Мальчиши-Плохиши (джен)

Действующие лица:

Корделия Трастамара, миллиардерша, глава медиа-холдинга, женщина неопределенного возраста и жестких принципов.

Мартин, ее киборг DEX-6 со сложной судьбой, разумный.

Кеша, он же Иннокентий, он же поганец, он же фаллоимитатор с подсветкой, он же Irien-69, приблудный и предположительно разумный.

Катрин Эскотт, мать Корделии, гламурная пенсионерка.

Планета Аркадия. Пляжный коттедж Катрин Эскотт.

На террасе стол накрыт к завтраку. За столом сидят Корделия с Мартином и Катрин с Кешей. Катрин в элегантном утреннем наряде. Тщательно причесана и накрашена. Кеша похож на образцового школьника — в идеально белой футболке, наглаженных темных бермудах, аккуратно подстриженный, вооруженный ножом и вилкой. Мартин, напротив, имеет вид нарочито хулиганский. На голове цветастая бандана, брендовая футболка ядовито-зеленого цвета, живописно изорванные джинсы. Корделия — в рубашке мужского покроя, шорты, волосы всклокочены.

Корделия:

— Мартин, тебе что намазать? Меда или сгущенного молока?

Мартин (с набитым ртом):

— Тофо и друфофо, и лувше фез клефа!

Катрин (строго глядя на дочь):

— Корделия, дорогая, ты помнишь, какой сегодня день?

Корделия (занятая намазыванием):

— Нет. А какой?

Катрин (с мученическим терпением школьного учителя):

— Сегодня день рождения кузины Матильды. В связи с этим у меня к тебе просьба.

Корделия (безапелляционно):

— Платиновые унитазы кончились.

Катрин:

— Да я не про подарок. Подарок я уже купила. Просьба в другом. Не могла бы ты… не могла бы ты…

Корделия:

— Не могла!

Катрин:

— А вот у мадам Липински дочка такая талантливая!

Корделия:

— Нет!

Катрин:

— А племянник госпожи Рессель такой умненький, такой разумненький. А что если…

Корделия:

— Нет!

Катрин (укоризненно):

— Ты бы могла, по крайне мере, помочь сыну госпожи Фамусофф. Мальчик оступился, совершил ошибку! Единственную ошибку! По наивности своей, по неопытности.

Корделия:

— Это который ограбил банк?

Катрин:

— Он не хотел! Его заставили.

Корделия:

— Заставили! Как же! Видимо, в «Матушке Крольчихе» с ножом гонялись. Нет!

У Катрин дрожат губы.

Катрин:

— Какая же ты… черствая, бессердечная! У тебя нет ни совести, ни сострадания.

Корделия:

— Откуда у акулы большого бизнеса сострадание? У акулы большого бизнеса нет сострадания. У акулы есть только зубы. В три ряда. А вот что касается совести…

Смотрит на Мартина с обожанием. Он отвечает ей таким же обожающим взглядом. Корделия протягивает руку и поправляет прядь, выбившуюся из-под его банданы.

Корделия:

— Совесть у меня есть. И еще какая… Славная такая совесть. Голодная. А какие глазки! И как хорошо кушает. Намазать тебе еще тостик, совесть?

Мартин балдеет.

Кеша шумно вздыхает и возводит глаза к потолку. Катрин осуждающе поджимает губы. Кеша, не силах вынести похвалы другому киборгу в своем присутствии, пусть даже из мифической линейки «Совершенство», несколько секунд изучает многоэтажный сэндвич Мартина, раскрашенный в цвета всех представленных на завтраке конфитюров.

Кеша (ехидно):

— Бюджетка?

Мартин, в отличие от Дэна незнакомый с этим понятием, вопрошающе смотрит на Корделию. Корделия, в свою очередь, смотрит на Кешу.

Корделия:

— Мартин, как ты думаешь, сколько времени понадобится этому поганцу, чтобы вернуть мне долг в двадцать пять тысяч?

Катрин:

— Не смей называть Кешеньку поганцем!

Корделия:

— Ну хорошо, этому фаллоимитатору с подсветкой.

Мартин:

— А мы его в «Матушку Крольчиху» сдадим?

Корделия:

— Нет, зачем? Что я, зверь какой? В соседний супермаркет, грузчиком. За 80 единиц в месяц.

Мартин:

— Тогда лет сто. Правда, средняя продолжительность жизни Irien'a…

Кеша смотрит на Корделию долгим, томным, обволакивающим взглядом завзятого сердцееда.

Кеша (с сексуальной хрипотцой):

— Я могу и натурой расплатиться. В отличии от некоторых DEX'ов я знаю, что нужно женщине.

Мартин:

— А в глаз?

Катрин:

— Уйми своего бандита!

Корделия (самым нежным голосом):

— Да я бы взяла натурой, но не могу. Это будет грубое и циничное попрание нежного киборгодостоинства. Мне Кира штраф выпишет. За харрасмент.

Кеша:

— А если я согласен… попраться?

Мартин (презрительно):

— Да какое там у него достоинство!

Кеша:

— Очень даже приличное. С виброрежимом. Могу предъявить.

Корделия едва сдерживает смех. Катрин наливается возмущением светской дамы, в присутствии которой посмели употребить нецензурное слово.

Катрин:

— Да что же это такое! Да что же это за разговоры такие! Да вы мне своим казарменным юмором ребенка испортите! Он такой стресс пережил. Такое потрясение! Да он после этих ужасных шахт только в себя пришел, только аппетит нагулял.

Корделия:

— После ужасных… чего?

Кеша отводит взгляд.

Катрин:

— После серебряных рудников. Ты же его там нашла?

Корделия и Мартин переглядываются.

Катрин:

— Он так страдал, так страдал, в этой ужасной штольне, прикованный к стене!

Корделия:

— Ну да, прикованный. К рабочему месту. Его там в качестве отбойного молотка использовали. В 123-й позиции.

Кеша делает невинно-обиженную мордочку.

Корделия:

— А другими подробностями он не делился? Ты его поспрашивай. Узнаешь много нового и интересного.

Кеша:

— Информация отсутствует.

Мартин:

— А если найду?

Катрин (возмущенно):

— Оставьте ребенка в покое!

Корделия:

— Ладно, Мартин, мы его потом… допросим. Медикаментозно.

Мартин:

— Буду бить сильно, но аккуратно.

Катрин:

— С тобой невозможно разговаривать!

Корделия:

— Почему невозможно? Разговариваю же.

Катрин:

— Я надеялась поговорить с тобой серьезно.

Корделия:

— Звучит устрашающе. Неужели силиконовые протезы вышли из строя?

Катрин (в отчаянии):

— Вот в кого ты такая? Почему при каждой нашей встрече ты устраиваешь этот цирк?

Корделия:

— Тебе лучше знать, в кого я такая. Ты вспомни. За девять месяцев до моего рождения клоуны мимо не пробегали?

Катрин издает стон. Кеша хихикает. Мартин невозмутимо поглощает свой сэндвич.

Катрин (взяв себя в руки):

— Вот что, детки, идите погуляйте. Взрослым надо поговорить.

Корделия:

— Ух ты, какой прогресс! Детки. А как же граждане хулиганы, тунеядцы, алкоголики? Бандиты, опять же? Чудовища кибернетические? Кеша, твоя заслуга? Ладно, так и быть, на счетчик ставить не буду.

Киборги одновременно встают из-за стола.

