Белые росы (джен)

Неприятности приходят, когда их не ждут. Но и когда их ждут, они также приходят

Катерина засыпала с трудом — присутствие чужого человека в доме, который она уже считала своим логовом, выбивало из колеи. Привыкнув к одиночеству, она уже ощущала его, как вторую кожу, и теперь, когда в ее жизнь ворвались так внезапно, было откровенно неуютно.

Она не боялась, что чаровник начнет чудить или попытается сделать что-то неприличное, но подспудные страхи и недоверие никуда не делись, и Катя предпочла закрыть дверь поплотнее и припереть изнутри стулом, хотя мозгом и понимала, что это бесполезно и против магии так защищаться бессмысленно.

Баррикады были скорее психологической уловкой, чтобы успокоить нервы, и это сработало — уже через пять минут Катя спала, плотно укутавшись в одеяло.

Утро началось для женщины как-то подозрительно рано. За окном серело бледненькое утро, а чуткое ухо уже уловило снизу какие-то звуки. Посмотрев на часы, Катя огорчённо вздохнула, но пришлось вставать. Видимо, неугомонный профессор чар был ранней пташкой.

Одевшись и спустившись вниз, Катерина изумлённо приподняла брови — гостиная и кухня сияли чистотой, даже шторы избавились от многолетних наслоений грязи. Флитвик, став на табурет, дирижировал палочкой, а на столе нарезались овощи и взбивались яйца.

Катю не заинтересовал вопрос, как он это сделал и где добыл продукты, но ее гораздо больше интересовало, откуда у профессора столько энергии с похмелья после ночной попойки в восемь часов утра?

— Мисс Лассер, доброе утро! — Флитвик лучился благодушием и доброжелательностью. — Желаете кофе?

Не дожидаясь ответа, он махнул рукой и в чашку полилась вода из чайника настолько блестящего, что в него можно было глядеть, как в зеркало.

— Я смутно помню, что вчера доставил вам некоторые неудобства. Прошу прощения и позвольте загладить вину хотя бы таким образом.

— Доброе утро. Да, вчера было неожиданно хлопотно, — кивнула Катя, прихлебывая ароматный напиток.

Утром, не выспавшись, она не собиралась любезничать и уверять, что: "Да все нормально, да заходите ещё". Нет, она уж точно собиралась выжать из ситуации максимум, а может, и получить от Флитвика ещё какой-нибудь зачарованный прибор, пользуясь его чувством вины. Может, получится добыть хоть что-то, похожее на калькулятор — это очень облегчит ей жизнь и работу.

Как ни странно, предложение "оплатить натурой" профессор воспринял с энтузиазмом, выслушал внимательно принцип работы калькулятора и обещал даже подумать над магическим аналогом. Британские маги не были совсем дикими, у них были счёты и какое-то подобие арифмометра, так что были все шансы получить что-то более удобное и практичное. Главное, чтобы агрегат не оказался слишком большим, иначе Филч раскричится и откажется пускать ее к себе в кабинет.

После завтрака Флитвик ещё раз многословно извинился и удалился, а Катя от скуки отправилась чистить снег вокруг дома — внутри ей все равно делать было нечего.

Дом стоял на отшибе, соседи находились в отдалении, так что ей никто не мешал и не приставал с разговорами. Снега за ночь намело много, и пришлось потрудиться, чтобы образовался достаточно широкий проход. Кате не улыбалось идти на работу, набирая полные сапоги снега.

Деревня постепенно оживала, над домами поднимались столбы дыма, в отдалении лаяли собаки, в воздухе мелькали почтовые совы, разносящие утреннюю почту.

Остановившись отдохнуть, Катя огляделась по сторонам. По дороге к Хогсмиду шагал Хагрид — или шел в "Три метлы", чтобы пропустить кружечку пива, или за лакомствами для своих зубастых питомцев. Со времени их неудавшегося диалога, лесничий больше не пытался завести разговор, бродя по территории или выполняя какие-то поручения директора. Сапоги у Хагрида были громадными, и он часто оставлял после себя следы и лужи, которые приходилось убирать Кате, поэтому женщина его предсказуемо недолюбливала, но считала неизбежным злом. Пусть ходит, только держится подальше и не пытается познакомить со своими хищными кошмарными “милашками”.

