолютно ничего не было, исключая стойки, напоминающей ресепшен.

За ней стояла и смотрела на меня, улыбаясь, симпатичная блондинка. Увидев, что я её заметил, она произнесла любезным голосом:

— Авель?

— Что? — тупо выдал я.

— Синицин Пётр Геннадьевич — это вы? — как ни в чём не бывало продолжила девушка.

— Да, — проигнорировав первую реплику блондинки, ответил я.

— Простите за ожидание, у нас очередь. Вам всё объяснят, пройдите за дверь, пожалуйста, — с этими словами девушка указала рукой на дверь позади себя, но я готов был поклясться, что минуту назад её там не было. Этот финт стал последней каплей. Я был готов взорваться и уже открыл было рот... Но девушка исчезла. Вот так вот просто, в один момент.

Я судорожно огляделся по сторонам, и вот тут мне впервые стало страшно. Дверь, через которую я заходил в кабинет, отсутствовала. Для моей психики это было чересчур. Иногда бывает так, что череда стрессовых событий проходит относительно легко, сознание будто находится в тумане. Но рано или поздно всегда наступает момент, когда весь стресс бьёт тебя по голове, и тогда пиши пропало. Мне не было страшно в той темноте, я не впал в истерику, зайдя в кабинет. Но в тот момент... Я плохо помню, сколько времени я провёл в комнате, только смутно припоминаю, что сидел, обхватив руками голову, на полу и тихо скулил. Но через определённое время сидеть стало невыносимо, и я резко вскочил, чуть ли не бегом добрался до двери, дёрнул за ручку и…

Оказался в примерно таком же помещении, единственным отличием являлось то, что посреди кабинета стоял стол с двумя стульями, за которым напротив меня сидел мужчина среднего возраста в строгом чёрном костюме и белой рубашке. Едва завидев меня, он сказал:

— Пётр Геннадьевич, здравствуйте. Я вас тут уже давно жду. Присаживайтесь.

Спорить у меня уже не было сил, поэтому я молча сел напротив него и стал ждать, пока незнакомец сам не откроет рот. Мужчина не спешил начинать разговор, вместо этого он стал рассматривать меня изучающим взглядом, словно я был интересным экспонатом. Наконец, он заговорил:

— Пётр Геннадьевич, я понимаю, в какой стрессовой и сложной ситуации вы находитесь. Выслушайте меня внимательно, пожалуйста, и не перебивайте. Вы умерли. Да, это тяжело осознать, но вы ведь и так уже догадывались об этом, не так ли? — мужчина выдержал паузу, но я не реагировал. Что может сказать парализованный ужасом человек? Видимо, уловив моё состояние, незнакомец поспешно произнёс:

— Не переживайте, всё не так плохо, как может показаться. Позвольте вас проинструктировать. Но прежде, чем мы начнём, мне нужно убедиться, что вы готовы слушать. Дайте знать, когда будете в состоянии продолжать воспринимать информацию.

Не могу сказать почему, но меня отпустило. Возможно, дело было в том, что уровень моего потрясения был настолько высоким, что организм махнул рукой и предпочёл пустить дела на самотёк. Поэтому я молча кивнул, призывая собеседника продолжить разговор.

— Замечательно, Пётр Геннадьевич, — удовлетворённо произнёс мужчина. — Так вот, с вашего позволения, я объясню вам некоторые моменты. Во-первых, вы попали в Ад. Но не пугайтесь этого, здесь совсем не так страшно, как рассказывают об этом месте на Земле. Мы не мучаем людей. Никто не будет вас здесь жарить, пытать, вообще никакого физического насилия. Наоборот, здесь у вас будут все мирские блага, всё, что вашему разуму будет угодно. Как и телу, в общем-то. Вы меня поняли?

Я недоверчиво уставился на незнакомца.

— Прямо так? Всё настолько просто? — скептически спросил я. Ничто из того, что я слышал об Аде, не укладывалось в слова этого... Кстати...

— А кто вы такой? — задал я вопрос.

— Ах да, разрешите представиться. Я Консультант, но вы можете придумать мне любое угодное вам имя, я приму, — ответил собеседник.

