Наследие Гриффиндора (гет)

— Как же вы меня достали! — Гарри обвёл взглядом гостиную Гриффиндора: первокурсники смотрели на него с опаской, а старшекурсники с лёгким изумлением, как будто только заметили его. — Неужели вы думаете, что я действительно бросил этот клочок бумаги?

— Твоё участие подтверждает это. Разве нет? — выразила всеобщее мнение Анжелина.

— Вот значит как. Я, оказывается, теперь обманщик, да? — с горечью в голосе спросил Гарри. — Может, скажете, что я очередной Тёмный Лорд? Ах да, это было на втором курсе. Похоже, вам просто наплевать на мои слова.

Гарри внимательно оглядел гостиную ещё раз. Первокурсники вжимались в диваны и кресла и отводили взгляд. Слишком экспрессивная речь напугала детей. Старшекурсники не обращали на него никакого внимания — это Седрик освобождён от выпускных экзаменов, а они — нет. Лишь третьекурсники и четверокурсники открыто обсуждали участие Гарри в Турнире, но и они сейчас не сводили с Поттера напряжённых взглядов.

— Гарри, я понимаю, что славы победителя Тёмного Лорда и самого молодого ловца тебе уже недостаточно, но твоё отрицание… Ты мог бы дать маленькую подсказку, как обойти защиту, — сказал Рон.

Слова лучшего друга, теперь уже бывшего, окончательно взбесили Поттера, и он выскочил из гостиной, хлопнув дверью так, что Полная Дама заорала, обещая Гарри все кары небесные.

— Да заткнись хоть ты, — мрачно бросил Гарри.

— Что ты себе позволяешь? — возмутилась Полная Дама, но Гарри уже не слушал её.

Поттер бежал по коридору Хогвартса словно ополоумевший. Пару раз он с кем-то столкнулся и даже, кажется, сшиб какого-то первокурсника с зелёным галстуком, но Гарри было наплевать. Внутри него кипел целый океан чувств и эмоций. Разве когда-нибудь он давал повод усомниться в своих словах? Разве когда-нибудь он совершал дурные поступки? Когда он спас Джинни от василиска или поймал очередной снитч — он был хорошим гриффиндорцем и другом. Но стоило кому-нибудь сказать, что он обманщик или очередной Тёмный Лорд — все верили в это. Ему хотелось сейчас одного — спрятаться где-нибудь, как можно дальше отсюда.

— Поттер, скоро отбой, марш в гостиную, — донёсся до него голос Перси.

Спорить с Уизли, возомнившим себя важной птицей, — пустое дело, поэтому Гарри повернул обратно. После того как он прошёл около сотни футов и завернул за угол, он увидел профессора зельеварения. Снейп был сейчас последним человеком, которого он хотел бы видеть, поэтому Гарри развернулся и направился к Уизли. Всё-таки Снейпа Поттер не переваривает больше, чем Уизли.

Гарри пробежал несколько футов, прежде чем услышал, как справа раздался щелчок. Посмотрев в ту сторону, он увидел дверь, которой раньше не было. Избежать встречи с Уизли и Снейпом — слишком заманчивая перспектива, чтобы не воспользоваться ею. Поэтому Гарри тут же бросился в эту загадочную комнату.

Он попал в заброшенную аудиторию: старые парты, стоящие полукругом напротив преподавательского стола, огромный шкаф, закрытый на амбарный замок, яркий светящийся плафон у самого потолка и толстый слой пыли на всех горизонтальных поверхностях, а ещё диван. Поттер сначала не поверил своим глазам, но у шкафа действительно стоял огромный кожаный диван, похожий на тот, который Гарри когда-то видел в мебельном магазине: помнится, дядя Вернон долгое время облизывался и тяжко вздыхал — слишком дорогим тот был. Ещё на нём не было пыли, совсем, словно его только что почистили.

