Порочный круг (джен)

Постоялый двор оказался достаточно просторным, чтобы пятерым новым гостям не слишком пришлось тесниться. И теснить остальных.

Для них здесь нашлись три свободные комнаты. Одну заняли мастер Бренн и Равенна, доверявшая старому чародею пуще остальных. Наставник все-таки. И не в том возрасте, чтобы приставать. Во второй комнате разместились, скрепя сердце, Освальд и сэр Андерс. Чья вяло тлеющая неприязнь друг к другу не слишком кого-то волновала. Ну а третья комната целиком досталась Сиградду. Против такой привилегии никто не возражал. Более того, желающих ночевать по соседству с могучим северянином все равно не нашлось. Потому что храп у него тоже был под стать. Не слабенький.

Еще на постоялом дворе никого не интересовало, кто ты, откуда. И даже грешит ли очередной постоялец колдовством. Ведь располагалось это заведение невдалеке от городских ворот. И каждый день пропускало через себя множество въезжающих-выезжающих в Каллен людей, как сердце — потоки крови. Так что у хозяина с обслугой просто возможности не было уследить за каждым гостем, запомнить его. А кабы попытались, голова бы распухла и довольно быстро.

Потому, даже если бы Братство Ночи продолжило охоту за мастером Бренном и его соратниками, даже если бы умудрилось каким-то чудом взять их след — потеряло бы его снова и быстро. Как раз на этом постоялом дворе. Где Бренн, кстати, не собирался надолго задерживаться. Даром, что унесенного в мешочке золота с лихвой бы хватило, чтобы год проживания оплатить.

В обеденном зале на первом этаже постоялого двора в этот поздний час уже почти никого не было. Почтенные купцы, крестьяне, сбывающие излишки мяса и урожая, просто непоседы уже отправились на боковую. Только за одним столом в уголке сидел одинокий помятый человек с физиономией кислой и безучастной. Но его можно было не опасаться. Чужие дела его не интересовали. И вообще, похоже, не интересовало ничего, кроме себя, любимого. Точнее, наполненности собственного тела хмельными напитками.

Что до хозяина постоялого двора, то он, зевнув, принял из рук Бренна золотую монету, отсыпал ему горсть серебрушек на сдачу, разбудил девчонку-прислужницу и распорядился насчет выпивки. Да и отправился обратно в свою комнату. Досматривать очередной сон. Потому что час выдался поздним даже для него.

Так что никем не тревожимые, мастер Бренн и его соратники расселись за одним из столов в опустевшем обеденном зале. И, склонившись над кружками (мужчины взяли пиво, а Равенна — слабенькое вино), смогли поговорить о деле. Не опасаясь посторонних ушей.

Мастер Бренн, перед которым, в отличие от его молодых подопечных, кружки не было, сразу перешел к изложению своего плана. Точнее, своей задумки. Что не заняло много времени.

— Нам нужно самим заручиться поддержкой короля, — были его слова, — потому я и перенес нас сюда. В Каллен, он же столица Нордфалии. Королевства, в землях которого находится и мой дом.

— Допустим, — сухо молвил сэр Андерс, — но… как-то странно это. Мы вроде бы как спасаем мир… от напасти, от которой те же короли со своими ратями не могут защитить даже своих подданных. Далеко ходить не надо. Когда в моем родовом имении свирепствовали мертвяки… когда Скверна стала выжигать все живое — где он был, король Нордфалии? Которому, кстати, наша семья присягала на верность. И кто, в конце концов, спас замок и Веллесдорф? Кто очистил? Точно не воины короля.

Ни тени воодушевления не чувствовалось в его голосе. Более того, под конец этой речи стало заметно, что предложение мастера Бренна рыцаря даже разочаровало.

— Когда мои сородичи ходили сюда набегом, — вторил рыцарю Сиградд, — хваленые королевские вояки улепетывали, поддерживая полные штаны. Только стрелами и горазды нас доставать. Из-за угла… из леса. Или из-за стен, откуда их не достать. Трусы… много славных мужей из-за этого домой не вернулись.

Не сильно обрадовался предложению старого чародея и Освальд.