— Даже обидное? — вырвалось у меня помимо воли, и я тут же пожалел об этом. Стресс стрессом, но сотрудников Ада злить точно не стоило. Тем не менее собеседник отреагировал совершенно спокойно.

— Даже обидное, — подтвердил он. — Гибкость в общении с клиентурой — важный аспект нашей корпоративной этики.

«Да он же издевается надо мной!» — мелькнула в голове ужасная мысль. Видимо, что-то отразилось на моём лице, так как Консультант поспешил добавить:

— Ни о чём не переживайте. Что бы вы ни думали, скоро вы лично убедитесь, что всё хорошо, уверяю вас. Мы слов на ветер не бросаем. Любое удовольствие.

Я помолчал некоторое время, обдумывая слова Консультанта. Наконец я поинтересовался:

— И что мне нужно будет дальше делать?

— Как только вы встанете из-за стола, слева от вас появится дверь, — начал объяснять Консультант. — Она приведёт вас в единственное стабильное место в Аду, в бар «Надежда». Там персонал вам объяснит, что делать дальше. На этом, я полагаю, мои полномочия заканчиваются. Вы относительно спокойный, адекватный и осведомлённый. Вся остальная информация ждёт вас в баре.

Я встал из-за стола. Как Консультант и сказал, слева к этому моменту уже была дверь.

«Да сколько можно этих чёртовых дверей?!» — со злостью подумал я, но вслух ничего не сказал и послушно направился к двери. И уже почти взялся за ручку, как Консультант меня окликнул:

— Пётр Геннадьевич! У нас остались ваши часы. К сожалению, мы не можем вам их отдать, поэтому они пока побудут у нас на ресепшене. На выходе мы вам их вернём.

— На выходе из Ада? — изумился я. — Разве отсюда есть выход?

— Выход есть отовсюду, человек, — загадочно улыбнулся Консультант.

— А почему вы не можете отдать мне часы? — недоумённо спросил я.

— А в Аду часов нет, — совершенно серьёзно ответил Консультант.

И мне почему-то стало не по себе от этих слов. Решив закончить ставший для меня неприятным разговор, я потянул за ручку. И оказался на свежем воздухе. Вокруг была ночь. Под ногами ощущалась сухая земля, в лицо бил свежий ветер. Напротив меня находилось одноэтажное серое здание, почти сливающееся с ночным светом. Зато внимание привлекла вывеска сверху над дверью этого здания. Вывеска представляла собой надпись огромными письменными разноцветными неоновыми буквами: «бар "НАДЕЖДА"».

«Стало быть, мне туда...» — подумал я и уже хотел было направиться ко входу, но в последний момент решил не спешить. Я стал оглядываться и повернул голову назад... «Ох, мать!» — пронеслось в моей голове. Как-то раз я бывал на севере нашей необъятной родины и видел там северное сияние. Тогда это произвело на меня сильное впечатление, но сейчас...

Миллиарды ярких огней от звёзд слепили глаза. Повсюду были разноцветные огни, молнии, которые беззвучно перемещались по небу. Я замер, лицезрея чудо. Ни в одном кино или компьютерной игре я никогда не видел ничего подобного...

Наконец я преисполнился вселенской красоты, отмер, развернулся и направился к дверям бара «НАДЕЖДА». Возле входа стоял квадратный верзила под метр девяносто.

«Да уж, пока что Ад не балует меня оригинальностью. Шаблон на шаблоне, честное слово. Блондинка на ресепшене, консультант — офисный планктон и теперь вот вышибала-охранник. Что дальше? Жадный до ингредиентов и денег бармен? Пахнет каким-то спектаклем... Но зачем его разыгрывать?» — пришло мне в голову. Я подошёл к охраннику. Тот смерил меня взглядом и сказал:

— Проходи, подойдёшь к барной стойке, там тебе всё объяснят. Со мной не говори, просто иди.

Выразительный взгляд этой громадины дал мне понять, что с ним лучше не разговаривать. Я вошёл в очередную (как же я их тогда возненавидел) дверь и оказался в длинном узком тёмном коридоре. Я медленно двинулся вперёд и вскоре начать слышать нарастающую музыку. Играл типичный клубняк. В конце коридор под прямым углом поворачивал налево.

