Служу Изумрудному городу (джен)

Предчувствие чего-то плохого появилось сразу, как только Дина Гиора вызвал Гудвин. Как и обычно, волшебник разговаривал через дверь.

— Объяви: завтра я отправляюсь навестить своего старого друга, волшебника Солнце. Пусть горожане соберутся на центральной площади.

— Вы покидаете город? — Дин прикусил язык. Не стоило задавать вопросов Великому и Ужасному, но мысль, что впервые с тех пор, как он себя помнил, Изумрудный город останется без Гудвина, испугала его ни на шутку.

— Так складываются обстоятельства, — загадочно ответил Гудвин и добавил, — ты запомнил приказ?

Что-что, а такой приказ забыть трудно. На негнущихся от волнения ногах Дин двинулся выполнять волю Гудвина.

* * *

Вечерело. Взволнованные новостью горожане расходились по домам, а Дин Гиор тоскливо шёл назад во дворец. На душе у Длиннобородого Солдата скребли кошки. Как может Великий и Ужасный волшебник оставить город? Пусть Гингема и Бастинда мертвы, но кто знает, может быть, есть другие злые колдуньи, которые будут угрожать Изумрудному городу? Или у Гингемы и Бастинды найдутся наследники? Если в отсутствие Гудвина на Изумрудный город нападут, ему, Дину Гиору, придётся держать оборону одному. И долго он не продержится.

Воображаемые картины врагов, врывающихся в Изумрудный город, притупили внимание Солдата, и он чуть не врезался в фонарный столб.

Дин вздрогнул. Он находился на центральной площади, а посреди неё рабочие устанавливали странную конструкцию — огромная корзина, способная вместить человек десять, висело в воздухе, увлекаемая вверх огромным шаром, но несколько крепких мужчин тянули её к земле верёвками, пока другие привязывали ещё одну верёвку к деревянному помосту. Руководил работами старик в потёртой зелёной куртке.

— Что здесь происходит? — поинтересовался Дин Гиор, когда рабочие, наконец, привязали корзину к помосту.

— Вы же сами объявили: Великий и Ужасный Гудвин завтра улетает в гости к Солнцу. А мы выполняем его приказ, готовим воздушный шар — так он его называет, — старик уважительно поднял руку вверх. — Когда-то именно на этом шаре Гудвин прилетел к нам, как сейчас помню, я ещё пацаном был… Вся деревня сбежалась смотреть. На нём же Гудвин завтра улетит.

— Улетит на шаре? В этой корзине? — неожиданная мысль заставила Дина Гиора остановиться. Он дождался, когда рабочие разойдутся с площади, поднялся на помост и заглянул в корзину. У бортов были расставлены несколько крупных сундуков и пара бочек.

А что если он спрячется в один из них, и когда Гудвин полетит, уговорит его вернуться? Вряд ли волшебник ожидает такой наглости, но, в конце концов, Дин Гиор давал присягу Изумрудному городу, клялся сделать всё для защиты горожан. Разве не его долг предотвратить отлёт волшебника? Без Гудвина город будет в опасности.

Решение было принято. Убедившись, что уже стемнело, и случайные прохожие не могут его увидеть, Дин Гиор запрыгнул в корзину, и залез в одну из бочек, предварительно вылив оттуда за борт корзины всю воду.

* * *

Дин Гиор проснулся от криков толпы. Кое-как шевеля затёкшими конечностями, он слушал, как Гудвин прощается с горожанами и оставляет правителем вместо себя Страшилу Мудрого. Затем корзину тряхнуло, и крики стали стихать.

«Пора», — подумал Дин Гиор и выбил крышку бочки головой. Стоявший в корзине пожилой человек ростом значительно ниже Дина, но чуть выше большинства горожан испуганно отскочил к противоположному краю корзину.

— Что? Кто посмел? Солдат?!

— Вы Гудвин? — удивлённо воскликнул Дин. — Вы не должны бросать Изумрудный город! Без вас все жители в опасности. Кто защитит, если появится новая злая волшебница? Вы не должны улетать!

— Дурак, — ошеломлённо качал головой Гудвин. — Ты пробрался сюда, чтобы меня остановить? Да как ты посмел!

Дин сам уже не очень понимал, как он посмел совершить такую неслыханную наглость, но оправдываться было поздно.

— Служу Изумрудному городу! Вы сами принимали у меня присягу. А в интересах города вы должны остаться.

Гудвин схватился за голову.