Корделия:

— Мартин, ты там поосторожней, без рукоприкладства.

Мартин:

— Ладно, я его небольно убью.

Сцена первая

Планета Аркадия. Пляжный коттедж Катрин Эскотт.

За столом Катрин и Корделия.

Корделия: Начнем с прелюдий? Или приступим непосредственно к акту?

Катрин едва не подскакивает от возмущения.

Катрин (заламывая руки): Боже мой, и это моя дочь! Моя дочь! Моя милая, послушная девочка, которую я одевала в розовые платьица и приобщала к прекрасному. Где она? Куда исчезла? В кого превратилась?

Корделия: Так, значит с прелюдий. Предлагаю краткое содержание. Моя дочь — чудовище. Сойдет? Нет? Тогда так. Моя дочь — кровожадное чудовище. Бессердечное, кровожадное чудовище. Годится? Нет? Тогда предлагай.

Катрин: И эту милую девочку, эту крошку я когда-то водила в театры, в музеи, в консерваторию! Я даже имя ей дала в честь Великого Барда, непревзойденного гения человечества, рассчитывая, что она будет достойна своих великих предков! Будет являть собой образец утонченности и воспитания.

Корделия: Вот за имя, кстати, отдельное спасибо. Могла ведь и гонореей... то есть, Гонерильей назвать, или Реганой.

Катрин комкает салфетку, судорожно решая, падать ей в обморок, устраивать истерику с сердечным приступом и битьем посуды или хвататься за тонометр. Все три варианта кажутся ей заманчивыми. Но каждый из них сулит непредсказуемые последствия и отсрочку основной темы на неопределенное время.

Катрин (слабым голосом): Это мой крест, и мне его нести до конца.

Корделия: Вот и молодец. Давай, излагай. Денег не дам. О чем ты хотела со мной поговорить?

Катрин (сделав надо собой усилие, чтобы не зацепиться за слово «деньги»): Я хотела поговорить с тобой о твоем будущем.

Корделия: А что не так с моим будущим?

Катрин: Ты намерена с ним что-нибудь делать?

Корделия: Предлагаешь баллотироваться в Президенты?

Катрин: Прекрати отвечать вопросом на вопрос!

Корделия: А что? Авшурская тактика. Хорошо действует собеседнику на нервы.

Катрин делает несколько глубоких вдохов.

Катрин: Вот дочь мадам Ланской уже третий раз вышла замуж. А у мадам Сисиньо родился третий внук, а вот зять мадам Люсинды попал за драку в полицию...

Корделия: Мама, тебе не о чем поговорить с подружками? Понимаю. У них такая насыщенная событиями жизнь. А у тебя даже зятя нет, чтоб пожаловаться.

Потом неожиданно поднимается и подходит к окну.

Корделия: Ах вы, мелкие пакостники! Сдам обоих в супермаркет!

Киборги прыскают в разные стороны. Несутся по пляжу, сверкая голыми... пятками.

Корделия (командным голосом): Стоять! (Киборги замирают) Кругом марш! Ко мне!

Киборги разворачиваются и строевым шагом приближаются к коттеджу.

Корделия: Мама, где ключи от водного скутера?

Катрин торопливо шарится по шкафам и полкам. Находит ключи. Отдает Корделии.

Корделия: Так, пакостники, вот вам ключи. Кататься по очереди. На каждого по пятнадцать минут. Рук не распускать, зубы не выбивать, в море друг друга не топить. Все понятно? Подтвердить.

Мартин и Кеша (одновременно): Приказ принят к исполнению.

Корделия: Мартин, вот тебе ключи, но Кеша катается первым. Все, вон отсюда.

Кеша: Йаху-у-у! Я первый!

Киборги убегают к причалу.

Катрин (хватаясь за сердце): Неужели они...

Корделия: ...подслушивали. Это нормально.

Катрин: Как это нормально? Как нормально? Это все твой бандит, твой хулиган... Кешенька такой скромный, такой застенчивый. Он бы себе не позволил...

Корделия: А если бы позволил, то умер бы от своей застенчивости. Вернее, заглючил бы в секс-режиме. Ладно, что там про мадам Люсинду?

Катрин со стоном возводит глаза к небу.

Катрин: Корделия, я должна тебе сказать... Я обязана как мать исполнить свой долг и сообщить тебе, что твои отношения с этим... с этим...

Корделия: ...хулиганом, бандитом, тунеядцем ну и, разумеется, чудовищем.

Катрин (ограничиваясь скупой материнской слезой): Да, с ним. Так вот. У тебя с ним болезненные, нездоровые отношения.

Корделия: Какие? Какие отношения? Болезненные?

Катрин: У вас противоестественная зависимость друг от друга!

Корделия (вкрадчиво): А здоровые и естественные отношения это...

Катрин: Здоровые отношения бывают только с мужчиной. С нормальным, человеческим мужчиной.

Корделия: Это как у твоих подружек? С драками, скандалами, разводами, судами, битьем посуды и приводами в полицию?

Катрин: Да, и с этим тоже.

Корделия: Стесняюсь спросить — зачем?

Катрин: Потому что это жизнь! Настоящая полноценная, человеческая жизнь! А у тебя ее нет! У тебя одна видимость. Суррогат.

Корделия: Ага, понятно. Все-таки подружки.

Сцена вторая

На причале, к которому пришвартован водный скутер, спустив ноги в воду сидят Кеша и Мартин. Оба в цветастых пляжных шортах и панамках. У каждого по огромному рожку мороженого.

Мартин: Как ты думаешь, о чем они сейчас говорят?

Кеша (с покровительственной ленцой): Как о чем? О мужиках, конечно.

Мартин: Каких мужиках?

Кеша: Да любых. Человеческие ХХ-особи, если компанией собираются, всегда о мужиках говорят.

Мартин некоторое время обдумывает полученную информацию.

Мартин: А с Кирой они про киборгов говорили.

Кеша (все с той же снисходительностью): Это они в твоем присутствии про киборгов говорили. Знали, что ты подслушиваешь. А без тебя — о мужиках.

Мартин (с благородным негодованием): У моей нет мужика.

Кеша: Зато у Киры есть. Этот, как его, Три минуты, включая душ.

Мартин (обиженно): И ничего не три минуты. Мне Дэн рассказывал. Целых 45. Тед — хороший.

Кеша: Ой да что он понимает, этот твой Дэн. Такой же безмозглый DEX, как и ты. А из тех сорока пяти минут сорок две на уговоры ушли. Что я людей не знаю?

Мартин: А в глаз?

Кеша: Подумать только, какие мы нежные. Не DEX, а ромашка полевая. Это правда жизни, жестянка. И пора бы тебе ее уже усвоить без розовых фильтров. Мамаша твоей Корделии мужика с Новой Земли выписала.

Мартин: Как это «мужика выписала»?

Кеша: А вот так. Сегодня на дне рождения сводить их будет. С целью получения потомства.

Мартин (мрачно): Кто такой?

Кеша: Адвокат по межпланетным делам. Богатый и знаменитый.

Мартин: Ты его видел?

Кеша: Ну видел.

Мартин: И?

Кеша держит паузу. Старательно облизывает мороженое. Делает это с таким подчеркнуто сексуальным подтекстом, что Мартин морщится и отворачивается.

Кеша: Чего морщишься? Это нормальная, естественная сторона жизни. Хочешь, научу?

Мартин: Да пошел ты со своей стороной.

