Исповедь безымянного узника Азкабана (джен)

Где-то в Северном море, на одном из островов, находилась крепость известная в магическом мире под названием — Азкабан, ставшая тюрьмой с тысяча шестьсот девяносто второго года для волшебников, совершивших тяжкие преступления. Её охраняет множество тварей, созданных прошлым хозяином этой крепости тёмным магом Экриздисом и названых им же — дементорами. Эти создания тьмы и ада магическим образом вытягивали из человека все светлые эмоции и заставляли переживать все самые худшие воспоминания, которые происходили в жизни этих людей. Многие заключённые не выдерживали подобных пыток и просто прекращали есть, умирая от голода.

Азкабан был разделён на три зоны. Верхняя зона — высоко над уровнем моря, сюда заключали волшебников, совершивших незначительные преступления: воровство, причинение увечий лёгкой и средней тяжести и другие незначительные нарушения законов. Содержание этих заключённых можно было назвать щадящим. Трёхразовое питание, ежедневные прогулки на свежем воздухе, да и дементоры не сильно напрягали их, так как эти существа опасались ярких лучей солнца. Здесь же находились помещения для охранников из людей, кухня, на которой работали эти самые заключённые, душевые комнаты и даже были библиотека и медицинский кабинет.

Средняя зона начиналась на уровне моря и уходила в глубь острова на несколько метров, здесь содержались преступники, совершившие уже более тяжкие преступления, такие как: убийство, изнасилование, применение Непростительных заклинаний, торговля людьми и нарушение Статута о Секретности. Условия в камерах этой зоны значительно отличались от верхней, но были терпимы. Кормили только утром и вечером, никаких прогулок, лишь раз в неделю поход в душевую и осмотр у колдомедика для выявления вшей, лепры и других заразных заболеваний. Дементоры посещали среднюю зону один раз в сутки, обычно после так называемого ужина.

Нижняя часть крепости находилась глубоко под землёй. Здесь за железными решетками отбывали пожизненные сроки опасные преступники, совершившие множество убийств и... изменники родины. В описываемое время это были в основном Пожиратели Смерти, не успевшие исчезнуть с глаз авроров после того, как был уничтожен их господин, Волан-де-Морт, присвоивший себе титул Тёмного Лорда. Сюда, кроме дементоров, никто не спускался. Дементоры же и приносили еду в камеры один раз за сутки. Этих людей не водили в душевые и на осмотр к колдомедикам. И если бы не дементоры, то казалось бы, что вообще все забыли об их существование.

В камере под номером 3107, на прогнившей соломе, заменявшей постель узникам, на спине, вытянувшись во всю длину, лежало исхудавшее до скелетоподобного образа тело человека. Его сизые длинные волосы закрывали измождённое муками, но умиротворенное смертельной маской лицо. На нём была надета ветхая тюремная роба, потерявшая свой цвет за семь лет, проведённых им в этой камере. Когда-то светившиеся добротой и любовью зелёные глаза молодого волшебника были плотно закрыты; в зажавшемся намертво кулаке левой руки — на тыльной стороне ладони под словами: Я не должен лгать был начертан номер, под которым значился в министерских и авроратских бумагах этот человек: 0205/1998 — был зажат лист бумаги.

Я ухожу с чистым сердцем, сохранив свою душу и мир в душе́, без злобы и желания отомстить. Мне некому мстить и не на кого обижаться. Ведь предать может только близкий человек, а таких у меня нет и никогда не было. Я ни на кого не держу зла. Зачем? Каждое разумное существо действует лишь для своего собственного блага, и плевать на то общее, что так пропагандирует "его светлейшество". Я прощаю всех. Живите с миром... Если у вас получится.... Последнее желание смертника — сожгите моё тело, а прах развейте над Годриковой впадиной. Прощайте.

Пожилой охранник Азкабана, многое повидавший за столько лет служения в этом проклятом всеми богами, которые только существуют, месте с удивлением оглядел камеру. Весь каменный пол, в несколько слоёв, был усыпан листами пергамента, на которых было что-то написано. Откуда у этого заключённого взялись пергамент, чернила и перья? Если за семь лет он не видел ни одного человека.

Охранник не спеша собрал исписанные неразборчивым почерком листы — а куда теперь торопиться, дементоры к мёртвому не прилетают. Просмотрев их, понял, что на них описана жизнь этого безымянного узника под номером 0205/1998. Даже он не знал, как его раньше звали. Сложив пергамент в аккуратную стопку, он поднял почти невесомое тело и вышел из камеры.

Через два часа заканчивалось его дежурство, и нужно было успеть выполнить предсмертную волю узника до появления сменщика. Почему-то пожилой волшебник посчитал, что должен это сделать сам.

