Ночь таит в себе много удивительного (джен)

Любимым занятием Сешат было ловить мимо проходящих богов в ловушку из вопросов о мироздании, которые возникали у нее без перерыва. С дочерью великого бога Тота все старались быть вежливыми и на первую сотню вопросов отвечали, потом, правда, исчезали, как капли воды под жарким солнцем. Быстро-быстро.

Сешат вздохнула. Только трое относились к ее вопросам с радостью: богиня истины Маат, бог мудрости Тот и бог луны Ях, но первые двое стремились исподволь воспитывать свою дочь, к тому же были часто заняты работой, а к последнему Сешат попадала слишком редко. Неудивительно, что сегодня у нее возник план!

Сешат дождалась, когда папа будет задумчив так, будто у великого бога Ра ладья села на мель в самом неподходящем месте и теперь приходилось вычислять, сколько необходимо рук и материалов, чтобы сдвинуть ее с места. Сешат, конечно, фантазировала. Был разгар дня в Та-Кемет⁽¹⁾, и солнечная ладья плыла по Небесному Нилу, где даже представить было невозможно никаких мелей. Это в подземном царстве Дуат⁽²⁾ Подземный Нил пересыхал. Вот там хватало неприятностей, да.

Почему же сейчас папа смотрел на Сешат, но будто бы не видел ее? Впрочем, так даже лучше...

Чтобы привлечь папино внимание, пришлось заверещать и подпрыгнуть. Наконец Тот моргнул и удивленно поднял брови, словно только что увидел Сешат.

— Папа! Папа! У меня есть маленький, но очень важный вопрос! Можно?

— Конечно, на твои вопросы я всегда готов ответить.

"Неудача, похоже, что папа не занят... Главное — не подавать виду, что расстроилась!"

— Можно ли сказать, что солнце управляет днем, а луна — ночью?

Тот улыбнулся, но, прежде чем он успел ответить, в воздухе возник полупрозрачный павиан размером с яблоко, кувыркнулся и воскликнул:

— Приветствую вас, великий бог Тот и великая богиня Сешат! Я послан сюда с важным донесением из чертогов Двух Истин⁽³⁾.

— Здравствуй, Астенну! Срочное?

— Очень. Если кратко, требуется твое присутствие. Чем быстрее, тем лучше.

"Только не радоваться, лучше слез подпустить в глаза. Как же сложно с этими взрослыми!"

Голос Сешат дрогнул:

— Папа, ты обещал!

Тот потер лоб рукой и предложил:

— Может, сходишь к Яху? Он с удовольствием тебе все объяснит.

— А мама не будет сердиться?

— Нет, потому что я тебе разрешил.

— Хорошо.

Сешат развернулась и побежала в свою комнату, чувствуя, что слишком быстро согласилась. Подозрительный взгляд отца обжег кожу, но вскоре исчез. Его ждали в Дуате, и, судя по всему, дела там серьезные. Может, когда он вернется, то решит не поднимать эту тему? Тем лучше...

Дверь на луну Сешат открыла с самой счастливой улыбкой.

* * *

Лежавший на лунной поверхности Ях плохо выглядел, словно устал, не выспался и заболел одновременно. Обычно его радовало новолуние, но сегодня на него было страшно смотреть, хоть при виде Сешат он сел и улыбнулся. Она обняла его и спросила:

— Что случилось?

— Плохое настроение. Не волнуйся, мой крокодильчик, ты его прогнала.

Сешат захихикала, на ее лице тут же возникла маска крокодила, а ставший низким голос заскрежетал:

— Я тебя съем!

Ях притворно испугался и запричитал:

— Не ешь мне, о великий и ужасный хозяин болот! Твои лапы толще, чем вековые деревья. Твои зубы острее кинжалов демонов загробного мира. Твои глаза сияют...

Смех Сешат прервал эту речь, а маска исчезла. Сложно было удерживать страшный облик и хохотать одновременно.

"Какой Ях все-таки забавный!"

Он сощурил глаза и вытер со лба воображаемый пот.

— Фух, нельзя же так пугать древнего бога... С чем пришла, милая? Опять сбежала?

— Нет, папа меня отпустил. Точнее, он сам посоветовал к тебе обратиться.

— Бог мудрости не смог ответить на твой вопрос? Не верю!

Любопытства было в Яхе так же много, как в Сешат, поэтому он ожил и ждал ее ответа с нетерпением. Она создала волшебный папирус, который будет записывать ответы Яха, и проговорила:

— Можно ли сказать, что солнце управляет днем, а луна — ночью?

