Работа, которая ей не подходит... (гет)

Я хорошо знаю, что эта работа мне не подходит.

У меня нет уважения ни среди коллег, ни среди подчиненных. Не скажу, что меня это устраивает, но и бросать из-за этого все я не собираюсь. Конечно, порвать с мафией нелегко, но и не невозможно. Есть прецеденты. Я слышала о таком множество раз. Правда, я этого делать не стану…

— Лучше бы тебе все взвесить.

Оторвавшись от своих мыслей, я бросила короткий взгляд на Хироцу, небрежно прислонившегося спиной к стене, и, не сбавляя шага, прошла мимо, ко входу на склад.

— Фактически это неподчинение приказу.

— Я в курсе, — раздраженно ответила я, набирая код на панели.

— Эй, сестренка, ты и вправду собираешься туда идти? — Выглядывающий из-за угла Тачихара как-то настороженно наблюдал за моими действиями. — Это же самоубийство!

Неужели за меня беспокоится? Хотя, «сестренка» выдала его с головой: так он ко мне обращался нечасто, только когда пытался отговорить от чего-то или надавить на жалость. Ничего не ответив, я ворвалась на оружейный склад, на ходу доставая пистолет. Нужно было пополнить запасы патронов, да и стоило бы, наверное, прихватить еще какого-нибудь оружия посерьезнее.

— Похитители большого бро Акутагавы — иностранные наемники, нанятые из мести, — продолжал тем временем мой подчиненный, нервно лохматя свои и без того торчащие рыжие волосы. — У них преимущество в численности и огневой мощи. Тебе против них не выстоять!

Я скептически хмыкнула, вытаскивая с нижней полки ящик с боевыми гранатами.

— Слушай, — уже раздраженнее отозвался Тачихара прямо у меня за спиной, и мое запястье было перехвачено его рукой, — имей терпение! Пока босс не приказал вернуть его…

— Приказа не будет, — зло оборвала его я, с силой освобождаясь от захвата.

Мичидзу удивленно замолк.

— Неужели не ясно? Поставить всю организацию против транспортной компании, у которой личные счеты с Акутагава-семпаем, — значит начать крупномасштабную войну с другой организацией, — Я взглянула прямо в глаза своему подчиненному, и тот невольно отступил на несколько шагов назад, чему я про себя несколько удивилась и уже спокойнее продолжила: — Чтобы не допустить этого, верхушка решила рассматривать этот инцидент как частную мелкую ссору и отстраниться. Акутагаву-семпая уже бросили.

— Ну а ты что можешь с этим поделать? — взмахнув руками, нервно поинтересовался парень.

Я отвернулась.

— Ничего, — произнесла уже тише. И ведь прекрасно понимала, что и Тачихара, и Хироцу абсолютно правы. Я ровным счетом ничего не могла сделать, именно сейчас, когда Акутагаве-семпаю это нужно было больше всего. От осознания этого меня всю затрясло, и я сжала кулаки. — Пусть даже так, но я не буду просто так сидеть и ничего не делать!

Рюро и Мичидзу растерянно переглянулись, но мне уже не было до них дела.

* * *

Шесть человек на стреме и пятнадцать на подхвате. Где-то внутри здания наверняка еще несколько десятков. Притаившись за углом, я оглядывала хорошо вооруженных людей в темных военных камуфляжах, оценивая обстановку. Почти сотня против меня одной. Это точно самоубийство.

Моя рука, сживавшая рукоять пистолета, предательски дрожала, выдавая страх. Я зажмурилась. Будь со мной поддержка организации или «Черные ящерицы» — было бы куда проще. Но здесь я одна, и я это прекрасно понимала, но отступать, тем не менее, не собиралась. Если я не помогу Акутагаве-семпаю, не поможет никто, и, загнав поглубже сомнения, я решительно достала гранату и выдернула чеку, намереваясь нанести первый удар.

Взрыв. Воспользовавшись дымовой завесой, я вылетела из-за угла и направила оружие на едва различимые очертания человеческих фигур; послышались первые выстрелы. Сквозь шум я услышала, как кто-то прокричал: «Проникновение, на двенадцать часов!». В ту же секунду в меня начали стрелять в ответ, и я поспешила уйти из-под прицела.

От ударяющихся о землю и стены пуль звенело в ушах; кровь в висках стучала от накатившего адреналина. Я перебегала от укрытия к укрытию, посылая в наемников пули и гранаты, одни за другими. Страх отступил, боли от мелких царапин я практически не чувствовала, но привычного мне ощущения опьянения битвой почему-то не было тоже. Наверное, я слишком сильно переживала за свою жизнь и жизнь Акутагавы-семпая. Я боялась умереть здесь, боялась потерпеть поражение, потому что иначе спасти его будет попросту некому.

