Неожиданный твист хороших отношений (гет)

Сначала вечер обещал быть томным.

К семи часам по самую макушку закопанная в пергаменты Гермиона уже не была в этом уверена. Она надеялась, что вечер вообще обещал быть. За сегодня Рон позвонил ей три раза и послал с десяток сообщений. В ответ на каждый звонок и сообщение она клялась, что к половине восьмого будет готова. Что она будет в новом шикарном ресторане «Bouche manger», который Рон забронировал для них три месяца назад. Он отказался от престижной командировки в Стокгольм только из-за того, что она выпала на дату их рандеву.

Гермиона просто не могла его так подвести. В последние два года с её выходом из декрета и повышением Рона у них так редко совпадали графики… да и трёхлетней Розе необходимо было внимание обоих родителей.

В итоге Гермиона забыла купить новое платье, записаться в салон, и у неё оставалось всего двадцать восемь минут до того, как Рон окончательно в ней разочаруется. Хотелось бы сказать, что она не виновата, это всё начальство… но она прекрасно помнила, как неделю назад обещала разобраться в архиве отдела, потому что её очередной некомпетентный помощник уволился. Пятый за полгода.

Наплевав на правила и почти не чувствуя укол вины, Гермиона создала из карманного зеркальца портал, переместивший её прямо в собственную ванную. Взмахом палочки она сняла сигнальные чары, чтобы Рон не успел заметить её внеурочное появление.

Осталось двадцать шесть минут. Гермиона разделась так быстро, что могла бы составить конкуренцию любому озабоченному сексом подростку. О, она тоже чувствовала возбуждение, но совершенно иного рода. Оно больше походило на предчувствие катастрофы.

Когда Гермиона высушила и наспех уложила волосы в высокий хвост, часы показывали двадцать минут восьмого. И она всё ещё оставалась голой. Чуть не поскользнувшись на мокром полу, она метнулась к шкафу. На то, чтобы найти подходящее платье, ушло ещё четыре минуты. Бордовое, до колен, со скромным вырезом на груди. В первый и последний раз она была в нём на свадьбе Джинни семь лет назад и очень надеялась, что Рон забыл об этом. Платье оказалось тесновато в груди и талии, но смотрелось всё ещё неплохо.

Захватив с собой маленький чёрный клатч, Гермиона выбежала из квартиры и аппарировала за ближайшим углом.

Она села за столик с запасом в две минуты, потратив почти минуту на то, чтобы успокоить дыхание и не выглядеть так, будто пробежала три лестничных пролёта, а потом ещё пол-ярда на каблуках. Потому что это было именно то, что она сделала.

— Вау, — сказал Рон, едва она не очень грациозно приземлилась на стул.

— Да, знаю, я не опоздала.

Рон лишь улыбнулся, предпочитая не отчитывать её с самого начала. Гермиона была ему благодарна.

— Чудесно выглядишь, — искренне сказал Рон, заставив её покраснеть. Гермиона в свою очередь окинула его взглядом. Ей всегда нравилось, когда они ходили в маггловские заведения и он надевал костюм. Ему невероятно шло это. И хотя сегодня он явно одевался сам, учитывая, что тёмно-синий костюм и голубая рубашка никак не сочетались с ярко-зелёным с узором в клеточку галстуком… Гермиона всё равно находила его безумно привлекательным.

Она как раз хотела сделать ему ответный комплимент, упустив часть о том, как позже будет избавляться от неуместной зелёной тряпки, как к ним подплыл официант и поставил два бокала красного вина.

— За встречу, — салютовал ей Рон.

— Ты говоришь, как будто мы сто лет не виделись, — сказала Гермиона, поднимая в ответ свой бокал. Вино оказалось неплохим, но после второго глотка стало ясно, что на голодный желудок продолжать в том же духе не стоит. В последний раз она ела часов семь назад. Она отставила бокал, Рон последовал её примеру.

— По ощущениям я бы назвал именно такую цифру, — усмехнулся он. Теперь Гермиона начала краснеть от стыда. Рона вообще стоило бы арестовать за то, что так часто вгонял её в краску.

— Перестань, ты же знаешь…

— Как это важно, да. Я абсолютно на сто процентов понимаю, как важна твоя работа, Гермиона. Пожалуйста, не обижайся на меня. Давай просто расслабимся и поужинаем? — сверкая мальчишеской улыбкой, он запустил пальцы в волосы и разворошил и без того неидеальную причёску.

— С удовольствием, — отозвалась она под тихое, но полное энтузиазма урчание в животе. Судя по ухмылке Рона, не такое уж тихое.

