"Озабоченный" Фримен (джен)

— Ну что, Гордон — пари есть пари, долг есть долг, и способ его погашения мне выбирать, — и Гилти засунул в карман комбинезона свою курительную трубку. — Или же ты идешь на попятную?

— Нет, я человек слова! — гордо вздернул подбородок Фримен, внутренне содрогаясь от нехорошего предчувствия: у Юджина была скверная привычка — он любил представить кого-нибудь в невыгодном свете, а затем тонко и мерзко над этим издеваться. И из рядов повстанцев его давно уже выгнали бы прочь, если б Юджин не обладал столь важными для разведчика чертами характера: отвагой, мужеством, расчетливостью и даром предвидения, а ещё классно стрелял и отменно водил багги. Правда, с точки зрения неприязни к нему, Фримену было всё равно. И ещё он селезёнкой чувствовал, что Гилти смухлевал, но доказательств этого не было никаких. Или он просто не сумел их добыть, а посему влип в пренеприятнейшую историю, выйти из которой с достоинством не было никаких шансов. И договориться с Юджином тоже бы не получилось, потому что имел тот нехорошую особенность записывать в свой запароленный архив всякие пикантные моменты, чтобы хвастаться потом перед приятелями и распускать сплетни. И даже будучи просто один на один, Гордон обязательно набил бы Юджину морду, несмотря на перевес в массе, но сейчас у Фримена не было выбора: множество свидетелей (и большая половина на стороне Гилти), длительное и безнадежное отсутствие связи с Аликс, с которой было даже не посоветоваться, и хозяин "точки", майор Кэррот, который почему-то питал к Гордону лютую неприязнь. И даже не считал нужным это скрывать...

— ... чего застрял-то, друже?

Фримен медленно поднял голову: стоя перед ним, Юджин поигрывал своим фирменным ножичком.

— Застрял чего? — грубовато повторил Гилти, некрасиво улыбаясь. — Или ты к зомбакам в одних труселях пошлепаешь?

— Не только, — и Гордон отвернулся, чтобы не видеть эту наглую ухмылку: Гилти был прав — нужно было вооружиться и приодеться. Сейчас, на "точке", при нём, Фримене, были лишь легкая униформа да "Глок", а знаменитый костюм с пушкой помощнее находились в арсенале. Правда, с той "миссией", что Фримену по долгу придется отрабатывать, костюм бы только мешал. И поэтому для них с Юджином уже были приготовлены облегченные комбинзоны с съёмным кевларовым усилением груди, живота, спины, с многослойными прорезиненными наколенниками и налокотниками, и композитными шлемами поверх фильтрующих полумасок. Кроме того, в комплект аммуниции входили заплечные мешки, сбруя для вооружения и патронные сумки, фонари, бинокль и пара зажигалок. Фримен ещё брал с собой фомку, а Юджин — короткую "помпу" и набор метательных ножей. И путешествие ожидалось быть "увлекательным", если не сказать более.

Фримен поднес к глазам часы: если выходить сейчас, то при всех раскладах они доберутся до места только ночью, и поэтому спешка Юджина была совсем ни к чему. А чтобы успешно пережить "миссию", нужно отрешиться от негатива в отношении Гилти, по факту, и втравившего Фримена в эту авантюру. На пару-трое суток они — бессменные напарники, надеющиеся на соседа и доверяющие друг другу. И Фримен побрел по направлению к казарме, чтобы вздремнуть: Юджин лишь проводил его долгим и внимательным взглядом.

* * *

Солнце ещё только позевывало из-за горизонта, как напарники сквозь полузаваленный туннель выбрались на окраину Рэйвенхольма. Этот юго-восточный угол когда-то содержал в себе целый массив пастбищ и фермерских хозяйств, но теперь пастбища заросли колючим кустарником и травой выше роста, а от ферм остались только руины стен, да проваленные стропила. И ещё тут обитали мутанты.

— Ну, и как тут у нас с аномалиями? — кнопками панели на левом запястье, Юджин раскрыл интерактивную карту местности: на ней, разноцветными точками и характерными символами, были отмечены пятна радиации, очаги химического и биологического поражения, наивероятные места скопления нежити. Но это не значило, что с течением времени опасных мест стало меньше.

— А на биорадаре сравнительно чисто, — Гордон тоже поднес к глазам свою руку, — единичные и мелкие засветы не в счёт. И лучше бы нам определиться с местом поиска и объектом.

