Drunken Shenanigans with Jaime and Brienne (гет)

Джейме пытался заставить женщину выпить с ним каждый раз, когда они останавливались в таверне.

Это происходило не так часто, и он считал вопиющей несправедливостью тот факт, что Бриенна отказывалась разделить с ним выпивку в эти редкие моменты. Им действительно мало когда выпадала возможность найти безопасное место для ночлега по пути на Север. А она наотрез отказывалась хоть немного повеселиться.

Его задевало, что она не позволяла себе расслабиться хотя бы на пару часов, чтобы попросту выпить с ним. Она всегда была чертовски серьезна. Всегда.

Даже когда Джейме считал, что они были достаточно незаметны, чтобы позволить себе пропустить пару кружек медовухи или бокалов вина, Бриенна постоянно была наготове, скрупулезно наблюдая за всем и всеми своими внимательными голубыми глазами; плечи ее были напряжены, а рука никогда не покидала рукояти меча.

Иногда она пила эль, но только тогда, когда не доверяла местной воде, притом попивала алкоголь так медленно, что не могла ощутить от него никакого эффекта (но ведь именно в эффекте заключался весь проклятый смысл выпивки!).

И пусть женщина отказывала ему абсолютно каждый раз, Джейме не мог устоять перед тем, чтобы снова не предложить ей выпить с ним, стоило им оказаться в трактире.

Он был неумолим, и хоть Бриенна никогда не давала согласия на попойку, Джейме не прекращал ее спрашивать. Это стало частью их рутины, и ему это даже нравилось.

Возможно, потому что, несмотря на очевидное недовольство от его назойливости, уголки ее губ подергивались таким образом, что он понимал: она не сердилась на него по-настоящему и, возможно, даже находила его уговоры милыми в своем определенном раздражающем смысле. Ему нравилось, как загорались ее глаза перед тем, как она их закатывала в ответ на его предложение выпить, поэтому он не отступал, пускай это все равно всегда заканчивалось одинаково.

* * *

Чаще всего, когда они находили трактир, где можно было выпить, Бриенна тихо сидела в углу с Сансой и Подриком Пейном до самого отбоя. Теми ночами, в которые так и подмывало набраться слухов и впечатлений, Джейме знакомился с отъявленными пьяницами, радуясь тому, что проводил ночь в теплой шумной таверне, а не в холодной северной глуши.

Если Бриенна была в особо хорошем настроении, ему иногда удавалось втянуть в свои авантюры Пода, но такое случалось редко, и обычно после этого она в течение нескольких дней бросала на Джейме тяжелые взгляды, особенно если замечала в речи парня всяческие непотребные выражения.

В иных случаях Джейме сидел вместе с ними, рассказывая истории, от которых Подрик тихо похихикивал, Санса заливалась смехом, прикрываясь платком, а Бриенна осуждающе сверлила Ланнистера взглядом. По крайней мере, пыталась. Опять же, может он и делал это в основном для вида, но какая-то ее часть была искренне рада его способности озарять улыбками лица их юных спутников. В частности Сансы. Забота Бриенны о девушке была глубока и очевидна, но больше склонялась к мрачной строгости. Но особенность Джейме не воспринимать жизнь настолько серьезно позволяла поддерживать всех в приподнятом расположении духа.

Еще реже более молодая часть их компании рано отправлялась спать, и на некоторое время Джейме оставался наедине с Бриенной. Именно тогда его назойливость обострялась.

Да, это бывало нечасто, но он всегда пользовался случаем, когда бы ни подворачивалась возможность.

Обычно, когда Санса возвещала о том, что устала и готова ко сну, Бриенна была готова проводить ее наверх.

Но если Джейме вмешивался со словами вроде: «Что? Ты собираешься оставить меня здесь… одинокого и пьяного? Что если кто-нибудь будет груб со мной? Я не смогу защитить себя лишь одной рукой, женщина!» — то сообразительная девчонка Старк приходила к нему на помощь.

Когда он разыгрывал эту карту, Санса Старк обычно многозначительно смотрела на него продолжительное время и настоятельно уверяла Бриенну, что с ней все будет в порядке и что наверняка юный отважный Подрик сможет проявить все свои навыки, которым обучила его Бриенна, чтобы защитить ее, если возникнет необходимость (что заставляло их обоих густо покраснеть). Она настаивала на том, чтобы Бриенна ненадолго осталась с Джейме.

И так оно и происходило, потому что Бриенна беспрекословно выполняла все, о чем бы Санса ее ни попросила. Джейме часто задавался вопросом, в чем был ее чертов секрет и как бы он мог вытянуть его из нее. Его жизнь упростилась бы намного, если бы упрямая женщина стала наполовину сговорчивее и слушала его, вместо того, чтобы убивать его взглядом, стоило ему обронить хоть одну фразу, отдаленно напоминавшую приказ.

Конечно, был и небольшой изъян в его… помощнице, и заключался он в том, что Джейме не был уверен, что ему по душе тот нарочито надменный взгляд девчонки Старк, когда она помогала ему, будто она что-то знала, а остальные были слишком глупы, чтобы дойти до этого своим умом. Но за то, как она довольно ловко заманивала Бриенну в его компанию, Джейме был по большому счету благодарен девушке.

Джейме был счастлив, напившись вдоволь, и ему нравилось проводить время с Бриенной, даже несмотря на то, что она так и не присоединялась к его попойке. Ему нравилось сидеть рядом с ней, нравилось рассказывать ей истории и шутки (те немногие пристойные, которые он знал), нравилось, как ее голубые глаза сияли, когда ему удавалось рассмешить ее.

Ему нравилось быть чуть захмелевшим рядом с ней, пусть она и была трезвой, потому что он мог позволить себе сделать небольшие шаги к близости, до которой никак не мог дойти, будучи трезвым сам. И которую он сам едва мог признать в суровом свете дня.

Ему нравилось, что он мог позволить их ногам коснуться под столом и притвориться, что виной тому выпивка, которая делала его неуклюжим и неловким.

Ему нравилось, что он мог представить, будто Бриенна разрешала ему это, но не только из-за своей врожденной терпеливости, а потому что, возможно, ей самой нравилось это ощущение, когда их ноги прижимались друг к другу, так же, как и ему.

Ему нравилось, что он мог позволить себе сделать это, и никакой ворчливый голос не просил его прекратить.

Ему нравилось, что, когда он был пьян, ему не казалось таким уж абсурдным скрывать растущее влечение (растущую нужду) к своей боевой соратнице, товарищу по оружию, к своему большому, несуразному и до отвращения благородному другу.

Когда бы Джейме ни заставал ее одну, он начинал свои уговоры. Он упрашивал ее выпить хоть чуть-чуть и каждый раз наталкивался на одни и те же доводы. Он никогда не ждал, что она согласится, но как бы то ни было, наслаждался их спорами.

— Давай, женщина, — говорил он, подталкивая к ней свою пивную кружку. — Расслабься немного. Мы можем умереть в любой момент.

— Да, можем, — говорила она, отодвигая кружку обратно в его сторону. — Мы можем умереть в этой самой таверне, если не будем начеку. Санса находится под моей ответств…

— Под нашей ответственностью, женщина.

— Бриенна.

— Под нашей ответственностью, Бриенна, и если дело только в этом, то я буду рад добровольно остаться трезвым на один вечер и позволить тебе напиваться, пока душа твоя не будет довольна, — предлагал Джейме.

— Моя душа довольна, когда я не употребляю того, что заставляет меня вести себя, как последний болван, — отвечала она, самоуверенно вздохнув и скрестив руки на груди.

— Вести себя, как болван? Постой… Ты намекаешь на то, что, выпив, я веду себя, как болван? — спрашивал он с ухмылкой.

— Да, — отвечала она с каменным лицом.

— Ты ужасная зануда, — говорил он, когда их типичные споры исчерпывали себя. — Сыграй тогда хотя бы со мной в карты.

— Нет. Ты всегда жульничаешь.

— Это не так, — протестовал он, открыв рот в преувеличенном праведном возмущении.

— Да, это так. И ты думаешь, что тебе это сходит с рук, потому что ты пьяный болван, — говорила она, и за этим следовало разоблачающее едва заметное движение губ, которое сообщало ему о том, что это забавляло ее, даже если она этого не признавала.

И эти моменты того стоили.

Боязнь за их жизни, тревожные ночи в грязи, которые неумолимо напоминали ему о том, что он старел; ледяной и безжалостный укус северной зимы… Все это того стоило, когда он замечал эти крошечные сигналы о том, что он нравился женщине. Что он мог ее рассмешить и что ее путешествие-исполнение клятвы становилось чуть проще, потому что он был рядом с ней. Что, может, у него не осталось ничего от его прошлой жизни, его старого мира, но у него было нечто теплое и хорошее, то, ради чего стоило жить, несмотря на то, что все вокруг разваливалось на части.

Но она до сих пор отказывалась выпить с ним.

Однажды для небольшого разнообразия Джейме вернулся к их столу с двумя кружками и поставил одну перед Бриенной.

— Вот. Я купил тебе выпивку. Прояви вежливость и выпей это, — сказал он, стоя позади нее.

— Нет, — ответила Бриенна, поведя головой назад и вытянув шею, чтобы посмотреть на него. — Ты прояви вежливость и не покупай мне то, о чем я не прошу, и то, что я — как ты прекрасно знаешь — не хочу.

Джейме ухмыльнулся в ответ на ее яростную тираду.

— Давай, женщина, — успокаивающе сказал он, сжав ее плечо своей здоровой рукой и хорошенько помассировав его, прежде чем она потянулась, чтобы хлопнуть по ней. Он рассмеялся и убрал руку раньше, чем она успела ударить его.

— Тебе необходимо расслабиться, — проговорил он, выждав какое-то время, чтобы снова сжать ее плечо. Он сместил пальцы на ее мускулистую спину и обнаружил, что она была сплошь в твердых узлах.

Бриенна на секунду напряглась и замерла. Джейме улыбнулся и расценил ее ошеломленное состояние как разрешение продолжить растирать ее твердую спину дальше. Он наклонился к ее уху и прошептал:

— Только посмотри на это напряжение. Видишь? Ты несешь тяжесть всего мира на своих плеч…

— Отвали! — прошипела она, наконец выйдя из транса, в котором он ее держал, и вслепую размахивая руками позади себя, намереваясь ударить его в лицо. Джейме умудрился увернуться до того, как она едва не врезала ему прямо в нос и, возможно, сломала бы его своими массивными руками, и он с облегчением хохотнул.