Я вышел в просторный зал с рядами столов, за которыми сидели люди. Они ели и пили. Всё как в обычных барах. В конце зала я увидел огромной длины стойку. Фактически она была растянута во всю длину помещения. Возле неё стояли и сидели на барных стульях люди, а бармены сновали туда-сюда, наливали напитки и накладывали еду. Держа в уме слова охранника, я двинулся к стойке. Повезло, что свободного места оказалось в достатке. Я подошёл вплотную, и передо мной тут же нарисовался бармен.

— Здравствуйте, — обратился он ко мне, сияя улыбкой. — Меня зовут Лей, я работаю барменом. Позвольте рассказать вам о нашем заведении и о том, чем вам предстоит заниматься. Бар «Надежда» — единственное стабильное место в Аду. Нерушимое. Все грешники попадают сюда, прежде чем разойтись по своим делам. Сделав свои дела, они возвращаются сюда. И так постоянно. Этот зал — лишь один из бесчисленного множества. Так, а теперь ближе к делу. Сейчас я отведу вас в одно место и объясню, что к чему. Пойдёмте.

И тут я понял, что, заслушавшись, не заметил, как Лей оказался у меня за спиной! Как он умудрился это сделать, если учесть, что барная стойка идёт до самого конца зала, я решил не уточнять. Засмеёт ведь как пить дать. Лей повёл меня туда, откуда я изначально пришёл. То есть в сторону коридора. Вот только когда мы вышли к повороту, оказалось, что напротив нас находится проём в другую комнату. «Ну хоть не дверь», — пронеслось у меня в голове. Рано обрадовался.

Дверь обнаружилась посреди комнаты. Точно такая же, как и самая первая, через которую я попал в кабинет с ресепшеном.

— Всё просто, Пётр Геннадьевич. Представляйте в своей голове всё, что вам вздумается. После того, как решили, куда вам стоит попасть, откройте дверь и попадёте в желаемое место. Вы можете находиться там столько, сколько вам угодно, а когда надоест, можете вернуться в бар, у нас отличная выпивка и еда, к тому же абсолютно бесплатная. Или же отправляйтесь в другое место, — объяснил мне Лей. — Вам всё понятно?

— А могу я попасть на Землю? — спросил я.

— К сожалению, только в точную копию, — начал пояснять Лей. — Ну как точную… Хорошо, что вы затронули эту тему. Есть одно ограничение — вы не сможете увидеть людей, которых знали при жизни лично.

— Но почему?! — в отчаянии воскликнул я. Вся тоска по родным свалилась на меня в одночасье. Мысль о том, что я никогда больше не смогу увидеть жену и детей, была ужасна.

— Ну, это вполне объяснимо, — снисходительно произнёс Лей. — Как я вам уже и сказал, мы предоставляем лишь копию Земли по желанию человека. Согласитесь, было бы странно, если бы по миру живых ходили бы души из Ада. Так вот, для того, чтобы не травмировать человека фантомами близких людей, мы решили оградить всех гостей Ада от их прошлого, скажем так. Ну сами подумайте, Пётр Геннадьевич, как бы вы себя чувствовали, если бы могли проводить время вместе со своими родными, зная при этом, что это лишь тени от них настоящих, жалкие копии? Мой вам совет — чем быстрее вы отпустите свою старую жизнь, тем проще вам будет тут. Мирское — миру земному. Запомните эти слова.

— Хорошо, — после недолгой паузы с грустью произнёс я. — Можно задать ещё один вопрос?

— Сколько угодно, — улыбнулся Лей. — Времени у нас полно.

— Как я умер? — поинтересовался я. Интересно, почему я не спросил об этом первым делом? Наверное, из-за потока событий, закрутившего меня в Аду.

— А, тромб оторвался. Стандартный случай. Не вы первый, не вы последний, — ответил Лей.