На лице Яха появилась особая улыбка. Его всегда веселили встречи с Сешат, но такого выражения лица она еще не видела. Как будто случилось что-то невероятное, чего он давно ждал и на что очень надеялся…

В отличие от папы, Яха ничего не отвлекло. Сначала он начал говорить о самых понятных вещах:

— Я люблю ночь. Она помогает прийти к правильным мыслям, потому что только в ночной тишине можно услышать себя. Но, видишь ли, какое дело: в божественном чертоге великого бога Тота половину неба занимает день, а половину — ночь. И солнце, и луну, ты, Сешат, можешь видеть одновременно — в разных сторонах неба.

Сешат слушала очень внимательно и не беспокоилась, что уже знает это, потому что любая новая истина должна быть связана с тем, что уже есть в памяти, иначе она не запомнится. Этому Сешат научил отец, но было забавно, когда Ях поступал в соответствии с принципами Тота. Ведь они не ладили… При Сешат они никогда не ссорились, не спорили, но и разговором это было назвать трудно. Говорил только Тот, а Ях молчал — очень красноречиво. Пусть Сешат маленькая, но она же не глупая.

Ях продолжал:

— В Та-Кемет, где живут люди, ночь и день не существуют одновременно. Они сменяют друг друга и смешиваются только в сумерках. Ладья великого бога Ра, солнце, путешествует по небу только в дневные часы, правильно. Но дело в том, что ночью она перемещается в Дуат и путешествует уже там.

— Но ведь если в Дуате появляется солнце, значит... там наступает день? А когда на земле день, в Дуате ночь? Тогда я права, и солнце всегда управляет днем.

— Да, но луна никогда не опускается в Дуат, она всегда на небе.

— И днем тоже? — уточнила Сешат с недоверием, которое против воли прозвучало в ее голосе. — Ты уверен?

Ях ласково улыбнулся:

— Я знаю, что ты никогда не была на земле, иначе ты бы увидела луну и на дневном небе.

Сешат замотала головой.

— Нет-нет, мне мама не разрешает.

— А папа?

— Он сказал, что мне нужно вырасти сначала, а потом путешествовать.

— Интересно! Ты не спрашивала их разрешения, чтобы попасть ко мне, а ведь это тоже путешествие.

Ях будто подталкивал Сешат к чему-то, что, она была в этом уверена, очень не понравится ее родителям. Казалось, он совсем не боялся великих богов Тота и Маат. Какой он храбрый!

Сешат выпрямилась и гордо произнесла:

— Когда я вырасту, то не буду спрашивать разрешения у мамы и папы.

— А ты знаешь, как растут боги?

То, что это Тот-Самый-Вопрос, который Ях всегда хотел задать, Сешат поняла сразу же. По радостному блеску глаз своего друга и по тому, как вопрос не хотел затихать. Он бродил вокруг, исчезая на мгновение и снова возвращаясь.

Сешат не росла уже очень долго, она сотни лет была ребенком и терпеливо училась, слушаясь родителей. Они уверяли ее, что боги становятся взрослыми, когда готовы к этому. Но кто это определял? Маат строго призывала ее к послушанию, потому что это было главной обязанностью ребенка, а Тот утверждал, что она все узнает в свое время.

Сешат почувствовала вдруг, что стоит не на привычной лунной поверхности, а на краю обрыва, и сделать шаг назад невозможно. Да она и не хотела этого! Из всех богов только Ях всегда говорил Сешат все, что знал, не делая скидок на возраст. Она шепнула:

— Нет. Расскажи мне!

Она никогда не видела Яха серьезнее, чем в этот момент.

— Конечно, моя милая! Только лучше я буду рассказывать на примере.

Он пристально посмотрел на Та-Кемет, которая занимала сейчас половину неба, и позвал, не говоря ни слова. Мама Сешат так тоже умела, и богиню порядка мало кто рискнул бы ослушаться… Но кого Ях позвал? И сколько нужно будет ждать?

Сешат переступила с ноги на ногу и спрятала руки за спиной. Вопрос Яха был не для детей, она это чувствовала и сейчас хотела всем сердцем казаться выше и взрослее. Она поднялась на носочки и вдруг поняла, чем их серьезный и взрослый разговор может грозить Яху.

— Мой папа будет сердиться, что ты мне рассказал? — предположила Сешат, причем ее вопрос почти не отличался от утверждения.