Впрочем, его смех сошел на нет, когда он осознал, как же ему на самом деле хотелось продолжить массировать узлы на ее сильной спине, услышать ее тихие стоны удовольствия от того, как напряжение плавится и исчезает под его пальцами.

Неожиданно у него возникло нестерпимое желание уложить Бриенну на живот и растереть ее веснушчатую голую спину, заставить ее выгибаться под его ладонью, как он обычно делал это для Серсеи, когда у нее выдавался чересчур неприятный день.

«Тогда у меня были две руки, — с некоторой горечью подумал он. — Я облажаюсь, даже если эта угрюмая девка позволит мне это сделать».

Джейме вновь склонился к ее уху и сказал:

— В один прекрасный день я увижу тебя пьяной, женщина, — и отошел прежде, чем она успела бы ударить его снова.

Бриенна развернулась на стуле, чтобы прямо взглянуть на него; выражение ее лица было строгим.

— Этот день точно не сегодня.

* * *

Они были в дне езды от Джона Сноу и войск Севера, если верить владельцу трактира, и Санса уже спала наверху. Под вызвался охранять ее, оставшись у двери в ее комнату. За все это время парень довольно сильно привязался к ней, и хоть Бриенна настаивала на том, чтобы лично защитить девушку, выразительный взгляд Джейме заставил ее отступить, правда, казалось, она не понимала, почему. «Позволь ему побыть с ней, — думал Джейме. — Она уже скоро вернется на Север, и близость, которую они разделяли в дороге, рассеется». Он был уверен, что юный Под воспримет это тяжело. И он был далеко не единственным, кто пытался не обнажать свои желания слишком явно в этом путешествии.

И вот они в шумной таверне, набитой голосившими пьянчугами и насквозь пропахшей алкоголем.

— Да ладно тебе, женщина. Твоя мелкая девчонка Старк надежно спрятана в своей постели. Завтра к этому времени она уже будет у своего брата-бастарда. Мы исполнили свои треклятые клятвы, протащившись из одного конца страны в другой, чтобы осуществить это, — драматично высказался Джейме, размахивая руками. — Мы истекали кровью, голодали и сражались, как воины древности! Мы смеялись и проливали слезы! Мы одержали победу над могучими врагами и спасли невинных от злого рока судьбы! Мы чертовы герои, Бриенна. По крайней мере, ты могла бы выпить со мной!

Бриенна пристально присмотрелась к нему.

— Я думаю, ты уже успел выпить более чем достаточно за нас обоих, — не без иронии сказала она, взглядом указав на его пустую кружку.

— Вздор! Это была только вторая! Я едва ли пьян. Иногда, Бриенна, люди просто счастливы. Хотя не думаю, что такая мрачная женщина, как ты, что-то об этом знает, — самодовольно ухмыльнулся он.

Что-то промелькнуло в ее лице, и Джейме не был уверен, что верно определил, но это походило на грусть, а этого он совсем не хотел.

Он пытался только спровоцировать ее, чтобы она выпила с ним, но даже его самые искренние намерения свернули не в том направлении, и он ляпнул бестактную чушь, из-за чего Бриенна теперь выглядела, как раненая лань, заставляя его чувствовать себя первосортным придурком.

Он не хотел обидеть ее.

Он хотел повеселиться с ней, потому что его кости изнывали от усталости, но он был все еще жив, и они оба заслуживали быть счастливыми. Джейме совершил многое во имя искупления и собирался сделать еще во много крат больше до того, как это путешествие завершится, но он считал, что небольшой приятный перерыв был вполне заслужен перед новым этапом их поисков.

Они уже спланировали его.

Как только Санса будет в безопасности, они отправятся за младшей девчонкой Старков.

Джейме был готов пересечь проклятое Узкое море на пути к искуплению, помчаться в самый отдаленный уголок мира, чтобы проверить безумный слух, но на ночь — всего на одну ночь — он хотел забыть об их обязательствах и повеселиться с Бриенной.

Он протянул к ней руку через стол и сказал:

— Прости. Я не это имел в виду. Я хотел сказать… Я могу показать тебе, каково это, женщина, быть счастливым. И это не так плохо, как ты думаешь, — сказал он с легкой улыбкой. В ответ она посмотрела на него своими потрясающими голубыми глазами, и это вызвало обжигающее напряжение между ним и Бриенной. Такие моменты всегда заставали Джейме врасплох, и он пытался развеять их как можно скорее. Он склонил голову набок и ухмыльнулся, все тотчас разрушив.

— Однако кружка эля могла бы нам помочь. Давай, выпей с…

Она убрала свою руку подальше от его до того, как Джейме смог сжать ее. Он нахмурился.

— Я буду достаточно счастлива, когда Санса наконец-то окажется в надежных руках, — высказала она серьезным тоном.

На секунду Джейме бросил на нее угрюмый взгляд.

А затем его внезапно пронзила идея, отчего его зеленые глаза загорелись от радости.

— Достаточно счастлива… чтобы разделить праздничный напиток со старым бедным калекой, который прошел с тобой через самое пекло, чтобы ты смогла исполнить свои чертовы клятвы? — спросил он, в надежде улыбаясь.

С губ Бриенны сорвался раздраженный звук: полусмех-полувздох.

— Для тебя действительно так важно, чтобы я присоединилась к твоему пьяному дебошу? — уточнила она с долей недоверия.

— Да, женщина, именно! А пропустить пару кружек эля с другом после того, как ты совершишь невозможное — это не дебош. Воины пьют вместе после победы, Бриенна. А мы, Семеро раздери, одержали целую череду побед в этом диком путешествии, а твои уста не знали ничего крепче воды. Мы достигли вершины, хотя дюжину раз могли оказаться мертвыми и погребенными в землю. Мы на пороге величайшей победы. Мы вот-вот исполним наши клятвы! Из нас вышли неплохие напарники, Бриенна. Мы заслуживаем торжество. Давай, женщина. Скажи, что ты хочешь отпраздновать это со мной.

Она холодно посмотрела на него.

— Ну же, — попросил он. — Отпразднуй со мной. Пожалуйста.

— Ладно, — вздохнула она. — Когда мы вернем Сансу ее брату, я отпраздную с тобой.

— С выпивкой? — уточнил он, улыбаясь, как мальчишка.

— С выпивкой, — сказала она с таким разбитым видом, что он едва удержался от того, чтобы не закатить глаза.

Она ответила так, будто снова соглашалась на схватку с медведем без оружия, а не на скромный эпизод радости в своей несчастной жизни.

— Ты должна пообещать, что выпьешь достаточно, чтобы почувствовать что-то, — серьезно добавил он.

Она выглядела крайне недовольной и уже начала говорить:

— Я не понимаю, почему ты…

— Пообещай, женщина. Ты отдала гребаному Хайлу Ханту половину своего золота, чтобы он дошел с нами до середины пути к Северу и потом повернул назад, поджав хвост, когда его яйца больше не смогли выносить холод. Я прошел весь путь до самого конца этого ледяного ада с тобой, и все, о чем я прошу, это чтобы ты как следует напилась со своим верным спутником после всего, что мы пережили. Одно маленькое, крошечное одолжение от девы, которое проявит ее признательность к моей бескорыстности, благородству, героизму, отваге…

— Хорошо! — воскликнула Бриенна в отчаянии. — Я сделаю это. Только прекрати восхвалять себя!

— Обещаешь? — спросил он.

— Я обещаю. Просто… просто хватит уже об этом болтать.

— Отлично! — улыбнулся Джейме.

Только потому что он не мог устоять перед тем, чтобы вновь не испытать удачу и не подначить ее, он поднял кружку и заявил:

— Как насчет того, чтобы выпить за твою удивительную сговорчивость?

Бриенна проигнорировала это, если только не принимать во внимание ее испепеляющий взгляд.

— Нет. Спокойной ночи, Джейме, — сказала она, встав из-за стола, в то время как он от души давился хохотом, как обычно слишком довольный собой.

— Ба! Ну вернись, женщина. То, что ты не пьешь, еще не значит, что ты должна оставлять меня одного, — фыркнул он.

— Я иду спать, Джейме. Тебе следовало бы сделать то же самое. Нам завтра рано вставать, и я без колебаний окачу тебя ледяной водой, если ты не сможешь самостоятельно подняться.

— Я уже большой мальчик. И я пойду спать, когда мне это будет угодно, матушка.

— Как знаешь. Но, как я сказала, никаких колебаний.

Джейме отпустил ее, и всю ночь с его лица не сходила широкая улыбка, так как он уже воображал предстоящее торжество.

Наконец они нашли Джона Сноу и войска Севера, и облегчение, которое захлестнуло их, стало чуть ли не осязаемым.

Когда они вошли в палатку лорда-командующего за Сансой Старк и увидели невероятное потрясение Сноу, едва его взгляд упал на Сансу, Джейме заметил, как плечи Бриенны облегченно расслабились.

Некоторое время сводные брат и сестра лишь стояли, уставившись друг на друга. Однажды Джейме услышал, как Санса признавалась Бриенне в том, что раньше она несправедливо холодно относилась к своему сводному брату. Санса тихо выразила свою обеспокоенность мыслью о том, что вновь увидит Джона спустя долгое время, и Джейме, не желавший подслушивать этот разговор, решил, что это был прекрасный момент, чтобы отправиться на поиски хвороста.

Когда молчаливый поединок взглядов Сансы и Джона начал затягиваться, у Джейме вновь возникло желание ускользнуть за дровами или сделать что-нибудь, чтобы избавиться от этой явной неловкости.

Он считал каким-то извращением быть свидетелем воссоединения последних оставшихся членов разбитой семьи, к чьему разрушению он непосредственно приложил руку.

Джейме уже всерьез стал подумывать о том, чтобы сбежать, как неожиданно произошли две вещи: Джон и Санса быстрыми и широкими шагами двинулись друг другу и встретились в крепчайших безмолвных объятиях… А крупная ладонь Бриенны мягко скользнула в его собственную и сжала ее.

Совокупность этих событий мгновенно отмела настоятельный призыв Джейме уйти, в то время как в его груди возникло болезненное, но приятное стеснение.

Джейме и Бриенна обменялись любезностями со Сноу, когда их с Сансой объятия разжались.

Джон смотрел на Джейме с неким осуждающим недоверием, отчего последнему захотелось врезать мальчишке своей золотой рукой, несмотря на то, что он понимал, что заслуживал такой взгляд.

К счастью, Санса, умная девушка, почувствовала нараставшее напряжение и поспешила воспеть дифирамбы Джейме, подчеркнув, как важна была его роль в ее безопасном возвращении. Подозрительный взгляд Сноу сменился усталостью и одобрением — он ей верил. Джейме отметил, что парень выглядел старше своего возраста.