Кеша (заметно оживляясь): Куда?

Мартин: Ах да, я забыл. Ты же многовариантный. Тогда «на»..

Кеша: «В» было бы предпочтительней.

Мартин (выведенный из себя): Да иди ты... (Кеша смотрит на него с веселым ожиданием) Ладно, никуда не ходи. Так что там с мужиком?

Кеша (с неожиданной серьезностью): Козел.

Мартин (недоверчиво): Мутант что ли?

Кеша: Сам ты мутант! Я же сказал — козел.

Мартин: А... почему?

Кеша: Ну ты полный DEX! Ты че не знаешь, что значит козел?

Мартин: Почему не знаю? Знаю. Козел — жвачное парнокопытное животное семейства полорогих с длинной шерстью.

Кеша шумно вздыхает и кусает мороженое.

Кеша: Ну ты тормоз! Козел — это такой человек, мужик, в смысле. Козел — значит придурок, дебил. Вот ты какого-нибудь придурка знаешь?

Мартин: Знаю, в панамке. С подсветкой.

Кеша: Я тоже знаю. В панамке и без мозгов.

Мартин: Сам ты без мозгов!

Пытается залепить Кеше подзатыльник. Кеша уворачивается, но теряет равновесие и летит в воду. Мартин падает следом. Панамки слетают, мороженое достается рыбам. Пару минут киборги самозабвенно топят друг друга. Потом им это надоедает и они вылезают обратно на причал, мокрые и взъерошенные.

Мартин: Ладно, я понял. Козел это вроде как жлоб. Правильно?

Кеша: Ух ты, молодец. Откуда знаешь?

Мартин: «Жанет» объяснила.

Кеша: Умная девочка. Познакомишь?

Мартин (терпеливо): «Жанет» это наш домовой искин.

Кеша (грустно): Вот почему такая несправедливость? Кому-то все, а кому-то — ничего. И хозяйка у него, и домовой искин.

Мартин: А у вас какой?

Кеша (еще печальней): А у нас «Басков» какой-то . Мерзкий тип. Каждый день Шарманку заводит. Бррр...

Мартин: Ты же не брезгливый!

Кеша: Даже у небрезгливости Irien'ов есть предел. На «Баскова» ее не хватает. Эх-х-х...

Мартин: Да ты никак завидуешь!

Кеша: Я не завидую. Я страдаю от несовершенства мира. Вот скажи, зачем тебе такая хозяйка? Ты же DEX безмозглый. Вот если бы у меня была такая, я бы с ней и на кинофестиваль, и на презентацию, и в казино, и в ночной клуб, и на губернаторский бал... Эх, вот это жизнь! (Кеша мечтательно заводит глаза) А вечером я бы ей массаж делал. (Глаза Мартина вспыхивают красным) Массаж ног! А что? Она же на каблуках целый день! А там на ступнях, с внутренней стороны, есть такие зоны... Ладно, ладно, молчу.

Мартин: Кажется, я понял, кто у нас жвачное, парнокопытное из семейства полорогих.

Кеша: Что, уже и помечтать нельзя?

Мартин: Потом помечтаешь. Что с адвокатом делать будем?

Кеша (задумчиво): Есть одна мысль.

Планета Аркадия.

На террасе, выходящей на пляж, сидит Мартин. Вид — задумчивый и мрачный. Из коттеджа появляется Кеша. Руки в карманах, вид — довольный.

Из дома слышны голоса Катрин и Корделии.

Катрин:

— Ты решила, что ты наденешь?

Корделия:

— Ну как обычно. Джинсы и майку.

Катрин:

— Только не джинсы!

Корделия:

— Почему?

Катрин:

— Потому что ты должна быть похожа на женщину!

Корделия:

— А я не похожа?

Катрин:

— Нет!

Корделия:

— Вторичные половые признаки не просматриваются? Ну пусть угадывают.

Слышен сухой, ритмичный стук. Похоже, что Катрин бьется головой о стену.

Кеша останавливается перед Мартином. Внимательно его оглядывает.

Кеша:

— Так, понятно. У меня есть мысль, и я ее думаю. Отпусти бедную. Ей и так страшно. Одна в пустой башке.

Мартин не реагирует.

Кеша:

— Эй? Есть кто дома? Завис, что ли? Я у тебя точку Джи искать не буду, не надейся.

Мартин не реагирует.

Кеша:

— Кто-нибудь знает, где у этого DEX'а кнопка?

Щелкает перед носом Мартина пальцами. Мартин оживает и молниеносно производит захват «подозреваемого».

Кеша (лежа мордой в пол):

— Охренел, дексяра! Пусти!

Мартин, помедлив для лучшего воспитательного эффекта, ослабляет хватку. Кеша встает, потирая едва не вывихнутое плечо.

Кеша:

— Правильно говорят — сила есть, ума не надо. Вот сломаешь меня, кто чинить будет?

Мартин:

— Сдадим тебя в ОЗК.

Кеша (в ужасе):

— Только не в ОЗК! Ты знаешь, как они на меня смотрели? Сядут в кружок и смотрят! Будто я на их глазах в сухопутного октопоида мутирую!

Мартин:

— Ты и есть октопоид.

Кеша:

— Мне конечностей не хватает.

Мартин:

— Двух.

Кеша:

— Почему двух? (Пересчитывает наличествующие конечности) Ну с пятой я еще могу согласиться. А вот шестая…

Мартин:

— Язык.

Кеша (после некоторого размышления):

— А почему, собственно, и нет? Да, да! Я такой, универсальный. А ты чего злой? Лохматость повысилась?

Мартин:

— Я не злой. Я думаю.

Кеша:

— Маньяк. Поймал бедную мысль и мучает. Завязывай, DEX'ы не по этой части.

Мартин:

— Слушай, а вдруг это судьба? Вдруг он ей понравится? А мы вмешаемся и все испортим.

Кеша:

— Кто кому?

Мартин:

— Ну адвокат — Корделии.

Кеша:

— С чего это?

Мартин:

— А вдруг в том и состоит великий вселенский замысел? Вдруг они созданы друг для друга и сама вселенная приложила к тому свои длинные, невидимые руки, чтобы они встретились, чтобы две червоточины их судеб сплелись в одну черную дыру?

Кеша от изумления шлепается на песок.

Кеша:

— Мать нашу «DEX-company», приплыли. Роман Федора Михайловича Достоевского «Идиот». С иллюстрациями.

Мартин (все в том же порыве самоотречения):

— Мешать соединенью двух сердец я не намерен. Может ли измена любви безмерной положить конец? Любовь не знает убыли и тлена…

Кеша хватается за голову.

Кеша:

— Нет, не надо, пожалуйста. Согласен на 50 Оттенков, но только не на DEX'а, читающего Шекспира! Такого извращения я не вынесу.

Мартин:

— А что такого?

Кеша:

— Да потому что смешно! Кулер не справляется! Все, DEX, прекращай. Тут дела серьезные, а ты в самодеятельность подался.

Мартин:

— Я понимаю, что серьезные. Потому и сомневаюсь. Может, нам не стоит вмешиваться? Вдруг он ей… ну, понравится. Вдруг она… ему тоже. Вдруг они будут счастливы…

Кеша:

— Поэтому мы и должны вмешаться! Именно потому что «вдруг он ей понравится»!

Мартин:

— Почему?

Кеша:

— Да потому что двум дурам он уже… понравился!

Мартин:

— Как это?