— Дурак… — повторил он. — Знай же, что я никакой не волшебник! Я обычный человек, только родился в далёкой стране за Кругосветными горами. Почти сорок лет назад меня ураганом занесло в вашу страну, и я решил, что выдать себя за волшебника — отличная идея, чтобы не стать жертвой Гингемы или Бастинды. А теперь их нет, и я возвращаюсь домой.

— Но как же, — Дин не верил своим ушам, — вы превращались в огненный шар, русалку, шестилапого...

— Всё это куклы. Бедный мальчик, — Гудвина, казалось, вот-вот заплачет. — Ты действовал из лучших побуждений, и мне хотелось бы вернуть тебя в Изумрудный город, но я не могу. Мы уже высоко, и летим над Розовой страной, а если я посажу шар, то не смогу взлететь снова, и никогда не вернусь в свой родной Канзас. Придётся тебе лететь вместе со мной.

* * *

Полёт продолжался большую часть дня. Солнце уже начинало садиться, когда воздушный шар опустился возле узкой проезжей дороги.

Пока Гудвин возился с шаром, Дин Гиор понуро оглядывал окрестности: вдоль дороги по обе стороны простирались заросли ковыля, сорговника и бизоновой травы. Дикая прерия, совсем не похожая на зелёные луга и леса его родной страны. Теперь, когда Кругосветные горы остались далеко позади, и они прилетели на таинственную родину Гудвина, Солдат отчётливо понял всю опрометчивость своих действий.

Он ведь не только не помог Изумрудному городу, он подвёл его! Оставил пост, поддавшись слабости и глупой идее, что ему следует лезть в дела правителя. Что, если на Изумрудный город в самом деле нападут враги? А он, единственный Солдат, находится здесь, в далёкой унылой степи без всякой возможности вернуться?!

Тем временем Гудвин тоже вылез из корзины.

— Неудачно вышло, я рассчитывал сесть поближе к какому-нибудь городку или деревне… Впрочем, полчаса назад мы пролетали над небольшой деревушкой — и нас, похоже, заметили, — он указал в сторону, противоположную той, куда смотрел Дин Гиор. Вдалеке на дороге виднелись маленькие фигуры всадников. Кто-то заметил приблизившийся шар и спешил к нему. — Говорить буду я, — на всякий случай предупредил волшебник (Дин Гиор всё ещё не мог смириться с мыслью, что Гудвин оказался мнимым чародеем), что было лишним: Дин и так испуганно молчал.

К шару подъехали три всадника. На всех троих были одинаковые синие мундиры.

— Уважаемые господа! — картинно воскликнул Гудвин, разведя руки в полупоклоне. — Мы артисты из странствующего цирка, в результате несчастного случая унесённые ветром от места последней стоянки. Не могли бы вы сказать, где мы сейчас находимся?

— В опасные места вас занесло, господа артисты. Вы в нераспределённых землях*, возле самой границы штата Канзас. Повезло, что мы заметили вас, патрулируя эти места. Несколько дней назад на соседнюю деревню было нападение шайеннов**.

Гудвин отчётливо выругался.

— Вот уж не повезло, так не повезло. Господа военные, вы не могли бы помочь нам добраться до ближайшего поселения? И найти повозку? Видите ли, у меня в шаре достаточно ценных вещей… Я заплачу.

— Боюсь, тогда вам придётся подождать здесь на свой страх и риск, пока вы доскачем до деревни и вернёмся обратно с повозкой, — всадник смотрел на Гудвина и Дина Гиора как полных идиотов. — Вижу, сабля у вас есть… Могу одолжить револьвер. Если это спасёт вас от индейцев…

Гудвин хмуро посмотрел на Дина Гиора, на боку у которого действительно висела сабля, затем на шар, снова на Дина Гиора и наконец — на всадника.

— Я согласен, мистер…

— Лейтенант Джон Уитерс. Мы постараемся вернуться как можно быстрее, мистер…

— Джеймс Гудвин. А мой коллега — Дин Гиор.

— …мистер Гудвин. Всё-таки не хочется, чтобы эти дикари убили белого человека, пусть даже вы и не нашли себе более достойного мужчины дела, чем цирк.

На этом разговор был окончен. Лейтенант Уитерс кинул в руки Гудвину револьвер в кобуре, и всадники, развернувшись, поскакали прочь от шара. В одном им можно было верить — судя по тому, что коней сразу пустили галопом, намерение вернуться как можно быстрее не было ложью.

— Кто эти люди? — спросил Дин Гиор, когда всадники превратились в три точки на горизонте. — И кто такие шайенны?