— А что тут определяться — то? — криво осклабился Гилти: он свернул карту и вместо автомата взял в руки помповик. — Находим подобающую персону, ты ей вставляешь — и всё!

От возникшей перед глазами мерзкой картинки Гордона всего передернуло.

— Кому-то может и всё, но одно мое условие должно соблюдаться строго: зомби должен быть женского пола! И никак иначе!

— Ааа, — от неожиданной постановки вопроса Юджин выпучил глаза: — И где ж я тебе такого найду?

— В центре города должны быть торговые ряды, а женщинам что обычно нужно? Магазины!

— Магазины? — хмыкнул Юджин, и лукавое выражение его лица как нельзя лучше характеризовало ход его мыслей. — Тогда нам лучше бы пройти по воде! Как мачете махать не разучился? А я бы тебя прикрыл!

— У меня есть лучше! — Гордон неспешно вытянул из-за спины фомку, но перед этим они снова глянули в карту-компас.

— Левее, и по руслу "химической" речки просочимся сначала в пригород, а потом — и в даунтаун.

— И откуда в этом клоповнике даунтаун? — криво усмехнулся Фримен. — До Сити 15 и, тем более — 17 ему ой как далеко.

— "Даун" — немного не в том смысле, — подмигнул Юджин и рассмеялся.

* * *

Неглубокая речка, просквозившая весь Рэйвенхольм, неспешно катила свои буро-зеленые воды куда-то на северо-запад. То сеткой внутри дренажных труб, она проникала в подземелья, то перетекала склизкими водопадиками в огромные вонючие чаши, на чьих берегах водились полчища хэдс-крабов, то разливалась широким, ленивым, ядовитым руслом, подтопляя низинные домишки и остатки мостовых.

И сквозь всё это отвратное "великолепие", прыгая по кабельным катушкам, доскам и остовам машин, нужно было попасть в самый центр города. И напарникам приходилось экономить силы и боезапас. Когда из едкой жижи неспешно появлялся очередной воющий зомбак, напарники старались подпустить мутанта поближе, а потом пускали в ход фомку и "помпу". И когда Гилби пару раз повисал на увязших в трясине конструкциях, а под ним угрожающе копошились хэдскрабы, Гордон вытягивал его наверх со всей мочи, как самого родного и близкого человека, что отбивался от пристающей нечисти одними коваными ботинками. И Фримен было приятно слышать негромкое "Спасибо!", но конечно же, он не обольщался на этот счет. Тут главное было дойти.

И вот, по итогу четырёх часов, очутились они в самом центре города: до торговых точек уже было рукой подать. Здесь едкое химическое марево практически отсутствовало, и в каком-то подъезде с заколоченными квартирами они сняли маски и сделали перекур, а Юджин, жадно посасывая свою трубку, протянул Фримену небольшую плоскую банку.

— Это что? — отмахнулся, не поняв, Гордон. — Я ненавижу местные леденцы — от них одна изжога! И что только они туда пихают?

— Это не леденцы, — и Юджин скорчил презрительную рожицу. — Это средство поладить с зомби. Не стал доставать раньше, потому что его и так немного.

— Чтооо? — и брови Фримена подпрыгнули выше дужек его очков. — Каким это образом "поладить"?

Юджин выпустил большой клуб дыма прямо в очки напарнику.

— Ну это... Как его... Что-то типа афродизиака наоборот... Ну, чтобы зомби приняли нас за своих — нам же надо завершить миссию. Правда, чёрным крабам и прыгунам на это плевать.

— Ни разу не встречался с чем-то подобным. А ты точно не шутишь? — Гордон подозрительно скривился на замызганный до ужаса контейнер, но Юджин сунул коробку напарнику почти под самый нос:

— Точно! Бери!

Помявшись, Гордон не без опаски скрутил крышку: внутри оказалось немного серо-кирпичной массы, так напоминающей по цвету отмели "химической" речки. К тому же тошнотворной по запаху и (он потрогал!) очень липкой. И нерешительно окунув палец в смазку, Гордон постоял, скривясь от вони и пренеприятного ощущения клейкости на коже. Правда, выбора особо не было, и Фримен уже собрался было мазнуть себе лоб, но Гилти тут же остановил его:

— Не так, друже! Не нужно на лицо-то. Броню смажь. Только на жаре средство выдыхается.