Кеша:

— Он уже был два раза женат! Два раза развелся и двух своих жен обул!

Мартин:

— Что сделал? Обул? Они босиком ходили?

Кеша (снова хватаясь за голову):

— Ну за что мне все это? К фетишизму, фроттеризму, вуайеризму и прочим парафилическим расстройствам еще и это! Обул — это значит нае… ну то есть, обманул!

Мартин:

— Как обманул?

Кеша:

— Перед свадьбой составил брачный контракт так, что при разводе они остались без трусов!

Мартин:

— А зачем ему трусы? Это такой человеческий ритуал? Их при разводе отдают? Я все-таки никогда не пойму людей.

Кеша:

— Идиот, это идиоматическое выражение! Ограбил он их, ограбил!

Мартин:

— Он еще и пират? Он же козел!

Кеша:

— Козел… пират… Это одно и то же. Кажется, пора ставить второй кулер на процессор! Объясняю еще раз, для тех, кто в транспортировочном модуле. Этот адвокат влюбляет в себя богатых дур, то есть, женщин, женится на них, а потом оставляет без гроша. Он так составляет брачный контракт… Знаешь, что такое брачный контракт?

Мартин:

— Ну это где записано, когда, кто и с кем должен спать, по каким дням и сколько раз.

Кеша:

— Точно! Откуда знаешь?

Мартин:

— «Жанет» объяснила.

Кеша:

— Опять «Жанет»! Я на нее запал. Так и передай. Правильно объяснила. Но там еще и про деньги. Кто кому за это «спать» платит. Если кто-то спит не с тем, с кем надо, то остается в трусах. То есть без. Это квалифицируется как «адюльтер». То есть измена. Я не знаю, на что этот адвокат их подловил, но в суде они отдали ему все!

Мартин:

— Он и дом наш может забрать? Наш дом? На Геральдике?

Кеша:

— Да, да, ваш дом. Я сам слышал. Говорил, отберу дом и продам эту говорящую жестянку.

Мартин :

— Он называл меня жестянкой?!

Кеша:

— Да, да, и еще земляным червяком!

У Мартина глаза загораются красным. Он смотрит на Кешу. Кеша пятится.

Из дома по-прежнему слышны голоса Корделии и Катрин.

Корделия:

— Ну что опять не так? Это платье!

Катрин:

— Это не платье! Это… какие-то веревочки.

Корделия:

— Да что ты понимаешь! Это точная копия платья Шерон Стоун из сцены в полиции. У меня под ним ничего нет…

Катрин:

— А-а-а…

Мартин (выходя из боевого режима):

— Нет, Корделию он не обманет. Она умная.

Кеша (презрительно):

— Ой, только не надо мне втирать про умных женщин. Они умные до определенного момента. До появления на их горизонте штанов. Те две тоже были умные. Одна — писательница, а вторая — депутат законодательного собрания. Обул обеих. Тоже воображали, что все про мужиков знают и нет такого, кто их бы нае… обул. Нашелся!

Мартин:

— Корделия не писательница. И не депутат. Она — акула большого бизнеса. К ней сам Бозгурд подкатывал.

Кеша:

— И чего?

Мартин:

— Откатился.

Кеша:

— Ну ты сравнил. Бозгурд, хотя о покойниках плохо и не говорят, был грубиян и невежа. И вообще в женщинах не разбирался. У него не было шансов. Его бы и та писательница отшила. Он Стравинского не читал.

Мартин:

— Кого не читал?

Кеша:

— Неважно. В общем, адвокат знает, что нужно женщине.

Мартин:

— Как ты?

Кеша:

— Даже больше. Я больше по практике, а он еще и теорией владеет.

Мартин:

— Какой?

Кеша:

— Есть такая теория, что главная женская эрогенная зона вовсе не там, где ее все ищут.

Мартин:

— А… где?

Кеша:

— Так, спросишь у «Жанет». Я не нанимался всяким DEX'ам читать лекции по половому воспитанию.

Мартин:

— Тогда давай просто ей скажем. Так мол и так, там будет козел, который уже обул двух жен.

Кеша:

— Я уже говорил про роман Федора Михайловича? Так вот — там твой портрет. На обложке. Ты представляешь, что будет, если мы ее предупредим? Она же всех пошлет! И мою хозяйку в первую очередь. Невзирая на общие хромосомы. Устроит скандал и снимет с довольствия. Ты этого хочешь? Чтобы я голодал? Тогда мне одна дорога.

Мартин:

— В «Матушку Крольчиху»?

Кеша:

— В супермаркет! Грузчиком!

Мартин:

— Я не хочу, чтобы ты голодал. Но это же самое простое решение. Бритва Оккама. Мы ей скажем, а она пусть сама решает, встречаться ей с этим жвачным полорогим или нет.

Кеша:

— Ты что, не понимаешь? Она не сможет притворяться, что ничего не знает! Она не киборг! Женщины, они вообще слабы на пере… на язык! Все всем сразу станет ясно. И в первую очередь — моей хозяйке! Она же думает, что я…

Мартин:

— Скромный, невинный, застенчивый?

Кеша:

— Ну да, я такой и есть. Просто иногда подслушиваю и подглядываю. А что тут такого? Должен же я знать, что эти люди замышляют. Вот я и подслушал. А потом в инфранет залез и все про этого козла… адвоката выяснил. Хочешь сказать, что я неправильно поступил?

Мартин:

— Правильно. Я бы и сам так сделал. Только я бы Корделию предупредил.

Кеша:

— Не надо ее предупреждать! Последствия будут непредсказуемыми.

Мартин:

— А что делать-то?

Кеша:

— Надо сделать так, чтобы он сам от нее отказался.

Мартин:

— Побреем налысо и намажем зеленкой?

Кеша:

— Не поможет. За такие деньги он и на кактус залезет.

Мартин:

— А что поможет?

Кеша:

— Запущенная киборгофилия.

Сцена первая

Планета Аркадия. Коттедж Катрин Эскотт. Гостиная. Вечер.

Катрин при полном параде, задрапированная в синий шелк с огромными желтыми цветами, заламывая руки, взирает на происходящее. Корделия, в маленьком черном платье, стоит посреди гостиной с тарелкой в одной руке и ложкой — в другой. Мартин лежит на диване, отвернувшись к стенке. Кеша, в гавайской рубашке и пляжных тапочках, с видом «А я здесь ни при чем» сидит в углу.

Корделия:

— Мартин, ну пожалуйста, ну одну ложечку!

Мартин:

— Нет.

Корделия:

— Мартин, ложечку за Дэна! Ложечку за Теда! Ложечку за Станислава Федотовича!

Мартин:

— Нет.

Катрин (трагически, воздевая руки, с подвыванием):

— Что же это такое? Моя дочь сошла с ума. Ее поразило безумие. На нее сошла кара небесная.

Корделия:

— Мама, что еще за Антигона на выезде? Ты нервируешь Мартина. У него тонкая душевная организация. Ему нельзя волноваться. А ты его расстраиваешь. Он отказывается есть. А ты понимаешь, что это значит? Что для меня это значит?

Катрин издает стон.

Катрин:

— Чем же я его расстроила? Я всего лишь сказала, что ему придется остаться дома. Что там, куда мы идем, не место… В общем, туда не ходят с чудовищами!

Мартин еще решительнее утыкается в спинку дивана. Кеша тихо хихикает. Корделия угрожающе размахивает ложкой.