— Эти люди — солдаты армии Северо-Американских Штатов, страны, в которой я родился, и в которой мы сейчас находимся, — хрипло ответил Гудвин. Волнуясь, он расхаживал взад-вперёд по дороге. — Я рассчитывал, что мы приземлимся в Канзасе, в обжитых местах. Но мы перелетели дальше, и оказались на территориях, населённых индейцами — воинственными дикарями. Шайенны — одно из индейских племён.

— Но в чём суть конфликта? — продолжал расспросы Солдат. — Здесь не хватает земли для всех?

— Видишь ли… — начал было Гудвин, как вдруг его глаза расширились, и он указал куда-то за спину Дина Гиора. — Берегись!

Дин Гиор удивлённо отскочил в сторону — и вовремя: в воздухе просвистел томагавк и вонзился в корзину воздушного шара. Если бы Солдат не отпрыгнул, томагавк попал бы ему в спину.

Из зарослей сорговника к воздушному шару бежали трое краснокожих мужчин, каждый ростом не уступал Дину Гиору. Раздался оглушительный грохот, заставивший Солдата прикрыть уши руками — это Гудвин выстрелил из револьвера. Один из индейцев повалился на землю, но оба оставшихся атаковали: один метнул томагавк, заставив Гудвина уворачиваться и выронить револьвер, второй, в руках у которого была кавалерийская сабля, бросился на Дина Гиора.

Зазвенела сталь — Солдат успел выхватить свою саблю и встретить противника. Это был его первый настоящий бой, пятнадцать лет назад он был слишком юн, чтобы пойти на войну с Бастиндой. С той войны не вернулся отец Дина Гиора, и именно это подтолкнуло будущего Солдата учить воинские приёмы по старым летописям.

И летописи не подвели. Ему даже не требовалось думать — тренированные руки сами выполняли наиболее подходящие для боя заученные приёмы. Индеец, явно шокированный тем, что странный бородач в нелепой зелёной одежде оказался искусным фехтовальщиком, отступал. Через минуту он упал, сражённый саблей Дина Гиора.

— Дин, помоги!

Солдат обернулся. На противоположной обочине дороги Гудвин был повергнут на землю третьим индейцем, уже занёсшим томагавк над головой Великого и Ужасного. Оброненный револьвер так и остался валяться в дорожной пыли в десяти шагах левее.

Думать было некогда. Дин изо всех метнул саблю, и пронзённый индеец свалился в траву.

Гудвин, тяжело дыша, поднялся и поковылял к револьверу.

— Ты спас мне жизнь.

— Служу Изумрудному городу! — как же странно звучали эти слова на усеянной трупами индейцев просёлочной дороге среди прерии…

Следующие часы Гудвин и Дин Гиор провели в бдительности: волшебник не выпускал из рук револьвера, Солдат вооружился двумя саблями, оба вздрагивали от каждого шороха. Но индейцы больше не появились: очевидно, трое нападавших были разведывательной группой, решившей, что странные артисты окажутся лёгкой добычей.

Когда совсем стемнело, прибыли лейтенант Уитерс и солдаты с повозкой. Сундуки Гудвина погрузили на повозку, лейтенант поблагодарил Дина Гиора за вклад в борьбу с кровожадными индейцами, и они двинулись в сторону ближайшего поселения.

* * *

В городке Уичито, который, по мнению Дина Гиора, стоило скорее назвать посёлком — до Изумрудного города эти полсотни домов явно не дотягивали — нашёлся банк, где Гудвин обменял золотые слитки и драгоценные камни из сундучка на доллары.

— Вот теперь заживём, — довольно сказал волшебник, потирая руки. — Больше никаких индейцев, никаких приключений, и тем более — никаких колдуний. Хватит с меня!

— Что же вы намерены делать? — спросил Дин Гиор, стараясь не думать о том, что будет делать он сам. Большой мир оказался враждебным и однообразным: везде либо дикие луга, либо пшеничные и кукурузные поля, через которые шли пыльные дороги, полные солдат, ковбоев и прочих людей, вооружённых жутким убивающим на расстоянии огнестрельным оружием. Каждую ночь Солдату снилась Волшебная страна: зелёные леса, окружавшие деревню, где он провёл детство, тихие безопасные улицы Изумрудного города…

— Куплю помещение, заведу бакалейную лавку. Это лучше, чем трактир — по крайней мере, пьяный сброд ко мне вряд ли заглянет. Конечно, золота и драгоценностей мне бы хватило на то, чтобы провести старость, ничего не делая, но здесь так нельзя. Сразу заподозрят что-нибудь неладное и ограбят, никакой шериф не спасёт. Будешь работать у меня?