Очевидно, война также наложила на Сноу отпечаток. Джон поблагодарил их за помощь и предоставил им лучшие места для проживания, исходя из того, чем он располагал.

И хоть вспышка паники на краткий миг проявилась на лице Бриенны, когда пришло время выпустить Сансу из ее поля зрения, она без возражений ушла, понимая, что брату и сестре было необходимо остаться наедине.

Их компания пребывала в лагере Старков еще неделю, пока Джон организовывал сопровождение для Сансы в Винтерфелл, который тем временем почти полностью восстановили, и он был пригоден для проживания в нем леди.

Но Бриенна была неспокойна. Она настояла на том, чтобы лично встретиться с каждым знаменосцем Старков, которому предстояло сопровождать девушку. Джейме чувствовал, что она совсем не хотела покидать ее, хотя часто обсуждала с Сансой план поисков Арьи: они должны были выступить за ней как можно скорее, и обратного пути уже не было. Тем не менее было очевидно, что ее пугала мысль о том, что нечто ужасное могло приключиться с Сансой, если она оставит ее и с большой вероятностью отправится по ложному следу, и это разрывало ее изнутри.

Сноу был милостив, а его темные глаза сверкали от забавы, наблюдая, как Бриенна запугивала даже самых суровых на вид северян, когда подавляла их взглядом, рявкая на них с вопросами и пытаясь определить, стоит ли им доверять.

В последний день перед отъездом Под удивил Джейме, объявив, что он желает отправиться в Винтерфелл на службу к Сансе Старк.

Стоило ему это сказать, как глаза Джейме метнулись к лицу Бриенны, и он уловил ее противоречивые чувства, хоть она тщательно постаралась их скрыть.

Она не казалась удивленной, и он посчитал, что они, должно быть, обсудили это наедине. В ее голубых глазах читалось облегчение: рядом с Сансой останется кто-то, кому она по-настоящему доверяла, в то время как она и Джейме пойдут по следу (вероятно, мертвой) Арьи Старк.

Но в них также была едва скрываемая боль. Ее уже ранила мысль о том, что ей придется оставить Сансу. А теперь она вдобавок теряла своего юного оруженосца. Джейме видел горечь в ее глазах, и он ненавидел это, но сделать ничего не мог.

И так они снова остались вдвоем.

Санса попрощалась с ними; в синих глазах Талли теплилась надежда, когда она давала им сумку, набитую монетами, и говорила о своей искренней вере в то, что Джейме и Бриенна найдут ее сестру. И затем они вновь отправились в путь, двигаясь к побережью, дабы пересечь Узкое море.

Джейме потребовалось четыре дня пути, чтобы решить, что пришло время напомнить об обещании.

Бриенна только и делала, что хандрила, с тех пор, как они покинули компанию Старков, и еще одну подобную ночь он был не в силах выносить.

Она обещала ему торжество, и он собирался заполучить его.

* * *

Бриенна выглядела уставшей и мрачной, когда он подошел к ней — она все время была такой с тех самых пор, как они оставили Сансу и Пода.

В таверне он уселся на свое место напротив нее, держа в руке две кружки пенистого эля.

— Самое время вспомнить об обещании, женщина! — сказал Джейме. — Ты выглядишь до жути хмурой для человека, который совершил невозможное! Ты спасла Сансу. Ты вернула ее домой. И сейчас ты отпразднуешь эту победу, потому что в наши дни это редкость и успех при таких шансах обязан быть отпразднован.

— Ох, — ответила Бриенна, уткнувшись взглядом в напиток, который он подвинул к ней. — Ты… помнишь тот разговор?

— Помню ли я? Я ни на секунду не забывал о нем, женщина. Я просто ждал подходящего момента. Пей же, дражайшая Верная Клятве. Сдержи свою чертову клятву, — сказал он, взглядом указав на эль.

— Но я…

— Пей! — выпалил он, столкнув свою кружку с ее и заставив напиток пениться сильнее. — Давай! Пока не перелилось!

Нахмурившись, Бриенна взяла напиток и отпила из переполненной до краев кружки, чтобы попробовать и предотвратить назревавший беспорядок. Затем она опустила емкость и уставилась на Джейме.

— Не забывай, — отметил он, — ты должна хорошо напиться. Крошечные детские глоточки вроде этих не позволят тебе это сделать, — довольно ухмыльнулся Джейме.

Все так же хмурясь, Бриенна потянулась к напитку и сделала новый глоток.

— Это глупо, — пробормотала она, глядя на него поверх кружки с элем.

* * *

После первой кружки Джейме не узнал ничего нового о Бриенне.

Ее взор был ясен, а сама она насторожена и нисколько не расслаблена. Казалось, ее все еще раздражало то, что он заставил ее выполнить свое обещание, и их разговор в целом еще нельзя было назвать захватывающим.

Но Джейме пока не был готов сдаться.

— Мне заказать еще по одной? — спросил он, благодушно улыбнувшись.

— Можешь заказать для себя, если хочешь. Думаю, мне уже достаточно.

— Достаточно? — задохнулся он, схватившись за сердце. — Женщина, ты едва начала!

— Я сказала, что выпью с тобой, и я это сделала, — вздохнула она. — Отпусти меня спать.

— Неправда. Ты сказала, что отпразднуешь со мной, женщина. Поверь мне, я запомнил вплоть до мельчайших деталей тот вечер, когда ты дала то обещание. Ты все еще привычно угрюма, а это едва ли можно назвать торжеством. Одна кружка для девы твоих размеров — ничто, и правила были таковы, что ты должна выпить достаточно, чтобы что-то почувствовать!

— Я и правда что-то чувствую. Раздражение, — ответила Бриенна, и Джейме прыснул со смеху.

— Очень смешно, женщина, но ты не сможешь отвлечь меня своими мелкими шуточками. Выпей еще, и посмотрим, удастся ли нам вызвать улыбку на твоем хмуром лице.

У нее не было времени спорить, потому что в ту же минуту к ним подошел бармен с двумя кружками, полными эля. Он подмигнул им и затем вернулся обратно к бару.

— Не пропадать же добру, женщина, — сказал Джейме, подтолкнув к ней одну из кружек. — Пей.

* * *

К тому моменту, когда Бриенна прикончила вторую порцию, Джейме выяснил, что Бриенна Тарт обладала таким видом смеха, который можно было охарактеризовать только как очаровательный, а также то, что если она им заходилась, то едва могла остановиться.

Он уже и не помнил, что заставило ее рассмеяться теперь, но каждый раз, когда ему казалось, что она взяла себя в руки, Бриенна выдавала очередной фыркающий смешок и разливала эль по всему столу, и даже если ему не удавалось вспомнить причину смеха, Джейме хохотал вместе с ней.

Когда ее ладонь рассеянно опустилась и сжала его руку, пока она смеялась, Джейме никак не мог не ухмыльнуться этому.

— Неужели я вижу проявление чувств от тебя, женщина? Боги, эта выпивка ударила тебе прямиком в голову.

Она прекратила смеяться и поспешно отдернула руку.

— Что? Ничего подобного! Я почти ничего не чувствую!

— Думаю, в это сложно поверить. Но я никогда не видел, чтобы ты позволяла себе так… распускать свои руки, — он бросил взгляд на ее другую ладонь, которая довольно продолжительное время удобно лежала на его локте.

Вероятно, Бриенна даже не заметила, где она располагалась, потому что стоило ему обратить на это внимание, как она немедленно отпустила, уставившись на него во все глаза.

— Я не… распускаю свои… ты единственный ведешь себя тут глупо. Ты пьянее меня!

Джейме сильно в этом усомнился, но его искренне позабавила ее твердая уверенность в этом утверждении.

— Это вызов, миледи? Ты думаешь, что сможешь перепить меня, когда сама никогда не выпивала больше одного бокала вина за обедом?

Она насупилась и скрестила руки:

— Я крупнее тебя.

— Ненамного! — фыркнул он. — Будем реалистами, женщина. Я перепью тебя, и у меня даже голова не закружится.

Слова возымели именно тот эффект, который он ожидал. Он знал, что в ней было немало конкурентного духа, и она была достаточно пьяна, чтобы поверить, что сможет его одолеть.

— Бармен! — воскликнула она, опустошив свою кружку и хлопнув ею по столу. — Медовуху, пожалуйста!

* * *

К тому моменту, когда Бриенна почти прикончила третью порцию, он узнал о ней чуть больше, благодаря введению одной хитрой алкогольной игры.

— Проклятье! — выругалась Бриенна, и Джейме тихо усмехнулся, когда медная монета пролетела мимо его уха и впечаталась в огромного мужчину, который сидел за ним. — Седьмое пекло! — ахнула она и прикрыла рот ладонью, комично широко распахнув глаза.

Джейме ответил ей ухмылкой, после чего поднялся, чтобы вернуть монету и извиниться перед массивным человеком, который был настолько пьян, что даже не почувствовал удара, и грубо отмахнулся от него.

Ланнистер подобрал монету с пола и вернулся к Бриенне, которая боролась с паникой из-за того, что ударила незнакомца, и его самодовольный взгляд встретился с ее глубоко кислым.

— Ты промахнулась, женщина. Снова, — сказал он, опустившись на свой стул.

— Это… это глупо! — заявила она, скрестив руки на груди.

— Это не глупо. Просто у тебя плохо получается. Это разные вещи, — усмехнулся Джейме.

Он определенно приятно проводил время. Они уже довольно долго играли в игру, в ходе которой нужно было щелчком загнать монету в кружку соперника.

Бриенна начала совершенно ужасно, и с каждой новой попыткой ее результаты только ухудшались, так как ей приходилось пить медовуху всякий раз, когда Джейме закидывал монету в ее кружку.

Ему было приятно превосходить ее хоть в чем-то. Больше не было никого, на чьей стороне он бы предпочел оказаться, но порой она задевала его мужскую гордость, неумолимо проявляя себя лучшим образом везде и во всем.

— Ну и? — изогнув бровь, заговорил он после того, как она мрачно допила свой напиток. — Поведай мне секрет, Бриенна. То, что ты мне никогда не рассказывала!

Это было еще одно правило их игры. Она промахнулась, поэтому теперь должна была делиться секретом.

К этому времени он уже узнал множество любопытных и смешных вещей о девке.

Например, она боялась пауков. (Этот факт удачно подкинул ему идеальную возможность позабавиться: провести рукой вверх по ее ноге, тем самым создав иллюзию, будто это было многоногое существо, и заработать за это — на его счастье смазанный — удар.)