Корделия:

— Какое такое место? И почему Мартину туда нельзя?

Катрин:

— Потому что он везде все ломает. И людей и мебель.

Корделия:

— Например?

Катрин:

— А кто бедного кузена Филиппа чуть до инфаркта не довел? Как схватит его за шиворот да как включит свои глазища!

Корделия:

— Этот твой бедный кузен Филипп меня за задницу ущипнул.

Катрин (недоверчиво):

— Зачем бы это ему понадобилось? Ему 83 года!

Корделия:

— Действительно, зачем? Если из всего действующего и шевелящегося у него только руки.

Катрин:

— А что ты сделала с бедной кузиной Рейчел? Ты стащила с нее парик и едва не выцарапала глаза!

Корделия:

— Эта старая нимфоманка зажала Мартина в угол и пыталась его лапать!

Кеша (по внутренней связи):

— Ух ты! И как это было? Расскажешь?

Мартин (по внутренней связи):

— Заткнись!

Катрин открывает рот, закрывает и смотрит на Мартина, пытаясь представить, как это могло бы быть в ее исполнении — парня ростом 185, с рельефной мускулатурой зажать в угол.

Кеша (оживляясь):

— Эх, ну почему меня там не было! (Пафосно декламирует) «Я норовлю всегда прийти, когда разгар событий кончен. Я — как трусливая шпажонка».

Корделия:

— Увы, Тристан, ты в это время был в ОЗК, на санобработке. У тебя анализы на хламидиоз брали.

Кеша (обиженно):

— У меня не бывает хламидиоза. Моя иммунная система подавляет даже бледную спирохету.

Корделия:

— Что, была возможность попробовать? Хватит заговаривать мне зубы. Вы мне мешаете кормить Мартина! Мартин, ложечку за Вениамина Игнатьевича. И за Ланса.

Мартин (страдальчески):

— Нет.

Катрин:

— Он все равно пойдет только через мой труп!

Мартин (с надеждой, приподнимаясь):

— Приступить к выполнению?

Корделия:

— Через труп и ходить незачем.

Кеша (по внутренней связи):

— Сделайся как без чувств.

Мартин очень естественно откидывается на диванную подушку, закатывает глаза и тяжко вздыхает. Корделия кидается к нему.

Кеша (по внутренней связи):

— Какой артист умирает!

Корделия:

— Мартин! Мартин! Скажи что-нибудь!

Мартин смотрит на нее своими фиолетовыми, полными отчаяния глазами.

— Мартин: Я… я создан, чтобы служить… чтобы защищать. Это моя базовая директива. Но если для твоего блага требуется, чтобы я пожертвовал собой, пожертвовал своим долгом, я… согласен. Иди, я буду страдать и ждать.

Кеша (по внутренней связи):

— Ну ты даешь, дексяра!

Мартин (по внутренней связи):

— А по сопатке?

Кеша (по внутренней связи):

— Да я восхищаюсь!

Корделия (нерешительно):

— Ты уверен? Если хочешь, я останусь.

Мартин:

— Нет, нет, не надо.

Берет из рук Корделии тарелку и с видимым, героическим усилием съедает три ложки — за Теда, за Дэна и за Станислава Федотовича.

Кеша:

— Я буду ему родной матерью.

Корделия:

— Вот это-то меня и пугает.

Катрин:

— Ну что ты делаешь из мухи слона, Корди?

Корделия:

— Не зови меня Корди!

Катрин:

— Хорошо, Корди! Видишь, мальчики подружились. Они прекрасно обойдутся и без нас. Кешенька у меня такой умница.

Киборги дисциплинированно сидят рядышком на диване, скромно потупившись.

Корделия:

— Я не верю их хитрым рожам. Особенно вон тому, с физиономией Irien'a. Мне было бы спокойней, если бы эту хитрую рожу мы взяли с собой, а не оставили его тут, перепрошитого на Mary.

Катрин (решительно):

— Нет, Кешенька нам будет только мешать. Привлекать внимание.

Корделия смотрит на маму с подозрением.

Корделия:

— Привлекать внимание? Это как? Я Марфушеньку сватаю, сватаю, а все сморят на Кешу проклятого? Мама, тебе лучше сотрудничать со следствием. Признавайся.

Катрин (делая невинные глаза):

— Не в чем мне признаваться!

Корделия:

— А если я процент искренности запрошу?

Катрин отводит глаза. Киборги глаза опускают.

Кеша:

— У меня… в общем, я не умею.

Мартин:

— А я отключил. В целях экономии энергоресурсов.

Корделия:

— Вот чувствую, что есть подвох, а какой… понять не могу.

Катрин:

— Корди, дорогая, да нет никакого подвоха. Пойдем, нас уже заждались.

Корделия:

— Поганец, иди сюда.

Кеша с готовностью вскакивает и подбегает. Строит умильную мордочку.

Корделия (делая строгое лицо, но едва удерживаясь от смеха):

— Вы тут, два пакостника, что-то задумали, я знаю. Ты мне ресницами сквозняк не делай. Не поможет. За Мартина головой отвечаешь. Если втянешь его в какую-нибудь авантюру, я тебя сдам.

Кеша:

— В супермаркет?

Корделия:

— В ОЗК, на опыты.

Сцена вторая

Едва за Катрин и Корделией закрывается дверь, Мартин хватает тарелку и жадно доедает оставшуюся кашу.

Мартин:

— Ну и на фига весь этот цирк? Я уже однажды разыгрывал приступ анорексии. Ничего хорошего из этого не вышло. Огреб настольной лампой по голове. И прозвище… как его. (Мартин роется в архиве) Ах да, Васисуалий Лоханкин.

Кеша хихикает.

Кеша:

— А что? Очень даже к месту. …Волчица ты, тебя я презираю. К любовнику уходишь от меня. К Птибурдукову от меня уходишь. К ничтожному Птибурдукову нынче ты, мерзкая, уходишь от меня. Так вот к кому ты от меня уходишь! Ты похоти предаться хочешь с ним. Волчица старая и мерзкая притом…

Мартин слетает с дивана. Сгребает Кешу за шиворот.

Мартин:

— Ты что несешь, фаллоимитатор с глазами? Да я тебе…

Кеша:

— Тихо, тихо! Это не я. Это классика. «Золотой теленок». Это я Васисуалия цитирую! Пусти!

Мартин:

— Какой еще теленок?

Кеша:

— Да в сети посмотри, дексяра необразованный!

Взгляд Мартина на несколько секунд становится отрешенным, обращенным внутрь, как при самой эффективной медитации. На внутреннем экране с бешеной скоростью мелькают окна книжных порталов. Обложки, страницы, абзацы, строчки. Есть! Ильф и Петров «Золотой теленок», глава 13. «Васисуалий Лоханкин и его роль в русской революции».

Мартин отпускает Кешу.

Кеша (потирая загривок):

— Козел!

Мартин:

— Придурок!

Кеша:

— Идиот!

Мартин:

— Дурак!

Кеша:

— Сам дурак! Жестянка ржавая!

Мартин:

— От жестянки слышу!

Кеша:

— Ты че, совсем неграмотный? Книжек не читаешь?

Мартин:

— Мне Корделия вслух читает. «Тома Сойера» и «Остров сокровищ».

Кеша (презрительно):

— Тома Сойера… Детский сад, штаны на лямках. С кем я связался! Классику надо читать! Классику!