Гудвин остановился и пристально посмотрел на Дина Гиора. Тот замялся.

— Я думал, может, вы одолжите мне немного денег? Я найду другого воздухоплавателя, ведь не единственный же вы, где-нибудь да встретится бродячий цирк. А воздухоплаватель вернёт меня на родину…

Гудвин вздохнул.

— Сынок, не тешь себя напрасными надеждами, — он грустно смотрел на Дина Гиора. — Просто так дорогу в Волшебную страну не найдёт ни один воздухоплаватель. Мой шар занесло в неё ураганом, домик девочки Элли тоже занесло в неё ураганом, и оба урагана имели не природное — нет, они имели колдовское происхождение! Их вызвала Гингема, которой больше нет в живых. Не будет новых волшебных ураганов, никого больше не занесёт по воздуху в Волшебную страну. Идём со мной, сынок, мне пригодится работник, тем более, что с тобой всегда можно вспомнить былые деньки.

С болью Дин Гиор слушал объяснения Гудвина. Сердце Солдата сжалось, когда Великий и Ужасный говорил о невозможности попасть в Волшебную страну.

Улица городка уходила вперёд. Мимо Дина Гиора и Гудвина проскакали два всадника в шляпах, подняв облако пыли, на крыльцо трактира напротив вышел старый негр и начал подметать крыльцо. Из открытого окна доносилась брань.

«И в этом месте мне придётся жить остаток жизни», — подумал Дин Гиор. — «Что ж, раз судьба решила так сильно наказать меня за глупость, видно, так мне и надо…».

— Я пойду с вами, Великий и Ужасный.

Гудвин улыбнулся.

— Называй мне просто Джеймс, сынок.

* * *

Прошёл год. Торговля в лавке Гудвина шла успешно. Дин Гиор научился стоять за прилавком, добывать товар у местных купцов, гордо называвших себя «деловыми людьми», освоил стрельбу из револьвера — на безоружного человека в городках на границе с индейской территорией смотрели снисходительно. Знаменитую бороду ему пришлось укоротить вчетверо — если в Изумрудном городе, стоя на посту, времени ухаживать за ней хватало, то в Канзасе борода только пачкалась в пыли и мешала в работе.

Однажды, возвращаясь в лавку после переговоров с доставщиками зерна, бывший Солдат застал у Гудвина странных гостей. Одним был высокий кряжистый мужчина в тельняшке, вместо одной ноги у которого была деревяшка, а вторая… Вторую Дин Гиор узнал бы из тысячи девочек.

Напротив Гудвина сидела Элли, Фея Убивающего домика, и явно заканчивала какой-то напряжённый разговор.

— Нет, не поеду! — почти кричал Гудвин в момент, когда Дин Гиор входил в комнату. — Хватит с меня волшебников, волшебниц и всяких волшебных дел!

— Что происходит? — спросил Дин Гиор, оглядывая собравшихся.

— Они хотят, чтобы я поехал с ними в Волшебную страну, — ответил Гудвин и протянул Дину нечто, оказавшее плотным древесном листом. На поверхности листа были нарисованы Железный Дровосек и Страшила, находящиеся за решёткой!

— Так значит, на Изумрудный город на самом деле напали враги… — прошептал Дин, сжимая лист. События годичной давности словно встали у него перед глазами. Он не должен был лезть в воздушный шар, не должен был бросать Изумрудный город!

Элли смотрела на Дина с надеждой. Конечно же, она его узнала, даже не смотря на обычную для Канзаса одежду и бороду, теперь заканчивающуюся на подбородке.

— Я поеду с вами, госпожа фея.

— Ты хочешь меня бросить? — возмутился Гудвин. Дин посмотрел тому прямо в глаза. Время, когда он благоговел перед Великим и Ужасным, давно закончилась.

— Я служу Изумрудному городу, а не вам.

Элли улыбнулась.

— Не знаю, как вы намерены попасть в Волшебную страну, — сказал ей Дин Гиор. — Но я отправлюсь с вами. Даже если дорога будет опасной, а враги могущественными волшебниками, меня это не страшит. Теперь у меня есть револьвер.

_____________

Примечания:

*в 1834-1890 годах на территории современного штата Оклахома находились «Индейские территории», выделенные правительством США под проживание индейских племён. После Войны на независимость США земли племён, выступивших в войне на стороне южан, были отторгнуты, в результате чего образовались так называемые «нераспределённые земли», в 1890 году преобразованные в территорию Оклахома.

**шайенны — племя индейцев, в 1860-х и 1870-х годах активно воевавших с белыми поселенцами.