Они заказали блюда с незнакомыми названиями, поспорив о том, будет ли еда каждого отвратительна. Рон выбрал «Coquilles Saint-Jacques», а Гермиона, проглотив смешок, «Blanquette de veau». Она действительно не знала, что выбрала сама, но была уверена, что от самого вида моллюсков у Рона пропадёт весь аппетит. Как жаль, что он уснул, когда пару месяцев назад они вместе смотрели «Бин на отдыхе». Роза потом неделю бегала и, размахивая игрушечной палочкой, выкрикивала «Коки Сен-Жак, Коки Сен-Жак!» Видимо, это как-то отложилось и у Рона.

Гермиона задумчиво окинула ресторан взглядом. Она так и не успела оценить его вид, пока мчалась к столику. Ей понравились приглушённый свет, ненавязчивая музыка и приличное расстояние между столиками — чудесно для поддержания романтической атмосферы. Кремовая накрахмаленная скатерть радовала глаз.

Гермиона как раз хотела сообщить Рону о своём желании на гарантированный выигрыш в споре, как к ним неожиданно подошла высокая высветленная блондинка в коротком синем платье. Она полностью проигнорировала Гермиону и умудрилась встать к ней спиной.

— Р`он! Как я р`ада тебя видеть! — залепетала она с жутко раздражающим французским акцентом. Гермиона чуть не поперхнулась воздухом.

— О, Авелин, не знал, что ты сегодня тут, — быстро встав, поприветствовал её Рон. Гермиона с ужасом наблюдала, как эта куртизанка обвивается вокруг её мужа и оставляет яркий красный след на его щеках. Рон смутился и тут же отстранился, вытирая щёки салфеткой. Молодец, он уменьшил количество трупов на один.

— Как я могла не прийти?! Ты же так отзывался об этом месте! — восторженно воскликнула девица, а потом понизила голос до интимного шёпота: — Пришлось применить забвение на одну пару, и вот я здесь!

Брови Гермионы чуть не взлетели к потолку, а чистая скатерть зловеще заскрипела под её пальцами.

Рон закашлялся.

— Авелин, я просто сказал, что сегодня ужинаю тут с женой, — он указал на Гермиону в явной попытке их представить. Впрочем, та даже не подумала повернуться. — И ты же знаешь, что без уважительной причины запрещено…

— О, брось, Р`он! Вы, англичане, бываете такими занудами… но не ты, конечно. Ты же никому не расскажешь?

Гермиона будто воочию видела, как та хлопает ресницами и надувает губы. Если бы взглядом можно было убивать, в блондинистом затылке уже давно зияла бы дыра размером с бладжер.

Гермиона залпом осушила свой бокал.

— Прошу прощения, мне нужно поправить макияж.

Да, конечно, Гермиона не успела накраситься, очевидно, что там нечего было поправлять, но это не важно. Авелин удивлённо на неё посмотрела. Как будто она не видела её, пока пробиралась к их столику, и теперь гадала, что за женщина ужинает с её Р`оном. Подавив в себе желание послать в неё зелёный луч, Гермиона поднялась из-за стола и, не произнеся больше ни слова, ретировалась в туалет.

Это не отступление. Ей просто надо выдохнуть. В конце концов, вряд ли эта Авелин уведёт Рона прямо во время ужина.

— Правда ведь? — спросила Гермиона у отражения. Отражение благоразумно промолчало, уставившись на Гермиону ненакрашенными глазами.

Когда Рон на свадьбе предлагал принести Непреложный обет, Гермиона лишь засмеялась. Он был уже в состоянии нестояния, а она точно знала, что они всегда будут друг другу верны. Но опять эти француженки! Мало им Флёр и Габриэль…

Мысли пошли куда-то не туда, вино, наоборот, пришло по назначению и прекрасным успокаивающим туманом обволакивало мозг. Ну и что, что у этой жирафихи длинные ноги и идеальная причёска! Зато у Гермионы грудь больше… Она на пробу сжала свою грудь, словно желая удостовериться, что она на месте.

Да, она была на месте.

Убедившись, что в туалете никого нет, Гермиона взмахнула палочкой и углубила вырез. Просто чтобы Рон тоже удостоверился. На этом она не остановилась и немного укоротила платье… в два раза. Потому что ноги у неё тоже есть. Хорошие ноги.

После ещё одного взмаха чулки превратились в кружевное чудо, достойное «Victoria's Secret». Так, на будущее.

Открыв клатч, Гермиона достала блеск и тушь. Разжиться, мягко говоря, нечем, но раз уж она начала размахивать палочкой…

Из туалета она вышла спустя десять минут. Ровный смоки айс, который они с Джинни вызубрили во время учёбы на восьмом курсе и постоянных вылазок на свидания с Гарри и Роном, густые ресницы и сочная вишнёвая помада. Гермиона была готова играть грязно.