Мартин:

— Можно подумать, ты ее читаешь, фаллоимитатор с подсветкой.

Кеша:

— А мне незачем. У меня вся классика на жестком диске. Начиная с Луки Мудищева и заканчивая Кристианом Греем. Я же должен светскую беседу поддерживать. Нас же не только этим… махать учат. Кулаками, то есть. Мы еще и в смысле духовности продвинутые. В отличие от некоторых, детсадовцев.

Мартин:

— Я тебя сейчас так продвину!

Кеша:

— Вот-вот, чего от тебя еще ждать, дексяра недоделанный! Мистер Совершенство.

Мартин совершает бросок. Кеша уворачивается. Ныряет под стол. Мартин его оттуда выковыривает. Кеша волочится по полу, цепляясь за мебель. Падает несколько стульев. Пару минут киборги самозабвенно мутузят друг друга. Молча и очень старательно. Раздается сигнал комма Мартина. Киборги разбегаются по разным углам. Мартин показывает Кеше кулак. Потом отвечает на вызов. Слышен голос Корделии.

Корделия:

— Мартин, сокровище мое, с тобой все в порядке? Ты себя хорошо чувствуешь? Я волнуюсь!

Кеша (изучая прореху на рубашке):

— Вот за что дуракам такое счастье?

Мартин:

— Со мной все хорошо. Мы в шахматы играем.

Кеша шумно вздыхает.

Корделия:

— Вот и молодцы. Я скоро вернусь. Пока.

Мартин выключает комм и выжидающе смотрит на Кешу.

Мартин:

— Ты мне про цирк не объяснил. Я зачем этого… Васисуалия изображал?

Кеша:

— Да чтоб она про тебя, придурка, думала. Вот, слышал? Волнуется. Значит, на лапшу адвокатскую не клюнет.

Мартин:

— Сам придурок.

Кеша:

— Так, ладно. Пошалили и хватит. Пора за дело.

Мартин (оживляясь):

— Пойдем адвоката брать?

Кеша:

— Сначала на разведку. Я знаю, где он остановился.

Сцена третья

Мартин и Кеша бесшумно крадутся по улице, умело маскируясь в тени деревьев. Вскоре они добираются до одиноко стоящей виллы. Все окна в доме темные. Тишина.

Кеша:

— Вот, он снял этот дом.

Мартин:

— А нам туда надо?

Кеша:

— Да. Я кое-что заметил. Хочу проверить.

Мартин:

— Там же сигнализация!

Кеша:

— Ясное дело сигнализация. А у сигнализации — секретный код.

Мартин:

— И?

Кеша (с небрежным превосходством):

— В этом отстойнике пенсионеров пароли лет двадцать не меняли. Я его взломал. Пошли.

Киборги легко преодолевают увитую плющом ограду. Подбираются к окну на нижнем этаже.

Мартин (по внутренней связи):

— Стой! Я что-то слышу. Вернее, чувствую.

Кеша (по внутренней связи):

— Что?

Мартин:

— Активность процессора. Слабая. Очень слабая.

Кеша:

— Ага. Я оказался прав.

Мартин:

— Ты знал, что у него киборг?

Кеша:

— Подозревал.

Мартин:

— DEX? Я отправил стандартный пакет. Не отвечает.

Кеша:

— И не ответит. Она в гибернации.

Мартин:

— Она? Модификация ХХ? Irien?

Кеша:

— Непохоже. Мне тоже не отвечает.

Мартин:

— Что делать будем?

Кеша:

— Посмотрим. Ты же любишь кулаками махать? Вот и маши.

Мартин:

— Ладно.

Хватает Кешу за шиворот и за пояс джинсов.

Кеша:

— Эй, ты че делаешь? Охренел?

Мартин забрасывает Кешу в окно. Прислушивается к последовавшему шлепку об пол.

Кеша (по внутренней связи):

— Я все хозяйке расскажу! И синяки в травмпункте запротоколирую! Она твоей за меня отомстит!

Мартин (по внутренней связи):

— Куда уж больше!

Мартин подтягивается и перепрыгивает через подоконник. Кеша сидит на полу и потирает поясницу.

Мартин:

— Ну что? Где она?

Кеша указывает куда-то в угол. Там проступают очертания человекообразной фигуры. Фигура сидит в кресле. Киборги на цыпочках приближаются. Мартин активирует ночное зрение. Подходит ближе и… замирает.

Кеша:

— Эй, ты чего?

Мартин указывает на фигуру дрожащей рукой.

Мартин:

— Это же… это же Валентина Сергеевна!

Вопль ужаса по внутренней связи.

Сцена первая

Планета Аркадия. Вилла адвоката. Гостиная.

Мартин перелетает через подоконник, совершает кувырок и прячется в кустах. Кеша в недоумении выглядывает из окна. В доме по-прежнему тихо.

Кеша (шепотом, забыв про внутреннюю связь):

— DEX, ты чего?

Мартин(шепотом по той же причине):

— Беги!

Кеша:

— Зачем?

Мартин:

— Это Валентина Сергеевна!

Кеша:

— Кто такая Валентина Сергеевна?

Мартин:

— Это Полинина мама!

Кеша:

— И что? Она потребляет киборгов на завтрак?

Мартин:

— Хуже.

Кеша:

— Что может быть хуже?

Мартин:

— Она их кормит и заставляет копать. А потом грядки пропалывать.

Кеша (настороженно):

— Это больно?

Мартин:

— Очень, особенно, если неправильно.

Кеша:

— А кормит чем?

Мартин:

— Огурцами. И салатом из водорослей.

Кеша:

— Откуда знаешь?

Мартин:

— Ланс рассказывал. Он копал.

Кеша:

— А салат?

Мартин:

— Салат Дэн ел.

Кеша:

— Выжил?

Мартин (мрачно):

— Ускоренное избавление от крайне токсичного содержимого. Режим «Транзит».

Кеша (задумчиво):

— Интересная, должно быть, женщина! Мечта поэта. Киборга на скаку остановит, в горящий модуль войдет. Но увы, это не она.

Мартин (выглядывая из кустов):

— А кто?

Кеша:

— Это мама Лёлика.

Мартин:

— Кого?

Кеша:

— Лёлика. Ну, в смысле, адвоката.

Мартин:

— Так его Лёлик зовут? Лёлик… (Пробует имя на звучание, как на вкус) А что? Ему подходит.

Кеша:

— Вообще-то его зовут Леонард. А Леликом его зовет мама.

Мартин:

— Ты хочешь сказать, что его мама — киборг?

Кеша (нетерпеливо):

— Да нет! Его мама человек. А это (Тычет пальцем в неподвижную фигуру) кибернетическая копия. Аватар.

Мартин, расхрабрившись, вылезает из кустов и подходит к окну. На всякий случай запускает боевой режим. Оглядывается и прислушивается.

Мартин:

— Зачем ему копия?

Кеша:

— Чтобы хорошо себя вел. Мама за ним через видеотрансляцию приглядывает.

Мартин (с явным облегчением в голосе):

— А почему она так похожа на Валентину Сергеевну?

Кеша:

— Потому что Валентина Сергеевна — архетип.

Мартин:

— Ты давай неприличными словами не выражайся.

Кеша (со вздохом):

— И еще эти DEX'ы удивляются, что их заставляют копать. Архетип — это такой универсальный символ. Вечный образ. Модель. Ну там Гамлет, Дон Жуан, дон Кихот, Шариков Полиграф Полиграфыч.