Невообразимо скривив рот, Гордон нанес мазки себе на латы, а Юджин, поддев мазь на два пальца, шагнул напарнику за спину и провёл ими по бронещитку.

— Вот так, друже. Просто замечательно. Теперь ты для них свой, и стрелять без нужды нет необходимости.

Выдержав паузу, Гордон повернулся к Юджину лицом.

— А ты?

— Не ссы! — Гилби вновь окунул пальцы в банку и теперь мазнул уже себя. — Ведь должен же кто-то удерживать зомби, пока ты её/его...

Фримен достал из кармана влажные салфетки, в упаковке, для них обоих и, вскрыв свою, попытался отчистить пальцы — получалось не очень.

— Вот ты молодец! А как я, по-твоему, должен на неё возбудиться?

— Элементарно, друже! — банка скрылась под клапаном на бедре, а из бокового кармана рюкзака Юджин достал и протянул Фримену пачку потрепанных фотографий. — Вот тебе веселые картинки!

Пока Гилти небрежно отчищал грязные пальцы, Фримен мельком глянул на размалеванных сисястых девиц и сунул картинки за пазуху: даже если поднапрячься, ужасную картинку ходячей мертвечины ничем не приукрасить. Но иначе никак...

* * *

Напарники уже потеряли счёт своим поискам: эти блуждания по узким улицам, в компании ходячих мертвецов, реально не обращавших внимания на людей, выматывали конкретно. Гордон уже даже начал было думать, что его условие абсолютно невыполнимо: все зомби, если судить по клочкам полуистлевшей одежды, были мужского пола, но отказаться от возврата долга Фримен ни за что бы не смог. И чтобы передохнуть, ещё раз подумать, да осмотреться, им пришлось забраться на колокольню полуразрушенной ратуши, где даже прыгающие зомби были, как на ладони.

Спиральная лестница наверх, густо пересыпанная пометом и перьями, сохранилась каким-то чудом. Даже скрипучие ступени выдержали их вес, и когда напарники выбрались под купол и закрыли крышку лаза, придавив её обломком кирпичной кладки, они с наслаждением растянулись на полу, скинув с себя шлемы. Немного посидели, отдуваясь: здесь можно было ненадолго отцепить бронепластины и вздохнуть полной грудью.

— По капельке будешь? — Юджин снял с пояса флягу с самодельным виски. — Чисто символически!

— Думаешь, этим можно забить желудочные спазмы? — Фримен провёл ладонью по лицу, убирая жгучие капли пота, и хмуро посмотрел на напарника: — После стольких путешествий, отвращение к зомби у меня уже на подкорке записано.

— Да ладно тебе, друже, — саркастически усмехнулся тот. — Смотри на это проще. Тебе не попеняют на запах перегара, да и на качество стояка внимание не сакцентируют. И, с учётом особых обстоятельств, я не требую от тебя полной интимной самоотдачи. Мне просто интересно, что же получится из нашей затеи.

— Блевать я буду, вот что! — неописуемо скривился Фримен. — И ещё потом неделю в себя приходить!

— Значит, и спорить больше не берись, — перестал улыбаться Гилти. — Ну, так будешь пить или нет?

— Буду... — Фримен перехватил обтянутую брезентом флягу, чтобы хлебнуть отвратного пойла, напоминающего по вкусу спиртовую настойку на навозной жиже. И тут же зарыгал, закашлялся, а Юджин, отобрав у напарника "виски", встал на ноги, и неспешно его потягивая, подошёл к пролому в стене.

— Полдень, и погода хорошая, — флягу он прицепил на пояс, а из подсумка достал бинокль и стал пристально рассматривать окрестности. — Чую, нам должно повезти. И я уже вижу кое-что! А ты, Гордон, любовь себе выбрать не хочешь?

Произнеся это вполне нейтрально, Гилти повернул голову, но Фримен тут же показал ему кулак.

— Давай без трепотни, Юджин! Делаем дело и валим отсюда!

— Тогда присоединяйся! — и Юджин сделал понятный любому жест.

Фримен, правда, не особо спешил. Он отправил себе за щеку энергетическую пилюлю, добавил вторую капсулу — с водой — и тщательно всё это пережевал. Также неспешно встал на ноги и после пары шагов, взял без интереса протянутый бинокль.

— Куда смотреть то?