Сказать, что Гарри был удивлен, — это ничего не сказать. Но странная загадочная комната гораздо лучше Уизли или Снейпа, поэтому Гарри остался в ней. Его ноги оставляли чёткие следы на этом толстом слое пыли, но сейчас это нисколько не волновало Поттера. Злость, клокотавшая в нём, словно очумелый гиппогриф, утихла, оставив после себя опустошение и тоску. Единственным местом, где можно было расслабиться и успокоиться, был диван, на который Поттер сел. Ничто не будет прежним — это было уже точно. Ни веселых посиделок с друзьями, ни тренировок с командой по квиддичу, даже походы в Хогсмид будут скучными.

Для Гарри Хогвартс стал домом. Не столько из-за обстановки и учителей, сколько из-за друзей. Именно в Хогвартсе у него появились первые настоящие друзья. Ради них он жертвовал всем, не раз встречаясь лицом к лицу с самой смертью. И ради чего? Ради того, чтобы они предали его в тот самый момент, когда ему была так необходима поддержка.

Гарри понял, что опять заводится, и, чтобы успокоиться, встал с дивана и начал бродить по комнате. Старые половицы то и дело скрипели, несмотря на то, что Поттер ходил почти на цыпочках. В аудитории не было ничего интересного, кроме разве что старого шкафа. Гарри даже подошёл поближе, чтобы рассмотреть его. Даже на вид замок на его дверцах был старым: вычурные украшения были покрыты толстым слоем ржавчины.

Сейчас Гарри был рад занять себя чем угодно, лишь бы забыть про вечернее происшествие, поэтому он, не раздумывая, поднял палочку и произнес: «Алохомора». Замок с тихим щелчком открылся, и Гарри неуверенными осторожными движениями снял его. Напрасно.

Дверца шкафа открылась, и комнату заполнил густой белый пар, настолько холодный, что Поттер мгновенно продрог. А ещё через несколько секунд из недр шкафа появилась вытянутая рука в ветхом дырявом рукаве. Кожа существа была серой, со струпьями и густой непрозрачной слизью. Всё доброе и светлое, что оставалось в Поттере, тут же исчезло, и он услышал голос матери, что не раз снился ему в кошмарах: «Только не Гарри! Нет! Я вас умоляю!»

Дементору неоткуда было взяться в Хогвартсе, но Гарри решил не рисковать и воспользовался Патронусом. Но из его палочки вырвался лишь легкий серебристый туман. Сегодняшний день выбил из привычной колеи, и Гарри пришлось сосредоточить все свои силы, чтобы создать Патронуса тогда, когда рука дементора почти легла на его горло.

Дементор ринулся в шкаф в тот самый момент, когда олень поддел его рогами, после чего призрачное животное ринулось в окно, чтобы пропасть в вечернем небе.

Гарри с облегчением выдохнул, а затем дверцы шкафа вновь открылись, и из него вылетело что-то тёплое и мягкое. От неожиданности Гарри сделал несколько шагов назад и запнулся о преподавательское кресло. Падение вышло неуклюжим: Гарри ударился рукой о ножку стола. Пошевелив пальцами, Поттер понял, что рука не сломана.

— Ты? Серьёзно? — донёсся до него мужской голос.

Гарри повернулся в сторону говорящего, увидел высокого мужчину преклонных лет с окладистой бородой и волосами до плеч. Одет он был в какие-то доспехи, а на его поясе висел меч. Меч Годрика Гриффиндора.

Лицо мужчины исказила ярость, и на Гарри обрушился меч, неведомо как оказавшийся в руках мужчины. Только чудом Гарри удалось перекатом уйти в сторону, и лезвие клинка просвистело в считанных дюймах от его головы. Затем последовали ещё удары, быстрые и сильные. Только многолетние тренировки Поттера в качестве ловца позволяли ему уклоняться от размашистых атак противника, который, казалось, вполне неплохо себя чувствовал в сплошном металлическом доспехе и с тяжелым клинком в руках.

Гарри же постоянно путался в мантии и то и дело запинался о ножки парт и стульев. Один раз это чуть не стоило ему ноги — самый кончик меча чиркнул его по бедру. Именно тогда ему удалось использовать волшебную палочку и запустить в противника Экспеллиармус, от которого противник защитился небрежным взмахом палочки.