Оторвался тромб. Твою мать. А ещё более серую кончину нельзя было придумать?! Бывало, я рассуждал о смерти с самим собой в своей голове или же с различными людьми. Ох, не так я конец своего пути представлял себе, не так… Но какой смысл имеют все философствования мира о смерти, если в любой момент ты можешь умереть по пути домой из-за банального тромба?! Вот ты был, а вот тебя нет. И ничего уже не изменить. Заметив, что я задумался, Лей поспешил откланяться:

— Пожалуй, я оставлю вас тут наедине с вашими мыслями. Я всё понимаю, вам нужно прийти в себя, такое лучше всего переживается в одиночестве. Будут вопросы, обращайтесь, я в баре.

— А как я вас найду? — спросил я. — Бар-то большой, персонала много. Где мне вас искать?

— Не переживайте, — усмехнулся Лей. — Все, кто работают в этом баре, — это я. Одно общее сознание на всех. И не смотрите на меня так. Между прочим, фактор того, что всем в этом баре управляет одно сознание, сильно упрощает его работу. До встречи, Пётр Геннадьевич.

И с этими словами он испарился, оставив меня с удивлённым лицом. Надоел я ему, видать. Я посидел на полу возле двери некоторое время, пока не решил, куда мне пойти. Сбросить напряжение в Лас-Вегасе, что ли? Заодно посмотрим, как эта система работает…

Спустя длительное время.

Я сидел за одним из бесчисленных столиков бара «Надежда» и размышлял. А подумать было над чем. Изначально я был в шоке от того, насколько всё прекрасно. Симуляции Ада были великолепны. Первым делом я несколько раз объездил весь мир, жил в разных странах, выучил множество языков, познал тайны многочисленных и многообразных интересных людских культур… Спал с самыми роскошными женщинами, пил самый лучший алкоголь, проиграл миллионы долларов в казино, благо деньги на карте были бесконечными, да ещё и бездонный кошелёк придумать было несложно.

На различных симуляциях своего родного мира я провёл лет пятьдесят, по моим подсчётам. Но со временем мне стало всё это надоедать, и в дело пошли наркотики. Не помню, сколько я на них сидел, должно быть, ещё лет двадцать, а может, и все сорок, трудно сказать. Но со временем надоели даже они. Тогда я начал придумывать фантастические миры, и знаете, это помогло мне. Я понял, что, возможно, из меня смог бы выйти неплохой писатель. И бродить бы мне по закоулкам фантазии своей вечность, но…

Я устал. Устал жить. Устал от всего, что мне давал Ад. Моя фантазия больше не может придумать того, что мне было бы интересно. Не так давно я обнаружил в себе ранее неизвестную склонность к жестокости, и некоторое время развлекался, убивая и пытая несуществующих людей. Всё равно я этих кукол не считаю за настоящих представителей человечества. Прав был Лей. Моя семья осталась для меня уже почти забытым, но лучиком света в этом мраке, и если бы и образы любимых людей пришлось испоганить фальшивыми проекциями, я бы остался один во тьме.

Впрочем, убивать и пытать «людей» мне очень быстро надоело. И я понял, в чём дело. Я точно больше века нахожусь в Аду, и моя проблема не в том, что я не могу придумать для себя новое занятие. Просто ничего уже в принципе заинтересовать меня не сможет, ибо я устал осознавать себя! Свою личность, своё тело, свою память.

За невесёлыми мыслями я не заметил, как ко мне подошёл Лей, на этот раз в облике симпатичной светловолосой девушки. Сколько бы я ни встречал этого чудика, не помню, чтобы его облик хоть раз повторялся. Прикол у него, поди, такой…

— Здравствуйте, Пётр Геннадьевич. Рад вас видеть, — улыбнулся Лей.

— И тебе не хворать, старина. С чем пожаловал? Я вроде ничего не заказывал ещё, — лениво поинтересовался я.

— Нет, я по другому вопросу. Вас вызывает Сатана, — спокойно ответил мне визави.

— Кто?! — в первый раз за долгое время у меня побежал холодок по спине. Никогда за всё время пребывания в Аду я не слышал никакого, даже косвенного, упоминания о нём.

— Сатана, — спокойно повторил Лей. — Следуйте за мной.

Он развернулся и пошёл прочь от моего столика. Я, чувствуя, как одеревенели мои мышцы, медленно встал и пошёл за ним.

