Прощай, девушка-змея (гет)

Июньская ночь была темна и свежа. Цикады заливались громким пением в высокой траве. Где-то далеко крикнул филин. На вершине зеленого холмика, затерянного меж разномастных высоких и карликовых холмов, располагался вход в уютную маленькую пещеру, спрятанную от посторонних взглядов мшистыми каменными валунами и густым кустарником. В трех ярдах от нее потрескивал веселый костерок, укрытый от взора случайного путника мощным магглоотталкивающим заклятьем.

Том Марволо Реддл внимательно смотрел на танец языков пламени. Там, в плясавших сполохах, ему чудились неясные, но живые картины, люди, события. Разобрать что-то было тяжело, Том особо и не пытался — в предсказания по пламени он не верил, понимая, что расплывчатые сцены, увиденные им в отблесках костра, были лишь игрой воображения. Однако пляска огня завораживала, и Тома словно утягивало; казалось, он погружается в эти образы все глубже, все сильней. На мгновение в пламени пугающе четко проступило лицо девушки — зеленые глаза на бледном лице в форме сердца, круглые тонкие очки и густые непослушные волосы торчком, но одно из поленьев громко треснуло, из алой трещинки взметнулся сноп искр, и образ девушки исчез, словно и не бывал.

Треск словно вывел Тома из оцепенения: он слегка вздрогнул и сбросил наваждение. Да уж, пламя — тот еще гипнотизер. На самом деле, его можно было и не разводить — Том умел выполнять великолепные согревающие чары, но красота естественного огня стоила того, чтобы пренебречь магией хоть на какое-то время.

Вдруг взгляд Тома привлекло какое-то движение. Чуткий слух уловил какой-то звон. Том слегка сжал пальцами палочку — в сердце не было страха, но осторожность никогда не помешает. Реддл скрывался: полгода назад он принял решение на время исчезнуть из Магической Британии, и сейчас наслаждался одиночеством в гармонии с природой неизвестной ему доселе страны, куда он перенесся наугад, решив сделать себе сюрприз. Но, будучи в бегах, он должен был оставаться неузнанным и необнаруженным, а посему, кто бы ни бродил во мраке ночи, живым он отсюда уже не уйдет.

— Добрый вечер, путник.

На отвесную поляну, где Том развел свой костер, поднялась высокая девушка. Волосы были свиты в десятки черных кос, длинные тонкие запястья украшали слегка позвякивающие серебряные браслеты — монисты. Босая, она ступала мягким грациозным шагом кошки, а струящееся платье из красного атласа облегало ее тонкую фигуру. Том видел каждый изгиб, каждую выпуклость ее тела.

— Не бойся меня, я лишь пришла погреться к твоему огню.

Том улыбнулся. Ему ли бояться? Девушка была явно колдуньей — иначе она не смогла бы подойти к пещере, скрытой чарами Реддла. Но каким бы сильным ни был ее волшебный дар, его магия, конечно, мощнее. Иначе и быть не могло.

— Подходи ближе, раз замерзла. — Том приглашающе повел левой рукой — правая все еще лежала на изящной палочке из белого тиса.

Он мог убить ее легко, мгновенно, не церемонясь. Но аромат июньских трав был слишком пряным, а взгляд ее миндалевидных влажных глаз — слишком томным. Тому нравилось, как трепетно вздымало дыхание полную грудь девушки, скрытую от взгляда лишь тончайшей тканью. С четырнадцати лет, когда он впервые познал мир плотских удовольствий, Тому была более приятна компания живых девушек. Умертвить ее он всегда успеет.

Гостья подсела к костру, и сейчас огненные блики танцевали на ее миловидном личике.

— Ты пришел издалека, маг, — произнесла она тихим вкрадчивым голосом. — Что привело тебя в наши края?

Том лениво улыбнулся. "Сейчас возьму и все выложу тебе, чертовка".

— Я слышал, что в этих землях живут женщины, прекрасные, как рассвет. Хотел убедиться, так ли это.

Девушка задорно откинула головку и залилась веселым смехом.

— Все англичане такие льстецы? Люди говорят, вы чопорны и скучны.

— Люди лгут. А все ли местные девушки бродят ночью в одиночку и захаживают к случайным путникам на огонек? Легко преодолевая магглооталкивающие чары?

Гостья хитро покачала головой. Нет.

— Только я, путник.

— Выходит, мне повезло?