Мужчина едва заметно улыбнулся, и меч вернулся в ножны, но его место заняла палочка, и в сторону Гарри полетели десятки различных заклинаний. Самое плохое — это то, что ни одного из них Гарри не знал, и ему приходилось уклоняться от всех заклинаний, а это было ещё той проблемой. Противник как будто знал каждое его движение, каждый манёвр: не раз Поттер уклонялся от какого-либо заклинания, попадая под следующую атаку напавшего. Несколько раз Гарри использовал заклинания щита, но оно не защищало, лопаясь под атаками противника.

Сколько так Поттер метался по комнате, он не знал. Но в один не очень прекрасный момент понял, что ему не уклониться от ярко-алого заклинания. А потом наступила тьма.

Сознание вернулось резко: вот он уклоняется от ярко-алого луча, а вот он сидит на диване. Осмотревшись, он обнаружил, что мужчина в доспехах сидел за преподавательским столом и что-то писал.

— Итак, тебе четырнадцать лет. У тебя нет навыков ни фехтования, ни волхвования, и ты полный ноль в теории. Как ты вообще додумался участвовать в Турнире? — спросил мужчина.

— Сэр, я неплохо играю в квиддич, и я очень хорошо разбираюсь в Защите от Тёмных Искусств, — обиделся Гарри. Хотя его и сбила с толку такая резкая смена настроения мужчины. — И я не собирался участвовать в Турнире — меня подставили.

— Подставили? — задумался его собеседник. — Это имеет смысл. Знаешь, если бы не мой клинок, окроплённый кровью василиска, я бы не проснулся. Взять тебя в ученики — меньшее, что я могу сделать для тебя.

— Взять в ученики? После того, что вы меня чуть не убили, — удивился Гарри.

— Убил? Тебя? Юноша, я участвовал в сражениях задолго до твоего рождения. Пережил десятки битв. Неужели ты думаешь, что я не способен контролировать себя? Тебе ничего не угрожало, но вот испытать тебя стоило. Не напрасно, потому что уровень твоих знаний и умение применять их на практике находится где-то на середине первого курса. Так что если ты хочешь выжить на Турнире, то тебе жизненно необходимо начать учиться.

— Сэр, со всем уважением… но я даже не знаю, как вас зовут… точнее, мы официально не знакомы.

— Справедливо. Хотя я не думал, что мои потомки не будут узнавать меня. Я — Годрик Гриффиндор — преподаватель Хогвартса. Если тебя интересуют титулы и прочая чушь — обратись к учебнику по геральдике, — по голосу Годрика было понятно, что он недолюбливает титулы.

— Я Гарри Поттер, сэр, — на миг ему показалось, что он изображает Добби.

— Теперь приступим к делу: согласно третьему подпункту шестого параграфа Устава Хогвартса любой ученик Хогвартса может стать моим учеником или других моих друзей.

— Э-э-э, — не нашёл, что ответить Поттер.

— Правильно, твоё согласие не нужно. В конечном итоге кому из нас предстоит участвовать в Турнире?

Гарри перевёл взгляд с Годрика на кабинет — он стало абсолютно чистым, словно тут поработала Петуния Дурсль. А за окнами окончательно воцарилась ночь. Происходящее стало казаться Поттеру дурным сном, который он видит в гриффиндорской спальне. Он даже ущипнул свою руку, чтобы печально понять, что всё происходит наяву.

— Всё не так уж плохо: со мной твои шансы выжить значительно возрастут, — прокомментировал действия Гарри Годрик.

— Вы так говорите, словно вам очень важно, чтобы я согласился стать вашим учеником.

— Гарри, буду честен с тобой: даже во времена великих героев не каждому удавалось в двенадцать лет убить тысячелетнего василиска. Несмотря на твоё хилое телосложение и отсутствие знаний в магии, у тебя есть потенциал, и было бы глупо не развивать его, — ответил Годрик, а потом очень тихо добавил: — Должен же я когда-нибудь исполнить своё предназначение.