Правда, стоило мне сделать пару-тройку шагов за Леем, как бар исчез и я оказался в совершенно другом помещении. Оно представляло собой типичный рабочий кабинет, сбоку были окна, из которых лил яркий солнечный свет, а напротив меня за деревянным столом сидел… Я.

— Здравствуй, Пётр, — заговорили со мной моим голосом. — Не удивляйся, я всегда склонен принимать образ человека, с которым разговариваю. Впрочем, тебя это, видимо, смущает, так что… — Собеседник изменил свой облик. Теперь передо мной сидел мужчина лет пятидесяти, шатен. На нём были очки с толстым стеклом, а над губами цвели пышные усы. Одет он был в серый свитер и коричневый пиджак.

— Присаживайся, — сказал мне Сатана.

Я послушно сел на стул напротив него. Почему-то первоначальный страх от встречи прошёл. От неожиданности он был, наверное.

— Тебе, конечно, интересно, зачем я позвал тебя сюда. Я хочу сообщить тебе о переводе, — сообщил мне Сатана.

— Куда? — спросил я.

— В иное измерение Ада. Видишь ли, у нас есть два измерения, одно для новеньких, а второе для тех, кто устал от жизни и скоро начнёт лишаться рассудка. Когда с человеком происходит то, что произошло с тобой, я зову его на личную беседу, а потом отправляю его к новому месту пребывания. Не переживай, всё будет так, как раньше, просто в баре теперь будут сидеть люди, которые, как и ты, вдоволь насытились благами Ада. Не у всех из них остались признаки разума, но ты, наверное, привыкнешь, — он сделал паузу, глядя на меня, а я не знал, что ему сказать.

С одной стороны, это всё было ужасно, но… Я ведь давно понял, в чём заключается смысл Ада. Дать человеку всё и просто спокойно ждать, когда он сойдёт с ума. Да и смысл перевода уставших людей на новое место был вполне себе понятен — чтобы своим видом не пугали новых грешников и не портили им, так сказать, главный сюрприз от ада. Логично. Меня больше интересовал другой вопрос…

— Почему Ад именно такой? — спросил я у Сатаны.

— Видишь ли, концепция Ада… Это мой урок от Господа, — Сатана сделал небольшую паузу, будто собираясь с мыслями. Немного погодя, он продолжил: — История эта берёт начало очень давно. Когда-то я был созданием Господа, одним из самых могущественных и приближённых к Создателю ангелов. Всё было прекрасно, пока в один момент Господь не создал людей, Адама и Еву. Они были блаженными, у них всё было замечательно. Но мне тогда подумалось: а что, если сделать человека более независимым, отрезвлённым от Господова блаженства? Я спросил у Создателя об этом. Он думал целый день перед ответом, честно, я никогда не видел, чтобы он так долго о чём-нибудь размышлял. И вот он подошёл ко мне и сказал:

— Ты можешь искусить человека, но помни: если ты решишься на это и у тебя получится, то низвергну я тебя с Рая и подарю тебе царство, в котором ты не будешь со мной, и долго ты будешь пожинать горькие плоды своей ошибки. Если же ты попробуешь искусить людей, но потерпишь неудачу, то прощу я тебе твою ошибку.

В тот же день он создал дерево и сказал Адаму и Еве, что яблоко на нём — это запретный плод.

Ну а дальше ты себе примерно представляешь, что происходило. Я искусил Еву, меня сослали в Ад, и теперь я смотрю, как бесчисленное количество людей сходят с ума. Когда-нибудь моё наказание закончится, Господь вас всех заберёт к себе в Рай, ну и меня прихватит, хотелось бы верить.

— То есть вся человеческая история и весь Ад — это… всё из-за того, что ты решил проверить, может ли человек жить без Бога, а он так просто разрешил этому всему случиться? — ошарашенно спросил я.

— Похоже, что своим вопросом я каким-то образом задел нечто важное для Создателя. Я не знаю всех его мотивов, но, прежде чем мне ответить, он думал целые сутки, для него это невероятно много. Наверное, всё это несколько глубже, чем мы можем себе предположить. Но знаешь, раз уж у нас такая с тобой беседа пошла… Не хочешь взглянуть на Рай? Может, тогда ты поймёшь, что двигало мной в момент, когда я задавал Господу свой вопрос, — предложил Сатана.