Сдав смену, отчитавшись о смерти узника под номером 0205/1998, охранник переправился через холодное море, бережно прижимая к себе скорбную ношу, закутанную в чистую холщовую ткань, вышел на берег и переместился в Годриковую впадину. В лесу он нашёл скрытое от людей место и разложил костёр. Пока разгорались поленья, он сидел на земле, прислонившись спиной к стволу дерева, и бездумно смотрел на то, что через несколько часов превратится в прах.

Он уложил тело узника в трансфигурированный из камня гроб и поставил его на горящие жгучим пламенем поленья, начал читать заупокойные катрены. Обезвоженное тело сгорело быстро, оставив лишь большую кучку пепла. Охранник, дождавшись темноты, достал из кармана форменной мантии уменьшенную метлу и, собрав прах в небольшую чашу, тоже трансфигурированную из камня, взлетел над поселением, развеивая его над жилыми домами.

— Мир тебе и покаяния, несчастная душа, — от всего сердца пожелал охранник и направил метлу в сторону своего места жительства.

Через девять месяцев в семье уже не молодых волшебников, живших в одном из этих домов и давно уже отчаявшихся родить ребёнка, появился малыш с зелёными глазами и чёрным смешным хохолком на макушке, которого счастливые родители назвали в честь национального героя — Гарри. Но это уже совсем другая история.

* * *

Вернувшись домой, охранник начал разбирать листы, но через час, поняв, что совсем запутался, решил доверить это дело специалисту, своему старинному приятелю Ксенофилиусу Лавгуду, редактору и издателю в одном лице необычного, даже по меркам волшебников, но правдивого журнала "Придира".

* * *

Второе мая две тысячи восьмого года. Бальный зал в министерстве Магии Великобритании.

На десятую годовщину победы над тёмными силами в Бальном зале министерства Магии Великобритании собрались тысячи волшебников. Министр Магии Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, в парадной мантии с золотыми звёздами, раскиданными по ткани лилового цвета, и в регалиях министра, добродушно принимал участников торжества, английских волшебников, а также приглашённых гостей из магического содружества других стран. Рядом с ним стояли: его помощница — героиня войны и кавалер ордена Мерлина первой степени Гермиона Уизли — Грейнджер в девичестве, и главный аврор, национальный герой, кавалер ордена Мерлина первой степени, красивый молодой мужчина с изумрудными глазами, скрытыми за очками с круглыми окулярами и чёрными, уложенными в аккуратную стрижку волосами так, чтобы был виден знаменитый, слегка побледневший шрам на широком лбу, в парадной форменной мантии и тоже при всех регалиях — Гарри Джеймс Поттер, а рядом с ним, цепко ухватившись за его руку, с горделивым и презрительным взглядом осматривая подходивших поздравить гостей, застыла его невеста Джинни Уизли. За ними стояли родители героя, неожиданно воскресшие после победы их сына над Волан-де-Мортом, и их друзья, тоже вернувшиеся из-за грани — Сириус Блэк и Римус Люпин. На их груди тоже висели ордена Мерлина, только уже второй степени. Они весело переговаривались между собой, и ничто в их поведении не говорило о том, что они в курсе того, что у каждого из них на лбу зияло видимое только вооруженным специальным артефактом клеймо Предателей крови и магии.

Торжественная часть приёма была завершена, зазвучала музыка и начались танцы. Прошло уже больше часа с начала приёма, как в Бальный зал вошли четыре человека, одетые в повседневную одежду магов. Пожилая дама и мужчина примерно такого же возраста и двое молодых людей, знакомые всем и тоже герои войны — Невилл Лонгботтом, кавалер ордена Мерлина первой степени, и его жена Полумна Лавгуд, кавалер ордена Мерлина третьей степени. Даму в твидовом костюме синего цвета и таком же берете на каштановых волнистых волосах мало кто из присутствующих смог узнать. Только маглорождённые, которые обучались в маггловской начальной школе. А вот мужчину знали все британские маги. Это был скандально известный редактор журнала "Придира", постоянный оппонент министерства и газеты "Ежедневный пророк" Ксенофилиус Лавгуд. На нём были надеты широкие серого цвета штаны и такая же рубашка навыпуск. Его длинные пепельные волосы беспорядочно свисали вдоль узкого лица, но это, как и неподходящее к данному моменту одеяние, его нисколько не смущало. Как и его зятя, и дочь, которые тоже были одеты в простые джинсы и батники. В руках у Невилла находился инструктированный золотом и изумрудными камнями деревянный ларец.

К вошедшим подошёл распорядитель мероприятия Дин Томас.