— Предназначение? — удивился Гарри.

— Не обращай внимания. Про это я расскажу как-нибудь потом. Ты ведь любишь подарки?

— Да.

— Хорошо, тогда в выходные ты получишь отличного спутника. А пока ложись спать. В коридорах достаточно темно и опасно, чтобы отправить тебя одного в гостиную. Но можешь остаться здесь, — Годрик кивнул на возникшие на диване подушки и плед.

— А вы, сэр?

— Я слишком долго спал, Гарри, к тому же мне нужно составить план занятий.

Идти в гостиную, и тем более в спальню не хотелось, поэтому Гарри начал укладываться на диване. Он здраво рассудил, что если бы Годрик хотел как-то навредить ему, то уже давно бы сделал это. События сегодняшнего дня сильно вымотали: известие о том, что он четвертый участник Турнира, недоверие друзей и появление Годрика.

Засыпал Гарри с мыслями о том, что теперь, возможно, Чжоу обратит на него внимание и ему, быть может, удастся пригласить её на свидание.

«Слишком много «если», — подумал Гарри, проваливаясь в сон, где огромные доспехи сражались с красным драконом, а он, летая на гиппогрифе над сражающимися, обнимал Чжоу.

За ночь комната, где спал Гарри, преобразилась. От старой, давно заброшенной аудитории не осталось и следа: парты куда-то исчезли, и на их место встали манекены. Всего их было двое, и Гарри на сто процентов был уверен в том, что такие манекены можно найти в любом магазине одежды. Преподавательский стол теперь стоял по другую сторону шкафа.

— Так, молодой человек, вы проснулись. Значит, приступим к утренней тренировке, — голосом, не терпящим возражений, проговорил Годрик.

— Доброе утро.

— Подойди сюда и выбери себе оружие для тренировок, — сказал учитель, открыв дверцу шкафа.

— Сэр, но у меня ведь есть волшебная палочка, — Гарри попытался отказаться от этого сомнительного удовольствия, но под сердитым взглядом Годрика стушевался и обречённо пошёл в сторону шкафа.

Казалось, шкаф был бесконечным хранилищем холодного оружия самых разных размеров и видов, в которых Поттер не разбирался. Оно висело на дверцах шкафа и его стенках, уходящих вдаль на несколько десятков футов. Топоры и мечи, большие и поменьше, кинжалы и метательные ножи — всё это было аккуратно развешено и тщательно почищено.

— Просто выбери оружие, и оно окажется у тебя в руке, — сказал ему Годрик.

Гарри бегло осмотрел ближайшие к нему образцы и выбрал не то короткий меч, не то длинный кинжал. Его компактные размеры были, без сомнения, основным параметром, заслужившим внимание Поттера. Зажмурив глаза, Гарри вытянул вперёд руку, чтобы через мгновение ощутить в руке рукоять клинка.

— Нет, это не пойдет, — произнёс Годрик, и в руках Поттера оказался тяжеленный меч вместо того кинжала. — Вот твоё задание на сегодня: держать клинок параллельно полу хотя бы в течение двух минут — в двух руках, разумеется.

Клинок был тяжёлым, очень тяжёлым — это Гарри понял, когда не смог продержать его в нужном положении и полминуты.

— Ну и молодежь нынче пошла, — проворчал Годрик, когда руки Поттера затряслись и он уже не смог поднимать клинок. — Почему-то все хотят сразу стать героями, но воспитывать его в себе никто не хочет. Итак, теперь соверши пять вот таких и таких ударов.

Годрик продемонстрировал на манекене два косых удара и один параллельный полу примерно на уровне пояса. Вздохнув, Гарри ударил манекен, чтобы через мгновение оказаться на полу. Дело в том, что Поттер очень сильно замахнулся, а когда меч практически ударился о корпус манекена, кукла сместилась вправо, и Гарри, увлекаемый инерцией, полетел вслед за мечом. За пятнадцать минут ему лишь раз удалось дотронуться до манекена кончиком меча и то лишь по чистой случайности.