Она также призналась, что в детстве верила, будто коровы дают чернила, если их доить ночью, потому что в этом ее убедил один из людей ее отца. У Джейме уже болели бока от смеха к тому времени, как она завершила свой рассказ, поведав о реакции септы, когда она поймала ее в момент «проверки».

Она даже рассказала ему о том, как расстроилась ее помолвка с сиром Хамфри Вагстаффом, завершившись переломом его костей, и это всколыхнуло в Джейме множество чувств. Стремительный и острый укол ужаса — три предложения? Он обнаружил, что благодарит богов за то, что ни одному из них не удалось зайти дальше, иначе бы он определенно никогда не повстречал эту нелепую изумительную женщину. Веселье пришло незамедлительно, когда она описала, как полностью добила жениха, и от смеха у него из глаз брызнули слезы. А затем внутри произошел небольшой переворот, в животе возникло напряжение, а грудь что-то стянуло. Гордость. Восхищение. Привязанность. И, возможно, нечто большее.

Он был готов к новой частице правды, которую она предложит, раз она опять не попала в его кружку.

— Это нечестно! — надулась она, выглядя при этом так юно и по-девчоночьи, что Джейме почти ощутил вину за то, что так споил ее. Но они были в достаточно безопасном месте, а он присмотрит за ней. С ней не случится ничего дурного, кроме, быть может, тошноты сегодня и головной боли утром. И он будет с ней рядом. — Ты мне ничего не рассказал.

— Попади своей сраной монетой в мою кружку для начала, и тогда расскажу, — самодовольно ухмыльнулся он, и она нахмурилась. — Но сейчас поделись со мной секретом, женщина. Нарушать правила не в твоем стиле.

На какое-то время она замолчала, потерев виски и задумавшись. Ее движения были нечеткими, и он сообразил, что до нее стал доходить эффект от эля и медовухи.

Вдруг она перестала массировать виски и покраснела, опустив глаза, и Джейме понял, что она подумала о чем-то хорошем.

— О-о-о! У тебя что-то есть, не так ли?

— Я… нет, — запнулась она. — Нет… у меня нет…

— Ой, да брось! Мы вместе прошли через ад, миледи. Нет ничего, что ты не могла бы мне рассказать.

— Хорошо, — сказала Бриенна, глубоко вздохнув, будто перед боем. — Есть… — она остановилась, застенчиво уткнув взгляд в стол. — Есть кое-что, что мне… кое-что, что мне понравилось, но, возможно, я… возможно, я никогда не указывала тебе на это…

— Да? — спросил он, теперь всерьез заинтересовавшись, к чему она клонила. Даже когда Бриенна рассказывала историю с коровой, она не казалась такой смущенной.

— Ты помнишь, как… ты помнишь, как ударил сира Хайла?

— Разве я мог такое забыть? — сказал он с долей удивления. Они не говорили об этом с тех пор, но он довольно часто об этом думал.

У него еще несколько дней болели костяшки после того удара, но его эго пострадало намного сильнее из-за полного отсутствия признательности с ее стороны.

— Ладно, я знаю, что… немного перегнула палку, когда делала тебе выговор за это… — Джейме громко фыркнул в ответ: то было еще мягко сказано.

— Женщина, мои чертовы уши, скорее, отсохнут и отвалятся, чем я снова услышу хоть одно слово о том, как «безрассудно драться друг с другом, когда весь мир настроен против нас» или «послужить хорошим примером Подрику и Сансе».

— Да, ну, в том, что я сказала, было много правды, — промолвила она, и настала его очередь бросать на нее хмурый взгляд. Она настороженно посмотрела на него, прежде чем продолжить. — Но я была… Ладно, полагаю, я никогда не говорила тебе этого, но я была… Я была этим весьма тронута.

— Была тронута? — переспросил Джейме, стараясь звучать как можно невозмутимее, в чем совершенно не преуспел. Она смущенно поглядывала на него своими огромными голубыми глазами, а он улыбался, как дурак, потому что, даже несмотря на то, что это произошло хрен знает сколько месяцев назад, только это он и желал услышать все это время.

— Да, — ответила она, улыбнувшись в ответ. — Это было опрометчиво и спонтанно, и… это была не лучшая идея внести еще больше напряжения в нашу группу, но… я оценила этот жест, каким бы необдуманным он ни был.

Джейме залился краской под теплым взглядом, с которым она на него смотрела, и пробормотал:

— Ты могла бы сказать это тогда.

— Я знаю, — сказала Бриенна с легкой улыбкой. — Но тогда я еще и сердилась.

— Ты всегда сердишься, — рассмеялся Джейме.

Когда к ним подошла служанка спустя минуту и поинтересовалась, готовы ли они заказать еще, Джейме сказал «да» еще до того, как она успела договорить. Ему нравилось, как медовуха развязывала Бриенне язык, и он жаждал узнать, какие еще секреты откроются этой ночью. Пока что услышанное сегодня заставило его сердце биться чаще, и он давно не испытывал подобного, если только не во время сражений за свою жизнь. Но то было другое — это не сравнить с тем приятным учащенным гулом, который он чувствовал сейчас.

Знание того, что она оценила, как он защитил ее честь, заставляло его светиться изнутри. Он чувствовал себя идиотом, но счастливым.

— Мы можем переключиться на другую игру, если моя леди этого желает, — сказал он, когда перед ними поставили две новые полные кружки.

— Что? — с возмущением высказалась Бриенна. — Нет, мы будем продолжать, пока я не заброшу монету!

— Женщина, с каждой минутой ты лажаешь все больше, и я не могу себе позволить играть в это до самой весны, — пошутил он, рассмеявшись, когда она приняла именно такой обиженный вид, который он себе представил.

— Нет. Нет, Джейме, я собираюсь доказать тебе, что ты неправ. На этот раз, — сказала она серьезно, но слегка невнятно, — на этот раз все получится. Ты просто смотри.

Бриенна аккуратно выставила монетку в одну линию с его кружкой и целую минуту готовилась произвести удар, чтобы в итоге выстрелить Джейме прямо в глаз.

— Ай! — воскликнул он, в то время как она захлопнула рот рукой, чтобы сдержать смех.

Перестав тереть глаз, он помотал головой и сказал:

— Ну надо же. Пора делиться новым секретом, Бриенна!

Она откинула голову и простонала, открыв ему превосходный вид на свою шею. Он обвел губы кончиком языка, когда она покачала головой.

— У меня больше нет секретов. Ничего на ум не приходит.

— Ну же. У тебя наверняка секретов больше, чем у кого-либо в этом мире. Со всеми-то этими стенами, которые ты возвела, — еле слышно проговорил он и подумал, что, похоже, у него начала немного кружиться голова по мере того, как он говорил.

— Я скучаю по Сансе, — вздохнула Бриенна. — И Поду.

Джейме усмехнулся.

— Это едва ли тайна. Ты только и делаешь, что беспокоишься об этом с тех пор, как мы покинули Винтерфелл. А эта ночь должна быть радостной.

— Я знаю. Извини. Просто мысли об этом снова пришли мне в голову, и я очень волнуюсь. Может, нам стоило остаться с ней. Разве не разумнее было бы остаться с Сансой, которую мы нашли, вместо того, чтобы покинуть ее ради призрачных слухов о ее сестре и погнаться за ними?

Джейме пожал плечами. Пекло, если бы он только сам знал.

Тут он заметил ее взгляд, полный боли, и вздохнул, накрыв ее ладонь своей.

— Нет. Нет, Бриенна. Мы все сделали правильно. Она будет в безопасности с северянами. И есть еще Под, который присмотрит за ней. Ты сделала из него неплохого мечника, и он явно любит девчонку. Он проследит за тем, чтобы ей не причинили никакого вреда.

Бриенна выронила свою кружку на слове «любит».

— Что ты сказал?

Джейме вновь пожал плечами.

— Вполне очевидно, на мой взгляд. Она красивая юная девушка, и она была добра к нему. Большего и не нужно для мальчишки его возраста, чтобы влюбиться.

К его удивлению, Бриенна выглядела потрясенной.

— О, Под. Ох, как ужасно, — тихо сказала она.

— Ужасно? — уточнил Джейме в замешательстве. Ему всегда казалось, что эта женщина — яростный романтик, и не мог понять, почему она беспокоилась.

— Если… Если он по-настоящему любит ее, то да, это ужасно. Он всего лишь скромный оруженосец, который происходит из малого дома. А она Королева Севера. Он всегда будет обречен хотеть то, чего никогда не сможет иметь. Я бы не пожелала ему такого, — печально ответила она. — Я знаю, каково это…

Она остановилась, неожиданно приняв пораженный вид, но было поздно.

Они оба знали, что, вернее, кого она имела в виду.

Ренли.

Джейме подивился мощному приливу гнева и ревности, который он почувствовал к этому давно умершему человеку из-за того, что он вторгся в их с девкой ночь.

Это было сродни ревности, которую он испытывал каждый раз, когда видел, как Роберт, пошатываясь, натыкался на его сестру во время пира.

— Боги, ты ведь болтаешь о своем проклятом Ренли, не так ли? — резко высказался он, хотя тактичнее было бы проигнорировать ее недомолвку и плавно обойти эту тему.

— Нет, я…

— Конечно же, да, — сказал он более грубо, чем требовалось. — Мне жаль, что все так обернулось для тебя, но хватит уже причитать над этим. Он был бы чертовски счастлив рядом с тобой.

Бриенна усмехнулась в свою кружку; на ее лице читалось неверие.

— Ну да. Разумеется, он был бы счастлив.

— Если его вообще тянуло к женщинам, то он был бы счастлив, — категорично высказался Джейме. — Разумеется, он был бы счастлив. Бриенна, ты… ты…

Он вдруг замолк, потому что она проиграла этот раунд и сейчас был не его черед выдавать свои секреты или называть все причины, по которым он считал ее чертовски идеальной, как прекрасная песня.

— Я — что? — одновременно с вызовом и ужасом спросила Бриенна, но посмотрела ему прямо в глаза своими восхитительными голубыми.

Он уставился на нее в ответ и осознал, что потонул в ее глазах.

Пекло, он собирался сделать это. Он собирался начать без умолку болтать, как какой-то влюбленный дурак, и распрощаться с последними клочками гордости, которые у него остались. Он собирался сказать ей.

Чертов Ренли. Чертова выпивка. И эти чертовы глаза.

— Боги, Бриенна, ты…

— Готовы заказать еще, а? — спросила проходившая мимо их стола трактирная девка, бодро прервав их.

