Правда и ложь (джен)

В каждом человеке можно выделить определенные черты, состояния, точки реальности, которые, несмотря на обстоятельства, всегда будут с ним. У Кларка Кента их две.

Первая из них: Кларк Кент всегда говорит правду.

И дело не в моральных принципах или гражданском долге. Это — биологический императив, наследие вымирающей расы. Кларк не способен сказать ничего, кроме абсолютно точно соответствующих реальности фактов, потому что нечто в нем — в мозгу ли, в языке, или где-то между — не дает лжи выйти из его рта.

Вторая из них: Кларк Кент — лжец.

Можно сказать, что ответственность за это лежит на его родителях. Но едва ли Марту и Джона можно винить за то, что они хотели таким образом защитить сына-инопланетянина, который не мог даже просто исказить известный ему факт. И они научили его лгать, говоря правду. Только им было неизвестно, насколько талантливый у них ребенок.

Ложь — это искусство, а Кларк — его творец. Он вьет правду и переплетает ее с петляющими фактами до тех пор, пока их уже невозможно различить. Тон голоса, определенные движения — он пользуется своим телом, которое может лгать вместо него. Он строит настолько подвижные иллюзии, что они могут заморочить голову любому. И окружающие поддаются, даже зная, что он уже проделывал с ними такой фокус раньше.

Кларк нравится людям, он делает для этого все. Харизма — еще один инструмент в его ремесле: верят тем, кого любят. Тем не менее, друзей у него нет. Кларк убеждает себя, что просто не хочет никого подпускать близко, не хочет дружить с теми, кого так легко обмануть. Конечно, вслух он этого никогда не скажет.

Кто захочет дружить с лжецом?

Ответом на этот вопрос стали мост, скатившаяся связка проволоки и превысивший скорость Порш.

«Могу поклясться, что я тебя сбил».

Притворное замешательство: «Ни один нормальный человек такое бы не пережил».

Проницательный взгляд: «Это верно, обычному человеку такое не под силу». Ударение на слово «обычный» так мало, словно его и не существует.

Кларк попал на крючок.

Это становится их игрой. Лекс разбирает каждую ложь Кларка на компоненты правды, из которой она состоит, на каждый удар — защита, на каждое отступление — атакующий выпад. Лекс не ведет расследование аварии — это было бы таким же жульничеством, как если бы Кларк начал врать. К тому же зачем что-то расследовать, если правда висит перед ним, словно спелый фрукт? Нужно только дотянуться и сорвать его.

Это поединок. И Кларк не может выиграть, он только откладывает неизбежный конец — когда Лекс, наконец, раскроет все.

Кларк ждет этого с нетерпением.