Мартин:

— А Валентина Сергеевна?

Кеша:

— А Валентина Сергеевна — это архетип «яжематерей». Все сверхзаботливые мамаши в конце концов в нее превращаются. Вот твоя Корделия еще пару месяцев с тобой понянчится и тоже начнет мутировать. (Копирует голос Корделии). Мартин, ну пожалуйста, ложечку за Дэна, ложечку за Тэда, ложечку за Станислава Федотовича! (Уже обычным голосом) А потом вместо ложечки — огурчик.

Мартин взлетает на подоконник и хватает Кешу за шиворот.

Мартин:

— Дэн мне как-то рассказывал, что у Irien'ов очень хрупкая шея. И не только рассказывал, но и показывал. Проверим?

Кеша (придушенно):

— А кто с адвокатом разбираться будет?

Мартин:

— Сам справлюсь.

Кеша:

— Если ты… меня… придушишь, у Корделии… будут… неприятности…

Мартин:

— Вот если я этого не сделаю, у нее точно будут неприятности.

Кеша:

— Ты… не… знаешь как активировать… маму.

Мартин:

— А ты, можно подумать, знаешь.

Кеша:

— Знаю… Есть кодовое слово…

Мартин его отпускает. Кеша отскакивает и потирает шею.

Кеша:

— Ну и ты и…

Подходящее случаю ругательство в голову не приходит.

Мартин:

— Держи свою конечность на привязи, октопоид.

Кеша:

— А ты свои держи, терминатор хренов. Василий Алибабаевич — нехороший человек. Редиска!

Мартин:

— Ты плагиатор! Это Корделия так ругается!

Кеша:

— Пусть подаст на меня в суд за нарушение авторских прав!

Мартин переходит в боевой режим, но тут же его отключает. Закрывает глаза и делает несколько медитативных вдохов и выходов.

Мартин:

— Так, или мы делаем то, зачем пришли. Или я откручиваю тебе голову.

Мартин сопровождает реплику выжиманием гипотетического полотенца. Кеша встряхивается, как потрепанный кошкой воробей.

Кеша:

— Учись, дексяра.

Приближается к неподвижной «Валентине Сергеевне». Небрежно опирается о спинку ее кресла.

Кеша:

— Вот вы, мама, интеллигентная женщина, по утрам программу «Здоровье» смотрите, а ваш сын, между прочим, курит, курит, курит.

Зажигается свет. Раздается вой сирены. «Валентина Сергеевна» оживает и хватает Кешу за шиворот примерно так же, как это минуту назад делал Мартин.

«Валентина Сергеевна»:

— Что, так часто?

Кеша (придушенно):

— Нет, только когда выпьет.

«Валентина Сергеевна»:

— Ах, он еще и пьет?

Кеша:

— Когда в карты много проиграет… DEX, помоги.

Мартин (удобно расположившись на подоконнике):

— По-моему, ты сам прекрасно справляешься.

Кеша (голосом пойманного беспризорника):

— Тетенька, отпустите, я так больше не буду.

«Валентина Сергеевна» (грозно):

— Где мой Лелик? Вы в какой вертеп его заманили, уголовники недопойманные?

Кеша (голосом завзятого ябеды):

— А ваш Лёлик жениться пошел…

«Валентина Сергеевна» от такого известия выпускает Кешу, который плюхается на пол и сразу отползает.

«Валентина Сергеевна»:

— Что? Жениться? Оставить маму сиротой? Неблагодарный!

Мартин:

— Эту трагедию еще есть время предотвратить.

«Валентина Сергеевна»:

— Я должна взглянуть в его глаза! Должна воззвать к его сыновнему долгу!

Кеша (подсказывая с четверенек):

— И всыпать по первое число. Сегодня как раз двадцать восьмое.

Мартин (с готовностью Сусанина):

— Мы покажем дорогу.

Сцена вторая

Особняк кузины Матильды. Все комнаты ярко освещены. Слышатся музыка, смех и звон бокалов. Публика нарядная и респектабельная. Все старательно ведут светские разговоры. В одной из комнат, по виду рабочем кабинете, сидит Корделия. Перед ней развернуто вирт-окно с биржевыми сводками. Появляется сияющая Катрин, с ней — импозантный мужчина лет сорока, с брюшком и залысинами. В руках у него изящный поднос с двумя бокалами и вазочками с ярко-красными ягодами. Вероятно, клубничкой.

Катрин (щебечущим светским тоном):

— Корди, дорогая, познакомься, это Леонард. Двоюродный племянник Матильды. Он прилетел с Новой Земли.

Корделия смотрит на мать долгим, очень долгим взглядом. В этом взгляде обещание санкций, пенсионная реформа, узурпация власти и кровавая диктатура.

Корделия (замогильным голосом):

— Рада познакомиться.

Катрин берет из рук мужчины поднос с бокалами, ставит на столик перед дочерью.

Катрин:

— Ну вы тут поболтайте. А я пойду, не буду мешать.

Выпархивает за дверь.

Леонард:

— Надеюсь, я вам не помешал?

Корделия (не отрываясь от вирт-окна):

— Помешали.

В ответ Леонард лучезарно улыбается.

Леонард:

— А давайте о чем-нибудь поговорим.

Корделия (морщась):

— Давайте.

Леонард:

— Вы грибы любите?

Корделия (от неожиданности отрываясь от сводок):

— Чего? Грибы?

Леонард:

— Ну да. Вот представьте. Планета Эдем. Теплый осенний денек. Лес. Свинки хрюкают. Мы с вами идем по тропинке, а там…

Корделия:

-… красные сыроежки. Голодные.

Леонард:

— Ну почему сразу сыроежки? Там и боровики есть, и лисички.

Корделия:

— Не, лисички неинтересно. Мне бы чего-нибудь посерьезней. Сыроежки, мухоморы, бледные поганки. Что покрепче, позабористей. Кактус уже не действует.

Мужчина (слегка обескураженный):

— Хорошо, я понял. Грибы вы не любите.

Корделия:

— Не люблю.

Леонард:

— А музыку? Вы какую предпочитаете?

Корделия (делая вид, что раздумывает):

— Мэрилин Мэнсон и Cannibal Corpsе.

Леонард продолжает улыбаться, но вид у него еще более обескураженный.

Леонард:

— Простите, но мне как-то не доводилось…

Корделия:

— Жаль. Много потеряли. Тексты у них такие… жизненные, отражают дух нашего беспокойного времени. Вот, например. (Напевает сипло-скрипучим голосом) We're not gonna kill you! Just relax and enjoy it. Relax and enjoy the pain! There is pain involved. There is pain involved. Relax and enjoy the pain, okay?! There is pain involved! You like it, don't you? Вы понимаете старые земные языки? Нет? Вам перевести? Там речь о взаимоотношения жертвы и ее мучителя. Расслабься и наслаждайся болью.

Леонард (нервно отпивая из одного бокала):

— Нет, нет, не надо. Я понял.

Корделия:

— Или вот еще. I watch your blood flow Rotten brains, I feed 'till I'm full Pressure building, the body starts to swell О, это уже о страданиях живого мертвеца. Это, конечно, метафора, вы понимаете. Это о нравственном падении, об отравленном алчностью и ложью разуме современного человека…

Леонард икает. Снова торопливо отпивает из бокала.

Леонард (слабым голосом):

— А как же Моцарт? Бетховен? Страдивари?