Плечи Джейме с облегчением опустились. Служанка заметила их пустые кружки и улыбнулась.

— Конечно, вы ведь так быстро расправляетесь с выпивкой сегодня! Такими темпами к утру вы зачистите все наши запасы.

— О да, — сказал Джейме, забрав кружку из ее рук и жадно начав пить.

— Спасибо вам, — подчеркнуто вежливо сказала Бриенна, подвинув монету служанке.

— Да. Точно. Спасибо, — добавил Джейме, безуспешно попытавшись замести свою грубость.

— Наслаждайтесь, — сказала девушка и невозмутимо покинула их.

— Так, женщина, — громко заговорил Ланнистер, радуясь, что прежнюю тему удалось замять, — что насчет того, чтобы повысить ставки с новой игрой?

— Но я хочу продолжить игра…

— Бриенна, моя совесть больше не позволит мне разбивать тебя всухую с такой ужасающей скоростью. Это неблагородно. Давай переключимся на что-нибудь другое, где у тебя будет шанс победить.

— И на что именно? — спросила она, подняв бровь.

— Состязание в скорости! — просиял Джейме. — Побеждает тот, кто первый осушит кружку. И если победишь ты, моя леди, я компенсирую этот жуткий разрыв между нами и расскажу тебе десять секретов. Хороших.

— А что если ты победишь? — полюбопытствовала она, с глубоким подозрением отнесшись к его щедрому предложению.

— Не бойтесь, миледи, ибо я скромен и потребую лишь немногое. Иметь честь пригласить вас на танец — это все, о чем я прошу.

— Нет, — решительно отказала Бриенна.

— Что? — вырвалось у Джейме, обескураженного ее резким ответом.

— Я не танцую.

— Не танцуешь? — милостиво спросил Джейме. — Или не будешь танцевать, потому что трусишь?

Он уже стал настоящим экспертом по манипулированию Бриенной. Это было слишком просто.

Ее глаза предсказуемо блеснули яростью.

— Ладно, Ланнистер. Давай сделаем это. На счет «три»?

— На счет «три», — ухмыльнулся Джейме.

После четвертой — или уже пятой? — кружки Джейме узнал, что каждый раз, когда Бриенна говорила ему, что она «не танцует» или «ненавидит танцевать», она неприкрыто и нагло лгала.

Он победил ее с ничтожным отрывом и обрушил пустую кружку на стол с триумфальным «Ха!», а когда она сама в следующую секунду опустила свою, невольно зацепился взглядом за капли медовухи, которые стекали по ее подбородку.

— Поразительный результат, миледи. Правда, этого оказалось недостаточно, — нетерпеливо сказал он.

После этого Джейме сгреб ее руку в свою и потащил Бриенну через всю людную таверну к танцплощадке.

Он ощущал ее неохоту по тому, как она медленно плелась за ним, но все-таки она шла. Он оборачивался на нее, и его зеленые глаза сияли от радости, когда они продирались сквозь толпу на звуки живой скрипки и стук барабанов.

— Я никогда не была сильна в этом, — предупредила она, и ее щеки так заалели, что это нельзя было приписать одному лишь эффекту от выпивки. — Серьезно, Джейме, даже когда музыка медленная. Если ты правда хочешь потанцевать, то я уверена, что ты бы мог попросить любую служанку в баре. Думаю, они бы… они бы были более чем счастливы, если бы…

— Ш-ш-ш, — сказал Джейме, прижав палец к ее губам. — Я не хочу танцевать с какой-то дрянной трактирной девкой. Я хочу танцевать с тобой, — убедительно проговорил он, глядя ей прямо в глаза.

Он взял ее руку в свою и аккуратно поднял ее, положив себе на плечо. На мгновение Бриенна поколебалась; ее пальцы были напряженно сжаты до того, как она позволила им мягко опуститься на его плечо, задев его голую шею большим пальцем.

Он был приятно удивлен дрожи, пронесшейся по его позвоночнику от ее прикосновения.

Джейме сжал ее другую ладонь своей здоровой рукой, а культю положил ей на талию. Он почувствовал всполох стыда, когда увидел там свой обрубок во всем его безобразии.

Он не пытался танцевать с женщинами с тех пор, как потерял руку, но если и существовала девушка, которой было на это плевать, то ею была именно эта: выше его, с широкими плечами и лошадиным лицом, но добрее всех, кого он когда-либо встречал. Он с трудом верил, что они стояли здесь, собираясь сделать это.

— Готова? — спросил ее Ланнистер, улыбаясь, как дурак.

— Я п-полагаю, — неопределенно ответила она. Он почувствовал, как Бриенна слегка дрожала в его руках. — Но правда, Джейме, я очень неуклюж…

— Тише, женщина. Я видел, как ты маневрируешь. Если ты танцуешь хоть наполовину так же хорошо, как сражаешься, то все будет в порядке. А теперь давай посмотрим, сможешь ли ты ненадолго засунуть подальше свою гребаную тягу к соперничеству и позволить мне вести, а? — с усмешкой он шепнул ей на ухо и насладился легкой дрожью, которая прошла сквозь нее; тому, как у нее захватило дыхание и как она приблизилась к нему еще немного.

— Давай уже просто покончим с этим, — пробормотала она, и ее румянец вспыхнул ярче, что было заметно даже в тусклом свете таверны.

Музыканты играли быструю музыку, и Джейме был этому рад. Она была веселой и легкой и соответствовала его настроению. С его плеч свалился огромный груз этой ночью, и он был готов во всю этим наслаждаться.

Странная все-таки из них вышла пара, это точно.

Джейме давно не был так пьян и счастлив, и в скором времени он уже неистово кружил Бриенну в танце. Она определенно не являлась самой грациозной женщиной, с которой ему когда-либо доводилось танцевать, и была менее трезвой, чем он. Их движения не были скоординированными, но и скромными их нельзя было назвать.

Пережив несколько мгновений неловкой неопределенности, Бриенне удалось отдаться моменту. Она позволила Джейме затянуть ее в вихрь танца и кружить вместе с ним по залу в быстром темпе, выглядя при этом более раскованной и довольной, чем он привык ее видеть.

Другие танцующие пары, состоявшие из изящных трактирных девиц и их партнеров, держались от Джейме и Бриенны подальше.

Они двигались беспорядочно и выбивались из общей массы своими немалыми габаритами.

Джейме едва замечал взгляды, которые на них бросали.

Бриенна заливалась смехом всякий раз, когда он кружил ее, и мелодия ее голоса звучала даже куда приятнее, чем музыка, под которую они плясали. И пусть ему приходилось вытягивать руку выше по сравнению с любой другой знакомой ему дамой, чтобы затем закружить ее, он бы предпочел танцевать с ней здесь и сейчас, чем где-либо еще в этом мире.

Иногда он кружил ее слишком быстро, и она врезалась в него. Бриенна хваталась за него обеими руками, чтобы сохранить равновесие, и их тела прижимались друг к другу до неприличия близко. Когда она падала на Джейме, они обычно задерживались в такой позиции дольше, чем это было строго необходимо; ее губы прижимались к его шее, и она смеялась в нее, заставляя его волосы вставать дыбом и сводя его с ума.

Джейме вдыхал ее запах, когда она натыкалась на него, и однажды он мог даже поцеловать ее волосы, но его мысли были чересчур размыты из-за выпивки и танцев, чтобы осознать это, и с тех пор ему не давал покоя вопрос, случилось ли это на самом деле или же он сам это вообразил.

Долгое время они плясали, смеялись, касались друг друга и позволяли миру со всеми их проблемами ускользнуть подальше.

Уговор был лишь на один танец, но музыканты сыграли как минимум четыре песни к тому моменту, как они выдохлись и, спотыкаясь, покинули танцплощадку, все еще держась за руки и смеясь, задыхаясь.

* * *

Их стол заняли в их отсутствие, поэтому они встали в углу, все еще ухмыляясь, как идиоты, и сияя от пота.

Служанка вновь принесла им выпивку, и после этой порции (шестой? седьмой?) Джейме узнал, что Бриенна, напившись, становилась откровенно сентиментальной и плаксивой.

— Мы правда сделали это, Джейме, — проговорила она, и ему пришлось наклониться, чтобы расслышать ее за звуками музыки и всеобщего гомона. Их разделяли ничтожные дюймы, и его губы снова изогнулись в ухмылке в ответ на очевидную невнятность в ее речи. — Мы спасли ее. Она дома. Эта бедная девушка наконец дома и теперь может начать приходить в себя после того, через что прошла. Порой я до сих пор не могу в это поверить, но мы сделали это.

— Ты сделала, Бриенна, — мягко сказал он, потянув ее за прядь волос. — А я так, за компанию.

Она отступила и сдавленно вздохнула, будучи возмущенной, судя по ее выражению, и он опустил руку, задумавшись над тем, не был ли он излишне фамильярен.

— Нет… Неправда, Джейме! Совсем не правда. Я бы не справилась без тебя, — она подняла руки, схватив его за плечи, и встряхнула его, пытаясь этим убедительнее донести свою мысль. Она была огромна и сильна, как бык, но вместо того, чтобы тревожиться, Джейме не чувствовал ничего, кроме удовольствия и безрассудной страсти от ее серьезной встряски.

— Ты храбрый человек, Джейме Ланнистер. Хороший человек, — высказала она ему прямо в лицо, будучи так близко, как никогда бы не позволила себе в трезвом состоянии. — Ты совершал героические и самоотверженные поступки в своей жизни! Ты стал рыцарем, достойным песен. Многие бы сдались после всего, через что ты прошел, но ты заплатил сполна и сделал хорошее. Мир может и не знать этого, но я знаю, и если кто-то попытается оспорить это, то я… я выбью из него все дерьмо.

Бриенна была такой искренней и категоричной, что на ее глаза даже навернулись слезы, пока она трясла его. Ее пылкая и сентиментальная похвала перестала забавлять Джейме, когда он понял, как был по-настоящему тронут ее словами. Может, у него даже возник ком в горле… Но это было бы глупо.

Он откашлялся и подался немного назад, не в силах выстоять против этих искренних голубых глаз, вперившихся в него.

— Теперь я понимаю, что ты слишком много выпила, — смущенно пробормотал Джейме. — Ты чертовски любезна со мной, — усмехнулся он и легонько шлепнул ее под подбородком в попытке разрядить атмосферу.

Теперь возмущение вернулось на ее лицо по совсем иной причине.

— Что? Я всегда любезна с тобой! — воскликнула она.

— А еще она пьяная лгунья! — сказал он, посмеиваясь.