Когда мою ногу прошила пуля, я не сразу это поняла. Просто в какой-то момент правое колено подогнулось от боли, и мне пришлось спешно укрыться за выступающей из стены колонной. Оружие выпало из рук, я спешно обхватила бедро пальцами, пытаясь остановить кровь. Рана оказалась серьезнее, чем хотелось бы, с такой не повоюешь. «И не убежишь...» — почему-то подумала я и тут же одернула себя. Перед глазами встал образ Акутагавы-семпая… Он никогда не отступал, даже если враг превосходил его числом, даже если шанс на победу был крайне мал, даже если сам он был ранен... Чтобы я да трусливо сбежала? Не дождетесь!

Дальнейших своих действий я практически не помнила. Кажется, я успела пристрелить еще четверых или пятерых, когда раненая нога подвела меня, и я чуть с размаху не упала на землю. В тот момент, увидев направленное на меня дуло пулемета, я отчетливо поняла, что на этом все и закончится. Моих сил банально не хватило. Я и правда слабая, именно поэтому Акутагава-семпай никогда в моей помощи не нуждался…

За этими невеселыми мыслями я не сразу осознала, что наемник, недавно нацелившийся на меня, уже лежит на земле в луже крови. Как и еще несколько человек рядом. Непонимающе моргнув, я оглянулась… и потеряла дар речи.

Прямо за мной стояли «Черные ящерицы» в полном составе и полной боевой готовности.

Есть одна причина, из-за которой я ни за что не брошу свою работу!

— Вы… откуда вы… — От потрясения я едва могла связать два слова.

— Незнакомые рожи!!! — заорал Тачихара, вскинув руку с пистолетом. — Поубиваем всех!!

И наградил меня довольным взглядом и широкой ухмылкой отпетого бандюгана.

Хироцу, взглянув на него, гораздо более сдержанно улыбнулся и выставил вперед руку, активируя свою способность. Боковым зрением я заметила, как быстрой тенью ринулся в атаку Гин, а за ним — и весь отряд «Черных ящериц».

Кажется, наемники торговой организации и сами не ожидали такого поворота событий. Некоторые из них, так и не успев опомниться, были тут же прирезаны Гином; кто-то почти сразу же получил пулю в лоб от не на шутку разбушевавшегося Тачихары; Хироцу, бормоча себе под нос что-то про «привилегии отчаянной молодежи», раскидывал боевиков направо и налево.

— Но почему? — все же спросила я, когда очередной наемник упал у ног Рюро.

— Ты наш начальник, — невозмутимо ответил тот, поправив монокль. — Когда наш начальник в опасности, — он повернулся так, чтобы я могла видеть его лицо, — мы не можем просто сидеть и ничего не делать, не так ли?

И почему, спрашивается, после этой фразы у меня на глаза вдруг стали наворачиваться слезы?

— Какая кучка ничтожной плоти! — послышался откуда-то издалека голос моего рыжеволосого подчиненного, и я невольно улыбнулась. Честно говоря, мне уже хотелось поскорее убраться отсюда: от запаха пороха и крови меня уже начало откровенно подташнивать, а в голове помутнело. Хотя, дело тут наверняка и в моем ранении…

С трудом поднявшись на ноги, я привычным движением откинула налипшие на лицо волосы, слегка перепачканные кровью, и только сейчас заметила, что заколка, державшая их в пучке на затылке, потерялась где-то в пылу сражения. Махнув на это рукой, я, хромая, побрела в убежище наемников. Надо было найти Акутагаву-семпая.

* * *

Мне удалось отыскать его спустя почти полчаса после окончания битвы. Семпая, как оказалось, держали в небольшой и почему-то совершенно не запертой комнате с тусклым освещением. Он лежал на мобильной медицинской койке, не подключенный к какому-либо аппарату жизнеобеспечения, и, когда я осознала, что никакого писка не слышу, мое сердце ушло в пятки.

Но похоже, что этот аппарат ему был и не нужен.

Как только я ввалилась в комнату с криком «Акутагава-семпай!», его веки дрогнули и он приоткрыл глаза. Он был жив! Слава богу, в которого я никогда не верила, он жив! И гораздо сильнее я обрадовалась, услышав от него хриплое и еле различимое:

— Х… Хигучи?..

— Семпай! — Мое горло перехватило спазмом, и я, забыв о боли в простреленной ноге, подскочила к койке, на ходу доставая платок. По всей его щеке была размазана уже запекшаяся кровь: похоже, когда его перевозили сюда, раны на лбу открылись. В целом он выглядел гораздо лучше, чем когда я видела его в последний раз… неужели его подлечили чьей-то способностью?

Внезапно мою руку, аккуратно вытирающую кровь платком, перехватила перебинтованная рука Акутагавы-семпая, и я чуть не поперхнулась. Он уже даже руками шевелить может? Его слабые пальцы едва ощутимо сжали мою ладонь, и мое сердце неожиданно пропустило удар.

— Спасибо... — услышала я тихое от него, и он отвел взгляд в сторону. Первая благодарность за все то время, что я его знаю…

— Что вы… — я не смогла унять дрожь в голосе. — Это ведь моя работа.

С ресниц сорвались слезы, застилавшие глаза. Наверное, это был самый лучший день в моей жизни…

Порвать с мафией сложно, но не невозможно.

Но есть одна причина, по которой я никогда так не сделаю.

И эта причина — Акутагава-семпай