Корделия:

— Страдивари? Знакомое имя. А, вспомнила. Барабаны.

Леонард (снова икнув):

— Почему барабаны?

Корделия:

— Ну, барабаны Страдивари. Очень известный бренд. Я как раз Мартину собиралась купить. Пусть мальчик порадуется.

Леонард (осторожно):

— Страдивари делал… скрипки.

Корделия:

— Ну да, скрипки. Для лохов. А для реальных пацанов — барабаны.

Леонард (все еще не теряя надежды):

— А как вы относитесь к стихам?

Корделия:

— Вот стихи люблю. Особенно классику. «Как из маминой из спальни, кривоногий и хромой, выбегает вдруг начальник и бежит к себе домой».

Леонард (смущенно):

— А как же Пастернак? Бродский? Ахматова?

Корделия:

— Пастернак это если следовать сюжету.

Леонард:

— Какому сюжету?

Корделия:

— Избитому.

За дверями слышится шум. Звон, грохот, крики. Откуда-то издалека доносится истошное: «Лелик! Где мой Лелик?» Леонард бледнеет. Корделия сначала с интересом прислушивается, затем переводит взгляд на адвоката.

Корделия:

— Ой, а что это с вами? Вы так побледнели. С лица спали.

Леонард (севшим от ужаса голосом):

— Мама…

Корделия (с искренним сочувствием):

— Да, мама — это могила.

Корделия подходит к двери и распахивает ее. В огромной гостиной, где гости только что чинно распускали сплетни, царит хаос. Все мечутся, носятся, орут. В центре этого водоворота монументальная дама в бордовом халате таскает за волосы блондинку. У блондинки накаченные под завязку губы и бюст пятого размера. Рядом прыгает плюгавенький мужичонка в костюме за три тысячи единиц и пытается отбить силиконовую жертву.

Мужичонка:

— Отпустите мою жену!

Блондинка:

— Помогите! Она сумасшедшая.

«Валентина Сергеевна»:

— Где мой Лелик?!

Корделия:

— Уже играем в шарады?

Леонард (выскакивая в гостиную):

— Мама, прекрати!

Монументальная дама в халате оборачивается на его голос.

«Валентина Сергеевна»:

— Лёлик, сынок! С тобой все в порядке? Тебя не изнасиловали? Ты же знаешь, этим развратным созданиям нужно только одно! Они все хищницы. Но мама тебя от них защитит. Мама всегда с тобой.

Гости, разбежавшиеся по углам, начинают хихикать.

Через застекленную дверь террасы в комнату заглядывают две очень знакомые физиономии. Пользуясь суматохой, Корделия пробирается через толпу и выходит на террасу с другой стороны. Крадется на цыпочках. Оба киборга так увлечены происходящим, так откровенно наслаждаются скандалом, что ничего не слышат.

Корделия:

— Ага, вот они, шахматные террористы! Стоять!

Оба киборга вытягиваются по стойке «смирно». Корделия смотрит на них с напускной суровостью.

Корделия:

— И кто это у нас такой креативный?

Киборги переглядываются, потом Кеша с видом уличенного в христианстве мученика делает шаг вперед.

Кеша:

— Mea culpa! Это я! Я во всем виноват! Накажите меня. Казните меня. Сделайте мне больно. Розог мне! Розог!

Гордо вскидывает голову и выпячивает грудь.

Корделия:

— Кеша, не буди во мне предков. Потому что если они проснутся, они тебе такое устроят, что Захер-Мазох обзавидуется.

Кеша (с жадным любопытством):

— С чулками и наручниками?

Корделия:

— С ремнем и дубинкой!

Кеша (растерянно):

— У меня такого в программе нет.

Корделия:

— Значит, будет. (Поворачивается к Мартину). А ты зачем в это влез? Я же тебя предупреждала! Не слушай этого кибер Гапона, у него шило в одном месте.

Кеша (обиженно):

— Нету у меня никакого шила.

Корделия (не обращая внимания):

— И он в перманентном поиске приключений на это шило.

Мартин виновато втягивает голову в плечи.

Мартин (покаянно):

— Мы думали, что этот адвокат… в общем, что нужно тебе помочь, спасти…

Корделия шумно вздыхает.

Корделия:

— Кого? Меня? Да я этих адвокатов на завтрак ем!

Мартин (оживляясь):

— Так это из них нюренбергские сосиски делают? Вкусно.

Корделия:

— Так, быстро домой. А то следующие сосиски сделают уже из вас.

Сцена третья.

Усталая Катрин возвращается домой. В своем ярком одеянии она похожа на бабочку, которую поймали, помяли, выпустили, и она, скособочившись, пытается взлететь. Картин раздирают противоречивые чувства. С одной стороны, ей стыдно, а с другой, весело. Ее огорчает неудача и одновременно радует избавление от вероятного зятя.

В ее коттедже горит свет. Она входит и застает такую картину. Посреди гостиной на полу сидят Корделия, Мартин и Кеша. Все трое вооружены ложками. Перед ними стоит трехлитровая банка варенья. Наполовину пустая.

Корделия (призывно помахав ложкой):

— А, мама, заходи. Хочешь варенья? Клубничное.

Корделия уже в джинсах и футболке Мартина с надписью «Осторожно! Злая хозяйка!». Катрин со стоном прислоняется к косяку.

Корделия:

— Извини, я тут покусилась на твои стратегические запасы. Но плохишам необходимо было срочно выдать дозаправку. Бочку варенья и контейнер печенья. Печенья, правда, не нашла. Ты куда его запрятала?

Катрин (голосом умирающей):

— У меня нет печенья. Это вредно для фигуры.

Корделия:

— Ой да ладно, мама. Одной липосакцией больше, одной — меньше. Давай, присоединяйся.

Катрин всхлипывает. Корделия подбегает к ней, чтобы утешить.

Корделия:

— Мама, что за сырость? Ничего не случилось.

Катрин:

— Мне стыдно. Мне так стыдно.

Корделия:

— За что тебе стыдно?

Катрин:

— Прожила целую жизнь, а отличать козлов от людей так и не научилась.

Корделия:

— Надо было слушать Кешу. Уж он и в козлах и в овцах разбирается. На программном уровне.

Катрин, продолжая всхлипывать, убегает.

Кеша, воспользовавшись тем, что Корделия отвлеклась, начинает тыкать в Мартина ложкой. Мартин стоически сносит первые три тычка, после чего пытается запихнуть голову Кеши в банку. Голова не пролазит.

Кеша:

— А-а-а, хулиганы зрения лишают!

Корделия оборачивается.

Корделия:

— Да что же это такое! Да будьте же вы, наконец, людьми!

Кеша:

— Он первый начал!

Корделия:

— А если я логи запрошу?

Кеша:

— Тогда я первый начал. Осознал. Раскаиваюсь. Готов понести наказание.

Мартин (хмуро):

— Можно я ему врежу?

Корделия:

— Мартин, зайка, у него BDSM как базовая директива. Ему это только в радость.

Корделия садится на пол между киборгами. Успокаивающе гладит Мартина по голове.

Кеша:

— А я? А мне?

Корделия:

— Ты тоже хороший. Поганец, правда, но тут ничего не поделаешь. Таким тебя уродили.

Гладит Кешу по голове.

Возвращается Катрин. В руках у нее вазочка с печеньем. Раздаются радостные крики.

Корделия:

— Ну что, плохиши? Продолжим?

Конец