Выкинув Хагрида из головы, Катерина с удовольствием любовалась заснеженными пейзажами — темным, величественным массивом леса, полями, заметными вдалеке горными пиками, красивыми, будто игрушечными домиками деревни, заметной невдалеке гладью Черного озера. Ветер приносил запахи свежести и водорослей, мороз пощипывал щеки, а работа на свежем воздухе помогла разогнать кровь и очистить голову от мрачных мыслей.

Вернувшись в дом, она привела себя в порядок и решила отправиться Хогвартс, чтобы потратить свободный день на продолжение своей работы по изучению замка.

После неторопливой прогулки, Катерина скользнула в калитку и огляделась. Всего за пару месяцев она настолько привыкла к этому месту, что школа стала ей вторым домом. Ей уже не нужно было напоминать себе о том, что она здесь работает, глаз уже сам подмечал мелочи, которые следовало исправить. Войдя во двор, она заметила на дорожке наледь — видимо, дети устроили, шмыгая туда-сюда и не отказывая себе в удовольствии прокатиться на ровном участке. Сразу возникла мысль сходить за ведром с песком и присыпать дорожку, чтобы никто не упал.

Когда Катя спокойно рассыпала песок по наледи, наперерез ей прошла профессор Макгонагалл, которая торопливо шла через двор, не обращая внимание на окружающих. Проходя мимо, профессор поскользнулась на льду, и Катерина протянула ей руку, чтобы декан Гриффиндора не упала, но та все-же сохранила равновесие, старательно избегая катиной руки, а после заспешила дальше, так ничего и не сказав.

Катя пожала плечами и продолжила работу — ну, конечно, перчатки немного пыльные, но это не повод отпрыгивать, будто она ядовитая. Хотя стоило уже привыкнуть к неадекватному поведению местных сотрудников, тут в кого ни плюнь — попадешь в потенциального пациента клиники Кащенко.

Закончив с делами во дворе и проверив еще несколько дорожек, Катя собрала инвентарь и пошла обратно к каморке с хозяйственным инвентарем. Путь ее пролегал по безлюдному коридору, и шаги эхом раздавались под сводами. Близилось время обеда, оставшиеся в Хогвартсе ученики и преподаватели спешили в Большой зал, и здесь им делать было нечего. На стенах на этом участке не было живых портретов, и только несколько статуй рыцарей возвышались в нишах, поблескивая стальными латами.

Катерина снова задумалась о том, откуда Основатели брали доспехи и были ли у этих рыцарей реальные прототипы. Проходя мимо очередной статуи, она внезапно почуяла порыв холодного ветра, лязг и боль в плече. Кинув взгляд назад, она испуганно пискнула, — стальной пустотелый рыцарь замахивался на нее громадным мечом, видимо, в первый раз у него не получилось нанести удар достаточной силы из-за проржавевших суставов, но железяка явно не собиралась останавливаться на этом.

Катя увернулась, отмахиваясь ведром с остатками песка, раздался грохот, но рыцарю было хоть бы хны. Более того, гигант двинулся вперед и спрыгнул с постамента, намереваясь преследовать вертлявую букашку. Катя, на голом адреналине, кинулась бежать, зажимая рукой раненое плечо и стараясь не смотреть назад, где оставила несколько прядей отрубленных лезвием волос, а за ней слышался лязг и грохот стремительных шагов. Она не кричала, чтобы не тратить сил, и надеялась как можно скорее попасть в людное место, чтобы попросить помощи у профессоров.

Несмотря на развитую Катей скорость, рыцарь не отставал, а все приближался. Из соседнего коридора за спиной рыцаря внезапно вынырнул мистер Филч с метлой в руке. Мужчина поменялся в лице, отважно попытался стукнуть рыцаря сзади по спине, но железяка игнорировала завхоза, намереваясь прикончить Екатерину. Кошка Филча, миссис Норрис, истошно вопила, а ее мяуканье разносилось по замку, как тревожная сирена.

Катя уже прощалась с жизнью, осознавая, что сквиб не может ей помочь, не говоря уже о кошке, а сил у нее самой уже почти не осталось из-за боли, усталости и потери крови. Но спасение появилось, откуда не ждали. На шум с лестницы спустился профессор ЗОТИ Магорио, который, мгновенно оценив ситуацию, кинул в рыцаря каким-то неприятным заклинанием, от которого сталь позеленела, начала течь и пузыриться. Металлический рыцарь плавился, оседая на пол, но все никак не мог угомониться, последним рывком свалившись вперед и ухватив катину лодыжку в плотный захват.