Гарри закончил размахивание клинком, и, уставший, словно он только что вернулся с тренировки по квиддичу; а ведь в этом не было ничего сложного, только вот дрожащие руки говорили об обратном.

— Я, как преподаватель Хогвартса, не могу санкционировать прогулы уроков, так что ты пока свободен, — сказал ему Годрик. — Ах да, Гарри, не говори пока никому, что я проснулся — мне нужно разобраться, что тут происходит. Обо мне не беспокойся — домовики снабдят меня всем необходимым.

Ранним утром студенты либо спешат в Большой Зал, либо пытаются лихорадочно доделать домашние задания, рассеянно поедая бутерброды. Именно поэтому на Поттера никто не обратил внимания. Сонные подростки с трудом вспоминали, кого видят перед собой. Но были и те, кто вспоминал и даже уже придумал дразнилки вроде: «Поддержим Седрика — вот кто герой, крысу Поттера с Турнира долой!» Помимо дразнилок многие студенты ходили с жёлто-чёрными шарфами, на Поттера они смотрели с нескрываемым презрением, точно на выскочку.

Пока Гарри шёл в гостиную, он мучительно раздумывал, а не сорвал ли Турнир маски с окружающих его людей. Не могли в одночасье те, кто был его фанатами, перестать любить его. Просто нашёлся повод не лицемерить перед ним.

— Гарольд Джеймс Поттер! Где ты пропадал всю ночь! — вывел его из раздумий яростный крик Гермионы.

— Спал. В аудитории. Гермиона, с тобой всё в порядке? — забеспокоился Гарри, когда увидел её красные заплаканные глаза.

— В порядке? — разозлилась Гермиона и обрушила на него книгу, которую держала в руках. — В порядке? Как ты думаешь, я могу быть в порядке, когда моего лучшего друга сначала подставляют, потом насмехаются над ним, а затем он и вовсе пропадает?

С каждой фразой Гермиона обрушивала на Гарри книгу, что держала в руках. Когда Гарри в третий раз получил книгой по голове, он крепко обнял Гермиону, тем самым лишая её возможности маневра. Девочка в течение каких-то секунд пыталась вырваться, а потом уткнулась в грудь Гарри и расплакалась.

— Больше не делай так, Гарри. Не стоит облегчать работу тому, кто подставил тебя.

«Она — его лучший друг!» — эта мысль мелькнула в голове Гарри, и на душе посветлело, стало радостнее. Теперь ему стало понятно, что Гермиона будет занимать в его жизни особенное место. Потому что именно она в прошлом году помогла ему спасти Сириуса, а в этом году не отвернулась от него.

— Думаю, что мы ещё успеем на завтрак, если ты очень быстро соберёшься, — успокоилась Гермиона.

— Хорошо, — согласился Гарри и бросился в свою спальню.

Он уже не обращал внимания на завистливые, а иногда полные злобы взгляды гриффиндорцев. Самые близкие люди всегда поддержат. А этот период жизни — самое время, чтобы выяснить, кто и как относится к нему.

Гарри с Гермионой не опоздали на завтрак. Дело в том, что студенты всех факультетов вчера отмечали участие Седрика в Турнире и, естественно, многие проснулись позже, чем обычно. Преподаватели, предвидя эту ситуацию, перенесли завтрак и уроки на час позже, о чём и сообщили на доске объявлений в Большом зале.

Несмотря на заполненный стол, вокруг Гарри стихийно образовалась зона отчуждения: все демонстративно отворачивали от него головы и игнорировали любые его просьбы. Лишь Гермиона села по правую руку от него. Рон же устроился в самом дальнем углу и делал вид, что прекрасно обходится без Гарри: смеялся над чужими шутками, пытался шутить сам. Чего бы он ни стремился доказать, ему следовало бы сначала прожевать. Это Гарри стоически терпел выходки друга, а вот нынешние товарищи Рона только болезненно морщились.

— Банкет закончился, — сказал Гарри Гермионе, кивнув на стоящие на столе пресные каши.