— Вряд ли, Тот все-таки бог мудрости. Уверен, что он понимает, что дети взрослеют без разрешения и над этим процессом их родители не властны. А вот твоя мама точно разгневается.

Голос Яха был спокоен, как будто он говорил о грозе над пустыней в мире людей, а не о могущественной богине мирового порядка.

Сешат сказала:

— Ты не боишься маму.

— На луне могут появляться только те, кому я разрешаю.

— И папа.

— Да, и Тот. Твоя мама здесь не появится, а значит, сердится она будет не на меня.

В голосе Сешат слышался ужас:

— На меня?

— Что ты, мой крокодильчик! Вот увидишь, она будет гордиться тобой, а весь гнев направит на Тота, потому что он — бог луны.

Голос Яха прозвучал очень странно, Сешат не было знакомо чувство, которое в нем прозвучало. Но прежде, чем она спросила о нем, неподалеку вихрем закружилась пыль и возник незнакомый бог. Незнакомый — для Сешат, Ях, судя по всему, его отлично знал, но молчал, давая возможность догадаться..

Этот бог был высок и молод, на его голове виднелся локон юности. Он был одет в простые походные одежды, опирался на деревянный посох, лишенный малейшей божественной силы, но на его груди висело священное ожерелье Менат.

"Точно!"

Сешат подпрыгнула от восторга и воскликнула:

— Ты — Хонсу, сын Амона и Мут. Я угадала?

Хонсу поклонился и ответил с максимальной вежливостью:

— Да, моя госпожа, — и повернулся к Яху: — Учитель, мне поручили передать вам привет от Хапи. Я виделся с ним совсем недавно, и он мне многое рассказал о вашем совместном прошлом.

Ях вздрогнул.

— Нашел кого слушать. Бог Нила стар как сама божественная река, он уже многое забыл и еще больше выдумал.

— Я ему передам.

— Не вздумай!

Сешат никогда не видела, как Ях общается с другими детьми богов, хотя он, конечно, об этом рассказывал. Ей неожиданно захотелось надуться и отвлечь внимание от Хонсу, который называл его учителем, на себя. Но почему? Сешат нравилось все новое, вот только это чувство было неприятно...

Ях сказал:

— Хонсу младше тебя, Сешат, но уже повзрослел.

Она мгновенно забыла про все глупые мысли.

— Но как?

— Очень просто. Он понял, каким богом станет, и обрел божественную силу.

Хонсу широко улыбнулся:

— Великий Ях разрешил мне стать еще одним богом луны. Я — странствующий бог, который ближе к Та-Кемет и людям, чем Ях и Тот. Первый живет на луне, а второй вечно занят. Я отвечаю за движение луны и ход времени.

Сешат несколько мгновений не могла ничего сказать. Лунная тишина и ночь, царившая здесь, помогли ей разобраться с мыслями.

Она уточнила у Яха:

— Мой папа не знает?

— Знает, конечно.

— А мама?

— Маат — богиня истины и мирового порядка. Конечно, она в курсе.

— Они не говорили.

— Родители не все говорят своим детям. Не потому, что скрывают или врут. Нет, просто невозможно стать взрослым, полагаясь на других. Только когда ты сама начнешь узнавать и принимать решения, ты станешь расти. Тебе сложнее, чем другим детям, потому что информация была твоим главным сокровищем изначально. И ты всегда не слишком полагалась на родителей, когда хотела что-то узнать.

— Я стану богиней знания?

— А ты как думаешь? — улыбнулся Ях.

Сешат прислушалась к себе. Ничего не изменилось… Можно ли почувствовать, что растешь? Если вопросы всегда были сущностью Сешат, то они не помогут ей вырасти.

Она произнесла, в этот раз не спрашивая:

— Наверное, есть еще способы вырасти.

Ях подтвердил:

— Конечно, есть. Можно создать могущественный предмет, который станет отражением твоей силы. Это позволит тебе стать взрослой.

— Какой предмет? — не смогла удержаться от вопроса Сешат.

— Ты решишь это сама. Ты сможешь, я в этом уверен. А пока — хочешь совет?

— Хочу!

— Побывай в мире людей. Та-Кемет прекрасна! И, может, там ты поймешь, что за волшебный предмет тебе нужно создать.

— Ой! Но мама и папа будут против…

— Ты же хочешь увидеть мой дневной облик, то есть как выглядит луна днем.