Катерина упала и сжалась в комок, ожидая, что сейчас на голову опустится лезвие меча, но ничего не происходило. Оглянувшись, она с изумлением увидела, что от всего рыцаря осталась только лужа зловонной жижи и стальная перчатка, так и оставшаяся висеть на ее ноге. К Катерине спешили Филч и Магорио, где-то в отдалении слышались взволнованные голоса, но это потрясение оказалось слишком суровым, и Катя потеряла сознание, впервые в жизни делая это самостоятельно, без участия лекарств или заклинаний.

Просыпаться в больничном крыле превратилось в привычку, и Катя, не открывая глаз, уже поняла, где находится, ощутив холод крахмальных простыней и запах зелий. Плечо еще слегка побаливало, но, похоже, Поппи отлично ее залатала. Неохотно разлепив веки, Катя осмотрелась и совершенно не удивилась, заметив сидевших перед ней профессоров — Флитвика, Снейпа и почему-то Магорио. Она не смогла удержаться от сарказма и едко поинтересовалась:

— “Дружище” Снейп, так что, скажете, что и это тоже было чьей-то шуткой?

— Видите, Филиус, ничего с ней не стало. Если бы словом “друг” можно было убивать, мне бы не поздоровилось, а вы устроили истерику, ну что же вы так.

— Но мисс Лассер действительно могла погибнуть, вы же слышали, что произошло.

— Да, жаль только, улик почти никаких не осталось — любезный доктор позаботился о том, чтобы от того рыцаря остались рожки да ножки.

— Я попросиль бы Вас, Снейп, не бросаться оскорбленьиями! — Раздраженно кинул Магорио, яростно уставившись на зельевара.

Похоже, Магорио не был коренным англичанином, в его речи слышался явный акцент, а его остроскулое лицо, черная ухоженная бородка и костистый, выдающийся вперед нос, напоминали индусов или жителей горных районов Анд.

— Какие оскорбления, что вы, доктор… Мне просто предельно интересно, чем таким вы запустили в доспехи, что их развезло, как желе. И аврорату, наверное, будет интересно это узнать.

— Снейп, выключите министерского чиновника, вы сейчас направляете агрессию не на того человека, — гневно прервал перепалку Флитвик. Видно было, что маленький профессор зол, и явно не собирается позволять коллегам отвлекаться от интересующей его темы. После Флитвик отвернулся от профессоров и более мягко попросил: — Кэтрин, будьте любезны, расскажите все, что помните о том инциденте.

Катя кивнула и постаралась воспроизвести события, вспоминая малейшие детали, еще с того момента, как чистила снег и решила прийти в замок.

— А после появился профессор Магорио и справился с рыцарем, на этом, собственно, и все, — завершила она свой рассказ.

— Как же вовремя появился профессор Магорио, удивительное совпадение, — никак не мог уняться Снейп, бросая подозрительные взгляды на коллегу.

— Ви не можете меня ни в чем обвиняль, профессор Снейп! Я шель обедать из своего кабиньета, после услышаль шум и поспешиль на помощь.

— Тогда почему вы так спешили стереть Лассер память — мы с коллегой Флитвиком еле успели вас остановить от того, чтобы вы похозяйничали в ее мозгах?

— Ви сами сказаль, что заклятие странный, так вот, да, он темномагический, запретный, я использоваль его в состоянии аффекта. Я не хотель, чтобы быть проблема. И посчиталь, что это самый легкий выход. Без её память я мог придумаль что-нибудь еще. И не ожидаль, что меня схватят за руку!

Голос Магорио все повышался, от волнения он начал делать в словах все больше ошибок, а после и вовсе вскочил, будто собирался тут же выбежать прочь.

— Подождите, не стоит горячиться. В конце-концов, мы сейчас говорим о другом деле. А, принимая во внимание все обстоятельства, думаю, Северус вполне может закрыть глаза на использование чего-то не совсем легального, но действенного, правда, Северус? — С нехорошей настойчивостью посмотрел на зельевара Флитвик. — В конце-концов, мы знаем, что специализация профессора Магорио — защита от темных тварей, а здесь нужны совсем другие навыки.