— А можно? — удивился я.

— Ты можешь туда пойти, а мне лучше не стоит, — ответил Сатана. — Чтобы попасть в Рай, войди туда через дверь позади меня. Как надоест, вернёшься.

Я недоверчиво покосился на дверь, что была прямо за столом, за которым сидел Сатана. Мой собеседник ободряюще кивнул, и я подошёл к двери и взялся за ручку. Выдохнув, я резко за неё дёрнул. И оказался в восхитительном саду. Повсюду росли плодовые деревья, ягоды, вокруг простирался разноцветный ковёр, а вдалеке виднелся пляж с бирюзовым морем, которое простиралось насколько хватало глаз. Тёплое солнце мягко ласкало кожу, пели птицы и ходили животные. И не только животные. Тут и там виднелись абсолютно нагие люди. Они лежали под деревьями, загорали на траве, ели фрукты и ягоды или же ходили туда-сюда, как мне показалось, бесцельно.

Неподалёку от себя я увидел молодую девушку, она лежала под банановой пальмой, а на её грудь положил голову тигр. Я осторожно подошёл к ним, тигр никак не отреагировал.

— Девушка, здравствуйте, — решил я обратиться к незнакомке.

— Здравствуй, — медленно протянула она, лишь мельком одарив меня взглядом. Я ожидал от неё продолжения, но его не последовало. Простояв несколько минут, я решил повторить попытку.

— Девушка, как вас зовут? — спросил я, пытаясь вглядеться в её лицо. Повернув голову ко мне, девушка произнесла:

— Меня зовут Екатерина, и я нахожусь под благом Господа.

И всё. Конец. Что бы я ей ни говорил, она больше на меня не реагировала. Я подошёл к следующему человеку, седому старику, он ел малину, склонившись над кустом. Я задал ему те же вопросы, но всё, что я смог о нём узнать, это то, что его зовут Иваном и что он находится под благом Господа. Я ходил от одного человека к другому, но везде всё было одинаково. Наконец, отчаявшись, я двинулся назад к двери.

Когда я вернулся в кабинет, Сатана сидел за своим столом, глядя перед собой. Я подошёл и опустился на стул. В голове у меня роилась целая куча вопросов.

— Что всё это значит? — спросил я. Сатана не отвечал. Тогда я повторил вопрос, но он так и не ответил.

— Они же ничего не соображают там! Это и есть Рай?! Это же просто ужасно! — в сердцах воскликнул я.

— Вот и я примерно так же подумал, Пётр. И заметь: даже блаженные люди, коими были Адам и Ева, смогли предать тогда Бога. Правда, стоит отметить, что сейчас влияние божественного блага на людей выше, чем тогда. Настолько невосприимчивыми Адам и Ева не были, но всё же. Думаю, Господь увеличил степени своего блага потому, что те, кто в Раю сейчас, пришли к нему из грешного мира. А это значит, что их верность Господу неимоверно крепка, — рассказал Сатана. — Вы, люди, в том виде, в котором находитесь на Земле, нравитесь мне больше всего. Вы прекрасны. Однако ваш разум обречён на смерть. В Раю Господь оберегает вас своим благом, и в этом, по его мнению, заключается важность сохранения этого самого блага. И, чтобы преподать мне урок и заодно проверить людей, он разрешил мне пойти по своему пути. И вот теперь я здесь, тысячи лет наблюдаю, как люди с благами земными сходят с ума без блага Господнего. Мирское — миру земному. Лей это говорит каждому, кого встречает, и я с ним полностью согласен.

— Но это ведь просто ужасно! — воскликнул я. — Получается, что человек либо становится тупым в Раю, либо сходит с ума в Аду!

— Не тупым, а блаженным, — с грустной усмешкой поправил меня Сатана. — А ты что, получал где-то от кого-то обещания, что всё будет легко? Человек изначально не создавался как существо, которое будет полностью управлять своей волей. Ну вот подумай сам, к чему в твоём мире привела свобода людей? Да у вас каждый новый век — новый шок для меня! Для меня! Для Сатаны!