— Стоит отметить, что завтрак стал чуть разнообразнее, — сказала Гермиона и поставила перед собой тарелку с тостами и чашку с кофе. — Гарри, тебе просто необходим кофеин, а то у тебя такой вид, словно ты целую ночь не спал.

Гарри последовал совету и потянулся за кофе, когда его ослепила вспышка колдокамеры. Поморгав, Гарри пропустил тот момент, когда Колин оббежал стол и уселся рядом с ним.

— Гарри, не против? — спросил он

— Садись, — пожал плечами Поттер.

Колин, явно обрадованный, что сидит рядом с кумиром, сфотографировал кислые рожи студентов, сидящих напротив Поттера.

— Тебе на память. В минуты своего будущего величия будешь смеяться над этими задаваками, — ответил он на немой вопрос Гарри.

На что Гарри лишь закатил глаза, словно вопрошая небеса, за что ему всё это? Потом ему удалось дотянуться до тостов и кофе и на мгновение уйти из реальности — слишком сильно хотелось есть после тренировок с Годриком. Криви же продолжал вдохновенно рассказывать Гарри различные истории: что им преподавал Хмури вчера, как облажался какой-то младшекурсник со Слизерина и какой у Ванессы большой бюст. Эта болтовня нисколько не напрягала Гарри, а Колин чувствовал себя чуть ли не героем дня.

Гарри доедал завтрак, когда его похлопали по плечу чересчур сильно для дружеского приветствия. Повернув голову, он увидел Перси, который чуть ли не в нос ему сунул расписание и скрылся в направлении Пенелопы.

— Зельеварение? — обречённо застонал Гарри, когда посмотрел расписание. — Да ещё и сдвоенные занятия со Слизерином.

Сегодняшний день обещал стать очень напряжённым, а, если вспомнить о грядущей тренировке с Годриком, Гарри только и осталось, что обречённо доедать свой завтрак.

Внезапная тишина удивила его, и он вопросительно посмотрел на Гермиону, которая сидела в ступоре и глядела на преподавательский стол. Гарри повернул туда голову и застыл в немом удивлении: профессор Снейп уселся на своё законное место… в новенькой, отороченной бархатом мантии и с чистыми волосами. Гарри выдохнул, проморгался, словно хотел удостовериться, что не спит, а потом очень медленно встал из-за стола.

Весь путь в гостиную, а потом в подземелья гриффиндорцы обсуждали новый имидж Снейпа. Даже Гермиона обсуждала с Лавандой рецепт шампуня, которым намыл голову профессор. Гарри же оставалось только идти с кислым видом на урок.

От гостей тоже бывает польза. Это Гарри понял, когда спустился в подземелья к кабинету зельеварения. Раньше нередко во владениях Снейпа было сыро и прохладно. Некоторые стены домовики надраивали чаще остальных в надежде победить плесень, которая стоически пряталась в щелях и углах.

Теперь эти коридоры были сухими и тёплыми, а тусклые чадящие факелы сменились на небольшие яркие плафоны, находящиеся друг от друга на расстоянии нескольких футов.

— А они здесь что делают? — спросил Гарри у Гермионы, когда увидел толпу студентов Дурмстранга.

— Они же здесь до конца Турнира, то есть до середины июня. А потом им сдавать экзамены, — ответила она.

— Заходим в аудиторию, разбиваемся на пары. Отличники берут шефство над отстающими, — прервал их разговор Снейп. — И только попробуйте мне что-нибудь взорвать.

В пару к Гарри поставили Дафну Гринграсс, которая своим отчуждённым видом отпугивала от себя всех однокурсников. Сам Поттер хотел бы варить зелье с Гермионой, но она помогала Невиллу.

— Прости, что ты сказала? — спросил Гарри у Дафны. Сам он размышлял над тем, почему Снейп не снял баллы ни у одного гриффиндорца и не докопался до него в начале урока, как он это обычно делал.

— Я говорю: жабры реброхлыста сможешь нарезать?

Гарри осмотрел рабочий стол и нашёл что-то коричневое, похожее на жабры обычной рыбы.