Авелин всё так же стояла рядом с Роном, заливисто смеясь и размахивая длинными прямыми волосами. Удивительно, что она не посадила свои чёрствые французские булки на её стул.

Гермиона хихикнула над своим потрясающим каламбуром, но тут же одёрнула себя. Она кремень.

— Рон, дорогой, нам ещё не принесли твоих прекрасных моллюсков? — сладким голосом спросила она, встревая между ними и вешаясь на Рона, как раньше это делала Авелин. Да, возможно, это не самая лучшая тактика, но вино в её голове не придумало ничего умнее.

Рон автоматически обнял её и прижал к себе.

«Выкуси, сучка», — подумало вино.

— Ты нас так и не представил, — сказала Гермиона, сверкнув убийственным взглядом.

— Ах, да, прости. Гермиона, это Авелин — из парижского министерства. Прибыла к нам на месячную стажировку. Обмен опытом и всё такое… — к ним снова подплыл официант и поставил заказ на стол. Гермиона попросила ещё один бокал вина. — Стоп, моллюски? Почему ты мне не сказала?!

— Ты сам сделал выбор, солнышко, — передразнила его ласковое обращение Гермиона. Авелин была забыта, теперь Рон смотрел только на неё, пытаясь выглядеть обиженным и подавить рвущийся наружу смешок.

— Кхм, — подала голос Авелин. Гермиона закатила глаза.

— Да. Так. Авелин, это Гермиона, заместитель Министра и моя жена.

Гермиона пожала протянутую руку. Авелин заметно стушевалась. Возможно, Гермиона слишком недружелюбно улыбалась. А может, сильно сдавила её пальцы. Кто знает.

— Да, ну что же, мне, наверное, пора.

— Да, наверное, вам пора, — теперь уже искренне улыбнулась Гермиона.

Рон давился смехом, пока они снова усаживались за стол. Гермиона оценила большую порцию своего блюда. Это оказалось рагу из говядины с грибами под каким-то белым соусом. Пахло потрясающе.

— А ты, оказывается, всё ещё ревнуешь, — усмехнулся Рон. Судя по всему, он ощутил невероятный прилив восхищения самим собой. Возможно, он даже почувствовал себя на пару дюймов выше. Может, даже на целый фут.

— Не обольщайся, я ведь не натравила на неё канареек, так что это так, пустячок.

— Я бы не сказал, — Рон выразительно посмотрел на её грудь.

Гермиона покраснела и принялась за еду. Некоторое время они сохраняли молчание. Гермиона наслаждалась тем, как прямо во рту тает мясо и как невероятно вкусно потушены грибы.

Она съела половину порции, прежде чем снова посмотрела на Рона. Гермиона думала, что он будет без умолку болтать о моллюсках и просить её поделиться нормальной едой. Но он сидел молча, и это настораживало. Она увидела, что у него покраснело всё лицо и даже уши, зрачки расширились, а костяшки сомкнутых в замок пальцев побелели.

— С тобой всё в порядке? — спросила Гермиона. Сердечный приступ может накрыть и в тридцать…

— Спроси у того парня, — Рон махнул рукой влево, и Гермиона увидела, что в точно таком же состоянии находится сидящий неподалёку полный мужчина. И он пялился на неё!

Она вопросительно посмотрела на Рона.

Рон закатил глаза, а потом закрыл их.

— М-м-м, м-м-м. Боже, как вкусно. М-м-м!

— Я так не делала! — аппетит пропал, она отодвинула тарелку.

— О, без сомнения, делала.

Рон сразу же поменял их тарелки, и перед обиженной Гермионой оказались его нетронутые моллюски. Принесли вино, и в следующие пять минут она уделяла внимание только ему.

Они не стали рисковать с десертом. Рону достались профитроли, а Гермиона взяла меренгу. Моллюски под неодобрительным взглядом официанта так и остались с ними до самого конца вечера, как и сальный взгляд полного мужчины, который периодически ловила на себе Гермиона.

В принципе, это был действительно неплохой ужин. Учитывая, что это первое их свидание за несколько месяцев.

Вечер оказался тёплым, и они решили прогуляться до дома. Рон накинул ей на плечи свой пиджак и всё время держал за руку, будто невзначай задевая костяшкой большого пальца её бедро. Аромат его одежды, близость тёплого тела и второй бокал вина возвращали вечеру обещанную томность. Гермиона, не привыкшая выставлять чувства напоказ, сейчас намертво прилипла к Рону и даже засунула руку в задний карман его брюк.

— Держу пари, твоя задница лучше, чем у этой Авели.

— Авелин, — засмеявшись, поправил Рон. — Почему ты их решила сравнить? Ты что, успела потискать её за зад, когда я отвернулся?! — в притворном ужасе воскликнул он.

Гермиона и вино в ней нашли шутку очень смешной и не переставали хихикать ещё несколько минут.