— В-ваше Величество, — немного растерянно, узнав в даме королеву Англии Елизавету вторую, почтительно склонив голову, проговорил магглорождённый волшебник. Дама тепло улыбнулась и благосклонно кивнула ему. — Мистер Лавгуд, Полумна, Невилл рад приветствовать вас на торжестве в честь десятой годовщины победы над тёмными силами, — придя в себя, заученно произнёс Томас. — Ваше Величество, позвольте я познакомлю вас с министром Магии Альбусом Дамблдором, — предложил он.

— Да, конечно, — ответила бархатным голосом королева и взяла под руку ошеломлённого мага. — Ведите, молодой человек, к вашему министру. У меня есть к нему неотложный разговор. Ксено, Невилл, Полумна, можете пока поздороваться со своими друзьями и знакомыми, пока я побеседую с министром, — привычным непререкаемым тоном монарха распорядилась она.

Они под заинтересованные взгляды и тихие шепотки прошли через весь зал к месту, где восседал на троне министр Магии Альбус Дамблдор, с отеческим и добродушным взглядом посматривая на своих вассалов, расступающихся перед величественно шествующими незнакомой женщиной и церемониймейстером.

— Господин министр, — обратился к нему Томас, — позвольте представить вам королеву Англии Елизавету вторую.

Дамблдор удивлённо вытаращился на стоявшую перед ним даму и, узнав её — всё же он не раз общался с главой правительства Великобритании и видел её портрет в его кабинете — тут же резво вскочил с кресла и, протянув королеве руку, на что та не обратила никакого внимания, произнёс:

— Ваше Величество, я рад, что вы откликнулись на наше приглашение и удостоили нас чести своим посещением.

— О, да. Я в течение десяти лет получала от вашего министерства приглашение на это торжество. В последнюю минуту. — лукаво склонив голову набок, добавила она. — К сожалению, всегда находились более важные причины отклонить их. Знаете ли, тяжёл труд монарха. — и звонко, по-девичьи, королева засмеялась.

— Но тем не менее сегодня вы нашли время, чтобы присоединиться к нам в чествовании героев. Позвольте представить вам нашего героя Гарри Поттера. — произнёс Дамблдор, заметив, что к ним приближается основной виновник торжества.

— Да, да. Я рада познакомиться с Гарри Поттером, — ответила королева, окидывая непонятным взглядом молодого мага. — Но у меня есть к вам важный разговор, и мне не хотелось бы, чтобы нас услышали до поры до времени и обращали на нас внимание, отвлекаясь от увеселительных мероприятий. Вы же можете сделать так, чтобы нас не слышали и не видели?

— Да, конечно. — растерянно буркнул министр. — Но мы можем пройти в мой кабинет. Там нам никто мешать не будет.

Ну не признаваться же королеве, что магии у него осталось лишь для того, чтобы хоть как-то поддерживать свою жизнь. Особенно последние два года, после того, как его оповестили о смерти безымянного узника, дублёра национального героя.

— Хорошо, мы можем поговорить в вашем кабинете, — милостиво согласилась Елизавета.

* * *

Мистер Лавгуд встретил своего знакомого и оставил дочь и зятя одних посреди зала. К ним подошли Гермиона и её муж Рон Уизли, на последнем была красная парадная мантия младшего состава Аврората.

— Невилл, Полумна, — удивлённо обратилась к бывшим друзьям Гермиона. — Мы думали, что вас нет в Англии.

— Мы вернулись два года назад, — отрешённо, как обычно, рассматривая немного увядшую женщину, когда-то блиставшую здоровьем и жизнерадостностью, произнесла Луна. — Плохо выглядишь, Гермиона. Мозгошмыги покоя не дают? Предательство никого не красит.

— Слушайте, вы двое, — рявкнул Рон Уизли, заслоняя собой растерявшуюся жену. — Если вы явились сюда, чтобы устроить здесь митинг, как в первый год, то вам лучше подобру-поздорову убраться отсюда. Вас здесь никто больше слушать не будет. Его больше нет. Он умер. И защищать вам больше некого.

Полумна печальными глазами посмотрела на него и произнесла:

— Всем воздастся по заслугам, каждому в своё время. Мне жаль, что я когда-то считала вас своими друзьями. Пойдём, Невилл, нас папа зовёт. — потянула она за руку мужа, который уже дышал как разъярённый бык, и казалось, что из его ноздрей вот-вот появится дым, а из глаз посыпятся искры. Так он ненавидел и презирал этих тварей, которых и людьми-то назвать было сложно. Особенно этих двоих.

Невилл окинул их брезгливым взглядом и, предостерегающие ухмыльнувшись, пошёл за женой. Он даже разговаривать с ними не хотел, боясь, что не выдержит и проклянёт их на месте.