Снейп промолчал, будто соглашаясь, но ничего не сказал, а Катерина внезапно поняла, что профессора подозревают кого-то, но не желают делиться информацией, и преступник — вовсе не чудаковатый Магорио, у которого неожиданно оказалось в рукаве парочка непредсказуемых козырей. Она решила потерпеть немного, а после надавить на профессора чар, как на более перспективного кандидата для откровений. Вряд ли скрытный зельевар так просто расстанется со своими подозрениями, как бы ни пытался изображать из себя искреннего и открытого собеседника.

Чтобы прервать неуютное молчание, она попыталась сесть немного прямее, а после обратилась к профессору ЗОТИ:

— Доктор Магорио, благодарю вас за помощь, вы, без сомнения, спасли мне жизнь, и я безмерно благодарна.

— Можете зваль меня Маледиктус, милочька, — внезапно ответил Магорио и подмигнул ей весьма фривольно, имея все намерения приложиться к ручке женщины. Второй раз за два дня Катя ощутила шок, она тут же спрятала руки глубоко под одеяло и благодарить Магорио тут же расхотелось. Пришлось снова напоминать себе, что в школе куча странных особ и терять бдительности не стоит, особенно если это касается профессуры.

Пока разозлившийся снова Флитвик выгонял Магорио из палаты, а Снейп неприлично ржал, спрятав лицо в ладони, Катя восстановила внутреннее самообладание, чтобы не запустить в стену уткой, и осмелилась глянуть на пострадавшее плечо. Рану закрывали широкие белые бинты, в теле ощущалась слабость от потери крови, но она могла шевелить пальцами, и, зная возможности волшебной медицины, подозревала, что уже через пару дней сможет вернуться к своим обязанностям.

Вернувшись, Флитвик снова уселся на оставленный им стул и с сочувствием посмотрел на Катю:

— И снова мы должны просить у вас прощения, мисс Кэтрин. Увы, наша защита оказалась не такой эффективной, и вы снова попали в беду.

— Но вы же давали мне защитный артефакт, почему он не сработал?

Флитвик кашлянул, помялся, глянул в сторону, а после все-же пояснил:

— Он сработал. Один раз. Именно поэтому вы еще живы. Артефакт сумел смягчить тот первый удар мечом, иначе вас разрубило бы от ключицы до пояса, без всякого шанса на выживание.

Катерина промолчала, но по спине полз холодный пот от осознания того, насколько близка она была от смерти. Профессора деликатно молчали, давая ей возможность справиться с переживаниями, но вскоре более эмоциональный Флитвик снова подал голос:

— Я понимаю, что вы не можете покинуть замок, и ваша жизнь все так же подвергается опасности, поэтому мы со Снейпом, Кеттлберном и ассистентом Квиррелом теперь будем помогать вам в ваших поисках, предположим, ежедневно с четырех до шести кто-то из нас будет сопровождать вас, помогая с изучением школы, а в рабочие часы вам придется держаться поближе к мистеру Филчу. Он не против, мы уже договорились.

— А что на это скажет директор Дамблдор? Он не будет против вашей затеи?

— Как он может возражать? Это же ради школы. — Флитвик улыбнулся доверительно, но эта улыбка Кате совсем не понравилась, похоже, если директор решит протестовать, его ждут большие неприятности.

Ей до сих пор было непонятно, почему эти занятые, серьезные люди тратят силы, энергию, свои таланты и магию на то, чтобы спасти ее никчемную, бесполезную жизнь, но уже ничего не могла поделать с собой, в груди ворочалось горячее, непривычное, почти болезненное ощущение благодарности, признательности, а из глаз в очередной раз потекли слезы. В Хогвартсе она плакала больше, чем за все прошедшие пять лет, она и не подозревала, что может быть такой плаксой, а еще не могла и представить, что её слезы будут вызывать у окружающих не раздражение, а участливое внимание и слова утешения.

— Ну, ну, мисс Лассер, отдыхайте, все образуется, — Флитвик быстро подошел к ней, погладил по голове и дал выпить зелье, от которого у Кати отяжелели веки и она провалилась в долгий сон без сновидений.