Юджин лишь махнул рукой в известном ему направлении, и Гордон припал к окулярам — в глаза бросилась ужасающая картинка постапокалиптического запустения, известная ещё с времён отца Григория: мертвые оконные провалы, гирлянды плесени на стенах, полуразрушенные здания, футбольные поля с пожухлой травой, на которых никто не играл, обезображенные деревья и жалкие остовы автомобилей, когда-то сослуживших, как ловушки, неплохую службу. Торговый центр, кстати, неплохо сохранился. Это было бетонное трёхэтажное здание со стеклянным фасадом и крупными буквами названия над входным козырьком. Правда, вместо рам кое-где торчали обломки переплётов, а буквы словно перепили крепкого пойла: одни накренились вперёд, других завалились назад, а третьих вообще не было. Но Гордон и не интересовался интерьерами: его ищущий взгляд опустился ниже, к основанию широкой лестницы у фасада, подле которой когда-то была парковка.

— Нашёл? — Юджин опять посасывал свою трубку. — Чуть правее от входа.

— Да, — Гордон задержал взгляд в одной точке. — Первый раз такое увидел.

Да, он реально был изумлен: зомби, что стоял на нижней ступеньке лестницы, был женского пола, в чем не было никаких сомнений. Вряд ли обычный мужик, даже инфицированный крабом, будет топтаться на одном месте, баюкая перед собой детскую коляску. А эта особь именно так и делала: уставясь глазницами куда-то вперед, она вцепилась "клешнями" в поручень коляски, налегая немного всем "туловищем", и коляска под её весом слегка покачивалась. Наверное при взрыве ребёнок погиб первым, и женщина просто сошла с ума. Потом её укусил краб, тело полуразложилось, но рефлексы, тем не менее, сохранились.

— Жалкое зрелище, — Гордон опустил бинокль, — как представлю, что она испытывала, когда сгинуло дитя — сердце кровью обливается...

— До центра часа полтора ходу, — Юджин мыслил прагматично, — и если не мять сиськи, то к вечеру мы уже смотаемся из этого ада. Ну, не ночевать же тут!

— И прыгунов, по счастью, не видать...

— Да воют же где-то: будь начеку!

— Можешь не предупреждать, — ещё раз глянув в бинокль, Фримен поставил на карте отметку. — Собираемся и пошли!

Мужчины вернулись к колоколу и в присяде вытянули ноги: нужно было попить, перекусить и обновить приманку. И тут Гордон будто что-то вспомнил.

— А как мы будем её держать?

Юджин нехотя оторвался от сосредоточенного ковыряния в носу.

— А легко! — и потянул за лямку заплечный мешок. Покопавшись в нём, довольно осклабился.

— Вот! Будем ловить, как рыбу в сети! — Юджин достал эластичную сетку с широкими тесемками и крупными ячейками, и ловко развернул её. — Смотри, Гордон: лучше средство для "рыбалки"! Аккуратно подходим и набрасываем её на добычу, а после этого, стараясь не рассыпать то, что осталось, уволакиваем вовнутрь. Далее — ты один...

— А если её просто подманить?

— Нет у меня такого средства, Гордон, придется импровизировать на ходу, — и Юджин убрал сетку обратно.

Не желая снимать мешок, Фримен растянулся на полу боком во весь рост, лицом к напарнику, и прикрыл глаза: хоть морально он и был готов к происходящему, без пойла Гилти тут никак не обойтись. Но он хлебнет его в самый последний момент...

— Не проспи любовь-то, — ощерился Юджин, цепляя мешок за спину. — А иначе другого шанса не будет...

Гордон посмотрел на напарника сквозь полуприкрытые веки и пожевал губами: что сенсации ждет, скотина, по роже видно, но придет и на его, Гордона, улицу праздник...

* * *

... спускались вниз они уже молча, в полной экипировке и держа оружие наизготовку, и прямо у выхода из ратуши на них накинулся прыгун. Жутко завыв при виде добычи, сделал угрожающую стойку, затем — громадный прыжок, и, чуть не зацепив когтями мужчин, промазал, но тут развернулся, пытаясь нанести резкий, стремительный удар. И тут, зомбаку прямо в лоб, ударил заряд картечи: заверещал, отлетая, краб, хрустнули перепревшие кости, брызнула во все стороны тухлая красно-бурая сукровица, но зомби сдаваться и не собирался. С пронзительным заунывным визгом он взмахнул лапами, целясь Фримену в грудь, но тот занес над собой фомку, и мощный удар в кашу из костей и мозгов, называемую головой, остановил зомби, а второй — опрокинул навзничь. И пока этот бордовый комок гнилой, чавкающей плоти корчился на земле, Юджин подоспел с контрольным в упор, и их, с ног до головы, забрызгало кровавыми ошметками.