— Я не лгунья и я не пьяная! — с надутым видом выговаривала она, ударяя его в грудь с каждым словом. Бриенна не вкладывала всю силу в свои удары, за что Джейме был несказанно благодарен, но он схватил один из ее кулаков здоровой рукой и крепко прижал его к своей груди, чтобы остановить ее.

— Ты бьешь меня, пока мы разговариваем, женщина. Некоторые могли бы посчитать, что это совсем не любезно.

Она сопротивлялась его захвату какое-то время, пытаясь вытянуть свою руку, но затем расслабилась и замерла, оставив ладонь на его твердой груди.

— Ладно, — уступила Бриенна, — возможно, я не всегда любезна с тобой. Но и ты должен признать, что с тобой не всегда легко. Ты невыносим… и обычно ты начинаешь грубить мне первым.

Осекшись, она прикусила губу, что придало ей слегка уязвленный вид, будто она воскресила в памяти многие его колкие оскорбления.

Джейме ощутил наплыв волнения, вызванный чувством вины.

Конечно же, она была права. Хоть между ними и возникла крепчайшая дружба после их стычки с Леди Бессердечной много лун назад, он все еще не научился толком следить за своим языком и иногда, не подумав, говорил обидные вещи, забывая, какая она ранимая за всеми этими доспехами.

Не раз в пути Джейме бросался легкомысленными и жестокими словами, которые заставляли Бриенну затихнуть, а также бесстрастными, бесцеремонными и грубыми выражениями, из-за чего Санса Старк, оглядываясь, прожигала его суровым взглядом синих глаз Талли на протяжении нескольких дней, поддерживая свою подругу.

— Ты ведь знаешь, что я никогда не говорил это все всерьез, да? — тихо вымолвил он охрипшим голосом. Ланнистер подошел ближе, устремив на нее неподвижный взгляд и пожелав, чтобы она поверила в это.

Она пожала плечами.

— Знаю ли я?

— Ты должна знать. У меня острый язык, Бриенна. Это отличительная особенность Ланнистеров. Воспитывалась поколениями, знаешь ли. Но я никогда не говорил то всерьез. Во имя Семерых, ты мне дороже всего гребаного мира, женщина, — сказал он, тотчас поморщившись от того, как глупо это прозвучало.

Но Бриенна не поморщилась. Она уставилась на него своими огромными голубыми глазами, наполненными неверием.

— Я… Я дороже?

«Она действительно не понимает?»

— Конечно, да, — сказал Джейме, почти машинально взяв ее за руку и начав поглаживать большим пальцем ее ладонь. — Как думаешь, последовал бы я за тобой сквозь этот ледяной ад, если бы это было не так? Когда мы покидали чертов юг, было уже достаточно холодно, чтобы у быков отмерзли яйца. Ничто бы не смогло затащить меня сюда, кроме тебя, Бриенна.

— О, — только и ответила она, выглядя по-прежнему немного потрясенной. Ее вторая рука все еще покоилась у него на груди, и она стала рассеянно водить пальцами по ней, нежно улыбаясь.

Это не должно было его удивить, потому что она уже далеко продвинулась в отношении прикосновений с тех пор, как началась их праздничная попойка, но он осознал, что его до сих пор слегка подбрасывало, когда она задевала его кожу под частично расстегнутым камзолом. Бриенна с раскрасневшимися щеками смущенно поглядела на него, а затем приглушенно сказала:

— Ну, ты… ты тоже дороже мне всего мира, Джейме.

От ее слов и прикосновений его тело пронзило тепло.

Она смотрела на него с чистым желанием, которым горели ее глаза. Она провела рукой по его груди, спустив ее ниже, и облизнула пересохшие губы.

Она хотела, чтобы он поцеловал ее.

В его голове бушевал мощнейший шторм, который он пытался одолеть. Отголоски разума сражались за то, чтобы быть услышанными сквозь похоть и вожделение, затуманившие его и без того неясную голову.

«Сейчас не время. Она сама не своя. Она пьяна».

«Возможно, она на самом деле тоже чувствует к тебе что-то, и все время отменно берегла это и скрывала, но выяснить все можно будет только завтра».

«Теперь, когда ты увидел ее после падения стен, которые она возвела вокруг себя, ты сможешь попытаться их сломать в следующий раз. Медленно. Когда она будет трезвой».

«Она позволит тебе в свое время, если ты сделаешь все правильно и отнесешься к ней с уважением, которое она заслуживает».

Разумные голоса отважно сражались до последнего, но с тем, как Бриенна смотрела на него и водила пальцами по его груди подобным образом, у бедолаг не было ни единого шанса.

Довольно скоро голоса нужды и желания заявили о себе громче и серьезнее.

«Она хочет этого сейчас, и я тоже».

«Почему бы мне не поцеловать ее?»

«Я буду добр с ней. Я буду ласков. И я буду целовать ее тысячу ночей кряду, если она мне позволит».

«Я слишком долго ждал сраного знака, а теперь у меня их целая сотня».

— Джейме, — прошептала она, и расстояние между их губами сократилось. Его чувство вины таяло с каждым шагом. Ее сияющие глаза закрылись в ожидании.

«Она хочет этого. Она хочет, чтобы я ее поцеловал».

И именно тогда, когда он был готов прижаться к ее губам своими и подарить ей глубокий и страстный поцелуй, который он сдерживал месяцами, глаза Бриенны тут же открылись, и она сделала огромный резкий шаг назад, закрыв рот руками.

«Седьмое пекло», — разочарованно подумал Джейме.

А затем что-то вдруг перемкнуло в его затуманенном сознании, и теперь уже его глаза широко распахнулись.

— О боги, Бриенна, тебя… тебя сейчас стошнит?

Все еще зажимая рот рукой и тараща глаза, она ответила ему кивком.

— Тогда идем наружу. Вперед, — сказал он, поспешно потащив ее сквозь толпу, которая стала охотно расступаться перед ними, так как посетители таверны посчитали, что два крупных вооруженных рыцаря совершили ограбление и мчались напролом, не думая останавливаться.

Джейме и Бриенна выбежали из таверны в ледяную ночь. Едва они отошли от дубовых дверей, как Бриенна наклонилась, и ее вырвало.

Джейме ежился, держа ее за плечи и не давая ей потерять равновесие, пока пять — шесть? — кружек медовухи покидали ее, расплескиваясь по снегу.

Он также наклонялся, нашептывая ей на ухо успокаивающие слова и придерживая ее волосы своей здоровой рукой, чтобы они не падали ей на глаза.

— Вот так, — тихо приговаривал Джейме. — Продолжай, пусть оно все выходит… вот умница.

В какой-то момент она выпрямилась, утерев рот, выглядя при этом измученной, а слезы заставляли ее голубые глаза блестеть в свете звезд.

— Джейме, — поморщилась она, — это ужасно. Боги, как отвратительно. Я не могу б…

Но затем она вновь согнулась и в очередной раз опорожнила желудок, забрызгав его ботинки в процессе избавления от избытка алкоголя.

— Я знаю, — утешал он, едва обратив внимание на свою обувь, поглаживая Бриенну по всклоченным волосам и не давая им упасть ей на лицо. — Знаю. Это ужасно. Но это пройдет. С тобой все будет в порядке. Но я понимаю, как это мерзко. Мне было не больше тринадцати, когда я впервые прошел через это. Все хорошо, — сказал он и чмокнул ее в макушку.

— Впервые? Семеро, как ты вообще смог пить после… — пауза — ее опять вырвало, — …после того, как пережил такое? Это ужасно. Я больше никогда не притронусь к этой дряни сно…

Бриенна вновь остановилась, ее скрутило, и Джейме усмехнулся:

— Все так говорят, женщина. Эту клятву далеко не многим удается сдержать.

— Что ж, а вот я намереваюсь это сделать, — сказала она, поднявшись и вытерев рот. — Это было отвратительно.

— Понимаю, — ответил Джейме с сочувствием, но и с улыбкой. — Мне жаль.

— Думаю, я готова вернуться назад, — пробормотала она, но Джейме покачал головой.

— Давай немного подождем, женщина. Свежий воздух пойдет тебе на пользу, — сказал он, взяв Бриенну за руку.

Они побрели вдоль таверны, обойдя ее, и дошли до конюшен. Там они провели несколько минут, потрепав лошадей и прислонившись к стенам стойла, болтая ни о чем.

Затем нашли расчищенный от снега порог и немного посидели на нем бок о бок: Джейме обнимал ее, а голова Бриенны отдыхала на его плече, пока они смотрели на чистое ночное небо с разбросанными по нему бесчисленными сотнями звезд.

Какое-то время они так и сидели в тишине, крепко прижавшись друг к другу, чтобы согреться.

Джейме, чья голова все еще кружилась от выпивки, рассеянно играл с ее спутанными соломенными волосами, в то время как Бриенна тихо и сонно мычала от удовольствия.

Все было так чертовски прекрасно, что Джейме пришлось нарушить тишину, чтобы удостовериться, что и она так думает. Он чувствовал свою ответственность за этот вечер, ведь именно из-за его идиотского плана и его глупых пьяных игр они оказались здесь.

— Что скажешь, женщина? Не такой уж и плохой вечер, м? Если не принимать во внимание тот факт, что ты украсила снег снаружи половиной всех запасов медовухи из этой таверны.

Он мысленно укорил себя за полное отсутствие такта и романтики.

«Тебе следовало бы держать свой поганый рот на замке, Ланнистер. Позволь проклятому моменту говорить самому за себя».

К счастью, Бриенну не смутило и не разозлило его грубое высказывание. Правда, она чуть высвободилась из его объятий и повернулась к нему лицом. Она закатила свои большие голубые глаза и помотала головой.

Но потом улыбнулась и со всей искренностью сказала:

— Нет, Джейме. Не такой уж и плохой вечер. Совсем.

У него внутри что-то странно дрогнуло от того, как она смотрела на него.

— Чертовски превосходный вечер, можно даже сказать, — задумался он, изогнув бровь.

— Можно сказать, — процедила Бриенна сквозь зубы, но выглядела при этом явно довольной.

— Ты бы сказала? — надавил он.

Она так неожиданно взорвалась смехом, что Джейме слегка подпрыгнул.

— Семеро, Джейме, тебе кто-нибудь говорил, что ты просто безнадежный пьяница?

Он нахмурился.

— Я не… Я не безнадежный, черт возьми. Я просто… Я подумал, что в целом все было превосходно, и мне хотелось узнать, согласна ли ты со мной.