Глаза Тома опасно сверкнули. Девушка прищуренно смотрела в них долго-долго, а затем принялась изучающе разглядывать его лицо, надолго задержав взгляд на приоткрытых тонких губах Тома.

— И мне повезло, англичанин. Твое лицо мне по нраву.

"И мне твое. И не только лицо".

Взгляд Тома смело бродил по точеной фигуре гостьи. Милая головка, обрамленная косами цвета воронова крыла, припухшие губы, которые девушка то и дело облизывала длинным острым язычком, тонкая талия, округлые бедра, великолепная грудь, увенчанная маленькими торчащими сосками, четко проступавшими под тонкой тканью. Несколько месяцев, что Том провел вдали от всех женщин мира сего, делали незнакомку вдвойне прекрасней. А пьянящая летняя ночь горячила кровь Реддла не меньше, чем хитрые черные глаза лукавой прелестницы.

Ее губы изогнулись в усмешке.

— Хочешь дотронуться до меня, маг? — прямо спросила она. Складки платья заструились в свете костра, словно змеиная чешуя.

— Да... — Голос Тома слегка охрип, ведь воображение уже рисовало ему, что бы он сделал с яркой атласной материей, протяни к ней руку. Платье на этом теле было явно лишним.

— Что же, и я хочу прикоснуться к тебе, красивый англичанин, — улыбнулась ночная гостья, — но обычай моего народа велит мне поставить тебе условие.

— Валяй. — Воображение Тома уже заткнуло пухлый ротик девушки страстным поцелуем.

— Делай, что пожелаешь, но не гладь меня по спине, волшебник.

"И все? Мне нравится эта страна".

— По рукам.

— Не по рукам. Ювхи скрепляют договор губами.

Ювха⁽¹⁾? Знакомое слово. Слыхал ли он его от завсегдатая Хогвартса, магозоолога Скамандера? Все может быть.

Однако сейчас было не до воспоминаний о школьных лекциях — девушка скользнула к Тому, и тот обхватил ее талию руками, усадив на ее к себе на колени, лицом к лицу. Назвавшаяся Ювхой обхватила Реддла стройными ножками и прижалась к нему так плотно, что он почувствовал влажный жар меж ее бедер. Косы Ювхи заскользили по телу Тома, словно змейки, а нежные губы впились страстным поцелуем в его жаждущий рот. Ноздри Тома хищно расширились, он вдыхал полной грудью запах ее кожи: шафран и мед. Языки, руки, волосы сплелись, и из груди Тома помимо воли вырвался полустон-полурык. Реддл мог бы воспользоваться палочкой, но предпочел по-маггловски разорвать тонкую ткань платья, обнажая молочно-белую грудь и впалый животик Ювхи.

Освобождаясь от одежды, Том осыпал шею, плечи и грудь Ювхи жаркими дорожками поцелуев, и она откинула голову назад, издавая хриплый стон наслаждения. Стон превратился в сладостный вопль, когда Том намеренно резко вошел в нее, погружаясь в теплое влажное лоно рывком, до основания.

Ювха замерла на мгновение, а потом, синхронно с Томом, начала растворяться в диком необузданном танце сливавшихся в страстной агонии тел. Косы разметались, ресницы подрагивали — она тонула в сладкой неге, ее податливое гибкое тело извивалось под руками Тома. Оторвав пылкий завороженный взгляд от искаженного неистовой страстью его лица, она устремила взор в небеса, и в ее черных глазах отразилась тысяча звезд.

Наслаждение медленно достигало своего пика, Том закрыл глаза и крепко стиснул руками бедра Ювхи. Ночка выдалась просто замечательной.

* * *

Они лежали на гладком полу уютной пещеры. Снаружи барабанил дождь — он застал любовников врасплох во время третьего за ночь соития, когда волосы Тома были уже мокры от пота, а бедра покрыты влагой иного толка. Том отправил их в пещеру взмахом палочки, не разжимая объятий и не покидая сокровенного местечка Ювхи — лишь крепче впившись в набухший сосок жадными губами. Когда они, наконец, насытились друг другом, поляну снаружи уже заволокло предрассветным туманом.

Девушка спала на заботливо расстеленном на полу пещеры дорожном плаще. Бледная кожа ярко контрастировала с черной грубой шерстью.

Том поднял палочку из белого тиса. Эта ночь была чудесна, но впереди был новый день, и его ждал новый путь. Свидетелей оставаться не должно.