— Всё! — Юджин презрительно смахнул с нагрудного щитка бесформенный багряный сгусток и, обращаясь к Фримену с дробовиком в руке, указал на выход:

— Сматываемся и побыстрее!

Эти два часа прошли у них практически в скором темпе: от улицы к улице, от квартала к кварталу, они накручивали пешие мили, но обычные зомби на них не реагировали, а прыгуны и чёрные крабы, по счастью, по дороге не встречались. И когда напарники присели для отдыха у восточного торца того самого молла, Гордон даже почувствовал некоторое облегчение.

— Пришли... — просипел подвымотанный Юджин, ощупывая цевьё своей "помпы", — осмотреться бы надо... И водички хлебнуть...

Жадно потроша капсулы с водой, они прислушались: в округе было тихо, если не считать стрекота одинокого краба где-то за стеной. Отерев запястьем лоб, Гилби знаком указал Фримену прикрывать его, а сам пошел чуть вперёд, чтобы заглянуть за угол. И было в фигуре разведчика что-то от крадущегося тигра: Фримен с оглядкой следовал за коллегой, пока на углу не уткнулся тому в затылок.

— Там она... спиной к нам...— Юджин сбил на затылок шлем и облизал потрескавшиеся губы, оборачиваясь к Фримену. — Сейчас... или никогда!

— Сейчас!

Гуськом, с оглядкой, один за другим, они вышли на дорожку, что вела ко входу в молл. Идти по ней было некомфортно: из-за вибрации земли во время бомбёжки в асфальте образовались глубокие провалы и трещины, но обходить их по сухостою в человеческий рост, заполонившему газоны, была та ещё идея. И плющ, что плотно опутал фасад своими подсохшими плетями, мог таить под собой немало мерзопакостных сюрпризов, однако ко входу напарники добрались без происшествий. И осторожно прокравшись мимо "мамочки", Гордон осознанно заглянул в коляску: да, на обрывках цветастого одеялка покоился детский скелет. Пожелтевшие косточки почему-то без некоторых, помутневшая бутылочка с лопнувшим соском и несколько блеклых погремушек россыпью — это дитя так и не успело порадоваться жизни, а его обезумевшая мать, при всем своём желании, ничего для него не смогла бы сделать.

Тонкая в кости и чуть ниже среднего роста, с перепревшими волосинками на осклизлом черепе и в неописуемом рунье, в которое превратилась её одежда, "мамочка" и сейчас ничего не делала, кроме того, как простяцки и некрепко держалась за облезлую пластиковую рукоятку. Фримен, ожидаемо, не вызвал у нее никакой реакции. Как и Юджин, что зашёл с другой стороны.

— Надо бы завести её внутрь, — поморщился Фримен от гнилостных миазмов, испускаемых "мамочкой".

— Давай осмотрим хотя бы первый этаж, — Юджин отправил "помпу" в чехол за спину и поправил на груди автомат. — И так хватает сюрпризов...

Стараясь не шуметь, они скользнули внутрь, в неизвестный и опасный полумрак. Посколько солнце уже светило под углом к фасаду, видимость на первом этаже оставляла желать лучшего. С фонариками — чуть обзорнее: это был достаточно просторный холл, с остатками магазинных витрин и коридорными ответвлениями по правую и левую сторону, небольшим бассейном по центру и сдвоенным эскалатором на этаж выше где-то на границе видимости. Правда, сейчас в этом некогда многолюдном зале царил настоящий хаос: под напором вездесущих корневищ половая плитка вздыбилась и потрескалась; витрины рассыпались в прах, оставив только ржавые переплёты; потолочные конструкции вместе со светильниками, солидно поеденные ржавчиной, угрожающе провисли над головой. Повсюду было просто навалом мусора: какие — то бесформенные подвыцветшие тряпки, скомканные обрывки бумаги, смятые остовы шариковых ручек, остатки кухонной утвари и мебельных пуфиков, потрепанные детские игрушки и бутылки из-под шампуня. Даже невесть откуда взявшийся холодильник одиноко лежал у стены, и кто-то из ударившихся в панику посетителей зачем-то приставил к нему ржавый огнетушитель, с одной стороны подпираемый спинкой от стула.