— Кстати, не забудь, что ты должен мне за моллюсков! — вспомнила она.

— И что же ты придумала? — заинтересованно спросил он. — Дай угадаю… неделю, нет, месяц заниматься уборкой? — Гермиона улыбнулась и покачала головой. — Массаж?

— Это отличная идея, я запомню на следующий раз.

— Видимо, это что-то пошлое, — прищурившись, сказал он.

— Как ты узнал? — интимным шёпотом спросила Гермиона. Пришлось потянуть Рона вниз, чтобы он её услышал.

— Ты уже несколько минут закусываешь и облизываешь губы, Ватсон, — широко улыбнулся Рон.

— О, вы прекрасный детектив, мистер Холмс, — Гермиона отвесила ему поклон и, оступившись, чуть не упала.

Рон успел подхватить её и прижать к себе. Боже, какой он горячий.

— Гермиона, серьёзно? Всего два бокала.

— Это всё тротуар, он повсюду, я не виновата, — надулась она.

Рон легонько чмокнул её в губы и попытался отстраниться. Гермиона, уловив его слабину, прижалась ещё теснее и вернула поцелуй. Глубокий, очень пошлый поцелуй. Рон обхватил её за талию, Гермиона почувствовала его полную заинтересованность в происходящем и качнула бёдрами, вызвав у него болезненный стон.

— Ох, солнышко. Тебе неприятно? — с притворным сочувствием спросила она, оторвавшись от его губ.

Рон выглядел ошалевшим. Гермиона и не заметила, что привела его волосы в ещё больший беспорядок. Его губы распухли, вишнёвая помада размазалась так похабно, что ей захотелось трахнуть его прямо на улице.

Когда она потащила его в ближайший переулок, он даже не сопротивлялся. Рон сам прижал её к кирпичной стене и начал покрывать шею беспорядочными поцелуями. Дышать стало трудно. Гермиона извивалась под его умелыми руками — Рон знал, что даже лёгкое прикосновение к талии заставит её задрожать, а укус за мочку уха — застонать от восторга. Гермиона позволила ему отодвинуть край платья и прижаться ртом к груди. Он сжимал соски, заставляя её выгибаться навстречу прикосновениям и испытывать всё нарастающее желание. Она с трудом оторвала его от груди, сильно потянув за волосы.

— Моё желание, — хриплым голосом начала она. — Ты. На колени. Сейчас же.

Рон тут же последовал приказу. Он прижался к её животу, обхватил бёдра и задрал платье. Кончики пальцев водили по узорам чулок, заставляя колени Гермионы подкашиваться. Она закусила губу, чтобы не застонать только от этого. Рон беспорядочно целовал её, опускался всё ниже, пока не добрался до края шёлкового белья. Гермиона уже насквозь промокла, когда он наконец отодвинул его в сторону и прижался губами к ноющему клитору. Гермиона вцепилась в шершавые кирпичи.

Рон выводил там простейшие узоры, посасывал или кончиками пальцев поглаживал клитор, доводя её до мерцающих кругов перед глазами. Его язык делал невероятные вещи, от которых хотелось закричать. Он легко вставил в неё несколько пальцев, продолжая целовать и облизывать. Он стонал, посылая вибрации по всему её телу, заставляя стонать с ним в унисон.

Горячая волна накрыла её так внезапно, что она с трудом устояла на дрожащих ногах. Рон крепко держал её, но и у него тряслись руки, а взгляд выдавал едва сдерживаемое безумие. Гермиона потянула его наверх, чуть не уронив по пути, и снова прижалась в алчном поцелуе. Она слизывала свой вкус с его губ, трахала его рот своим языком, используя те же движения, что и он несколько секунд назад.

— Нам… нужно… домой… — шептал он в коротких перерывах между поцелуями.

— Да… да, конечно, — вторила она, расстёгивая молнию на его ширинке.

Рон подхватил её, больно ударив лопатками о стену. Из горла вырвалось шипение, и Гермиона укусила его за шею. Рон вошёл в неё одним резким движением, заставив заскулить и прижаться к нему ещё ближе. Он вдавливал её в стену, шепча на ухо бессвязные проклятия и оставляя на шее засосы. Гермиона ныла и стонала, не в силах произнести вообще хоть что-нибудь. Он просунул руку между ними и только коснулся подушечкой большого пальца клитора, как перед её глазами снова взорвались звёзды. Рон качнул её ещё несколько раз и расслабленно остановился, уткнувшись своим вспотевшим лбом в её не менее вспотевший лоб.

— Люблю тебя, — смогла выговорить Гермиона заплетающимся языком.

— Я тоже люблю тебя, Гермиона-два-бокала, — усмехнулся Рон.

И тут же получил клатчем по голове.