Однако прежде, чем совершить задуманное, Том решил все же проверить, правильно ли он запомнил уроки школьного гостевого лектора Скамандера. Его аристократично-тонкие пальцы легко заскользили по белой спине Ювхи вдоль позвоночника, погладили лопатки.

Спина изменилась: там, где ее касались руки Тома, на коже проступала черная чешуя. Перед ним лежала Ювха из рассказов чудака Ньюта. Девушка-змея.

— Я же просила не трогать, — грустно сказала Ювха, повернув к Тому голову.

— Я думал, ты спишь, — сказал Том бесцветным голосом.

Ее глаза изменились — зрачки превратились в вертикальные щели, словно у гадюки. Кожа с каждой секундой теряла прежнюю персиковую гладкость, и через мгновение Ювха полностью покрылась чешуей. Взгляд скользнул на палочку в руках Реддла, и ее лицо стало еще печальнее.

— Зачем? Разве я сделала тебе что-то дурное?

Том хмыкнул.

— Ты и не смогла бы. Но разве не сделала бы, не будь я магом?

— Не думала, что англичане так же суеверны, как и местные. Я и мои сестры не сжираем юношей. Мы просто любим… заниматься любовью. Что же в это дурного?

В черных блестящих глазах горели грусть и наивная детская обида. Том лишь усмехнулся.

— Ничего. Но, по правде, мне это и неважно.

— Хоть... Скажи мне свое имя напоследок, — шепнула Ювха, прикрыв наполненные тоской глаза пушистыми зелеными ресницами.

Реддл нагнулся ближе, чтобы шепнуть ей «Волдеморт». Он даже перевел бы ей свое имя. Полет смерти, так символично. Вместо этого, неожиданно для себя самого, Том прильнул к дрожащим от тихого ужаса губам Ювхи и с приятным удивлением почувствовал ее мягкий трепетный поцелуй в ответ.

— Неважно, девочка, — хрипло сказал он, оторвавшись наконец от ее теплых губ. — Главное, что я тот, кто любит змей.

Он направил палочку Ювхе прямо в лицо. Девушка зажмурилась, из-под густых ресниц потекли горькие слезы.

Прощай, девушка-змея.

Волдеморт был готов произнести: «Авада Кедавра»⁽²⁾.

Но Том шепнул: «Обливиэйт»⁽³⁾.

* * *

Молодая Ювха открыла глаза. Мягкий полумрак небольшой пещерки ярко контрастировал с залитой полуденным солнцем поляной. Раскаленное добела светило, которое так яростно терзало жаром лишь на востоке, нещадно палило, но в прохладной пещере было уютно.

Она с удивлением огляделась. Она не помнила, как сюда попала. Неужели набрела на стоянку какого-нибудь симпатичного пастуха и перебрала с ним кумыса? Взгляд миндалевидных глаз устремился вниз. Платья как не бывало, а фигуру укрывала чужая плотная шерстяная мантия.

Ювха недовольно цокнула языком. Ну вот! Платье было очень жалко. Да и от слишком теплого плаща до зимы проку мало.

Зарекшись не притрагиваться более к кумысу и ругая себя на все лады за пристрастие к веселым пастухам, Ювха поспешила в свое гнездо, кутаясь в не по сезону жаркую черную мантию.

1) Ювха, в мифологии туркмен и узбеков Хорезма, башкир и казанских татар — прекрасная девушка, в которую превращается, прожив много (у татар — 100 или 1000) лет, дракон или змей. Согласно мифам туркмен и узбеков Хорезма, Ювха выходит замуж за человека, поставив ему предварительно ряд условий, например не смотреть, как она расчёсывает волосы, не гладить по спине, совершать омовение после близости. Нарушив условия, муж обнаруживает змеиную чешую на её спине, видит, как, расчёсывая волосы, она снимает голову. Если не погубить Ювху, она съест своего мужа.

Источник: https://fishki.net/1469532-izvestnye-i-maloizvestnye-mificheskie-suwestva-mira.html

Так как у древних народов замужество предполагало разрешение на интим, а Ювха представала этакой развратницей, в моей трактовке сам брак, как таковой, для Ювхи не требуется, лишь плотские утехи.

Вернуться к тексту

2) Авада Кедавра, (англ. Killing Curse, Avada Kedavra Curse) — убивающее заклятие, относится к трём непростительным заклинаниям.

Вернуться к тексту

3) Обливиэйт (другие переводы: «забудь», «заклятие забвения» или просто «забвение») (англ. Obliviate) — заклинание изменения памяти. Может стереть недавно полученную информацию.

Вернуться к тексту