— Да, Джейме, — сказала она несколько раздраженно, будто доносила истину до совсем маленького ребенка. — Я согласна.

— Отлично! — воскликнул он, вскочив на ноги и протянув ей руку. — Ладно, женщина. Идем внутрь, пока я не отморозил себе все чертовы яйца.

Она ответила на его жест, и вместе они направились обратно в таверну, не размыкая рук. Джейме провел их к стойке, вознамерившись заказать несколько стаканов воды для них обоих.

Но когда ближайшая служанка повернулась к ним, Бриенна выдала лошадиную ухмылку и сообщила:

— Еще две кружки медовухи, пожалуйста.

— Что? — в изумлении открыл рот Джейме. — Воды. Она имела в виду воду, мисс.

— Нет, это не так, — поспорила она, поморщив нос. — Я имела в виду медовуху.

— Женщина, я предельно ясно расслышал, как ты клялась, что больше никогда не притронешься к этой дряни снова. Помнишь? Ты ведь сказала это совсем недавно. Полагаю, это произошло сразу после того, как ты прочистила свой желудок у входа в это славное заведение! Мы будем воду, спасибо, — отчетливо сказал он трактирной девице.

Бриенна в раздражении крутанулась на табурете, чтобы посмотреть ему прямо в лицо.

— Я сама могу решить, что я хочу, Джейме. Я чувствую себя в разы лучше. И ты мне не отец.

— И хвала треклятым богам за это! — заявил Джейме. — Если бы я им был, то хорошенько бы отделал того человека, который позволил моей незамужней дочери так упиться в стельку, что она попыталась заказать еще выпивки сразу после того, как от души проблевалась. А этим человеком являюсь я… так что…

— Я… эм, сейчас вернусь, хорошо? — неловко пробормотала служанка с нотками увеселения.

— Да, — шепнул Джейме. — С водой.

Они с Бриенной еще какое-то время обменивались кипящими от негодования взглядами, пока Джейме в бессилии не уронил голову на руки.

— Ну же, Бриенна. Я просто забочусь о тебе. Если будешь продолжать в том же духе, то наутро будешь мечтать о своей смерти. Будут еще вечера. Поверь мне, женщина. Теперь, когда я знаю, какой ты замечательный собутыльник, я позабочусь о том, чтобы у нас было много вечеров. Но сейчас давай выпьем немного воды и отправимся спать, идет?

— Ладно, — уступила она как раз в тот момент, когда вернулась служанка с двумя высокими стаканами с водой. Бриенна незамедлительно выпила свой, после чего вслепую нашарила стакан Джейме и осушила его тоже.

Ему ничего не оставалось, кроме как ухмыльнуться ей. Для человека, который был таким яростным противником воды, она определенно быстро прикончила ее.

Он поблагодарил служанку, и пара начала восхождение по лестнице к своей комнате.

И тогда Джейме заметил, что у них обоих были огромные проблемы с координацией. Столкнувшись лицом к лицу с лестницей, он был вынужден принять тот факт, что они изрядно и основательно напились.

Преодоление крутых ступеней оказалось тем еще испытанием для них, но подъем не обошелся без непомерного количества неудержимых смешков и хихиканья.

Джейме был четко уверен в том, что последние несколько ступеней Бриенна прошла на четвереньках, но он смеялся слишком сильно, чтобы сосредоточиться и подтвердить это. В какой-то момент Ланнистер осознал, что она уже стояла наверху и с ухмылкой глядела на него свысока.

— Сможешь справиться?

— Думаю, да, — с одышкой выплюнул он, преодолев половину пути, опасно покачиваясь.

Они дошли до своей комнаты и практически выпали в дверной проем.

— Ты был прав, Джейме. Боги, я так хочу спать, — пробурчала Бриенна, потянув за шнурок своих штанов и принявшись спускать их без капли стыда.

К сожалению, она пропустила важный этап — снятие сапог, и ее брюки собрались спутанной кучей у основания ее ног.

Вместо того чтобы признать ошибку и исправиться, она попросту стала трясти ногой, дабы попытаться скинуть их через обувь, попутно ворча от недовольства, после чего споткнулась, издав короткий вопль.

К счастью, приземлилась она прямо на свою кровать, лицом вниз. Вид ее, распластавшейся вот так в своем исподнем и с запутавшимися ногами, одновременно забавлял и вызывал жалость.

Джейме глупо расхохотался и подошел к бедной девице, чтобы протянуть ей руку помощи.

— Успокойся ты, бешеная девка, — посмеялся он, положив руку ей на спину, пока она продолжала неистово лягаться в попытках снять штаны. — Повернись, пока ты не навредила сама себе. Давай я тебе помогу.

Она перевернулась и оказалась лицом к нему, затем села на кровати, сердито сверкая глазами от негодования.

— Вот так, — успокаивающе проговорил Джейме, сдержав смешок. — Позволь мне помочь тебе.

Он опустился на корточки у кровати, и внезапно весь веселый и шутливый настрой покинул комнату, когда Ланнистер оказался один на один с ее невероятно длинными и абсолютно голыми ногами.

Туника едва прикрывала ее нижнее белье, и ему открылся полный вид на незащищенную кожу, которую он не видел со времен бани в Харренхолле.

У него перехватило дыхание, и на краткий миг он закрыл глаза, призывая себя успокоиться.

Джейме медленно снял ее сапог, пока она неотрывно смотрела на него своими невероятными глазами, и он понял, что нет никакого гребаного смысла бороться с возбуждением.

Его член шевельнулся в теперь тесных брюках, и он неловко почесал затылок, прежде чем перейти к следующему сапогу.

Когда и с ним было покончено, Джейме спустил ее штаны с лодыжек и не смог удержаться от того, чтобы не поднять взгляд.

Ужасная идея. Единственное, что он мог сейчас сделать, это не сорваться и не начать покрывать поцелуями ее ноги, не пройтись по ее горячим сильным бедрам и не продолжить дальше. Он думал о нетронутой плоти там, воображал, каково это, целовать ее, ласкать, царапать бородой ее бедра, пока она не утонет в удовольствии, содрогнувшись с его именем на губах.

Джейме мгновенно вскочил на ноги в надежде отогнать эти мысли.

«Не сегодня. Не сейчас. Она пьяна. Ты пьян. Еще не время. Не для такой женщины, как она. Она заслуживает большего».

— Ладно, женщина, — коротко бросил он, — спи крепко. Спокойной ночи.

— Стой! — воскликнула Бриенна, схватив его за запястье до того, как он успел отойти к своей кровати в другом конце комнаты.

— Что? — неуверенно спросил Джейме, возненавидев то, как он уже отреагировал на ее уверенное касание.

— Ты мог бы… Ну, то есть… Тут довольно холодно. Ты можешь спать здесь. Если хочешь.

Джейме уставился на нее, замерев. В этот самый момент она лежала на кровати, и ее голые длинные ноги маняще терлись друг о друга. Бриенна начинала дрожать и так только пыталась согреться, но этим она дразнила его хлеще любой лучшей шлюхи Королевской Гавани.

Он проклял свой до боли твердый член и тряхнул головой.

Они уже делили постель прежде, конечно, но только по необходимости. Например, в те ночи, когда им не удавалось найти комнату с раздельными кроватями, и тогда Бриенна спала полностью в одежде, изо всех сил стараясь сохранить как можно более значительную дистанцию между ними. Или в пути, когда они спали рядом друг с другом из-за потребности в тепле. Но. Это был иной вид предложения: тот, что будоражил его кровь и вскруживал голову.

— Думаю, я… Думаю я приземлюсь там, неподалеку, женщина. Ну, знаешь, в последнее время растянуться в хорошей, настоящей и собственной кровати — редкое удовольствие, — прохрипел Джейме. — Стоит воспользоваться преимуществом.

— Но тут холодно, — надулась она, а ее ноги были все еще обнажены и невыносимо дразнили его.

— Заберись под сраные покрывала, и тебе станет лучше, — отрывисто проговорил он, ощутив, как жар подобрался к его щекам.

Он попытался потянуться за одеялами, намереваясь накинуть их на нее, но Бриенна все не отпускала его запястье. Она пристально посмотрела на него снизу вверх голубыми непокорными глазами и с силой потянула, затащив его на постель рядом с собой.

Джейме не удержался от смеха из-за ее настойчивости.

— Ты всегда так чертовски упряма. Не следовало ожидать ничего меньшего от тебя сегодня, — сказал он, покачав головой, когда она набросила на них покрывала и смело обвила себя его рукой, позволив ей устроиться на ее животе и держа, не отпуская.

— Женщина, это… это ужасная идея. Все закончится тем, что ты выбьешь мне зубы поутру, — пробормотал он ей на ухо.

Ему следовало отстраниться и отправиться в свою постель. Это уже выходило за рамки безрассудства. Он содрогнулся от мысли о реакции трезвой Бриенны на его руку вокруг ее живота, его ладони, покоившейся на ее бедре, как сейчас, в то время как на ней ниже пояса не было ничего, кроме белья. Она убьет его.

— Нет, не выбью! — убедительно промямлила она. — К тому же ты танцевал со мной и держал мои волосы, пока я… пока я… Я не ударю тебя, Джейме!

— Это ты сейчас так говоришь, — проворчал Ланнистер, но его уже затягивало тепло, ее запах и ощущение ее сильного тела, которое прижималось к нему. Она разместила свою длинную ногу между его, чтобы согреться, и его и так кружившийся мир завертелся еще быстрее.

— Одну минуту, — вдруг сказал Джейме, сев ровно.

Его член изнывал и был за гранью терпения, поэтому он должен был убедиться, что сможет пережить ночь.

— Что? — спросила она, недовольная тем, что он отдалился и впустил холодный воздух. — Джейме. Что ты делаешь?

— Расслабься, женщина. Мне нужно снять свою гребаную обувь, — ответил он.

И правда. Она так и не дала ему возможности сделать это.

Он скинул сапоги, но затем принялся шарить в сумке, пока не достал оттуда наполненный бурдюк. Без него у Джейме не было иного выхода справиться с пыткой из-за сна — только лишь сна — подле Бриенны. Если его не вырубит в скором времени, то ночь будет длинной и мучительной.

Он быстро выпил все вино. Оно было крепким, и вскоре Джейме почувствовал волну сонливости, которая тотчас накатила на него.

«Хвала богам», — подумал он, отбросив бурдюк в сторону.

Он вернулся обратно к Бриенне, вновь обвил ее рукой и притянул к себе.

Она довольно вздохнула, и Джейме поцеловал ее в открывшуюся шею.