— Да, мрачновато здесь и совсем неромантично... — криво усмехнулся Юджин, снова посасывая свою трубку, — но двигаемся, как порешили.

Они обошли практически весь первый этаж, не трогая завалов и не заходя в угрожающего вида места, а лишь кидая туда пустые банки и прочий хлам. Таким образом, спугнули несколько крабов и, уже удовлетворенные своей меткой пальбой, направились к выходу. По пути Юджин заглянул в что-то типа магазинчика готовой одежды (там ещё оставались манекены!) и с линялым париком и какой-то накидкой в руках вернулся в зал.

— Для тебя, друже! — негромко гоготнул Гилби, предлагая добычу Фримену. — Всё приятнее на вид...

— Спасибо за заботу! — Гордон нервно сплюнул себе под ноги, но накидку и парик взял, чтобы запихнуть их под клапан рюкзака. — Думаешь, сильно поможет?

Вместо ответа Юджин сосредоточенно поскреб заросшую щеку, и его сильные руки крестом сошлись на груди.

— Мне-то чего! Не я же красавец-мужчина! Ты лучше бы с укромным уголком определился бы!

— Я видел слева от входа табличку кафе, — Фримен напряженно пожевал губами, обдумывая грядущие "перспективы", — места должно быть много и обзорность достаточная...

Юджин лишь молча кивнул. Так же молча сменил магазин и передернул затвор, уверенно зашагав в искомом направлении.

...фуд-корт оказался в конце короткого коридорчика, и сквозь сорванные с петель двери они проникли внутрь.

В зале, рассчитанном примерно мест на пятьдесят, нечисть отсутствовала полностью. Было тихо и влажно, тянуло плесенью. Сквозь редкую сетку плюща солнечные лучи ещё проникали в зал, но в углах уже поселились фиолетовые тени, и от этого становилось как-то неуютно. На входе мужчины переглянулись, и, огибая перевернутые столы и разбросанные стулья, Гилби просочился за стойку, видимо, желая чем-нибудь поживиться, но кроме битой посуды, ничего не обнаружил.

— Мародеры.. — разочарованно вздохнул он, попутно заглянув в подсобку, но внутрь не пошёл: лишь подтащил барный стул, чтобы подпереть дверь. Затем повернулся к Фримену, что застыл по ту сторону стойки: покачиваясь с носка на каблук, тот нервно барабанил пальцами по ствольной коробке автомата.

— Ну, каков план? — Юджин пристроил своё оружие так, чтобы сразу подхватить. Трубка была тщательно выбита и убрана в карман, а сильными, короткими пальцами разведчик начал разминать себе шею. — Что надумал?

— Вижу только один способ заманить её, и сетку оставь при себе. Пошли.

* * *

Разложив по стойке рюкзаки, шлемы, и часть брони, они вышли на улицу: "мамочка" стояла на прежнем месте. Исполняя задуманное, Гордон зашел с противоположной от зомби стороны коляски и, одновременно добиваясь, чтобы ручка пошла вниз, потянул коляску на себя. Раздался душераздирающий скрип: колеса намертво приржавели к посадочным местам, но Фримену удалось-таки отволочь коляску на несколько шагов. Теперь осталось дождаться реакции "мамочки", и она не заставила себя ждать: зомби встрепенулась, что-то невнятно промычав, её клешни шевельнулись. Одна костлявая длань медленно пошла вперёд, вытягиваясь в линию, другая, потряхивая обрывками рукава, изобразила нечто вроде возмущенного взмаха. Наверное, это и означало протест, и Фримен, пока Юджин настороженно осматривался, попятился к дверям, волоча коляску за собой.

— За мной, малышка! — Гордон был зол, деловит и напряжëн. — Иди за мной!

— Мут.. Брк.. Тьбе... Аопхм...- при всем желании этот набор гнусоватых звуков нельзя было интерпретировать, как речь, но процесс пошел, "мамочка" следовала за Фрименом, и её костяные "пятки" тихо, но неприятно цокали...

— А ты психолог, Фримен, — осклабился Гилби: с автоматом наизготовку он подстраховывал сзади. — Посмотрим, поможет ли это тебе...