— Вот это?

— Поттер, ты серьёзно? Это водоросли, а жабры вот. — Дафна положила перед ним разделочную доску, серебряный нож и мерзкую тёмно-жёлтую массу, при виде которой Гарри сглотнул, боясь расстаться с завтраком.

— Ну что, так и будешь стоять столбом? Просто измельчи их. А я приготовлю основу.

Гарри с внутренним содроганием принял из рук Дафны жабры и постарался расположить их на доске так, чтобы можно было удобнее разделать.

Дафна в это время взяла порошок из специальной ёмкости и натёрла им руки. Проследив за вопросительным взглядом Гарри, направленным на порошок, она произнесла:

— Либо строгое следование рецептуре, либо использование нейтрализующего порошка. Если Попечительский Совет на него расщедрился, грех этим не воспользоваться. Как считаешь?

Гарри решил промолчать, непроизвольно ожидая от неё какой-нибудь подлянки.

— Мельче режь, Поттер, мельче. Если мы из-за тебя испортим зелье, ты останешься мне должен желание, — напутствовала Дафна. Когда она молчала, её губы сжимались в тонкую линию, а лоб хмурился.

Даже немного склонившись над столом, Дафна держала спину прямо, а мантия отлично подчеркивала её фигуру… весьма неплохую. Гарри усилием воли оторвался от созерцания красоты Дафны и сконцентрировался на нарезании жабр. Он не увидел, как тонкие губы Дафны скривились в едва заметном подобии улыбки.

Урок прошёл сравнительно спокойно: Гарри нарезал ингредиенты, любовался Дафной и даже относительно вовремя помешал зелье. Оно было практически готово и даже необходимой консистенции, когда случилось это: Невилл опять взорвал своё зелье. Гермионе не удалось уследить за напарником, и тот испортил зелье. Оно сначала вспенилось, а потом устремилось столбом в потолок кабинета, чтобы в таком положении и замерзнуть под заклинанием Снейпа.

Гарри, отвлеченный происшествием, выронил проносимый над котлом хвост полёвки. Когда хвост булькнулся в котел, Дафна молниеносным движением всыпала нейтрализующего порошка в котёл, отчего зелье в нём лишь изменило цвет.

— Поттер, ты совсем идиот? Знаешь, что случится с этим зельем, если добавить хвост полёвки на этом этапе? Так я и думала: ты ничего не знаешь. Будет взрыв, который окатит половину аудитории едкой жидкостью. За это зелье мы теперь и тролля не получим, — почти одними губами прошептала Дафна.

— Лонгботтом! — почти спокойно проговорил профессор Снейп, но ученики видели, с каким трудом он сдерживал свой гнев. — Скажите, вы решили разрушить только мой кабинет или половину школы тоже? Чем вы вообще думали, когда добавляли панцирь пещерника в почти готовое зелье? Минус двадцать очков гриффиндору и отработка сегодня вечером. Мисс Грейнджер, вас это тоже касается.

Гарри с ужасом ожидал, когда Снейп подойдёт к их котлу. То, что Дафна без зазрений совести сдаст его, было абсолютной истиной. Поэтому Поттер ожидал полного разноса и своего присоединения к отработке, когда Снейп подошёл к ним.

— Так, и что у нас тут? Нейтрализованное зелье?

— Профессор, мне стало любопытно, сможет ли нейтрализатор убрать кислотность в слизи аморского моллюска, — ответила Дафна, оставив Гарри недоуменно хлопать глазами.

— И как?

— Реакция трицикличная, было бы неплохо добавить фейервудские водоросли, а так получилось вот что, — Дафна указала на котёл.

— Думаю, «Выше ожидаемого» вы заработали, — сказал Снейп, посмотрев на Поттера полными презрения глазами с едва скрываемой злобой. — Эванеско.

Котёл после ухода профессора стал чистым, а Гарри посмотрел на Дафну. Она взглянула на него с довольной улыбкой.

— Одно желание. Я скажу когда.

В этот момент Гарри понял, что Дафна опаснее Малфоя.