Стоявший до этого момента тихо и незаметно Хонсу вмешался в их разговор:

— Луна похожа на маленькое облако. Я часто на нее смотрю, когда брожу по дорогам.

Сешат тоже хотела это увидеть! Она закрыла глаза и попыталась представить предмет, который был бы отражением ее силы. То есть нет, ее знаний. Божественной силы у нее пока никакой не было.

В слове "предмет" было что-то неправильное...

Предмет — неживой. А ей нужно что-то живое? Верно!

Сешат стало холодно и жарко одновременно. Что-то происходило, но ее это не волновало. Она сосредоточилась на неясном образе. Из тьмы медленно проступало волшебное дерево, сияющее мягкими цветами — зеленым, светло-желтым, серебристым… Оно манило к себе и казалось таким родным.

"Нужно дать ему имя".

Вокруг царила лунная тишина, никто не мог подсказать эту мысль Сешат, но она услышала ее очень четко. Дерево вдруг стало расплываться и уплывать. Еще немного, и оно исчезнет. Словно в тумане, Сешат смогла вытолкнуть из своей души слово и произнесла:

— Шед⁽⁴⁾.

Ее будто прошила молния, она распахнула глаза и уставилась на свои ладони. В них лежала крупное фиолетово-зеленое семечко дерева, на ветвях которого всегда будет ночь.

Сешат издала победный вопль и удивилась тому, как странно звучит ее голос. Она подняла глаза на Яха, чтобы поделиться этим. И чуть не упала от того, что он стал выглядеть… м-м-м, меньше?

Ях ласково потрепал Сешат по волосам и сказал:

— У тебя получилось, ты подросла, и теперь тебя не остановить. Ты уже в шаге от того, чтобы стать взрослой богиней. Осталось выбрать место и посадить это семечко.

— Я больше... не ребенок?

— Теперь ты подросток и имеешь полное право не слушаться родителей. Главное — помни: они желают тебе добра.

Сешат все еще не могла прийти в себя. Память подкинула ей воспоминания о чувствах, которые она не смогла определить. Теперь это получилось. Когда Ях говорил, что Маат будет сердиться на Тота, в его голосе ясно звучало злорадство, а сама Сешат, оказывается, испытала легкую ревность при взгляде на Хонсу.

Эта информация была интересной, но детский взгляд на окружающий мир выглядел намного привлекательней, когда Сешат смотрела назад. Она не жалела, что повзрослела, нет. Так было нужно, но…

Ях обнял ее.

— Не грусти, мое солнышко. Как бы ты ни изменилась, но для меня ты всегда будешь прекрасным маленьким крокодильчиком.

— Зубастым? — шмыгнула носом Сешат.

— Самым зубастым. Теперь, кстати, ты сможешь подружиться со священными крокодилами Себека. В Та-Кемет очень много всего интересного. Я уверен, ты будешь в восторге!

Он отодвинулся и произнес:

— Пожалуй, тебе пора возвращаться домой. Твои родители уже наверняка почувствовали изменения, произошедшие с тобой, и сильно волнуются. А мы же не хотим их расстраивать?

Сешат теперь еще лучше определяла скрытый смысл слов, поэтому спросила:

— Ты так сильно не хочешь встречаться с моим папой?

— Я ему очень благодарен, что у него такая замечательная дочка.

— Но?

Ях выглядел немного виноватым.

— Я буду счастлив, если он не появится на луне.

— Хорошо, — засмеялась Сешат. — До встречи, Хонсу! Еще увидимся, я найду тебя в Та-Кемет!

Хонсу, который все-таки понравился ей своим умением молчать, когда нужно, ответил:

— Буду рад встретиться с тобой, госпожа!

И Сешат перенеслась из лунного мира домой. Встречи с родителями она не опасалась, ведь взросление — часть мирового порядка, а значит, все шло правильно и исключительно верно.

1) Та-Кемет (др. егип. "Черная Земля") — так называли свою страну древние египтяне.

Вернуться к тексту

2) Дуат — загробный мир у древних египтян, которые считали, что по ночам ладья великого бога Ра путешествует по этому миру.

Вернуться к тексту

3) Великий Чертог двух истин — зал суда в загробном мире, где умерший представал перед Осирисом и другими богами.

Вернуться к тексту

4) Шед (ишед) — священное дерево богини Сешат. Считалось, что на его листьях она записывает годы жизни фараонов.

Вернуться к тексту