Гордон не ответил: сосредоточенно пыхтя, он тащил и тащил коляску за собой, периодически делая паузы и дожидаясь "мамочки", все также медленно и неуклонно бредущей за ним. И двигаться по колотой плитке зомби было сложнее всего: ног она практически не подымала, и Фримен в душе боялся, что запнувшись, "мамочка" завалился и рассыпется в прах, и у него больше не останется выбора.

Однако все обошлось, хоть это вроде бы короткое путешествие и заняло около часа. И на корте уже стало смеркаться.

— Темнеет, — мимоходом заметил Фримен, подтащив коляску поближе к окну, — не сдалась нам эта травяная завеса...

— Сейчас! — Юджин перевесил под левый бок автомат и достал из набедренных ножен мачете. Несколько сильных, умелых взмахов прямо из окна — и на фуд-корт вернулась сносная освещённость. Затем Юджин расчистил ещё пару окон.

— Нужно заблокировать вход!

Напарники дождались, когда "мамочка" процокает мимо них к коляске, и в четыре руки быстренько соорудили баррикаду из столов и стульев.

— Ну, а теперь пора действовать, Гордон! — Гилби тут же кивнул в сторону зомби, которая уже дошагала до коляски, и костяшки её пальцев снова опустились на поручень.

— А ты, значит, умываешь руки?! — презрительно сощурил глаз Фримен. — А тебе не кажется, что этим у нас всё и закончится?

Юджин пристально посмотрел в хмурое лицо напарника и вдруг расхохотался.

— А ты не думай так, Гордон! — Юджин достал из-за пазухи компактную "супер-про" и прицепил её на лоб. — Без доказательств мы не останемся! Все или ничего! Или ты хочешь прослыть трусом, без чести и совести?

— Нет! Тогда выпить дай! — и Фримен протянул руку за флягой.

— Держи!

Фляга перекочевала в заскорузлую лапу Фримена, и, прежде чем сделать большой глоток, Гордон неприязненно посмотрел сначала на напарника, а затем — на зомби, да так, будто бы с головой нырял в ядовитый омут. Какие тут картинки, какой тут может быть интим, с этой кучей вонючей слизи и полуистлевших костей! Да ни за какие блага мира, даже будь человек ему сто раз неприятен, он не втравил бы другого в подобное! Но он это он, а Юджин это Юджин. И это пока его триумф...

— Господи! Прости и дай мне сил! — сомкнув веки, Гордон обратил лицо к небу, а свободная левая рука, тем временем, нащупывала под одеждой распятие, подарок Аликс. — Я пускаюсь в грехи, я свершаю грех, и нет сейчас мне прощения. Прости меня, Господи, и прими и их, и мою душу!

В принципе, он мог бы и сейчас дотянуться фомкой до Юджина, чтобы раскроить тому морду вместе с камерой, но вряд ли такой пройдоха, как Гилби, не подстраховался ещё как-нибудь. И если он, Гордон, вернётся один, доверия ему больше не будет. Не только на "точке", но и где бы то ни было. Хотя, весомый минус в его репутацию вряд ли лучше...

Резким движением Фримен сорвал пробку и жадно отхлебнул из горлышка: "виски" обожгло гортань, легкие взорвало резким кашлем, но, словно обрывая в себе последнее человечное, Фримен решительно сбросил на пол остатки аммуниции. Прямо там, где стоял, и в руке остались лишь фомка, да фляга с "виски". Конечно же, он, Гордон, примерно представлял план своей "реабилитации", но вся загвоздка состояла в том, что полностью решить проблему гигиены в данной ситуации так и не удалось. Да, им вкололи антибиотик перед уходом, и был ещё в запасе медкомплект, но доморощенный "пенициллин", к сожалению, был весьма нестоек даже к одной сотой пинты алкоголя в крови. И про презервативы на "точке" уже давно позабыли, а попытки использовать эластичные трубчатые пакеты явно были бесполезной тратой времени. По сути, Фримен сейчас сильно рисковал своим здоровьем, но была небольшая надежда, что до базы удастся дотянуть. И даже Кэррот тогда ничего не вякнет против...

Покачиваясь из стороны в сторону, Гордон добрел до стойки, чтобы забрать парик и накидку, а затем направился к окну: "мамочка" стояла у окошка к нему спиной и вновь покачивала коляску. И изо всех в мире сексуальных поз он мог пристоиться к ней только сзади, но для этого нужно было как-то переломить её в пояснице...