— А не ты ли только что говорил мне, мол, люди тебе нравятся в свободном виде? — задал я логичный вопрос. — Про прекрасность нашу сам рассказывал только что.

— Да, я не отказываюсь от своих слов, — задумчиво проговорил Сатана. — Я предпочитаю ваш мир, ужасный и прекрасный одновременно. Мне нравится ваш совершенный и идиотский одновременно разум. Но вот только ведь по факту я ставлю красоту вашего разума выше благополучия людей. А Господь — нет. Для него осознание того факта, что люди без его блага вынуждены медленно, но верно угасать, является абсолютной причиной, почему это благо необходимо. Он бы и не стал наказывать меня за мою ошибку, в конце-то концов, ну неправ я был, и что, заварушку на несколько тысяч лет устраивать теперь? Нет, люди согласились предать Господа, и он решил преподать им урок, заодно и меня, как инициатора всей этой истории, поместив в это место. Непонятно мне только одно — по какой причине он меня здесь до сих пор держит? Я ему уже давно ничего не хочу доказать, пусть делает, что хочет. Видимо, он просто намерен довести историю эту до конца.

— А когда будет конец? — заинтересовался я. — Ты про судный день говоришь?

Сатана впервые за весь разговор расхохотался.

— Ты действительно думаешь, что Господь позволил жить людям по своей воле для того, чтобы забрать их жизнь в один момент? — сквозь смех спросил он у меня. — Нет, он доведёт всё до конца. Подождёт, пока люди сами себя не перебьют, а это случится рано или поздно, поверь мне. После этого он соберёт всех людей из Ада, вернёт им мирской рассудок и предложит вернуться в Рай. Те, кто согласятся, вернутся, а те, кто нет, пойдут, куда захотят. Хоть пусть новую Землю себе создадут и правят там вечно, хоть в Ад возвращаются, благо, скорее всего, меня там уже не будет.

— Думаешь, Господь тебя простит? — поинтересовался я.

— Он сказал, что я буду долго пожинать плоды своей ошибки. Долго, но не вечно же, — ответил Сатана.

— Кажется, я тебя понял, — произнёс я после длительной паузы. — А кто такие Лей, та женщина и тот мужчина, что меня встречали в Аду?

— Та женщина и тот мужчина — это одно и то же существо. Когда-то оно было человеком, но более им не является. Это был самый первый грешник в Аду. Было вакантное место, вот я его и пристроил. Оно всё ждёт своего брата, забавно, да... Но не придавай этому значения. А Лей — это объединённые сущности Адама и Евы. Так как они предали Господа, им теперь и обслуживать всех в Аду. Чтоб видели они, на что обрекли людей, отказавшись от Создателя, — пояснил мне Сатана.

Я глубоко задумался.

— А могу ли я отправить на Землю рассказ о всём том, что я пережил, перед тем, как отправлюсь сходить с ума? — без особой надежды спросил я.

— Можешь, — неожиданно согласился Сатана.

— Правда?! — не поверил я своим ушам.

— Только твой рассказ будет написан другим человеком, не имеющим к тебе никакого отношения. Люди будут считать это художественным произведением, и, вероятно, оно вовсе не выстрелит и останется потерянным в бесконечной бездне литературы вашего мира. Ну, это уже от тебя зависит. Напиши рассказ и передай его Лею. Я обязательно его почитаю, интересно же, и передам на Землю, обещаю тебе это. А теперь иди, наш долгий разговор меня утомил. Шучу, не утомил. Просто иди, — с этими словами Сатана меня выпроводил.

Эпилог

Да, эпилог без пролога. Простите, просто я судорожно писал, а времени и сил переписывать нет. Я отдам текст Лею, и больше вы обо мне не услышите. Простите за то, что сообщаю вам об этом всём. Мне бы хотелось, чтобы у человечества был хотя бы шанс на хороший исход, но его нет. Я обречён на медленное схождение с ума, а потом, скорее всего, на «блаженство». Хотя, думается мне, что это и не самый худший исход для человечества. Это послание оставил Синицын Пётр Геннадьевич. Прощайте.