* * *

Примерно через полчаса в зале опять появился Дамблдор и, применив заклинание усиления голоса, произнёс:

— Дорогие друзья, прошу минуту внимания, — когда шум утих и все повернулись к бывшему директору школы Хогвартс, он продолжил: — Спасибо. Позвольте представить вам для начала королеву Великобритании Елизавету вторую, — то там, то здесь раздались негромкие восклицания, перебившиеся аплодисментами. Дождавшись тишины, министр Дамблдор продолжил: — У её Величества и у наших друзей Невилла и Полумны Лонгботтом есть важная, как они утверждают, информация, которая касается всех нас и может изменить нашу жизнь. Вы же все в курсе, что последние время с магией в Британии что-то происходит. Так вот, её Величество может помочь нам разобраться, что мы сделали не так и чем обидели магию. Прошу всех переместиться в Большой зал заседаний Визенгамота. Там удобные кресла и много места, и мы все поместимся. А продолжение праздника перенесём на более позднее время.

* * *

Несмотря на некоторые недовольные возгласы "что может эта магла?", все присутствующие постепенно стали перемещаться в предложенный зал и рассаживаться в мягкие кресла, расположенные амфитеатром.

Невилл трансфигурировал из деревянного кресла, где обычно сидели преступники, представшие перед судом, мягкое удобное сидение и рядом с ним стол, на который поставил загадочный ларец. Потом взмахнул волшебной палочкой над ним, стенки развалились в четыре стороны, и все увидели книги. Семь небольших книг в ярко оформленных обложках.

— Книги? — раздался удивлённый возглас Гермионы Уизли. — Мы будем читать книги?

— Да. Мы будем читать книги, — ответила королева, удобно устраиваясь в кресле и беря одну книгу в руки. — Вы же доверяете тому, что написано в книгах, миссис Уизли? — она с нескрываемой усмешкой посмотрела на неё. И у всех тут же возник вопрос — откуда королева Англии знает эту заучку? — Я вижу в ваших глазах удивление и непонимание. Откуда я могу знать эту женщину? Так ведь? Что ж, думаю, пришло время признаться, — вздохнула она и у всех на глазах стала менять свой облик. Теперь в кресле сидела не пожилая женщина, а молодая девушка с заплетенными в несколько толстых кос волосами цвета спелой пшеницы, это для тех, кто знал вообще, что такое пшеница, а для остальных — просто жёлтого цвета. И глаза у неё тоже были ярко-жёлтого цвета. А вот одежда на ней осталась прежней. — Я прошу прощения, что ввела вас в заблуждение. Конечно же, я не королева Елизавета. Я — Судьба. Да-да. Та самая злодейка-судьба, что правит вашими жизнями. Кое-кто из присутствующих здесь решил меня переиграть и написать свой сценарий ваших жизней, раздав всем роли по своему усмотрению. Мне это не понравилось, и я, с помощью своих юных друзей, хочу, чтобы до вас дошло, что нельзя изменить то, что предначертано Судьбой. А если это происходит, то виновные должны понести наказание. Магия сильно обижена на волшебников Англии за убийство своего аватара, посланного к вам Хранителем магии. Мои сёстры — госпожа Жизнь и Леди Смерть — тоже недовольны происходящим с волшебниками на островах Британии. Поэтому они и делегировали меня. Я более покладистая из всех детей Света и Хаоса, — невинно улыбнулась Судьба. — Эти книги написаны неизвестной вашему миру волшебницей по записям одного безымянного узника Азкабана, который безвинно томился семь лет на самом последнем уровне этой страшной крепости, созданной одним из магов с помощью нашего отца Хаоса и брата Эреба.

— Но их семь штук! Не будем же мы сидеть здесь, пока их все не прочитаем? — спросил кто-то из последнего ряда.

— Будем, — коротко ответила Судьба, — Пока не прочитаем все книги. Могу вас успокоить. Во-первых, как только я открою первую книгу, время в этом зале остановится и вы выйдете из него в ту же минуту, что и вошли. А во-вторых, мы не будем читать всё подряд, а только значимые для этого человека эпизоды из его жизни. Так же позволяется комментировать и давать свою оценку тому, что мы узнаем из этих книг.

— Так о ком мы всё же будем читать?

— Скоро всё узнаете, — спокойно ответила Судьба и открыла книгу. Тут же по залу пронёсся лёгкий ветерок, проникая в каждого сидящего в зале и припечатывая их к сиденьям.

* * *

Посвящение волшебникам Англии.

Я не должен лгать! Эта фраза зияет на моей руке вот уже много лет. "Я не должен лгать" — написано моей кровью на тыльной стороне ладони. Я не должен лгать! Поэтому всё, что написано на этих листах пергамента, неизвестно откуда регулярно появляющихся в моей камере, верно. Потому что я не должен лгать!

— О боже! — раздалось множество голосов, — Это же о Гарри Поттере.

И все дружно повернулись в сторону семейства Поттеров, скромно сидящих на последних рядах рядом с Дамблдором и рыжим кланом Уизли.