Выложив все вещи на подоконник, Гордон мельком глянул на Юджина: помимо камеры, тот включил ещё и фонарик и теперь, сложив руки на груди, ехидно так улыбался.

— Черт с тобой, сволочь! — и Гордон вернулся к своему плану. Чтобы забить обоняние, пришлось ещё хлебнуть, того самого незаменимого пойла, а затем Фримен встряхнул, расправляя, накидку: это было незамысловатое хлопковое платьице, короткое и без рукавов, и перочинным ножиком Гордон прошелся по боковым швам и ниже пояса, чтобы облегчить процессы одевания и соития. С париком и накидкой в руках зашёл за спину зомби и, преодолевая остатки отвращения, облачил ту в немудреные одежды. И сам очень удивился, когда "мамочка", повернув голову, вопрошающе глянула на него своими подвытекшими глазницами и что-то монотонно прогундосила.

— Что, малышка, понравилось? — горько усмехнулся Фримен. — Но я бы не рассчитывал на большее!

Теперь нужно было заставить зомби нагнуться, и Фримен приблизился к коляске. Осторожно, стараясь ничего не уронить, завернул в одеяло детские косточки, затем переложил скелет на подоконник, взял в руки фомку и, немного оттащив коляску, сильными ударами отбил колеса вместе с осями, благо всё было ржавое и отлетело на "ура". Затем вернул скелетик на своё место и подпихнул коляску к ногам мамочки.

Краем глаза успел заметить танцующего от нетерпения Гилби, но ещё один мощный глоток спиртного вытолкнул-таки душу Фримена за грань морали, а опустевшая фляга стукнулась о ботинок Гилби...

И когда "мамочка" неспешно, с остановками, нагнулась к коляске, и костлявые пальцы, медленно перебирая в воздухе, обхватили-таки поручень, Фримен достал из кармана те самые картинки. Скрипнула молния на ширинке: насилуя себя и воображение, он принялся интенсивно мастурбировать, а когда зародилось нечто вроде эрекции, зашел сзади "мамочки"...

Фотки легли на тощий круп зомби, ладони — на боковую поверхность бёдер и — сразу же будто бы погрузились в желе: то была податливая гнилая плоть, и где-то там, под кончиками пальцев, угадывалась тазовая кость. В любом случае, пока Фримен пялился в картинку, его распаленный алкоголем организм попытался изобразить нечто вроде полового акта. В разрез платья сзади, его пенис проник туда, где там под тряпками отвратительно хлюпало и колыхалось протухшее месиво. И это действо нельзя было назвать плотным интимным контактом, однако "мамочка" всё же что-то почувствовала: она тупо замычала и попыталась дернуться. Это вышло внезапно и неуклюже, затрещала, распускаясь, ткань, и Фримену пришлось отстраниться. Правда, лучше бы ему этого было не делать: Гордон почувствовал, как от таза отливает кровь.

Да, картинки уже не помогали, и только вид зовущей, истекающей секретом промежности Аликс у Фримена перед глазами позволил вновь качнулся тазом, вперёд, протыкая ещё глубже. Правда то, куда Гордон с отвращением тыкался, даже отдалённо не напоминало то самое, интимное место. Что-то мягкое, чвакающее, податливое под тонкой тканью, с расплывающимися на ней от нажима буро-зелеными пятнами...

Однако Гилби картина определённо нравилась. Занимая самый выгодный ракурс, он приблизился к "любовником" чуть ли не вплотную.

— Давай, Гордон, давай! — кривляясь на все лады, Юджин неистово хлопал в ладоши. — Присунь ей как следует!

Однако кончить у Фримена не получилось: орган сдулся, так и не войдя в пике. И Гордон, брезгливо морщась, кое-как обтер свой "зонд": нужно как-то дожить до медика, чтобы вколол путный антибиотик. Возможно, что и не один, да вместе с капельницей, чтобы очистить кровь. Ничем хорошим такие, пусть даже и невольные, "эксперименты" не заканчиваются, и как только придёт колонна, с "точки" придется смываться. А затем нужно подумать, как приподнести сей прокол Аликс. Ну, или направить весь интеллект на разоблачение проделок Гилби...

* * *

На "точку" они вернулись глубокой ночью и без происшествий, а в казарме, под подушкой, Гордона уже ждала подзапоздалая записка: "Я знаю, как вывести Гилби на чистую воду... "