— Ха! Король! — с усмешкой отозвался вор. — Велика птица. Помнится, моя бабушка любила шить одеяла из лоскутков. Разноцветных, собранных откуда ни попадя… хоть от рубашки старой и рваной, хоть от платья. Так мне порой кажется, что наш мир кто-то из таких же лоскутков сшил. Каждый кусочек — это отдельное королевство-княжество-графство. Я про владения баронов не говорю. Или благородных сэров, как тот, что сидит с нами за одним столом.

Сэр Андерс покосился на него недовольно, а вор продолжал:

— Еще помню… ну, в те времена, когда бродяжил, один такой «лоскуток» за день из конца в конец пересек. За день! Правил им, правда, не король, а князь. Но тоже наверняка на троне сидел с важным видом, корона ему на голову давила. Приемы при дворе устраивал и все такое прочее. Возможно, и войнушку с кем-то успел устроить. Например, с соседним «лоскутком», который тоже можно за день пересечь.

Речугу Освальда мастер Бренн слушал с добродушной терпеливостью, с какой хорошие родители или воспитатели выслушивают наивные рассуждения маленьких детей.

Чародей мог бы рассказать о державах на далеком юге или востоке. Настолько обширных, что все «лоскутное одеяло» Священной Империи, что и было для молодого вора единственно известным ему миром, занимало примерно столько места, сколько пара не самых крупных тамошних провинций. Но сказал по-другому. Попроще.

— Может быть, короли и иже с ними немного стоят, — были его слова. — Особенно перед лицом настоящей беды. Может быть, они много и почем зря важничают, властвуя на клочке земли. Но у них есть право, которого нет у нас. Они могут присваивать титулы — раз, и делиться своими землями в благодарность за верную службу — два. Тогда как мы, я уже говорил, никто. И только милость короля позволит стать нам хоть кем-то.

Затем Бренн перевел взгляд на Сиградда.

— Могучий воитель правильно подметил, — с мягкостью в голосе, но в то же время твердо стоя на своем, произнес старик, — его сородичи были хороши в ближнем бою. Зато против лучников… им было гораздо трудней. Так всегда бывает. В одних случаях действенней одно оружие, в других — другое. Нет смысла, например, конницей штурмовать замок. Зато пеших мечников в чистом поле даже меньший по численности конный отряд сметет как ураган.

Наконец, чародей обратился к сэру Андерсу.

— Это, кстати, ответ и на вашу претензию, благородный сэр. С одним противником лучше использовать одно оружие, с другим другое. Против мертвяков и демонов короли со своими воинствами действительно не столь хороши. Потому что чураются волшбы. Слишком верят тем, кто объявляет любого чародея дьявольским прислужником. Зато воевать против обычных живых людей, из плоти и крови — в этом воинам его величества почти нет равных. Поднаторели… за века.

— Я тоже не в восторге, — взяла слово и Равенна, — никому никогда не служила. Так почему должна… почему мы все должны?..

— Вот тут ты ошибаешься, — произнес мастер Бренн с ласковой укоризной, — ты… как и мы все, служим уже давно. Человечеству. Включая, кстати, и короля Нордфалии. В противном случае, стал бы кто из вас терпеть тяготы походной жизни. Ночевки под открытым небом и тому подобное. Не говоря уже о возможности погибнуть в бою. Просто ты… и все вы не задумывались об этом.

Вздохнув — дух переведя, старик добавил:

— Разница в том, что теперь нам представляется шанс не просто послужить, но и получить кое-какую выгоду с этой службы. Хотя лично я надеюсь, что она не будет сильно долгой и обременительной. Служба, я имею в виду.

И снова обратился к Андерсу фон Веллесхайму.

— Благородный сэр… вы, вроде, говорили, что ваш род вхож в королевский двор, — сказал он с толикой робости. Даже как будто заискивая.

Непосредственный Освальд при этом не удержался и хмыкнул.

— Отца моего точно принимали при дворе, — отвечал рыцарь, — насчет Рихарда… покойного — не знаю. Сам же я не успел. По понятным причинам.

— Думаю, теперь у вас будет возможность наверстать, благородный сэр, — теперь в голосе Бренна, напротив, промелькнула едва заметная усмешка, — потому что на вас у нас теперь вся надежда. Если вы не сможете решить этот вопрос… договориться о приеме в королевском замке — то, боюсь, не сможет никто.

— Сделаю все, что в моих силах, — отвечал Андерс просто.