Вино, похоже, подействовало, и совсем скоро они оба уснули, тихо посапывая в крепких объятия друг друга.

* * *

— Джейме! Джейме, просыпайся! — громко проговорила она ему в ухо.

Казалось, что прошло всего несколько минут с тех пор, как он допил все вино, но мягкий свет, который просачивался через красные занавески их комнаты в таверне, говорил о том, что быть этого не могло.

— М-м-м? — промычал Джейме, силясь собраться с мыслями и вспомнить, где он и как сюда попал. — Что такое, женщина?

— Мы… У нас что-то было?

Бриенна сидела в постели, охваченная паникой.

— Нет. Нет, конечно, нет, — ответил он, сонно двинувшись, чтобы принять сидячее положение рядом с ней. Облегчение прокатилось по ней, что отразилось на ее невзрачном лице, и Джейме внезапно ощутил, как в нем поднялось раздражение (и обида), причем быстрее, чем он успел это обуздать.

Он бросил на нее сердитый взгляд.

— А что если бы было, женщина? Для тебя это было бы слишком отвратительно, моя леди Тарт?

Ему стало стыдно от того, как уязвлено прозвучал его голос, и он был убежден, что если бы у него так сильно не раскалывалась голова, то он смог бы в какой-то мере удержать себя от этой демонстрации слабости.

Бриенна нахмурилась.

— Нет… Нет, конечно, нет, — сказала она, помотав головой.

Она все еще выглядела сонной и, похоже, больше говорила это самой себе, а затем еле слышно добавила:

— Просто мне было бы очень жаль, что я не… запомнила такое, вот и все.

Ее глаза широко распахнулись, когда она осознала, что только что сказала.

Джейме был уверен, что выглядел не менее ошеломленно, но в его хитрых чертах уже проглядывала радость, в то время как выражение лица Бриенны сменилось подавленностью.

— Ты правда хотела бы этого?

— Это не то, что… — запнулась она, выглядя крайне униженной. — Я не имела в виду… Я просто… О боги, должно быть я до сих пор пья… — она так и не закончила предложение, попросту откинувшись на матрас. Со стоном она отвернулась к стене, утопив лицо в ладонях.

Джейме широко улыбнулся.

Значит, выпивка не была единственной причиной страсти, возникшей между ними прошлой ночью.

Бриенна тоже думала об этом, как и он.

Это глубокое и стойкое влечение возникло у него много месяцев назад.

Поначалу он старался изо всех сил выкинуть из головы эти мысли, нарекал их абсурдными и запрятывал их подальше. Вскоре он осознал, что это было бесполезно. Быть может, она и была крупной и некрасивой, обычно покрытая грязью, но он неделями мечтал прикоснуться к ней, осыпать поцелуями ее маленькие груди, спускаясь к ее упругому, мускулистому животу и ниже, заставить ее выкрикивать его имя и сжимать его волосы, доведя ее до пика.

Даже когда Джейме смирился с этой тягой, он пытался отбросить ее на задворки своего разума, будучи убежденным в том, что такой чистый человек, как Бриенна, никогда не захочет связываться с таким испорченным и искалеченным негодяем, как он.

Даже после их противостояния с Бессердечной и прочих ужасов, с которыми они столкнулись в дороге, Бриенна сохраняла дистанцию и одаривала его хмурым взглядом гораздо чаще, чем улыбалась.

Она могла доверить ему свою жизнь, возможно, была готова умереть за него, но он также ежедневно действовал ей на нервы и бесконечно испытывал ее терпение.

Он никогда не осмеливался задуматься о том, что у них могло что-то быть, что они оба что-то чувствовали и оба в этом нуждались.

Но глядя на нее, скрученную от унижения в кровати, слишком пострадавшую от похмелья, чтобы сохранить самообладание, Джейме ощутил радость, осознав, наконец, что он не одинок в этом нелепом влечении.

Бедная милая Бриенна накинула покрывало себе на голову, словно была переросшей маленькой девочкой. Ее стены рухнули, и он отчетливо увидел за ними застенчивую девушку.

Благородная часть Джейме хотела обнять ее и поцеловать ее волосы, сказать ей, что все хорошо, что ему тоже было бы жаль не запомнить такое, что женщина вроде нее заслуживает большего и что он желает дать ей это.

Менее благородная же не могла удержаться от того, чтобы не посмеяться с искренней любовью над ее отчаянием.

Джейме усмехнулся тихо и немного хрипло из-за всей употребленной выпивки и опустил руку на одеяло, которое теперь покрывало ее целиком.

Он позволил ладони лечь на ее бедро и легонько потормошил.

— Все хорошо, женщина. Все хорошо. Сядь и выпей немного воды, ладно?

Она проворчала.

— Я не хочу пить. Уйди.

— Ну же, женщина. Это я довел тебя до такого состояния. Было бы бессовестно с моей стороны бросить тебя в такое нелегкое время, — посмеялся он про себя. — Попей водички.

— Мне плевать на твою совесть, — взвыла она, пробубнив из-под одеяла, в котором он мог разобрать очертания ее фигуры, корчившейся в страданиях. — Я просто хочу вернуться ко сну… Не мог бы ты просто… оставить меня… Я ненавижу вс…

— Давай, — настаивал Джейме, убрав покровы с ее изможденного лица. — Выпей.

— Ох, зачем? — простонала Бриенна, пытаясь вернуть назад одеяло, которое он убрал за пределы ее досягаемости. — Оставь меня од…

— Затем, что ты чертовски обезвожена, и с этим ты будешь чувствовать себя чуть менее мертвой, — сказал он, взяв Бриенну за руку и насильно заставив ее сесть.

Джейме сунул ей в руку флягу, и она приняла ее, отведя взгляд.

Она осушила ее в один миг; вода сбежала по ее подбородку от отчаянной попытки скорее восполнить нехватку жидкости.

Бриенна отставила фляжку, когда все допила, с таким видом, как если бы намеревалась откинуться обратно и спрятаться. Прежде, чем она успела это сделать, Джейме поднял руку к ее мокрому подбородку, и его прикосновение заставило ее застыть.

Он провел по нему большим пальцем, вытерев воду, которую она пролила на себя. Ее рот слегка приоткрылся, и он осознал, что долго не продержится вдали от этих губ.

— А еще это избавит тебя от несомненно отвратительного перегара, — добавил он, и в ее взгляде, как и следовало ожидать, смешались негодование и смущение.

Она стала выкручиваться из его хватки, но Джейме удержал ее и сказал:

— Чтобы я смог сделать это.

Подмигнув, он мягко и плавно прижался своими губами к ее, для начала оказав лишь слабое давление.

В момент, когда их губы соприкоснулись, он понял, что хотел большего, хотел всего. Он заметил, что стал невольно усиливать пыл, и все его мечты, которые копились месяцами в ее компании, норовили вырваться наружу, как вода из сломанной плотины.

Языком Джейме провел по ее нижней губе, и до него дошло осознание, что если он сейчас не остановится, то продолжит углублять этот поцелуй, пока они не сорвут с себя остатки одежды и не отдадутся друг другу, как какие-то кролики. Это уже перебор. Слишком быстро.

Джейме оторвался с невероятным усилием, желая дать ей шанс все переварить и сказать ему, этого ли она действительно хотела.

Бриенна уставилась на него с открытым ртом, проведя пальцем по губе и повторив путь, который совершил его язык несколько секунд назад.

— Почему… Почему ты это сделал?

Он вытянул свою левую руку, чтобы заправить прядь ее светлых волос ей за ухо, после чего вернул ладонь к ее лицу, обхватив поврежденную щеку.

— Потому что ты слишком хороша для этого мира и я желал этого дольше, чем хотелось бы признать, — сказал он, снова поцеловав ее — на этот раз со всем пылом. Он почувствовал, что теперь она осторожно ответила. Ее губы прижались к его губам поначалу нежно. А потом она стала привыкать, втягиваясь, открываясь ему, стискивая ткань на его груди.

Улыбаясь, Джейме отстранился:

— И потому что ты достаточно трезвая, чтобы это запомнить, — и вновь поцеловал ее, но коротко, потому что ему потребовалось добавить: — И потому что, даже несмотря на то, что ты переживаешь худшее похмелье в своей жизни, я больше не могу ждать другого момента, чтобы быть с тобой.

— О, — просто ответила она, прежде чем броситься к нему с пылким и отчаянным поцелуем.

Они лежали в постели, целуя друг друга так большую часть утра.

Член Джейме отчаянно жаждал продолжения, но его голова все еще кружилась от избытка алкоголя, поэтому в целом он был счастлив потратить морозное зимнее утро на ласковые поцелуи, обвивая рукой тело Бриенны и находя все точки, касаясь которых, он заставлял ее стонать и вздыхать, но при этом прочертив невидимую линию вокруг ее пояса.

Он достаточно долго ждал близости с ней. Он может подождать еще чуть-чуть.

Подождать, пока его голова не станет ясной и он перестанет чувствовать себя ужасно слабым и изможденным.

К его удивлению, спустя некоторое время ее рука пересекла невидимую черту, скользнув в его развязанные штаны и сжав его через белье.

Джейме смутился возгласу, который вырвался из него от неожиданного прикосновения.

— Хорошо. Хорошо, Бриенна, — с трудом дышал он, постепенно отстраняясь от нее. — Думаю, сейчас самое подходящее время, чтобы мы… позавтракали. Хорошо и плотно позавтракали.

— Что? — сев, спросила она, сбитая с толку и уязвленная. — Я сделала что-то не…

— Боги, нет, — ответил Джейме, помотав головой и рвано поцеловав ее. — Нет, любимая. Определенно нет. Просто… У нас еще есть для этого время. Время, когда мы не будем полумертвыми от того, что перепили прошлым вечером. Я хочу насладиться этим. Я хочу насладиться тобой. А еще я хочу бекон. Много бекона. Пойдем раздобудем его.

Бриенна с минуту пристально глядела на него, и он испугался, что причинил боль той ее хрупкой части, что пряталась глубоко внутри ее души.

И в тот момент, когда он лихорадочно обдумывал, что ему следовало сказать, чтобы все исправить, она рассмеялась.

— Да, да, хорошо. Бекон звучит здорово.

Она позволила ему помочь ей встать на ноги. Пару минут они осматривали комнату в поисках обуви и одежды, часто останавливаясь и целуясь между действиями, с трудом отрываясь друг от друга хотя бы на секунду.

Наконец одевшись, Джейме и Бриенна вместе покинули комнату. Они спускались по лестнице на запахи жирного завтрака: его рука обвивала ее талию, и на их лицах сияли улыбки.